| Главная | Библиотека | Форум | Гостевая книга |
|
Глава
5
Поведение
узников
Жизнь китового или дельфинового, стада в море очень сложна, и судить о ней
можно лишь изучив взаимоотношения особей внутри семейных и иных группировок.
Но практически сделать это возможно пока только на дельфинах-узниках в условиях
неволи.
Дельфины, обжившиеся в океанариумах, ведут себя весьма многообразно: они
резвятся, играют, ловят добычу и принимают пищу, спариваются и рождают детенышей,
воспитывают потомство, проявляют агрессию по отношению к своим сородичам
и редко — по отношению к человеку. В зависимости от всего этого различают
разные формы их поведения: кормовое, игровое, половое, иерархическое, агрессивное.
Рассмотрим их по порядку.
Кормовое поведение связано с добыванием пищи. После ветеринарно-медицинского
обследования и инъекций дельфины-«новобранцы», недавно пойманные в море,
помещаются в изолированный бассейн, где знакомятся с тренером. Успех в дрессировке
появляется тогда, когда китообразные начинают брать пищу из рук человека.
Приучить дельфинов кормиться в бассейне иногда удается с большим трудом.
Многие афалины берут рыбу с первого дня неволи; такие
особи лучше поддаются дрессировке. Более робки дельфины-белобочки и морские
свиньи. Некоторые из дельфинов очень долго голодают (например, косатка
Моби-Долл в загоне Инглиш-Бэй в бухте г. Ванкувер начала питаться лишь на
57-й день),
а иногда отказываются от пищи совсем и погибают. В морских вольерах и в океанариумах
дельфины предпочитают мертвую рыбу живой, на поимку которой они должны затрачивать
усилия. Это упрощает проблему их питания, поскольку мороженую рыбу доставать
легче, чем живую, но в этом случае им необходимо дополнительно давать витамины.
Животных приучают к питанию разными сортами рыбы (сельдь, треска, мойва,
кефаль, хамса, ставрида и др.) и особенно теми, какими питаются их сородичи
в море. Суточная норма питания дельфинов сильно варьирует как в зависимости
от особенностей индивидуумов, так и в зависимости от свойств вида. Канадский
зоолог Д. Сержант, обобщивший опыт кормления дельфинов в океанариумах, установил
для разных видов китообразных нормы суточного рациона (в процентах от веса
тела): Для морской свиньи — 10,8%, белокрылой морской свиньи — 11,3%, тихоокеанского
короткоголового дельфина — 7,9%. Для более крупных животных цифры уменьшаются:
у афалины — 4,2 — 5%; белухи — 5,1 — 5,5%, малой косатки — 4,7.%, у гринды
и косатки — 4%. Однако могут быть сильные отклонения от этих норм. Молодой
самец морской свиньи, или азовки, Витя, весивший 20 кг, поедал в Карадагском
бассейне за сутки 3 кг рыбы, что составляло 15% от веса его тела.
В неволе при готовом питании у дельфинов притупляются охотничьи рефлексы
и реакции лова добычи. Азовки Машка и Витя, жившие то в бассейне размером
18x13x2 м, то в морском вольере (40x10x8), получали пищу 2 — 3 раза в день,
но даже в голодном состоянии они не обращали внимания на многочисленные стаи
рыб, плававших в вольере. При кормлении пищу азовкам давали по сигналу —
после шлепка ладонью по воде. Схватив рыбку из рук, азовка в вольере обязательно
совершала полный круг диаметром 3 — 6 м по часовой стрелке и только после
этого подплывала за следующей рыбкой. Она не изменяла этому правилу, если
даже сигнал приглашал ее взять следующую рыбу досрочно, т. е. когда она лишь
начала движение по кругу. В таких случаях она никогда не бросалась к предложенной
рыбе сразу, а делала это лишь завершив полный круг. Попытки сбить дельфинов
с такого ритма были безуспешны.
Передвижение по кругу, чаще по часовой стрелке — обычный способ движения
китообразных в искусственном бассейне и особенно для тех, которые родились
в море. Под влиянием человека у афалин в неволе отработалась поза выпрашивания
пищи: животные выставляют из воды голову с широко открытым ртом и ждут подачки
(рис. 18).
В 1968 году и в морском вольере и в бетонированном бассейне Карадагской биостанции
мы с Д. А. Морозовым заметили на морской свинье явление, видимо, общее для
всех зубатых китов — всасывание добычи. Механизм засасывания пищи осуществляется
одновременно приоткрыванием рта и втягивающим движением языка дельфина. Вначале
думали, что пищу всасывают лишь дельфины с широкой мордой (обыкновенные и
бесперые морские свиньи, белухи, серые дельфины). Но с помощью киносъемки
в бассейне той же станции мы обнаружили это явление также у дельфинов с узкой
длинной мордой. Взрослой афалине Еве бросали на поверхность воды горстями
мелкую рыбу (хамсу) и процесс ее поедания снимали на кинопленку. На кадрах
было четко видно, как афалина спокойно, без суетливых движений быстро втягивала
рыбок, едва приоткрывая рот. Рыбки поступали в рот головой вперед с расстояния
5 — 10 см от краев клюва зверя и притом иногда сразу две-три штуки.
