Эпоха человека завершилась миллионы лет назад. За это время могучие, но действующие очень медленно геологические силы значительно изменили облик Земли. Они соединили Северную Америку с Евразией, раскололи Африку и сдвинули Антарктиду одним краем в более тёплые широты. Атлантический океан продолжил расширяться, и это обстоятельство привело к разрыву Панамского перешейка и образованию на его месте пролива между Атлантическим и Тихим океанами. Южная Америка вновь оказалась в изоляции. Этот материк, протянувшийся от экватора до высоких широт Южного полушария, демонстрирует значительное разнообразие климатических условий и природных зон. А богатство флоры приводит к появлению разнообразной фауны, которая в условиях влиянием изоляции материка развивалась совершенно независимо от остального мира в течение миллионов лет. Лишь перелётные птицы и очень немногие виды наземных позвоночных, сумевшие воспользоваться эфемерным прерывистым Антильским сухопутным мостом, переселялись по нему в Северную Америку и обратно. Большинство видов, населявших материк, избрало собственные пути эволюции, поэтому на территории Южной Америки можно встретить огромное количество видов удивительных существ, не встречающихся больше нигде в мире.
Густые тропические леса покрывают низинную северную часть материка. Здесь раскинулась обширная речная система – бассейн Амазонки и Гипполиты, двух величайших рек материка. Эта местность сложена пластами осадочных пород, которые наносились реками на протяжении миллионов лет и очень легко размываются водами этих рек и их многочисленных притоков. В отличие от заключённых в каменистые берега рек из горных районов, реки бассейна Амазонки и Гипполиты сравнительно легко меняют направление течения и очертания русла. Они петляют по равнинной местности, размывая берега в одних местах и нанося слои отложений в других. Петли речных русел постепенно превращаются в старицы, озёра и болота. Благодаря обилию осадков и равномерному тёплому климату в экваториальных районах складываются благоприятнейшие условия для роста влажных тропических лесов. Густые вечнозелёные леса удерживают своими корнями верхние слои почвы, не давая рекам менять течение слишком быстро. Но всё равно между лесом и рекой идёт медленная война, растянувшаяся на тысячи лет. Река год за годом подмывает корни деревьев, заставляя их падать в воду, а затем уносит стволы упавших лесных великанов в океан или хоронит их под толщей отложений на дне – древесина некоторых видов слишком тяжёлая, поэтому просто тонет в воде. А травянистые растения осваивают нанесённые рекой слои песка и ила, бурно разрастаются на берегах, задерживают своими зарослями ещё больше речного осадка и постепенно отвоёвывают у реки новые клочки суши, которые в дальнейшем зарастают лесом. Таким образом характер течения рек постепенно меняется, и на протяжении тысяч лет их русла медленно блуждают по равнине, сливаясь и разделяясь.
В условиях тропического климата и обилия влаги вся местность поросла бесконечными тропическими лесами – их кроны смыкаются над поверхностью небольших лесных речек и обитатели полога леса даже не всегда замечают, что где-то внизу течёт река. В этих бескрайних лесах жизнь дала настоящий взрыв биологического разнообразия.
Основная масса живых существ прячется в пологе леса. Оттуда раздаются жужжание и стрекотание насекомых, крики древесных зверей и громкие голоса разных птиц. Они бывают монотонными и надоедливыми, повторяющимися по много раз, а бывают разнообразными и мелодичными. Крики некоторых видов хриплые, а у их соседей – звонкие и приятные. Птицы южноамериканской сельвы разнообразны, но их проще услышать, чем увидеть на головокружительной высоте полога леса. В воздухе мелькают разнообразные насекомые – стремительные осы и стрекозы, массивные басовито гудящие жуки, хрупкие кровожадные комары, изящные многоцветные бабочки. Но большинство насекомых встречается там, где есть солнечный свет и сконцентрирована основная часть съедобной растительной массы – высоко над землёй, в пологе леса. Листья деревьев жадно ловят солнечный свет, и он едва проникает в подлесок, поэтому вся растительность на земле угнетённая или просто теневыносливая. Мхи и папоротники в изобилии разрастаются среди корней деревьев. Возможно, они не такие яркие, как цветы, но привлекают взгляд изяществом побегов и красивыми очертаниями резных листьев. Тусклую палитру зелёного и бурого в подлеске разбавляют лишь яркие краски грибов. Их плодовые тела зачастую бывают не только кричаще-ярких расцветок, но и принимают разнообразные причудливые формы, словно пытаясь создать подобие цветов, таких редких в сумраке подлеска. Но их запах зачастую бывает тошнотворным, но очень привлекательным для насекомых.
Лишь там, где маленькая речка прорезает лес, солнечный свет всё же проникает к земле, поэтому здесь могут расти высокие травянистые растения с узорчатыми пятнистыми листьями. Но кроны высоких деревьев почти смыкаются над её поверхностью, и солнечный свет здесь всё равно скуден – лишь в некоторых местах лучи солнца прорываются сквозь кроны деревьев и освещают поверхность реки. Она медленно струится по руслу, неся в воде опавшие листья и ветки деревьев. Эта речка протекает по лесным почвам, поэтому вместе с дождевой водой в неё попадают вещества, выделяющиеся из разлагающихся растений. Вода в этой реке прозрачная, но бурая, словно крепкий чай – фактически, это настой гнилых листьев на дождевой воде. Несмотря на это, такая вода пригодна для жизни, и внимательный взгляд легко сможет отыскать следы присутствия речных жителей. В лучах света, пробивающихся сквозь листву деревьев, сверкают чешуёй маленькие рыбки. В процессе эволюции они обзавелись отражающими свет «неоновыми» полосками, позволяющими распознавать сородичей даже в бурой воде таких рек. На поверхности воды петляют мелкие жуки-вертячки, а под поверхностью воды стремительно проплывают водяные жуки и клопы, охотящиеся на других подводных жителей. Эта река – дом для множества маленьких живых существ. Крупные животные просто не найдут здесь достаточно пищи для поддержания устойчивой популяции. Однако иногда они появляются даже в этих местах.
Мелкие рыбки бросаются в русло и скрываются в бурой толще воды – лишь некоторое время вдали сверкают отблески «неоновых» полосок на их телах. Они почувствовали приближение чего-то очень крупного и наверняка опасного. Многие из них ни разу не сталкивались с такими существами, и их просто пугает неизвестность. Тревога рыб оказалась не напрасной: из бурой мглы появляется настоящее чудовище. Под самой поверхностью воды извивается длинная шея, увенчанная небольшой головой с клювообразными челюстями. Туловище этого существа широкое и плоское, закованное в костяной панцирь. Лапы видоизменены в веслообразные ласты, которые движутся вверх-вниз, поднимая со дна тучи ила и гнилых листьев и распугивая местных обитателей. Задняя пара ластов значительно короче передней – они лишь помогают животному маневрировать. Сразу видно, что это существо оказалось в мелководной лесной речке лишь временно – оно явно не приспособлено к жизни в такой тесноте. Этому великану было бы очень трудно здесь жить – оно способно переплыть эту лесную речку за несколько взмахов ластами. Чудовище плывёт, взмучивая ил, и его голова лишь изредка высовывается на поверхность, а ноздри засасывают новую порцию воздуха. Свернув к берегу, огромное существо выбралось на берег, где сразу утратило лёгкость движений. Тело существа с трудом вылезает из воды – его отягощает панцирь, а ласты позволяют лишь волочить его по земле, оставляя след из примятой лесной подстилки и растительности. Речной обитатель поднял голову на длинной шее и оглядел местность равнодушным взглядом. Впрочем, вряд ли здесь можно увидеть что-то интересное: со всех сторон это существо окружают лишь толстенные стволы разных видов деревьев в полумраке подлеска, а их кроны теряются где-то в высоте, недосягаемые для близорукого взгляда этого существа. Само животное, выбравшееся на сушу, напоминает мезозойских морских рептилий – плезиозавров. Однако костяной панцирь и голова с беззубым клювом свидетельствуют о том, что это всего лишь черепаха, хотя и необычной устрашающей внешности. Это житель большой реки – гидромедуза-эласмозавр, одна из крупнейших черепах мира.
Самка гидромедузы-эласмозавра хрипло вдохнула воздух и поползла сквозь заросли. Ей очень трудно ползти – рептилия превосходно приспособлена к жизни в воде, а на суше ластообразные лапы лишь разбрасывают лесную подстилку, но не в силах приподнять покрытое панцирем тело над землёй. Несмотря на трудности, гидромедуза-эласмозавр медленно пробирается в чащу леса, удалившись на несколько десятков метров от воды. Это путешествие очень тяжело даётся водному жителю. Черепаха волочит тяжёлое тело по земле, приминая травянистые растения и ломая молодые деревца. Время от времени рептилия останавливается и хрипло дышит. У её путешествия есть очень важная цель – она должна оставить потомство.
Голова рептилии на длинной гибкой шее поворачивается по сторонам, а горло раздувается, когда самка гидромедузы-эласмозавра дышит, одновременно анализируя запахи лесной почвы. Ей нужно принять ответственное решение – выбрать место для гнезда. Медлить нельзя: она находится в чуждой для себя стихии, и должна использовать каждую минуту для решения важнейшей на данный момент задачи. Одно из мест показалось огромной черепахе подходящим. Она неуклюже развернулась и начала рыть яму для гнезда небольшими подвижными задними ластами. Работа отнимает у неё много сил – рептилия приспособлена к жизни в воде примерно в той же степени, что морские черепахи эпохи человека, и обустройство гнезда также даётся ей с большим трудом. Завершив работу, рептилия замерла и начала откладывать яйца – на дно вырытой ямы упало около двух десятков круглых яиц с кожистой оболочкой. После этого рептилия стала заваливать гнездо растительным мусором и травянистыми растениями подлеска, разбрасывая их мощными движениями ласт. Время от времени она останавливается и отдыхает, тяжело дыша и мигая слезящимися глазами.
Примерно через полчаса яма с яйцами была закопана, но это лишь часть работы, которую должна проделать рептилия. Отталкиваясь ластами, она переползла на другое место и повторила свои действия в том же порядке. Единственное отличие состояло в том, что вторая кладка содержала уже значительно меньше яиц – всего дюжину. Это гнездо тоже было завалено растительным мусором. Разбросав лесную подстилку ластами, черепаха развернулась и поползла к реке. Её родительские заботы только что закончились, и ей совершенно безразлично, что случится с её кладками.
Добравшись до реки, самка гидромедузы-эласмозавра погрузилась в воду и легла на мелководье, распугивая стайки мелких рыб. Вода придала её движениям лёгкость, и рептилия некоторое время просто отдыхала после долгой и опасной вылазки на берег. Затем она развернулась всем телом и, цепляясь концами ластов за корни и коряги, поползла вниз по течению – обратно в основное русло реки. Этот вид обитает в крупных реках, а в мелководных лесных речушках попадаются лишь самки, решившие сделать кладку в мягкой лесной почве. Самцы, достигшие половозрелости, никогда не забираются так глубоко в лес – они предпочитают простор речного русла.
После путешествия громадной черепахи по земле остаётся широкий след из придавленных растений и перепаханной ластами лесной подстилки. Это слишком явный след пребывания рептилии на суше, но уже через несколько часов мало что будет напоминать об этом событии. Примятые растения постепенно выпрямляются, с деревьев постоянно опадают старые листья, а через несколько дней оторванные веточки растений укоренятся и пойдут в рост, надёжно скрывая гнездо гидромедузы-эласмозавра от посторонних взглядов.
Инкубация яиц гидромедузы-эласмозавра длится более 15 недель, и всё это время яйца уязвимы для любых хищников или всеядных животных. Многие обитатели подлеска не упускают возможности разорить кладку. Наземные млекопитающие и крупные ящерицы влажного тропического леса очень лакомы до черепашьих яиц. Случайно обнаружив запах развивающихся яиц, эти животные быстро находят беззащитную кладку и устраивают пиршество.
Прошло два месяца, и первая из кладок оказалась разорённой: среди разбросанных побегов растений и комьев земли лежат скорлупки яиц со следами желтка и крови. Яйца были разгрызены, а их содержимое – выедено дочиста. После этого пиршества лишь муравьи ползают по внутренней стороне скорлупок и поедают крохи пищи: в природе ничего не пропадёт даром. Вполне возможно, случайному грабителю гнёзд удалось отыскать и выкопать все яйца в этом гнезде. Но это была примитивная хитрость самки черепахи: большая кладка стала отвлекающим манёвром, и где-то в стороне от неё в земле осталась вторая кладка. Скорее всего, она будет развиваться нормально.
Прошло ещё почти два месяца. За это время над уцелевшей кладкой разрослись ползучие травянистые растения, и уже ничто не говорило о том, что под землёй закопаны яйца огромной черепахи. И вот в один из дней, похожий на любой из предыдущих, среди опавших листьев и побегов травы послышался шорох, а тонкие стебельки покачнулись. Затем сдвинулся большой полусгнивший лист, из-под него откатился комочек земли и показалась крохотная голова с выпуклыми глазами и маленьким роговым клювом. Под землёй зашевелилось тело существа, и голова юной черепахи приподнялась над землёй на тонкой шейке. Из-под земли, шевеля ластами, выбрался крохотный детёныш крупной черепахи. Пока он похож на своих родителей лишь общими очертаниями тела – это маленькое хрупкое существо, у которого великое множество врагов. Данный детёныш – Архонт, самец, будущий хозяин речного русла в этих местах. Но это будущее у него ещё впереди, и пока его облик совершенно не соответствует громкому имени. Детёныш очень слаб, и даже длинную шею он держит с некоторыми затруднениями. Тем не менее, с первых минут самостоятельной жизни он должен рассчитывать только на собственные силы – родители никогда не стали бы заботиться о нём, даже если волей случая встретили бы его в реке. Трава поднимается вокруг него, словно молодой густой лес, поэтому детёнышу черепахи нужно очень постараться, чтобы добраться до реки, гарантирующей пищу и безопасность.
Архонт пошевелил ластами, оттолкнулся ими и с некоторым трудом выбрался из гнезда. Вдыхая влажный лесной воздух, он определил среди множества лесных запахов тот, который был ему нужен – запах реки. Эта находка придала ему решимости и он рывками пополз через заросли ползучих растений под уклон, в сторону реки. Пока Архонт ещё маленький, путешествие по суше получается у него значительно быстрее, чем у его матери несколько месяцев назад. Поскольку он самец, это его первое и, возможно, последнее путешествие по суше – всю остальную жизнь он проведёт только в воде, если с рекой не произойдёт какой-то катастрофы местного масштаба. Он видит этот мир первый раз в жизни, однако уже знает, куда должен ползти: он ориентируется по запаху воды и по уклону местности. Выбравшись из гнезда, он должен как можно быстрее уйти из опасного леса и нырнуть в реку. Где-то за его спиной из-под земли появляются другие детёныши. Но сейчас они значат для Архонта не больше, чем окружающие деревья и трава – это просто часть окружающей его природы. Цепляясь за стебли ластами, маленький Архонт проползает через заросли. Иногда он падает, но почти сразу же переворачивается, упираясь ластами, и продолжает свой путь. Инстинкт велит ему поскорее найти воду и покинуть опасную сушу. Где-то сбоку он видит шевелящиеся стебли: его братья и сёстры тоже ползут к воде, ведомые инстинктом. Но Архонт покинул гнездо первым, поэтому он лидирует. Судьба братьев и сестёр его не интересует – у черепах родственные узы не обязывают ни к чему.
Добравшись до реки, Архонт осторожно коснулся поверхности воды, словно желая убедиться, что он правильно определил цель путешествия. Затем крохотная черепаха без колебаний вошла в воду и взмахнула ластами. Тело Архонта сразу же охватила лёгкость, и из неуклюже ковыляющего детёныша он превратился в стремительное существо. Сразу видно, что его стихия – вода. Архонт вытянул шею, высунул из воды ноздри, вдохнул воздух и снова нырнул.
Подобно всем водяным черепахам, вид, к которому принадлежит Архонт, является хищным. И любое животное, которое сможет проглотить Архонт, может стать его жертвой. Только сам охотник пока невелик ростом – длина панциря Архонта составляет всего лишь 9 сантиметров. Сам его панцирь пока ещё мягкий и слабый – его легко сможет прокусить рыба средних размеров. Цапли, выпи, зимородки – все эти птицы тоже не прочь съесть маленькую черепаху. Взрослые черепахи других видов легко смогут расстричь тело маленького черепашонка своими челюстями. Опасными могут быть даже насекомые – водяные жуки обладают беспощадными режущими жвалами, а крупные водяные клопы вводят в тело жертвы яд, растворяющий её внутренности. Поэтому то, что хоть кто-то из молодых черепах выживает в течение первого года жизни – это почти чудо.
Тем не менее, Архонт пришёл в этот мир полностью готовым к борьбе за существование. У черепахи нет детства: она выходит из яйца, уже обладая всеми основными знаниями взрослой особи. В течение долгой жизни она приобретёт определённый опыт, но даже без него черепаха способна вполне сносно существовать в подходящей среде обитания. Так что, ни разу не поймав добычи, Архонт прекрасно знает, как это делается. Его окраска тёмная, бурая с более светлыми пятнами – это прекрасная маскировка для дна, покрытого слоем опавшей листвы. Кроме того, шея и лапы Архонта украшены небольшими кожными выростами – это служит дополнением к маскировочной окраске, когда маленькая черепаха неподвижно замирает на дне, слегка зарывшись в гнилые листья. Оказавшись в воде, Архонт поплыл зигзагами, словно стараясь дезориентировать возможных врагов, а затем бросился на дно речки и замер. Течение медленно отнесло по руслу облачко мути и кусочков гнилых листьев. А когда всё успокоилось, Архонта вряд ли можно было разглядеть: он спрятался под бурым полуразложившимся листом дерева, из-под которого выглядывали лишь голова и часть шеи. Настало время подкрепить действиями свой статус хищника.
Голова Архонта слегка поворачивается, оглядывая окрестности, а через слизистую оболочку приоткрытого рта в мозг поступают сигналы о химическом составе воды, которые могут означать присутствие добычи где-то поблизости, чуть выше по течению. Крошечный примитивный мозг Архонта приступил к анализу окружения. Это происходит совершенно бессознательно – одни сигналы просто отбрасываются сразу, а другие изучаются более подробно. Архонт близорук, и всё, что находится на расстоянии примерно двух метров от его глаз, просто расплывается в тумане, детали теряются, а объекты превращаются просто в пятна – движущиеся или неподвижные. Он видит какие-то размытые пятна, движущиеся на светлом фоне поверхности воды, но его жизненный опыт пока не подсказывает ему, друзья это, или враги. Он просто ждёт удобного момента для нападения. Движение где-то с краю поля зрения привлекло его внимание: в луче солнечного света блеснула тонкая серебристо-голубая полоска. Архонт повернул голову в сторону, где заметил движение, и замер. Полоска блеснула снова, уже значительно ближе, и Архонт смог разглядеть первого обитателя реки, с которым ему довелось встретиться в своей пока недолгой жизни так близко – мелкую харациновую рыбку. Ничего не подозревая, эта крохотная рыбка плавает у самого дна, периодически бросаясь под листья и вытаскивая из укрытий мелких личинок насекомых. Она явно не замечает затаившегося врага. Архонт неотступно следил за ней несколько минут, а когда расстояние между ним и рыбкой стало меньше полуметра, бросился из своего укрытия в её сторону, взмахивая ластами изо всех сил. Увы, расстояние оказалось слишком большим: рыбка метнулась в сторону, когда он поплыл, и быстро оказалась на безопасном расстоянии от Архонта. Архонт видел её только как беспорядочно мечущуюся серебристую ниточку на фоне тёмного дна. А затем откуда-то со стороны появилась целая лавина похожих серебристых штрихов, и Архонт потерял добычу среди них. Рыба просто присоединилась к проплывающему косяку сородичей и стала частью единого целого, потеряв свою индивидуальность в глазах хищника. Этот трюк срабатывает практически всегда, обеспечивая успех в выживании мелких видов рыб в пресных водах и в море.
Мелкие харациновые рыбы населяют реки Южной Америки с доисторической эпохи, и их виды сменяли друг друга по мере изменения природных условий. Многие сотни видов этих рыб были известны в эпоху человека, и их разнообразие в неоцене осталось примерно таким же. В лесных реках мелкие виды харациновых рыб процветают и плавают многочисленными стаями, прячась среди растений и коряг. Разные виды этих рыб щеголяют разнообразной окраской с блестящими отметинами разных цветов, служащих для распознания сородичей в тёмных водах лесных рек. Стаи мелких харациновых рыб разных видов устраивают настоящий карнавал красок в лучах света, проникающих в воду сквозь кроны деревьев. Но для маленького Архонта краски не имеют значения: рыбы – это всего лишь его пища. Пока он маленький, его добыча тоже невелика, и в столь юном возрасте мелкие харациниды как раз подходят по размеру к его челюстям.
Примитивный мозг не отягощает черепах способностью мыслить. Поведение Архонта на редкость прямолинейно и предсказуемо. Увидев косяк рыб, он просто бросился в его гущу и оказался в центре живого водоворота из рыб. Окраска стайных рыб не позволяет различить контуры отдельной рыбы на фоне сородичей: так рыбы защищаются от врагов. Но их так много, что излишне применять какие-то сложные охотничьи тактики. Архонт ощущает в воде запахи множества рыб и атакует. Его туловище массивно, зато маленькая голова на подвижной шее ловко снуёт из стороны в сторону. Голова делает бросок почти наугад, челюсти раскрываются и всасывают воду, а вместе с ней – рыбку, оказавшуюся рядом. Архонт ощутил прикосновение к слизистой оболочке рта, челюсти захлопнулись практически автоматическим движением, и добыча была схвачена. Сильно сдавив её, Архонт повредил кожу рыбы, и в воде появился запах крови и страха. Косяк мелких харацинок бросился врассыпную, оставив Архонта наедине в добычей. Перехватив рыбу головой вперёд, Архонт разинул пасть и с некоторым усилием проглотил её. Ему нет ещё дня от роду, а это его первый охотничий успех в жизни. Но это далеко не залог успеха в будущем – если ему повезёт, Архонт сможет прожить свыше полутора веков. Но такая привилегия достаётся лишь единицам из многих тысяч.
Лес и река в условиях тропического климата – прекрасное сочетание условий, способствующих процветанию жизни. Многочисленные притоки речной системы Амазонки и Гипполиты дают пищу и дом множеству видов рыб – от самых мелких, длиной чуть больше сантиметра, до великанов длиной в несколько метров, весящих несколько сотен килограммов. Пока Архонт мал, многие виды рыб в основном русле реки и крупнейших притоках представляют собой смертельных врагов для него. Единственным спасением от них становится жизнь в маленькой мелководной реке. Гиганты из основного русла сюда не заходят, и здесь у молодого Архонта значительно меньше врагов. А для большинства мелких видов рыб он сам является врагом даже в таком юном возрасте.
Берега речки густо заросли болотными и водными растениями. Это прекрасное укрытие для молодых черепах и других мелких обитателей воды. Архонт держится в зарослях и часто прячется под листьями кувшинок и под розетками плавающих растений. Зацепившись ластами за стебель или плавающую в воде ветку, он неподвижно висит под поверхностью воды, время от времени высовывая из воды голову и осторожно вдыхая порцию воздуха. Он способен терпеливо ожидать появления добычи часами, и терпение часто вознаграждается успешной охотой. Время от времени он встречает сородичей – молодняк из других кладок своего вида. Некоторые молодые сородичи немного старше его, а другие, возможно, являются его родными братьями и сёстрами. Однако он не испытывает к ним никаких родственных чувств.
Мелкие рыбы – не единственная добыча Архонта. Он поедает любых мелких обитателей реки, которых сможет поймать, в том числе червей и личинок насекомых. Пока Архонт мал, эта пища хорошо подходит ему – ловить этих животных проще, чем рыбу. Охотясь на такую добычу, Архонт часто забирается в заросли и замирает неподвижно. Время от времени он просто вытягивает вперёд голову на длинной шее и собирает животных, оказавшихся в пределах досягаемости. Иногда Архонт осторожно высовывает голову на поверхность воды среди плавающих растений и дышит, не привлекая внимания хищников. Пока Архонт мал, а его панцирь слишком непрочен, он вынужден прятаться от врагов. Пока у него мало опыта, он делает это скорее инстинктивно, просто опасаясь всего, что слишком большое, появляется слишком внезапно и движется слишком быстро. Такое поведение ещё не подводило его.
Возле берега течение реки слабее, чем в середине русла, и Архонт держится на мелководье, ближе к зарослям болотных растений. В случае опасности он легко может укрыться среди растений или просто закопаться в гнилую листву на дне реки. Кроме того, в зарослях вблизи берега водится множество личинок стрекоз – лакомая добыча для молодой черепахи. Архонт ползает по краю зарослей, цепляясь ластами за стебли растений и коряги. Он охотится на личинок стрекоз и старается не всплывать без лишней необходимости. Время от времени он замирает, уцепившись ластом за стебель растения, и водит головой из стороны в сторону, стараясь уловить запах насекомого. Зрение мало помогает ему в охоте – личинки стрекоз умело прячутся среди растительного мусора, а некоторые из них и вовсе полупрозрачны, особенно в молодом возрасте. Поэтому заметить их можно, лишь подобравшись в упор. Но запах выдаёт их присутствие Архонту, и он обладает инстинктивным умением ориентироваться среди приносимых водой запахов живых существ – это важное качество, помогающее выжить маленькому хищнику. Обнаружив привлекательный запах, Архонт оживился и пополз, цепляясь за растения. Запах исходит из зарослей, но это не останавливает Архонта – он уже много раз охотился так, и пока ничего не пугает его. Он смело забрался в заросли и начал искать добычу, анализируя запахи. Двигая головой на длинной шее из стороны в сторону, насколько это позволяют заросли, Архонт улавливает множество запахов. Среди них есть слабый запах кого-то из сородичей, запахи мелких рыб и личинок. Привлёкший его запах личинки стрекозы ощущается достаточно отчётливо где-то в стороне, но к нему примешивается незнакомый запах рыбы. Пока инстинкты ничего не подсказывают Архонту, он продолжает охотиться. Его горло шевелится, прокачивая через ротовую полость порции воды. С водой он получает некоторое количество кислорода для дыхания, а также бесценную информацию о запахах живых существ вокруг себя. Где-то в стороне Архонт заметил движение среди стеблей растений – неторопливое, а потому не запускающее поведенческую программу самозащиты. И ещё ему удалось уловить осторожное движение личинки стрекозы, направляющейся туда же, где он заметил движение чего-то другого. Архонт не знаком с обитателями реки и вынужден постигать всё на собственном опыте. Пока же опыт не подсказывает ему ничего, смело плывёт вперёд, за личинкой.
Личинка стрекозы – хищник, хотя и стоящий на нижних ступенях пищевой пирамиды, складывающейся в лесной реке. А в своей весовой категории она подобна льву или леопарду эпохи человека. Состязаться в ней в прожорливости могут, пожалуй, лишь личинки водяных жуков, обитающие по соседству. Личинка стрекозы готова охотиться, пока добыча доступна, и её аппетит поистине неутолим. Если есть возможность, она готова истреблять мелких живых существ практически непрерывно. И сейчас её органы чувств ощутили присутствие маленьких существ поблизости. Словно живая машина, личинка отреагировала на сигналы и поползла охотиться.
Среди зарослей мелколистных водяных трав есть свободное пространство. Здесь растения вырваны у самого дна и течение уже унесло их стебли. Посреди этого пространства выкопана яма, а песок и растительный мусор образуют высокий вал вокруг неё. Это место занято парой довольно крупных рыб, плавающих у самого дна. Это явно семейная пара – они похожи друг на друга обликом, но отличия между двумя особями отчётливо выражены. У обеих рыб высокие и сжатые с боков тела, позволяющие двигаться в густых зарослях подводных трав, и крупные головы с выраженной жировой подушкой на лбу. Небольшие рты выдают в них сравнительно мирных существ, опасных лишь для мелких беспозвоночных, а широкие плавники – медлительных пловцов. Это пара майяихтов – представители многочисленного и разнообразного семейства цихлид. В эпоху неоцена в тропиках Старого и Нового Света обитает великое множество видов этих рыб, занимающих разнообразные экологические ниши, и Южная Америка является одним из центров видового разнообразия цихлид. Майяихты демонстрируют удивительный способ заботы о потомстве: в противоположность черепахам, этот вид рыб является образцом чадолюбия. Как и для всех представителей цихлид, для майяихта характерно сложное родительское поведение, которое приняло у них своеобразную форму. В отличие от многих своих родственников, майяихты вынашивают икру на поверхности собственного тела. Около двух недель назад самка из этой пары вынашивала на своём теле икру и одновременно снабжала её питанием через выделяющуюся на теле слизь. Самец в это время охранял её и патрулировал территорию вокруг укрытия самки, отгоняя слишком любопытных рыб и других водяных обитателей – ведь пока мальки слишком малы, для них может представлять опасность даже маленькая лягушка или рыбка. А когда у самки появилось потомство, пара взрослых рыб начала ухаживать за выводком совместно. Самка выделяла питательную слизь на коже всё время, пока на её боках созревала икра, и после выклева мальков эта слизь просто стала более густой и питательной. Появление потомства также разбудило родительский инстинкт у самца, и он тоже начал выделять питательную слизь, взяв на себя часть родительских забот.
К моменту, когда Архонт был увлечён охотой на личинку стрекозы, а она, в свою очередь, подкрадывалась к выводку майяихтов, потомству этих рыб было больше недели, и они уже превратились в довольно активных существ. Ещё совсем не похожие на своих величественных родителей, они проворной стайкой снуют между их телами, время от времени пощипывая хлопья питательной слизи с бока одного из родителей. У пары майяихтов на попечении находится несколько десятков полупрозрачных мальков, и все они должны быть обеспечены защитой и пищей. Пока вокруг не заметно опасности, движения взрослых майяихтов медлительны и неторопливы, и мальки плавают вокруг них целой стайкой, ощущая спокойствие в движениях родителей.
Взрослые майяихты должны охранять потомство от множества опасностей. Мальки растут быстро, и уже успели перерасти некоторых из своих прежних врагов. Несмотря на родительскую заботу, несколько мальков всё равно успели стать жертвами мелких хищных рыб, личинок насекомых и даже лягушек. Но в любом случае, до наступления зрелости доживёт достаточное количество молодых рыб – родительская забота помогает им выжить в первые дни жизни, самые опасные для молодняка. Но родители при всём своём желании не смогут уследить за всеми мальками и уберечь их от всех возможных опасностей. И одна из них вполне реальна – это личинка стрекозы, которая осторожно подкрадывается к малькам, неуклюже переставляя ноги и прячась среди гнилых листьев на дне. Плоское тело и маскировочная окраска делают её незаметной для глаз взрослых рыб, а мальки, даже если и увидели её, просто не придали значения её появлению из-за собственной неопытности – они пока не умеют распознавать врагов. Личинка стрекозы, раскрыв серповидные щупики на маске, осторожно подползает к семье рыб, но её примитивное поведение не подсказывает ей, что она сама легко может превратиться в добычу. Пока в поле её зрения мелькают силуэты небольших рыбок, а течение реки несёт их запах в её сторону, она поглощена исключительно охотой. Ещё несколько осторожных шагов, и она уже готова схватить малька майяихта, но в это время из зарослей на неё бросился Архонт – выбросив вперёд голову на длинной шее, он вцепился в брюшко личинки. Схваченная личинка начала извиваться, испуганные мальки майяихта бросились под защиту родителей, и самец развернулся головой в сторону опасности, вспыхнув яркой окраской. Его голова стала медно-красной, а жировая подушка на лбу приобрела фиолетовый оттенок. Раскрыв плавники и растопырив жаберные крышки, он двинулся навстречу маленькой черепахе, заслоняя собой самку с прижавшимся к её бокам выводком.
В пылу охоты, преследуя личинку стрекозы, Архонт совершенно забыл об осторожности и выплыл навстречу рыбам, каждая из которых значительно превосходит его размерами и весом. Взрослые майяихтисы не заметили схваченную Архонтом личинку стрекозы, но прекрасно разглядели молодую черепаху, внезапно появившуюся из зарослей. Их поведенческая программа сработала безотказно: мелкая черепаха представляет опасность для мальков, и самец бросился на защиту потомства. Он распахнул жаберные крышки, и складки кожи на горле растянулись, открывая яркие «неоновые» бирюзовые пятна, отражающие свет. На неопытного молодого Архонта это не произвело никакого впечатления, и он продолжил «жевать» извивающуюся личинку стрекозы. И тогда самец майяихта бросился вперёд и нанёс удар по панцирю Архонта массивной жировой подушкой, растущей у него на голове. Из-за своего маленького рта он не смог бы проглотить маленького детёныша черепахи, поэтому фактически никакой опасности для Архонта нет. Но эффект неожиданности сработал: Архонт выронил добычу и бросился прочь от этих рыб. Несколькими скоростными рывками, меняя направление движения, он покинул место жительства майяихтов, забился в заросли мелколистных водяных трав и затих. Атака рыбы сильно испугала его, и он замер среди растений в полной неподвижности. Лишь через несколько минут Архонт осторожно высунул голову под листом плавающего растения и подышал. Личинка стрекозы, которую он выронил при поспешном бегстве, практически сразу же оказалась в желудке самца майяихта.
Пара майяихтов связана тесными супружескими узами. Рыбы выбрали друг друга из многих потенциальных партнёров, и их отношения строятся не только на инстинктах, но и на определённой симпатии по отношению друг к другу. А это означает, что время от времени партнёры по размножению должны подтверждать свой статус «образцового супруга» какими-либо действиями, направленными на укрепление связи между ними. Это короткое сражение с опасным для потомства врагом укрепило статус самца майяихта в паре. Проглотив личинку стрекозы, чуть не напавшую на мальков, он вернулся к самке, сложил кожные складки на жаберных крышках, и передняя часть его тела приобрела яркий медный оттенок, а продольная полоса на боках стала бархатно-чёрной. Встав параллельно телу самки и слегка вздрогнув телом, он «пригласил» мальков пощипать слизь с его тела. Мальки «спрыгнули» с тела матери, переплыли к его бокам и начали осторожно пощипывать питательную слизь. Мир и покой вернулись в семью рыб, и молодые майяихты продолжили познавать мир под защитой своих заботливых родителей.
В отличие от мальков майяихтов, Архонту не приходится рассчитывать на поддержку родителей – они передали ему по наследству врождённые навыки выживания, а всё остальное каждая молодая черепаха должна познавать на собственном опыте. Архонт вообще не представляет себе, как выглядит его мать, и где она находится в настоящее время. Если эта самка гидромедузы-эласмозавра ещё жива, то искать её нужно точно не в маленькой лесной речке, где эта рептилия с трудом сможет развернуться. Взрослые рептилии этого вида живут в глубоком русле реки, куда маленькому Архонту пока путь заказан. Детство юного самца гидромедузы-эласмозавра проходит в небольшой лесной реке, вдали от опасностей, которыми грозят воды крупных рек. Местные жители в основном не представляют для него опасности, хотя есть одно исключение – свирепые водяные жуки и клопы. Эти насекомые бороздят воды маленьких рек и тихих заводей и являются смертельными врагами для любых мелких животных сравнимого с ними размера. Водяные жуки обладают острыми режущими челюстями и способны наносить глубокие болезненные раны. А у водяных клопов укол хоботка вводит в тело жертвы смертоносный пищеварительный сок, вызывающий постепенное растворение тканей и болезненную мучительную смерть. Пока Архонт мал, они способные догнать его и убить, поэтому Архонт прячется, завидев их многоногие силуэты на фоне поверхности воды. Когда крупный жук-плавунец всплыл на поверхность воды и повис под плёнкой поверхностного натяжения, приподняв брюшко, Архонт бросился ко дну и быстро закопался в гнилую листву. Он осторожно поглядывает из своего укрытия на поверхность воды, где жук медленно дрейфует вместе с течением. Тело жука отчётливо выделяется на фоне неба и полога леса, видимых из-под воды. Он явно решил не только обновить запас воздуха: вися под поверхностью воды вниз головой, жук оглядывает дно и нижние слои воды, выискивая себе добычу по силам. Опасаясь этого существа, Архонт старается не выдавать своего местонахождения: он сохраняет неподвижность и лишь осторожно дышит, приоткрыв рот. Течение омывает слизистую оболочку рта, благодаря чему рептилия получает некоторое количество кислорода и может оставаться под водой дольше, чем позволяет кислород, содержащийся в лёгких. Первые опыты встреч с речными жителями научили Архонта быть осторожным – однажды ему едва удалось ускользнуть от крупного жука-плавунца, и теперь он терпеливо ждёт, пока хищное насекомое уплывёт, осторожно следя за ним одним глазом. Жук некоторое время висел вверх брюшком под поверхностью воды, но затем резко рванулся вниз и скрылся где-то за корягой – возможно, увидел мелкую рыбу или лягушку. Но вполне возможно, его напугало что-то на поверхности воды или на берегу. Архонту за свою недолгую жизнь уже приходилось видеть, как острый клюв цапли пронзает толщу воды, чтобы схватить неосторожную рыбу, или как пёстрый остроклювый зимородок смело бросается в воду за добычей. Один раз Архонт видел, как клюв цапли схватил кого-то из его сородичей, поэтому он держится подальше от берега, особенно если тот порос высокими болотными растениями. За зелёной стеной листьев вполне могут скрываться цапли и другие болотные птицы, а их клювы несут смерть маленьким черепахам.
У маленького животного есть один практически беспроигрышный способ защиты – нужно просто держаться рядом с кем-то сильным, но безопасным. И такие животные обитают в реках Южной Америки, являясь важным звеном местных экосистем. Там, где река широко разливается, лес расступается, а солнечный свет достигает земли, бурно развиваются водяные растения. Они могли бы полностью перекрыть русло реки своими зарослями, но им не дают этого сделать своеобразные растительноядные существа. Когда они кормятся, их мокрые чешуйчатые спины поблёскивают на солнце. Эти рептилии отдалённо похожи на крокодилов эпохи человека, но разница становится особенно очевидной, когда их укороченные головы время от времени поднимаются на поверхность воды, и рептилии делают вдох. Даже в воде они лишены быстроты крокодилов и лишь неторопливо передвигаются по своим подводным «пастбищам», цепляясь и отталкиваясь от дна реки лапами. Это одни из крупнейших жителей небольших рек – водяные ящерицы аквагуаны, мирные травоядные существа. Их зубы похожи на лезвия, и они буквально выстригают заросли, оставляя после себя лишь корневища с пучками срезанных черешков листьев. Когда аквагуаны кормятся, течение уносит остатки листьев и откушенные ими стебли. Растительный корм малопитателен и трудно усваивается, поэтому аквагуаны ежедневно заглатывают огромное количество зелени, набивая свои объёмистые кишечники.
Аквагуаны – вегетарианцы, пищу животного происхождения они получают лишь вместе со своим основным кормом – растениями. Они заглатывают улиток и личинок насекомых, которые не успели спастись от их зубов, но не ловят их специально. Поэтому Архонт чувствует себя в безопасности рядом с этими массивными рептилиями. Во время кормления аквагуаны ворошат мордами заросли подводных трав и пугают мелких рыб и креветок – это обстоятельство привлекает не только Архонта, но и других мелких хищников, которые плавают рядом с аквагуанами. Это не осознанное стремление держаться рядом с более крупными животными – поведение черепахи слишком примитивно для того, чтобы целенаправленно вступать в союзы с другими животными. Архонт просто оказался в нужном месте в нужное время. Он держится рядом с одной из рептилий, стараясь не подплывать слишком близко к ней, чтобы не оказаться в её челюстях. Когда аквагуана срывает листья растений, из зарослей выплывают рыбы – несколько мелких тетр и пара майяихтов с выводком. Это не та пара, которую встретил Архонт во время охоты на личинку стрекозы – их мальки вывелись всего лишь несколько дней назад, и им очень не повезло, что аквагуаны решили кормиться там, где они ухаживают за выводком.
Видно, что взрослые рыбы переживают стресс: их окраска бледная, а продольная полоска на боку серая, а не чёрная. Рыбы встретились с врагом, превосходящим их по весу во много раз, и их сил не хватит, чтобы отстоять свой дом. Самка безуспешно пытается собрать выводок в одну стайку, но испуганные мальки расплываются в стороны, и этим не преминули воспользоваться хищники: стрелой мелькнуло серебристое тело, и один из мальков пропал, схваченный мелкой хищной рыбой – возможно, молодой харакощукой. Ещё несколько мальков, мечущихся зигзагами у самого дна, просто отстали от родителей, и теперь обречены на смерть без родительской заботы. Самец майяихта пытается защитить потомство: он несколько раз бросается на аквагуану и таранит её головой, пытаясь остановить огромную рептилию и заставить её кормиться в другом месте. Но даже самые яростные атаки майяихта воспринимаются аквагуаной совершенно равнодушно. Такие удары – всего лишь досадное недоразумение, небольшое препятствие во время затяжного обеда, плавно переходящего в ужин. Аквагуана не обращает внимания на нападающую рыбу и просто продолжает есть растения, срезая их зубами, похожими на лезвия. Архонт плавает поблизости от кормящейся аквагуаны и время от времени бросается вперёд, чтобы схватить рыбу или личинку, которую вспугнули движения крупной рептилии. Заплывая сбоку от кормящейся аквагуаны, Архонт имеет возможность видеть, кого вспугивают движения аквагуаны, и выбрать себе добычу по размеру. Бросившись вперёд и выбросив вперёд голову на длинной шее, Архонт ловко схватил мелкую харациновую рыбу прямо из-под морды аквагуаны, и тут же проплыл под брюхом рептилии и занял исходную позицию. Расправившись с добычей, он вновь начал высматривать себе новую жертву. Благодаря таким соседям он имеет возможность охотиться без труда, хотя он не ищет встреч с аквагуанами специально.
Однако в реке найдутся более умные существа, которые умеют целенаправленно извлекать выгоду из соседства с другими животными. Пока Архонт высматривал добычу, вспугнутую аквагуанами, выше по течению в воде мелькнул удлинённый силуэт гибкого существа. Затем это существо проплыло вдоль берега и приблизилось к аквагуанам. Крупные рептилии едва обратили на него внимание, продолжая ощипывать подводную зелень. Сделав круг, существо выбралось на ствол дерева, лежащий на мелководье. Это млекопитающее с густым пушистым мехом, перепончатыми задними лапами и сильным плоским хвостом. Оно напоминает выдр эпохи человека, но на самом деле это водяной грызун ложновыдра, и его сходство с выдрами – исключительно результат практически одинакового образа жизни. Сев на задние лапы, существо начало чиститься, прочёсывая свою шерсть когтями передних лап, а затем по-кошачьи почесав голову удлинёнными пальцами задней лапы. Наружность этого существа обманчива. Несмотря на повадки, которые могли бы выглядеть милыми с точки зрения человека, этот вид – один из самых опасных хищников в реках Южной Америки. Он унаследовал от своих предков плотоядность, убийственно острые резцы и умение хорошо плавать и нырять. Когда зверь зевнул, острые резцы с жёлтой эмалью сверкнули на фоне его тёмной шерсти. Ложновыдра – реальная опасность для молодых черепах: его резцы достаточно сильны, чтобы разломать панцирь мелкой черепахи и выскрести из него всё мясо. Архонта спасло от этого хищника лишь тело взрослой аквагуаны, которое скрыло его от взгляда ложновыдры. И сейчас, в присутствии этого грызуна, Архонт находится в реальной опасности: значительная часть молодых гидромедуз-эласмозавров гибнет от зубов ложновыдры в первые годы своей жизни. Лишь с возрастом они перестают опасаться этих животных просто потому, что ложновыдра не сможет вытащить на берег слишком тяжёлую черепаху, чтобы съесть её там.
Почистившись, ложновыдра растянулась на стволе дерева и стала наблюдать за аквагуанами. Молодые аквагуаны также становятся жертвами этого хищника, но взрослые особи слишком велики для неё. Не обращая внимания на ложновыдру, они продолжают кормиться водяными растениями. Одна из рептилий вырвала со дна реки пучок растений и начала пожирать его, кромсая зубами. По поверхности воды поплыли откушенные листья. Ложновыдра осторожно подобралась к самой поверхности воды и стала наблюдать за тем, что происходит под водой. Проблески чешуи мелких рыбок не привлекают её – она надеется обнаружить нечто более привлекательное. И буквально через несколько минут ей повезло: маленькая черепаха, испуганная деятельностью аквауганы, выбралась из своего укрытия среди растений и поплыла у самого дна, быстро взмахивая перепончатыми лапами. Плавно, словно струя ртути, ложновыдра скользнула в воду и погналась за ней. Черепаха может плавать быстро, но она не способна делать это слишком долго. Главное – не упускать её из виду, и тогда её легко поймать. Волнообразно изгибаясь всем телом и работая широким уплощённым хвостом, ложновыдра стремительно несётся вслед за рептилией, ловко огибая тела огромных аквагуан, которые продолжают безучастно кормиться на своём подводном пастбище. Черепаха проплыла прямо под телом одной из них и скрылась в объеденных рептилиями зарослях. Но ложновыдра – проворный пловец, и по опыту знает, что аквагуаны безобидны. Она повторила трюк черепахи и поймала её практически под самым животом аквагуаны. Острые резцы вонзились в панцирь черепахи и прокололи его – теперь её уже ничто не спасёт. Держа в зубах мелкую черепаху, ложновыдра всплыла и выбралась на торчащую из воды корягу. Здесь она может расправиться с добычей, не опасаясь притязаний на неё со стороны водяных хищников. Сев на задние лапы и держа ещё шевелящуюся черепаху в передних лапах, ложновыдра вонзила в добычу резцы и одним движением оторвала брюшной щит. Её резцы отрывают куски живой плоти, и зверь жадно выгрызает мясо из панциря. За несколько минут хищный грызун расправился с черепахой, съел всё мало-мальски съедобное и бросил окровавленный панцирь в воду. Несколько маленьких рыбок, привлечённых запахом крови, подплыли к нему и начали выщипывать крохотные остатки мяса черепахи, которая была жива ещё полчаса назад.
Архонту приходится прятаться от ложновыдры. Этот грызун опасен главным образом для рыбы, но панцирные существа вроде крабов и молодых черепах тоже входят в его меню: прочные резцы позволяют ложновыдре расправляться с такой добычей. Фактически, эта черепаха ценой своей жизни спасла Архонта – возможно, он мог бы стать жертвой ложновыдры, если бы она заметила первым именно его. И пока Архонт слишком мал, чтобы ему можно было спастись от ложновыдры бегством – она легко догнала бы его. Поэтому ему приходится играть в прятки: Архонт покидает опасное место, скрываясь среди поднятого аквагуанами ила. Он уплыл подальше от места, где пирует этот хищник, скрылся в зарослях ещё не съеденных аквагуанами болотных растений и только там осторожно высунулся из воды и подышал. Пока Архонт ещё не готов встретиться лицом к лицу с ложновыдрами, хотя взрослые рептилии его вида совсем не обращают внимания на этих зверей: крупный размер спасает их от зубов этих грызунов. Первые месяцы жизни – это время, когда гибнет больше всего молодых черепах, и немалый вклад в их смертность вносит именно хищничество ложновыдр. С возрастом панцирь молодых гидромедуз-эласмозавров станет прочнее, они смогут нырять глубже и станут опытнее в поиске пищи и выборе мест для жизни. Но это смогут сделать только те, кто переживёт опасные годы детства.

