Движения тектонических плит меняют не только облик планеты, но и климатические условия. Проливы открываются и закрываются, мелководные моря наступают на сушу, или, напротив, отступают – эти перемены в географии отражаются на температуре и движении воздушных масс, оказывая колоссальное влияние на жизнь обитателей Земли.
На протяжении миллионов лет Африка двигалась на север, в сторону Европы. Столкновение двух материков в кайнозое вызвало исчезновение тёплого моря Тетис, остатком которого в эпоху человека являлось Средиземное море. В неоцене Африка настолько сильно приблизилась к Европе, что закрылся Гибралтарский пролив, снабжавший Средиземное море водой. В результате море высохло, оставив после себя гигантскую котловину, на дне которой высятся горные массивы, некогда бывшие островами. Дно этой котловины покрывают пласты солей, оставшиеся после испарения воды. Здесь расстилается огромная пустыня с экстремальными природными условиями, и лишь немногие живые существа могут в ней нормально существовать.
Горы Атлас по-прежнему высятся на севере Африки, обозначая собой очертания материка. Но теперь между ними и Европой лежит суша, время от времени содрогающаяся от землетрясений – следствие продолжающегося движения Африки на север. Горы Атлас являются настоящим оазисом жизни. Над ними образуются дождевые облака, а зимой иногда даже выпадает снег – сказывается влияние холодного течения Антигольфстрим, омывающего берега Европы и оттеснившего тёплый Гольфстрим на запад. Склоны Атласских гор покрывают лиственные леса. У подножия разрастаются леса из теплолюбивых деревьев, по мере подъёма в горы сменяющиеся лаврово-дубовыми лесами. А на вершинах господствуют холодостойкие хвойные леса, в чём-то сходные с альпийскими.
В предгорьях становится жарче и суше. Лесная растительность в таких условиях отступает в поймы рек, текущих с горных склонов. А водоразделы между реками заняты типичными саванновыми растительными сообществами: травяной покров, который чередуется с немногочисленными группами засухоустойчивых деревьев. Обилие пищи, доступность воды и разнообразие биотопов привлекают в эти места большое количество живых существ. Одними из наиболее заметных жителей саванн Африки являются страусы-жирафы – исполинские нелетающие птицы, крупнейшие из птиц, когда-либо населявших Землю. Огромные моа и эпиорнисы, бродившие по Земле на памяти человека, выглядят недоростками по сравнению с этими птицами. Рослый самец достигает шестиметровой высоты, а самки немногим уступают ему. Прочные клювы этих птиц легко обрывают ветки, которые птицы глотают целиком. В мускульном желудке гигантов перекатываются камни весом до килограмма, которые дробят и перетирают жёсткий волокнистый корм в кашицу.
Сухой сезон постепенно подходит к концу. Гигантские страусы-жирафы кормятся у берега реки, где влажность почвы позволяет деревьям расти и сохранять листву круглый год. Страус-жираф избегает сплошного древостоя и не заходит далеко в лес: при нападении хищника птица окажется в ловушке и потеряет драгоценные секунды, пытаясь найти выход на открытое пространство. Поэтому огромные птицы кормятся там, где деревья растут группами среди травы. Страусы-жирафы просто бродят семьями по краю зарослей, обрывая листву и концы молодых ветвей. Высокий рост даёт им несомненные преимущества – гигантские птицы вне конкуренции. Южнее Сахарского Нила в саваннах живут крупные ндипинотерии – травоядные млекопитающие, способные подниматься на задние лапы и пригибать к себе ветки деревьев. Но на севере Африки корм у страусов-жирафов может отобрать только засуха.
Рядом с гигантскими птицами кормятся различные травоядные млекопитающие и птицы. Они не достигают такого роста, как страус-жираф, поэтому вынуждены вырабатывать разнообразные приспособления, позволяющие жить рядом друг с другом, избегая конкуренции. Крупные плоскороги, потомки даманов, объедают кустарники, прореживая их. Во влажный сезон, когда отрастает трава, они уходят кормиться на равнины. А травянистую растительность поглощают многочисленные зайцелопы – представители новой группы травоядных, неизвестной в эпоху человека. Эти звери держатся стадами, насчитывающими десятки и сотни особей. Во влажный сезон многие виды зайцелоп покидают предгорья и уходят на равнины, но в засуху недостаток корма заставляет их мигрировать обратно к горам. Конкуренция за пищу у них ослабляется за счёт того, что различные виды зайцелоп поедают разные растения, а также кормятся различными частями растений.
Среди зайцелоп бродят крупные птицы, дальние родственники страуса-жирафа, выделяющиеся светлым оперением на фоне окружающей растительности. Их следы удивительно похожи на лошадиные. Это однопалые страусы, отличающиеся уникальным строением ног – своеобразные пернатые «лошади». Тактика выживания этих птиц иная, нежели у их гигантских «кузенов». Они приспособились к существованию на скудном рационе и избегают конкуренции с другими травоядными, обитая в местах, где мало кто из других крупных животных смог бы успешно существовать. Благодаря своей выносливости эти птицы могут совершать продолжительные миграции: они пересекают солёную пустыню на окраине Средиземноморской котловины и выводят потомство в «оазисах» горных массивов Средиземноморья. Их миграционный маршрут составляет свыше тысячи километров. Это временные гости в предгорьях Атласских гор: когда наступает сезон дождей, птицы покидают предгорья и отправляются в долгое путешествие на восток.
Однопалые страусы благодаря строению ног занимают особое место среди птиц. Крупный коготь на единственном пальце их ноги похож на лошадиное копыто. Так же, как однопалые ноги лошадей эпохи человека, эта особенность является приспособлением к быстрому бегу. Однопалые страусы уверенно чувствуют себя на твёрдом грунте, где показывают великолепные скоростные данные. Эти птицы предпочитают жить на открытых местах, где легче заметить опасность, и стараются не приближаться к деревьям без необходимости. Благодаря острому зрению однопалые страусы издалека замечают хищников и поднимают тревогу. Обычно они спасаются бегством, но, если нет возможности убежать, они могут контратаковать хищника. Удары твёрдых копытообразных когтей этих птиц могут сломать рёбра крупному хищнику, а мелкого убить на месте.
Пока хищники не угрожают птицам, однопалые страусы пасутся среди других травоядных. Основу питания этого вида составляют семена и грубые части растений. Однопалые страусы охотно поедают высохшую траву, от которой остались лишь грубые стебли. В мускульном желудке этих птиц трава перемалывается с помощью гастролитов, а затем переваривается в длинном кишечнике. Это ещё одно приспособление для жизни в экстремальных условиях – однопалый страус может есть то, что не способны переварить другие травоядные.
Рядом со страусами пасутся зайцелопы особого вида, не похожие на своих родственников из саванны. Их можно спутать с газелями – у них лёгкое и стройное телосложение, небольшая голова на гибкой и подвижной шее, а также тонкие длинные ноги. Но следы, которые оставляют эти зайцелопы, необычны для представителей этого семейства – на земле отпечатывается след только одного копытообразного когтя. Это пустынные зайцелопы – они тоже являются временными гостями в предгорьях и в сезон дождей откочёвывают на восток, на окраины Средиземноморской котловины. Песочно-жёлтая окраска этих зайцелоп, оттеняемая белой областью на животе и чёрным пятном на крупе, выглядит слишком светлой для тех мест, где они пасутся. Но эти животные рассчитывают не столько на маскировку, сколько на собственную быстроту и остроту чутья. Пустынные зайцелопы держатся стадом – так легче заметить хищника. Они пасутся рядом со страусами, и птицы невольно выступают в роли их сторожей. Страусы и зайцелопы не конкурируют за пищу: птицы обрывают верхушки трав, а зайцелопы поедают более низкорослую растительность. Кроме того, зайцелопы не едят грубые стебли растений, поэтому страусы находят достаточно корма даже после того, как зайцелопы съедят всё, что могут съесть.
В жизни аборигенов и гостей предгорий начинаются перемены. По утрам в речной долине стоит туман, а на камнях и траве остаются капли росы. Это признак предстоящих перемен. Животные тонко чувствуют приближение сезона дождей – времени изобилия и разнообразия пищи. Утренняя роса впитывается в землю, и это служит сигналом для растений. Замершие в сухой сезон корневища и луковицы начинают просыпаться и напитываться водой, восстанавливаясь после сухого сезона. У них отрастают корни, а к поверхности земли тянутся хрупкие стрелки побегов. Растения словно ожидают своего часа.
Вскоре погода меняется. В один из дней солнце, заходящее за горный хребет, садится в тучи. Это сигнал скорого начала сезона дождей. Ночь проходит неспокойно: с Атлантики дует ветер, а небо заволакивают тучи. В тысячах километров отсюда холодный Антигольфстрим заставляет опускаться к земле тёплый воздух, насыщенный водяными парами, отчего побережье Африки и Европы по утрам тонет в холодных туманах, а в небе образуются тучи. Огромная Средиземноморская котловина также оказывает влияние на местный климат: днём земля здесь сильно нагревается, образуются восходящие потоки воздуха и создаётся область пониженного атмосферного давления. В результате охлаждённый воздух с Атлантики движется вглубь суши.
На следующее утро небо заволакивают облака и воздух становится спёртым и словно вязким. Все обитатели предгорий чувствуют грядущие перемены погоды, но реагируют на них по-разному. Крупные страусы-жирафы продолжают спокойно есть, но держатся вблизи островков древесной растительности. Когда пойдёт дождь, им можно будет не опасаться нападения хищников, а деревья дадут хотя бы какое-то укрытие от потоков воды с неба. Плоскороги едят меньше, чем обычно. Они выглядят возбуждёнными: ревут, мотают головами и собираются в небольшие стада. Их возбуждение чувствуется на большом расстоянии от стада: мускусная железа на спине животного обильно выделяет секрет, который пропитывает пучок шерсти, прикрывающий её протоки. В результате в воздухе распространяется острый запах, сигнализирующий о состоянии животных. Зайцелопы продолжают щипать сухую траву, но делают это урывками, подолгу оглядываясь по сторонам и нюхая воздух. Природа замирает в ожидании.
Днём погода меняется. Дует прохладный ветер с Атлантики, облака становятся плотнее и превращаются в тучи. И ближе к полудню на землю обрушивается долгожданный дождь. Вначале первые полновесные капли взбили пыль среди высохшей травы, а затем хлынул настоящий ливень – обильный и продолжительный. Животные встретили его по-разному. Страусы-жирафы укрылись среди деревьев, прижавшись друг к другу и выбрав места посуше. Зайцелопы спрятались в кустарнике, а плоскороги остались под дождём – этим гигантам не страшна вода. Некоторые из них даже решили изваляться в грязи, в которую моментально превратилась пыль.
Однопалые страусы не любят дождь – они приспособились к жизни в сухом климате, где дожди – это скорее редкость и сезонное явление. Перед дождём они собрались тесными группами и укрылись под кронами одиночных деревьев. Когда дождь пошёл в полную силу, взрослые страусы теснее собрались вокруг ствола, в самом сухом месте под кроной. Молодые птицы, появившиеся на свет в прошлом году, прячутся среди взрослых. Слегка нагнувшись, они залезают под животы стоящих птиц, словно под зонты. У однопалых страусов нет копчиковой железы, и из-за этого их оперение смачивается водой и быстро промокает. Чтобы хоть как-то избежать этого, птицы постоянно встряхиваются. Но им удаётся стряхнуть с себя далеко не всю воду, попадающую на их тела. Поэтому они выглядят очень невзрачно со слипшимися и словно свалявшимися перьями. Эти птицы больше привыкли к сухому климату, поэтому весенние дожди в горах Атлас являются для них сигналом двигаться на запад – к местам гнездования.
Дождь шёл весь день и прекратился только ночью. Эту ночь однопалые страусы провели очень плохо – промокающее оперение заставляет птиц регулярно встряхиваться, поэтому они спали урывками – по несколько минут в час. К тому же от промокшего оперения птицам холодно и они дрожат, стряхивая с себя воду. Ночь может скрывать крадущегося хищника, а шум дождя заглушает его шаги. Но этой ночью хищники спрятались поглубже в свои логова, ожидая наступления нового дня.
На следующий день погода улучшается. Дождевой фронт прошёл на восток, и после него стало значительно прохладнее. Утром страусы уже пьют свежую воду из луж – это роскошь в местах, куда они готовы отправиться. Сам пейзаж значительно изменился с приходом дождей. Вода выгнала из нор различных мелких существ – грызунов, скорпионов, пауков, змей и ящериц. Теперь эти существа ползают по земле в поисках укрытий, но не всем им удаётся спастись от врагов: страусы являются одними из главных потребителей такой пищи. Они бродят по траве и время от времени ускоряют шаг, нагоняя очередную жертву.
Сухие русла снова превратились в ручьи. Первые потоки воды унесли растительный мусор и пыль, и вскоре русла очистились и наполнились чистой водой. Животные, натерпевшиеся жажды во время сухого сезона, теперь с жадностью пьют. Плоскороги целым стадом выстроились вдоль русла реки, и пьют воду огромными глотками. Рядом с ними, а иногда прямо между плоскорогами, устраиваются пустынные зайцелопы. Они не заходят в воду и пьют частыми неглубокими глотками. Страусу-жирафу напиться труднее всего. Когда семейная группа этих гигантов появилась возле мелководной реки, зайцелопы почтительно отбежали в сторону. По опыту они знают, что хищник не решится напасть на них в присутствии страуса-жирафа, но опасаются тяжёлых ног этих птиц, случайный удар которых опасен. Плоскороги, заметив приближение страусов-жирафов, отошли лишь на несколько шагов и продолжили пить, бросая редкие взгляды на высоких птиц. Самец страуса-жирафа подошёл к воде первым. С высоты его роста хорошо видно, не прячется ли в воде или в кустах рядом с водопоем какой-нибудь хищник. Убедившись в безопасности, он опустил голову к воде и зачерпнул клювом большой глоток воды. Затем он медленно поднял шею и вода потекла в его желудок. Через минуту он снова опустил голову к воде и сделал ещё глоток. Рядом с ним встали несколько самок из его гарема, которые также начали пить. Страус-жираф не умеет пить, непрерывно засасывая нужное количество воды, поэтому семья этих птиц проводит на водопое около получаса.
Однопалые страусы тоже имеют возможность попить вволю. Но их свобода передвижения теперь ограничена: сухие русла наполнились водой, а глина размокла в вязкую грязь. Эти птицы не любят переходить реки вброд, поэтому группы однопалых страусов бродят вдоль речек, разыскивая подходящее место для переправы. Есть, однако, в начинающемся сезоне дождей обстоятельство, существенно улучшающее жизнь страусов, равно как и множества других травоядных животных. Земля пропитывается водой и растительность оживает. Пучки обглоданной травы, кажущиеся мёртвыми, буквально за одну ночь ощетиниваются множеством свежих зелёных побегов. Семена, несколько месяцев дожидавшиеся этого времени, набухают и прорастают. Буроватые и желтоватые тона ландшафта, выжженного солнцем, сменяются ярким цветом молодой зелени, и деревья, растущие по берегам рек, уже не столь резко выделяются на их фоне. Луковицы и клубни, спавшие в земле, буквально взрываются фонтанами листьев. За несколько дней у них отрастают длинные цветоносы, на верхушках которых распускаются яркие цветы. Запахи окружающего мира меняются – теперь преобладает запах влажной земли, молодой зелени и цветов. На деревьях распускаются почки и начинают расправляться нежные молодые листья. Кроны деревьев становятся значительно гуще и приобретают свежий зелёный оттенок.
Однопалые страусы с жадностью поедают молодую траву. Они должны хорошо питаться, потому что вскоре им предстоит долгая дорога на восток, к местам гнездования. За период бескормицы птицы изрядно похудели и должны отъедаться, чтобы накопить достаточные запасы жира, нужного для перехода по бесплодным землям, лежащим в Средиземноморской котловине.
С наступлением сезона дождей связано множество важных событий в природе. После первых дождливых дней, когда отрастает свежая трава, богатая витаминами, у пустынных зайцелоп происходит массовое рождение детёнышей. Этот процесс протекает очень быстро и бурно: все беременные самки разрешаются от бремени в течение нескольких дней.
Самка зайцелопы с раздутым животом бродит среди сородичей. Она готова родить – время от времени она останавливается и слегка отставляет задние ноги, наклоняя спину назад. У неё происходят родовые схватки, пока ещё слабые и кратковременные. Сородичи видят это, и такую самку обязательно сопровождает ещё несколько самок. Они держатся рядом с ней, время от времени обнюхивая её задние ноги и основание хвоста. В течение следующего часа схватки становятся регулярными и более сильными: самка подолгу замирает, наклонив спину. В это время сопровождающие её особи начинают вылизывать её бока и область между задними ногами. Во время очередной серии схваток по задним ногам рожающей самки потекла прозрачная жидкость – околоплодные воды. А из её чрева показались передние ноги рождающегося детёныша. Окружающие самки ждали именно этого момента. Они начали слизывать околоплодные воды с её шерсти и с травы, на которую они вылились. Рожающая самка в это время снова замерла. Её тело напряглось, спина слегка изогнулась, и в траву вывалился детёныш. Следом за ним вновь потекли околоплодные воды, и через минуту в траву упал второй детёныш. Двойня – это типичная для зайцелоп плодовитость, лишь старые или молодые самки рождают только одного детёныша.
Когда детёныши оказались в траве, несколько самок, сопровождающих роженицу, стали лизать мокрую шерсть новорожденных и траву, в которую они упали. Их интересуют околоплодные воды, содержащие гормоны, стимулирующие сокращение матки. Таким способом самки стимулируют собственные роды. Дополнительным стимулом для них является своеобразный запах детёнышей, ещё покрытых родовой смазкой. Лишь несколько первых случаев родов в стаде проходит полностью естественным образом, а все остальные роды в той или иной степени стимулируются продуктами родов предыдущих самок.
Детёныши пустынной зайцелопы рождаются полностью развитыми и готовыми к самостоятельной жизни. Едва родившись, они открыли глаза и стали оглядываться. Они ещё не понимают, что видят, и не воспринимают окруживших их самок как сородичей. Мать детёнышей, несмотря на усталость, встала над ними и несколькими ударами головы отогнала слишком настойчивых сородичей. Одна из самок хотела остаться немного дольше, но мать детёнышей слегка укусила её в плечо. Другого сигнала не потребовалось, и её оставили наедине с потомством.
Новорожденные детёныши этих зайцелоп отличаются окраской от взрослых особей. Они поперечно-полосатые и потому кажутся немного темнее взрослых. Такая окраска оказывается весьма полезной, когда начинает отрастать трава – затаившегося детёныша совсем не видно, если он не шевелится. Когда сородичи отошли в сторону от родившей самки, она начала тщательно вылизывать шерсть своего потомства. Языком она не только очищает шерсть детёнышей от смазки, которой они были покрыты до рождения, но также массирует им мышцы и стимулирует их двигательную активность. Через четверть часа после родов один из детёнышей попытался подняться на ноги. Он приподнялся на задних ногах и оттолкнулся ими, словно заяц. При этом он повалился на землю и стал отдыхать. В это время стал подниматься на ноги второй детёныш, но через минуту он тоже лёг на землю, глубоко дыша. Несмотря на усталость, их мать старается держать сородичей на расстоянии – нужно, чтобы детёныши запомнили именно её запах. Она предупреждающе открывает рот и демонстрирует крупные резцы, если кто-то из других зайцелоп случайно оказывается рядом. Взрослый самец, не заметив детёнышей, прошагал рядом с ними и самка тут же наградила его укусом в бок, заставив обратиться в бегство.
Постепенно детёныши научились стоять и ходить, а также запомнили запах своей матери. Самка поднялась на ноги и побрела к сородичам, а двое детёнышей бодро поскакали вслед за ней.
Однопалые страусы обычно не обращают внимания на зайцелоп и их потомство. Но они бродят рядом со стадом в ожидании дарового угощения – они подбирают извергнутый самками послед и мертворождённых детёнышей. Зайцелопы не сторонятся их, поскольку присутствие этих птиц, способных далеко видеть, является залогом безопасности стада. Но иногда птицы запрашивают слишком большую плату за эту безопасность. Пока однопалые страусы ходят среди стада, у них из-под ног выбегают детёныши зайцелоп. Они затаивались в траве до последнего момента, и выскакивали буквально за секунду до того, как нога птицы опускалась на место, где они сидят. Одна самка зайцелопы родила двух детёнышей. Один из них развит вполне нормально, а его брат очень слабый – когда первый из детёнышей уже научился ходить, второй едва сделал попытку подняться на ноги. Ему трудно это сделать – очевидно, он получил травму во время родов. Когда пара однопалых страусов прошла рядом с этой семьёй, самка и сильный детёныш отбежали в сторону. Второй детёныш, испуганный появлением огромных птиц, вскочил на ноги и попытался бежать за матерью, но почти сразу же споткнулся и упал в траву. Он с трудом поднялся на ноги, дрожа от слабости, а его мать могла лишь наблюдать за ним с безопасного расстояния. Страус сделал только один шаг в его сторону и сильно клюнул его в голову. Детёныш зайцелопы упал в траву и задёргался – удар клюва оглушил его и нарушил координацию движений. Второй страус несколькими ударами клюва добил детёныша. Обе птицы встали над безжизненным тельцем и начали расклёвывать его. Резкими движениями головы птицы отрывали куски от маленькой тушки и глотали их. Один из страусов оторвал от трупа ногу и проглотил её целиком. Второй в это время начал торопливо поглощать кишки детёныша. Зайцелопы отбежали в сторону и стали тревожно смотреть на птиц, клювы и горло которых испачканы кровью их сородича. Они ощущают запах крови и заметно нервничают, вздрагивая всем телом и встряхивая ушами. Несмотря на тягу к пище животного происхождения, страусы не хищничают целенаправленно, даже если их окружает множество зайцелоп и их детёнышей. Такие происшествия – скорее случайность, не нарушающая относительно мирного сосуществования зайцелоп и страусов. Однако однопалые страусы не упускают возможности разнообразить рацион пищей животного происхождения.
Дождь превращает выжженную местность в цветущий сад, хотя великолепие красок цветов и свежей зелени длится всего лишь несколько месяцев. Для большинства травоядных это время благоденствия. Плоскороги и страусы-жирафы поедают за день огромное количество зелени, но растения быстро компенсируют ущерб, нанесённый им. Кажется, в это время нет необходимости куда-то уходить, но некоторые жители предгорий ощущают потребность отправиться в ежегодное путешествие. Детёныши зайцелоп успели немного подрасти и теперь свободно бегают с такой же скоростью, как и взрослые звери. Конечно, они пока уступают взрослым в выносливости во время бега, но способны двигаться шагом на протяжении многих часов, останавливаясь только для того, чтобы пососать жирного питательного молока. Однопалые страусы успели хорошо откормиться молодой зеленью и восстановить запасы жира. Теперь они готовы к путешествию. Эти птицы обзаводятся потомством намного позже, и пока стада страусов представлены достаточно взрослыми особями – самые молодые из них вывелись в прошлом году и уже достаточно подросли. Они физически готовы к путешествию и не сдерживают движение стада. Зайцелопы и однопалые страусы покинут эти места, переселяясь в более сухую местность. Фактически, им придётся обогнать тучи, движущиеся в глубину материка. Путь зайцелоп завершится там, где тучи оставят последние капли дождя – на границе области саванн. А страусы пойдут туда, где царит сушь и горячий ветер гонит, словно метель, белую солёную пыль.
Первые дни миграции мало чем отличаются от небольших кочёвок с места на место. Они происходят несколько хаотично, но преобладающее направление движения – на восток. Страусы бродят небольшими группами вдоль речных берегов, выбирая мелководья для переправы. Птицы движутся, обрывая траву и листья, склёвывая насекомых и мелких позвоночных. Небольшие группы страусов объединяются, и на открытых местах уже встречаются группы из нескольких десятков взрослых птиц, рядом с которыми держится молодняк с прошлого года. Очевидно, объединение в группы служит одним из ключевых моментов, запускающих механизм миграционного поведения. Когда численность одной такой группы достигает примерно двухсот особей, путешествие начинается. Это будет второе путешествие для птиц, которым ещё не исполнилось года. А зрелые птицы уже совершали подобный утомительный переход несколько десятков раз. Не всем суждено выжить во время этого путешествия, но выживших ожидает приз – безопасный оазис среди суровой пустыни, прекрасное место для выведения потомства.
Первый отрезок миграционного маршрута – около 460 км пути вдоль хребта Атласских гор. Пожалуй, это наиболее безопасная часть путешествия. Конечно, в этих местах водятся хищники, но зато птицам не грозят голод и жажда. Стадо птиц движется среди травы, стараясь не подходить близко к деревьям и кустам, где страусов могут поджидать в засаде хищники. Горы Атлас, склоны которых покрыты лесом, высятся вдали слева от них. Там оседают обильные утренние туманы, лес впитывает воду и отдаёт её многочисленным ручьям. Страусы шагают со скоростью около семи километров в час и преодолевают за день до 80 километров. Пока они путешествуют днём, а вечером укладываются на ночлег, собираясь плотным стадом.
Птицы кормятся в пути, обрывая верхушки трав. Для передвижения однопалые страусы предпочитают открытые местности, поросшие злаками, где почва твёрдая и более сухая, чем в низинах. Но на их пути постоянно попадаются мелководные реки, берущие начало в горах. Птицы не любят заходить в глубокую воду, поэтому преодолевают реки в самых мелких местах, где они широко разлились и среди русла образовались песчаные отмели. Иногда им встречаются вади – пустые русла некогда полноводных рек. В сезон дождей вода едва наполнила их, и в центральной части русла сохраняются только отдельные лужи, окружённые полосой грязи. Об обилии жизни в этих местах можно судить по грязи вокруг луж: её поверхность испещрена следами птиц, грызунов и мелких хищников.
Реки несут свои воды в долину, которая раскинулась справа от маршрута птиц, гораздо ближе к ним, чем горы. Значительная часть маршрута миграции однопалых страусов проходит по краю этой долины. Под толстыми отложениями песка и глины здесь лежат пласты солей – следы существования солёных озёр («шоттов»), известных ещё в эпоху человека на территории, которая ранее называлась Тунис. В голоцене эти озёра располагались ниже уровня моря. Сейчас соль захоронена глубоко под землёй, изолированная от поверхности земли пластами глины и песка, и о существовании этих озёр напоминает только обширная долина, дно которой сложено легко размывающимися осадочными породами. Реки, стекающие со склонов, превращаются здесь в сеть мелководных, но топких пресноводных болот, которые привлекают к себе большое количество влаголюбивых животных.
Стадо страусов движется вдоль края болот, не заходя далеко вглубь этих земель. Бывают случаи, когда молодые птицы во время миграции отстают от общего стада и сбиваются с пути. Выбрав в общем верное направление, они заходят в болота и гибнут, не находя выхода. Обычно они или тонут, пытаясь пройти прямо через трясину, или же на них нападают хищники. Одиночная молодая птица становится их лёгкой добычей.
