Идею этой главы подсказала книга Стивена Бухманна
и Гэри Пола Набхана «Забытые опылители».

В эпоху неоцена география экваториальных областей Нового Света претерпела существенные изменения. Из-за расширения Атлантического океана и тектонических процессов в Карибском бассейне произошёл разрыв Панамского перешейка, и Южная Америка вновь превратилась в изолированный материк. Она немного сдвинулась к югу, и от Северной Америки её отделяет Панамский пролив. Острова Карибского моря также объединялись, разрушались, поднимались из океана и погружались в него, но всё равно образовывали прерывистый сухопутный мост, по которому происходила миграция представителей флоры и фауны между двумя материками. Значительную роль в этой миграции сыграл остров Большая Антигуа, по которому проходила значительная часть сухопутного маршрута видов-переселенцев. В неоцене острова Карибского бассейна по-прежнему не образуют сплошного сухопутного перешейка между материками, но играют важную роль в обмене видами между ними. И если наземным животным трудно переправиться с одного материка на другой, то летающие виды делают это с лёгкостью – над Кубой и Большой Антигуа проходит один из важнейших маршрутов миграции птиц в Новом Свете. Значительное влияние на формирование миграционных маршрутов птиц в этом регионе оказало оледенение на рубеже голоцена и неоцена.
Северная оконечность Южной Америки в эпоху неоцена находится в области экваториального климата, и тёплое течение в Панамском проливе оказывает значительное влияние на климат этого региона. Ровный тёплый климат и обилие дождей благоприятствуют развитию тропической флоры, и берега многочисленных рек покрывает вечнозелёный влажный тропический лес. Это одно из тех мест на Земле, где жизнь достигает наибольшего разнообразия, а природное сообщество связано воедино целой сетью биотических связей. Здесь биологическая продуктивность экосистемы довольно высока, однако конкуренция за ресурсы значительна, что способствует активному видообразованию и усилению специализации видов, встречающихся в этих местах. Так, для местных растений характерна специализация к различным опылителям, зачастую весьма узкая, и характерным компонентом фауны тропического леса являются разнообразные животные, питающиеся нектаром. Нетребовательные жуки и мухи копошатся в цветках, которые часто испускают сильные пряные и гнилостные запахи, но при этом невзрачно выглядят. Яркие цветки с пятнами и полосками, испускающие приятные ароматы, зазывают к себе пчёл, ос и бабочек, которые чаще всего являются опылителями растений. Такие цветки обладают сложными узорами из пятен, отражающих ультрафиолетовый свет, который прекрасно различают насекомые. Иногда аромат опыляемых насекомыми цветков бывает сильным, резким и даже неприятным, но ультрафиолетовые метки в цветках всё равно остаются: это приглашение для специализированных опылителей – встречающихся в Новом Свете одиночных пчёл-эуглоссин. Эти насекомые ярких расцветок с металлическим блеском держатся в кронах деревьев и соскребают с поверхности цветков пахучие выделения, из которых составляют своеобразный «парфюм» для брачного ритуала. Насекомоопыляемые растения часто задерживают насекомых при помощи цветков, превратившихся в ловушки, или дурманящего нектара. Опыляемые летучими мышами растения цветут ночью, а их бледные цветки распространяют очень сильный аромат – от сладкого до острого. А опылителя они угощают жидким нектаром, спрятанным в глубине цветка.
Пожалуй, самыми характерными для тропических лесов Нового Света являются длинные трубчатые цветки, прямые или слегка изогнутые, без запаха и с венчиком ярко-красного цвета разных оттенков, часто с полосками или пятнами, хорошо видимыми в ультрафиолетовом свете. Насекомые изредка посещают такие цветки, привлечённые этими метками, но они не различают красный цвет, и появляются на этих цветках лишь эпизодически. Такие цветки предназначены для опылителей из числа птиц – они прекрасно различают красный цвет, и способны разглядеть направляющие метки, отражающие ультрафиолетовый свет. В лесах Южной Америки нектароядные птицы-опылители представлены очень характерной группой – колибри.
Разные виды колибри населяют весь материк – от тропических лесов севера до холодных листопадных лесов юга и лесов в высокогорье Анд. Жители тропических лесов преимущественно оседлые, а обитатели областей с сезонным климатом совершают протяжённые путешествия, переселяясь в места, где для них находится достаточно пищи. В эпоху человека узкоареальные и специализированные виды колибри вымерли, но среди малоспециализированных видов нашлось достаточно тех, кто сумел пережить эпоху человека. Они стали родоначальниками новых форм в раннем неоцене, и целый ряд их видов приобрёл черты специализации к опылению узкого круга кормовых растений. Услуги колибри по опылению растений привели к формированию устойчивых связей с растениями, и ареалы многих растений полностью совпадают с ареалами опыляющих их колибри. Такая тактика значительно снижает конкуренцию с видами колибри и насекомых, обитающими по соседству. Однако не все виды колибри эволюционировали в сторону глубокой специализации к строго определённым видам кормовых растений – среди них немало видов, питающихся нектаром разнообразных растений, обладающих лишь самыми общими чертами специализации к опылению птицами. Такая тактика приносит немалую выгоду: птица эксплуатирует большое количество источников корма и не зависит лишь от одного из них. Такой вид птиц может быть многочисленным, обладать обширным ареалом и в любых его уголках находить достаточное для выживания количество видов кормовых растений. К числу малоспециализированных видов колибри относится яремуси, населяющий тропические леса северной оконечности Южной Америки вдоль побережья Панамского пролива.
Яремуси очень красив: это птица бирюзового цвета с металлическим блеском, которую в полёте словно окружает розовое облачко: маховые перья у этих птиц розового цвета. У яремуси светло-жёлтое брюшко, с которым контрастируют три чёрных поперечных мазка на груди, а на конце хвоста – полоска васильково-синего цвета с узкой красной каймой по краю. Клюв яремуси довольно длинный – как всё остальное тело птицы; он почти прямой, и хорошо подходит для добывания нектара из цветков многих местных видов птицеопыляемых растений. В лесах северной оконечности Южной Америки найдётся немало видов растений, которые может эксплуатировать этот вид.
В северном полушарии в это время самое начало весны, а в северной тундре ещё лежит снег, поэтому миграции птиц только начались. Над лесами пролетают немногочисленные стаи птиц, гнездящихся главным образом в южных районах Северной Америки; основная миграция начнётся позже, примерно через месяц. Большинство местных птиц – оседлые виды, которые круглый год находят всё нужное для жизни в привычных местах обитания. В противоположность им, яремуси, несмотря на свой крохотный размер – отважный путешественник, дважды в год пересекающий Карибское море, пользуясь островами – фрагментами Антильского сухопутного моста.
Время путешествия для этого колибри ещё не настало. Пока в северном полушарии была зима, яремуси гнездились в тёплых и богатых пищей тропических лесах Южной Америки. Весной молодые птицы уже покинули гнёзда и теперь яркими бирюзовыми молниями носятся над цветками, окружённые розовым ореолом стремительно машущих крыльев. В отличие от многих специализированных видов колибри, яремуси достаточно терпимо относится к сородичам, поэтому взрослые и молодые птицы держатся небольшими стайками, летая в пологе леса над кормовыми растениями. Поскольку времена года в тропических лесах севера Южной Америки выражен довольно слабо, колибри всегда могут найти цветущие растения с подходящей формой венчика. Однако универсальность формы клюва яремуси приводит к тому, что на цветках кормовых растений им приходится конкурировать с бабочками и местными пчёлами-эуглоссинами, хоботки которых позволяют добывать нектар из цветков такой формы. Колибри сильнее бабочек, поэтому им легко удаётся отогнать этих насекомых от облюбованных растений, используя агрессивные воздушные манёвры. С пчёлами такие трюки не всегда работают: пчёлы-эуглоссины компактно сложенные и массивные, а по виртуозности воздушной акробатики не уступают колибри. Причём иногда пчёлы буквально идут на таран, чтобы отогнать колибри от цветков. Пушистое оперение колибри не всегда спасает от удара бронированной головы пчелы, поэтому колибри предпочитают уступить место на цветках эуглоссинам крупных видов.
Насекомые и колибри конкурируют не только за пищу, но и за звание самых красивых обитателей леса. Бирюзовое оперение яремуси обладает металлическим блеском, но пчёлы разных видов щеголяют яркими красками своих покровов – от малиновой до золотой и кобальтово-синей с интенсивным металлическим блеском. У них массивные крупные головы и утолщённые задние ноги, а хоботки превосходят по длине тело насекомого. Бабочки, уступая пчёлам в силе, превосходят их в яркости красок и изяществе узоров на крыльях. В тропическом лесу природа устраивает карнавал красок неспроста: все эти окраски и узоры являются плодами естественного отбора и несут определённый биологический смысл. В условиях огромного видового разнообразия тропического леса они призваны решить основную задачу: помочь отличить сородичей от близких видов и найти себе пару для размножения.
В любом месте Земли флора и фауна эволюционируют совместно, взаимно формируя облик друг друга. Наличие нектароядных птиц в Новом Свете стимулировало эволюцию опыляемых ими растений, а разнообразие таких растений позволило птицам приобретать специализацию, избегая конкуренции и ещё лучше приспосабливаясь к сосуществованию с определённым видом кормовых растений.
Кормовых растений для разных видов колибри в тропическом лесу очень много. Многие растения тропического леса раскрывают красные цветки, привлекательные для птиц – от трав в подлеске до лиан в верхнем ярусе леса. Поэтому, где бы ни кормились малоспециализированные колибри яремуси, они везде находят подходящие растения, которые в обмен на нектар всего лишь приклеивают несколько комочков пыльцы к перьям на лбу или возле клюва птицы.
Колибри добывают себе пищу именно так, как позволяет им строение цветка, сформированное совместной эволюцией с формой клюва птицы: они просовывают клюв в зев цветка, доставая языком до нектарников цветка, спрятанных в его глубине, и одновременно приводят в действие аппарат для распространения пыльцы – рыльце цветка касается того места, где оперение птицы испачкано пыльцой предыдущего цветка, после чего на это же место наносится новая порция пыльцы с посещаемого птицей цветка. Именно ради этого миллионы лет совместной эволюции оттачивают механизм передачи пыльцы животному-опылителю. Колибри ищет нектар, попутно оказывая растению услугу по опылению. Растение нуждается в получении пыльцы генетически неродственной особи своего вида, и ради этого привлекает опылителя своим нектаром. Однако в природе не всё работает так, как было изначально предусмотрено процессом эволюции. Цветки, приспособленные к опылению животными с длинными ротовыми органами, делают свой нектар недоступным для менее специализированных животных. Тем не менее, некоторые из них умеют добывать нектар даже из таких цветков. Тактика очень проста и не изменилась с эпохи человека: они просто вскрывают цветки у основания и высасывают нектар, не занимаясь опылением. Это невыгодно самим растениям: ресурсы, предназначенные для привлечения опылителей, расходуются впустую, а опыления не происходит. Поэтому в процессе эволюции растения приобретают самые разные приспособления, мешающие насекомым получать нектар обходными путями.
Сплошной ковёр тропического леса в разных местах прорезают реки. Они петляют по равнине, сложенной легко размывающимися осадочными породами, и со временем сильно меняют направление своего течения, оставляя после себя различные старицы и болота на месте прежних русел. Там, где река протекает сквозь лес, солнечный свет может достигать поверхности земли, где обильно разрастаются травы и кустарники. Колибри разных видов часто кормятся в этих местах – много видов травянистых растений пользуется услугами колибри как опылителей, и среди них значительную часть составляют виды с цветками характерной формы и окраски, привлекающей к себе птиц.
На берегах реки разрастается высокий кустарник с длинными ветвями и крупными светло-зелёными листьями. Когда ветер колышет его листву, видно, что изнанка листьев покрыта пушком белого цвета, сияющего на ярком солнце. С общей окраской листвы резко контрастируют торчащие вверх ярко-красные соцветия характерного колосовидного облика. Это молодые соцветия, ещё не закончившие свой рост, и яркую окраску им придаёт антоциан в тканях прицветников; прицветники делают это соцветие похожим на колос злака, но оно имеет выраженную четырёхгранную форму. Готовые к цветению соцветия на вершинах побегов на какое-то время утрачивают прежнюю яркую окраску и буреют, приобретая невзрачный облик. Это происходит из-за того, что яркие прицветники высыхают и скручиваются в трубку, внутри которой формируется бутон. Такой прицветник крепко держится на растении, он плотный и кожистый. Эта особенность определила название растения – твердоколосник.
Несколько дней спустя побуревшее соцветие твердоколосника вновь преображается: внутри свёрнутых прицветников формируются яркие розовые цветки. Бутоны вырастают, вылезают из свёрнутого прицветника и раскрываются, привлекая опылителей расцветкой. Насекомые не видят красный цвет и его оттенки, но их привлекает к растению опушение на наружной стороне цветков, отражающее ультрафиолетовые лучи. Такая особенность делает цветки хорошо заметными издалека для насекомых и колибри. Но нектар в глубине цветка получат лишь те, у кого хоботок или клюв будет подходящей формы и длины. Цветки в длинном соцветии твердоколосника раскрываются снизу вверх, и над ними чаще всего можно увидеть бабочек крупных видов – парусников или морфид, реже крупных бражников. Время от времени на таких цветках появляются пчёлы-эуглоссины, сверкающие в лучах солнца яркими окрасками с металлическим блеском. И достаточно часто в зарослях твердоколосника кормятся колибри яремуси с ярким бирюзовым оперением. Им легко удаётся просунуть клюв в глубину зева цветка и вылизать нектар. Опустошая цветок за цветком, птицы летают вокруг кустарника, и на лбу у каждой из них остаётся небольшое пятнышко пыльцы – это плата растению за нектар. Твердоколосник не завязывает плоды при самоопылении, и перенос птицами и насекомыми пыльцы помогает ему размножаться.
Тем не менее, всегда находятся желающие заполучить нектар без оказания услуги по опылению. Цветки твердоколосника длинные и глубокие, поэтому не всякий их посетитель сможет добраться до нектара. Небольшая чёрная оса с длинными ногами села на цветок, привлечённая его сиянием в ультрафиолетовом свете. Слабый запах нектара из зева цветка подсказал ей, что эта порция сладких сокровищ цветка ещё никем не выпита. Несколько раз оса пробовала пролезть внутрь цветка, но трубка венчика оказалась слишком узкой для неё. С трудом выбравшись наружу, оса просто поползла к основанию цветка, чтобы попробовать вскрыть его снизу. Она делала это много раз, и острые жвалы не подводили её. Спустившись к прицветнику, оса начала барабанить по нему усиками, отыскивая место потоньше. Она несколько раз меняла место поиска, и пару раз даже попробовала пустить в ход жвалы – но безрезультатно. Основание цветка защищено сухим жёстким прицветником, который будет держаться на растении, пока не увянет цветок, и отвалится лишь вместе с увядшим околоцветником. Растение хорошо защищено от нектарных воров, и отдаст нектар лишь тому, кто своим посещением принесёт пользу растению. Поползав несколько минут по соцветию твердоколосника, оса взлетела, а её место тут же занял один из молодых яремуси, который завис в воздухе над растением и аккуратно просунул клюв в глубину цветка.
Не все растения приобретают в процессе эволюции приспособления для защиты от нектарных воров. Некоторые растения, напротив, позволяют лакомиться нектаром множеству опылителей, повышая тем самым вероятность переноса пыльцы на другое растение и удачного опыления. Характерное орнитофильное растение тропических лесов северной оконечности Южной Америки – гигантская лиана, обвивающая стволы деревьев и распускающая крупные цветки ярко-красного цвета на высоте полутора-двух десятков метров от земли, в пологе леса. Это растение, дендровольвулюс древодушитель, фактически представляет собой гигантский вьюнок с многолетними стеблями. Предком этого вида было травянистое растение, широко распространившееся по Земле в эпоху человека, но сам дендровольвулюс внешне мало чем похож на своего скромного предка. Зато жизненная стратегия унаследована им от своего предка без изменений и помогает растению завоевать достаточно жизненного пространства для своего развития. Взбираясь по стволам деревьев, дендровольвулюс опутывает их тугими петлями, фактически удушая и препятствуя нормальному росту. Дополнительно он затеняет дерево, ставшее ему опорой, наращивая плотные кожистые сердцевидные листья, которые покачиваются на ветру, образуя плотный покров, затеняющий листву дерева. Среди листвы на длинных цветоносах покачиваются одиночные цветки, напоминающие очень крупный цветок вьюнка, но ярко-красного цвета с небольшим количеством белых пятен в центре, у входа в зев цветка. Трубка цветка длинная, но шире, чем у твердоколосника, поэтому некоторые осы, отличающиеся более грациозным телосложением и узкой головой, могут относительно успешно кормиться нектаром растения. Обычными же посетителями цветков дендровольвулюса являются крупные бабочки – парусники и морфиды, реже представители других семейств. Многие их них вообще не спускаются в нижние ярусы леса и служат надёжными опылителями этой лианы. Многочисленные цветки также привлекают колибри, которые прекрасно различают их красную окраску на фоне листвы. Насекомые же ориентируются преимущественно по белым пятнам на цветках, отражающим ультрафиолетовый свет. Яремуси собираются на побегах дендровольвулюса небольшими стайками. Зависая в воздухе над цветками, они пьют нектар – по длине их клювы как раз подходят к размерам цветка лианы. Молодые птицы, недавно покинувшие гнездо, уже обладают врождёнными поведенческими программами, позволяющими безошибочно определять кормовые растения, но они какое-то время летают вместе с взрослыми сородичами, запоминая расположение кормовых растений на своей территории в разных ярусах леса.
Молодым колибри предстоит научиться многим премудростям жизни. Буквально через несколько недель они должны быть готовыми к трудному и долгому путешествию на север, в места, где они проведут лето. Поэтому они должны активно кормиться, чтобы накопить достаточно ресурсов для перелёта. Нектар, богатый углеводами, служит «топливом» для повседневных нужд. Он быстро добывается, но так же быстро сжигается, не запасаясь в организме. Для того, чтобы накопить достаточно ресурсов для миграции, яремуси должны поедать пищу животного происхождения. Внутри цветков всегда находятся мелкие насекомые – трипсы, тли, различные мелкие мухи и осы. Их колибри заглатывают вместе с нектаром, и эти насекомые являются источником животного белка и жира, который откладывается в теле птицы, несмотря на огромный ежеминутный расход энергии.
Перед миграцией яремуси потребляет немного больше пищи животного происхождения, чем обычно. Жертвами этой птицы становятся мелкие насекомые, пауки и даже мелкие улитки и слизни, которых колибри глотает целиком. Миграция требует мобилизации ресурсов организма, поэтому птицы готовятся к этому событию заранее.
Увлечённые поиском пищи, колибри не замечают, что стали объектом пристального внимания: в тени листьев дендровольвулюса прячется хищник. Его трудно заметить, потому что его окраска напоминает узор коры дерева, обросшей лишайниками. Когда этот хищник неподвижен, он может даже сидеть на стволе дерева у всех на виду, но опасности никто не заметит, пока он не начнёт двигаться. Даже глаза этого существа замаскированы: радужная оболочка серовато-бурая с более тёмными пятнами, поэтому даже широко раскрытые глаза не видно среди теней под листьями дендровольвулюса. Хищник наблюдает за суетой птиц и насекомых над цветками дендровольвулюса, вцепившись когтями в ствол лианы, и лишь ждёт удобного момента для нападения.
Колибри яремуси летают рядом с цветками поодиночке, парами или небольшими группами, то собираясь вместе, то разлетаясь в стороны. Время от времени рядом с ними пролетают насекомые и мелкие воробьиные птицы. И в один из таких моментов из листвы дендровольвулюса вырвался хищник. Бесшумно взмахнули широкие крылья, крупное тело сделало изящный пируэт в воздухе, и плоская голова распахнула широченный рот.
Стайка яремуси подверглась нападению ястребиного потоо. Этот козодой в процессе эволюции переключился на более крупную добычу, превратившись в своеобразного хищника-засадчика в кронах деревьев. Его маскировка настолько совершенна, что ему удаётся склёвывать мелких птиц, когда они приближаются к нему, сидящему на стволе дерева. Бесшумный полёт, унаследованный от предков, помогает птице не привлекать лишнего внимания. Ястребиный потоо умеет летать, но предпочитает вкладывать все силы в быстрое нападение на близком расстоянии, чем долго преследовать добычу среди крон деревьев. Такая тактика позволяет хищнику ловить даже проворных птиц вроде колибри.
Чудовищный рот ястребиного потоо закрылся буквально в считанных сантиметрах от одного из молодых яремуси; колибри сумел вывернуться в последний момент, пролетев над спиной хищника. Остальные колибри бросились врассыпную, отлетев на безопасное расстояние от пернатого хищника. Упустив добычу, ястребиный потоо сделал круг в воздухе и сел на обломанную ветку дерева. Некоторое время он чистил оперение и оглядывал окрестности, поворачивая в разные стороны свою плоскую голову, состоящую, кажется, из одних глаз и пасти. Колибри слишком маневренны, чтобы у него хватило умения их схватить, поэтому потоо не стал продолжать нападение. Он ещё молод, и не умеет выбирать добычу, которую в состоянии поймать. Но с каждым нападением, удачным или неудачным, он приобретает опыт, и вскоре его нападения будут гораздо более результативными.
Закончив чиститься, ястребиный потоо на несколько секунд замер на обломанной ветке. В этот момент благодаря маскировочной окраске оперения и глаз он стал похож на естественное продолжение этой ветки. Но затем он вспорхнул бесшумно, как во сне, и юркнул в заросли дендровольвулюса, устроив засаду уже в другом месте. Через считанные минуты яремуси успокоились, и больше ничего вокруг не напоминало о присутствии затаившегося хищника. Возможно, в этот раз ястребиный потоо выберет добычу более осмотрительно, и его нападение завершится удачно.
В экваториальном поясе смена времён года практически не выражена, однако биоритмы подсказывают многим животным время для начало миграций. По мере того, как на далёком севере тает снег, а водоёмы освобождаются ото льда, обитатели высоких широт, зимовавшие в тропических районах материков, массово начинают миграцию. В небе появляется всё больше птичьих стай: на север спешат утки и гуси, кулики и другие птицы – всё, как в эпоху человека, за исключением того, что видовой состав пернатых мигрантов поменялся полностью. Маршруты перелётов также остались примерно такими же, как в эпоху человека, но на западе птицам приходится переправляться через Панамский пролив, а на востоке – лететь над островами, которые являются частью Антильского сухопутного моста. Но в любом случае, птицам приходится лететь через море. Это не проблема для птиц вроде уток и гусей, которые могут в любой момент отдохнуть на воде и продолжить путь. Не умеющим плавать птицам, таким, как цапли, приходится прикладывать некоторые усилия, чтобы преодолеть море, но они хорошие летуны, поэтому легко справляются с этой проблемой. Хуже всего приходится мелким воробьиным птицам, для которых преодоление морских просторов становится сложной задачей – не у всех птиц хватает сил на это. Но для крохотных колибри эта задача становится неизмеримо сложнее – они и мельче, и быстрее расходуют энергию. Тем не менее, два раза в год яремуси отправляются в это нелёгкое путешествие.
Времена года в тропиках не выражены, и видимым указателем изменений в природе где-то на севере являются стаи перелётных птиц над тропическими лесами. Колибри не умеют наблюдать и делать выводы, и для них сигналом к началу миграции являются собственные биологические ритмы. Они сложились ещё у предков этого вида за миллионы лет до этого времени, в ледниковый период, когда сезонность климата была выражена сильнее, а тропический пояс был значительно уже. Перелёт этих крохотных птиц на север из относительно благоприятных условий тропического леса может показаться чем-то абсурдным и излишним, но в жизненной стратегии яремуси есть определённый биологический смысл – в Северной Америке эти птицы пользуются временным изобилием ресурсов в условиях очень слабой конкуренции, тем самым избегая на какое-то время конкуренции у себя дома, в тропических лесах Южной Америки. Кроме того, в это время в южном полушарии начинается осень, и в местах обитания яремуси появляется всё больше птиц с юга материка, что отчасти обостряет конкуренцию за пищевые ресурсы.
Колибри яремуси начинают миграцию относительно поздно – в это время в умеренных и субтропических широтах Северной Америки уже устанавливается стабильная тёплая погода, и начинают цвести кормовые растения. Но для того, чтобы попасть на летние квартиры, птицы должны хорошо подготовиться. Незадолго до отлёта яремуси становятся чуть более плотоядными существами – они не только сосут нектар из цветков, но и ловят мелких насекомых и пауков с относительно мягкими покровами тела. Птицы довольно сильно жиреют, что непросто сделать существу, чей дневной рацион составляет больше половины собственного веса едока. Однако даже с запасами жира птицы почти не теряют скорости полёта и навыков воздушного акробата.
Внутренние биологические часы яремуси подсказывают птицам время начала миграции довольно точно, и постепенно в разных местах ареала птицы начинают синхронно проявлять поведение, нетипичное для колибри – они объединяются в стаи, больше похожие на рой крупных пчёл. Когда такой «рой» колибри летит по лесу, тихое гудение машущих крыльев отдельных особей сливается в единый хорошо слышимый монотонный гул. Стаи яремуси начинают постепенно стягиваться к северному побережью Южной Америки – туда, где в древние времена начинался Антильский сухопутный мост, лежащий под морскими водами. Во время «большого сбора» колибри интенсивно питаются, буквально опустошая цветки растений в местах, где обосновался очередной «рой». В это время сильно возрастает конкуренция с другими видами колибри: стайки яремуси буквально обшаривают все ярусы тропического леса в поисках цветков. Слабая специализация в данном случае оказывается выгодной: яремуси способны питаться нектаром самых разнообразных видов растений, поэтому в пути они обязательно найдут подходящие кормовые растения. Фактически, массово мигрирующие неспециализированные колибри являются мощным эволюционным фактором, обеспечившим формирование целого ряда подходящих видов кормовых растений на маршруте их миграции.
Колибри, обитающие бок о бок с яремуси, явно испытывают стресс во время «большого сбора» этого вида. Они хуже питаются и постоянно подвергаются нападению воинственно настроенных и многочисленных яремуси, численность которых в это время возрастает многократно. Некоторые виды даже откочёвывают на это время в другие места, где им приходится сражаться за источники корма уже со своими сородичами. Специализированные виды колибри, не являющиеся пищевыми конкурентами яремуси, также оказываются жертвами их нападений: яремуси атакуют их просто из-за отдалённого сходства с самими собой, не обращая внимания на различия в окраске и форме тела и клюва.
Птицы других видов также ощущают на себе последствия соседства с «роящимися» яремуси. Многие мелкие птицы голодают – яремуси буквально очищают деревья от мелких беспозвоночных, оставляя лишь крупных и защищённых панцирем особей, с которыми не справляются их слабые клювы. Более крупные птицы также замечают это соседство, но реагируют на него иначе.
Очередная стая яремуси летит сквозь кроны деревьев, то собираясь в один плотный рой, то рассредотачиваясь и облетая деревья. Некоторые птицы задерживаются у цветков эпифитных растений, быстро кормятся, а затем стремительно догоняют общую стаю. Некоторые мелкие лесные птицы встречают стаю колибри криками тревоги, напоминающими голос птиц, обнаруживших пернатого хищника. Когда колибри приблизились к одному из деревьев, обломанный корявый сучок, торчащий на его ветви среди эпифитов, внезапно шевельнулся. Открылся коричневый глаз с небольшим зрачком, и затаившийся у всех на вид хищник начал следить за стаей колибри. Когда первые из них миновали эту ветку, хищник стремительно взлетел и врезался в самый центр стаи колибри. С раскрытым клювом ястребиный потоо заметался среди живого водоворота колибри, и его клюв всё же нашёл свою жертву. Какой-то колибри случайно коснулся клюва птицы, и ястребиный потоо сомкнул челюсти – быстро и безошибочно, сокрушив тонкие кости своей добычи. Развернувшись в воздухе, потоо устремился к ветке, где устроил засаду, и там, встречая его, раскрылся другой клюв – такой же, как у него, но немного меньшего размера.
Потоо не просто находился в засаде: среди эпифитов у него устроено гнездо – простое углубление на поверхности коры, которое птицы очистили от мха и побегов эпифитов. Паре птиц удалось успешно высидеть единственное яйцо, и теперь они выкармливают птенца, покрытого сероватым пухом. Пока взрослая птица охотилась, птенец ожидал её, неподвижно прижавшись к коре и напоминая заросли какого-то лишайника. Завидев родителя с добычей, он раскрыл огромный рот, выпрашивая пищу. Взрослая птица несколько раз сжала в клюве пойманного колибри и сунула добычу целиком в рот птенца. Колибри – не самая удобная для глотания пища из-за длинного клюва, но птенец прекрасно справился с этой задачей: пока он глотал добычу, её голова просто развернулась клювом назад, и птенец ястребиного потоо с некоторыми усилиями уместил пищу в желудке. Взрослый ястребиный потоо накрыл птенца своим телом, вытянул голову вверх и вновь превратился в подобие гнилого сучка.
Порхающая среди ветвей стая яремуси бросилась врассыпную, когда к затаившемуся на гнезде ястребиному потоо прилетела другая птица того же вида, держа в клюве убитую лягушку. Птица на гнезде выхватила добычу из клюва своего брачного партнёра, проглотила и взлетела, а вторая птица заняла её место на гнезде, обогревая и защищая птенца. Родительские заботы потоо будут продолжаться ещё около десяти недель, после чего взрослые птицы выведут потомство лишь на следующий год.
В отличие от этих пернатых хищников, колибри живут очень быстро, и буквально сгорают молодыми: из-за интенсивного обмена веществ организм изнашивается очень быстро. А перелёты над морем становятся весьма серьёзным испытанием на прочность для этих крохотных птиц. Поэтому четыре года для яремуси – уже довольно почтенный возраст.
Стаи яремуси постепенно движутся к побережью, преимущественно вдоль рек, которые становятся своеобразными дорогами, прорезая тропический лес. Вдоль берегов рек встречаются заросли твердоколосника – это растение очень светолюбиво, но прекрасно растёт на бедной песчанистой почве речных берегов и даже выдерживает затопление во время разливов рек. Кроме того, его твёрдые семена часто распространяются текущей речной водой и прорастают на речных берегах. Во время миграций яремуси заросли твердоколосника становятся источником нектара для этих птиц – последнего перед перелётом через море. Множество крохотных птиц, сверкая на солнце бирюзовым оперением, торопливо кормятся, делая последние глотки нектара перед перелётом. Вдали уже слышится шум прибоя и сверкает на солнце гладь моря.
Стаи колибри собираются на морском побережье, за пределами привычных тропических лесов. Они объединяются в общий «рой», огромную стаю, насчитывающую десятки тысяч особей, и к крикам морских птиц примешивается низкое басовитое гудение множества крыльев. Обычно колибри – одиночные птицы, довольно агрессивно относящиеся друг к другу; яремуси чуть более терпимы к сородичам, но самое большее, что они могут позволить себе – жизнь стайкой из нескольких размножающихся пар в условиях обилия пищи. Если пищи не хватает, распадаются даже такие маленькие стайки. Но сейчас птицы находятся в совершенно других условиях: чуждая среда, в которой они оказались, меняет их поведение, заставляя собираться в многочисленные стаи, где они чувствуют себя в безопасности. Какое-то время стая яремуси летает над прибрежными пальмовыми рощами и мангровыми зарослями, но потом в коллективном сознании птиц словно ломается какой-то невидимый барьер: возможно, плотность птиц в стае преодолевает некий предел, и запускается новая программа поведения, заставляющая птиц лететь через море. Во время перелёта яремуси над побережьем материка формируется несколько таких стай, последовательно отправляющихся в путь по мере сбора мигрирующих птиц в окрестных лесах.
Сверкая на солнце бирюзой, огромная гудящая стая яремуси устремляется через море, в сторону побережья Большой Антигуа. В эпоху человека некоторые виды колибри преодолевали Мексиканский залив напрямую, но яремуси летят более длинным и безопасным маршрутом. Сейчас им предстоит преодолеть около полутора сотен километров над океаном, и на это уйдёт всего несколько часов. Яремуси летят плотной стаей, напоминающей пчелиный рой, где каждая отдельная птица старается держаться на определённом расстоянии от остальных, не отдаляясь и не приближаясь к ним. Так им проще защищаться от хищников – как в косяках морских рыб, на поверхности птичьей стаи оказывается минимальное количество особей. В стае яремуси нет вожака – все птицы в одинаковой степени руководствуются инстинктом, оказавшись в чуждой для себя среде.
Небольшая крачка белого цвета с чёрной головой и длинным узким клювом устремилась за стаей яремуси. Благодаря узким остроконечным крыльям она способна быстро летать, поэтому ей удалось в считанные секунды догнать стаю яремуси. Когда крачка поравнялась с летящими колибри и попыталась схватить одну из них, стая колибри просто расступилась, молниеносно реагируя на её движения. Колибри умеют очень быстро менять направление движения, а в стае пытаются сохранять дистанцию. В итоге эти поведенческие особенности приводят к тому, что крачка буквально «нырнула» в стаю колибри и оказалась полностью окружённой ими. Внутри роя колибри привычные ориентиры крачки исчезли: она с трудом различает поверхность моря и горизонт, а привычный шум моря сменился гулом крыльев множества птиц, окружающих её. В такой обстановке хищническое поведение крачки угасло, сменившись чем-то вроде паники. Она не видит выхода из стаи колибри, и оказывается в своего рода замкнутом пространстве. Такое состояние действует на птицу угнетающе, и она заметалась внутри стаи яремуси, как в огромном пузыре. Её спасло лишь то, что кто-то из её сородичей решил атаковать стаю яремуси с другой стороны. Стая колибри на какие-то секунды распалась на несколько крупных роёв, и пленённая ими крачка смогла вылететь наружу. Вторая крачка решила преследовать небольшую группу колибри, не давая им присоединиться к общей стае. Ей почти удалось схватить одну из крохотных птиц, вырвав ей перо из хвоста. Но вместо того, чтобы паниковать и спасаться бегством, сразу несколько яремуси перешли в наступление. Здесь нет мест, где можно спрятаться, поэтому бегство – не выход. Зато укол клювом в голову заставил крачку взмыть высоко над стаей яремуси и отказаться от нападения. Укол оказался глубоким – на оперении птицы выступила капля крови. Урок усвоен, и обе крачки прекратили преследование стаи яремуси. Встречая морских птиц, возвращающихся с уловом на берег, стая яремуси облетает их, меняя очертания и приобретая причудливые формы – это явление называется мурмурация. Колибри исполняют воздушные трюки удивительно синхронно, и их стая, сверкающая на солнце бирюзой и принимающая разные причудливые формы, представляет собой изумительно красивое зрелище.
Встречи с морскими птицами немного замедляют движение колибри, и это не очень хорошо: у птиц быстрый обмен веществ, а над морем для них нет пищи. Углеводы не поступают в организм птицы, как в тропическом лесу, поэтому полёт над океаном заставляет птиц очень быстро сжигать жировые запасы. Задержка в пути из-за хищников или непогоды грозит им голодной смертью. Кроме того, птицы не могут отдохнуть во время перелёта: упав в воду, колибри уже не сможет подняться в воздух. Колибри летят на высоте всего лишь около десяти метров над волнами. Их почти не тревожат редкие морские птицы, ищущие пищу вдали от берегов: они просто не воспринимают мелких птиц как пищу, и слишком неповоротливы, чтобы изловить вёртких яремуси, если вдруг решат схватить кого-то из них.
Во время перелёта птицы начинают уставать, поэтому плотный и почти шарообразный «рой» колибри, отлетавший от берегов Южной Америки, постепенно растягивается в длинную ленту. Некоторым птицам уже трудно сохранять высоту, и они спускаются ближе к волнам, что очень опасно: случайный всплеск волн легко сбивает птицу в воду, поэтому за мигрирующей стаей тянется след из погибших особей – слишком старых и слишком слабых, чтобы выдержать этот перелёт. Так бывает во время любого перелёта, но эти потери довольно незначительны по сравнению с общей численностью стаи, и размножение птиц компенсирует их.
После пары часов лёта птицы ощущают первые признаки близости суши: острый слух птиц слышит инфразвуковой «голос моря», шум прибоя на побережье острова. Этот ориентир позволяет стае яремуси скорректировать направление движения, и они устремляются в сторону острова. По прошествии примерно часа птицы уже отчётливо слышат шум прибоя, а где-то на горизонте появляется силуэт вулкана. Это ободряет их, и даже отстающие птицы начинают догонять остальную стаю. Признаки близости земли становятся более отчётливыми: поверхность моря приобретает более светлый оттенок, характерный для мелководий, а под водой движутся тёмные косяки рыб, которых преследуют с воздуха морские птицы. Ради безопасности стая яремуси вновь сбивается в большой шарообразный «рой», избегая встреч с ними. Наконец, вдали становятся видны берега небольшого острова – одного из цепочки мелких островов на пути к Большой Антигуа. Птицы летят из последних сил, и уже отчётливо слышат шум прибоя. Наконец, они преодолевают полосу пляжа, мангровых лесов и зарослей пальм, и углубляются в лес. Обессилев после долгого перелёта, колибри первым делом ищут место для отдыха. Яремуси садятся на ветки деревьев и листья пальм, вцепляясь в них крохотными лапками, и складывают крылья. Они интенсивно дышат, малюсенькие сердца бьются в бешеном ритме, а мышцы крыльев ноют после долгого перелёта. Но сейчас их главная задача – как следует отдохнуть. Путь в Северную Америку довольно долгий, и это лишь его начальный этап.
Расширение Атлантики и тектонические процессы на краю Карибской литосферной плиты на границах с Североамериканской и Южноамериканской плитами значительно изменили географию этого региона. Часть Антильских островов слилась в единый остров Большая Антигуа, часть Малых Антильских островов пропала из-за взрывов вулканов и движения морского дна, а также появился ряд мелких островов, неизвестных в эпоху человека. В раннем неоцене они периодически соединялись друг с другом, образуя сухопутные перешейки, по которым происходил фаунистический и флористический обмен между Северной и Южной Америкой. Некоторые острова обладают богатой флорой и фауной, а другие – всего лишь крошечные клочки суши, заселённые лишь морскими птицами и немногими видами растений. Ещё часть островов – в буквальном смысле выжженная земля, грозное свидетельство тектонических процессов, протекающих в этом регионе. И практически на всех островах гордо высятся вулканы – действующие и спящие, периодически просыпающиеся и сеющие опустошение в природе островов.
Большой «рой» яремуси занимает сразу несколько соседних веток и пальмовых листьев, на которых птицы сидят тесными рядами, прижавшись одна к одной, и отдыхают. Какое-то время они пребывают в полной неподвижности, но затем отдельные птицы начинают шевелиться и взлетают в воздух. Усталость побеждена, но осталась другая проблема – голод. По мере того, как уходит усталость, птицы поодиночке взлетают с ветвей и собираются в небольшие группы, которые разлетаются по лесу в поисках цветков. Однако здесь, на этом маленьком островке, природе нечего предложить этим птицам: остров геологически молод и весьма невелик, поэтому лес на острове представлен лишь немногими видами растений, попавшими сюда естественным путём, и среди них пока ещё нет орнитофильных растений. Кроме того, на этом островке не живут собственные виды колибри, а фауна насекомых относительно бедна. Поэтому колибри, летающие по острову небольшими стаями в поисках пищи, не находят почти ничего съедобного. Некоторым удаётся склевать каких-то мелких насекомых или пауков, но многие птицы останутся голодными. Поэтому птицы практически не задерживаются на островке: проведя ночь в оцепенении на ветвях деревьев, они пробуждаются с восходом солнца, вновь собираются в один «рой» и продолжают путешествие.
