Основу данной главы написал Wovoka, участник форума.

Неоцен – это эпоха, когда движение тектонических плит ещё продолжается достаточно активно. И хотя облик мира ещё остался вполне узнаваемым по сравнению с эпохой человека, некоторые вещи поменялись достаточно сильно. К неоцену из-за расширения Атлантического океана и движения малых литосферных плит – Карибской и Кокос – произошло знаменательное событие: Северная и Южная Америки разделились, Панамский перешеек разорвался, и вместо него образовался огромный Панамский пролив, определяющий климат прилегающих к нему районов обоих материков.
Южное побережье Северной Америки покрыто переменно-влажными и влажными тропическими лесами, населёнными многочисленными живыми существами. Здесь особенно многочисленны беспозвоночные, среди которых пальму первенства по видовому разнообразию удерживают насекомые. Тропические леса Центральной Америки богаты общественными перепончатокрылыми: цветущие растения привлекают пчёл и ос, и весь лес, от крон деревьев до листовой подстилки, заселён многочисленными видами муравьёв, оказывающими существенное влияние на природные сообщества, частью которых они являются.
Одним из самых интересных видов муравьёв Юкатана являются муравьи почтека – мелкие, но очень многочисленные муравьи красивого золотистого цвета с металлическим блеском, сумевшие создать по всей территории бывшей Центральной Америки свои гигантские «империи» – мегаколонии, насчитывающие десятки и сотни отдельных гнёзд, связанные друг с другом генетическим родством и потоками ресурсов. «Империи» муравьёв почтека примечательны мощными «экономиками», и прежде всего развитым «сельским хозяйством»: муравьи вступили в симбиотические отношения с большим количеством биологических видов, которые в процессе эволюции приспособились жить бок о бок с муравьями почтека, делясь с ними производимыми ресурсами в обмен на безопасную среду для жизни, которая складывается в пределах мегаколоний почтека.
Чем старше и крупнее мегаколония, тем сложнее в ней система коммуникации и трофобиоза между различными членами колонии – представителями разных каст самих муравьёв почтека и самыми разнообразными муравьиными симбионтами, с которыми муравьи сумели «заключить союз» за миллионы лет эволюции. Коммуникация осуществляется за счёт развитой и сложной системы сигналов: прикосновений, феромонов, звуков и т.д. Трофобиоз в мегаколониях принимает самые разнообразные формы и позволяет муравьям получать разнообразные виды пищи и необходимые для жизни микроэлементы от тех самых симбионтов, с которыми им удалось заключить взаимовыгодный союз.
Сложная система «экономики» и «сельского хозяйства» в колониях муравьёв почтека привела к появлению такой же сложной системы разделения труда, инфраструктуры мегаколоний, «классовой» и «профессиональной» структуры колонии муравьёв, выступающей в роли «суперорганизма». Подобно человеческим цивилизациям древней Мезоамерики, муравьи строят в неоцене новые огромные «империи», объединённые столь же сложными торговыми связями, но созданными не разумом, а инстинктами, возникшими и усложнявшимися в процессе эволюции.
Муравьи почтека – это очень мелкие, но весьма агрессивные перепончатокрылые. Это очень многочисленный вид, поэтому, несмотря на крохотные размеры каждого отдельно взятого муравья, он создаёт огромные многомиллионные империи. Площадь мегаколоний почтека достигает нескольких квадратных километров, а иногда и больше, и они состоят из множества миниколоний (гнёзд) со сложной системой подземных ходов и наземных дорог между ними. Почтека – полигинный вид муравьёв: в каждом гнезде может сосуществовать одновременно до десятка плодовитых бескрылых маток, непрерывно производящих потомство. Старые матки гибнут, но их практически сразу же заменяют новые, молодые, из этой же или соседней колонии, связанные с остальными матками некоторой степенью родства.
Предком муравьёв почтека был малый огненный муравей – мелкий инвазивный вид, который в эпоху голоцена распространился благодаря человеческой деятельности на большей части планеты. На протяжении его огромного нового ареала от этого предка происходили различные виды, боровшиеся за существование с разным успехом. Одним из них повезло, и их потомки успешно существуют в неоцене, а другие угасали, вытесненные потомками других видов. Сам же вид муравьёв почтека возник много миллионов лет назад на территории, которая в человеческую эпоху была мексиканским штатом Чьяпас, а затем распространился по территории континента на восток до полуострова Юкатан и далее на юг до Панамского пролива. В основном он встречается в переменно-влажных и влажных тропических лесах – здесь складываются особенно благоприятные условия для существования всех видов, с которыми у муравьёв почтека сложились симбиотические связи.
Этот вид неоценовых муравьев по-настоящему удивителен тем, что ему удалось вступить в симбиоз с несколькими различными по своей природе видами живых существ одновременно, и они снабжают муравьёв множеством полезных и необходимых для жизни ресурсов. Среди их симбионтов есть червецы, дающие муравьям сладкую падь, гусеницы одного из местных видов бабочек, выделения которых муравьи очень любят, особый вид растений, от которого муравьи получают нектар из экстрафлоральных нектарников и питательные семена, и, наконец, вид муравьёв-грибоводов, который культивирует съедобные дрожжевые грибки и перерабатывает для этого часть отходов колонии почтека. То есть, у муравьёв почтека есть и союзники, и самый настоящий домашний скот, и культурные растения, приспособившиеся в процессе эволюции к жизни под опекой муравьёв.
В процессе взаимодействия с симбионтами на протяжении миллионов лет в колониях муравьёв почтека появились сложная система сельского хозяйства, а также возникла сложная кастовая и профессиональная структура. А многообразие видов деятельности этих муравьёв привело к формированию вокруг каждой из колоний сложной сети «плантаций» и «грибных садов».

	Схема устройства мегаколонии муравьёв почтека 1. Гнёзда муравьёв почтека, в которых живут муравьи масеуалли, занятые выращиванием «муравьиного янтаря»; 2. Муравьи почтека пасут на калатеях гусениц бабочки папалотль; 3. Территории, на которых муравьи почтека ухаживают за калатеями, собирая с них нектар и семена; 4. Территория мегаколонии почтека, на которой муравьи разводят два вида червецов.
Рисунок Биолога