Болота тянутся на запад полосой длиной около 200 километров. В сезон дождей они заполняются водой и широко разливаются, образуя сеть мелководных проток и озёр. Они хорошо прогреваются и освещаются солнцем, что способствует процветанию жизни. Болотистая долина образует самый обширный оазис на большой территории между бассейном Сахарского Нила на юге и Альпами на севере. Обильная болотная растительность среди пустыни привлекает множество птиц и является одним из мест их массового гнездования. Но этот птичий рай имеет одну особенность: чётко выраженную сезонность в существовании. В конце сухого сезона водоёмы практически полностью пересыхают, и все существа, которые не могут пережить засуху или покинуть эти места, гибнут. Зимой под толстой коркой высохшего ила сохраняется влага, которая не даёт засохнуть корневищам кувшинок и клубням апоногетонов. Прибрежная растительность чахнет и мельчает без воды или вовсе отмирает. Лишь пальмы отмечают своими характерными силуэтами границы водоёмов. Но первые потоки дождя, изливающиеся из туч, оживляют этот мир, и всё великолепие восстанавливается в течение считанных недель. Уровень воды повышается, и первыми это чувствуют апоногетоны. Эти водяные растения уже в первые дни после появления воды отращивают крупные волнистые листья, и только тогда становится очевидно, насколько богато жизнью это место, ещё две недели назад казавшееся безжизненным. Чаща светло-зелёных и красноватых листьев апоногетонов, покрытых изящной сеточкой жилок, занимает мелководные части прудов и озёр на глубинах, не превышающих один метр. А затем над поверхностью воды появляются тонкие двойные и тройные колоски этих растений, состоящие из множества белых или сиреневых цветков. Их тонкий аромат привлекает мух и мелких одиночных пчёл.
Более глубокие места недолго остаются свободными. Кувшинки немного опаздывают за апоногетонами, но зато все глубины свыше метра принадлежат только им. Свёрнутые в узкую стрелу листья кувшинок вначале пробивают слой ила, а затем разворачиваются. Первые листья не достигают поверхности воды, но, достаточно кончику хотя бы одного листа оказаться на воздухе, как кувшинка начинает выпускать почти исключительно плавающие листья. И почти одновременно с ними на поверхности воды оказываются цветки белого и розового цвета. Их запах привлекает жуков и крупных пчёл.
Берега водоёмов покрываются зарослями осоки разных видов. Захиревшие во время засухи от недостатка воды, растения начинают выпускать крупные листья с острыми режущими краями, богатые кремнезёмом. Тростники быстро догоняют и перегоняют в росте осоку, достигая четырёхметровой высоты. Густые заросли привлекают уток, гусей и мелких цапель. Они находят богатый источник пищи – травоядные птицы поедают нежную подводную листву, а плотоядные охотятся на водяных насекомых, улиток и рыб, которые пережили засуху, закопавшись в грунт, и теперь тоже ищут корм.
Однопалые страусы бродят по краям зарослей пальм, окаймляющих болота. Здесь они могут найти воду для питья и не рискуют завязнуть в трясине. Но среди деревьев птицы ведут себя очень осторожно, стараясь не задерживаться на водопое. В течение нескольких дней они будут двигаться по краю болот. Пока эти птицы обходятся без потерь – корм и вода всегда доступны, а хищники, очевидно, не решаются напасть на такое крупное и сплочённое стадо.
Во время одного их переходов со стороны зарослей послышался шорох. Услышав его, стадо страусов остановилось. Птицы высоко подняли головы и стали оглядываться, рассчитывая заблаговременно обнаружить возможного врага. Шорох в зарослях повторился, и к нему прибавился топот. Некто, скрывающийся в зарослях, не скрывает своего присутствия и проявляет интерес к однопалым страусам. Птицы настороженно вглядываются в кустарники и замечают шевелящиеся ветви. Неожиданно среди ветвей показалась голова на длинной шее – голова молодого однопалого страуса, которому не исполнилось даже года. Затем показалось ещё три таких же головы. Оглядевшись, они скрылись в кустарнике, а шум шагов и шорох веток стали раздаваться всё ближе и ближе. Наконец, ветви раздвинулись, и к стаду одна за другой вышло несколько молодых птиц. Они явно отстали от другого стада, которое прошло в этих местах несколькими днями раньше. В стадах однопалых страусов отсутствует иерархия, поэтому их появление стало чем-то вполне обычным: в период миграции стада этих птиц часто объединяются или разделяются.
На следующий день у страусов появились другие спутники – стадо пустынных зайцелоп. Этот вид травоядных млекопитающих тоже мигрирует на восток, и пока им по пути со страусами. Птицы не проявляют агрессии к своим новым спутникам, и объединённое стадо продолжает движение. Среди зайцелоп есть не только взрослые, но и детёныши, появившиеся на свет не более двух недель назад. Тем не менее, они шагают наравне с взрослыми особями. Время от времени самки останавливаются, чтобы покормить детёнышей молоком, но такие остановки кратковременны. Молоко выделяется часто, но в небольших количествах, поэтому детёныши быстро проглатывают очередную порцию и не задерживают движение своей матери. В то же время в течение дня они получают необходимое количество молока.
В течение двух следующих дней к мигрирующим зайцелопам постоянно присоединяются небольшие группы взрослых особей и детёнышей, и постепенно собирается крупное стадо этих зверей – несколько сотен голов. Теперь получается, что темп движения задают эти травоядные – они движутся с такой же скоростью, что и страусы, но кормятся на ходу и нуждаются в несколько большем времени отдыха, тогда как однопалые страусы легко могут идти от рассвета до заката. Птицы не стараются отделиться от общего стада, поскольку большое количество животных, собравшихся вместе, уменьшает вероятность нападения хищника на каждую отдельную особь. Но страусы держатся с краю стада зайцелоп тесной группой.
Путешествие смешанного стада животных продолжается, и вскоре мигранты достигают одной из ключевых точек маршрута. Здесь болота отступают на восток с уклоном к югу, а горы Атлас уходят к северу. Путь страусов и зайцелоп будет лежать на северо-восток, и на следующий день они покинут берега болот. Здесь же находится последнее место на их совместном маршруте, где можно свободно напиться воды. Дальше путь будет пролегать через саванны, и животным будут попадаться только временные водоёмы, в которых может вовсе не оказаться влаги.
Небольшое озеро представляет собой залив обширных болот. В него впадает несколько рек, сильно обмелевших во время блуждания по саванне, и страусы с зайцелопами легко переходят их вброд, пугая уток и цапель, кормящихся на мелководье. Вокруг озера земля достаточно влажная для роста деревьев, и недалеко от берега высится даже группа рослых кипарисов. Берега озера окаймлены пальмами, ближе к воде разрастается обильная болотная растительность, а на мелководьях покачиваются листья кувшинок. Это место отлично подходит для отдыха путешественников – оно богато кормом и здесь есть чистая вода для питья. Другие стада зайцелоп и страусов уже побывали в этом месте – на земле остались их следы и помёт. Но сейчас дожди способствуют росту травы и кустарников, поэтому последствия их кормления почти незаметны.
Зайцелопы разбредаются по окрестностям оазиса в поисках травы. Благодаря короткой морде и постоянно растущим резцам они могут с успехом питаться высокоабразивным кормом – травой. Вместе с травой животные неизбежно заглатывают некоторое количество песка, а сами травы могут накапливать в своих тканях кремнезём, что делает их жёсткими и малосъедобными для многих других травоядных. Но пустынные зайцелопы за миллионы лет эволюции приспособились именно к такому виду корма. Небольшие группы этих животных пасутся на берегах озера, время от времени вскидывая голову и оглядываясь по сторонам. Спокойствие окружающей местности обманчиво – здесь могут водиться хищники. Зайцелопы рассчитывают на остроту своих чувств, а также на собственную многочисленность – так выше вероятность того, что враг будет вовремя обнаружен.
Однопалые страусы предпочитают держаться вдалеке от деревьев и кустарника – это жители равнин, и они любят, когда у них постоянно есть хороший обзор. Деревья и кустарники вызывают у них инстинктивное беспокойство, и птицы ведут себя осторожно, приближаясь к ним. Зайцелопы поступают иначе. Они смело подходят к кустарникам и поедают листву. Самки кормят детёнышей, и, пока потомство нуждается в молоке, они выбирают легко усвояемые и питательные корма. Некоторые зайцелопы умеют даже доставать листву с деревьев – они ловко встают на задние ноги и дотягиваются до нижних листьев пальм, упираясь передними ногами в ствол. Листья пальм очень жёсткие и волокнистые, но звери легко откусывают и разжёвывают их.
Несколько зайцелоп осторожно приблизились к кипарисам. Среди травы растёт много сеянцев этих деревьев, и именно это привлекает зверей. Иногда во время миграции в предгорья зайцелопы поедают смолистые веточки хвойных растений, чтобы избавится от глистов, обитающих в кишечнике. Обнюхивая траву, одна зайцелопа быстро отыскала молодое деревце кипариса. Она осторожно откусила кончик ветки и пожевала его. Эфирные масла, которыми богато это растение, очищают ротовую полость животного; зайцелопа медленно пережёвывает горькую ветку, обильно выделяя слюну. Тонкие нити слюны вытекают у неё изо рта, и в воздухе распространяется смолистый запах. Почувствовав его, несколько сородичей подошли к ней и тоже откусили по веточке кипариса. Запах и вкус этого растения привёл их в странное состояние: зайцелопы встали, вздрагивая всем телом и обильно пуская слюни. Казалось, они ушли в себя, не обращая внимания на окружающий мир.
Лучшего объекта нападения даже представить себе невозможно. Длинное гибкое тело, одетое желтоватой шерстью с несколькими рядами тёмных пятен, скользнуло с ветвей кипариса вниз так плавно, что кажется, будто это стекла вода. Жёлтые глаза неотрывно следят за зайцелопами, смакующими необычную пищу, а кончик длинного поперечно-полосатого хвоста подрагивает от возбуждения. Ноздри глубоко втянули запах добычи, к которой сейчас примешивался резкий аромат разжёванных животными веточек кипариса. Когтистые лапы напряглись, когда хищник стал осторожно подкрадываться к намеченной жертве.
Пустынные зайцелопы продолжают объедать молодой кипарис. Они откусывают кончики ветвей и разжёвывают их, сохраняя неподвижность. Лишь хвосты помахивают из стороны в сторону, разгоняя мух, вьющихся над животными. Зайцелопы настолько увлечены гигиенической процедурой, что мало обращают внимания на окружающую местность. И они не замечают, как из тени кипарисов показалось пятнистое животное, похожее на крупную кошку, бесшумно крадущееся на мягких лапах. Хищник подбирается к зайцелопам, прячась среди травы. Когда какая-то из них начинает оглядываться, он замирает, стараясь не выдавать себя лишними движениями. А когда животные продолжают свою трапезу, их преследователь успевает сделать несколько бесшумных шагов.
Длинное тело вылетело из травы, словно отпущенная пружина. Передние лапы ударили одну зайцелопу в бок, острые когти вонзились в её шкуру, и хищник всей массой сбил свою жертву с ног и придавил к земле, раздирая её бок когтями. В воздухе раздался хриплый тонкий вопль – последний крик зайцелопы, попавшей в лапы хищника. Затем прочные остроконечные зубы вцепились ниже затылка добычи, и хищник сомкнул челюсти, дробя основание черепа и разрывая продолговатый мозг жертвы. Крик оборвался так же резко, как и начался.
Стадо зайцелоп, испуганных предсмертным криком сородича, бросилось прочь. Но им уже не грозит опасность – хищник получил то, что хотел, и больше не станет повторять атаку. Над убитой зайцелопой стоит странное существо. Оно отдалённо напоминает леопарда эпохи человека, но его хвост поперечно-полосатый, а пятна складываются в прерывистые продольные полосы. Его голова также не похожа на крупную голову леопарда – она меньшего размера и более изящная, с крупными округлыми ушами. Это представитель семейства виверровых, генетта-пантера, доминирующий хищник Северной Африки и Южной Европы. Она приходится ближайшим родственником огромной генетте-убийце, саблезубому чудовищу из саванн Северной Африки. В отличие от своего родственника, этот вид не специализирован к умерщвлению очень крупной добычи и может с успехом жить в местностях, где преобладают травоядные животные, весящие не более 20 кг.
Генетта-пантера устала – выслеживание добычи обычно отнимает много времени. Сейчас ей очень помогло неосторожное поведение самих зайцелоп, которые подпустили её на расстояние верного броска и даже не сразу обратились в бегство, когда генетта-пантера бросилась на них из травы. И сейчас хищник получил заслуженную добычу – после нескольких дней охоты на насекомых и ящериц.
Удачливая генетта-пантера – взрослая самка. Она родила трёх детёнышей в самом начале сезона дождей, и пока её малыши едва умеют ходить. Они надёжно спрятаны в глубокой норе, выкопанной среди камней, и им ничего не угрожает… кроме голода, если самке не будет сопутствовать успех в охоте. Но сегодня, похоже, они попробуют вкус настоящего мяса, а не жалкую ящерицу или мышь, как это было в последние несколько дней. Но законную добычу ещё нужно отстоять.
Вторая особь генетты-пантеры приближается неторопливым шагом, покачивая длинным хвостом. Это самец, чуть более крупный и старый, чем самка. Он избрал другую тактику добывания пищи – этот зверь редко охотится сам, но предпочитает следить за стадами травоядных. А особенно внимательно он следит за собственными сородичами, которые охотятся на этих травоядных. Уставшие после охоты сородичи недолго сопротивляются его натиску и быстро отдают свою добычу более сильному хищнику, который не растрачивал сил на выслеживание и умерщвление добычи. Этот самец – «бродяга», не имеющий постоянной территории. Он обитает по краям территорий нескольких самок, и регулярно оставляет свои пахучие метки поверх их собственных.
Самец приближается к самке, которая уже начала рвать зубами тушу зайцелопы. Она уже отдышалась, а первые куски мяса, торопливо проглоченные ею, придали ей сил. Самец генетты-пантеры не скрывает своего появления: он шагает через траву, высоко подняв голову и покачивая роскошным полосатым хвостом. Он уверен в себе и показывает это, скаля зубы. Но удачливая охотница не торопится ретироваться и отдавать добычу чужаку. Самка всем своим видом показывает, что настроена сражаться, если придётся. Она поднялась на вытянутых лапах и вздыбила шерсть на спине и голове. Её хвост стал похож на щётку, когда она распушила на нём шерсть. Глядя прямо в глаза чужаку, самка оскалила зубы и заурчала – это недвусмысленное предупреждение перед дракой.
Самец остановился и понюхал воздух. Он почувствовал отчётливый запах пахучих выделений самки, и этот запах говорил об отсутствии страха. Тем не менее, заманчивый приз, почти нетронутая туша зайцелопы, заставил его продолжать попытки отогнать самку. Самец демонстративно зевнул, держа пасть открытой чуть дольше, чем обычно, и сделал ещё несколько шагов навстречу самке. Подняв хвост, он брызнул на траву жидкостью из пахучих желёз, и самка ощутила его запах. Он показался ей смутно знакомым с периода спаривания. Да, это, вне всяких сомнений, был тот самый самец, с которым она спаривалась в последний раз, отец её детёнышей. Раньше он оставлял свои пахучие метки на одной из границ её территории, время от времени пропадая и появляясь вновь. Поэтому его присутствие не сильно тревожило её. Но сейчас не сезон размножения, и она не склонна терпеть его присутствие. Оскалив зубы и подняв шерсть дыбом, самка генетты-пантеры сделала ещё шаг навстречу самцу. Он не отступил, но самка заметила, что он держит хвост чуть ниже, чем до этого. Самка брызнула на траву свои пахучие выделения, заявляя тем самым свои права на территорию и добычу, и сделала ещё шаг. Самец поднял лапу, намереваясь шагнуть вперёд, но опустил её на прежнее место. Муха села на кончик его уха и пощекотала чувствительную кожу. Самец шевельнул ухом, сгоняя её, а затем почесал ухо лапой. Назревает конфликт, и он ощущает это. Самка не отдаст ему добычу просто так, и самец должен каким-то образом разрешить ситуацию. Самка потратила на нападение гораздо меньше усилий, чем обычно, и у неё достаточно сил, чтобы дать отпор самцу. А лишние ранения не нужны никому – в тропиках любая рана быстро заселяется личинками мух или воспаляется, что может лишить хищника возможности охотиться. Поэтому самец решил не продолжать попыток отбить чужую добычу. Он сел на землю на виду у самки и стал вылизывать шерсть на плече, время от времени бросая на самку мимолётный взгляд. Самка застыла, словно изваяние. Она продолжает демонстрировать самцу угрозу, скаля зубы и нервно подёргивая хвостом. Её шерсть постепенно опускается, но, стоит самцу сделать слишком резкое движение, как она снова вздыбливает шерсть на загривке дыбом и начинает негромко урчать. Ей остаётся просто стоять и ждать, пока самец уйдёт. Это своеобразная дуэль, не менее утомительная, чем драка.
Наконец самец генетты-пантеры поднялся с земли. Он вдохнул заманчивый запах крови и мяса и побрёл прочь, покачивая хвостом. Самка долго провожала его взглядом, а затем с жадностью вцепилась в мясо и начала рвать его, громко фыркая от удовольствия.
Самец генетты-пантеры бредёт по траве, не скрываясь. Он не собирается охотиться, хотя начинает ощущать голодные позывы желудка. Возможно, ему следует попытаться добыть пищу ночью, охотясь самостоятельно. Пока же он не готов к этому. Зайцелопы и однопалые страусы, испуганные нападением самки генетты-пантеры, сейчас ведут себя осторожно. Пустынные зайцелопы собрались несколькими небольшими группами. Они настороженно наблюдают за бредущим по траве хищником, нюхают воздух и издают резкие писклявые звуки – сигналы тревоги. Однопалые страусы собрались тесной группой; молодые птицы прячутся позади старших. Самец генетты-пантеры слишком близко подошёл к этим великанам. Страусы хорошо видят его, и в их стаде нарастает тревога. Взрослые птицы пытаются отпугнуть хищника: они гулко топают ногами по твёрдой глинистой почве. Звуки от ударов копытообразных когтей напоминают гул барабанов. Это весьма серьёзное предупреждение: удар прочного когтя рассерженной птицы очень опасен – он легко может оглушить хищника или сломать ему несколько рёбер. Уверенные в своей безопасности, молодые страусы, скрывающиеся за частоколом ног взрослых птиц, тоже начали топать, подражая взрослым. Когда-нибудь им может пригодиться этот навык, и сейчас они отрабатывают его в полной безопасности.
Самец генетты-пантеры не нападает на страусов – стадо представляет собой слишком большую силу, с которой он не справится в одиночку. Он ощущает, как дрожит земля от ударов страусиных ног, и отступает. Хищник обходит стадо птиц и скрывается в кустарнике. Он слышит, как гул от топота тог постепенно ослабевает и сменяется редкими нестройными ударами. Птицы успокаиваются и разбредаются в стороны, смешиваясь с группами зайцелоп. Но самец генетты-пантеры ещё не отказался от попытки напасть на этих животных. Пусть не сегодня, но кто-нибудь из этого стада обязательно станет его добычей.
Ночь прошла неспокойно. Несколько раз тишину разрывал тревожный вопль зайцелопы и множество животных вскакивало на ноги и готовилось обратиться в бегство. Страусы плохо видят в темноте, поэтому им пришлось довериться чувствам зайцелоп. Тонкое обоняние и острый слух помогли зверям вовремя обнаруживать подкрадывающегося хищника и сохранить свои жизни. С первыми лучами восходящего солнца страусы стали кормиться. Они могли покинуть берега озера раньше зайцелоп, но инстинкт подсказывает птицам держаться общего стада – так безопаснее. Пока полусонные зайцелопы лениво пережёвывают траву, страусы уже бродят по берегу озера. Они склёвывают насекомых и ящериц, которые ещё слишком вялые после ночного холода, и поедают траву. Постепенно зайцелопы начинают просыпаться. Первыми это сделали детёныши, проголодавшиеся за ночь. Своими поисками молока они разбудили самок и заставили их подняться на ноги. А следом за самками проснулись окончательно и другие особи. Стадо должно отправляться в путь – животным предстоит покинуть эти места и идти в места, к которым эти животные приспособлены гораздо лучше.
Путь общего стада страусов и зайцелоп теперь лежит на северо-восток. Они покинут предгорья Атласских гор и должны будут пройти около 370 км по саванне и полупустыне. На это у них может уйти около недели, если идти весь день, от восхода до заката. Эти места привычнее для обоих видов – здесь деревья постепенно пропадают, уступая место травянистой равнине. Дожди успели добраться до этих мест и животные не будут испытывать недостатка в пище. Единственной проблемой для них станет отсутствие воды. Кое-где ещё можно будет обнаружить временные водоёмы или пересыхающие реки, но дальше условия станут ещё более суровыми и единственным источником влаги для путешествующих животных станет пища.
По мере движения смешанного стада зайцелоп и страусов горы постепенно скрываются за горизонтом. Несколько пиков ещё долго остаются заметными, но затем пропадают и они. Деревья встречаются всё реже: они растут лишь в низинах и в речных долинах, где почва дольше остаётся влажной. И по мере удаления от гор эти деревья становятся всё более низкорослыми и кряжистыми, постепенно превращаясь в кустарники. Всё остальное пространство занимают колышущиеся травы. После первых дождей, добравшихся в эти места, травы сильно разрослись, а семена, ждавшие наступления сезона дождей, проросли. Поэтому на протяжении нескольких недель местность к востоку от Атласских гор, между ними и Средиземноморской котловиной, представляет собой великолепное зрелище. Злаки различных видов разрастаются, сверкая на солнце листвой различных оттенков – от тёмно-зелёной до серебристой. Некоторые злаки уже успели заколоситься, и ветер разносит над равнинами облака их пыльцы. Но травянистые растения саванн – это не только злаки; травяной ковёр расцвечен яркими красками цветков различных видов растений. Тюльпаны раскрывают ярко-красные и жёлтые цветки, а дикие гладиолусы и их родственники выбрасывают высокие цветоносы, украшенные яркими красными, розовыми и оранжевыми цветками. Яркие корзинки сложноцветных сверкают многообразием красок – от белой до пурпурной, с различными сочетаниями оттенков. Маки не отличаются разнообразием красок – их цветки варьируют от тёмно-красных до розоватых. Зато их листья и стебли, покрытые сизым восковым налётом или белыми волосками, выгодно оттеняют окраску цветков. Многоцветье саванны в сезон дождей могло бы стать источником вдохновения для художника, но уже двадцать пять миллионов лет некому оценить красоту природы. А для обитателей саванны все эти растения – не больше, чем просто источник пищи.
На протяжении нескольких следующих дней страусы и зайцелопы путешествуют вместе. Темп движения зайцелоп несколько сдерживает страусов, но птицы предпочитают получать выгоду от близости таких чутких и многочисленных соседей. Обоняние зайцелоп несколько раз спасало стадо от нападения: животные вовремя чуяли приближение хищников и стадо разбегалось, срывая охоту. Этот взаимовыгодный союз, однако, представляет собой лишь временное явление. Маршрут путешествия у зайцелоп намного короче, чем у страусов: они не заходят на отравленные солью равнины Средиземноморской котловины.
Новая волна дождевых облаков постепенно нагоняет мигрантов. По вечерам животные видят зарницы на западе, а утром небо оказывается затянуто облаками. Несколько раз на протяжении этого отрезка пути дождь настигал их, но он был уже не такой силы, как в предгорьях Атласских гор.
Зайцелопы и страусы путешествуют днём, а по вечерам стадо выбирает удобное место для отдыха и останавливается на ночлег. Когда солнечный диск касается нижним краем горизонта, мигранты уже неторопливо пасутся, наедаясь на ночь. Страусы бродят среди небольших групп зайцелоп и кормятся рядом с ними, объедая верхушки трав. Пока травы хватает всем и стадо не разбредается далеко по сторонам.
Ночь наступает быстро, и это время других животных. Страусы и зайцелопы спят, но они не могут позволить себе глубокий сон. Зайцелопы спят стоя, и лишь детёныши и старые особи могут ложиться в траву. Но в случае нападения хищника им придётся уповать исключительно на свою незаметность. А если хищник ориентируется с помощью обоняния, они почти наверняка обречены на смерть. Взрослые зайцелопы, услышав сигнал тревоги, легко срываются с места и набирают предельную скорость буквально за несколько прыжков. Но здесь есть другая опасность: если нога попадёт в нору, животное наверняка получит перелом и станет беспомощным. Иногда хищники специально пугают спящих животных, а затем ищут тех, кто получил травму во время ночного переполоха.
Страусы редко ложатся на землю по ночам, пока находятся в саванне и предгорьях. Они инстинктивно чувствуют, что здесь очень много врагов, и потому предпочитают быть всегда готовыми к ночному визиту хищника. Суставы птиц автоматически фиксируются в выпрямленном положении, и птицы могут позволить себе подремать, не теряя равновесия.
Страусы спят долгим, но неглубоким сном – подозрительный шорох в траве может заставить их проснуться. А их соседи, зайцелопы, спят урывками по несколько минут, но очень глубоко. Некоторые из них укладывают голову на спину или плечи соседа. Это является своеобразным жестом доминирования – лишь самые сильные особи могут позволить себе такое. Равные по рангу животные могут спать, положив головы друг другу на спину. А детёныши иногда засыпают, прислонившись к ноге матери.
Сон – важная часть жизни животных, но за это порой приходится платить слишком большую цену. В лунном свете силуэты спящих зайцелоп и страусов превосходно видны их преследователю. Самец генетты-пантеры следовал за стадом мигрантов на протяжении нескольких последних дней, от озера, где самка этого вида не позволила ему воспользоваться своей добычей. Она прогнала его, и самец выбрал другую тактику: он просто пошёл по следам стада. Это обещает неплохую добычу: в стаде всегда есть отстающие и ослабевшие животные, которых можно поймать, когда они окажутся достаточно далеко позади основного стада. На протяжении последних нескольких дней самцу генетты-пантеры удалось добыть вначале детёныша зайцелопы, отставшего от матери, а затем старую зайцелопу. Один раз у него сорвалась охота на молодого однопалого страуса: птица в последний момент заметила его и помчалась к основному стаду. Несмотря на эту неудачу, самец генетты-пантеры в последние дни не испытывал голода. Но вечером накануне пустой желудок всё же дал о себе знать и хищник ускорил шаг, чтобы нагнать стадо. Вечером, пока страусы и зайцелопы кормились, он соблюдал дистанцию, чтобы не спугнуть их, и просто спал в высокой траве, незаметный для них. А после захода солнца он направился к спящему стаду, чтобы выбрать достойную добычу.
Самец генетты-пантеры остановился в нескольких десятках метров от стада и понюхал воздух. Слабый ветерок дует в его сторону и несёт аппетитные запахи. Хищник ощущает запах детёнышей зайцелопы, нежное мясо которых ему удавалось попробовать довольно редко. Запах взрослых животных говорит о том, что они спокойны. Это хорошо: его присутствия пока никто не обнаружил. А страусиные головы и тела нелепыми голенастыми силуэтами выделяются на фоне ночного звёздного неба. Добычи много, даже слишком много. Тем не менее, хищнику следует сделать выбор, иначе ему не достанется ничего.
Самец генетты-пантеры выбрал себе добычу – взрослого самца, который крепко спит, положив голову на спину самца низшего ранга. Это животное делает большую ошибку, едва не упираясь грудью в бок подчинённой особи: самец зайцелопы лишает себя возможности манёвра, и несколько секунд могут решить, жить ему дальше, или же стать жертвой хищника. Самец генетты-пантеры начал подкрадываться к нему, старясь не делать лишних движений и мягко ставя лапы в траву. Ему довольно легко удалось преодолеть несколько метров. Но затем самец зайцелопы проснулся, поднял голову и огляделся; лунный свет блеснул в его глазах. Зверь понюхал воздух, прислушался, подняв уши, и несколько раз переступил ногами. Почувствовав его движения, подчинённый самец попробовал отойти в сторону, но доминант сделал несколько шагов следом за ним и вновь упёрся грудью в его бок. Подчинённый самец покорно остановился, и голова доминанта вновь легла на его спину. Несколько других зайцелоп проснулись от шороха их шагов и стали тревожно нюхать воздух. Но ветер дует от них к хищнику и они не почуяли самца генетты-пантеры. Несколько раз шевельнувшись, они снова погрузились в сон.