Прием всасывания добычи сокращает срок кормежки дельфина, избавляя его от
необходимости резких движений своей мордой; в скоплениях рыбных косяков это
меньше распугивает рыб, а также позволяет зверю брать добычу даже в узком
пространстве, где скованы его охотничьи движения. Морские свиньи Витя и Машка
и дельфин-белобочка Люська могли засасывать мертвых рыб в ванне на расстоянии
10 см от рыла. Когда близ головы афалины Евы на поверхность бассейна пускали
живых рыбок поодиночке, она бросалась преследовать добычу и прибегала к комбинированным
действиям — и всасыванию и хватанию с резкими поворотами головы. Ширина открывания
пасти строго определялась размерами засасываемого корма. Возможно, в связи
с вкусовой функцией и функцией засасывания добычи язык зубатых китов снабжен
очень крупными нервами.
Роль подвижного языка очевидна и при кормлении детеныша-сосунка. Дельфиненок,
обхватывая языком материнский сосок, обеспечивает и герметичность закупорки
(ни одна капля молока не проникает в воду), и очень цепкое прикрепление:
даже при крутых и неожиданных поворотах матери детеныш крепко держится за
ее сосок.
Рис. 18
Афалины в океанариуме выпрашивают пищу, широко открывая рот. Фото Г. А. Сурина.
Наблюдение над механизмом поедания пищи дельфинами и анализ отснятых кинокадров
дают основание заключить, что прием всасывания добычи используют не только
зубатые киты — рыбоеды, но и моллюскоеды (кашалоты и клюворылые киты). Форма
и устройство головы кашалота отлично приспособлены для выполнения подобной
функции. Незначительно отводя нижнюю челюсть и отодвигая язык, как поршень,
назад, кашалот засасывает в рот стремительно двигающихся скользких головоногих
моллюсков. Этому способствуют покатые, сходящиеся вниз к краям рта «щеки»
головы, шершавая поверхность ротовой полости, отсутствие верхних зубов и
длинное углубление, в которое входит нижняя челюсть при закрытом рте (рис.
19). Большая длина нижней челюсти и углубление для нее, должно быть, позволяют
кашалоту всасывать моллюсков сразу по нескольку штук за один прием и сравнительно
быстро наполнять свой огромный желудок, вмещающий сотни кальмаров по 20 —
30 см длиной.
Прием засасывания пищи разрешает кашалотам даже с изуродованными челюстями
эффективно ловить добычу и сохранять нормальную упитанность. Предположение
же о том, что кашалот при охоте на кальмаров плавает с широко раскрытой пастью
и привлекает их своими блестящими зубами, — лишено оснований.
Подобным же приемом всасывания, очевидно, пользуются и клюворылые киты.
Некоторые дельфины во время охоты применяют тактику блокирования, или окружения
добычи. В сентябре 1969 года зоолог Д. А. Морозов близ Карадагской биостанции
с лодки наблюдал процесс охоты стайки афалин за косяком рыбы. Косяк луфарей,
как карусель, кружился на одном месте, а в ста метрах от них полтора десятка
дельфинов, растянувшись цепочкой, плавали по дуге вперед-назад и не пускали
рыб в открытое море. От группы патрулирующих дельфинов поочередно отделялись
то одна, то другая пара и быстро устремлялись в самую гущу кружащихся рыб.
Здесь оба зверя возбужденно прыгали, хватали крупных луфарей, иногда подбрасывали
их в воздух, а затем возвращались к патрулирующей группе. Им на смену в центр
«рыбной карусели» бросалась другая пара, потом третья и т. д. Охота продолжалась
около 20 минут. Круговое движение рыбьей стаи вызывают дельфины: сначала
они преследуют растянувшийся вдоль берега рыбий косяк, уплотняют его, потом
резким заходом со стороны моря заставляют головную часть колонны сблизиться
с хвостовой, в результате чего вытянутая стая начинает двигаться по спирали,
диаметр которой постепенно уменьшается. Когда передние рыбы примкнут к самым
задним, движение косяка становится круговым. Такой «стоячий» косяк позволяет
дельфинам длительное время кормиться на одном месте.
Дельфины умеют направлять рыбные косяки в нужную им сторону. Черноморские
рыбаки не раз наблюдали, как афалины, двигаясь фронтом, загоняли косяки рыб
в Балаклавскую бухту через ее узкие ворота. Дельфины способны выгонять одиночных
рыб даже на сушу. В Карадагскрм бассейне мы выпускали вблизи афалины Евы
живых анчоусов. Дельфин, преследуя и прижимая рыбок к бассейну, вынуждал
их выбрасываться на выступающий над водой верхний край бетонированной стенки
водоема.