У муравьёв почтека существует четыре касты: матки, самцы, солдаты и рабочие. Внутри последних двух каст сформировались классы, приспособленные к тому или иному виду деятельности. Такое разделение труда связано с необходимостью поддержания большого количества симбиотических связей с биологическими видами, требующими очень разного подхода в отношениях.
Пусть сами по себе муравьи почтека малы, размер этих насекомых компенсируется их высокой численностью, поэтому даже у мелких почтека армия представляет собой грозную силу, способную противодействовать любому врагу, состоящую из храбрых, самоотверженных и свирепых воинов, безжалостных к противнику. Эта армия готова не только защищать собственную империю, но и нападать на соседние муравьиные государства для захвата продовольствия и рабов. Но ведением боевых действий армия занимается редко, и в мирное время муравьи-солдаты заняты в основном охраной владений колонии и охотой – в этом отношении муравьи почтека мало отличаются от своих соседей других видов. Возможно, бронированный жук или крупный быстроногий кузнечик может спастись от орд охотящихся муравьёв почтека, однако мелкие и сравнительно мягкотелые насекомые не могут чувствовать себя в безопасности в окрестностях гнёзд почтека – рабочие и солдаты этого вида поистине вездесущи, и на любом клочке земли или листе растения в окрестностях колонии обязательно найдётся хотя бы один из этих муравьёв. А там, где есть один муравей, вскоре может появиться и целая орда этих насекомых. Даже крупные муравьи, пытающиеся проложить свои охотничьи тропы в окрестностях мегаколоний почтека, могут подвергнуться нападению этих насекомых.
Однако есть муравьи, которые не воюют с почтека – напротив, они являются желанными соседями, и даже живут в самом сердце мегаколонии почтека, под надёжной защитой этих муравьёв. Это крохотные и хрупкие муравьи масеуалли, потомки муравья-грибовода эпохи человека, который культивировал дрожжевые грибы. С этим муравьём почтека сотрудничают уже много миллионов лет, и в основе их симбиотических взаимоотношений лежит именно способность муравьёв масеуалли выращивать съедобные грибы. Предметом забот этих мелких существ является микроскопический дрожжевой грибок оранжевого цвета – гриб «муравьиный янтарь», покрывающий тонким слоем питательный субстрат, приготовленный для него муравьями масеуалли. Этот гриб прошёл достаточно долгий путь эволюции в качестве пищевой культуры муравьёв масеуалли, поэтому он уже не встречается вне их гнёзд и не способен выживать без помощи муравьёв. Он настолько сильно обособился от родственных форм, что теперь образует собственный род масеуалломицес.
Муравьи-грибоводы масеуалли – это существа примерно на четверть короче своих покровителей почтека. Каждая их колония состоит из нескольких тысяч особей – влаголюбивых существ с полупрозрачными телами, живущих скромной жизнью между комочками земли. В отличие от муравьёв почтека, структура колонии у муравья масеуалли очень проста: у них есть лишь касты рабочих и плодовитые особи – матки, а также появляющиеся лишь на время брачного лёта самцы. В одном гнезде масеуалли присутствует сразу несколько плодовитых самок – в крупных колониях их бывает до десяти. Лишь они в начале взрослой жизни ненадолго покидают гнездо, спариваются с самцами и возвращаются в своё гнездо уже оплодотворёнными, принося в колонию новые гены. Первые матки в новой колонии масеуалли – сёстры по матери, потомство самой первой самки-основательницы. С каждым последующим поколением степень их родства снижается, и их держит в одном гнезде, разве что, общий запах, воспринимаемый всеми членами их колонии как «свой». Со временем одна колония масеуалли может разделиться на несколько, однако они всё равно останутся соседями муравьёв почтека, без которых они просто не в состоянии выжить. Миллионы лет эволюции в сотрудничестве с муравьями почтека привели к тому, что у масеуалли исчезла каста солдат. Защитой их поселений от крупных врагов занимаются солдаты муравьёв почтека, а с мелкими врагами, проникающими в колонию масеуалли, справляются их рабочие. Зависимость от муравьёв почтека зашла у масеуалли настолько далеко, что даже расселение на новые места у этого вида происходит вместе с расселением их хозяев. Самки масеуалли совершают самостоятельно лишь брачный лёт, который происходит бурно и синхронно у всех гнёзд в границах мегаколонии муравьёв почтека, управляемый феромонами. А рабочие особи масеуалли обречены на тихую и монотонную жизнь грибоводов в своих подземных гнёздах.
Культивирование грибка «муравьиный янтарь» – это довольно сложная работа. Для создания оптимального микроклимата муравьи масеуалли строят подземные «инкубаторы» – полусферические камеры, располагающиеся под землёй примерно на полуметровой глубине. Сама по себе камера «грибного сада» невелика – размером лишь с половинку апельсина, однако по сравнению с размерами рабочих особей её размеры оказываются довольно внушительными. Камеры соединяются друг с другом галереями, по которым непрерывно движутся муравьи – и сами масеуалли, и муравьи почтека, гружёные поклажей. Для роста микроскопического дрожжевого грибка требуется специфический тонко перетёртый и перемешанный в однородную массу субстрат. Масеуалли готовят его из помёта гусениц одного из видов бабочек, который также является симбионтом муравьёв почтека, с добавлением других органических отходов: измельчённой растительности и останков разной мелкой беспозвоночной живности, добытой теми же почтека. Для муравьёв почтека «грибные сады» масеуалли – это одновременно и склад отходов, и столовая. Без помощи почтека, стаскивающих в эти камеры отбросы из гнезда, масеуалли сами не способны выращивать дрожжи: они лишь измельчают и перемешивают субстрат до однородного состояния и засеивают его грибницей, но не могут сами выходить на поверхность и собирать составляющие этого субстрата. После начала роста гриба они тщательно ухаживают за урожаем, очищая его от загрязнений и добавляя свежий субстрат взамен истощившегося. Именно благодаря хорошему уходу со стороны муравьёв масеуалломицес процветает, разлагает отбросы и синтезирует много питательных веществ, необходимых муравьям. Среди этих веществ много каротиноидов, поэтому клетки гриба и образуемый ими налёт имеют янтарно-оранжевый цвет – отсюда название вида «муравьиный янтарь». Синтез полисахаридов и белков определяет творожистую и даже хрящеватую консистенцию культуры.
«Муравьиный янтарь» сохраняет морфологию, характерную для дрожжей-сахаромицетов: это овальные или яйцевидные клетки, которые активно делятся, но не полностью отделяются друг от друга, образуя кластеры из множества клеток, рыхло располагающиеся на субстрате. При хорошем уходе чистая культура гриба покрывает субстрат творожистым, слегка просвечивающим налётом толщиной несколько миллиметров.
Муравьи масеуалли ухаживают за грибами круглый год. Часть рабочих колонии занимается измельчением субстрата до однородного состояния – обычно это дело для молодых насекомых, недавно выведшихся из куколок. Силы их жвал хватает, чтобы превратить в однородную массу растительные волокна, частицы хитиновых панцирей насекомых и иные твёрдые фракции субстрата. По мере взросления они переходят к работе носильщиков и мешальщиков субстрата, и только после этого приступают к работе на «грядках». Носильщики масеуалли раскладывают субстрат по полу «грибного сада», либо одним сплошным слоем, либо в разных местах, где до этого другие носильщики удалили истощённый субстрат и выволокли его в галереи муравьёв почтека и оставили там. Свежий субстрат укладывается рыхлым слоем, и на него бросают кусочки культуры гриба. В условиях высокой влажности она начинает разрастаться, вскоре образуя сплошной слой. Муравьи масеуалли по запаху определяют грибницу «сорняков», от которой быстро избавляются, и понемногу собирают урожай «муравьиного янтаря», чтобы кормить им своих маток и личинок. Часто в камеры «грибных садов» наведываются рабочие особи муравьёв почтека – ширина тоннелей позволяет им сделать это. Они собирают урожай грибка менее бережно, чем масеуалли, часто полностью соскребают грибной налёт с субстрата, не оставляя ничего для восстановления плантации, или смешивают гриб с субстратом случайными движениями ног. Однако масеуалли привычным образом распределяют субстрат и грибницу по своим местам, и порядок на плантации восстанавливается. Каждую колонию муравьёв почтека окружает несколько колоний масеуалли, которые порой конкурируют за компоненты субстрата, крадут его друг у друга, и даже ожидают носильщиков почтека в их галереях, чтобы первыми завладеть мусором, который те тащат из гнезда или с плантации собственных культурных растений.
Муравьи почтека – не единственные, кто получает выгоду от культивирования грибов муравьями масеуалли. В «грибных садах» масеуалли обитает целый ряд видов живых существ, благополучие которых напрямую зависит от продуктивности гриба, выращиваемого муравьями.
Между комочками земли и под слоем субстрата для роста грибов скрываются мелкие существа с округлыми телами, покрытыми длинными щетинками. Их длина – меньше половины миллиметра, однако они довольно многочисленны. Они передвигаются на восьми сильных ногах и способны быстро закапываться в землю. Это клещи янтарные воры, поедающие дрожжи на муравьиных плантациях в больших количествах. Их предки питались дикими дрожжами, которые искали в разных местах. Однако культивирование дрожжевых грибков муравьями дало им практически неисчерпаемый источник пищи, и на протяжении миллионов лет предки этого вида приспосабливались к успешному сосуществованию с муравьями, постепенно превратившись в самостоятельный биологический вид, не способный существовать вне муравьиных гнёзд.
Хитиновый покров взрослого клеща тонкий и просвечивающий, а ноги прозрачные с лёгким желтоватым оттенком. Сквозь покровы его тела видна проглоченная животным пища – грибные клетки придают клещу оранжевую окраску. В «грибных садах» муравьёв масеуалли клещ янтарный вор получает всё, что ему нужно для жизни – оптимальный микроклимат, изобилие пищи и относительную свободу от хищников. Поэтому в муравьиных колониях он проходит полный цикл развития: самки откладывают яйца в субстрат под культурой дрожжей, и из них выводятся миниатюрные шестиногие личинки. Самые молодые из них бесцветны, но по мере роста они приобретают оранжевый цвет благодаря пище. Весь цикл их развития занимает около двух недель.
Благодаря постоянно возобновляемым пищевым ресурсам клещи могли бы плодиться до бесконечности. В муравьином гнезде нет тех хищников, которые подстерегают «диких» родственников этих клещей, живущих просто в лесу. Однако есть одно обстоятельство, которое не позволяет клещам устроить демографический взрыв в муравьином гнезде: муравьи сами являются хищниками, и даже муравьи-грибоводы не утратили вкуса к свежему мясу.
Клещей во многом спасает то, что они пахнут так же, как другие обитатели муравейника, поэтому муравьи часто не замечают поселенца-нахлебника, особенно в темноте «грибных садов». Но в благоприятных условиях клещ сильно размножается и вредит муравьиному грибоводству, поедая существенную часть урожая. Во время замены субстрата или сбора урожая муравьи масеуалли неизбежно натыкаются на клещей и их личинок, прячущихся под слоем нарастающих клеток «муравьиного янтаря». Без колебаний муравьи масеуалли раздавливают клещей и их личинок жвалами и выбрасывают вместе с остальным мусором в галереи, откуда их выносят на поверхность рабочие особи муравьёв почтека. В основном жертвами борьбы с вредителями становятся взрослые клещи и личинки старших возрастов. Но иногда клещи и их личинки, особенно самые молодые, сами ищут встречи с муравьями и прицепляются к их телам. Они стараются зацепиться за ногу насекомого или за стебелёк, соединяющий грудь и брюшко, где держатся на спинной стороне, чтобы муравей не смог счистить с себя такого путешественника. Таким способом эти клещи расселяются, попадая в другие части муравейника и в другие муравейники. Особенно склонны к путешествиям личинки янтарного вора после своей первой линьки. Плотно поев, они могут голодать достаточно долго, а их небольшой размер не мешает муравьям двигаться. На муравьях масеуалли они попадают во вновь организованные «грибные сады», а рабочие особи муравьёв почтека переносят их из одной колонии масеуалли в другие – по соседству с каждым гнездом почтека есть по несколько колоний масеуалли, и между популяциями обитающих в них клещей постоянно происходит обмен генетическим материалом.
Клещи – не единственные обитатели «грибных садов». Субстрат «грибных садов» кишит самыми разнообразными мелкими существами. Среди них много личинок янтарного вора разного возраста, но одними из самых многочисленных являются многоногие существа овальной формы с тонкими полупрозрачными покровами тела. Они очень малы – размером лишь немного больше головы муравья масеуалли, который сам по себе – крохотное существо. Сотни этих существ копошатся среди налёта грибка, разводимого муравьями, бок о бок с личинками клеща янтарного вора. Однако грибок «муравьиный янтарь» им явно не по вкусу – они не повреждают его заросли, предпочитая пожирать крохотные частицы органики в субстрате, подготовленном муравьями. «Муравьиный янтарь» – это не единственный вид грибов в «грибных садах» муравья масеуалли: с поверхности вместе с органическим мусором и просто на теле и ногах муравьёв почтека в «грибные сады» попадает значительное количество спор других видов грибов, часто растущих значительно быстрее, чем «муравьиный янтарь». Если муравьи не будут ухаживать за плантацией, разводимый ими грибок быстро деградирует и будет вытеснен более конкурентоспособными видами. Но этого не происходит, в том числе, благодаря деятельности мокрицы янтарного стража: эти крохотные вездесущие создания охотно пожирают грибницу грибов-сорняков, произрастающих на грядках, устроенных муравьями, оставляя лишь несъедобный для них «муравьиный янтарь».
Помимо прополки грибных плантаций, скромная мокрица янтарный страж оказывает муравьям ещё одну немаловажную услугу: она очень любит пожирать личинок клеща янтарного вора, особенно мелких, раннего возраста – это её излюбленное блюдо. Кроме того, эта мокрица своевременно подъедает всю разлагающуюся органику, из которой состоит субстрат для разведения дрожжей – как растительный мусор, так и останки беспозвоночных. Тем самым она препятствует распространению гнилостных бактерий по «грибным садам» муравьёв масеуалли.
В стабильных условиях муравьиного гнезда мокрица янтарный страж размножается достаточно медленно. Это живородящий вид, для которого характерен партеногенез, поэтому любая особь, сумевшая попасть в благоприятное для жизни место, вскоре даёт начало целой популяции генетически однородных потомков. Самка этого вида вынашивает всего лишь одного детёныша единовременно, приютив его в выводковой сумке под хитиновым панцирем. Поэтому рождение детёныша происходит одновременно с линькой самки – она сбрасывает панцирь вместе с детёнышем, и он просто вылезает наружу из опустевшей материнской шкурки. В связи с такими особенностями развития темп размножения янтарного стража очень медленный – самка едва ли может произвести больше десятка потомков за свою жизнь. Но зато детёныш уже при рождении довольно крупный, поэтому выживаемость потомства высокая.
Есть ещё один вид членистоногих, проживающий рядом с масеуалли. Его нельзя однозначно назвать ни помощником, ни нахлебником, либо, наоборот, и помощником, и нахлебником одновременно. Это мелкий муравей-ичтеккех – он ещё мельче, чем муравей масеуалли. Для масеуалли характерна трапециевидная «рогатая» голова с крупными глазами, а его сосед ичтеккех отличается клиновидной узкой головой и практически слеп: в его глазах сохранилось лишь по несколько фасеток, он может только отличать свет от темноты. Это результат приспособления к жизни в стабильных условиях «грибных садов» масеуалли. Культивируемый ими «муравьиный янтарь» является одним из любимых блюд муравья ичтеккеха – они поедают примерно десятую часть урожая грибка, и масеуалли старательно разыскивают и истребляют рабочих особей муравья ичтеккеха, застигнутых за кражей урожая. Поэтому рабочие муравья-ичтеккеха держатся осторожно. В темноте «грибных садов» крупные глаза не дают рабочим особям муравья масеуалли преимущества перед ичтеккехом, поэтому им приходится разыскивать воров по запаху. Но даже если запах распознан, у мелких воришек всегда есть возможность улизнуть: стенки камер «грибных садов» пронизаны множеством узких тоннелей, в которые рабочая особь муравья масеуалли пролезает с трудом и рискует застрять, зато ловкий муравей-ичтеккех забирается очень легко. Узкая остроконечная голова помогает этому насекомому легко двигаться по самым узким тоннелям, поэтому они могут не бояться преследования масеуалли – успехи хозяев «грибных садов» в истреблении юрких ичтеккехов большей частью случайны. Тем не менее, роль муравьёв-ичтеккехов в борьбе муравьёв масеуалли за урожай не настолько однозначна. Грибы «муравьиный янтарь» составляют лишь часть рациона ичтеккехов – они сохраняют характерный для муравьёв вкус к пище животного происхождения, поэтому невольно спасают значительную часть урожая, поедая множество клещей янтарных воров. Их жертвами также оказываются и мокрицы янтарные стражи. Поэтому между муравьями-грибоводами и ворами складывается определённое равновесие.
Значительная часть кормовых тоннелей муравьёв-ичтеккехов проложена в толще земли, и в них попадается всевозможная живая мелочь, населяющая почву: нематоды, ногохвостки, тихоходки и другие влаголюбивые мелкие существа. Само гнездо муравьёв-ичтеккехов располагается за пределами гнезда и «грибных садов» масеуалли. Оно представляет собой хаотическое скопление тоннелей, связывающих несколько маленьких камер. В одной из них сидит затворница – оплодотворённая самка-основательница желтоватой окраски. Её длина – целых четыре миллиметра, у неё развитые глаза и такие же полупрозрачные покровы тела, как у рабочих особей. В молодости она воспользовалась величайшей привилегией для этого вида – увидела дневной свет и успешно поучаствовала в брачном лёте. Оплодотворённая самка нашла по запаху колонию муравьёв-грибоводов, проложила себе тоннель в её окрестностях, потеряв при этом крылья, и поселилась недалеко от одной из «грибных ферм». Ей удалось вырастить первых карликовых рабочих самостоятельно, выкармливая их неоплодотворёнными яйцами и случайной живой добычей. Но по мере роста численности колонии самка сложила с себя родительские обязанности, превратившись в автомат по производству яиц. Всё благополучие колонии этого вида зависит только от неё. На веку этой самки рабочие вырастят несколько выводков крылатых плодовитых самцов и самок, а с её смертью примерно в двухлетнем возрасте погибнет и сама колония ичтеккехов – в отличие от масеуалли, у этого вида нет сменяемости власти, и смерть самки приводит к угасанию колонии. Однако всегда найдётся ещё одна молодая самка-основательница, которая сможет основать свою колонию где-то поблизости, и муравьям масеуалли всё равно придётся защищать урожай от мелких воришек.
Порции грибов, выращенных этими муравьями, достаются всем, кто кормит самих масеуалли, либо помогает им собирать компоненты субстрата для дрожжей. Обычно это рабочие особи муравьёв почтека, которые снабжают масеуалли падью червецов или выделениями гусениц, разводимых на поверхности земли, или рабочие и охотники, которые приносят с поверхности растительный материал, помёт гусениц и части добытых в окрестностях гнезда членистоногих.
Грибные фермы есть в каждом гнезде почтека в центре мегаколонии, и всего таких грибных ферм может быть в ней несколько сотен тысяч. От стабильности их работы зависит жизнь всей империи почтека. Каждое утро специальная категория рабочих почтека спускается в «грибные сады» масеуалли, чтобы собрать большую порцию грибной массы. В одних «садах» они забирают лишь часть урожая, а в других собирают его почти целиком – обычно так бывает на уже истощённом субстрате. В таких случаях масеуалли быстро вычищают из камеры остатки субстрата, натаскивают новый субстрат и оставляют на нём кусочки грибной массы.
От центра колонии до её окраин рабочие муравьи почтека разносят по многочисленным ходам, проложенным между всеми гнёздами мегаколонии, заготовленную грибную массу, делясь пищей с каждым попадающимся на пути муравьём. В итоге складывается очень сложная сеть трофобиотических связей, объединяющая всю мегаколонию и её симбионтов в единую огромную дружную семью. Особенно значительные порции грибной массы получают матки: им нужны силы, чтобы производить здоровое потомство в достаточном количестве для решения всех вопросов, связанных с поддержанием жизнедеятельности колонии. Несколько меньшие порции получают солдаты – стражи империи и её богатств, которым также нужны силы, чтобы охранять государство от врагов и грабителей. Свои порции грибной массы, правда, тщательно пережеванные, получают даже личинки, которым нужно расти крупными и здоровыми, чтобы превратиться в полноценных членов муравьиной мегаколонии.
Если подземным грибоводством в мегаколонии почтека занимаются другие виды муравьёв, то садоводством на поверхности земли активно занимаются уже сами почтека. Обычно в тропическом лесу наблюдается значительное видовое разнообразие наземных травянистых растений, хотя оно не идёт ни в какое сравнение с многообразием эпифитов в пологе леса. Среди наземных растений тропического леса характерны теневыносливые геснериевые, марантовые и папоротники. Часто встречаются растения семейства ароидных – ползучие корневищные растения и клубневые травы. Для всех этих растений характерна листва разнообразных форм, размеров и окрасок. Однако в окрестностях мегаколоний муравьёв почтека картина значительно меняется: здесь явно господствует вид, который практически нельзя встретить в других местах тропического леса. Это муравьиная калатея – корневищная трава с овальными листьями на длинных черешках. Листья на побеге располагаются веером – их черешки сидят в одной плоскости. Пластинка листа не отличается особой пестротой и яркостью, как у других видов калатей: сам лист тёмно-зелёный, и лишь крупные жилки жёлтого цвета образуют скромный рисунок. Подобно многим родственным видам, на ночь это растение поднимает листья вверх и складывает их. Заросли этого растения явно привязаны к мегаколониям почтека – там, где муравьёв этого вида нет, муравьиная калатея представлена лишь одиночными экземплярами, не достигающими таких размеров, как в окрестностях колоний муравьёв почтека.
Это растение играет очень важную роль в жизни почтека и их симбионтов масеуалли – оно даёт богатый урожай семян и предоставляет нектар из своих экстрафлоральных нектарников, располагающихся на цветоносе и листьях. Кроме того, на части этих растений пасутся гусеницы бабочки папалотль, дающие сладкие выделения и помёт, так необходимый для выращивания массы гриба «муравьиный янтарь». Муравьиная калатея за миллионы лет превратилась в очень привередливое и требовательное к уходу растение. Его зависимость от насекомых настолько сильна, что без заботы почтека оно практически не имеет шансов на выживание, и проигрывает в конкуренции с другими видами трав тропического леса. Но симбиоз между почтека и калатеей существует уже миллионы лет, поэтому благодаря заботе муравьёв это растение процветает. Уход за ним – это ежедневный напряжённый труд специальной касты рабочих муравьёв – фермеров. Для успешного существования растению необходим постоянный уход за почвой, для чего муравьи прокладывают в почве специальные тоннели, аэрирующие корни. Ещё растению нужны своевременный полив, внесение удобрений, удаление сорняков и защита от вредителей и болезней. Для расселения муравьиной калатеи муравьи старательно расчищают новые территории под плантации, после чего помогают растению расселиться на новые территории, растаскивая предварительно пророщенные семена. Сухую листву они разрезают на куски и утаскивают в свои гнёзда, где растительный материал забирают рабочие муравьёв масеуалли. Они тщательно перетирают куски листьев в однородную массу и отправляют на дрожжевые грядки «муравьиного янтаря» для обновления плодородного слоя. Для внесения удобрений под саму калатею специальная каста рабочих-сборщиков обшаривает всю территорию мегаколонии, а также прилегающие к ней участки леса в поисках помёта млекопитающих и птиц. Также на плантации калатеи попадает муравьиный помёт, извлекаемый из колонии. Каждую частичку собранного помёта рабочие муравьи должны поместить непосредственно под корни растений. Деятельность муравьёв, целенаправленно обогащающих почву органикой, способствует повышению плодородия почв, поэтому на участках муравьиных плантаций почвенная фауна беспозвоночных особенно богата.
Благодаря заботливому уходу почтека калатеи цветут круглый год и пышно разрастаются. Их заросли могут достигать десятка метров в поперечнике, и на этих территориях практически не встречаются другие виды растений – муравьи подгрызают их у основания стебля, а высохшие стебли разрезают на кусочки и уносят в свои гнёзда для выращивания грибов. Кусты муравьиной калатеи вырастают до метровой высоты – они выпускают из ползучего корневища прямостоячие травянистые побеги, несущие веера зелёных с красной изнанкой листьев на длинных черешках. Над листьями покачиваются соцветия растения на длинных прочных цветоносах – колоски ярко-розового цвета с белыми цветками.
Листья растения способны подниматься и складываться на ночь благодаря особенностям строения черешка листа в месте его соединения с листовой пластинкой – изменения тургора тканей заставляют листья растения двигаться. Но это не единственная особенность листьев растений – в этом же месте есть вздутия, внутри которых расположены такие важные для муравьев экстрафлоральные нектарники. Отдельный нектарник есть на самом кончике листа. Муравьи почтека, ухаживающие за растениями, пьют нектар из этих нектарников, и уносят его в гнездо, распределяя среди сородичей. Нектарник на кончике листа заставляет муравья проползти по всему листу, попутно отыскивая и уничтожая возможных вредителей.
Отношения муравьёв и калатеи чем-то напоминают человеческую селекцию культурных растений. Если калатея плохо цветёт, даёт мало семян и экстрафлорального нектара, и никакие подкормки из помёта птиц и зверей не помогают исправить положение, такая калатея уничтожается и отправляется на компост для дрожжей, все семена этой калатеи попросту съедаются, и избыточных семян для воспроизводства просто не остаётся. Гены этой калатеи выводятся из размножения благодаря деятельности муравьёв, пусть даже бессознательной. Если же калатея даёт богатый урожай семян и сладкий нектар из экстрафлоральных нектарников при меньшем использовании удобрений, то семена такой калатеи остаются даже после эксплуатации зарослей муравьями и используются в дальнейшем для посадки. Так муравьи выступают в роли фактора естественного отбора для растения.
Сплошные заросли муравьиной калатеи не могут не привлекать массы вредителей. Плантации калатеи в составе мегаколоний почтека слишком велики, чтобы муравьи могли уделить достаточное внимание каждому экземпляру растений на своих плантациях. Этим обстоятельством пользуются растительноядные насекомые – у некоторых из них есть ощутимая вероятность успешно пройти весь жизненный цикл на растении, растущем, фактически, в окружении армии муравьёв. Свидетельством этого являются объеденные листья калатей – одни лишь слегка по краю, а другие сильно, до самой центральной жилки.
Листья муравьиной калатеи поедают самые разнообразные гусеницы нескольких десятков видов бабочек. Одни из них редки, а другие довольно обычны, одни очень разборчивы в отношении пищи, а другие непривередливы и едят то, что есть в наличии. К гусеницам бабочек присоединяются жуки-листоеды и их личинки, обгрызающие края листовых пластинок калатеи. Густые одновидовые заросли калатеи кажутся удобным местом для выращивания потомства тех видов насекомых, личинка которых способна питаться листвой этого растения. Тем не менее, растения не выглядят угнетёнными – муравьи не только расселяют их, но и защищают.
Золотистыми точками рабочие особи муравьёв почтека ползают по растениям калатеи. Они мелкие, поэтому каждый из них способен справиться в одиночку лишь с самыми маленькими вредителями растения – например, с тлями или только что вылупившимися из яиц гусеницами. Но если муравей не может справиться с проблемой в одиночку, он просто подаёт сородичам феромонный сигнал, и там, где ещё недавно был лишь один муравей, появляется целая толпа его сородичей; действуя сообща, они превращаются в силу, с которой приходится считаться. Укусы нескольких десятков муравьёв заставляют спасаться бегством даже бронированных жуков, а мягкотелые гусеницы быстро гибнут от них и оказываются растерзанными муравьиной армией. Очень немногим гусеницам удаётся нормально завершить свой жизненный цикл на растениях муравьиной калатеи – чем ближе к муравейникам находятся плантации, тем больше вероятность встречи с муравьиными патрулями, которые не остановятся, пока враг не будет изгнан или убит. Тем не менее, жирные гусеницы всё равно объедают листья муравьиной калатеи, причём совсем рядом с муравейниками почтека. Все эти гусеницы принадлежат к одному виду – они ярко-зелёного цвета, с телом, густо покрытым чёрными точками. Их плоские головы вооружены прочными жвалами, которыми гусеницы непрерывно «сбривают» тонкие полоски мякоти с края листа. После их обеда от листьев остаются лишь торчащие на черешках грубые средние жилки с обрывками листовой пластинки. Однако муравьёв почтека это, похоже, мало заботит. Они тщательно уничтожают множество гусениц разных видов, но этот вид явно находится в привилегированном положении.
К одной из таких гусениц, продолжающих свой нескончаемый обед, подполз муравей почтека. Он осторожно приблизился к гусенице и начал дотрагиваться до неё антеннами. В ответ гусеница слегка подогнула голову, приподняла заднюю часть тела, и на одном из её брюшных сегментов выпятилась нектарная железа, на которой заблестела капля нектара. Гусеница невелика, но рядом с крохотным муравьём она выглядит великаном. Тем не менее, она знает, что от неё нужно муравьям. Муравей забрался на её спину и припал к капле нектара. Вскоре к нему присоединился ещё один рабочий почтека, а гусеница в это время продолжила есть. Она уверена в собственной безопасности, поэтому продолжает безнаказанно поедать культивируемые муравьями растения. Собственно, это ещё один вид, с которым муравьи почтека установили симбиотические отношения – гусеница бабочки папалотль. Несмотря на то, что этот вид питается листьями калатей, муравьи ухаживают за ними, потому что гусеницы снабжают их сладкими выделениями, вкус которых им очень нравится.
Выделения гусениц папалотль богаты сахарами и аминокислотами, необходимыми муравьям, и в обмен на них муравьи предоставляют гусеницам заботливый уход: защищают от хищников и паразитов, очищают от загрязнений и инфекций, равномерно распределяют по кормовому растению, а при необходимости переносят на новые растения. В такие моменты гусеницы общаются с муравьями вибрациями, создаваемыми стуком головы по поверхности растения и покачиванием головы из стороны в сторону.
Бабочка папалотль откладывает яйца на листьях калатеи по одному, но уже не слишком заботится о том, чтобы её гусеницы были равномерно распределены по кормовым растениям и не конкурировали друг с другом. Обычно бабочки ищут признаки наличия конкурентов из числа сородичей на кормовом растении, прежде чем выбрать место для кладки яиц, но этот вид полностью переложил заботу о прокорме своих гусениц на муравьёв почтека.
Рабочие особи почтека патрулируют листья калатеи в поисках мелких насекомых, и попутно собирают сладкие выделения гусениц папалотля. Даже если брюшко муравья до отказа заполнено сладкими выделениями гусениц, его жвалы по-прежнему остаются готовыми к работе. Находя мелких насекомых, муравьи расправляются с ними на месте и уносят в гнездо на прокорм сородичей. Но молодые, недавно вышедшие из яиц гусеницы папалотля нуждаются в заботе: их необходимо разместить по свободным растениям, чтобы они не мешали кормиться друг другу. Поэтому, обнаружив в ходе патрулирования растения такую гусеницу, рабочий муравей почтека откладывает прочие дела, даже если его брюшко полно нектара калатеи или выделений гусениц папалотля. Приблизившись к гусенице, муравей в первую очередь определяет её видовую принадлежность, ощупывая её антеннами и распознавая запах. «Неправильный» запах вызывает реакцию агрессии – муравей убьёт гусеницу и принесёт в гнездо как одну из многих ежедневных жертв. Если же ошибки нет, муравей, идентифицировав гусеницу как личинку папалотля, заботливо захватывает её жвалами за грудные сегменты. Схваченная гусеница сразу же сворачивается в кольцо, и муравей перетаскивает её на новое место жительства, подняв над собой. Благодаря своей силе муравей способен переносить поклажу, превышающую его собственный вес в десятки раз, поэтому переселение небольшой гусеницы для него – рутинная задача. Однако расселение гусениц происходит главным образом на ранних стадиях их жизненного цикла, потому что более крупную гусеницу муравей невольно сжимает жвалами сильнее, и есть риск нанесения ей травмы, после которой она может погибнуть.
За всё время роста гусеница папалотля проходит через пять линек. Подрастая, она меняет форму, кормовые предпочтения и окраску, служащую камуфляжем от иных хищников и паразитов. Но одно неизменно: на протяжении всего периода своего развития она неизменно кормит муравьёв своими выделениями – это её выкуп за спокойную жизнь в условиях, когда гусеницы других видов становятся жертвами муравьёв. Полный метаморфоз от яйца до взрослой особи занимает приблизительно 45 дней, и всё это время она кормит муравьёв.
Как и в случае с калатеями, муравьи выступают в роли фактора отбора для гусениц бабочки папалотль. Если гусеница даёт мало медвяной росы, плохо питается и даёт мало помёта для дрожжевых грядок, причём пересадка её на более свежие листья не помогает, такая гусеница отправляется на корм муравьям. Тем же гусеницам, которые дают больше медвяной росы, причём более сладкой, уделяется значительно больше внммания. Их пасут на самых сочных и вкусных участках зарослей калатеи, в том числе им позволяют питаться цветами, чтобы они росли быстрее, набирались больше сил и в будущем дали лучшее потомство.
Над растениями муравьиной калатеи покачиваются на длинных упругих цветоносах розовые колоски, из которых высовываются белые цветки. Этот вид растений опыляется насекомыми, и среди посетителей его цветков часто попадается бабочка розоватого цвета с тёмной каймой на крыльях, вдоль которой тянется целый ряд глазков с ярким голубым металлическим блеском. Когда эта бабочка пролетает в лучах света, пробивающихся сквозь полог леса, эти пятна вспыхивают ярким блеском. Это взрослые особи бабочки папалотля. Самцы прилетают сюда исключительно ради нектара калатей, в том числе из экстрафлоральных нектарников, а самки ищут подходящее место для кладки яиц. У имаго папалотля длинный подвижный хоботок и эта бабочка с удовольствием пьёт нектар муравьиной калатеи, но её хоботок не касается пыльцы растения. Получается, что эти бабочки никогда не опыляют цветы кормового растения, хотя вся жизнь этого существа ещё со стадии яйца полностью зависит от благополучия калатеи. Эти насекомые не специализированы к питанию на строго определённом виде растений, и муравьиная калатея – лишь один из многих видов растений, которые посещает взрослый папалотль. Просто они могут добывать нектар из цветков этого растения, и пользуются этой способностью. Такие потери нектара без отдачи в виде опылённого цветка находятся в пределах допустимого: успешность работы других опылителей вполне компенсирует потери на угощение случайных гостей цветков, не выполняющих полезной работы. Обширные плантации муравьиной калатеи, раскинувшиеся на территории мегаколонии муравьёв почтека, привлекают сотни тысяч бабочек папалотлей и других видов. Ежедневно миллионы бабочек летают над пространством мегаколонии, создавая прекрасный пейзаж, достойный кисти живописца.
Калатея снабжает муравьёв почтека ещё одним пищевым ресурсом – семенами, которые производятся в большом количестве. После опыления растение образует нормальные семена, способные прорастать, однако неоплодотворённые семязачатки с большой вероятностью превращаются в бесплодные семена, которые служат исключительно для прокорма муравьёв почтека. Такие семена занимают важное место в рационе муравьёв почтека наряду с нектаром калатеи, выделениями гусениц бабочки папалотль и дрожжами «муравьиный янтарь», которые культивируют муравьи масеуалли.
Специальные рабочие почтека, своеобразные «фермеры» на плантациях калатеи, собирают бесплодные семена калатей и пережёвывают их вместе с нектаром калатей и выделениями гусениц папалотля, получая сладкую кашицу. Эта пища также распространяется по всей мегаколонии от центра до окраин, чтобы каждый муравей получил свою порцию. Её получают и муравьи почтека, и масеуалли, а благодаря обмену пищей между рабочими она достаётся практически всем членам колоний – от матки-королевы до личинок. Это ещё один элемент сложной трофобиотической связи членов мегаколонии, и даже отчасти элемент её системы здравоохранения: распределяемые «сладости» богаты биологически активными веществами и полезными микроэлементами, необходимыми для поддержания здоровья и сил муравьёв. Немалую роль в этом играют выделения гусениц папалотля, содержащие тонизирующие вещества – сборщики выделений гусениц отличаются от остальных муравьёв колонии хорошим здоровьем и бодростью.
Мегаколонии муравьёв почтека для своего благополучного существования нуждаются в наличии сразу многих источников пищи, которые взаимно дополняют друг друга. Симбиотические отношения, предлагаемые муравьями, приняли не только бабочки папалотль. Внешний край владений мегаколоний почтека – это ещё одна продуктивная зона. Здесь не раскидываются поля муравьиной калатеи, и лес по-прежнему сохраняет видовое разнообразие, характерное для мест, не затронутых масштабными преобразованиями природы, которые осуществляют эти муравьи. Однако следы деятельности муравьёв почтека заметны даже здесь, хотя проявляются они в несколько необычной форме. По мере своего роста мегаколонии муравьёв ведут наступление на окружающий лес, превращая его в пастбище для муравьиных питомцев – уже не гусениц бабочки, а существ иного рода.
В тропических лесах часто встречаются своеобразные сидячие насекомые, которые получают пищу, погрузив хоботок в сосуды растения и высасывая его сок – это щитовки, ложнощитовки и червецы. Одни из них узкоспециализированные, и их хозяевами могут быть лишь строго определённые растения. Другие, напротив, проявляют крайнюю неразборчивость в рационе, и способны кормиться на очень широком круге растений. Все они утратили способность передвигаться во взрослом состоянии, либо делают это в ограниченных пределах. И очень большое количество видов обладает способностью выделять так называемую «медвяную росу», представляющую, по сути, пропущенный сквозь кишечник сок кормового растения, с которым из организма насекомого удаляется избыток сахара, поступающего с пищей. Способность выделять сладкую жидкость в больших количествах привлекает к колониям этих существ разнообразных насекомых, и далеко не последними среди них являются муравьи. Разные виды муравьёв сформировали временные или постоянные симбиотические связи с различными видами щитовок и кокцид, и муравей почтека здесь не исключение. На внешних границах мегаколоний муравьи почтека выращивают червецов двух видов, выгодно сочетающих высокую продуктивность и неразборчивость в выборе кормового растения. Эти существа дают муравьям очень много сладкой полезной пади, которую рабочие особи почтека щедро распределяют между членами колонии, и даже угощают ею своих симбионтов – муравьёв масеуалли. Но уход за червецами и их охрана на «диких» внешних рубежах мегаколонии – это хоть и очень необходимый, но довольно сложный и даже опасный труд, потому что в лесах Юкатана водится немало живых существ, желающих поживиться червецами. Поэтому очень много муравьёв гибнет на своем боевом посту, защищая червецов от их нападения.
Листья и стебли растений на внешнем крае владений муравьёв почтека представляют собой жалкое зрелище: они почти полностью покрыты белым ватообразным налётом, среди которого золотистыми искорками поблёскивают покровы тел многочисленных рабочих особей почтека, ползающих по этому налёту. Сам ватообразный налёт не однороден, а собран в многочисленные клубочки. Каждый такой клубочек – это тело одного насекомого, самки червеца-обжоры. Этот вид – идеальное «домашнее животное» муравьёв: он одинаково успешно кормится на самых разнообразных травянистых растениях, кустарниках и молодых деревьях, растущих вокруг мегаколонии почтека. Самки этого вида живут недолго: всего лишь несколько недель. Но во взрослом состоянии они почти непрерывно приносят потомство, которое муравьи заботливо расселяют на новых растениях. И в ответ на прикосновение муравья и поглаживание его антенн они с готовностью выделяют капли сладкой пади. Поэтому в колониях червецов всегда присутствуют рабочие муравьи, непрерывным потоком снующие между колониями червецов и гнездом. Возвращающиеся из колонии муравьи держат приподнятым брюшко, раздутое от выпитой пади червецов, а в гнезде с явным облегчением расстаются с выпитой жидкостью, отрыгивая её всем сородичам, желающим подкрепиться этим лакомством.
Плотные и многочисленные колонии червеца-обжоры на растениях – это результат деятельности муравьёв. Стада червецов, охраняемые муравьями почтека, исчисляются миллионами особей и дают обильный сбор сладчайшей пади. Но они нужны муравьям не только ради запасов сладостей. Червецы – это очень эффективное биологическое оружие муравьиной империи. Мегаколония постоянно растёт, поэтому ей, как и её садам калатей, нужно постоянно расширяться. А это достаточно трудно сделать в условиях активного роста окружающих зарослей кустарника и молодого леса. Для сдерживания экспансии джунглей и нужны червецы.
Эффективность червецов в роли биологического оружия муравьёв во многом зависит от крошечных эндосимбионов, живущих в их клетках. Ещё в голоцене цитрусовый червец, предок червеца-обжоры, и хлопковый червец, давший начало червецу-корнееду, были одними из самых всеядных видов мучнистых червецов, питаясь на растениях из нескольких десятков ботанических семейств. Это стало возможным благодаря наличию внутренних эндосимбионтов: у цитрусового червеца было два эндосимбионта: первичный – бета-протеобактерия Tremblaya princeps, а вторичный – эндосимбионт, живущий внутри первого, гамма-протеобактерия Moranella endobia из семейства энтеробактерий (Enterobacteriaceae); у хлопкового червеца единственным эндосимбионом была бетапротеобактерия Tremblaya phenacola. У цитрусового червеца в полости брюшка имелись специализированные структуры овальной формы, называемые бактериомами, которые состоят из клеток, называемых бактериоцитами. Палочковидные эндосимбионты червецов живут внутри мукоидных сфер, находящихся в цитоплазме этих бактериоцитов. Симбиотические слизистые сферы – это и есть сами β-протеобактерии, окруженные трёхмембранным бислоем, а γ-протеобактерии живут внутри этих β-протеобактериальных сфер (в цитоплазме β-протеобактерий) и окружены только двухмембранным бислоем. У хлопкового червеца всё немного проще: в цитоплазме бактериоцитов живут только β-протеобактерии.
Эндосимбионты необходимы для выживания червецов: они помогают усваивать пищу и производить незаменимые аминокислоты и витамины, отсутствующие в обычном флоэмном соке растений, в котором мало белков и липидов, но много углеводов. Кроме того, в соке недостаточно незаменимых аминокислот и витаминов. Поэтому червецы полностью зависят от продуктов метаболизма своих эндосимбионтов, которые дополняют их рацион. Эндосимбионты способствуют синтезу незаменимых аминокислот, таким образом происходит взаимный обмен питательными веществами и энергией между червецами и их эндосимбионтами.
Полифагия обоих видов червецов, существовавшая ещё в голоцене, позволила муравьям не выращивать их на одном культурном растении, а заражать червецами всю окружающую мегаколонию растительность, тем самым расчищая жизненное пространство для муравьёв путём уничтожения травянистой, кустарниковой и мелкодревесной растительности, включая некоторые ядовитые виды, яд которых нейтрализуется эндосимбионтами. Падь червецов становится абсолютно безопасной для муравьёв. Выращивание «домашнего скота» на разных видах растений полезно для муравьев, так как падь с различных растений имеет различный вкус и различное количество и качество содержащихся в ней микроэлементов, аминокислот и витаминов. Аналогом этого становится пчелиный мёд, полученный из различных цветов.
Несмотря на работу эндосимбионтов, червецы способны питаться далеко не на всех растениях: они избегают ядовитых растений и видов с млечным соком. Тогда муравьи используют другую, не менее эффективную стратегию: они просто инъецируют в корневую систему растений муравьиную кислоту для их истребления, как это делали в голоцене мелкие муравьи Myrmelachista schumanni, защищая свои «сады дьявола».
Но усложнение пищевого поведения червецов, обусловленное частой сменой кормовых растений по воле муравьёв-пастухов, определенным образом повлияла на их эволюцию. У них стала богаче микробиота пищеварительной системы, в первую очередь бактериобиота и микобиота. Хотя наряду с этим неизбежно увеличилось и количество патогенных микроорганизмов. Их жизненный цикл приобрёл определённую гибкость и изменчивость в зависимости от характеристик кормового растения: меняются продолжительность времени роста до начала яйцекладки, продолжительность времени яйцекладки, плодовитость, время разных стадий жизненного цикла, соотношение полов и т.д. Поэтому отборный скот муравьи выращивают на тех растениях, на которых червецы демонстрируют наибольшую продуктивность.
Вторичные эндосимбионты, полученные червецами в ходе эволюции, играют различные полезные функции: они повышают приспосабливаемость, помогают переваривать пищу и получать полезные питательные вещества, расширяют возможности защиты, спасая от ещё более разнообразных видов патогенных грибков, защищают от ядов некоторых растений и, что самое главное, расширяют ассортимент пищевых растений. При переходе на растения, которыми червец ранее не питался, но начал питаться, благодаря новому эндосимбионту старый эндосимбионт как бы «отключается», а новый «подключается»; при переходе ещё на одно растение «подключается» третий эндосимбионт, и так далее. В ходе симбиогенеза несколько различных бактерий превращаются в некий единый «организм», где все эндосимбионты распределяют между собой функции, обмениваются полезными веществами, энергией, и генетической информацией.
Муравьи рассаживают этих насекомых на кормовых растениях в значительном количестве и заботливо оберегают их от всевозможных бед. Больные насекомые безжалостно уничтожаются и удаляются из колонии, а хищник, решивший напасть на червецов, получает свирепый отпор от охраняющих их муравьёв. Естественно, растения, на которых селится такое большое количество сосущих насекомых, со временем хиреют – листья мельчают, ветви искривляются и постепенно усыхают. Поколения червецов-обжор сменяются очень быстро: самка этого вида живёт не больше двух месяцев, и к концу жизни этих насекомых кормовое растение оказывается сильно истощённым. Муравьи не переселяют самок червеца-обжоры с гибнущего растения на новое: они поступают так только с личинками-бродяжками, способными передвигаться и ещё не прикрепившимися к растению. Судьба старых самок, выработавших свой ресурс, их уже не интересует – эти насекомые и так получили от муравьёв достаточно заботы и прожили дольше, чем смогли бы без них. А личинки червецов с нежными покровами заботливо переносятся муравьями на новые здоровые растения, превращающиеся, таким образом, в новые плантации мегаколонии.
Высохшие растения не остаются торчать среди владений муравьёв: рабочие муравьи постепенно «разделывают» их, превращая сухие листья и травянистые стебли в субстрат для роста грибов в «грибных садах» муравья масеуалли, а одревесневшие части постепенно сгрызаются в труху – это дело отдельной касты солдат почтека с огромными жвалами, которые расчищают получившийся сухостой и переносят его подальше от мегаколонии. Дальше судьбой сухостоя распоряжаются личинки различных жуков-древоточцев и древоразрушающие грибки Получающаяся труха удобряет почву, на которой в дальнейшем будут высажены семена муравьиной калатеи. А тем временем экспансия империи продолжается ударными темпами.
Наступление на «дикую» растительность симбионты муравьёв почтека ведут не только на поверхности земли, но и в её толще. На внешнем краю владений мегаколонии земля под самой поверхностью изрыта тоннелями – это тоже результат работы муравьёв почтека. Тоннели тянутся вдоль самых крупных корней растений, и по ним непрерывно ползают рабочие муравьи. Сами они не повреждают корней – напротив, их деятельность улучшает снабжение корней растений кислородом. Подземные галереи муравьёв ведут к колониям других насекомых – червецов-корнеедов. Эти существа немного крупнее червеца-обжоры, такие же малоподвижные, неприхотливые и неразборчивые в пищевых пристрастиях. Они пасутся на корневой системе большинства видов цветковых растений в окрестностях мегаколонии, включая кустарники и молодые деревья, и даже могут сосать сок ядовитых растений вроде молочаев и ароидных. Эти насекомые также выделяют воск, но их выделения выглядят не как комочки ваты, а как переплетение толстых восковых нитей, под которыми прячется толстое овальное тело насекомого. Они способны менять место питания на поверхности корня, извлекая хоботок и переползая с места на место, поэтому муравьям приходится время от времени менять расположение своих галерей, чтобы всегда иметь доступ к колониям червецов-корнеедов – прокладывать новые тоннели и засыпать землёй старые.
Червецы-корнееды снабжают муравьёв почтека сладкой падью, и муравьи платят им за это заботой: они очищают червецов от загрязнений, нападают на хищников, а при необходимости переносят с места на место. Часто почтека «пасут» этих червецов на тех же самых растениях, которые заселены червецами-обжорами, что ускоряет деградацию и гибель растений. Однако очень часто колонии червецов-корнеедов располагаются на корнях крупных деревьев и кустарников. Такие растения выдерживают даже заселение их крон червецами-обжорами, а колонии червеца-корнееда на их корнях становятся практически бесконечным источником сладкой пади для колонии муравьёв почтека и их симбионтов, особенно если они живут на корнях крупного дерева.
Самки червеца-корнееда отличаются от своих надземных «коллег» большей долговечностью, поэтому муравьи заботятся о них лучше, чем о червецах-обжорах. Если кормовое растение гибнет, они переселяют с него не только личинок-бродяжек, но и более старших нимф, а также взрослых самок, которых покров из восковых нитей защищает от повреждений жвалами рабочих муравьёв. Так в одной колонии червецов-корнеедов могут оказываться генетически разнородные особи, принесённые муравьями из разных колоний.
У обоих видов червецов ярко выражен половой диморфизм. Все малоподвижные сидячие особи, выделяющие падь – это самки. Они даже во взрослом состоянии сохраняют личиночные черты, что совершенно не мешает им жить: от них требуется лишь сосать сок растения и производить как можно больше потомства. Самцы развиваются чуть дольше самок, встречаются редко и выглядят совершенно непохожими на самок. Это хрупкие крылатые существа крохотного размера, которые не питаются и живут всего лишь несколько дней. Их единственная цель – оплодотворить как можно больше самок. В условиях скученности самок обоих видов на кормовых растениях эта задача оказывается легко выполнимой, хотя изредка рабочие муравьи почтека могут нападать на крылатых самцов червецов. Однако те самцы, которым удаётся избежать смерти в муравьиных жвалах, легко справляются с задачами продолжения рода. Но даже если оплодотворения не произошло, самки успешно размножаются партеногенетическим путём.