Нервы хищника напряжены до предела. Лапа, готовая опуститься в траву, застыла в воздухе на несколько минут, пока зайцелопы не спали. Кончик хвоста генетты-пантеры начал слегка подёргиваться, выдавая сильнейшее нервное напряжение самца генетты-пантеры. Он готов атаковать и лишь ждёт нужного момента.
Тело хищника сжалось в комок, а затем в долю секунды распрямилось. Когти задних лап глубоко вонзились в землю и зверь совершил великолепный прыжок. Ему удалось бесшумно пролететь по воздуху несколько метров, но этого было недостаточно, чтобы сразу напасть на выбранную добычу. Второй прыжок уже услышали зайцелопы, и в стаде раздался пронзительный визг – сигнал тревоги. Тут же поднялось несколько десятков голов, уши стали ловить каждый звук, а ноздри стали втягивать воздух, улавливая запахи окружающего мира. Выбранный генеттой-пантерой самец зайцелопы проснулся вместе со всеми. Обычно он бегает очень хорошо, и днём ему удалось бы легко ускользнуть от хищников такого рода. Но сейчас на его пути встало препятствие: рванувшись вперёд, он упёрся грудью в бок подчинённого самца, на которого клал голову во время сна. Оба зверя упали в траву, вереща от испуга, а в следующую секунду в самца-доминанта уже вонзились когти самца генетты-пантеры. Подчинённый самец оказался придавленным к земле сразу двумя животными: самцом-доминантом и хищником, который вцепился в горло своей добычи и раздирал когтями её шкуру. Задняя лапа генетты-пантеры царапнула его ногу и придавленный самец, почувствовав боль, рванулся вперёд, дёргая ногами, и попытался выбраться из-под своего сородича, уже мёртвого. Запах крови и хищника вселил в него невероятную силу – дёргая задними ногами, самец зайцелопы всё же выбрался из-под убитого сородича. Самец генетты-пантеры совершенно бессознательно попытался остановить его, ударив лапой по боку. Он не пробовал охотиться всерьёз – его добыча уже лежала перед ним поверженная, и лишь беспомощность второго самца зайцелопы вызвала у хищника вялую реакцию нападения.
Запах крови распугал зайцелоп. Они разбежались в стороны, издавая крики тревоги, и собрались несколькими группами поодаль. Чувствуя запах сородичей, животные постепенно стали успокаиваться. Они настороженно глядят на хищника, лижущего тёплую кровь добычи, и, пока он в поле зрения, они относительно спокойны, поскольку знают, что он не нападёт второй раз.
Однопалые страусы также были разбужены паникой в стаде зайцелоп. Птицы вскочили на ноги, как только раздался сигнал тревоги. Если бы хищник охотился на них, он легко смог бы добыть спящую птицу, просто перекусив ей шею. Стоя на ногах, страусы имеют преимущество в защите: они могут пойти в наступление и отогнать хищника ударами ног.
Тревога зайцелоп передалась страусам. В темноте птицы смутно видят, как вокруг них бродят зайцелопы. Птицы слышат шорох травы под их ногами и взволнованное дыхание животных. Пока зайцелопы волнуются, страусы не ложатся спать. Но нападение хищника больше не повторяется, и молодые птицы, чувствуя безопасность в присутствии взрослых особей, снова засыпают. Но на сей раз они не ложатся на землю, а спят стоя, засыпая неглубоко и ненадолго. Взрослые птицы, напротив, ведут себя осторожно: половину ночи они не спали совсем.
Утром от мирной картины, которая была на закате, не осталось и следа. Зайцелопы не спали с момента нападения хищника, и трава примята их ногами. Группы животных постепенно собираются в единое стадо, и присутствие сородичей успокаивает их. Теперь каждое животное ощущает себя частью единого «сверхорганизма», где опасность нападения хищника на каждую конкретную особь минимальна. Тем не менее, источник их страха остался.
Зайцелопы видят остатки их сородича, убитого ночью, и чувствуют запах его крови и мяса. Генетта-пантера уволокла добычу в сторону от стада, ближе к зарослям высокой травы. Как ни голоден был хищник, он съел всего лишь часть туши.
Самец генетты-пантеры лежит рядом с остатками добычи. Он сыт, и теперь на утреннем солнце его клонит в сон. Он может позволить себе поспать глубоким сном – здесь он главный хищник, и претендовать на его место в экосистеме может только другой такой же зверь. Но это не относится к его добыче – на неё всегда находится множество охотников. Самыми обычными гостями на остатках добычи являются насекомые: сотни мух кружатся над растерзанным телом самца зайцелопы, а по мясу ползают несколько жуков. Небольшие птицы, очевидно, какие-то мелкие ткачики, также не отказываются от дарового угощения – они обладают достаточно быстрой реакцией, чтобы вовремя улететь, если хозяин добычи захочет поесть ещё раз. Соблазн велик: мясо – это редкое, но очень питательное блюдо. Птицы скачут по трупу зайцелопы, распугивая мух, но даже не пытаются поймать их – зачем, если под ногами лежит неподвижное, но столь же вкусное мясо?
В эпоху голоцена сборщиками падали в саванне были стервятники и грифы. В неоцене в саванне появились плотоядные попугаи и обезьяны. Но эти животные обитают там, где текут реки и есть вода. А в сухой саванне на окраинах Средиземноморской котловины фауна гораздо беднее. Тем не менее, любители мертвечины найдутся даже здесь.
Самец генетты-пантеры, мирно дремлющий в траве, почувствовал гулкий топот шагов. Он поднял голову и посмотрел по сторонам, щурясь на утреннем солнце. Его внимание сразу привлекли силуэты трёх высоких птиц, приближавшихся к нему. Однопалые страусы, бродящие по краям стада зайцелоп, наткнулись на остатки добычи самца генетты-пантеры. Три взрослых страуса против одной генетты-пантеры – силы двух сторон практически равны. Тем не менее, страусы пробуют отогнать хищника от остатков добычи. Самец генетты-пантеры сыт и не собирается охотиться, поэтому страусы подходят к его добыче смело, пользуясь численным перевесом. Самец генетты-пантеры попробовал отогнать их: он оскалил зубы и грозно зарычал. Полосатый хвост начал резко хлестать по траве, а шерсть на спине хищника поднялась дыбом. Когда один из страусов сделал шаг в его сторону, хищник рявкнул и сделал выпад лапой в его сторону. Страус отступил и топнул ногой. Двое других птиц присоединились к нему: они тоже начали топать ногами. Земля под ногами самца генетты-пантеры задрожала – он почувствовал силу ударов птичьих ног по земле. Это грозное предупреждение, но самец генетты-пантеры не торопится отступать: он продолжил рычать и сделал шаг в сторону страусов. Но буквально в последний момент он заметил, как к страусам присоединился ещё один сородич – крупная взрослая птица. Теперь перевес сил на стороне страусов, но хищник не торопится уступать. Он хлещет хвостом по траве, а шерсть на его плечах и спине всё ещё стоит дыбом.
Страусы постепенно смелеют, и одна из птиц сделала выпад в сторону хищника – страус быстро шагнул в его сторону, топнул ногой, а затем отступил к сородичам. Следом за ним другая птица повторила выпад. Нервы самца генетты-пантеры начали сдавать: решимость сменилась страхом. Удар ноги однопалого страуса может серьёзно искалечить или даже убить его. Повинуясь инстинкту самосохранения, хищник начал медленно отступать. Он продолжал скалить зубы, но его уши уже были прижаты к голове, выражая страх. Шаг за шагом самец генетты-пантеры отступал от птиц, которые становились всё смелее. К ним присоединилась ещё одна птица, и пять страусов смогли смело выступать против одного самца генетты-пантеры.
Закономерным итогом наступления страусов является бегство хищника: стараясь сохранить величественный и угрожающий вид, самец генетты-пантеры удалился, бросив остатки добычи птицам. Отогнав его, страусы сразу же начали клевать мясо с трупа зайцелопы. Хрящи, связки, обрывки шкуры, мясо на рёбрах и даже немного мягкого мяса на брюшине – это неплохая пища, добытая почти без риска. Пять взрослых однопалых страусов окружили останки зайцелопы и стали жадно склёвывать всё съедобное, с чем может справиться клюв страуса. Мясо – питательная и вкусная еда, и сородичи не отказались бы от такого угощения. Но взрослые птицы, завладевшие добычей, не подпускают к мясу никого. Когда один молодой однопалый страус захотел склевать немного мяса, одна из взрослых птиц развернулась и оттолкнула его грудью. После пиршества страусов от добычи генетты-пантеры остаются лишь малосъедобные части – кости и сухожилия. Всё остальное, даже мягкие головки костей и хрящи, исчезло в желудках птиц, где проглоченные камешки быстро перетрут пищу в однородную массу.
Генетта-пантера не уходит далеко – хищник удалился на десяток метров и смотрит на пирующих птиц, благоразумно держась в стороне. Сила не на его стороне, и зверь не пытается оспаривать право сильного, хотя при иных обстоятельствах легко убил бы одиночного страуса. После того, как страусы отошли от остатков его добычи, самец генетты-пантеры вернулся, но смог лишь понюхать кости и пожевать случайно просмотренный птицами обрывок шкуры. Страусы не смогли расклевать череп зайцелопы, но от этого мало пользы – генетта-пантера не умеет разгрызать прочные кости и черепа жертв. Поэтому мозг зайцелопы достанется тем, кто сумеет его добыть. Самец генетты-пантеры лизнул кровь, оставшуюся на земле и траве, и пошёл прочь – здесь больше нет ничего, что могло бы привлечь его внимание. Зайцелопы со страхом смотрят, как он шагает по траве, покачивая хвостом. Но сейчас он не охотится, поэтому травоядные могут чувствовать себя в безопасности. А через некоторое время стадо животных приходит в движение и следует дальше в саванну.
По ходу движения зайцелопы постепенно разбредаются – стадо редеет, от него отделяются группы животных, которые просто остаются пастись неподалёку от места очередного ночлега и не продолжают путешествие. Смешанное стадо продолжает двигаться на восток, но группы зайцелоп постепенно расходятся по саванне и через два дня лишь около десятка животных остаётся сопровождать страусов. Зайцелопы достигли конечной точки своего путешествия: полупустыни, где даже кустарники представляют собой большую редкость. Местность заметно изменилась по сравнению с той, по которой животные проходили несколько дней назад. В этих местах уже ощущается горячее дыхание Средиземноморской котловины, а воду можно найти лишь случайно. В конце концов последняя группа зайцелоп отстаёт от стада однопалых страусов после очередного ночлега, и дальше птицы путешествуют одни. Хищников не видно, нет и знаков их присутствия: самец генетты-пантеры давно прекратил следовать за стадом и остановился в местах, где есть водопой. В сухой местности могут выживать лишь приспособленные к таким условиям виды. Организм птицы способен сохранять и экономно расходовать воду, поэтому птицы получают преимущество перед млекопитающими, если оказываются в условиях недостатка воды.
Стадо страусов продолжает путь по равнине, которая когда-то была шельфом Средиземного моря. Когда море высыхало, его воды постепенно отступили, поэтому почва в этих местах почти не засолена – только в низинах, где оставались солёные озёра, образовались солончаки, легко узнаваемые по произрастающим на них специфическим видам растений, способных выдерживать засоление почвы.
Наступает вечер и поход птиц прекращается. Страусы разбредаются в стороны в поисках корма. Во время перехода они могли есть лишь то, что удавалось сорвать или поймать на ходу, но вечером у них есть возможность спокойно искать пищу. Некоторые птицы отдыхают, лёжа в пылевой ванне и свободно вытянув ноги. Они насыпают себе на спину мелкий песок и встряхиваются, словно куры. Песчинки в оперении помогают им избавиться от паразитов. Время от времени то одна, то другая птица поднимается на ноги и отряхивается. Вместе с песком из её оперения валятся паразиты – пухоеды и клещи. Некоторых из них склёвывают сами страусы, а других ловят хищные насекомые и пауки, прячущиеся в норках и трещинах в земле.
Стадо страусов расположилось на ночлег в долине высохшей реки. Несколько недель назад она ещё была полноводной, но сейчас почти совсем высохла. По краям опустевшего русла трава несколько гуще, чем везде, и здесь концентрируется жизнь. Среди травы в разных местах высятся грибовидные термитники с широкими «шляпками». Термиты питаются растительным материалом и легко переваривают даже совершенно сухую траву. А в речном русле почва сохраняет влагу значительно дольше, чем везде, и насекомые обеспечены воздухом нужной влажности. Поэтому мягкотелые насекомые процветают в этом месте, а глиняные стены их многочисленных жилищ горят красным цветом в лучах вечернего солнца.
Птицы ведут себя спокойно и могут позволить себе отдохнуть после долгого перехода. В полупустынях по краям Средиземноморской котловины крупные хищники, способные напасть на страуса – случайные гости. Сама природа мешает им появляться здесь – жара и недостаток влаги не пускают крупных млекопитающих в эти места. Тем не менее, в полупустыне достаточно много видов зверей, но все они мелкие и ведут преимущественно ночной образ жизни.
Термитники привлекают некоторых местных животных – это практически неисчерпаемый источник вкусной пищи. Единственной проблемой является прочность стенок термитника, но некоторые звери научились осаждать термитники и добывать их обитателей. Вечер – это время, когда просыпаются одни из самых необычных млекопитающих неоцена, ворчащие муравьятники. Семейная группа этих животных, вышедшая на кормление, напоминает какое-то видение из прошлого: ловко бегая на задних лапах и балансируя длинными прямыми хвостами, эти животные напоминают каких-то мелких мохнатых динозавриков. Это одни из немногих млекопитающих, способных более-менее долгое время находиться в двуногой позе – они передвигаются бегом на задних лапах. На передних лапах этих зверей растут прочные когти – приспособление, позволяющее вскрывать галереи термитов. Двигаясь шагом, эти звери опираются на тыльную сторону кистей, подгибая эти когти.
В лучах вечернего солнца семья ворчащих муравьятников приблизилась к термитнику. Эти животные занимают обширную территорию, на которой находится несколько крупных термитников, и не допускают к себе чужаков, за исключением брачного сезона. В окрестностях каждого термитника у ворчащих муравьятников есть укрытие, в которое переселяется семья животных, когда кормится в данном термитнике. Они не задерживаются надолго возле одного и того же термитника, поэтому колония насекомых имеет возможность восстановиться после того, как эти звери несколько дней поедали в ней насекомых.
Ворчащие муравьятники видят страусов, остановившихся на ночлег в долине реки. Они не боятся этих птиц, поскольку крупнее ящериц или лягушек, которых могут ловить однопалые страусы. Лишь детёныши могут стать жертвами этих птиц, но в этой семье молодняк пока не появляется на поверхности земли – самка прячет детёнышей в норе и кормит молоком. В семье ещё держатся несколько молодых животных из предыдущего выводка, но они уже выкопали собственную нору рядом с родительской. А когда молодняк текущего года станет способным следовать за матерью, потомству из предыдущего выводка придётся покинуть территорию родительской пары и искать новое место для жизни. Пока же взрослые особи относятся к ним лояльно и не прогоняют.
Семья ворчащих муравьятников движется к термитнику, время от времени «склёвывая» с земли одиночных насекомых. Они переселились в это место незадолго до рождения детёнышей у матери семейства, но кормились в других термитниках. Звери напоминают мелких динозавров или птиц, когда бегут на задних лапах, прижав к груди когтистые передние лапы. Сходство с рептилиями и птицами усиливает форма их головы. Нижняя челюсть у этого животного редуцирована, голова имеет удлинённую коническую форму, а крохотный рот открывается на её кончике. Взрослый самец держится рядом с самкой. Во время выращивания ею потомства он проявляет трогательную заботу о самке, помогая ей кормиться. Подростки предпочитают не приближаться к самцу, но родственные узы ещё не разорвались полностью: один из подростков подбежал к матери и она начала вылизывать шерсть на его голове длинным гибким языком. Самец бросил косой взгляд на подростка и угрожающе хрюкнул. Подросток испуганно отскочил от матери и пригнулся к земле, демонстрируя покорность. Иерархия восстановлена, и можно продолжать поиск пищи.
Группа муравьятников вышла к термитнику. Он кажется неприступным: огромная крепость грибовидной формы, выстроенная из смеси глины и помёта самих термитов, пожалуй, выше, чем взрослый самец однопалого страуса. Но ворчащие муравьятники хорошо экипированы для осады этой крепости. Животные начинают осаду с того, что аккуратно простукивают массивными когтями стену термитника, отыскивая скрытые за ней внутренние полости. Наконец одному из молодых животных это удалось. Несколькими ударами когтей он пробил в стене небольшое отверстие и принюхался. Запах показался ему подходящим – пахло чуть влажным воздухом и насекомыми. Остальные муравьятники заметили его поведение и присоединились к нему. В стену вонзилось сразу несколько пар когтей, и после непродолжительной работы от стены отломился кусок, обнажая влажную внутреннюю часть стены термитника. Ещё несколько ударов когтями – и из отверстия вывалился кусок влажной глины, источенной галереями. Звери пробились во внутреннюю часть термитника и начали закреплять успех, расширяя отверстие. Они хватаются за края отверстия и отламывают куски глины, расширяя его. А навстречу им уже поползли слепые и мягкотелые защитники термитника.
Первыми на разрушенном участке термитника появились рабочие – беспомощные молодые насекомые с маленькими челюстями, не способные к самозащите. Муравьятники приступили к трапезе; они раскапывают лапами мягкие внутренние галереи термитника и длинными языками слизывают насекомых, глубоко просовывая языки внутрь термитника. Они общаются между собой, хрюкая и сопя. Но это трудно делать во время кормления, потому что звери вынуждены закрывать ноздри, чтобы в них не попала земля или насекомые. Подвижные носы позволяют муравьятникам вынюхивать насекомых, прячущихся в темноте галерей. Стоит зверю почуять насекомых, и в галерею сразу же глубоко проникает длинный язык, способный вытягиваться изо рта больше, чем на длину головы зверя.
Следом за рабочими термитами из глубины гнезда появляются солдаты. Эти головастые слепые существа намного опаснее рабочих, которые могут укусить лишь случайно. У солдат крупные челюсти, специально приспособленные для того, чтобы наносить болезненные укусы. А на голове этих насекомых есть вырост, из которого брызгает клейкая жидкость. Они прекрасно вооружены для обороны термитника. Из глубин разоряемого гнезда появляются десятки термитов-солдат, готовых дать отпор нападающим.
Молодой муравьятник разрушил несколько галерей в глубине гнезда, когда рядом с его головой появились несколько термитов-солдат. Когда зверь шарил языком в глубине тоннеля, он почувствовал жгучую боль – один из термитов-солдат вцепился в его язык и повис мёртвой хваткой. Но муравьятник тут же втянул язык в рот и его редуцированные зубы раздавили насекомое. Заметив ползающих по разрушенным галереям термитов-солдат, зверь слизнул одного из них, но тут же получил порцию вязкой жидкости в глаз. Он почувствовал лёгкое жжение и заметил, что глаз стало трудно открывать: жидкость загустела на воздухе, склеивая его веки. Ещё несколько порций жидкости попало на его шерсть и в ноздрю. Муравьятник отступил назад и начал чиститься передней лапой. Его сородичи, раскапывающие термитник, также стали чихать и тереть морды – термиты-солдаты продолжали оборону. Насекомые выбрасывали в них струи клейкой жидкости и отступали, освобождая место на переднем крае обороны новым защитникам гнезда. Но усилия термитов были почти бесполезными. Такая система обороны легко остановит нападение муравьёв, но не в состоянии обратить в бегство крупных врагов.
Словно куски пирога, муравьятники выламывают из внутренностей термитника куски галерей, кишащие бледными мягкотелыми насекомыми, и слизывают термитов. Кормление муравьятников привлекло внимание нескольких живых существ, оказавшихся рядом с ними. Два однопалых страуса подошли к термитнику, привлечённые голосами муравьятников. Обычно страусы не кормятся мелкими насекомыми, но термитов в гнезде очень много, и птицы решили остаться и полакомиться ими.
Муравьятники с опаской посмотрели на незваных гостей: их размеры заставили зверей соблюдать дистанцию, а молодые муравьятники подошли ближе к своим родителям, словно надеясь найти у них защиту. Но страусы не обращают на них внимания. Один из страусов осмотрел кусок разрушенных галерей термитника и наступил на него краем когтя. Хрупкая глиняная конструкция не выдержала давления и развалилась. Из неё вылезли несколько термитов и птица тут же склевала их. Но этого, увы, слишком мало для крупной птицы, и она сделала шаг к термитнику, туда, где муравьятники разломали часть стены. Вторая птица тоже подошла к термитнику и склевала нескольких насекомых на краю пролома. Но страусам явно не подходит такой способ кормления, и птицы начинают добывать термитов своим способом. Сильными ударами ног однопалые страусы разламывают часть термитника. После первого удара стена термитника устояла, но от второго удара в ней появилась трещина, а ещё после нескольких ударов от термитника отломился крупный кусок глиняной стены, обнажая внутренние галереи и камеры. Страусы стали жадно склёвывать выползающих насекомых. Муравьятники предпочитают кормиться в стороне от них, и их семья решила удовольствоваться отломленным куском стенки термитника: там достаточно насекомых, чтобы покормиться. Страусы невольно помогают им кормиться, разрушая термитник, но всё равно муравьятники стараются держаться подальше от огромных соседей.
Страусы продолжили разорять термитник. Сильными ударами ног они разбивают одну его сторону – таких повреждений муравьятники не наносят, даже если станут кормиться у одного и того же термитника несколько вечеров подряд. Семья термитов не скоро восстановится после такого ущерба, но пока муравьятники пользуются случаем, и набивают животы без лишних усилий.
Хлопанье крыльев в небе заставляет муравьятников броситься врассыпную. А рядом со страусами появляется другой любитель насекомых – гривистая ворона. Крупная птица с длинным хвостом и массивным клювом проявляет большой интерес к разрушительной деятельности страусов. Она опускается на землю и начинает бродить вокруг страусов, методично разрушающих термитник. Муравьятники опасаются её – мощный чёрный клюв с белым кончиком внушает уважение. Гривистая ворона нападает на мелких животных, и для неё забить насмерть муравьятника – лёгкое дело. Она охотно кормится мясом, если есть возможность добыть его, но сейчас птицу больше интересуют термиты, ползающие по галереям разрушаемого гнезда.
Когда птица приблизилась к термитнику, муравьятники отбежали в сторону. Они с опаской поглядывают на крупную птицу, у которой на шее сверкает в лучах заходящего солнца золотистый воротник с чёрными штрихами. Гривистая ворона не обращает на них внимания. Возможно, в другое время она смогла бы догнать и забить клювом молодого муравьятника, но сейчас её привлекает термитник, который разрушают однопалые страусы. Благодаря хорошей реакции ворона успевает отскочить в сторону, когда страус делает шаг, и потому смело держится совсем рядом с этими птицами. Засовывая голову в пролом в стене термитника, гривистая ворона разбивает клювом галереи из мягкой глины. Из них выползают десятки потревоженных термитов, которых она торопливо склёвывает. Увидев, что гривистая ворона задерживается возле термитника надолго, муравьятники развернулись и скрылись в траве.
Когда страус нанёс очередной удар по стене термитника, от неё отвалился кусок. Галереи в нём кишели потревоженными термитами, и ворона предпочла заняться этой добычей. Схватив обломок стены термитника клювом, она оттащила его в сторону и начала расклёвывать. Кормление птиц и муравьятников этим вечером дорого обходится колонии насекомых. Удары ног страусов сильно разрушили основание термитника: если страусы продолжат ломать его, вся постройка может просто рухнуть на землю. Но птицы, похоже, насытились: страусы уже клюют термитов не так жадно. Одна из птиц вскоре вообще отошла от термитника и начала обрывать сухие стебли травы возле него. Вторая птица задержалась у термитника ненадолго, но вскоре тоже отошла. Теперь гривистой вороне никто не мешает разорять термитник в одиночку.
Солнце постепенно опускается к горизонту, и закат окрашивает местность в красные и оранжевые тона. Гривистая ворона прекращает ковыряться во внутренностях термитника и улетает ночевать на одинокое дерево, торчащее вдали над высохшим речным руслом. Почувствовав, что угроза миновала, термиты приступили к ремонту разрушенного жилища. По краям пролома появились сотни рабочих: хотя птицы и муравьятники съели немало термитов, внутри гнезда осталось ещё достаточно особей, способных поддерживать нормальную жизнь колонии. Самое главное – «царская камера» осталась нетронутой, «царица» жива и обеспечена пищей. Это залог быстрого восстановления колонии.
Рабочие термиты укладывают по краям повреждённых участков стены валик из свежей влажной глины, перемешанной с их собственным помётом. В сухом воздухе смесь быстро затвердевает, и другие рабочие укладывают новые порции строительного материала. Самое главное – не допустить вторжения муравьёв – злейших врагов термитов. Поэтому по краям пролома постоянно дежурят головастые термиты-солдаты. Они готовы вцепиться в любого врага, который приблизится к ним, но этой отваги, увы, бывает недостаточно.
В сумерках тени становятся гуще. И среди теней слышатся негромкие голоса, похожие на хрюканье и ворчание. Семья ворчащих муравьятников возвращается к разорённому термитнику. По опыту звери знают, что термиты не успевают сразу починить повреждения, и потому рассчитывают ещё немного покормиться в их гнезде. Сохраняя осторожность, они вышли из травы к термитнику и огляделись. Взрослый самец поднял гибкое рыло вверх и принюхался. Не ощутив присутствия опасности, он двинулся к термитнику. Самец быстро нашёл место пролома в стене по запаху влажной глины. Зверь осторожно приблизился к отверстию, и его рыла коснулись усики нескольких термитов, а ноздри почувствовали запах насекомых. Но в следующую секунду в его морду вцепился термит-солдат. Резко хрюкнув от неожиданной боли, самец стряхнул насекомое передней лапой и тут же слизнул его с земли. Затем муравьятник осторожно просунул нос в термитник и начал аккуратно слизывать рабочих термитов, трудящихся над восстановлением гнезда. Он услышал голоса сородичей, приближающиеся сзади, и через минуту к нему присоединилась вся семья. Звери кормятся торопливо – самка должна возвращаться в нору, чтобы покормить детёнышей. Они вскоре покинут термитник и дадут насекомым возможность восстановить гнездо.
Солнце садится и страусы укладываются на ночлег. Птицы ложатся ближе друг к другу, чтобы быть уверенными, что кто-нибудь из соседей сможет вовремя заметить приближение хищника. Но эта привычка оказывается полезнее в местах, где страусы проводят зиму – в предгорьях Атласских гор. Здесь же хищники, способные справиться со страусом, могут появиться только случайно.
Но там, где нет крупных хищников, всегда найдутся не менее опасные существа. Случайный укус скорпиона или некоторых пауков может лишить птицу возможности мигрировать дальше, а молодая птица может даже погибнуть. Но скорпионы и пауки не стремятся попасться страусам на глаза, потому что эти птицы легко могут склевать их, несмотря на ядовитую защиту. В этих местах водятся другие существа, которые сами ищут встречи со страусами.
