В неоцене Австралия продолжала оставаться изолированным материком, хотя теперь она стала значительно ближе к островам Индонезии. В течение последних миллионов лет Австралия заметно сдвинулась на север, и её северная часть попала в область экваториального климата. Новая Гвинея, составляющая с Австралией фактически единое целое (они находятся на единой литосферной плите), перестала быть отдельным островом, слившись с Австралией в единый массив суши, Меганезию. Эти изменения произошли из-за того, что между Австралией и Антарктидой находится серединно-океанический хребет – область, где морское дно расширяется. Кроме того, Южная Америка оттесняет Антарктиду в сторону Индийского океана, что ещё больше ускорило движение Австралии. Двигаясь на север, Австралия (и далее Меганезия) подмяла под себя часть Тихоокеанской литосферной плиты, а на западе задела Индокитайскую, из-за чего активизировались вулканы Больших Зондских островов (в неоцене они слились в единый массив суши – Берег Джакарта). Из-за этих тектонических процессов наклон материка изменился: северный (новогвинейский) край литосферной плиты немного приподнялся. Итогом этого стало то, что Арафурское море и залив Карпентария фактически исчезли, превратившись в обширные солоноватые озёра, окружённые болотами и тропическим лесом.
А на юге Меганезии образовался обширный залив Эйр. Это место отделено от океана отмелями и песчаными косами, а соединяется с океаном только мелководным горлом. Посреди залива возвышается остров Флиндерс, разделяющий его на западную и восточную части. Вследствие движения материка в область экваториального климата местность, известная в прошлом как пустыня Симпсона, превратилась во влажную саванну. Короткие реки, берущие начало на севере, на окраине области тропических лесов, дают жизнь южным областям, и быстро достигают залива Эйр. Эти реки значительно опресняют воду, и на побережье залива можно даже увидеть местных зверей, приходящих на водопой целыми стадами. В зависимости от ветров и дождей на севере материка граница солёной и пресной воды в заливе Эйр может сдвигаться на десятки километров севернее или южнее в зависимости от времени года. Залив очень мелководный, и хорошо прогревается солнцем. В таких условиях содержание кислорода в воде очень невелико, что ещё больше затрудняет жизнь подводных обитателей.
В таких условиях, что складываются в заливе Эйр, морским животным, привыкшим к постоянной солёности воды, выжить практически невозможно. Зато виды, выносливые к колебаниям солёности и малому количеству кислорода в воде, процветают здесь.
На дне залива Эйр колышутся заросли зелёных и бурых водорослей, на каменистых участках дна селятся устрицы и морские жёлуди – сидячие ракообразные. А на песчаных участках всё дно исчерчено неглубокими бороздами – двустворчатые моллюски разных видов перепахивают его, фильтруя ил и усваивая всю органику, содержащуюся в нём. Моллюсками и морскими желудями питаются крабы разных видов, а среди водорослей живут креветки – начиная с мелких и полностью прозрачных существ, и заканчивая крупными хищниками, опасными для рыб и крабов. Все они могут жить как в морской, так и в почти пресной воде. Среди рыб также доминируют виды, устойчивые к опреснению воды. Самые многочисленные и характерные из них – галаксии, представители отряда Galaxiiformes, характерного для южных материков. В Меганезии в эпоху неоцена галаксиевые рыбы пережили эпоху расцвета. Эти рыбы отчасти замещают здесь таких разнообразных рыб, как сиги и корюшки, хариусы, лососи, пескари и вьюны. Они встречаются как в морской воде, так и в реках, озёрах и горных ручьях. Среди них есть одиночные хищники и стайные мирные рыбы. А в заливе Эйр собираются стаи небольшой рыбки с длинным телом и голубовато-серебристыми боками. Это сельдевая галаксия, которая на несколько недель становится самой многочисленной рыбой этих мест. Рыбы плавают плотными стаями, которые издали выглядят просто фантастически. Когда хищная рыба или морская птица атакует их, сельдевые галаксии рассыпаются в воде серебристым салютом, а затем вновь собираются в стаю. Эти рыбы совершенно безобидны: у них маленькая голова с крошечным ртом, они не нападают на других рыб, а объедают с камней и водорослей мелких сидячих беспозвоночных. Также эти рыбы собирают с камней молодь улиток и ищут икру и мальков рыб других видов.