Фактически, самки червецов живут исключительно для того, чтобы питаться и откладывать яйца, а побочным продуктом процесса питания является такая желанная для муравьёв падь. Муравьи же приспособились использовать червецов с их огромным аппетитом для расчистки участков в джунглях. Оба вида червецов очень плодовиты: самки червеца-обжоры могут за всю свою жизнь отложить от 500 до 1500 яиц в зависимости от питательности кормового растения, а самки червецов-корнеедов только за одну кладку производят до нескольких сотен яиц. Самки червецов обоих видов до и во время яйцекладки выделяют тончайшие пушистые белые восковые нити, образующие яйцевой мешок, или овисак. Поверхность яйцевого мешка покрыта восковыми нитями и напоминает маленький ватный шарик. Овисак червецов-обжор может содержать до 20 блестящих желтоватых, розовых, или янтарных яиц длиной около 0,3 мм, а овисак корнеедов – сразу до нескольких сотен мельчайших яиц. Очень часто яйцевые мешки червецов-обжор, сливаясь, образуют общий клубок восковых нитей, напоминающий по своему виду хлопья ваты, прилипшие к поверхности стеблей и листьев кормовых растений. Как правило, солдаты муравьёв почтека стараются охранять именно такие огромные скопления «ватных хлопьев», хотя вряд ли отличают овисак от взрослой самки червеца – они пахнут практически одинаково.
Выходящие из яиц личинки расселяются – сами или с помощью муравьёв почтека. После этого большая часть личинок превращается в малоподвижных самок, а некоторые становятся самцами и ненадолго получают возможность увидеть этот мир с высоты своего полёта. Самки ведут более долгую жизнь, посвящённую исключительно питанию и продолжению рода. Постепенно исчерпав внутренние ресурсы организма, самки червецов гибнут, но им на смену растёт новое поколение сородичей, поэтому у муравьёв никогда не заканчиваются поставщики сладких лакомств.
Муравьи почтека уделяют очень много внимания разведению «домашнего скота». Этим занята значительная часть рабочих муравьёв в самом продуктивном возрасте – им приходится обходить опекаемых ими насекомых, собирать выделяемую ими падь, контролировать плотность их посадки на кормовом растении, выявлять и уничтожать заболевших или поражённых паразитами особей. Помимо этого, у них есть ещё одна серьёзная проблема: на любое домашнее животное найдётся хищник, который захочет им полакомиться. Колонии малоподвижных червецов, особенно открыто сидящие на кормовом растении червецы-обжоры, очень привлекательны для различных хищников, которые приходят из окружающих джунглей и пробуют заполучить свою долю пищи от стад, разводимых муравьями. Поэтому почтека вынуждены выделять охрану для своих «кормильцев» из числа солдат. Пока рабочие почтека занимаются уходом за червецами, чистят их от загрязнений и грибков, разносят их на более свежие веточки и листочки и собирают их падь, муравьи из касты солдат занимаются охраной колоний червецов. Их легко можно узнать среди суетящихся рабочих: они крупнее, держатся небольшими группами и не ухаживают за червецами. Однако к ним регулярно подбегают «пастухи», ухаживающие за червецами, и скармливают солдатам порции сладкой пади, только что собранной в колонии. Солдаты патрулируют территорию колонии целой группой, время от времени приподнимаясь на ногах и шевеля антеннами в воздухе – муравьи не умеют кричать, и сигнал тревоги у них химический.
Хищники не дремлют и постоянно угрожают колонии червецов. Некоторые из них мелкие и могут представлять опасность лишь для личинок червецов – с такими легко могут расправиться даже рабочие муравьи. Но иногда попадаются враги, с которыми могут справиться лишь солдаты – хорошо вооружённые и сильные воины, способные отдать жизнь в борьбе за благополучие колонии.
В эпоху человека в Центральной Америке на домашних животных часто охотились ягуары. В неоцене в мире муравьёв почтека также есть свои «ягуары», охотящиеся на их «домашних животных», причём это такие же пятнистые существа и активные хищники. Это существа того же размерного класса, что и сами муравьи почтека и их «скот», и они также принадлежат к числу насекомых. Враги колоний червецов, разводимых муравьями почтека – это «червецовые ягуары», активные охотники на червецов, которые поедают этих насекомых на любой стадии жизненного цикла – от яиц до имаго. Солдаты муравьёв почтека вынуждены вести перманентную войну с этими «ягуарами», борясь и с взрослыми «ягуарами», и с их потомством. Но обилие «домашнего скота» почтека на внешних границах владений мегаколонии неизбежно привлекает этих существ: в окружающих лесах численность этих хищников значительно ниже.
«Червецовые ягуары» – это хищники под стать своей добыче. По своей природе это божьи коровки – хищные жуки небольшого размера, плотоядные на всех стадиях жизненного цикла. Они специализированы к охоте на сидячих сосущих насекомых: передний край головы у них образует своеобразный скребок, при помощи которого жук соскребает защитный покров из воска на своей добыче, чтобы атаковать её тело. Такое же приспособление появляется у личинок уже после первой линьки.
В пределах обширного ареала муравьёв почтека облик «червецового ягуара» значительно меняется. В некоторых местах на колонии червецов нападают блестящие чёрные жуки с красными пятнами, в других местах – с жёлтыми. Размер и окраска пятен сильно варьируют, встречается также множество переходных вариантов. Популяции этого жука оказываются самыми плотными рядом с колониями муравьёв – здесь выше численность их потенциальной добычи.
У «червецового ягуара» есть заметное преимущество перед муравьями почтека – это насекомое примерно вдвое длиннее муравья и значительно массивнее его. Округлое тело защищено гладкими надкрыльями, а швы между ними и переднеспинкой сильно сглаженные, поэтому муравьиным жвалам буквально не за что зацепиться. Подобно всем божьим коровкам, «червецовый ягуар» способен выделать едкую на вкус гемолимфу, которая также отпугивает муравьёв. Тем не менее, при нападении этого жука муравьи всё равно вступают в бой, потому что на их стороне численное преимущество и умение сражаться.
Чтобы быстрее определять, где происходит нападение на охраняемых ими червецов, каста солдат обладает замечательным приспособлением, которое чем-то напоминает самый настоящий музыкальный слух. Они не слышат звуков, распространяющихся по воздуху, зато кончиками ног через субстрат очень тонко ощущают вибрации. Поэтому муравьи буквально слышат, как где-то неподалёку кто-то пытается соскребать с червеца этот самый защитный восковой налёт, и устремляются к месту происшествия, чтобы прогнать, а если получится – убить хищника, напавшего на их домашний скот.
Но самая главная задача муравьёв-охранников – это охрана овисаков, оставленных червецами. Самки червеца-обжоры до и во время яйцекладки выделяют тончайшие пушистые белые восковые нити, образующие ватообразный покров на яйцевом мешке. Их овисак может содержать до двух десятков блестящих желтоватых, розовых, или янтарных яиц, развитие которых длится около недели. В колонии, где собраны вместе многочисленные самки, всегда присутствуют овисаки на разных стадиях инкубации. Охрана уязвимых яиц – одно из самых ответственных занятий для муравьёв-солдат, и их главная задача – не дать хищным жукам уничтожить овисаки червецов. В такие моменты воины почтека особенно жестоки к прожорливым хищникам.
Целыми днями стражи червецов устраивают рейды по кустарникам, заселённым червецами, и уничтожают «червецовых ягуаров» на всех стадиях развития – от яйца до взрослого жука. Тем не менее, несмотря на постоянные усилия солдат почтека, которые массово уничтожают божьих коровок на пастбищах своего «домашнего скота», «червецовых ягуаров» всё равно оказывается слишком много, чтобы уничтожение их всех было практически невыполнимой задачей.
В отличие от муравьёв, «червецовые ягуары» являются одиночными насекомыми: они не способны к социальному взаимодействию, и каждая отдельно взятая особь у них самодостаточна. Они не ищут общества сородичей специально, и никак не взаимодействуют с ними, даже если находятся рядом. Поэтому временные скопления этих жуков – это всего лишь результат обилия пищи в одном отдельно взятом месте – ровно такое же скопление может образоваться в другом месте, если там окажется достаточно пищи и не будет тех, кто помешает её поглощать. Так получилось на одном из кустарников на краю владений мегаколонии муравьёв почтека. Они едва начали «окультуривать» ландшафт в этом месте, и влияние дикой природы на эти территории по-прежнему сильно. Однако дикие заросли уже подверглись «окультуриванию»: муравьи рассадили на них нимф червеца-обжоры, а под землёй на корнях некоторых растений уже начали развиваться колонии червеца-корнееда. Однако эти заросли далеко до ближайших гнёзд мегаколонии, поэтому патрули солдат и бригады рабочих муравьёв почтека появляются здесь не так часто, как в глубоко «окультуренном» ландшафте. Поэтому представители «дикой» лесной фауны часто проникают в муравьиные владения.
Один из охранников колонии червецов ползает по веткам кустарника, на котором организована колония червеца-обжоры. Неприхотливые насекомые, принесённые на куст неполовозрелыми нимфами, быстро прижились на новом месте, и многие из них уже превратились в молодых самок. Ползая среди питающихся червецов, муравей даже наткнулся на пару овисаков. Это хороший знак – колония начала размножаться, и сюда уже не нужно будет переносить новых нимф.
Привычный запах колонии червецов успокаивает муравья: это означает, что всё идёт, как надо. Поэтому чужой запах среди привычного оказался подобен грому среди ясного неба. Приподнявшись на ногах, муравей начал поводить антеннами в воздухе, стараясь обнаружить источник запаха, знакомого ему слишком хорошо. Спутать его нельзя ни с чем – это запах «червецового ягуара», одного из злейших врагов разводимых муравьями червецов. Установить численность врага, собрать подкрепление и дать бой врагу – таков привычный ответ муравьёв на эту угрозу. А её масштабы очень велики: на большую группу червецов на соседней ветке напало до полутора десятков этих божьих коровок. Они явно перебрались сюда с соседних зарослей, до которых ещё не добрались рабочие мегаколонии. Пользуясь малочисленностью муравьиных патрулей, хищные жуки беззастенчиво разоряют колонию, поедая и яйца, и личинок и взрослых червецов. Страж, понимая, что сам он не справится, добрался до более-менее посещаемой тропы, по которой регулярно движутся группы муравьёв-почтека – рабочие и солдаты. Почуяв запах сородичей, он начал испускать мобилизационный феромон, почуяв который, несколько групп муравьёв пришли в неистовство. В течение четверти часа на тропе собралось большое подкрепление – около полусотни муравьёв-солдат, которые двинулись к колонии червецов по пахучему следу патрульного, поднявшего тревогу.
Когда тонкая цепочка золотистых тел начала подниматься по кустарнику в поисках подвергшейся нападению колонии червецов, лишь одна из божьих коровок, почуяв угрозу для жизни, решила избежать злой участи и улетела. Остальные продолжали уничтожать муравьиный «домашний скот», и не прекратили этого занятия, даже когда в колонии червецов появились муравьи-солдаты, сопровождаемые рабочими. Охваченные яростью солдаты почтека набросились на врагов, не давая им даже возможности улететь, и начали подлинное истребление «червецовых ягуаров». Их жвалы беспомощно скользят по сложенным надкрыльям жуков, однако жук, собирающийся улететь, раскрывает их, оставляя уязвимой спину, на которой тут же оказывается солдат, наносящий врагу укусы мощными жвалами или колющий его жалом. Некоторым муравьям удаётся вцепиться жвалами в ноги жуков, и таких «червецовых ягуаров» держат сразу несколько муравьёв – солдат или рабочих. Они не дают жуку двигаться, а в это время разъярённые солдаты ищут возможность нанести раны жвалами или впрыснуть яд. Они расправляются с врагами с жестокой методичностью – обездвиженным насекомым солдаты почтека отгрызают надкрылья и разрывают крылья своими крупными мандибулами, а затем отрывают голову. Туловище, сочащееся ядовитой гемолимфой, просто уносят и выбрасывают рабочие, всеми силами помогающие своим защитникам. Вся процедура по уничтожению вредителей продлилась не больше нескольких минут.
Когда растерзанное тело последнего нападающего было выброшено, солдаты ещё были охвачены неистовством, а рабочие муравьи начали приводить в порядок колонию червецов – они выбрасывают оторванные головы и ноги уничтоженных «червецовых ягуаров», и тщательно соскребают с растений капли отвратительно пахнущей гемолимфы, которая к тому же ядовита. После такой процедуры занимающиеся ею рабочие некоторое время демонстрируют симптомы отравления, однако их самочувствие неважно для колонии – гораздо важнее благополучие опекаемых ими червецов.
Обследуя территорию, прилегающую к полю битвы, один из муравьёв переполз на один из соседних листьев, и его сородичи вновь почуяли химический сигнал тревоги. Солдаты, ещё с прошлого раза готовые к бою, тут же бросились к источнику сигнала, и под листом обнаружили самку «червецового ягуара», которая спокойно откладывала яйца. А совсем рядом, на соседней ветке, несколько мелких личинок «червецового ягуара» поедали личинок червецов. Похоже, в этой части муравьиных владений джунгли пока не собираются сдаваться, и здесь требуется серьёзная работа по искоренению видов, вредящих муравьиному «сельскому хозяйству».
Не колеблясь ни секунды, муравьи-солдаты бросились в бой. Личинки противника были в считанные секунды разодраны в клочья. Самка «червецового ягуара», слишком занятая кладкой яиц, не успела ничего предпринять для самозащиты. Она была схвачена за ноги, обездвижена и обезглавлена, а её тело было разодрано на куски и выброшено. Рабочие муравьи почтека тщательно раздавили жвалами все яйца, которые она успела отложить, и начали обыскивать ветку кустарника в поисках уцелевших яиц – врага нельзя оставлять в тылу, даже если он – всего лишь личинка.
Происшествие на дальнем рубеже колонии не прошло незамеченным. Химические сигналы, оставленные муравьями, участвовавшими в сражении, сыграли свою роль: поведение муравьёв почтека в этом секторе мегаколонии изменилось, и к «полудиким» рубежам стянулись силы солдат и рабочих, которые целой волной начали рейд по границе мегаколонии. Их золотистые тела поблёскивают в лучах солнца, проникающего сквозь кроны деревьев, и этот блеск заметен даже на некотором расстоянии, потому что участников рейда очень много – десятки тысяч особей. И они должны показать нежелательным представителям дикой фауны, не желающим покидать обжитые места, кто теперь стал хозяином этой территории.
На одном из кустов, где недавно была устроена колония червецов-обжор, муравьиный патруль обнаружил последствия нападения и разорения. Поднимаясь по ветвям, они ощущали лишь слабый запах червецов, хотя совсем недавно здесь была устроена колония, и её обхаживали рабочие муравьи. Однако сейчас на побегах и листьях висят лишь прилипшие к ним остатки овисаков и защитных восковых оболочек самих червецов – выеденные почти полностью, некоторые совсем недавно. Очевидно, хищники регулярно наведываются на эту часть территории муравьёв, превратив их «стада» в доступный и надёжный источник пищи. Солдаты почтека расползлись по веткам кустарника, и вскоре обнаружили причину гибели своей «фермы»: по веткам ползают многочисленные личинки «червецового ягуара», подвижные существа чёрного цвета с двумя-тремя парами крупных оранжевых пятен на теле. Одни из них явно появились на свет совсем недавно, а другие уже успели полинять один-два раза и заметно подросли: на листьях куста явно откладывали яйца несколько самок «червецового ягуара» в разное время. Уже в личиночном возрасте «червецовый ягуар» способен охотиться на червецов и других сидячих насекомых. Самые мелкие личинки истребляют личинок-бродяжек и нимф раннего возраста, а крупные личинки могут нападать даже на взрослого червеца. Они обладают лопатообразной головой, характерной и для взрослого насекомого этого вида, поэтому защитный восковой кокон червеца для них не преграда.
Червецы-обжоры не могут спасаться бегством от своих убийц – во взрослом состоянии они практически не умеют ползать. Они могут лишь придвинуться чуть ближе друг к другу и выделять больше восковых нитей, чтобы затруднить нападение. Солдаты почтека смогли обнаружить остатки своих стад червецов – группу насекомых, укутанных восковыми нитями и собравшихся вместе. С краёв это скопление «ватных хлопьев» атаковали с разным успехом сразу несколько личинок «червецового ягуара». Одним из них удалось заполучить свою добычу, а другие были вынуждены остановиться и счищать с головы воск защитных покровов червецов. Обнаружившие их муравьи сразу бросились в атаку, и развязалась настоящая битва. Нападающие муравьи стали выделять мобилизующий феромон, запускающий агрессивное поведение у всех сородичей, которые его ощущают, и даже рабочие особи начали искать и истреблять врагов. Вскоре на всех листьях кустарника заблестели золотистые искорки – войско разбилось на небольшие истребительные отряды и стало методично прочёсывать ветку за веткой. Им удалось обнаружить даже нескольких самок «червецового ягуара», занятых кладкой, обездвижить и убить одну из них – другим удалось вовремя улететь. Хуже пришлось личинкам этого жука – они не умеют летать, и на них обрушилась вся ярость муравьиной армии. Муравьи бросались на каждое насекомое, отрывали им головы и раздирали их на части, несмотря на их ядовитую гемолимфу. Солдаты почтека с удлинёнными челюстями могут расправляться с ядовитыми личинками «червецового ягуара», не опасаясь за свою жизнь. А рабочим муравьям, которые хватают личинок за мягкое тело, приходится несладко в буквальном смысле: гемолимфа личинок обладает неприятным вкусом и ядовита, поэтому несколько рабочих муравьёв всё же отравились, пока продолжалась расправа над врагами муравьиного «скота».
В отличие от муравьёв, личинки «червецового ягуара» не способны давать организованный отпор. Даже когда они находятся в скоплении сородичей, каждое из этих насекомых действует в одиночку. Они прирождённые хищники, но их добыча – мягкотелые существа, не способные дать отпор. Поэтому схватку с бронированными и вооружёнными муравьями почтека личинки «червецового ягуара» проигрывают, несмотря на то, что личинка старшего возраста значительно крупнее и тяжелее солдата почтека. Группы муравьёв по очереди набрасываются на личинок божьей коровки и быстро расправляются с ними, тогда как прочие личинки, ещё не подвергшиеся нападению, продолжают пировать среди червецов, пожирая их овисаки и личинок. Но пиршество продолжается недолго: муравьи нападают несколькими хорошо организованными отрядами и быстро умерщвляют личинок «червецового ягуара» одну за другой.
Следом за солдатами почтека идут рабочие. Они участвовали в сражении с личинками хищного жука, пока тех было много, и несколько особей даже отравились ядовитой гемолимфой врага. Когда накал сражения остыл, а солдаты почтека начали методично истреблять личинок «червецового ягуара», рабочие почтека занялись привычным делом – очисткой территории от последствий сражения. Они стаскивают вниз трупы личинок, убитых солдатами почтека, тщательно очищая от них колонию червецов. Некоторые рабочие муравьи утаскивают останки убитых червецов подальше от выживших в бойне сородичей: на мертвечине легко поселяются микробы, которые могут представлять опасность для живых червецов. А некоторые рабочие почтека занимаются самой сложной работой – они ищут отложенные божьими коровками яйца. Их выискивают по запаху и раскусывают челюстями, уничтожая развивающуюся в них жизнь. Муравьи инстинктивно «понимают», что достаточно пропустить хотя бы одно яйцо, чтобы вновь случилось беда: уже через несколько дней из яйца выйдет личинка, которая сразу же начнёт искать и истреблять червецов. Муравьям пришлось потратить в общей сложности около часа, чтобы навести порядок, разодрать в клочья каждого непрошенного гостя и отыскать все отложенные яйца хищника. Можно сказать, что так проходит каждый рабочий день стражей червецов. Но божьих коровок всё равно много, и далеко не всех червецов удаётся спасти из пасти опасного хищника – «ягуара» из мира насекомых.
После такого происшествия пострадавшая колония всегда червецов начинает получать больше внимания: колония муравьёв почтека расширяет свои владения очень быстро, и вначале им не всегда удаётся уделить достаточно внимания новым территориям, присоединённым к мегаколонии. Однако такие стычки с пришлыми хищниками из окружающего леса заставляют муравьёв перераспределять потоки рабочей силы и ресурсов, и уход за новыми колониями червецов вскоре заметно улучшается. Они становятся очередным обильным источником полезной продукции, незаметно работая над преобразованием ландшафта в пользу муравьёв почтека.
Тела «червецовых ягуаров» и их личинок пропитаны ядовитыми веществами, которые делают их несъедобными, поэтому муравьи просто истребляют этих хищников и оттаскивают подальше от опекаемых колоний червецов. Более съедобные гости в колониях червецов и на плантациях муравьиной калатеи часто оказываются не только убитыми, но и растерзанными и съеденными. Кроме того, самая обычная охота, как у других видов муравьёв, является очень важным элементом в жизни всей мегаколонии почтека, поскольку белковая пища необходима всем членам мегаколонии. Охотятся эти муравьи практически на всю членистоногую живность, с которой могут справиться в одиночку или усилиями небольших групп. Этим промыслом занимается специальная каста солдат-охотников, обходящих территории вокруг мегаколонии, ещё не подвергшиеся «окультуриванию». Если же живности в зарослях вокруг мегаколонии становится слишком мало, охотники почтека могут устраивать полноценные охотничьи походы в соседние заросли в поисках любой беспозвоночной, особенно членистоногой добычи, какую смогут найти: от обычных дождевых червей, слизней, гусениц, всяческих личинок жуков и других насекомых, кузнечиков, сверчков, тараканов, мокриц, до крупных и хорошо защищённых насекомых вроде медведок. Крупные отряды охотников почтека не боятся и атакуют даже хищников: богомолов, пауков, скорпионов и даже мелких ящериц. Муравьи предпочитают нападать на выбранную добычу всей группой, и сигналом для этого служит небольшая порция феромона, которую выпускают первые охотники, атаковавшие добычу. Крупных насекомых они атакуют, впиваясь жвалами в мягкую мембрану в сочленениях их панцирей и впрыскивая в раны яд, а мягкотелую добычу просто кусают и рвут со всех сторон, при этом в лучшем случае лишь обездвиживая её, удерживая за ноги.
Добычу охотничьи партии муравьёв раздирают на куски удобного для переноски размера и утаскивают в гнездо. Внутри гнезда добыча распределяется между членами колонии, а несъеденные части идут на переработку в субстрат для дрожжевых грядок.
Хотя муравьи почтека много и усердно трудятся, они также уделяют очень много времени отдыху – примерно четверть своего времени они тратят на уход за собой. Обычно муравьи занимаются гигиеническими процедурами самостоятельно, однако некоторые части тела они не могут очистить сами, поэтому у них распространена взаимная чистка соседей по гнезду. При этом муравьи обычно по собственной инициативе начинают очищать жвалами основания антенн сородича, и это является своего рода просьбой о помощи в чистке, поскольку запускает такое же поведение у сородича. Чисткой обычно занимаются рабочие муравьи, которым приходится чистить как представителей своей касты, так и солдат. Гигиенические пункты располагаются на окраине колоний и призваны не допустить в гнездо мелких нахлебников и эктопаразитов вроде клещей и двукрылых, которые часто прикрепляются к телам рабочих муравьёв и солдат, особенно тех, что работают на пограничных территориях, непосредственно прилегающих к джунглям. Такое поведение появилось у муравьёв как одно из следствий жизни в мегаколониях: при несоблюдении правил гигиены болезни или эктопаразиты распространяются очень быстро и могут погубить сразу много муравьиных гнёзд.
Своеобразной формой отдыха у этих насекомых является игра. Сложно бывает определить, что является игрой у насекомых, настолько неявно выделяется такое поведение на фоне всего остального. Тем не менее, у них есть аналог игр – это действие, не несущее полезного результата для колонии в целом, но сами насекомые исполняют его регулярно, и весь его смысл заключается именно в самом процессе исполнения данного действия. Игры у муравьёв довольно просты по своему виду, однако несут определённый элемент сложности по сути – это своеобразная форма взаимодействия с сородичами. Они особенно любят игру, похожую на салочки, помогающую избавляться от стресса, связанного с обеспечением функционирования колонии. Такое поведение обычно проявляется внутри гнезда, когда муравьи инстинктивно ощущают, что находятся в безопасности. Муравей-инициатор игры высоко поднимается на ногах и начинает дрожать всем телом, поводя в воздухе антеннами. Несколько муравьёв из окружающих его сородичей подходят к нему и делают притворные угрожающие движения – раздвигают свои антенны. После этого следуют короткие броски в хаотичных направлениях, в которых принимают участие сразу несколько насекомых, по очереди останавливающихся и выбывающих из игры. В конце игры остаются двое муравьёв: они бегают друг за другом дольше остальных и устраивают короткие игровые схватки, после которых погоня продолжается. После окончания игры муравьи долгое время чистятся, переключаясь на более стандартное поведение.
Особенный период отдыха и гигиенических процедур происходит в конце тяжёлого трудового дня. Внутри гнезда и под защитой галерей, ведущих к «фермам» и плантациям растений, муравьи почтека позволяют себе заснуть. Спят муравьи понемногу, в несколько приёмов в течение дня, забравшись в углубление в грунте и тесно прижав конечности к туловищу. Дневной сон у них длится всего лишь 3-5 минут, повторяясь каждые 2 часа. Однако ночью они спят значительно дольше – по 5 минут через час. При этом у разных особей наблюдаются разные суточные ритмы, отличающиеся индивидуальным характером. А поскольку колонии муравьёв почтека очень многочисленны, а их обитатели из-за полигинии достаточно разнородны генетически, получается, что муравейник в целом никогда не спит.
Мегаколонии муравьёв почтека – это часть естественной экосистемы, складывающейся в тропических лесах Центральной Америки к югу от Мексиканского нагорья. Муравьи почтека своей деятельностью во многом определяют облик леса на значительных территориях, однако их мегаколонии – это всего лишь часть бескрайних лесов Юкатана, и их соседями являются другие животные, в том числе настоящие великаны.
В неоцене в Северной и Центральной Америке протекает масштабная адаптивная радиация травоядных млекопитающих семейства пекариевых. На равнинах Северной Америки появились стада массивных травоядных пекари-бизонов, а их соседями являются всеядные с уклоном в хищничество маккапите. В болотистых мангровых лесах южной части материка обитает крупный, приспособленный к полуводному образу жизни омийянехе. А тропические леса Центральной Америки населяет его родственник – специализированный лесной, частично полуводный, вид – койяметль, или хоботный пекари. Это крупный зверь весом несколько сотен килограммов, который является своеобразным экологическим аналогом тапира в центральноамериканских тропических лесах. Койяметль – исключительно вегетарианец, который питается листьями, ветками и плодами кустарников и молодых деревьев, реже травой и грибами. У него сравнительно слабые зубы, поэтому поедать сдобренную пылью и песком траву на равнинах он не может. Эти животные также формируют ландшафт, хотя делают это не в таких масштабах, как муравьи почтека: койяметли прокладывают в лесу широкие тропы, на которых не растут деревья, зато при обилии света разрастаются кустарники, являющиеся источником корма для мелких лесных зверей. Койяметль любит пастись возле лесных водоёмов и явно предпочитает питаться мягкой болотной и водной растительностью. У этих зверей в лесу есть любимые водоёмы для купания, куда койяметли регулярно наведываются, спасаясь от кровососущих паразитов. Они подолгу нежатся в воде и охотно валяются в грязи, а во время купания позволяют мелким рыбам чистить их кожу от паразитов.
Два вида, деятельность которых определяет облика ландшафта, просто не могут не пересекаться. Зоны их жизненных интересов в значительной степени совпадают, потому что муравьи почтека часто пользуются тропами койяметля для расширения своих владений. Им с трудом удаётся изводить древесную растительность на территории своих мегаколоний, поэтому тропы койяметлей, где не растут дреревья, но в изобилии произрастают кустарники, являются теми местами, где чаще всего возникают новые колонии почтека, или предпочтительными направлениями экспансии уже существующих мегаколоний. Поэтому муравьи почтека и койяметли просто обречены регулярно встречать друг друга и взаимодействовать. Койяметли часто заходят на окраины мегаколоний почтека и поедают побеги кустарников, поражённых сладкими червецами, которых разводят муравьи почтека. Листья кустарника по вкусу становятся как будто медовыми. И хоть для койяметля это самая настоящая сладость, одновременно он получает и дозу муравьиной кислоты от охраняющих червецов муравьёв. Однако при огромной разнице в размерах между этим зверем и крохотным муравьём самое большее, что могут сделать солдаты и рабочие почтека, охраняющие червецов – это повиснуть мёртвой хваткой на губах зверя, покрытых плотной кожей, и оказаться проглоченными уже в следующие секунды. Койяметль вряд ли почувствует боль от их укусов и жал.
В окрестностях мегаколонии почтека койяметлей не очень много: это крупные одиночные звери, у каждого из которых есть обширная территория. Мегаколония почтека расположена на территории, где пересекаются владения нескольких зверей – двух крупных взрослых самцов и самки, которая недавно родила пару детёнышей. Каждый зверь постоянно перемещается по своей территории в поисках корма, поэтому лишь эпизодически наносит вред мегаколонии муравьёв. Однако масштабы этого вреда зачастую намного превышают ущерб, наносимый хищниками одной с муравьями весовой категории.
Муравьи глухи, поэтому не ощущают звуки, передаваемые по воздуху – тяжёлое глубокое дыхание, раскатистое урчание и попискивание. Но зато они прекрасно ощущают тяжёлые ритмичные удары, которые передаются через почву и становятся отчётливее с каждым мгновением: на границе территории мегаколонии почтека появились койяметли. Это не такое уж редкое событие, однако обычно это одиночные животные, а сейчас по лесу идут сразу несколько зверей. Их длинные головы позволяют легко раздвигать заросли подлеска, костяные наросты над глазами защищают их от ветвей, а подвижные мясистые хоботки подбирают с земли опавшие плоды и отправляют их в рот – при этом животные даже не останавливаются. Эти звери – взрослая самка и пара детёнышей, самец и самка, родившиеся осенью. Мать неустанно заботится о них, показывая, как нужно искать пищу, и готова защитить от любого хищника. Разъярённая взрослая самка койяметля – опасный противник даже для крупных хищников.
Мать учит своих детёнышей искать пищу, и одно из лучших мест для кормления – окраины мегаколонии почтека, где можно найти немало лакомств. С шумом вдыхая воздух, самка койяметля обнаружила то, что искала – куст, листья и стебли которого густо покрыты белым налётом, похожим на вату. Самка не знает, что этот покров образуют сидячие сосущие насекомые – червецы-обжоры. Но зато она знает, что ветки и листья такого куста обладают сладковатым вкусом, который её очень нравится. Поэтому, громко сопя от удовольствия, она начала объедать ветки вместе с сидящими на них червецами и… рабочими и солдатами почтека.
Детёныши, видя, что мать поедает кустарник со странным налётом на нём, присоединились к её трапезе. Они ещё сосут молоко, но уже постепенно переходят на взрослую пищу. Вкус веток и листьев, сдобренных сахаристыми выделениями червецов, пришёлся им по вкусу, и оба детёныша начали объедать кусты, откусывая с них ветки, покрытые червецами.
Для муравьёв почтека такое разорение «фермы» равнозначно объявлению войны, и вскоре к краю колонии начали стягиваться силы – десятки муравьёв-солдат, движущихся целыми отрядами. Пока койяметли жевали растения, солдаты собрались на ветках и бросились в бой. Силы слишком неравны – даже детёныша койяметля невозможно убить укусами нескольких сотен солдат почтека. Однако это не останавливает их. Жвалы муравья не прокусят кожу юного койяметля, но даже у крупного врага есть уязвимые места. Несколько солдат проникли в ноздри молодых койяметлей и начали кусать нежный эпителий, вызвав своим ядом зуд и жжение в дыхательных путях зверей. Оба детёныша начали чихать и трясти головами, хотя продолжили жевать листву. Их мать знает по опыту, что рано или поздно приходится сталкиваться с неприятностями в виде целого легиона маленьких, но агрессивных защитников-муравьёв. Ей нечего опасаться их укусов – у неё толстая кожа, которую не прокусят челюсти мелких муравьёв. Однако десятки муравьёв ползают и по её морде, и лезут ей в глаза. Звери вынуждены прикрывать глаза веками со слегка ороговевшей кожей, а ноздри в этот момент закрывают кожные клапаны, которые обычно препятствуют попаданию земли в ноздри при поиске пищи. Защитившись от муравьёв таким образом, койяметли продолжают кормиться кустарниками, заселёнными червецами.
Хоть койяметли приносят некоторый ущерб муравьям, поедая большое количество червецов, соседство с этим зверем оказывается очень полезным – койяметли активно помогают муравьям расчищать территорию под новые плантации калатей, часто выдирая с корнями дикую растительность, усеянную червецами. Кроме того, койяметль обязательно оставляет на месте кормления несколько куч навоза, так необходимого для удобрения всё тех же плантаций калатей. Хотя зверь не преследует цель помочь удобрить калатеи, а просто метит таким образом свою территорию, муравьёв мало интересуют мотивы его действий, зато им полезны их последствия.
В конечном счёте, муравьи смогли испортить койяметлям аппетит и заставили их отойти от кустарников с червецами: первыми отступили детёныши, а следом за ними побрела прочь их мать. Когда шаги животных затихли вдали, десятки рабочих муравьёв окружили кучи навоза, оставленные зверями, и длинные цепочки рабочих муравьёв с грузом навоза потянулись в сторону плантаций калатей. Часть рабочих муравьёв пытается спасти остатки колонии червецов, разыскивая молодых личинок и перенося их на соседние кусты. Судьба взрослых насекомых их не особо интересует – неизвестно, выживет ли объеденный койяметлями куст, или всё же погибнет. Оба исхода хороши для муравьёв: на выжившем кусте можно продолжить разводить червецов и получать от них сладкую падь, а погибший куст рано или поздно превратится в труху, и на его месте будут разведены плантации муравьиной калатеи.
Через несколько дней семья койяметлей вернулась на территорию мегаколонии почтека. Они зашли с другой стороны, прошли через пограничные территории и дошли до плантаций муравьиной калатеи. Это растение также по вкусу койяметлям, особенно его мясистое подземное корневище, содержащее много крахмала. Самка койяметля учит детёнышей, как поедать растение: как слон, она выдрала куст хоботком, ударила его об землю, стряхивая с корней почву, а потом сунула в рот и стала пережёвывать целиком. Детёныши быстро усваивают материнские уроки, хотя даются они им с трудом: их сил едва хватает, чтобы вырвать растение с корнем, поэтому чаще всего им достаются лишь пучки зелени растения. Но она тоже съедобна, и койяметлям удаётся полакомиться на муравьиных плантациях, прежде чем муравьи начинают слишком уж сильно досаждать им, пытаясь забраться в нос и глаза. Шкура койяметлей покрыта редкой шерстью, из-за чего детёныши даже кажутся голыми, однако она довольно толстая и надёжно защищает от челюстей солдат почтека. Наевшись и оставив после себя кучи навоза, койяметли покинули плантации муравьиной калатеи, оставив муравьям возможность самим решать проблемы, которые вызвало кормление крупных зверей.
Самка койяметля с двумя детёнышами регулярно наведывается на территорию мегаколонии почтека. Крупные травоядные поедают кустарники с колониями червецов на них, либо выдирают из земли и поедают кусты калатеи. Детёныши постепенно научились защищаться от муравьёв, затаивая дыхание и закрывая ноздри клапанами. Если муравьи лезут в глаза, молодые звери по примеру матери закрывают глаза и продолжают рвать растения, ориентируясь на ощупь. В такие моменты им приходится всецело полагаться на слух, ведь зрение у них неважное от природы, а при закрытых клапанах в ноздрях обоняние помочь не может. Однажды они пришли на муравьиные плантации ранним утром: в это время муравьи ещё не очень активны, поэтому семье койяметлей удалось вволю наесться, разорив несколько квадратных метров плантаций калатеи. Они просто ходят по территории, выкапывая по несколько растений в разных местах, поэтому муравьи со временем смогут восстановить свои посадки, или даже соседние растения просто дадут побеги, тянущиеся на свободное место, а муравьи помогут им, истребляя проростки других видов растений, засоряющих их плантации.
Койяметлям нет дела до проблем, которые они доставляют муравьям почтека: вряд ли эти звери связывают существование обширных зарослей калатеи с деятельностью этих мелких докучливых насекомых, которые так и стараются набиться в глаза и ноздри, пока звери кормятся. Пережёвывая последние порции листьев, сорванных на муравьиной плантации, счастливая семья травоядных побрела к родному озерцу в низине в нескольких сотнях метров от границ муравьиной мегаколонии. Койяметль много времени проводит в воде, хотя не сравнится в любви к воде со своим родственником омийянехе. После обеда животные очень любят понежиться в озёрной воде. Шерсть койяметля довольно редкая и короткая, поэтому купающихся зверей часто обследуют рыбы и креветки, выискивающие на коже зверей паразитов или просто случайных насекомых, которые не успели покинуть шкуру гиганта и утонули, когда он нырнул. Кроме того, на берегах водоёмов всегда можно перекусить ещё чем-нибудь вкусненьким – корнями и клубнями болотных трав или сочной зеленью водяных растений. Но сегодня обстоятельства грозят сложиться против койяметлей.
Зрение у койяметля не очень хорошее, и к тому же глаза животного прикрыты сверху костяными гребешками, защищающими их от повреждений ветками, когда животные бродят по подлеску. Морды зверей обычно опущены к земле, и их носы улавливают запахи лесной подстилки. Поэтому одним из самых надёжных источников информации об окружающем мире для этих зверей становится слух. Однако громкие голоса птиц в пологе леса часто скрывают звуки, издаваемые врагом.
Муравьи – хищники, а их количество в колонии во многом компенсирует слабость отдельно взятого насекомого. Но даже население целого гнезда, выступив единым фронтом против взрослого койяметля, вряд ли убьёт его, хотя гораздо меньшее количество насекомых может обратить зверя в бегство своими укусами. Тем не менее, у койяметля в тропических лесах Юкатана есть враг в его весовой категории – хищник, способный убить взрослого зверя этого вида.
Опасность возникла на пути семейства койяметлей внезапно. Просто в один момент самка подняла голову и увидела прямо на тропе перед собой хищника. Ни обоняние, ни слух не предупредили её об этой встрече – этот зверь умеет ходить очень тихо и скрывать свой запах. Дорогу им преградила кошка, довольно крупная молодая самка ярахи – тёмно-бурого, почти чёрного цвета, с едва заметным пятнистым узором на боках. Она недавно стала матерью, и в логове её ждут трое котят. Забота о них отнимает много времени, и самка должна охотиться, чтобы хорошо питаться и иметь возможность кормить детёнышей. Кроме того, она должна быть осторожной – если погибнет она, неминуемая гибель ждёт и выводок, потому что её детёныши очень нескоро станут самостоятельными, и пока полностью зависят от её заботы. Поэтому самка ярахи пока предпочитает охотиться чаще, но на более мелкую и менее опасную добычу вроде лесных грызунов и крупных птиц.
Самка ярахи понимает, что сильно рискует, попытавшись напасть на разгневанную мать, защищающую своих детёнышей. Самка койяметля весит втрое больше ярахи, вооружена острыми клыками и твёрдыми копытами, а во время драки может проявлять удивительное проворство, неожиданное для такого массивного зверя. Но голод порой толкает на самые безумные поступки. Кроме того, хотя самка ярахи относительно молода, она уже стала довольно опытным охотником, и у неё в запасе есть несколько охотничьих хитростей, позволяющих заполучить добычу. Встреча с койяметлями случилась довольно неожиданно даже для самого хищника, однако самка ярахи рассчитывает воспользоваться ситуацией. Она не собирается нападать на разъярённую мать, однако рассчитывает отпугнуть от неё одного из детёнышей, а дальше просто воспользоваться сложившейся ситуацией.
Оба зверя начали угрожающие демонстрации, и ни один из них не желает отступать. Самка ярахи рычит, припав к земле и хлеща себя по бокам хвостом, а самка койяметля разинула пасть и громко визжит. Оба зверя демонстрируют свои страшные клыки – в случае необходимости клыки травоядного койяметля могут нанести страшные раны, и при благоприятном стечении обстоятельств зверь способен даже убить или покалечить нападающего на него хищника. За спиной самки койяметля детёныши, и это придаёт их матери решимости. Детёныши не впервые видят яраху – матери уже приходилось сражаться за их жизнь с таким хищником, и они запомнили образ этого зверя и связали его с опасностью, наблюдая за поведением матери. Тем не менее, реакция детёнышей на хищника всё же неодинакова. И если маленькая самка предпочла спрятаться от ярахи за тело матери, то самец ведёт себя несколько смелее. Уже в таком раннем возрасте он начинает самоутверждаться и проявляет агрессию в отношении мелких животных, с которыми семье койяметлей приходилось встречаться в лесу. Сейчас, рядом со своей матерью, он ощущает себя в безопасности, поэтому он не прячется за телом матери, а выходит вперёд и тоже издает воинственные крики, правда, больше похожие на повизгивание поросёнка. У него ещё только начали расти клыки, однако он копирует мать, разевая рот и скаля зубы.
Самка ярахи заметила это. Примерно на такую реакцию животных она и рассчитывала: самке койяметля тяжело защищать сразу обоих детёнышей. Кошка знает по опыту, что у этого зверя довольно слабое зрение, поэтому старается воспользоваться этим недостатком. Хищница сделала притворный бросок в сторону, делая вид, что хочет схватить детёныша-самку. Самка койяметля поддалась на обман, развернулась в сторону врага и начала прикрывать телом своего детёныша. Однако сделать это койяметлю удаётся с трудом: при весе в несколько сотен килограммов взрослая самка койяметля не так проворна, как яраха. И пока она старалась прикрыть любимую дочку своим телом, юный самец остался без укрытия. Он был слишком увлечён угрожающими демонстрациями, и не успел вовремя отреагировать на движение самки. Именно это ярахе и было нужно: кошка совершила рискованный прыжок на спину самки койяметля и тут же соскочила с неё, обрушившись с выпущенными когтями на детёныша-самца. Она рванула шкуру и плоть на его холке клыками, и детёныш зашёлся диким визгом от боли, а по его шкуре потекла кровь. Испуганный детёныш, истекая кровью, побежал к матери, которая начала наступать на кошку. Самка ярахи с трудом спаслась от огромного зверя, забравшись на дерево. С трудом цепляясь когтями за кору, она добралась до толстого сука в нижней части кроны, и легла на него, свободно свесив лапы и наблюдая за койяметлями. Самка, с угрожающим видом бродящая возле дерева, её не интересует: дерево надёжно укоренилось в земле, и самка койяметля вряд ли повалит его, даже если будет подкапывать его корни неделю без перерыва. Больше всего самку ярахи интересует детёныш-самец, которого ей удалось ранить. Его раны серьёзны, и на растениях поблизости видна кровь – детёныш койяметля истекает кровью, и ему осталось жить немногие минуты. Он уже с трудом стоит на ногах, тяжело дышит, и каждый шаг даётся ему с трудом. Наконец, он ложится на лесную подстилку, заливая её кровью. Его сестра ощущает страшный запах свежей крови и видит, как угасает её раненый брат. Мать пытается помочь детёнышу держаться, облизывает его, трогает хоботком, но уже ничего не может сделать. Вскоре детёныш койяметля перестал дышать. Убедившись, что он не подаёт признаков жизни, его мать поспешила покинуть место его смерти, толкая перед собой уцелевшую дочь, которой теперь достанется вся любовь и защита несчастной матери. Убив её брата и конкурента, самка ярахи значительно повысила шансы на выживание молодой самки койяметля. Цена такого выживания может показаться высокой, но её ежедневно платит кто-нибудь из жителей леса: чтобы кто-то выжил, кто-то другой должен умереть.
Шаги койяметлей не успели затихнуть где-то в кустарнике, когда самка ярахи великолепным прыжком покинула своё укрытие на дереве. Оказавшись на земле, она обнюхала тело добычи и с удовольствием слизнула кровь с лесной подстилки. Схватив зубами тушку детёныша койяметля, она огляделась и как можно быстрее и тише покинула место нападения – в противном случае какие-нибудь хищники не упустят возможности заявить о своих притязаниях на чужую добычу, а усталой самке ярахи не хватит сил для защиты своего трофея. Она постарается съесть часть добычи где-нибудь во временном укрытии, а остатки отнесёт в гнездо детёнышам, чтобы они привыкали к пище взрослых зверей – однажды им придётся добывать себе пищу самим.
Сражения в макромире практически не воспринимаются миром насекомых как деятельность живых существ. Возможно, это происходит из-за особенностей восприятия насекомых – им просто не под силу воспринять целиком крупное животное вроде койяметля или ярахи. Для них это скорее нечто вроде локальных стихийных бедствий: им невозможно противостоять, можно только устранять последствия их вторжения в мир маленьких существ. Однако макромир всё равно вторгается в микромир: насекомые являются частью пищевых цепей, и в лесах Юкатана обитает много видов животных, для которых они – часть обычного рациона.
Мегаколония муравьёв почтека, кормящиеся на их плантациях гусеницы бабочки папалотля и стада червецов на корнях и побегах растений – всё это огромные скопления насекомых. А скопления насекомых неизбежно привлекают насекомоядных существ. У муравьёв почтека есть один очень опасный враг, истребляющий их тысячами – чауицтли, мелкая насекомоядная птица из джунглей. Эти птицы нападают на мегаколонии почтека стаями, насчитывающими до сотни птиц, поедают сотни тысяч муравьёв и червецов, а также десятки гусениц папалотля. Гусениц спасает от них лишь умение прятаться под листьями калатей, зато заметные и открыто живущие муравьи и червецы несут значительные потери от этих птиц. Для многомиллионной мегаколонии с бесчисленными стадами «домашних животных» урон от их хищничества не слишком большой, но всё же ощутимый.
Чауицтли – это довольно мелкий вид птиц привлекательной окраски. Самцы окрашены ярко и даже броско: верх тела тёмно-зелёного цвета, низ ядовито-салатовый, а по бокам головы есть участки чёрного цвета. Самки выглядят значительно скромнее: они целиком коричнево-зелёные с белыми пятнышками на крыльях.
Эти мелкие большеголовые птицы с тонким остроконечным клювом – искусные охотники на насекомых, и муравьи являются их самым лакомым блюдом. Они охотятся на муравьёв поодиночке, устраивая засады на их тропах. Каждая птица обозначает границы своего кормового участка особыми звуковыми сигналами, и сородичи, слыша эти сигналы, стараются соблюдать дистанцию и распределяются по кормовым участкам более равномерно, не создавая скоплений. Самые лучшие участки для охоты на муравьёв – это поля калатей и территории ближе к гнёздам, где рабочие муравьи движутся по тропам плотными потоками, часто нагруженные добычей или сладкой падью червецов. В таких местах птицы просто устраивают засаду рядом с тропой и склёвывают пробегающих мимо муравьёв, часто глотая и самого муравья, и его съедобную ношу. На оживлённых тропах кормятся взрослые птицы в расцвете сил – они в состоянии удержать за собой любимый кормовой участок, и при необходимости изгнать с него более слабых соперников. Старые птицы, не способные конкурировать с ними, в основном ищут добычу на внешней границе муравьиных владений, в местах кормления червецов. Поймать червеца достаточно легко – во взрослом состоянии он ползает медленнее улитки. Однако червецы покрыты неприятным налётом из восковых нитей, и птице приходится некоторое время счищать его с добычи, прежде чем проглотить её. Также в питомниках червецов старые чауицтли склёвывают муравьёв-солдат и рабочих, охраняющих червецов. Худшие места для кормления занимают молодые птицы, которые ещё не гнездились и лишь недавно освободились от родительской опеки. Им приходится охотиться на муравьёв в джунглях, прилегающих к территории мегаколонии почтека, либо с определённой осторожностью пробираться на более богатые кормовые участки и стараться не выдавать своего присутствия агрессивным сородичам.
Чауицтли никак не защищены от укусов муравьёв, поэтому укусы опасных крупных видов муравьёв действуют на них примерно так же, как на любое другое теплокровное животное схожего размера. Тем не менее, они достаточно хорошо экипированы для охоты на такую добычу. У них очень острые зрение и слух, чтобы увидеть и услышать приближающееся насекомое издалека. Сама птица очень юркая и подвижная, благодаря быстроте движений легко может выскочить из засады и поймать самого кусачего муравья. Наконец, у неё очень крепкий, изогнутый на кончике клюв, способный удержать и раздавить сопротивляющееся опасное насекомое. Поэтому чауицтли охотятся на многие виды муравьёв, обитающие в лесах Юкатана. Мелкие муравьи почтека остаются в числе предпочтительной добычи исключительно благодаря своей многочисленности: каждый отдельный муравей слишком мал для удовлетворения аппетита этой мелкой птицы, поедающей за день примерно столько же пищи, сколько весит она сама. Если есть возможность выбора, чауицтли предпочитает более крупные виды муравьёв.
Чауицтли – строгие моногамы; самец и самка из давно устоявшейся пары часто кормятся на одном участке и совместно отгоняют от него соперников. Поэтому среди зарослей муравьиной калатеи время от времени слышны их агрессивные крики, звучащие дуэтом, а самец регулярно вспархивает на длинный цветонос растения, демонстрируя себя чужаку, и тогда на фоне зелёной листвы калатей становится особенно хорошо заметной его яркая нижняя сторона тела. Пары чауицтли даже селятся в непосредственной близости от границ мегаколонии почтека, что особенно важно во время выращивания птенцов. Возле муравьиной мегаколонии всегда можно найти достаточно еды, поэтому пищевая конкуренция незначительна и гнёзда этих птиц могут находиться достаточно близко друг к другу. В условиях тропического климата пара чауицтли способна размножаться круглый год, и даже смена сухого и влажного сезонов не слишком сильно влияет на ритм их размножения. Лишь в очень сухое время года птицы могут отложить очередное гнездование до наступления более благоприятного времени. У них небольшой выводок – всего лишь два птенца. Но они быстро растут, и во время выкармливания потомства гнездящаяся пара птиц сражается за свою кормовую территорию особенно активно, набрасываясь даже на птиц большего размера, если воспримет их как конкурентов. Гнёзда этих птиц, сплетённые из растительных волокон и пуха с семян, часто видны на кончиках ветвей деревьев, окружающих территории мегаколоний муравьёв почтека.