***

После выклева Архонта из яйца прошло 2 года. Он уже опытен в поиске пищи и значительно подрос по сравнению с моментом, когда вышел из яйца – теперь длина его панциря около 15 сантиметров. Некоторые существа вроде водяных жуков, опасные для новорождённых детёнышей черепах, уже не опасны для него – с некоторых пор Архонт начал ловить их самих и поедать – вначале самых мелких, но затем перешёл на более крупных. И теперь уже сами эти насекомые должны спасаться, когда Архонт проплывает вдоль берега в поисках добычи. Но это лишь первая маленькая победа: пока он всё равно слишком мал и может стать жертвой более крупных хищников, и у него ещё остаётся много врагов.
Подросший Архонт мигрировал ниже по течению. Здесь маленькая лесная река приняла в себя воды ещё нескольких таких же рек и стала значительно шире. Лес расступился, и теперь солнечные лучи достигают поверхности воды и стимулируют активный рост водяных растений. В этих местах аквагуаны более многочисленны – они собираются группами, насчитывающими до нескольких десятков особей, кормятся в зарослях и отдыхают на солнце на песчаных отмелях. Под водой плавают многочисленные рыбы; мелких и ярко окрашенных харациновых рыб становится значительно меньше, а в русле реки плавают косяки стайных харациновых более скромной окраски, охотящиеся на водных беспозвоночных и мелкую рыбёшку. В зарослях подводных растений обитают пёстрые карликовые цихлиды, а их более крупные родичи патрулируют края зарослей; крупные широко раскрывающиеся рты выдают в них активных хищников. Архонт пока опасается проплывать мимо этих рыб: он ещё не настолько сильно вырос, чтобы чувствовать себя в безопасности рядом с ними, и некоторые широкоротые хищники вполне могли бы проглотить его целиком даже сейчас. Но в этих местах водится и другой враг, которого боятся даже эти хищные рыбы: ложновыдра. Широкая мелководная река – прекрасное место для охоты, и ложновыдры охотно селятся по её берегам. Под корнями деревьев на берегу они выкапывают норы и живут в них целыми семьями, включающими размножающуюся пару и их выводок.
Силуэт ложновыдры, мелькнувший в воде, испугал Архонта. Он уже успел свести знакомство с этими животными и предпочитает держаться от них подальше. Нырнув поглубже, Архонт скрылся на дне, закопавшись в гниющую листву, накопившуюся в глубокой части русла. Его главное средство защиты – умение подолгу находиться под водой. Ложновыдра – это млекопитающее, животное с быстрым обменом веществ и большой потребностью в кислороде. Она приспособлена к подводной жизни, но всё равно этот хищник не может нырять так же долго, как сам Архонт, даже в таком юном возрасте. Пока ложновыдра плавает у поверхности воды, Архонт держится на глубине и не торопится всплывать. Выставив голову из-под слоя листьев, Архонт приоткрыл рот и начал медленно набирать воду в глотку и осторожно выпускать её. Это обеспечивает ему дополнительный приток кислорода через слизистую оболочку ротовой полости, покрытую ворсинками, дополнительно увеличивающими площадь её поверхности. Из своего укрытия Архонт осторожно поглядывает вверх. Силуэт ложновыдры на фоне блестящей поверхности воды несколько раз проплывает над ним, а затем пропадает: хищник погнался за рыбой и исчез из поля зрения Архонта. Несмотря на дополнительные приспособления для получения кислорода, Архонт всё же ощущает потребность вдохнуть воздух. Поэтому, когда ложновыдра исчезла, Архонт рывком выбрался из своего укрытия и поплыл к поверхности воды, торопливо взмахивая ластами. Но он ещё не знает, что подъём будет не таким простым.
Ложновыдра – это не единственный хищник на этом участке реки: находятся существа, которые не боятся даже её. Не все рыбы пускаются в бегство при появлении ложновыдры, некоторые прекрасно уживаются по соседству с этим деятельным и беспокойным существом. И одна из этих рыб неподвижно застыла под широкими листьями кувшинки, раскинувшимися на поверхности воды у берега. Тень от листьев скрывает её присутствие, а она сама внимательно оглядывает толщу воды в поисках добычи. И маленькая длинношеяя черепаха, плывущая к поверхности, показалась ей заманчивой добычей.
Архонт уже почти доплыл до поверхности, когда в лучах солнца сверкнула серебристая чешуя. Удлинённое тело хищника стрелой бросилось к нему из-под листьев кувшинок, и длинные узкие челюсти схватили Архонта за панцирь. Он отчаянно замахал ластами, пытаясь вырваться из ловушки, но челюсти крепко удерживали его, не давая подняться к поверхности. Сил у маленькой черепахи остаётся всё меньше и меньше.
Архонт подвергся нападению сравнительно молодой харакощуки – плотоядного представителя харациновых рыб. Длина напавшей на него рыбы – немногим больше метра; её челюсти ещё слишком слабы, чтобы прокусить или сломать панцирь, поэтому зубы хищника лишь царапают его щитки. Взрослые особи этого вида вдвое длиннее и силы их укуса вполне хватило бы, чтобы панцирь Архонта хрустнул, словно яичная скорлупка. Но сейчас панцирь спасает жизнь юной черепахе. Молодая харакощука схватила черепаху поперёк панциря, и Архонт отчаянно машет ластами, пробуя вырваться из челюстей рыбы. Ему не грозит опасность погибнуть от удушья: Архонт активно «дышит» через глотку, и то небольшое количество кислорода, которое он получает, позволяет ему оставаться в живых. Но ситуация складывается для него не лучшим образом: харакощука не отпускает его и пытается проглотить. Она встряхивает пойманного Архонта, пытаясь развернуть его головой в глотку и проглотить, но это у неё не получается: Архонт уже подрос достаточно сильно, и его панцирь явно не пролезет в глотку хищника. Около года назад ему точно не повезло бы: тогда он был значительно меньше, и как раз пролез бы ей в глотку. А будь харакощука постарше и покрупнее, она проглотила бы Архонта без особых усилий. У Архонта есть шанс спастись, и он активно пытается им воспользоваться: рептилия сопротивляется, дёргает шеей и бьёт ластами по челюстям хищника. На какую-то секунду хватка челюстей харакощуки ослабела, и Архонт ударами ласт развернулся и высвободил шею. Длинная шея, помогающая при охоте, помогла ему в этот раз: извернувшись, Архонт укусил хищника в нижнюю челюсть и вцепился в неё мёртвой хваткой. Харакощука почувствовала боль, а челюсти Архонта так сильно сдавили её челюсть, что кости харакощуки постепенно начали поддаваться его усилиям. Роли изменились, и хищник почувствовал себя добычей. Охотничий инстинкт моментально сменился желанием освободиться от источника боли. Хищная рыба пытается освободиться от повисшей на её челюсти маленькой черепахи – она плавает рывками из стороны в сторону и дёргается всем телом, распугивая мелких рыб, ставших невольными свидетелями бесславного поражения их былого врага. В воде появился слабый, но отчётливый запах крови харакощуки: Архонт смог нанести ей глубокую рану, прокусив челюсть рыбы до кости. Харакощука бросилась вперёд, резко ускорившись, и сделала крутой вираж над дном, а затем бросилась в заросли растений, выбирая самые густые сплетения стеблей. Во время этих манёвров она внезапно почувствовала, что плыть стало значительно легче, а источник боли пропал. Выплыв из зарослей, молодая харакощука вернулась в засаду под листья кувшинок. О происшествии ей напомнила лишь боль в нижней челюсти, когда рыба попыталась раскрыть пасть шире. Но эта рана не опасная и быстро заживёт. А рыба станет более осмотрительно выбирать себе добычу.
Пока харакощука металась по зарослям, Архонт отцепился от неё и быстро уплыл в сторону. Оказавшись в относительной безопасности, он первым делом вытянул шею вверх и начал пробираться по растениям к поверхности воды, отчаянно взмахивая ластами. Через несколько секунд ему удалось это сделать, и он ощутил что-то вроде наслаждения и удовлетворения, когда изгнал из лёгких застойный воздух и сделал долгожданный вдох. Он одержал хорошую победу, и она означает, что Архонт уже перерос некоторых действительно опасных хищников. Но сколько его ровесников успело погибнуть в их беспощадных челюстях – неизвестно. И всё равно ему ещё предстоит очень долго расти, чтобы чувствовать себя в безопасности от большинства хищников этих мест.
Жизнь и смерть – две стороны одного явления. Архонт – хищник, и живёт благодаря тому, что множество мелких живых существ находит свою смерть в его челюстях. В мелководных реках, протекающих через влажный тропический лес, обитает множество видов рыб. Здесь мало мелких видов тетр, украшенных яркими «неоновыми» пятнами и полосами: они более характерны для маленьких рек, протекающих в тени под пологом леса. Архонт начинал жизнь в одной из таких речек, но сейчас он переселился ниже по течению, в более просторное русло, и здесь у него появились другие соседи. Основная добыча Архонта в реке – молодь крупных тетр гарпагохараксов. Эти всеядные рыбы являются потомками тетрагоноптеруса – широко распространённого вида харациновых эпохи человека. Они выжили в эпоху антропогенного биологического кризиса, и в неоцене превратились в великолепных обитателей речной системы Амазонки и Гипполиты. Стаи этих стремительных пловцов проплывают по руслу реки, а в прибрежных зарослях кормится многочисленное потомство этого вида. Окраска этих рыб очень скромна по сравнению с красочными обитателями тенистых лесных ручьёв: чешуя гарпагохараксов серебристая, а плавники прозрачные. Лишь на лбу этих рыб есть чёрное пятно, а глаза рубиново-красного цвета. Широким ртом эти рыбы обрывают листья водяных растений и схватывают водяных насекомых, а иногда объедают мёртвых животных, которых несёт река. Своей репродуктивной стратегией гарпагохараксы чем-то похожи на черепах: они производят огромное количество потомства, но лишь малая часть его доживает до взрослого состояния, поскольку родители просто не заботятся о новом поколении. Время от времени Архонт оказывается в гуще нереста гарпагохараксов, и ему приходится проплывать буквально сквозь облака икры этих рыб. А молодые гарпагохараксы, сотнями плавающие в реке, часто попадают в челюсти Архонта, когда он устраивает засады на дне в ямах с гниющей листвой. Взрослые гарпагохараксы слишком крупны для Архонта, пока он не подрос, и ему часто приходится убираться с их пути, когда стая взрослых рыб плывёт по реке. Плывущие рыбы не сразу сворачивают в сторону, и порой Архонту достаются удары рыл этих рыб, если он промедлит и сам не уберётся с пути этих рыб.
Гарпагохараксы являются объектом охоты многих речных жителей. Взрослые харакощуки, гиганты двухметровой длины, добывают этих рыб стремительными атаками из-под скоплений плавающих растений или из зарослей кувшинок. В основном русле реки гарпагохараксы становятся жертвами взрослых гидромедуз-эласмозавров, которые выхватывают их из косяков с помощью длинных гибких шей. И везде, где живут ложновыдры, эти грызуны часто добывают гарпагохараксов на обед.
Выбравшись из норы, взрослая самка ложновыдры вразвалку ковыляет к воде по крутому речному берегу. Нора выкопана в верхней части берегового склона, где почва скреплена корнями деревьев. К воде ведёт протоптанная дорожка: нора заселена уже на протяжении нескольких лет, и живущая в ней самка успела вырастить несколько выводков детёнышей. Этот вид живёт поодиночке или небольшими группами – самка и её выводок, не достигший самостоятельности. Забота о потомстве целиком лежит на самке, и она должна убедиться, что вокруг всё безопасно, чтобы не рисковать жизнью. Взрослые особи этого вида – одиночки, и каждая взрослая особь должна заботиться о собственном благополучии самостоятельно. Но самке регулярно приходится заботиться о потомстве, и никто, кроме неё, этого не сделает.
Понюхав воздух, взрослая ложновыдра некоторое время выжидает, прислушиваясь к звукам окружающего мира. Убедившись, что опасности нет, она добралась до края воды и скользнула в глубину. Под водой ложновыдра плывёт изящно и грациозно, но это грация убийцы: хищный грызун охотится на рыбу, и направляется в сторону стаи гарпагохараксов, плывущей в центральной части русла реки. Пожалуй, гарпагохараксов в реках тропических районов Южной Америки встретить проще всего: эти всеядные и неприхотливые рыбы являются самыми обычными жителями рек.
Приближаясь к стае рыб, ложновыдра соблюдает осторожность. Она старается плыть под прикрытием зарослей водяных растений и не делать резких движений, которые могут напугать возможную добычу. Гарпагохараксы часть заплывают на мелководье, чтобы кормиться, однако сейчас они плывут прямо навстречу смерти. Голодные рыбы набрасываются на заросли водяных растений и начинают кромсать острыми зубами стебли и пожирать личинок насекомых и мелкую рыбу. Во время кормления стаи гарпагохараксов вода у берега словно кипит от движений множества тел. Некоторые рыбы возбуждённо выпрыгивают из воды и шлёпаются прямо на спины сородичей. В поведении этих рыб чётко проявляется особенность стайных животных: делать ровно то же самое, что и сородичи. Поэтому все они с одинаковым рвением кормятся на краю зарослей. Занятые кормёжкой рыбы не замечают опасности, а она совсем рядом. Затаившаяся ложновыдра быстро проплывает у самого дна, наметив себе жертву, и нападает. Хищник врывается в косяк и вонзает резцы в крупную взрослую рыбу, которая слишком поздно заметила нападение. Остальных рыб охватила паника, они заметались, и вокруг ложновыдры с добычей закружился настоящий водоворот серебристых тел испуганных гарпагохараксов. Но они уже не интересовали хищника: добыча бьётся в челюстях, и всё остальное уже не важно. Крепко держа добычу, ложновыдра всплыла на поверхность воды. Гарпагохаракс пытается освободиться, дёргаясь в челюстях хищника. Но ложновыдра доплыла до берега, вытащила добычу на песок и нанесла ей сильный укус резцами в голову, пробив ими насквозь маленький рыбий мозг. Тело рыбы затрепетало и замерло: охота окончена успешно.
Косяк гарпагохараксов испуган запахами крови и страха, и рыбы покидают опасное место. В лучах солнца поблёскивают их бока, но рыбы быстро уходят на глубину.
Ложновыдра – один из основных рыбоядных хищников в местной экосистеме. Когда самка вернулась на берег с добычей, из входа в нору показалась миниатюрная мордочка с длинными усами, а через мгновение по береговому склону уже кубарем покатился детёныш с большими перепончатыми задними лапами. Из норы выглянули ещё двое детёнышей: очевидно, они просто вытолкнули первого наружу, почувствовав возвращение матери. Самка ложновыдры положила на песок добытого её гарпагохаракса и начала рвать брюхо рыбы резцами. Её морда испачкана кровью и чешуёй рыбы, и она с аппетитом отрывает куски плоти добычи и глотает их. Трое детёнышей, привлечённых запахом добычи, окружили лежащую на песке рыбу и тоже начали есть. Они ещё малы и не слишком опытны в разделке добычи, поэтому часто хватают малосъедобные части рыбы – кишечник или плавательный пузырь. Но они пока кормятся материнским молоком, поэтому не страшно, если значительная часть добычи просто достанется матери – они не останутся голодными. Тем не менее, они уже подросли достаточно для того, чтобы понять, что мясо вкуснее молока, поэтому терзают добытую матерью рыбу с жадностью, время от времени шипя друг на друга и разевая рты, в которых грозные резцы едва прорезались и пока вряд ли смогут прокусить череп настоящей добычи.
Рядом с пирующим выводком ложновыдр бродит небольшая цапля с бурым оперением и желтоватыми продольными полосками на шее и голове. Она явно рассчитывает поживиться остатками добычи ложновыдры, но должна проявлять осторожность: этот грызун охотно добавляет в свой рацион мясо птиц, если их удастся поймать. Ложновыдры часто нападают на уток, хватая их снизу, из-под воды. Но иногда они выслеживают цапель и куликов, бродящих по ковру плавающих растений, и топят их, схватив за ноги. Но на суше у птиц есть преимущество: к ним нельзя подобраться незаметно, и они легко могут улететь, ощутив опасность со стороны ложновыдры. Однако сейчас эти звери слишком заняты добычей, и цапле удаётся украсть растерзанные кишки рыбы, валяющиеся на песке. Заполучив этот трофей, цапля отбежала в сторону и торопливо проглотила его целиком.
Когда с рыбой было покончено, самка ложновыдры вновь нырнула и продолжила поиск добычи. А детёныши, наслаждаясь сытостью, затеяли игру у края воды, ожидая возвращения матери. Они уже пробовали плавать, хотя это получается у них не так хорошо, как у матери. Поэтому они пока соблюдают осторожность и плещутся только на мелководье, не заходя далеко в воду. На берегу возле норы валяются остатки добычи ложновыдры: высохшие и обглоданные крабами и насекомыми головы и хребты рыб, а также куски костяных панцирей сомов, на которых виднеются следы резцов взрослой ложновыдры. Это прекрасные игрушки для детёнышей, которые затаскивают их в воду и плещутся с ними, таская их в зубах, словно это настоящая добыча, которую они ловят. Такие игры готовят их к взрослой жизни, где выживание напрямую зависит от того, насколько хорошо развиты охотничьи навыки.
Но кости и головы рыбы не сравнятся с живой игрушкой: если рядом с играющими детёнышами ложновыдры оказывается маленькая черепаха или лягушка, их игры становятся значительно азартнее и более жестокими и кровавыми. Если случайной живой игрушке не удастся ускользнуть, она скорее всего погибнет от многочисленных укусов детёнышей ложновыдры или будет попросту растерзана живьём. Детёныши забрались на мелководье и начали азартно преследовать птичье перо, которое ветер гонит по поверхности воды. Они пока мало что знают о хищниках, таящихся в глубинах реки, поэтому ведут себя довольно беспечно. Один из детёнышей схватил перо зубами и поплыл, держа его над головой, а двое других бросились в погоню. Через несколько минут перо было схвачено уже другим детёнышем, а затем третьим, который азартно потрепал его, откусив верхнюю часть.
Когда игра с пером наскучила детёнышам, они один за другим нырнули и поплыли у самого дна. Испуганный их появлением краб бросился в глубину, и юные ложновыдры поплыли за ним. Краб быстро добрался до ямы на дне, в которой накопились гнилые листья, принесённые лесными ручьями. Детёныши ложновыдры последовали за ним и начали ворошить листву передними лапами. Один из детёнышей заметил краба, пытающегося скрыться среди растительного мусора, и попытался его догнать. Но в этот момент листья зашевелились, и со дна реки поднялось облако мути: детёныши ложновыдры побеспокоили Архонта, устроившего засаду в этом месте. Такая живая игрушка значительно интереснее, чем какое-то перо или маленький краб. Один из детёнышей тут же попытался куснуть Архонта, но его резцы лишь царапнули по краю его панциря, не причинив Архонту вреда. Другой детёныш слегка щипнул резцами задний ласт Архонта. Почувствовав боль, Архонт попытался избавиться от назойливого внимания этих существ. Взмахивая ластами, он поплыл прочь, а детёныши ложновыдры, по очереди всплывая за воздухом, начали преследовать его. Они начали покусывать его панцирь, словно пробуя его на прочность, и повисать на нём бульдожьей хваткой, заставляя Архонта катать их на себе. Такие игры приносят Архонту лишь беспокойство. Он ощущает запах ложновыдры в воде, и это его пугает – он пытается избавиться от внимания этих существ, однако они не отстают от него, продолжая игру в кошки-мышки. И когда двое из детёнышей всплыли к поверхности воды за воздухом, Архонт попытался ускользнуть. Он рванулся вперёд, резко взмахивая ластами, и от неожиданности оставшийся детёныш ложновыдры не успел уцепиться за него сильнее. Освободившись от преследователя, Архонт поплыл в глубину. Он может надолго задерживать дыхание и глубоко нырять, и это позволяет ему оторваться от своих преследователей. Самое главное – успеть спастись, пока не появилась взрослая самка, иначе она легко убьёт Архонта, и её детёныши смогут поиграть с его пустым панцирем, из которого выгрызено всё мясо.
Когда такая заманчивая игрушка скрылась в глубине, только один из детёнышей попытался преследовать Архонта, но быстро отказался от этой идеи, и все трое детёнышей поплыли обратно к берегу. Неподалёку от их норы в воде лежит дерево. Несколько месяцев назад река подмыла часть берега, в воду съехал большой пласт почвы, а дерево упало в воду, почти перегородив реку. Пока оно лежало в воде, его листву съели разные травоядные животные, а кора над водой поросла грибами: природа полным ходом трудится над утилизацией растительного материала. Детёныши ложновыдры забрались на дерево и вытянулись, подставляя солнечным лучам спины. С этого ствола прекрасно видны окрестности норы, и они легко заметят мать, вернувшуюся с пищей. Детёныши начали изучать ствол дерева: они обнюхивают плоские шляпки грибов, осторожно откусывают кору, из интереса жуют её и выплёвывают. Время от времени они поглядывают по сторонам, надеясь заметить появление пернатых хищников: мать успела научить их быть осторожными. Но сейчас тень появилась не в небе, а под ними. Огромное существо медленно движется под водой по нижней стороне ствола. У него могучее тело, широкая и непропорционально большая голова, а над глазами торчат острые костяные рожки. Рот у этого чудовища очень широкий – детёныш ложновыдры легко пролезет в него. Но этот рот вечно открыт и превращён в присоску, а вместо зубов в нём растут прочные скоблящие роговые пластины. Это один из крупных видов рыб, обитающих в бассейне Амазонки и Гипполиты – плекотитан древоядный, представитель лорикариевых сомов. Несмотря на огромные размеры, это мирный обитатель реки. Мощные челюсти и длиннейший кишечник позволяют плекотитану использовать источник пищи, практически недоступный большинству жителей реки, за исключением некоторых личинок насекомых: этот вид способен переваривать частично разложившуюся древесину. Присасываясь ртом к затонувшим деревьям, он скоблит рыхлый верхний слой древесины и непрерывно пропускает через кишечник этот малопитательный корм. Свежая древесина иногда бывает ему «не по зубам», а вот слегка разложившаяся, источенная личинками насекомых и поражённая грибками – лакомое блюдо. В его помёте много опилок, и этот сом является одним из видов, ускоряющих разложение древесины в воде. Такой малопитательный корм не позволяет плекотитану вести очень подвижный образ жизни, и эта рыба большую часть времени сидит на поверхности ствола дерева, скобля гнилую древесину и медленно передвигаясь вперёд. Кожа плекотитана покрыта толстой костяной бронёй, которую вряд ли смогут прокусить даже зубы взрослой ложновыдры. А узор из продольных полос имитирует рисунок коры, поэтому неподвижно сидящий гигант, несмотря на свой размер, легко маскируется на стволе дерева, и почти неотличим от толстой ветви, пока не начнёт двигаться.
Детёныши ложновыдры заметили шевеление одного из плавников плекотитана и один за другим спрыгнули в воду, чтобы поближе изучить нечто новое для себя. Они не сразу заметили всего сома, неподвижно прицепившегося спиной вниз в тени на нижней стороне ствола дерева. Их внимание привлёк плавник, и они явно не представляют себе, насколько крупной может быть вся эта рыба. И они пока не представляют, что он может быть опасным для них. Будучи хищниками, детёныши ложновыдры пробуют напасть на него – это их врождённый инстинкт, а в процессе обучения они постигают хитрости охоты и учатся не делать ошибок. Детёныши ложновыдры пытаются укусить огромного сома, но у них ничего не получается: их резцы просто скользят по панцирю рыбы. Бронированный сом достигает примерно 70 см в длину, и они мало что могут ему сделать. Им самим практически ничто не угрожает: благодаря своему специфическому рациону плекотитан – один из самых безобидных обитателей реки. Его не беспокоят детёныши ложновыдры, которые плавают рядом с ним и время от времени пытаются напасть на него: если нужно, броня этого сома выдержит нападение взрослой ложновыдры. Поэтому он просто продолжает скоблить гнилую древесину и глотать опилки вместе с мелкими беспозвоночными, которые уже успели насверлить нор в стволе дерева. Тем не менее, даже это невозмутимое создание можно вывести из себя, если за дело берутся любопытные и подвижные существа. Один из детёнышей ложновыдры решил сменить тактику: он заплыл сзади, вцепился в хвостовой плавник и укусил его, вырвав кусок перепонки. Почувствовав боль, плекотитан отреагировал самым простым и доступным способом: он резко взмахнул хвостом, отшвырнув детёныша в сторону, выплыл из-под бревна, перевернулся спиной вверх и уплыл на глубину. Этот сом ещё молод, и его разорванный плавник быстро восстановится. Если ему повезёт выжить, примерно через двадцать лет он превратится в чудовище длиной 3 метра, и на него не осмелятся напасть даже взрослые ложновыдры. Когда сом скрылся в мутных глубинах реки, детёныши ложновыдры поспешили ближе к родной норе: пока с них достаточно приключений, и скоро должна вернуться мать с добычей.
Тропические реки – это дом для множества видов живых организмов. Благоприятные условия для жизни обеспечивают высокую продуктивность экосистем, и составляющие их виды вырабатывают различные тактики взаимодействия с окружающим миром, чтобы избежать конкуренции друг с другом. Плекотитан – это один из примеров узкоспециализированной стратегии питания: он освоил источник корма, который доступен для использования лишь немногим жителям реки. Многие существа могут жить среди утонувших деревьев, но вид, питающийся древесиной – большая редкость. Значительно чаще среди обитателей реки складываются отношения типа «хищник – добыча». Гидромедуза-эласмозавр, харакощука и ложновыдра – примеры животных-хищников в экосистеме. Взрослые животные этих видов практически не имеют врагов и находятся на вершине пищевой пирамиды. Но гидромедуза-эласмозавр сможет занять это почётное место, лишь переселившись в крупные реки, где живут взрослые особи этого вида. Молодые рептилии, обитающие в сравнительно мелководных притоках, сами легко могут стать добычей других местных хищников.
Отношения между видами на различных уровнях пищевой пирамиды не всегда сводятся к хищничеству. В экосистеме реки существует множество разнообразных видов паразитов, и ни один вид не застрахован от их нападения. Архонт ещё молод, но уже успел испытать на себе роль хозяина для некоторых паразитов. На него уже много раз нападали пиявки – от этих существ он не мог избавиться самостоятельно, и приходилось ждать, пока они сами насосутся крови и отцепятся от него. Но один раз на Архонта напало совершенно необычное существо. Когда он проплывал над зарослями растений, его запах привлёк одно существо, прячущееся среди растений. К стеблю растения прижалась мелкая полупрозрачная рыба с очень удлинённым, почти червеобразным телом – это ещё один вид сомов, обитающих в тропических реках Южной Америки. У неё хорошо развиты глаза и плавники – кроме прозрачности, она мало чем отличается от рыб, обитающих по соседству. Эта рыба скорее похожа на какого-то вьюна. С помощью колючек в плавниках рыба прицепилась к стеблю, и её слабое прозрачное тело покачивается на течении вместе с растениями. Она близорука, но достаточно хорошо различает силуэты крупных животных на фоне светлой поверхности воды. Однако недостатки её органов зрения компенсируются очень остро развитым химическим чувством, и рыба чувствует запах Архонта, проплывшего в нескольких метрах от неё. Течение возле берега сравнительно слабое, и рыба решилась на очень опасный шаг: она начала преследовать Архонта. Рыба плывёт, извиваясь, словно угорь; такой способ плавания медленный, но экономный, позволяет сберечь драгоценную энергию. Архонт искал место для засады, не подозревая, что сам стал объектом настоящей охоты. Выбрав место на дне, он забрался под слой гнилых листьев, набросал их на себя движениями ластов и затих в ожидании добычи. Лишь его глотка ритмично накачивала и выпускала порции воды – Архонт потихоньку дышал под водой. Течение быстро унесло поднятый им ил и несколько листьев, попутно распространяя его запах ниже по течению. И полупрозрачная червеобразная рыба продолжала искать источник этого запаха. Она плывёт над самым дном, извиваясь и буквально сканируя поток воды чувствительными ноздрями. Ей удалось обнаружить место, где спрятался Архонт. По иронии судьбы, ещё одной рыбе в это же самое время не удалось этого сделать: выбросив голову вперёд, Архонт изловил молодого майяихта и теперь заглатывал его, осторожно проталкивая в глотку головой вперёд. Он не заметил, как червеобразная рыба проползла под листья и начала искать его тело. Ей быстро удалось обнаружить панцирь Архонта, и она поползла вдоль его края к задней части тела Архонта. Обнаружив вход в клоаку Архонта, рыба осторожно сунула в неё голову. Её тело покрыто очень скользкой слизью, поэтому ей легко удалось проползти внутрь тела Архонта. Найдя вход в один из клоакальных пузырей, рыба проникла в него и прильнула к его стенке нижней стороной тела. Архонт оказался заражён паразитическим сомиком, обитающим в организме черепах – корненосным черепашьим сомом. Этот вид приспособился паразитировать в организме черепах, получая от них всё, что ему нужно для жизни. Пока Архонт ещё мал, паразитическая рыба занимает один из его клоакальных пузырей почти целиком, свернувшись в нём спиралью. В начале своей паразитической жизни корненосный черепаший сом прокалывает зубами эпителий клоакального пузыря черепахи и сосёт кровь, но позже будет обеспечивать свои жизненные потребности ещё более причудливым способом. Первое время рыбе придётся мириться с недостатком кислорода, но у неё в запасе есть средство, позволяющее решить и эту проблему.
Прошло несколько дней. Первое время Архонт ощущал боль и неприятные ощущения внутри тела: поселившийся в его клоакальном пузыре паразит шевелился и кусал богатый кровеносными сосудами эпителий. Но потом боль постепенно стихла, и Архонт продолжил вести привычную жизнь. В эти время с телом корненосного черепашьего сома происходили удивительные изменения. Он прикрепился к эпителию клоакального пузыря Архонта при помощи присосок, развившихся на нижней стороне тела, но они поработали совсем недолго и постепенно начали редуцироваться. Зато эпителий его кожных покровов на нижней стороне тела начал разрастаться, образовывая ворсинки. Эти ворсинки, пронизанные кровеносными сосудами рыбы, внедрились между клетками эпителия клоакального пузыря черепахи, и питательные вещества начали поступать прямо в кровь сома – они проникали туда путём простой диффузии, минуя пищеварительный тракт. Сом словно укоренился в стенке клоакального пузыря своего хозяина и начал расти. Теперь он проведёт остаток жизни в организме черепахи, получая от неё и неограниченный запас пищи, и надёжное укрытие от врагов. Чтобы получать больше кислорода, корненосный черепаший сом быстро отрастил длинную лопасть хвостового плавника. Она пронизана кровеносными сосудами и высовывается из клоаки рептилии, не мешая ей отправлять естественные потребности организма. Кровеносные сосуды обильно разветвляются на участке мягких тканей на конце этой лопасти и получают кислород из воды, давая паразитической рыбе возможность существовать внутри организма хозяина. Дыхательная лопасть хвостового плавника паразитической рыбы явно указывает на то, что рептилия заражена паразитом, и её запах также привлекает других особей этого вида рыб. Со временем этот сом начнёт размножаться. Пока эта особь бесполая – пол у этих рыб определяется стечением обстоятельств. Поскольку этот сомик попал в тело хозяина первым, есть большая вероятность того, что он станет самкой. Если повезёт и черепаху заразит ещё одна рыба, она с высокой степенью вероятности станет самцом и будет оплодотворять эту самку. Но пока до этого ещё далеко, и организм Архонта может не выдержать нагрузки в виде сразу двух или больше паразитов. Если же сом так и останется жить в одиночку, он вырастет гермафродитом и в любом случае сможет размножаться самостоятельно.
Архонт живёт на этом участке реки не один. Время от времени он встречает сородичей – обычно это особи примерно такого же размера, как и он сам. Вряд ли ему удастся встретить хоть кого-нибудь из родных братьев и сестёр – смертность у черепах особенно велика именно в детском возрасте, и за те два года, что прожил Архонт, из его выводка могло больше никого не остаться в живых. Архонт не обладает никакими преимуществами по сравнению с ними – ему просто повезло уцелеть. Единственное, что дали ему родители – подходящее место для жизни и наследственно закреплённые формы поведения на все случаи жизни. Остальное – личная заслуга самого Архонта и удачное стечение обстоятельств.
Пока Архонт не достиг половозрелости, его не интересуют сородичи. Для него они являются просто частью окружающего мира – как рыбы, растения и вода в реке. Он не взаимодействует с ними, а порой просто пытается прогнать от себя подальше, видя в них конкурентов за пищу. Но с некоторыми сородичами он вряд ли что-нибудь сможет сделать.
Огромная тень скользит по дну: яркие лучи тропического солнца обрисовывают силуэт огромного существа, плывущего у поверхности воды. Это взрослая гидромедуза-эласмозавр, крупная самка. Верхняя часть её панциря обросла нитчатыми водорослями, которые колышутся при каждом взмахе её ласт. Там, где река разливается и становится мелководной, она плывёт над самым дном, цепляясь за него ластами и поднимая при каждом движении тучи мусора – гнилые листья и ил. Эта особь ищет место для кладки, и сейчас ведёт себя достаточно агрессивно. С ней лучше не иметь дела – в таком состоянии черепаха может сильно укусить и даже случайно убить молодого сородича. Поэтому Архонт благоразумно уплывает с её пути и прячется в прибрежных зарослях на мелководье, куда эта самка просто не станет заплывать. Огромная рептилия проплыла мимо, и Архонт почувствовал, с какой силой взмахивают её ласты: они подняли со дна тучу песка. Вполне возможно, это мать самого Архонта, но с Архонтом её ничто не связывает – родительские чувства у этих черепах распространяются только на яйца в момент обустройства гнезда, и не больше.