На Карадагской биостанции возле Кузьмичевых камней одна афалина на глазах
рыбаков загнала саргана в лощинку и вынудила его выброситься на берег. Но
увлеченная охотой, она сама оказалась на берегу; рыбаки сняли ее с камней
и вытолкали в море.
Афалина любит подбрасывать пойманную крупную рыбу высоко в воздух, чтобы
хватать ее на лету и перекусывать на три части; серединку рыбы она проглатывает
сама, а голову и хвост используют чайки (также перекусывают крупных рыб и
малые косатки). Привычку подбрасывания, связанную с большой подвижностью
головы, у афалины усиливают тренировкой: ее обучают кивком головы выбрасывать
из воды резиновые круги, забрасывать мяч в баскетбольную сетку или высоко
подкидывать его в воздух.
Дельфины-новички в аквариуме свистят в течение почти двух недель, притом
ночью чаще, чем днем. Привыкнув к новым условиям, они издают звук реже, но
всегда это делают при возбуждении в погоне за рыбой или когда их тревожат.
Встревоженные, они плавают стайкой, и в первое время издают громкий и частый
свист. Отделенный в такой момент от группы возбужденный дельфин стремится
как можно скорее соединиться с остальными. Когда возбуждение проходит, стайка
распадается, и свист прекращается. Сильнейший шум афалины поднимают при кормежке
и когда к ним пускают акул. Ко всякому новому предмету, появляющемуся в океанариуме,
дельфины-новички относятся настороженно в течение одного или нескольких дней.
Рис. 19
Открытая пасть кашалота. Фото Ю. А. Михалева.
Пищевые отношения у дельфинов типичны для животных, весьма далеки от гуманности,
которую им иногда приписывают. Американские зоологи Мельба и Давид Колдуэллы
наблюдали во Флоридском океанариуме отношение афалин к больному сородичу,
который пытался брать пищу, но ее безжалостно выхватывали прямо изо рта здоровые
дельфины, живущие в том же танке; когда один, сделав это, отходил от больного,
его место тут же занимал другой. Они так поступали даже в тех случаях, когда
пища этим «воришкам» давалась в изобилии. Такого «обкрадываемого» больного
обычно изолируют от «жадных» сородичей и переводят в другой танк. Если больному
угрожает удушье и он подает сигнал бедствия, начинает действовать инстинкт
сохранения вида, в силу которого сородичи спасают пострадавшего от гибели.
Родители обучают детенышей приемам, как ловить и поедать добычу. В водах
Гавайских островов на глазах зоологов малая косатка кормила детеныша: держа
во рту большую рыбу-корифену, она подставляла ему, а тот отрывал куски от
рыбы и проглатывал.
Игровое поведение наблюдается сразу же, как только дельфины привыкнут к неволе
и перестанут издавать тревожные сристы. Когда животные сыты, они начинают
играть. Естественная игривость — свойство всех дельфинов, особенно в молодом
возрасте. Обжившиеся звери часами носятся по бассейну, забавляясь подложенными
для этого игрушками, цветными шарами, резиновыми кругами, и проявляют большую
изобретательность в играх.
В естественных условиях у дельфинов много времени уходит на разыскивание
и добывание корма. Биологический смысл игр в море состоит в тренировке, необходимой
для лова добычи и поддерживания охотничьих привычек. В неволе при готовых
кормах значение игр приобретает иной смысл, прежде всего как компенсация
недостаточности движений в замкнутом пространстве. Игрой здесь заняты животные
всех возрастов. Поводом для игры может стать любой предмет, одушевленный
и неодушевленный, появившийся в океанариуме и привлекший внимание зверя:
мяч, натянутые веревки, резиновые игрушки. Дельфины ловят за хвост и тут
же отпускают рыб, а иногда превращают их в лохмотья, преследуют акул и скатов,
иногда отнимают предметы друг у друга. Афалины в игре весьма изобретательны,
даже с одним и тем же объектом играют по-разному. Один из сотрудников на
Карадагской биостанции пускался вперегонки с афалиной: он бежал по борту
четырехугольного водоема, а дельфин быстро плыл рядом, стремясь обогнать
человека. Во Флоридском бассейне дельфин Флиппер подолгу играл с плавающей
собачкой. Животные ловко балансируют, пытаясь удерживать на своих грудных
плавниках или морде плавающие перья, веточки, бумажки и т. п. Одна молодая
афалина во Флоридском океанариуме любила запускать свою морду под большую
черепаху, поднимая ее, и толкала на противоположную сторону бассейна. Афалинам
в бассейне нравится стремительно мчаться на плывущего человека и внезапно
останавливаться в метре от него. Они любят ритмически хлопать своим хвостом
по поверхности воды; афалина Ева в Карадагском бассейне ловко ударяла по
воде всей своей передней половиной тела, а хвостовую часть удерживала вертикально
в воде так, что изгибалась при ударе в виде буквы Г1. В качестве забавы дельфины
иногда пускают из дыхала струи воды. В 1946 году мы установили, что если
дельфинам заливать воду в дыхательные пути, они выбрасывают ее в виде очистительных
фонтанов, при этом никакого кашля у них не возникает и попадание жидкости
в их верхние дыхательные пути для них совершенно безопасно. Некоторые дельфины
сами активно вбирают воду в носовой канал и выпускают ее как фонтан. Это
они делают в море и этому же их обучают в неволе. Подобный фонтан изображен
на рис. 20. Советский зоолог В. М. Белькович сделал серию фотоснимков одной
афалины, которая, живя в бассейне, втягивала в носовой канал воду и выбрасывала
струю на 2 м вверх или в стороны. В американских океанариумах за подобные
способности афалины получали клички — Сквирт (Брызгалка), Сплеш (Плескун),
Спрэй (Разбрызгиватель). Спрэй, например, был обучен на цирковых представлениях
тушить такой струей импровизированный «пожар» или костер.