Чауицтли уничтожает много муравьёв, однако присутствие этой птицы всё же приносит колониям муравьёв почтека определённую пользу: наряду с муравьями эта птица склёвывает хищников – клопов, жуков и богомолов, которые также поедают самих муравьёв. Кроме того, устраивая засады в зарослях муравьиной калатеи, эта птица оставляет на земле помёт, служащий удобрением для растений. В сухой сезон усердные рабочие почтека ежедневно собирают его для удобрения калатей и вносят в почву под их корнями маленькими порциями, которые не повреждают корни растений.
Соседом чауицтли на тропах муравьёв часто оказывается другая птица – отдалённо похожий на неё тототль. У него буровато-зелёная спина, маскирующая птицу при взгляде с воздуха, однако от чауицтли его явственно отличает белое с лёгким голубоватым оттенком брюшко. Вокруг глаз тототля растут голубые перья, образуя рисунок наподобие очков, также достаточно заметный издалека – у чауицтли бока головы чёрные. В остальном тототль напоминает чауицтли, отличаясь от этого вида более длинными ногами. Тототль также питается муравьями, однако они не являются его основным кормом – тототль охотно поедает жуков, тараканов и других беспозвоночных, которых находит в лесной подстилке. Эта птица проводит много времени на земле, быстро и ловко бегает в подлеске среди густой растительности, однако умеет ловить насекомых даже в воздухе. Благодаря таким различиям в рационе тототль и чауицтли конкурируют достаточно слабо, и чауицтли относится к соседству с тототлем довольно терпимо. К тому же нахождение тототлей в мегаколониях муравьёв почтека – это скорее случайность: они ведут иной образ жизни, и экологические ниши этих двух видов перекрываются лишь частично. Поэтому более агрессивные чауицтли предпочитают нападать на сородичей и меньше конфликтуют с тототлями.
На территории мегаколоний муравьёв почтека кормятся не только чауицтли и тототль: здесь встречается ещё несколько видов птиц, демонстрирующих различные стратегии добывания пищи. Одна из них – мелкая врановая птица кваквалти, или сойка-муравьед. Её легко узнать среди пернатых гостей муравьиной мегаколонии: у неё зелёный верх и жёлтый низ тела, длинный узкий хвост, а на голове растёт небольшой хохолок – прямо над клювом. Сама голова окрашена очень броско – здесь сочетаются фиолетовый и чёрный цвета с металлическим блеском. Птица ходит на стройных тонких ногах по земле и ищет пищу на ветках кустарников. Муравьи разных видов входят в её рацион, однако это не единственные насекомые, на которых охотятся эти сойки.
Врановые птицы – признанные интеллектуалы среди пернатых. Они пользовались примитивными инструментами для добывания пищи ещё в эпоху человека, и некоторым видам природная сообразительность помогла выжить и освоить новые экологические ниши.
На внешней границе мегаколонии почтека растут кустарники, которые обречены на уничтожение. Расширяя территорию колонии, муравьи заселяют эти кустарники сосущими насекомыми – червецами, от которых получают полезный продукт – сладкую падь. На надземных побегах муравьи расселяют личинок червеца-обжоры, а под землёй в специально вырытых галереях поселились червецы-корнееды. Эти небольшие насекомые сидят на корнях кустарников целыми гроздьями, в изобилии выделяя сладкую падь, которую собирает целый поток рабочих муравьёв почтека. Червецы-корнееды, спрятанные в подземных галереях муравьёв, защищены от множества хищников, однако находятся те, кто умеет находить их даже в их подземном укрытии. Этим навыком обладают сойки кваквалти, и они знают, как добывать этих насекомых.
Семья соек кваквалти бродит среди кустарников. Она состоит из двух взрослых птиц, одной молодой птицы годовалого возраста и пары молодых птиц, недавно покинувших родное гнездо. Родители давно живут на этой территории, поэтому знают много мест, где можно отыскать пищу. Прохаживаясь среди кустарника, они время от времени склёвывают червецов, сидящих на нижних листьях и невысоко над землёй, однако внимательно оглядывают ещё и землю под кустами. Молодые птицы просто ходят следом за ними, наблюдая за действиями своих родителей. Под одним из кустарников взрослому самцы кваквалти удалось найти то, что он искал: из-под земли из крохотной норы движется цепочка золотистых муравьёв с раздутыми брюшками – это гружёные сладкой падью рабочие муравьи почтека, покидающие подземный питомник червецов-корнеедов. Заметив нужное место, взрослые самец и самка кваквалти отыскали пару сухих прутиков. У самки прутик оказался длинноват, и она наступила на него ногой и обломила. Самец не склонен переделывать найденные предметы, поэтому удовольствовался тем, что уже сделала природа. Совсем молодые птицы не знают, что задумали взрослые, поэтому с любопытством наблюдают за их действиями. Птица из прошлогоднего выводка также вооружилась, подняв с земли щепочку, которую отломила от своего прутика мать. Птицы подошли к отверстию, из которого выбирались муравьи, а затем самец вставил в нору прутик и резко потянул в сторону. Комковатая почва поддалась, и самка помогла ему, воткнув прутик в образовавшуюся трещину в земле. Вместе они сумели перевернуть небольшой земляной комок, а затем, работая в сходной манере, отвалить в сторону ещё пару комьев земли поменьше. В это время их старший отпрыск ковырялся своей палочкой в комке земли, втыкая её и шатая из стороны в сторону, отчего ком земли вскоре разломился надвое. Взрослые птицы в это время отломили ещё по комку земли, и в яме показался корень кустарника с остатками муравьиной галереи. У ног птиц снуют рабочие муравьи почтека, а среди остатков галереи на поверхности корня стали видны гроздья взрослых корневых червецов, покрытые восковыми нитями, с каплями пади, которыми они тщетно пытаются откупиться от внезапно возникшей опасности.
Взрослые сойки начали торопливо склёвывать червецов, глотая их прямо вместе с восковыми выделениями. Питательная ценность такой добычи невелика, но их привлекает в первую очередь сладкий вкус этих насекомых. Одна из молодых птиц попробовала подлезть к ним сбоку и тоже угоститься этим лакомством, но самка издала отрывистый звук недовольства, поставив дерзкого юнца на место. Старшая из молодых птиц не суетится: по опыту она знает, что родители оставят часть корма молодым, поэтому предпочитает ковырять комья земли палочкой, оттачивая навыки владения инструментами и время от времени склёвывая выползающих из комка земли насекомых.
Склевав примерно половину находки, родители отошли в сторону и позволили полакомиться молодым птицам. У кваквалти сравнительно короткий, но сильный клюв, поэтому птица умеет ловко пользоваться инструментами, крепко держа их в клюве. Когда молодые птицы склевали всех червецов, которых заметили, старшая из них вновь вооружилась обломком прута и начала расковыривать землю с краю, где корень вновь прячется под землёй. Отбросив пару кусочков земли, птица обнаружила ещё нескольких червецов и склевала их прежде, чем родители успели отнять у неё эту находку. Такие маленькие успехи подкрепляют желание молодых птиц совершенствоваться в использовании инструментов, быть изобретательными и наблюдательными. Собственно, это один из секретов успешного выживания данного вида.
Когда сладкое блюдо закончилось, самые молодые птицы подобрали с земли по одной палочке. Подражая движениям родителей, они начали играть, втыкая палочки в землю и ковыряясь ими в трещинах и среди корней кустарника. Пока они молоды, их оперение тусклее, чем у взрослых, а движения более неуклюжи. Одна из птиц, ковыряя палочкой в земле, случайно выкопала из норы небольшого паука, который тут же бросился наутёк, и так быстро, что его не смогла склевать даже взрослая птица, мимо которой он пробежал. Как и их родители, молодые птицы ковыряют землю под корнями куста, однако там, где они это делают, нет ни одной подземной шахты муравьёв, поэтому они лишь напрасно разворошили землю. Единственной наградой для одной из птиц стал дождевой червь, не успевший скрыться в своих подземных галереях. Эта добыча вознаградила инструментальную деятельность молодой птицы и подкрепила её желание практиковаться и достигнуть совершенства в искусстве добывания пищи таким способом. Молодой птице ещё многому предстоит учиться, но время на это у неё ещё будет: у соек кваквалти потомство не сразу покидает своих родителей, а живёт с ними около двух лет, до наступления половой зрелости. На следующий год старший птенец перелиняет, приобретёт яркий перьевой наряд взрослой птицы и покинет родителей, чтобы создать собственную семью. Молодым же птицам предстоит помочь своим родителям выкормить новый выводок братьев и сестёр. И всё это время молодые птицы будут учиться пользоваться инструментами, взятыми из окружающей среды, для достижения своих целей. Искусство пользоваться ими передаётся из поколения в поколение, а две птицы, образовавшие пару, взаимно обучают друг друга семейным техникам использования инструментов, объединяя, модифицируя и совершенствуя их, насколько возможно.
Период активного обучения у соек кваквалти длится несколько месяцев – с момента вылета из гнезда до момента, когда у родителей появляется новый выводок. Но у некоторых видов, обитающих по соседству, обучение навыкам выживания занимает не месяцы, а годы. Но зато отличники в обучении этим навыкам достигают небывалых успехов в искусстве выживания. Существа с таким долгим детством – приматы. Конечно, период обучения у приматов эпохи неоцена не сравнится с таковым у человека, но в любом случае несколько лет детства и крупный сложный мозг – это небывалая роскошь в мире животных. Это допустимо лишь в том случае, если ум становится орудием выживания.
Главными врагами местных птиц являются цепкохвостые обезьяны – капуцины амини, обожающие птичьи яйца. Они часто устраивают набеги на птичьи гнёзда, в том числе чауицтли и кваквалти. Именно из-за них чауицтли подвешивает свои гнёзда на очень тонких ветках, не выдерживающих вес амини, хотя взрослый амини весит немногим больше домашней кошки эпохи человека. А выводок кваквалти, в котором всего две молодых птицы – тоже следствие нападения амини: обезьяны разорили одну кладку соек кваквалти из пяти яиц, после чего самка экстренно отложила всего лишь три яйца, из которых одно оказалось неоплодотворённым.
Амини – вечные странники тропического леса, поэтому невозможно предугадать, где они окажутся в тот или иной день. Эти длиннохвостые обезьяны, покрытые чёрной шерстью с отдельными серыми участками на груди и шее, передвигаются по лесу большими группами. Они очень шумные, и голоса стаи, насчитывающей несколько десятков взрослых обезьян, слышны издалека. Также передвижение этих обезьян по лесу отмечают крики птиц: эти обезьяны охотно разоряют их гнёзда и обшаривают руками дупла, поедают яйца и птенцов. Дополнением к этой пище становятся насекомые, а также сочные плоды. Заслышав голоса амини в пологе леса, крупные койяметли спешат к месту кормления обезьяньей стаи. Амини, подобно многим другим обезьянам, довольно неаккуратны во время еды и часто бросают едва надкушенные фрукты, поэтому койяметль, сумевший поспеть к обезьяньему пиршеству, получает щедрую порцию лакомства. А иногда амини просто развлекаются, швыряя фруктами в собирающихся в подлеске животных. Если же фруктов нет, в ход может пойти сломанная ветка. При этом амини прекрасно понимают, каких животных можно безопасно злить, дразня с деревьев, а какие могут сами забраться на дерево и дать им отпор. Амини особенно боятся кошек, которые часто убивают этих обезьян, и самый страшный их враг – яраха, особенно молодые звери, способные ловко лазать по деревьям.
Группа из трёх десятков капуцинов появилась в окрестностях мегаколонии муравьёв почтека. Эти животные не пренебрегают никакими дарами леса, и с удовольствием питаются почками и побегами растений, молодыми листьями некоторых деревьев, цветками и плодами. А пища животного происхождения даёт им необходимый для нормального развития белок – в ней особенно нуждаются молодые животные и детёныши. Поэтому, если по пути следования стаи обнаружится гнездо, обезьяны не преминут заглянуть туда в поисках яиц и птенцов. А в окрестностях мегаколонии почтека у них есть хороший шанс добыть яйца или птенцов птиц чауицтли, гнёзда которых в богатом кормом месте расположены довольно близко друг к другу. Стая обезьян разбилась на небольшие группы, которые начали обследовать ближайшие деревья в поисках птичьих гнёзд. Где-то в кроне дерева одна из обезьян взвизгнула, и одновременно хрипло закричали попугаи: обезьяна неосторожно сунула лапу в дупло, а хозяева гнезда оказались дома и успешно защитили кладку. Над несколькими гнёздами мечутся встревоженные чауицтли: обезьяны обнаружили их кладки и пытаются достать их. Несмотря на то, что гнёзда этих птиц подвешены на тонких ветвях, стратегия добывания яиц у амини уже разработана, и не одна. Некоторые обезьяны просто ждут в подлеске, пока их сородичи трясут ветки – изредка им удаётся вытряхнуть из них яйца или ещё не оперившихся птенцов, которые падают вниз. Иногда вниз падает сразу всё гнездо вместе с яйцами или птенцами; гнёзда, сплетённые из волокнистых стеблей и растительного пуха, устроены так, что даже при падении с ветки яйца в них не разбиваются, а если даже и разбиваются, то обезьяны просто вылизывают их содержимое из скорлупы. Чтобы использовать такой способ охоты, нужно обладать прочными социальными связями и уметь проявлять альтруистическое поведение по отношению к сородичам – ведь обезьяна не может непосредственно воспользоваться плодами своей деятельности. Но зато каждый из членов стада может рассчитывать на помощь сородичей. Время от времени обезьяны меняются местами, и у каждой есть возможность как поесть самой, так и покормить сородича.
Некоторые обезьяны действуют более продуманно: одна обезьяна ожидает на прочной ветке под гнездом, пока другая осторожно лезет к гнезду по ветке и своим весом наклоняет её вниз, давая напарнику возможность дотянуться до гнезда, вытащить и съесть яйца или птенцов. Как правило, так действуют молодые звери примерно равного ранга, связанные прочными дружескими узами. Им выгодна такая стратегия выстраивания социальных связей: они делятся друг с другом пищей, а взамен пользуются всеми преимуществами взаимопомощи – вместе отстаивают своё место в стае, помогают друг другу во время конфликта с сородичами и даже спасают друзей от врагов.
Один из амини поступает хитрее остальных: он обломал ветку, отгрыз с неё несколько боковых веточек и сделал из неё импровизированный крючок. Этим крючком он ловко подтягивает к себе ветку с гнездом, и обшаривает гнездо свободной лапой, держась только ногами и цепким хвостом.
Пожирая яйца и мелких птенцов, капуцины вынуждены отмахиваться от взрослых чауицтли: несчастные родители всеми силами стараются защитить своё потомство. Амини значительно крупнее и сильнее взрослой чауицтли, но зато птица вооружена острым клювом. Защищая гнёзда, птицы пикируют на обезьян и колют их клювами в лицо, затылок и шею. Иногда им удаётся отстоять гнездо, но чаще всего гнездо оказывается разграбленным.
Несколько обезьян, собирающих яйца и птенцов в подлеске, сильно рискуют: они вынуждены постоянно оглядываться по сторонам, потому что находятся не в своей привычной среде обитания. В кронах деревьев они защищены от многих хищников, превосходя их в ловкости и скорости передвижения по ветвям. На земле же им приходится быть осторожными и всегда сохранять в поле зрения пути возможного отступления в случае появления опасности.
Опасность же близка, как никогда: за трапезничающими амини наблюдает молодой неопытный самец яраха. Это прошлогодний первенец самки ярахи, которая контролирует эту территорию. Он покинул мать незадолго до рождения у неё нового выводка, и теперь ведёт самостоятельную жизнь и вынужден искать пропитание в одиночку. Зверь ещё остаётся на территории своей матери, хотя предпочитает не попадаться ей на глаза. Она ещё помнит его запах, но этот зверь всё чаще замечал свои запаховые метки, заваленные землёй или помеченные запахом его матери: таким способом она старается выжить его со своей территории, не вступая в прямой конфликт с ним. У самки в логове уже растёт новый выводок, и она воспринимает старшего детёныша как конкурента своего потомства. Поэтому в случае встречи её реакция на его присутствие может быть непредсказуемой.
Этот самец уже умеет охотиться и довольно успешно ищет пищу в лесу. Пока его опыт охоты на крупную дичь недостаточен, поэтому основная его добыча – грызуны, птицы, другие мелкие позвоночные. Однажды он уже ел капуцина, самостоятельно поймав одиночную особь, и знает, какое вкусное мясо у этих животных. Но это был случайный успех, и ему ещё никогда не приходилось встречаться с организованной группой этих животных под защитой крупных высокоранговых самцов. Яраха слишком неопытен в охоте на обезьян, поэтому выбрал жертвой самого крупного самца, считая, что это хорошая добыча, мяса которой хватит надолго. Тем более, что именно этот самец сидел ближе всего к охотящемуся ярахе, повернувшись к нему спиной. Ситуация выглядит очень подходящей для нападения.
Самец ярахи выбрался из кустов, в которых прятался, и в два прыжка догнал самца амини. Однако в этот же миг откуда-то сверху раздался пронзительный тревожный вопль одного из амини, и бывшие на земле обезьяны бросились к деревьям. Яраха опоздал на долю секунды: его челюсти схватили воздух, а самец амини в последний миг увернулся и бросился на дерево. То же самое сделали и остальные обезьяны, которые очень быстро забрались на деревья – на недосягаемую для хищника высоту. Все, кроме одной. Один из самцов в суматохе не сориентировался и забрался на невысокое молодое деревце, растущее под пологом леса. Он вынужден сжаться в комок на самой макушке дерева, которая едва выдерживает его вес и легко гнётся.
Обнюхав землю, молодой яраха несколько раз прошёлся под деревьями, и всё это время амини яростно вопили на него с высоты. Наконец, он обнюхал ствол молодого деревца и… посмотрел вверх. Он сразу заметил замершего на верхней ветке испуганного амини, и весь его интерес сосредоточился на этом животном. Опираясь на ствол дерева, яраха поднялся на задние лапы и попробовал достать обезьяну когтями, однако ему не хватало роста, чтобы сделать это. Когда массивный зверь опёрся на ствол, дерево угрожающе наклонилось, а когда хищник встал на четыре лапы, выпрямилось, сильно тряхнув вершиной, отчего амини едва не сорвался. Для надёжности он даже закрепился на дереве при помощи цепкого хвоста. А яраха продолжил попытки достать его, не обращая внимания на крики обезьян над головой. Он попробовал вскарабкаться по дереву, но оно оказалось слишком тонким, и лапы зверя соскальзывают с него, а когти оставляют глубокие царапины. Интеллект хищника значительно уступает интеллекту обезьяны, поэтому, не найдя решения, яраха стал просто напрыгивать на ствол дерева лапами, отчего его верхушка начала угрожающе раскачиваться, а попавший в ловушку самец завизжал от страха.
И тогда на спину ярахи упала первая ветка. Она была гнилая и хрупкая, её легко было выломать. И она была довольно тяжёлая. Получив удар, яраха отошёл от дерева, но лишь для того, чтобы на его спину шлёпнулась ещё одна ветка. Амини не просто зрители этой драмы – они стараются спасти попавшего в беду сородича. Койяметлей они забрасывают ветками ради развлечения, но сейчас обезьяны пытаются отвлечь яраху от дерева и дать сородичу шанс добраться до более надёжного укрытия. Яраха рычит и бросает свирепые взгляды в крону дерева, откуда на него вопят обезьяны и падают увесистые сучья, но не торопится уходить. И тогда случилось нечто необычное – трое взрослых самцов начали спускаться с одного из деревьев. Они время от времени останавливаются и издают пронзительные вопли, привлекая внимание хищника. Для спуска они выбрали дерево, растущее чуть в стороне от остальных, но ведут себя очень шумно и явно делают это напоказ. Однако их смелость в этот момент – совершенно напускная: на самом деле их тела напряжены, и они готовы в любой момент броситься вверх по лианам, обвивающим ствол дерева. Их задача – отвлечь яраху, и они делают это изобретательно: громко визжат и спускаются на высоту ниже роста ярахи, стоящего на задних лапах. А когда яраха развернулся и бросился к их дереву, они с визгом поскакали по лианам наверх, ускользая от его когтей. В это время их сородич спрыгнул с молодого дерева и бросился к одному из толстых взрослых деревьев, чтобы воссоединиться с сородичами на безопасной высоте. А яраха, попытавшись преследовать отвлекавших его обезьян, внезапно дёрнулся от боли: в бок и плечо ему попали несколько камней. Пока три самца амини отвлекали его, ещё несколько обезьян тайком спустились на землю, нашли камни и метнули их в хищника, когда он начал очередное нападение. Такое сложное поведение – результат синтеза многолетнего опыта, передающегося из поколения в поколение, и показатель высокого интеллекта обезьян амини.
Молодой самец ярахи получил несколько ударов тяжёлыми камнями, причём один камень обезьяна затащила на дерево и сбросила уже оттуда. Если бы он попал зверю в голову, последствия этого могли быть непредсказуемыми. Сейчас добыча явно оказалась не «по зубам» хищнику; яраха развернулся и побрёл прочь в джунгли, прихрамывая на одну лапу, в которую попал увесистый камень. Капуцины не стали преследовать его и оставили хищника в покое. Сейчас для них важнее укрепить социальные связи, и внимание многих членов стаи обратилось к спасённому самцу. Сородичи гладят его шерсть и заботливо вычёсывают её, и от их прикосновений и нежных воркующих звуков постепенно уходит страх, который пришлось пережить этому самцу. Он чувствует себя в безопасности, а внимание сородичей придаёт ему уверенности и помогает пережить полученный стресс. Что может успокоить лучше, чем друзья, заботливо перебирающие его шерсть и касающиеся пальцами и губами его лица?
В отличие от самца амини, самцу ярахи не дано ощутить чужую заботу. Освободившись от материнской опеки, зверь может рассчитывать лишь на собственные силы. Когда они покинут его – смерть будет уже рядом. Молодой самец ярахи нашёл укромное место, чтобы отлежаться и зализать раны. В одном месте его бок слегка кровоточит, и самец долго вылизывал рану, очищая от грязи. Отлёживаться ему пришлось несколько дней, пока не прошли ушибы от камней. Всё это время он чувствовал сильный голод, но даже простая ходьба отдавалась в лапе сильной болью, и он не мог охотиться. В это время ему удалось добыть лишь небольшую ящерицу, которая неосторожно подползла к нему на расстояние вытянутой лапы. Рядом было небольшое лесное озеро – часть старого речного русла. Здесь ему удалось убить нескольких лягушек – когда он был ещё маленький, мать показывала ему, какие лягушки съедобны и как на них охотиться.
Однажды ранним утром, когда боль от ушибов почти прошла, молодой яраха отправился к озеру на поиск пищи. Он заметно похудел, и это уже тревожный знак: если он слишком ослабеет, он не сможет охотиться и будет обречён на смерть. Однако его спас случай – такая удача нечасто выпадает в жизни, но всё же случается. Яраха рассчитывал съесть хотя бы лягушку, но у самой воды он увидел нечто большее – едва живого койяметля. Видимо, этот зверь был сильно ранен кем-то из его сородичей много дней назад, и на его бедре темнел чудовищный шрам, покрытый коркой из шерсти, слипшейся от крови. Зверь потерял много крови и с трудом двигался, а при приближении ярахи попытался бежать, но споткнулся и повалился набок. Вложив остатки сил в один бросок, самец ярахи запрыгнул на бок койяметля и вцепился зубами в его горло. Нечасто приходится добывать такого опасного зверя с такой лёгкостью, и молодой самец ярахи воспользовался своим шансом на выживание в полной мере. Он не разжимал челюсти, пока жертва не перестала двигаться, а затем с наслаждением разорвал шкуру на боку зверя и начал пожирать мясо и внутренности, наслаждаясь вкусом пищи, её тяжестью в желудке и пьянящим запахом крови добычи. Он был спасён. Несколько дней молодой яраха провёл около туши, съев на ней всё, что можно, что позволили ему соскрести с костей зубы и язык. Лишь когда остатки туши начали портиться, яраха бросил её. Ему повезло, что ни один соперник не позарился на его добычу – даже его мать не появлялась в этих местах несколько дней. Молодой яраха сумел восстановить силы и сохранил способность охотиться. Умирающий койяметль спас ему жизнь и дал надежду на будущее.
Кроме того, молодой самец ярахи усвоил один важный урок: хоть мясо у амини и очень вкусное, но связываться с целой стаей этих животных нежелательно, либо нужно организовывать охоту так, чтобы ловить этих зверей по одному, заставая врасплох, убивать быстро и стараться укрыться от гнева их стаи. Этот урок он постарается усвоить на всю свою оставшуюся жизнь.
Яраха – это один из тех зверей, которым безразлично существование муравьёв почтека и их колоссальных мегаколоний. Для него эти насекомые и плоды их инстинктивной «хозяйственной деятельности» в джунглях – это просто часть окружающего мира, не такая, как прочие, но отличающаяся от них не больше, чем два участка леса, расположенные в разных местах. Другие животные, обитающие в джунглях, воспринимают гнёзда и плантации муравьёв почтека как превосходную кормовую территорию и являются частыми гостями мегаколоний муравьёв почтека.
Очередное раннее утро в мегаколонии почтека началось с запаха – необычного, острого и всепроникающего. Почувствовав его, муравьи впадают в некий ступор и перестают заниматься своими делами. Первыми его ощутили муравьи из касты солдат, охраняющие колонии червецов на кустах на внешнем крае владений мегаколонии почтека. Этот запах не обещает насекомым лёгкой жизни в ближайшее время: к кустам с колониями червецов приближается один из основных врагов муравьиных гнёзд в этих местах. Это коренастое чудище размером с мелкого медведя, с крупной головой, вытянутой мордой и когтистыми лапами. Тело этого животного покрыто чёрной шерстью, но вдоль него от головы до крупа тянутся две широких белых полоски. Его длинный пушистый чёрный хвост также украшен белым кончиком. Такого зверя сложно не заметить – даже лесные обитатели с нецветным зрением способны увидеть его контрастную броскую расцветку. Такая окраска – фамильная черта животного, которое по своей природе является огромным скунсом, специализированным к питанию общественными насекомыми и другими беспозвоночными. Ещё одна особенность этого зверя – это его запах, характерный, интенсивный и всепроникающий.
Эта особь – самка в самом расцвете сил, достаточно молодая, крепкая и крупная, лет пяти от роду, которую в логове ждёт целый выводок, семеро голодных детёнышей. Несколько месяцев назад она спарилась с одним крупным доминирующим самцом, одним из лучших представителей своего вида в этих местах, и от него родила многочисленный выводок, который теперь нужно прокормить. Пока её детёныши питаются молоком, но уже начали пробовать взрослую пищу, которую мать приносит в логово. А чтобы у матери было достаточно молока, ей нужно хорошо питаться. И сегодня она выбрала маршрут, пролегающий через территорию мегаколонии муравьёв почтека. Хотя она уже успела съесть немного ягод, кормящей матери этого мало – ей нужно большое количество белкового корма. И один из доступных источников этого корма – муравьиная колония, в которую животное наведывается регулярно.
Встав на задние лапы, зверь подтянул к себе ветку кустарника и начал тщательно слизывать с неё сидящих червецов вместе с охраняющими их муравьями. Сладковатый вкус червецов очень нравится этой самке, и она тщательно очистила от колонии червецов один из кустов, после чего побрела к муравьиному гнезду. У животного сильные лапы, способные раскапывать землю, а длинные прочные когти глубоко втыкаются в землю и разгребают её большими комьями.
Почуяв запах огромного скунса, муравьи забеспокоились, но им уже ничего не поможет. Животное подошло к одному из муравьиных гнёзд, вонзило в землю свои огромные когти, и отвалило в сторону изрядный пласт земли, пронизанный муравьиными галереями, с остатками «грибного сада» муравьёв масеуалли и тонкими ходам муравьёв-воров ичтеккехов. Разбивая комья земли когтями, зверь тщательно слизывает своим подвижным длинным языком десятки насекомых, выходящих на защиту своего жилища. Муравьи почтека ползают по морде зверя, но не могут добраться до кожи – густая бархатистая шерсть для крохотных муравьёв подобна частоколу из брёвен, между которыми очень трудно протиснуться, чтобы нанести укус. Тем не менее, некоторым муравьям всё же удалось протиснуться к коже зверя, и они впрыснули своему огромному врагу порции яда. Почувствовав это, разоритель муравьиных гнёзд задрал хвост и начал разбрызгивать вокруг себя остро пахнущую мочу, запах которой буквально вводит муравьёв в некий транс. Они сразу же прекращают попытки защищаться и начинают просто ползать по разрушенному гнезду, рассеянно прикасаясь друг к другу антеннами и даже не пытаясь сбежать, когда зверь слизывает их. Эта особенность животного определила его название – микисияк, что на языке науатль означает «запах смерти» или «пахнущий смертью».
Когда самка микисияка применила свою охотничью хитрость и усмирила гнездо муравьёв, она начала слизывать всё живое, что ей попадается в муравьином гнезде: яйца, личинок, куколок, маток и рабочих муравьёв. Она слизывает, не разбираясь, муравьёв всех видов, что находятся в разоряемом ею гнезде, а также их симбионтов, оставшихся без защиты.
Колонию муравьёв спасает только то, что самка микисияка не старается раскопать каждое отдельно взятое муравьиное гнездо до основания. Фактически, она опустошает лишь верхние ярусы гнезда, до которых можно добраться буквально одним движением когтей. Раскапывать нижние уровни гнезда энергетически невыгодно: найденная добыча не покроет затраты сил на разорение гнезда. Кроме того, животному невыгодно истреблять всю колонию сразу: в следующий раз придётся искать добычу в другом месте. Эксплуатируя муравьиную мегаколонию, микисияк всякий раз раскапывает новое гнездо, поэтому за время между его визитами насекомые успевают устранить повреждения и восстановить численность населения гнезда.
Во время кормления в мегаколонии почтека самка микисияка разоряет одно гнездо за другим – чтобы она насытилась, ей приходится разворошить до 15 гнёзд. Однако мегаколония, насчитывающая несколько тысяч гнёзд, вряд ли ощутит такой ущерб: ежедневные потери муравьиного населения мегаколонии от хищничества птиц и других охотников на муравьёв значительно превосходят ущерб, наносимый самкой микисияка. Бродя по муравьиной мегаколонии, самка микисияка забредает в посадки муравьиной калатеи, где поедает гусениц бабочек, пасущихся на листве растения – и папалотля, и других видов, которые успевают пройти полный цикл развития в муравьиных посадках, несмотря на регулярное патрулирование муравьями своих владений.
Пока самка микисияка роется в земле и раскапывает муравьиные гнёзда, за её работой наблюдают любопытные глаза – несколько пар глаз. С дерева за самкой микисияка следит небольшая группа капуцинов амини – холостяцкая стая из полутора десятков молодых самцов. Они осваивают самостоятельную жизнь, амбициозны, склонны экспериментировать и с огромным желанием усваивают новые способы добычи пищи. В этом холостяцком стаде собрались самцы из разных семейных групп, усвоившие разные навыки у своих родителей. Несколько самцов происходят из одной группы, которая умеет добывать общественных насекомых из их гнёзд. Они знакомы с повадками микисияка, и знают, что с этим зверем нужно обращаться осторожно и не пугать его внезапным появлением рядом с ним. Одна из обезьян знакома с тошнотворным запахом выделений этого зверя далеко не понаслышке, а другим амини достаточно того, что они наблюдательны и способны учиться на чужом опыте. Эти обезьяны ведут себя смелее, чем семейные звери: у них нет детёнышей, за которыми нужно постоянно следить, а социальный статус в группе они повышают, участвуя в рискованных предприятиях. Одно из них – кормление на земле, в чуждой древесному животному обстановке.
Самые смелые самцы группы начали осторожно спускаться с дерева, но не пошли сразу в сторону раскопанных микисияком гнёзд. Один из самцов нашёл под деревом растение, которое в его родной группе использовали для отпугивания насекомых. Он понюхал лист, убедился, что узнал растение, а затем сорвал несколько листьев и стал натирать ими ладони. Его примеру последовали ещё несколько самцов, один из которых даже натёр себе голую кожу на лице. Пока эту привычку переняли не все обезьяны группы, но те, кто пользуется растительным соком как репеллентом, чувствует себя гораздо комфортнее во время отдыха. Во время охоты на муравьёв такое средство тоже оказывается весьма полезным.
Вооружившись тонкими прутиками и держа их в зубах, молодые самцы амини зашли на территорию колонии и распределились по раскопанным муравейникам. В них вовсю кипит работа: насекомые перетаскивают комочки земли, спасают личинок и куколок, а между ними шныряют хищные жуки и клопы, пытающиеся урвать свою долю добычи, пользуясь неразберихой, царящей в разорённом гнезде. Несколько амини окружили разорённое гнездо и начали осторожно тыкать в него принесёнными прутиками. Муравьи почтека из касты солдат, охраняющие сородичей, воспринимают такие действия как очередное вторжение и набрасываются на прутики, вцепляясь в них жвалами и повисая на них. И тут главное – вовремя вытащить из гнезда свой прутик, увешанный муравьями, и не дать соседу украсть его. Время от времени среди молодых амини вспыхивают потасовки и слышны жалобные вопли: кто-то успел позариться на чужой улов, и обиженная обезьяна требует восстановления справедливости.
Трое амини решили попробовать более рискованный способ добычи муравьёв. Они догнали самку микисияка, ковыляющую к очередному гнезду, и окружили её, оживлённо перекрикиваясь. Зрение у микисияка не очень хорошее, но слух довольно тонкий, и самка смогла услышать приближение к ней обезьян. Она остановилась и начала нюхать воздух, на всякий случай задрав хвост с белым кончиком и подрагивая им. Обезьяны приблизились к ней спереди, соблюдая осторожность, и самка микисияка увидела их. Обезьяны стараются не делать резких движений, чтобы не вызвать у микисияка защитную реакцию. Их лица, покрытые голой розоватой кожей, украшены двумя тёмными пятнами над глазами, отчего возникает иллюзия огромных тёмных глаз. Но самка микисияка близорука и с трудом разглядела их.
Убедившись, что её новые соседи не представляют угрозы, самка микисияка вонзила когти в землю над муравьиным гнездом и отгребла в сторону изрядный ком земли, открывая сплетение камер и галерей гнезда муравьёв почтека. Она начала с жадностью слизывать выползающих насекомых, и в этот момент обезьяны осторожно поднесли к раскопанному муравьиному гнезду прутики, в которые тут же начали вцепляться муравьи – в значительно большем количестве, чем у их сородичей, ловящих муравьёв на предыдущих гнёздах.
Самка микисияка не воспринимает прутики, с помощью которых амини ловят муравьёв, как помеху для питания насекомыми, и продолжает кормиться, слизывая защитников раскопанного ею муравьиного гнезда, а капуцины амини тем временем наслаждаются вкусом муравьёв, выуживая их прутиками из-под носа у самки микисияка.
Остальные амини также не останавливаются на достигнутом: они не только ловят выползающих муравьёв, но и расковыривают прутиками их гнёзда, выискивая остатки живности. В глубине гнёзд оказывается ещё немало вкусного: амини хватают пальцами личинок, куколок и маток муравьёв, а агрессивных рабочих и солдат выуживают палочками. Рядом с ними шныряют незваные гости – сойки кваквалти. Привлечённые криками амини, несколько семей этих птиц расхаживают среди капуцинов, удящих муравьёв, и склёвывают насекомых, выползающих из разорённых гнёзд. Некоторые капуцины не обращают на них внимания, хотя один из них всё же стегнул прутиком наглую птицу, которая успела склевать нескольких муравьёв, выуженных им.
Однако запах микисияка постепенно улетучивается, и муравьи стряхивают с себя вызванное им оцепенение. Они начинают активно ползать по гнезду, собирая личинок и куколок, а муравьи из касты солдат первым делом атакуют врагов, оказавшихся рядом с гнездом – пауков, хищных жуков и… амини. В лучшем положении оказываются те из них, кто сумел натереть шерсть листьями растений, отпугивающих насекомых. Они продолжают спокойно удить муравьёв, тогда как их сородичи, не владеющие этим навыком, время от времени взвизгивают от укусов и отскакивают от муравьиного гнезда. Постепенно самцы амини один за другим отступают от муравьиных гнёзд, потому что солдат почтека становится всё больше, а сами они становятся всё злее. Обезьяны уже успели достаточно плотно перекусить, поэтому начали потихоньку покидать раскопанные гнёзда без особого сожаления. Некоторые из них успели оставить возле разорённых гнёзд свой помёт. Вполне возможно, муравьи успеют использовать его как удобрение для калатей, однако для них сейчас важнее всего восстановить гнёзда – срыть кучи земли, разбросанные разорителями, вновь насыпать эту землю поверх разрушенного гнезда и прорыть в ней новые тоннели. А муравьи масеуалли, возможно, смогут организовать в восстановленной части гнезда новый «грибной сад».
В это же время самка микисияка, наевшаяся и довольная жизнью, покинув мегаколонию почтека и отправилась домой – кормить свой вечно голодный выводок. Однако на тропе в джунглях она столкнулась с весьма серьёзной преградой: молодой самец ярахи, полностью оправившийся после конфликта со стаей амини, продолжает бродить по территории своей матери. Однако, похоже, его охотничьи успехи пока оставляют желать лучшего: самец ярахи голоден, поэтому не свернул с тропы, когда увидел неспешно идущего ему навстречу чёрно-белого зверя. Он помнил, что его мать старалась не конфликтовать с этими зверями, изредка встречаясь с ними во время странствий в лесу, но всё же решил попробовать свои силы. Его рык и грозный вид не произвели на самку микисияка никакого впечатления. Когда молодой яраха пошёл ей навстречу, самке микисияка оказалось достаточно встать на задние лапы и показать свои когти, чтобы охладить пыл молодого, но ещё неопытного зверя. Ему очень повезло, что она не пустила в ход струю вонючей жидкости из анальных желёз, иначе его охота была бы сорвана на несколько недель: его запах после такого оружия ощущался бы за километры, и он вряд ли сумел бы поймать даже самого мелкого грызуна. Самка микисияка лишь предупредила о намерении защищаться, брызнув на землю своей пахучей мочой. Этот сигнал более чем очевиден для любого животного с тонким обонянием: запах мочи микисияка невыносим для многих хищников леса, поэтому животное может чувствовать себя в безопасности даже в присутствии взрослого опытного ярахи.
Негромко рыкнув для вида, молодой самец ярахи посторонился, пропуская самку микисияка, и далеко обошёл пятно мочи, оставленное ею на земле. Крадучись, зверь вышел на границу территории мегаколонии муравьёв почтека. Ветерок дует в его сторону, и зверь инстинктивно вдохнул воздух, анализируя запахи окружающего леса.
Обонятельные рецепторы исправно дали зверю информацию об окружающем мире. Он почуял запах свежей земли и растений, к которым примешивались запахи муравьёв, слабый запах мочи микисияка, а ещё – отчётливые запахи мочи и помёта капуцинов амини. И запахи самих амини. Эти запахи приятно щекочут ноздри голодному хищнику: они могут сулить удачу в охоте. Молодой яраха начал очень аккуратно пробираться в сторону источника запахов, стараясь двигаться с подветренной стороны. Вскоре он увидел среди растений группу молодых самцов амини, которая двигалась в сторону леса. Обезьяны наелись досыта, и от этого стали чуть менее осторожными, чем следовало, особенно на земле, в чуждой для себя среде. Молодой самец яраха уже знает, что мясо этих зверей очень вкусное, однако охотиться на них очень сложно и даже опасно, потому что коллективно они могут дать суровый отпор. Но хищник голоден, а обезьяны сейчас не на дереве, а на земле, что уравнивает шансы хищника и добычи. Поэтому он стал высматривать в стае потенциальную жертву и через несколько минут нашел её. Одному из самцов, который не воспользовался листьями растения для отпугивания муравьёв, солдаты почтека нанесли несколько укусов в ступню, прямо в мягкую кожу. Их укусы болят, но ещё больше зудят и чешутся, поэтому зверь время от времени останавливается, приподняв укушенную ногу, и чешет её ногтями. Это было роковой ошибкой. И это была идеальная жертва. Яраха начал очень аккуратно красться к намеченной добыче, прикрываясь высокими растениями подлеска и скрываясь от других капуцинов. И когда обезьяна в очередной раз остановилась, чтобы почесать укушенную муравьями ногу, молодой яраха выскочил из укрытия, в несколько прыжков настиг намеченную жертву и схватил её.
Тревожные вопли капуцинов и крики соек кваквалти опоздали. Встряхнув свою добычу, яраха бросился прочь, держа зубами тело пойманного капуцина. Стая капуцинов бросилась к ближайшим деревьям и быстро забралась в кроны. Вопя и кидаясь сломанными ветками, молодые самцы амини начали преследовать яраху, схватившего их товарища. В кронах деревьев они у себя дома, поэтому могут вести себя очень храбро… хотя это уже слишком поздно для схваченной обезьяны. Прижав добычу лапой к земле, яраха нанёс ей один укус в голову, прекративший её мучения, и поволок добычу в укрытие, преследуемый вопящими в пологе леса самцами амини.
Постепенно обезьяньи голоса над его головой стали тише. Яраха с добычей забрался в густые кустарники и с наслаждением начал терзать добычу. Первые куски мяса и потроха добычи притупили мучительное ощущение голода в желудке, и яраха продолжил поедать мясо, уже не спеша и наслаждаясь его вкусом. Когда крупные куски мяса были съедены, он шершавым языком ободрал мягкие ткани с грудной клетки туши, а напоследок слизал мягкие ткани с лица добычи и прокусил череп. Тонкие кости поддались, и яраха с наслаждением вылизал мозг добычи – сейчас грубая сила победила высокий интеллект. Но так будет далеко не всегда: охота на опытных взрослых амини может быть сложной и опасной, поэтому даже взрослый яраха в самом расцвете сил не рискует связываться со стаей этих обезьян.
…В лесах Юкатана наступила осень, которая, впрочем, мало чем отличается от других времён года. Это время, когда самки койяметлей рождают новых детёнышей, а их прошлогодним детёнышам приходится начинать самостоятельную жизнь. На берегу небольшого озера у старой самки койяметля начались роды. Она уже много раз за свою жизнь приносила потомство, поэтому волнуется значительно меньше, чем молодые неопытные самки. Она рожает в полном одиночестве, и в ближайшее время единственным её компаньоном будет детёныш, который вот-вот появится на свет. Она уже чувствует, как он движется по родовым путям, и её тело всеми силами помогает ему появиться на свет. Но этих сил не хватает, поэтому роды затягиваются. Детёныш с трудом проходит по её родовым путям, и его мать дышит очень тяжело. Она ложится на землю на живот, а затем переваливается набок. После нескольких минут схваток её детёныш всё же появился на свет. И уже в первые минуты его жизни становится ясно, что он обречён на скорую смерть: детёныш родился слабеньким, ему тяжело подниматься на ножки. Он беспомощно лежит на земле и тонко повизгивает, словно прося мать о помощи. Мать с трудом поднялась на ноги, и начала подталкивать его мордой со всех сторон, пытаясь поставить на ноги, но безуспешно: постояв несколько минут, детёныш снова ложится. Мать облизывает его, массируя его тело языком, но это не помогает. По-видимому, самка уже слишком стара, чтобы рожать крепких здоровых детёнышей. Тем не менее, пока он жив, материнский инстинкт велит ей оставаться рядом с ним.
Но это ещё не последний акт драмы сегодняшнего дня. Мир тропического леса ожидают перемены, и эти перемены – не к лучшему. Мимо самки койяметля с детёнышем пробегают ящерицы и грызуны, ползут змеи и быстрым шагом проходят лесные птицы. А где-то вдали слышны всё приближающиеся голоса многочисленных птиц – тототлей. Когда сразу много этих птиц собирается вместе, это означает только одно: по лесу движется армия, не знающая жалости и милосердия, армия неутомимых и беспощадных убийц, армия, способная побеждать даже крупных лесных зверей, если они не смогут спастись бегством.
По лесу движется многомиллионная армия свирепых ярко-красных муравьёв конкистадоров. Эти существа одинаково успешно расправляются и с ядовитыми скорпионами, и с бронированными жуками. Поэтому лучшее спасение от этой армии – бегство. Когда армия муравьёв конкистадоров красным потоком движется по лесу, их сопровождают птицы тототли, которые схватывают насекомых, вспугнутых армией этих муравьёв. Именно за такую поведенческую особенность тототль носит другое название – муравьянка-мародёр.
В отличие от своих предков эпохи человека, муравьи конкистадоры стали универсальными хищниками, поедающими всё живое на своём пути. Это связано с тем, что семьи этого вида чрезмерно разрослись и стали полигинными. Многочисленным размножающимся самкам требуется полноценная белковая пища, и этим объясняется огромный аппетит их колонии. Муравьи-конкистадоры движутся по земле огромной массой – множество их тел образует на земле огромное ярко-красное пятно несколько метров шириной и до десяти-пятнадцати метров длиной. В передней части этой шевелящейся муравьиной массы, словно щупальца голодного чудовища, тянутся вперёд колонны разведчиков. Всё живое, что не смогло уйти от массы муравьёв, моментально оказывается убитым при помощи яда, растерзанным на куски и скормленным тысячам прожорливых ртов. В центре армии муравьёв движутся плодовитые самки, заботливо поддерживаемые рабочими и охраняемые тысячами свирепых солдат. Это сердце колонии муравьёв – носители её репродуктивного потенциала.
В колонии муравьёв конкистадоров есть сразу несколько плодовитых самок – это связано с особенностями образа жизни. Муравьи конкистадоры не образуют постоянных гнёзд – они сами гнездо: во время стоянок рабочие особи образуют бивуак, сцепляясь друг с другом, и внутри живого дома растёт потомство, пока отряды фуражиров рыщут по окрестностям в поисках пищи. Во время переходов самки колонии защищены хуже, поэтому существует риск их гибели от хищников или паразитов. Чтобы колония не погибла, в ней всегда присутствует несколько плодовитых размножающихся самок. После брачного лёта самка может вернуться в родную колонию, где продолжит жизнь в роли одной из маток. Все матки в колонии муравьёв конкистадоров родственны друг другу – это родные или двоюродные сёстры. Но с каждой из них в колонии появляются носители новых генов, и генофонд колонии постепенно меняется с течением времени.
Малоподвижный новорождённый детёныш старой самки койяметля – это прекрасная добыча для прожорливых насекомых. Разведчики учуяли запах добычи, инстинктивно «понимая», что пиршество выйдет на славу. Одно из «щупальцев» колонны муравьёв протянулось к самке койяметля и её детёнышу, постепенно расширяясь: получив химический сигнал сбора, в этом направлении начинают двигаться большие массы муравьёв. Детёныша койяметля начинают кусать многочисленные фуражиры муравья конкистадора. Самка койяметля пробует защитить своего детёныша: она грозно ревёт, разбрасывая рылом лесную подстилку вместе с муравьями, не обращая внимания на то, что её собственные ноги уже пронзает боль от укусов муравьёв конкистадоров. Детёныш также страдает от укусов и истошно визжит, но это лишь начало того, что ему предстоит пережить в ближайшие минуты – трагическая развязка близится. «Щупальце» муравьиной колонии постепенно расширяется, и в него «перетекает» основная масса муравьёв. Старая самка койяметля вынуждена отступить, а её детёныш скрывается под сплошной шевелящейся массой крохотных красных муравьиных тел. Муравьи наносят несчастной жертве тысячи ядовитых укусов, и вскоре детёныш койяметля перестал шевелиться и дышать, облепленный миллионами кровожадных существ, ведущих себя как единый живой организм – плотоядное чудовище, постоянно меняющее свою форму.
Несмотря на жалобные крики малыша, мать ничем не может помочь ему. Ей самой приходится покинуть опасное место и спрятаться в озере, чтобы избежать нападения гигантской армии. Она видит, как на берегу шевелится чудовищная масса тел бродячих муравьёв, покрывшая труп её детёныша. Он уже не подаёт признаков жизни, а связь между ним и матерью едва начала формироваться, поэтому самка без сожалений покинула это страшное место – инстинкт самосохранения взял верх над материнским инстинктом. Она сама находится в состоянии сильнейшего стресса и очень устала после тяжёлых родов. Вода поддерживает её тело, снимая нагрузку с ног, и успокаивает зуд от муравьиных укусов, поэтому она не спешит покинуть озеро. Возможно, это даже к лучшему: она заметила, как по берегу пробежала самка ярахи, держа в зубах одного из своих детёнышей. Муравьи способны обратить в бегство даже верховных хищников этих мест, и самка ярахи, несмотря на голод, вынуждена спасать своё потомство. Юным хищникам повезло больше, чем детёнышу койяметля: матери удалось спасти их всех.
Прошла ночь, и от малыша койяметля остался один лишь обглоданный скелет: проникнув в малейшие щёлочки, муравьи сумели даже выесть мозг из его черепной коробки и сгрызли почти все хрящи. Детёныш стал жертвой, которая позволила на некоторое время остановить продвижение муравьиной армии. После того, как всё мясо детёныша койяметля было съедено, муравьи отправляются дальше, пожирая всё живое, что попадается у них на пути, сопровождаемые свитой из птиц тототлей, подъедающих за муравьями всю разбегающуюся в разные стороны мелкую живность.
Муравьиная армия – это грозная сила, и некоторые животные предпочитают присоединиться к ней, чтобы получать выгоду от её действий. Муравьи кажутся неодолимой силой, однако есть живые существа, для которых даже свирепые муравьи конкистадоры – всего лишь жертвы. Тысячи мельчайших насекомых постоянно летают над армией беспощадных убийц, выжидая удобного момента для нападения. Среди них есть наездники – дальние родичи муравьёв, насекомые из отряда перепончатокрылых. Их больше интересуют личинки муравьёв, которых тащат рабочие муравьи – это идеальные хозяева для развития крошечных паразитоидов. Но бок о бок с ними над муравьиной толпой вьются крохотные красноглазые мушки – муравьиные палачи, представители мух-горбаток, паразитирующие на муравьях конкистадорах. Взрослые насекомые этого вида держатся в подлеске и питаются нектаром скудных цветов, произрастающих в этом царстве тени. Самцы яркой изумрудно-зелёной расцветки собираются на цветках, где больше вероятность встретить самку. Самки этого вида резко отличаются от самцов красновато-коричневой окраской и более крупными размерами – длиной почти один миллиметр, вдвое больше любого из претендентов на её сердце. Каждая такая самка, прилетевшая покормиться, оказывается в центре внимания, и самцы устраивают воздушные бои за право спариться с ней. Хотя часто бывает, что во время боя самка успевает спариться ещё с одним самцом и попросту улетает, не дожидаясь финала поединка. Когда в её организме начинают созревать яйца, перед ней встаёт более сложная задача: жизненный цикл этого вида требует принесения в жертву взрослого муравья, поэтому после спаривания самка муравьиного палача ищет подходящий объект для нападения. Обычно эти насекомые нападают на рабочих муравьёв разных видов, но появление в лесу армии муравьёв конкистадоров привлекает этих мушек на всём пути следования муравьиной колонны. Жизнь взрослой мухи недолгая – всего лишь несколько дней. Поэтому насекомое активно ищет своих жертв, устраивая засады на муравьиных тропах. А поход муравьёв конкистадоров для этого вида – настоящий праздник жизни, когда за считанные часы самка может найти хозяев для всех яиц, созревающих у неё в организме.