Взрослые аквагуаны продолжают невозмутимо кормиться в русле реки, лениво перемещаясь по своим подводным пастбищам, словно коровы. Они достигли такого большого размера, что в этой реке у них практически не осталось врагов. Молодые аквагуаны, ещё не достигшие размера, характерного для взрослых особей, держатся рядом с ними. Пусть им достаётся меньше корма, но они чувствуют себя в безопасности от случайных хищников.
Взмахивая ластами, самка гидромедузы-эласмозавра приближается к стаду аквагуан. Несколько молодых аквагуан заметили приближение этого чудовища и бросились в стороны, извиваясь всем телом. Несколько взрослых особей оглянулись, встревоженные их поведением, но не увидели ничего страшного в приближающейся черепахе и продолжили кормиться. Самка гидромедузы-эласмозавра не намерена сворачивать с пути. Её ориентир – запахи речной воды: она плывёт вверх по течению, пробуя воду на вкус. Рептилия ищет лесные ручьи, где сможет выбраться на берег и отложить яйца, давая начало новому поколению своего вида. И если она выбрала себе путь, заставить её свернуть будет нелегко.
Самка гидромедузы-эласмозавра не останавливается перед группой кормящихся аквагуан. Она просто врезается в группу, заставляя взрослых рептилий посторониться. Шлёпая длинными хвостами по воде и пуская пузыри, аквагуаны начали расползаться в стороны, давая дорогу массивной черепахе. Почувствовав, что путь свободен, самка гидромедузы-эласмозавра шлёпнула по воде ластами, ускоряя движение, и одновременно нанесла одним ластом сильный удар по спине взрослой аквагуаны. Ящерица не осталась в долгу. Разинув пасть, она бросилась на черепаху, укусила её за край панциря… и сломала несколько зубов. А черепаха просто поплыла дальше, взмахивая ластами, как крыльями. Вряд ли она почувствовала атаку аквагуаны. Когда черепаха скрылась вдали, аквагуаны начали возвращаться на своё подводное пастбище и продолжили кормиться, время от времени отталкивая друг друга головами от особо лакомых зарослей.
Подрастая, Архонт постепенно осваивает центральную часть русла реки. В поисках более подходящих мест обитания он постепенно мигрирует ниже по течению, и попадает в русло более крупной реки. Это место не очень похоже на то, где он жил раньше. Жизнь Архонта начиналась в узком ручье с бурой водой, настоянной на опавших листьях, а продолжалась в мелководной лесной реке шириной несколько метров. На своём новом месте жительства Архонт уже вряд ли сможет увидеть противоположный берег реки – кроны деревьев расступились очень широко, а Архонт довольно близорук. Ширина реки, в которую он переселился, достигает трёхсот метров даже во время низкого стояния воды. А в паводок она вполне может разлиться на километр и больше. Дно реки ушло куда-то вниз, в непроглядные глубины, и теперь Архонту приходится глубоко нырять, чтобы устроить засаду на рыбу привычным способом – в укрытии на дне. Поэтому ему приходится менять поведение и превращаться из засадчика в активного охотника. Здесь он должен проводить больше времени в поверхностных слоях воды и ловить рыбу, как это делают взрослые особи его вида – схватывая её в толще воды движениями головы на подвижной шее. Течение реки в этих местах очень медленное и плавное, и воды разных притоков могут довольно долгое время течь в одном русле, почти не перемешиваясь. Архонт способен тонко ощущать вкус воды и благодаря этому различает воду разных притоков в основном русле. Но это можно сделать, даже не обладая остротой его вкуса: вода разных притоков имеет различную прозрачность и цвет, в зависимости от того, по какой местности протекала вода, прежде чем попасть в реку. В русле они текут хорошо различимыми струями разного цвета параллельно друг другу, постепенно смешиваясь: белые непрозрачные потоки глинистой взвеси, бурые ленты вод тропического леса, настоянных на опавшей листве, и прозрачные воды, попавшие сюда по каменистым руслам. Время от времени по поверхности реки проплывают смытые дождями ветви деревьев, целые кусты или стволы деревьев. Часто попадаются островки плавающих водяных растений разных видов. Архонт проявляет интерес к этим объектам. В русле большой реки рыба встречается не так часто, как в мелководных лесных реках, и за ней приходится погоняться. А плавающие объекты привлекают внимание рыб, которые охотно ищут в них спрятавшихся креветок или личинок насекомых. В их тени также держатся небольшие рыбы, не захотевшие расстаться с любимым укрытием, даже когда река унесла его из привычных для них мест обитания. Таких рыб легко поймать, поэтому Архонт часто подплывает к плавающим растениям и устраивает охоту на прячущихся в них рыб.
Каким бы спокойным ни было течение, воды разных притоков всё равно постепенно перемешиваются, и вода обогащается минеральными и органическими веществами. А чистые прозрачные воды некоторых притоков и дождевая вода разбавляют мутные речные воды и делают их проницаемыми для солнечного света. Обилие солнечного света стимулирует развитие планктона в верхних слоях воды. Из-за развития микроскопических водорослей вода приобретает зеленоватый оттенок, видимость ухудшается. Но зато продуктивной зоной теперь являются не только прибрежные мелководья, но и весь верхний слой речной воды, за исключением участков, где глинистая взвесь задерживает солнечный свет. Обилие водорослей стимулирует развитие животной жизни – инфузорий, коловраток, микроскопических червей. А их, в свою очередь, поедают более крупные представители речного планктона. Архонт видит, как в воде прямо перед его глазами мелькают крохотные живые существа – планктонные рачки, личинки комаров и других насекомых. И здесь он встречает других обитателей реки, какие не жили в местах его прежнего обитания.
Архонт плывёт по речным просторам. Этот мир сильно отличается от того, в котором он жил раньше: здесь хорошо различимы лишь верх и низ. Единственный более или менее определённый визуальный ориентир – поверхность воды, ярко освещённая солнцем. Чем дальше от поверхности – тем темнее. Если плавать у поверхности воды, дна совсем не видно, и взгляду не на чем остановиться. Для близорукого Архонта границы окружающего мира теряются где-то в размытой дымке. Любое наземное существо, попав в такие условия, могло бы запаниковать из-за отсутствия ориентиров, но Архонта такое изменение среды обитания не пугает: взрослые гидромедузы-эласмозавры – это пелагические хищники, и самцы этого вида могут провести всю жизнь, не выползая на сушу. Течение реки настолько медленное, что практически не ощущается – река больше похожа на огромное проточное озеро, в котором вода медленно сменяется за счёт дождей, выпадающих большую часть года. Архонту приходится совершенствовать навыки охоты в открытой воде – теперь ему приходится не сидеть в засаде, а преследовать добычу, затрачивая больше энергии на её поимку. Но зато живущая в реке рыба – достойная добыча для умелого охотника. Здесь обитают целые стаи гарпагохараксов – не молоди и подростков, как в мелководных реках, а достаточно крупных взрослых особей. Они пока крупноваты для Архонта, но он находит немало другой добычи более подходящего размера. Изредка Архонт встречает взрослых представителей своего вида – огромных длинношеих черепах. Ему приходится держаться подальше от них: здесь негде спрятаться, а его размер очень близок к излюбленному размеру добычи взрослых особей его вида. И если взрослый сородич проявляет к нему гастрономический интерес, Архонту приходится спасаться бегством, быстро ныряя и скрываясь в тёмных глубинах или в облаках речного планктона. Впрочем, прошлая жизнь уже приучила Архонта к осторожности, и он старается держаться подальше от них.
Архонт преследует небольшую рыбу, кормившуюся планктоном на небольшой глубине. Она явно не собирается продавать свою жизнь слишком дёшево – рыба бросается из стороны в сторону, и Архонту приходится терять скорость на поворотах: панцирь делает его тело слишком жёстким, и он разворачивается с большим трудом. А длины шеи не хватает, чтобы изловить добычу: рыба держится на расстоянии от него. Поэтому Архонту приходится постоянно совершенствовать навыки охоты, и даже неудача становится для него уроком. Рыба благополучно ускользнула от Архонта и скрылась в облаках планктона. Преследуя её, Архонт ощущал, как его кожи касаются мелкие планктонные рачки и мальки рыб – их много и они совсем рядом с ним, но слишком мелкие, чтобы он мог их ловить. Он предпочитает добычу покрупнее, однако в реке водятся существа, которые питаются мелкой добычей вроде планктонных животных.
Силуэт чудовища возник рядом с ним в зеленоватой мгле внезапно – Архонт слишком увлёкся погоней и не заметил появления этого существа, пока не оказался в опасной близости от него. Лишь потеряв добычу из виду, Архонт обнаружил, что совсем недалеко от него солнечный свет ярко обрисовывает плывущее в планктонной мгле животное, которое он никогда не видел раньше. Это огромная рыба – почти вдвое длиннее, чем панцирь взрослой гидромедузы-эласмозавра. Она плывёт, величественно изгибаясь всем туловищем, явно не приспособленная для скоростного передвижения. Тело этой рыбы высокое и сжатое с боков, постепенно сужающееся в задней части. Её голова очень крупная, а пасть раскрыта широко, словно пещера. Чудовищная рыба лениво движется против течения сквозь облака планктона, просто распахнув пасть. Архонт едва избежал встречи с этим жителем реки – ему пришлось всплыть и проплыть над спиной рыбы, едва не касаясь её ластами. Но она, похоже, практически не обратила внимания на его присутствие.
Архонту ничего не угрожает: ему встретился речной ситожаберник – специализированный вид костеязычных рыб. Жабры этой рыбы покрыты многочисленными тычинками, при помощи которых ситожаберник фильтрует из воды мелких планктонных обитателей – рачков, личинок насекомых и плавающих червей; даже только что вылупившийся из яйца детёныш черепахи – это слишком крупная добыча для ситожаберника. Его плавные движения не пугают Архонта, поэтому он проплывает рядом с этой рыбой, высматривая для себя добычу подходящего размера. Среди скоплений планктона кормятся мелкие рыбы, но они быстро уплывают, замечая Архонта. А на расстоянии нескольких метров от ситожаберника Архонт заметил силуэт ещё одной такой же рыбы: в богатых кормом местах эти речные гиганты собираются небольшими группами. Они находятся на одном из нижних ярусов пищевой пирамиды, но это даёт им большое преимущество: ситожаберники освоили практически неисчерпаемый и быстро возобновляющийся источник корма. Именно это позволяет им вырастать до титанических размеров.
Соседство с такими гигантами даёт определённое преимущество рыбам. Молодые гарпагохараксы собираются стаями и плавают рядом с ситожаберниками, словно свита – хищные рыбы опасаются приближаться к речным гигантам. Кроме того, в русле реки вдали от берегов живёт не очень много видов хищников. Взрослые гидромедузы-эласмозавры не охотятся на молодых гарпагохараксов, а вот молодые черепахи вроде Архонта охотно поедают рыб как раз такого размера.
Архонта не пугают плавные движения ситожаберника, и вскоре он перестаёт воспринимать этих рыб как нечто опасное. Его внимание переключается на снующих рядом с гигантами гарпагохараксов. Первые несколько нападений не дали результата: атакующего Архонта рыбы замечали издалека, и их стаям удавалось уйти на безопасное расстояние, оставляя Архонта плавать около гигантских рыб. Но во время одной из атак Архонт проплыл вдоль бока ситожаберника и неожиданно выплыл из-за тела рыбы прямо в стаю гарпагохараксов. Ловкое движение головы – и одна из рыб затрепетала в его челюстях, а в воде закувыркались серебристые чешуйки, и распространился пугающий запах крови и страха. Стая гарпагохараксов уплыла – вся, кроме одной рыбы, которую Архонт с удовольствием проглотил, всплыв к поверхности воды. Вряд ли он поймёт с первой попытки, что тела ситожаберников – это прекрасное укрытие для охоты. Но положительный опыт, подкреплённый добычей, отложил ещё одну крупицу информации в примитивном мозге черепахи, и возможно, что в следующий раз Архонту улыбнётся удача, если он будет держаться поближе к ситожаберникам, а обстоятельства вновь случайно сложатся благоприятным образом.
Архонт едва успел проглотить добычу, как тень на долю секунды заслонила солнце. Внезапность этого испугала его, и Архонт бросился в глубину, взмахивая ластами. Нырнув примерно на метр, он увидел, как на поверхности воды появился птичий живот с двумя перепончатыми лапами, загребающими воду. Время от времени под водой показывалась голова птицы с длинным клювом, слегка загнутым на конце: чайка села на поверхность воды и охотилась на мелких водяных животных.
Молодым гарпагохараксам можно не бояться ситожаберника: хоть они ещё не выросли до размеров взрослой особи, им не грозит опасность оказаться в пасти этой рыбы – он фильтрует лишь самых пассивных обитателей воды. Для гарпагохараксов огромные тела ситожаберников, движущиеся у поверхности воды, являются сигналом, указывающим на скопление планктона. А где планктон – там и более крупные водные беспозвоночные, которыми кормятся гарпагохараксы. С воздуха за ситожаберниками наблюдают птицы, поэтому время от времени среди бликов от волн на спинах ситожаберников мелькают их тени. Взрослому ситожабернику чайка не страшна, а вот молодым гарпагохараксам не стоит подниматься слишком близко к поверхности воды: иногда острые клювы бьют без промаха.
Взрослые ситожаберники чувствуют себя в безопасности в реке: рано или поздно те из них, кто благополучно миновал опасный молодой возраст, просто перерастают своих врагов и начинают вести размеренную однообразную жизнь в верхних слоях воды, переплывая с одного «пастбища» на другое. Пока взрослая рыба этого вида полна сил, мало кто из речных жителей сможет убить её. Лишь старые особи, страдающие от болезней и ран, могут стать добычей для хищников – не утруждая себя убийством этого гиганта, они могут просто вырывать куски мяса из тела рыбы, которая уже не в силах оказывать им сопротивления. В такой ситуации на ситожаберника нападают даже всеядные гарпагохараксы – аппетит взрослых рыб поистине неутолим, и они охотно поедают мясо, если представится такая возможность. Кроме того, ситожаберники, собирая массы планктона, оказываются удобными окончательными хозяевами для многочисленных паразитов – главным образом, для глистов. Мало кто из планктонных существ специально ищет встречи с этими рыбами, но в реках южноамериканских тропиков есть и такие, для кого это – жизненно важная задача.
В реках Южной Америки встречается большое количество головастиков разных видов лягушек. Даже виды, обитающие на деревьях, охотно пользуются рекой для размножения. Головастики разных лягушек, подобно разным видам рыб, используют для выживания различные жизненные стратегии. Некоторые из них держатся на прибрежных мелководьях и питаются микроскопическими водорослями, растущими на подводных предметах. Другие головастики фильтруют водоросли и планктонных животных в толще воды. Есть охотники за мелкими существами, обитающими у поверхности воды, и активные хищники, поедающие собственных сородичей и представителей других видов. А некоторые головастики выработали совершенно новую стратегию выживания, которая не встречалась у бесхвостых земноводных эпохи человека.
Когда ситожаберник величественно движется сквозь облака планктона, он захватывает своей пастью всех планктонных существ без разбора: спастись от него смогут лишь те, кто умеет быстро плавать и может вовремя уплыть в сторону. Остальные живые существа накапливаются на жаберных тычинках рыбы однородной кашицей, и ситожаберник время от времени заглатывает свой улов, закрывая пасть. Основную часть улова составляют микроскопические ракообразные и коловратки, но попадаются и более крупные существа – мальки рыб и головастики, кормящиеся более мелкими планктонными обитателями. Огромное количество этих существ ожидает верная гибель в желудке рыбы, но не всех. Среди улова ситожаберника есть маленький головастик – почти полностью прозрачное существо с редуцированными глазами и фильтрующим ртом. Он почти невидим в воде – поблёскивает лишь выстилка брюшины, выдавая его присутствие. А в воде, слегка мутной от другого планктона, его и вовсе нельзя разглядеть. Он явно провёл в воде много дней: у него уже развились задние конечности – двупалые лапки с хрупкими костями и тонкими прозрачными мышцами. Головастики других видов бесхвостых земноводных на такой стадии развития продолжили бы метаморфоз дальше, но головастик этого вида уже сделал всё, что от него требовала природа. Для того, чтобы жить дальше, ему нужно оказаться на жабрах огромной рыбы. Когда ситожаберник захватил его своим фильтрующим аппаратом вместе с другими планктонными существами, головастик вдруг продемонстрировал невероятную энергию: он начал буквально зарываться в кашицу из планктона, пользуясь своими недоразвитыми, но мускулистыми задними лапками. Он добрался до жаберной тычинки ситожаберника, крепко вцепился в неё лапками и прижался ртом, словно в поцелуе. Рот этого существа, до того момента лишь захватывавший планктонные организмы, заработал как присоска, и головастик крепко прицепился к жаберной тычинке. Поверх него накапливается пойманный рыбой планктон, но головастик замер, прикрепившись к тонкой жаберной тычинке и вцепившись в неё двупалыми лапками.
Ситожаберник закрыл рот и сглотнул свой улов. Ком пойманных планктонных существ скользнул в глотку, и на жабрах рыбы осталась лишь небольшая часть улова. И ещё головастик, крепко держащийся за жабры рыбы. Ситожаберник вновь раскрыл пасть, медленно двинувшись вперёд. Почувствовав, что дорога пока свободна, головастик зашевелился и пополз по жабрам рыбы, пользуясь лапками и ротовой присоской. Его цель – жаберные лепестки ситожаберника, хорошо снабжающиеся кровью органы дыхания рыбы, покрытые тонким эпителием, который так легко прокусить даже слабым ртом. Пока на жабрах рыбы не накопилась новая порция планктона, крохотное существо сумело проделать свой путь и оказалось на длинном жаберном лепестке ситожаберника. Долгий путь окончен, и маленький головастик прицепился к жаберному лепестку. Он прокусил эпителий и получил новую пищу, которую ему предстоит есть до конца жизни – кровь огромной рыбы.
Этот головастик – представитель особого вида бесхвостых земноводных, который является паразитом крупных рыб южноамериканских рек. Но образ жизни – не самая удивительная особенность этого вида: фактически, он никогда не превратится во взрослую особь. Гены, отвечающие за метаморфоз, а также гены, определяющие облик взрослой особи, сохранились в его геноме, но они не работают. Это существо обречено всю жизнь пребывать на стадии головастика, и даже размножаться в таком виде. Этот вид – жаберный головастик, настоящий паразит среди класса земноводных.
Способность размножаться на стадии личинки в эпоху человека была известна для хвостатых земноводных. Но в неоцене неотенические формы стали известны также среди их бесхвостых родственников. В Новой Зеландии такие «взрослые головастики» достигли особенно большого успеха в борьбе за существование, приобрели разнообразный облик и освоили различные экологические ниши. В Южной Америке такой эволюционный эксперимент прошёл всего один раз, приведя к появлению жаберного головастика. Возможно, в Новой Зеландии движущей силой этого эволюционного шага было обилие незанятых экологических ниш, а в Южной Америке – необходимость избегания конкуренции.
Тело молодого жаберного головастика было готово к переходу на новый вид пищи: нужен был лишь повод для начала изменений. Если бы он попал в пасть ситожаберника немного раньше, он смог бы некоторое время существовать как комменсал, соскребая с жаберных тычинок рыбы небольшую часть улова и не причиняя ей вреда. Но у данной особи встреча с хозяином несколько затянулась, и этот этап жизненного цикла фактически выпал из его жизни.
Первые порции крови рыбы, проглоченные новоиспечённым паразитом, запустили процессы необратимой физиологической перестройки его пищеварительного аппарата и обмена веществ. Теперь эту особь ожидают лишь увеличение размеров туловища, изменение пропорций и усовершенствование рта-присоски, а также дальнейшая редукция глаз. Питание ему будет поставлять организм рыбы. И эти изменения в образе жизни навсегда поставят его в зависимость от своего хозяина. Осев на жабры рыбы, жаберный головастик уже не сможет покинуть их, чтобы вести подвижный образ жизни, как в молодом возрасте: такова расплата за жизнь паразита.
Эта особь жаберного головастика – не единственная на жабрах данной особи рыбы. Непрерывно поглощая планктон на протяжении всей своей долгой жизни, ситожаберники неизбежно встречают огромное количество молодых жаберных головастиков, и значительной части этих паразитов всё же удаётся закрепиться на их жабрах. Но такая тенденция грозила бы гибелью рыбе-хозяину: организм ситожаберника вынужденно снабжает питанием многочисленных паразитов, которые зачастую включают в свой жизненный цикл личинку, поселяющуюся в планктонных животных, чтобы с большей вероятностью заразить ситожаберника. Организм рыбы борется с паразитами, задействуя иммунную систему, но рыба ничего не может сделать с жаберными головастиками и другими видами, паразитирующими на её жабрах. Тем не менее, популяция паразитических головастиков на жабрах ситожаберника не растёт бесконечно. Этим животным невыгодно доводить хозяина до истощения своим паразитизмом, и в процессе эволюции у них выработался механизм поддержания оптимальной численности популяции паразитов на хозяине.
В течение первых нескольких дней паразитической жизни молодой жаберный головастик претерпел значительные изменения. Его конечности стали сильнее, хвост значительно укоротился, а туловище стало плоским и широким – теперь течение воды через жабры рыбы не снесёт его с места. Остаётся лишь одна забота – получать достаточное количество питания. На челюстях животного развились роговые лезвия с острыми краями, которыми головастик прокусывает эпителий жаберных лепестков, добираясь до крови. Он сохраняет некоторую подвижность: при помощи задних конечностей он способен время от времени переползать с места на место, меняя кормовой участок на жабрах хозяина. Это особенно важно во время размножения: партнёры разного пола должны отыскать друг друга на жабрах рыбы, чтобы у них не было проблем с продолжением рода. Однако этому жаберному головастику ещё далеко до размножения. Его половая зрелость наступит лишь через несколько месяцев, и есть обстоятельства, которые могут не позволить ему дожить до этого события: его сородичи.
Став паразитом, жаберный головастик теряет остроту чувств, но у него всё равно сохраняется высокая чувствительность к запахам. У самок она притупится со временем, но самцы сохранят её на протяжении всей жизни. При помощи обоняния жаберные головастики получают много информации об окружающем мире, и самое главное – о присутствии и местонахождении сородичей, а также об их физиологическом состоянии. Передвигаясь по жабрам рыбы, эти паразитические существа встречают сородичей, и инстинкты подсказывают им, как поступать дальше. Самцы этого вида значительно мельче и подвижнее самок. У них хорошо развита ротовая присоска, с помощью которой они закрепляются на жабрах рыбы, пока переставляют конечности. И ещё во рту у самца роговые лезвия значительно крупнее, чем у самки.
Молодой жаберный головастик недолго пребывал в одиночестве на жабрах рыбы. Он различал запахи сородичей среди запахов пищи, которую непрерывно заглатывал ситожаберник, и один из запахов становился всё отчётливее. Это означает лишь одно: к нему приближается сородич. Появление взрослого жаберного головастика рядом с молодым не обещает последнему ничего хорошего. Если такая встреча настала слишком быстро, это может означать, что молодое животное поселилось слишком близко к одному из старожилов. Или же то, что на жабрах рыбы-хозяина уже обитает слишком много паразитов этого вида.
Ситуация становится тревожной. Молодой жаберный головастик вынужден отцепиться от жабр рыбы и ползти, спасаясь от преследующего его запаха сородича. Он пока слишком молод, чтобы встретиться с сородичем, и ощущает, что находится в опасной ситуации. Начинается очень странная погоня, протекающая со скоростью нескольких сантиметров в час. Оба паразита движутся, имея совершенно чёткую цель: молодой головастик пытается избежать встречи с взрослым сородичем, а взрослый, напротив, старается как можно быстрее обнаружить новичка. Паразиты прерывают свою погоню, присасываясь к жабрам рыбы, но после некоторого отдыха преследование продолжается.
Драма разворачивается на протяжении примерно двенадцати часов. Её результат в какой-то степени предсказуем: взрослый самец движется чуть быстрее, чем молодая особь, и незначительное преимущество в скорости на протяжении длительного времени позволяет ему настигнуть новичка. Последние два часа погони происходят без остановок. Оба животных тратят драгоценные ресурсы своего тела на совершенно разные цели. Один из них пытается просто остаться в живых, а второй – обеспечить своё дальнейшее безбедное существование. Развязка начинается, когда самец жаберного головастика сумел коснуться хвоста преследуемой особи. Это стало для него сигналом к нападению. Он резко ускорил движение – почти на треть. За несколько шагов ему удалось накрыть передней частью своего тела хвост преследуемого сородича, и он вцепился в него присоской. Заработали роговые лезвия, соскребая нежную кожу и мускулы сородича. Атакующий самец буквально прижал его своим телом, не давая двинуться с места, и теперь методично срезал с его живого тела плоть слой за слоем и глотал её, несмотря на сопротивление молодого жаберного головастика. В течение часа он сумел съесть значительную часть тела пойманного сородича. Несмотря на паразитический образ жизни жаберных головастиков, каннибализм – довольно частое явление в их популяции. Это жестокий, но очень действенный механизм регуляции численности паразитов на жабрах рыбы-хозяина. Кроме того, жаберные головастики приносят значительную пользу ситожаберникам, уничтожая червей-сосальщиков, поселяющихся на жабрах рыбы. Без них рыбы чувствуют себя значительно хуже и могут сильно худеть из-за заражения паразитами других видов.
Всё то время, пока на его жабрах разворачивалась медленная, но кровавая драма, ситожаберник монотонно фильтровал и заглатывал речной планктон – даже ночью, сквозь сон. Ему совершенно нет дела до того, какие войны разгораются между паразитами на его жабрах – лишь бы они не наносили ему сильного вреда.
Подобно ситожабернику, Архонт тоже не может избавиться от своих паразитов. В его клоакальных пузырях поселились корненосные черепашьи сомы, и их уже несколько особей: из клоаки Архонта выглядывают дыхательные лопасти трёх рыб. Одна из них – корненосный черепаший сом, заразивший его первым и уже успевший значительно вырасти на неограниченном запасе питательных веществ, получаемых из организма своего хозяина. Эта особь действительно превратилась в самку, достигла половой зрелости и уже не раз приносила потомство. За время жизни в клоакальном пузыре Архонта тело рыбы подверглось сильнейшим изменениям. Глаза этого сома исчезли полностью, и даже глазницы заросли соединительной тканью. Глазной нерв также подвергся значительной редукции. Тело рыбы стало полностью червеобразным: исчезли почти все плавники, за исключением хвостового, от которого осталась только дыхательная лопасть. Длина её значительно превышает длину тела паразита, и эта лопасть выглядывает из клоаки черепахи, исправно снабжая рыбу кислородом. Края этой лопасти несут следы регенерации: несколько раз какие-то мелкие рыбы, оказывая Архонту услуги чистильщиков, откусывали часть этой лопасти.
Значительную часть брюшной полости паразитической рыбы занимают разросшиеся яичники, в которых несколькими волнами в течение года развивается большое количество икры. Присутствие этой самки повлияло на индивидуальное развитие соседей. Вторая рыба, поселившаяся в теле Архонта примерно через месяц после этой, сразу начала развиваться в сторону самца. Третья особь корненосного черепашьего сома, заразившая Архонта совсем недавно, ещё бесполая и находится где-то на середине метаморфоза: её глаза уже дегенерировали и скрыты под кожей, но анатомически ещё определимы и обладают всеми основными элементами строения, хотя и со следами редукции. Также у неё ещё присутствуют плавники. Вероятнее всего, к этой особи со временем перейдёт роль самца, а нынешний самец изменит пол и превратится ещё в одну самку.
Рыбы этого вида активно размножаются, но совершенно не заботятся о потомстве из-за своего специфического образа жизни. Единственное, что они могут сделать – произвести большое количество икры, тем самым давая возможность выжить хотя бы немногим своим потомкам.
После превращения в паразита жизнь корненосного черепашьего сома полностью зависит от его хозяина. Изменения в теле рыбы оказываются настолько глубокими, что в случае смерти хозяина этот сом неминуемо погибнет вместе с ним: он уже не сможет открепиться от эпителия клоакального пузыря и выбраться наружу. И у него полностью исчезают органы, позволяющие вести активный образ жизни. Поэтому единственное, что может сделать эта рыба во взрослом состоянии – производить как можно больше потомства. Тело черепахи-хозяина – это практически неограниченный источник питательных веществ, поэтому размножение корненосного черепашьего сома происходит весьма активно. Сами рыбы неподвижно прикреплены к стенке клоакального пузыря рептилии, но расстояние между ними невелико, поэтому они всё же могут вступать в контакт друг с другом. У этих сомов в процессе эволюции возникло внутреннее оплодотворение, которое осуществляется в очень своеобразной форме. У рыб этого вида выводные протоки половых желёз окружены кольцом растяжимых тканей, способных вытягиваться в трубку. Благодаря гибкости этой трубки самец способен оплодотворить самку, оставаясь на своём месте.
Общение у корненосных черепашьих сомов сводится к обмену химическими сигналами, обозначающими физиологическое состояние рыбы. Периодически крупная самка, живущая в клоакальном пузыре Архонта, начинает выделять в пространство пузыря вещества, обозначающие её готовность к кладке икры. Вторая половозрелая рыба, уже успевшая сформироваться как самец, ощущает эти сигналы и реагирует на них даже в очень слабой концентрации. От брачного ритуала эти рыбы отказались миллионы лет назад, когда перешли к паразитическому образу жизни. Чувствуя готовность самки к размножению, самец вытягивает в её сторону трубчатый совокупительный орган. Поверхность этого органа покрыта хемочувствительными клетками, и создаётся ощущение, что он сам ищет вход в выводной проток яичников самки, извиваясь и двигаясь в темноте, словно червь. В поисках самки он может вытянуться на несколько сантиметров – обычно этого хватает, чтобы добраться до соседней особи и осуществить оплодотворение. Движение совокупительного органа – это единственная видимая реакция самца на самку: он продолжает так же неподвижно сидеть на своём месте, «укоренившись» ворсинками в эпителии клоакального пузыря Архонта. Рано или поздно он всё же нащупывает цель своих поисков и впрыскивает в половые протоки самки порцию молок. После этого в теле самки начинается бурное развитие икры – мелкой, но очень многочисленной. При этом некоторые яйцеклетки словно замирают, остановившись в развитии, а другие начинают делиться и увеличиваться в размерах, превращаясь в полноценную икру. Проходит день после оплодотворения, и самка мечет икру. Она также обладает растяжимыми тканями, окружающими отверстие полового протока, и использует трубку из мягких тканей сходного строения для того, чтобы отправить икру в свободное плавание. Она просто высовывает тканевую трубку из клоакального мешка черепахи как можно дальше в полость клоаки, и выпускает из неё оплодотворённую икру, уже начавшую развиваться. Архонт ещё мал, и длины этой трубки хватает, чтобы высунуть её из клоаки и отложить икру прямо в воду. Поэтому за Архонтом в этот момент тянется след из мельчайших прозрачных икринок, в которых уже наполовину сформировались зародыши. Такая хитрость позволяет рыбе выиграть время, сократив уязвимую стадию зародыша в икре. Икра корненосного черепашьего сома будет развиваться в толще воды. Часть её неизбежно съедят ситожаберники и другие животные, питающиеся планктоном, но небольшая часть отложенной икры уцелеет. Мальки этого сома развиваются в толще воды и поедают мелких беспозвоночных. А когда они немного подрастут, их жертвами легко могут стать планктонные рачки и молодь жаберного головастика – другого паразитического позвоночного этих мест. Молодые сомы будут мигрировать к берегам рек и расселяться вверх по течению, поджидая в зарослях растений новое поколение черепах-хозяев.
Оплодотворённая икра, оставшаяся в организме самки паразитического сома, не погибнет. Она способна долгое время проводить в «законсервированном» состоянии, сохраняя жизнеспособность. Если следующая кладка не будет оплодотворена, эти икринки начнут делиться, распадаясь на отдельные клетки, из которых постепенно сформируется кладка полноценной оплодотворённой икры. Но, если среди сородичей и дальше не найдётся ни одного самца, рыба может легко превратиться в гермафродита и самостоятельно оплодотворить новую порцию икры. Ограничив свои возможности и жизненные стратегии паразитическим образом жизни, эти рыбы выработали множество приспособлений, позволяющих оставить полноценное потомство в любых, даже самых трудных условиях.