Первый беспосадочный перелёт над морем был самым трудным – это самый большой отрезок пути над морем, который яремуси должны были преодолеть. Проливы между Малыми Антильскими островами значительно уже, и эти острова выстроились одной цепью, на конце которой лежит побережье острова Большая Антигуа. Поэтому птицы летят от острова к острову, ориентируясь на шум прибоя, а во многих случаях и на пики горных вершин, хорошо видимые на горизонте издалека. Здесь им часто приходится сталкиваться с морскими птицами, поэтому «рой» яремуси сохраняет преимущественно шарообразную форму, особенно когда крупные птицы пролетают рядом. Если же какая-то из птиц пытается преследовать колибри, их стая приобретает разные причудливые формы, разлетаясь при приближении хищника.
Яремуси путешествуют не одни: время от времени к их «рою» присоединяются певчие птицы и даже мелкие кулики, также мигрирующие в Северную Америку. Крупные птицы вроде гусей и уток летят значительно выше, и к моменту начала миграции яремуси многие из них уже давно гнездятся у себя на севере.
По мере пролёта яремуси вдоль цепочки Малых Антильских островов в природе этих островов появляется всё больше признаков того, что рядом есть более крупная земля: флора лесов становится богаче, а на некоторых островах птицы даже встречают растения с характерными красными трубчатыми цветками, предлагающими им привычную пищу – нектар. Отдыхая на этих островках, птицы восстанавливают силы перед перелётом на Большую Антигуа: горы этого острова уже видны на горизонте. Природа маленьких островов предлагает им не только нектар, но и мелких беспозвоночных, которых яремуси склёвывают при недостатке основного корма – нектара.
Мигрирующие яремуси пролетают над цепочкой Малых Антильских островов несколькими волнами. Некоторые стаи птиц догоняют друг друга и объединяются, другие, напротив, предпочитают сохранять лидирующее положение, чтобы первыми воспользоваться ресурсами острова для восстановления сил. Но в любом случае, мелкие острова не могут предложить птицам полноценное питание во время пребывания на них, и им приходится тратить на перелёт драгоценные запасы жира.
Наконец, волна мигрирующих яремуси устремилась к побережью Большой Антигуа. Этот длинный остров, вытянутый почти параллельно краю Карибской литосферной плиты, составляет значительную часть миграционного маршрута птиц. А его богатая флора помогает птицам преодолеть долгий путь между двумя материками, снабжая их привычной пищей. Большая Антигуа – довольно высокий остров, вдоль которого возвышается цепочка из нескольких вулканов. Прибрежные и низинные районы острова покрыты влажным тропическим лесом, а горные районы занимают засухоустойчивые леса из сосен, пальм и кактусов. У флоры Большой Антигуа есть одна интересная особенность: растения готовились к моменту пролёта яремуси. Многие орнитофильные растения на острове цветут круглогодично, но в их годичном цикле наблюдаются волны особенно обильного цветения, которые совпадают по времени с моментом пролёта стай колибри. Эта особенность – результат тесного взаимодействия растений и птиц на протяжении миллионов лет, и её начало было заложено в ледниковую эпоху на рубеже голоцена и неоцена, когда некоторые виды колибри стали перелётными.
Перелёт на Большую Антигуа завершился довольно быстро, хотя не обошлось без происшествий: морские птицы в очередной раз попытались напасть на мигрирующих яремуси, и несколько таких попыток увенчались успехом. Тем не менее, потери отдельных особей практически не имеют значения для многотысячной стаи – одной из нескольких, летящих по этому маршруту. Колибри просто приложили чуть больше усилий, чтобы добраться до берега, преодолели полосу пляжей острова, и в считанные минуты оказались в привычной для себя среде – во влажном тропическом лесу. Они устали не так сильно, как в самом начале пути, поэтому огромная стая сразу рассеялась по лесу, и птицы начали искать цветущие растения.
Несмотря на океанические проливы, острова вроде Большой Антигуа не являются изолированными мирами. В бассейне Карибского моря все острова находятся относительно близко друг к другу, поэтому между ними происходит постоянный обмен видами флоры и фауны. Вершины некоторых деревьев тропических лесов Большой Антигуа обвиты привычным для яремуси растением – лианой дендровольвулюсом древодушителем. У этого растения есть особенность, позволяющая ему совершать такие путешествия: дендровольвулюс легко преодолевает морские проливы в виде семян. Благодаря прочной оболочке они долгое время сохраняют жизнеспособность даже в морской воде, поэтому является довольно обычным растением на островах Карибского моря. На Малые Антильские острова он тоже попадает в виде семян, успешно прорастает и развивается там, но из-за отсутствия опылителей просто не приживается. Зато на Большой Антигуа это растение процветает, обвивает деревья своими длинными побегами и раскрывает на ярком солнце множество красных цветков, привлекающих не только колибри, но и других обитателей лесов.
Цветки дендровольвулюса длинные, но относительно широкие, поэтому они позволяют кормиться самым разным опылителям. Обнаружив заросли этого растения, колибри яремуси с жадностью бросаются к ним и запускают в цветки клювы, добывая нектар. Однако птицы вскоре убеждаются, что это растение производит свой нектар не только для них: многие цветки оказываются опустошёнными. Виновники этого не скрываются: над цветками вьются крупные мохнатые пчёлы чёрного цвета с широкой красновато-оранжевой поперечной полоской на брюшке. У них длинные хоботки, а размеры позволяют этому насекомому пролезать глубоко внутрь цветков дендровольвулюса за нектаром. Подобно дендровольвулюсу, этот вид насекомых, антигуанская опоясанная пчела, является следом, который оставило в природе давно исчезнувшее человечество, и который сохранился, несмотря на прошедшие после исчезновения человека миллионы лет. Это потомок африканизированных пчёл, завезённых в Новый Свет в историческую эпоху; в Южной Америке также живёт несколько родственных видов пчёл, но на острове, где видовое разнообразие колибри меньше, чем на материке, антигуанские опоясанные пчёлы являются их конкурентами в борьбе за нектар. Пчёлы летают над цветками десятками: окраска венчика у дендровольвулюса красная, но насекомых привлекает отражённый ультрафиолетовый свет белых пятен-указателей нектара. Интересно, что среди разных экземпляров дендровольвулюса изменчивость окраски цветков довольно значительна: попадаются как целиком красные цветки, которые совершенно не привлекают пчёл, так и испещрённые светоотражающими белыми пятнами, которые пчёлы посещают значительно охотнее. Возможно, когда-нибудь накопившиеся отличия приведут к репродуктивной изоляции таких экземпляров и возникновению нового вида: эволюционный процесс не останавливается ни на минуту.
Пчёлы конкурируют с колибри, но их противоборство не переходит в фазу вооружённого конфликта: против колибри пчёлы не используют жало. Чтобы победить в конкурентной борьбе, у них есть иное оружие – развитая система коммуникации, позволяющая передавать сородичам информацию об участках, богатых кормом. Пчёлы побеждают благодаря численному превосходству и организации сбора нектара. Кроме того, опустошив цветок, они ставят на нём химическую метку и не посещают его дважды. В местах заготовки нектара антигуанские опоясанные пчёлы оставляют птицам лишь пустые цветки.
Количество видов кормовых растений, которые могут одновременно использовать и пчёлы, и колибри, не очень велико: в процессе эволюции у растений сформировались настолько различные приспособления для привлечения предпочитаемых опылителей, что несвойственному данному виду растений опылителю цветки могут казаться совершенно непривлекательными. Длительная коэволюция пары из опылителя и опыляемого растения вообще приводит к тому, что к их союзу чисто физически не может присоединиться никакая «третья сторона».
С горного хребта в центральной части острова стекают короткие порожистые реки, прорезающие сплошной тропический лес. Земля на берегах рек получает достаточно солнечного света для роста наземных травянистых растений и кустарников, как и на материках. Однако представители флоры Большой Антигуа отличаются своеобразием – среди них есть такие виды, которые не встречаются ни на одном из материков.
На освещённых солнцем участках речного берега высятся заросли своеобразного растения – высотой несколько метров, с удлинёнными листьями метровой длины. Нижние листья этого растения овальные, а верхние, зрелые, разделены на три доли. Поверхность его листьев кажется смятой: она покрыта многочисленными складками. Вершины побегов растения опушены короткими белыми волосками, отчего растение выглядит очень красиво. Это растение – один из видов табака, сохранившийся в неоценовой флоре Земли с эпохи человека, потомок культивируемого человеком вида. Эта гигантская трава одной из первых заселяет участки леса, где упало крупное дерево, и земля хорошо освещается солнечным светом – растение очень светолюбиво и отличается быстрым ростом. Но его самая примечательная особенность – не высокий рост, и не огромные листья. На вершинах побегов развиваются соцветия – рыхлые кисти крупных ярко-красных цветков. Красные цветки – не редкость в тропической флоре, крупными цветками также украшены очень многие тропические растения. Но цветки этого вида табака уникальны своей длиной – распустившийся полностью развитый цветок достигает полуметровой длины. За это растение получило своё название – табак длиннейшецветковый. Красная окраска цветков этого вида – своеобразное наследие его предков, опылявшихся птицами. В природе Земли эпохи неоцена ни на Большой Антигуа, ни где-то ещё в мире нет нектароядных птиц с клювом достаточной длины для добычи нектара их таких цветков. В процессе эволюции табак длиннейшецветковый попросту отказался от услуг «неправильных» опылителей, лишив их доступа к нектару при помощи сильно удлинённых цветков. Антигуанские опоясанные пчёлы летают в зарослях этого растения, привлечённые запахом его цветков, однако не делают попыток собирать нектар – трубчатые цветки настолько узкие, что пчела в них попросту не пролезет. Яремуси также не может добыть нектар, хотя красная окраска цветков табака привлекает этих птиц. Как правило, это неопытные молодые птицы, совершающие свой первый перелёт – в Южной Америке такой вид растений просто не встречается, и они не знакомы с его особенностями. Полетав немного вокруг цветков и сделав несколько безуспешных попыток добыть нектар, молодые яремуси теряют интерес к растению и улетают искать новые источники корма. Тем не менее, даже такие специализированные цветки не являются препятствием для других птиц, обитающих в лесах Большой Антигуа.
В зарослях табака длиннейшецветкового со стебля на стебель перепархивает небольшая птица бледно-серого цвета. У неё короткий хвост, относительно крупная голова и острый клюв, слегка загнутый книзу. Когда она взлетает, видно, что нижняя сторона её тела ярко-жёлтого цвета. Это островной сибит – родственник нескольких видов сибитов, встречающихся в материковой Южной Америке. Он отличается от них простой двуцветной окраской, не похожей на яркие краски оперения материковых видов. Тонкий острый клюв островного сибита приспособлен для поедания мякоти сочных плодов, которые в изобилии произрастают в лесу. Зрелые плоды табака птицу совершенно не интересуют – это сухие коробочки с мелкими семенами. В незрелом виде они ещё хуже – сок растения содержит алкалоиды, способные убить животное намного крупнее этой птицы. Однако у растения есть нечто привлекательное для островного сибита.
Вспорхнув на вершину побега, птица уселась на соцветие табака. Побег слегка согнулся под тяжестью её тела, и птица начала осматривать цветки, свисающие вниз длинными трубами. Найдя подходящий недавно раскрывшийся цветок, островной сибит несколькими клевками вскрыл его основание и начал вылизывать нектар, погружая клюв в разрез. Этот вид птиц – не специализированный потребитель нектара, поэтому он не конкурирует с колибри и относится к ним нейтрально. Один яремуси пролетел совсем рядом с сибитом, но птица даже не взглянула на него.
Вылизав нектар из одного цветка, сибит переместился к следующему, так же вскрыл его и вылизал нектар. Привлечённая запахом, антигуанская опоясанная пчела прилетела на продырявленный птицей цветок, поползала по нему, нашла разрез и вылизала через него жалкие крохи нектара, оставленные сибитом. Их едва хватило, чтобы пчела сделала один глоток нектара – такой случайный источник пищи не представляет интереса для пчелиной колонии, и пчела просто улетела прочь.
Ночь опускается на леса Большой Антигуа. Яремуси давно уже не летают одной большой стаей. Они держатся небольшими стайками и с наступлением темноты прячутся в укромных местах в кронах деревьев, где засыпают. При этом температура тела у них падает, и птицы впадают в своеобразное оцепенение – чтобы выйти из него, им нужно будет некоторое время. Ночная жизнь других лесных обитателей в это время только начинается.
Свои укрытия покидают летучие мыши, которые начинают преследовать насекомых. Громко поют древесные лягушки разных видов, и к ним присоединяются сверчки и цикады. Время от времени в лесной чаще слышатся громкие крики сов, заставляющие мелких лесных животных притихнуть и затаиться. Впрочем, мало кто из них сможет услышать сову во время охоты: она летает бесшумно, и последнее, что чувствует её жертва – боль от длинных когтей, пронзающих тело.
Ночью заросли табака длиннейшецветкового окружены облаком острого сильного запаха. Предки этого растения не настолько глубоко специализировались к опылению птицами, чтобы полностью отказаться от запаха, и их потомок развил эту особенность. У этого вида растений есть только один надёжный опылитель, и особенности физиологии растения тесно взаимосвязаны с физиологией и потребностями этого опылителя. Запах растения рассеивается в воздухе, но опылитель табака длиннейшецветкового способен почуять его на расстоянии около километра.
Над зарослями табака летает существо, которое на первый взгляд напоминает мелкую летучую мышь: его тело густо покрыто волосами, а крылья машут настолько быстро, что вокруг тела этого существа виден лишь неясный ореол. Оно быстро летает над зарослями, легко меняя направление движения, как летучие мыши, проносящиеся в воздухе где-то среди крон деревьев. Найдя цветок табака, это существо зависло в воздухе перед ним, и под его телом начал раскручиваться, словно пружина часов, длинный тонкий хоботок. Это не летучая мышь, а огромная ночная бабочка – антигуанский гигантский бражник, эндемик острова и единственный надёжный опылитель табака длиннейшецветкового. Его специализация очень узкая – ни одна бабочка не обладает хоботком длиной около полуметра, способным добраться до нектарников в глубине цветка этого табака. Кормящийся бражник подолгу зависает перед цветками, осторожно просовывая хоботок в глубину цветка и высасывая нектар. Это гигантское насекомое могло бы быть лакомой добычей для крупных летучих мышей или мелких сов, но эти хищники нападают на огромных бабочек лишь по неопытности – этот бражник совершенно несъедобен, а для мелких животных может быть ядовитым. Вся жизнь этой необыкновенной бабочки тесно связана с табаком длиннейшецветковым, и растение даёт антигуанскому гигантскому бражнику не только пищу, но и защиту. Гусеницы этого вида кормятся листвой единственного вида растений – табака длиннейшецветкового. Пожалуй, это единственные травоядные животные, без вреда для себя поглощающие ядовитую зелень растения. Толстые полосатые гусеницы этой бабочки с оранжевым рогом на заднем конце тела и крупными ложными глазами накапливают в своём теле такое количество алкалоидов из растения, что на них почти не охотятся хищники, и благодаря этим алкалоидам ядовита даже взрослая бабочка. Количество видов наездников, паразитирующих на этом насекомом, значительно меньше, чем можно было бы ожидать у такого крупного вида. Тем не менее, эта бабочка предпочитает кормиться ночью – так безопаснее.
Ночью над зарослями табака летают несколько крупных бабочек этого вида. Одна из них, отличающаяся от остальных чуть более тяжёлым полётом – самка, готовая отложить яйца. И если для этих насекомых простая необходимость поесть – это технически сложная проблема, то кладка яиц оказывается ещё сложнее. Самка антигуанского гигантского бражника с брюшком, полным созревших яиц, летает вокруг растений, тщательно анализируя запахи. Её обоняние очень тонкое, и она ощущает запахи гусениц своего вида, не прекращающих кормиться даже ночью. Облетая заросли, она оценивает по интенсивности запаха количество гусениц в зарослях, и на основании этого решает, стоит ли ей откладывать яйца именно здесь, и в каком количестве. Но результат обследования явно не устроил её, потому что она взлетела и скрылась в зарослях.
Табак длиннейшецветковый – пионерное растение в тропических лесах Большой Антигуа. Он очень светолюбив и хорошо растёт лишь на участках, где нет крупных деревьев, затеняющих его. Поэтому в лесу это растение встречается лишь местами – чаще всего на хорошо освещённых речных берегах, или на участках, где ураганы повалили одно или несколько крупных деревьев. Поэтому самкам антигуанского гигантского бражника приходится по несколько раз перелетать с места на место, пока они не обнаружат подходящие для размножения заросли, ещё не обжитые потомством других самок.
Табак длиннейшецветковый – это вид, избравший стратегию выживания, связанную с узкой специализацией к опылителю. Союз насекомого и растения выглядит идеальным и работает хорошо, но лишь до тех пор, пока условия стабильны и оба вида успешно выживают. Если же один из видов этой пары будет вымирать, в опасности окажется и его партнёр. Пара из растения и насекомого эволюционирует вместе, и вряд ли найдётся «запасной» опылитель или кормовое растение, чтобы обеспечить выживание оставшегося вида из этой пары. Такая стратегия с наибольшей вероятностью закончится вымиранием обоих видов этой пары.
Другие виды растений пользуются более гибкими стратегиями взаимодействия с опылителями. Многие из них предпочитают не усиливать специализацию к одному из опылителей до крайности, и у них всегда есть запасной вариант – на случай эпизоотий или других событий, влияющих на численность основного опылителя.
На стволе крупного дерева, среди стеблей лиан и зарослей мха, распластался стебель другого растения – плоский, ремневидный, ветвистый и намертво прикрепившийся к коре дерева-опоры многочисленными воздушными корнями. Он покрыт серой корой с множеством мелких трещинок, и кажется, что это растение пытается мимикрировать под цвет и текстуру коры дерева, по которому ползут его побеги. В кроне дерева на этих плоских стеблях образуются другие побеги, которые резко отличаются по облику от ствола и крупных ветвей этого растения – они длинные и широкие, а по краям покрыты многочисленными вырезами, напоминая грубое подобие листа пальмы или монстеры. Они гладкие, ярко-зелёные и очень многочисленные. Несмотря на такой облик, это растение представляет собой кактус – специализированный лесной кактус диморфоцереус. У этого вида растений практически нет колючек, характерных для подавляющего большинства кактусов, – лишь на фотосинтезирующих побегах есть небольшое количество коротких щетинковидных колючек. Среди зелёных фотосинтезирующих побегов этого растения развиваются длинные остроконечные бутоны с умеренно длинной цветочной трубкой и многочисленными лепестками. Одни бутоны ещё только начали развиваться, другие уже готовы раскрыться, а третьи уже успели завянуть. Этот вид кактуса называется утренний диморфоцереус, и его цветение начинается после полуночи.
Когда небо на востоке едва посветлело, а ночные обитатели леса даже не собираются прятаться по укрытиям, утренний диморфоцереус зацветает. У него очень крупные цветки ярко-красного цвета с оранжеватым оттенком и множество сочных остроконечных лепестков. Когда цветки растения раскрываются, в воздухе начинает распространяться пряный сладковатый аромат. В ночной темноте красная окраска цветков не видна. Впрочем, ночью колибри, которым адресовано это приглашение, впадают в оцепенение и не могут посетить цветки этого кактуса. Но вторая часть приглашения – сильный приятный аромат – адресована насекомым, летающим ночью, и они получили его.
Возле раскрывшихся цветков диморфоцереуса вьются мелкие бражники. Они пытаются добыть нектар, и некоторым это удаётся. Взамен они получают щедрую порцию пыльцы из многочисленных тычинок растения. Тихо треща крыльями, бражники толкутся вокруг раскрывшихся цветков и сосут нектар при помощи длинных хоботков, но все они бросаются врассыпную, когда возле растения появляется гигант. Антигуанский гигантский бражник разогревается в полёте при помощи движений мощных мышц крыльев, поэтому сохраняет активность в ночной прохладе. Пока колибри пребывают в оцепенении, у этого великана мира насекомых нет конкурентов. Развернув свой полуметровый хоботок, крупная бабочка зависает в воздухе над цветком и легко проникает в его глубины, где растение прячет нектар. Расход энергии на поддержание работы крыльев очень велик, поэтому у антигуанского гигантского бражника очень хороший аппетит. Пока насекомое опустошает один цветок за другим, испачканным в пыльце оказывается лишь его тонкий хоботок. Из-за этого этот крупный бражник оказывается не эффективным в роли переносчика пыльцы – слишком мало её попадёт на рыльце цветка другого растения. Фактически, этот бражник просто крадёт нектар растения, не оказывая ему услуг опыления – так же, как насекомые и птицы, которые «взламывают» цветки табака и высасывают из них нектар.
С восходом солнца ночная прохлада отступает, и колибри активизируются после ночного оцепенения. Температура их тел постепенно возрастает, птицы начинают шевелиться, чистят оперение и потягиваются, разминая мышцы, а затем одна за другой отправляются в полёт. В лучах утреннего солнца они видят среди лиан и эпифитов огромные красные цветки утреннего диморфоцереуса, и устремляются к ним.
На рассвете цветки утреннего диморфоцереуса ещё открыты и выделяют максимум нектара. Многие бражники на рассвете прячутся в укрытиях, а сигнал растения получают другие, более предпочтительные опылители. Клюв у колибри яремуси по размеру и изгибу прекрасно подходит к цветку кактуса, и птица, ищущая нектар, получает щедрую порцию пыльцы на лоб и темя, пока пытается достать нектар из глубин цветка. Сверкая в лучах утреннего солнца бирюзовым оперением, яремуси активно кормятся, перелетают с одного растения на другое, и в процессе кормления опыляют кактус. У утреннего диморфоцереуса большинство цветков раскрывается именно в это время – в конце весны, во время пролёта яремуси. Когда численность колибри многократно возрастает на некоторое время, у растения появляется больше возможностей для опыления и плодоношения. Пролёт яремуси через Большую Антигуа продлится примерно пару недель – первые стаи птиц будут мигрировать дальше, в сторону Кубы и Флориды, а на смену им из Южной Америки прибудет ещё несколько «волн» яремуси.
Яремуси – не единственный вид колибри на Большой Антигуа. Кормящиеся нектаром диморфоцереуса яремуси бросились врассыпную, когда рядом с цветком появился колибри другого вида – огромный, вдвое длиннее самого крупного яремуси, с изумрудно-зелёным оперением и прямым сильным клювом. Взмахи его крыльев заставляют мелких яремуси держаться подальше, и этот гигант получает беспрепятственный доступ к любому цветку кактуса. На горле этого колибри сверкает в лучах солнца ярко-красное пятно с сильным металлическим блеском. Яремуси встретились с исполинским архилохусом – это ещё один перелётный вид колибри, зимующий на островах Карибского моря. Родина исполинского архилохуса – пустыни Мексиканского нагорья, где он питается нектаром кактусов и агав. Зимовка этих птиц также подходит к концу, и архилохусы со дня на день отправятся в путь – через Кубу и Флориду на запад вдоль побережья Мексиканского залива и далее вглубь материка, в пустыни, где уже начинается цветение кормовых растений этого вида.
В местах зимовки архилохус является пищевым конкурентом яремуси – у этих видов приблизительно одинаковая длина клюва, и они кормятся нектаром одних и тех же видов растений, за исключением видов с самым узким венчиком, в который просто не влезает клюв крупного архилохуса. Этот колибри – массивная птица, которая проигрывает в проворстве и маневренности яремуси. Мелкие колибри, пользуясь численным преимуществом, просто опустошают цветки кормовых растений буквально под носом у крупного архилохуса, из-за чего он затрачивает больше времени на кормление. Поэтому архилохус просто проявляет агрессию по отношению к яремуси, нападая на них и отгоняя от кормового растения. Между птицами двух видов завязывается настоящий воздушный бой, но архилохус явно проигрывает его: пока он отгоняет от цветка одного яремуси, ещё две или три птицы спокойно кормятся нектаром кактуса. Есть одно обстоятельство, заставляющее птиц спешить с кормлением – ограниченное время цветения утреннего диморфоцереуса. Листоподобные побеги этого растения усажены цветками, находящимися на разных стадиях развития, но новые цветки раскроются лишь следующей ночью. Цветки этого кактуса очень недолговечны – они завянут уже в полдень вне зависимости от того, произошло опыление, или нет.
Вполне возможно, что яремуси, кормящиеся сейчас нектаром кактуса, просто не дождутся его новых цветков. Их миграция продолжается, и яремуси не задерживаются в одном и том же месте дольше пары дней. Когда в этих местах появится следующая волна мигрирующих яремуси, их сородичи из предыдущей волны уже улетают дальше вдоль маршрута миграции.
Часть яремуси летит вдоль побережья, но многие стаи поднимаются выше в горы, и оказываются в местности, значительно отличающейся от влажных низин. Горные районы острова – это довольно сухая местность, в которой господствуют кактусово-пальмовые рощи с примесью сосен. В экваториальном поясе в условиях относительно стабильного климата с минимальными сезонными изменениями у кактусов нет выраженного периода покоя, как на материке. В разных природных зонах Большой Антигуа в любое время года можно встретить цветущие кактусы разных видов, и среди них есть специализированные орнитофильные виды.
На сухих каменистых склонах, открытых солнцу, цветут эндемичные кактусы антигуарии – благодаря своей неприхотливости они довольствуются крохами почвы, которые накапливаются между камнями, и могут расти там, где не выживают пальмы или сосны. В отличие от лесных диморфоцереусов, это суккулентные кактусы типичного облика с ребристыми колонновидными стволами. Молодые антигуарии растут одним стволом, почти не изгибаясь, но у взрослых растений от основания ствола отрастают боковые побеги, которые вскоре также начинают расти вверх, и крупное взрослое растение представляет собой целую группу стволов разной высоты. В процессе эволюции антигуария обзавелась густым пушистым покровом из белых волосков, который спасает растение от избыточного солнечного освещения и суточных перепадов температуры.
На время миграции яремуси приходится весенняя волна цветения антигуарии. Белая «шерсть» кактуса отражает ультрафиолетовый свет, поэтому в глазах птиц растения «светятся» ультрафиолетовым светом и очень хорошо заметны на фоне окружающего ландшафта. Космы длинных бесцветных волосков кактуса скрывают многочисленные колючки, а ближе к вершине растения среди белых прядей торчат группами десятки трубчатых ярко-красных цветков. Такое красное «пятно» на фоне сияния в ультрафиолетовом свете хорошо заметно пролетающим птицам, и стайки яремуси охотно делают остановку в зарослях антигуарии.
Сверкая бирюзовым оперением, яремуси летают вокруг кактусов и кормятся их нектаром. Конечно, в тропических лесах выбор орнитофильных растений значительно больше, но на сухих каменистых почвах крутых горных склонов растительность скудная, и у этого кактуса просто нет конкурентов, способных привлечь опылителей чем-то другим. Из-за скудности местной растительности опылителей в этих местах тоже мало, поэтому яремуси, регулярно пролетающие многочисленными стаями вдоль Большой Антигуа – это настолько важный фактор в эволюции антигуарии, что растение приурочивает своё цветение главным образом к миграциям этого вида. Тем не менее, даже в горных районах острова на негостеприимных склонах есть свои опылители, причём это птицы, а не насекомые. В горных районах Большой Антигуа архилохусы встречаются почти постоянно. Этот вид зимует здесь, и во второй половине весны значительная часть птиц исправно улетает в пустыни Мексиканского нагорья, однако находятся немногие особи, которые не улетают и попросту остаются в горных районах острова круглый год – по природным условиям эта сухая местность очень напоминает родину этого вида. Они задерживаются на Большой Антигуа на один-два сезона гнездования, но позже всё равно возвращаются на родину своего вида, а им на смену прилетают новые птицы. Несмотря на гнездование на острове, они не образовали здесь отдельной самовоспроизводящейся популяции. Пока на остров не прибывают стаи перелётных яремуси, цветки антигуарии опыляет архилохус, и услуг этих колибри достаточно, чтобы кактусы давали небольшое количество плодов. После пролёта яремуси интенсивность цветения антигуарии постепенно снижается, и образующихся на этом растении цветков хватает лишь для поддержания жизни небольшого числа оседлых архилохусов.
Среди цветков антигуарии из белого волосяного покрова растения торчат созревающие плоды, напоминающие небольшие ягоды чёрного цвета. Это ещё один источник пищи для колибри – пользуясь сильными клювами, архилохусы расклёвывают спелые плоды и глотают сахаристую сочную мякоть, содержащую мелкие семена. Архилохусы, а также залетающие в заросли воробьиные птицы – основные распространители семян этого растения.
На Большой Антигуа яремуси задерживаются в общей сложности на пару недель. Они восстанавливают запасы жира, поедая мелких беспозвоночных, собираются в небольшие стайки и постепенно мигрируют вдоль острова на северо-запад, в сторону Кубы. В лесах на западной оконечности Большой Антигуа происходит «роение» яремуси – небольшие группы птиц прибывают в эти места, собираются в крупную стаю так же, как это было на побережье Южной Америки, и готовятся пересечь пролив, отделяющий Большую Антигуа от Кубы. Наличие большого числа сородичей синхронизирует их биологические ритмы, а определённый стресс, который птицы испытывают от нахождения в окружении тысяч сородичей, вновь запускает поведенческую программу, отвечающую за миграцию.
Ровный гул тысяч крыльев, работающих на пределе возможностей, слышится над морем, когда яремуси целой стаей покидают побережье Большой Антигуа и направляются в сторону Кубы. На солнце сверкают их бирюзовые спины, и сами птицы собираются в почти шаровидную стаю. Они летят не одни: среди яремуси заметны крупные исполинские архилохусы, также летящие на Кубу. В отличие от яремуси, архилохусы мигрируют поодиночке или небольшими группами. Часто эти птицы мигрируют совершенно самостоятельно, но при перелёте яремуси присоединяются к их стаям ради безопасности – на многочисленную стаю птиц реже нападают чайки и другие морские птицы. Массивный исполинский архилохус не так ловок в полёте, как яремуси, поэтому дополнительная защита значительно облегчает миграцию этого вида. Несмотря на напряжённые отношения, которые складываются между этими видами птиц в местах кормления, во время перелёта архилохусы не проявляют агрессии к яремуси – в открытом море просто нет повода для конкуренции. Тем не менее, яремуси стараются соблюдать дистанцию и держаться подальше от клюва архилохуса.
С эпохи человека взаимное расположение Кубы и островов, ныне входящих в состав Большой Антигуа, не изменилось. Ширина Наветренного пролива по-прежнему составляет около 70 километров, он достаточно глубок, и мигрирующим птицам нет возможности совершить остановку для отдыха. Впрочем, им нужно всего лишь около двух часов, чтобы преодолеть этот пролив и достичь Кубы.
Восточная оконечность Кубы, куда прибывает стая яремуси, представляет собой гористую местность. Высокие горы, которые не так сильно разрушило время с эпохи человека, представляют собой ловушку для влаги из дождевых облаков, и с их склонов, покрытых тропическим лесом, стекают порожистые реки. Видовой состав растительности здесь заметно отличается от Большой Антигуа, и здесь довольно часто встречаются виды, расселяющиеся из Северной Америки. В некоторых местах деревья обвиты стеблями дендровольвулюса, но его численность уже не так высока, как на соседней Большой Антигуа: здесь этот вид конкурирует с другими растениями как за жизненное пространство, так и за опылителей.
После перелёта через пролив голодные яремуси быстро находят цветки, обещающие им нектар в изобилии – ярко-красные, трубчатые, с ультрафиолетовыми указателями нектара. Эти цветки с пятью широкими лепестками раскрываются среди листвы огромной лианы, побеги которой дотягиваются до вершин самых высоких деревьев тропического леса. Лиана отдалённо похожа на дендровольвулюс своими сердцевидными листьями с длинным тонким кончиком, но её цветки заметно отличаются по форме и окраске – лепестки не сросшиеся, а внутренняя часть цветка окрашена в чёрный цвет. Между чёрной внутренностью цветка и красными лепестками располагается тонкое кольцо из сливающихся друг с другом белых пятен, «подсвеченных» отражаемым ультрафиолетовым светом. Это растение – руброкулярия великолепная, основное кормовое растение для нектароядных птиц в этих лесах. Она похожа на дендровольвулюс ещё и своим происхождением: она также является потомком инвазивного вида, но происходит от другого предка. Унаследовав быстрый рост и жизнестойкость предка, дендрокулярия на равных конкурирует с дендровольвулюсом. Эта лиана очень светолюбива, а своим быстрым ростом она попросту забивает конкурента и выигрывает схватку за солнце. Дендровольвулюс, соседствуя с руброкулярией, проигрывает ей в скорости, но его жизненная стратегия в таких условиях несколько иная. В подлеске дендровольвулюс образует множество побегов, которые тянутся сразу к нескольким разным деревьям. Лиана просто обвивает их и начинает расти вверх в тени руброкулярии, у которой есть своё слабое место: она относительно недолговечна. Дендровольвулюс просто переживает в угнетённом состоянии недолго живущую руброкулярию. Когда побеги руброкулярии слабеют, дендровольвулюс начинает выпускать полноценные побеги с хорошо развитыми листьями. Разрастаясь, он просто затеняет руброкулярию и ускоряет её гибель, выигрывая тем самым в долгосрочной перспективе.
Тихая война растений безразлична колибри, пролетающим в этих местах из года в год, или живущим здесь постоянно. Какое бы растение ни победило, оно гостеприимно раскрывает красные трубчатые цветки и снабжает птиц нектаром нужной густоты и концентрации. Мигрирующие колибри вновь рассредоточиваются по лесу и начинают кормиться. Быстрый перелёт через море сменяется относительно неторопливым продвижением вдоль острова. Здесь местность более низкая, и участки тропического леса во влажных речных долинах сменяются участками сухих листопадных лесов на возвышенностях. Здесь маршрут перелёта яремуси ещё совпадает с маршрутом архилохуса, поэтому птицам этих видов приходится конкурировать за источники пищи, и во время кормления вновь вспыхивают конфликты.
Во влажных лесах в долинах рек встречаются привычные растения, которые давали птицам пищу ещё на Большой Антигуа. На стволах деревьев так же растут причудливые утренние диморфоцереусы, но уже местной формы, которая немного отличается от формы с Большой Антигуа – у неё цветки немного мельче, и в их окраске более выражен оранжевый оттенок. Сходство кубинской флоры с антигуанской вполне предсказуемо – оба этих острова являются частью маршрута перелётных птиц, и между ними неизбежно происходит обмен семенами растений, прилипающими к оперению и ногам птиц. Растения, семена которых распространяются с птичьим помётом, не могут попасть с острова на остров – пищеварение у птиц быстрое, и они успевают опорожнить кишечник до того, как прилетят на соседний остров. Ветер также не сможет так долго нести семена, а путешествие в солёной морской воде выдерживают далеко не все семена. Дендровольвулюс в этом отношении является настоящим чемпионом выносливости, поэтому встречается на многих островах Карибского моря, где постоянно обитают колибри.
По мере миграции колибри на северо-запад в островной флоре начинают появляться виды материкового происхождения, которых нет ни в Южной Америке, ни на Большой Антигуа. В галерейном лесу, растущем по берегам короткой реки острова, мигрирующие яремуси встречают новый вид растений. Крона дерева увита побегами лианы с многочисленными тонкими стеблями. Листья этого растения очень характерной формы – сердцевидные, с зубчатыми краями, на длинных тонких черешках. Но цветение этого растения выглядит настолько характерно, что его уже не спутать ни с чем. На длинных цветоносах гроздьями покачиваются трубчатые цветки, у каждого из которых сбоку торчит единственный лепесток ярко-красного цвета с белыми крапинками, словно маленький флажок. Это растение – знамецвет однолепестный, представитель многочисленного семейства астровых. В лесах острова встречается множество насекомых, которые очень любят нектар, но лишены специфических приспособлений для его добывания из цветков такого рода. Война с похитителями нектара заставила растение измениться самым необычным образом. То, что на первый взгляд кажется одиночным цветком, на самом деле является узким соцветием-корзинкой, в которую плотно «упакованы» трубчатые цветки, хранящие нектар для колибри или других опылителей с длинными хоботками. Сбоку растёт цветок с гипертрофированным отгибом, похожий на единственный лепесток, и вся эта конструкция защищена от жвал ос и одиночных пчёл кожистыми листочками обвёртки.
Стебли знамецвета обвивают ветви деревьев на большой высоте. Часто нижняя часть стебля этого растения отмирает, и оно начинает расти как эпифит, получая питание и воду исключительно при помощи воздушных корней. Соцветия знамецвета собраны в группы по несколько штук, и колибри хорошо замечают их благодаря яркой окраске похожего на лепесток «флажка». В верхних ярусах леса ветер чувствуется сильнее, чем в подлеске, и соцветия раскачиваются на длинных упругих цветоносах, поэтому добывать из них нектар в полёте могут лишь колибри. Но они не являются единственными опылителями знамецвета – его слабый пряный запах привлекает также бабочек, и изредка его соцветия посещают пчёлы-эуглоссины. Они летают не так ловко, как колибри, но просто садятся на «флажок» и просовывают хоботок в трубчатые цветки. Несмотря на то, что это не колибри, они в полной мере участвуют в опылении растения: пыльники у знамецвета находятся внутри трубчатых цветков, и хоботки насекомых оказываются испачканными липкой пыльцой растения, которую они успешно переносят на другие растения.
Яремуси летают возле соцветий знамецвета настолько ловко, что даже ветер не мешает им кормиться. Птицы опустошают соцветия одно за одним, перелетая между ними. Крупный архилохус присоединился к ним, привлечённый яркими «флажками» соцветий, но ему просто не удаётся высосать нектар ни из одного цветка – они покачиваются на ветру, затрудняя кормление. Поэтому крупный колибри вскоре улетел искать новый источник корма.
Колибри обоих видов должны интенсивно кормиться, чтобы иметь возможность продолжить перелёт. Им предстоит ещё один долгий перелёт над морем – не меньше, чем при отлёте из Южной Америки. В течение ближайших нескольких дней в лесах на северном побережье Кубы происходит «роение» колибри яремуси. Птицы, мигрировавшие в одном «рое», вновь собираются в лесах близ побережья, и их численность вновь запускает миграционное поведение.
Позывы к продолжению миграции достигают пика вскоре после рассвета, и многотысячный «рой» яремуси отправился через океан в сторону уже близкого материка. Последний перелёт через море оказывается таким же трудным, как его начало: птицам необходимо преодолеть свыше полутора сотен километров над морем. Когда гигантский «рой» яремуси летит над волнами, однородный шум многих тысяч крыльев сливается в единый непрерывный гул. Вместе с яремуси через море летят исполинские архилохусы – несколько десятков этих птиц держатся рядом со стаей яремуси или прямо внутри неё. Перелёт занимает у крохотных птиц около трёх часов – для птиц, которые должны питаться почти непрерывно, это настоящее испытание. Во время миграции по Кубе они смогли частично восстановить жировые запасы, потраченные в течение предыдущего отрезка миграции, но теперь, на подлёте к материку, последние запасы их жира буквально сгорают. Некоторые птицы, израсходовав запас жира, уже не могут держаться в воздухе, и падают в воду, чтобы уже никогда не взлететь. Это дань, которую собирает природа за умение жить на пределе физических возможностей, и потерь во время перелётов не избежать. Но так и работает естественный отбор – выживают лишь те, кто в состоянии без ущерба для себя вести такой образ жизни. И пока такой образ жизни выгоден – естественный отбор будет поддерживать численность вида.