Излюбленными жертвами муравьиного палача становятся рабочие муравьи, которые заняты переноской груза – личинок или пищи. Пока жвалы муравья заняты поклажей, которую он не может бросить, самка муравьиного палача залетает сзади и садится ему на грудь. Муха вооружена прочным острым яйцекладом, который пробивает хитиновый панцирь насекомого, и оставляет в теле муравья яйцо. С этого момента заражённое ею насекомое ожидает страшная участь. В течение нескольких дней личинка вылупится, а затем с током гемолимфы попадёт в прочную головную капсулу муравья, где начнётся её развитие. В это время заражённый ею муравей не будет испытывать неудобств, и какое-то время его жизнь ничем не будет отличаться от той, что он вёл до заражения личинкой мухи.
В течение следующих нескольких дней муравьи ушли далеко вперёд. Они продолжили шествовать по лесу, неся смерть тысячам мелких и средних существ, беспозвоночным и позвоночным, даже, казалось бы, таким опасным, как крупные пауки, скорпионы и змеи, не говоря уже о всяких безобидных кузнечиках, амфибиях, ящерицах и грызунах. Неважно, вооружён ли их враг, или безобиден − никому нет пощады. Муравьиная тактика не даёт осечек – напасть огромной толпой и нанести множество укусов, от которых их жертва быстро погибнет.
Тем не менее, находятся лесные обитатели, жизнь которых во многом зависит от этой смертоносной армии. Они питаются либо вспугнутыми муравьями животными, либо самими муравьями. Одним из самых частых спутников муравьёв является тототль, или муравьянка-мародёр. Практически всю свою жизнь, кроме периода гнездования, она повсюду шествует за муравьями конкистадорами. Эти птицы очень юркие – они способны выхватывать добычу буквально из мандибул муравьёв. Каждую армию сопровождают десятки, а в некоторых случаях даже сотни муравьянок, невольно предупреждая своими голосами обитателей леса о приближении муравьиных легионов. Крупные животные спешат избежать встречи с этой напастью, а для некоторых более мелких существ это, наоборот, становится приглашением к пиршеству.
Первыми, кто прилетает на это пиршество, оказываются кваквалти, или сойки-муравьеды. Для охоты на этих опасных насекомых сойка, опять же, пользуется палочкой: птица подлетает к одному из флангов армии муравьёв, движущейся через лес, и тыкает в неё своё бесхитростное орудие труда. Реакция насекомых однозначна и предсказуема: разозлённые муравьи вцепляются в неё своими челюстями и не разжимают их долгое время, даже если эту палочку встряхнуть. Довольная собой птица отлетает вместе с уловом в безопасное место на дереве и с аппетитом склёвывает всех прицепившихся к её палочке муравьёв. Способ безотказный, но птицам приходится поглядывать себе под ноги: отдельные муравьи могут отделяться от основной колонны и заползать в оперение неосторожных птиц, безжалостно кусая их. Поэтому охотящиеся на муравьёв конкистадоров опытные птицы время от времени вспархивают, разбрасывая нападающих на них муравьёв вместе с листовой подстилкой. Когда колонна продвигается вперёд, отставшие от неё сойки летят в сторону головы колонны и продолжают охоту, пока не насытятся.
Но самые крупные среди любителей перекусить кисленькими муравьями − капуцины амини.
Группа молодых самцов амини, держащаяся в этой части леса, издалека узнала о появлении и местонахождении муравьёв на своей территории по крикам птицы тототль, сопровождающей колонны муравьёв. Во время одной из предыдущих вылазок на охоту за муравьями они потеряли одного из членов своей группы, пойманного молодым самцом ярахи, однако за это время к группе пристала ещё пара молодых самцов, покинувших родные стаи. В холостяцкой группе амини прошёл период установления и пересмотра социальных связей, и теперь молодые самцы вновь представляют собой более-менее единую группу. Они активно перенимают друг у друга навыки добывания пищи, и со временем все члены группы овладевают общим набором навыков, уникальным для данной группы – это своеобразная культура обезьяньей стаи.
Обезьяны спешат, ориентируясь на крики тототлей – там, где другие животные спасаются бегством, амини могут извлечь немалую выгоду для себя. По пути они перекликаются с другими группами сородичей, которые также спешат к марширующей армии муравьёв конкистадоров, надеясь заполучить свою долю добычи. Соседние и не всегда дружественные группы обезьян прислушиваются к крикам сородичей, чтобы определить, где конкретно перемещаются легионы кочующих муравьёв, и на время охоты территориальные претензии забываются. Наконец, голоса тототлей становятся слышны отчётливо, а на земле обезьяны могут разглядеть шевелящуюся массу красных тел муравьёв. С этого момента начинается настоящая охота.
Для ловли муравьёв амини специально подготавливают соответствующие прутья, в зависимости от размера самой обезьяны – чем она меньше, тем длиннее прут ей нужен. Они ловко сдирают со сломанных веток листья, протягивая их сквозь кулак: одно движение – и охотничье приспособление готово. Чтобы ловить муравьёв, амини спускаются по стволам деревьев и лиан почти до самой земли – сейчас это безопасно, потому что все крупные наземные хищники предпочитают уступить дорогу муравьям. Некоторые обезьяны даже свешиваются вниз головой с молодых деревьев или лиан, зацепившись за них хвостом и задними лапами. После этого в колонну муравьёв опускаются концы подготовленных прутьев, которые обезьяны держат в лапах. Самые опытные из них дразнят муравьёв, пошевеливая в колонне кончиком прута и заставляя их вцепиться в прутик. Наловив муравьёв, каждая обезьяна быстро откусывает им брюшко и грудь, а вцепившиеся в прутик мёртвой хваткой головы насекомых счищает об соседнюю ветку или об кору. Пока муравьи не распознали источник опасности, обезьянам удаётся изловить много насекомых. Время от времени кто-то из ловцов вскрикивает – не все муравьи вцепляются в прутик, и не всех удаётся вовремя убить укусом, поэтому кто-то из них кусает обезьяну в палец, и даже в губы. Но эти случайности не прерывают охоту.
По мере движения муравьиной колонны обезьяны перебираются с дерева на дерево, держа свои орудия ловли в зубах. Бывает, раздражённые муравьи большими отрядами отделяются от колонны, начинают залезать на деревья и кусать обезьян, поэтому капуцинам приходится спасаться от них бегством, забираясь повыше в кроны деревьев, где муравьям их не достать. Но оттуда они просто перебираются по лианам на соседние деревья, отслеживая движение массы муравьёв, снова спускаются к земле и продолжают свое пиршество. Пока конкистадоры проходят по территории амини, каждый капуцин может съесть до тысячи насекомых, а особенно крупные особи и того более.
Охота обезьян на муравьёв конкистадоров продолжается больше часа. Постепенно азарт охоты угасает, животные устают, и всё менее охотно перебираются с дерева на дерево, преследуя муравьиную колонну. Животные начинают переключаться на другие занятия: самки кормят детёнышей и ухаживают за ними, несколько зверей начали искать плоды в кроне одного из деревьев, а самцы стали приглядываться к соседям, с которыми ещё полчаса назад вместе азартно охотились на насекомых. На разных деревьях начинают вспыхивать стычки, слышатся обиженный визг и воинственные вопли. Обезьяны вновь разбиваются на группы, и холостяцкая группа самцов уходит с места охоты первой – они вообще чужие на этой территории, и пока вынуждены жить где-то между владениями двух крупных стай амини. Обезьяны из крупной стаи не стали никуда уходить: это их территория, и любой, кто заявит на неё права, должен будет вступить в стычку со всей стаей, а это небезопасно. Завершив охоту, они наслаждаются чувством сытости и могут некоторое время не заботиться о поиске пищи. Молодые обезьяны начали просто баловаться, драться и гоняться друг за другом с визгом, а взрослые занялись грумингом, укрепляя социальные связи, или просто улеглись спать прямо на ветках, свесив все лапы и закрепившись хвостами. Даже доминантный самец позволил себе крепко заснуть, и даже громко захрапел, лёжа на ветке на высоте почти двадцати метров над землёй.
Потери от охоты амини велики, но муравьиная армия может их восполнить. В жизни бродячих муравьёв чередуются две фазы – кочевая и репродуктивная. Они определяются физиологическим состоянием муравьиных маток, которые своими химическими сигналами регулируют жизнь всей колонии. Колонны разведчиков, тянущиеся впереди основной части муравьиной колонии, ищут не только пищу, но и место для безопасного прохождения репродуктивной фазы. Армия конкистадоров, уйдя с территории, населённой капуцинами амини, ищет спокойное место для устройства бивуака. Химические сигналы от маток заставляют рабочих муравьёв активно искать новые укрытия, поэтому они обшаривают все потенциально пригодные укрытия на пути движения колонии – в особенности норы грызунов. При этом хозяева нор часто попадают в ловушку и оказываются съеденными муравьиной армией. Яйцеводы маток заполнены зрелыми яйцами, и муравьям срочно необходимо отыскать достаточно защищённое место, где их поход прервётся на некоторое время.
К вечеру следующего дня им удалось найти подходящее укрытие – выгнивший ствол старого дерева, лежащий на земле, с огромным дуплом. Колонна разведчиков, обнаружившая укрытие, подала химический сигнал остальной колонии, и красная шевелящаяся масса муравьёв начала медленно заполнять найденное укрытие. Всех обитателей дерева, кто не успел убежать или улететь, просто съели в их же собственном доме. Рабочие муравьи быстро начали уборку будущего гнезда, вынося наружу мусор и помёт его бывших обитателей, а также останки самих обитателей, несъедобные для муравьёв. И лишь после этого в гнездо заползли матки с переполненными яйцами брюшками. Уже в первые часы нахождения в этом гнезде были отложены первые тысячи яиц, которые стали предметом нежной заботы рабочих муравьёв. Следующие три недели колония проведёт в этом месте. У десятка маток начался новый репродуктивный цикл. За эти три недели им предстоит большая работа: каждая отложит до полумиллиона яиц, из которых вылупятся личинки. В это же время из коконов предыдущего репродуктивного цикла должны появиться несколько миллионов новых воинов. Всё это время императрицы и их юное потомство будут защищены миллионной свитой из сцепившихся друг с другом живых муравьёв, создавших внутри укрытия огромный живой муравейник – бивуак. Так и живёт эта кочевая армия, каждые две-три недели переходя от одного бивуака к другому. Во время остановок она восстанавливает свою численность и омолаживается за счёт появления новых рабочих и солдат.
Пока часть рабочих муравьёв конкистадоров создала из собственных тел бивуак и обеспечивает укрытие плодовитых самок и потомства, другая часть опустошает окрестности и приносит в муравейник пищу. Время от времени рабочие меняются ролями, поэтому все рабочие муравьи находятся в хорошей форме, а само живое гнездо постоянно обновляется.
Век рабочего муравья во взрослом состоянии недолгий: лишь немногие особи способны пережить три оседлых фазы существования колонии. Очень много муравьёв гибнет во время кочевой фазы, становясь жертвами птиц и других насекомоядных животных во время выполнения своих ежедневных обязанностей по обеспечению жизнедеятельности колонии. Солдаты чаще всего гибнут «на боевом посту», защищая членов колонии от врагов. Их главная задача – обеспечить безопасность маток колонии, от жизни и здоровья которых зависит успех воспроизводства колонии. Рабочие муравьи и солдаты – расходный материал колонии, их роль состоит лишь в содействии распространения маткой генов, в том числе идентичных их собственным. Зато матка благодаря заботе рабочих и солдат доживает до почтенного возраста одного года и больше. Пока колония находится в оседлой фазе, из коконов выходят новые солдаты и рабочие. В относительной безопасности своего жилища, построенного из тел сородичей, они набираются сил, их хитиновые покровы становятся твёрже, и новое пополнение колонии включается в домашние обязанности. Молодые рабочие муравьи становятся главным образом «строительным материалом» бивуака – они заменяют собой более старших, которые начинают охотиться или играют роль кормильцев и уборщиков внутри гнезда. Молодые муравьи-солдаты вливаются в ряды охраны гнезда и распределяются на подступах к самому гнезду и вокруг камер, где пребывают матки, окружённые наиболее приближёнными к ним рабочими-няньками, занятыми выращиванием потомства колонии. Они ухаживают за яйцами, очищают их от загрязнений и прорастающих спор грибков, кормят личинок и убирают за ними отбросы, а также помогают выходить из коконов молодым муравьям и относят их в безопасное место, где те могут дождаться, пока окрепнет их хитиновый панцирь.
Паразиты несколько замедляют воспроизводство колонии, хотя живут по закону больших чисел, и лишь немногим из них удаётся завершить свой жизненный цикл. Некоторые личинки муравьёв, заражённые наездниками, успешно окуклились, но на этом их жизнь закончилась. Через какое-то время их коконы начинают испускать явственный запах смерти, и рабочие муравьи без колебаний избавляются от них, стаскивая их на свалку, устроенную на некотором расстоянии от укрытия колонии. Собственно, куколка муравья внутри кокона погибла немного раньше, когда всю её выела изнутри личинка наездника, резко ускорившая свой рост к началу оседлой фазы жизни колонии хозяев. А запах, аналогичный муравьиному запаху смерти – лишь небольшая эволюционная хитрость, позволяющая этому насекомому беспрепятственно покинуть муравьиную колонию и появиться на свет в относительно безопасном месте. Этот запах выделяет сама личинка наездника, заставляя муравьёв эвакуировать её из гнезда. На свалке отбросов муравьиной колонии из муравьиных коконов появляются крохотные наездники, которые разносятся по лесу слабыми воздушными потоками в поисках колоний бродячих муравьёв.
Некоторые рабочие муравьи в колонии начинают вести себя странно. Они подолгу стоят на одном месте, не обращая внимания на толчки и прикосновения антенн сородичей. Их реакция заторможена, а движения редки и беспорядочны. Через некоторое время у таки муравьёв начинают отваливаться головы. Это также результат заражения паразитом – мухой муравьиным палачом. В голове каждого такого муравья находится готовая к окукливанию личинка мухи. Прочная головная капсула муравья стала надёжным укрытием для её безопасного развития. Выбраться из такого укрытия – не проблема, хотя для этого приходится пожертвовать жизнью заражённого муравья: личинка просто растворила связки своими пищеварительными ферментами, и голова муравья отвалилась от тела сама. Смерть от паразита может застигнуть муравья где угодно – в составе живой конструкции бивуака, во время отдыха или поиска пищи. Задача мухи-горбатки – не попасться на глаза сородичам своей жертвы, и в этом ей помогают сами муравьи. Когда муравей-хозяин умирает в пределах гнезда, рабочие муравьи, обеспечивающие чистоту бивуака, просто выбрасывают из него тела погибших сородичей на свалку колонии. Отдельные головные капсулы муравьёв с развивающимися внутри них куколками мухи-горбатки оказываются там же. Поэтому насекомому-паразиту нужно лишь немного подождать, и тогда у него появляется перспектива продолжить свой жизненный цикл.
Выходя из куколок, мухи муравьиные палачи находят друг друга и спариваются прямо на свалке муравьиной колонии. После этого насекомые улетают, ориентируясь по запаху цветов, на поиски нектара, который ненадолго продлевает им жизнь. Самцы останутся дежурить на цветках в ожидании прилёта новых самок, а оплодотворённые самки, подкрепившись нектаром цветков, начинают искать хозяев для откладки в их тела своих яиц. Так терроризирующие весь лес полчища воинствующих кочевников «расплачиваются» за то, что сеют смерть по пути своего движения. В процессе эволюции формы взаимодействия между видами одного природного сообщества становятся очень сложными, и даже изощрёнными: на всякого убийцу находится ещё более изощрённый убийца. Однако все эти сложные взаимоотношения, складывающиеся в живой природе, призваны поддерживать общий баланс в экосистеме.
Пока колония муравьёв конкистадоров находится в оседлой фазе, матки откладывают множество яиц, а первые личинки, выведшиеся из яиц, получают обильное питание из мяса разнообразной дичи – от крохотных насекомых до грызунов и птиц. Рабочие муравьи конкистадоры обладают отлаженной системой оповещения о потенциальной добыче и мобилизуют сородичей не хуже, чем медоносные пчёлы эпохи человека. Количество феромона мобилизации, испускаемого рабочим муравьём, напрямую зависит от количества найденной им пищи, а тропа, меченая его запахом, помогает сородичам отыскать источник пищи. Муравьи охотно поедают относительно свежую падаль и остатки добычи хищников, и не брезгуют обследовать даже сильно разложившуюся падаль, где их больше интересуют личинки трупоядных насекомых. Территория вокруг колонии покрывается сетью троп муравьёв-фуражиров, по которым в колонию постоянно доставляется пища. Колония живёт полной жизнью – но всего лишь до очередного химического приказа маток. Муравьи постоянно обмениваются друг с другом пищей, а вместе с ней – и химическими веществами, которые выделяют представители разных каст. Пробуя пищу, многократно смешанную в организмах разных особей, плодовитые самки получают своеобразный химический «отчёт» о состоянии дел в колонии.
…Прошло около трёх недель оседлой жизни колонии муравьёв конкистадоров. За это время они изрядно проредили популяции мелких существ в лесной подстилке вокруг своего гнезда, и рабочим муравьям колонии приходится совершать дальние вылазки в места, которые ещё не затронуты их деятельностью. И во время одной из таких вылазок одному из разведчиков колонии удалось обнаружить муравьиную тропу, по которой деловито снуют туда-сюда мелкие муравьи золотистого цвета. Разведчики муравьёв конкистадоров вышли на внешний край владений мегаколонии муравьёв почтека, и это событие может сыграть огромную роль в жизни колоний обоих видов.
Разведчику кочевников повезло: к вечеру он добрался до бивуака целым и невредимым, в отличие от встреченных им рабочих почтека: одного из них он убил и принёс с собой, а другого по пути в гнездо склевала птица. Поэтому кочевники могут в полной мере воспользоваться преимуществом внезапности нападения, хотя мегаколония почтека превосходит их численностью.
В колонии кочевников конкистадоров подросло новое поколение солдат, которые пока знают лишь оседлую жизнь и сражались исключительно с единичными насекомыми, случайно попавшими в бивуак муравьёв конкистадоров. Их численность достаточно высока, поэтому армия лесных кочевников стала даже немного сильнее, чем прежде. Они выделяют в воздух свои феромоны, и по их концентрации в воздухе матки колонии определяют, когда завершится этот цикл оседлой жизни.
Появление рабочего муравья с зажатым в жвалах трупом муравья почтека лишь на первый взгляд кажется рядовым событием. Однако сородичи воспринимают эту ношу рабочего как послание, определяющее их дальнейшие действия. Они касаются мёртвого муравья почтека антеннами и запоминают его запах – запах обжитого гнезда, личинок, пищи и множества муравьёв чужого вида. Это запах мира, который муравьи конкистадоры привыкли завоёвывать и грабить. Возможно, это и есть тот самый ключевой стимул, который может заставить колонию этих муравьёв сняться с обжитого места и перейти к кочевой фазе жизненного цикла. Ночью бивуак муравьёв конкистадоров пришёл в движение – солдаты собираются группами и выделяют в воздух небольшие порции мобилизационного феромона, который заставляет рабочих сниматься с насиженного места, покидать живые стены бивуака и собирать личинок и куколок. Колония находится в состоянии, которое можно описать как «нерешительность», и из этого состояния в самые глухие ночные часы её выводит сразу несколько порций мобилизационного феромона с химическими «подписями» маток. Они успешно завершили цикл яйцекладки, пришли в норму и готовы продолжить путь. Можно собираться в новый военный рейд.
Рабочие муравьи, получив этот химический сигнал, начинают организованно и массово покидать бивуак. Некоторые ныряют вглубь уменьшающегося гнезда и подхватывают личинок и куколок. Матки выползают из остатков гнезда, окружённые свитой из рабочих и солдат, и под действием испускаемых ими феромонов колония выстраивается в походное положение. Муравьи-разведчики безошибочно ведут колонию по следу удачливого сородича, напавшего на след колонии муравьёв почтека. Их сопровождают свирепые муравьи-солдаты, готовые отразить внезапное появление врага. Плодовитые самки окружены многочисленной охраной, а следующие в арьергарде колонны особи несут личинок и куколок. Колония выстраивается в обычный походный строй.
Военный набег многомиллионной орды неизбежен, и мирная империя почтека обречена на нападение и разграбление. Идут последние часы мирной жизни мегаколонии.
Небо на востоке светлеет, начинается утро – обычное утро над переменно-влажным тропическим лесом неоценового Юкатана. Из-за горизонта медленно поднимается солнце.
Ночная прохлада ещё держится в воздухе, и бриллиантами блестит на листьях роса. Ночные жители леса уже спрятались в своих укрытиях, а дневные жители стряхивают с себя сон. В пологе леса слышатся крики птиц – они просыпаются самыми первыми. Где-то вдалеке раздаются вопли и визг стаи амини – обезьяны проснулись, и теперь ссорятся из-за еды.
На опушке леса на солнце сверкает множество крупных «пирамид», покрытых росой. Это та самая империя муравьёв почтека – огромная мегаколония, состоящая из сотен тысяч муравейников. Миллионы крохотных золотистых насекомых, проснувшихся на заре, чистятся и принимают солнечные ванны. Они прижимаются телом к прогреваемым солнцем стенам своего гнезда, чтобы побыстрее активизироваться и приступить к своим обязанностям. Некоторые из них потягиваются, разминая конечности, плохо слушающиеся их в прохладном утреннем воздухе. Скоро, очень скоро солнце нагреет воздух, но муравьи стараются начать свой день как можно раньше, чтобы получить преимущество перед возможными конкурентами или нахлебниками в своих владениях. После небольшой разминки муравьи разбегаются, чтобы заниматься своими делами – рабочие одними, а солдаты другими. Строители продолжили поправлять муравейники и собирать материалы для постройки новых гнёзд – это приходится делать постоянно, потому что обитатели леса приходят в мегаколонию кормиться, и часто наносят гнёздам сильные разрушения, как это делает огромный микисияк. Муравьи-пастухи проверяют «домашний скот» колонии – ползают по посадкам муравьиной калатеи и собирают выделения гусениц папалотля, или расселяют личинок червецов по новым кустам, чтобы не ослабить конкуренцию между ними. Фермеры занялись уходом за калатеями и сбором их экстрафлорального нектара и семян. Некоторые из них, осторожно зажав семена калатеи в жвалах, поползли туда, где кусты уже погибли из-за паразитировавших на них червецов, чтобы засеять новые территории. Некоторые из фермеров начали искать проростки нежелательных видов растений и подгрызать их, чтобы те не становились конкурентами культивируемых ими калатей. Собиратели отправились на поиски помёта животных. Разведчики разбежались по тропам, проложенным через владения своих секторов колонии, попутно собирая мелких насекомых в пищу остальным членам колонии. Значительная часть муравьёв-солдат, занимавшихся охраной территорий, разошлась по своим вахтам – одни защищают подступы к муравейникам, другие – стада «домашних животных» или сады калатей; немногие оставшиеся охранники обеспечивают безопасность гнёзд внутри, охраняя подступы к камерам маток и к инкубаторам, где выращиваются личинки. Рабочие-няньки поспешили кормить личинок и перетаскивать коконы с куколками в лучшие температурные условия. Охотники отправились на поиски добычи, очистители занялись расчисткой новых территорий от ненужных сорняков и сухостоя. В самих муравейниках проснулись масеуалли – муравьи-крестьяне, которые сразу же продолжили ухаживать за грядками «муравьиного янтаря». Грибок нуждается в постоянном уходе, в противном случае урожая можно не дождаться. Тут же по грядкам ползают мокрицы янтарные стражи, поедающие клещей-вредителей янтарных воров, гнилые фрагменты субстрата и сорную плесень. Крохотные, почти прозрачные муравьи-воры ичтеккехи подворовывают с грядок дрожжи, но вместе с ними уничтожают и личинок клеща янтарного вора. Клещи, в свою очередь, прячутся под слоем грибка, чтобы их не заметили, пока они будут завтракать.
Чуть позже к россыпям «муравьиного янтаря» прибежали рабочие почтека с брюшками, полными сладких выделений гусениц папалотля. Они делятся этой пищей с масеуалли в обмен на выращиваемые ими дрожжевые грибки. Проглотив достаточно «муравьиного янтаря», рабочие почтека побегут по всей мегаколонии, делясь витаминными дрожжами со всеми остальными «гражданами» великой муравьиной империи.
Над садами муравьиных калатей вьются розовокрылые бабочки папалотль, а блестящие пчёлы и осы собирают нектар...
Мир наполнен спокойствием, и ничто не предвещает беды.
Прошлым вечером муравьям конкистадорам просто повезло. Они сумели выиграть ночь для мобилизации колонии и подхода к окраинам мегаколонии почтека. Но сейчас им не удалось напасть на колонию незаметно. Разведчики почтека наткнулись на первых муравьёв конкистадоров, не всех их удалось убить завоевателям, и оставшиеся в живых муравьи бросились к своему гнезду, помечая дорогу феромоном, благодаря чему многие дозорные были предупреждены о приближающейся армии врага. Сообщение на феромонном языке быстро распространилось по окрестностям колонии, оповещая весь сектор мегаколонии о наступающем на империю войске безжалостного неприятеля. Почувствовав этот сигнал, стража муравьиных гнёзд-крепостей приходит в сильнейшее волнение: муравьи закрывают все входы и выходы, впуская в гнездо только сбегающихся со всех сторон сородичей, несущих для сохранения добро со всех концов мегаколонии. В самих крепостях рабочие муравьи начинают прятать маток, яйца, личинок и куколок. Перед лицом такой опасности муравьи стараются спрятать в гнезде даже часть своих «домашних животных» – самых молодых гусениц папалотля и личинок червецов. Также муравьи эвакуируют запасы белковой пищи, унося их по тайным ходам ближе к защищённому центру империи.
Муравьи конкистадоры вступают на территорию мегаколонии почтека. Красной лавиной они выползают из джунглей, и первое, что попадается им на пути – колонии червецов на кустарниках на внешней границе владений почтека. Червецы-обжоры сидят на растениях открыто, и у них практически нет шансов спастись: среди них выживут лишь те, кто сидит на самых верхушках кустарников. Нижние ветви муравьи конкистадоры обшаривают с убийственной тщательностью, и выкуп в виде сладкой пади им не нужен – они пришли за мясом, и червецов не спасает их защитный покров из восковых нитей. Своими длинными жвалами они легко вскрывают защитные покровы и истребляют массы червецов. В лучшем положении находятся корневые червецы – они прячутся под землёй, и захватчикам не всегда удаётся найти входы в галереи, ведущие к их колониям. Однако часть этих насекомых также пала жертвами муравьёв конкистадоров.
Растения муравьиной калатеи не такие высокие, как кустарники, поэтому у гусениц бабочки папалотля нет шанса на спасение. Муравьи конкистадоры массами облепляют их и убивают ядовитыми укусами, падая с листьев растения вместе с этими гусеницами. На земле гусениц тут же раздирает и поглощает толпа муравьёв.
В течение примерно трёх часов муравьи конкистадоры переходят через зону плантаций муравьёв почтека и оказываются невдалеке от их гнёзд – крепостей из земли и растительного мусора. На своём пути они встречают небольшие группы муравьёв почтека, не успевших укрыться в гнёздах, и расправляются с ними, почти не замедляя своего продвижения: численный перевес позволяет им раздирать более мелких муравьёв почтека практически на ходу, и сразу же поедать.
Враг уже у ворот, и муравьи почтека встречают его во всеоружии. Входы в гнёзда охраняются, а на поверхности гнёзд собрались массы муравьёв из каст рабочих и солдат, блестя золотом в лучах солнца. Земля перед гнёздами покрыта шевелящимся красным ковром тел муравьёв-захватчиков. Окружив одно гнездо муравьёв почтека, муравьи конкистадоры идут на приступ. Первое, что они делают при нападении – используют химическое оружие, специальный алломон, выпускаемый из дюфуровой железы, который вызывает панику у рабочих муравьёв почтека. Находящиеся под его воздействием насекомые словно теряют ориентацию: они просто беспорядочно бегают по поверхности гнезда, не оказывая сопротивления захватчикам. Это оружие успешно работает уже много миллионов лет, и муравьи конкистадоры с течением времени просто улучшили его действие – под действием больших доз алломона рабочие муравьи противника буквально впадают в ступор в пределах досягаемости жвал муравьёв конкистадоров, и половина защитников колонии просто выводится из строя. Теснимые муравьями конкистадорами, рабочие муравьи почтека, не успевшие скрыться в гнёздах-крепостях, уже не оказывают сопротивления и становятся первыми жертвами врага. Солдаты муравья конкистадора просто расстригают их жвалами или раздавливают им головы, бросая трупы врагов и продолжая наступление. Химическое оружие их вида всё так же действенно, как у их предков в эпоху человека.
За 25 миллионов лет войн между потомками двух видов, берущих своё начало ещё в эпоху человека, тактика ведения сражений менялась вместе с видами: виды, выработавшие удачную тактику и стратегию обороны или нападения, выживали, а проигравшие попросту вымирали. Межвидовые сражения стали одним из факторов эволюции, определявших направление изменений в ряду предков каждого из этих видов. Методом проб и ошибок природа совершенствовала навыки военного искусства обоих видов.
Муравьи почтека в процессе эволюции приобрели оружие возмездия. Прежде всего, у них появилась каста солдат, способных сражаться и дорого отдавать свою жизнь в бою за гнездо. В отличие от простых рабочих муравьёв, под действием того же самого вражеского алломона они впадают в бешенство, и при этом каждый солдат начинает выделять феромон опасности, который «приводит в чувство» рабочих муравьёв, нейтрализуя действие алломона врага. Очнувшись, рабочие муравьи начинают спасать от врагов маток и потомство, а в это время солдаты почтека, доведённые до исступления оружием врага, набрасываются на муравьёв конкистадоров. Защита всего муравьиного государства и каждого отдельного гнезда – это целиком и полностью задача касты солдат почтека.
Применив химическое оружие, чтобы склонить равновесие сил в свою пользу, муравьи конкистадоры переходят к следующему этапу сражения – к захвату отдельных миниколоний. Масса муравьёв конкистадоров способна быстро расправиться с населением каждой отдельной колонии почтека, поэтому они избирают именно такую тактику. Муравьи конкистадоры просто окружают гнёзда, представляющие собой небольшие крепости, изолируют их от возможного подкрепления из соседних гнёзд и сужают кольцо, сражаясь с солдатами почтека, уничтожая оказавшихся на поле боя рабочих особей почтека и выискивая слабые места в обороне гнезда. Во время боя у входов в гнездо муравьи конкистадоры своим алломоном провоцируют солдат почтека на драку, а затем по одному вытаскивают их из отверстия входа и убивают. В некоторых местах им удаётся таким образом прорвать оборону гнезда-крепости, и тогда они начинают расширять вход и бросаются в получившуюся брешь, убивая по дороге всех защитников и захватывая всё попадающееся «под руку»: добычу или пищевые запасы. В таких местах по занятому муравьями конкистадорами входу в гнездо движутся сразу два потока насекомых – солдаты и рабочие муравьёв конкистадоров устремляются внутрь атакованного гнезда почтека налегке, а навстречу им движется поток сородичей, гружёных добычей – личинками и коконами почтека, телами убитых муравьёв, украденными запасами пищи.
Разбившись на несколько крупных групп, муравьи конкистадоры захватывают одну крепость за другой, сокрушая сопротивление муравьёв почтека, а рабочие муравьи конкистадоры, подобно обычным грабителям, обшаривают разгромленные крепости почтека и выносят всё, что можно стащить – всё, что не успели спрятать или унести доблестные защитники, рабочие почтека. Теснимые вглубь гнезда, рабочие особи почтека собираются в небольшие отряды и контратакуют захватчиков в узких галереях и камерах гнезда. Периодически между рабочими почтека и рабочими муравья конкистадора вспыхивают стычки – например, за неспрятанный расплод.
Подходы к камерам, где находятся матки почтека, становятся ареной особенно яростной борьбы: здесь держатся самые крупные и сильные солдаты почтека, которые, чувствуя запах матки, готовы идти в последний бой со всей возможной яростью. Некоторые проходы оказываются забитыми телами солдат почтека, и солдаты муравьёв конкистадоров, разбирая проход, сталкиваются с новой волной сопротивления, и порой бывают вынуждены отойти. Силы армий не равны: если воины почтека вырастают до пяти миллиметров в длину, то воины конкистадоров бывают как пять, так и шесть миллиметров в длину. И самые крупные муравьи-солдаты конкистадоров являются главной ударной силой наступающей армии: они всюду бросаются первыми, пробивают дорогу большими твёрдыми головами и особенно крупными и мощными жвалами, хватают ими самых первых и самых храбрых защитников крепостей, и при помощи алломонов пытаются сеять панику среди защитников атакованного гнезда. Но устроить панику среди обороняющихся муравьёв почтека удаётся не всегда. Воины почтека не менее бесстрашны и тысячами убивают противников, пытающихся захватить их дома, маток и потомство. Впадая в бешенство под действием алломона, выделяемого муравьями конкистадорами, они не жалеют своей жизни, нападая на «элитный» десант конкистадоров, состоящий из особо крупных воителей. Каждого из этих муравьёв облепляют одновременно несколько солдат почтека, загрызая превосходящего по силе врага и нанося удары ядовитым жалом. Это ещё одно секретное оружие муравьёв почтека – острейшее ядовитое жало, которым они беспощадно поражают врага, куда только получится: в брюшко, в грудь, в голову. Солдаты муравьёв-конкистадоров покрыты крепкой хитиновой бронёй, поэтому обороняющиеся муравьи почтека стараются нанести укол жалом в мягкие сочленения между сегментами. Это сложно сделать, потому что муравей конкистадор физически сильнее, однако, если это удаётся, их яд моментально убивает врага, особенно если укол нанесён в горло или в грудные сегменты, в основания ног. У муравьёв конкистадоров тоже есть жало, но оно короче, не такое острое, и укол вводит в тело врага значительно меньше яда. Поэтому у муравьёв почтека есть преимущества в ближнем бою, хотя такой бой чаще всего означает верную гибель отважного бойца. Получив удар жалом муравья конкистадора, муравей почтека лишь отчасти теряет силы и становится медлительным, но остаётся в строю. Однако медлительность делает его уязвимым, и муравьи конкистадоры с большой степенью вероятности убивают отравленных ядом солдат противника.
Обе армии огромны и насчитывают миллионы воинов. Поэтому битва между двумя империями может длиться часами, забирая жизни всё большего и большего числа бойцов с обеих сторон. Муравьи умирают, вцепившись друг в друга мёртвой хваткой, и даже смерть не заставляет их разжать жвалы. Однако даже самая долгая, жестокая и кровавая битва не может длиться вечно. В природе длительность и накал такого рода сражений определяется биологической целесообразностью. Ведь фактически такая война между видами – это всего лишь способ добычи ресурсов, произведённых другим видом. И для агрессора целесообразно, чтобы выигрыш в виде количества добычи, захваченной таким способом, значительно перевешивал проигрыш в численности, на восполнение которого будет израсходована часть захваченных ресурсов. Если победа в такой войне между биологическими видами даётся слишком дорогой ценой – это прямая дорога к вымиранию вида воителей.
Захватчики добились того, чего хотели, хотя цена этого кажется огромной. Целый сектор империи почтека был уничтожен и разорён, многие матки, приплод, продуктивные насекомые-симбионты и запасы мясной пищи были похищены завоевателями и пошли на прокорм прожорливой колонии муравьёв-конкистадоров. Кочевые муравьи – исключительно хищники, поэтому грибные плантации и запасы семян калатеи остались нетронутыми. Но случайными жертвами великой войны почтека и муравьёв конкистадоров стали симбионты почтека – муравьи-грибоводы масеуалли. Немногие колонии этих муравьёв выжили, скрывшись в глубинных камерах «грибных садов», и после окончания битвы стали робко выбираться в разорённые верхние ярусы, расчищая засыпанные землёй тоннели. Грибоводческие хозяйства масеуалли понесли значительный урон: камеры «грибных садов» были полем боя, и теперь там, где росли пласты «муравьиного янтаря», лежат в грязи сцепившиеся трупы муравьёв конкистадоров и почтека. В верхних ярусах уцелели лишь единичные особи муравьёв масеуалли, а их безобидные соседи, мокрицы янтарные стражи, были почти поголовно истреблены захватчиками, для которых они – всего лишь лёгкая добыча. В некоторых местах разорённых «грибных садов» масеуалли ещё остались крохотные муравьи-воры ичтеккехи, которые во время сражения были просто растоптаны воюющими сторонами. Матки ичтеккехов были найдены и пошли на корм захватчикам, поэтому выжившие рабочие особи этого вида дезорганизованы – без химических «приказов» своей матки они могут лишь тихо доживать свои дни.
Кочевая империя муравьёв конкистадоров понесла ощутимый урон, потеряв более половины своего войска, несмотря на захват богатой добычи. Фактически, большинство уцелевших солдат этих кочевников было занято охраной маток и потомства, пока основные силы колонии штурмовали мегаколонию почтека. По большому счёту, армия муравьёв конкистадоров была в несколько раз сильней защитников-почтека, и шансы на выживание у почтека были поистине минимальны. Но бесстрашная армия почтека всё же смогла удержать фронт и не дала прорвать последние рубежи обороны, и таким образом не позволила кочевникам полностью уничтожить свою державу. Империя почтека лежит в руинах, её величие померкло, но она была сохранена титаническими усилиями своих защитников.
Эти масштабные битвы регулярно разгораются в тропических лесах неоценовой Центральной Америки. Таким страшным образом два успешных и плодовитых вида муравьёв контролируют численность друг друга, не давая чрезмерно разрастаться обеим империям: оседлой и кочевой. При этом столкновение армии муравьёв конкистадоров с одной и той же мегаколонией почтека происходит довольно редко. Однако в тропических лесах бродит много армий муравьёв конкистадоров, и империи почтека регулярно подвергаются испытанию на прочность. Чаще всего масштабы нападений кочевых муравьёв незначительны, и они могут опустошить не больше одного-двух гнёзд. Но изредка во владения почтека вторгается гигантская кочевая армия, и тогда количество опустошённых гнёзд почтека исчисляется десятками и сотнями, а их владения на протяжении сотен метров приходят в запустение. И тогда следом за кочевыми муравьями приходят джунгли, забирая себе территории, некогда отвоёванные этими муравьями. И пока восстанавливаются колонии почтека, дикие травы полностью заглушают их бывшие культурные посадки.
…Но даже после такой кровавой жатвы жизнь продолжается. Рано или поздно воюющие стороны прекращают конфликт, и захватчики, собравшись в колонны, уходят обратно в лес, унося с собой богатые трофеи. Теперь их личинки будут накормлены, и вся колония кочевников, до самого последнего рабочего муравья, будет есть досыта в ближайшее время. Рабочие муравьи с трудом тащат трофеи, а плодовитые самки в изобилии получают корм по первому требованию. Не исключено, что успех в военной кампании может привести к тому, что кочевому племени потребуется перейти к оседлой фазе несколько раньше, чем обычно. Получая обильное питание, личинки муравьёв конкистадоров растут активно – они станут прекрасным пополнением для поредевшей колонии, из них вырастут новые сильные рабочие и могучие солдаты, сеющие страх среди обитателей леса – от мельчайшей букашки до свирепого ярахи и огромного койяметля. Новая война обязательно будет – не здесь и не сейчас, и не с этой мегаколонией почтека. Но после того, как появится новое поколение рабочих и солдат, она просто неизбежна – таков образ жизни муравьёв конкистадоров, сложившийся за миллионы лет их эволюции, и это часть их природы.
А муравьи почтека не покидают обжитых мест: это их дом, и после столкновения с ордой лесных кочевников им предстоит устранять последствия войны. Если во время сражения главную роль играли солдаты муравьёв почтека, то после войны гораздо важнее становится деятельность рабочих особей. Уцелевшие рабочие муравьи из разорённых гнёзд обходят поле брани в поисках своих раненых сородичей. Муравьи почтека очень гуманны по отношению к сородичам, если здесь уместно это слово, и их рабочие собирают с поля боя всех своих раненых сородичей, отличая членов своего гнезда по запаху. Колонны рабочих переносят раненых в своеобразные лазареты, где те получают надлежащую заботу: их кормят, дают отдохнуть и отлежаться, и даже ампутируют раненые антенны и конечности. У взрослого насекомого они уже не отрастают, поэтому ветераны битв остаются инвалидами на всю оставшуюся жизнь. Тем не менее, в колонии они всё равно находят себе занятие по силам. Чаще всего такие покалеченные муравьи дежурят у входов в гнездо: пусть у них меньше ног, чем должно быть, их жвалы ещё сильны и готовы задержать дерзкого чужака, решившего проникнуть в гнездо. А покалеченные рабочие, поправившись, начинают работать на свалках колонии – они становятся своеобразными «изгнанниками», не контактируют с живыми и здоровыми сородичами, и занимаются уборкой трупов и отбросов, которые приносят к свалке здоровые сородичи.
Муравьи конкистадоры приспособлены к кочевому образу жизни. Во время кочевой фазы жизненного цикла они не задерживаются нигде дольше, чем на одну ночь, и никогда не строят постоянных укрытий. Если нужно построить укрытие для самок и потомства, его составляют из своих тел рабочие особи. Поведение муравьёв конкистадоров полностью подчинено образу жизни, поэтому муравей, который не может двигаться вместе со всей колонией – это, фактически, мёртвый для колонии муравей, даже если он ещё подаёт признаки жизни. Поэтому муравьи конкистадоры бросают своих раненых на поле боя, и даже после отхода основных сил захватчиков у рабочих и солдат почтека есть шанс стать жертвой врага, у которого уже нет сил отступать, но ещё есть решимость сражаться. Чаще всего с такими ранеными, но ещё живыми врагами сталкиваются рабочие почтека, собирающие своих убитых и раненых. Некоторые муравьи конкистадоры могут потерять практически все ноги, но при появлении групп муравьёв почтека они начинают шевелиться, разевать жвалы, и пробуют схватить приближающихся врагов. Рабочие особи почтека также вооружены жалом, хотя оно меньше и слабее, чем у солдат. Тем не менее, они смело набрасываются на врагов и умело наносят им удары жалом в уязвимые сочленения тела. Иногда умирающему муравью конкистадору удаётся убить кого-нибудь из рабочих почтека, но это скорее случайность.
В лучах послеполуденного солнца место сражения кажется усеянным сокровищами – золотистыми телами муравьёв почтека и рубиновыми телами муравьёв конкистадоров. Это картина, достойная кисти художников-баталистов эпохи человека, но в мире неоцена некому полюбоваться этой красотой. Соседи муравьёв воспринимают последствия эпической битвы двух империй исключительно с утилитарной точки зрения: погибших муравьёв очень много, и их тела – это пища. Поэтому со всей округи к месту битвы собираются насекомоядные птицы: тототли, чауицтли, кваквалти и многие другие, чтобы отведать даровое угощение.
Значительная часть погибших насекомых будет склёвана птицами, однако муравьи почтека всё равно тщательно очищают свою территорию от последствий битвы. Благодаря тонкому обонянию они ощущают едва уловимый запах смерти и могут обнаружить трупы других муравьёв даже среди растений или под слоем песка. Трупы муравьёв, не склёванные птицами, будут перенесены на свалку колонии, чтобы не стать источником заразы для живых муравьёв, которых и без того осталось очень мало.
К телам других насекомых муравьи относятся менее щепетильно: они воспринимают их лишь как пищу, а что не пригодно в пищу, будет тщательно пережёвано муравьями масеуалли и переработано в удобрение для грядок «муравьиного янтаря».
Прошла ночь, настало новое утро, и теперь уже даже невооружённым глазом видно, что когда-то могущественная, изобильная и процветающая мегаколония беспощадно разорена. В гнёздах, наиболее пострадавших от набега кочевников, осталось лишь по одной матке, или вовсе ни одной, и немногие уцелевшие рабочие муравьи хаотично ползают из стороны в сторону, лишившись привычных химических «приказов» маток, определявших распорядок всей их жизни до набега. По-прежнему шуршат на ветру листья муравьиной калатеи, по которым ползают лишь единичные гусеницы бабочки папалотля, случайно уцелевшие во время набега кочевых муравьёв. Кустарники на краю владений почтека, почти полностью очищенные от червецов, на какое-то время получают передышку, но рано или поздно муравьи вернутся и расселят по побегам растений новые орды сосущих насекомых, истощающих их.
Множество гнёзд, расположенных на одном из краёв мегаколонии почтека, почти полностью лишилось населения, однако следы присутствия муравьёв ещё сохранились, поэтому соседние гнёзда начинают обследовать опустевшую территорию. Империю нужно возрождать, а потому миллионы усердных рабочих и воинов выходят на свой трудовой или боевой пост и начинают выполнять свои прямые обязанности, восстанавливая благополучие и славу родного государства.
Кроме того, некоторые гнёзда мегаколонии дали своеобразные «семена»: незадолго до нападения муравьёв конкистадоров численность этих гнёзд превысила допустимые пределы, и это обстоятельство стало толчком для своеобразного «роения» гнёзд, от которых отделились несколько групп насекомых, отправившихся осваивать новые места обитания. Целые армии муравьёв, включающие представителей всех каст и размерных классов, рабочие муравьи, способные выполнять различные обязанности, под охраной муравьёв-солдат унесли из «метрополии» десятки оплодотворённых маток-почтека. Среди их ноши были и матки муравьёв масеуалли, которые, в свою очередь, несли в жвалах культуру дрожжевого грибка. Самок масеуалли также сопровождала свита из рабочих муравьёв, которые отважились выйти на свет вслед за ними. Ещё «отпочковавшиеся» мини-колонии почтека забрали с собой множество пророщенных семян калатей и симбионтов муравьёв – гусениц, червецов, и даже мирмекофильных мокриц. Эти «роения» не были спонтанными событиями, колонии готовились к ним долго. Сначала в разные стороны по муравьиным тропам расходились разведчики в поисках подходящей местности для создания новой мегаколонии: словно учёные-агроэкологи, они изучали местность, учитывая наличие и доступность влаги, характер почв, их пригодность для разведения калатей, характер имеющейся растительности и другие факторы, влияющие на успешность колонизации. Возвращаясь в мегаколонию, разведчики оставляли по дороге следовые феромоны, по которым ориентировались другие муравьи. За разведчиками на подходящие территории выдвигались крупные рабочие-строители, которые начинали создавать на новом месте новые жилища, полностью подготовленные для размещения новых поселенцев. Когда жилища были готовы, «армии колонистов» следовали строго определённым маршрутом, ведомые муравьями, которые уже не раз бывали на новом месте.
Начинать жизнь в новом гнезде с нуля всегда сложно, поэтому в первое время «культурным» почтека придётся вести жизнь, очень похожую на жизнь «диких» муравьёв в джунглях. Первой пищей молодой колонии будут добытые на охоте насекомые, а также выделения червецов, которые начнут уничтожать окружающий бурьян. По мере роста калатей начнётся развитие сельского хозяйства, а в подземных «грибных садах» со временем будут собраны первые урожаи «муравьиного янтаря», возможно даже, без вредителей-клещей. Позже самки муравьёв ичтеккехов самостоятельно найдут по запаху «грибные сады» и поселятся в них, вместе с другими видами симбионтов, населяющих гнёзда муравьёв почтека.
В какой-то степени такое «почкование» колоний спасло эти миниармии колонистов от гибели в жвалах кочевых муравьёв. Тем не менее, многие из таких гнёзд всё равно погибнут – чтобы полностью уничтожить их обитателей, достаточно армии бродячих муравьёв, в десятки раз меньшей, чем та, что напала на мегаколонию почтека. Но те гнёзда, которые выживут, могут дать начало новым мегаколониям почтека.
В самой мегаколонии основать новое гнездо с нуля на уже обжитой и освоенной территории значительно сложнее – все территории давно распределены между гнёздами, расположенными несколькими зонами, поэтому свободной территории здесь просто нет. Точнее сказать, её не было до нападения армии муравьёв конкистадоров. После этого нападения целый сектор мегаколонии практически опустел – а это десятки гнёзд с прилегающими к ним плантациями и расположенными под землёй «грибными садами». Поэтому вскоре по опустевшей территории начинают бегать небольшие группы разведчиков из соседних гнёзд. Они досконально обследуют смутно знакомые участки мегаколонии, прокладывая новые маршруты и оставляя на тропах свои запахи. Время от времени они встречают на тропах немногих выживших из разорённых колоний. Их тоже тщательно обследуют: новичкам важно знать, насколько силён запах маток, и, следовательно, их химическое «влияние» на членов колонии. Часть соседей-разведчиков начинает обследовать гнёзда, оценивая по запаху степень ущерба, нанесённого муравьями-кочевниками, и пригодность этих гнёзд для повторного заселения. Во многих гнёздах запах маток ощущается отчётливо, но некоторые гнёзда встречают разведчиков пустотой, выветрившимися запахами и почти полным отсутствием населения. Такие жилища представляют особый интерес для разведчиков из соседних гнёзд, поэтому муравьи задерживаются в таких гнёздах надолго: они активно помечают своим запахом галереи и основные входы, выбрасывают наружу мусор и остатки испорченного корма, трупы защитников и захватчиков. А ещё через несколько дней в одном таком гнезде, разграбленном муравьями конкистадорами, вновь появляется население – из соседнего гнезда сюда переселились сразу три матки вместе со «свитой» рабочих и солдат. Активность разведчиков в опустевшем гнезде была внешним проявлением борьбы за дефицитное жизненное пространство внутри мегаколонии, и гнездо было заселено матками из гнезда, где наблюдались признаки перенаселения. В отличие от «почкования» колоний, которому предшествует долгая подготовка, переселение в готовое гнездо происходит значительно быстрее, и вероятность успешного развития новой колонии в этом случае значительно выше, чем при выживании в джунглях за пределами мегаколонии. Нужно лишь вовремя занять жизненное пространство, чем и занялись матки из соседних гнёзд вместе со своими приближёнными.
Ущерб, нанесённый нападением муравьёв конкистадоров, значителен, однако он компенсируется на удивление быстро: пройдёт всего лишь несколько недель, и уже все опустевшие гнёзда будут заселены повторно. Вскоре после заселения муравьёв почтека в эти гнёзда будут перенесены матки и рабочие муравьи масеуалли вместе с культурой гриба «муравьиный янтарь» и симбионтами. Больше времени уйдёт на повторное окультуривание посадок муравьиной калатеи и организацию пастбищ для червецов, но после появления в колонии новых поколений рабочих и солдат почтека эти территории также будут окружены заботой, подвергнуты окультуриванию, и вскоре уже не будут отличаться от окружающих их участков мегаколонии.
Муравьи почтека – один из видов, способных активно менять окружающую среду в соответствии с собственными жизненными потребностями, и оказывать существенное влияние на эволюцию целого ряда видов, с которыми он состоит в симбиотических отношениях уже многие миллионы лет. Несмотря на все испытания, которым подвергает его окружающая среда, вид муравьёв почтека живёт и процветает, а вместе с ним успешно существуют все его симбионты, многие из которых без поддержки муравьёв почтека просто не дожили бы до неоцена.