***

Возраст Архонта – 8 лет, и длина его панциря достигла 70 сантиметров. В его жизни происходят очередные изменения – он вновь покинул прежние места обитания и переселился ниже по течению, уже в основное русло реки. За последние несколько лет он расстался с детским способом охоты из засады и в совершенстве научился ловить рыбу в толще воды. Он всё ещё охотится у берегов, но предпочитает ловить рыбу «по-взрослому», ловко манипулируя длинной гибкой шеей и схватывая плывущих рыб в толще воды. В реке он изредка встречает своих взрослых сородичей, но старается их избегать: он ещё не достиг половой зрелости, и его взаимодействие с ними пока сводится к избеганию. Он ещё слишком молод, чтобы вступать в конфликты с взрослыми сородичами, и пока его не интересуют самки. Архонт уже вырос настолько, что ему не страшны ложновыдры. Эти грызуны предпочитают мелководные лесные реки, но изредка их выводки появляются на берегах реки, где сейчас живёт Архонт. Он встречает отдельных взрослых ложновыдр, решивших поохотиться в глубокой воде, но теперь эти грызуны удостаивают его лишь мимолётным взглядом: панцирь Архонта слишком твёрд для их зубов, да и сам он способен быстро плавать и глубоко нырять, превосходя в этом своих бывших врагов.
На новом месте жительства Архонт встречает новых соседей – большие реки населены большими животными, которые оказывают значительное влияние на ландшафт. Их следы пребывания очень заметны и на суше, и в воде. На некоторых участках берега, где солнечный свет стимулирует рост крупных многолетних трав, растительность объедена и вытоптана. Даже молодые деревья оказываются уничтоженными, а со стволов старых деревьев в некоторых местах стёрта и ободрана кора. В воде попадаются участки мелководий, почти полностью очищенные от кувшинок и подводных трав, где лишь робко пробиваются молодые побеги из уцелевших корневищ. Это уже не результат кормления аквагуан – они не питаются на суше, и уж тем более не вытаптывают кустарники и молодые деревца по берегам реки. Местами на грязи остаются следы этих животных – глубокие, с отпечатками широких округлых копыт, приспособленных для передвижения по топкой почве. Обладатели таких ног – явно не хищники и не умеют быстро бегать.
Архонт проплывает над участками мелководий с почти полностью уничтоженной растительностью, и его тень скользит по дну, пугая мелких рыб, рискнувших выплыть на это опасное открытое место. Взмахи ластов Архонта поднимают со дна тучи мути, и с высоты птичьего полёта хорошо видно, что за ним тянется след грязной воды. На границе между прозрачной и мутной водой снуют тени – мелкие рыбы ищут корм среди донного мусора, поднятого движениями Архонта. Проплывая вдоль берега, он не смотрит на сушу, и не видит на берегу отпечатков больших ног и куч навоза, спрессованного в продолговатые комья. Его не интересуют такие приметы местности – он сам по себе, и его крохотный примитивный мозг не способен предвидеть события, строить планы и продумывать варианты поведения на случай встречи с этими животными. Пока их нет – они попросту не существуют для него, и лишь когда они появятся, ему придётся каким-то образом взаимодействовать с ними. Пока же его больше интересует возможность утолить голод.
Проплыв несколько десятков метров, Архонт нашёл заросли подводных растений, достаточно густые и привлекательные для рыб. Он не рискует забираться на мелководье и подплывает к зарослям с глубины. Спина Архонта выступает из воды, словно небольшой островок, и мелкая цапля сразу же села на неё и начала расхаживать по его панцирю, следя за мелкими рыбами и лягушками, которых пугает появление Архонта. В это время голова Архонта на подвижной шее обследует заросли, напоминая змею с мощным клювом. Архонт заметил крупную харакощуку, замершую под листьями кувшинок – в излюбленной засаде этого вида рыб. Она уже не причинит ему вреда: даже взрослые рыбы этого вида чисто физически не способны проглотить гидромедузу-эласмозавра, достигшую такого размера. Хищная рыба просто осторожно отплыла подальше. Ещё через десять лет Архонт смог бы поохотиться и на неё, но пока он слишком мал. Его добыча – рыбы длиной около двадцати сантиметров, которых можно легко проглотить. Он не обращает внимания на рыбью мелочь, плавающую вокруг. Мелкие харациновые, карликовые цихлиды, совсем крохотные живородящие рыбы – Архонт уже вырос, чтобы тратить силы на охоту на такую добычу.
Обшаривая заросли, Архонт почувствовал слабые сотрясения речного дна. Это была вибрация – вначале почти неощутимая, но далее всё более и более явственная. Прямо возле его головы какая-то рыба метнулась в сторону открытой воды – так быстро, что Архонт не успел отреагировать на её появление. А сотрясения дна, передающиеся его телу через воду, стали уже очень отчётливыми. Архонт высунул из воды голову, сделал вдох и попятился назад – подальше от берега. Цапля, испуганная его движениями, взлетела и села на ветку дерева, растущего около воды.
Архонт отплыл от берега и увидел рыб, беспорядочно плавающих по краю зарослей. Шум и сотрясения дна явно спугнули их с привычных мест, но они боятся уплывать от зарослей, потому что возле берега плавает Архонт. Харакощука воспользовалась паникой и молниеносным броском схватила небольшую рыбу. Архонт также сумел добыть рыбу и проглотил её. Он ощущает передающиеся через речное дно сотрясения почвы под копытами целого стада огромных животных, с которыми ему пока не приходилось встречаться. Он не знает, друзья это, или враги, поэтому ведёт себя осторожно, но не прекращает охоту. Он уже достаточно большой и просто перерос многих своих врагов, но он даже не представляет, какие гиганты обитают в этих местах.
Прибрежные местообитания в поймах крупных рек Южной Америки занимают особые животные – представители мегафауны материка. Такие звери просто не водились по берегам неглубоких рек, где Архонт жил до этого, и встреча с ними – новое событие в его жизни. Сотрясения почвы становятся всё явственнее, и стайки мелких рыб бросились прочь от берега. Архонту удалось поймать одну – он расстриг её челюстями и проглотил половину, а затем ловко поймал тонущий хвост и всосал его в глотку. В это время на берег реки вышли крупные звери, и даже близорукий Архонт смог их разглядеть. Зашевелившись, он развернулся и пополз на глубину – размер животных испугал его. Всем телом он ощутил тяжёлый топот стада даже на некотором расстоянии от берега.
На берегу появилось целое стадо крупных зверей. Их кожа почти лишена шерсти – только на мордах животных топорщатся длинные толстые волосы-вибриссы, окружающие рот. Это четвероногие существа массивного телосложения с бочкообразными телами. Толстые животы зверей вмещают объёмистые желудки и длинные кишечники, приспособленные для переработки большого количества растительного корма. Рост взрослых зверей – около двух метров в плечах, и даже близорукий Архонт смог бы разглядеть их.
Эти звери немного отличаются друг от друга по внешнему виду: на лбу самца растёт крупный конический рог, похожий на шлем, а самки безрогие или просто с выпуклыми лбами. Это кавиоцерас – крупнейший травоядный обитатель рек в тропиках Южной Америки. Он приходится близким родственником барокавии, обитающей по южной окраине зоны тропических лесов и в более открытой местности.
Рогатый самец явно находится на вершине иерархии стада. Он позволяет себе бесцеремонно расталкивать самок и в случае их неповиновения разевает пасть и издаёт низкий утробный рык. В такие моменты становится особенно очевидным происхождение этого вида: в челюстях животного растут огромные резцы с толстым слоем эмали оранжевого цвета. Это грызун, но титанических размеров, не уступающий бегемоту эпохи человека. Это настоящая машина по переработке растительной массы в живую плоть: кавиоцерасы ежедневно поглощают десятки килограммов растительности и благоденствуют в местах, где пища круглый год в изобилии. Огромные резцы позволяют животному выкапывать из земли и откусывать толстые корневища растений, скусывать верхушки кустарников и молодых деревьев. А в поисках мягкой водяной растительности звери буквально перепахивают дно реки резцами. Там, где живут кавиоцерасы, аквагуанам просто нечего делать – эти звери интенсивно прореживают подводную растительность и буквально очищают от неё прибрежные мелководья. По ночам звери покидают реку и выходят пастись в лесу, уничтожая значительную часть растений подлеска. Такой способ кормления заставляет стада кавиоцерасов постоянно мигрировать по берегам, меняя место жительства по мере выедания растительности. Подобно многим представителям мегафауны в других частях света, кавиоцерасы являются видами, формирующими ландшафт местности. Их аппетит препятствует зарастанию и заболачиванию рек и позволяет существовать значительному количеству видов водных животных, предпочитающих не слишком густую подводную растительность и не заиленное дно реки. Само по себе наличие кавиоцерасов в фауне Южной Америки – это ещё один результат бурной адаптивной радиации южноамериканских кавиоморфных грызунов. Начало ему положили процессы, происходившие в далёком прошлом. Оскудение местной эндемичной мегафауны, вызванное миллионы лет назад «Великим американским обменом», а затем деятельностью человека, позволило местным кавиоморфным грызунам вырваться в крупноразмерный класс и прочно занять экологические ниши исчезнувших гигантов прошлого. И кавиоцерасы вполне могут посоперничать размерами со своими экологическими аналогами из рек Африки и Северной Америки.
Стада кавиоцерасов занимают определённую территорию, включающую значительный участок речного берега, поэтому Архонт успел прожить на новом месте больше месяца, прежде чем в первый раз встретил этих существ. Первая встреча с кавиоцерасом сильно напугала молодого Архонта: перед ним появилось сразу стадо этих животных.
Урча, фыркая и рявкая друг на друга, звери стали входить в воду. Первым в реке оказался самец с огромной головой, увенчанной крупным коническим рогом. Он зашёл в воду по плечи и остановился, нюхая воздух и сопя. Харакощука, испуганная его появлением, выплыла из своего укрытия и серебристой молнией метнулась вдоль берега. Она уже имеет опыт встреч с этими чудовищами и знает, что при появлении в окрестностях стада кавиоцерасов лучше сразу переселиться в другое место – после них приемлемые для жизни условия восстановятся не скоро.
Следом за самцом в воду заходят самки и детёныши. Отношения в стаде кавиоцерасов построены на строгой иерархии, и непререкаемым лидером стада является вооружённый рогом самец. Ниже его стоят старые самки – их легко узнать по утолщённым черепам, над их глазами возвышается утолщённая крыша черепа. Эти самки ещё не утратили способности приносить потомство, и рядом с ними резвятся детёныши. Молодые самки с совсем плоскими черепами занимают низкое положение в иерархии стада, и им приходится кормиться на участках похуже: их отгоняют с лучших мест старые самки. Самец, однако, следит за тем, чтобы между самками не возникало конфликтов: иногда он встаёт между конфликтующими самками и восстанавливает порядок, нанося лёгкие удары рогом в плечи или зады конфликтующих самок. Благодаря его заботе даже самки, занимающие низкое положение в иерархии, имеют возможность пастись на богатых кормом участках. Но там, где корма хватает для всех, конфликты не возникают.
Детёныши в стаде находятся вне иерархии, и в случае необходимости их защищает сразу всё стадо. Взрослые звери закрывают их от врага массивными телами и демонстрируют могучие резцы, способные, если нужно, перекусить позвоночник или раздробить череп хищнику размером с тигра. Пока детёныши малы, им прощается многое. Иногда им удаётся спокойно кормиться рядом с самим главой стада, и он относится к ним довольно снисходительно, лишь изредка осторожно отодвигая их в сторону мордой. Он и является отцом всех детёнышей в стаде. Лишь когда происходит смена власти, в стаде первое время остаются детёныши предыдущего самца, но потом рождаются детёныши уже от нового вожака.
Кавиоцерасы начинают кормиться. Они бродят по мелководью, и их ноги поднимают с речного дна облака мути и ила. Испуганные креветки и личинки насекомых мечутся в воде и пытаются спастись бегством из-под тяжёлых копыт животных. Возле кавиоцерасов мелькают тени – некоторые рыбы не прочь покормиться рядом с чудовищами. Благодаря своей ловкости они спасаются от ног зверей, успевая схватывать мелких водяных существ, для которых кормление кавиоцерасов – катастрофа.
Аппетит кавиоцерасов чудовищен. Они с лёгкостью выдёргивают растения из-под воды. Когда животные опускают голову в воду, их ноздри рефлекторно замыкаются кожными клапанами, и они не испытывают неудобств от попадания воды в нос. Глава стада по сложившейся в стаде системе получает самый лучший корм. Разинув пасть, он огромными нижними резцами вспахал илистое дно и вырвал из него целый куст кувшинки. Вытащив его из воды, самец кавиоцераса начал меланхолично пережёвывать растение, роняя в воду отдельные откушенные листья. Он очень любит крахмалистые сладковатые корневища кувшинок, но не оставляет без внимания сочные листья. Детёныш, родившийся лишь несколько месяцев назад, без опаски подошёл к вожаку стада и поймал губами лист кувшинки, плавающий на поверхности воды. Подражая своему отцу, он начал жевать его, одновременно запоминая, что едят взрослые звери. Он недавно закончил кормиться молоком, но уже с первых дней жизни пробовал растительную пищу взрослых особей. Учиться и запоминать запахи пищи взрослых зверей – жизненно важная задача для этого детёныша. Он – самец, и ему придётся начать самостоятельную жизнь ещё до того, как он достигнет полного размера взрослых особей.
В этом стаде кавиоцерасов уже есть один почти изгой: молодой самец, который ещё держится рядом со стадом ради безопасности, но опасается хозяина стада. Он вышел кормиться последним, а во время кормления постоянно оглядывается, чтобы вовремя убраться с дороги взрослого самца. Ему уже доставались совсем не шуточные толчки рогом под рёбра, и ему уже приходилось удирать от хозяина стада, когда у того наступали периодические приступы «бешенства», связанные с избытком гормонов. Рано или поздно этому самцу придётся покинуть стадо и вести новую жизнь – как правило, в стаде самцов-холостяков, но вполне возможно, что и в одиночку.
Взрослые кавиоцерасы видят плавающего на безопасном расстоянии Архонта, но их не пугает его присутствие: они слишком крупные, чтобы животное размером с Архонта могло причинить им вред. А детёныши пока ещё держатся рядом с матерями и не рискуют отходить от них слишком далеко.
Течение медленно разносит по прибрежным мелководьям муть, поднятую кавиоцерасами. Мокрые спины животных блестят среди огромного желтовато-бурого пятна мутной воды. Они продолжают пожирать растения, вырывая из грунта прибрежную болотную растительность. Их резцы перепахивают речное дно, и рыбы, снующие среди их массивных туш, успевают схватывать мелких животных, отчаянно пытающихся спастись бегством. Эти рыбы – гарпагохараксы, обычнейшие всеядные обитатели тропических рек. По спинам кавиоцерасов бродят цапли и другие птицы, привлечённые возможностью поохотиться на мелких водяных животных. Кавиоцерасы привыкли к их соседству и даже охотно позволяют птицам склёвывать паразитов со своих спин. Лишь маленькие детёныши беспокойно встряхиваются и мотают головами, когда цапли пытаются садиться на их спины.
Не только цапли пытаются получить выгоду от деятельности кавиоцерасов. Снующие под ногами этих гигантов рыбы не замечают среди всеобщей толчеи волн, распространяющихся от ритмичных взмахов ласт. И вряд ли кто-то из рыб заметил, как среди мутной воды мелькнула голова на длинной шее, вооружённая крючковатым клювом, и один из гарпагохараксов был схвачен и утянут в облака мути. Возможно, кто-то из рыб почуял запах крови, распространяющийся от схваченной рыбы, но движения кормящегося стада кавиоцерасов так интенсивно перемешивают воду, что этот запах вряд ли вызовет тревогу. Голова показалась из облаков мути во второй раз, уже в другом месте, и ещё одна рыба, трепеща плавниками, исчезла в мутной воде. Архонт воспользовался взмученной водой как укрытием, и его охота завершилась весьма успешно. Поэтому он не спешит покидать место кормления кавиоцерасов, и лишь держится на безопасном расстоянии от них. Вряд ли его панцирь выдержит вес взрослого гиганта, если кавиоцерас случайно наступит на спину Архонту.
Однако Архонт почувствовал, как его толкнули сзади. Огромный кавиоцерас прошёл по дну, погрузившись в воду по плечи, и легко отталкиваясь от дна кончиками копыт. Выталкивающая сила облегчает его движение в воде, снимая с его ног нагрузку в виде тяжести огромного тела, и гигант движется весьма грациозно. Этот зверь – взрослый рогатый самец, готовый в любой момент броситься на защиту своих самок и потомства. Он и оттолкнул Архонта грудью, даже не обратив на него внимания. Архонт вынужден был прервать охоту и отплыл в сторону. Он должен держаться в стороне от этих гигантов – кавиоцерасы могут позволить себе держаться смело и независимо. У взрослого зверя такого размера практически нет врагов. Кроме того, они могут вести себя довольно агрессивно: самец вспыльчив и может легко наброситься на любое существо, которое сочтёт опасным для стада или конкурентом, оспаривающим его права. Архонту повезло: пока он ещё не такой большой, чтобы кавиоцерас счёл его угрозой для стада, и это спасает его от агрессии чудовища. Скорее всего, самец кавиоцераса принял его за что-то вроде коряги или другого объекта, не заслуживающего его внимания. Взмахнув ластами, Архонт уплыл подальше от берега, пока огромные грызуны продолжают поедать растения.
Покормившись, кавиоцерасы по одному выбрались на берег и легли на солнечном месте, подставив бока лучам солнца. Цапли бродят вокруг них по песку, а на спинах зверей хозяйничают мелкие лесные птицы. Гигантские млекопитающие привлекают к себе целые тучи кровососущих насекомых, и птицы воспринимают появление стада как прекрасную возможность покормиться без лишних хлопот. Одни птицы пролетают над спинами кавиоцерасов и ловят мелких кровососов, другие охотятся со спин зверей и предпочитают добычу покрупнее – слепней и других мух. Однако у кавиоцерасов есть паразиты, от которых птицы не могут их избавить. Как бы ни были травоядны эти звери, они непроизвольно проглатывают вместе с растениями большое количество животных – обычно улиток и личинок насекомых. И этим активно пользуются паразитические черви: в процессе эволюции их личинки стали использовать этих беспозвоночных как промежуточных хозяев, помогающих с наибольшей вероятностью попасть в тело окончательного хозяина – кавиоцераса или его близкого родича барокавию. В этом случае на помощь животным приходит лесная аптека: поедая травы в подлеске, кавиоцерасы съедают растения, обладающие глистогонными свойствами, и на какое-то время очищают свой организм от паразитов. Но они неизбежно заразятся ими снова – таковы особенности образа жизни и рациона кавиоцерасов.
После кормления этих гигантских грызунов облюбованный ими участок берега меняется до неузнаваемости: он оказывается практически полностью лишённым растительности, за исключением крупных деревьев, не имеющих съедобных частей в пределах досягаемости кавиоцерасов. Земля в этом месте оказывается перекопанной их резцами, а в воде стоит облако мути, медленно сносимое течением и оседающее на дно. Но это разрушение – часть естественного цикла возобновления болотной и водной растительности: без «прореживания» этими гигантами заросли станут слишком густыми и непригодными для жизни большинства речных обитателей. В любом случае кавиоцерасы не могут уничтожить все растения на кормовом участке, и после их после кормления в грунте всё равно останутся куски корневищ и остатки стеблей, из которых при обилии солнечного света заросли быстро восстановятся, но в них уже не будет слоя ила, создающего в толще грунта бескислородные зоны. Такая процедура несколько сдерживает намывание рекой отложений и изменение очертаний её русла. Есть ещё одно обстоятельство, способствующее восстановлению растительности: на берегу и на мелководье остаются кучи навоза кавиоцерасов – округлые плотно спрессованные комья помёта. Они постепенно размокают в воде и возвращают в реку минеральные вещества, которые накопили в себе растения. Это естественное удобрение также благоприятствует росту водяных растений.
Несмотря на усилия кавиоцерасов по очистке речных берегов, река всё равно меняет форму русла с течением времени. Этот процесс может идти быстро, когда во время наводнений река несёт массы илистой взвеси. Река оставляет на излучинах большое количество отложений, одновременно подмывая берега, состоящие из таких же мелкозернистых отложений, только сформировавшихся много веков назад. В результате наступающая вода подмывает корни деревьев, и они валятся в воду. Архонт часто встречает в реке медленно дрейфующие стволы таких деревьев, которые река постепенно уносит в океан. Но в тропическом лесу встречаются деревья с тяжёлой древесиной, которая в свежем состоянии просто тонет в воде. Ныряя, Архонт встречал на дне реки такие стволы, которые постепенно заносятся отложениями и медленно гниют на дне реки. Процессу их разрушения способствуют многочисленные живые существа, обитающие в реке. Утонувшие стволы деревьев привлекают многочисленных червей, ракообразных и личинок насекомых, которые начинают сверлить древесину, выгрызая в ней укрытия. К ним присоединяются многочисленные бактерии и микроскопические грибы: благодаря их участию процесс разрушения древесины значительно ускоряется. Стволы с мягкой древесиной разрушаются ими за считанные месяцы, но стволы с более твёрдой древесиной могут сопротивляться их деятельности несколько лет, и иногда они так и уходят в толщу речных отложений, получив в этой битве с разрушителями лишь минимальный урон.
Деятельность беспозвоночных привлекает рыб, и вокруг утонувших в реке стволов всегда держатся стайки рыб разных видов. Некоторые из них пощипывают микроскопические водоросли, нарастающие на поверхности древесины, другие точными движениями «склёвывают» крохотных беспозвоночных, заселивших поверхность дерева. Мелкие рыбы находят среди ветвей и корней затонувших деревьев не только пищу, но и укрытие. А сами они, в свою очередь, привлекают хищных рыб более крупного размера. Возле таких стволов часто встречаются сомы, хищные цихлиды и харациновые, ищущие неосторожную жертву. И временами к таким деревьям наведывается Архонт: чаще всего он находит там, чем поживиться.
Затонувший ствол дерева лежит на дне реки на глубине нескольких метров. Архонт приближается к нему, медленно взмахивая ластами. Он ощутил запах рыб в воде и теперь решил поохотиться здесь. Дерево уже долго лежит в воде. Его мелкие ветки источены и обломаны, а кора частично слезла со ствола, обнажив прочную древесину. Вокруг ствола плавают рыбы, но, заметив приближение Архонта, они сразу же бросились к дереву и стали прятаться среди ветвей. Ствол дерева такой большой, что остатки корней находятся рядом с берегом, на глубине всего лишь около двух метров, и живущие там рыбы едва разглядели силуэт Архонта, обследующего верхушку дерева на глубине. Ветви помешали бы охотиться черепахе размером с Архонта, но с обычным телосложением. Архонт не ощущает неудобств, потому что его главное охотничье приспособление – длинная гибкая шея. Вытянув её, Архонт подплыл к стволу и начал осторожно обследовать пространства среди ветвей. Он ощущает присутствие нескольких рыб, прячущихся от него. Любая другая черепаха отступила бы и не стала бы охотиться на рыб, спрятавшихся в этом месте, но Архонта рыбьи уловки не останавливают. Его голова легко проникает в рыбьи укрытия, и уже через минуту Архонт всасывает в глотку рыбу, резко раскрыв рот. Проглотив добычу, он продолжает охоту: запаса воздуха в его лёгких хватает надолго.
Среди остатков ветвей прячутся небольшие рыбы, и Архонт легко расправляется с ними, заглатывая целиком практически без усилий. Однако он слишком увлёкся охотой и не заметил речного обитателя, с присутствием которого ему придётся считаться.
Со стороны кажется, будто часть ствола дерева ожила. На самом же деле вдоль ствола вытянулось тело чудовищной рыбы, и присутствие охотящегося Архонта пришлось этому обитателю реки явно не по душе. То, что раньше можно было принять за два обломанных сучка, оказалось костяными рожками над глазами рыбы, а растрескавшаяся поверхность ствола на самом деле – широкое тело рыбы, покрытое панцирными пластинками, словно кольчугой. Веерами раскрылись крупные плавники, и крупная рыба двинулась вперёд, величественно взмахнув хвостом. Это настоящий хозяин этого ствола и в некотором роде могучий покровитель рыб, прячущихся в ветвях утонувшего дерева – огромный плекотитан, взрослый самец в расцвете сил. Длина этого сома – больше двух метров, а возраст – около пятидесяти лет. Это обитатель реки, который может потягаться возрастом с гидромедузой-эласмозавром – некоторые особи доживают до весьма преклонных лет, преодолевая вековой рубеж. Длина таких патриархов достигает трёх метров, и этому самцу предстоит ещё долго расти. Его судьба чем-то похожа на судьбу Архонта: он выжил один из многочисленного выводка и по прошествии многих лет просто перерос своих возможных врагов. Теперь он может наслаждаться жизнью в безопасности: даже ложновыдры, изредка заплывающие в эти места, опасливо проплывают в стороне, оставляя его в покое. Архонт слишком поздно заметил, что к нему приближается это чудовище, и едва успел вытащить шею из ветвей. Взмахнув ластами, он всплыл над стволом, стараясь разминуться с гигантским сомом, но рыбе этого было явно недостаточно. Этот самец недоволен присутствием таких крупных животных возле облюбованного ствола, и причина его недовольства достаточно проста: в большом углублении в стволе дерева лежит куча крупной икры.
Плекотитан кормится древесиной, повреждённой микроорганизмами, грибами и беспозвоночными, и при этом скоблит древесину сильными челюстями. На это уходит почти всё время бодрствования этой рыбы. Он сильно специализирован к такому способу питания, и в этом у него практически нет конкурентов. Способ питания открыл этому сому возможность совершенствовать строительные навыки: он сам выгрыз в стволе дерева продольный жёлоб, в котором теперь лежит икра, отложенная самкой. Сом до последнего не покидал кладку, прикрывая икру телом, но присутствие Архонта потревожило его, и он встал на защиту будущего потомства.
Архонт слишком медленно соображает и не может понять, что сом просто так не отступит. Он проплыл над стволом и попробовал охотиться с другой стороны, но плекотитан неотступно следовал за ним. Лениво взмахнув ластами, Архонт отплыл в сторону, но в этот момент сом резко ускорился и бросился вперёд. Вряд ли он сможет укусить Архонта своим вечно открытым ртом, но он нанёс черепахе чувствительный удар бронированным рылом в пластрон. Архонт замахал ластами, пытаясь отплыть в сторону, но плекотитан продолжил атаку. Он вцепился присоской в панцирь Архонта и поволок его в сторону, словно мусор. Архонт пытался вырваться, но сом крепко присосался к его панцирю, и сил Архонта было явно недостаточно, чтобы преодолеть напор сома, который волок его прочь от гнезда. Архонт попробовал укусить его, но его челюсти лишь скользят по броне чудовищной рыбы, не нанося ей вреда. Панцирь плекотитана слишком гладкий и прочный для челюстей Архонта, и рыба чувствует себя хозяином положения, избегая отпора со стороны Архонта. Оттащив Архонта на несколько метров, плекотитан отпустил его и бросился обратно к гнезду. Своим приближением он отогнал нескольких мелких рыб, решивших воспользоваться ситуацией и полакомиться питательной икрой. Убедившись, что потомству ничего не угрожает, самец плекотитана присосался к стволу, прикрыв своим телом драгоценную икру, и стал ритмично вентилировать кладку плавниками, создавая ток воды над кладкой. Но даже такие заботы не спасут значительную часть потомства от врагов – самец не может ухаживать за выводком в течение нескольких лет подряд, и в возрасте буквально нескольких дней его потомству придётся столкнуться со всеми возможными опасностями жизни в реке. Однако Архонту перепало ещё меньше родительской заботы: его мать вовсе не охраняла кладку, а отцу вообще было всё равно, кто будет матерью его потомства.