Большую часть года сельдевые галаксии редко встречаются в заливе Эйр. Но раз в год, весной, большие косяки этой рыбы собираются сюда практически со всего южного побережья Меганезии. Весна в Южном полушарии приходится на осенние месяцы. В это время дожди с экватора наполняют реки, текущие через внутренние районы Меганезии. А дождевые тучи с Тихого океана переваливают через Большой Водораздельный Хребет, и река Муррей, стекающая с него, становится полноводной. Вода в заливе Эйр опресняется речными стоками и содержание кислорода в ней увеличивается. Это сигнал для сельдевых галаксий – приходит время нереста.
Река Муррей берёт начало на Большом Водораздельном Хребте. Здесь находится родина сельдевых галаксий, и рыбы стремятся сюда каждый год. Они не входят в реки, впадающие в залив Эйр с запада, а безошибочно плывут на восток, к устью реки Муррей. Когда образовался залив Эйр, низовья реки оказались частью его дна. Но всё равно Муррей – одна из самых полноводных рек Меганезии в эпоху неоцена. Подъём стай сельдевых галаксий на нерест – это одно из самых впечатляющих зрелищ в природе Меганезии. Движимые единой целью продолжения рода, эти рыбки проявляют чудеса выносливости, напоминая лососей Северного полушария.
Стаи сельдевых галаксий, прибывшие из океана, некоторое время привыкают к опреснённой воде. В это время они меняются внешне: голубовато-серебристая окраска сменяется поперечно-полосатой: пятна на боках становятся больше, а затем сливаются в сплошные вертикальные полосы. Рыбы, меняя окраску, держатся близ устья реки Муррей. Они словно принюхиваются: каждая рыба старается найти среди миллионов запахов речной воды тот, который характерен для её родных мест. Пока рыбы стоят косяками в устье реки, их организм перестраивается – почки должны теперь выделять из организма не избыток солей, а лишнюю воду. Перестройка физиологии проходит довольно быстро, и через полдня стаи сельдевых галаксий начинают подъём по реке.
В устье реки Муррей накопились целые барханы песка и ила – их река собирает на равнинах Восточной Меганезии и уносит в залив Эйр. Устье Муррея образует обширную дельту, заросшую тростниками. Здесь на островках гнездятся разные морские и речные птицы, добывающие себе корм в воде. Поэтому стаи сельдевых галаксий предпочитают продвигаться в русло реки по самым глубоким протокам. Но и здесь их ожидают хищники, только не крылатые, а подводные.
Песчаная отмель шевелится: в верхнем слое песка передвигаются какие-то довольно крупные существа. Пока они неподвижны, их практически не заметно, и лишь пары круглых глаз, торчащих из песка, указывают на их присутствие. Пока галаксии не вошли в реку, у хищников есть возможность сменить место засады. Одно из этих существ вылезает из песка и переплывает на новое место, змеевидно изгибаясь. Это рыба с большой головой, пастью, полной острых зубов, и длинным гибким телом – песчаная галаксия. Она питается любыми живыми существами, которых сможет поймать: рыбами, крабами и креветками. А когда у уток, гнездящихся в дельте Муррея, появляется потомство, эта рыба ловко схватывает утят из-под воды. Песчаная галаксия сочетает в себе повадки мурены, а также всеядность и выносливость судака.