Глинистая почва покрыта сетью трещин. Они представляют собой прекрасное естественное убежище для множества клещей. Эти существа с плоским телом идеально приспособлены к тому, чтобы скрываться в таких местах. В подходящем укрытии их собираются целые сотни. Они способны голодать больше года без ущерба для себя, но, почувствовав запах возможной добычи, тут же активизируются и ползут к ней. Стадо спящих птиц – редкая удача: дважды в год страусы проходят по этим местам, и дважды в год клещи имеют возможность наесться досыта. Всё остальное время они кормятся на случайно попадающихся животных: мелких млекопитающих и птенцах птиц, гнездящихся на земле. Запах спящих страусов очень привлекает клещей, и тысячи этих существ покидают свои укрытия. Определив расположение источника заманчивого запаха, паразиты собираются на запах страусов. Проворно перебирая ногами, они приближаются к птицам и заползают под их оперение, выбирая места, где кровеносные сосуды подходят близко к коже. Найдя нужное место, клещи прокалывают кожу птиц хоботками и начинают неспешно насыщаться. В их распоряжении вся ночь.
Однако, планы клещей могут быть разрушены. На камне на фоне звёздного неба появился тёмный силуэт крохотного существа с широкими ушами. Существо огляделось по сторонам и стало заметно, что у него удлинённая мордочка. Это животное размером с крупную мышь на первый взгляд кажется одним из грызунов, многочисленных в этих засушливых местах, но подобное впечатление обманчиво. В его пасти растут небольшие резцы, крупные клыки и остробугорчатые коренные зубы. Это существо – чути, самый мелкий вид хищных млекопитающих неоцена, крохотный вид лисиц.
Приспособление к жизни в засушливых местообитаниях привело к изменениям внешнего облика, повадок и рациона зверя. Чути практически расстался с хищническими наклонностями своих предков: крайне редко он может загрызть небольшую птицу, ящерицу или грызуна. Но значительную часть рациона зверька составляет самый распространённый вид корма, который может предоставить пустынная местность, где он живёт: насекомые и другие членистоногие. Чути бесстрашно атакует скорпионов и пауков, легко разгрызает панцири жуков и, словно мангуст на кобру, бросается на многоножку. Он активен в сумерках и прерывает ночную охоту на несколько часов неглубокого сна. Обмен веществ у чути очень быстрый, поэтому животное должно охотиться всё время бодрствования.
На охоту вышел самец чути – крохотное, но отважное существо, украшенное на шее и груди обильной гривой, словно крохотный лев. Несколько недель назад он храбро отвоевал у семьи мышей их нору, попутно съев часть выводка, которую не успела спасти мать. Теперь в мышиной норе на подстилке из травы и птичьих перьев выросло его собственное потомство – три миниатюрных щенка. Пока они были маленькими, мать предпочитала не отдаляться от норы: случайный визит скорпиона, паука или хищного жука может стать роковым для всего выводка. Но сейчас щенки подросли и окрепли. Раньше они проводили много времени в играх, но теперь подросли и уже несколько вечеров подряд выходят на охоту вместе с родителями.
Самец чути принюхался. В воздухе явственно ощущается запах огромных птиц, чьё появление прервало спокойный сон его семьи. Вечером чути сидели в норе, со страхом прижимаясь к земле, когда топот огромных ног раздавался где-то поблизости. С потолка норы в это время отваливались комочки земли и сыпался песок. Но затем движение прекратилось – птицы заснули. Теперь можно подобраться к ним поближе. Самец пискляво тявкнул, и из-за камня показалось несколько пар ушей: самка и трое молодых. Молодняк впервые видит таких огромных существ, поэтому самке приходится подталкивать потомство носом, потому что молодые чути вздрагивают при каждом движении спящих страусов и поджимают хвосты. Но, если они хотят всегда быть сытыми, они должны преодолеть свой страх.
Самец чути понюхал землю и обнаружил крупного клеща, который полз к ближайшему страусу, не обращая внимание ни на что, в том числе на присутствие чути. Самец чути схватил его зубами и несколько раз сдавил. Раздался тихий хруст хитиновых покровов клеща. Самец немного пожевал свою добычу и выплюнул раздавленный панцирь. Вкус не слишком хороший, но добыча многочисленна и потому доступна. Это послужило сигналом для начала охоты.
Взрослые чути смело подходят к спящим страусам и начинают искать клещей в их оперении. Маленькие звери ловко снуют среди перьев птиц, как среди травы. Они разыскивают клещей, которые уже успели забраться в оперение птиц, и с жадностью поедают их. Взрослые звери не боятся страусов, но молодняк явно не спешит следовать за ними. Три молодых чути бродят рядом со спящим страусом, не решаясь забраться в его перья. Благодаря острому обонянию и слуху они замечают клещей, которые ползут к птице, и перехватывают их ещё на земле. Видя, что страус не шевелится, один из молодых чути подошёл прямо к нему, принюхался, поставил на его перья передние лапы, а затем осторожным прыжком забрался на тело птицы. Страус слегка пошевелился во сне, но чути не спрыгнул с него. А когда птица заснула крепче, зверёк начал охоту на паразитов страуса. Его добычей стали несколько крупных пухоедов, жирный клоп, пара личинок моли, обгрызавших перья птицы, а также клоп, слегка раздувшийся от высосанной крови птицы.
Через некоторое время другой щенок чути также забрался на страуса и начал искать паразитов, а затем за ними последовал третий. Это их первый опыт в столь необычном поиске пищи. Миграционные пути страусов проходят в этих местах в течение многих веков, и у местных чути постепенно выработалась такая поведенческая особенность. Если в долине пересыхающей реки ночуют пустынные зайцелопы, чути охотно ловят паразитов, собирающихся на них.
Неподалёку раздалось уханье совы. Один из молодых страусов проснулся и вскочил на ноги, испугавшись громкого и неожиданного крика птицы. Его тревога заставила подняться на ноги ещё нескольких взрослых птиц, а остальные проснулись и зашевелились. Птицы, в перьях которых охотятся чути, также проснулись и одна из них встряхнулась. Эта неожиданная тревога прервала охоту чути. Вся семья этих зверьков дружно выскочила из оперения страусов и скрылась в траве: бодрствующие страусы опасны для них. Птицы зашевелились, вытягивая шеи и оглядываясь по сторонам, а один из страусов на краю стада поднялся и сделал несколько шагов. Сухая трава зашуршала под его ногами. Эта тревога птиц оказалась весьма некстати для чути, и маленькие охотники покинули их, чтобы добыть пищу менее рискованным способом.
В поиске пищи чути во многом полагаются на обоняние. Время от времени взрослые звери нюхают воздух, чтобы обнаружить признаки пребывания насекомых или других мелких и съедобных существ. Характерный запах подсказал самке чути, что неподалёку есть большое скопление вкусных и сравнительно беззащитных насекомых с мягкими покровами: она учуяла запах, исходящий из внутренней части термитника, разрушенного вечером муравьятниками и страусами. Ориентируясь на этот запах, семья чути безошибочно отыскала термитник, в котором термиты всё ещё спешно восстанавливают разрушенные части.
В первой половине ночи брешь в стене термитника уменьшилась на треть, а почти всё уцелевшее население термитника было занято на восстановлении повреждений. Целая масса рабочих термитов уже в течение нескольких часов прилежно укладывала слой за слоем смесь глины и помёта на края отверстий, оставленных вечерними непрошенными гостями. По краям проломов бродят крупные термиты-солдаты, грозно вскидывающие голову и разевающие жвалы, почувствовав постороннее движение вблизи себя.
Чути, вышедшие к термитнику, оказываются далеко не первыми, кто хочет полакомиться беззащитными насекомыми. На стене гнезда неподалёку от термитов-солдат собралось несколько хищных насекомых – жуков, богомолов и клопов. Пока охранники колонии близко, они сохраняют неподвижность, но, как только термит-солдат отползает в сторону, терпение осаждающих вознаграждается: быстрым и точным броском они добывают себе на обед рабочих термитов. Когда чути приблизились к повреждённому термитнику, со стены спрыгнул и бросился в траву небольшой геккон, до этого практически незаметный на фоне поверхности термитника, а крупный богомол переполз повыше. Пара крупных жужелиц не обратила внимания на чути, но, когда один из молодых щенков понюхал их, в воздухе резко и неприятно запахло – жуки выделили капли едкой защитной жидкости. Жук-скакун, оказавшийся рядом, был слишком сосредоточен на расправе с термитом-солдатом. Он пожирал мягкое брюшко добычи, пока грозные челюсти термита судорожно смыкались и раскрывались. Хищник промедлили, и тут же оказался добычей: самец чути схватил его и надкрылья жука захрустели у него на зубах. Рядом с ним самка чути схватила термита-солдата и одним движением челюстей разгрызла его голову. Щенки чути уже умеют собирать насекомых, но они знают ещё далеко не всё, что положено знать взрослому зверьку этого вида. Один из них обнюхал термита, с которым расправлялась его мать, и решил самостоятельно добыть такого же. Он несколькими прыжками забрался на стену термитника, поближе к краю отверстия, где копошатся рабочие термиты. Несмотря на близость врага, работа насекомых не прекращается. Рабочие термиты выполняют свои обязанности по ремонту гнезда даже под угрозой смерти, ведь безопасность колонии в целом намного важнее. И щенок чути смог беспрепятственно схватить и сжевать нескольких насекомых. Ему попались в основном мелкие личинки и нимфы термитов, и он не прочь добыть насекомое покрупнее. И, похоже, у него есть неплохой шанс: к нему приближается термит-солдат, угрожающе подняв голову и разинув жвалы. Чути стоит на узком выступе стены термитника, и это не лучшее место для сражения с вооружённым термитом, который подползает к нему по вертикальной стене. Но щенок, не понимая этого, сделал несколько шагов в сторону, навстречу противнику.
Острые жвалы впились в нос молодого чути, и он тонко и пронзительно завизжал. Не удержавшись на выступе, чути кубарем скатился вниз, пытаясь передними лапами оттолкнуть термита, который вовсе не собирался отпускать его нос. Кое-как поднявшись на ноги, щенок бросился к своей матери в поисках защиты и утешения, жалобно скуля. Мать, услышав призыв о помощи, оторвалась от еды и побежала навстречу своему детёнышу. Обнюхав его, она поняла, в чём дело. Самка чути раскрыла рот и аккуратно сдавила клыками голову термита-солдата. Когда она нажала посильнее, прочная голова насекомого хрустнула и хватка жвал ослабла. Открыв рот, самка чути бросила мёртвого термита на землю, предоставив пострадавшему детёнышу право самостоятельно расправиться с ним. Она слизнула с носа детёныша две капли крови, выступившие в местах укуса насекомого, и продолжила кормиться. А детёныш с наслаждением вцепился в тело своего мучителя.
Небо на востоке посветлело, заалело и осветилось лучами восходящего солнца. Ночь прошла сравнительно спокойно, если не считать случайной паники в стаде страусов, вызванной испугом одной из птиц. Однопалые страусы потягиваются, вытягивают ноги, ложась набок, и резко дёргают ими, разминая мускулы после ночного сна. Затем птицы грузно переваливаются на живот, вытягивают шеи вверх и оглядываются. Но здесь нет крупных хищников, поэтому птицы могут не бояться нападения. Лишь гривистая ворона бродит рядом с их стадом. Она проснулась раньше страусов и уже успела слетать к речному руслу, чтобы попить мутной воды в луже, оставшейся на месте глубокого омута. Теперь она важно расхаживает среди страусов, надеясь раздобыть немного корма вблизи их стада. Эта птица не нападает на страусов, её интересует добыча помельче. Когда страусы один за другим поднимаются на ноги, ворона подбегает к ним и начинает внимательно осматривать землю. Просто со страусов падают клещи, насосавшиеся крови за ночь, и ворона проявляет интерес к этому корму.
Один из страусов поднялся на ноги и встряхнулся. Из-под его перьев дождём посыпались клещи, набухшие от выпитой крови. Одни из них были размером лишь с горошину, но другие достигали размеров виноградины. Страус пошёл по своим делам, не обращая внимания на этих паразитов, но гривистая ворона быстро оказалась на нужном месте. Она начала жадно склёвывать клещей, которые лопались в её клюве, брызгая высосанной страусиной кровью. Один старый страус ещё продолжал спать, когда ворона подошла к нему. Она оглядела землю и склевала нескольких клещей, вывалившихся из его оперения. А затем птица стала ворошить своим чёрным клювом оперение полусонного страуса, выуживая из него клещей и других паразитов. Почувствовав её присутствие, страус открыл глаза и взглянул на гривистую ворону. Поняв, что она не представляет опасности, страус просто приподнялся и неуклюже повернулся… подставляя птице другой бок для очистки. Он распушил оперение, и вороне стало ещё удобнее искать у него паразитов. Страус не сопротивляется вниманию такого рода: в предгорьях Атласских гор однопалых страусов очищают от паразитов мелкие птицы, и они привыкли к услугам такого рода. А здесь их нет, но у них просто нашлась замена, пусть более крупная, но исправно делающая своё дело.
Гривистая ворона не пытается тщательно очищать страусов. Чаще всего она просто бродит рядом, склёвывая насекомых и клещей, которых ей удалось заметить. Страусы относятся к ней нейтрально. Лишь когда птица случайно дёргает перо страуса, он делает шаг в её сторону, и она отскакивает, опасливо поглядывая на огромную птицу.
Солнце поднимается над горизонтом и стадо готовится к переходу. Птицы собираются вместе, чистят оперение, встряхиваются и склёвывают с земли мелкие камешки. Некоторые из них ощипывают пучки сухой травы, другие клюют вспугнутых насекомых или ящериц. Гривистая ворона также охотится за насекомыми, но у неё это получается намного лучше, чем у массивных птиц.
Из-под ног страуса выпрыгнула кобылка с яркими крыльями. С громким треском она пролетела около полутора метров и упала на землю, слившись по цвету с окружающими песком и камешками. Заметив её прыжок, страус попытался поймать проворное насекомое. Он сделал несколько быстрых шагов в её сторону и кобылка снова прыгнула, трепеща ярко-розовыми крыльями с чёрной каймой. Она прыгнула в куртинку сухой травы и затаилась. Страус попробовал искать её, но его опередила гривистая ворона. Умная птица заметила, где скрылось насекомое, и начала ворошить клювом траву. Кобылка снова выскочила, и ворона вспорхнула следом за ней. Один прыжок кобылка ещё успела сделать, но на втором прыжке птица настигла её. Одним ударом клюва ворона сбила кобылку на землю, схватила её и быстро проглотила. Затем она продолжила наблюдать за страусами, надеясь на то, что кто-то из мелких животных выдаст себя, испугавшись крупных птиц.
Страусы начинают движение. Пожалуй, долина высохшей реки была последним гостеприимным местом, где можно было добыть достаточное количество пищи и даже отыскать воду. Дальше на всём протяжении пути до горного массива Мальты птицы должны будут стойко переносить бескормицу и жажду. Возможно, кто-то из них не дойдёт до конца пути. Пустынные зайцелопы давно покинули страусов, но к стаду прибился другой попутчик – гривистая ворона. Эта птица – неутомимый ходок, и она почти всё время держится рядом со страусами. Она предпочитает не заходить вглубь стада и шагает с краю, следя за травой и камнями под ногами птиц. Ей удаётся без труда находить корм: мелких животных, спасающихся от страусов. Но она сопровождает птиц лишь на протяжении двух дней, после чего улетает: местность становится слишком негостеприимной для неё.
Много тысяч лет назад климат был немного влажнее, и некоторые реки с Атласских гор и Гибралтарского перешейка достигали края Средиземноморской котловины. Позже одни из них высохли, а другие буквально ушли под землю, прорыв в почве глубокие ущелья. В тени вода испаряется не так быстро, и некоторые реки всё же добираются до края котловины, сохраняя воду.
После нескольких дней пути стадо страусов добралось до высокого крутого обрыва – края Средиземноморской котловины. Это как бы граница между двумя мирами – достаточно пригодной для жизни полупустыней и негостеприимной солёной пустыней в котловине. Когда-то здесь плескалось Средиземное море. Обрыв – это материковый склон, серьёзное препятствие на пути птиц. Летающие птицы легко преодолевают его, даже не замечая, а массивным страусам нужно искать удобное место для спуска. Несколько опытных старых птиц знают, где лучше всего спускаться в котловину. Они идут вдоль края обрыва на север, а все остальные птицы следуют за ними. Пройдя несколько километров, птицы добрались до нужного места. Здесь река стекает с обрыва водопадом в глубоком русле. Она началась где-то на Гибралтарском перешейке, но на краю котловины превратилась в небольшой ручей, лишь весной становящийся чуть более полноводным. Здесь ещё есть деревья и растут травы – река даёт им воду для жизни.
Стаду страусов предстоит очень сложное дело – спуск в котловину. Река сделала значительную часть пути безопасной и комфортной: страусы начинают спуск по узкой тропе вдоль русла. Здесь им приходится шагать, не задерживаясь, поскольку в некоторых местах ущелье становится таким узким, что две птицы едва могут разойтись, шлёпая ногами по воде. Но зато стены ущелья защищают страусов от палящего солнца. Птицы бредут по ущелью больше километра. За это время ни одна из них не была затоптана сородичами, и это очень хороший результат. Однопалые страусы, оказавшиеся в окружении таких каменных стен, становятся более пугливыми. Иногда бывает, что камень, сорвавшийся с края ущелья, вызывал у птиц панику, и они мчались вперёд, ударяясь телом и ногами об стены ущелья, сбивая с ног и затаптывая собственных сородичей. Сейчас этот отрезок пути пройден без потерь, но страусам теперь предстоит преодолеть другое препятствие. Река не успела проделать свою работу до конца и срывается с материкового склона жиденьким водопадом, высота которого, однако, около десяти метров. И крупным птицам предстоит опасный спуск по крутому склону.
Первый страус из стада появился из ущелья. Яркий солнечный свет ослепил его глаза, привыкшие к тени ущелья, и птица на секунду задержалась. Но в следующую секунду страус почувствовал, как в его спину ткнулась другая птица, и едва удержался на ногах от этого толчка. Бросив взгляд на склон, он сделал великолепный прыжок на каменный уступ, с него на другой, затем на крупную каменную глыбу, и с неё спрыгнул на землю, подняв облачко пыли. Следующая птица неуклюже повторила его маршрут, а другая прыгнула в другую сторону и стала опасливо перескакивать с уступа на уступ, отыскивая дорогу вниз. Назад дороги нет: стадо прибывает и прибывает, и следом за каждой птицей прыгает следующая. Поэтому у всех птиц есть лишь по одной попытке найти маршрут спуска. Сильные птицы могут позволить себе рискованные прыжки с высоты, а старым приходится напрягать все усилия, чтобы не быть сбитыми с ног своими сородичами, которые спускаются вслед за ними. Молодняк пробует спуститься по узким уступам, где едва удержится взрослая птица. Они выбирают длинный, но более лёгкий маршрут, и спускаются в котловину относительно успешно.
Такой спуск очень труден для птиц, привыкших к жизни на открытых пространствах, поэтому он почти никогда не обходится без несчастных случаев. Одна из птиц замешкалась на выходе из ущелья, и удар тела более крупного сородича сзади буквально выбросил этого страуса на камни, по которым стекает водопад. Несколько прыжков удались успешно, но затем фортуна отвернулась от незадачливой птицы: страус поскользнулся на мокром камне и полетел вниз, ударяясь об камни водопада. Он упал в широкое мелководное озерко, дно которого близ берегов покрыто слоем вязкой глины. Когда этот страус попытался подняться, он дёрнулся от боли и приподнял одну ногу. У него оказалась сломана голень. Стоя на одной ноге посреди озерка, он попил воды, но боль не утихла. После неудачного падения этот страус обречён на смерть: он не сможет продолжать миграцию, и даже не сможет ходить. Здесь, под водопадом, есть вода, но нет пищи. И это лишь продлит агонию птицы. А если страус попытается выбраться на берег, он может просто увязнуть в глине. Отложения глины по берегам озера хранят следы таких трагедий – скелеты страусов, которые в поисках воды забредали в озерко, вязли в глине и гибли в этой ловушке.
После водопада река никуда не течёт. Она превратилась в озерко, из которого вода просто испаряется под лучами солнца. Ветры из котловины оставляют здесь солёную пыль, отчего вода приобретает ощутимый солоноватый привкус. Озерко широко разливается среди топких илистых берегов. Это последняя возможность для птиц утолить жажду, и стадо пользуется этим. Птицы с трудом добираются до воды, чтобы попить – они выбирают дорогу среди камней, где нет опасности завязнуть. Некоторые пытаются пройти по глине, но благоразумно отступают, сделав несколько шагов. Добравшись до воды, страусы жадно пьют – кажется, они готовы выпить всё озерко до дна. Где-то близ водопада они различают своего сородича, который беспомощно стоит на одной ноге, но ему никто не станет помогать – страусы слишком глупы, чтобы оказывать помощь сородичам, и ни одна здоровая птица не смогла бы добраться до раненого сородича. К тому же, упав с высоты, тот страус получил сильные внутренние повреждения. Он не проживёт и недели.
Вокруг озерка видно множество следов. В большинстве своём это следы мелких птиц – изящные отпечатки в пыли и на поверхности глины. Но довольно много следов принадлежит однопалым страусам: характерные следы, похожие на лошадиные, указывают, что одно из стад уже отправилось к далёкому Мальтийскому горному массиву. А страусы продолжают прибывать к озерку. Вдали появляется облако пыли, которое движется к озерку. По мере его приближения становятся видны фигуры крупных птиц с длинными шеями – это ещё одно стадо однопалых страусов идёт на водопой перед трудным броском через пустыню. Разные стада пользуются различными миграционными маршрутами, но на местности есть своего рода «узловые точки», где маршруты разных стад объединяются.
В течение следующих двух часов на водопое собирается множество птиц – сюда пришли уже несколько стад страусов. Они собираются в огромное общее стадо – несколько сотен птиц разного возраста и размера, сплочённых единой целью. Воздух наполняют топот ног и тучи пыли. Не всем птицам удаётся напиться – их оттесняют от водопоя более сильные сородичи, и им приходится ждать своей очереди. А задерживаться надолго нельзя – стадо должно путешествовать вместе. Одиночные птицы подвержены стрессу, и они вряд ли смогут преодолеть трудности путешествия. А в стаде, в окружении сородичей, состояние птицы нормализуется и организм расходует меньше ресурсов на поддержание жизнедеятельности. Кроме того, отставшие от стада птицы легко могут заблудиться в солёной пустыне и погибнуть.
Материковый склон остаётся далеко позади. Впереди же расстилается почти безжизненная местность – огромная Средиземноморская котловина, царство сухости, пыли, жаркого солнца и всепроникающей соли. Белая соляная корка покрывает дно бывшего моря. Кое-где из неё торчат камни и глинистые наносы – свидетельство того, что реки изредка проникают в этот мир. Редкие весенние и осенние дожди вымывают соль из возвышенных мест, и там, среди камней, существует скудная растительность, представленная преимущественно засухоустойчивыми видами. Страусам предстоит пройти большое расстояние: более ста восьмидесяти километров по прямой до предгорий Мальты. Но фактически их путь будет составлять около двухсот километров. Это самая суровая местность на их маршруте, серьёзное испытание на прочность для птиц.
Солёная пустыня расстилается на много сотен километров. Пока в ней оставались достаточно крупные водоёмы, испарение из них поддерживало существование рек по окраинам котловины – в Европе и Африке. Ныне самые крупные реки стекают в это царство соли с севера – из Альп. Прочие реки едва достигают краёв котловины. В этом мире царствует сухость. Если и есть здесь вода, то она настолько солона, что её невозможно пить. В ней, тем не менее, обитают некоторые животные, приспособившиеся к существованию в условиях высокой концентрации соли. Страусы к таким существам не относятся, и им остаётся напрячь все свои силы, чтобы как можно быстрее миновать эти гибельные места.
Страусы, как и все птицы, экономно расходуют воду, имеющуюся в организме, выделяя очень концентрированную мочу. Поэтому сохранить внутренние запасы воды им гораздо проще, чем млекопитающим. В этом кроется секрет успеха в освоении птицами Средиземноморской котловины. Помимо страусов, которые являются лишь гостями в этих местах, котловину населяет значительное количество видов более мелких птиц, а млекопитающие представлены единичными реликтовыми видами на крупных горных массивах, бывших когда-то островами в Средиземном море.
Стадо однопалых страусов движется вперёд, к ещё невидимой цели. Птицы ритмично шагают, время от времени переходя на бег, если путь идёт вниз по склону. Их мускулатура хорошо приспособлена к такому способу движения, а копытообразные когти находят достаточно надёжную опору на твёрдой корке из глины и соли, которая покрывает дно котловины. Темп движения задают сильные взрослые птицы, а остальные должны подстраиваться под него вне зависимости от физического состояния. Не все успевают идти в том же темпе: основное стадо держится большой группой, но позади него растягивается «хвост» отстающих особей. В основном его составляют старые, молодые и слабые птицы. В других местах они были бы наиболее вероятной поживой для хищников. Здесь крупные хищники не водятся, но от этого путешествие не становится безопаснее. Жара и сухость – это более страшные и беспощадные враги, и от них не убежать. Молодым птицам удаётся не отставать от общего стада – время от времени они ускоряют шаг, догоняют взрослых птиц и какое-то время движутся бок о бок с ними. Но затем усталость берёт своё и молодые страусы вновь отстают от взрослых. Рядом с ними шагают старые птицы. Их лучшие годы уже позади, и они не в силах поспевать за своими более молодыми сородичами. Они ещё сохраняют былую осторожность и остроту чувств, и легко могут спастись от хищника. Их сил хватает на то, чтобы быстро пробежать несколько сотен метров, спасаясь от преследования, но во время миграции от них требуется совсем иное – долго идти, преодолевая усталость. И это испытание часто оказывается непосильным для них.
Солнце на безоблачном небе сияет, кажется, с удвоенной силой. Солнечные лучи отражаются от белой корки соли, и их сияние становится просто ослепительным. Птицам приходится прикрывать глаза, чтобы защитить их от сияния солнца. Воздух очень сухой и горячий – даже ветер едва приносит спасение от жары. Взрослые птицы способны какое-то время выдерживать иссушающий зной пустыни – они успели напиться из водоёма перед началом этого марша по пустыне. А некоторым молодым птицам приходится совсем плохо. У водоёма им не дали напиться, и внутренние запасы воды постепенно иссякают. Таких птиц, мучимых жаждой, ждёт неминуемая гибель. Такие птицы уже с первых дней путешествия по пустыне оказываются в конце стада и постепенно отстают одна за одной. Кому-то из них удаётся нагнать к вечеру основное стадо, а другим приходится бороться за свою жизнь в одиночку, и эта борьба практически всегда заканчивается проигрышем. «Хвост» стада растягивается на сотни метров. А в самом конце колонны оказалась молодая самка. Во время суматохи у водопоя ей едва удалось попить – её оттеснили в сторону более крупные птицы, она завязла в прибрежной глине, с трудом выбралась из ловушки и догнала стадо, когда оно уже ушло вперёд на несколько километров. Она растратила слишком много сил, чтобы присоединиться к сородичам, и теперь расплачивается за это. Запасы жира, накопленного в предгорьях Атласских гор, тают, словно снег под жарким солнцем Средиземноморской котловины, давая организму птицы некоторое количество метаболической воды. Но этого явно недостаточно для поддержания её жизнеспособности. Птица шагает всё медленнее и всё больше отстаёт от стада. Её давно опередили даже самые старые птицы, которых раньше она с лёгкостью обгоняла. Силы молодой самки на исходе, и ей идти всё труднее. Она тяжело дышит, и это ещё больше усиливает расход воды. Она обречена, и есть те, кто ждёт её скорой смерти.