***

Когда Архонт достиг возраста 10 лет, начался новый этап его жизни: наступила половая зрелость, и он начал относиться к некоторым своим сородичам значительно лояльнее, чем раньше. Отношение к другим сородичам, напротив, стало более агрессивным. В примитивной системе ценностей Архонта появились новые составляющие: половозрелые самки и взрослые самцы, потенциальные брачные партнёры и конкуренты. Тело Архонта в это время значительно изменилось. Он расстался с ювенильной тёмной окраской тела, его шея и ласты приобрели серо-голубой цвет, а радужная оболочка глаз стала ярко-красной. На передних ластах молодого Архонта растёт по два мощных когтя, а на задних лапах появились острые роговые шпоры. Панцирь Архонта также немного видоизменился: на нём появился продольный гребень, словно на спине мифического дракона. Архонт полностью готов к полноценной взрослой жизни – нужен лишь повод, чтобы начать её.
Гидромедузы-эласмозавры – это необщительные существа. Значительную часть жизни каждая из этих рептилий проводит в одиночку, самостоятельно приобретая навыки, необходимые для выживания, и не делясь ими ни с потомством, ни с взрослыми сородичами. Мозг черепахи слишком примитивен, чтобы быть способным на такие формы поведения. Но иногда даже такие убеждённые одиночки начинают искать общества себе подобных – когда это касается продолжения рода.
Архонт находится в превосходной физической форме. Он легко движется в воде, взмахивая ластами. Его тело держится в толще воды благодаря жиру, который откладывается под панцирем и в костях. Архонт повзрослел, но прочность его панциря постепенно отстаёт от скорости роста. Это происходит из-за того, что его кости пропитаны жиром, и костная ткань у его вида имеет достаточно пористую структуру. Теперь его панцирь выглядит скорее данью традициям предков, чем защитным приспособлением. Архонт, как и любой взрослый представитель его вида, достаточно быстр, чтобы спастись от хищника бегством; пассивная защита, не раз спасавшая его в детстве, постепенно стала ненужной. Упитанность Архонта говорит о том, что он успешно ловит рыбу при помощи длинной гибкой шеи.
Ритмично взмахивая ластами, Архонт движется в толще воды. Время от времени он выставляет из воды кончик морды и вдыхает свежий воздух, но затем снова ныряет. Плавая, он держит рот приоткрытым, анализируя запахи в воде, омывающей слизистую оболочку рта. Течение в реке медленное, и пахучие следы разных водных обитателей остаются в воде довольно долго, позволяя хищникам искать добычу. Архонт чувствует присутствие стаи гарпагохараксов, нескольких ситожаберников, других рыб. Он ощущает также присутствие ложновыдры, неизвестно как заплывшей далеко от берега. Возможно, это какой-то бродячий одиночка, ищущий себе новое место жительства. Теперь ложновыдры не опасны для Архонта: он вырос слишком большим, чтобы они могли расценивать его как добычу. Они стали просто его соседями, и в отношениях между взрослыми представителями этих двух видов складывается определённый нейтралитет. Однако Архонт вполне может съесть молодых детёнышей ложновыдры, если обнаружит их без матери на мелководье. Это случайная добыча: значительную часть его рациона всё же составляет рыба, и запахи рыбы интересуют его гораздо больше. Но в один из дней Архонт внезапно ощутил присутствие в воде совершенно иного запаха. Он не был новым: Архонт ощущал его и раньше, едва переселился в реку, где живут взрослые сородичи. Но сейчас новым было нечто другое – реакция самого Архонта на этот запах. Если раньше он равнодушно отмечал его присутствие в воде и плыл дальше, то сейчас запах заставил его остановиться и следовать в новом направлении – искать его источник. Сделав несколько кругов в воде, Архонт быстро определил, в каком направлении запаховый след становится свежее и отчётливее, и поплыл, следя за невидимой дорожкой в воде.
Реакция Архонта неудивительна: он обнаружил в воде мускусный след самки, готовой к спариванию. Сейчас он достиг половой зрелости, поэтому начал активно преследовать её. Взмахивая ластами, Архонт бросился в погоню. Он полностью находится во власти инстинкта, который требует от него найти того, кто оставил этот след. Архонт плывёт изо всех сил, и чувствует, как пахучий след в воде становится всё более явственным. Это стимулирует его ещё сильнее, и он бросается вперёд.
После примерно получаса поисков и погони Архонт заметил в толще воды силуэт сородича. Запаховый след ведёт именно к нему. Эта особь – взрослая самка гидромедузы-эласмозавра, около двадцати лет от роду. За свою жизнь она успела сделать девять кладок, и сейчас оповещает самцов мускусными выделениями о том, что в очередной раз готова к размножению. Расстояние между ней и Архонтом постепенно сокращается – она готова принять ухаживания любого самца, который доберётся до неё раньше остальных. Поэтому у Архонта есть реальный шанс оставить первое в своей жизни потомство.
Ухаживание у черепах происходит достаточно просто: ему не предшествуют сложные брачные демонстрации, самцу достаточно идентифицировать себя как представителя противоположного пола. Обогнав самку, Архонт преградил ей дорогу, плавая возле её головы. Время от времени он проплывает так близко, что наносит удар ластами по её голове, заставляя самку отстраняться. Это инстинктивное поведение – ритуализованная попытка самца показать своё главенство. Самка остановилась и не собирается уплывать – это означает, что она готова принять ухаживания Архонта. Сделав круг над её панцирем, Архонт развернулся и подплыл к самке сзади. Он занял положение на её панцире и попытался зацепиться когтями своих ластов за край её панциря, чтобы начать спаривание. Вытягивая шею, он слегка покусывает шею самки, которая изгибает шею, пробуя уйти от этих грубых ухаживаний.
Увлечённый брачными играми, Архонт не следит за окружающей обстановкой, поэтому не видит, как из зеленоватой мглы появился ещё один силуэт – крупный взрослый самец гидромедузы-эласмозавра. Архонт не единственный, кто нашёл след самки – этот привлекательный запах может собрать вокруг одной самки до десятка самцов. Архонту повезло доплыть до самки первым, но это ещё не определяет его успеха в брачных играх. Соперник быстро приближается к Архонту и самке. Это взрослый самец, его возраст около шестидесяти лет. Он уже вырос до весьма солидных размеров: длина его панциря около полутора метров. Этот самец весит значительно больше Архонта, и у него намного больше опыта участия в брачных играх. Он действует быстро и прямолинейно: не снижая скорости, он просто врезается в пару черепах и легко спихивает Архонта с панциря самки. Когда Архонт попытался снова забраться на самку, этот неожиданный соперник просто притопил его и сильно укусил за ласт. Самка наблюдает за схваткой самцов с полным безразличием: у черепах не возникает эмоциональной связи между брачными партнёрами, и она будет спариваться с любым самцом, который докажет своё превосходство над остальными. Силы явно не равны: Архонт весит значительно меньше этого самца, и его попытки сопротивляться быстро пресекаются. Взрослый самец быстро оттеснил Архонта от самки и занял его место на её панцире. Архонт ещё пытается соперничать некоторое время: он с разгону таранит панцирь соперника, отчего в воде раздаётся стук, словно ударились друг об друга два камня. Взрослый самец не собирается сдаваться и демонстрирует Архонту свою агрессию: он вытягивает шею в сторону Архонта и разевает пасть, всем своим видом показывая, что не желает видеть Архонта рядом с собой и готов защищать свои права. Подавленный его превосходством в грубой силе, Архонт отступает. Он просто плавает вокруг самки, пока его соперник кусает самку в шею, принуждая её к спариванию. Но победа над Архонтом – это ещё не окончательный триумф того самца: к самке приближаются ещё несколько самцов, привлечённых её запахом. Все они старше Архонта, а некоторые даже старше его соперника и значительно крупнее его. Между самцами вспыхивает острая конкуренция: они нападают на соперника Архонта, разевая пасти и хватая его за ласты и края панциря. Атакованный самец пытается удержаться на теле самки, но один из вновь приплывших самцов просто ударил его панцирем и сбил с самки. Освобождённая от неудачливого «жениха» самка поплыла к поверхности воды за воздухом, а следом за ней целой стаей бросились самцы. Архонт тоже не остался в стороне: мускусный запах самки привлекает его так же сильно, как остальных самцов. Но его вряд ли кто-то подпустит к самке: её окружают не меньше пяти крупных зрелых самцов, в числе которых соперник Архонта.
Архонт не одинок в своей неудаче. Рядом с самцами, окружившими самку, плавает ещё один его сородич – крупный, но старый самец, которому уже явно больше сотни лет. Он ещё достаточно силён и упитан, чтобы плавать и охотиться, но его шансы на спаривание исчезающе малы. Запах, испускаемый самкой, заставляет самцов вести себя агрессивно по отношению друг к другу, и между ними завязывается силовая борьба. Под водой слышны удары панцирей, когда разъярённые самцы таранят друг друга, а на поверхности воды всплывшая самка окружена облаком брызг, поднятых ударами ластов самцов, теснящихся около неё и спихивающих друг друга с её панциря. Старый самец плавает кругами, пытаясь вклиниться между более молодыми соперниками, окружившими самку, но ему не хватает сил преодолеть сопротивление более молодых самцов. И тогда его агрессия переключается на Архонта, плавающего по соседству. Он внезапно набросился на Архонта, нанёс ему удар панцирем, а затем навалился на него сверху и притопил Архонта, не давая ему всплыть. Архонт ещё не испытывал такое проявление агрессии со стороны взрослых сородичей, поэтому в первые секунды нападения даже не сопротивлялся. А затем он вырвался из-под тела старого самца и бросился наутёк. Старик не стал преследовать его и лишь продолжил бесплодные попытки добраться до самки. В клубке соперничающих самцов уже определился явный лидер: взрослый самец, один из тех, что приплыли уже после того, как конкурирующий самец отогнал Архонта от самки. Этому самцу, рептилии возрастом около шестидесяти лет, уже удавалось в этом году оплодотворять самок, и где-то в лесной речке уже плавают его потомки, появившиеся на свет буквально несколько дней назад. Пока Архонт слишком мал для конкуренции с взрослыми самцами, ему вряд ли удастся оставить потомство. Молодым самцам, даже достигшим половозрелости, реально удастся успешно спариться лишь случайно. Большего успеха они достигнут лишь через несколько лет, когда будут достаточно сильными, чтобы противостоять грубой силе взрослых самцов.

***

Возраст Архонта – 15 лет. Взрослеющий Архонт столкнулся с одной проблемой: ему негде жить. Основное русло реки поделено между взрослыми сородичами, поэтому ему приходилось придерживаться прибрежных районов, мелких проток и рукавов, где можно временно скрываться от взрослых сородичей, которые иногда нападают на него. Пока Архонт ещё не окреп окончательно, ему приходится занимать подчинённые роли в местной популяции, довольствуясь худшими местами охоты. Но зато там, где нет рыбы, Архонт осваивал другие источники корма: он мастерски научился ловить уток на поверхности воды. После множества неудачных попыток он научился приближаться к плавающим на поверхности воды уткам на глубине или под прикрытием плавающих растений. Так он успешно подплывал к уткам на расстояние вытянутой шеи. А затем следовал бросок, и птица исчезала под водой, схваченная за лапы или за брюхо. И лишь несколько пузырьков воздуха всплывало на поверхность воды, когда челюсти Архонта сокрушали хрупкие рёбра птицы.
Взрослые черепахи явно не намерены делиться с Архонтом территорией – они просто пользуются правом сильного, и Архонт вынужден держаться в стороне от мест, где они появляются часто. В отсутствии самки, готовой к размножению, внутривидовая агрессия у гидромедузы-эласмозавра проявляется не слишком остро, и дело не доходит до драк и нанесения травм сородичам. Но постоянная конкуренция и обитание по краям чужих владений вынуждают Архонта искать новые места жительства. Он мигрирует вдоль берегов реки, временами заплывая в её притоки, и всякий раз встречает сородичей – взрослых гидромедуз-эласмозавров или своих сверстников, также ищущих новые места для жизни. Во время таких странствий по руслу реки Архонт встретил очередной сезон дождей и последовавшее за этим наводнение. Потоки воды, обрушивающиеся на тропический лес, смывают в реку миллионы живых существ. Под струями дождя плывут беспомощные бабочки, которые уже не взлетят над цветами. Жуки, сброшенные дождём с деревьев, барахтаются в воде, пытаясь выбраться на плывущие по реке листья и ветки деревьев. Временами по реке проплывают грызуны и другие мелкие позвоночные: река вышла из берегов и затопила места их обитания. Архонт получил возможность ловить и пожирать терпящих бедствие животных, и активно пользуется ею.
Кроме того, Архонт ощутил гораздо большую свободу, чем раньше: разлившаяся река затопила лес на многие километры, и теперь он может плавать в лесу среди деревьев. Лесные великаны легко выдерживают затопление корней, а молодой подрост вообще скрывается под водой почти полностью – лишь кое-где среди старых деревьев из воды торчат верхушки молодых. Временами Архонт плавает, раздвигая панцирем гибкие стволы молодых деревьев. Он пробует воду на вкус и ощущает запахи леса, примешивающиеся к привычным запахам речной воды. В разные годы уровень воды поднимается на разную высоту, и речные жители часто используют время наводнений для того, чтобы переселиться в новые места, недоступные при обычном уровне воды в реке. Так же поступил и Архонт.
Во время своих странствий он нашёл узкую заросшую протоку, которая вела в старицу. Несколько лесятилетий назад река делала здесь большую петлю, но затем вода пробила себе новый путь, а петля, отрезанная от основного русла, превратилась в старицу. Пока ещё эта старица сообщается с руслом реки – слои отложений, отделяющие её от основного русла, не такие мощные, и в периоды наводнений они полностью скрываются под водой. А если учесть, что течение самой реки очень медленное, оказывается, что условия жизни в старице мало чем отличаются от таковых в реке. Даже виды рыб здесь почти одни и те же, с немногими исключениями.
Отложения на входах в старицу постепенно заселяет лес. Здесь поднимаются густые заросли травянистых растений, среди которых растут сеянцы деревьев. Но во время половодья они скрыты под водой, поэтому Архонт, исследуя эти места, свободно проплыл над ними, и лишь верхушки молодых деревьев царапнули по его пластрону. Он даже не заметил, что покинул основное русло реки и оказался в старице. Нырнув, Архонт вспугнул косяк гарпагохараксов, а где-то у поверхности разглядел величественно плывущего ситожаберника с широко распахнутой пастью. Условия для жизни показались Архонту вполне приемлемыми, но самое главное – здесь нет его сородичей, поэтому Архонт может спокойно жить, кормиться и набираться сил для полноценной взрослой жизни.
Жизнь взрослой черепахи могла бы показаться скучной и однообразной: Архонт проводил время в отдыхе и охоте. Он поедал рыбу, время от времени переключаясь на болотных птиц, которых ловко подхватывал из-под воды. Во времена падения уровня воды в реке в старице Архонта разрастались плавающие растения, образуя живой ковёр, тянущийся на многие десятки метров. Архонт умело выслеживает из-под воды птиц, бродящих по этим зарослям, и ему несколько раз удавалось топить и поедать даже цапель, обычно очень осторожных и агрессивных.
В повседневных заботах прошло три года. Для каких-то мелких животных это целая жизнь, а для Архонта – совсем малая часть долгой жизни. Он просто жил и наслаждался доступностью пищи и тепла. Всё время его добровольного отшельничества большие реки были многоводными, поэтому уровень воды в старице тоже держался высоко. Стаи рыб в старице были многочисленными и Архонт не испытывал недостатка в пище. Благодаря медленному обмену веществ его аппетит на редкость скромный для животного таких размеров, и хищничество Архонта не вызывает невосполнимых опустошений в рыбьих стаях. Кроме того, во время наводнений рыба регулярно заплывала в старицу Архонта из основного русла.
Но капризы природы оказывают ощутимое влияние на благополучие живых существ. Временами меняется характер океанских течений и воздушных масс, и количество дождей в местах обитания Архонта резко сокращается. Для обитателей рек начинается суровое испытание на выносливость. Уровень воды в реках падает, вода отступает, и условия жизни в оставшихся водоёмах меняются не в лучшую сторону. Мелководные озёра превращаются в болота, заполненные бурой вонючей водой с остатками гниющих растений и погибших животных. Берега рек превратились в полосу вязкой грязи, через которую даже могучие кавиоцерасы пробираются с большим трудом. Уровень воды упал настолько, что даже в основном русле реки кое-где обнажились отмели, обычно скрытые водой.
Эти изменения заставляют обитателей рек задействовать резервные приспособления для выживания. Некоторые рыбы мигрируют ниже по течению – в реки, которые не пересыхают. Так же поступили аквагуаны – теперь их чешуйчатые спины блестят в лучах солнца на прибрежных мелководьях крупных рек. Но им приходится быть осторожными: кавиоцерасы воспринимают этих рептилий как конкурентов и в условиях нехватки корма нападают на аквагуан, заставляя их прятаться на глубине. Другие обитатели рек закапываются во влажную грязь и переживают бедствие в состоянии, напоминающем спячку, в ожидании возвращения дождей. Водяные жуки и клопы, похоже, не испытывают трудностей даже в такие времена: они просто перелетают из одного водоёма в другой и уничтожают мелких рыб, прячущихся в лужах, оставшихся в руслах лесных речек. Архонт, не успевший покинуть свою старицу, оказался запертым в ловушке. В основном русле реки ещё осталась вода, но его место жительства оказалось отрезанным от реки, и уровень воды в нём падает. Рыбьи стаи в старице постепенно редеют: Архонт съел всю рыбу подходящего размера. Вода ещё пригодна для жизни рыбы, хотя Архонт ощущает, что её вкус изменился: в воде стало меньше кислорода и больше органических веществ – продуктов гниения растений. Верхние слои воды сильно нагреты солнцем и в них практически нет кислорода. Повышенная температура воды ускоряет обмен веществ Архонта, и ему приходится всплывать за воздухом несколько чаще, чем обычно. Когда он всплывает к поверхности, за ним устремляются стаи мелких рыб: ласты Архонта перемешивают воду и немного обогащают её кислородом. Рыбы словно дразнят Архонта своим присутствием и он пробует охотиться на них, резко выбрасывая вперёд голову на длинной шее. Но они слишком проворны, поэтому благополучно уплывают – Архонт стал слишком взрослым, чтобы охотиться на такую мелкую рыбу. Однако сейчас его охота – это скорее дань инстинкту, чем потребность организма. Черепахи могут голодать очень долго, поэтому Архонт не испытывает проблем с пищей, даже когда не осталось рыбы подходящего размера. В его старице оказался запертым, как в ловушке, один из ситожаберников. Огромная рыба целыми днями плавает у поверхности воды, окружённая свитой мелких рыбёшек. На ярком солнце в воде обильно развиваются микроскопические планктонные водоросли, поэтому ситожаберник не голодает. Но у него возникают проблемы с получением кислорода – его количества в воде явно недостаточно для его дыхания. Ситожаберник выходит из положения очень просто: он поднимается к самой поверхности воды и с силой пропускает через жабры воздух. При этом часть кислорода попадает в воду – именно ради этого его сопровождают мелкие рыбы, которым такое поведение гиганта помогает выживать. Но ситожаберник уже с трудом борется за жизнь – вода слишком грязна.
Засуха продолжается. Многие деревья тропического леса лишились значительной части листвы, а травянистые растения по берегам рек высохли, оставив под землёй лишь клубни и корневища. Уровень воды в реках падает ещё сильнее, и некоторые мелководные реки превратились просто в цепочку прудов с сильно прогретой водой, в которой из последних сил борются за выживание рыбы. Кавиоцерасы заметно похудели: им приходится поедать сухую траву и тратить много усилий, перепахивая резцами почву в поисках съедобных клубней. Конкуренция между ними сильно обостряется, и время от времени на берегах реки появляются одинокие молодые самцы: лишние рты изгоняются из стад, и им поневоле приходится сдавать суровый экзамен на выживание. Во многих стадах кавиоцерасов животные болеют: они вынуждены пить грязную воду и теперь страдают расстройством желудка. Их испражнения стали жидкими, отчего больные животные теряют много воды и быстро худеют. В некоторых местах после ночёвок кавиоцерасов под деревьями и на берегах реки остаются трупы детёнышей, которым оказалось не по силам пережить засуху.
Архонт пока чувствует себя хорошо и уже легко ловит небольших рыб, вяло плавающих у поверхности – у них просто не хватает сил спасаться от него бегством. Но однажды утром его ожидает нечто большее, чем просто мелкая рыба на завтрак. Его сосед по старице ситожаберник не выдержал испытания засухой и умер ночью. Теперь его могучее тело плавает у поверхности воды, брюхо вздулось, а широкая пасть раскрыта в последних попытках захватить пузырь воздуха.
Приближаясь к мёртвому гиганту, Архонт вначале ведёт себя осторожно, но постепенно смелеет. Он ощущает запах рыбы, вытягивает шею и пробует куснуть мёртвого ситожаберника. Мёртвая плоть легко поддалась его усилиям, и Архонту удалось вырвать кусок мяса. Проглотив его, он вдохнул новую порцию воздуха, приблизился к трупу гигантской рыбы и продолжил пиршество. В течение нескольких дней он объедал труп огромной рыбы, пока мясо ситожаберника не разложилось настолько, что его невозможно было есть. И всё это время уровень воды в его старице снижался.
Солнце беспощадно светит с безоблачного неба. Уровень воды в старице упал очень сильно. Полоса грязи у берега высохла, а ил превратился в панцирь из многоугольных кусков, твёрдый, как мостовая. Кое-где в него вмурованы скелеты и высохшие трупы рыб и лягушек. Лёжа на дне, Архонт едва спасается от зноя. Даже для его организма засуха превращается в серьёзное испытание, и теперь ему нужно выбираться из этой ловушки. Несмотря на водный образ жизни, Архонт не утратил навыков движения по суше, однако в прошлый раз он делал это много лет назад, когда выбрался из гнезда и полз к воде. Похоже, что настало время вспомнить эти навыки. Архонт с трудом пережидает день в грязном пруду, оставшемся на месте его дома. Уровень воды в его пруду уже такой низкий, что Архонт может высунуть кончик морды из воды, не всплывая со дна.
Ночью жара спадает и наступает подходящее время для побега. Архонт выбрался из омута и направился к берегу. Это как раз тот случай, когда самец должен продемонстрировать свои навыки движения по суше. Но времена детства уже давно позади, и Архонт успел вырасти очень тяжёлым. Поэтому движение по суше будет для него трудной задачей. Однако он решился на этот шаг и за несколько взмахами ластов добрался до берега. Ласты подняли со дна тучи ила, и панцирь Архонта пропахал в дне глубокую борозду. Ещё несколько движений ластами – и Архонт уже наполовину вне воды. И если почти всю его жизнь вода облегчала его тело, то теперь сила тяжести придавила его к земле. Архонт с трудом вдохнул воздух и загрёб ластами вязкую грязь, выбираясь на сушу. Чтобы попасть на твёрдую землю, Архонту приходится преодолевать полосу грязи у уреза воды. При его весе это очень сложная задача. Ласты Архонта просто месят грязь и отбрасывают в воду большие комья, а сам он едва продвигается вперёд. Грязь прилипает к пластрону Архонта, сильно замедляя его движение. Ему приходится толкаться короткими задними ластами, чтобы хоть как-то продвигаться вперёд. Полоса грязи не очень широкая, поэтому наступает момент, когда когти на передних ластах Архонта вонзаются в сухую растрескавшуются корку ила и позволяют ему далеко подтянуть тело вперёд. Черепахе едва удаётся выбраться из ловушки, и когти оказывают Архонту значительную услугу.
Выбравшись из грязи, Архонт некоторое время лежит на поверхности сухого ила без движения и лишь тяжело дышит. Покинуть воду – это лишь малая часть того, что ему предстоит сделать в течение ночи. Чтобы сориентироваться, Архонт поднял голову на длинной шее и начал глубоко дышать. Сейчас для него основная задача – отыскать в воздухе следы водяных паров. Это нетрудно сделать – основное русло реки совсем рядом, и в нём есть вода. Поэтому Архонт приблизительно определил направление, в котором должен ползти, и развернулся головой в нужную сторону. На его пути есть и другая трудность: пока он жил в старице, молодые деревья и кустарники сильно разрослись на полосе речных наносов, отделяющих старицу от основного русла. Река уже не придёт на помощь Архонту, чтобы он смог преодолеть это препятствие вплавь, как было, когда он селился в старице. Теперь ему придётся проделать обратный путь по суше. Но это не останавливает Архонта, и он смело двинулся вперёд.
Крупная черепаха ползёт по ночному лесу, время от времени останавливаясь и приподнимая голову на длинной шее, чтобы поймать носом водяные пары, указывающие на путь к спасению. Вокруг Архонта лес продолжает жить привычной жизнью, с поправкой на засуху. В воздухе вьются рои насекомых, и время от времени сквозь них пролетают летучие мыши разных видов, охотящиеся на этих существ. Изредка в воздухе мелькает силуэт ночной бабочки или неслышно пролетает сова. Если бы это случилось в момент выхода Архонта из яйца, его жизнь оказалась бы под угрозой: совы часто поедают мелких черепах, если они покидают гнездо ночью. Но сейчас Архонт настолько велик, что ему можно не бояться не только сов, но и более крупных хищных птиц.
В изрядно поредевших за последние недели кронах деревьев перекликаются ночные птицы, но их голоса не слышны Архонту – для этого у черепах слишком плохой слух. Однако Архонт всё равно ощущает присутствие жизни вокруг себя, причём временами слишком остро. Движение и дыхание Архонта привлекли внимание кровососущих насекомых, и они устроили массовое нападение на черепаху. Москиты целым роем атакуют уязвимые глаза и ушные отверстия Архонта. Он не может смахнуть их с себя, поэтому вынужден терпеть их нападение, давая им возможность беспрепятственно кормиться. Когда Архонт добрался до кустов и полез сквозь заросли, на его панцирь упало несколько десятков клещей, которые тут же начали искать места с мягкой кожей, чтобы погрузить в неё хоботки. Архонт не может помешать их пиршеству: его единственная возможность избавиться от мучителей – найти воду и нырнуть. Продираясь сквозь кустарник, Архонт ломает ветки, а его брюхо волочится по сухим листьям. Ночные грызуны в страхе разбегаются, заслышав хруст и шорох под ластами и животом ползущего гиганта и шум его дыхания. Архонт чувствует себя чужим в этом непонятном мире и старается как можно быстрее завершить это трудное и неприятное для него путешествие. В ночной темноте его зрение практически бесполезно, поэтому Архонт ориентируется главным образом при помощи обоняния. Приподнимая голову над землёй, он вдыхает водяные пары и безошибочно ориентируется по ним. Запах реки становится всё отчётливее; это ободряет его и подсказывает направление движения. Из последних сил Архонт ползёт сквозь заросли, ломая молодые деревца, которые сильно подросли со времени его переселения в старицу. Некоторые из них не сразу поддаются натиску тела Архонта, и ему приходится прилагать значительные усилия, чтобы продираться между их стволами. В одном месте ему даже пришлось протискиваться между двух стволов, сильно наклонив тело вбок и цепляясь когтями на ластах за морщинистую кору молодых деревьев. Он едва не застрял между ними, и только мощные удары ластов помогли ему выбраться из зарослей. Постепенно растительность вокруг него начала редеть, деревья сменились кустарниками, а затем под панцирем Архонта зашуршали сухие листья гигантских трав. Он добрался до берега реки – точнее, до того места, где река текла, когда засухи не было. Сейчас ему предстоит ещё долгий путь, прежде чем он сможет погрузиться в воду. И всё время, пока он полз, на него нападали москиты, кусая его в ноздри, глаза и уши. Архонт чувствует, как зудят укушенные насекомыми места, но не может ничего поделать с этим. Он ощущает нечто вроде надежды: запах речной воды стал отчётливым, и это означает, что его путешествие подходит к концу. Из последних сил Архонт дополз до реки. Он едва не прилип к густой кашице влажного ила, преграждающей путь к воде, но освободился несколькими ударами ластов и погрузился в воду. Знакомое ощущение ободрило Архонта. Он ощутил вкус воды – более свежей и чистой, чем была у него в старице. Прикосновение воды облегчило зуд от укусов насекомых, а погружение позволило Архонту вновь обрести лёгкость движений. Сделав глубокий вдох, он нырнул, приоткрыв рот и ощущая его слизистой оболочкой множество химических следов присутствия разнообразных водных обитателей. Он обрёл новый дом.
Архонту повезло найти новое место жительства и он избежал смерти во время опасного путешествия по суше. Но множеству его сородичей повезло значительно меньше: в эту засуху погибло немало гидромедуз-эласмозавров, особенно старые особи, оказавшиеся в природных ловушках, из которых они не смогли выбраться. Их убивал не голод, а жар солнца – когда водоёмы пересыхали, копошащиеся в грязи рептилии быстро теряли влагу и погибали. Мумии некоторых из них оставались замурованными в сухую грязь на берегу до самых дождей. Грызуны и хищники глодали их кости, а птицы выклёвывали из панцирей остатки мяса. В эту засуху освободилось много новых мест для жительства молодых гидромедуз-эласмозавров.
Засуха не может продолжаться вечно, и постепенно силы природы возвращают климат в норму. Океанские течения вновь входят в свои невидимые русла, а вглубь материка движутся дождевые тучи с побережья. Однажды ночью вместо великолепной картины звёздного неба над страдающим от засухи тропическим лесом появляется плотная пелена туч. Горизонт озаряют вспышки молний и слышится отдалённый рокот грома. А затем по иссохшей до каменной твёрдости корке ила ударяют первые капли дождя. Они быстро впитываются в ил, а на их место падают новые. Сверкают молнии, гремит гром, и на изнывающую от жажды землю обрушиваются, наконец, потоки тропического ливня – такого долгожданного, несущего жизнь и обновление в тропическом лесу.
Озаряемые вспышками молний, кавиоцерасы стоят под дождём. Они с наслаждением подставляют бока под струи дождя и лижут друг другу шкуры, наслаждаясь чистой дождевой водой. Во время очередного раската грома огромный самец поднял увенчанную рогом голову и хрипло заревел, словно возвещая об окончании времени испытаний и о возвращении былого изобилия.