Почтека, или муравей-торговец (Wasmannia pochteca)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Муравьи (Formicidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, а также влажные лесистые и кустарниковые саванны на побережье Мексиканского залива.

Рисунок Биолога

В далёкую эпоху человека на территории Мезоамерики существовала мощная империя ацтеков, постоянно расширявшаяся за счёт завоевания соседних территорий. Империя имела хорошо развитую экономику и сельское хозяйство, разветвлённые торговые связи. Между городами империи постоянно курсировали странствующие торговцы – почтека. Почтека также организовывали торговые экспедиции за пределы империи, торгуя даже с отдаленными территориями, находящимися за сотни километров от границ империи. На сопредельных территориях кроме торговли почтека занимались также разведкой в интересах властей своего государства.
В эпоху неоцена на территории Мезоамерики и южнее в Центральной Америке вновь появились такие небольшие «империи», но уже созданные не людьми, а муравьями, которые получили название «почтека» за внешнее сходство их деятельности с человеческой. Почтека, или муравьи-торговцы – это миниатюрные, но очень агрессивные перепончатокрылые, потомки малого огненного муравья (Wasmannia auropunctata). Муравьи почтека отличаются высокой численностью, широко распространены в пределах ареала и создают огромные мегаколонии (площадью до нескольких квадратных километров, а иногда и больше), состоящие из множества миниколоний (гнёзд) со сложной системой коммуникаций. Почтека полигинны и в каждом гнезде может сосуществовать одновременно до десятка плодовитых бескрылых цариц.
Этот вид стал несколько крупнее своего предка: длина рабочих особей – около 3 мм, воинов – до 5 мм. У предка этого вида касты воинов не было. Вид по-прежнему имеет ядовитое жало. Стебелёк брюшка двухчлениковый, состоит из петиоля и постпетиоля. Усики 11-члениковые, булава из 2 члеников.
Муравей почтека обладает очень характерной и легко узнаваемой внешностью: он имеет золотистый цвет с металлическим блеском.
Вид почтека возник на территории, которая в человеческую эпоху была мексиканским штатом Чьяпас, а затем распространился по территории континента на восток до полуострова Юкатан и далее на юг до Панамского пролива. В основном он встречается в переменно-влажных и влажных тропических лесах, и лишь частично смог закрепиться севернее на территориях влажных лесистых и кустарниковых саванн. Здесь его распространение ограничено жизненными требованиями разводимых этими муравьями растений.
В эпоху голоцена малый огненный муравей был универсальным видом, способным питаться практически всем, чем угодно: и животной, и растительной пищей, включая семена, плоды, растительные соки и даже перегнивающую растительность. Также он вступал в мутуалистические отношения с различными насекомыми и растениями. Он мог пасти некоторые виды червецов и некоторых гусениц, а также охранять от паразитов и частично способствовать распространению семенами некоторых видов калатей, получая в ответ нектар из их экстрафлоральных нектарников и питательные семена. Также, несмотря на высокую агрессивность, у него были совершенно неагрессивные отношения с муравьем-грибоводом Cyphomyrmex rimosus, который культивировал дрожжи Tyridiomyces formicarum.
Со временем после исчезновения человека потомок малого огненного муравья сумел создать удивительную «экономическую» систему. Он вступил в симбиоз с потомками муравья-грибовода. Предки почтека «предложили» цифомирмексам убежище в своих муравейниках, защиту от врагов, а также удобрения для их дрожжевых грядок. Разводимые муравьями дрожжи для своего развития нуждаются в растительном компосте, смешанном с субстратом из измельченных насекомых, а также в удобрениях из фекалий гусениц бабочек. Всё это муравьи почтека предоставляют потомкам цифомирмексов, муравьям масеуалли, в обмен на полезные дрожжи нового вида – «муравьиный янтарь». В свою очередь, на дрожжевых грядках масеуалли живёт мирмекофильный вид мокрицы – «янтарный страж», поедающий на грядках вредную плесень и клещей-вредителей. Мокрица «янтарный страж» живёт исключительно в колониях муравьев масеуалли и не способна выживать в одиночку.
Фактически у муравьев почтека и масеуалли сложилось подобие «торговых отношений». Муравей масеуалли – не единственный вид, у которого сложились выгодные отношения с муравьями почтека. Муравьи продолжили заботиться о гусеницах бабочек, фекалии которых оказались прекрасным удобрением для дрожжевых грядок. Но жизнь гусениц бабочки папалотль, являющейся симбионтом почтека, полностью зависит от особого вида растений (калатей), и муравьи почтека стали ещё заботливее ухаживать за этим растением, которое в обмен стало ещё интенсивнее выделять для муравьев нектар из своих экстрафлоральных нектарников и давать больше семян, часть которых поедают муравьи. В результате симбиоза возник особый вид – муравьиная калатея. Это растение очень требовательно к температуре и влажности воздуха, а также отличается низкой конкурентоспособностью. Его благополучное выживание на протяжении нескольких миллионов лет оказывается успешным исключительно благодаря усилию муравьев почтека и их предков. Лишь около миллиона лет назад во влажных саваннах муравьи почтека сумели вывести более засухоустойчивый вид – саванную калатею. Однако обширные аридные земли Мексиканского нагорья ограничивают распространение кормовых растений и этих насекомых. Муравьи распространяют калатею, проращивая семена и высаживая их на специально расчищенных и удобренных участках земли. Семена, которые не прорастают – а таких до 50% – поедаются. Опылением калатей занимаются только пчёлы нексайоли – вид пчёл-эуглоссин. Жизнь этого вида неоценовых орхидных пчёл во многом зависит от муравьиных плантаций калатей, и ареал пчёл в значительной степени совпадает с ареалом калатей и муравьев почтека.
Сложная хозяйственная деятельность привела к усложнению жизни предков почтека, и формированию сложной социальной структуры и инфраструктуры мегаколонии.
Существует четыре касты муравьев почтека: матки, самцы, воины и рабочие. У последних двух каст сформировались классы, в зависимости от их вида деятельности. В функции воинов с большими жвалами входит:
1) охрана муравейников, колоний насекомых-симбионтов и растений калатей от вредителей;
2) охота и военные набеги на гнёзда других видов муравьёв. В первую очередь от их нападений страдают муравьи тлашкальтеки и пурепеча – из их захваченных куколок выводятся рабочие, становящиеся рабами муравьёв почтека;
3) расширение границ колонии путём расчистки новых территорий от растений, которыми не питаются червецы. Муравьи-солдаты просто подгрызают корни этих растений.
В функции рабочих входит:
1) постройка новых гнёзд;
2) уход за насекомыми-симбионтами (червецами и гусеницами), сбор их выделений, а также помёта гусениц для дрожжевых грядок;
3) уход за плантациями калатей путём рыхления земли вокруг калатей, уничтожения сорняков на плантациях, удобрение почвы вокруг калатей специально собранным помётом позвоночных, а также сбор выделений и семян калатей;
4) разведка за пределами мегаколонии.
Очень важную роль в расширении мегаколонии почтека играют два симбиотических вида червецов – червецы-корнееды (Phenacoccus radicivorus) и червецы-обжоры (Planococcus devorator). Медвяную падь этих насекомых разносит по всей мегаколонии специальная категория рабочих почтека, не забывая покормить ей также симбионтов – муравьёв масеуалли. Расширение мегаколонии идет за счёт расчистки окружающей её территории от трав и мелких кустарников, чтобы освободить место для новых плантаций калатей. Расчистка территории ведётся путем расселения на нежелательных растениях червецов, которые буквально облепляют листья, стволы и корни растений, из-за чего эти растения вскоре гибнут и засыхают. Уборкой территории от засохшей растительности занимается специальная разновидность внутри касты воинов. Также они подгрызают корневую систему тех растений, которыми червецы не питаются, вызывая их гибель.
Размножение почтека в чём-то подобно роению пчёл. Разведчики расходятся в разные стороны от мегаколонии в поисках подходящей местности для создания новой мегаколонии. Они учитывают наличие влаги, характер почв, их пригодность для разведения калатей, характер имеющейся растительности и т.д. Возвращаясь в колонию, разведчик по дороге оставляет следовой феромон, по которому ориентируются другие муравьи. За разведчиком на подходящую территорию выдвигаются крупные рабочие-строители, которые начинают создавать на новом месте новые жилища.
Когда жильё готово, от материнской колонии отделяется часть особей, включающая представителей всех каст, и выдвигается на новое место поселения. Целая армия рабочих муравьев под охраной воинов несёт десяток оплодотворённых маток-почтека, отдающих химические сигналы своей «свите». Также они переносят нескольких оплодотворённых маток масеуалли, которые, в свою очередь, несут в жвалах дрожжевой грибок. Другая ноша рабочих муравьев – это множество пророщенных семян калатей и симбионты муравьёв – гусеницы, червецы, и даже мирмекофильные мокрицы. Первой пищей молодой колонии становятся насекомые, а также выделения червецов, которые начинают уничтожать нежелательные растения. По мере роста калатей часть червецов пересаживается на них.
Чем старше мегаколония, тем сложнее в ней система коммуникации и трофобиоза между различными членами колонии – представителями разных каст и муравьиными симбионтами. Коммуникация осуществляется за счёт развитой и сложной системы сигналов: прикосновений, феромонов, и т.д.
Муравьи почтека уделяют много времени отдыху – примерно четверть своего времени они тратят на уход за собой (гигиенические процедуры). Спят муравьи приблизительно три часа в ночное время, забравшись в углубление в грунте и тесно прижав конечности к туловищу. Проснувшись, они потягиваются и зевают. Также у них наблюдается игровое поведение – они любят игру, похожую на салочки, помогающую избавляться от стресса, связанного с обеспечением функционирования колонии. Муравей-инициатор игры высоко поднимается на ногах и начинает дрожать всем телом, поводя в воздухе антеннами. Несколько муравьёв из окружающих его сородичей подходят к нему и делают угрожающие движения – раздвигают свои антенны. В игре остаются двое, они бегают друг за другом и устраивают короткие игровые схватки, после которых погоня продолжается. После окончания игры муравьи долгое время чистятся.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Масеуалли, или муравей-крестьянин (Cyphomyrmex macehualli)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Муравьи (Formicidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, а также влажные лесистые и кустарниковые саванны на побережье Мексиканского залива, гнёзда муравьёв почтека.