1 Особую игру представляет у китообразных так называемый
лобтайлинг, описанный у кашалотов: гиганты встают головой вниз, хвост
высоко выставляют на воздух и сильно бьют им по воде с огромным всплеском
и грохотом, слышным за милю. Возможно, поведение Евы было аналогично
лобтайлингу кашалотов. |
Активное всасывание воды дельфинами в природных условиях подтвердил голландский зоолог П. Ван Бри, который нашел в носовых воздушных мешках дельфина Гектора трех рачков-изопод, попавших туда из окружающей среды.
Рис. 20
Струя фонтана из дыхала афалины. Фото В. М. Бельковича. |
Половое поведение дельфинов связано с размножением. Американские зоологи
М. Таволга, Ф. Эсапян, Ф. Вууд, Г. Критцлер, А. Мак-Брайд и О. Хебб вскрыли
многие секреты размножения китообразных. Во Флориде в дельфинарии «Морская
студия» афалина Пэджи была поймана еще сосунком и в возрасте 15 лет весила
240 кг. Она в неволе плодилась 4 раза, а самец того же вида Хэппи был отцом
12 детенышей, рожденных разными самками. Афалина Спрэй родилась в неволе
и здесь же родила первого детеныша в семилетнем возрасте (у нее не оказалось
молока, и детеныш погиб через две недели). К 1961 году в «Морской студии»
уже насчитывалось 16, а в японском океанариуме «Эносима» к 1957 — 1968 годам
— 25 случаев родов (3 — у серого дельфина и 22 — у афалины).
В океанариумах были установлены некоторые общие черты поведения дельфинов
во время гона, беременности, родов и воспитания потомства.
Способы ухаживания у разных видов дельфинов более или менее однотипны и сводятся
к «контактным действиям»: при перекрестном или параллельном плавании животные
стараются коснуться друг друга на быстром ходу, задеть партнера плавниками,
прижаться к его телу, либо потереться мордой.
Поведение самца и самки перед спариванием (обычно весной) напоминает игру
в «салки»: животные гоняются друг за другом, стараясь задеть тело партнера,
мягко покусывают челюстями или поглаживают друг друга головой (вроде того,
как это бывает у копытных животных), а подчас высоко выпрыгивают из воды.
Самец нетерпимо относится к своим соперникам и отгоняет их от самки, устрашающе
открывая рот и хлопая челюстями; перед самкой он изгибается в разных эффектных
позах. В период гона и спаривания самцы изредка визгливо взлаивают, но делают
это гораздо чаще, если самка отплывает в сторону или приближается к другому
самцу.
Утробное развитие зародыша продолжается около года. Во второй половине беременности
самка уединяется, утрачивает резкость движения и по мере приближения родов
занимается своеобразной «гимнастикой» — последовательно изгибает спину и
хвостовой стебель. На это она затрачивает десятки минут ежедневно. Отсутствие
таза и задних конечностей позволяет китообразным рождать очень крупного детеныша,
который у афалины имеет около 1 — 1,3 м в длину и весит 10 — 15 кг. Роды
начались, если из полового отверстия самки показался хвост дельфиненка; хвост
может несколько раз выставляться и прятаться вновь. Роды продолжаются от
четверти часа до 2 часов и вызывают сильнейшее возбуждение всего стада. Пуповина
рвется при первом же натяжении. Самки окружают рожающую афалину и ее детеныша
с боков, а иногда и снизу (такое же построение при родах у кашалотов наблюдалось
с вертолета в Атлантическом океане близ острова Тристан-да-Кунья). Роль этих
«тетушек-повитух» заключается в том, чтобы защищать малыша от нападения акул
или от атак взрослых дельфинов-самцов, а при случае и оказать молодому помощь,
если он почему-либо не будет в состоянии двигаться сам. Обычно же новорожденный,
очутившись на свободе, медленно плывет в окружении эскорта самостоятельно,
без всякой поддержки, по едва восходящей линии к поверхности, чтобы через
какое-то время произвести первый дыхательный акт при своем первом выныривании.