Наконец, на горизонте показываются низкие берега Флориды и обширные мангровые заросли, вдающиеся в море – птицы, наконец, добрались до Северной Америки. Здесь побережье представляет собой лабиринт из мелководий, речных дельт, отмелей, болот и мангровых зарослей. Но птицам сейчас в первую очередь нужен отдых, поэтому над мангровыми лесами «рой» яремуси рассеивается и в считанные минуты пропадает: обессилевшие птицы разлетаются по деревьям и рассаживаются по ветвям. Самая сложная часть маршрута преодолена успешно, и птицы отдыхают. В мангровых зарослях им нечем кормиться: здесь не встречаются орнитофильные растения. Но пока птицам нужно дать отдых крыльям. Некоторые из них впадают в состояние, напоминающее неглубокий сон, а другие, напротив, оглядывают листья и ветки рядом с собой в поисках мелких насекомых, чтобы хоть как-то утолить голод после долгого утомительного перелёта. Отдохнувшие птицы одна за другой взлетают и берут курс на север – северо-запад. Им нужно пролететь всю Флориду, и далее добраться до обширной дельты Миссисипи – важного участка на их маршруте следования. Достигнув американского побережья, стаи яремуси быстро распадаются, и дальше птицы путешествуют поодиночке, как обычно делают перелётные виды колибри. Во время путешествия над сушей у них не будет таких трудностей, как при перелёте через море. Южная оконечность Северной Америки находится в зоне тропического климата, и в любое время года здесь можно найти пищу и места для отдыха.
Мангровые леса – не самое благоприятное место для жизни колибри: здесь нет орнитофильных растений, зато находится множество опасностей – крабы, способные лазать по деревьям, цапли, готовые склевать любую мелкую добычу подходящего размера, и оцоматли – хищные звери, лазающие по кронам деревьев с обезьяньей ловкостью. Яремуси пролетают над болотами, в которых нежатся исполинские травоядные омийянехе, и ищут кормовые растения. Это несложно сделать тем, кто обладает полноценным цветовым зрением и способен различать красный цвет: многие млекопитающие лишены этой способности, но для птиц это умение не является чем-то выдающимся. Красные цветки растений, приглашающие колибри угоститься нектаром, встречаются главным образом на возвышенностях среди болот. Одно из самых распространённых орнитофильных растений этих мест любит хорошо увлажнённую почву, но одновременно яркое солнце, поэтому встречается там, где лес был повален ураганами с моря и ещё не успел вырасти.
На открытых солнцу местах произрастают крупные кусты с серовато-зелёными бархатистыми листьями. Эти кусты густые и довольно высокие, а их стебли увенчаны очень своеобразными цветочными головками – кажется, будто трубчатые двугубые цветки ярко-красного цвета перемешаны с множеством длинных прочных колючек. Вся эта конструкция из цветков и шипов напоминает разноцветного морского ежа, насаженного на длинный цветонос, возвышающийся над листвой. Яремуси, подобно многим птицам, практически лишены обоняния, поэтому не ощущают сильный пряный запах, который испускает листва растения – воздух вокруг зарослей буквально пропитан летучими эфирными маслами. Это растение – родогиптис ежеголовый, один из распространённых видов орнитофильных растений в болотах Флориды. Заросли родогиптиса – важный кормовой ресурс для мигрирующих колибри, но эти растения кормят и колибри местных видов. Во время миграций яремуси и исполинские архилохусы следуют маршрутами, совпадающими с местами наибольшего распространения этого растения.
Приглашая к себе нектароядных птиц, родогиптис образует множество колючих соцветий, поднимающихся над листьями на длинных цветоносах. Его двугубые цветки прекрасно соответствуют форме клюва мигрирующих колибри, и яремуси ловко высасывают из них нектар в полёте. Яремуси прекрасно понимают сигналы растения: яркий красный цвет и пятна, светящиеся ультрафиолетовым светом – это приглашение к обеду только для птиц. Даже более крупный архилохус прекрасно справляется с этой задачей, потому что у птицы просто нет иного выхода: чашечка каждого цветка превратилась в настоящий «терновый венец», окружив трубчатый цветок несколькими крепкими шипами, препятствующими посадке на него насекомых. Когда крупная пчела, поблёскивая лиловым телом, пробует сесть на соцветие, ей приходится долго кружиться, выбирая место посадки: длинные иглы мешают насекомому сесть, чтобы начать кормиться. После нескольких попыток ей удалось сесть на соцветие, но там, где она сидит, вход в цветок оказывается недоступным. Ещё одна пчела попробовала сесть прямо на цветок, но свалилась с него: поверхность лепестков гладкая, за неё просто нельзя уцепиться. Не всякая пчела сможет добыть нектар из такого цветка, поэтому у колибри в зарослях родогиптиса почти нет конкурентов – они умеют пить нектар, не садясь на растение. Многочисленные «рои» яремуси распались, когда птицы добрались до материка, и теперь у каждой из птиц есть возможность спокойно кормиться после утомительного перелёта с Кубы и получить достаточно энергии для продолжения путешествия.
Жужжание где-то в стороне заставило яремуси отлететь от цветков. К цветкам родогиптиса подлетела пчела из числа эуглоссин: это насекомое с длиннейшим хоботком способно добывать нектар из цветков, подходящих по размеру к клювам колибри. Она очень красива: покровы насекомого сверкают медью и золотом. Эта пчела умеет добывать нектар из цветков родогиптиса, несмотря на острые колючки, защищающие цветки от нежелательных визитёров. Пчела осторожно подлетела к цветку, села на одну из колючек и повисла на ней, цепляясь сильными утолщёнными задними ногами. Словно акробат, она зацепилась другой задней ногой за соседнюю колючку, осторожно просунула длинный хоботок внутрь цветка и начала пить нектар, ловко минуя пыльники цветка. Пчела защищена прочной бронёй, а её крылья сложены на спине, поэтому, даже если она сорвётся с цветка из-за порыва ветра, это не причинит ей вреда. Другим насекомым стоит быть осторожнее. Рядом с пчелой над цветками порхают бабочки. Этим насекомым с хрупким телосложением иногда удаётся украсть нектар растения, но им стоит быть осторожнее. Случайный порыв ветра может стоить им жизни: одна крупная бабочка, не справившись с ветром, уже трепыхается, наколовшись крылом на колючку растения и повиснув на ней. Несмотря на все усилия, ей уже не удастся освободиться. Растения борются с воровством нектара разными способами – удлинённые трубчатые цветки, шипы, твёрдые прицветники, иные защитные приспособления призваны останавливать любителей воровать нектар, не производя опыление. Некоторых расхитителей нектара это останавливает, другие всё равно находят способы обойти защитные приспособления растения.
Некоторые колючие «головки» родогиптиса уже отцвели, и в них созревают семена. Околоцветник быстро засыхает и опадает, но шипы на чашечке цветка остаются и становятся крепче. Если опыление завершилось успешно, в «головке» родогиптиса образуется несколько зрелых коробочек, наполненных сухими семенами. К моменту созревания семян цветонос отсыхает в основании соцветия, и оно отваливается целиком, в виде колючего шарика. Коробочки растения при созревании вскрываются, и мелкие семена высыпаются при встряхивании. Из-за способа распространения семян родогиптис не может расселиться на острова – его семена переносят наземные млекопитающие, и его «головки» слишком крупные, поэтому, даже если она зацепится за оперение крупной птицы вроде гуся или цапли, птицы сразу заметят и стряхнут её. Изредка во время ураганов и наводнений сухие «головки» родогиптиса оказываются в реках и выносятся ими в море, но морская вода быстро убивает семена этого вида, и они теряют всхожесть, доплывая до соседних островов.
Этот день у колибри яремуси начался в лесах Кубы, в жаркие послеполуденные часы они достигли мангровых зарослей на побережье Флориды, а вечер птицы встречают в лесах, разрастающихся на возвышенностях среди болот. Высокие деревья покрыты зарослями эпифитов, и некоторые из них знакомы яремуси по предыдущим этапам миграционного маршрута. Некоторые деревья увиты зарослями знамецвета, над которыми на длинных цветоносах покачиваются соцветия с ярким «флажком» сбоку. Здесь знамецвет встречается очень часто: на материке находится основной ареал вида, а на Кубе есть отдельная популяция, очень нерегулярно обменивающаяся генами с материковой популяцией. По другим деревьям ползут к свету плоские стебли диморфоцереуса, а его фотосинтезирующие побеги появляются где-то в кронах деревьев. Мелкие семена, заключённые в липкую сладкую мякоть плодов, позволяют этому кактусу расселяться с перелётными птицами – достаточно семечку растения прилипнуть к клюву или лапе птицы, и она благополучно доставит его в новые места обитания. Если там найдётся подходящий опылитель, кактус вполне может дать начало жизнеспособной популяции или внести свои гены в генофонд уже существующей. В Карибском регионе ареалы целого ряда растений, не только орнитофильных, но и орнитохорных, совпадают с маршрутами перелётов птиц. По стволам некоторых деревьев даже вьётся дендровольвулюс, широко распространённый на островах. Однако среди материковой флоры он занимает лишь незначительное место – здесь у этой лианы есть множество конкурентов, которые не дают ему развиваться в полной мере.
Стаи яремуси уже давно рассеялись, но птицы продолжают путешествовать в одном и том же направлении с примерно одинаковой скоростью, поэтому вполне ожидаемо, что любой из яремуси обязательно встретит несколько особей своего вида в непосредственной близости от себя. Вместе с ними мигрируют исполинские архилохусы, но конкуренция с ними уже не такая острая – в этих местах у колибри достаточно пищи, и им легко можно соблюдать дистанцию.
Когда начинается первая ночь мигрирующих яремуси на материке, птицы ищут себе укромные места для ночлега. Крохотные яремуси забираются на тонкие ветки деревьев и прячутся среди листьев – мелкой птице легко найти себе укрытие. Спрятавшись, птица засыпает, температура её тела резко снижается, и она впадает в своего рода оцепенение – она выйдет из этого состояния лишь утром. Но до утра ещё нужно дожить.
Материковые экосистемы отличаются от островных значительным видовым разнообразием, сложностью биотических связей, пронизывающих экосистему, и большим количеством трофических уровней. В материковых экосистемах есть множество хищников, и мелкие птицы, впавшие в оцепенение, могут стать лёгкой добычей для любого из них. Ночью колибри лишены своего основного средства защиты, скорости и маневренности – такова расплата за особенности физиологии. В то же самое время среди материковых животных немало ночных хищников, представляющих опасность для них.
Один из ночных хищников вылетел на охоту. Он взмахивает остроконечными крыльями и ловко летит среди ветвей тропического леса, слушая окружающие звуки. Его любимая пища – мелкие позвоночные животные, хотя его предки и родственные виды предпочитают добычу помельче – главным образом насекомых. Этому хищнику вполне подойдёт в качестве добычи мелкий древесный грызун, лягушка или ящерица, выдавшая себя звуками, или… птица, в особенности крепко спящая, не способная вовремя отреагировать на быстро приближающегося хищника. Колибри архилохус, опрометчиво заснувший на длинной тонкой ветке, покачивающейся в воздухе, подходит в качестве добычи, хотя более крупная птица была бы предпочтительнее. Но ночь только началась, и времени для охоты пока вполне достаточно.
Остроконечные крылья взмахивают быстрее, и хищник стремительно летит в сторону жертвы. Когтистые лапы наготове, а остроконечные крючковатые когти не упустят добычу. Быстро пролетев рядом с веткой, на которой сидит впавший в оцепенение архилохус, хищник вытянул одну из лап и сорвал птицу с ветки. Пальцы сомкнулись на теле жертвы автоматически, когти вонзились в неё, и хищник, не прерывая полёта, поднёс добычу ко рту. Челюсти раскрылись, и в череп жертвы вонзились две пары мощных остроконечных зубов.
Хищник, поймавший спящего архилохуса, – специализированный представитель рукокрылых, канонцистонт. Его предки – насекомоядные летучие мыши складчатогубы, но этот вид уклонился от типичного для предков образа жизни, превратившись в крылатого охотника на мелких животных. Он сохранил способность быстро летать, присущую его предкам, но в его пасти две пары коренных зубов, в верхней и нижней челюсти, превратились в подобие хищных зубов обычных наземных хищников. Поймав добычу, летучая мышь сразу умерщвляет её укусом в голову, чтобы вырывающаяся добыча не повредила летательную перепонку.
Повиснув на ветке дерева и держа убитого архилохуса в одной лапе, канонцистонт начал пожирать добычу. Он отрывает зубами клочья кожи птицы вместе с перьями и выбрасывает их. Морда канонцистонта напоминает бульдожью: она короткая и широкая, с сильными челюстями. У зверя крупные ноздри, составляющие часть его эхолокационного аппарата, а уши короткие, но широкие и слегка складчатые. Тонкая кожная перемычка соединяет верхние края ушей на лбу зверька, превращая его морду в единый аппарат для улавливания эха от препятствий и добычи. Канонцистонт обладает неприметной бурой расцветкой с чёрным пятном на шее и груди, и лишь вдоль боков тянутся две узких полоски белой шерсти, позволяющие животному распознавать сородичей во время сбора в укрытиях. Длинный хвост животного напоминает мышиный и торчит из летательной перепонки, пока канонцистонт расправляется с добычей. У животного безволосая морда, что позволяет поедать добычу, не пачкая шерсть кровью.
Колибри, даже крупный, является слишком мелкой добычей для этого крылатого хищника: канонцистонт предпочитает грызунов и лягушек, и изредка нападает на спящих птиц размером с мелкого голубя. Хищник выгрыз из добычи лишь самые мясистые части – летательные мышцы и мясо с ног, а малосъедобные голову и крылья с остатками туловища просто бросил под дерево. Почистившись и расчесав шерсть на затылке, канонцистонт слизнул с морды остатки крови и вновь отправился в полёт.
Яремуси – слишком мелкий вид, чтобы быть добычей для этих хищников, но при отсутствии другой добычи канонцистонт не брезгует и такой мелочью. Яремуси спасает привычка укрываться на ночь среди листвы, которая глушит и отражает эхолокационные сигналы канонцистонта, не позволяя ему обнаружить спящего колибри. Если бы яремуси продолжили лететь одним «роем» и ночевали группой, как на островах, одно нападение этой летучей мыши стоило бы жизни многим птицам: ночью колибри совершенно беспомощны, и им нужно время, чтобы просто разогреться и взлететь.
Подобно яремуси и исполинскому архилохусу, канонцистонт не является коренным жителем Флориды. Эти летучие мыши – мигрирующий вид, проводящий лето в горном массиве Аппалачей, а зимой они охотятся в тропических лесах Центральной Америки. Рукокрылые – это группа млекопитающих, способная соперничать с птицами по масштабу миграций. Даже морские проливы не являются для них препятствием, и они легко перемещаются из умеренных и холодных широт в зимовальные пещеры или тропические леса, преодолевая тысячи километров. В условиях сезонного климата массово мигрируют крупные нелетающие млекопитающие – например, обды в Сибири и лагоморопусы в Европе, но у мелких наземных млекопитающих просто не хватает сил для миграций на многие сотни километров, из одной климатической зоны в другую.
На следующий день миграция колибри продолжается. Птицы достигают севера Флориды и сворачивают на запад, вдоль побережья Мексиканского залива. Впереди у них – дельта Миссисипи, важная веха в путешествиях большинства видов перелётных птиц Северной Америки. Архилохусы просто перелетают дельту Миссисипи и летят дальше на запад вдоль побережья материка. Конечная точка их путешествия – пустыни Мексики, где как раз в это время началось цветение агав, кактусов и других пустынных растений.
Яремуси также летят к дельте Миссисипи, но не залетают в саму дельту, а сворачивают на север и летят уже по долине реки. Обширная долина Миссисипи – это гигантская дорога естественного происхождения для стай мигрирующих птиц и часть одного из основных маршрутов для перелётов на север. Весной стаи птиц летят по долине Миссисипи на север материка, к озеру Мише-Нама, где находится одно из мест массового гнездования птиц, а также дальше на север, в тундру. В начале весны на этом маршруте очень оживлённо, но к моменту миграции яремуси многие птицы уже давно гнездятся на севере. Колибри – это одни из последних крылатых путешественников, наряду с некоторыми кукушками и стрижами.
Среди колибри Северной Америки есть неутомимые путешественники: некоторые виды улетают настолько далеко на север, что даже добираются до Берингии. Но большинство перелётных колибри всё равно предпочитают держаться в более тёплых местностях. Яремуси не залетает далеко на север и проводит лето в тёплом климате нижнего течения Миссисипи. Предпочитаемым биотопом этого вида являются болотистые луга в долине реки. В своём нижнем течении Миссисипи разливается очень широко, петляя по долине, сложенной осадочными породами. Здесь река образует большое количество рукавов, озёр, болот и стариц, представляющих очень удобное место для гнездования околоводных птиц и развития влаголюбивой растительности. Конечный пункт миграции яремуси находится именно здесь.
С момента прилёта в мангровые леса Флориды яремуси путешествовали поодиночке. Летом популяция этого вида распределяется по обоим берегам реки на влажных лугах с отдельными островками кустарников и широколиственных лесов, образованных теплолюбивыми древесными породами. Здесь нет орнитофильных деревьев, как в Южной Америке, но заросли травянистых растений и кустарников, дающих пищу колибри, достаточно обширны. Здесь по берегам реки ещё встречается родогиптис ежеголовый – его колючие соцветия привлекают птиц яркими цветками на возвышенностях, где почва не пропитана водой. Более увлажнённые места занимают другие виды растений.
С родогиптисом могут посоперничать по высоте стебли другого растения, которое является его близким родственником. В условиях тёплого климата на заболоченной почве это растение образует многолетние стебли высотой до трёх метров, слегка одревесневающие снизу. Они покрыты крупными листьями ярко-зелёного цвета, сидящими попарно, и в верхней части стеблей в пазухах ярких прицветников образуются многочисленные цветки, собранные в пучки по несколько штук. Сами цветки двугубые, ярко-красного цвета с чёрными пятнами, окружёнными белой каймой, в зеве. На одном растении постоянно остаются открытыми несколько десятков таких цветков, ожидающих их посещения птицами. Это растение – эпимона превосходная, очень крупное травянистое растение, образующее заросли из нескольких десятков стеблей. Когда гигантские взрослые растения эпимоны цветут, они представляют собой прекрасное зрелище. По мере роста стеблей на них раскрываются всё новые и новые ярусы цветков в пазухах листьев. Массовое цветение эпимоны началось всего лишь за несколько дней до прилёта яремуси, поэтому колибри успели практически к началу пиршества. В северной части ареала эпимона отмирает на зиму, и растениям нужно время, чтобы подготовиться к цветению. На юге ареала, где проводят лето яремуси, стебли эпимоны живут по два-три года, нарастают ежегодно и слегка одревесневают в основании.
Эпимона доминирует в ландшафте влажных заболоченных лугов, но она – не единственное растение этих мест, доверившее процесс опыления птицам. На хорошо освещённых местах поднимаются заросли высоких сочных стеблей, которые на ярком солнце кажутся полупрозрачными и слегка просвечивают. Стебли покрыты простыми остроконечными светло-зелёными листьями, под которыми на тонких цветоносах покачиваются цветки необычного облика – двугубые, с длинным загнутым вниз шпорцем. Верхняя губа образована сразу четырьмя сросшимися лепестками, которым противостоит крупный нижний лепесток, на котором и вырастает шпорец с нектарниками внутри. Окраска цветков очень яркая, красная с жёлтым зевом. Жёлтые пятна могут «растекаться» по нижней губе цветка, делая окраску цветка ещё оригинальнее. Иногда встречаются цветки, окрашенные наполовину в красный, наполовину в жёлтый цвет, словно костюм арлекина. Это растение – долгошпорник болотный, или «шутовской колпак», потомок одного из видов бальзамина эпохи человека, причём его предок был инвазивным растением в Северной Америке. В эпоху человека долгошпорник мог бы быть идеальным декоративным растением, но сейчас его яркие цветки – это исключительно продукт эволюции в соответствии с поведенческими реакциями его опылителя. Жёлтые пятна в окраске цветков долгошпорника – это своеобразный дружеский аванс растения в адрес резервных опылителей: красный цвет привлекает колибри, но невидим для насекомых. Насекомые же прекрасно видят жёлтый цвет, поэтому цветки с большим количеством жёлтых пятен в окраске цветка могут рассчитывать на успешное опыление насекомыми.
Хрупкие водянистые стебли долгошпорника не очень питательны, поэтому травоядные животные лишь изредка поедают его. Передвигаясь в зарослях, они топчут и ломают стебли, которые обламываются в узлах. Несмотря на такую хрупкость, растения долгошпорника на самом деле весьма живучи. Их преимущество – быстрый рост, поэтому сломанный или обкушенный стебель быстро даёт новый побег, и даже несколько. А сломанный стебель, упавший на землю, быстро укореняется и превращается в новое растение. Обильное цветение вкупе с привлекательностью для опылителей позволяет растению образовывать большое количество семян.
На влажных лугах растут и другие виды растений, привлекательные для колибри, но долгошпорник и эпимона – основные орнитофильные растения этих мест. Впрочем, этими видами рацион яремуси не ограничивается: благодаря неспециализированному клюву эти колибри физически способны кормиться нектаром других растений, особенно с широко раскрытыми цветками. Хорошее цветное зрение помогает этим колибри находить цветки других растений, хотя цветки красного цвета привлекают их больше, чем остальные.
На северной оконечности ареала яремуси видовое разнообразие орнитофильных растений значительно меньше, чем в тропиках Южной Америки. Но это компенсируется их изобилием, привлекающим колибри в долину Миссисипи – на влажных лугах эпимона образует обширные заросли, а долгошпорник не утратил неприхотливости своего предка, и легко занимает подходящие для роста места. Кроме того, в долине Миссисипи обитает мало видов колибри, и с яремуси почти никто не конкурирует, кроме насекомых – главным образом пчёл, ос и бабочек. Пожалуй, самыми существенными конкурентами за нектар являются бабочки – крупные парусники обладают достаточно длинными хоботками, чтобы опустошать даже длинные цветки эпимоны. Яремуси агрессивно относятся к крупным бабочкам, нападая на них в воздухе и отгоняя от цветков толчками тела и ударами кончиков крыльев. Парусники проигрывают яремуси в скорости, поэтому, как правило, стараются улететь подальше, замечая яркий отблеск бирюзового оперения яремуси. Но среди них есть и такие, которые отступают далеко не сразу. Местные бражники – это словно пародия на колибри. Они ведут себя похожим образом, ловко зависая перед цветками и высасывая нектар на лету. Их крылья в полёте издают почти такой же шум, а некоторые виды по яркости красок не уступают колибри. Материковые бражники мелкие и относительно неспециализированные, они значительно уступают в силе и размерах своему чудовищному родственнику с Большой Антигуа. Но зато они очень ловкие и быстрые летуны, и им удаётся опустошать цветки едва ли не под носом у колибри. А когда яремуси проявляет агрессию и пробует отогнать бабочек от цветков, они легко ускользают от него и продолжают кормиться. Несмотря на усилия яремуси по удержанию монополии на опыление местных орнитофильных растений, бражники способствуют появлению примерно десятой части всех плодов, образующихся на них. А растения не ставят непреодолимых барьеров на пути этих опылителей. Поэтому, если что-то случится с видом яремуси, бремя основных опылителей этих растений возьмут на себя бражники.
Яремуси проводят на севере гораздо меньше времени, чем другие птицы – к моменту их прилёта в низовья Миссисипи у птиц в далёкой северной тундре уже появилось потомство. Однако небольшой размер даёт яремуси преимущество: потомство этих птиц быстро выводится из яиц и растёт. Поэтому, даже завершив миграцию в числе последних, яремуси вполне успевают вывести потомство в Северной Америке. Почти сразу после прилёта у них начинаются брачные игры. В это время самец занимает подходящую для гнезда территорию – обычно участок зарослей эпимоны с самыми высокими стеблями. Это одновременно и кормовой ресурс, и укрытие для гнезда – среди листвы эпимоны маленькое гнездо этой птицы практически не видно. Реже самец выбирает территорию с зарослями других кустарников, но рядом с ними обязательно должны находиться заросли кормовых растений. Самые предпочтительные места для гнездования – кустарники и низкорослые деревца на островках среди болот, где они лучше всего защищены от наземных хищников.
Выбрав территорию для гнездования, самец начинает демонстрировать себя самкам. Привлекая самку, он исполняет полёт на месте на высоте нескольких метров над землёй, держа тело в вертикальном положении и демонстрируя ей чёрные поперечные полоски на груди и встопорщенные перья на горле. При этом самец время от времени начинает махать крыльями заметно чаще, чем обычно, и в такие моменты воздухе слышно громкое жужжание – это демонстрация силы летательных мышц, необходимых для успешной миграции. Голова самца в этот момент поднята вверх, и клюв направлен в небо. Самка приближается к токующему самцу осторожно, и некоторое время наблюдает за его демонстрациями издалека. Заметив интерес самки, самец приближается к ней, почти не меняя позы – он лишь поворачивает голову немного вбок, чтобы одним глазом наблюдать за самкой. Не прерывая «вертикального полёта», он преграждает самке отступление со своей территории. Если самец подходит самке, она не стремится улетать с его территории, но если он чем-то не нравится, она находит способ избежать его назойливого внимания при помощи ловких воздушных манёвров.
Когда пара яремуси сформировалась, самка выбирает место для гнезда – обычно среди ветвей, куда может пролететь лишь мелкая птица вроде неё самой. Гнездо традиционно делается из паутины с вплетёнными в неё сухими прядями мха и растительного пуха. Оно имеет форму глубокой чаши с толстыми стенками и прикрепляется к довольно тонкому стеблю. Особенностью гнездования этого вида является почти равный вклад обоих родителей в выращивание потомства. Кладка яремуси в Северной Америке – вторая за год, и птицы прикладывают все усилия, чтобы успешно вырастить потомство. Насиживают кладку из двух или трёх яиц попеременно самка и самец, что также отличает их от других видов колибри. Главная проблема для колибри с их узкой пищевой специализацией – конкуренция с насекомыми за пищевые ресурсы. Поэтому не занятая насиживанием птица патрулирует территорию вокруг гнезда и отгоняет от кормовых растений насекомых. Обычно этим занимается самец – он проводит за насиживанием кладки значительно меньше времени, чем самка.
Через пару недель в гнезде уже сидят птенцы – голые и слепые, с клювами значительно короче, чем у взрослых особей. Они должны быстро расти, поэтому родители выкармливают их насекомыми – пищей, богатой белком. Взрослые особи кормятся нектаром, но в период гнездования проводят значительное время за охотой на насекомых, и птенцы получают питательную кашицу из мягкотелых насекомых вроде тлей и трипсов, перемешанных с частично переваренным нектаром. Благодаря тому, что самец у яремуси принимает участие в выращивании птенцов, выживаемость потомства у этого вида значительно лучше, чем у других видов колибри. По мере роста птенцов гнездо из паутины растягивается, а его толстые стенки позволяют птенцам сохранять тепло тела, пока перьевой покров ещё не полностью сформировался. Вечером колибри возвращаются к гнёздам, и одна из птиц проводит ночь, прикрыв своим телом птенцов. Несмотря на то, что ночью температура тела птицы снижается, она всё равно находится в гнезде.
Одна из гнездящихся пар яремуси обосновалась в зарослях эпимоны – большой куст на возвышенности среди болота очень хорошо защищён от наземных хищников, и не нему нельзя подобраться незаметно по земле. Однако некоторые хищники умеют летать, и для них болота – не препятствие.
В некоторых местах бассейна Миссисипи есть небольшие участки скальных образований, прорезанных трещинами, где образуются небольшие пещеры. Они являются укрытиями для многочисленных колоний рукокрылых, и некоторые пещеры занимают хищные летучие мыши канонцистонты. По соседству с ними не селятся никакие другие виды рукокрылых, поскольку они легко становятся жертвами этих крылатых хищников. Летом канонцистонты населяют подходящие укрытия на всём протяжении Аппалачского горного массива, и каждый вечер вылетают на охоту, оставив потомство в укрытии. Самки этого вида мигрировали уже беременными, и вскоре после прилёта на север родили детёнышей. Чтобы успешно вырастить потомство, они должны хорошо питаться, поскольку часть питательных веществ самка отдаёт своему единственному детёнышу вместе с молоком. Поэтому самки канонцистонтов вылетают на охоту ещё засветло, пока многие дневные животные бодрствуют. Самцы не принимают участия в выращивании детёнышей, и им не нужно кормить молодняк, поэтому они вылетают из укрытий позже, уже с наступлением темноты. Зачастую самка уже успевает поймать и съесть свою первую добычу, и возвращается в укрытие для кормления детёныша, когда самцы ещё только вылетают на охоту. А возвращение самок в укрытие происходит уже после рассвета, когда самцы уже спят после ночной охоты.
Самка канонцистонта пролетает над заболоченным лугом, высматривая добычу в траве. Ей подходит любая мелкая добыча, которую эта летучая мышь способна схватить, удержать и поднять в воздух. На болотах канонцистонты ловят мелких лягушек и жаб, и даже молодых змей, но их излюбленной добычей являются птицы и их птенцы. Летая над зарослями, летучая мышь запоминает места, где держатся птицы, и время от времени ищет их гнёзда, где легко можно найти беспомощных птенцов – лёгкую добычу для крылатого хищника.
Колибри яремуси ещё не устроились на ночной отдых. Они деловито облетают заросли эпимоны, собирают нектар и мелких насекомых, и смешивают их в питательный корм для птенцов. Птенцам уже около недели, у них открылись глаза и начали расти перья, отчего они выглядят колючими. Клювы у птенцов пока тоже не доросли до размеров клюва взрослого яремуси. Они растут очень интенсивно, поэтому то самец, то самка влетает в заросли эпимоны, кормит птенцов и быстро вылетает наружу. Пока не село солнце, они стараются как можно лучше накормить птенцов, чтобы им не пришлось долго голодать.
Суета у гнезда колибри и сверкающее в лучах заходящего солнца оперение яремуси привлекли самку канонцистонта. Взрослая самка с размахом крыльев примерно три четверти метра не сможет влететь в густой куст эпимоны, но для неё это не проблема. Хищная летучая мышь просто села на куст, уцепившись задними лапами за листья, сложила крылья и поползла вглубь зарослей. Её крылья сложены и прижаты к бокам, но хорошо развитые большие пальцы крыльев вполне заменяют животному лапы, позволяя цепляться за стебли и черешки листьев. У канонцистонта короткие широкие уши, поэтому животное легко лазает среди кустарника, если есть необходимость. Зрение у этой летучей мыши тоже хорошее, поэтому самке канонцистонта не составило труда обнаружить гнездо яремуси. Цепляясь большими пальцами крыльев, она полезла к гнезду, подтягивая к себе стебли растения и переползая с одного на другой. Она уже почти добралась до гнезда – осталось проползти считанные сантиметры. Самка яремуси, вернувшаяся покормить птенцов, сразу заметила её в опасной близости от гнезда. Стремление защитить потомство пересилило желание накормить птенцов, и она бросилась на самку канонцистонта, хотя летучая мышь весит значительно больше её. Колибри мал размером, но у него есть оружие – острый клюв. Ловко маневрируя среди стеблей эпимоны, самка яремуси набросилась на хищника и нанесла укол клювом в нос летучей мыши. Самка канонцистонта отстранилась и разинула пасть, демонстрируя крупные режущие зубы. Но маленькую птицу это не остановило, и второй укол клювом вновь пришёлся в нос хищника, едва не попав в ноздрю. Самка канонцистонта попробовала зацепить её большим пальцем одного из крыльев, держась пальцем другого крыла за стебель. Но связанные летательной перепонкой передние конечности летучей мыши слишком неуклюжи, чтобы поймать ловко летающую среди стеблей самку колибри.
Самец, прилетевший к гнезду немного позже, застал битву с хищником в самом разгаре. Лавируя среди стеблей эпимоны, он начал клевать летучую мышь в спину и голову. А когда самка канонцистонта повернула к нему голову, пытаясь его отогнать, самка яремуси нанесла укол клювом почти в самое ухо, а затем в летательную перепонку. Вдвоём птицы действуют значительно успешнее, одновременно налетая на хищника с разных сторон. Почувствовав опасные для себя уколы в ухо и летательную перепонку, самка канонцистонта заволновалась и начала спешно отступать – эти органы слишком важны для летучей мыши, и их нужно оберегать от травм. Цепляясь сильными большими пальцами крыльев и толкаясь задними лапами, она быстро полезла вверх по стеблю растения, выбралась из куста и взлетела. Самка канонцистонта больше не вернётся сюда – она запомнит это место как опасное для себя, и постарается его избегать.
Коллективными усилиями взрослых яремуси потомство спасено. Птицам повезло, что они успели сразиться с хищной летучей мышью до того, как наступила темнота, и они впали в оцепенение. Если бы на этой территории охотился самец канонцистонта, он бы напал на гнездо ночью и съел бы всех, кого смог бы обнаружить в гнезде. Но гнездо устроено в кустах, и листья надёжно защищают выводок яремуси от эхолокационных сигналов летучих мышей любых видов.
К концу лета все яремуси, сумевшие добраться до Северной Америки, уже вырастили потомство, и молодые колибри покинули гнёзда. Птицы летают поодиночке или небольшими стайками и кормятся нектаром цветов. Во второй половине лета эпимона отцветает, но заросли долгошпорника болотного разрослись ещё сильнее и продолжают цвести. Яремуси летают над зарослями, сверкая бирюзовым оперением, и время от времени спускаются к цветкам, висящим на длинных цветоносах в пазухах листьев. Но яремуси одними из первых замечают признаки приближения осени: долгошпорник постепенно отцветает, и среди цветков уже висят плоды растения, напоминающие небольшие остроконечные огурцы. Когда один из молодых колибри подлетел к цветку долгошпорника и начал сосать нектар, он случайно стукнул кончиком крыла по одному из таких плодов. Природное приспособление сработало чётко: семенная коробочка лопнула, вскрывшись по нескольким швам, и разбросала семена на несколько метров. Испуганный колибри взлетел, но через несколько минут нашёл новый цветок и продолжил кормиться. Созревание семян долгошпорника – это один из многих признаков приближающейся осени. Где-то на далёком севере она уже вступила в свои права, но стаи птиц оттуда полетят позже – в тундре птицы стараются как можно полнее использовать скудные местные ресурсы и не боятся холодов. Впрочем, над долиной Миссисипи уже пролетают первые стаи перелётных птиц с севера – в основном это стрижи и кукушки, которые прилетели на север одними из последних.
Сезонность климата определяет время цветения растений, а оно, в свою очередь, определяет время пребывания колибри на северных границах ареала. К осени интенсивность цветения основных кормовых растений снижается, поэтому затраты яремуси на поиски цветков с нектаром возрастают с каждым днём. В конце концов, пребывание в долине Миссисипи оказывается энергетически невыгодным для яремуси, и птицы готовятся к отлёту. В отличие от миграций уток и гусей, колибри улетают на юг тихо и незаметно. Просто однажды природа долины Миссисипи теряет яркие краски их оперения. Восходит солнце, но над немногими остающимися цветками долгошпорника уже не летают бирюзовые яремуси, окружённые розовым облачком интенсивно машущих крыльев. Местные пчёлы и бабочки получают, наконец, возможность беспрепятственно пить нектар из цветков, не подвергаясь нападениям со стороны колибри.
Сами же яремуси в это время постепенно мигрируют вниз по течению Миссисипи. Оказавшись в тропических лесах на побережье Северной Америки, к востоку от дельты Миссисипи, они движутся в сторону Флориды. Некоторые яремуси даже решаются пролетать небольшие расстояния над морем, но быстро возвращаются на берег, где есть возможность кормиться нектаром. В это время на побережье ещё цветёт родогиптис, а в лесах птицы легко могут найти заросли знамецвета и диморфоцереуса, предлагающие им нектар. По мере продвижения в сторону лесов Флориды яремуси собираются в стаи по несколько десятков особей, напоминающие рой насекомых. В течение нескольких следующих дней птицы летят через леса Флориды, постепенно собираясь на границе мангровых лесов. В это время рацион яремуси меняется – доля нектара уменьшается, зато возрастает доля мелких насекомых. Птицы постепенно накапливают жир, необходимый для перелёта через море. Как и в начале перелёта из Южной Америки, птицы прибывают к побережью всё новыми и новыми стаями, и их численность вскоре достигает той критической величины, которая запускает миграционное поведение.
В конце концов, такой момент наступает, и «рой» яремуси, сверкая оперением на солнце, перелетает через полосу мангровых лесов на побережье и устремляется в открытое море – птицы летят через Флоридский пролив в сторону Кубы. Плотная стая птиц, принимающая причудливые очертания, летит над сверкающими волнами, и блеск их оперения на ярком солнце может посоперничать с блеском морской глади. Морские птицы, приближающиеся к стае, заставляют колибри разлетаться в стороны, отчего их стая принимает причудливые очертания, не прекращая движение в сторону далёкой Кубы. Для молодых птиц, появившихся на свет в Северной Америке, это первый большой перелёт без пищи, и первое серьёзное испытание силы и выносливости. А для некоторых старых птиц такой перелёт может стать последним – проявить слабость в этой чуждой среде означает неминуемо погибнуть. После перелётов колибри в волнах часто можно встретить мёртвых птиц, не выдержавших трудностей перелёта.
Через несколько часов непрерывного полёта «рой» яремуси достиг северной оконечности Кубы. Преодолев полосу мангровых лесов и зарослей пальм на пляже, птицы углубились в тропический лес, где их глазам открылось всё великолепие оттенков красного цвета, которыми завлекают их к себе орнитофильные растения. Стая яремуси тут же разбилась на многочисленные стайки по несколько особей, и птицы с жадностью набросились на цветки, агрессивно отгоняя от них пчёл и бабочек.
Диморфоцереус утренний уже отцвёл, а новые цветки распустятся лишь на исходе следующей ночи. Причудливые соцветия знамецвета привлекают птиц своими «флажками», но это растение не может конкурировать по популярности среди колибри с огромными лианами руброкулярии. Этот неприхотливый вид сохранил свой характер, унаследованный от сорняка, даже став гигантом. Руброкулярия встречается в лесах острова повсеместно и обильно цветёт почти круглый год, давая возможность кормиться всем опылителям, которые сочтут её цветки привлекательными. Поэтому её нектар очень выручает колибри, изголодавшихся за время перелёта через море.
Возвращение яремуси в Южную Америку приходится на осень, и в это время в кубинских лесах цветут растения, которые не цвели во время весенней миграции колибри на север. Влажный сезон уже подходит к концу, и это особенно отчётливо ощущается в сухих лесах на возвышенностях. Здесь осенью листва растений заметно редеет: растения готовятся к сухому сезону, поэтому принимают меры для экономии влаги. У многих из них начинается период относительного покоя, и они приостанавливают рост и сбрасывают листву частично или полностью. Поэтому сухие леса острова в конце влажного сезона выглядят не слишком привлекательно. Однако и здесь находятся растения, которые терпеливо ждали осеннего перелёта яремуси и готовились к нему всё лето, и их наличие заставляет колибри выбирать этот маршрут для перелёта.
Когда деревья сухих лесов сбрасывают часть листвы, цвет их коры становится особенно заметным – серый, бежевый, бурый или, напротив, почти белый. Кора у одних деревьев гладкая, у других покрыта сетью трещин – мелких или крупных, а у третьих облезает со ствола большими лоскутами. И среди этих неярких красок засыпающего леса особенно яркими кажутся красные цветки одного из местных деревьев – зунзунантоса.
Это дерево привлекает к себе внимание даже без цветков. Зунзунантос не входит в число чемпионов по высоте среди деревьев кубинских лесов – он редко когда вырастает выше двадцати метров. Зато весь силуэт дерева является олицетворением жизнестойкости – у него мощный толстый ствол, зонтиковидная крона и крупные досковидные корни в нижней части ствола. Древесина зунзунантоса очень прочная: это медленно растущее дерево, живущее несколько веков. Это растение – потомок эритрины, широко распространённого в тропиках растения эпохи человека. Его рощи также теряют листву, готовятся к сухому сезону, но во время цветения они ярко выделяются на фоне блекнущих красок окружающего леса. В конце влажного сезона на ветвях зунзунантоса отрастают длинные вертикальные цветоносы, поднимающие вверх яркие красные соцветия, которые зазывают к себе колибри – как местных, так и перелётных яремуси. Цветки зунзунантоса типичны для бобовых растений, к которым относится этот вид, но лепесток «лодочка» скручен у него в тугую трубку, и достать из него нектар могут лишь колибри и местные бабочки-бражники. Опадение листьев на ветвях зунзунантоса делает его соцветия более заметными издалека, и во время своей миграции колибри надолго задерживаются в зарослях этого дерева.