***

Достигнув почтенного для человека возраста 50 лет, Архонт находится в расцвете сил. Прошлое, полное опасностей, осталось далеко позади: взрослые гидромедузы-эласмозавры почти не имеют врагов. Теперь Архонт живёт в основном русле реки, и ему нет нужды мигрировать в мелкие протоки или старицы, как в самом начале взрослой жизни. Он достаточно силён, чтобы успешно конкурировать с сородичами, и уверенно контролирует значительный участок русла реки. За прошедшие годы Архонт сумел пережить ещё одну засуху, но это далось ему значительно проще: он не покидал русла реки, и потому мог не бояться, что она пересохнет.
Архонт дорос до внушительных размеров: длина его панциря свыше полутора метров. Его рост продолжается, хотя стал уже значительно медленнее, чем в молодости. Ситожаберники, дрейфующие у поверхности воды с раскрытыми ртами, кажутся уже не такими внушительными рядом с этой рептилией, когда Архонт проплывает рядом с ними. Между ними и Архонтом складываются своеобразные отношения нейтралитета: их экологические ниши не перекрываются и они воспринимают друг друга просто как часть окружающей природы. Взрослый ситожаберник слишком велик для нападений Архонта, а вот молодым особям приходится прятаться в недоступных для этих черепах водоёмах: они могут стать лёгкой добычей этих хищников.
В местах, облюбованных Архонтом, течение реки очень спокойно, и в одном русле текут несколько потоков вод разного цвета, попавших сюда из разных притоков. Ниже по течению они постепенно смешиваются, обогащая воду минеральными и органическими веществами. Это становится залогом высокой продуктивности речных вод. Река населена разнообразными живыми существами от поверхности до самого дна, и Архонт способен охотиться на любой глубине. Его организм достаточно силён, чтобы выдержать перепады давления воды во время глубоководной охоты.
Набрав в лёгкие воздух, Архонт нырнул на дно реки. Потоки белых вод из одного притока, смешиваясь с прозрачной водой из другого, выглядят облаками в вечернем небе, когда солнечные лучи проникают на глубину и освещают их. Движения ластов Архонта создают вихри воды, перемешивающие воду, отчего эти облака приобретают причудливые очертания. Архонт способен нырять на глубину свыше пятидесяти метров и охотиться на дне реки, в которой живёт. Здесь условия жизни разительно отличаются от тех, что характерны для поверхности. Солнечный свет быстро задерживается взвесью, которую несут воды реки, поэтому у самого дна реки темно и едва можно определить, день или ночь сейчас на поверхности. Сюда попадает достаточное для поддержания жизни количество органических веществ, которые несёт река: остатки растений, помёт и трупы животных. Поэтому в придонных слоях воды больших тропических рек Южной Америки складывается особый мир живых существ, почти не видящих солнечного света.
Архонт быстро погрузился на дно и проплывает над ним, раскрыв пасть и ритмично втягивая ртом воду. Через стенки глотки кислород всасывается в кровь, позволяет рептилии с медленным обменом веществ подолгу оставаться под водой. Зрение практически бесполезно во мраке речных глубин, и Архонт ориентируется главным образом при помощи химического чувства, определяя по вкусу воды присутствие живых существ.
Эволюция населила глубины реки странными существами, которые, однако, прекрасно приспособлены к жизни в своём мире.
По илистому дну бредёт существо, отдалённо похожее на кальмара с очень длинными и тонкими щупальцами. Оно держит вытянутое тело в вертикальном положении, передвигаясь на тонких, словно ноги сенокосца, вытянутых щупальцах. Но это существо – не кальмар: пресная вода так и осталась непреодолимым препятствием для этих животных даже в неоцене. Форма тела – это ещё не показатель родства, и в процессе эволюции удивительное сходство друг с другом приобретают совершенно неродственные виды. И в этом случае облик кальмара оказывается лишь иллюзией – это рыба, но с необычными повадками. То, что на первый взгляд кажется щупальцами, на самом деле является усиками, окружающими рот рыбы, передвигающейся «стоя на голове». Это один из типичных обитателей речных глубин – сом-усоход. Тропические реки Южной Америки примечательны разнообразной фауной сомов, и многие из их видов приобрели в процессе эволюции необычные повадки или рацион. Сом-усоход обладает необычным способом передвижения – он буквально парит в толще воды, опираясь на кончики длинных чувствительных усов.
Облик сома-усохода необычен. Многие из его родичей, обитающие у поверхности воды и в притоках с прозрачной водой, обладают разнообразной окраской: однотонной, с пятнами, полосами или необычным узором. Этот вид, живущий в темноте, выглядит химически обесцвеченным: его кожа полупрозрачная с желтоватым оттенком. У сытой рыбы через брюшную стенку может просматриваться содержимое желудка. Сом-усоход обладает недоразвитыми глазами, но ещё способен отличать свет от темноты; свет пугает его, поэтому рыбы этого вида предпочитают жить в местах, куда редко заглядывают солнечные лучи. Но зато слабость зрения вполне компенсируется острым химическим чувством. Тонкие усы рыбы снабжены огромным количеством хемосенсоров, поэтому сом буквально пробует дно на вкус. Каждый «шаг» усов по илу приносит ему ценную информацию о присутствии закопавшихся живых существ.
На дне реки основная масса бентосных беспозвоночных – ракообразные. Здесь обитают равноногие рачки, точащие остатки древесины, и разнообразные пресноводные креветки, часто с прозрачными телами и рострумом причудливой формы. Также среди бентосных жителей встречаются роющие крабы и улитки. Личинок насекомых здесь мало: лишь личинки некоторых видов комаров, способные извлекать кислород прямо из воды, способны выживать на глубине. Кроме того, в илистом грунте водятся разнообразные черви, которые поедают грунт, извлекая из него частицы органики, и донные коловратки, поедающие микроорганизмы. Для невзыскательных едоков пищи вполне хватит.
Пока сом-усоход обследует дно в поисках пищи, Архонт плывёт по его следу. Единственное, что он видит – чуть более светлую воду где-то сверху. Его же самого окружает непроглядная темнота, среди которой он ориентируется исключительно по запаховым следам добычи. Но зато он делает это великолепно. Небольшая голова Архонта во время движения покачивается из стороны в сторону, следя за «дорожкой» запаха добычи. А благодаря длинной шее рептилии добыча бывает схвачена прежде, чем её насторожат движения крупного тела черепахи. Но рыбы, обитающие в глубинах, обладают чувствительными органами боковой линии, поэтому сом-усоход вовремя обнаружил приближение Архонта и бросился прочь прежде, чем оказался в пределах досягаемости хищника.
В покое сом-усоход предпочитает медленно «бродить» по дну вниз головой, но испуганная рыба плывёт так же, как любая обычная рыба – головой вперёд. Спасаясь от врага, сом-усоход сделал несколько рывков в разные стороны, резко меняя направление движения, и замер в толще воды, растопырив усы. Опасности нет, и он готов продолжать поиск пищи. Сом снова встаёт на голову и медленно опускается на дно, вытянув усы вниз и в стороны. Рыба управляет своим движением при помощи грудных плавников и работающего в унисон с ними спинного плавника с подвижным основанием. Все три плавника совершают однообразные движения, поддерживая тело сома в вертикальном положении. Примерно через минуту кончики усов рыбы погрузились в мягкий донный ил. Почувствовав касание дна, рыба вновь зашагала по нему на своих усах, одновременно анализируя обстановку.
Сом-усоход – далеко не самый крупный обитатель речного дна. В этом мире мрака и мути обитают существа, представляющие опасность и для него самого – и это не гости с поверхности воды. Некоторые существа, обитающие на дне реки, являются опасными хищниками, хотя могут быть совершенно слепыми.
Прозрачная креветка ползёт по илу, взмахивая длинными антеннами. Она такая лёгкая, что её ноги почти не взмучивают ил. Креветка очень осторожна и при малейшем признаке опасности готова обратиться в бегство, совершив мощный прыжок назад при помощи мускулистого брюшка. Она спокойно ползла по дну вперёд, собирая изящными клешнями частички ила и засовывая их в рот, но внезапно замерла, вытянув ноги, и медленно завалилась набок, не меняя позы. Ил рядом с ней зашевелился, из него вылезла плоская голова, схватила креветку и проглотила целиком. Когда кончики её длинных антенн исчезли в пасти этого существа, голова снова скрылась среди ила, и его поверхность зашевелилась, когда в толще грунта поползло, извиваясь, длинное тело.
Креветка стала жертвой кротового угря – роющей электрической рыбы. Это слепое депигментированное существо роется в грунте всю свою жизнь: молодые особи этого вида – среди растений на прибрежных мелководьях, а взрослые – в глубинах, куда редко проникает солнечный свет. Его пища – различные крупные беспозвоночные и рыбы, оказавшиеся рядом с дном. Кротовый угорь не страдает от отсутствия зрения, потому что определяет присутствие добычи по возмущениям в электрическом поле, которое генерирует его тело. Креветке не обязательно было наступать на рыбу, затаившуюся в грунте: кротовый угорь ощутил её приближение на расстоянии и просто ждал, когда добыча подойдёт к нему поближе. А мощный электрический разряд не даёт промаха.
Кротовый угорь очень плохо плавает: его плавники сильно редуцированы. Зато эта рыба умеет ловко ползать в толще грунта, извиваясь всем телом и выделяя слизь на голой коже. После удачной охоты рыба старается незаметно перебраться на другое место, где больше вероятность отыскать другую добычу. Кротовый угорь способен ждать добычу часами, а генерирует электрический заряд в доли секунды, поэтому у добычи нет шансов спастись.
Тело кротового угря легко скользит в толще ила. Во время движения он плотно замыкает жаберные крышки и закрывает пасть, поэтому ил не набьётся ему в рот. А весь необходимый кислород рыба получает за счёт кожного дыхания. Время от времени хищник замирает и определяет характеристики собственного электрического поля: его возмущения могут указывать на присутствие добычи. И в один из таких моментов он почувствовал, как невысоко над грунтом равномерно движется что-то достаточно крупное – точно крупнее креветки. Рыба замерла в толще ила, анализируя свои ощущения. Сомнений нет: это явная добыча, причём очень значительного размера. Такая редко встречается на глубине, поэтому кротовый угорь затаился в ожидании, контролируя обстановку по изменениям в электрическом поле.
В природе на любое действие всегда находится противодействие. Кротовый угорь вооружён мощным электрическим разрядом, но его электрическое поле выдаёт его присутствие тем, кто способен его чувствовать. И сом-усоход – это одна из таких рыб. Его усы снабжены электрорецепторами, поэтому он сумел ощутить присутствие кротового угря ещё до того, как его тело оказалось на расстоянии броска хищника. Сом дёрнулся в сторону, и практически сразу же последовал электрический разряд кротового угря. Сом оказался на безопасном расстоянии от него, поэтому заряд всё же не убил его, а лишь вызвал временное онемение мышц. Однако для хищника и этого оказывается вполне достаточно – секундное промедление зачастую оказывается фатальным для добычи. Кротовый угорь вырвался из ила и бросился к сому, извиваясь, как змея. Испуганный сом поплыл, дёргаясь всем телом – мышцы плохо слушались его. Кротовый угорь – плохой пловец, но сейчас хорошая добыча заставила его рискнуть и покинуть привычное укрытие. Дёргаясь и заваливаясь набок, сом-усоход уплывает от хищника, а следом за ним плывёт кротовый угорь.
Над дном пронеслось крупное тело, взбивая ластами тучи ила, и пасть, похожая на клюв хищной птицы, схватила одну из рыб. Архонт не отказался от поисков и всё это время преследовал сома-усохода по следу. Но сейчас именно сом оказался в безопасности, потому что Архонт схватил кротового угря, так опрометчиво покинувшего своё укрытие в толще ила. Сом бросился в сторону и исчез среди облаков ила во мраке речных глубин. Однако Архонту вряд ли удастся воспользоваться своей случайной добычей. Его голову буквально встряхнул разряд электрического тока, за которым последовал другой, значительно слабее. Эти разряды заставили Архонта остановиться. И ещё он почувствовал, что не может закрыть пасть: удар тока парализовал его челюсти. Пока Архонт приходил в себя, кротовый угорь вырвался из его пасти, уплыл и закопался в грунт на безопасном расстоянии от хищника. На этот раз Архонту приходится прекратить охоту; он медленно поплыл к поверхности, взмахивая ластами. Его челюсти пока так и застыли полураскрытыми – спазм мышц пройдёт лишь через некоторое время.
Архонт часто спускается в сумрачный мир речных глубин для охоты и подолгу остаётся под водой благодаря способности извлекать из воды растворённый в ней кислород. Медленный обмен веществ у рептилии означает относительно низкую потребность в кислороде, а дополнительные приспособления для газообмена позволяют ему охотиться на большой глубине, не доступной теплокровным хищникам вроде ложновыдры. В основном Архонт получает дополнительный кислород через слизистую оболочку рта и глотки, но в газообмене также участвуют клоакальные пузыри – рептилия ритмично накачивает в них воду и толчками выбрасывает её.
Много лет назад Архонт стал хозяином паразитической рыбы – корненосного черепашьего сома. Со временем его заразили сразу несколько особей этого вида. Прикрепившись к стенкам его клоакальных пузырей, эти рыбы благоденствовали, производя многочисленное потомство и черпая питательные вещества прямо из крови Архонта за счёт диффузии питательных веществ в специальные ворсинки, которыми их кожа проросла в эпителий клоакальных пузырей. За время жизни Архонта в его клоакальных пузырях прибавилось постояльцев: самые старые из них давно умерли, а на их месте появились новые – век Архонта намного длиннее продолжительности жизни этих паразитов.
Течение воды в клоакальных пузырях рептилии беспокоит паразитов – корненосные черепашьи сомы шевелятся, подёргивая хвостами. Но они ничего не могут поделать с этим: они полностью зависят от организма черепахи и вынуждены терпеть эти неудобства. Один из этих паразитов – крупная старая рыба, свернувшаяся в кольцо. Это самка, окружившая своим телом более молодую особь; она заставила её развиваться в самца, не имея иного выбора. Крупная самка переживает не лучшие времена: она стала слишком старой для жизни паразита, и постепенно проигрывает битву с организмом Архонта. Лёгкость жизни паразита в организме хозяина – это всего лишь иллюзия. На самом деле паразит должен бороться за существование с такой же интенсивностью, что и свободно живущее существо. Только в роли неблагоприятных факторов окружающей среды здесь выступают защитные силы организма хозяина. Всё время, пока рыбы-паразиты живут в клоакальных пузырях рептилии, организм Архонта пытается воевать с ними. Иммунная система рептилии атакует ворсинки на брюхе паразита, уничтожая их, а эпителиальные клетки стенок клоакальных пузырей работают на отторжение ворсинок, интенсивно делясь и перекрывая им доступ к кровеносным сосудам, лежащим ниже. Эта особь паразита постепенно отторгается организмом Архонта – с возрастом она стала слишком слабой, чтобы сопротивляться полному сил организму черепахи и продолжать паразитировать на нём. Рыба едва держится на стенке клоакального пузыря Архонта, получая недостаточно питания для того, чтобы продолжать борьбу за пищу с организмом хозяина. И во время очередного «выдоха» при глубоководном погружении Архонта поток воды просто выбросил этого паразита из клоакального пузыря.
Извивающийся, слепой и лишённый плавников сом с атрофированными мускулами выпал из клоаки черепахи. Под конец жизни самка кроненосного черепашьего сома попала в совершенно чуждый мир – здесь для неё нет ни пищи, ни опоры. За время своей паразитической жизни в теле Архонта эта рыба естественным образом утратила навыки выживания в воде вне организма хозяина, перестроив свою физиологию для паразитической жизни. Теперь она не умеет плавать и может лишь вяло извиваться, словно червяк. Она не способна питаться кормами, которые поедают другие рыбы – у неё в значительной степени атрофирован пищеварительный тракт, и даже от рта осталось лишь крохотное отверстие, окружённое редуцированными челюстными костями. Фактически, эта особь обречена на мучительную смерть в чуждом для себя мире.
Смерть быстро находит это существо: сом-усоход обнаружил шевелящуюся среди ила червеобразную рыбу, плавным броском сверху вниз настиг её, вытянул трубкообразный рот и одним глотком всосал добычу. Вытянув усы, он вновь поднялся над илистым речным дном и «зашагал» дальше в поисках пищи.
Архонт в очередной раз пережил ещё одного из своих паразитов, и можно надеяться, что он переживёт и других незваных гостей своего организма. Если болезни не убьют его, у него впереди ещё долгая жизнь. А в его клоакальном пузыре одна из рыб-паразитов готовится к новому этапу жизни. Крупная самка практически всю жизнь угнетала своим присутствием сородича, свернувшись вокруг него кольцом. Лишённый возможности контактировать с другими особями, этот корненосный черепаший сом был вынужден развиваться как самец, и ему была уготована единственная роль – оплодотворять самку, окружившую его своим телом. Но сейчас эта своеобразная тирания закончилась. Этот самец больше не ощущает химических сигналов, исходящих от самки, и для него наступила новая жизнь. Теперь эта рыба явственно ощутила присутствие других сородичей, среди которых есть ещё один самец. Это послужило сигналом для самца, освободившегося от соседства старой самки, и он начал быструю и радикальную перестройку организма, превращаясь в самку. Теперь у этой рыбы появился реальный шанс оставить собственное потомство.
Сом-усоход и кротовый угорь – это хищники, стоящие на вершине пищевой пирамиды, складывающейся в экосистеме речного бентоса. Для хищников вроде Архонта они являются случайной добычей: в речных глубинах обитают более многочисленные виды рыб, которых хищники с поверхности ловят значительно чаще.
На поверхности воды в лучах солнечного света сверкает серебристая чешуя гарпагохараксов – успешного и многочисленного вида рыб из тропических рек Южной Америки. Благодаря своей всеядности эти рыбы способны успешно выживать на любом рационе, быстро расти и размножаться. Они могут без преувеличения считаться одним из основных фоновых видов рыб в бассейне Амазонки и Гипполиты. Но в глубинах рек у этого вида есть двойник – близкий родственник, своего рода «бледное подобие» вида с поверхности. Вид из глубин рек – бледный гарпагохаракс, такой же стайный вид, но не любящий солнечного света. Тёмными безлунными ночами бледные гарпагохараксы поднимаются в верхние слои воды и кормятся, но на рассвете они уже возвращаются в привычные тёмные глубины. Облик этих рыб выдаёт в них любителей темноты: их чешуя обладает очень слабым блеском, глаза крупные и чувствительные, а кожа слегка просвечивает и через брюшную стенку видно содержимое желудка.
Стаи бледных гарпагохараксов – основной объект охоты Архонта на глубине. Поймать их довольно сложно – у них очень чувствительные органы боковой линии, поэтому движущийся в воде крупный объект пугает их, заставляя скрываться или уплывать. Для ловли бледного гарпагохаракса Архонт пользуется иной тактикой. Глубоко вдохнув воздух, он просто погружается на глубину и замирает в толще воды, раскинув ласты и держа изогнутую шею наготове. Слой жира под панцирем и жир, содержащийся в костях, придают его телу практически нулевую плавучесть, и рептилия без лишних усилий парит в толще воды, ожидая приближения добычи. Слизистые оболочки глотки и клоакальные пузыри помогают рептилии дольше оставаться под водой и «дышать», не делая лишних движений. Слабое течение несёт его тело, словно полузатопленный ствол дерева, и даже осторожные жители речных глубин оказываются обманутыми.
Бледные гарпагохараксы появляются неожиданно. Их стая проплывает у самого дна, схватывая мелких беспозвоночных, оказавшихся у них на пути. Прожорливостью они не уступают своим родственникам с поверхности реки, а всеядностью даже превосходят их – выбор пищи на глубине значительно хуже, и слишком привередливые едоки могут просто остаться голодными. Поэтому бледные гарпагохараксы обследуют в поисках пищи любой плавающий объект. Их стая направляется прямо к дрейфующему в воде телу Архонта, и прежде, чем рыбы поняли, что перед ними хищник, одна из них оказалась пойманной.
С возрастом Архонт стал не только опытным охотником. Ему сопутствует удача в брачных играх, и он уже не раз становился отцом новых выводков черепашат. Его возраст – время расцвета сил, и Архонт активно пользуется правом сильного, если ему попадается готовая к размножению самка. Запах мускусных выделений самки приводит его в неистовство, и он бросается в погоню за ней. Так было и в далёком прошлом, когда он только достиг половозрелости, но сейчас он – опытный и уверенный в себе самец, готовый соперничать и сражаться за свои интересы, если потребуется.
Запах, оставленный самкой, быстро приводит Архонта к цели. У поверхности воды, взмахивая ластами, плавает крупная взрослая самка. Выделяемый ею запах действует на самцов притягательно, заставляя их собираться вокруг неё, и Архонт – далеко не первый претендент на спаривание. Однако Архонт приближается к самке, едва взглянув на соперников. Среди них несколько совсем молодых самцов, один очень старый с поросшим водорослями панцирем, и пара крупных взрослых самцов. Старика и молодняк можно не принимать в расчёт – они вряд ли смогут оказать непреодолимое сопротивление. Старый самец вообще с трудом плавает – у него повреждён один из передних ластов. А вот два оставшихся самца – достойные противники, и Архонту придётся потрудиться, чтобы избавиться от этих соперников. Самке в любом случае будет всё равно, кто станет отцом её детёнышей – но это должен быть самый лучший самец среди всех возможных кандидатов на спаривание.
Появление Архонта около самки разные самцы встретили по-разному. Молодые самцы держатся рядом с самкой, но присутствие более крупных самцов пугает их. Старый самец не обращает внимания на Архонта, но ему, похоже, важнее просто удержаться на плаву. А вот взрослые самцы – скорее всего, ровесники Архонта – демонстрируют явную агрессию. Один за другим они всплывают за воздухом, снова ныряют и начинают плавать возле Архонта, стараясь оттеснить его от самки. Один из самцов пробует даже ударить его панцирем. Но они действуют не сообща: появление Архонта в присутствии самки просто заставляет их вести себя более агрессивно. Они точно так же относятся друг к другу, и любой из них был бы не прочь оттеснить от самки остальных соперников. Однако это не так просто сделать: уступать не хочет никто. Архонт не собирается демонстрировать агрессию – он просто подплыл к самке и зацепился когтями за передний край её панциря. Это не понравилось одному из самцов-соперников, и тот тоже полез на панцирь самки, стараясь сбросить с неё Архонта. Другой самец всё это время плавает вокруг них, также стараясь оттеснить Архонта. Поэтому Архонт недолго оставался на панцире самки – его быстро спихнули соперники. Но никто из них не сумел воспользоваться плодами победы – они просто мешают друг другу сделать это. Архонт таранит их своим панцирем, и оба самца сваливаются с самки – ни одному из них не удалось зацепиться за неё. Один из молодых самцов попытался занять место на спине самки, но Архонт просто сбросил его ещё одним ударом.
Самке явно надоела возня самцов вокруг неё, и она попыталась вырваться из их окружения. Но самцы продолжают плавать вокруг неё, и самке не удаётся освободиться от их внимания. И пока один из молодых самцов пытался зацепиться за её панцирь, Архонт набросился на соперника. Он не стал кусать его: инстинкт запрещает использовать естественные средства нападения против представителей своего вида. Челюсти гидромедузы-эласмозавра способны перекусить пополам крупную рыбу, но они никогда не будут использованы в брачном поединке. Для этого у самцов, соперничающих друг с другом, есть другие, весьма впечатляющие формы демонстрации своей силы.
Основная фигура в брачном ритуале гидромедуз-эласмозавров – это поединок шей. Плавая у самой поверхности воды в вертикальном положении, соперничающие самцы вытягивают шеи вверх и стараются держать их в таком положении как можно дольше. Рептилии высовывают шеи из воды, стараясь показаться выше противника. Архонту это утомительное упражнение удаётся очень хорошо: он держится у поверхности воды, вспенивая её ударами передних ластов, а его голова слегка раскачивается на напряжённой шее. Глаз с ярко-красной радужной оболочкой наблюдает за противником, пытающимся принять такую же позу. Удивительно, но даже один из молодых самцов пробует участововать в этом поединке. Но его шея пока не достигает такой же длины, как у взрослых самцов, и пока он смотрится несколько проигрышно. Но через двадцать-тридцать лет он будет столь же великолепен, как полные сил взрослые самцы сейчас. А вот старый самец, хоть и пробует ввязаться в поединок, едва держит шею, наполовину высунув её из воды. Он уже не конкурент, его никто не воспринимает всерьёз. Второй самец-соперник тоже вытянул шею и начал раскачивать ею из стороны в сторону. У него есть претензии на победу, но он слишком слаб, чтобы долго удерживать шею в вертикальном положении. Поэтому он быстро выбывает из поединка. А Архонт всерьёз настроен победить – он держит голову заметно выше соперника, который постепенно отступает. Наконец, соперник не выдерживает и погружается в воду, а Архонту достаётся приз за победу в поединке – право оставить потомство.
Пока Архонт сражался с равными себе соперниками, молодые самцы пытались воспользоваться их отсутствием и спариться с самкой. Но похоже, что она слишком крупна для них, и самцы просто не могут удержаться на ней. Зато Архонт делает это с лёгкостью. Он буквально сцарапал панцирем одного из этих самцов, когда занимал своё место на спине самки. И она не торопится освобождаться от него – он победил в турнире, и это означает, что здесь и сейчас он – самый лучший. Остальным придётся попытать счастья в другом месте в другое время. Архонт осторожно куснул самку за верхнюю часть шеи и обвил её шею своей. Похоже, что она не возражает против продолжения их свидания, которое затянется на несколько часов, пока самка готова принимать ухаживания самца.
Другие обитатели реки могут вести себя в такой же ситуации крайне непредсказуемо. Несколько дней спустя Архонт в очередной раз ловил рыбу вблизи стада гигантских кавиоморфных грызунов кавиоцерасов, кормившихся на мелководье у берега. Точнее сказать, Архонт попал к ним в гости не в самое удачное время: у самцов начался сезон «бешенства», напоминающего муст у индийских слонов. В это время в организме самца кратковременно, но резко повышается уровень тестостерона, и тогда он превращается в настоящее чудовище – вспыльчивое и агрессивное. А особенно страшен самец кавиоцераса в те моменты, когда рядом с ним находится другой половозрелый самец – вожак чужого стада или холостяк, претендующий на его гарем. Тогда хозяин стада приходит в ярость, и горе тому, кто встанет у него на пути или просто случайно окажется рядом.
На мелководье выясняют отношения два самца. Один из них – хозяин стада, насчитывающего шесть взрослых самок и их потомство. Второй – пришлый зверь, достаточно крупный для того, чтобы бросить вызов хозяину. Он отделился от холостяцкой группы два дня назад, когда она проходила через территорию этого стада. Запах навоза самок заставил его задержаться и оставить следы своего пребывания – он просто набросал своего навоза рядом с найденным помётом самок. Это явный вызов вожаку, но в течение следующего дня пришлый самец не выходил к стаду, бродя по территории под прикрытием кустарников и деревьев. Он изучал обстановку, и в это время в его организме лавинообразно возрастало содержание тестостерона в крови. А когда оно достигло максимума, он решился бросить вызов хозяину стада – бессменному лидеру на протяжении последних десяти лет.
Самцы кавиоцерасов выясняют отношения очень громко: они ревут и плещутся в воде, словно бегемоты. Оба самца разевают пасти и показывают друг другу огромные оранжевые резцы. Но ни один из них не желает отступать, и вскоре сражение переходит в новую фазу – начинается драка. Новичок напал первым: нагнув голову, он бросился на хозяина стада, намереваясь нанести ему удар в рёбра. Но взрослый самец – опытный боец, и он просто развернулся на месте, уклоняясь от атаки. Удар новичка пришёлся вскользь и не был особо болезненным. Но взрослый самец сумел стукнуть молодого по боку своей массивной головой и толкнул его, отчего молодой соперник едва не повалился в воду и с трудом устоял на ногах.
Молодой зверь развернулся, поднимая ногами тучи ила и тяжело дыша. Похоже, он неверно оценил силы противника: хозяин стада ещё вполне способен постоять за себя. И взрослый самец подтвердил это, бросившись на молодого. С громким рёвом он накинулся на смельчака, посмевшего бросить ему вызов, и вцепился грозными резцами в шкуру на его плече. Молодой самец протяжно завопил: резцы прокололи его шкуру и вонзились в мускулы, причиняя невыносимую боль. Он дёрнулся, оставляя лоскут кожи в зубах хозяина гарема, и бросился бежать, истекая кровью. Пятна крови расплываются в воде, отмечая его путь, а когда он выбрался на берег, кровь ручьём потекла по его ноге. Он побрёл прочь, оставляя за собой кровавые следы на песке. Но вожака стада явно не устраивает то, с какой скоростью покидает его владения побеждённый. Громко взвизгнув, он бросился следом за побеждённым самцом, громко шлёпая ногами по воде и поднимая тучу брызг. Услышав его голос, раненый самец бросился бежать и вскоре скрылся в лесу, оставив после себя пятна крови на песке, листьях и коре деревьев. А в очередной раз победивший хозяин стада не упускает возможности заявить о своих правах на стадо. Он возбуждён, его кровь кипит от гормонов, и в таком состоянии он весьма опасен, поэтому к нему не решаются подойти даже собственные самки.
Кровь побеждённого самца, попавшая в воду, привлекает рыб запахом. Не обращая внимания на самца кавиоцераса, они шныряют у него под ногами, пытаясь разыскать источник привлекательного запаха. Эти рыбы – заманчивая добыча. Они явно не собираются покидать это место, и Архонт решил поохотиться на них. Массивный самец черепахи начал осторожно подбираться к рыбам, снующим на мелководье, держа шею наготове. Он сам отчётливо ощущает запах крови кавиоцераса в воде, и даже замечает один из его источников – кусок шкуры молодого самца, вырванный хозяином стада и лежащий на дне реки. Какие-то мелкие рыбы уже нашли его и пощипывают волокна соединительной ткани и мышц. А неподалёку проплывает рыба покрупнее – как раз такая, на каких охотится Архонт. Нужно лишь подобраться поближе, и тогда можно будет настичь её, резко выбросив вперёд голову на подвижной шее. Всего лишь один осторожный взмах ластами – и всё.
…Мир перед глазами Архонта внезапно рванулся в сторону и дёрнулся куда-то вниз, а сам он неожиданно оказался в воздухе, беспомощно хлопая ластами. Затем его стало мотать из стороны в сторону, а мир перед его глазами задёргался в безумном хаотичном танце. Архонту едва удалось подогнуть шею, но его со страшной силой трясли из стороны в сторону. Пытаясь спрятать голову под панцирь, Архонт мельком увидел, что происходит. Пока он охотился, могучий самец-кавиоцерас внезапно набросился на него, вытащил из воды и начал трясти в воздухе, словно игрушку. Резцы зверя глубоко вонзились в панцирь Архонта, заставляя его ощутить боль: пропитанные жиром кости Архонта не рассчитаны на подобные нагрузки. Впрочем, резцы кавиоцераса тоже предназначены не для этого, и ему трудно держать такую тяжёлую ношу в зубах.
Кавиоцерас попытался вытянуть Архонта из воды и выбросить на берег, однако Архонт оказался слишком тяжёлым для такой экзекуции, поэтому кураж кавиоцераса быстро пошёл на убыль. Он просто разжал резцы, и Архонт плюхнулся обратно в воду. Несколько сильных взмахов ластами – и он уже вне досягаемости для слишком агрессивного кавиоцераса. Всплыв за воздухом в нескольких десятках метров от берега, Архонт сумел увидеть, как кавиоцерас медленно выбрался из воды и лёг отдыхать на берегу. Случайное происшествие не повредило черепахе, но глубокие отметины от резцов кавиоцераса на панцире Архонта останутся на всю жизнь. Однако их и так едва видно среди множества других отметин, полученных на протяжении жизни рептилии. Архонту предстоит ещё долгая жизнь – он легко переживёт своего обидчика и даже, возможно, его детей.