Хвостовые лопасти только что родившегося детеныша еще свернуты в трубочки,
а спинной плавничок пригнут к телу, но вскоре при работе хвостом лопасти
и плавничок распрямляются и становятся очень упругими. С этого момента малыш
начинает активно двигаться со взрослыми, при этом работает хвостом вдвое
чаще, чем они.
Через несколько часов новорожденный «ощупывает» своим рылом мать, берет один
из двух сосков в рот (зубы у него еще не прорезаны) и получает сильную струю
молока, бьющую под давлением мышц млечной железы. Вначале он кормится через
каждые 10 — 30 минут, а потом интервалы между кормежками увеличиваются. В
первые две недели кормящая самка поворачивается на бок, чтобы детенышу было
удобнее захватывать сосок. Она не позволяет ему отплывать от себя дальше
нескольких метров и пресекает его попытки общаться с другими дельфинами,
отгоняя их «щелканьем челюстей». Двухнедельный дельфиненок смелее отлучается
от самки, но большую часть времени до самого конца лактации все же проводит
возле матери. Более опытные самки-афалины предоставляют своему детенышу большую
свободу, чем первородящие. Такая самка не бросается на визг испуганного малыша,
а сначала оценивает обстановку, в которой был подан сигнал, и лишь тогда
предпринимает какое-либо действие. В дельфиновом молоке содержится жира в
13 раз и белка в 4 раза больше, чем в молоке коровы. Поэтому детеныш афалины
растет очень быстро: через полгода его первоначальная длина (1 — 1,3 м) увеличивается
до 1,8 м, через год — до 2,1 м, а через 2 года — до 2,5 м. Впервые малыши
афалины берут рыбу в возрасте 3,5 месяца, а молодые гринды пробуют головоногих
моллюсков в 6 месяцев, но питаться молоком продолжают до 1,5 — 2 лет. Хотя
в море лактационный период дельфинов бывает, вероятно, короче, тем не менее
в сравнении со сроками других млекопитающих он все же очень велик. Это и
создает у зубатых китов благоприятные условия для обучения и перенимания
опыта взрослых. Возможно, и у усатых китов молочный период длится не полгода,
как считали прежде, а вдвое больше. В том уверяет южноафриканский зоолог
Петер Вест, извлекший молоко из желудка 15-метрового финвала, имевшего возраст
минимум около года.
В Калифорнийском и Флоридском океанариумах США наблюдалось межродовое спаривание
дельфинов. Случаи такого рода происходили между самкой обыкновенного дельфина
и самцом афалины, самцом афалины и самкой тихоокеанского короткоголового
дельфина, самцом тихоокеанской гринды и самкой малой косатки и, наконец,
самцом амазонской инии и самкой длинноклювого дельфина соталии. Животные
в это время издавали своеобразные звуки, а из дыхала вырывался поток пузырьков
воздуха. Гибриды от такого спаривания в неволе не получались. В искусственных
бассейнах на Черном море неоднократно замечали брачные игры между афалинами
и дельфинами-белобочками с излучением интенсивных сигналов. Большинство исследователей
относит случаи межвидового и межродового спаривания китообразных к категории
половых игр. Давид и Мельба Колдуэллы пишут, что половая активность у дельфинов
«является как бы незапрещенной и свободно протекающей игрой».
В океанариумах привязанность между самцом и самкой из разных родов оказывалась
иногда более сильной, чем привязанность между самцом и самкой одного и того
же вида. Этого в море, конечно, не бывает. Гринда-самец Бимбо, проживший
в Калифорнийском океанариуме три с половиной года вместе с самкой тихоокеанского
короткоголового дельфина Дэби, явно предпочитал оставаться с ней, а не с
самкой гринды. Когда Дэби погибла, Бимбо, схватив ее за хвост или грудной
плавник, четыре часа носился с трупом по бассейну, широко раскрыв глаза,
выталкивал ее на поверхность и пресекал все попытки служителей отобрать у
него ношу. Лишь когда труп поддели острогой и удалили из бассейна, крайнее
возбуждение самца улеглось, и он постепенно вошел в норму.
Из специфических форм поведения и оборонительных реакций, проявляемых дельфинами
при жизни в неволе, обращают на себя внимание «пришпиливание» ко дну бассейна
и «агрессия».