В местах произрастания зунзунантоса почва сухая и бедная, но взрослые растения дотягиваются корнями до глубинных водоносных горизонтов и накапливают в стволе достаточно влаги, чтобы успешно отцвести и сформировать плоды. Плод зунзунантоса – очень крупный сухой боб, содержащий твёрдые чёрные семена. Они богаты белком, но разгрызть их могут лишь местные грызуны и попугаи. В сухой сезон семена зунзунантоса – важный пищевой ресурс для лесных обитателей. Кроме того, на корнях зунзунантоса образуются клубеньки, в которых обитают азотфиксирующие бактерии, поэтому дерево дополнительно обогащает почву азотом, важным для роста местных растений.
Праздник нектара, который устраивает зунзунантос для свои опылителей, обычно недолгий: дерево начинает цвести очень бурно, через полмесяца интенсивность цветения снижается, и последние цветки опадают вместе с остатками листвы. Плоды у растения созревают за счёт запасов питательных веществ, накопленных в стволе.
В преддверии сухого сезона сухие леса Кубы не радуют мигрирующих колибри разнообразием угощений. В таких лесах даже лианы руброкулярии чувствуют себя угнетёнными, вопреки их жизнестойкости, унаследованной от сорняка эпохи человека. Они вырастают едва ли до половины того размера, которого они достигают во влажных лесах Большой Антигуа. А извечный соперник этого вида, лиана дендровольвулюс, вообще не встречается в таких местах, поскольку любит более влажную почву. Зато соцветия зунзунантоса производят нектар в таком изобилии, что его хватает всем колибри, мигрирующим между двумя материками. Кроме яремуси, эти места посещают мигрирующие из Мексики архилохусы. Угощение, которое даёт зунзунантос, настолько обильно, что они даже не проявляют агрессии к более мелким яремуси, кормящимся рядом.
Колибри разных видов стайками и поодиночке вьются вокруг соцветий зунзунантоса, торчащих на высоких цветоносах в кроне дерева, и совершенно не торопятся продолжать путь. Напротив, они активно кормятся, и даже склёвывают мелких насекомых, которых находят на цветках. Птицы ощущают изменения погоды, которые подсказывают им: продолжать миграцию сейчас очень опасно.
Вдали от сухих лесов Кубы, на побережье острова, волны стали больше и сильнее. Они с особым напором накатывают на берег, выбрасывая океанский мусор – ветки и стволы деревьев, мёртвую рыбу и побеги морского шпината, которые быстро засыхают на песке. Небо также меняется: на нём появляются тонкие перистые облака. Они быстро сгущаются, и вскоре цвет неба меняется – голубой цвет неба ослабевает, и оно становится белёсым. Это первые предвестники урагана, движущегося из Атлантики через Карибское море в сторону Северной Америки. Если птицы продолжат путь, ураган может застигнуть их над морем, и это верная смерть для таких маленьких существ.
Колибри не ощущают изменений океанского прибоя, зато тонко чувствуют падение атмосферного давления. Для них это сигнал – нужно готовиться переживать непогоду. А для существ с быстрым обменом веществ это означает, что нужно буквально наедаться впрок, потому что очень скоро кормиться им будет невозможно.
С каждым часом птицам становится всё труднее держаться в воздухе. Порывы ветра заставляют их тратить больше сил на поиск пищи, и яремуси заканчивают кормиться первыми – борьба с ветром отнимает слишком много сил, которые нужно поберечь. Архилохусы кормятся немного больше, но вскоре перестают летать и они.
Лишившись доступа к пище, колибри переводят организм в режим строгой экономии, как ночью, и ищут разные укрытия, где можно переждать непогоду. Как правило, птицы забиваются в заросли эпифитов и замирают среди растений, вонзив когти в кору дерева. Температура тела птиц быстро падает до температуры окружающего воздуха, и они впадают в оцепенение, едва реагируя на изменения, происходящие в окружающем мире.
Изменения в природе протекают быстро, и явно не в лучшую сторону. Небо темнеет настолько, что становится свинцовым – это сплошная пелена облаков, через которые не пробивается солнце. Ветер усиливается, и дует уже не порывами. Он несёт листья, мелкие ветки и мусор, поднятый с земли. Деревья качаются, и ветер срывает с их ветвей листву. Пальмы с крупными листьями гнутся на ветру, и лишь гибкость ствола позволяют им не ломаться. Несмотря на окончание влажного сезона, начинается дождь. Первые струи ударяют по земле, дождь идёт некоторое время, но затем ослабевает. Следом за первой волной дождя идёт вторая, более сильная и продолжительная, и в течение часа дождь становится сплошным и очень сильным. Струи дождя хлещут по земле, пересыхающие речные русла превращаются в мутные потоки, по которым пробегает рябь от порывов ветра.
Во время урагана деревья зунзунантоса теряют значительную часть листвы, которая и так едва держится на их ветвях. Кроны раскачиваются, а некоторые мелкие веточки ломаются, но мощные досковидные корни надёжно удерживают деревья, помогая выстоять во время урагана: чтобы жить долго, растение должно уметь противостоять стихии. Благодаря прочной древесине зунзунантос выдерживает натиск ураганов с минимальным ущербом, хотя ему приходится расплачиваться за это медленным ростом. Ураганы, проносящиеся по Карибскому региону несколько раз в год, уравнивают шансы этого дерева в конкуренции с более быстрорастущими деревьями, которые расплачиваются за быстрый рост менее прочной древесиной. Во время ураганов быстрорастущие деревья теряют даже крупные ветви, а часто и вовсе падают, подминая под себя соседние деревья и освобождая место для роста новых растений.
Во время ураганов все живые существа стараются спрятаться как можно лучше, чтобы не стать игрушками свирепого ветра, дующего с огромной скоростью. Даже самая быстрокрылая птица практически не имеет возможности вырваться из урагана, если попадает в него. А крохотные колибри чисто физически неспособны сопротивляться ураганному ветру, поэтому самая выгодная тактика для них – вцепиться в ветви крупного дерева и стараться удержаться на них.
Ураган бушует над Кубой около суток, и всё это время колибри не имеют возможности кормиться. Для птиц с быстрым обменом веществ такое голодание – серьёзное испытание на выживание, даже более сложное, чем перелёт через море. Птиц спасает лишь состояние оцепенения, в которое они впадают.
Ураган постепенно покидает Кубу и движется на север, к побережью Северной Америки. В лесах Кубы всюду заметны последствия буйства стихии. Реки острова превратились в бурные грязные потоки, сносящие в море песок и глину. В лесах лежат стволы деревьев, поваленных ветром, а листва многих деревьев заметно поредела. Особенно сильно это заметно в сухих лесах острова. Во время урагана они получили щедрую порцию влаги, но ветер сорвал с их ветвей значительную часть листвы. От былого великолепия зунзунантоса осталось лишь воспоминания – многие цветки были попросту сорваны ветром, и на деревьях осталось не больше половины цветков и бутонов. Теперь птицам придётся постараться, чтобы отыскать источники корма.
По мере того, как ветер стихает и погода улучшается, колибри постепенно «приходят в себя»: они начинают шевелиться, разогреваются, потягиваются и разминают мышцы крыльев. Неуверенно, словно пробуя свои силы, птицы взлетают, несколько минут держатся в воздухе, но затем вновь садятся на ветки. Полёты их с каждой новой попыткой становятся всё дольше, птицы активизируются, и вместе с возвращением к привычной жизни приходит чувство голода.
Стаи яремуси также понесли ущерб от урагана – не всем птицам удалось найти достаточно надёжные убежища. Крошечные тела яремуси лежат на земле среди растительного мусора или плавают в реках среди тел других жертв урагана. От разгула стихии в какой-то степени пострадали все виды, через чьи места обитания прошёл ураган. Тем не менее, ураганы являются обычным делом в Карибском бассейне, и природа этих мест приспособилась выдерживать даже такие удары стихии.
После урагана жизнь постепенно возвращается к привычному ритму. После вынужденной голодовки потрёпанные ураганом соцветия зунзунантоса становятся объектом повышенного интереса со стороны колибри. Птицы порхают вокруг них, суют в цветки клювы и с жадностью пьют нектар. Но сейчас цветков этого дерева им явно не хватает: какие-то птицы просто покидают сухие леса в поисках пищи и мигрируют дальше, а другие задерживаются в рощах зунзунантоса подольше. Они так часто посещают цветки, что растение просто не успевает накопить в них нектар. Из-за этого типичная для яремуси относительная терпимость к сородичам сменяется агрессией – они начинают отгонять друг друга от кормовых растений. Во время драки птицы предпочитают толкаться телами и наносить удары по голове противника кончиками быстро машущих крыльев. Избегая этих неприятных приёмов воздушного боя, более слабые сородичи предпочитают сохранять дистанцию и проявлять осторожность, не попадаясь на глаза агрессивным сильным особям.
Другие растения, дававшие пищу колибри, также понесли ущерб от урагана. Хлёсткие струи дождя превратили в ошмётки изящные цветки руброкулярии, и птицам придётся ждать, пока распустятся новые бутоны. Цветки знамецвета, заключённые в жёсткие трубки прицветников, уцелели, хотя многие из соцветий лишились яркого лепестковидного «флажка», привлекающего птиц. Тем не менее, колибри находят их и жадно пьют нектар. Многие побеги знамецвета поломаны ветром и дождём – у этого растения очень хрупкие стебли. Стихия не нанесла растению непоправимого ущерба: оно быстро восстановится, а сломанные побеги, заброшенные ветром на другие деревья, скорее всего, дадут начало новым растениям. Пожалуй, лучше всего пережили ураган диморфоцереусы: стебли этих кактусов прочно прикрепляются к стволу и ветвям крупных деревьев, а толстые и крепкие фотосинтезирующие побеги легко выдерживали порывы ветра. Лишь некоторые цветки этого кактуса, раскрывшиеся во время урагана, так и не дождались своих опылителей, но уже на следующее утро после него эти кактусы раскрыли множество новых цветков, привлекая к себе птиц и бабочек.
Постепенно стаи яремуси собираются на восточной оконечности Кубы – на побережье Наветренного пролива, отделяющего её от Большой Антигуа. Влажные тропические леса острова пострадали от урагана: в разных местах лежат поваленные деревья. Но жизнь продолжается, и ко времени начала «роения» яремуси в лесу раскрываются всё новые и новые цветки, давая пищу маленьким крылатым путешественникам. Постепенно в лесах близ побережья накапливается «критическая масса» яремуси, и это запускает их миграционное поведение. Отдельные стаи яремуси собираются в один общий «рой», и в таком составе продолжают перелёт.
Покидая мангровые леса Кубы, яремуси встретили ещё одну жертву урагана: на побережье среди ветвей мангровых деревьев застряла туша карибского альгоцетуса. Зверь был выброшен штормом в мангровые заросли, погиб от ударов об деревья, и его туша зацепилась хвостовым плавником за развилку стволов деревьев. Тело животного лежит наполовину в воде, лишь его спина и хвост находятся над водой, и по ним бродят чайки. Одни из них расклёвывают мясо и жир зверя через раны на шкуре, отгоняя от себя конкурентов, а другие пробуют проклевать шкуру зверя, чтобы добраться до его мяса. Под водой вокруг туши альгоцетуса плавают рыбы, среди которых выделяются несколько хищных живородящих рыб с длинными челюстями, похожих на щук. В неоцене Карибское море стало ареной своеобразного эволюционного эксперимента, дав начало множеству видов живородящих рыб, различающихся образом жизни и обликом. Недосягаемые для клювов чаек, хищные рыбы рвут мясо альгоцетуса, делая резкие рывки всем телом. Рядом с ними плавают мелкие рыбы, подхватывая обрывки мяса, остающиеся от пира крупных хищников.
Когда «рой» яремуси, гудя крыльями, пролетает над мангровыми зарослями, некоторые молодые чайки даже перестают есть и драться друг с другом: они никогда не видели миграций яремуси, и такое огромное облако птиц, даже мелких, пугает их. Но взрослые птицы почти не обращают внимания на летящих колибри, и не делают попыток их поймать: у них есть более лёгкая и сытная добыча прямо под ногами. Едва взглянув на стаю яремуси, чайки вернулись к прежнему занятию – шумной делёжке туши альгоцетуса.
Когда берег Кубы был уже далеко, стая яремуси сильно растянулась над волнами – более сильные птицы впереди, слабые и старые позади. Море уже начало собирать свою дань в этой стае – несколько птиц исчерпали свои силы и упали в воду. Социальность у этих колибри находится в зачаточном состоянии, поэтому никто не придёт им на помощь. Однако помощь пернатым путешественникам приходит с самой неожиданной стороны: от урагана, который давно уже ушёл на север. Проносясь над островами, ураган повалил множество деревьев. Некоторые из них упали в реки и были вынесены в море: одно из таких деревьев плывёт по волнам чуть в стороне от пути следования колибри. Его заметила одна из птиц, и тут же полетела в его сторону. Летевшие рядом птицы просто повторили её манёвр, и вскоре вся стая яремуси взяла курс на плавающее дерево. Даже для самых сильных птиц перелёт через море – нелёгкое испытание, а молодые птицы часто гибнут именно над морем. Усталость и голод – два врага перелётных колибри, и сейчас, как минимум, один из них будет побеждён.
Стая колибри облепляет ветви и корни плывущего по волнам дерева. Некоторым птицам не хватает места, поэтому они готовы сесть даже на спины сородичам, лишь бы получить необходимый отдых. Часть птиц расселась даже на стволе дерева, который едва высовывается из воды. Они сильно рискуют: малейшая волна грозит смыть их в море, на верную гибель. Но их ум слишком прост, чтобы предвидеть такую опасность, и они просто рассаживаются там, где есть свободное место, сверкая бирюзовым оперением в лучах солнца. Получив неожиданную передышку, птицы отдыхают, а некоторые сразу же засыпают. Кому-то из них даже удаётся найти и склевать мелких насекомых, прячущихся в ветвях дерева. Некоторые птицы продолжают ссориться из-за мест для отдыха, какие-то встряхиваются, сбрасывая с себя назойливых сородичей. Когда где-то неподалёку плеснула хвостом рыба, несколько колибри взлетели, но, видя, что опасности нет, снова расселись на плавающем дереве.
Под стволом дерева, в его тени, затаилась рыба с длинным телом и узкими длинными челюстями – крупный взрослый копьерот. Рыба также стала жертвой урагана – шторм вынес её в открытое море, где копьерот всё же сумел обнаружить это плавающее дерево и спрятался под ним. Будучи потомком эвригалинных живородящих карпозубых, эта рыба легко переносит изменения солёности воды, поэтому не испытывает неудобств, находясь в солёной морской воде. Возможно, эта особь происходит с Большой Антигуа, и вполне может добраться до Кубы, где также обитают копьероты. Опаснее всего для неё оказаться в открытом море без укрытия – тогда эту рыбу быстро выследят пелагические хищники. Однако копьерот и сам хищник, а его челюсти прекрасно приспособлены к ловле мелкой добычи. Движение яремуси, рассевшихся на корнях дерева, и блеск их оперения не остались без внимания хищника. Осторожно шевеля плавниками, копьерот начал медленно подкрадываться к добыче. Яремуси – совершенно не морские птицы, поэтому они не обращают внимания на то, что происходит под водой, и не видят, как рыба почти метровой длины появилась под корнями дерева и развернулась головой вверх. Развернувшись головой вверх, копьерот подплыл почти к самой поверхности воды, нацелился на корень дерева, на котором сидит бок о бок не меньше десятка птиц, а затем бросился вперёд.
Длиннорылый хищник вырвался из воды почти бесшумно, его челюсти ухватили одного из колибри, и копьерот повалился в воду боком с громким плеском. Испуганные нападением птицы взлетели, и их паника передалась остальным сородичам. Не разбираясь, что же именно испугало их, птицы взлетели с плавающего дерева целой тучей, сбились в шаровидную стаю и продолжили путь к берегам Большой Антигуа. На пути они постоянно встречают жертв урагана: в море плавают мёртвые птицы и мелкие млекопитающие, ветки и стволы деревьев. В волнах покачиваются длинные побеги дендровольвулюса с характерными стреловидными листьями и семенными коробочками. Цветки этого растения недолговечны сами по себе, поэтому они быстро разрушаются в морской воде, зато семенные коробочки гораздо устойчивее. Семенам дендровольвулюса не вредит даже продолжительное пребывание в солёной морской воде, что позволило этому виду растений расселиться даже по небольшим островам Карибского моря – лишь бы там водились подходящие опылители.
Большая Антигуа меньше пострадала от урагана, поэтому изголодавшихся за время перелёта яремуси ожидает изобилие растений, цветки которых приспособлены к опылению птицами. Ураган затронул Большую Антигуа лишь краем, но в лесах острова всё равно есть поваленные деревья, а некоторые из них реки уже вынесли в открытое море, как то дерево, на котором птицы отдыхали во время перелёта. Ураганы проносятся по островам Карибского моря каждый год не по одному разу, и экосистемы острова приспособлены выдерживать наносимый ими ущерб. Любое дерево, поваленное ураганом, оставляет в пологе леса значительное «окно», через которое солнечный свет может достигать земли, стимулируя рост трав и кустарников.
Биологические ритмы ряда видов растений настроены на время осенней миграции яремуси, поэтому они не останутся голодными, пролетая через Большую Антигуа. Так, осенью в горах острова начинается вторая волна цветения кактуса антигуарии. В процессе эволюции растение в полной мере освоило кратковременное изобилие опылителей. В условиях тропического климата период покоя у этих растений довольно короткий по сравнению с кактусами на материках, поэтому осенью после опыления яремуси антигуария успевает дать второй урожай плодов и семян. В тропических лесах острова эпифитный кактус диморфоцереус утренний цветёт практически круглый год, с небольшими перерывами, поэтому в первой половине дня яремуси кормятся нектаром этого растения. Рядом с ними снуют другие птицы – островные сибиты. По сравнению с яркими яремуси эти птицы окрашены довольно скромно – в серовато-белый цвет с жёлтым брюшком. Обычно сибиты держатся в кронах дерева, но часто спускаются в нижние ярусы леса. На полянах и по берегам рек эти птицы кормятся в кустарниках и крадут нектар из крупных цветков табака длиннейшецветкового, а в среднем ярусе леса обследуют заросли диморфоцереуса. Их привлекают крупные съедобные плоды, которые созревают на побегах этого растения. Диморфоцереус приспособлен к распространению семян животными, поэтому его плоды крупные и сочные, похожие на ягоды. В сладкой мякоти плода находится множество мелких семян, которые легко проглотить даже мелкому существу.
Островной сибит кормится плодами диморфоцереуса. Благодаря цветному зрению птица легко находит самые спелые плоды с мягкой кожицей. У сибита тонкий острый клюв, легко прокалывающий кожуру спелых плодов, и птица быстро добирается до мягкой мякоти. Сибит расклёвывает плоды, но съедает их не полностью – выклевав лишь часть мякоти, птица уже ищет следующий плод. Кроме того, спелые плоды диморфоцереуса легко отрываются от побегов и падают на землю. Пока сибит искал плод по вкусу, перепархивая по побегам кактуса, ещё несколько плодов оторвались от растения и упали вниз.
Шлепок плода, упавшего на землю, привлёк обитателя подлеска – четвероногое существо с массивной головой и удлинёнными ушами. Принюхиваясь и оглядываясь, зверь вышел из чахлого кустарника, переступая тонкими ногами. Его пальцы снабжены очень толстыми тупыми когтями, больше похожими на копытца примитивных копытных, а рыжевато-коричневая шерсть на теле испещрена белыми пятнами. Глаза животного замаскированы широкой чёрной полоской, которая тянется от кончика морды до основания ушей. Это млекопитающее – мазамара, реликт тех времён, когда Большая Антигуа была частью Антильского сухопутного моста. Это бегающий грызун, родственник грациозной мары-оленя с равнин Южной Америки. Этот обитатель подлеска – мелкое осторожное животное, для которого потеря бдительности может стоить жизни.
Продолжая нюхать воздух и прислушиваться, мазамара подошла к дереву, на котором кормится островной сибит. Зверь быстро нашёл по запаху упавшие на землю плоды и проглотил их один за другим. Мазамара питается мягким кормом, и у неё более слабые зубы, чем у её родственников из пампасов Южной Америки. Но кактусу всё равно мало пользы от этого: его семена хорошо выдерживают недолгое пребывание в пищеварительной системе птицы и распространяются с её помётом. У млекопитающих более медленное пищеварение, поэтому съеденные мазамарой семена кактуса просто перевариваются. Сибит продолжает кормиться, и на землю вскоре шлёпнулся ещё один плод, расклёванный птицей. Мазамаре нравится вкус плодов кактуса, поэтому она быстро нашла его и съела.
Сибит расклёвывает очередной плод кактуса, сидя на его листовидном побеге у самого ствола дерева. Птица увлечённо выклёвывала мягкую мякоть плода, когда заметила шевеление на коре где-то на краю её поля зрения. Осторожность взяла верх, и сибит начал оглядываться по сторонам, пытаясь определить источник беспокойства. Птица не заметила ничего подозрительного и ещё пару раз клюнула мякоть плода, когда что-то вновь мелькнуло где-то сбоку от неё. Сибит оглянулся… и встретился взглядом с парой очень больших глаз, сверкающих в солнечных лучах, скользящих по коре дерева. Огромные глаза означают огромного хищника; на острове водятся совы, и сибит привык проявлять осторожность. С громким криком тревоги сибит вспорхнул и скрылся в кроне дерева. Внизу, под деревом, мазамара услышала его крик и бросилась в кусты, забыв о вкусных плодах. Этот зверь слишком маленький, и хищники, опасные для мелкого сибита, могут оказаться опасными и для мазамары.
Хищника на дереве не было, и тревога сибита оказалась напрасной. А большие блестящие глаза были всего лишь иллюзией – рисунком на задней паре крыльев очень большой бабочки. Антигуанский гигантский бражник – крупнейший вид бабочек на острове. Днём это насекомое отдыхает, сидя на коре дерева головой вверх. В покое передние крылья бражника лежат поверх задних, и маскировочный узор из зелёных и бурых пятен делает насекомое неотличимым от коры дерева, обросшей мхом и лишайниками. Когда кормящийся сибит оказался слишком близко, бабочка просто начала раскрывать в стороны переднюю пару крыльев, делая видимыми синие глазчатые пятна на задних крыльях. Впечатление блеска глаз создают участки отражающих свет чешуек, расположенных в середине глазчатых пятен, и демонстрации этих пятен оказалось достаточно, чтобы мелкая птица в испуге ретировалась. Когда опасность миновала, бражник вновь прикрыл яркие пятна передними крыльями и неподвижно застыл, дожидаясь наступления вечера.
Плоды диморфоцереуса – один из многих видов пищи для островного сибита. Эта птица довольно всеядна, и избегает лишь сухих твёрдых плодов деревьев. Зато мягкие сочные плоды островной сибит легко вскрывает и расклёвывает своим тонким острым клювом. Плоды растений – пища для многих птиц тропического леса, и им приходится конкурировать, чтобы заполучить свою долю урожая. Перелетев в заросли диморфоцереуса на другом дереве, островной сибит продолжил искать плоды кактуса. Он не единственный, кто кормится здесь: над зарослями уже летает исполинский архилохус, сверкая зелёным оперением в лучах света, пробивающихся сквозь полог леса. Уже день, поэтому цветки диморфоцереуса вянут, быстро разрушаются, и их лепестки слипаются и буреют; из них не добыть ни капли нектара. Тем не менее, исполинский архилохус не покидает заросли кактуса: он ищет спелые плоды. Прямой сильный клюв этого колибри прекрасно подходит для кормления более твёрдой пищей, чем нектар. Найдя плод нужной степени зрелости, архилохус просто прокалывает его кожицу клювом, после чего втыкает клюв в мякоть плода поглубже, несколькими движениями челюстей размалывает её в кашицу и просто слизывает языком. Также архилохус охотно пьёт сок, сочащийся в сделанный им прокол из окружающей мякоти плода. Колибри может кормиться таким способом лишь теми плодами, кожура которых достаточно тонкая, чтобы её мог проколоть клюв птицы.
Сибит менее привередлив в выборе пищи: его клюв короче и прочнее, чем у колибри, и легко справляется с более крепкой кожурой плодов. Тем не менее, эта птица не любит конкурентов: завидев архилохуса, сибит бросился к нему, распушая оперение и всем своим видом показывая, что не готов терпеть его присутствие. Архилохус, гудя крыльями, просто перелетел на другой край зарослей диморфоцереуса, где нашёл спелый плод и начал его расклёвывать. А когда сибит нашёл его там и вновь попытался прогнать, колибри просто вернулся на прежнее место кормёжки. У колибри хорошая память на места кормления: поскольку источников пищи рассеяны по лесу, птица должна держать в голове мысленную карту их расположения. В течение некоторого времени колибри кормится соком плодов кактуса, просто заставляя преследующего его сибита метаться по зарослям вместо того, чтобы спокойно кормиться.
На Большой Антигуа исполинские архилохусы кормятся нектаром тех же самых растений, что и яремуси, и во время миграций яремуси конкурируют с ними. Но это продолжается совсем недолго: яремуси просто продолжают путешествие и летят дальше по цепочке Антильских островов. В течение примерно пары недель, пока продолжается миграция яремуси, численность этих колибри на Большой Антигуа становится очень высокой, и их конкуренция с архилохусом обостряется, но вскоре она ослабевает и исчезает совсем, когда яремуси улетают. Многочисленные «рои» яремуси один за другим движутся над цепочкой островов Карибского бассейна, пролетают по Большой Антигуа с промежутком в один-два дня и продолжают путешествие. В отличие от яремуси, исполинские архилохусы останутся зимовать на Большой Антигуа, и отправятся в места гнездования лишь ближе ко времени цветения кактусов в Мексике.
Помимо архилохусов и других местных колибри, на Большой Антигуа у яремуси есть ещё один сильный конкурент – антигуанская опоясанная пчела. Колибри яремуси невелик размером, но каждая отдельно взятая пчела ещё меньше. Пчёлы не могут победить или вытеснить колибри силой, но у них в распоряжении есть оружие иного рода – высокая численность и способность делиться информацией с сородичами. И если каждому колибри приходится самостоятельно искать цветки с нектаром и запоминать их расположение, то пчёлы пользуются информацией о местах расположения источников пищи, переданной сородичами. Они быстро появляются на кормовом участке в большом количестве, опустошают цветки и улетают, оставляя колибри лишь жалкие крохи нектара. Обычно в тех местах, где регулярно собирают нектар антигуанские опоясанные пчёлы, другие нектароядные животные остаются на вторых ролях или вовсе исчезают. В таких условиях не только животные-опылители борются за свои кормовые растения, но и растения стараются избавиться от нежелательных опылителей в лице пчёл.
Во время осеннего перелёта яремуси леса Большой Антигуа встречают их новыми яркими красками. Точно так же, как на соседней Кубе осенью зацветает зунзунантос, в лесах Большой Антигуа начинает цвести опыляемое птицами дерево, но уже иного вида и происхождения. В эпоху человека в тропиках Нового Света широко культивировалось африканское тюльпанное дерево, или спатодея. Это растение оказалось довольно жизнестойким, и было признано одним из худших инвазивных видов эпохи человека. После исчезновения человека в разных местах Земли встречаются потомки этого вида, и на островах Карибского бассейна это апифоба антигуанская, светолюбивое быстрорастущее дерево с раскидистой кроной и светлой гладкой корой. У растения перистые тёмно-зелёные листья, а в период активного роста кончики побегов приобретают заметный розоватый оттенок – такова окраска молодых листьев, пропадающая по мере их развития. Это дерево успешно нашло свою экологическую нишу в экосистеме тропических лесов острова. Апифоба растёт на участках с нарушенным пологом тропического леса, знаменуя своим появлением очередной этап восстановления экосистемы. У апифобы очень мелкие семена, которые распространяются ветром, поэтому везде, где ураган повалил крупные деревья, вскоре появляются многочисленные проростки этого вида. Ураганы фактически позволяют этим растениям жить в лесах, расчищая для них место. Первое время молодые растения апифобы развиваются очень медленно: их заглушают заросли быстрорастущих трав вроде табака длиннейшецветкового, и многие проростки при этом гибнут. Зато выжившие проростки быстро берут реванш: они за несколько лет обгоняют в росте травянистые растения и вырываются из подлеска на яркий свет. Эту первую в жизни победу молодые деревья отмечают первым цветением: на концах ветвей развиваются соцветия из нескольких десятков широких колокольчатых цветков, ярко-оранжевых снаружи и тёмно-красных внутри. По краям лепестков тянется узкая белоснежная кайма, отражающая ультрафиолетовый свет, что делает цветок ещё более привлекательным для птиц, питающихся нектаром. В возрасте примерно двадцати лет дерево апифобы вступает в период своего полного расцвета: высота растения уже сравнима с высотой окружающих деревьев, и каждую осень, ко времени миграции яремуси, растение образует множество соцветий. Яркие краски цветков апифобы выделяют крону этого дерева на фоне окружающего леса, привлекая мигрирующих птиц.
Мощные досковидные корни в основании ствола помогают апифобе выстоять во время тропических ураганов, а широкая зонтиковидная крона затеняет соседние деревья – растение делает серьёзную заявку на место под солнцем, хотя и ненадолго: продолжительность жизни быстрорастущей апифобы очень невелика. Её мягкая древесина подвергается нападению грибов и древогрызущих насекомых, и довольно рано внутри ствола дерева выгнивает сердцевина. Когда древесина апифобы сильно повреждена болезнями и паразитами, ураганы просто довершают начатое, ломая крупные ветви дерева. Этим пользуются соседние деревья, постепенно затеняя апифобу и вытесняя её из своего жизненного пространства. В безмолвном сражении между растениями участвуют и лианы: взбираясь по стволу апифобы, лиана дендровольвулюс разрастается в кроне дерева и затеняет её своими стреловидными листьями. Любовь к солнечному свету – самое слабое место этого растения.
Апифоба цветёт очень обильно, и благодаря белой кайме на лепестках, сияющей в ультрафиолете, её цветки хорошо заметны насекомым. Однако самые многочисленные и хорошо организованные опылители растений на острове, антигуанские опоясанные пчёлы, избегают лишний раз садиться на цветки этого растения. И количество насекомых в кроне апифобы значительно меньше, чем на соседних деревьях. Трубчатые цветки растения слегка выгнуты в нижней части, и в этом месте скапливается вода, выделяемая желёзками внутри цветка. В этой маленькой лужице воды часто встречаются мёртвые насекомые: обычно это мелкие осы и муравьи, хотя изредка попадаются и мелкие бабочки. Они не утонули в этой воде, а попали в неё уже мёртвыми. Причина нелюбви насекомых к растению объясняется просто: нектар и пыльца апифобы ядовиты для пчёл и других насекомых. Так растение радикально решило проблему нежелательных опылителей, укрепляя свой союз с нектароядными птицами. Тем не менее, антигуанские опоясанные пчёлы иногда всё же посещают цветки апифобы – в отличие от нектара, вода, скапливающаяся в цветках дерева, очень чистая, практически дистиллированная. Пчёлам нужна вода для питья и для поддержания оптимального микроклимата в гнезде, поэтому рабочие пчёлы этого вида заползают в цветки апифобы, собирая в них воду.
Рабочая особь антигуанской опоясанной пчелы осторожно села на цветок апифобы. Цепляясь задней парой ног за край лепестка, она начала осторожно спускаться вглубь цветка. По запаху пчела понимает, что вода в цветке чистая, в ней нет мёртвых насекомых. Вытянув хоботок, пчела осторожно погрузила его в воду на дне цветка и начала пить, наполняя зобик. Случайный порыв ветра, качнувший ветку дерева, заставил пчелу потерять равновесие; она отцепилась от края цветка и съехала в лужицу воды, и которой только что пила. Пока пчела барахталась в воде, пытаясь встать на ноги и выбраться из цветка, к её мохнатому тельцу прилипла пыльца. Это довольно опасно: она не должна попасть в гнездо. Если пыльца апифобы случайно попадёт в корм личинкам, они погибнут. Поэтому пчела, с трудом выбравшись из цветка, села на ближайший лист дерева и начала чиститься, тщательно вычёсывая из покрывающих её тело волосков прилипшую пыльцу. Это сложно сделать, поскольку пыльца растения довольно клейкая, поэтому насекомому пришлось провести довольно много времени за туалетом, прежде чем она взлетела и понесла в гнездо воду. Фактически, получается, что в тропических лесах Большой Антигуа два потомка инвазивных видов сражаются друг с другом за выживание – пчела успешно конкурирует с большинством местных видов опылителей, а апифоба активно воздвигает барьер на пути экспансии этого вида, сохраняя прежние отношения с птицами-опылителями.
Пролетая через Большую Антигуа, колибри яремуси задерживаются на острове на некоторое время, наслаждаясь изобилием пищи, которое предлагает им апифоба. Сверкая оперением, мелкие яремуси поодиночке или небольшими стайками летают вокруг соцветий апифобы и кормятся нектаром. Они не единственные посетители цветков этого дерева: крупный архилохус летает рядом с ними. Цветки апифобы довольно широкие и неглубокие, поэтому из них могут кормиться колибри разных видов. Для птиц нектар этого дерева совершенно безопасен, и его достаточно много, чтобы птицы не проявляли агрессию друг к другу. Кроме того, внутри цветков апифобы колибри находят чистую воду для питья – в процессе эволюции растение оптимальным образом подстроилось под потребности своих опылителей. А когда исполинский архилохус присел на край воронковидного цветка, плотный колокольчатый околоцветник растения выдержал тяжесть его тела. Если позволяют обстоятельства, исполинский архилохус кормится с присады, экономя энергию, затрачиваемую на полёт.
Исполинские архилохусы остаются зимовать на Большой Антигуа, а стаи яремуси продолжают свой перелёт по цепочке Малых Антильских островов. Сейчас им уже не придётся путешествовать впроголодь, как это было во время весенней миграции: к их возвращению на островах начинается цветение апифобы. Семена этого растения переносятся с острова на остров ветром, поэтому на многих мелких островках найдётся хотя бы небольшая рощица этого растения. Здесь апифоба не так хорошо защищена от ураганов, как в лесах Большой Антигуа, и ветер часто обламывает ветви дерева. Но на маленьких островах с бедной флорой у апифобы есть одно преимущество: она отличается высокой конкурентоспособностью, а её сломанные ветви легко укореняются в земле. Поэтому, наряду с крупными деревьями, на мелких островах встречается поросль апифобы в виде многочисленных невысоких стволов, появившихся путём вегетативного размножения. Они не достигают большой высоты и лишены характерных досковидных корней, развивающихся у растений, выросших из семян, но так же исправно дают семена и снабжают нектаром мигрирующих колибри. Красиво цветущие растения апифобы прекрасно видны на фоне окружающей растительности, зазывая к себе пернатых путешественников на последнем отрезке их миграции. Красный цвет в кронах апифобы обещает птицам лёгкий путь домой: птицы снабжены нектаром в изобилии, поэтому без труда перелетают с острова на остров, не испытывая голода. Во время осеннего перелёта в Южную Америку смертность яремуси значительно меньше, чем весной. Почти на любом островке на пути домой им хватает пищи, и они могут спокойно отдохнуть в лесу, спрятавшись среди листвы растения. Здесь их соседями могут быть лишь мелкие гекконы, которых самих по себе птицы не интересуют, а также мелкие певчие птицы и голуби, не являющиеся их пищевыми конкурентами. Пик цветения апифобы приходится на время пролёта стай яремуси, после чего интенсивность цветения сильно снижается.
Последним испытанием для мигрирующих яремуси становится перелёт через море – с последнего островка в цепи Малых Антильских островов до побережья Южной Америки. Им предстоит преодолеть полторы сотни километров над водой без отдыха и возможности кормиться. Птицам с интенсивным обменом веществ приходится расходовать внутренние ресурсы организма, и те из них, кто не накопил достаточных запасов жира, рискуют не выдержать несколько часов беспосадочного перелёта. Во время осеннего перелёта цветение апифобы помогает колибри добраться до Южной Америки: перед последним этапом миграции птицы расходуют меньше жира на перелёт с острова на остров, удовлетворяя текущие потребность в энергии за счёт нектара этого растения.
Яремуси отправляются в полёт утром, собравшись, как обычно, в один большой «рой». Морские птицы обычно пролетают мимо – им не по силам тягаться в скорости и ловкости полёта с этими искусными летунами. Если же какая-то из птиц пробует напасть на стаю яремуси, масса птиц, синхронно маневрируя, просто расступается у неё на пути, принимая причудливые очертания над морем. Когда берег последнего островка в цепи Малых Антильских островов исчезает вдали, птиц в небе почти не остаётся – лишь изредка где-то на горизонте появляются их силуэты. Колибри летят над волнами, стараясь не спускаться слишком низко, чтобы не стать жертвой случайной волны. Они видят силуэты преследующих друг друга рыб под поверхностью воды, и блеск рыбьей чешуи заставляет их взлетать повыше, инстинктивно опасаясь всего неизвестного. Птицы летят очень быстро, и примерно через два часа первые из них замечают тонкую зелёную полосу на горизонте – это Южная Америка, родной берег для многих птиц в этой стае. Ощущая близость конечной цели путешествия, птицы собирают последние силы, и устремляются вперёд. Стая птиц быстро меняет форму: яремуси приближаются к берегу Южной Америки широким фронтом. Вода в море постепенно начинает менять цвет: из тёмно-синей она становится более светлой, затем голубой, и в конце концов вовсе приобретает желтоватый оттенок: на этом участке побережья река выносит в море ил и растворённые продукты гниения растений из тропического леса. В низовьях реки растут мангровые леса, и вскоре яремуси добрались до них. Измученные перелётом птицы ныряют вглубь зарослей и рядами рассаживаются по ветвям, давая отдых крыльям. Молодые птицы тут впервые, а взрослые птицы уже возвращались сюда по три-четыре раза.
Проходит некоторое время, и некоторые птицы, почувствовав себя готовыми продолжать путешествие, просто взлетают и покидают мангровые заросли. Теперь они будут путешествовать поодиночке, независимо от других сородичей. Одни из них просто углубляются в тропический лес, а другие покидают побережье океана, следуя вдоль берегов реки. Здесь яремуси встречает богатая видами экосистема, дающая возможность кормиться, не испытывая конкуренции. Календарной осенью часть колибри из тропических лесов Южной Америки попросту улетает на юг, в места гнездования, где и проводит фенологическое лето южного полушария. А яремуси возвращаются из Северной Америки на их место. Благодаря ровному тропическому климату орнитофильные растения цветут в этих местах круглый год. Вдоль побережья реки так же гостеприимно раскрывают цветки заросли твердоколосника, а огромные деревья тропического леса обвивает обильно цветущий дендровольвулюс. Кроме них, в тропическом лесу произрастает ещё много видов растений, приспособленных к опылению птицами.
Яремуси постепенно разлетаются по лесу и поодиночке или небольшими стайками кормятся нектаром. После утомительного перелёта им нужно как можно быстрее восстановить силы, чтобы можно было заниматься гнездованием. Жизнь колибри коротка, а трудные перелёты ещё больше сокращают её, поэтому им приходится спешить, чтобы успеть продолжить свой род. Зато за свою жизнь путешествующий крохотный яремуси повидает больше, чем колибри других видов, живущие значительно дольше, но никуда не улетающие из привычной среды обитания. Но успешность того образа жизни, который ведёт яремуси, полностью зависит от того, будет ли усыпана красными цветами его дорога между двумя материками. Каждый из видов растений, цветущих на пути миграций яремуси, фактически влияет на эволюцию других видов растений, относящихся к другим семействам и произрастающих на других островах и даже материках: все вместе, расцветая в нужное время, они поддерживают возможность миграции яремуси. И если из этой цепочки выпадет хоть один из видов растений, это может сделать невозможной успешную миграцию птиц и повлияет на благополучие растений из других мест на их маршруте перелёта. Но таковы закономерности самого процесса эволюции: ни один вид не существует и не эволюционирует в изоляции от других видов. Любую экосистему пронизывают тысячи исторически сложившихся связей между её компонентами, которые в целом обеспечивают её единство и стабильность существования.