***

Архонт сумел перерасти своих врагов и дожил до почтенного возраста – ему 145 лет. Это предельный возраст для представителей его вида, и лишь немногие особи могут прожить дольше. Архонт сильно постарел и с трудом держится за жизнь, а многие из его ровесников уже умерли от болезней, паразитов или старости. Возможно, где-то в других притоках и рукавах великих рек системы Амазонки и Гипполиты ещё живёт несколько таких же старых черепах его вида. Умереть своей смертью – своеобразная привилегия в жестоком мире природы, и гидромедуза-эласмозавр – это один из немногих жителей реки, который пользуется такой привилегией. Возраст оставил свой неизгладимый след на облике Архонта. Его панцирь покрыт пышным зелёным ковром нитчатых водорослей, скрывая многочисленные царапины и отметины от когтей и зубов различных жителей реки, встречи с которыми были особенно неприятными для Архонта. Поскольку Архонт – самец, он, в отличие от самок, почти не покидает воды, поэтому водоросли могут расти на его панцире беспрепятственно. Кожа Архонта с возрастом побледнела, а радужная оболочка глаз утратила яркий красный цвет и стала тёмно-розовой. Ласты Архонта испещрены множеством рубцов и шрамов – это следы славного боевого прошлого самца-ветерана. Укусы врагов и соперников зарастали, добавляя новые штрихи в историю его жизни. Но Архонт уже утратил былую мощь и силу. Ему с трудом удаётся держаться в воде, а плавает он очень медленно. Поэтому со временем на теле Архонта поселились мелкие паразитические рачки, скоблящие его кожу и вызывающие нестерпимый зуд, а иногда даже боль.
С возрастом Архонт сменил свои привычки. Если раньше он смело охотился на рыбу вдали от берегов и нырял за ней в тёмные глубины, то сейчас предпочитает держаться на мелководьях и не заплывает слишком далеко от берега. Вдохнув воздух, он направился на мелководье, где лежит упавшее пару месяцев назад дерево. Подводные обитатели хорошо потрудились над стволом: кора уже практически полностью содрана, а древесина отскоблена до гладкости. Это результат деятельности плекотитана древоядного – только этот сом способен так тщательно отполировать древесину своим ртом-присоской. Завидев Архонта, молодой сом этого вида спрятался под стволом – у него уже есть опыт встреч с гидромедузой-эласмозавром. Но эта головастая рыба, закованная в твёрдый панцирь, интересует сейчас Архонта меньше всего на свете. Доплыв до ствола, он просто зацепился за него когтями одного из ластов, высунул голову из воды, положил её на ствол и замер, наслаждаясь теплом. Почувствовав, что опасности нет, молодой плекотитан покинул укрытие и вновь начал скоблить подгнившую древесину, держась на почтительном расстоянии от старой черепахи. Поскольку Архонт лежит неподвижно, из укрытий постепенно выплывают мелкие рыбы, спрятавшиеся при появлении крупной рептилии. Они окружили его и начали деликатно пощипывать его кожу. Эти рыбы – главным образом мелкие тетры серебристой окраски, но среди чистильщиков Архонта есть также крохотный малёк плекотитана, прилежно скоблящий его кожу. Рыбы очищают Архонта от паразитов и кусочков омертвевшего эпидермиса. Хоть он и стар, тяга к жизни у Архонта ещё не угасла: ему иногда приходится бороться за самку, и уже несколько десятилетий подряд он регулярно удерживал первенство в схватках за самку, хотя в последние годы ему уже приходилось больше проигрывать, чем выигрывать. Тем не менее, он регулярно находил самку для спаривания и не отказывается от борьбы за право оставить потомство.
Брачный сезон у гидромедузы-эласмозавра не приурочен к определённому времени года. Готовые к размножению самки встречаются в реке в любое время, поэтому самцы должны быть готовы к сражению за самку всякий раз, когда потребуется. И одним из самцов, которых привлекла к себе очередная готовая к размножению самка, стал Архонт. Он уже сотни раз участвовал в брачных играх, и всё происходящее для него не в новинку. И ему, увы, уже пришлось освоить новую для себя роль – отверженного и заранее проигравшего состязание за самку. Более молодые соперники, возраст которых составляет от двадцати до семидесяти лет, без труда оттесняют Архонта от самок. Раньше и он сам поступал точно так же, но такие поступки не запоминаются – это всего лишь часть инстинктивного поведения. Сейчас же Архонт значительно уступает этим самцам в силе и проворстве, и всякий раз между ним и самкой оказывается более молодой соперник, награждающий Архонта чувствительным ударом ласта или даже укусом в шею. И когда среди соперничающих самцов выявляются несколько возможных лидеров, между ними начинаются состязания по удержанию шей в вертикальном положении. Молодые самцы легко справляются с этим элементом брачного ритуала. Они держат шеи подолгу, и в этой позе им даже удаётся толкать друг друга панцирями, заставляя соперников терять вертикальное положение и вновь тратить усилия, чтобы поднять голову над водой на вытянутой вверх шее. Старый Архонт с трудом держит шею вертикально над водой и с усилиями бьёт ластами по воде, пытаясь удержаться на поверхности. Когда-то Архонт великолепно исполнял эту часть ритуала, но сейчас он уже не может соперничать с более молодыми рептилиями и ему уже вряд ли удастся произвести впечатление на самку. Молодые самцы не дают ему шансов, и в этот год старый самец впервые остаётся без самки. По иронии судьбы, некоторые из его соперников, плавающие вокруг взрослой самки – это его собственные сыновья. Их успех словно ставит точку в жизни Архонта: теперь его ждёт лишь старость – однообразное и бесцельное существование, практически без возможности оставить потомство. Возможно, ему удастся когда-нибудь ещё несколько раз спариться с самками, случайно успев к ним раньше прочих соперников, но теперь его жизнь превращается в простое существование в ожидании неминуемой смерти.
Архонт выбрался на прибрежную отмель и лёг на дно, наслаждаясь теплом прогретой солнцем воды. Времена бурной молодости остались далеко в прошлом, и теперь Архонт всё чаще отдыхает, особенно после охоты или попыток ухаживать за самками. Эти занятия отнимают много сил, и после них Архонту приходится подолгу отлёживаться в тёплой воде. Но найти спокойное место в густонаселённой тропической реке сложно. Пригревшись, Архонт задремал, лёжа на дне: он может надолго задерживать дыхание и иногда успевает даже немного поспать в перерывах между вдохами. Но ему не удаётся уснуть надолго: над его головой мелькнула тень небольшого существа, а движение воды заставило его проснуться окончательно. Архонт открыл глаза и огляделся. Оказалось, что совсем рядом с ним резвится выводок ложновыдр – четыре детёныша, которые недавно покинули нору и начали знакомиться с окружающим миром. За долгую жизнь Архонта в реке сменилось великое множество этих зверей – у них быстрый темп смены поколений. Но Архонту они совершенно безразличны – с тех пор, как рептилия выросла достаточно крупной, чтобы избежать нападения этих хищников, ложновыдры перестали иметь значение в жизни Архонта. Теперь они значат для гигантской рептилии не больше, чем листья, падающие в воду с окрестных деревьев. Вполне возможно, что это какие-то пра-пра-пра-пра-правнуки той самой особи, которая напала на него в детстве. Но теперь молодые ложновыдры опасаются вести себя с Архонтом слишком фамильярно – его размеры заставляют их быть осторожнее, когда они с любопытством разглядывают отдыхающего гиганта. Молодые ложновыдры быстро проплывают над ним, с особым интересом обследуя поросший водорослями панцирь черепахи. Она из них подплыла к переднему ласту Архонта и слегка куснула его край. Раньше Архонт ответил бы на такую шалость резким выпадом головы, и вполне возможно, мог бы схватить обидчика. Но сейчас он медленно уползает на глубину и уплывает искать местечко поспокойнее.
Архонт стал значительно хуже питаться. Ему едва хватает сил ловить привычную добычу, и он всё чаще задерживается в прибрежных водах, охотясь на медлительных донных рыб и обитателей зарослей. Его жировые запасы под панцирем и в костях начинают постепенно истощаться, и это грозит ему проблемами в недалёком будущем. Архонт с трудом плавает: теперь удельный вес его тела стал чуть больше, чем у воды – сказывается значительное количество тяжёлой костной ткани в теле черепахи, несмотря на облегчённый панцирь. Из-за этого Архонту приходится прилагать больше усилий для того, чтобы удержаться в толще воды, что ведёт к ещё большему расходу энергии и исчерпанию жировых запасов. Поэтому Архонт постепенно отошёл от прежнего образа жизни и снова вернулся на прибрежные мелководья, чтобы вести одинокую жизнь хищника-засадчика.
Течение несёт по реке тушу животного. Это мёртвый кавиоцерас – взрослый самец, которому было ещё далеко до старости. Он намного моложе Архонта, но его жизнь уже подошла к концу – и не возраст был тому причиной. Грудная клетка зверя несёт след сильного удара, от которого у животного были сломаны рёбра. На боку трупа зияет огромная рана: сильный укус резцов противника просто вырвал из его тела кусок мяса. Этот самец стал жертвой внутривидовой конкуренции – он погиб во время схватки за стадо самок. Это обычное дело среди самцов: самка не ввязывается в конфликты и имеет возможность прожить значительно дольше, а самцы чаще всего получают в течение жизни множество травм и медленно угасают от их последствий. Или же особо яростная схватка становится для них последней, как для этой особи. Мёртвый зверь был представителем местной популяции кавиоцерасов. За время жизни Архонта в этих местах сменилось несколько поколений его предков. Когда Архонт был молод и ещё не переселился в основное русло реки, здесь водил стадо дед этого самца. Отец был побеждён, но не убит, а изгнан с этой территории и жил где-то в другом месте – возможно, в составе холостяцкой группы или в одиночку, время от времени пытаясь завоевать чужое стадо или хотя бы отбить из него одну или двух самок для себя. А этот зверь, один из его потомков, вернулся во владения деда, но вскоре проиграл в схватке какому-то другому самцу – возможно, одному из пришлых самцов-холостяков.
Теперь туша кавиоцераса – всего лишь даровое угощение для многочисленных речных обитателей, которые окружают её и торопятся урвать свой кусок на этом грандиозном пиршестве. На тушу садятся чайки, которые расклёвывают мясо в ране. Их клювы слишком слабы, чтобы разорвать толстую шкуру на боку кавиоцераса, поэтому они клюют мясо только там, где шкура зверя была разорвана мощными резцами другого кавиоцераса. Кровь и мясной сок, стекая в воду, привлекают рыб. Косяк крупных гарпагохараксов плавает рядом с тушей. Эти всеядные рыбы не упустят возможности попировать, но их зубы также слабы и не могут прокусить шкуру трупа. Кровь и мясной сок возбуждают их аппетит, но они вынуждены ждать, пока рядом с тушей не появится кто-нибудь, способный разорвать шкуру и открыть им доступ к пище.
На закате жизни Архонт стал тяжёл на подъём: он уже не предпринимает далёких путешествий по реке и не гоняется за добычей, предпочитая ловить её из засады, как в детстве. Но появление такой заманчивой находки заставило его пуститься в плавание, как во времена бурной молодости и солидной зрелости. Взмахивая ластами, Архонт поспешил к туше кавиоцераса. Приблизившись к ней, он обнаружил, что стал не первым представителем своего вида, который нашёл тушу. В тени мёртвого кавиоцераса плавает молодая гидромедуза-эласмозавр. Эта черепаха вряд ли старше пяти лет, а её панцирь лишь чуть больше полуметра. Она слишком рано переселилась в большую реку, и ей придётся спасаться от множества опасностей. Молодая черепаха пробует откусить мясо от туши кавиоцераса, но её клюв лишь слегка царапает шкуру и не разрывает её. Когда подплывает Архонт, молодая черепаха испуганно отплывает в сторону, но не уплывает далеко. Архонт же быстро принимается за дело. Его хватка ослабела за долгие годы, но клюв сохранил достаточную остроту, чтобы разорвать шкуру трупа. Архонт вцепился в шкуру, дёрнул головой и оторвал лоскут шкуры, а затем с наслаждением вцепился в мясо и вырвал кусок. Запах крови и мяса буквально взбесил гарпагохараксов: рыбы бросились к дыре в шкуре и начали жадно рвать мясо. Те из них, кому не хватило места, плавают рядом с тушей и подхватывают плавающие в воде клочки мышечных волокон. Архонт постарел настолько, что уже не способен охотиться на этих проворных рыб, хотя гарпагохараксы плавают буквально рядом с его мордой. Они жадно щиплют мясо и рвут его, сверкая боками в лучах солнца. Проглотив кусок мяса, Архонт снова потянулся к туше, и гарпагохараксы ненадолго отплыли в сторону, уступая ему место. Но пока Архонт глотает очередной кусок, прожорливые харациниды беспрепятственно набивают себе животы. Молодая черепаха тоже суёт голову в дыру на шкуре кавиоцераса и отщипывает куски мяса, но рыбы делают это намного быстрее. Несколько рыб, которым не хватило места у туши кавиоцераса, пытаются даже объедать кусок мяса, который Архонт держит в пасти, пытаясь проглотить. Они рвут мясо, но Архонт не отпускает его, а затем, резко дёрнув головой, глотает, едва не прищемив голову одной из рыб челюстями. Расправившись с очередным куском, Архонт с жадностью вгрызается в мясо снова. Он редко наедается досыта в последнее время и всё дольше и дольше живёт впроголодь – слишком неуловимой стала его удача охотника. И сейчас – один из тех немногих случаев, когда он может наесться досыта, не затрачивая лишних усилий. В последние месяцы Архонт постепенно угасал, расходуя на поддержание жизни тела внутренний жир, и из-за этого стал хуже плавать и охотиться. Находка туши кавиоцераса словно вдохнула в него жизнь – он вновь чувствует почти забытое ощущение сытости. Но это лишь временное облегчение: он сумеет накопить некоторое количество жира и даже восстановит прежнюю плавучесть тела. Однажды полоса удачи всё равно кончится, потому что возраст притупил его чувства и реакцию, сделав его менее успешным охотником. Вслед за этим вновь продолжится угасание организма – медленное и неизбежное. И тогда исключительная живучесть черепахи станет её бедой, растягивая предсмертную агонию на долгие недели. Престарелая гидромедуза-эласмозавр – это одно из немногих животных на Земле, которые физически ощущают на себе бремя старческих невзгод. Такова неизбежная плата за долгую жизнь.

Гидромедуза-эласмозавр (Herpetomedusa elasmosauroides)
Отряд: Черепахи (Testudines)
Семейство: Змеиношейные черепахи (Chelidae)
Места обитания: реки тропической зоны Южной Америки.

Рисунок Carlos Pizcueta

Иногда удачные типы строения, встречавшиеся в одной группе животных, могут с успехом проявиться в другой, хотя в несколько иной форме. Так произошло у неоценовых водяных черепах Южной Америки, среди которых появилось одно совершенно необычно выглядящее создание, больше похожее на давно исчезнувших с лица Земли плезиозавров. Черепахи – достаточно консервативная по своему строению группа рептилий, но особенности их строения позволили выработать такую своеобразную конструкцию.
Обитатель великих рек Южной Америки, гидромедуза-эласмозавр, внешне очень похожа на какого-то карликового плезиозавра: длина шеи в полтора раза превосходит длину панциря. Она точно повторяет принцип строения этой морской рептилии: длинная гибкая шея позволяет ловко схватывать под водой самую вёрткую добычу, а массивное туловище служит надёжной точкой опоры, позволяющей сделать бросок. В шейном отделе этой черепахи увеличилось число позвонков (до 30 позвонков), и усовершенствовались сочленения между ними, благодаря чему шея приобрела значительную гибкость и подвижность. Но такое строение имеет обратную сторону: голова этой черепахи не втягивается под панцирь. Зато эта рептилия живёт вдали от берегов, в толще воды, а крупные хищники южноамериканских рек, способные нанести ей вред, тяготеют к прибрежным местам обитания.
Гидромедуза-эласмозавр приспособлена к пелагическому образу жизни: это неутомимый пловец, редко выбирающийся на берег. Конечности этой черепахи веслообразные, широкие и длинные, а удлинённые пальцы образуют подобие ластов. У самцов на передних лапах развито по два длинных толстых когтя, а на бёдрах задних лап – длинные роговые шпоры. Рептилия движется в основном за счёт одновременных взмахов передних лап, задние лапы во время плавания служат рулями. Чтобы это животное, закованное в панцирь, легче держалось в воде и не тонуло, под панцирем откладывается толстый слой жира, служащий поплавком. Дополнительную плавучесть черепахе придают пористые кости, пропитанные жиром, и объёмистые лёгкие. Роговые пластинки на панцире этой черепахи в молодости столь же толстые и прочные, как у других черепах сравнимого размера, но у взрослой рептилии они заметно более тонкие, чем у прочих черепах. Длина панциря – около 1,7 м, вес взрослого животного – до 250 килограммов. Хвост у этой черепахи короткий, служит в основном для хранения запаса жира.
Щитки панциря гидромедузы-эласмозавра гладкие, плотно прилегающие друг к другу. На серединных щитках панциря у черепах развивается небольшой вертикальный киль, у самцов немного более выступающий, чем у самок.
Верхняя часть панциря у гидромедузы-эласмозавра окрашена в светло-коричневый цвет с более тёмными пятнами в центре каждого щитка. Брюшной щит (пластрон) белый с контрастными чёрными разводами. Шея и конечности у взрослой черепахи окрашены в серо-голубой цвет с размытыми белыми продольными полосками, у молодых особей – тёмно-коричневые с серо-зелёными полосками. У самцов радужная оболочка глаза красная, у самок – бледно-жёлтая.
Голова гидромедузы-эласмозавра широкая, с сильными челюстями. Самцы более «головастые», чем самки. Края челюстей острые, режущие, а кончики челюстей загнуты наподобие клюва. Эта черепаха питается рыбой и другими водными животными. Молодые черепахи этого вида разыскивают водяных насекомых, речных креветок и крабов. Они живут в береговой зоне (этим и объясняется их более тёмная окраска по сравнению с взрослыми рептилиями) и не конкурируют с более крупными представителями своего вида. Подрастая, они начинают охотиться на рыбу в толще воды и осваивать глубоководные участки реки. Взрослые черепахи обитают вдали от берегов и питаются преимущественно рыбой. Они могут также ловить водоплавающих птиц (хватая их снизу из-под воды) и поедают трупы утонувших животных. На сушу гидромедуза-эласмозавр почти не выходит, лишь иногда отдыхает, прицепившись лапой к плывущим по реке или упавшим в воду деревьям.
Эти черепахи – одиночные животные, встречающиеся вместе лишь в брачный сезон. Поскольку в реке трудно провести какие-либо условные границы между участками, черепахи просто стараются избегать общества друг друга. Иногда несколько черепах окружают один крупный косяк рыбы, но во время охоты действуют не сообща, в отличие, к примеру, от дельфинов или пеликанов.
Во время охоты черепаха старается догнать намеченную рыбу и оттеснить её к поверхности. Она делает резкие выпады головой, кусая рыбу. Острые челюсти черепахи могут буквально расстричь на несколько частей мелкую добычу, а более крупным животным она наносит глубокие раны и хватает ослабевшую от потери крови жертву. Если добытая рыба слишком велика, черепаха просто откусывает от неё куски, которые может проглотить. Обычно она поедает добычу, пока та держится на воде, и не ныряет за утонувшей. Сытая черепаха отдыхает и греется на солнце, плавая на поверхности воды и изредка взмахивая ластами для удержания на течении.
Брачный сезон – это время, когда черепахи хоть какое-то время обращают внимание на своих сородичей. Гидромедузы-эласмозавры размножаются большую часть года, делая перерыв лишь в сухой сезон. В северной части ареала сезонности в размножении этой черепахи нет. Готовая к размножению самка выделяет в воду мускусную жидкость, привлекая самцов пахучим следом. За такой самкой иногда тянется цепочка из нескольких самцов, проявляющих к ней самый живой интерес. У черепах постоянных пар не формируется, и самке в принципе, безразлично, какой самец будет отцом черепашат. Самцы же, движимые инстинктом продолжения рода, отталкивают друг друга от самки, и стараются зацепиться когтями за край её панциря.
Самцы никогда не покидают воду, за исключением случаев, когда река или озеро, где они живут, мелеет и высыхает. А вот самкам приходится ежегодно совершать трудный путь на сушу, чтобы отложить яйца. Они с трудом передвигаются по суше, подтягивая массивное тело вперёд передними ластами, и отталкиваясь задними. На суше гидромедуза-эласмозавр очень медлительна и неуклюжа.
Однако, самка, занятая устройством гнезда, далеко не беззащитна, подобно морским черепахам эпохи голоцена: мощные челюсти и длинная шея позволяют ей удерживать любителей разорять гнёзда на почтительном расстоянии. Если особенно охочий до яиц хищник (например, ложновыдра, крупный местный речной грызун) подойдёт слишком близко, черепаха предупреждает о своём намерении защищаться, разевая пасть и громко шипя. Если угрозы рептилии не приняты всерьёз, она может резким выпадом вцепиться в непрошенного гостя, и тогда избавиться от её мёртвой хватки можно, пожалуй, лишь оторвав черепахе голову или оставив в её челюстях изрядный кусок собственной шкуры. Причём благодаря гибкости своей шеи черепаха может держать круговую оборону, одновременно выкапывая гнездо для своего потомства.
В одной кладке может быть до 20 – 25 яиц. Их инкубация длится более трёх месяцев, в более холодных южных районах затягиваясь до пяти месяцев. Молодые черепахи с длиной панциря около 5 см живут в мелководных лесных речках, питаясь мелкими рыбами и креветками. Тёмная окраска помогает им маскироваться на дне среди опавших листьев. Для улучшения маскировки у молодых черепах на боках шеи и ног развиваются кожистые фестончатые выросты. Молодые черепахи ловят добычу резким броском головы, не покидая укрытие.
С возрастом их поведение и облик меняются: окраска светлеет, молодая черепаха всё чаще начинает ловить рыб, преследуя их в толще воды, и, наконец, в возрасте шести лет полностью превращается в пелагического хищника. Десятилетняя черепаха становится способной к размножению, а предельный возраст этого вида может перевалить за 130 – 150 лет.

Жаберный головастик (Branchiosuga nosferatu)
Отряд: Бесхвостые (Anura)
Семейство: Неотенические лягушки (Pseudocaudidae)
Места обитания: Южная Америка, бассейн рек Амазонка и Гипполита.

Рисунок Алексея Татаринова
Колоризация Carlos Pizcueta

В животном мире очень распространено явление неотении: личиночная стадия приобретает способность размножаться, не приступая к метаморфозу. Среди позвоночных животных такое явление демонстрируют некоторые хвостатые земноводные – амбистомы (Ambystoma). Личинки этих амфибий известны под названием «аксолотль». Некоторые другие хвостатые земноводные, например, протей (Proteus) и сирен (Siren), представляют собой, в сущности, ставшую взрослой личинку, утратившую взрослую стадию. В человеческую эпоху среди бесхвостых земноводных такое явление не было известно.
Но в неоцене один из многочисленных видов южноамериканских лягушек сделал то, что ранее удавалось лишь их хвостатым родственникам: утратил взрослую «лягушачью» стадию, причём при весьма неожиданных обстоятельствах. Головастики этого вида, способные к полноценному размножению, живут в достаточно необычном месте: на жабрах огромных рыб ситожаберников (Potamocetus balaenognathus), питающихся речным планктоном, и изредка на жабрах других больших рыб. Это одни из немногих земноводных, освоивших паразитический образ жизни – будучи взрослыми, они питаются исключительно кровью рыб.
Эти существа полностью перешли к размножению на личиночной стадии и утратили взрослую стадию лягушки. Паразитический образ жизни оказал большое влияние на анатомию этого животного. Тело жаберного головастика плоское и продолговатое, рот видоизменился в присоску. Во рту есть две роговых пластинки, которыми головастик прокусывает эпителий жабр рыбы-хозяина. Тело животного длиной около 5 – 6 см покрыто тонкой полупрозрачной кожей сероватого цвета, сквозь которую просвечивают внутренности и кровеносные сосуды. Поскольку головастик всю взрослую жизнь проводит на рыбе, ему нет необходимости плавать куда-либо. Поэтому его хвост очень короткий, составляет всего около четверти от общей длины животного.
Несмотря на то, что это существо – всего лишь взрослый головастик, у него развиваются задние лапы, которые служат для удержания на жабрах рыбы. На этих лапах всего по два пальца, образующих своего рода «клешню», обхватывающую жаберную дугу рыбы.
Органы чувств у жаберных головастиков развиты очень слабо: глаза заметно редуцированы, а от боковой линии остались только несколько десятков чувствительных клеток. Органы обоняния хорошо развиты лишь у молодых особей, и у взрослых самцов.
У этих головастиков самец мельче самки, и активнее её: он может перемещаться по жаберной полости рыбы, отыскивая готовых к размножению самок. Самка более крупная, её тело выпуклое, а ротовая присоска сильнее. Раз в несколько дней пара производит большое количество мелкой икры (до 100 штук, что для мелких животных очень много). Икра развивается в толще воды: она набухает в воде, и спустя два – три дня из неё выводятся очень мелкие личинки.
Ранний головастик этого вида живёт в планктоне, им же питается, фильтруя его через жабры. Он мелкий и практически полностью прозрачный. Позже, достигнув длины около 2 см (хвост составляет больше половины длины), головастик оседает на жабрах рыбы-хозяина. Это легко сделать: рыба, в сущности, сама находит его вместе с остальным планктоном. Первое время молодой жаберный головастик не причиняет рыбе-хозяину вреда: он лишь соскребает планктон, осевший на её жабрах. Более взрослое животное переходит к паразитизму – начинает прокусывать эпителий и сосать кровь.
Чтобы снизить внутривидовую конкуренцию на ограниченном жизненном пространстве, у этих паразитических существ развился своеобразный механизм регуляции численности популяции. Взрослые особи питаются не только кровью рыбы. Они также могут быть каннибалами, уничтожая значительную часть молодых головастиков, оседающих на жабрах рыбы. Таким образом предотвращается перенаселение животного-хозяина паразитами. У молодых головастиков есть реальный шанс выживания, если на заражённой рыбе осталась малая популяция взрослых головастиков.

Кавиоцерас чудовищный (Cavioceras monstrosus)
Отряд: Грызуны (Rodentia)
Семейство: Водосвинковые (Hydrochoeridae)
Место обитания: Южная Америка, бассейн Амазонки и Гипполиты, большие речные русла.
В кайнозое Южной Америки местные кавиоморфные грызуны демонстрировали явную тенденцию к укрупнению размеров – среди них появлялись формы размером с корову, и даже с небольшого носорога. В связи с оскудением фауны в эпоху человека к началу неоцена в экосистемах материка осталось значительное количество свободных экологических ниш, и тенденция к укрупнению у кавиоморфных грызунов получила новое продолжение. На равнинах Южной Америки пасутся мары-олени и гигантская пака, в реках обитают крупные барокавии, а в лесах на южной оконечности материка бродят огромные грызуны-ленивцы. На севере материка обширный бассейн рек Амазонки и Гипполиты стал домом ещё для одного вида гигантских кавиоморфных грызунов. В этих местах обитает кавиоцерас чудовищный, дальний родственник барокавии, также ведущий полуводный образ жизни и являющийся экологическим аналогом бегемотов и лесных слонов в южноамериканской сельве.
Облик этого животного указывает на приспособленность к водному образу жизни. Шкура кавиоцераса толстая и практически безволосая, лишь на морде растут длинные жёсткие вибриссы вокруг губ. Обликом животное напоминает бегемота: у него вытянутое массивное тело на низких ногах. Рост зверя в холке составляет около двух метров, а вес взрослой особи – до 4 тонн. Для поддержания такого веса кости конечностей кавиоцераса очень массивные, когти утолщённые и копытообразные. На передних ногах животного 4 пальца, на задних – 3; это пальцеходящее животное, под костями кисти и ступни развита упругая жировая подушка, расширяющая площадь опоры. Благодаря такому приспособлению животное может ходить по топкой почве, несмотря на большой вес, и плавать, загребая воду ногами.
У кавиоцераса чудовищного резко выражен половой диморфизм. Самец значительно крупнее самки и весит вдвое больше неё. Кроме того, у самца в верхней части черепа развивается костный нарост ширококонической формы, покрытый толстой ороговевшей кожей. Голова животного массивная, на короткой толстой шее, с ушами, глазами и ноздрями, сдвинутыми в верхнюю часть черепа. Характерной особенностью облика зверя являются очень крупные резцы с эмалью оранжевого цвета. Ноздри снабжены кожными клапанами и способны замыкаться, поэтому животное может кормиться водными растениями, просто погружая голову в воду.
Отростки позвонков образуют на плечах выраженный горб, сложенный мускулами, которые поднимают тяжёлую голову. У самцов этот горб выражен значительно сильнее, чем у самок.
Половой диморфизм является внешним отражением семейной жизни этого вида. Кавицерас чудовищный живёт гаремами – один самец, до десяти самок и их потомство последних двух лет. Это территориальный вид животных, самец регулярно помечает границы своих владений мочой и навозом, растирая их задом по коре деревьев. В случае необходимости он агрессивно защищает своих самок и потомство от хищников. Между самцами вспыхивают жестокие схватки за обладание гаремами, иногда заканчивающиеся гибелью одного из участников. Во время драки самцы наносят сопернику удары рогом, а если он не отступает, кусают его шкуру резцами. У старых самцов на плечах и боках имеется множество заживших ран – следов таких сражений. Время от времени у самцов бывает состояние, напоминающее муст у индийских слонов эпохи человека. Такие звери становятся очень агрессивными и могут напасть на любое животное, достаточно крупное, чтобы в нём можно было увидеть хоть подобие соперника или угрозы для молодняка.
Несмотря на агрессивность, это растительноядный вид. Кавиоцерасы пасутся по берегам рек и практически полностью уничтожают растительность в местах кормления, выдирая корневища и клубни мощными резцами. Также они поедают наземные растения по берегам реки. Во время кормления стадо постепенно перемещается по берегам реки, поэтому растительность успевает восстановиться, когда животные приходят на место кормления в следующий раз.
Темп размножения у этого вида сравнительно медленный: у самки один раз в год рождается 1-2 детёныша. Они в течение двух лет держатся в родительском стаде, но при наступлении половозрелости молодых зверей изгоняют взрослые особи. Самки относительно легко присоединяются к новому стаду, а молодые самцы разных стад объединяются в холостяцкие группы и относительно мирно сосуществуют, пока не появляется возможность завладеть гаремом. Половая зрелость наступает в возрасте 4 лет. Продолжительность жизни самок – до 50 лет, самцов – редко больше 40 лет.

Речной ситожаберник (Potamocetus balaenognathus)
Отряд: Костеязычные (Osteoglossiformes)
Семейство: Аравановые (Osteoglossidae)
Место обитания: реки Южной Америки, центральная часть русла.