«Пришпиливание» ко дну наблюдалось у афалин в океанариумах «Морская студия»
во Флориде и «Мэринленде» в Калифорнии. Афалины-самки применяли этот прием
для «наказания» непослушных детенышей, назойливых самцов, а в бассейне Карадагской
биостанции — и надоедливого тренера. В «Морской студии» сосунок афалины неоднократно
нарушал обычный порядок и уплывал прочь от матери. В ответ на это нарушение
самка, плывя сверху детеныша, улучила момент и прижала его ко дну танка своим
рылом, а затем так держала с полминуты. В Калифорнийском океанариуме видели
двух самок, толкавших лишь недавно родившихся детенышей ко дну бассейна и
прижимавших их клювом к грунту. Давид и Мельба Колдуэллы опубликовали фотоснимок,
на котором было показано, как две афалины-самки прижали к жесткому дну водоема
молодого самца; это сопровождалось записанными на магнитофонную ленту громкими
криками наказанного.
Наконец, аналогичный прием был применен в Карадагском бассейне по отношению
к назойливому дрессировщику, который мешал плавать самцу, удерживая его за
рыло. Дельфин, выбрав момент, на двухметровой глубине прижал ладонь тренера
ко дну бассейна и так держал несколько секунд, пока человек не вырвал руку.
При подъеме на поверхность дельфин сопровождал этого человека и, когда тот
положил ему руку на клюв, снова сделал попытку утянуть тренера ко дну.
Агрессивное поведение дельфинов наблюдалось в зарубежных океанариумах и отечественных
искусственных бассейнах по отношению к сородичам, к особям других видов и
к человеку. Более часто дельфины одного вида нападают на представителей другого
вида. В океанариумах зарегистрированы случаи атаки афалиной серых, пятнистых
и обыкновенных дельфинов, гринд, карликового кашалота. Серые дельфины набрасывались
на гринд, пятнистых и тихоокеанских короткоголовых дельфинов. Бывали случаи,
когда дельфины в океанариумах забивали насмерть особей других видов того
же семейства. Например, карликовая косатка убила молодую гринду, амазонские
дельфины-инии забили меньшую по величине амазонскую соталию.
Нередко дельфины атакуют и убивают своих естественных врагов — акул, опасных
для сосунков. Даже на теле взрослых афалин неоднократно замечали характерные
следы зубов акулы. Враждебное отношение дельфинов к хищникам-рыбам остается
и в неволе. Однако связь между ними сложная и далеко не всегда ясная. Рыбаки
Флориды считают, что дельфины и акулы относятся друг к другу как собаки и
кошки. Афалины нередко решительно избивают головой и хвостом небольших акул,
подсаженных к ним в один танк, но сторонятся и опасаются крупных хищных рыб.
Как-то зоолог А. Мак-Брайд извлек из желудка акулы длиной 3,6 м часть скелета
афалины. Но, с другой стороны, в афалине, погибшей у берегов Англии, обнаружена
акула длиной 121 см, хвост которой торчал во рту дельфина. Зверь, как полагают,
погиб от того, что не смог ни проглотить крупную добычу, ни освободиться
от нее.
Французский океанолог Жак Ив Кусто провел в тропической Атлантике опыт: загарпунил
дельфина и пронаблюдал, как отнеслась к раненому группа акул. Пока дельфин
был жив, акулы боялись нападать на него, но как только он погиб, одна из
акул тотчас же набросилась на него и вспорола ему брюхо; не замедляя скорости,
она с хода отсекала огромные куски от тела жертвы с такой легкостью, «словно
это было сливочное масло». На одном из исследовательских судов пронаблюдали
встречу акул и обыкновенных дельфинов: с полсотни дельфинов-белобочек жались
к бортам корабля, идущего со скоростью 3 — 4 узлов, а вблизи находились акулы.
Создавалось впечатление, что дельфины объединились не только для защиты своих
6 — 8 детенышей, но и для обороны друг друга. Некоторые из дельфинов были
ранены.
Научный сотрудник В. Максимов наблюдал с тунцеловной базы «Солнечный луч»,
как на стайку отдыхавших дельфинов напала большая акула, но жестоко поплатилась.
Дельфины, действуя согласованно, выжимали хищницу из воды и заставляли ее
выпрыгивать в воздух. За какую-то минуту тело акулы покрылось большим количеством
ран, и она, окровавленная и неподвижная, осталась лежать на поверхности.
Полагают, что дельфины в каждом случае способны ощущать, представляют ли
для них акулы угрозу. Если хищники крупные и агрессивные, дельфины пытаются
спасаться, но присутствие в дельфиновом стаде новорожденных и раненых может
вынудить млекопитающих к яростной обороне. Акулы нападают не только на дельфинов,
но и на людей1.
1 Зарубежный ученый Л. Шульц подсчитал, что за восемь лет
акулы в теплых морях напали на 1410 человек, из них 477 пловцов погибли.
Сотрудник Калифорнийского океанариума Д. Браун предложил помещать в одежду
летчиков миниатюрный проигрыватель с записью сигналов бедствия дельфинов;
в случае аварии самолета над морем летчик, включив запись, сможет привлечь
дельфинов, которые отпугнут акул от его надувной спасательной лодки. |
Наиболее интересны сравнительно редкие случаи нападения вообще-то миролюбивых
дельфинов на тренеров. Атаковать может как здоровый дельфин, так и больной,
особенно в тех случаях, когда человек досаждает зверю или озлобляет его,
неловко пытается помочь больному животному. Проявление агрессивности наблюдалось
у карликовых косаток, гринд, афалин и других видов.