Яремуси (Trochiliviator yaremusi)
Отряд: Стрижеобразные (Apodiformes)
Семейство: Колибри (Trochilidae)
Место обитания: леса Венесуэлы, Антильских островов, Флориды.
В неоцене география региона Центральной Америки претерпела значительные изменения. Появился Панамский пролив, а Антильские острова образовывали прерывистую сухопутную связь между материками. В неоцене по берегам Карибского моря существует небольшой род странствующих колибри, совершающих протяженные миграции, в том числе через морские проливы. Все они происходят от вида Colibri cyanotus, и один из родов вида – яремуси.
Этот вид – мелкая птица: длина тела без клюва 7-8 см, длинного клюва – ещё 6-7 см. Формой тела эта птица напоминает предковый вид – тело лёгкого сложения, не очень длинные крылья, заострённые на конце, небольшой широкий хвост и небольшая голова. Ноги короткие, птица может садиться на ветки, но ходит с трудом. Размах крыльев – 13-14 см. Основная окраска тела бирюзовая, брюхо светло-жёлтое, маховые перья розовые. На заднем крае хвоста есть красная полоса, оттенённая синей. На груди есть три чёрных поперечных мазка. На голове – голубая «шапочка», горло светло-салатовое. Ноги и клюв серо-голубые.
Яремуси – перелётный вид. Каждый год они мигрируют по единому маршруту многотысячными стаями. Зиму яремуси проводят в Венесуэле, где живут на одном участке леса группами по 20-30 особей. Но в начале миграции стайки яремуси объединяются в огромные стаи, которые снимаются с насиженных мест и летят на север, по цепочке Антильских островов. Во время перелётов через море колибри летят достаточно плотными стаями, демонстрируя явление мурмурации, поэтому издалека их стая выглядит как один живой организм и приобретает во время движения причудливые очертания. Иногда во время перелётов птицам совсем не попадаются источники пищи, так что перед перелётом и на всех остановках колибри активно питаются, накапливая большие жировые запасы. Над сушей стаи птиц распадаются, и птицы движутся небольшими группами по лесам, объединяясь только перед форсированием водных преград.
Через 2-3 недели колибри яремуси прилетают в Северную Америку, где живут так же, как и в Южной Америке. В тёплое время года птицы мигрируют дальше на север и питаются нектаром крупных травянистых растений. Осенью птицы мигрируют обратно в Южную Америку.
Везде на протяжении маршрута миграции яремуси питаются нектаром разных видов растений. Они играют важную роль в опылении самых разных видов, как и другие колибри. Белок птицы получают, всасывая вместе с нектаром мелких насекомых. Врагами этих птиц являются древесные змеи и ящерицы, а часто – пауки и паразитические насекомые, нападающие на птенцов.
Яремуси делают две кладки в год – в Южной и Северной Америке. Самец и самка вместе строят гнездо из веточек, травинок, паутины и пуха. Оба родителя попеременно насиживают кладку 11-12 дней. Птенцов выкармливают оба родителя. Через 2-3 недели молодые птицы вылетают из гнезда. Продолжительность жизни – до 10 лет.
Также на севере Южной Америки встречаются колибри близкого вида – яремуна (Trochiliviator yaremuna). Он мельче (длиной до 5-6 см), и имеет на маховых перьях красные продольные полосы, горло светло-красное. Этот вид во время перелёта по Большой Антигуа поворачивает на запад и летит на Юкатан.
Названия этих видов означают «колибри» на карибском языке.