Выбрав подходящее место для засады на дне протоки, песчаная галаксия очень быстро закапывается в песок. Рыба ложится на дно, и змеевидными изгибами тела взмучивает песок. А когда течение уносит ил, мало что указывает на присутствие рыбы. Лишь два глаза торчат из песка, а за ними приподнимаются кожистые клапаны, через которые закопавшаяся рыба дышит. Но при беглом взгляде затаившаяся песчаная галаксия совсем незаметна. Когда первые косяки сельдевых галаксий входят в реку, хищники уже заняли свои места. И именно на первые стаи сельдевых галаксий приходится основной удар голодных хищников. Когда косяки сельдевых галаксий входят в реку, уровень воды в некоторых протоках едва ли не поднимается: рыбы идут против течения сплошной стеной. И, когда они проплывают над песчаными отмелями, песчаные галаксии атакуют. Песок словно взрывается, когда хищники один за другим выскакивают из засады, хватают ближайшую к ним рыбу из стаи, и торопливо глотают её. Испуганные сельдевые галаксии мечутся из стороны в сторону, но, шарахаясь от одних хищников, они попадают в поле зрения других, и атака повторяется с другого фланга. Жертвы в первых рядах сельдевых галаксий велики, но это лишь крохи по сравнению с общим количеством рыб, которые собираются нереститься. Вся защита этих рыбок – не в силе, а в количестве и скорости размножения.
Постепенно к хищникам приходит насыщение. Они атакуют лёгкую добычу всё реже, а, атаковав, даже не закапываются в песок, и глотают пойманных рыб, просто лёжа на дне протоки. Даже самые голодные песчаные галаксии уже насытились, и теперь уже им самим надо спасаться от возможных хищников: сытые рыбы становятся вялыми, и оставаться на поверхности песка им опасно. Одна за другой песчаные галаксии закапываются в песок, выставив наружу только голову. А над ними против течения движется сплошной поток мелких полосатых рыбок, движимых могучим инстинктом размножения. Сельдевые галаксии будут входить в реку в течение нескольких дней. После этого, возможно, будет небольшой перерыв, а потом, когда из икры выведутся мальки, из моря на нерест пойдёт вторая, а потом и третья стая этих рыб. Но первый нерест сельдевых галаксий всегда самый массовый.
За зоной песчаных отмелей следует зона своеобразного леса панданусов. Эти гигантские растения с колючими листьями образуют в устьях австралийских рек заросли, в чём-то аналогичные зарослям папируса на африканских реках. Нижняя часть ствола у панданусов отмирает, и в конце концов эти растения остаются стоять на толстых ходульных корнях. Эти растения могут некоторое время выдерживать солоноватую воду, поэтому не страдают от приливов: заросли пандануса приблизительно отмечают границы самых высоких приливов, а выше по реке их сменяет типично пресноводная растительность. Колючие по краю и нижней жилке, листья панданусов представляют собой непреодолимую преграду для наземных хищников. Поэтому заросли пандануса заняты гнездовьями различных птиц, преимущественно цапель разных видов. Обычно эти птицы улетают кормиться довольно далеко от гнездовья: рыбы просто не хватило бы на прокорм сотен прожорливых птиц. Но, когда по рекам поднимается сельдевая галаксия, птицы могут рыбачить, просто спустившись к корням деревьев, где у них находятся гнёзда.
Река чернеет от косяков сельдевых галаксий: рыбы идут плотной стаей, и их спины хорошо выделяются на фоне освещённых солнцем мелководий. Когда сельдевые галаксии входят в лес ходульных корней панданусов, на них сверху обрушивается дождь ударов острых клювов: цапли, выпи и другие водяные птицы спешат наесться. Клювы, словно гарпуны, поражают рыб и подбрасывают их в воздух, а затем, сверкнув боками на солнце, сельдевые галаксии исчезают в глотках птиц. Некоторые пернатые время от времени взлетают в кроны: среди листьев пандануса их ждут голодные птенцы, и родители кормят их. Когда рыболовы возвращаются на свои места, некоторые из них обнаруживают, что удобное место уже занято. И тогда слышатся громкие неприятные голоса дерущихся птиц, а иногда прямо в косяк галаксий шлёпается, хлопая крыльями, один из бывших претендентов на рыбное место.