Белая птица с голым лицом оранжевого цвета, заслышав топот ног страусиного стада, взлетела из своего укрытия. Она пряталась среди глыб соли, прижавшись к ним и сохраняя неподвижность. Окраска верхней части её тела – белая с небольшим количеством чёрных штрихов. Поэтому, пока птица сидела на земле, её невозможно было различить. Но страусы двигались как раз в направлении укрытия этой птицы, и она вынуждена была взлететь, чтобы не быть растоптанной стадом. Длинный хвост выдаёт в ней мастера воздушных трюков, ловкого и маневренного, а округлые крылья – свидетельство того, что эта птица предпочитает быстрые рывки долгим перелётам. Это главный пернатый хищник Средиземноморской котловины – соляной ястреб. Во время пролёта птиц из Европы в Африку эти птицы устраивают охоту на мигрантов, но сейчас, похоже, у них есть перспектива заполучить более крупную добычу.
Напуганный появлением страусов, соляной ястреб взлетел, покружился над стадом и опустился на землю в стороне от них, внимательно наблюдая за шагающими гигантами. Он кажется совсем крохотным рядом с ними: соляной ястреб размером всего лишь с галку и кажется крупнее только из-за относительно длинных лап. Эти птицы – хорошие ходоки, и, если нужно, они могут подолгу преследовать добычу по земле. Так соляные ястребы охотятся на насекомых, особенно на саранчу, которая изредка залетает в царство соли целыми стаями, чтобы найти здесь свою гибель. Зоркие глаза соляного ястреба выделили из стаи птиц нескольких особей, которые показались хищнику более слабыми, чем прочие – они движутся с той же скоростью, что и остальные, но в несколько ином ритме. А затем внимание хищника привлекли птицы, оставшиеся в «хвосте» стада. Молодая самка однопалого страуса к этому времени сильно отстала: от последних особей в стаде её отделяет уже около двухсот метров. Она тяжело дышит и каждый шаг даётся ей с трудом. Она едва обратила внимание на небольшую белую птицу, которая опустилась на землю рядом с ней и легко зашагала параллельным курсом, не отставая от неё. Вскоре к этой птице присоединилась ещё одна, а затем третья птица показалась с другой стороны от молодой самки страуса. Соляные ястребы постепенно окружают страусиху и смелеют по мере того, как она устаёт. Они уже выбрали главное блюдо для сегодняшнего обеда и просто ждут, когда можно будет его отведать. У соляных ястребов, в отличие от их лесных сородичей, голые лица, покрытые кожей ярко-оранжевого цвета. Это не только приспособление для отвода избыточного тепла, но и прямое указание на рацион птиц – при возможности соляные ястребы могут питаться падалью. Страусиха шагает из последних сил, желая находиться ближе к стаду, где можно рассчитывать на безопасность и защиту, но пернатые хищники не отстают, легко шагая вслед за ней. Постепенно вокруг страусихи собирается около десятка соляных ястребов. Благодаря хорошему зрению они издалека видят возможную добычу, особенно такую крупную, и быстро слетаются со всей округи. Добыча в Средиземноморской котловине представляет собой редкость по сравнению с лесами и саванной, поэтому соляные ястребы не брезгуют падалью. Они даже готовы ждать, пока крупная добыча не умрёт, и обычно дожидаются этого довольно быстро.
Молодая страусиха быстро выбилась из сил, но расстояние между ней и стадом едва уменьшилось. Она сделала несколько нетвёрдых шагов, попала ногой в трещину на соляной корке и споткнулась. Быстро вскочив, она побежала, но один из ястребов взлетел, сел ей на спину и клюнул в шею. Неожиданная и резкая боль заставила птицу броситься вперёд. Испуганная птица побежала, споткнулась и упала. У неё уже нет сил, чтобы подняться. Она лежит и тяжело дышит, а её ноги подёргиваются, когда она пытается пошевелить ими. С точки зрения ястребов главное блюдо на их пиршестве уже почти готово. Соляные ястребы расхаживают рядом, бросая взгляды на умирающую страусиху. У них в запасе много времени, и они могут позволить себе начать пир немного позже. Наконец, глаза страусихи закрываются навсегда. Судороги пробегают по её телу и мышечный спазм заставляет голову птицы откинуться назад. Ноги вытягиваются и мелко подрагивают. Последний удар сердца. Птица, появившаяся в прошлом году на Мальтийском горном массиве, не смогла завершить и половины своего второго путешествия.
Словно по сигналу ястребы слетаются к погибшей птице и начинают разрывать кожу своей добычи острыми клювами. Они с жадностью вонзают клювы во влажную плоть, совершенно лишившуюся жира, рвут мясо и глотают его крупными кусками. На пиршестве присутствуют птицы обоих полов, и более крупные самки пользуются преимуществами во время дележа добычи. Они рвут и глотают мясо, а самцы в это время внимательно следят, не уронит ли какая-нибудь из самок кусочек мяса. Время от времени самки ссорятся, если им кажется, что сородич подошёл слишком близко. Раскрывая крылья, птицы пригибают голову к земле, вздыбливают оперение на спине и начинают звонко кричать, наступая друг на друга. Но постепенно их жадность проходит – зоб и желудок набиты едой, которой хватит не только самой птице, но и её потомству. И только в это время самцы получают возможность кормиться: сытые самки становятся менее агрессивными. Поев мяса до отвала, птицы уже не вернутся сюда. Пищи хватит на всех, и даже ещё один десяток соляных ястребов смог бы легко насытиться остатками добычи. Но мясо съедобно, пока оно не высохло: сухую падаль даже прочный клюв ястреба не разорвёт. Пожалуй, лишь личинки мух и молей смогут завершить трапезу, начатую ястребами. Их пищеварительные ферменты растворят мясо и разрушат перья, а остатки трупа будут погребены под слоем солёной пыли. Когда улетят птицы, насекомые подъедят остатки их добычи дочиста.
Стадо движется вперёд и птиц совершенно не интересует судьба тех, кто отстал. Птицы, возглавляющие стадо, смотрят вперёд, а отстающие смотрят им вслед и стараются не потеряться. Если кто-то погибнет во время пути, выжившим будет всё равно. Потери неизбежны, и они происходят во время любой миграции. Когда молодые птицы подрастают, связь между родителями и их потомством необратимо разрушается, поэтому взрослым птицам просто безразлична судьба любого из их потомков, когда он становится самостоятельным.
Первые два дня птицы движутся днём, но постепенно их ритм жизни меняется. В самое жаркое время дня они устраивают отдых, но вечером идут значительно дольше и раньше просыпаются по утрам. Таким способом они избегают перегрева днём и путешествие проходит в более благоприятных условиях.
Солнце в зените. Поверхность дна котловины превращается в настоящую сковородку. Соляные отложения имеют белый цвет и отражают значительную часть солнечных лучей, но той их части, что всё же поглощается, хватает для того, чтобы разогреть верхний слой отложений до невыносимой температуры. Точнее, это было бы невыносимо для животных, не привыкших к таким условиям. А однопалые страусы неплохо чувствуют себя, передвигаясь по раскалённой земле и даже ложась на неё для отдыха. На ногах птицы развиты толстые роговые мозоли, а живот защищён участком толстой ороговевшей кожи без перьев, под которым находится слой жира, теплоизолирующий внутренние органы.
Стадо птиц бредёт медленнее и медленнее, и вскоре останавливается посреди голой равнины, покрытой толстым слоем соляных отложений. Кое-где из слоя соли торчат камни, но на расстоянии многих километров вокруг нет ни единого растения – они не в состоянии выдержать существование в таких условиях. Страусы голодны, но это обычное дело в пути по Средиземноморской котловине. Вокруг – ни единого признака жизни, кроме самих страусов. Конечно, где-то в слое соли находятся споры бактерий, но нет ни одного птичьего силуэта в небе, ни одной ящерицы на земле. И ни одного хищника. Птицы одна за другой ложатся на слой соли, нагретой солнцем, и отдыхают после утомительного перехода. Они встряхиваются, хлопают крыльями и устраиваются поудобнее на твёрдой соляной корке. Некоторые страусы поступают иначе: они начинают раскапывать соляную корку ногами, словно куры. Куски соли разлетаются в стороны от такой работы, но зато в течение часа каждая птица выкапывает для себя углубление диаметром около двух метров и глубиной до полуметра. На такой глубине соляной слой нагрет не так сильно, и птица ложится в яму отдыхать.
Чаще всего организм млекопитающего избавляется от избыточного тепла путём испарения воды с поверхности тела или ротовой полости. Птицы, обитающие в менее засушливых районах в жару начинают часто и глубоко дышать, также охлаждаясь путём испарения воды. В засушливых условиях такой способ охлаждения не подходит из-за потерь влаги, поэтому у жителей пустынь развиваются иные приспособления для теплоотдачи. На шее однопалых страусов имеется продольная складка голой кожи. Она пронизана кровеносными сосудами и её размер может значительно увеличиваться, когда кровь приливает к ней. Охлаждаясь, страус приподнимается на ногах и начинает обмахивать себя крыльями, как веерами. При этом складка кожи сильно увеличивается, достигая у взрослой птицы ширины до 20 – 30 см. Из-за расширения кровеносных сосудов кожа на ней приобретает ярко-красный цвет. Движения крыльев способствуют лучшему рассеиванию тепла через эту складку и птица эффективно охлаждается.
Солнце постепенно начинает клониться к западу, но птицы не торопятся подниматься и продолжать путь. Они долго лежат на земле, и многие из них просто спят. За десятки километров от места отдыха страусов нет ни одного хищника, представляющего для них реальную опасность, поэтому сон страусов очень глубокий и долгий, а сами птицы теряют всякую осторожность.
Страусы спят почти до заката. Когда солнечный диск едва коснулся горизонта, птицы стали просыпаться одна за другой, потягиваться и вставать на ноги. В лучах заходящего солнца их длинные тени ложатся на соляной пласт. Страусы бродят вокруг места отдыха, чистятся и зевают. Они хорошо отдохнули в самое жаркое время суток и теперь готовы вновь отправиться в путь. Луна и звёзды осветят им дорогу, а переход будет продолжаться ночью – днём в Средиземноморской котловине слишком жарко.
Голоса страусов раздаются в вечернем воздухе. Птицы словно переговариваются, издавая глухие ворчашие звуки. Издалека шум, создаваемый стадом, напоминает шум человеческой толпы, но, естественно, в ней в принципе невозможно разобрать слов. Некоторое время птицы просто шумят. Это вовсе не бессмысленное действие: однопалые страусы, стадные мигранты, должны определённым образом синхронизировать свои жизненные процессы, чтобы стадо могло действовать как единое целое. Если стадо двинется в путь, а какие-то птицы просто не проснутся или не разомнут мускулы после сна, они рискуют отстать и погибнуть.
Полная луна освещает однообразный пустынный пейзаж котловины. Ровный слой соли, покрывающий землю, словно светится в темноте. В отдельных местах однообразие нарушается группами камней и возвышенностями, сложенными из глинистых отложений, вынесенных когда-то реками в мелеющее Средиземное море. Камни и холмы отбрасывают длинные чёрные тени в лунном свете. Тишину ночной пустыни нарушают только шуршание солёной пыли, которую несёт ветер, и потрескивание камней, остывающих после дневной жары. Перепад температур очень значителен – днём камни могут раскаляться до +70°C, а после заката температура может падать до +10 … +15°C. Такие перепады температуры заставляют камни постепенно крошиться. А ещё камни крошатся под воздействием выделений лишайников – единственных представителей флоры, которые способны расти в таких адских условиях. Лишайники расползаются по камням невзрачными пятнами и линиями – лишь опытный взгляд мог бы распознать в них что-то живое. Они растут очень медленно: проходят десятки лет, прежде чем колония лишайника разрастается на несколько сантиметров в поперечнике. А издалека при дневном свете заросли лишайников похожи на пятна солей.
Тишину ночи нарушает гул, доносящийся издалека. Он становится всё громче, и превращается в топот сотен ног. Стадо однопалых страусов уверенно держит путь по соляной пустыне, направляясь к далёкому Мальтийскому горному массиву. Птицы держатся вместе и движутся быстрым шагом, поднимая тучи солёной пыли. Их массивные копытообразные когти громко стучат по твёрдой соляной корке. Движения птиц лёгкие, а шаги пружинистые. По твёрдой почве страусы передвигаются очень уверенно – вся их эволюция шла в направлении приспособления к движению по твёрдому грунту.
Так страусы путешествуют на протяжении двух ночей подряд. Взрослые птицы пока мало страдают от голода и жажды, но запасы жира у них в организме постепенно начинают уменьшаться. Молодым страусам гораздо труднее: они страдают от жажды и голода, а запасы жира у них истощаются намного быстрее. Каждую ночь от стада отстают наиболее ослабленные птицы. Их судьба незавидна: они редко успевают догнать стадо утром. Обычно такие птицы теряются в пустыне и вскоре гибнут. Их тела превращаются в естественные мумии – там, где они гибнут, даже соляные ястребы появляются редко. Мухи успевают отложить в такие трупы яйца, и из них выводится новое поколение насекомых. Но это случайный подарок для падальщиков среди безжизненной местности. Обычно солнце иссушает труп заблудившейся птицы и он может сохраняться в солёной пыли долгие годы.
На исходе третья ночь перехода по солёной пустыне. Птицы уже порядком устали и движутся, почти автоматически переставляя ноги. Стадо заметно растянулось, и в его хвосте плетутся слабые и старые особи. Птицы мало обращают внимания на перемены в окружающем пейзаже, но одно зрелище заставляет их сбавить шаг. Среди белого соляного покрова пустыни появляются тёмные пятна камней и столбов, сложенных кристаллизованными солями. А за ними, кажется, куски тёмного звёздного неба упали на землю. По крайней мере, так кажется на первый взгляд. Птицы переходят на шаг и начинают оглядываться. Они приближаются к местам, которые чужды образу их жизни.
Небо не падало на землю. Оно просто отражается в воде многочисленных солёных озёр и болот. Некоторые из птиц почувствовали, как почва под их ногами внезапно стала зыбкой: слой соли покрывает здесь вязкую глинистую грязь, которая служит весьма ненадёжной опорой для массивных птиц. Под ногами одной из птиц раздался треск, и её пальцы погрузились в слой грязи, проломив соляную корку. В испуге страус бросился назад. Несколько птиц, почувствовав, как земля проминается под их ногами, побежали за ним. Ещё несколько страусов поддались панике, увидев бегство этих птиц, и тоже повернули назад. Когда птицы побежали, раздался громкий хруст соляной корки, напугавший остальных страусов. Последние птицы из стада ещё продолжали двигаться в сторону болот, когда навстречу им уже бежали те, кто был во главе стада. В темноте птицы плохо различали друг друга, поэтому первые птицы в стаде просто врезались в колонну отстающих, сбивая их с ног и лишь усиливая общую панику. Стадо закружилось, словно охваченное безумием. Постепенно птицы успокоились, поняв, что причин для паники уже нет, и стадо остановилось. В темноте страусы собрались несколькими группами. Чувствуя близость сородичей, птицы снова обрели уверенность, но спать уже никто не ложился. До рассвета страусы поодиночке или небольшими группами бродили по окраине болота. Если они подходили к берегу слишком близко, соляная корка начинала угрожающе трещать, заставляя птицу отступать на более безопасные участки грунта.
С восходом солнца птицы получили возможность осмотреться. Они остановились на краю солёных болот, окружающих небольшое озеро, сверкающее вдали. Здесь много воды, но эта вода непригодна для питья из-за чудовищного количества солей, растворённых в ней. Тем не менее, даже здесь есть жизнь. Чтобы продолжить путь, страусам нужно будет обогнуть озеро по одному из берегов, и найти путь среди болот. Ночью идти нельзя – птицы легко могут попасть в тупик, или же, что хуже, завязнуть в солёной трясине. Поэтому отдых после ночного перехода начинается намного раньше.
Солёные болота, раскинувшиеся на пути страусов, занимают сравнительно небольшую площадь. Восточнее, в низинах в центре котловины, раскинулись обширные болота, которые даже подпитываются от нескольких рек, стекающих с Альп. Там фауна гораздо богаче: в тех местах водятся странные нелетающие фламинго, а на островках среди болот водятся гигантские наземные черепахи. Здесь же, фактически, лишь окраина котловины, участок, лежащий выше остального дна высохшего моря. Поэтому здесь водятся далеко не все виды из своеобразного комплекса солеустойчивых видов, сложившегося за миллионы лет эволюции в суровых условиях. Тем не менее, некоторые представители местной фауны очень многочисленны. Здесь водятся в основном только те виды, представители которых могут прилететь сами, или же чьи яйца или споры может принести ветер.
Взрослая самка однопалого страуса бродит по высокому берегу, сложенному глиной. Солнце высушило глину почти до твёрдости камня, и она выдерживает вес взрослой птицы. Низкие берега болот представляют собой гибельную ловушку, и несколько птиц из стада едва не лишились жизни минувшей ночью. Поверхность воды лениво колышется и покрывается рябью от ветра, и птица решила попить. Но после первого же глотка страусиха закашлялась и выплюнула остаток воды – настолько много здесь соли. Вода отличается высокой прозрачностью, но это связано лишь с тем, что не всякое живое существо способно жить здесь, и потому в воде не размножаются микроскопические планктонные животные. Водоросли встречаются здесь, но их совсем немного видов. Некоторые мелководные и хорошо освещённые водоёмы в окрестностях наполнены водой красноватого или зеленоватого оттенка – это результат размножения водорослей. Возле берега камни и грязь покрыты зеленоватой плёнкой – это тоже водоросли. И ими явно питаются. Прибойная полоса и камни, лежащие у самого уреза воды, кишат живыми существами. Личинки местных мух-кровососок в огромных количествах копошатся в прибрежной полосе – это самый многочисленный вид насекомых этих мест. Личинки скребут своими ртами единственный корм, который доступен им – микроскопические водоросли. У водорослей нет конкурентов в этих водоёмах, поэтому они с лёгкостью компенсируют ущерб от выедания личинками. Это и позволяет насекомым размножаться в несметных количествах. Личинки покрыты особыми выделениями, которые не дают их покровам смачиваться водой. Поэтому в погружённом состоянии они кажутся серебристыми из-за тонкой воздушной плёнки, окутывающей их тела и защищающей от воздействия солёной воды.
Чуть глубже беспокойного общества мушиных личинок на дне лежат странные дисковидные образования, похожие на монеты. Но они состоят из многослойной известковой плёнки, которая образует на поверхности диска концентрические круги. Между соседними кольцами поверхность дисков пронизана многочисленными мелкими окошечками, которые блестят, когда на них попадает солнечный свет. Эти диски – панцири своеобразных обитателей гипергалинных водоёмов, пурпурнотелых мегалосаркодин, крупнейшего вида одноклеточных животных в неоцене. В прошлые геологические эпохи с ними могли соперничать нуммулиты, но в эпоху человека они исчезли, и мегалосаркодины не являются их прямыми потомками.
Жизнь этого гигантского простейшего проходит на редкость однообразно и просто. Большую часть времени раковина простейшего лежит на поверхности донных отложений, и из отверстий по краю раковины выползают крупные ложноножки, поблёскивающие на солнце, словно лужица слизи. Внутри цитоплазмы находится огромное количество симбиотических бактерий, придающих ей красноватый оттенок. Эти бактерии, получая от мегалосаркодины кров и защиту от соли, снабжают её пищей за счёт процесса фотосинтеза. Не все бактерии покидают раковину, но их это простейшее снабжает необходимым для жизни солнечным светом через окошечки на верхней поверхности раковины. Взрослая мегалосаркодина малоподвижна: переползти за день на несколько сантиметров – это огромное достижение для неё; самые старые особи вообще лежат на одном месте целыми днями. Зато молодые особи могут проползти эти же самые несколько сантиметров в течение одного-двух часов.
Лишь две больших проблемы есть в жизни этих простейших. Самая главная – это необходимость постоянно находиться на поверхности донного осадка. Особи, которые не смогут этого сделать, просто гибнут. А вторая проблема – соседи, личинки мух-кровососок. И жизнь мегалосаркодин – это постоянный процесс решения данных проблем.
Ветер постоянно приносит пыль из пустыни. Большая часть её – соль, которая просто растворяется в воде. Но небольшая минеральная составляющая постоянно оседает на дно водоёма. Кальцийсодержащие минералы не причиняют неудобств этим гигантским амёбам – напротив, крупинки пыли такого рода захватываются цитоплазмой ложноножек и растворяются в ней. В дальнейшем из полученного таким образом строительного материала достраивается раковина. Но осадок, накапливающийся на поверхности раковины, ухудшает условия жизни бактерий-симбионтов, и потому мегалосаркодине просто жизненно необходимо оставаться «на плаву» на поверхности осадка. Некрупные особи не сталкиваются с подобной проблемой: пока раковина сравнительно лёгкая, эти простейшие легко выползают из осадка. Этому в немалой степени способствует высокая плотность солевого раствора, в котором они обитают. А более крупные малоподвижные особи предпочитают приклеиваться в местах, где есть движение воды – на камнях вблизи берега. Если им не удалось этого сделать, их судьба незавидна: обитающие на дне крупные особи тратят много энергии на то, чтобы удержаться на поверхности осадка. Когда раковина покрывается слоем осадка, мегалосаркодина ограничивается лишь тем, что выпускает на его поверхность ложноножки с бактериями, которые в этом случае имеют возможность вести фотосинтез. Но в толстом слое осадка крупная особь постепенно гибнет. Единственное, что она может сделать – разделиться на сотни мелких, лишённых раковины дочерних особей, покинуть ставшую ненужной раковину, проползти сквозь толщу осадка и начать новую жизнь, получив после деления материнской клетки «вторую молодость». Часто старые особи буквально «задыхаются» под толщей лежащих на них раковин более молодых сородичей.
Но в моменты, когда мегалосаркодины целиком или частично покидают раковину, они сталкиваются с проблемой другого рода – с личинками мух-кровососок. Эти слепые червеобразные существа, лишённые почти всех твёрдых частей тела, кроме небольшой хитиновой «тёрки» во рту, находятся в постоянном поиске пищи. Личинки питаются в основном сине-зелёными водорослями, но мягкие части клетки мегалосаркодины тоже могут быть обкушены ими. Они большей частью поедают ложноножки мегалосаркодин, лежащих на плоских камнях вблизи берега, поскольку сами предпочитают жить на мелководье, где есть возможность обновлять запас воздуха, выставляя из воды заднюю часть тела. Их добычей также становятся лишённые раковины молодые мегалосаркодины, недавно отшнуровавшиеся от материнской клетки, и особи, которые только начали строить раковину. Взрослые мегалосаркодины, ощущая приближение личинки, втягивают ложноножки и выпускают из пор на нижней стороне раковины клейкое вещество для фиксации на субстрате.
Личинки мух-кровососок находятся на следующей ступени пищевой пирамиды и благополучие многих обитателей солёных болот всецело зависит от численности этих существ.
Страусиха не интересуется характером отношений между обитателями этих мест – её птичьи мозги просто не в состоянии вместить в себя такого рода информацию. Кроме того, она просто бесполезна для животного, приспособленного к обитанию в иных местах. Однопалые страусы – случайные гости здесь; они не задержатся в болотах надолго. Но на берегу есть возможность поискать какую-то пищу. Масса личинок, шевелящихся у уреза воды, вызывает у страусихи интерес и птица решила попробовать склевать их. Она сделала шаг к воде и наклонилась. Но стук её когтя-копыта, разнёсшийся под землёй, испугал личинок, и они мгновенно скрылись под камнями и в толще ила, оставив после себя облака мути. Страусиха вошла в воду и отодвинула ногой камень, высовывающийся на воздух. Из-под него на мгновение показались несколько личинок. Застигнутые врасплох, они попытались скрыться, но птица клюнула и схватила одну из них. При этом птица была вынуждена погрузить клюв в воду. В пресной воде это не имело бы никаких особых последствий. Но сейчас в ноздри птицы попал концентрированный рассол. Слизистую оболочку птицы словно ожгло огнём; она начала чихать, прочищая ноздри от рассола и тряся головой. Такая неприятность – слишком высокая цена за одну-две съеденные личинки. Поэтому страусиха прекратила попытки склевать личинок мух и отошла от воды.
С восходом солнца другие обитатели водоёмов начали стряхивать с себя ночное оцепенение и постепенно активизироваться. В воздухе зажужжали мухи, разогревшиеся достаточно для того, чтобы отправиться в полёт. А на камнях, торчащих из воды, зашевелились другие обитатели болот – змеевидные существа бледной окраски длиной около полуметра. Некоторые из них скользнули в воду, отталкиваясь от камней и соляных глыб коротенькими лапами, и поплыли, извиваясь, словно рыбы и прижав конечности к телу. Эти существа – одни из самых крупных обитателей гипергалинных водоёмов в этой части Средиземноморской котловины – рыбосцинки, рептилии отряда чешуйчатых. Предки этих существ обитали в пустыне и были прекрасно приспособлены к жизни в сыпучем песке. Их конечности стали очень короткими, веки превратились в сплошной прозрачный покров на глазах, а ноздри стали прикрываться крышечками для защиты от попадания песка. Поэтому переход в иную среду обитания практически не вызвал у предков этой рептилии изменений в строении. Способ передвижения у них остался фактически прежним, лишь для улучшения эффективности плавания хвост окружает кожистая плавниковая складка. Наиболее существенным изменением в их строении стало усложенение выделительной системы. Рыбосцинки приспособлены к жизни в концентрированном рассоле, поскольку их организм надёжно изолирован от проникновения соли и снабжён эффективно работающими почками.
Рыбосцинки ныряют в прозрачном рассоле и ловят личинок мух-кровососок, кишащих на мелководьях. Если страус склёвывает личинку практически случайно, получая при этом изрядную порцию рассола, то рыбосцинки делают это легко и изящно. Быстро скользя в воде, рептилии обшаривают камни и заглядывают под них. Чувствительные ворсинки на губах помогают им ощущать присутствие подвижной добычи. Раскидывая камешки на дне резкими движениями головы и передних лап, рептилии добираются до личинок, которые скрываются среди них, и набивают полный рот добычи. Под нижней челюстью у них есть горловой мешок, который быстро заполняется личинками до отказа.
Набрав достаточно добычи, рыбосцинк замирает в толще воды и всплывает, не затрачивая усилий. Когда его голова касается поверхности воды, открываются клапаны, защищающие ноздри, и рептилия дышит, издавая иногда характерный писк. Отдохнув, рыбосцинк плывёт к берегу, медленно извиваясь. Такой способ передвижения не очень быстрый, зато позволяет сократить затраты энергии. Добравшись до берега, рыбосцинк выползает на камни и выбирает хорошо нагретое солнцем место, чтобы расправиться с добычей. Личинки мух ещё шевелятся в его горловом мешке, где сохраняется некоторое количество рассола. Поэтому рыбосцинк наклоняет голову вбок и резко сокращает подкожную мускулатуру горлового мешка. Из его рта струйкой брызжет и стекает рассол. Встряхнув головой, рептилия избавляется от остатков солёной жидкости и начинает «пережёвывать» личинок быстрыми движениями челюстей. Измельчив их, рыбосцинк глотает комок получившейся кашицы и проползает немного дальше от воды, на нагретую солнцем сторону камня.