Этот вид птиц открыл Мамонт, участник форума.

Исполинский архилохус (Archilochus gigas)
Отряд: Стрижеообразные (Apodiformes)
Семейство: Колибри (Trochilidae)
Место обитания: юго-восток Северной Америки, северо-восток Центральной Америки, острова в Карибском море.
Может ли колибри стать исполином? Да, но только по необходимости – обычно эти птицы принадлежат к числу самых мелких пернатых. Ещё в голоцене, на территории Южной Америки жил и процветал исполинский колибри (Patagona gigas) размером с вьюрка, но это была скорее крайность, поскольку большинство видов колибри было птицами мелкого и очень мелкого размера. Дальний родственник этого вида, исполинский архилохус, потомок обыкновенного архилохуса (Archilochus colubris) эпохи голоцена, тоже достиг подобных размеров. Причиной этого был особенный образ жизни, отличный от того, который ведёт большинство колибри, особенно из тропиков Центральной и Южной Америки. Это перелётный вид, осуществляющий дальние миграции.
Ещё его предок кочевал из Северной Америки в Центральную и обратно, оставаясь при этом типичного размера для колибри. Это помогло ему выжить в начале неоцена, когда климат резко изменился и сдвинулись границы природных зон. Часть популяции предкового вида вымерла, другая начала мигрировать над Карибским морем и Мексиканским заливом между Северной и Центральной Америкой. Разные острова Карибского моря служили местами отдыха для предкового вида.
Затем ледниковый период окончился и мир опять изменился, но архилохусы продолжали мигрировать над морем по уже установившимся маршрутам, минуя стороной горы и пустыни Мексики. Они постепенно образовали новый вид – исполинский архилохус.
Это очень большой колибри по меркам семейства: размером с ласточку эпохи человека и напоминающий её пропорциями. В отличие от других колибри и стрижей исполинский архилохус может взлетать с земли, делая высокий прыжок, но всё равно предпочитает жить на деревьях и много времени проводит в воздухе. Эти птицы обладают однотонным зелёным оперением с металлическим блеском, особенно на брюхе, что делает их менее заметными на фоне неба при взгляде снизу и среди листвы, если смотреть сверху. Как и у предка, у самцов этого вида на горле есть рубиново-красное пятно с металлическим блеском. По сравнению со своим предком это более крупный, сильный и выносливый вид птиц, способный покрывать за день большие расстояния. Изменился и его рацион – в нём стало относительно меньше пыльцы и нектара и больше беспозвоночных (даже крупных), а также появились фрукты и ягоды с мягкой мякотью, которые исполинский архилохус расклёвывает без проблем: по меркам колибри его клюв более широкий, короткий и прочный. Основной источник нектара для этого вида – цветки кактусов и агав.
Гнездится исполинский архилохус на территории Северной Америки, когда возвращается туда весной, реже на островах в Карибском море, если не получается прибыть в Северную Америку к сроку. Этот вид не образует постоянных пар, а ищет нового партнёра по гнездованию каждый год. В чашеобразном или коническом гнезде, сделанном из растительного материала на тонкой ветке дерева, 2 белых яйца. Самка их высиживает в течение примерно 2 недель, а самец кормит её и прогоняет врагов ударами своего острого клюва. 3 недели спустя птенцы этого вида становятся на крыло и к осени они уже готовы мигрировать на юг, через море. Некоторые из них не улетают в Центральную Америку, а остаются на островах, поддерживая и обновляя там популяции этого вида. На зимовках молодые птицы уже могут гнездиться, и больше половины взрослых птиц, способных к размножению, также успевают сделать второй выводок, который весной отправляется в Северную Америку.
Максимальная продолжительность жизни исполинского архилохуса – 4 года.