Рисунок Биолога

Муравей почтека – один из характерных видов муравьёв в тропиках Мезоамерики. Его мегаколонии, включающие десятки и сотни гнёзд, а также плантации растений, представляют собой специфическую среду обитания, которую освоили многочисленные беспозвоночные, выработавшие в процессе эволюции способ относительно безопасного взаимодействия с хозяевами колониий. Одним из симбионтов муравьёв-почтека является муравей масеуалли, потомок муравья-грибовода (Cyphomyrmex rimosus) эпохи человека, который культивировал дрожжи Tyridiomyces formicarum. Муравей масеуалли не утратил эту способность, и в неоцене он продолжает культивировать потомка этого грибка, «муравьиный янтарь» (отсюда название: масеуалли в ацтекской империи – простолюдин, который занимался сельским хозяйством и в случае войны нёс воинскую повинность).
Это мелкий вид муравьёв: размер рабочей особи 1,5-2,5 мм, матки – до 4 мм. В гнезде присутствует сразу до десяти плодовитых самок; после брачного лёта самки чаще всего возвращаются в своё гнездо, и их потомство повышает генетическое разнообразие колонии. Эти муравьи отличаются тонкими и проницаемыми покровами и практически бесцветны. У них трапециевидная голова с крупными выпуклыми глазами и выраженными «рогами» в задней части головной капсулы. Грудь удлинённая, цилиндрической формы. Брюшко каплевидное, на относительно толстом стебельке.
Каста солдат у масеуалли отсутствует, защитой их поселений занимаются солдаты муравьёв почтека. Семьи муравьёв-масеуалли, в отличие от их предков, стали многочисленнее, насчитывая до нескольких тысяч особей (у их предков – не превышали трёхсот).
Для культивирования грибка муравьи масеуалли строят подземные «инкубаторы» – полусферические камеры размером примерно с половинку апельсина, располагающиеся под землёй на глубине 30-50 см. В качестве субстрата используется измельчённая растительность, смешанная с помётом гусениц и остатками добычи муравьёв почтека. Масеуалли измельчают и перемешивают субстрат до однородности и засеивают его грибницей. По мере роста грибницы муравьи растаскивают её по колонии и кормят сородичей и муравьев почтека.
Вид живёт исключительно благодаря помощи муравьёв почтека. Даже расселение на новые места у этого вида происходит вместе с расселением их хозяев. Самки масеуалли совершают самостоятельно лишь брачный лёт, который происходит бурно и синхронно у всех гнёзд в границах мегаколонии муравьёв почтека. В процессе разделения колонии почтека их рабочие забирают из колонии масеуалли несколько оплодотворённых самок и переносят их на новое место, подкармливая и оберегая в пути. Каждая такая самка при этом удерживает в жвалах некоторое количество грибницы или спор «муравьиного янтаря». Следуя за запахом самки, к расселяющейся колонии почтека присоединяются группы рабочих особей масеуалли, которые на новом месте сразу начинают ухаживать за самками своего вида и культивировать гриб, перестраивая для этого часть галерей муравьёв почтека. По мере роста колонии масеуалли эти муравьи сами строят полноценные инкубационные камеры для грибка.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Муравей конкистадор (Neivamyrmex conquistador)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Муравьи (Formicidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.

Рисунок Биолога

Ещё в эпоху голоцена у малых огненных муравьёв были природные враги – кочующие армии муравьёв Neivamyrmex compressinodis, которые разоряли гнёзда Wasmannia auropunctata, причём самой желанной добычей для вражеского войска были яйца и куколки малых огненнных муравьёв.
У муравьёв Neivamyrmex compressinodis было серьёзное оружие против Wasmannia auropunctata – специальный алломон, выпускаемый из дюфуровой железы, который вызывал панику у рабочих атакуемого вида, заставляя их бессмысленно бегать по муравейнику, не оказывая сопротивления захватчикам.
За 25 миллионов лет в отношениях между видами произошли некоторые изменения: на смену малым огненным муравьям пришли их потомки – золотистые муравьи почтека (или муравьи-торговцы), создавшие целые империи, со сложной «экономической инфраструктурой», а на смену муравьям Neivamyrmex compressinodis пришли их потомки – ярко-красные с металлическим блеском муравьи конкистадоры, продолжившие традицию ведения войны при помощи многомиллионной армии.
Но муравьи почтека за это время разработали оружие возмездия против вражеского алломона. Если рабочие особи муравьёв почтека до сих пор впадают в панику от алломона конкистадоров, то появившаяся за эти годы каста муравьёв-воинов впадает от этого алломона в агрессивное состояние. При этом воины выделяют феромон опасности, который «приводит в чувство» рабочих муравьёв, заставляя их уносить яйца и куколки в другие муравейники, ещё не подвергшиеся нападению. Поэтому получается, что в битву с врагом вступают только муравьи из касты воинов.
Армии муравьёв конкистадоров огромны: они насчитывают миллионы воинов. Поэтому за один раз армия конкистадоров может уничтожить до половины мегаколонии почтека, унеся с собой миллионы яиц и куколок. Но и сами конкистадоры теряют в подобном набеге более трети своей армии. И все оставшиеся на поле брани мёртвые муравьи конкистадоры аккуратно собираются рабочими почтека и отправляются на удобрения грядок с дрожжевыми грибками. Таким образом, два вида муравьёв контролируют численность друг друга, не давая чрезмерно разрастаться обеим империям: оседлой и кочевой. Кочевье армии конкистадоров идёт по очень большому кругу и столкновение с одной и той же мегаколонией почтека происходит не так часто.
В голоцене Neivamyrmex compressinodis хоть и были кочевыми муравьями, но нападали только на муравейники других муравьев, захватывая их расплод. Но за 25 млн лет охотничье поведение этих муравьев, ставших конкистадорами стало совершенно другим, они стали универсальными хищниками, поедая все живое на своем пути. Это связано с тем, что семьи этого вида чрезмерно разрослись и кроме того они стали полигинными (подобно родственным им муравьям Neivamyrmex carolinensis и Neivamyrmex kiowapache) и именно поэтому им потребовалось больше белковой пищи.
Войско конкистадоров беспрерывно кочует от бивуака до бивуака, поедая все живое на своем пути. Бивуак – это живой муравейник, составленный из тел рабочих муравьёв, защищающих собою матку и расплод. Постоянных муравейников эти муравьи не строят. У конкистадоров оседлая и кочевая фазы жизни колонии чередуются — каждая из них длится по 2-3 недели. Их смена определяется репродуктивным циклом. Бивуак представляет собой живой муравейник, составленный из живых тел рабочих муравьёв, сцепившихся друг с другом (в нём может быть более миллиона насекомых), которые собственно и защищают собою матку и расплод. Располагается он около земли, между ветвями или листьями, в углублениях почвы, в полостях древесины. В отличие от предковой формы у конкистадоров бывает до 10 маток. После остановки колонны муравьёв на бивуаке в яичниках цариц начинают образовываться яйца. За несколько дней в оседлой фазе на бивуаке она откладывает до 500 000 яиц, из которых к концу данной фазы вылупляются личинки, а затем вслед за ними из коконов предыдущего репродуктивного цикла выходят имаго. После этого колония активизирует ежедневную фуражировку и выдвигается в новую миграцию, продолжающуюся до тех пор, пока не будут выкормлены все личинки, которых переносят рабочие муравьи. Когда они переходят в стадию окукливания, движение колонны муравьёв замедляется, и она снова переходит к оседлой фазе бивуака.
Внешний вид муравья конкистадора очень характерен: покровы гладкие и блестящие; соединение спинной и задней граней проподиума образуют заостренный прямой угол; постпетиоль при взгляде сверху относительно тонкая; глаза маленькие, редуцированы до жёлтого пятнышка под кутикулой. Размер рабочего муравья – 3,5 мм. Солдаты этого вида вырастают до 5-6 мм, для разгрызания более крупной добычи, отличной от добычи предковой формы, у воинов значительно увеличились мандибулы. Кроме того, и солдаты, и воины обладают коротким жалом с небольшим количеством яда. Матки могут вырасти до 8-9 мм и не теряют способности двигаться самостоятельно.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Ичтеккех, или муравей-вор (Megalomyrmex furtivus)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Муравьи (Formicidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, исключительно в гнёздах муравьёв почтека на дрожжевых грядках муравья масеуалли.
В эпоху голоцена вид муравьёв Megalomyrmex mondabora в основном паразитировал в гнёздах муравьев грибоводов Cyphomyrmex cornutus. Но были известны случаи, когда они паразитировали в гнёздах других муравьёв-грибоводов – Cyphomyrmex rimosus.
Потомок этого вида паразитов, муравей-вор или ичтеккех, к неоцену влился в комплекс видов, сложившийся вокруг гнёзд муравья почтека и стал жить исключительно на дрожжевых грядках муравьёв масеуалли – потомков вида Cyphomyrmex rimosus. Муравьи-воры являются одновременно и вредителями, и помощниками муравьёв-грибоводов. Они вредят, поедая примерно десятую часть урожая дрожжевых грибков, которые разводят масеуалли (отсюда название: Ichtecqueh – воры на науатле (ацтекском)), но одновременно поедают других вредителей – клещей-сапрофагов, спасая значительно большую часть урожая грибков и облегчая работу более крупных масеуалли.
Так как рабочие муравьи этого вида никогда не выбираются из подземного муравейника, они имеют бесцветную окраску. Клиновидная голова позволяем им пробираться между комьями земли. Глаза редуцированы до нескольких фасеток, насекомое способно лишь отличать свет от темноты, но обладает острым обонянием. Длина рабочего муравья – около 1,5 мм. Более крупная самка имеет желтоватую окраску, развитые глаза и полупрозрачные покровы тела. Её длина – до 4 мм. Во время брачного лёта на поверхности земли появляются только самцы и самки этого вида. Оплодотворённая самка ищет по запаху колонии муравьёв-грибоводов, проникает в них и поселяется вблизи «грибных ферм», где выращивает первых карликовых рабочих самостоятельно. Эти рабочие в дальнейшем выкармливают новых личинок самки и колония разрастается. Семьи муравьёв ичтеккех небольшие: до 300 муравьёв при единственной самке. Гнездо представляет собой скопление беспорядочно расположенных узких тоннелей, связывающих грибные плантации муравья масеуалли, и камеры для самки-основательницы и личинок. Продолжительность существования колонии этого вида – до 2 лет, пока живёт основательница колонии.
Когда муравьи почтека в ходе «роения» отправляются на новые земли создавать новые колонии, самки муравья ичтеккех самостоятельно находят нормально функционирующую колонию с работающими «грибными фермами» и поселяются в ней.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Папалотль (Eurybia papalotl)
Отряд: Чешуекрылые (Lepidoptera)
Семейство: Риодиниды (Riodinidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, а также влажные лесистые и кустарниковые саванны на побережье Мексиканского залива.
Мегаколонии муравьёв почтека и изменённые ими участки растительности – это своеобразная среда обитания, которую освоили относительно немногие насекомые. Главным качеством, позволяющим сделать это, является их способность так или иначе уживаться с муравьями. Самый распространённый приём взаимодействия с муравьями – своеобразный «подкуп» агрессивных насекомых при помощи выделений – сладких или оказывающих то или иное воздействие на поведение насекомых. Один из симбионтов муравьёв почтека – гусеницы бабочки папалотль, потомока бабочки Eurybia elvina (Pāpalōtl – бабочка на науатле). Ещё в голоцене гусеницы Eurybia elvina были мирмекофильными и выделяли для муравьёв сладкую жидкость, подобную той, которая вырабатывалась их кормовым растением Calathea ovandensis. Эти взаимные отношения позволяют муравьям собирать падь, а взамен они обеспечивают гусеницам защиту в виде укрытий. Гусеницы общаются с муравьями вибрациями, создаваемыми стуком головы по поверхности растения.
Самки папалотля откладывают яйца на верхней поверхности листьев, черешках листьев или на соцветии муравьиной калатеи группами по 4-5 штук. Для мирмекофильных личинок риодинид характерно наличие у всех личиночных стадий выделяющего падь органа на восьмом брюшном сегменте. Этот орган играет важную роль во взаимодействии вида с муравьями, а падь богата сахарами и аминокислотами, необходимыми муравьям.
На первой стадии развития тело гусеницы бледно-розового цвета с черной головной капсулой. Эта окраска служит камуфляжем на венчике муравьиной калатеи. Молодые личинки питаются всеми частями цветка и вырастают от 1,5 мм до 4,5 мм. Спинные щетинки этого возраста намного длиннее, чем у других. Период первого возраста длится в среднем 4,5 дня.
Вторая стадия похожа на первую по окраске тела, за исключением головной капсулы коричневато-жёлтого цвета. Передний грудной сегмент покрыт защитным чёрным щитком, частично прикрывающим голову гусеницы. Гусеница с тёмно-красными боками. Как и на первой стадии, она обладает дорсальными кутикулярными щетинками. Рацион этого возраста включает в себя бутоны, цветы и развивающиеся плоды муравьиной калатеи. В течение этого периода развития личинки увеличиваются с 4,5 мм до 7 мм в длину. Они достигают третьей стадии в среднем за 4,2 дня.
Гусеница третьего возраста имеет бледно-кремовый цвет, но постепенно становится коричневато-жёлтой, а дорсальные полосы превращаются в бордовые. Спинные щетинки в этом возрасте значительно уменьшаются. Гусеница на этой стадии питается почками, цветами и развивающимися плодами муравьиной калатеи. На этой стадии она увеличивается от 7 до 10 мм. Этот возраст длится в среднем около 6,6 дней.
Цвет тела личинки четвёртого возраста варьирует от светлого до тёмно-зелёного. Голова полностью убирается под чёрно-подпалый переднегрудной щиток. Спинные щетинки уменьшены. Четвёртый возраст имеет диету, похожую на предыдущие, и вырастает до 14 мм. Этот этап длится в среднем около 6,5 дней.
Последний возраст очень похож на предыдущий, но личинка крупнее (длина около 20 мм). Этот возраст обладает таким же двухцветным переднегрудным щитком и уменьшенными дорсальными щетинками. В течение этой стадии по всей длине тела гусеницы появляются густо разбросанные чёрные точки. Фоновая окраска ярко-зелёная, имитирует цвет листа кормового растения. Этот этап развития длится в среднем около 11 дней.
На всех стадиях развития гусеницы бабочки папалотль вступают в мутуалистические отношения с муравьями почтека, предлагая им сладковатые выделения в обмен на защиту гусениц от врагов. Гусеницы общаются с муравьями, постукивая головой по листьям кормового растения. Муравьи очищают их, равномерно распределяют по кормовому растению, а при необходимости переносят на новые растения. В условиях высокой скученности муравьи могут случайно убить гусеницу, пока много раз таскают её с места на место. Это обстоятельство – своеобразный регулятор численности гусениц на кормовых растениях.
Куколка ярко-зелёного цвета, напоминающего цвет молодых листьев муравьиной калатеи. Она прикрепляется к черешкам листьев растения и находится в их тени. У неё выступает не полностью развёрнутый белый хоботок, напоминающий хвост. Хоботок в дальнейшем полностью развивается и меняет цвет с тёмно-зелёного на коричневый, как и вся оболочка куколки. Имаго выходит из куколки примерно через 9,5 дней.
Полный метаморфоз от яйца до взрослой особи занимает приблизительно 45 дней. Длина тела имаго колеблется от 18,2 до 19,6 мм. Однако у неё очень длинный хоботок – около 33,5-38,5 мм, что характерно для рода Eurybia. Имаго пьют нектар муравьиной калатеи, а также кормятся на цветках разнообразных растений. Длинный хоботок имаго не касается пыльцы растения муравьиной калатеи. Таким образом, эти бабочки никогда не опыляют цветы кормового растения.
В отличие от своего предка бабочка не коричневатая, а розоватая с более тёмным корнем крыла и буроватыми жилками. Вдоль внешнего края крыльев тянется тёмная коричневая кайма, оттенённая рядом округлых пятен с интенсивным голубым металлическим блеском, расположенными между жилками. Половой диморфизм в окраске не выражен, самка отличается от самца лишь более толстым брюшком. Антенны тонкие, с булавовидными утолщениями на кончиках. Имаго живёт около 2 месяцев.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Червец-обжора (Planococcus devorator)
Отряд: Полужесткокрылые (Hemiptera)
Семейство: Мучнистые червецы (Pseudococcidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, а также влажные лесистые и кустарниковые саванны на побережье Мексиканского залива.
Гигантские колонии муравьёв почтека привлекают различные виды насекомых, вступивших в симбиотические отношения с ними и сумевших освоить такую специфическую среду обитания. Благодаря способности «откупаться» от агрессивных муравьёв сладкими выделениями в окрестностях муравьиных гнёзд процветают многочисленные виды жуков, клопов и сидячих насекомых-кокцид. Один из их видов – червец-обжора, неразборчивое в питании насекомое, способное питаться соками практически любого цветкового растения: даже кактусами, молочаем и осокой, хотя больше предпочитает лесные травянистые и кустарниковые растения, даже папоротники.
Это насекомое является потомком цитрусового червеца (Planococcus citri). В теле цитрусовых червецов обитали бактерии Moranella endobia, в клетках которых, в свою очередь, жили бактерии Tremblaya princeps. Эти 2 вида бактерий совместно перерабатывали сок растений, на которых кормились эти насекомые. Бактериальные симбионты есть у червеца-обжоры: они помогают ему использовать в пищу сок столь разнообразных растений. У этого вида Tremblaya princeps практически превратилась в органеллу, во многом зависящую не только от энтеробактерии Moranella endobia, но и от трёх других присоединившихся эндосимбионтов: Mikella endobia, Symbiopectobacterium endolongispinus, Sodalis endolongispinus, начавших выполнять свои функции.
Скорее всего, агентами переноса этих бактерий в эндосимбиотическую структуру червецов оказались сами муравьи почтека. На осваиваемых пастухами почтека растениях, которые становятся пастбищами для их домашних червецов, питается огромное количество сосущих полужесткокрылых, дающих сладкую падь: червецы, щитовки, ложнощитовки, тли, бодушки, листоблошки, белокрылки, и даже некоторые клопы и т.д. Встречая на своих пастбищах подобных насекомых, пастухи почтека не убивают их, но и не гнушаются питаться их медвяной росой, хотя совершенно не заботятся о них и не защищают их от хищников. Червец-обжора получил гаммапротеобактерию Mikella endobia от очень распространённого в неоценовых лесах Юкатана потомка мучнистого червеца Paracoccus marginatus. Благодаря этой энтеробактерии червецы-обжоры смогли питаться на потомках ядовитого дерева Jatropha curcas, а также на ряде других тропических растений из различных семейств.
Этот вид червецов живет в симбиозе с муравьями почтека, которые защищают сидячих червецов от врагов в обмен на медвяную падь, которую разносит по всей мегаколонии специальная каста рабочих почтека, не забывая покормить ею муравьёв-симбионтов масеуалли. Также червецы помогают муравьям расширять территорию для создания плантаций муравьиной калатеи. Расчистка территории ведётся путем заражения нежелательной растительности червецами, которые буквально облепляют листья и стволы растений – из-за этого растения вскоре засыхают, а муравьи переселяют червецов на новое место.
У червецов наблюдается резко выраженный половой диморфизм. Длина тела самки червеца-обжоры 3-5 мм. Она овальной формы, белого, коричневого или розового цвета, покрыта восковыми выделениями, со светло-серой продольной линией по спине. Ноги и усики коричневые. Взрослая самка лишена крыльев и похожа на нимфу. Самцы около 1 мм длиной, крылатые, с тонкими покровами тела, внешне напоминают мелких двукрылых.
Самки червеца-обжоры в период до и во время яйцекладки выделяют тончайшие пушистые хлопковые белые восковые нити, образующие ватообразный яйцевой мешок (овисак). Овисак может содержать до 20 блестящих желтоватых, розовых, или янтарных яиц длиной около 0,3 мм. Фаза яйца в зависимости от погоды длится 6 дней и больше. Нимфа первого возраста (бродяжка) желтоватая с красными глазами и имеет восковое покрытие. Нимфа самки начиная со второй стадии уже полностью похожа на взрослую самку: самка-имаго лишь длиннее и уже. Чтобы достичь имагинальной стадии, самка проходит три линьки. (1 стадия длится 10-20 дней, 2 стадия – 8-22 дней, 3 стадия – 7-20 дней. Сроки зависят от погоды и от питательной ценности растения, на котором кормятся червецы. На стадии имаго у самки червеца появляется вагинальная щель.
Стадии метаморфоза самца отличаются от метаморфоза самок: он претерпевает 5 линек. Половая дифференциация личинок проявляется у личинок третьего возраста. Личинки самцов 3-го возраста приобретают удлинённую форму тела. На этой стадии они выделяют тончайшие восковые нити, образующие удлинённый, с почти параллельными краями или удлинённо-овальный кокон, в котором протекает дальнейшее превращение самца. Самки не образуют кокон.
Если взрослые самки живут несколько недель, самцы во взрослом возрасте живут менее трёх дней. В течение этого времени самец ничего не ест и расходует ресурсы, запасаемые на стадии личинки. Всю свою взрослую жизнь он тратит на поиск самок для спаривания, и способен за это время оплодотворить до 25 самок. Известно, что во время спаривания самка может оплодотворяться сразу нескольким самцами – это ведёт к повышению генетического разнообразия её потомства.
Самка тратит всё время взрослой жизни на питание и производство яиц. В зависимости от температуры и от вида кормового растения она может отложить за всю свою жизнь от 500 до 1500 яиц. Жизнь самок прекращается с окончанием яйцекладки.
Очень часто яйцекладущие самки собираются группами под присмотром муравьёв почтека. В таких случаях их яйцевые мешки, сливаясь, образуют общий клубок восковых нитей, напоминающий по своему виду хлопья ваты. Осы тапиюкан часто сдирают с этих червецов воск, чтобы добавить его в строительный материал гнезда и сделать оболочку своего гнезда водонепроницаемой.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Червец-корнеед (Phenacoccus radicivorus)
Отряд: Полужесткокрылые (Hemiptera)
Семейство: Мучнистые червецы (Pseudococcidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, а также влажные лесистые и кустарниковые саванны на побережье Мексиканского залива.
Среди симбионтов центральноамериканских муравьёв почтека особое место занимают два вида сосущих насекомых – червецы, обладающие способностью выделять сладкую падь в процессе питания соком растений. Один из них, червец-обжора, селится на надземной части растений. На корнях растений селится другой вид – червец-корнеед, потомок хлопкового червеца (Phenacoccus solenopsis). Успех в выживании этого вида обусловила его неприхотливость в питании: насекомое способно успешно питаться соками из корневой системы большинства цветковых растений, в том числе некоторых ядовитых видов. В этом им помогают симбиотические виды бактерий.
Червец-корнеед, в отличие от своих предков, получил в дополнение к симбиотической бактерии Tremblaya phenacola вторичных эндосимбионтов: Moranella endobia, Mikella endobia и какую-то бактерию из рода Sodalis. Бактерии Symbiopectobacterium endolongispinus и Sodalis endolongispinus червец-корнеед получил от ещё одного распространённого в неоценовых лесах Юкатана потомка мучнистого червеца Pseudococcus longispinus, когда-то случайно завезённого людьми на Юкатан. Этот мучнистый червец был интересен уже в эпоху голоцена тем, что уже тогда имел в своём эндосимбиотическом консорциуме в цитоплазме Tremblaya princeps сразу двух вторичных эндосимбионта, и их обоих он «передал», в свою очередь, червецу-обжоре посредством опекающих их муравьёв почтека.
Червец-корнеед получил вторичных симбионтов в цитоплазму Tremblaya phenacola от трёх разных видов червецов: Moranella endobia от тех же червецов-обжор, которых в гнёздах почтека держат по ночам в одних и тех же «стойлах для скота» и «доят» одни и те же «муравьи-доярки». Mikella endobia, получена, скорее всего, в процессе «перезаражения»: сначала она была передана от потомка Paracoccus marginatus червецу-обжоре, а от него досталась уже червецу-корнееду. Третью же гаммапротеобактерию из рода Sodalis (неизвестного вида) он получил от какого-то также неизвестного вида корневых червецов рода Rhizoecus, многочисленные виды которых массово сосут соки из корневой системы растительности неоценовых лесов Центральной Америки.
Этот вид червецов живёт в симбиозе с муравьями почтека, которые защищают червецов от врагов в обмен на медвяную падь, которой питаются сами муравьи и их симбионты. Червецы-корнееды, как и червецы-обжоры, являются фактически биологическим оружием муравьёв почтека: насекомые используют червецов для расчистки территории под плантации муравьиной калатеи, рассаживая на корнях нежелательных экземпляров растений. Червецы истощают растения и вызывают их гибель, после чего муравьи переносят их на новые растения, постепенно окультуривая земли вокруг муравейника.
Взрослая самка этого червеца – насекомое эллипсоидной формы, длиной около 5 мм и шириной 3 мм, с выпуклой дорсальной поверхностью и плоской брюшной поверхностью. Тело от желтовато-серого до оранжевого цвета, но оно в значительной степени скрыто под восковыми выделениями, которые покрывают тело, хотя сегментация всё ещё заметна. На спинной поверхности имеется более темная поперечная перевязь. У взрослой самки есть 18 пар очень коротких боковых восковых нитей и несколько чуть более длинных каудальных нитей. Самец длиной 1,5 мм, крылатый, с нежными покровами тела, не питается и живёт во взрослом состоянии лишь несколько дней.
Взрослая самка червеца-корнееда откладывает в яйцевой мешок (овисак) несколько сотен яиц. Вылупившиеся нимфы («бродяжки») выползают на поверхность земли и расселяются, прицепляясь к телам наземных насекомых – обычно жуков или клопов. Нимфы ориентируются главным образом на запах кормовых растений и отцепляются от насекомых в нужном месте. Оказавшись на земле, нимфы расползаются, зарываясь в землю и поселяясь на корнях растений. Взрослые и нимфы высасывают сок из корней растения-хозяина и выделяют излишки жидкости и сахара в виде медвяной росы, которой кормятся муравьи почтека.
Поскольку червецы-корнееды всё время находятся под землёй, у них мало природных врагов. Обычно их поражают паразитические грибы, а по норам муравьёв к ним проникают наездники. Наибольшую опасность для них представляет гибель кормового растения, но взрослых червецов переносят от растения к растению муравьи-симбионты.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

«Червецовый ягуар» (Coccihyperaspis pantheris)
Отряд: Жесткокрылые, или Жуки (Coleoptera)
Семейство: Божьи коровки (Coccinellidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки и островов Карибского моря.
Божьи коровки – легко узнаваемые жуки, преимущественно плотоядные на всех стадиях развития. Они широко распространены по Земле от полярных областей до тропиков, и в неоценовой фауне Земли их потомки весьма обычны. В центральноамериканских тропиках водится вид божьих коровок, специализирующийся на питании червецами и иными сидячими сосущими насекомыми – «червецовый ягуар», потомок Hyperaspis festiva, проживавшей в голоцене от Южной Мексики до Уругвая и Северной Аргентины, а также на островах Карибского моря.
«Червецовый ягуар» сохраняет типичный для семейства облик – это чёрный жук округлым телом длиной до 6-7 мм, с 1-3 красными или жёлтыми пятнами на каждом надкрылье. Точечный рисунок сильно варьирует у различных популяций, также есть много промежуточных вариантов окраски, особенно на границах ареалов популяций. Имеется выраженный половой диморфизм: у самок переднеспинка полностью чёрная, у самцов имеется узкая жёлтая окантовка спереди и по бокам переднеспинки.
Голова имеет характерную форму – она короткая, но расширенная на переднем крае, образующем своеобразный хитиновый «скребок». Это приспособление позволяет жуку соскребать с добычи защитный восковой налёт.
Питаются личинки и имаго яйцами, личинками и имаго большинства сидячих и малоподвижных сосущих насекомых. Этот вид часто охотится на червецов, являющихся «домашним скотом» муравьёв почтека – отсюда название вида.
Яйца откладываются самкой поодиночке на нижнюю поверхность листьев растений возле колоний червецов или тли. В течение жизненного цикла божья коровка проходит четыре личиночных возраста – обычное число для семейства. Живёт эта тропическая божья коровка около года, но отдельные «долгожители» могут прожить и до двух лет.
Главный враг «червецового ягуара» – муравьи почтека, которые, защищая свои стада симбионтов, нападают на личинок и имаго этого вида, заставляя их покинуть окрестности колонии. Однако этих хищников привлекает обилие добычи в окрестностях муравьиных колоний, и они являются типичными соседями муравьёв – их численность в окрестностях колоний муравьёв выше, чем в окружающих лесах.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Муравьиный палач (Neopseudacteon decapitator)
Отряд: Двукрылые (Diptera)
Семейство: Горбатки (Phoridae)
Место обитания: леса Центральной Америки, колонии муравьёв-конкистадоров.

Рисунок Биолога

Мухи-горбатки голоцена отличались разнообразием образа жизни личинок, которые были хищниками, паразитами или симбионтами других насекомых, а также сапрофагами. Среди них выделялись виды, личинки которых паразитировали на муравьях – один из них даже использовался человеком в борьбе с инвазивными видами муравьёв. Потомки таких мух сохранили паразитический образ жизни в неоцене.
Муравьиный палач паразитирует на муравьях-конкистадорах. Самка откладывает овальное, вытянутое яйцо, пробивая яйцекладом грудь муравья, как это делают наездники. Через несколько дней вылупляется типичная для мух червеобразная личинка белого цвета, которая сразу же движется по организму муравья к голове и проникает в неё. В голове жертвы личинка растет, питаясь гемолимфой муравья, и через некоторое время (7-10 дней) выделяет ферменты, растворяющие связки – голова муравья при этом отделяется и отпадает (отсюда название вида). Личинка в прочной головной капсуле вскоре окукливается. Куколка (пупарий) тоже белая, через 2-3 недели (в зависимости от температуры) из неё выходит взрослая муха.
Имаго этого вида имеют типичный для горбаток вид: это очень мелкие (до 1 мм) мухи с сильно выпуклой грудью. Самец почти вдвое мельче самки. На конце брюшка у самки имеется серповидно изогнутый яйцеклад, острый когтевидный конец которого направлен вниз. Окраска самки бронзово-коричневая с красными глазами, самца – блестяще-зелёная, глаза его также красные, но крупнее и более выпуклые, чем у самок. Крылья обоих полов бесцветные, у самца – с металлическим радужным отливом. Имаго питаются соками растений и нектаром.
Личинка в голове муравья питается только гемолимфой и не трогает ткани тела, оставляя муравья живым. При этом заражённый муравей не покидает колонию и продолжает заниматься повседневными обязанностями. Вышедшие из отпавших голов взрослые мухи живут недолго – всего лишь несколько дней. Поэтому они сразу же в муравьиной колонии спариваются и самки отыскивают новых жертв для откладки яиц. За свою жизнь самка может отложить до 4 десятков яиц.

Этот вид насекомых открыл Wovoka, участник форума.

Янтарный вор (Succiniphagus myrmecopestis)
Отряд: Саркоптиформные клещи (Sarcoptiformes)
Семейство: Акариды (Acaridae)
Место обитания: Центральная Америка, тропические леса, нахлебник гнёзд муравьёв масеуалли в мегаколониях муравьёв почтека.