Рисунок Amplion

После ледникового периода, ознаменовавшего границу голоцена и неоцена, климат стал значительно более влажным: моря залили прибрежные участки суши, и площади испарения воды возросли. Дожди вновь вернулись в экваториальные области Земли, наполнив водой великие реки. Амазонка и текущая параллельно ей Гипполита – две реки, собирающие воду со значительной части Южноамериканского континента. Каждая из этих рек отличается большой шириной, разливаясь на десятки километров и затапливая прибрежные леса.
Воды этих рек собирают органические вещества с огромной лесистой местности, а течение самих рек достаточно медленное. Благодаря этому в центральной части речного русла в поверхностном слое воды обильно развивается планктон – водоросли, мелкие рачки и черви. Речным планктоном питаются стаи рыб, служащие пищей некоторым хищным рептилиям, освоившим русла больших рек. Но эти хищники почтительно уступают дорогу одному из обитателей русла – громадной четырёхметровой рыбе, неспешно плывущей возле поверхности. Эта рыба внушает уважение своими размерами, но сама не является свирепым хищником. Это речной ситожаберник, потомок араваны (Osteoglossum). Эта рыба не представляет опасности для животных длиннее 3 – 4 сантиметров: она питается планктоном, мелкими стайными рыбами и мальками.
Благодаря обилию пищи этот речной великан легко набирает вес около 300 килограммов. Тело ситожаберника уплощенно с боков, особенно хвостовая часть – сразу после брюшных плавников. Спина, голова и верхняя часть хвоста составляют практически прямую линию – это признак рыбы, которая проводит большую часть времени у поверхности воды. Ситожаберник плавает довольно медленно, угревидно изгибаясь всем туловищем. Хвостовой плавник у него маленький и узкий, сросся с анальным. Широкий лентовидный анальный плавник, тянущийся от середины тела до самого конца – это главный орган движения рыбы. Спинной плавник редуцирован до нескольких лучей, не соединённых перепонкой.
Голова ситожаберника высокая, рот может широко раскрываться. При этом челюсти расходятся вниз и в стороны, образуя широкую воронку. Жабры рыбы видоизменились в эффективный цедильный аппарат: жаберные тычинки превратились в подобие густой сетки, задерживая даже самый мелкий зоопланктон. Глаза ситожаберника довольно крупные, оранжевого цвета. В брачный сезон глаза самцов приобретают рубиново-красный цвет. На подбородке торчит пара характерных усиков, направленных вперёд.
Тело рыбы покрыто крупной округлой чешуёй. Окраска тела серебристая с голубым отблеском и серой спиной. Анальный плавник окаймлён чёрной полоской.
Всю взрослую жизнь ситожаберник проводит вдали от речных берегов. Это одиночная рыба, лишь на богатых речным планктоном «пастбищах» можно встретить сразу нескольких рыб. Они не обращают внимания друг на друга.
Брачный сезон у этих рыб растянут в течение года, но особенную активность рыбы проявляют после сезона дождей, когда вода в реках богата планктоном. Готовый к размножению самец высокими прыжками из воды заявляет о себе. Порой рыба вылетает «свечой» на три – четыре метра вверх, и шлёпается набок, поднимая тучу брызг. Гулкий звук даёт самкам понять, что самец готов принять участие в брачных играх. Эта рыба – моногам. Нерест протекает в толще воды. Самка порциями вымётывает крупные икринки, самец оплодотворяет их, затем самка подхватывает их ртом. Так повторяется, пока вся икра не будет выметана.
У этого вида заботу о потомстве проявляет не только самка, но и самец: когда вся икра выметана, самка передаёт самцу изо рта в рот часть икры. Срок инкубации икры – около недели. Всё это время рыба, вынашивающая потомство, не питается. Но это не вредит её организму: рыбы способны поститься очень долго. Мальки первые дни проводят во рту родителя, но, когда начинают плавать, покидают его и дальше живут самостоятельной жизнью. Когда рыба, вынашивающая потомство, чувствует, что мальки готовы покинуть своё убежище, она подходит к берегу и заходит в небольшие реки. Здесь родитель открывает пасть, и мальки расплываются в поисках корма.
Молодь речных ситожаберников кормится в прибрежных водах, изредка оставаясь в озёрах после разлива рек. Здесь, вдали от большинства хищников, рыбы набирают вес, и со следующими разливами покидают временное убежище и уходят в основное русло реки. Они становятся половозрелыми на пятом году жизни при длине около двух метров.
Ситожаберник отличается значительным долголетием: эта рыба может дожить до 60 – 70 лет.
В мелких реках бассейнов Амазонки и Гипполиты встречается близкий вид: зелёный ситожаберник (Potamocetus viridis) – более мелкая рыба, достигающая всего лишь двухметровой длины. Он отличается более густыми жаберными тычинками, позволяющими отцеживать из воды фитопланктон, которым преимущественно питается. Тело этой рыбы более высокое и имеет зеленоватую окраску.

Гарпагохаракс прожорливый (Harpagoharax vorax)
Отряд: Харакообразные (Characiformes)
Семейство: Харациновые (Characidae)
Место обитания: крупные реки бассейна Амазонки и Гипполиты.
Харациновые рыбы являются характерным компонентом пресноводной ихтиофауны Южной Америки. В эпоху человека было известно значительное количество видов этих рыб, главным образом мелких и ярко окрашенных обитателей небольших лесных рек. Однако крупные виды харациновых обитали также в основных руслах крупных рек материка. В неоцене видовое разнообразие этой группы сравнимо с таковым в эпоху человека, но видовой состав поменялся очень значительно из-за вымирания узкоареальных видов на рубеже голоцена и неоцена. Выжили и эволюционировали главным образом потомки малоспециализированных и жизнестойких видов.
В руслах крупных рек бассейнов Амазонки и Гипполиты встречается крупный вид харациновых – гарпагохаракс прожорливый. Этот вид – потомок широко распространённого и неприхотливого тетрагоноптеруса (Hemigrammus caudovittatus). Потомок сохранил лучшие качества своего предка, позволившие ему победить в борьбе за существование – всеядность и нетребовательность к местам обитания. Благодаря этому гарпагохаракс стал одним из самых обычных фоновых видов рыб в местах своего обитания. Этот вид держится стаями, насчитывающими до сотни рыб.
Это крупная всеядная рыба длиной до 25-30 см с серебристой чешуёй. В отличие от мелких пёстро окрашенных дальних родичей, окраска гарпагохаракса очень скромная, лишённая ярких пятен. Спина рыбы имеет более тёмную сероватую окраску, плавники прозрачны, и лишь над крупными красными глазами есть чёрное пятно на лбу. Плавники у этой рыбы остроконечные – это признак хорошего пловца. Тело обтекаемой формы, скошенный вверх рот слегка выдвигается вперёд и позволяет всасывать мелких животных. Челюсти вооружены острыми режущими зубами в передней части, позволяющими обрывать растения и откусывать мягкую пищу.
Гарпагохаракс живёт в крупных реках, главным образом в средней части русла, но не избегает мелководий, где охотно кормится мягкой водяной растительностью и мелкими животными, обитающими в зарослях. В толще воды эти рыбы поедают мальков других видов рыб, а также насекомых, упавших в воду. Гарпагохараксы часто заплывают в затопленные леса и кормятся насекомыми и другими животными, падающими с деревьев в воду. Кроме того, гарпагохаракс охотно питается падалью и объедает трупы погибших животных, плывущие по реке.
Нерест у этого вида стайный, сезонность не выражена. Самка отличается от самца более полным брюшком и чёрным пятном на лбу меньшего размера. У разных самок в стае порции икры созревают в разное время, поэтому в стае всегда есть рыбы, готовые к размножению. Готовая к кладке самка привлекает самцов особым запахом, и около неё постоянно держится группа из 3-5 взрослых самцов. В течение года самка мечет икру до 4 раз. Нерест протекает в толще воды в тихих речных заливах; самка вымётывает до 300 тысяч мелких пелагических икринок, которые развиваются в толще воды 2-3 дня. Мальки питаются микроводорослями и коловратками, позже переходят на питание более крупными планктонными организмами – ракообразными и червями. Половая зрелость наступает в возрасте 2 лет, при длине тела около 20 см. Продолжительность жизни – около 10 лет.
В глубинах тропических рек, а также в реках с «белой» водой, несущих значительное количество глинистой взвеси, обитает близкий родственник этого вида – гарпагохаракс бледный (Harpagocharax pallidus). Этот вид отличается от своего родственника более изящным телом лёгкого сложения, очень крупными глазами и развитыми органами боковой линии – у него двойной ряд клеток боковой линии на каждом боку, и большое количество чувствительных клеток на голове, и даже на плавниках. Окраска чешуи этого вида бледная, без чёрного пятна на лбу и с тусклым серебристым блеском; все плавники прозрачные, радужная оболочка глаз окрашена в розовый цвет. Этот вид держится на глубинах, и только молодые особи плавают в верхних слоях воды, расселяясь между глубоководными участками речных русел. Взрослые рыбы этого вида обладают чувствительными глазами, и не выносят яркого солнечного света – днём эти рыбы уплывают на участки рек с «белой» водой или в глубину. Размножение сходно с предыдущим видом, нерест происходит в безлунные ночи на мелководьях и в тихих речных заливах. Икра всплывает на поверхность воды и развивается среди плавающих растений.

Сом-усоход (Barbambulus verticalis)
Отряд: Сомообразные (Siluriformes)
Семейство: Длинноусые сомы (Pimelodidae)
Место обитания: тропические широты Южной Америки, русла Амазонки и Гипполиты.

Рисунок Amplion, колоризация Биолога

В неоцене расширение Атлантики вызвало разрыв Панамского перешейка и изменения в географии Нового Света. Южная Америка сдвинулась немного дальше на юг, и южная оконечность материка находится в поясе сезонного климата со сравнительно холодной снежной зимой. Но север материка по-прежнему находится в зоне экваториального и тропического климата, и здесь раскинулись грандиозные речные системы, несущие свои воды в Атлантику. Блуждая по равнинам, Амазонка много раз меняла своё русло на протяжении раннего неоцена. Через 25 миллионов лет после исчезновения человечества часть бывшего бассейна Амазонки стала бассейном Гипполиты – одного из бывших притоков Амазонки.
Огромные реки с множеством притоков и озёр – это место бурной эволюции пресноводных животных. Обычно живые существа населяют верхний слой речных вод, богатый кислородом и хорошо освещённый. Здесь всегда достаточно пищи – на поверхности воды разрастаются плавающие растения, а дно покрывают заросли укореняющихся гидрофитов. В широких руслах, вдали от берегов, в прозрачной воде разрастаются микроскопические водоросли, дающие пищу пелагическим рыбам разного размера, вплоть до огромных ситожаберников (Potamocetus spp.).
Но жизнь присутствует не только в верхних слоях воды. Нижние «этажи» глубоких русел рек населяют существа, питающиеся крохами со стола жителей верхних слоёв воды. Они обитают в мире, куда может совершенно не проникать солнечный свет, и питаются тем немногим, что опускается сверху. Пищевые цепочки здесь коротки, а специализация касается лишь способа поиска пищи, но не вида самой пищи.
Один из жителей глубоких речных русел Амазонии – странная рыба, которая более половины своей жизни проводит, стоя на голове. Это сом-усоход, представитель разнообразной и характерной для Южной Америки группы рыб. Эта рыба обладает довольно странной манерой передвижения – в покое она принимает вертикальное положение и стоит на голове. Восемь усов, окружающих рот рыбы, довольно упругие, с мускулистыми подвижными основаниями. Их длина превышает длину тела рыбы вместе с хвостовым плавником. На коже усов находится огромное количество хеморецепторов, и на них заходят разветвления боковой линии. Роль усов в жизни этого сома очень велика: рыба предпочитает не плавать, а «ползать» на усах, шевеля ими, как паук ногами. Однако испуганная рыба принимает горизонтальное положение и уплывает, изгибаясь всем телом. Эта рыба обитает в руслах больших рек на глубине свыше 20 метров, но в реках, вода которых несёт большое количество взвеси и непрозрачна, эти рыбы обитают даже на пятиметровой глубине. По ночам эти рыбы могут выходить в поисках корма на меньшую глубину, но с рассветом скрываются в глубине.
Длина тела этого сома не превышает 30 см, из которых около четверти занимает уплощенная голова с широким ртом. Усы могут достигать длины до 40 см. Благодаря устройству челюстных костей рот этого сома может вытягиваться в виде трубки вперёд на половину длины головы. Тело цилиндрической формы, слабо сужающееся к хвосту. Плавательный пузырь и жирная печень придают телу рыбы плотность, близкую к плотности воды, поэтому сом-усоход под водой оказывается почти «невесомым», а усы легко выдерживают тяжесть тела рыбы. Спинной плавник сильно сдвинут вперёд и его основание находится примерно на одном уровне с грудными плавниками. Не потревоженная рыба умеет плавать в вертикальном положении, совершая волнообразные движения одновременно спинным и грудными плавниками. Поступательное движение вперёд спиной осуществляется за счёт волнообразных движений анального плавника, который тянется на половину длины рыбы. Жировой плавник очень маленький, лопастевидный. В спинном и грудных плавниках имеются прочные ядовитые колючки.
Из органов чувств у сома-усохода наиболее развиты обоняние и осязание. Бродя на усах по илистому дну реки, рыба получает от рецепторов полную информацию о присутствии неподалёку тех или иных животных – хищников и добычи. Зрение не играет почти никакой роли для этой рыбы; глаза взрослых особей недоразвиты. Они способны отличать свет от темноты и слишком яркий свет пугает рыбу. Окраска этого сома однотонная, бледно-жёлтая; плавники прозрачны.
Сом-усоход питается донными беспозвоночными – ракообразными и в меньшей степени личинками насекомых, которые более редки в глубоких участках рек. Рыба ощущает их присутствие рецепторами, расположенными на усах. Определив положение добычи, рыба осторожно «взлетает» над грунтом с помощью движений плавников, наплывает на добычу сверху и одним движением рта схватывает её.
Нерест сома-усохода парный. Самец привлекает самку, издавая основаниями колючек грудных плавников громкие скрипучие звуки. У этого вида отсутствует сложный ритуал ухаживания. Самец и самка «знакомятся», касаясь друг друга кончиками усов. Во время откладывания икры рыбы соприкасаются животами, также сохраняя вертикальное положение. Самка откладывает икру на брюхо самцу и покидает его; нерест может повторяться до двух раз в год. В кладке может быть до тысячи небольших икринок. Самец вынашивает их около недели, не переставая питаться. Мальки сразу же покидают его, и самец более не заботится о своём потомстве. Мальки ведут иной образ жизни, нежели взрослые рыбы. Они плавают в верхних слоях воды и в это время могут расселяться по новым местообитаниям. Молодые рыбы почти прозрачны, а их глаза нормально развиты. Они плавают в горизонтальном положении, но могут ненадолго зависать в толще воды, принимая вертикальное положение и растопыривая усы. Если усов касается рачок или малёк другого вида рыб, они совершают короткий бросок и ловят добычу. С возрастом молодые рыбы «оседают» на дно и постепенно мигрируют в глубинные участки речного русла, ориентируясь преимущественно на изменение освещённости. Рыбы этого вида становятся половозрелыми в возрасте 1 года при длине около 17 см.

Корненосный черепаший сом (Cystobiichthys radicans)
Отряд: Сомообразные (Siluriformes)
Семейство: Ванделлиевые сомы (Trichomycteridae)
Место обитания: крупные реки Южной Америки – Амазонка и Гипполита.
Некоторые группы беспозвоночных животных представлены исключительно паразитическими формами – например, классы ленточных червей и сосальщиков среди плоских червей, отряды блох и вшей среди насекомых. В других группах паразитами являются представители лишь отдельных родов или видов в группе, представленной свободноживущими формами. Среди позвоночных животных паразитические формы – это редчайшее исключение. В неоцене только некоторые млекопитающие и птицы стали гематофагами. В пресных водах Южной Америки есть кровососущий вид неотенических головастиков. Но среди позвоночных паразитизм наиболее характерен для рыб. Кровососущими паразитами являются некоторые сомы семейства ванделлиевых, среди которых в неоцене появились совершенно фантастические формы.
В клоакальных пузырях гидромедузы-эласмозавра и других крупных водяных черепах Южной Америки паразитирует один из видов этих сомов – корненосный черепаший сом, червеобразное существо с длиной тела около 8 см. Эта рыба живёт внутри клоакального пузыря и во взрослом состоянии ведёт сидячий образ жизни. Паразитический образ жизни наложил глубокий отпечаток на строение этого сома. Это слепая депигментированная рыба с полупрозрачным телом, через стенки которого видны внутренности. На животе рыбы продольная складка кожи образует ряд присосок. Этот вид питается исключительно кровью черепахи – рыба прокусывает эпителий клоакального пузыря, и сосёт кровь, плотно прикрепившись к ране губами.
Присутствие этого паразита в теле черепахи выдаёт один признак: наружу через клоаку рептилии высовывается длинный прочный отросток хвостового плавника, образованный плавниковыми лучами и расширяющийся на конце в виде лопасти. Его пронизывают кровеносные сосуды, и через его поверхность осуществляется газообмен. Дополнительный источник кислорода – кровь самой черепахи. У этого сома есть особое приспособление, позволяющее добывать кислород. На нижней стороне тела рыбы развивается большое количество ворсинок, которыми он внедряется в эпителий черепахи (отсюда видовое название “radicans”, что означает «укореняющийся», и видовой эпитет «корненосный»). Через них кислород диффундирует из крови черепахи. В связи с ненадобностью жабры этого вида сильно редуцированы, а жаберные отверстия затянуты кожей и сократились до двух маленьких дырочек выше основания грудных плавников.
Грудные плавники корненосного черепашьего сома имеют мускулистые основания, а перепонка между лучами редуцирована. Сами лучи представляют собой структуры вроде когтей, которыми рыба прикрепляется к стенкам клоакального пузыря. Благодаря обитанию внутри тела черепахи эта рыба легко переживает необходимость черепахи вылезать на берег для кладки яиц. Поэтому такие сомы паразитируют на черепахах обоих полов.
Пол корненосного черепашьего сома не закреплён генетически и может легко меняться в любом направлении в зависимости от обстоятельств. Две любые рыбы, оказавшиеся рядом на одном животном-хозяине, превращаются в особей разного пола и дают нормальное потомство. В связи с неподвижным образом жизни у этого вида нет брачного ритуала и развилось внутреннее оплодотворение. Клоака этого сома обладает способностью выворачиваться и вытягиваться в виде трубки. Она образует подобие пениса у самца и длинный растяжимый яйцеклад у самки. Самец производит внутреннее оплодотворение, и в яйцеводах самки начинает развиваться икра. Самка высовывает яйцеклад наружу и откладывает оплодотворённую икру в воду. В это время зародыш уже прошёл ранние стадии развития. При отсутствии брачного партнёра рыба развивается как гермафродит и производит нормальную оплодотворённую икру в одиночку.
Плодовитость корненосного черепашьего сома сравнительно большая для таких мелких рыб – в течение недели самка откладывает до сотни крупных икринок. Откладывание икры после одного оплодотворения длится несколько недель подряд, после чего самка восстанавливает физическую форму, и самец вновь оплодотворяет её. Молодь этого вида ведёт совершенно иной образ жизни, чем взрослые рыбы: это активный планктонный хищник, питающийся мальками других рыб, а также личинками насекомых.
Этот вид рыб может достаточно долго существовать в виде свободноплавающей стадии, достигая длины 4 – 5 см. У молодой особи в таком состоянии хорошо развиты глаза, она полупрозрачная и ведёт подвижный образ жизни в течение долгого времени, но в это время половое созревание заторможено. Зачастую рыба так и гибнет «вечно молодой», не найдя черепаху-хозяина и не достигнув половой зрелости. Обнаружив черепаху, сом проникает в её клоакальный пузырь и прикрепляется к его стенке. После прикрепления происходит быстрая дегенерация ненужных органов – глаз и плавников. На брюшной стороне тела быстро развиваются присоски и «корни», а затем на хвосте отрастает дополнительный орган дыхания. За несколько недель рыба превращается в настоящего паразита, после чего продолжает нормально развиваться и достигает половой зрелости. Слишком старые особи, однако, не могут пережить такую радикальную перестройку организма, и гибнут в теле черепахи-хозяина.
Продолжительность жизни этого сома достигает 4 – 5 лет.

Плекотитан древоядный (Plecotitan xylophagus)
Отряд: Сомообразные (Siluriformes)
Семейство: Лорикариевые (Loricariidae)
Место обитания: тропики Южной Америки, бассейн Амазонки и Гипполиты.
В неоцене гигантский речной бассейн на севере Южной Америки заполнился осадочными породами ещё сильнее, чем в эпоху человека. Это привело к сокращению площади затапливаемых лесов и разделению бассейна Амазонки, от которой отделилась река Гипполита. Но площадь затапливаемых лесов всё ещё достаточно велика, чтобы могли появиться виды рыб, использующих для жизни ресурсы, предоставляемые лесом. Одна из самых своеобразных рыб затапливаемых лесов Амазонии – гигантский растительноядный сом плекотитан.
Внешность этого сома очень своеобразна: рыба напоминает панцирных земноводных палеозоя своей непропорционально крупной головой и бронированным туловищем. Длина тела этого сома достигает 3 метров при весе свыше 400 кг. Плекотитан освоил источник пищи, который не доступен большинству рыб, и достиг в этом большого успеха. Пища плекотитана – гниющая древесина и все организмы, которые в ней обитают. Кроме того, эта рыба полирует своими челюстями нижнюю часть стволов и корни деревьев тропического леса, сдирая с них мох, эпифитные растения и грибы, а также участки гнилой древесины, поражённой грибками.
Тело плекотитана очень массивное, с крупным животом, вмещающим длинный кишечник. Голова рыбы вооружена могучими челюстями и присоскообразным ртом. Острые костяные пластинки с постоянно нарастающими роговыми краями позволяют рыбе сдирать с затонувших стволов деревьев верхний размягчённый слой древесины вместе с нарастающими на ней организмами. Голова рыбы высокая, глаза сдвинуты в её верхнюю часть. Над глазами нависает пара невысоких костяных гребней, направленных вверх и немного в стороны. На носу находится пара толстых конических рогов, служащих турнирным оружием. Половой диморфизм хорошо выражен: у самцов развиваются «борода» из волосообразных щетинок на боковых сторонах головы, и «муфта» на передних лучах грудных плавников. Самец и самка имеют схожую окраску: бока коричневые с узором из прерывистых извитых горизонтальных линий, имитирующих текстуру древесной коры. Схожий рисунок имеется на плавниках, но здесь линии превращаются в ряды пятен. Живот светло-жёлтый с мелким тёмным крапом.
Кишечник этого вида очень длинный; проходя через него, пища в значительной степени переваривается. В помёте этого сома почти 9/10 составляют опилки, которые легко разрушаются в воде при участии мелких беспозвоночных.
Будучи крупной рыбой, плекотитан плавает медленно. У рыбы широкие притупленные парные плавники с утолщёнными передними лучами. Спинной плавник высокий, веерообразный; у рыбы, кормящкейся на мелководье, он может подниматься над водой. Жировой плавник маленький.
У рыбы сильно развиты средства пассивной защиты: костяные пластины на спине очень толстые, а вдоль каждого бока тянется ряд пластин с торчащими вбок и немного вверх шипами длиной до 5 см. На боковых сторонах хвостового стебля шипы длиннее – до 10 см. Эта рыба защищается от крупных врагов резким ударом хвоста, нанося глубокие резаные раны.
Этот вид – моногам, нерест происходит один раз в год с началом сезона дождей. Брачные игры простые: самец ударяет хвостом по воде, обозначая свои права на территорию, и отгоняет от гнезда соперников. Икра развивается в дуплах деревьев или в «гнезде», которое самец выгрызает в разрушающемся стволе дерева перед началом брачных игр. Самец охраняет кладку и вентилирует её движениями плавников. В кладке до 200 тысяч икринок, значительная часть потомства гибнет в первые недели жизни. До конца второго года жизни доживает около 5% выводка. Половая зрелость наступает на 5-м году жизни при длине около 60 см. Продолжительность жизни составляет свыше 120 лет.

Кротовый угорь (Caecogymnotella psammotalpa)
Отряд: Гимнотообразные (Gymnotiformes)
Семейство: Электрические угри (Electrophoridae)
Место обитания: Южная Америка, бассейны рек Амазонка и Гипполита

Рисунок Lambert

В северной части Южной Америки огромные речные системы являются домом для разнообразных рыб. Некоторые группы рыб эндемичны для Южной Америки, в частности, своеобразные гимнотовые рыбы. Все они являются плотоядными, и некоторые используют электрический разряд для охоты. Однако, изначальным назначением электрического поля этих рыб была ориентировка в условиях, когда зрение бесполезно – в мутной воде, ночью или в зарослях растений. Один из видов гимнотовых рыб в процессе эволюции полностью отказался от зрения, которое в жизни рыбы оказалось полностью замещённым электрическим полем.
На дне южноамериканских рек встречается несколько видов роющих рыб. Одни из них питаются преимущественно беспозвоночными, а другие представляют собой активных хищников, нападающих на мелких позвоночных – рыб и лягушек. Самый крупный из роющих видов рыб – кротовый угорь, слепой вид электрических угрей, приспособившийся жить в верхнем слое речного дна. Длина тела этой рыбы достигает 1 метра; самец крупнее самки. Туловище рыбы удлинённое, змеевидное, похоже на тело его предка – электрического угря (Electrophorus electricus). Но роющий образ жизни в значительной степени отразился на облике кротового угря. Анальный плавник этого вида слабо развит; он представляет собой лишь узкую оторочку вдоль нижней стороны тела, и не принимает участия в движении рыбы, как у свободно плавающих гимнотовых. Кончики лучей выступают из плавниковой складки и служат опорой, когда рыба ползёт через донный осадок. Пигментация тела в значительной степени утрачена: рыба имеет бледную окраску, и её кожа обладает лишь лёгким розовато-жёлтым оттенком. У молодых рыб кожа бледно-серая, а тело полупрозрачно. Глаза у взрослых рыб полностью исчезли, остались лишь два тёмных пятна под кожей вблизи углов рта. У молодых рыб глаза развиты гораздо лучше; они скрыты под кожей, но она тонкая и прозрачная, поэтому молодые рыбы реагируют на свет, уходя от него в темноту, и могут различать предметы, контрастно выделяющиеся на общем фоне. Молодые рыбы обитают в зарослях растений и на мелководьях, и закапываются в песок только в случае опасности, хотя охотно ползают в толще слоя опавших листьев, который покрывает дно рек, протекающих через тропический лес. В возрасте 1 года они переходят к роющему образу жизни и приобретают облик взрослых рыб, а на третьем году жизни способны размножаться.
Взрослая рыба почти никогда не покидает песок. Она ползает в верхнем слое грунта, змеевидно изгибаясь. Кончик морды кротового угря покрыт очень прочной кожей, помогая прокладывать дорогу в толще песка. Жаберные крышки рыбы снабжены по краю кожистыми клапанами, которые предохраняют жабры от засорения. Однако, эта рыба дышит преимущественно кожей (до 60% кислорода кротовый угорь получает именно так). При недостатке кислорода, или если рыба закопалась глубоко в грунт, кровеносные сосуды кожи могут расширяться. При этом тело рыбы приобретает явственный розовый цвет. При необходимости в течение нескольких часов рыба может дышать исключительно кожей.
Кротовый угорь ориентируется в пространстве с помощью электрического поля. Ползая в грунте, рыба ощущает изменения электрического поля, связанные с различной электропроводностью предметов (камней, живых растений и древесины). Таким же способом кротовый угорь определяет присутствие поблизости от него других живых существ. От своего предка эта рыба унаследовала способность генерировать сильные электрические импульсы. Это умение совершенно необходимо для охоты и самозащиты – рыба оглушает разрядами мелких рыб и ракообразных, которыми питается. Также сильный электрический импульс может парализовать или отпугнуть крупного хищника, который охотится за этой рыбой.
Брачный сезон у кротового угря не имеет привязки к определённому сезону. Самец по запаху разыскивает самку, готовую к размножению, и, приблизившись к ней на безопасное расстояние, испускает серию слабых электрических импульсов, образующих «любовное послание» самке. Если самка начинает отвечать самцу синхронно, пара продолжает ухаживания. Движениями передней части тела самец и самка выкапывают ямку, в которую самка откладывает икру (до 500 икринок в одной кладке). Самец сразу же оплодотворяет её, а затем забирает в рот и инкубирует в течение 4 – 5 суток, осторожно прокачивая воду через ротовую полость. Личинки в течение нескольких дней держатся во рту самца, пока рассасывается их желточный мешок. Молодые рыбы ведут активную жизнь на мелководьях вблизи берега, с возрастом переселяясь в более глубокие участки русла. Они также являются хищниками, и питаются мелкими рыбами и личинками насекомых.

Майяихт-нянька (Mayaichthys patronus)
Отряд: Окунеобразные (Perciformes), подотряд Губановидные (Labroidei)
Семейство: Цихлиды (Cichlidae)
Места обитания: Южная Америка, мелководные реки тропической зоны.
После глобальных климатических изменений на границе голоцена и неоцена среди рыбьего населения рек Южной Америки произошли значительные изменения. Большинство теплолюбивых видов рыб вымерло, и многообразие некоторых групп рыб существенно сократилось. После восстановления приемлемых для жизни теплолюбивой фауны условий у разных групп рыб появился шанс захватить господство в бассейне Амазонии, чем успешнее прочих воспользовались харациновые рыбы. В неоцене харациниды стали самыми ужасными хищниками южноамериканских рек, а другая ранее разнообразная группа, цихлиды, заметно сдали позиции: среди них осталось мало крупных видов, и их разнообразие существенно сократилось по сравнению с эпохой голоцена. Но они выживают среди разнообразных харацинид благодаря появлению и совершенствованию эффективных способов заботы о потомстве. У этих рыб выживает гораздо больше мальков, нежели у более плодовитых харацинид, разбрасывающих икру на произвол судьбы или не заботящихся о мальках.
Среди неоценовых цихлид много видов, выработавших в процессе эволюции своеобразные приёмы заботы о потомстве. Среди них выделяется майяихт, потомок одного из видов цихлазом (Cichlasoma), вынашивающий икру на своём теле.
Майяихт – рыба средних размеров: длиной около 25 см. Тело этого вида высокое и короткое, сильно сжатое с боков, округлой формы, покрыто мелкой чешуёй. Эта рыба окрашена относительно ярко: передняя часть тела золотисто-жёлтая (у самца – медно-красная), задняя – зелёная. По телу проходит широкая чёрная прерывистая продольная полоска. Во время нереста голова самцов становится ещё более яркой, приобретая фиолетовый оттенок, а полоски на туловище, наоборот, блекнут. Голова майяихта относительно крупная, у самцов на лбу растёт большая жировая подушка. В сезон нереста эта подушка увеличивается и выступает вперёд, как таран.
Майяихт – довольно медлительная рыба: его излюбленные места обитания – заросли растений в хорошо прогреваемых мелководных реках. Эта рыба плавает довольно медленно: у неё широкие округлые плавники и закруглённый хвост.
Рот майяихтиса довольно маленький: основная пища этой рыбы – личинки мошек и комаров, а также других водных насекомых. Иногда майяихты поедают мелких улиток, пиявок и других червей.
Как и всем цихлидами, майяихтам свойственна забота о потомстве, проявляющаяся очень своеобразно. Во время нереста на теле рыб выступает особая питательная слизь. Людям была известна такая особенность у дискусов (Simphysodon), скалярий (Pterophyllum) и некоторых других цихлид. Но все эти цихлиды откладывали икру на какой-то субстрат, и лишь кормили ею выклюнувшихся мальков. Забота о потомстве у майяихтов зашла ещё дальше. Самка вымётывает икру на камень или очищенный лист растения. Но дальше отложенную самкой икру самец переносит ртом на её бока, приклеивает к слизи и оплодотворяет. Инкубация икры продолжается в течение недели. Всё это время самка прячется в зарослях, стараясь не выдавать своего присутствия, и даже не питается. Самец в этот период охраняет окружающую территорию, отгоняя не только мелких рыб, но и рыб, превосходящих его размером. Демонстрируя свою агрессивность, он раскрывает рот и разводит в стороны жаберные крышки. В такой момент становятся хорошо заметными блестящие бирюзовые пятна, скрытые в складках кожи. Если пришелец не уходит, самец подкрепляет свою угрозу таранным ударом лба с толстой жировой подушкой.
Зародыши развиваются вначале за счёт запасов желтка. Желточный мешок эмбриона быстро пустеет, но полностью не исчезает. Ещё не вылупившаяся личинка прижимается им к коже родительницы, и начинает питаться её слизью. Для этого на поверхности желточного мешка развиваются ворсинки, которые, словно корни, проникают в слизь, выделяемую кожей самки. Через кровеносные сосуды питательные вещества поступают в кровь личинки, и она интенсивно растёт. Благодаря ворсинкам икра держится на боках самки довольно прочно, не слетая даже при резких рывках взрослой рыбы. Когда мальки готовы выклюнуться и начинают стряхивать с себя остатки оболочки икры, самец аккуратно помогает им, осторожно удаляя её. Также он своевременно осматривает самку, удаляя с её боков побелевшие неоплодотворённые икринки.
Длительное развитие и дополнительное питание благоприятно сказываются на молоди майяихтов: после выклева они почти сразу же способны активно плавать и питаться, миновав критическую для других рыб стадию беспомощной малоподвижной личинки. Когда мальки майяихтов начинают плавать, они питаются также слизью самца, который принимает активное участие в выращивании молоди. Рыба, готовая кормить потомство, темнеет и встаёт бок о бок с рыбой, на которой сидит молодняк. Это служит сигналом для мальков, и они переходят на другого родителя.
Молодые майяихты не зависят от наличия в подходящий момент каких-либо особых видов живого корма, и процент их выживаемости очень высок: около 80% молоди доживает до самостоятельности. В возрасте двух недель они перестают кормиться слизью родителей, постепенно переходя на питание мелкими водными животными. В этом возрасте молодые рыбки полупрозрачны, окрашены в желтоватый цвет с чёрной продольной полосой. Самка водит стаю молоди в зарослях, а самец держится сзади, подгоняя отстающих и расплывающихся в стороны мальков. Но постепенно им всё труднее и труднее удерживать стаю мальков вместе, и рано или поздно молодые рыбы одна за другой покидают родителей. В возрасте 16 – 18 месяцев молодые рыбы становятся взрослыми. У них постепенно проявляется окраска, характерная для этого вида, но самцы приобретут роскошные жировые «короны» лишь в двухлетнем возрасте. Тогда же у них в окраске появится красноватый оттенок.