Рисунок Саурон

Рыбосцинки находятся, однако, не на вершине пищевой пирамиды. Время от времени к солёным болотам прилетают соляные ястребы, а на пролёте из Европы в Африку здесь ненадолго останавливаются другие хищные птицы, а также аисты и цапли. Поэтому крупные и быстро движущиеся силуэты птиц на фоне неба вызывают у этих рептилий панику. А крупные наземные животные нечасто появляются вблизи солёных болот и озёр. Как правило, это существа, обречённые на смерть. Ни одно наземное животное не заходит вглубь солёной пустыни по своей воле. Ни одно… кроме однопалых страусов. Обычно эти птицы обходят болота стороной, но выбор пути зависит от того, из какого места они идут. Некоторые стада вынуждены искать проход среди болот. Большинство живущих там рептилий лишено страха перед крупными нелетающими существами, поэтому они могут подпустить к себе страусов слишком близко – страусы довольно редко появляются в местах их обитания, чтобы ассоциироваться с опасностью.
Несколько рыбосцинков греются на выступающих из воды наплывах соли. Они неподвижны, словно являются частью соляных глыб. Когда к ним приблизились страусы, лишь одна взрослая особь соскользнула в воду и поплыла прочь, нырнув в глубину. Молодые рыбосцинки не шевельнулись. Одна из рептилий встряхнула головой, когда на неё села муха, а прочие продолжали сохранять неподвижность, следя за страусами. Пара взрослых птиц и одна молодая обратили внимание на неподвижных рептилий. В саванне однопалые страусы часто склёвывают ящериц и мелких змей, поэтому рыбосцинки выглядят для них заманчиво съедобными. Страусы голодны – если представится возможность, они готовы расклевать даже труп собственного сородича. Поэтому рыбосцинки, не прячущиеся при их приближении, кажутся им лёгкой добычей. Один из взрослых страусов шагнул в воду, и топот его ног, передающийся через дно водоёма, заставил рептилий насторожиться. Ещё один быстрый шаг, выпад головой – и в клюве страуса уже извивается молодой рыбосцинк, завязываясь в узлы и тщетно пытаясь ускользнуть. Остальные рептилии в панике бросились в воду и поплыли прочь от опасных пришельцев. Теперь рептилии станут осторожнее и научатся избегать страусов.
От однопалых страусов рыбосцинков спасает сама природа. Не везде массивные птицы могут подойти к берегу. В некоторых случаях соляная корка ломается под их ногами, не подпуская страусов к воде ближе, чем на несколько метров. Лишь там, где берег повыше или сложен камнями, птицы оказываются прямо у воды. Но урок, полученный рыбосцинками, не пропал даром – теперь эти рептилии спрыгивают в воду раньше, чем страусы приблизятся к ним.
Солнце поднимается выше, и страусам пора двигаться дальше. Становится жарко, и птицам предстоит выдержать это испытание. Дневная жара усугубляется появлением ещё одного врага: страусов атакуют стаи мух-кровососок. Обычно им приходится разлетаться далеко по пустыне в поисках подходящего объекта нападения. Но здесь еда пришла к ним на своих ногах. Эти насекомые обладают хорошим обонянием, и запах множества птиц ощущается ими издалека. Те из них, которые недавно вывелись из куколок и ещё не успели покинуть родные болота, атакуют страусов первыми. Ночью мухи-кровососки сидели на отвесных поверхностях камней и соляных глыб, оцепенев от ночной прохлады. Когда солнце едва взошло, они переползли на освещённые участки камней и замерли, пока солнечные лучи согревали их. Как только их тела разогрелись достаточно, чтобы можно было взлететь, мухи стали нападать на страусов.
В солёной пустыне источники корма редки. Если поблизости нет «оазисов», населённых крупными птицами и рептилиями, самки мух-кровососок должны преодолевать многие километры, ориентируясь по запаху, чтобы отыскать подходящую добычу. Но сейчас сама еда пришла к ним в виде огромного стада страусов, и мухи набросились на измученных долгим переходом птиц. Насекомые не оставляют своих жертв ни на минуту. Они жужжат над страусами целым роем, лезут птицам в глаза и мешают смотреть. Чтобы отогнать их хотя бы на секунду, страусы вынуждены постоянно встряхиваться. Но на место согнанной мухи тут же садится новая, и тело птицы вздрагивает от боли, когда ещё один хоботок вонзается в кожу. Места укусов мух сильно зудят, и страусы вынуждены терпеть эти неприятные ощущения. Некоторые пытаются чистить оперение и склёвывать назойливых паразитов, но мухи оказываются проворнее, и птицы лишь на секунды прерывают их пир.
Но на пир собираются и другие насекомые. Их не интересует кровь страусов: они проявляют непосредственный интерес к мучителям птиц.
На перьях одной из птиц сидит крупная муха серебристого цвета с огромными выпуклыми глазами и удлинённым телом – ктырь-ястреб. Тело страуса для него – накрытый обеденный стол, но его пища иного рода. Когда муха-кровососка зависла в воздухе над страусом, намереваясь выбрать подходящий момент для атаки, ктырь-ястреб атаковал её. Серой молнией хищная муха бросилась на свою добычу, сбила её в воздухе, вцепилась двумя парами ног и нанесла укол хоботком. Тихое жужжание жертвы, почти неслышное на фоне гудения крыльев хищника, означает, что жизнь уходит из тела мухи-кровососки. Вернувшись на спину птицы, ктырь-ястреб продолжил высасывать тело добычи, а затем ветер унёс моментально высохший панцирь мухи-кровососки с одним лишь отверстием на груди, в основании ног, которое оставил хоботок хищника, сжавшего муху в смертельных «объятиях».
Обычно ктырь-ястреб свирепо прогоняет сородичей, защищая свою охотничью территорию. Но сейчас добычи настолько много, что теряется сам смысл агрессивного поведения. Десятки ктырей сидят на спинах страусов, бродящих по берегам солёного озера в поисках дороги. Некоторые ктыри предпочитают атаковать мух, отяжелевших от высосанной крови, и потому менее поворотливых. Но само присутствие свирепых мух заставляет кровососок быть более осторожными.
После восхода солнца страусы, мучимые голодом, жаждой и паразитами, начали искать путь через болота, окружающие озеро. Птицы стараются выбирать осушенные участки, но иногда должны брести по мелководью. Иногда тропинка, по которой можно пройти, оказывается настолько узкой, что страусы могут идти только гуськом, послушно следуя за птицей, которая в данный момент возглавляет процессию. Они ступают практически след в след: если сделать неосторожный шаг в сторону, можно провалиться в грязь и увязнуть. У некоторых птиц на ногах после ходьбы по мелководью образовалась корочка соли, которая отваливается хлопьями, когда птицы выбираются на твёрдую землю. Некоторые страусы пытаются опередить своих сородичей и сходят с тропы, надеясь двигаться побыстрее. Но это опасно, и отдельным птицам приходится убедиться в этом на собственном опыте.
Один из страусов шагнул в сторону, обгоняя сородича, идущего впереди. Он сделал несколько шагов по мелководью, поднимая ногами зловонный чёрный ил. Но, когда он шагнул ещё раз, одна его нога провалилась в ил. Страус испугался и попробовал освободиться. Он упёрся в дно болота другой ногой, но, пока вытаскивал увязшую ногу, другая нога также ушла в ил. Это ещё больше испугало страуса и он задёргался, пытаясь сделать хоть шаг и добраться до твёрдой земли. Но толща ила крепко засосала его ноги и попытки выбраться закончились неудачей. Его сородичи, проходящие мимо, испуганно прибавили шаг, увидев, как попавшая в плен птица дёргается, пытаясь выбраться. Раз за разом увязший в болоте страус пробовал освободиться, но всё было напрасно. С каждым движением он всё глубже погружается в болото: через пятнадцать минут борьбы под водой полностью скрылись цевки птицы. Страус выбился из сил: он тяжело дышит, а его крылья полураскрыты и перья мокнут в солёной воде. Он обречён остаться здесь навсегда, и, если он не увидит заката солнца, это можно считать большой милостью судьбы. Прочие птицы равнодушно проходят мимо него. Они слишком глупы, чтобы оказывать помощь сородичу, и просто не имеют возможности сделать это, не рискуя собственной жизнью. Инстинкт самосохранения удерживает их от опрометчивого шага в воду.
Обессилевшая птица становится лёгкой добычей для мух-кровососок. Насекомые собираются на страусе и почти беспрепятственно пьют его кровь. Страус лишь вздрагивает, когда очередная муха вонзает в него хоботок. Ктырь-ястреб, севший на спину пленённой птицы, почти не помогает ей справляться с паразитами – он успел поймать лишь полдесятка мух, когда несколько десятков их, пользуясь численным перевесом, безбоязненно сосали кровь страуса.
Стадо размеренным шагом проходит мимо завязшего сородича. Ряды птиц постепенно редеют: основная масса их уже прошла вперёд, и мимо увязшего в болоте страуса идут старые и молодые птицы – слабые особи, обычно держащиеся в хвосте стада. Прочие птицы скрылись вдали за возвышенностями, окружающими болотистую местность, и ушли далеко вперёд. Постепенно стадо покинуло болота, и тогда стали видны другие жертвы этого трудного участка пути. Нескольких молодых птиц затоптали взрослые особи, и их безжизненные тела лежат на мелководьях. А в разных местах болот в иле застряло ещё около полудюжины птиц. Они никуда не смогут уйти отсюда, и им предстоит ждать неизбежного конца.
Агония завязшего в болоте страуса продолжается несколько часов. Он окружён водой и чувствует жажду, но не может её утолить: вода непригодна для питья из-за растворённой соли. Солнце понемногу начинает клониться к западу, но его жар пока не убывает. Страус изнывает от зноя и пытается охладиться, помахивая крыльями. Но это не избавит его ещё от одной проблемы – мухи-кровососки продолжают летать над ним. Большинство этих насекомых улетело вслед за стадом, чтобы затем вернуться и отложить яйца в водоёме. Но несколько десятков мух по-прежнему вьются над страусом. Они садятся на его голову и шею, атакуют складку голой кожи на горле, забираются под крылья и кусают голую кожу на животе птицы. Страус вынужден постоянно встряхиваться, сгоняя их.
Недалеко от места, где попал в ловушку страус, находится неглубокий водоём, среди которого торчат соляные глыбы причудливой формы. Редкие весенние дожди, идущие с Атлантики, растворяют соль и повышают уровень водоёмов, но затем солнце испаряет значительную часть воды, заставляя соли кристаллизоваться, образуя абстрактные скульптуры странной формы. Неожиданно часть соляного бугра зашевелилась. Это существо – не рыбосцинк в гладкой роговой броне. Его тело покрыто мягким белым оперением с лёгким зеленоватым оттенком, что делает его похожим по цвету на окружающие соляные глыбы с вкраплениями микроскопических водорослей. Существо раскрыло чёрные глаза и повернуло голову на очень подвижной шее. Похоже, страусы, главный источник беспокойства, покинули эти места, и жизнь продолжила своё размеренное течение. Окончательно нарушив свою маскировку, существо поползло вверх по соляной глыбе, раскрыло крылья и взлетело. Это острокрылая птица с двумя длинными перьями-«вымпелами» в хвосте – самец солончакового козодоя. Стадо страусов нарушило покой солёных болот, но привлекло множество насекомых, питающихся кровью. Крупные птицы распугали козодоев, спрятавшихся на земле, и им пришлось временно переселиться подальше от болот. Но зато этот самец нашёл убежище на островке, где его никто не потревожил. И теперь он может воспользоваться преимуществами своего положения. Мягко взмахивая крыльями, солончаковый козодой пролетел над страусом, завязшим в болоте. Длинные остроконечные крылья делают солончакового козодоя похожим на стрижа, и не напрасно: он прекрасный летун. Птицы этого вида часто совершают дальние перелёты по пустыне, залетая в «оазисы» и поднимаясь высоко в горы, где есть источники воды. Поэтому солончаковые козодои населяют пустыню во множестве, хотя их трудно заметить, когда они маскируются среди глыб и корок соли.
Самец солончакового козодоя пролетел над страусом, широко раскрыв рот. Несколькими взмахами крыльев он набрал скорость и схватил муху-кровососку, которая стала слишком тяжёлой от высосанной крови и не успела увернуться от птицы. Он взмыл вверх и затем спикировал над страусом, поймав во время броска сразу двух мух. Остальные насекомые, вспугнутые его охотой, прервали нападения на страуса и взлетели над ним, давая птице минутное облегчение. Козодой летает над страусом совершенно бесшумно, словно белый призрак смерти. Страус временно избавлен от нападений мух, но это даёт ему лишь отсрочку от неизбежного конца. Он находится в состоянии глубокого стресса. Тело птицы сковано напряжением мышц, сохраняет неподвижность и слегка вздрагивает от непроизвольных мышечных сокращений. Взгляд страуса устремлён в одну точку; птица совершенно не обращает внимания на козодоя, летающего вокруг. Такое состояние сильно ускоряет обмен веществ и организм страуса буквально «сгорает» за считанные часы, расходуя в усиленном режиме подкожный жир и белок мышечных тканей. Он ещё остаётся в живых вечером, но утренние лучи солнца освещают уже мёртвую и окоченевшую птицу.
Миграция птиц, которым удалось миновать ловушки солёных болот, продолжается. Им предстоит последний отрезок пути – около 100 километров по совершенно сухой местности. Окружающий пейзаж немного меняется – страусы миновали низинные участки Средиземноморской котловины, и теперь их путь проходит по почве, сложенной осадочными породами, некогда образовавшимися на дне моря. В некоторых впадинах попадаются солончаки, но сплошной соляной покров, блистающий под лучами солнца, остался позади. Поверх материнской породы лежит толстый слой пыли, смешанной с солью, которую ветер принёс со дна котловины. Птицы по-прежнему предпочитают отдыхать днём и идти ночью. Они постепенно приближаются к предгорьям Мальты. Болота и солёные озёра уже не встречаются у них на пути, и идти по твёрдой почве намного легче и быстрее. Но здесь птицы тоже не застрахованы от всевозможных случайностей.
В хвосте стада движутся самые слабые птицы, и они, как правило, гибнут первыми. Пока у птицы достаточно сил, она старается двигаться во главе стада. Ощущая присутствие сородичей, она меньше обращает внимание на голод и жажду. Так у неё гораздо больше возможностей успешно завершить миграцию. Но иногда обстоятельства складываются не лучшим образом.
Взрослый страус-самец, проживший около пятнадцати лет, находится в самом расцвете сил. Во время зимовки в предгорьях Атласских гор он легко спасался от хищников и его не подводила острота зрения и слуха. Он легко переносит голод и не страдает от жажды, как молодняк и старые птицы, которым удалось прожить едва ли не на десять лет больше его самого. Он движется в первых рядах стада ровным и размеренным шагом. Птица смотрит вперёд, и от её взгляда, увы, ускользает то, что может оказаться прямо под ногами. Сделав очередной шаг, страус-самец почувствовал, как палец правой ноги пронзила острая боль. Он резко остановился, и в него тут же врезалась птица, шагавшая сзади. Едва удержав равновесие, страус попытался отойти в сторону, и обнаружил, что едва в состоянии наступить на одну ногу. Хромая, самец отковылял с пути основного стада, остановился и приподнял больную ногу. В течение считанных минут его шансы на выживание резко ухудшились: птица наступила на небольшой камень с острыми гранями и сильно повредила коготь. Камень застрял в когте птицы и сработал как клин: коготь треснул практически до мягких тканей и из раны засочилась кровь. Страус попробовал сделать несколько шагов и камень вывалился из раны. Но положение не стало лучше: в рану попала пыль с солью, что вызвало новый приступ острой боли. Сородичи по-прежнему идут с той же скоростью и стадо проходит мимо раненого самца. Через несколько минут птицы, составляющие основное ядро стада, ушли далеко вперёд, и в скупом свете луны самец увидел тех, на кого раньше не слишком обращал внимание. Сразу за сильными взрослыми птицами шагают молодые, но полные сил страусы. Возможно, им удастся образовать пару даже в этом сезоне гнездования. Они немного слабее взрослых опытных птиц, но их здоровье пока не подточено ранами и болезнями. Следом идут молодые страусы, которым не исполнилось даже года – они вывелись на Мальте в прошлом году, и это их вторая миграция. А далее растянулась длинная вереница старых, больных и слабых птиц. Теперь место раненого самца среди них. Он пробует идти, но ему слишком больно наступать на треснувший коготь. Нога постепенно распухает и птица отстаёт всё больше. Возможно, этот самец уже не дойдёт до мест гнездования. Страус хромает, осторожно наступая на раненую ногу, и движется слишком медленно. Он не успевает за стадом, и его никто не ждёт, как он сам не ждал слабых и больных сородичей. Стадо идёт вперёд, и теперь раненого самца обгоняют даже старые птицы с облезлым оперением, которых с трудом держат ноги. Сильные птицы, среди которых было его место до сегодняшнего дня, уже скрылись в ночной темноте где-то впереди.
Хромой страус остался в одиночестве среди пустыни. Небо на востоке постепенно светлеет и розовеет – начинается рассвет. Скоро солнце поднимется, наступит жара и нужно будет отдыхать. Но страусу нужно двигаться вперёд, и он делает это, превозмогая боль. Его рана на ноге сильно болит, и он движется медленнее любого старого страуса в его стаде, которое ушло далеко вперёд. Боль препятствует его движению, но инстинкт заставляет идти вперёд. Страус повинуется инстинкту, хотя для него это сопряжено с огромными страданиями.
Солнце поднимается над Средиземноморской котловиной. Ночная прохлада сменяется сильной жарой. Камни ещё сохраняют прохладу ночи, но вскоре они окажутся раскалёнными настолько, что прикосновение к ним может вызвать ожог нежной кожи. На освещённой равнине по-прежнему нет ни единого признака жизни, кроме самих страусов. Где-то на камнях разрастаются лишайники, но их слоевища, прочно приросшие к камню, невозможно отскрести клювом. К тому же их настолько мало, что ими могут кормиться только мельчайшие насекомые. Голод и жажда дают о себе знать, но это обычное состояние во время перехода через Средиземноморскую котловину, и страусы за миллионы лет эволюции приспособились переносить его во время миграции. У тех из них, кто сможет добраться до Мальтийского горного массива, появится возможность утолить их. Пока же птицы должны терпеть.
Жара постепенно усиливается и страусы движутся всё медленнее. Наконец, взрослые птицы, возглавляющие стадо, останавливаются, оглядываются и одна за другой ложатся на землю. Это сигнал для всех остальных птиц – вокруг всё спокойно и пришло время отдыхать. Птицы лежат на земле, выкопав для себя удобные ямки. Кожная складка на шее каждой птицы краснеет – система подкожных капилляров наливается кровью и страусы охлаждаются, рассеивая тепло через неё.
До Мальтийского горного массива остаётся не более двух дней пути, и птицы находятся в достаточно хорошей форме, чтобы успешно добраться до цели своего путешествия. Но природа вносит свои коррективы в их путешествие, уравнивая шансы на выживание у молодых и старых, у слабых и сильных птиц. Этот день будет особым: страусы чувствуют изменения погоды. Этот день будет не днём отдыха, а днём борьбы за собственную жизнь. Где-то далеко на западе, над Атлантикой, зародилась буря. Ветер пронёс тучи над горами Гибралтарского перешейка, они растеряли значительную часть воды над саваннами, и над Средиземноморской котловиной дует ещё очень сильный, но уже отчаянно сухой ветер. Зимой и в начале весны ветры с океана успевают донести дождевые тучи до солёных пустынь Средиземноморской котловины, но той влаги явно недостаточно, чтобы вдохнуть жизнь в пустыню. Озёра и болота в центре пустыни подпитываются реками, текущими с севера, из Альп, которые наиболее полноводны весной, когда начинают таять снега в горах. Но чаще всего в этих местах ветер несёт солёную пыль вместо дождя.
Признаки грядущей непогоды становятся всё очевиднее. Цвет неба меняется, на западе оно желтеет. Ветер крепчает и отчасти даже прогоняет дневную жару. Но это не повод для продолжения путешествия. Напротив, в ожидании бури птицы ложатся ещё плотнее, тесно прижимаясь друг к другу, и прячут голову под крыло. Молодняк ложится под бок сильных взрослых особей, словно ища у них поддержки.
Ветер постепенно усиливается. Один из страусов вынул голову из-под крыла, чтобы оглядеться. Он лишь слегка приоткрыл рот и сразу же почувствовал солоноватый привкус на языке. А его глаза тут же заслезились от пыли. Горизонт затянулся сероватой мглой – ветер несёт соляную пыль со дна Средиземноморской котловины. Поэтому птица снова спрятала голову под крыло и плотнее прижалась к соседу.
Ветер завыл, и в воздухе закружились целые облака из смеси хлёсткого песка и солёной пыли. Небо затянула мгла.
Буря не может продолжаться вечно. Она свирепствовала около двух часов, а затем ветер погнал тучи дальше на восток. В облачном покрове появились разрывы, сквозь которые проглянуло жаркое голубое небо пустыни. А ещё через полчаса лишь несколько отдельных облаков остались в небе единственным напоминанием о прошедшей буре. На земле, напротив, последствия бури гораздо более материальные и ощутимые. Поверхность земли засыпана толстым слоем смеси песка и соляной пыли. Птицы тоже оказались засыпанными. Издалека трудно понять, где находится песок, наметённый бурей, и где стадо страусов спасалось от стихии. После бури стадо однопалых страусов выглядит как множество песчаных холмиков. Но птицы хорошо приспособлены к тому, чтобы выживать во время таких испытаний.
Из песка показалась голова на длинной шее. Она огляделась и рядом с ней поднялись две головы поменьше. Затем птица, засыпанная песком, зашевелилась и рывком поднялась на ноги, сбрасывая с себя тяжесть наметённого ветром песка. Вслед за ней из песка поднялись двое молодых страусов, которые пережидали бурю, прижавшись к сильной взрослой особи. Из-под песка одна за другой стали показываться головы их сородичей. Видя, что опасность миновала, остальные птицы стали подниматься и встряхиваться, удаляя песок из оперения. Песчаная буря даже пошла им на пользу: вместе с солёным песком на землю сыплются паразиты птиц. Но эта польза – лишь побочное действие природного явления, которое подвергло жизнь птиц реальной опасности. И бывает, что птице уже никогда не подняться на ноги после такой бури. Одной из птиц нет в живых – солёная пыль засыпала её с головой, и она задохнулась. Словно надгробный памятник, остался лишь песчаный холмик, из которого торчит нога птицы, отчаянно пытавшейся выбраться наружу. Когда-нибудь ветер сдует солёную пыль и мумифицированный труп будет не один сезон лежать на земле как предупреждение о суровости здешних мест.
Страусы продолжают движение. Местность изменилась, но не слишком сильно. Она по-прежнему пустынна и безжизненна, но теперь во многих местах покрылась песчаными наносами. На пути страусов показываются жертвы прошлых бурь – мумии птиц с кожей и перьями на разных стадиях разрушения. Солёная пыль засыпала их, высушила и просолила их трупы, и тем самым сохранила в течение многих сезонов. Среди мумий встречаются птицы разных видов. Соляные ястребы оказываются недостаточно сильными, чтобы противостоять ветру. Их тела несут на себе следы борьбы за жизнь – поломанные крылья и вывихнутые ноги свидетельствуют о том, что птица долго сопротивлялась слепой ярости стихии. А солончаковые козодои спасаются от опасности единственным доступным способом – прижимаются к земле и глыбам соли, надеясь на свою маскировку, и не улетают, даже если песок начинает засыпать их с головой. Поэтому их тушки так и остаются лежать со сложенными крыльями, словно птицы просто очень крепко спят. Часто среди жертв пустыни оказываются перелётные птицы – иногда ветер бросает на землю и засыпает песком целую стаю пернатых путешественников. Даже самые сильные птицы могут не выдержать свирепости стихии – стада однопалых страусов регулярно платят страшную дань песчаным бурям. На пути следования стада лежит несколько жертв стихии. Это трупы страусов, оставшиеся с прошлых лет. Сложно сказать, дожили бы они до этого дня, или стали жертвами хищников. Но солёная пыль сохранила их облик после смерти. Кожа трупов ссохлась и сморщилась, шея изогнулась назад, когда высохли мышцы, высохшие глаза глубоко запали в глазницах, а рты остались раскрытыми, словно в последнем крике о помощи. На трупах ещё осталось оперение, и издалека кажется, что эти птицы просто отдыхают, чтобы через несколько минут вновь встать и продолжить путь на Мальту, к своим гнездовьям. Но не всем, кто покидает гостеприимные предгорья и долины рек, удаётся закончить свой путь на гнездовьях.
Страусы, которым удалось выжить, идут дальше. Значительная часть пути уже преодолена, и остался завершающий этап пути. Птицы идут весь остаток дня и значительную часть ночи. Лишь после полуночи они останавливаются на отдых.
Поведение страусов меняется. Они чувствуют изменение условий и постепенно возвращаются к прежней дневной активности. Пожалуй, наиболее заметным изменением является увеличение количества насекомых. Когда настало утро, птиц атаковало множество мух. Это не мухи-кровососки из солёных болот – они не кусают до крови. Но зато целые стаи этих докучливых насекомых лезут в глаза и ноздри птиц, привлечённые влагой. Некоторые страусы чихают и трясут головами, пытаясь избавиться от них.
Самым приятным изменением в окружающем мире стало появление растений. В ночной темноте страусы не заметили, как вступили на территории, где уже могут расти самые жизнестойкие травы. А когда рассвело, птицы обнаружили, что в некоторых местах из земли торчат стебли и листья. Одни из них уже успели увянуть, но другие ещё свежие и сочные. Изголодавшиеся птицы с жадностью набросились на скудную пищу. Одни из них обрывают листья и стебли трав, а другие раскапывают землю в поисках сочных луковиц. Стадо постепенно разбрелось по окрестностям и птицы стали искать пищу – для некоторых из них первую за последние десять дней.
В поисках пищи несколько молодых птиц отошли в сторону от основного стада. Оглядываясь по сторонам, они искали корм. Вначале им попался приземистый колючий молочай, стебель которого был вздут, словно тыква. Но растение надёжно защитилось от птиц острыми колючками, расположенными попарно вдоль каждой из многочисленных граней стебля. Когда одному из страусов удалось отщипнуть кусочек стебля, птица сразу выплюнула его – горло начало сильно жечь, а из повреждённого участка стебля молочая потёк белый сок, густеющий на солнце в резиноподобную массу.
Убедившись, что это растение есть нельзя, птицы побрели дальше, время от времени бросая взгляды на стадо позади себя. По пути им удалось сорвать по нескольку травинок, но этого было явно недостаточно, чтобы утолить разыгравшийся аппетит. В одной из ложбинок среди камней птицы обнаружили более густую и зелёную траву. Бросившись к ней, они готовы были съесть её всю. Но страусы нашли нечто гораздо более ценное, настоящее сокровище пустыни – куртинка травы прикрывала от солнца небольшой родник. Ночная роса собиралась под окружающими камнями и просачивалась в почву, а оттуда стекала в ложбинку по твёрдой глинистой подпочве, поддерживая существование крохотного источника воды – небольшой лужицы, которая ненадолго пересыхала лишь летом.
Блеск воды словно заворожил птиц. Они обступили источник и стали с жадностью пить, ритмично поднимая головы к небу, как куры. Один из страусов стал отщипывать и глотать кусочки влажной глины, а другой склевал несколько мелких камешков на берегу источника. Птицы с наслаждением глотали воду, и у них постепенно уходил неосознанный страх перед стихией, перед голодом и смертью. С каждым глотком воды к ним приходила уверенность в собственных силах – теперь они точно смогут добраться до Мальты, до мест гнездования. Возможно даже, кому-то из них удастся образовать пару и вывести птенцов.
Цель путешествия уже видна на горизонте – горный массив среди солёной пустыни. Она колышется и кажется зыбкой и призрачной в мареве, поднимающемся от раскалённой почвы, но это не мираж. Мальта, когда-то бывшая небольшим островом в Средиземном море, теперь поднимается горой среди пустыни. Со времён человека этот остров значительно подрос в высоту – это результат повышения вулканической активности в Средиземноморской котловине, которое связано со столкновением Африки и Евразии. Мальта – настоящий оазис среди котловины, как и другие бывшие острова Средиземноморья. Они все возвышаются над отложениями солей, а их вершины служат естественными конденсаторами влаги. Над вершиной острова клубятся облака, а по утрам она утопает в тумане. Поэтому на островах складываются благоприятные условия для роста растений, которые обеспечивают пищей небольшие популяции эндемичных животных, развившиеся в изоляции на этих островках-«оазисах».
Птицы шагают к Мальтийскому горному массиву. Местность меняется всё больше и больше по ходу их движения: растения находят благоприятные условия для жизни в окрестностях горного массива. Редкие пучки трав среди камней постепенно сменяются разреженным, но практически сплошным травяным покровом. Кое-где среди травы торчит шарообразный ствол суккулентного молочая или поднимаются канделябровидные стебли других растений. Страусы вновь имеют возможность кормиться прямо на ходу – они ощипывают верхушки трав, почти не задерживаясь.
Вблизи гор-«оазисов» можно найти нечто более ценное, чем подсыхающая трава. Она годится лишь для того, чтобы набить желудок, сокращающийся в болезненных спазмах от голода. Когда стадо птиц поднялось на невысокий холм, они сразу же заметили, как в долине под ними солнечный свет блестит и играет в воде небольшого озерка, поросшего по берегам густой травой. Это зрелище сразу заставило птиц собрать остатки сил, и они бросились к воде.
Разбрызгивая воду ногами, страусы вошли в озерко. Первые птицы вначале попытались пить, стоя на берегу, но сзади на них так сильно напирали сородичи, что им пришлось зайти в озеро едва ли не по самый живот. Здесь птицы жадно припали к воде и начали пить, поднимая и опуская головы. На сей раз воды хватило всем. Птицы, измученные долгим переходом, получили заслуженную награду – пищу и воду. До места назначения осталось не больше полудня пути, и уже завтра однопалые страусы завершат миграцию и займутся обустройством семейной жизни. Но сейчас они нуждаются в отдыхе и никто не порывается продолжать путь.
Молодые страусы начинают играть. Они собрались в небольшую стайку и начали бегать вокруг взрослых птиц. Время от времени молодые птицы останавливаются и начинают кланяться друг другу, раскрыв крылья в стороны и встряхивая ими. Это элементы брачного ритуала взрослых птиц, но молодые страусы будут готовы к размножению лишь на следующий год, поэтому их поведение – лишь своеобразное упражнение.
Взрослые птицы ведут себя более степенно и спокойно. Их отдых – важная часть подготовки к предстоящему брачному сезону. Им предстоит набраться сил перед утомительными брачными играми, которые по затратам энергии сравнимы с ночным переходом по солёной пустыне. Взрослые страусы один за другим засыпают, пощипав травы и утолив жажду. Одни птицы садятся на живот, а другие и вовсе ложатся набок, свободно вытянув ноги. Птицы спят очень глубоким сном: когда на одного спящего страуса села какая-то мелкая птичка, он даже не шевельнулся. На островах-«оазисах» нет крупных хищников, способных напасть на страуса, поэтому птицы позволяют себе такую роскошь, как крепкий дневной сон. Птицы отдыхают весь остаток дня и большую часть ночи.
В предутренние часы, когда небо на востоке едва посветлело, страусы начали собираться в путь. Громада Мальтийского горного массива чернеет на северо-востоке; они доберутся до неё уже к полудню. Теперь, когда голод и жажда не беспокоят птиц, они могут двигаться значительно быстрее. Страусы начинают свой путь шагом – ещё довольно темно, поэтому они должны двигаться осторожнее. Когда солнце поднялось над горизонтом, птицы перешли с шага на бег. Теперь даже молодые птицы не отстают от взрослых, и всё стадо движется вместе, не растягиваясь на сотни метров, как при движении через пустыню.
Солнце ещё не прошло половины пути по небу, когда птицы добрались до знакомых мест, которые были целью их утомительного путешествия. Сухая местность, поросшая редким кустарником и кое-где прорезанная ручьями, стекающими со склонов Мальтийского горного массива – место гнездования этого стада однопалых страусов на протяжении многих лет подряд. Некоторые из взрослых птиц стада сами появились на свет в этих местах. Если ничего не изменится, их дети и внуки также будут гнездиться именно здесь. Путешествие окончено и птицы могут готовиться к брачным играм.
Склоны Мальтийского горного массива покрыты растительностью. Где-то на вершине растут леса из дубов, лавра и других лиственных растений. Ниже располагается пояс маквиса, а у подножия сплошные заросли уступают место отдельным группам кустарников и одиночным экземплярам суккулентных растений. Со склонов гор стекают ручьи, и кое-где образуются мелководные озёра и болотца. При отсутствии крупных наземных хищников это идеальное место для выращивания птенцов.
Однопалые страусы не поднимаются в горы – это жители равнин, которые привыкли к быстрому бегу и хорошему обзору, и потому нуждаются в просторе. Они чувствуют себя неуютно в слишком густых зарослях, поэтому выбирают для гнездования участки, поросшие травой. В предгорьях Мальты большие стада разделяются и разбредаются по подходящим для гнездования местам. В следующий раз они соберутся вместе лишь на обратном пути на Большую Землю.
Небольшая группа страусов – около двух десятков птиц – вышла в просторную долину, поросшую по краю кустарниками. По дну долины протекает ручей, и его берега также покрыты густой зеленью. Самцы уже начали готовиться к брачным играм – они относятся друг к другу гораздо менее терпимо, чем раньше. Кожные складки на шеях взрослых самцов увеличиваются, наливаются кровью и краснеют, словно птицам жарко. Если какой-то другой самец случайно приблизится к такому самцу, следует однозначная реакция – его расценивают как нарушителя личного пространства, и возбуждённый хозяин территории набрасывается на него и прогоняет подальше от себя, при этом держа тело почти вертикально. В таком положении он кажется крупнее, а кожная складка красного цвета видна на фоне оперения особенно отчётливо. Приближение самок, напротив, будет встречено им весьма приветливо – самец, к которому подошла самка, начинает кланяться и топать ногами, раскрыв крылья в стороны и склонив голову в знак отсутствия агрессивных намерений.
В течение двух первых дней по прибытии на гнездовья птицы словно примеряются друг к другу – самцы завоёвывают себе личное пространство, а самки выбирают возможных брачных партнёров, задерживаясь на краю их территории чуть дольше, чем обычно. Самцы начинают строить гнездо – это тоже часть брачного ритуала. Для этого птица выщипывает клювом траву на выбранном участке – в круге диаметром около двух метров. В середине этого круга самец исполняет брачный танец – гулко отбивает «чечётку» ногами и кланяется самке, проявляющей к нему интерес. В промежутках между танцами он раскапывает ногами землю, разбрасывая в стороны увесистые комья. В итоге уже в первый день брачных демонстраций он выкапывает неглубокую яму диаметром около метра. Если самке нравятся и самец, и основа для гнезда, пара объединяется и птицы совместно достраивают гнездо, расширяя его.
Крупные однопалые страусы – не единственные наземные жители оазисов. Время от времени мигрантам приходится встречаться с теми, кто жил в «оазисе» с момента, когда они уходили отсюда прошлой осенью. Группа молодых самцов, ещё недостаточно подросших, чтобы участвовать в брачных играх, отделилась от общего стада одной из первых. Они слабее половозрелых самцов, поэтому не хотят лишний раз попадаться им на глаза, когда те начинают брачные демонстрации. Молодые птицы пока озабочены лишь одной целью: лучше питаться и быстрее расти, чтобы быть в хорошей форме к началу осенней миграции в Африку. Они пока нейтрально относятся друг к другу и мирно кормятся на краю кустарниковых зарослей.
Невдалеке от них листва зашуршала и показалась голова на длинной шее. Это явно их сородич. Вслед за первой головой из кустарника высунулась вторая, а затем ещё три. Птицы, прячущиеся в кустарнике, стали пристально следить за группой самцов. Убедившись, что им никто не угрожает, птицы зашагали навстречу группе молодых самцов и вскоре вышли из кустарника. Их оказалось значительно больше, чем могло показаться ранее – около дюжины. Они ничем не отличаются от страусов, появившихся на свет в прошлом году, кроме окраски. Среди этих птиц есть три, обладающих таким же светлым оперением, как положено молодняку однопалых страусов. А остальные птицы имеют более тёмное оперение, на котором выделяются несколько тёмных прерывистых полос, тянущихся параллельно. Такую окраску имеют птенцы однопалого страуса, покрытые пухом, но они расстаются с ней, когда меняют ювенильный пуховый наряд на первое оперение. Эти же птицы словно не желают расставаться с детскими признаками. Присутствие молодых однопалых страусов на Мальте вполне объяснимо – во время начала миграции не все птенцы успевают уйти с острова-«оазиса». Некоторые из них теряются в зарослях, другие отстают в пути. Если им повезло отстать от общего стада в самом начале путешествия, у них есть возможность вернуться в привычный мир и жить в одиночку или объединившись в небольшие группы с такими же осиротевшими птенцами. Им опасны лишь хищные птицы, но многие из птенцов имеют все возможности вырасти и дождаться возвращения взрослых сородичей следующей весной.
Три птицы с более светлым оперением сразу же покинули стадо, в котором были до этого, и присоединились к группе молодых самцов. Но птицы с более тёмной и странной окраской явно не спешат этого делать. Они поглядывают на молодых однопалых страусов без особого интереса и лениво ощипывают листья с кустарника. Причина их поведения становится вполне очевидной, когда к их стаду присоединились ещё две птицы с такой же полосатой окраской. Каждая из них привела с собой выводок из нескольких крохотных птенцов, покрытых ювенильным пухом с чёткими продольными полосками. Несмотря на крошечные размеры, эти птенцы обладают всеми признаками однопалых страусов. Загадка разрешается просто: страусы с более тёмной окраской представляют собой особый вид – мальтийский однопалый страус.
Появление на Мальте и в других горных «оазисах» Средиземноморской котловины карликовых страусов – закономерное явление. В плейстоцене по многим островам Средиземноморья были распространены карликовые виды слонов, носорогов, бегемотов и оленей. В неоцене ситуация в чём-то повторилась. Но вместо морских просторов острова-«оазисы» отделяет друг от друга и от «большой земли» мёртвая солёная пустыня. И преодолеть её не менее сложно, чем морские просторы. Те, кто сумел это сделать, добились успеха. Некоторые стада однопалых страусов переходили к оседлому образу жизни и постепенно превращались в процессе эволюции в новые виды – несомненно родственные крупному виду из Африки и Передней Азии, но отличающиеся от него в связи с особенностями новой среды обитания.
Мальтийские однопалые страусы – настоящие карлики по сравнению с рослыми кочевниками, которые приходят в их «оазис» для выведения потомства. Рост взрослого мальтийца – не больше половины роста взрослого однопалого страуса. Но, будучи карликами, мальтийские страусы весьма агрессивны и умеют постоять за себя, если кто-то из рослых соседей начинает демонстрировать своё превосходство в грубой силе. Но обычно этого не требуется, поскольку карликовые однопалые страусы имеют несколько иные жизненные потребности и живут в местах с более густой растительностью, куда редко заходят их рослые соседи.
Страусы, которым удалось благополучно добраться до Мальтийского горного массива, уже, кажется, забыли о голоде и жажде, которые мучали их на протяжении значительной части пути к гнездовьям. Но для некоторых птиц испытание на прочность всё ещё продолжается.
Размеренно, словно механизм, по пустынной окраине Мальтийского горного массива шагает одинокий однопалый страус. Эта птица прихрамывает и очень осторожно ступает на одну ногу. Это тот самый страус, взрослый самец, которому в коготь так некстати вонзился острый камешек. Он отстал от сородичей, но не сдался и продолжил путь в одиночку. Ему хорошо знакома дорога, но из-за раны на ноге птица шла гораздо медленнее, чем здоровые сородичи. Ему также пришлось переживать песчаную бурю, но он выжил. Старой птице, возможно, не удалось бы добраться до Мальты, но помог случай. Как ни странно, старой птице удалось выжить благодаря тому, что во время бури в стаде погиб другой страус. Заметив кружащихся в небе соляных ястребов, старик-самец нашёл занесённый солью и песком свежий труп сородича, который привлекал их внимание. Отогнав ястребов, он раскопал труп и расклевал его, пока плоть мёртвой птицы не успела высохнуть. Пища оказалась весьма кстати, и вместе с ней страус получил дополнительную порцию влаги. Благодаря этому самец смог достойно завершить своё путешествие. Он преодолел холм и спустился в долину, на дне которой блестит озерко – то самое, из которого пило воду его стадо, завершив путешествие. Старый страус осторожно спустился к воде, зашёл в озерко почти по самый живот и начал с жадностью пить. Рана на пальце постепенно перестала болеть, а с каждым новым глотком воды птица обретала уверенность в себе. Здесь есть вода, а вокруг есть пища. У него был шанс выжить, и он в полной мере реализовал его.
В брачных играх в этом сезоне у него не будет успеха – хромой самец не столь привлекателен для самок, как молодые и полные сил соперники. Возможно, он легко сможет проделать обратный путь – за лето рана на ноге заживёт, а роговой слой на когте отрастёт достаточно, чтобы выдержать нагрузки во время осенней миграции к горам Атлас. Старый самец уже сделал значительный вклад в улучшение вида. Несколько птиц в стаде, с которым он начинал путь, являются его потомками – это его дети от разных самок, и даже внуки. Возможно, в следующем сезоне ему удастся стать отцом нового выводка птенцов, которые унаследуют его выносливость и силу. А пока ему нужно восстанавливать собственные силы.
Другие страусы, которым удалось успешно добраться до Мальты, уже начали брачные игры. Самцы выбрали гнездовые участки и активно завлекают самок, кланяясь им и топая ногами. Некоторые из них уже успели обзавестись самкой на этот сезон – рядом с самцом расхаживает его партнёрша, и обе птицы совместно отгоняют соперников. Причём самцы активнее нападают на других самцов, а самки видят конкурентов в лице других самок. Каждая пара занимает собственную гнездовую территорию размером около ста квадратных метров. Но однопалые страусы не сторонятся сородичей и гнездятся совместно – это один из важных стимулов для успешного размножения. Сородичи постепенно синхронизируют свои физиологические процессы, и начинают откладывать яйца и насиживать практически одновременно. Это важная особенность – молодые птицы не должны отставать друг от друга в развитии, чтобы осенью дружно начать миграцию через солёную пустыню.
Несколько молодых самцов заняли гнездовые участки на краю колонии. Это не самое лучшее место для гнездования – лучшими считаются места, с которых видно наибольшее количество сородичей. Взрослые самки не обращают на них внимания – их больше привлекают самцы, поселившиеся в центре гнездовья. Поэтому, когда птицы в центре колонии уже обзавелись брачным партнёром, самцы с окраин гнездовья остаются холостяками. Изредка молодая самка задерживается возле кого-то из них, и тогда самец в надежде на её благосклонность начинает брачный танец с удвоенной силой. Ногами он буквально отбивает барабанную дробь по земле, резко прерываясь на порывистые поклоны. Некоторые самцы демонстрируют самкам свою силу, имитируя нападение на посторонние предметы и даже на карликовых родственников, некстати оказавшихся по соседству.
Пара мальтийских однопалых страусов с птенцами шагала по окраине колонии своих крупных родственников, когда самец неожиданно услышал шум позади. Он обернулся и увидел бегущего прямо на них молодого самца однопалого страуса. Самка издала тревожный крик и птенцы – полдюжины пушистых комочков – бросились в разные стороны и затаились в редкой траве. А пара взрослых птиц повернулась грудью к крупному нападающему самцу, готовая отразить его атаку. Самец однопалого страуса не сбавлял скорости и карликовые страусы восприняли его поведение как реальную угрозу для потомства. В другое время они предпочли бы скрыться в кустарнике, избегая конфликта, но не сейчас, когда рядом птенцы. Самка издала громкий каркающий крик, а самец, изо всех сил оттолкнувшись от земли, совершил великолепный прыжок и в воздухе ударил обеими ногами самца однопалого страуса прямо в грудь. Удар ошеломил нападающего, который остановился, как вкопанный. Он явно не ожидал отпора от карликов, которые могли сойти за подростков его собственного вида. А самец мальтийского однопалого страуса, словно закрепляя успех, начал ходить перед ним, топая ногами и время от времени пружинисто подпрыгивая. За его спиной самка продолжала кричать, словно подбадривая своего господина и защитника семьи. И крупный однопалый страус отступил. Он развернулся и побежал трусцой к своему гнезду, где и продолжил демонстрации, словно ничего страшного не произошло. А семья карликовых страусов созвала птенцов и удалилась.
Если не считать таких скоротечных и несерьёзных конфликтов, мальтийские однопалые страусы хорошо уживаются со своими крупными родственниками. Они держатся среди кустарников и зарослей низкорослых деревьев, листвой которых питаются. Также мальтийский страус легче передвигается по пересечённой местности, где его крупный родственник чувствует себя стеснённо и неуютно. Поэтому мальтийским однопалым страусам не доставляет особых неудобств прибытие в их места обитания крупных родственников.
Ещё через пару дней практически все самцы обзаводятся самками. Лишь слишком молодые и неудачливые особи остаются холостыми. Большинство пар сформировалось прочно, и только некоторые птицы ещё привыкают к повадкам друг друга. Коллективное поведение страусов уже синхронизировало их биологические ритмы. И вскоре в одном из гнёзд появляется первое в колонии яйцо – начало нового поколения выносливых птиц, способных бросить вызов силам природы и победить в суровой борьбе за существование.