Карликовая косатка (самец 216 см длиной) в Гавайском океанариуме бросалась
на людей с типичной позой угрозы («щелканье челюстями»). У гринды агрессивность
проявилась после 14 месяцев содержания ее в Калифорнийском океанариуме без
общения с другими дельфинами; она подступила к водолазу с открытой пастью,
сбила его ударом хвоста и ударила так, что тот потерял сознание. Когда эту
гринду перевели в большой бассейн, где жили ее сородичи, агрессивность ее
исчезла. Знаменитая дрессированная афалина Таффи, участвовавшая в испытаниях
морской лаборатории «Силэб-2», неоднократно кусала руки своей дрессировщице,
обучавшей ее находить разные предметы на дне моря, и в заключение сломала
ей ребро.
Случаи нападения афалин на людей наблюдались и в отечественных бассейнах.
Зоологи В. М. Белькович, Н. Л. Крушинская и В. С. Гуревич описали, как две
взрослые самки-афалины нападали на человека, приближавшегося к дельфинам
с целью их отлова. Звери стремительно подплывали к ловцу с раскрытой пастью
и хвостом ударяли по воде так, что сбивали его с ног. Так стали поступать
самки после многократных случаев их отлова. Другие наши исследователи Л.
Г. Воронин, Ю. Д. Стародубцев и Л. Б. Казаровицкий замечали агрессивные реакции
со стороны афалины в тех случаях, когда тренер настойчиво пытался войти в
контакт с дельфином, не считаясь с утомлением животного. Дельфин в таких
случаях мчался на человека с открытой пастью, затем круто поворачивался и
отшвыривал тренера спинным плавником и хвостовым стеблем, а другой взрослый
самец бил хвостовым стеблем по ногам или по телу дрессировщика. Научный сотрудник
Г. А. Шурепова специально вела наблюдения над агрессивной афалиной-самцом
(230 см длиной, 220 кг весом), нападавшим на тренера во время тренировочных
занятий. Этот дельфин несколько раз толкал дрессировщика своим рылом, больно
задевая его грудным плавником, а однажды ударил его хвостовым стеблем по
животу так, что человек едва не потерял сознание. В других случаях этот дельфин
налетал на тренера с открытой пастью, угрожающе махал хвостом возле его лица
и, подныривая, ухитрялся наносить ему удар спинным плавником по грудной клетке.
Как-то тренеру бросили палку, и ею он стукнул нападающего самца; в дополнение
к этому зверя оставили голодным. После такого урока агрессивность животного
исчезла. Так физическим наказанием и голодом погасили злобную реакцию дельфина.
Считают, что раздраженность самца была вызвана изоляцией его от самок в начале
гона.
Случаи агрессии бывали и на Карадагской биостанции. Самка афалины по кличке
Марья (2,5 м длиной) вскоре после выпуска ее в бассейн сильно укусила ладонь
сотрудницы станции Г. Титовой, которая коснулась язв на теле зверя при его
пересадке из ванны в бассейн. Еще до укуса Марья проявляла угрозу, издавая
дыхалом короткие звуки, слышимые как «хрр-хрр-хрр».
Другой еще не обученный крупный дельфин-афалина по кличке Федя (3 м длиной),
находясь в морском вольере, ударил хвостом девушку в тот момент, когда та,
подплыв к сети и опершись о поплавки, выставилась по пояс из воды. Девушка
потеряла сознание, но ее подхватили аквалангисты и доставили на берег.
Удары афалины испытал на себе дрессировщик Н. С. Барышников: его избил крупный
самец (рис. 21) после того, как дрессировщик удержал возбужденное животное
за спинной плавник и помешал ему преследовать самку. Самец несколько раз
толкал дрессировщика спинным плавником, а затем нанес ему пять сильных ударов
хвостом. Удар наносился кромкой хвостового стебля при круто согнутых вниз
хвостовых лопастях. Позднее этот же дельфин избил еще одного водолаза: у
того из-под костюма торчал кусок веревки, с помощью которой не раз отлавливали
агрессивное животное.
Рис. 21.
Крупный самец-афалина (3 м), не раз проявлявший свою агрессивность по отношению к тренерам. |
Защитные реакции у дельфинов могут принимать разные формы и помимо прямой
агрессии. Суть их заключается в том, чтобы помешать действиям человека, к
которым животное относится отрицательно.
Зоологи Д. Браун и Д. и М. Колдуэллы описывают, как малая косатка помогала
обыкновенному дельфину, когда того отлавливали. Дельфин начинал свистеть.