Этот вид птиц открыл Bhut, участник форума.

Ястребиный потоо (Teratopotoo venator)
Отряд: Козодоеобразные (Caprimulgiformes)
Семейство: Исполинские козодои (Nyctibiidae)
Место обитания: Южная Америка, дождевые леса.

Рисунок Amplion

В неоцене некоторые козодои перешли к хищническому образу жизни и питанию позвоночными животными. В степях Европы водится гигантский козодой мерлетта (Merlette aviphaga) – самый крупный вид отряда за всё время его существования, размером с крупного орла. Второй по величине вид козодоев обитает в дождевых лесах Южной Америки – это ястребиный потоо, гигантский хищный козодой. Размах крыльев этой птицы около двух метров, а вес до трёх килограммов.
Эта птица ведёт пассивный образ жизни – она не преследует добычу, а атакует её резким броском, когда она сама приблизится к хищнику. В покое эта птица искусно маскируется, сидя на коре вертикально. У ястребиного потоо короткое туловище и относительно большая уплощенная голова. Клюв этой птицы короткий и крючкообразный, а разрез рта очень широкий – он заходит далеко за задний край глаза. Птица имеет отчасти бинокулярное зрение – её глаза сдвинуты вперёд, и их поля зрения в значительной степени перекрываются. Радужная оболочка глаз окрашена в маскировочный цвет – она коричневая с чёрными прожилками. Поэтому птица может наблюдать за окружающей обстановкой, не выдавая себя.
Оперение ястребиного потоо искусно имитирует расцветку коры – оно имеет серовато-коричневый цвет с чёрными продольными штрихами и беспорядочно разбросанными чёрными пятнами. Перья птицы мягкие, поэтому полёт этого хищника бесшумный, как у совы. Широкие крылья имеют округлые концы. Птица не умеет долго летать, но способна совершать быстрые и неожиданные броски и менять направление полёта. Хвост ястребиного потоо широкий и веерообразный, с его помощью птица совершает резкие развороты в воздухе.
Все козодои имеют короткие лапы и плохо передвигаются по ровной земле. Ястребиный потоо здесь не исключение. Он не схватывает добычу лапами, как хищные птицы эпохи голоцена, а ловит её широко открытым ртом. Его цепкие лапы служат в основном для того, чтобы сидеть в засаде на коре, или неуклюже ползать по стволу дерева. Эта птица не умеет спускаться по стволу вниз, и может лазить только вверх или вбок. Обычно ястребиный потоо выбирает место для засады возле зарослей эпифитных растений, где его меньше заметно. Затаившаяся птица плотно прижимается к коре дерева и слегка раскрывает крылья, чтобы не выдавать своё местоположение тенью. В отличие от большинства козодоев, ястребиный потоо ведёт дневной образ жизни.
Ястребиный потоо почти не ловит насекомых – он атакует только самых крупных жуков и бабочек. Основу рациона этой птицы составляют позвоночные животные. Когда неосторожная птица или летучая мышь пролетает слишком близко, ястребиный потоо отталкивается от ствола, бесшумно вспархивает, и схватывает её прямо в воздухе. Он убивает добычу острым кончиком клюва и возвращается в засаду. Здесь птица проглатывает добычу целиком. Также ястребиный потоо схватывает со ствола дерева разных древесных рептилий и лягушек, пролетая прямо над ними. Эта птица способна проглотить целиком добычу размером с голубя.
Эта птица – одиночный вид. Гнездование у ястребиного потоо бывает один раз в год, и только в это время птицы встречаются парами. Пара образуется на территории самки, и самка доминирует в семье. Она крупнее и агрессивнее самца, поэтому в брачный сезон самец должен быть очень осторожным. Если он будет спешить с ухаживаниями, самка может атаковать его, и нанести ему серьёзные раны. Самец показывает самке намерение создать пару, издавая долгую трескучую трель. Вначале он осторожно приближается к самке и «поёт», чтобы самка привыкла к его присутствию. Если самка отвечает ему короткими трелями, самец приближается к ней сзади и сбоку, держась как можно дальше от её клюва. В это время самка следит за самцом, готовая в любую секунду взлететь и атаковать его с воздуха. Если же самка готова к созданию пары, она подпускает самца к себе и позволяет ему почистить её оперение. Ещё один элемент в ухаживании этих птиц – кормление самки свежей добычей. Самец держит добычу в клюве, а самка кормится, отрывая от неё кусочки.
Гнездо этих птиц устраивается в небольшой ложбинке на толстой наклонной ветке. Единственное яйцо с пятнистой серой скорлупой насиживают попеременно оба родителя, осторожно сменяя друг друга на гнезде. Насиживание длится 45 суток. Птенец покрыт густым пухом серого цвета. Он вцепляется в кору хорошо развитыми когтями, и большую часть времени проводит в неподвижности, стараясь не привлекать внимание хищников. Родители выкармливают его мелкими птицами и лягушками, и он глотает пищу целиком. Развитие птенца длится около трёх месяцев.

Островной сибит (Neocoereba insularis)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Танагровые (Thraupidae)
Место обитания: эндемик тропических лесов острова Большая Антигуа.
Подсемейство Carpophagiinae образуют потомки банановых певунов (Coereba flaveola). Род Carpophagus распространён в Южной Америке, а Северную Америку населяет род Setentriornithes. Neocoereba – третий род этой группы. Это монотипический род, его единственным представителем является островной сибит (Neocoereba insularis), птица, обитающая в тропических лесах Большой Антигуа.
Островной сибит – небольшая птица, его длина составляет 10 см, а размах крыльев – 18 см. В отличие от сибитов других родов, у островных сибитов отсутствует половой диморфизм; и у самцов, и у самок голова, спина, крылья и хвост беловато-серые. Брюшко и низ тела у обоих полов жёлтого цвета, который становится ярче во время гнездования. Клюв и ноги тёмно-серые.
Подобно своим материковым родственникам, этот вид питается в основном фруктами и нектаром, и изредка кормится мелкими беспозвоночными. При помощи острого клюва они прокалывают кожуру крупных фруктов и приступают к поеданию мякоти. Кормясь нектаром, эти птицы прокалывают цветки сбоку и поедают нектар, не опыляя растение. Иногда птица поедает насекомых.
Подобно другим представителям подсемейства Carpophagiinae, этот вид моногамен, и пары формируются на всю жизнь. Гнездо шарообразной формы с боковым входным отверстием. Самка откладывает до трёх белых яиц, которые высиживает только она сама в течение 20 дней. Самец патрулирует территорию, охраняя её от других особей. Время от времени он возвращается к самке, чтобы принести ей пищу. Эти птицы размножаются круглый год независимо от времени года и строят новые гнёзда в течение всего года. Обычно молодые птицы оперяются в возрасте 16 дней и достигают половой зрелости в возрасте 3 месяцев. Продолжительность жизни этого вида составляет 7 лет.

Этот вид птиц открыл Жуан Витор Кутиньо, Бразилия.

Канонцистонт, аппалачский хищный складчатогуб (Macromolossus appalachiensis)
Отряд: Рукокрылые (Chiroptera)
Семейство: Складчатогубы (Molossidae, подсемейство Carnomolossinae)
Место обитания: широколиственные и смешанные леса умеренного пояса на северо-востоке Северной Америки; встречается по всему горному массиву Аппалачей, мигрирует в тропические леса атлантического побережья Мексики.
В неоцене эволюционировали новые виды летучих мышей. И если одни из них не выходили за рамки занимаемых экологических ниш, то другие разительно отличаются от своих предков. Одним из таких примеров является канонцистонт, или аппалачский хищный складчатогуб, потомок летучих мышей складчатогубов, который начал охотиться на мелких позвоночных. Он населяет широколиственные и смешанные леса умеренного пояса на северо-востоке Северной Америки, и водится по всему горному массиву Аппалачей. Зимой этот вид мигрирует в тропические леса Панамского полуострова. Название «канонцистонт» происходит из мифологии индейцев ирокезов и виандотов – это страшное чудовище, изображаемое в виде гигантской головы без тела, часто покрытой густой шерстью, с длинными чёрными крыльями и острыми когтями; это существо считается людоедом.
Канонцистонт – крупная летучая мышь, длина тела которой составляет 13-14 см, размах крыльев – 65-85 см, а длина хвоста – 6-8 см. У этого вида крупные, обращённые вперёд уши, соединенные друг с другом перепонкой, тянущейся поперёк лба. Морда голая, а нос большой и выпуклый. Шерсть короткая и бархатистая. Окраска темени и спины тёмно-каштановая, к пояснице становится тёмно-бурой. Вдоль боков от подмышек до паха и на перепонках предплечий тянется тонкая белая кайма. Плечи и затылок светлые, серовато-белые. Низ тела тускло-коричневый, но с контрастным чёрным «воротником», который заходит на подбородок и верхнюю часть груди. У этого животного мощные челюсти и череп, жевательные мышцы хорошо развиты. У канонцистонта зубы M1 и M2 по форме напоминают хищный зуб – это пример конвергенции с летучей мышью Necromantis из эоцена.
Этот вид питается ящерицами, грызунами, мелкими птицами и летучими мышами меньшего размера. Канонцистонт охотится засадным методом, вися на дереве или оглядывая растительность с небольшой высоты. Он также способен улавливать эхолокационные сигналы мелких летучих мышей, на которых охотится. Эта летучая мышь обладает хорошим зрением, а для непосредственного определения местонахождения приближающейся добычи также используется эхолокация. Канонцистонт способен находить птиц, сидящих на деревьях, при помощи зрения. Обнаруженное животное удерживается когтями больших пальцев и умерщвляется одним укусом в шею. Летящая добыча схватывается когтями задних лап и также умерщвляется укусом в полёте. Эта летучая мышь уносит добычу, чтобы съесть её, в укрытие, расположенное под скальным карнизом или в небольшой пещерке.
Канонцистонт живёт колониями, численность которых зависит от размера укрытия. Днём они устраиваются на ночлег в пещерах, укромных расщелинах скал и дуплистых деревьях. Самые крупные колонии образуются в пещерах, их численность достигает более 100 особей. В местах дневного отдыха эти колонии разделены на небольшие группы, которые образуют самки, связанные близким родством, а самцы перемещаются между этими группами. Во время миграции эти группы объединяются в большие скопления. Миграция происходит ночью, а днём летучие мыши останавливаются во временных укрытиях для отдыха. Также они прерываются на ночную охоту. Маршруты их миграции совпадают с маршрутами перелётов мелких птиц и других летучих мышей, которые становятся их добычей.
Во время спаривания самец следит за передвижениями самки, удерживая её на расстоянии от других летучих мышей в местах отдыха. У этого вида не образуется постоянных пар, и животные обоих полов спариваются с несколькими брачными партнёрами. Самки становятся половозрелыми в возрасте примерно 9 месяцев, тогда как самцам для этого требуется значительно больше времени – два года. Один раз в год у самок начинается течка, которая обычно длится пять недель весной. Период беременности у этой летучей мыши длится 11-12 недель, после чего рождается только один детёныш. Пока матери охотятся, их детёныши остаются в «яслях». Самка узнаёт своего детёныша при помощи слуха и обоняния. Мать с самого начала метит потомство своим запахом. Однако детёныши пытаются украдкой сосать молоко у любой из самок, которая движется через их скопление. Через 3 недели самка начинает приносить детёнышу кусочки мяса и постепенно прекращает кормить молоком. Мать кормит потомство молоком ежедневно, и в возрасте 7 недель детёныш становится взрослым и самостоятельным, полностью прекращает питаться молоком. Продолжительность жизни составляет 25 лет, но многие особи погибают из-за хищничества сов.
Другим видом рода Macromolossus является колумбийский хищный складчатогуб (Macromolossus columbiae), обитающая в хвойных лесах умеренного пояса, расположенных по всему бассейну реки Колумбия и близлежащим районам. По размерам и окраске шерсти он похож на канонцистонта, но у него нет тонкой белой каймы на каждом боку, которая тянется от подмышки до паха, и на перепонках предплечий. Джабани, или хищный складчатогуб дине (Macromolossus arizonensis), обитает в пустынях Центральной части Северной Америки, к югу от Мексиканского нагорья. Название «джабани» на языке народа дине означает «летучая мышь». Этот вид мельче других, длина его тела составляет 12-13 см, размах крыльев – 55-75 см, а длина хвоста – 4-6 см. Окраска этого вида большей частью бурая, с серой головой. Он также охотится на мелких позвоночных, но предпочитает насекомых вроде крупных кузнечиков. Это не перелётный вид.

Этот вид млекопитающих открыл Жуан Витор Кутиньо, Бразилия.

Антигуанский гигантский бражник (Toxicomanduca longissimoproboscis)
Отряд: Чешуекрылые (Lepidoptera)
Семейство: Бражники (Sphingidae)
Место обитания: Большая Антигуа, участки тропического леса.
Бабочки – насекомые, в высшей степени приспособленные к питанию нектаром. Лишь примитивнейшие их виды, мелкие моли, сохранили жвалы и способны питаться пыльцой. Большинство видов бабочек питается исключительным образом жидкой пищей с помощью длинного хоботка. Конечно, среди них есть виды, питающиеся соком деревьев, жидкой фракцией помёта крупных животных, забродившими гнилыми плодами, кровью живых животных и продуктами разложения трупов. Но большинство видов бабочек всё равно встречается на цветах. Совместная эволюция цветов и бабочек направлена на максимальное соответствие обоих видов потребностям и особенностям строения друг друга при одновременном избавлении от каких-либо сторонних видов, не приносящих пользы растению и являющихся конкурентами его опылителя.
Одну из вершин этой совместной эволюции представляет собой союз растения и насекомого, появившийся в неоцене на острове Большая Антигуа. На нарушенных участках тропического леса, где в пологе леса появляются «окна» и солнечный свет достигает земли, растёт табак длиннейшецветковый – крупный вид паслёновых с древовидным стеблем. Его трубчатые цветки, достигающие полуметровой длины, глубоко прячут свой нектар от опылителей, не приспособленных к его добыче. И только один вид бабочек обладает способностью беспрепятственно кормиться нектаром этого растения – антигуанский гигантский бражник.
Это насекомое – один из крупнейших видов бабочек в неоцене. Размах крыльев у самки 20 см, у самца 15 см. Очертаниями тела эта бабочка сходна с большинством представителей своего семейства – крылья сравнительно узкие и длинные, обеспечивают превосходные лётные качества; тело обтекаемой формы. Антигуанский гигантский бражник – превосходный летун. В полёте эту бабочку легко спутать с небольшой птицей. Он способен зависать в воздухе и пить нектар на лету, как все бражники. Окраска передних крыльев криптическая, зелёная с бурыми пятнами, образующими узор, похожий на пятна мха и лишайника на коре дерева. Задние крылья пурпурно-красные с синими глазчатыми пятнами. В середине этих пятен есть участки чешуек, отражающих солнечный свет. Во время отдыха бабочка сидит на коре дерева, сложив передние крылья поверх задних, и этот рисунок не виден. При опасности бабочка демонстрирует задние крылья, разводя в стороны передние. При этом она слегка приподнимается на ногах и мелко вибрирует задними крыльями. Солнечный свет отражается от глазчатых пятен и пугает врага, создавая иллюзию глаз движущегося крупного животного.
Эта бабочка обитает в верхней части крон деревьев и после метаморфоза не спускается на землю.
Наиболее примечательной особенностью антигуанского гигантского бражника является его хоботок длиной полметра – самый длинный в природе. Даже у более крупных бабочек он не достигает такой длины. Этот вид приспособлен исключительным образом к питанию на цветках табака длиннейшецветкового. Также эта бабочка – единственный опылитель этого растения. Во время полёта хоботок свёрнут в тугую спираль и помещается между ногами насекомого.
Плодовитость этого вида до 1000 яиц. Она может показаться сравнительно небольшой для такого крупного насекомого, но у антигуанского гигантского бражника нет пищевых конкурентов, поскольку гусеницы этого вида также питаются на растениях табака длиннейшецветкового. Самка откладывает яйца в полёте, просто сбрасывая их на листья кормового растения. Благодаря клейкой оболочке яйца сразу же приклеиваются к листьям и через несколько дней из них выводятся гусеницы. Незадолго до окукливания гусеница достигает длины до 15 см. У неё ярко-зелёная окраска с продольными чёрными полосами. Сразу за головой гусеницы на грудных сегментах есть пара чёрных глазчатых пятен с красным ободком. На заднем конце тела имеется длинный (до 2 см) оранжевый хвостовой шип. При опасности гусеница принимает характерную для этих насекомых позу сфинкса. Совсем молодые гусеницы имеют однотонную зелёную окраску. Возрастное изменение окраски связано с особенностями защиты гусениц. С возрастом гусеницы накапливают в теле алкалоиды табака, и к последнему возрасту становятся неуязвимыми для хищников. Молодые гусеницы значительно съедобнее, и зелёная окраска помогает им скрываться от врага. От союза с ядовитым растением это насекомое приобрело ещё одну выгоду: на нём паразитирует крайне мало наездников – не все виды этих насекомых могут выдержать то количество алкалоидов, которое накапливается в тканях гусеницы.
Достигнув предельного возраста, гусеницы окукливаются в почве прямо под кормовым растением. Куколки и имаго этого вида также ядовиты.
Всякое приспособление имеет свою цену. Антигуанский гигантский бражник в своей жизни полностью зависит от кормового растения, и сокращение численности табака длиннейшецветкового может вызвать быстрое вымирание бабочки, которое, в свою очередь, приведёт к полному исчезновению растения. Однако, существование этих двух видов, столь тесно взаимосвязанных друг с другом, говорит о том, что среда их обитания отличается некоторой стабильностью.

Этот вид насекомых открыл Антон, участник форума.

Утренний диморфоцереус (Dimorphocereus matutinus)
Порядок: Гвоздичноцветные (Caryophyllales)
Семейство: Кактусовые (Cactaceae)
Место обитания: Большая Антигуа, Куба, Флорида, тропические леса.
Характерными растениями тропических лесов Нового Света были специализированные лесные кактусы. В эпоху человека это были главным образом эпифиты и небольшие полукустарники, в том числе лазающие. В неоцене кактусы в разных частях Земли успешно вышли в крупноразмерный класс, и среди лесных кактусов также появились крупные виды. Во влажных тропических лесах островов Центральной Америки обитает один из таких видов – утренний диморфоцереус, очень крупное лиановидное растение с одревесневающим стеблем. Начиная свою жизнь в подлеске, он достигает вершин деревьев, а его побеги вытягиваются на 30-40 метров. Необычной особенностью облика этого растения являются побеги двух типов – отсюда название рода. Многолетние одревесневающие скелетные побеги образуют ствол и ветви растения. Они покрыты серой рыхлой корой и с возрастом утратили функцию фотосинтеза, передав её побегам другого типа. Эти побеги плоские и плотно прилегают к стволу дерева-опоры. Их сегментация почти не выражена, поскольку они сильно разрослись по сравнению со своим первоначальным обликом. Эти побеги обильно образуют воздушные корни, при помощи которых растение крепится к опоре и получает дополнительную влагу. При разрыве и отмирании основного стебля растение теряет связь с почвой, но может расти как гигантский эпифит, хотя скорость роста при этом существенно замедляется.
Фотосинтезирующие побеги имеют совершенно иной облик. Они плоские, но по краям есть лопасти, разделённые очень глубокими вырезами, из-за чего эти побеги напоминают пальмовые листья. Они ярко-зелёного цвета, с гладкой поверхностью, длиной до 50-60 см при ширине до 30 см. Молодые фотосинтезирующие побеги красноватого цвета. Такие побеги вырастают в большом количестве на молодых ветвях растения, на уровне кроны дерева. При достаточном освещении они способны развиться из спящих почек на стволе растения. Колючки на них сильно редуцированы. Отломившийся фотосинтезирующий побег легко укореняется в земле и начинает расти, добираясь до ближайшего дерева. С возрастом покровы этого побега покрываются корой, боковые лопасти отмирают, и побег начинает расти в ширину и в толщину, превращаясь в скелетный побег. Обычный срок жизни фотосинтезирующего побега – до 5 лет.
На фотосинтезирующих побегах на протяжении значительной части года образуются цветки. Они ярко-красные с оранжеватым оттенком лепестков, диаметром до 20 см, с длинной трубкой и многочисленными жёлтыми тычинками. Запах цветков сладковатый, пряный. Они опыляются преимущественно колибри и другими птицами, совершающими перелёты через острова Карибского моря между Северной и Южной Америкой, а также бабочками, которые успевают полакомиться нектаром, пока цветки ещё открыты.
Диморфоцереус утренний цветёт со второй половины ночи до утра; примерно через три часа после рассвета цветки вянут. У растения две волны цветения – весенняя и осенняя, совпадающие с миграциями опылителей этого вида. Зимой этот вид не цветёт, летом образует небольшое количество цветков.
Плод этого вида – сочная многосемянная ягода. Это обычная пища древесных птиц, но упавшими плодами лакомятся лесные четвероногие – мазамары и другие травоядные млекопитающие, ящерицы и черепахи.
В тропических лесах этого региона произрастает близкий вид: вечерний диморфоцереус (Dimorphocereus vespertinus), который зацветает вечером и ночью. У него очень пахучие цветки, белоснежные лепестки и многочисленные жёлтые тычинки. Это растение опыляется летучими мышами и бабочками-бражниками. Благодаря особенностям опыления формируется надёжная репродуктивная изоляция между видами: они могут произрастать на соседних деревьях, но не скрещиваться. Гибридизация этих видов в природе крайне редка. Вечерний диморфоцереус предпочитает расти как эпифит, его стебель быстро отмирает у основания, а скелетные побеги прилегают к стволу и ветвям растения-опоры. Фотосинтезирующие побеги этого вида длиной до 80 см, шириной около 20 см, имеют перистую форму.

Антигуария трубкоцветная (Antiguaria tubiflora)
Порядок: Гвоздичноцветные (Caryophyllales)
Семейство: Кактусовые (Cactaceae)
Место обитания: горные районы Большой Антигуа.

Рисунок Павла Волкова

В эпоху человека кактусы были типичными растениями тропических, субтропических и умеренных областей Нового Света. Деятельность человека по-разному отразилась на разных представителях этих растений. Одни из них значительно расширили ареал и колонизировали тропические районы Старого Света. Другие виды стали крайне редкими и в дальнейшем вымерли, не оставив потомков. В целом разнообразие неоценовых кактусов сравнимо с таковым в эпоху человека. Они занимают различные экологические ниши и встречаются в разных природных сообществах.
В горах острова Большая Антигуа растёт особый эндемичный кактус – антигуария трубкоцветная. Избегая конкуренции с соснами, этот вид встречается на горных склонах, на сухих каменистых почвах. Эти кактусы образуют обширные заросли, легко узнаваемые издалека: каждый такой кактус выглядит серебристой колонной шерсти. Тело растения покрыто слоем длинных прозрачных волосков, отражающих часть солнечного излучения и проводящих к фотосинтезирующим тканям лишь небольшую часть солнечного излучения. Молодое растение этого вида колонновидное и неветвистое. С возрастом кактус ветвится от корня. Молодые побеги растут наклонно и полегают на землю, укореняясь, после чего начинают расти вверх параллельно старому побегу. У взрослых растений нижняя часть стволов одревесневает, теряет волоски и часть колючек и покрывается рыхлой корой, предохраняющей от перегрева. Стебли ветвятся редко, главным образом при повреждении точки роста. Стебель с многочисленными рёбрами (до 20). Колючки желтоватые, длиной до 3-5 см, собраны пучками по 10-15 штук и почти не видны из-под покрова из волосков. Высота побегов взрослого растения достигает 3-4 метров. Одно растение может образовывать до 20 вертикальных побегов.
Антигуария является птицеопыляемым кактусом. Её узкие красные цветки длиной до 7-8 см развиваются на поверхности растения на прошлогоднем приросте. Цветки растут группами по несколько десятков штук. Лепестки многочисленные, отгиб цветка небольшой. Каждый цветок держится до 3 дней, в пасмурную погоду до 5 дней. Период цветения делится на две волны – весеннюю и осеннюю, по времени совпадающие с периодом миграции некоторых видов колибри в Северную Америку через Антильские острова и Кубу и обратно. После весенней волны цветения следует вегетационный период, созревают плоды. После осеннего цветения и созревания плодов наступает период покоя.
Этот вид кактусов размножается семенами и вегетативно. Первое цветение молодого растения наступает в возрасте 3 лет. Продолжительность жизни – до 50 лет.