Однопалый страус (Unistruthio velox)
Отряд: Страусообразные (Struthioniformes)
Семейство: Страусы (Struthionidae)
Место обитания: Аравия, Передняя Азия (Левант), южная оконечность Средиземноморской котловины.

Рисунок Алексея Татаринова

Отряд Страусообразные в эпоху человека демонстрировал достаточно большое однообразие представителей. Несмотря на широкий ареал, страусы эпохи голоцена были представителями одного рода и нескольких достаточно близких видов. Преследование со стороны человека и вековые изменения климата в плейстоцене вызвали сильное сокращение численности и ареала страусов. В историческое время эти птицы полностью вымерли в Азии, а их численность в Африке сократилась во много раз. Но страусы относительно успешно пережили эпоху человека – их популяции сохранились в районах, где хозяйственная деятельность человека сильно затруднена. Немаловажную роль в сохранении страусов сыграло их содержание в полуодомашненном состоянии.
В раннем неоцене страусы оказались одними из немногих крупных позвоночных в обеднённых экосистемах, оставшихся после эпохи господства человека. Это стало стимулом для их бурной эволюции, и разнообразные виды страусов, различающиеся экологией и образом жизни, появились уже в первые миллионы лет после ледникового периода на рубеже голоцена и неоцена. В неоцене дивергенция внутри группы продолжилась, и появилось несколько родов страусов, в том числе страус-жираф (Deinostruthio altissimus), крупнейший вид птиц неоцена.
Один из родов страусов приспособился к быстрому бегу и заселил сухие равнины и пустыни, лежащие вокруг Средиземноморской котловины. Типичный вид этого рода – однопалый страус, житель пустынь, хорошо приспособленный к суровым условиям жизни.
Строение этого вида птиц уникально тем, что на его ногах хорошо развит и функционирует только один палец – средний. Боковой палец не исчез полностью, но он очень короткий, почти полностью скрыт под кожей. Снаружи от него виден только коготь. Коготь среднего пальца принимает на себя вес тела птицы во время ходьбы и бега. Он широкий, похож на лошадиное копыто; следы этого вида страусов имеют очень характерную форму. Рост взрослой птицы этого вида превышает два метра, а вес доходит до 80 кг – телосложение этого страуса более стройное, чем у его предка эпохи голоцена.
Однопалый страус быстро бегает – на короткой дистанции он развивает скорость до 80 км/ч, и может бежать со скоростью около 60 км/ч на протяжении часа. Эволюция этого вида была направлена на повышение выносливости. Это позволило однопалому страусу освоить местообитание с очень суровыми условиями – Средиземноморскую котловину.
В своё время древние люди сравнивали страуса с верблюдом из-за сходства их ног, и это сходство отражено даже в научном названии страуса, обитавшего на Земле в эпоху человека. Однопалый страус ногами больше походит на лошадь, но с верблюдом он вполне может сравниться по выносливости. Он может очень долго не пить, получая метаболическую воду из поедаемых растений. Этот страус также легко переносит сильную жару – его оперение относительно редкое, а голова и шея покрыты совсем голой кожей. На горле птицы есть продольная кожная складка, которая пронизана кровеносными сосудами и имеет ярко-красный цвет. Через неё страус избавляется от избыточного тепла. С другой проблемой страус сталкивается во время отдыха – ему приходится ложиться на раскалённую почву или вообще на солевую корку. Но у птицы есть приспособление, позволяющее без вреда для себя отдыхать таким образом. На цевках птицы развиты толстые роговые мозоли, на которые опирается птица, сидящая на животе. Кроме того, жировые отложения накапливаются на животе птицы, а снаружи живот покрыт толстой ороговевшей кожей без перьев. Цвет оперения также защищает птицу от перегрева – оперение птиц обоих полов очень светлое, голубовато-серое у самцов и желтоватое у самок. Птенцы покрыты палевым пухом с нечёткой продольной полосой серого цвета на спине. У самцов развиты демонстрационные перья на крыльях, но они значительно меньше, чем у страусов эпохи человека.
Эта птица может далеко заходить в солёную пустыню Средиземноморской котловины, где крупные хищники появляются лишь случайно. Стада однопалых страусов, насчитывающие до двух десятков птиц, бродят по окраинам Средиземноморской котловины и по каменистым пустыням Ближнего Востока. Этот вид гнездится в одном из самых безопасных мест на этой территории – на островах-«оазисах» Средиземноморья. Горы служат местами конденсации влаги в солёной пустыне, и страусы находят там благоприятное место для гнездования. В начале сезона размножения эти птицы собираются в стада, насчитывающие до сотни особей. Они совершают миграции через солёную пустыню в «оазисы», передвигаясь по твёрдому грунту и избегая солёных болот, где иногда гибнут заблудившиеся птицы.
Однопалые страусы гнездятся на земле, образуя скопления, насчитывающие несколько десятков гнёзд. Пары образуются только на один сезон размножения. Самка откладывает до десятка яиц в примитивное гнездо, представляющее собой ямку в земле. Обе птицы из пары попеременно насиживают кладку независимо от времени суток. Птенцы выводятся после 40 дней насиживания. Они находят достаточно пищи в кустарниках и под деревьями. Первые недели жизни они проводят в «оазисах», но после этого им предстоит самое важное испытание в жизни: подросший молодняк совершает утомительный переход через солёную пустыню вместе с родителями. Много птенцов отстаёт и теряется в пустыне, где вскоре гибнет от жары и недостатка пищи. Некоторые из них вязнут в солёных болотах. Как ни странно, у птенцов, которые потерялись в «оазисах», есть шанс дожить до следующего года и совершить переход через пустыню вместе с взрослыми птицами.
Продолжительность жизни однопалого страуса составляет 20 – 25 лет.
В плейстоцене на островах Средиземноморья сложился своеобразный фаунистический комплекс из карликовых видов слонов, носорогов, бегемотов, оленей и других животных, оказавшихся в условиях изоляции, когда уровень моря поднялся. В неоцене ситуация оказалась в чём-то сходной, за исключением того, что море полностью высохло и главным препятствием для расселения животных стали обширные пространства сухой солончаковой пустыни. На бывших островах Средиземноморья обитают близкие виды однопалых страусов, отличающихся карликовыми размерами и оседлым образом жизни.
Мальтийский однопалый страус (Unistruthio humilis) населяет горный массив Мальта в Средиземноморской котловине. Рост этого карликового страуса не превышает 1 метра. Он обладает хрупким телосложением, а окраска оперения у него более тёмная, чем у его крупного родича: фоновая окраска палевая, спина тёмно-серая, по бокам тянутся прерывистые продольные полосы. Фактически, этот вид сохранил ювенильную окраску предка.
Критский однопалый страус (Unistruthio cretensis) населяет горный массив, когда-то бывший островом Крит. Он отличается светло-серым, почти белым оперением у птиц обоих полов, и более мощным телосложением. Рост этих страусов – около полутора метров, но их ноги относительно короче, чем у близких видов. Этот вид – своеобразный «горный козёл» среди страусов, приспособившийся к передвижению по горным склонам. Эти страусы умеют совершать прыжки длиной до пяти метров и двигаться по узким каменным карнизам.
В «оазисах» северной части Средиземноморской котловины обитает комплекс нечётко отграниченных друг от друга местных форм, объединяемых в сборный вид карликовый однопалый страус (Unistruthio intermedius). Этот вид отличается очень широкой изменчивостью внешнего вида. Рост у разных популяций варьирует от 90 до 150 см и находится в прямой зависимости от размеров «оазиса», в котором они проживают. Телосложение, как правило, грацильное, но формы, близкие к критскому однопалому страусу, имеют более тяжёлое сложение и менее склонны к миграциям. Окраска оперения варьирует от белой и соломенно-жёлтой до бежевой и светло-коричневой с несколькими продольными полосками. Между различными местными формами существуют переходные варианты, свободно скрещивающиеся друг с другом и поддерживающие некоторое единство вида.

Соляной ястреб (Haloaccipiter nudifrons)
Отряд: Ястребообразные (Accipitriformes)
Семейство: Ястребиные (Accipitridae)
Место обитания: Средиземноморская низменность, болота, пустыня и «оазисы».

Рисунок Александра Смыслова

Когда Африка сблизилась с Европой и Гибралтарский пролив закрылся, Средиземное море постепенно высохло в течение нескольких тысяч лет. Оно превратилось в несколько глубоких озёр с очень солёной водой, практически лишённых жизни (сохранились лишь бактерии). Эти озёра окружены сухой и жаркой пустыней, в которой почва пропитана солью. Здесь трудно выжить млекопитающим, требовательным к наличию воды и не выносящих жаркого климата. Зато рептилии и птицы благоденствуют в «оазисах» - бывших островах Средиземноморья, которые представляют собой горы среди безжизненной пустыни. Здесь можно найти даже воду: по ночам камни остывают, и на них конденсируется влага из воздуха. В некоторых местах горных «оазисов» текут небольшие ручьи, и есть более-менее постоянные пруды с пресной водой. Чтобы попасть сюда, млекопитающие должны пересечь многие километры совершенно враждебной им местности.
В неоцене климат стал более влажным, и сплошная солёная пустыня отступила: в Средиземноморской котловине образовались обширные солёные болота, дающие жизнь целому миру мелких живых существ. Вода в этих болотах непригодна для питья, а гибельная трясина ещё надёжнее оберегает «оазисы» Средиземноморья от наземных животных. Лишь некоторым видам рептилий удалось колонизировать эти острова среди болот и пустыни.
Но там, где не может пройти наземное животное, нет преград для летающих существ. Поэтому птицы составляют большую часть населения «оазисов». Здесь можно встретить разнообразных воробьиных, козодоев, странных нелетающих фламинго. Здесь нет наземных хищных зверей, зато сохранились пернатые хищники. Один из обычных видов хищных птиц Средиземноморской низменности принадлежит к числу ястребов. Ястребы – одни из немногих хищных птиц голоцена, которые смогли пережить массовое вымирание, завершившее эпоху человека. Благодаря экологической пластичности и способности относительно успешно сосуществовать с человеком эти птицы смогли сохраниться в количестве, достаточном для выживания.
Одним из ястребов, выживших в эпоху человека, был ястреб-перепелятник (Accipiter nisus) Этот мелкий пернатый хищник в эпоху человека встречался даже в городах, где охотился на грызунов и мелких птиц. В эпоху экологического кризиса крупная добыча исчезла, а вслед за ней вымерло большинство пернатых хищников. Кроме того, места обитания крупных хищных птиц ещё в голоцене сократились из-за фактора беспокойства со стороны человека. В таких условиях эта птица получила преимущества в выживании и широко расселилась по Европе. В неоцене потомки этого вида встречаются в самых разнообразных местностях. Один из своеобразных потомков перепелятника водится в болотах и пустыне Средиземноморской низменности.
Это птица размером с галку; окраска её оперения белая с чёрными точками. На спине пятен почти нет, а на животе их больше всего. Когда птица сидит на земле, покрытой коркой выступившей соли, увидеть её с воздуха очень сложно. Этот пернатый хищник часто держится на солончаках, за что получил название соляной ястреб. Добычи в солёных пустынях Средиземноморской низменности мало, а укрытий ещё меньше. Поэтому соляной ястреб изменил тактику охоты. Эта птица прячется, припадая к земле, и ловит летящих птиц, резко взлетая и сбивая их в воздухе.
Яркими пятнами на оперении птицы выделяются оранжевые клюв и лапы. «Лицо» птицы голое (это улучшает теплоотдачу в жарком климате), желтоватое. Лапы соляного ястреба удлинённые, и птица кажется более крупной.
Соляной ястреб не специализирован на определённой добыче – это универсальный хищник соляных равнин. Он не только ловит летающих птиц и насекомых, но и питается другими видами добычи. Длинными лапами соляной ястреб выхватывает из воды плавающих ящериц рыбосцинков и водяных жуков. Длинные ноги помогают птице догонять бегом мелких ящериц и жуков. При возможности птица охотно ест падаль и ловит мелкую живность в средиземноморских «оазисах». Несмотря на любовь к жизни в жарком климате, в особенно жаркое время соляной ястреб откочёвывает на север и в горные районы, на границы маквиса.
Этот вид птиц гнездится в кустарниках, предпочитая наиболее густые и тенистые заросли. В местах его обитания не водятся крупные наземные хищники, поэтому птица не старается делать гнездо на высоком дереве. При недостатке кустарников соляные ястребы могут устроить гнездо среди камней. Птицы предпочитают для гнездования тенистые места, в которых постоянно дует слабый ветер – это предохраняет кладку и птенцов от перегрева. Гнездо соляных ястребов простое, чашевидное; среди кустарников оно располагается на небольшой высоте от земли, а среди камней птицы устраивают его так, чтобы в середине дня оно оставалось в тени.
Самка и самец соляного ястреба не отличаются по цвету, но самка тяжелее самца примерно на 20%. Пара у этих птиц формируется на всю жизнь. Самец постоянно оказывает самке знаки внимания, подкармливая её отрыгнутыми кусочками мяса из клюва. В противном случае самка может начать вести себя агрессивно по отношению к нему, что может стоить самцу жизни.
В кладке этих птиц всего 2 яйца, которые самка откладывает с интервалом в 2 – 3 дня. Поскольку самка начинает насиживание с первого яйца, птенцы выводятся неодновременно. Они покрыты белым пухом и зрячие, остаются в гнезде около двух месяцев. Родители кормят их преимущественно птицами. Соляные ястребы гнездятся два раза в год – весной и осенью, приурочивая кладку к времени миграции птиц между Африкой и Европой. В благоприятные годы им удаётся вырастить обоих птенцов, но при недостатке пищи один из птенцов может убить и съесть другого. Молодая птица становится половозрелой на втором году жизни.

Этот вид птиц открыл Семён, участник форума.

Солончаковый козодой (Halocaprimulgus halophilus)
Отряд: Козодоеобразные (Caprimulgiformes).
Семейство: Настоящие козодои (Caprimulgidae).
Место обитания: «оазисы» в солёных болотах Средиземноморья.

Рисунок Александра Смыслова

В неоцене Африка продолжила движение по направлению к Европе, и вследствии этого Гибралтарский пролив закрылся навсегда. Ледниковый период, который совпал по времени с этим событием, отличается сухостью климата – огромное количество воды оказалось замороженной в ледниковых шапках. В силу этих обстоятельств Средиземное море начало катастрофически быстро высыхать, и вскоре полностью исчезло, оставив после себя обширную бесплодную котловину, где почва покрыта слоем соли. В неоцене климат стал гораздо более благоприятным, и эти изменения коснулись даже солёной пустыни Средиземноморья. На месте бывшей пустыни появилась сеть озёр и болот с водой очень высокой солёности, во много раз превышающей океанскую. Жара и отсутствие питьевой воды – вот обстоятельства, из-за которых выжить здесь могут очень немногие животные. Солёные озёра перекрывают доступ к «оазисам» - возвышенностям среди пустыни, где в почве нет соли и есть растения. В таких местах могут жить лишь те, кто способен преодолеть солёную пустыню. И одним из таких видов является солончаковый козодой.
Эта птица размером с голубя похожа телосложением на обыкновенного козодоя. Оперение солончакового козодоя окрашено в белый цвет с лёгким зеленоватым оттенком. Такая окраска помогает птице маскироваться среди соляной равнины – птица просто прижимается к земле, и становится незаметной на фоне солончака и засохших плёнок микроскопических водорослей. По перьям разбросаны мелкие коричневые точки.
Глаза птицы чёрные, размером меньше, чем у обыкновенного козодоя – этот вид охотится днём, когда над солёными болотами вьются мухи, личинки которых живут в солёной воде. Лапы этого козодоя маленькие, со «щёточками» жёстких перьев, которые приподнимают птицу над острыми кристаллами соли и оберегают ноги птицы от порезов. У этого козодоя длинные узкие крылья, похожие на крылья стрижа. Самец отличается от самки двумя «вымпелами» - удлинёнными средними перьями в хвосте.
Ноздри птицы расширены и вытянуты в трубочку, помогающую выводить из организма излишки соли (как у трубконосых). Разные птицы отличаются различными стратегиями в решении одной проблемы – избавления от избытка соли, поступающей с пищей. У солончакового козодоя нет такой крупной солевой железы, как у его соседа – гребненосного фламинго. Солончаковый козодой пьёт редко, получая необходимую влагу из съеденных насекомых. Кроме того, эта птица может себе позволить пить из пресных источников в горах, к которым он нередко летает, чтобы утолить жажду. Возле источников птица ведёт себя осторожно: она слишком выделяется белым оперением на фоне тёмной почвы и растительности «оазиса».
Питается эта птица кровососущими мухами, которые вьются около фламинго, ктырями, а также крылатыми самцами жуков-плавунцов. По этой причине козодой сопровождает стаи бескрылых фламинго, либо одиночных черепах-антеев, возле которых ей готов «накрытый стол» - множество крупных двукрылых. Таким образом, солончаковый козодой заменяет в «оазисах» многие виды птиц: мухоловок, стрижей и ласточек, которые по различным причинам не смогли появиться на болотах Средиземноморья.
Солончаковый козодой гнездится на земле, в зарослях ягодоносных солянок и других кустарников, в любое время года. Лишь в зимнее время, когда с севера дуют прохладные ветры, и в короткий сезон дождей птица не гнездится. Самец привлекает самку к месту гнездования, издавая длинную стрекочущую трель. Он токует преимущественно утром и вечером, когда достаточно светло, но прохладно. Кладку насиживают самец и самка поочерёдно, в течение примерно 20-ти дней. Птенец выводится покрытый густым пухом белого цвета – это нужно для защиты от перегрева. Он находится в гнезде примерно шесть недель. Сидящая на гнезде птица закрывает своих птенцов крыльями от палящего солнца. Родители выкармливают потомство насекомыми, и даже приносят птенцам пресную воду в желудке.
Одна из самых больших опасностей для обитателей средиземноморских оазисов – летние бури. В это время ветер поднимает в воздух солёную пыль, и несёт её, словно метель. Во время бурь эти птицы прячутся в кустарниках, но насиживающие птицы не покидают своих гнёзд, и иногда могут даже погибнуть, засыпанные солёной пылью. На солончаках можно иногда найти мумии таких птиц, задохнувшихся в солёной пыли.

Этот вид птиц открыл Семён, участник форума.

Гривистая ворона (Leontocorvula leonina)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Врановые (Corvidae)
Место обитания: Северная Африка, Юго-Западная Европа, Апеннины, «оазисы» Средиземноморских болот; саванны и редколесья.
В неоцене врановые птицы реализовали преимущества, полученные от обитания рядом с человеком. Благодаря негласному, но очень выгодному союзу с людьми они получили возможность очень широко расселиться и сохранить высокую численность, тогда как другие животные исчезали в изменённом людьми мире.
В неоцене видовой состав многих экосистем значительно поменялся: часть крупных видов, характерных для голоцена, вымерла, и их сменили совершенно другие животные. Вымирание затронуло большинство отрядов и семейств мировой фауны, чьи представители отличались большими размерами. Поэтому среди новых видов травоядных по африканской саванне вместо представителей птиц-носорогов бродят другие птицы – гривистые вороны, представители совершенно другого семейства и отряда.
Гривистая ворона – достаточно крупная птица: высотой до 50 см, с размахом крыльев около полутора метров. Пропорциями она немного похожа на птиц-носорогов – сказывается сходный образ жизни. У неё длинные ноги, укороченное туловище и крупная голова с большим клювом. Хвост птицы прямой, вееровидный; крылья широкие, с закруглёнными концами. Гривистая ворона хорошо летает и даже может парить, хотя предпочитает больше времени проводить на земле.
Окраска большей части тела этой птицы довольно невзрачная: крылья чёрные с синеватым металлическим блеском, туловище покрыто коричневым пухом. На голове и шее растут длинные узкие перья, похожие на петушиные. Они образуют своего рода «гриву», определив тем самым название птицы. «Грива» окрашена ярко: перья, составляющие её, желтоватые, а вдоль каждого пера проходит чёрная полоска. Демонстрируя себя противнику во время внутривидовых конфликтов, птица раскрывает эти перья, зрительно преувеличивая свой размер. В этот момент она становится немного похожей на петуха, приготовившегося к драке Клюв чёрный, блестящий, у взрослых птиц с белым кончиком. Вокруг глаз есть область голой морщинистой сероватой кожи, покрытой лишь отдельными щетинковидными перьями. У взрослых птиц эта кожа светлее, чем у молодняка, недавно покинувшего гнездо.
Гривистая ворона стала своеобразным экологическим аналогом рогатых воронов (род Bucorvus) – африканских представителей птиц-носорогов. Она бродит по земле, разыскивает мелких позвоночных и разных насекомых. Изредка эта птица поедает падаль: гривистая ворона наблюдает за поведением хищников и птиц-падальщиков, и благодаря мощному клюву легко получает свою долю еды на их пиршестве. В средиземноморских «оазисах», где большую часть года трудно найти питьевую воду, эта птица охотно ест сочные плоды местных растений.
Гривистая ворона живёт поодиночке или парами. Дружная пара, успешно вырастившая потомство, может сохраняться в течение нескольких сезонов гнездования. Этот вид гнездится в больших дуплах, высоко от земли. В «оазисах» Средиземноморских болот эти птицы не могут найти подходящие для гнездования деревья, поскольку мало какой вид растений может выдержать экстремальные условия солёных болот. Поэтому в бывшем Средиземноморье гривистые вороны гнездятся в трещинах скал. Здесь им никто не угрожает, поскольку наземных хищников в «оазисах» не бывает: млекопитающие предпочитают не углубляться в гибельную местность, где нет питьевой воды. Для гнездования в таких местах гривистые вороны выбирают расселины, куда не проникают жаркие лучи полуденного солнца.
В кладке до трёх крупных яиц (размером с большое куриное яйцо) с белой скорлупой. Их насиживает преимущественно самка, а самец кормит её и охраняет гнездо. Потомство – слепые голые птенцы – выводится после пятнадцати дней насиживания. Молодняк развивается достаточно медленно: птенцы полностью оперяются лишь к двухмесячному возрасту, а покидают гнездо в возрасте трёх месяцев.
Гривистые вороны, обитающие в Африке и Европе, имеют нормальные размеры, типичные для вида. В «оазисах» Средиземноморья живёт оседлая мелкая форма (L. l. minima), никогда не покидающая этих мест. Она же распространена на Апеннинах, образуя в Северной Африке переходную гибридную форму с основным подвидом.

Ворчащий муравьятник (Myrmungopsis myrmivorus)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Муравьятники (Myrmivoridae)
Места обитания: горы Атлас, Ближний Восток, Южная Европа (по береговой линии Средиземноморских болот).