Рисунок Биолога

В эпоху человека среди клещей-сапрофагов были синантропные виды, распространившиеся с человеком всесветно. Примерами таких видов могут быть пылевые клещи, но более интересен род Tyrophagus, члены которого питались грибами, и в жилище человека жили во влажных местах, где росли плесневые грибы – на пищевых продуктах, сырых стенах, комнатных растениях и т. д. Самым известным видом был T. putrescentiae, иногда обильно размножавшийся в микологических лабораториях. Один из неоценовых потомков таких клещей перешел к жизни в гнездах муравьёв.
Янтарный вор приспособился к жизни в гнёздах муравья масеуалли в мегаколониях почтека. Муравьи масеуалли культивируют дрожжи «муравьиный янтарь» в своих гнёздах, и именно этот богатый стол привлекает клеща. Как и его предок, он питается только грибами (в данном случае – дрожжами). А температура и влажность в гнёздах тропических муравьёв прекрасно подходят для развития клеща.
Взрослый клещ очень похож на предков – у него яйцевидное просвечивающее тело с длинными белыми щетинками. Самки длиной около 0,5 мм, самцы около 0,3 мм, тело самки шире и толще, чем у самца. Питание «муравьиным янтарём» определяет окраску клеща из-за накопления каротиноидов в его теле: брюшко, головогрудь и гнатосома янтарно-оранжевые с более светлым брюшком, ноги светлые, желтоватые. Шестиногие личинки бесцветные, но по мере роста, питаясь дрожжами, они также становятся оранжевыми.
Самки откладывают яйца в субстрат под культурой дрожжей, прогрызая её до основания. Личинки питаются там же и линяют, проходя две нимфальные стадии. Весь цикл развития занимает около 2 недель.
Окраска маскирует клещей (и со временем – их личинок) на фоне дрожжевой культуры, поэтому муравьи часто не замечают поселенца-нахлебника. Но при благоприятных условиях клещ может размножиться в больших количествах и повреждает культуры дрожжей, и тогда рабочие масеуалли принимаются за очистку территории, убирая в том числе линечные шкурки нимф. Живущие здесь же муравьи ичтеккех помогают им, питаясь клещами. Личинки часто прячутся в толще дрожжевого налёта или под ним, поэтому под атаку муравьёв попадают в основном взрослые клещи. Как взрослые клещи, так и личинки могут прицепляться к муравьям масеуалли и почтека и таким образом путешествовать, попадая в другие части муравейника и в другие муравейники.

Этот вид беспозвоночных открыл Биолог, участник форума.

Янтарный страж (Trichorhina glesocurator)
Отряд: Равноногие (Isopoda)
Семейство: Платиартриды (Platyarthridae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки, комменсал в гнёздах муравьёв почтека на дрожжевых грядках муравьёв масеуалли.
Гнёзда общественных насекомых представляют собой совершенно особый тип местообитаний. В процессе эволюции в них складывается своеобразная фауна симбионтов, паразитов и комменсалов из числа мелких беспозвоночных – обычно насекомых, реже иных членистоногих. В неоцене в их число входит янтарный страж – потомок голоценовой белой карликовой тропической мокрицы (Trichorhina tomentosa), характерного вида неотропической фауны.
Это мирмекофильная белая мокрица с прозрачными покровами тела, живущая исключительно в гнёздах почтека на дрожжевых грядках масеуалли. Вне этой среды она жить самостоятельно не способна. Вид занимает своеобразную экологическую нишу – в «грибных садах» муравья масеуалли это ракообразное поедает плесневые грибы, оставляя без внимания дрожжевые грибы «муравьиный янтарь», которые непригодны этой мокрице в пищу. Кроме того, янтарный страж поедает самых мелких личинок клеща янтарного вора, а также питается разлагающимися остатками растений и насекомых, из которых состоит субстрат для разведения дрожжей. Таким образом, присутствие этого вида значительно облегчает разведение грибов муравьям масеуалли. Чтобы муравьи могли опознать эту мокрицу, она вырабатывает пахучее вещество, останавливающее нападение муравья. Такое вещество «укрощает» не только муравьёв масеуалли, но и более крупных почтека.
В отличие от своего предка это ракообразное очень мелкое, длиной около 1,25-1,75 миллиметров. Данный вид размножается партеногенетическим путём. Самка производит на свет одного детёныша, которого вынашивает у себя на брюшке под панцирем. Детёныш появляется во время линьки, когда панцирь лопается. При следующей линьке она производит на свет ещё одного детёныша. Таким образом, за всю жизнь мокрица приносит не больше десятка детёнышей. Выживаемость детёнышей довольно высокая – они рождаются крупными, до половины длины тела матери, и сразу могут питаться личинками клещей. Половая зрелость наступает в возрасте 2 недель, после чего мокрица регулярно вынашивает новых детёнышей. Продолжительность жизни этих мокриц – около 4-5 месяцев.
При создании новых мегаколоний муравьи масеуалли переносят мокриц к новому месту жительства.

Этот вид ракообразных открыл Wovoka, участник форума.

Койяметль, или хоботный пекари (Rhinotayassu coyametl)
Отряд: Парнокопытные (Artiodactyla)
Семейство: Пекариевые (Tayassuidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.
После вымирания крупных млекопитающих в историческую эпоху у животных мелкого и среднего размера по всей планете появился шанс выйти в крупноразмерный класс. В Северной и Центральной Америке ранний неоцен был временем активной адаптивной радиации свиноподобных животных семейства пекариевых. Среди них появились степные травоядные формы, быстро бегающие падальщики и даже полуводные формы. В тропических лесах Центральной Америки появился специализированный лесной вид – койяметль, или хоботный пекари (coyametl – название пекари на науатле). Его ближайшим родственником является омийянехе (Thalassotayassu omiyanehe) – полуводный крупный пекари из лесистых южных районов Северной Америки.
Койяметль – относительно крупное животное, величиной с тапира и являющееся его своеобразным аналогом в центральноамериканских тропических лесах. Вес взрослого зверя достигает 400 кг и более, самцы крупнее самок.
Копыта этого вида толстые, широкие и притупленные, раздвигаются при нагрузках. Под пальцами развилась подушка из упругой ткани, пропитанной жиром. Благодаря этому приспособлению зверь может легко ходить по болотистой почве, не проваливаясь, и плавать. Как и у его предков, на передней ноге у него 4 пальца, на задней – 3. Боковые пальцы не касаются земли. Кожа животного чёрная, морщинистая, покрыта очень короткой и редкой иссиня-чёрной шерстью. Лишь на спине и шее животных шерсть длиннее и гуще, особенно у взрослых самцов. Детёныши выглядят голыми – их шерсть короткая и тонкая, а грива не развита.
Голова животного массивная, клиновидная. Рыло вытянуто в подвижный хоботок, как у тапира. Обоняние у койяметля очень острое – внутренняя поверхность носовой полости и хоботка покрыта складчатым обонятельным эпителием. У животного округлые подвижные уши и очень тонкий слух, однако глаза небольшие и зрение плоховатое. Для защиты от веток тропического леса глаза прикрыты сверху небольшими костными козырьками. Во рту животных растут крупные клыки, но они видны, лишь когда животное раскрывает рот.
Этот вид – одиночное животное, вместе встречаются только самка и её детёныши, или небольшие холостяцкие группы самцов – по 2-3 особи. Животные помечают свою территорию кучами навоза и мочатся на стволы деревьев. Койяметль молчалив – лишь в случае опасности животное издаёт громкий хриплый визг, и в брачный сезон самцы ревут, бросая вызов сородичам.
Данный вид – исключительно вегетарианец, питается листьями, ветками и плодами кустарников и молодых деревьев, реже травой и грибами. Эти животные прокладывают в лесу широкие тропы, на которых разрастаются кустарники, являющиеся источником корма для мелких лесных зверей. Койяметль любит пастись возле лесных водоёмов: рек, озёр, болот. Животное предпочитает питаться мягкой болотной и водной растительностью, охотно купается и позволяет мелким рыбам чистить кожу от паразитов.
Животным очень нравится питаться кустарниками, поражёнными сладкими червецами, которых разводят муравьи почтека. Для койяметля это настоящая сладость, хотя одновременно он получает и заряд муравьиной кислоты от охраняющих червецов муравьёв. К сожалению для койяметля, он не может долго объедать кустарники с червецами – слишком активно муравьи защищают свои стада, и самое неприятное для койяметля – то, что муравьи пытаются лезть в глаза зверя. Из-за этого он вынужден прикрывать глаза веками со слегка ороговевшей кожей, а ноздри в этот момент закрывают кожные клапаны. В прохладную погоду, когда муравьи менее активны, койяметлю иногда даже удаётся полакомиться молодыми калатеями с плантаций муравьёв почтека.
Для муравьёв почтека, несмотря на наносимый койяметлем ущерб, соседство с этим зверем оказывается полезным – он фактически помогает муравьям расчищать территорию под новые плантации калатей. Кроме того, койяметль после себя оставляет несколько куч навоза, так необходимого для удобрения все тех же плантаций калатей.
Весной у койяметлей начинается брачный период, когда эти одиночные животные могут собираться в группы. В это время самцы дерутся за самок, нанося друг другу рваные раны толстой кожи на плечах. Часто демонстрация клыков, сопровождаемая рёвом, заставляет более слабых соперников отступить без боя.
Беременность длится около полугода, рождение детёнышей происходит осенью. Обычно в выводке 2 детёныша, но у молодых или слишком старых самок – только один. Молодняк рождается достаточно развитым, чтобы следовать за матерью спустя час после рождения. Около трёх месяцев молодые животные выкармливаются молоком, но обычно к этому времени они уже осваивают рацион взрослых особей. Молодое животное покидает мать к началу следующего брачного сезона – в это время самцы из-за гормональной бури в крови видят соперников даже в детёнышах, находящихся рядом с самкой, и нападают на них. Молодые звери стараются найти сверстников в лесу и около года перемещаются по пограничным территориям взрослых сородичей холостяцкими группами.
Половая зрелость наступает на 2-м году жизни у самок и на 3-м у самцов, продолжительность жизни до 20 лет.

Этот вид млекопитающих открыл Wovoka, участник форума.

Микисияк (Miquiciyac myrmivoris)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Скунсовые (Mephitidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.
Скунсы – группа медлительных неспециализированных хищных млекопитающих, ограниченная в своём распространении Новым Светом. Благодаря низкой специализации и широкому спектру поедаемых кормов они достаточно успешно выжили в эпоху человека и являются обычным компонентом неоценовой фауны Земли. Крупнейший вид этих животных – микисияк, потомок полуполосого скунса (Conepatus semistriatus), размером с мелкого медведя (весом до 60-70 кг).
Происхождение легко угадывается в облике этого вида. Это коренастое стопоходящее животное с крупной головой и когтистыми лапами. Основная окраска тела чёрная, с двумя белыми полосами удлинённой шерсти, тянущимися от головы до крупа. Хвост длинный (больше четверти длины тела), с длинной густой шерстью, пушистый, чёрный с белым концом.
Несмотря на свои размеры, микисияк достаточно безобидный зверь, питающийся любой мелкой живностью, хотя может также питаться ягодами и фруктами. Он охотно раскапывает гнёзда грызунов и разоряет гнёзда наземных птиц. У животного густая щетинистая шерсть на морде, защищающая от проникновения насекомых к коже. Сама морда вытянутая – длиннее, чем у носухи. Экипировку охотника за муравьями дополняют липкий длинный язык и крупные толстые когти на передних лапах.
Когда зверь хочет полакомиться муравьями, он разрывает муравейник, а потом мочится на него или рядом с ним, поливая землю струёй остро пахнущей мочи. Это приводит муравьёв в состояние паники, и они перестают кусаться и не лезут в глаза. Отсюда название микисияк (miquiciyac), что можно перевести с науатля (ацтекского), как «запах смерти» или «пахнущий смертью».
Особенно микисияк любит нападать на мегаколонии муравьёв почтека. Сначала он поедает гроздья червецов на кустарниках вокруг мегаколонии, а потом уже нападает на муравейники. За один раз он может частично разорить не больше семи-десяти муравьиных гнёзд, что для мегаколонии с тысячами гнёзд – просто незначительный ущерб. Из-за всеядности животного его помёт позже оказывается хорошим удобрением для калатей, культивируемых муравьями почтека. Также он любит разорять пчелиные гнезда, для чего ему приходится залезать на деревья.
Микисияк – одиночное животное, активное в ночное и в утреннее время. Лишь весной в брачный период животные собираются вместе: самцы спариваются с самками и дерутся за это право с соперниками. Период размножения начинается ранней весной и продолжается 2-3 месяца. Беременность длится 4 месяца. В помёте до 7 детёнышей, слепых и голых, однако с уже развитыми пахучими железами, которые будут им необходимы в борьбе с хищниками, пока они не достигнут крупных размеров, когда уже ни один хищник не осмелится на них напасть. Самка устраивает логово для потомства среди колючих кустарников. Самостоятельными молодые микисияки становятся к 3 месяцам, половой зрелости достигают к концу второго года жизни.
Продолжительность жизни достигает 22-23 лет, крупные самцы до 25 лет.

Этот вид млекопитающих открыл Wovoka, участник форума.

Амини (Allocebus amini)
Отряд: Приматы (Primates)
Семейство: Цепкохвостые обезьяны (Cebidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.
Видовое разнообразие широконосых обезьян Нового Света понесло серьёзный ущерб в эпоху человека. Вырубка тропических лесов Америки привела к исчезновению ряда узкоареальных видов, а также специализированных древесных форм. Хорошие шансы на выживание в сложных условиях получили капуцины (Cebus), которые уже в эпоху поведения демонстрировали гибкое поведение и высокие умственные способности. Эти приспособления позволили им выжить в меняющейся обстановке и в полной мере использовать скудные ресурсы остаточных фрагментов тропических лесов. Значительное количество обезьян Нового Света в эпоху неоцена – это их потомки. Один из этих видов – амини, потомок обыкновенного капуцина подвида Cebus capucinus limitaneus, проживавшего в Гондурасе и Никарагуа. После раскрытия Панамского пролива он эволюционировал в изоляции от южноамериканских форм.
Амини – сравнительно некрупный вид обезьян: взрослые животные достигают длины 33,5-45,5 см, не считая хвоста, весят до 4 кг. Самцы крупнее самок. Хвост длиной до 55,5 см, с цепким кончиком, нижняя сторона хвоста покрыта голой кожей с развитыми папиллярными гребешками.
Окраска шерсти неяркая, преимущественно чёрная, однако шея, грудь, горло и плечи сизовато-серые, у старых животных заметно седеют с возрастом. Лицо безволосое, светло-кремовое, у самцов линия роста волос на лбу выше, чем у самок. Характерной особенностью окраски является наличие над глазами тёмных отметин, зрительно увеличивающих размер глаз.
Большой палец на руках способен противопоставляться, как у обезьян Старого Света. Он довольно длинный и сильный, позволяет манипулировать мелкими объектами. Ладони и ступни голые, безволосые, покрыты светло-розовой кожей.
Амини – дневные животные, любящие большую часть времени проводить на деревьях, хотя нередко спускаются на землю. По земле эти обезьяны передвигаются в основном на четырёх конечностях, изредка вставая на две ноги, чтобы освободить руки для манипуляций. Это социальный вид, образующий крупные группы до 50 животных, состоящие на 70% из самок. Самцы в таких группах связаны кровным родством, а самки, как правило, пришлые.
Амини всеядны. Основу рациона на 50% представляет растительная пища, а на 50% насекомые и частично мясо. Из растительной пищи они потребляют фрукты, цветы, ростки растений, молодые листья, семена. Особенную любовь эти обезьяны питают к орехам, которые умеют разбивать ударами камней. Из насекомых эти обезьяны предпочитают личинок жуков, гусениц, муравьёв и их личинок, а также пчёл и ос. Охотятся они также на мелких позвоночных, таких как лягушки, ящерицы, птицы, древесные грызуны. Эти обезьяны любят разорять гнёзда, местных птиц – тототлей, чауицтли и попугаев – и поедают яйца и птенцов. Отсюда название этого вида: amini – охотник на науатле.
Особое место в рационе амини составляют общественные перепончатокрылые – муравьи, пчёлы и осы. Для охоты на них обезьяны используют специальную очищенную от коры палочку длиной до 30 см, которую они засовывают в гнездо насекомых, собирая на палочку насекомых и поедая их. Разоряя пчелиные гнёзда, обезьяны также поедают мёд. Они способны совершать набеги даже на гнёзда жалящих пчёл, потомков африканизированной пчелы. Чтобы отпугивать от себя насекомых, амини используют зелень сильно пахнущих растений, которой они натирают лапы, а некоторые особи – даже лицо и уши. Это культурная традиция, передаваемая из поколения в поколение: разные группы обезьян используют для отпугивания насекомых разные виды растений, иногда «обмениваясь опытом» при переходе животных из одной группы в другую. Этими же растениями они пользуются для отпугивания кровососущих насекомых.
У амини существуют различные стратегии охоты на муравьёв почтека и муравьёв-конкистадоров. На муравейники почтека капуцины могут нападать только совместно со скунсом-муравьедом: они следуют за зверем, доедая муравьёв, которых он не съел в разорённых муравейниках. На муравьёв конкистадоров они могут охотиться не так часто – только тогда, когда армия этих насекомых проходит через территорию группы обезьян. О появлении и местонахождении муравьёв они узнают по крикам птицы тототль, сопровождающей колонны муравьёв. Перекликаясь друг с другом, они оповещают сородичей о пути следования насекомых. Соседние группы обезьян также слушают крики сородичей и по ним ищут колонны бродячих муравьёв.
Чтобы ловить муравьёв, они свешиваются с молодых деревьев или лиан, зацепившись за них хвостом и задними лапами, а передними лапами ловят муравьёв, выуживая их из колонны при помощи палочки. Поймав муравья, обезьяна быстро откусывает ему брюшко и грудь, а вцепившуюся в прутик голову счищает об соседнюю ветку. Когда раздражённые муравьи начинают нападать в слишком большом количестве, обезьяны спасаются от них, забравшись повыше на дерево. За время прохода конкистадоров через территорию амини каждая обезьяна может съесть до 1000 насекомых.
Амини – полигамные животные, не образующие постоянных брачных пар. Самец может спариваться с несколькими самками; самка также может спариваться с несколькими самцами, но наивысшие шансы на спаривание имеет доминантный самец. О детёнышах в равной степени заботятся все самцы группы, но они спокойно воспринимают появление в группе новых самок с детёнышами от самцов других групп. Молодые животные, как правило, покидают родительскую группу – закрепиться в ней могут лишь молодые самцы высокого ранга. Молодые самки достаточно быстро находят новые группы. Низкоранговые самцы образуют самцовые «банды», которые могут превращаться в полноценные группы, когда к ним присоединяются самки.
Главный враг этих обезьян – яраха. Изредка на них нападают змеи и хищные птицы. Животные обладают сложной системой оповещения об опасности, и разные сигналы означают хищников разного рода. Крупных хищных млекопитающих и сов эти обезьяны окрикивают, заставляя прятаться и уходить подальше от мест кормления и ночлега группы обезьян. Амини часто обороняются от змей при помощи палок, нанося рептилии удары. Бывает, что им удаётся забить рептилию насмерть, и тогда они могут даже разорвать шкуру и поедать её мясо.
Беременность длится шесть месяцев. В помёте обычно один детёныш, но нередки и двойни. Чаще всего роды приходятся на сухой сезон в период с декабря по апрель. Мать носит новорождённого на спине до шестинедельного возраста. По достижению пятинедельного возраста детёныш может отлучаться от матери на короткие промежутки времени и уже к трём месяцам передвигается самостоятельно, забираясь на спину матери лишь в случае опасности. Детёныши питаются молоком матери до 9 месяцев. В воспитании потомства участвуют как самцы, так и самки.
Как и другие капуцины, эти приматы взрослеют относительно медленно. Половое созревание наступает в возрасте трёх лет. Однако в среднем, самки успешно выращивают потомство лишь в возрасте 5-6 лет. Самцы становятся репродуктивными только к десяти годам. Однако выживаемость потомства у этого вида очень высока, что компенсирует медленный темп размножения. Продолжительность жизни достаточно велика для приматов этого размера и может достигать 30 лет. Некоторые особи даже способны достигать пострепродуктивного возраста.

Этот вид млекопитающих открыл Wovoka, участник форума.

Чауицтли (Neodysithamnus pochtecophaga)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Типичные муравьеловковые (Thamnophilidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.
Потомок подвида муравьиных виреонов Dysithamnus mentalis septentrionalis, обитавшего в голоцене в Центральной Америке: от юга Мексики до Панамы. Птицы этого вида живут во многом исключительно за счёт мегаколонии почтека и питаются насекомыми, которых находят в её окрестностях. В день одна птица съедает до тысячи муравьёв, тысячи червецов и до десятка гусениц (птицам их неудобно ловить, поскольку гусеницы кормятся в основном на нижней стороне листа калатеи). Отсюда название вида: chahuiztli – «вредитель» в переводе с науатля (ацтекского), за наносимый птицей вред муравьям почтека и в меньшей степени пурепеча.
Над каждой мегаколонией ежедневно «пасётся» до сотни птиц чауицтли, поедающих до 100000 муравьёв в день. Но даже такая цифра потерь в муравьиной семье не является слишком большим ущербом для почтека, поскольку плодовитость самок почтека в мегаколониях очень велика, как и плодовитость их «домашнего скота», червецов. Причем сами птицы оказываются полезными для муравьёв, так как дают в большом количестве так необходимое для удобрения калатей гуано.
Чауицтли – мелкий вид птиц: самый крупный самец не больше 10 см длиной. Чауицтли имеет мощный (для такой мелкой птицы) клюв, который изогнут на кончике.
Окраской оперения самцы чауицтли немного отличаются от своего предка: спинка и крылья сверху тёмно-зелёного цвета, горло, брюшко и крылья снизу ядовито-салатового цвета. Это разделение окраски продолжается вверх по голове и шее до самого клюва, и лишь бока головы чёрные. Оперение самок целиком коричнево-зелёного цвета, более тёмного на спине и оливкового только на подхвостье, с несколькими белыми пестринами на крыльях. У птиц нет никаких приспособлений, физически или химически защищающих их от укуса муравьёв. Чауицтли успешно охотится на этих опасных насекомых благодаря быстроте движений: приземляется и склёвывает на тропинке или кусте двух-трёх муравьёв или червецов, и тут же улетает в безопасное место на ветви кустарников или деревьев, откуда высматривает новую лёгкую добычу. Птица имеет очень острые зрение и слух.
Готовые к размножению самцы подолгу поют, издавая протяжённую трель из коротких громких свистов, ускоряющуюся к концу. Чауицтли моногамны, создают пары на всю жизнь, и на всю жизнь выбирают собственную территорию, которую активно защищают от сородичей и пищевых конкурентов. Они обычно откладывают два яйца в гнездо, сплетённое из волокнистых стеблей и растительного пуха, подвешенное на тонких ветвях. Оба родителя поровну делят обязанности в период инкубации и выкармливания птенцов. Насиживание длится 16 дней, развитие птенцов – до 3 недель. Когда птенцы оперяются и покидают гнездо, каждый родитель заботится исключительно об одном птенце. Цикл гнездования повторяется до трёх раз в год с небольшими перерывами. Половая зрелость наступает в возрасте двух лет, продолжительность жизни до 10 лет.

Этот вид птиц открыл Wovoka, участник форума.

Тототль, муравьянка-мародёр (Gymnopithys latronem)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Типичные муравьеловковые (Thamnophilidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.
Потомок двуцветной пёстрой муравьянки подвида Gymnopithys bicolor olivascens, проживавшего в Центральной Америке от Гондураса до Панамы в эпоху человека. Этот вид птиц – специализированный инсектофаг, вся жизнь которого зависит от муравьёв конкистадоров.
Она следует за кочующими армиями муравьёв, поедая вспугнутых ими насекомых, подобно мародёру, следующему за войском и занимающемуся грабежом на полях сражения. Отсюда второе название вида. Tototl – птица на науатле (ацтекском). За день эта птица поедает более тысячи различных членистоногих, пытавшихся сбежать от челюстей муравьёв-конкистадоров. За каждой многомиллионной армией муравьёв ежедневно следует более сотни таких птиц, и по их голосам крупные обитатели леса узнают о приближении колонн насекомых.
Тототль – мелкая птица, не больше 10 см в длину, с короткими широкими крыльями и длинными цепкими лапками. Мощный клюв, изогнутый на кончике, позволяет этой птице вскрывать мощные хитиновые панцири жуков. Сами птицы очень юркие – они способны выхватывать добычу буквально из мандибул муравьёв, поедая, таким образом, и самих прицепившихся к жертве охотников.
Особое пиршество для этих птиц наступает после грандиозной битвы муравьёв конкистадоров и муравьёв почтека, после которой на поле боя остаются сотни тысяч мёртвых насекомых. Птицы кормятся на таких участках леса группами из десятков особей, мирно относясь друг к другу.
Окрасом птицы немного отличаются от своих предков, двуцветных пёстрых муравьянок: спинка и крылья сверху коричнево-зелёного цвета, а горло, брюшко и крылья снизу белого цвета с легкой голубизной . Вокруг глаза голубое пятно из перьев. У тототля очень острые зрение и слух, она способна ловить добычу на лету.
В остальном птицы очень схожи со своими дальними родственниками чауицтли, отличаясь лишь более широким рационом. С началом сезона дождей у них начинается брачный сезон. Холостые самцы сражаются за внимание самок, устраивая поединки на ветвях кустарников и низкорослых деревьев. Они гоняют друг друга, схватывая клювом за перья хвоста и крыльев, и сталкивают с удобных для пения ветвей. Самец-победитель привлекает самку однообразной ускоряющейся мелодичной трелью, издавая её многократно на протяжении нескольких минут, после чего недолго отдыхает, и вновь начинает петь.
Подобно чауицтли, тототли моногамны и создают пары на всю жизнь. Они, как правило, откладывают два яйца в глубоком мешковидном гнезде, подвешенном на дереве – насиживающая птица почти полностью скрыта от хищников. Оба родителя по очереди высиживают яйца на протяжении 2 недель, а потом совместно участвуют в кормлении птенцов – 2 недели в гнезде и ещё около недели после того, как птенцы встают на крыло. Каждый родитель доращивает одного птенца, и через некоторое время пара повторяет гнездование – всего птицы выращивают до 2-3 выводков в год, в зависимости от обилия корма.
Половозрелость наступает в два года, продолжительность жизни до 10 лет.

Этот вид птиц открыл Wovoka, участник форума.

Кваквалти, или сойка-муравьед (Cyanocorax pulcher)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Врановые (Corvidae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.
Врановые птицы в эпоху человека отличались сообразительностью и сложностью поведения. Некоторые виды этих птиц стали синантропными, а другие легко приспосабливались к жизни в изменённых человеком природных сообществах, вырабатывая новые формы поведения. Благодаря высоким адаптивным способностям части видов врановых удалось выжить в эпоху человека, и они стали предками новых видов эпохи неоцена.
В тропических лесах к югу от Мексиканского нагорья обитает сойка кваквалти – потомок подвида перуанской разноцветной сойки Cyanocorax luxuosus, проживавшего от юга Техаса до Гондураса. Сойка кваквалти по внешнему виду похожа на своего предка: это птица длиной чуть больше 30 см, весом 66-110 граммов. Значительную часть длины птицы составляют относительно длинные, сужающиеся на концах перья хвоста; крылья относительно короткие, округлой формы. Щетинковидные перья, растущие в основании надклювья, образуют маленький хохолок, имеющийся у птиц на всём пространстве ареала. Окраска очень яркая, разноцветная; отсюда название: «cuacualti» – на науатле означает «красивый». Лоб птицы светло-фиолетового цвета, «борода», щёки, темя и затылок фиолетовые, нижний край пятна на затылке немного синеватый. Горло, нижняя часть щёк и «брови» чёрные. Над глазом есть маленькое фиолетовое пятно. Верхняя часть тела и крылья зелёные, цвет живота и нижней стороны крыльев варьирует от ярко-жёлтого у популяций на юге ареала до бледно-зелёного на севере. Хвост тёмно-зелёный, его внешние перья жёлтые. Ноги рыжего цвета. Клюв небольшой, чёрный; цвет радужной оболочки глаз варьирует от коричневого до жёлтого. Половой диморфизм не выражен.
Как и у большинства соек, у этого вида очень обширный «словарь», включающий множество звуковых сигналов, издаваемых в разных ситуациях. Большинство звуков, издаваемых этой птицей – глухие, трескучие и немелодичные крики. Чаще всего можно услышать типичный зов птицы – трескучий звук «расш-расш-расш», но встречаются и другие сигналы.
Кваквалти населяет нижний ярус леса и кустарниковый подлесок. Там она роется в земле в поисках корма, собираясь в небольшие стаи. Рацион включает разнообразных беспозвоночных животных вроде жуков, дождевых червей и сверчков, а также яйца ящериц и мелких птиц, семена, ягоды и плоды. Также птицы питают пристрастие к желудям и пальмовым семенам. Известны случаи охоты на рогатых лягушек.
Но самым интересным является способ охоты этих птиц на странствующих армиями муравьёв конкистадоров. Еще в эпоху голоцена их предки использовали палочки в качестве инструментов для извлечения насекомых из коры деревьев. В данном случае птица также использует специальное приспособление – палочку длиной до 15 см. Птица подлетает к одному из флангов движущейся через лес армии муравьёв и тыкает в колонну насекомых заранее подготовленную палочку. Разъярённые муравьи кусают палочку, вцепляясь в неё мандибулами, и повисают, не отпуская её. Тогда птица просто отлетает в сторону, садится на ветку и поедает муравьёв, прицепившихся к палочке. Таким образом, птица за день может съесть до 1000 муравьёв. За эту способность ловить муравьёв сойка получила своё второе название – сойка-муравьед.
Кваквалти обычно строит открытое чашеобразное гнездо из прутьев на дереве или в колючем кустарнике; самка откладывает три-пять яиц. Насиживает исключительно самка, но о молодняке заботятся оба родителя. Интересно, что у этих птиц потомство не покидает родителей в течение 2-х лет, и молодые птицы помогают родителям выращивать больше новых птенцов. Через 2 года молодые птицы покидают родителей, становясь к этому времени половозрелыми. Продолжительность жизни до 20 лет.

Этот вид птиц открыл Wovoka, участник форума.

Муравьиная калатея (Calathea formicina)
Порядок: Имбирецветные (Zingiberales)
Семейство: Марантовые (Marantaceae)
Место обитания: переменно-влажные и влажные тропические леса Центральной Америки.

Рисунок Биолога

Этот вид растений – многолетняя корневищная трава, потомок растения Calathea ovandensis. В процессе эволюции данный вид вступил в симбиотические отношения с муравьями почтека, и его благополучное существование полностью зависит от ухаживающих за ним муравьёв. За миллионы лет совместной эволюции с этими насекомыми калатея утратила способность самостоятельно размножаться: без заботы муравьёв у калатеи не развиваются семена из семязачатков: часто они полностью усыхают, что может быть вызвано грибковой инфекцией – головнёй калатеи.
Муравьи следят за состоянием калатеи: подгрызают и уносят прочь сорняки вокруг этих растений, роют в почве тоннели, аэрирующие корни, удобряют почву собственным помётом и остатками пищи, защищают от вредителей и грибковой инфекции, расчищают территорию для новых плантаций калатеи, помогают расселению растения на новые территории, предварительно прорастив его семена. В ответ калатея даёт муравьям для пропитания часть своего богатого урожая семян и угощает их нектаром из экстрафлоральных нектарников. Перетёртые жвалами муравьёв отсохшие листья калатеи идут на компост для выращиваемых муравьями масеуалли дрожжевых грибков. Кроме того, только на муравьиной калатее могут пастись разводимые муравьями почтека гусеницы бабочки папалотля. Эти гусеницы дают муравьям сладкую падь. Интересно, что имаго этих бабочек не опыляют калатею, хотя питаются её нектаром. Опылением муравьиных калатей занимаются только нексайоли – неоценовые потомки самых красивых в истории пчёл из трибы Euglossini (так называемых орхидных пчёл).
Механизм опыления цветков устроен оригинально. Пчела, садясь на цветок, своим хоботком не достаёт до нектарников. Но в попытке добраться до них она нажимает на специальный выступ внутри бутона, при этом он срабатывает как курок, и пчела проваливается головой вглубь цветка. В итоге пыльца с ножек пчелы попадает на пестик. Так происходит опыление калатеи в природных условиях.
Муравьиная калатея цветёт, выпуская колоски ярко-розового цвета с белыми цветками. Семена мелкие, круглые, жёлтые. Растение достигает одного метра в высоту; побеги двух типов – ползучее корневище и вертикальные травянистые побеги, несущие розетки черешковых листьев. Черешки розеток листьев на стебле располагаются в одной плоскости веерообразно. Листья крупные, ярко-зелёные с жёлтыми прожилками через весь лист, имеют овальную форму и достигают двадцати сантиметров в длину и десяти в ширину. Листья способны двигаться благодаря изменению тургора в клетках в месте соединения черешка с листовой пластинкой. Утром листья растения опущены вниз и пластинка листа расположена горизонтально, а к вечеру они поднимаются вверх, так что становится видна тёмно-красная нижняя сторона листа. В местах соединения листовой пластинки с черешком есть вздутия, внутри которых расположены экстрафлоральные нектарники. Отдельный нектарник имеется на кончике листа, рядом с водоотводящими устьицами – гидатодами.
В мезоамериканских влажных лесистых и кустарниковых саваннах на побережье Мексиканского залива муравьями почтека был выведен более устойчивый к сухости воздуха вид калатеи – саванновая калатея (Calathea heliophila). Она образует низкорослые кусты (высотой до 50 см); листья узкие (длина до 30 см при ширине около 4-5 см), овально-удлинённые, ярко-зелёные с двойной полосой серебристых мазков в углах между центральной и боковыми жилками. Цветоносы высотой до 100 см, с ярко-красными прицветниками.

Этот вид растений открыл Wovoka, участник форума.

«Муравьиный янтарь», муравьиный масеуалломицес (Macehuallomyces myrmecophilus)
Порядок: Сахаромицеты (Saccharomycetales)
Семейство: incertae sedis
Место обитания: Центральная Америка, тропические леса, исключительно в колониях муравьёв почтека при уходе со стороны муравьёв масеуалли.

Рисунок Биолога

В эпоху человека одноклеточные дрожжевые грибы были в основном сапрофитами и комменсалами, хотя некоторые виды вызывали опасные болезни (Candida, Cryptococcus). Дрожжи были разнородной, сборной группой грибов из трёх отделов (аскомицетов, базидиомицетов и дейтеромицетов) и в природе обитали в почве, воде и на растениях. Но некоторые формы перешли к жизни в гнёздах муравьев на подготавливаемых муравьями субстратах, и при этом служили муравьям пищей. Так, вид Tyridiomyces formicarum из числа сахаромицетовых аскомицетов жил в гнёздах муравья Cyphomyrmex rimosus, и в неоцене потомки этого муравья продолжают культивировать потомков этого вида дрожжей.
«Муравьиный янтарь» по-прежнему имеет характерную для дрожжей-сахаромицетов морфологию: это овальные или яйцевидные клетки в среднем 7-8 х 25-30 мкм, размножающиеся почкованием. Почек на одной клетке образуется много – до десятка, и часто они располагаются в одной плоскости. При этом почки не отделяются сразу от материнской клетки и могут давать вторичные почки, а те – третичные и т. д. Это приводит к образованию веерообразных или дискообразных древовидно ветвящихся агрегатов клеток. Часто такие агрегаты растут в высоту. Такой рост приводит к покрытию субстрата творожистым слегка просвечивающим налётом чистой культуры гриба толщиной около 0,5 см.
Благодаря хорошему уходу со стороны муравьёв (подготовка субстратов и очистка от загрязнений) масеуалломицес процветает и синтезирует много веществ, необходимых для питания муравьев. Среди этих веществ много каротиноидов, поэтому клетки и образуемый ими налёт имеют янтарно-оранжевый цвет – отсюда название вида. Синтез полисахаридов и белков определяет творожистую и даже хрящеватую консистенцию культуры.
В условиях, созданных муравьями, «муравьиный янтарь» не нуждается в спорообразовании, но при разрушении гнезда животными-мирмекофагами такая необходимость может возникнуть. В этом случае агрегаты клеток распадаются. Клетки покрываются плотной толстой оболочкой и делятся редукционным делением внутри оболочки с образованием 4 аскоспор, а общая оболочка материнской клетки играет роль аска (сумки). В таком виде аск со спорами может жить достаточно долго, чтобы дождаться восстановления гнезда муравьями и снова получить необходимый уход. Тогда споры прорастают и дают начало новому поколению, клетки которого вступают в конъюгацию, чтобы восстановить диплоидность, и снова почкуются.

Этот вид грибов открыл Биолог, участник форума.