В ответ на свист к ловцам подплывала малая косатка и выталкивала дельфина
из рук людей. Когда же того поймали вторично, малая косатка схватила ногу
тренера и мягко сжимала ее до тех пор, пока дельфин не был отпущен.
Интересный способ воспрепятствовать отлову афалин был замечен в океанариуме
«Мэринленд» и описан теми же зоологами. Здесь четырем афалинам в течение
двух недель делали инъекцию — болезненный укол, воспринимаемый животными
весьма неохотно. Для этого их каждый раз вылавливали в большом бассейне и
переводили в малый мелководный танк. Отлов производили с помощью сетчатого
загона с раскрывающимися и закрывающимися воротами. Когда появлялись люди
со шприцами и налаживали сетчатый загон, три дельфина пытались убегать от
ловцов в дальний конец бассейна, но всегда безуспешно. Четвертый же, самый
сообразительный, решил задачу иначе: он подпирал ворота своим массивным телом,
а когда створки все же открывали, он пытался закрывать их силой.
Иерархическое поведение у дельфинов складывается в результате конкуренции
за пищу, и оно, видимо, чаще и резче проявляется в неволе, чем в море. Первую
попытку изучить иерархию (определенный порядок подчиненности) в стаде дельфинов
предприняли американские зоологи М. Таволга и Ф. Эсапян во флоридском океанариуме
«Морская студия». Нормально семейка группируется из «быка»-самца, двух или
большего числа самок, почти взрослых детенышей и молодняка текущего сезона.
В группе господствует над всеми особями стада сильнейший взрослый самец:
он первым берет пищу, его все побаиваются и уступают ему. «Непокорных» доминирующий
самец устрашает особым жестом — широко раскрывает рот и «щелкает челюстями»,
а иногда кусает. Он проявляет агрессивность, когда его на это провоцируют,
а обычно бывает миролюбив, чаще держится в одиночку и только весной плавает
в сопровождении самок. Следующее место в доминировании занимают взрослые
самки. Среди них выделяется главная наиболее активная самка, а другие, как
правило, следуют за ней. Наконец, самую покорную часть стада составляют детеныши
и молодые особи. Они подчиняются всем взрослым членам стада и в первые месяцы
жизни держатся возле своих матерей, потом начинают плавать в одиночку или
играть с другими сородичами.
Явление доминирования среди афалин и дельфинов-белобочек подтвердили и советские
зоологи В. М. Белькович, Н. Л. Крушинская и В. С. Гуревич. У морских свиней
в Карадагском вольере при кормежках, по нашим наблюдениям, всегда доминировала
более крупная самка Машка (144 см длиной) над молодым самцом Витей (120 см).
Она явственно оттесняла его и хватала пищу первой.
Существует ли у дельфинов иерархия в природной обстановке? Видимо, да, но
в более ослабленной форме. Об этом в какой-то мере свидетельствуют многочисленные,
в том числе и давние следы покусов на теле вылавливаемых дельфинов, словно
нанесенные острыми зубьями гребенки. Дельфины пускают в ход зубы для поддержания
иерархии среди сородичей, но еще чаще используют для этого удары хвостом
и головой.
Иерархическое поведение не предотвращает драк. Во время половой активности
один доминирующий самец сам был сильно покусан: на его хвостовом стебле,
лопастях, возле гениталий и вокруг морды имелись многочисленные следы зубов,
свидетельствующие об ответных действиях.
В области содержания дельфинов в неволе очень большие успехи достигнуты на
косатках — крупнейших представителях семейства дельфиновых, овеянных зловещей
славой убийц морских зверей. Новые сведения о косатках изменили представление
человека об этих страшных морских хищниках, нрав которых считался совершенно
неукротимым.
Глава 1. Нашествие сенсаций 8
Глава 2. «Помощники» и друзья человека в море 12
Глава 3. С суши в воду 18
Глава 4. Человек и дельфины 34
Глава 5. Поведение узников 46
Глава 6. «Тираны» китов — любимцы зрителей 62
Глава 7. Скороходы морей 70
Глава 8. Покорители морских глубин 84
Глава 9. Судьба анализаторов 94
Глава 10. «Акустические глаза» дельфинов 110
Глава 11. Поющие киты и «морские попугаи» 122
Глава 12. Обладают ли дельфины речью? 140
Глава 13. Мышление дельфинов конкретно, а действия
трафаретны 148
Глава 14. Рефлексы выныривания и инстинкт сохранения
вида 152
Глава 15. Сознательно ли дельфины спасают людей
160
Глава 16. «Самоубийства» среди китообразных или
жертвы инстинкта 164
Глава 17. Странные попутчики или бездумные лоцманы
172
Глава 18. Дельфины и наука 176
Глава 19. Сигналы дальнего действия и звуковые
маяки в океане 184
Глава 20. «Звезды моря» служат человеку 188
Глава 21. Будущее дельфинов 198
Систематический список видов отряда китообразных 202
Алфавитный список видов китообразных 205