Рисунок Тима Морриса

Некоторые виды живых существ добиваются успеха в борьбе за существование за счёт освоения мест обитания и пищевых ресурсов, недоступных другим видам. Данный вид млекопитающих относится к таким животным. Это представитель нового семейства неоценовых млекопитающих, питающихся исключительно общественными насекомыми. Семейство муравьятниковых произошло от семейства виверровых: некоторые мелкие виды семейства специализировались на питании насекомыми, и в дальнейшем эта специализация привела к появлению новой группы зверей. Предком этих животных стал один из мелких видов мангустов – животных, доказавших свою успешность в борьбе за существование.
Муравьятник в процессе эволюции приобрёл общие для насекомоядных зверей черты внешности: у него клиновидная вытянутая голова, маленький рот, нижняя челюсть и зубы редуцированы. Основной орган питания – язык, способный вытягиваться вперёд примерно на полторы длины головы. Ноздри расположены на кончике морды, во время питания замыкаются, и животное задерживает дыхание. Когти на передних лапах муравьятника длинные, во время передвижения зверь подгибает их и опирается на тыльную сторону кисти подобно муравьеду или горилле (в этих местах развились «мозоли» из плотной толстой кожи). Когти используются для раскапывания гнёзд насекомых и для защиты от врагов. Шерсть муравьятника короткая, плотная и жёсткая, щетинообразная – это предохраняет его от укусов насекомых. Кроме того, у зверя имеется значительный иммунитет к яду насекомых. Окраска шерсти неброская: однотонная серо-коричневая, живот светло-серый, ноги и хвост тёмные. Передние лапы короче задних, при движении спина животного наклонена вперёд. Раскапывая муравейник или термитник, муравьятник может долго стоять на задних лапах.
Ворчащий муравьятник достигает 40 см в длину (хвост – до 30 см) и весит около 5 килограммов.
Муравьятник ведёт общественный образ жизни, чем отличается от остальных неоценовых «муравьедов». Этот вид живёт семьями по 4 – 7 животных (размножающаяся пара взрослых зверей и детёныши текущего года). Семья занимает довольно обширную территорию с зарослями кустарников и редколесьем, где расположено много гнёзд термитов и муравьёв. Кроме них звери питаются мелкими улитками, глотая их вместе с раковиной, а также личинками жуков и гусеницами бабочек. Животные общаются между собой с помощью звуков, похожих на урчание и хрюканье.
Это животное обитает в жарких, почти безводных районах, поэтому наибольшую активность проявляет в сумерках. День группа муравьятников проводит во временной норе, вырытой накануне утром, а на закате выходит для кормления. Вечером звери питаются преимущественно муравьями, собирающимися на ночлег, ночью – термитами, которые выходят на поверхность, а утром собирают улиток, выползших на покрытые росой растения, или ищут личинок жуков под камнями и корой деревьев.
Спаривание муравьятников происходит примерно за два месяца до наступления сезона дождей, а детёныши рождаются как раз в этот сезон. Это биологически оправданно: на продуцирование молока у самки уходит большое количество воды, а в сезон дождей легче пополнять внутренние запасы влаги. Один раз в год, в начале сезона дождей самка приносит пять – восемь детёнышей. Они рождаются слепыми и глухими, самка прячет их в специально вырытой норе. Она кормит потомство, возвращаясь в нору несколько раз за ночь. В это время самец проявляет своеобразную заботу о ней: он наедается впрок, а затем дополнительно подкармливает самку, отрыгивая пищу ей в рот.
Через месяц после рождения молодняк уже может следовать за взрослыми животными, и самка активно обучает потомство добывать пищу. Обычно выводок остаётся с матерью до следующего сезона спаривания, когда родительская пара прогоняет потомство со своей территории. Половой зрелости молодняк достигает в полугодовалом возрасте, а продолжительность жизни составляет около 8 лет. Главные враги ворчащих муравьятников – хищные звери и змеи, но больше всего этих зверей гибнет во время продолжительных засух.

Пустынная зайцелопа (Brevilopa latiaurata)
Отряд: Копытные зайцеобразные (Ungulagomorpha)
Семейство: Зайцелопы (Lagolopidae)
Место обитания: саванны и полупустыни Северной Африки, к северу от Сахарского Нила.

Рисунок Cossus

В неоцене на Земле появились новые группы травоядных млекопитающих. В Старом Свете широко распространились потомки зайцев, которые составляют единую естественную группу копытных зайцеобразных. Эта группа разделяется на две ветви – массивных травоядных, таких, как зуброид, обда и умингмак, и многочисленных зайцелоп различных родов (Lepolopa, Heterolopa, Lepolopella, Lepotragus) – животных лёгкого сложения, которые приспособлены к быстрому бегу и прыжкам. На территории Евразии зайцелопы являются одними из доминирующих травоядных млекопитающих мелкого и среднего размера, а в Северной Африке эти животные конкурируют с травоядными копытными южного происхождения.
На полосе земель между бассейном Сахарского Нила и Средиземноморской котловиной обитает пустынная зайцелопа – вид, приспособленный к жизни в сухих местообитаниях. Она обладает типичным для этой группы обликом, но имеет грацильное телосложение как результат жизни в очень жарком климате. У неё сравнительно длинные шея и ноги, и телосложением она похожа на газель геренука (Litocranius walleri) эпохи человека. Голова пустынной зайцелопы относительно небольшая, а короткие и сильные челюсти позволяют скусывать жёсткую растительность. Длинная шея позволяет животному объедать древесно-кустарниковые растения на высоте до 150 см. Кроме того, это животное может вставать на задние ноги, объедая растения. Грацильное телосложение обеспечивает относительно большую поверхность кожи, что способствует эффективной теплоотдаче. Кроме того, у пустынной зайцелопы более широкие и короткие уши, чем у её саванновых родственников. Глаза этого животного крупные, сдвинуты в верхнюю часть головы. Это позволяет животному обозревать обширное пространство. Носовые проходы широкие и короткие, а ноздри способны замыкаться во время пыльной бури, защищая дыхательные пути.
Пустынная зайцелопа является превосходным бегуном. Она способна долгое время бежать со скоростью около 40 км/ч, а на коротких дистанциях ускоряется до 80 км/ч. У неё длинные ноги, а пальцы заключены в общий чехол плотной кожи и связок. Когти видоизменены в подобие копыт. Пустынная зайцелопа демонстрирует некоторый параллелизм в развитии с лошадями и ископаемыми копытными литоптернами: на всех конечностях у неё наиболее развит лишь третий палец, а остальные сильно редуцированы. От второго пальца передней ноги заметен лишь небольшой конический коготь, не касающийся земли, а второй и четвёртый пальцы задней ноги снаружи оставили только рудиментарные когти в виде тупых округлых наростов по обеим сторонам сильно вытянутой стопы примерно на середине её длины.
Пустынная зайцелопа имеет короткую, но густую шерсть, которая служит для теплоизоляции и спасает от перегрева днём и от холода ночью. Основная окраска шерсти песочно-жёлтая, нижняя часть головы и туловища белая. Наружная поверхность ушей покрыта белой шерстью. Для распознавания сородичей у этого вида есть чёрные пятна на крупе – в этом месте под кожей расположена пара крупных мускусных желез. Ритуал знакомства и распознавания заключается во взаимном обнюхивании области пахучих желез. Размер пятен может варьировать у разных особей от нескольких мелких округлых пятен до одного крупного и заметного издалека. Это обычно связано с уровнем тестостерона в крови, и самки предпочитают самцов с крупными пятнами на крупе.
Пустынные зайцелопы совершают ежегодные миграции между горами Атлас и полупустынями по краям Средиземноморской котловины, но не углубляются в солёную пустыню. Миграции связаны с обилием и продолжительностью дождей, приносимых ветрами с Атлантики: этот вид не любит слишком сырую погоду и держится на краю области, где идут дожди.
В связи с жизнью в экстремальных условиях плодовитость этого вида ниже, чем его сородичей, обитающих в саванне южнее. Самка рождает пару хорошо развитых детёнышей только один раз в год; у молодых и старых самок рождается только один детёныш. Детёныши сразу после рождения поднимаются на ноги и уже через час способны бегать наравне с взрослыми особями. Детёныш имеет иную окраску, нежели взрослые особи – поперечная полосатость по жёлтому фону. Из-за этого он кажется темнее, чем взрослая особь. С возрастом полосатость пропадает, дольше всего сохраняясь на ногах. В двухлетнем возрасте самки этого вида готовы к размножению; самцы созревают на третьем году жизни. Продолжительность жизни не превышает 15 лет.

Генетта-пантера (Pardonetta maculata)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Виверровые (Viverridae)
Место обитания: Центральная, Южная и Западная Европа, север Африки, леса и кустарники.

Рисунок Алексея Татаринова

В эпоху человека численность и многообразие хищных млекопитающих значительно сократились. Из-за деградации местообитаний ряд видов хищников стал очень редким, а некоторые бесследно исчезли. Восстановление экосистем в раннем неоцене привело к появлению новых разнообразных видов плотоядных млекопитающих. В неоцене тропики Старого Света заселены преимущественно разнообразными виверровыми, которые смогли выйти даже в крупноразмерный класс и стать саблезубыми. Одним из успешных видов крупных виверровых является афро-европейская генетта-пантера, своеобразный экологический аналог леопарда.
Это крупный вид хищников – рост в холке взрослой особи достигает 60 см. Обликом это животное напоминает леопарда: пропорциональная голова на сильной шее, мускулистые лапы, длинный хвост и характерная пятнистая окраска. В отличие от леопардовой, окраска генетты-пантеры во многом напоминает окраску её предка – пятна складываются в продольные ряды, которые тянутся вдоль боков. На темени и задней части шеи есть обширная область тёмного цвета, которая тянется вдоль всего позвоночника до основания хвоста сплошной полосой. Хвост животного поперечно-полосатый, как у предка. Основной фон окраски желтовато-коричневый, но у различных подвидов он варьирует по цвету.
Генетта-пантера – вид, переживающий эволюционный прогресс. Она имеет обширный ареал и приспособлена к жизни в различных типах местообитаний. В пределах ареала выделяются подвиды, хорошо отличающиеся друг от друга окраской и телосложением.
Саванновая генетта-пантера (P. m. aridophyla) отличается светлой шерстью, песчано-жёлтым фоном и мелкими пятнами. Она обитает в маквисе, горах Атлас и узкой области между горами Европы и болотами бывшего Средиземноморья. Этот подвид отличается самым лёгким телосложением и относительно длинными ногами. Горная генетта-пантера (P. m. montana) крупная, до 70 см в плечах, но относительно более коротконогая – следствие приспособления к жизни в высокогорье. Она имеет длинную шерсть очень светлого цвета – желтовато-белую с мелкими чёрными пятнами. Полоса вдоль спины прерывиста, часто заканчивается уже на плечах. Этот подвид живёт в Альпах и Карпатах, не спускаясь в долины. Лесная генетта-пантера (P. m. sylvestris) известна из лесов Центральной Европы севернее Альп. Это форма с крупными пятнами насыщенной окраски, нечётко отделённая от горной формы через f. intermedia, которая отличается смешанными признаками лесной и горной форм по окраске, но по пропорциям больше напоминает лесную форму.
Генетта-пантера является одиночным и территориальным хищником. Каждая особь контролирует территорию свыше 20 квадратных километров. Границы территории помечаются сильно пахнущими выделениями анальных желез. Запах этих выделений очень приятный – мускусный с лёгким фруктовым оттенком. В зависимости от физиологического состояния особи он может сильно варьировать.
Основная пища генетты-пантеры – позвоночные животные среднего и мелкого размера, весом от 1 до 70 кг. Этот хищник часто нападает на птиц и ловит мелких грызунов, но предпочитает добычу типа зайцелоп и молодых страусов. Обычно животное охотится из засады, которую устраивает на дереве или среди камней. Саванновый подвид, однако, устраивает засаду в траве и настигает добычу бегом. Если животные подходящего размера отсутствуют, генетта-пантера может ловить насекомых, лягушек и ящериц, а также поедать ягоды и мягкие листья, но они составляют лишь небольшую часть её рациона.
Брачный период проходит осенью. В это время самец смело заходит на территории самок, оставляя свои метки на хорошо заметных предметах. Семья у этих животных не образуется – самка прогоняет самца, когда чувствует наступление беременности. Один раз в год, в середине весны, самка рождает 3 – 4 слепых и глухих детёнышей, покрытых почти целиком чёрной шерстью с отдельными светлыми пятнами на боках. По мере роста пятна расширяются, образуя фоновую окраску, а тёмные полосы разрываются на отдельные пятна. Молодые звери держатся с матерью на протяжении всего лета и начала осени. К наступлению течки самка прогоняет их, или это делает самец, собирающийся спариваться с самкой.
Молодые звери становятся половозрелыми к третьему году жизни. Обычно до этого возраста доживает не более 20% детёнышей. Продолжительность жизни этого вида составляет до 20 лет.

Этот вид зверей открыл Bhut, участник форума.

Чути (Chuti chuti)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Псовые (Canidae)
Место обитания: солёные болота Средиземноморья

Рисунок Cossus

Для многих млекопитающих жаркие солёные болота, возникшие среди солончаковой пустыни на месте бывшего Средиземного моря, являются самым неподходящим местом для жизни. Любое неприспособленное животное, случайно попавшее в эти места, обречено на гибель в течение нескольких дней. По окраинам средиземноморских болот часто встречаются трупы животных, погибших от жажды и жары. Соль может долгие годы сохранять их тела, пропитывая их, когда ветер заносит погибших животных солёным песком и пылью. Но некоторые млекопитающие смогли приспособиться к этим суровым условиям, и есть даже такие виды, которые процветают в этой негостеприимной среде. Обычно среди чемпионов по выживанию большинство составляют грызуны, но в суровой пустыне на границе между Европой и Африкой обитают также представители хищных млекопитающих. Это потомки фенека (Vulpes zerda), мелкой лисицы с большими ушами. Это крохотное голоценовое псовое, у которого значительную часть рациона составляли насекомые, было прекрасно приспособлено к выживанию в экстремальных условиях с острой нехваткой водных ресурсов. Голоценовые фенеки могли по нескольку дней обходится без воды даже в условиях раскалённых пустынь голоценовой Северной Африки. Поэтому потомки фенека смогли в самом начале неоцена колонизировать засушливые просторы Средиземноморья, пока море ещё существовало в котловине между материками. Со временем потомки фенека еще больше измельчали и перешли на полностью насекомоядную диету, породив особое подсемейство фенековых (Fennecinae) внутри семейства псовых. Подсемейство фенековых представлено одним родом Chuti и двумя видами – чути и аджуле. Типичным видом рода является чути. Это хищник очень необычного облика: крошечный зверёк, длина которого вместе с хвостом не превышает 12 см. При этом уши зверька сохранили ту же пропорциональную величину относительно размеров тела, которая была у его далекого предка фенека. Бегущий чути издалека похож на какого-то грызуна, и его принадлежность к хищникам можно определить лишь при более внимательном осмотре.
У чути относительно короткие ноги по сравнению с его предком, и более короткий хвост. Основными опасностями при жизни в солёной пустыне являются потеря воды и перегрев. От перегрева чути спасается с помощью широких ушных раковин, которые пронизаны кровеносными сосудами и помогают рассеивать избыточное тепло. Его шерсть, несмотря на жаркий климат в местах его обитания, густая и бархатистая. Такая шерсть обеспечивает коже животного защиту от перегрева. Окраска чути маскировочная – рыжеватая или желтоватая. В популяциях, обитающих в солончаках Средиземноморской котловины, наиболее распространены белая и светло-серая цветовые вариации. От потери воды чути спасается благодаря образу жизни и физиологии. Это животное активно в сумеречные часы и на рассвете, проводит день в одном из регулярно посещаемых укрытий на своей территории, и несколько часов спит ночью во временных укрытиях. Почки этого животного работают очень эффективно, и моча обладает очень высокой концентрацией азотистых веществ.
Чути – предельно осторожный зверёк, в обнаружении опасности полагающийся на острый слух и тонкое обоняние. Вне периода размножения одинокие чути постоянно кочуют от одного небольшого источника пресной воды к другому. Кроме того, значительную долю влаги чути получают из пищи. Основу рациона чути составляют насекомые и другие мелкие беспозвоночные. Печень животного эффективно разрушает некоторые яды органического происхождения, поэтому чути может без остатка съедать ядовитых жуков, многоножек и пауков. Сами чути становятся жертвами рептилий и хищных птиц. Несмотря на приспособленность к жизни в пустыне, чути всегда стоит перед лицом реальной опасности погибнуть от обезвоживания. В пыльную бурю животные могут просто задохнуться от солёной пыли, если укрытие не может их защитить.
Своеобразна забота о потомстве у этого вида. У самцов вскоре после спаривания на груди отрастает длинное меховое жабо. Шерсть в этом жабо имеет одну особенность – при контакте с водой она способна накапливать и сохранять влагу в большом количестве. Пока самка кормит детёнышей, самец ищет воду. Ночью камни в пустыне быстро остывают, и к утру на них оседает обильная роса. Самец буквально катается по поверхности камня и ползает по нему на брюхе, тщательно впитывая шерстью росу. Когда он возвращается к самке и детёнышам, они слизывают эту влагу с мехового жабо, получая тем самым дополнительную воду. В течение года самка успевает сделать до трёх выводков по 4 – 5 детёнышей. Как и все животные небольшого размера, чути быстро растёт: месячный детёныш уже достигает размеров взрослой особи и становится самостоятельным. А пятимесячные животные уже выращивают свой первый выводок. Успешнее всего чути размножается зимой и весной, когда с Альп и гор Атлас в средиземноморскую котловину стекают ручьи, а воздух более влажный. Летом животные не размножаются, и, если самка беременна, зародыши «консервируются» на ранней стадии развития, или вовсе рассасываются.
Продолжительность жизни чути составляет около 7-8 лет.

Рисунок Cossus

Также в восточной части средиземноморских болот и на территории бывшего побережья Малой Азии обитает более крупный вид – аджуле (Chuti adjule), взрослые самцы которого достигают размеров до 20 см. Он обладает сходной биологией, но может изредка нападать на мелких рептилий. Этот вид всегда держится парами и обитает вблизи постоянных источников воды. Окраска шерсти серая с чёрной полосой вдоль спины.

Этот вид зверей открыл Odin, участник форума.

Рыбосцинк солелюбивый (Ichthyoscincus halophilus)
Отряд: Чешуйчатые (Squamata), подотряд Ящерицы (Lacertilia)
Семейство: Сцинковые (Scincidae)
Места обитания: Средиземноморские солёные болота.

Рисунок Александра Смыслова

Когда в раннем неоцене Средиземное море полностью пересохло, ушла в небытие богатая фауна рыб и других водных животных, населявших его ранее. После изменений климата вода посредством обильных дождей начала постепенно возвращаться в обширную соляную пустыню Средиземноморья, сформировав обширные мелководные водоёмы и болота. Но в этих местах не водится ни одной рыбы: солёность воды слишком велика для них, и Средиземноморье не соединяется ни с одним морем Мирового океана. Тем не менее, на дне средиземноморских водоёмов кишат живые существа: личинки разных видов мух, а также жаброногие ракообразные, устойчивые к высокому содержанию солей в воде. Но если ракообразными питаются местные птицы, нелетающие гребненосные фламинго, то личинки мух, живущие на дне водоёмов, чувствуют себя в относительной безопасности от них. И всё же у них есть свой враг.
В зеленоватой и мутной от водорослей воде скользят, извиваясь, длинные белые существа. Они похожи на рыб, но это не рыбы: время от времени они всплывают на поверхность воды, выставляя наружу кончик морды, и с характерным сопением дышат. Но это также не земноводные: ни один тритон, ни одна саламандра не выдержит столь солёную воду. Когда одно такое существо вылезает на камень, становится ясно, что это рептилия – тело его покрыто плотной зернистой чешуёй. Это ящерица – рыбосцинк.
Пустынные обитатели, сцинки выработали приспособления для выживания в условиях нехватки воды. Они процветают в самых засушливых местах планеты. А в болотах Средиземноморья эти особенности пригодились им, позволив освоить новые, нетипичные для ящериц места обитания – сверхсолёные водоёмы.
Длина тела рыбосцинка – около 60 см, из которых 2/3 приходятся на хвост (самцы длиннее самок, но их тело стройнее). Тело животного цилиндрическое, хвост сжат с боков и оторочен сверху и снизу широкой кожистой складкой, позволяющей плавать. Голова рептилии заострённая спереди, покрытая толстой роговой чешуёй. Глаза рыбосцинка защищены сросшимися веками – у него немигающий «змеиный» взгляд. Ноздри рыбосцинка развёрнуты вверх и защищены кожистыми клапанами, которые закрываются, когда ящерица ныряет. Лапы рептилии похожи на кротовые – они короткие, толстые, с длинными когтями. Задние лапы немного длиннее передних. Поскольку рептилия проводит значительную часть жизни в воде, пояса конечностей слабо причленены к позвоночнику, что даёт рыбосцинку ряд преимуществ.
Тело рептилии покрыто плотной роговой оболочкой, которая линяет подобно змеиной коже – отслаивается, начиная с краёв рта, и сходит одним куском. Во время линьки рыбосцинк трётся об камни и свивается кольцами, потирая разные участки тела друг об друга. Окраска кожи рыбосцинка – серовато-белая без пятен и полос.
В физиологии этой рептилии есть одна особенность, напрямую связанная с местами обитания: очень крупные почки, которые тянутся практически вдоль всего тела от плеч до таза, частично заходя даже в хвост благодаря эластичному соединению таза и позвоночника. Эти почки эффективно удаляют из крови животного соль, в избытке поступающую с пищей.
Рыбосцинк питается теми немногими видами насекомых, которые освоили жизнь в средиземноморских болотах: личинками мух и жуков-плавунцов. Кормовые угодья рыбосцинков находятся на мелководьях, где под ярким солнцем на камнях в избытке разрастаются микроскопические водоросли. Там держится основная добыча рыбосцинка – личинки мух-кровососок, скоблящие ртами эти водоросли. Обычно рыбосцинк осторожно подкрадывается к добыче, дрейфуя в толще воды. Он не боится, что его заметят – личинки мух полностью слепы. Но они чутко улавливают малейшие движения воды, поэтому любое неосторожное движение ящерицы спугнёт их. Подплыв достаточно близко, рыбосцинк делает резкое движение вбок, создавая водоворот. Течение воды отрывает личинок от камня, и ящерица подхватывает их пастью. Но даже если личинки почуяли приближение врага и скрылись между камешков на дне, рыбосцинк не уйдёт голодным: он просто раскопает дно мощными когтистыми передними лапами и кончиком морды, и схватит личинок.
Когда ящерица хватает личинок, она сталкивается с главной трудностью для всех живущих в этих местах: в её организм может попасть соль. И здесь у рептилии выработался интересный механизм защиты. На мягком нёбе у рыбосцинка есть складка, герметично перекрывающая пищевод. Это препятствует случайному заглатыванию солёной воды. Во рту ящерицы есть подчелюстной горловой мешок для добычи, поэтому рыбосцинк может не всплывать на поверхность очень часто – набив этот мешок добычей до отказа, ящерица вылезает на камни и уже вне воды поедает пойманных личинок. Но под водой ящерице всё равно приходится открывать рот, и чтобы соль не попала в кровь через слизистые оболочки рта, они защищены от рассола густой белковой слизью с добавлением жиров, делающих эту слизь несмачиваемой.
Время от времени рыбосцинки вылезают на берег, чтобы отдохнуть и проглотить пойманных личинок. Обычно у каждой ящерицы есть облюбованный для этой цели камень, но вне воды они спокойно переносят общество друг друга, и порой на одном удобном камне собирается до десятка ящериц. Они не пытаются отнимать добычу друг у друга, потому что, глотая пойманных личинок, ящерица может вообще не открывать рот. Только выбравшись на сушу, она аккуратно сокращает горло, выжимая воду из ротовой полости. Сидя на камне, рыбосцинк время от времени приподнимает голову, усилием кольцевых мускулов горлового мешка выдавливает из него личинок по одной, и глотает их.
На суше рыбосцинк передвигается с трудом: он подталкивает тело движениями хвоста, поскольку задние лапы рептилии относительно слабые, а таз прикреплён к позвоночнику на гибких растяжимых связках. Такая особенность анатомии позволяет, однако, рыбосцинку избежать некоторых трудностей, которые поджидают рептилий в этом солёном мире. Рыбосцинки не откладывают яиц - они живородящи. Спаривание рыбосцинков происходит на суше – это исключает попадание соли в организм самки через яйцеводы. Перед спариванием самцы устраивают брачные демонстрации: они поднимают головы вверх, раздувают горловые мешки и покачивают ими из стороны в сторону. При этом кожа на горле ящерицы становится ярко-красной от расширившихся кровеносных сосудов. Когда самка приближается к выбранному самцу, показывая опущенной головой подчинение, он обвивается вокруг её тела, и происходит быстрое спаривание.
Беременность самки длится около трёх месяцев, после чего она рождает на суше единственного детёныша. Молодой рыбосцинк – практически копия взрослой рептилии, его длина составляет примерно половину длины тела матери. Вынашивать и легко рождать таких крупных детёнышей самке помогает растяжимая связь таза и позвоночника. Рождение детёнышей происходит 2 раза в год: во время спаривания происходит оплодотворение нескольких яйцеклеток, из которых развивается только одна, а прочие при этом «законсервированы». После рождения первого детёныша начинает развиваться вторая яйцеклетка.
После рождения второго детёныша остальные зиготы не разрушаются: они переживают самое неблагоприятное время года, но их судьба ещё не определена. Если самка не будет получать визуальных сигналов от других самцов, у «запасных» оплодотворённых яйцеклеток есть шанс развиться в полноценных детёнышей. Таким способом популяция может восстановиться, в принципе, от немногих оплодотворённых самок. Присутствие других самцов вызывает изменения гормонального фона самки, и «запасные» зиготы разрушаются, но в это же время созревают новые яйцеклетки, готовые к оплодотворению.

Пурпурнотелая мегалосаркодина (Megalosarcodina purpurea)
Отряд: Арцеллы (Arcellinida)
Семейство: Мегалосаркодиновые (Megalosarcodinidae)
Место обитания: Средиземноморская котловина, сверхсолёные болота.
Сверхсолёные болота и озёра, образовавшиеся в котловине Средиземного моря, представляют собой экстремальную среду обитания для живых существ. Здесь, среди белых соляных равнин, выживают лишь немногие виды, которые могут приспособиться к наличию огромного количества соли в воде. Зато те, кто смог выжить в таких условиях, процветают и находятся практически вне конкуренции. Часто эволюция таких организмов порождает причудливые жизненные формы.
В сверхсолёной воде средиземноморских болот водится очень крупная раковинная амёба, внешне подобная ископаемым третичным нуммулитам. Это пурпурнотелая мегалосаркодина, вид раковинных простейших, составляющий самостоятельное семейство. Её размеры исчисляются сантиметрами – это гигант среди простейших. Размер плоской дисковидной раковины мегалосаркодины – около 5 – 6 см. Клетка этой амёбы представляет собой многоядерный синцитий (количество ядер измеряется тысячами), имеющий плоскую листовидную форму. Раковина тоже приплюснутая и дисковидная, сложена из карбонатов. Поверхность раковины усеяна небольшими прозрачными кристаллическими окошечками. Раковина нарастает концентрическими кругами по краю. Она способна к регенерации, и по мере разрастания утолщается в середине за счёт отложения новых слоёв материала. На поверхности раковины заметны границы предыдущих слоёв нарастания. После отмирания мегалосаркодин их раковины опускаются на дно водоёма, формируя в ультрагалинных болотах залежи известняка.
В цитоплазме пурпурнотелой мегалосаркодины живут многочисленные бактерии – экстремальные галофилы, осуществляющие фотосинтез при помощи пигмента бактериородопсина. Благодаря их наличию сама амёба имеет красивый пурпурный цвет. Симбиотическая бактерия Rhodolampropedia hexagonalis является прямым потомком бактерии Lampropedia. В эпоху человека в Мёртвом море обитали пурпурные бактерии с необычной формой клетки – треугольной или квадратной (такая клетка была у Lampropedia). Их потомок имеет клетки в форме правильного шестиугольника. При очень большой ширине, достигающей двух миллиметров (в эпоху человека такие бактерии не наблюдались) толщина клетки не превышает одной десятой от толщины волоса. Бактерии формируют стопки клеток подобно тилакоидам в хлоропластах растений, а стопки уложены в цитоплазме амёбы в виде сот: шестиугольная форма бактериальных клеток это позволяет. Раковина мегалосаркодины имеет ячеистую структуру, приспособленную для лучшей фокусировки света, проходящего через окошечки в верхней стороне раковины.
Как и все амёбы, мегалосаркодина не имеет строго определённой формы тела. Клетка образует ложноножки, способные выдвигаться из раковины в поисках корма – в основном, органических остатков и бактерий. Ложноножки снабжены оружием защиты – ядовитыми гарпунчиками наподобие трихоцист инфузорий. Поэтому мегалосаркодину не едят жуки-плавунцы, рачки и рыбосцинки. Также мегалосаркодина может высовывать ложноножки на ярко освещённых участках дна, чтобы бактерии-симбионты могли активнее осуществлять фотосинтез – мегалосаркодина получает от них существенную часть питания, время от времени «атакуя» пищеварительными ферментами сильно размножившихся симбионтов.
Этот вид простейших размножается делением, причём одна половина клетки остаётся в раковине, а вторая в течение нескольких дней формирует раковину заново. У мегалосаркодины существует также половой процесс – слияние ядер в клетке с последующим делением. Половой процесс появляется в неблагоприятных условиях, например, при пересыхании водоема. Засуху это простейшее выдерживает, закрывая отверстия в раковине выделениями гликопротеидной природы и впадая в анабиоз. Бактерии при этом превращаются в цисты. Если неблагоприятные условия затягиваются, мегалосаркодина постепенно поедает часть цист своих симбионтов.
В благоприятных условиях, а также при некотором опреснении воды (например, во время дождей) мегалосаркодина размножается более интенсивно, отделяя ложноножки и другие участки тела. Если деление произошло внутри раковины, дочерняя особь покидает её через одно из отверстий для ложноножек.
Накапливая жировые капли в цитоплазме, пурпурнотелая мегалосаркодина приобретает дополнительное преимущество – плавучесть. Сверхсолёная вода помогает плавать, выталкивая животное на поверхность. Этот способ передвижения характерен для более молодых особей с относительно лёгкой раковиной. Более крупные животные с толстой массивной раковиной ползают по дну.

Этот вид простейших открыл Антон, участник форума.