Табак длиннейшецветковый (Nicotiana longissimoflora)
Порядок: Паслёноцветные (Solanales)
Семейство: Паслёновые (Solanaceae)
Место обитания: Большая Антигуа, участки тропического леса.
Среда обитания любого вида живых организмов включает не только факторы неживой природы (климат, количество осадков, особенности рельефа и почвы), но и окружающие виды. Любой вид неизбежно взаимодействует с другими видами, которые выступают в роли хищников, добычи или паразитов, опылителей или распространителей семян и спор, комменсалов или симбионтов. И характер взаимодействия с этими видами оказывает огромное влияние на эволюцию любого отдельно взятого вида.
У цветковых растений взаимодействие с животными в буквальном смысле наиболее ярко проявляется на примере эволюции приспособлений к опылению. Венчики цветов имеют различную форму и строение, а цветки издают определённый запах, чтобы максимально соответствовать особенностям строения или поведения того или иного опылителя и исключить появление каких-то случайных опылителей.
Один из примеров узкой специализации к опылителю демонстрирует растение, обитающее в тропических лесах острова Большая Антигуа, в тропической Америке. Этот вид, табак длиннейшецветковый, произошёл от одичавшего культурного табака (Nicotiana tabacum), который широко культивировался в Новом Свете человеком. Его потомок представляет собой крупное многолетнее растение с древовидным стеблем высотой до 6 м. Табак длиннейшецветковый относится к светолюбивым и быстрорастущим видам. В подлеске тропического леса растения этого вида сильно вытягиваются и быстро гибнут из-за недостатка солнечного света. Этот вид растёт как пионерное растение на участках леса, где древостой повреждён. Обычно заросли этого вида встречаются там, где ураганы повалили старое дерево, и оно, падая, подмяло под себя ещё несколько. Большие заросли этого вида встречаются также по берегам рек.
В строении табака длиннейшецветкового всё указывает на то, что растение в полной мере пользуется кратковременными преимуществами роста на хорошо освещённых участках повреждённого леса. Это очень быстрорастущее растение, которое способно за один год дать прирост около трёх метров. Стебель изначально травянистый, с пучками жёстких продольных волокон. Но по мере роста он одревесневает в нижней части, быстро утолщается и становится значительно прочнее. Поверхность стебля покрывается серой корой, которая постепенно отслаивается узкими лентами. Листья этого вида очень крупные, в нижней части стебля их длина приближается к 1 метру. Листья молодого растения цельные, овальные, с перисто-сетчатым жилкованием. Поверхность листа между жилками слегка вздутая и складчатая. Края и верхняя сторона листа опушены серебристыми волосками. Молодые листья имеют более густое опушение, и верхушки побегов из-за этого кажутся серебристыми. Достигнув высоты около пяти метров, растение теряет листья на нижней части стебля и начинает ветвиться. Листья на ветвях мельче первичных – их длина не более 70 см. Но их форма отличается от тех, что развивались в первый год жизни растения: в основании листа появляются две заметных лопасти, которые постепенно увеличиваются к кончикам побегов. На концах ветвей листья трёхлопастные, боковые лопасти составляют в длину примерно половину от длины центральной лопасти листа. На кончиках листьев развивается длинная узкая «капельница», помогающая избавляться от излишков воды.
Цветки этого растения начинают развиваться уже на втором году жизни. Они появляются в виде кистей на концах веток. Цветение этого вида представляет собой великолепное зрелище. Цветки табака длиннейшецветкового трубчатые, повислые, с пятью округлыми лепестками. Диаметр венчика составляет около 10 см, но его длина уникальна для растительного мира: около 50 см. Цветки ярко-красные, покрыты волосками, отражающими ультрафиолетовое излучение. Они опыляются только одним видом бабочек – антигуанским гигантским бражником. Хотя насекомые не различают красный цвет, волоски на лепестках делают цветок хорошо заметным в ультрафиолетовом свете, и помогают опылителю отыскать его. Кроме того, цветки этого растения очень душистые, и их запах насекомое-опылитель может почувствовать на расстоянии около километра. Самые большие соцветия развиваются на верхушке растения – бабочка-опылитель не любит спускаться близко к земле. Изредка насекомые других видов могут добывать нектар этого растения. Одиночные осы и пчёлы просто прогрызают трубку цветка у основания и вылизывают нектар, не производя опыления.
Плод этого растения – коробочка. После цветения рост ветки в длину прекращается и она начинает ветвиться. По количеству ветвлений можно приблизительно определить возраст этого растения. Но табак длиннейшецветковый не живёт долго – максимальный возраст этого растения составляет не более десяти лет. По мере роста этот вид вытесняется порослью деревьев, составляющих тропический лес, и постепенно хиреет.
Для защиты от травоядных животных растение продуцирует смесь ядовитых алкалоидов близкой химической структуры – никотин, анабазин, кониин, гигрин и т. д. Мало кто из травоядных может съесть его. Однако животные часто поедают старые и опавшие листья, содержащие остаточное количество алкалоидов, чтобы избавиться от внутренних паразитов, или валяются в листве, чтобы изгнать паразитов из шерсти или перьев. Лишь гусеницы бабочки-опылителя могут безнаказанно поедать листья этого растения.

Идею о существовании этого вида растений высказал Антон, участник форума.

Дендровольвулюс древодушитель (Dendrovolvulus arbrosphinga)
Порядок: Паслёноцветные (Solanales)
Семейство: Вьюнковые (Convolvulaceae)
Место обитания: острова Карибского моря, тропики Центральной и Северной Америки, леса.
Восстановление биологического многообразия тропических лесов в раннем неоцене сопровождалось многочисленными попытками растений из различных семейств занять новые экологические ниши и образовать новые жизненные формы. В Новом Свете присутствие колибри способствовало активной эволюции орнитофильных растений, получивших преимущество за счёт использования надёжных опылителей из числа этих птиц. Один из примеров успешной эволюции орнитофильных растений в тропиках Нового Света – крупная лиана дендровольвулюс древодушитель.
Это растение – крупная многолетняя лиана с сильно разветвлённым одревесневающим стеблем. Длина стебля взрослого растения может достигать 20 метров при толщине до 5 см в основании. Вид является потомком травянистого растения калистегии (Calystegia); название происходит от старого названия предкового рода – Volvulus. Стебель вьющийся, на ранних этапах роста ползёт по лесной подстилке и не одревесневает. Найдя опору, растение быстро обвивает её и начинает интенсивный рост в высоту. Нижняя часть стебля с возрастом одревесневает; древесина упругая и прочная, серая кора отшелушивается небольшими чешуйками. Одревесневающий стебель мешает утолщению ствола растения-опоры и может буквально душить обвитые стволы деревьев у основания, тем самым позволяя растению конкурировать с ними за свет. Особенно часто дендровольвулюс удушает молодые активно растущие деревья. От предка это растение унаследовало ползучее подземное корневище, которое тянется к соседним деревьям и выпускает из земли новые побеги. На корневище развиваются многочисленные спящие почки, прорастающие при его повреждении.
Листья этой лианы черешковые, стреловидных очертаний. Боковые лопасти в основании листа значительно меньше средней и сильно отогнуты в стороны. У зрелого растения на крупных листьях они отделяются от основной доли листа сужениями и могут быть сильно выгнуты в стороны, отчего лист выглядит трёхлопастным.
Цветки этого вида характерны для семейства вьюнковых: они обладают узкой трубкой и широким отгибом из пяти сросшихся лепестков, почти без запаха. Околоцветник красного цвета, изредка с белыми пятнами в зеве цветка. Цветки развиваются на молодом приросте по одному в пазухах листьев, держатся на цветоносах горизонтально или слегка повислые. Цветение каждого отдельного цветка продолжается 3-4 дня, на ночь и перед дождём они закрываются. Днём цветки широко раскрыты и обильно выделяют жидкий нектар; они опыляются колибри, изредка крупными бражниками. Некоторые осы прогрызают трубку цветка сбоку и вылизывают нектар через отверстие, не производя опыления.
Взрослое растение этого вида очень светолюбиво, при затенении цветёт плохо или вовсе не зацветает.
Плоды дендровольвулюса – деревянистые коробочки, вскрывающиеся продольным швом и с силой разбрасывающие семена. Благодаря прочной оболочке семена легко выдерживают пребывание в морской воде в течение нескольких дней. Эта особенность позволила данному виду широко распространиться по островам Карибского моря и в тропиках Центральной и Северной Америки. Проростки этого вида встречаются на берегах Северной Америки в зоне умеренного климата, но молодые растения гибнут зимой. Семена сохраняют всхожесть до 2-3 лет, молодое растение впервые зацветает на третьем году жизни. Продолжительность жизни растения составляет до 30-40 лет.

Долгошпорник болотный, «шутовской колпак» (Dolichoplectron ioculatoris)
Порядок: Верескоцветные (Ericales)
Семейство: Бальзаминовые (Balsaminaceae)
Место обитания: восточная часть Северной Америки, субтропики и умеренный пояс, по берегам рек.
Эпоха человека оставила в биосфере Земли неизгладимый след в виде инвазивных видов живых организмов и их потомков. Человек перемещал в разные места Земли такие виды, которые не могли бы появиться в тех местах естественным путём. В историческую эпоху в сравнительно короткий период в истории Земли в разных уголках планеты появились тысячи инвазивных видов, существование которых оказало влияние на облик экосистем и направления эволюции живых организмов в пост-историческую эпоху.
Один из следов деятельности человека в прошлом – долгошпорник болотный, или «шутовской колпак», крупное травянистое растение, произрастающее в болотистых местностях и по берегам рек в восточной части североамериканского материка. Этот вид является потомком бальзамина желёзконосного (Impatiens glandulífera), инвазивного вида, обитавшего в диком состоянии в Гималаях. Эволюционный успех этого вида тесно связан с адаптацией к опылению колибри – характерными нектароядными птицами Нового Света.
Долгошпорник болотный – травянистое растение с высокими и толстыми стеблями, высотой до 2 метров. Это влаголюбивое растение, его стебли сочные и почти не одревесневающие, с полупрозрачными покровами. Стебли легко ломаются и укореняются во влажной почве; стебель с отломленной верхушкой ветвится. Листья очередные, крупные, нежные, лодочковидной формы с вытянутым кончиком, длиной до 35-40 см. Жилкование перистое. Окраска листьев светло-зелёная, жилки слегка желтоватые.
На черешках листьев есть несколько пар желёз, выделяющих избыток воды с небольшим количеством сахара, из-за чего это растение часто посещают осы и бабочки.
Цветки этого вида формируются на укороченных побегах в пазухах листьев. Цветонос укороченный, на нём образуется до десятка бутонов на длинных цветоножках. У цветущего растения в верхней части побегов висят гроздья из 5-6 одновременно раскрытых крупных ярких цветков.
Цветок этого растения очень своеобразен. Лепестки у него срослись и образовали две губы – верхнюю и нижнюю. Окраска губ шарлахово-красная с жёлтым зевом, покрытым красными пятнами – отсюда видовой эпитет «шутовской», указывающий на яркие цвета одежды шута. У раскрытого цветка зев относительно узкий, тогда как губы широкие и ярко окрашенные, привлекательные для птиц. Диаметр отдельного цветка – около 3-4 см. Нижняя губа растения образует длинный узкий шпорец (до 5-6 см), внутри которого есть нектарники, выделяющие жидкий сладкий нектар.
Растение приспособлено к опылению колибри, также на нём могут кормиться крупные бабочки. Летом заросли долгошпорника являются важным источником корма для колибри и насекомых. Начало цветения приурочено к прилёту мелких видов колибри с мест зимовки, продолжается со второй половины весны до ранней осени. К концу лета цветение становится менее интенсивным, и созревают плоды – «взрывающиеся» мясистые коробочки, разбрасывающие семена на несколько метров. Семена диаметром 2-4 мм, с прочной оболочкой, сохраняют жизнеспособность во влажной земле и прорастают весной при потеплении. Молодое растение зацветает уже на первом году жизни, при высоте стеблей около 120 см.
Долгошпорник является многолетним растением, не выносящим заморозков. Осенью верхняя часть побегов отмирает, а в основании стеблей под землёй формируются укороченные побеги с редуцированными листьями, богатые крахмалом, но очень горькие на вкус и несъедобные для млекопитающих. Они прорастают ранней весной, образуя новые побеги.

Апифоба антигуанская (Apiphoba antiguana)
Порядок: Ясноткоцветные (Lamiales)
Семейство: Бигнониевые (Bignoniaceae)
Место обитания: Большая Антигуа, Малые Антильские острова, тропические леса.
Эпоха человека оставила значительный след в фауне и флоре различных уголков Земли. Результатами деятельности человека были разрушение экосистем, уничтожение биологических видов и массовое расселение инвазивных видов в местах, куда они не могли бы расселиться естественным путём. Инвазивные виды отличались значительной жизнестойкостью и конкурентоспособностью, поэтому они легко пережили биологический кризис на рубеже голоцена и неоцена, и их потомки встречаются на Земле практически повсеместно.
В эпоху человека в тропических районах Земли широко культивировалось как декоративное растение африканское тюльпанное дерево (Spathodea campanulata), признанное одним из худших инвазивных видов растений. Оно пережило эпоху человека, и в лесах Большой Антигуа встречается его потомок – дерево апифоба антигуанская.
Взрослое дерево апифобы антигуанской вырастает до 20 метров в высоту, у него гладкая светло-серая кора и раскидистая зонтиковидная крона. В основании ствола развиваются крупные досковидные корни, которые помогают растению выдерживать ураганы, частые в Карибском бассейне. Это сравнительно быстро растущее дерево: годовой прирост может достигать двух метров в высоту. У этого вида мягкая древесина бледно-жёлтого цвета. Ураганы часто ломают ветви растения, но они быстро восстанавливаются. Кроме того, ветви растения, упавшие на землю, быстро укореняются, и растение образует вторичные стволы – без досковидных корней, высотой не более 10 метров; часто такие растения растут несколькими стволами. Апифоба является типичным представителем пионерной растительности в лесах островов Карибского бассейна – это очень светолюбивое дерево, заселяющее участки леса после гигантских трав и кустарников.
Листья этого вида похожи на листья предкового вида – они непарноперистые, длиной до 50-60 см. На главном черешке сидят 15-20 пар очень узких лодочковидных листочков. Поверхность листа кожистая, тёмно-зелёная. Молодые листья окрашены в красноватый цвет, совсем молодые – ярко-розовые.
Цветение этого вида происходит осенью и приурочено к миграции колибри яремуси. Апифоба – исключительно орнитофильное растение с цветками очень характерного облика. Цветоносы растения развиваются на концах ветвей, на вертикальных цветоносах. Цветки расположены мутовками в колосовидном соцветии – примерно 5-8 ярусов по десятку цветков. Лепестки сросшиеся в широкую трубку, нижняя часть трубки вогнута, нижний лепесток шире остальных. Цветок ярко-оранжевого цвета, тёмно-красный внутри. Края лепестков слегка волнистые, белого цвета – они образованы рыхлой тканью с большими межклетниками и покрыты светоотражающими волосками. На дне цветка после дождей скапливается немного воды. Растение опыляется исключительно птицами, и избавилось от посторонних опылителей довольно простым способом: нектар этого растения ядовит для насекомых, особенно для перепончатокрылых. Отсюда название растения, означающее «не любящая пчёл».
После опыления образуются сухие длинные плоды, которые вскрываются продольной щелью при созревании семян. Семена очень мелкие, снабжены тонкими крылышками и распространяются ветром. Благодаря этой особенности растение встречается на многих островах Карибского моря, где живут колибри.
Молодое растение в первый год жизни развивается очень медленно, вырастая до 30-40 см в высоту. Со второго года жизни рост резко ускоряется, и пятилетнее растение уже дорастает до семиметровой высоты. Растение зацветает на пятом году жизни, продолжительность жизни не превышает 80 лет.

Твердоколосник колючий (Trachystachys aculeatus)
Порядок: Ясноткоцветные (Lamiales)
Семейство: Акантовые (Acanthaceae)
Место обитания: Южная Америка, тропические леса, долины рек.
В эпоху человека растения семейства акантовых были широко распространены в тропических районах Земли, и были популярными декоративными растениями, что помогло ряду их видов выжить в эпоху антропогенного биологического кризиса. В ледниковый период исчезла часть тропических теплолюбивых видов, но выжившие виды продолжили активное видообразование и в процессе эволюции восстановили биологическое разнообразие семейства.
В тропиках Нового Света по берегам рек, на тропах крупных животных и на участках нарушенного леса встречается один из видов этого семейства – твердоколосник колючий, потомок растений рода белопероне (Beloperone). Это растение – крупный светолюбивый кустарник высотой до 4-5 метров, образующий несколько крупных ветвящихся стволов. Слабо одревесневающие побеги полегают и легко укореняются в земле. Старые стволы и ветви покрыты тонкой бурой корой. Сломанные и объеденные побеги быстро отрастают.
Листья растения простые, овальные с заострённой верхушкой, светло-зелёного цвета сверху и почти белые снизу, с обильным коротким опушением. Расположение листьев парное. Жилкование перистое, средняя жилка толстая, выступающая снизу, выделяется на листе светлой окраской.
Цветки развиваются на концах побегов и собраны в длинный узкий прямостоячий колос. В основании каждого листа есть плотный прицветник своеобразной формы: он свёрнут в трубку нижней стороной наружу и образует своеобразный «футляр» вокруг основания цветка, не давая возможность «взломать» цветок, проколов его основание; бутон развивается внутри свёрнутого прицветника. Кончик прицветника вытянут, а средняя жилка толстая и прочная. Окраска растущего молодого прицветника ярко-красная с зеленоватым краем. К окончанию развития бутона рост прицветника рано высыхает и буреет, но прочно держится на растении в течение всего времени его цветения, и отваливается лишь через довольно продолжительное время. Кончик прицветника превращается в крепкую колючку, отсюда название растения.
Цветение твердоколосника продолжается почти круглый год, и его интенсивность снижается лишь в сухой сезон; тогда же опадает часть старых листьев. У этого растения длинные трубчатые розовые цветки, покрытые снаружи опушением, отражающим ультрафиолетовый свет. Цветки в соцветии распускаются снизу вверх. Растение опыляется преимущественно бабочками, изредка на его цветках кормятся колибри и пчёлы эуглоссины. После цветения прицветник отваливается, и развивается плод – вскрывающаяся коробочка с крышечкой. Семена мелкие, высыпаются, когда ветви растения качаются от ветра. Они легко разносятся водой, но в морской воде быстро гибнут.
Растение многолетнее, зацветает на 2-м году жизни. Продолжительность жизни – до 20 лет.

Руброкулярия великолепная (Rubrocularia magnifica)
Порядок: Ясноткоцветные (Lamiales)
Семейство: Акантовые (Acanthaceae)
Место обитания: Центральная Америка, острова Карибского моря, Куба и Большая Антигуа, тропические леса.
Для эпохи человека характерно значительное смешение представителей разных флористических и фаунистических областей, и появление различных видов живых организмов в несвойственных им областях Земли. Многие из переселенных людьми видов прижились на новом месте, пережили эпоху глобального экологического кризиса и ледниковый период, и начали эволюционировать в новых местах обитания, принимая участие в формировании новых экосистем постчеловеческой эпохи.
В тропиках Центральной Америки произрастает потомок одного из сорных видов эпохи человека – тунбергии крылатой (Thunbergia alata). Это растение – руброкулярия великолепная, огромная лиана с широкими листьями и длинными трубчатыми цветками.
По сравнению с предком руброкулярия значительно изменилась внешне. Она превратилась в мощную многолетнюю лиану, побеги которой достигают длины 30-40 метров. Нижняя часть стебля этого растения сильно утолщается и одревесневает, покрываясь мелкотрещиноватой серой корой, отпадающей чешуевидными пластинками. Растение обильно ветвится, молодые побеги быстро растут. В процессе роста они совершают круговые движения в воздухе, пока не наткнутся на опору. Коснувшись опоры, побег закрепляется на ней, сделав несколько оборотов, и продолжает рост вверх. С возрастом побеги утолщаются, и растение может медленно душить деревья с относительно мягкой древесиной. Медленно растущие деревья с твёрдой древесиной, как правило, не испытывают ущерба от роста этой лианы. На стебле активно развиваются воздушные корни, помогающие растению прикрепляться к опоре и усваивать влагу из росы и дождей.
Листья крупные, длиной до 35-40 см, широкосердцевидные, с характерным тонким кончиком-капельницей. Поверхность листа гладкая, тёмно-зелёная, с вдавленной сетью крупных жилок.
Название растения описывает характерный облик его цветков, буквально означая «красноглазка». Цветки этого растения трубчатые. Длина трубки около 10 сантиметров, диаметр околоцветника – до 6-8 см. Околоцветник актиноморфный, пятилепестный. Цветоносы развиваются в пазухах листьев на побегах старше полугода и несут по 2-3 цветка. Окраска околоцветника ярко-красная с оттенками от тёмно-розового до почти бордового, внутренняя часть трубки чёрная. В зеве цветка между красной и чёрной зонами располагается узкое белое кольцо – это указатель нектара для опылителей. Руброкулярия опыляется птицами и некоторыми бабочками, цветение продолжается круглый год. Это важный кормовой ресурс для мигрирующих колибри.
Плоды сухие, растрескивающиеся. При прикосновении створки плода скручиваются и стреляют семенами на расстояние до 20 метров, а с вершин крупных деревьев семена разлетаются на 30-40 метров. Всхожесть семян очень хорошая, но руброкулярия – светолюбивое растение, и многие проростки гибнут в лесной тени. Растение особенно хорошо разрастается на деревьях по берегам рек и на участках повреждённого древостоя. Молодое растение достигает высоты 10 метров в первые 3 года жизни. В это же время оно обычно зацветает. Продолжительность жизни растения редко превышает 15-20 лет.

Эпимона превосходная (Aepymona superba)
Порядок: Ясноткоцветные (Lamiales)
Семейство: Яснотковые (Lamiaceae)
Место обитания: восточная часть Северной Америки в области умеренного и теплоумеренного климата.
Эпоха человека отмечена обширной селекционной работой с отдельными видами животных и растений, которые приобрели новые свойства в одомашненном состоянии. Обычно эти свойства оказывались вредными для выживания в дикой природе, поскольку их следствием были изменения в физиологии и приобретение прочих неадаптивных признаков. После краха промышленного сельского хозяйства и исчезновения человека многие домашние растения и животные быстро вымерли. Однако в случае с декоративным травянистым растением монардой (Monarda) селекционная работа подарила растению ярко-красную окраску цветков, которая позволила потомкам садового растения приобрести новых опылителей – колибри. Восстановление природных местообитаний позволило одичавшим потомкам монарды расселиться, снабжая пищей мигрирующих колибри, и эволюционировать в новые виды.
Потомком монарды в Северной Америке является эпимона превосходная – многолетнее корневищное травянистое растение. Стебли мощные, четырёхгранные, покрыты короткими белыми волосками, слегка одревесневающие снизу. В южной части ареала стебель может продолжать рост до 2 лет подряд, достигая высоты 250-300 см. Отсюда название растения: приставка aepy- означает превосходную степень, и -mona от названия предка – Monarda. На севере ареала стебли однолетние, но высотой до 200 см. Листья супротивные, длиной до 20 см, ярко-зелёные, удлинённые с сильно вытянутыми кончиками. Жилки вдавленные, сильно выступают с нижней стороны листа.
Этот вид – влаголюбивое растение, которое предпочитает расти на влажных лугах и слегка заболоченной почве. Во время наводнений растение нормально растёт и цветёт, выдерживая затопление в течение нескольких недель.
Цветение начинается в конце весны и продолжается до середины лета; этот вид является важным кормовым растением для мигрирующих колибри. Цветки крупные (длиной до 8 см), трубчатые, узкие, слегка выгнутые, птицеопыляемые. Они ярко-красного цвета снаружи, располагаются в верхней части стеблей мутовками в пазухах листьев. В зеве цветков расположен узор из тёмных глазчатых пятен неправильной формы с белой каймой, на нижней губе цветка тянутся продольные белые штрихи, направленные вглубь зева цветка. Белые отметины образованы густыми прозрачными волосками, отражающими ультрафиолетовые лучи – это метки-указатели пути к нектару. Резервными опылителями растения являются шмели и крупные одиночные пчёлы, способные разглядеть эти указатели и обладающие достаточно длинными хоботками, чтобы достать нектар из глубины цветка.
Плод – сухая коробочка; семена лёгкие, способны плавать на поверхности воды. Обычно они распространяются водой – во время летних наводнений или осенних дождей. Молодое растение зацветает на третий год, достигает пика развития в возрасте 8-9 лет. Корневище может нормально развиваться до 15-20 лет.

Знамецвет однолепестный (Vexillanthos unipetalus)
Порядок: Астроцветные (Asterales)
Семейство: Астровые (Asteraceae)
Место обитания: Флорида, Куба, полог тропического леса.
Эпоха человека и последовавший за ней ледниковый период привели к оскудению биологического разнообразия и разрыву многих биотических связей в природе. Последовавшая за ледниковым периодом эпоха раннего неоцена была временем эволюционных экспериментов, когда пустующие экологические ниши могли заполнять виды, имеющие самых неожиданных предков. Некоторые из таких эволюционных линий просуществовали недолго и не оставили потомков, а другие по праву занимают своё место в экосистемах неоцена.
Разнообразие колибри и их миграции были одним из факторов, влияющих на эволюцию цветковых растений в регионе Карибского моря. В процессе эволюции среди них возникало большое количество орнитофильных видов, эволюционировавших совместно с опыляющими их колибри. В пологе тропических лесов Кубы и южной части Флориды произрастает одно из растений, которое перешло от насекомоопыления к опылению птицами – знамецвет однолепестный. Этот вид принадлежит к богатому видами семейству астровых, и представляет собой эпифитную лиану. Знамецвет является потомком одного из видов широко распространённого в эпоху человека рода микания (Micania).
Знамецвет однолепестный – это светолюбивое растение с ползучим стеблем, от которого отрастают многочисленные воздушные корни, позволяющие растению закрепляться в развилках ветвей деревьев. Стебель сочный и легко ломается в узлах, а отломленные ветви легко укореняются и начинают развиваться самостоятельно. Длина стебля может достигать 5-6 метров, его поверхность голая, он ветвится в узлах. Простые супротивные сердцевидные листья длиной до 20 см сидят на длинных черешках; листовая пластинка с пильчатым краем, низ листа белоопушённый, верх кожистый с отдельными щетинковидными волосками.
Воздушные корни тянутся по поверхности коры дерева-опоры, врастая в её трещины.
Соцветие этого вида специализировано к опылению птицами, в результате чего его форма претерпела значительные изменения. В соцветии преобладают слегка асимметричные трубчатые цветки, расположенные в центре, в количестве не больше 10-12 штук. Они окрашены внутри в яркий красный цвет с обильным белым опушением; волоски отражают ультрафиолетовый свет и служат указателем источника нектара для опылителей. Ложе соцветия вогнутое, диаметром около 1 см, прицветники кожистые и плотные, прижаты друг к другу и образуют плотную трубку-футляр длиной до 5 см, в которую заключены цветки – это своеобразная защита от насекомых-«взломщиков». В период цветения прицветники окрашены в коричневато-красный цвет. Для привлечения опылителей на краю соцветия развивается один стерильный язычковый цветок с гипертрофированным отгибом длиной 4-5 см и шириной до 4 см, расширенным на вершине, ярко-красного цвета с белыми крапинками в основании, которые указывают на местоположение трубчатых цветков соцветия.
Соцветия собраны в кисти из 4-6 корзинок на одном цветоносе на концах длинных упругих цветоносов. Опыление этого вида производят колибри, а также крупные бабочки и пчёлы-эуглоссины. При созревании семян цветонос сильно скручивается, и семена оказываются где-то на уровне поверхности листьев растения.
Семена сухие, длиной 2-3 мм, формой напоминают наконечник стрелы, на притупленном конце снабжены несколькими тонкими крючками с дополнительными остриями, которые зацепляются за оперение птиц или шерсть древесных млекопитающих (рукокрылых, лазающих грызунов или хищников). Каждый такой крючок фактически представляет собой часть видоизменённой летучки семени. Семена прорастают среди мха и лишайника, и быстро образуют ползучий стебель. Первое цветение происходит в возрасте около трёх лет.