Проходит ещё несколько часов безумного пиршества, и впервые за несколько месяцев колония цапель затихает. Все птенцы насытились, а взрослые птицы дремлют возле них, стоя на одной ноге. Цапли, не гнездившиеся в этом году, ещё продолжают охоту: они склёвывают рыб десятками, а некоторые, поймав рыбу, тут же выбрасывают её обратно: они уже просто не хотят есть, хотя инстинктивно клюют рыб, оказавшихся поблизости. Иногда птица, объевшаяся рыбой, просто извергает в воду часть проглоченной добычи: она просто не в состоянии столько переварить. Кажется, такая расточительность должна нанести ущерб стаям галаксий, но на самом деле это лишь видимость: на каждую убитую и съеденную рыбу приходится по несколько сотен, благополучно миновавших хищника.
Среди болотных птиц бродит массивная птица – казуар-рыболов. Это самец-одиночка: обычно вне сезона гнездования эти птицы встречаются небольшими группами, и даже устраивают совместную охоту подобно пеликанам, загоняя рыбу на мелководья и выхватывая её из воды. У этой птицы клюв короче, чем у цапель, но зато птица может глубоко погружать в воду голову, разыскивая корм. Хотя во время нерестового хода сельдевых галаксий искать добычу даже не нужно: она сама плывёт едва ли не прямо в рот всевозможным едокам. Казуар-рыболов перебирается по корням панданусов, цепляясь за них длинными пальцами. Он массивнее цапель, поэтому движется не так ловко, как они. Зато у него есть важное преимущество в другом вопросе: заметив удобное для ловли место, где ствол пандануса лёг на воду почти горизонтально, птица направляется прямо к нему. У казуара-рыболова на ноге остался длинный коготь – наследство от лесных предков. И при необходимости птица легко может применить его как оружие, если сочтёт это нужным. Поэтому казуара-рыболова не смущает то, что на выбранном месте уже сидят несколько цапель. Птицы насытились, и только лениво поглядывают в воду, где плывёт сплошной поток мелких рыбок. Но, когда казуар-рыболов запрыгивает на этот ствол, цапли все как одна взлетают. Их больше, но казуар-рыболов благодаря силе и природному вооружению легко мог бы одержать победу, если завяжется драка. А этого не хочется никому.
Несколько секунд казуар-рыболов рассматривает плывущих рыб, а затем садится на ствол пандануса, подогнув ноги, и быстрым движением погружает голову в воду. Только пузырьки, всплывающие на поверхность то справа, то слева от его плеч, показывают, что птица производит какие-то движения под водой. Само тело казуара совершенно неподвижно: так он не привлекает внимания хищников. Впрочем, в колючие заросли пандануса не проникнет какой-нибудь крупный местный хищник, а для плотоядных пернатых казуар-рыболов слишком велик.
Так проходит десять – пятнадцать секунд. Затем казуар поднимает голову над водой, и сглатывает рыбку, торчавшую в его клюве. Но, судя по его зобу, эта рыбка была далеко не единственная, которую птице удалось поймать. Отдышавшись, казуар-рыболов снова опускает голову в воду. За несколько приёмов птица полностью насыщается. Теперь можно и отдохнуть: казуар-рыболов поднимается по стволу пандануса немного выше, ложится на него животом, свешивает ноги по обе стороны от ствола пандануса, и дремлет, положив голову на ствол. Но такая лёгкая жизнь продлится недолго: когда нерестовый ход сельдевых галаксий завершится, птице вновь придётся очень долго искать еду. Но сейчас, находясь в безопасности, можно позволить себе отдых.
Пока эта чёрная птица рыбачила, цапли сидели на соседних деревьях пандануса, ожидая, когда казуар уйдёт. Но похоже, что ждать им придётся долго. И они, питая опасливое уважение к его размерам и вооружённости, не решаются сесть на удобный для рыбалки ствол. Зато там, где великану не место, карлики могут без хлопот получить свою долю. Когда казуар-рыболов заснул, на ствол совсем недалеко от него уселась маленькая пёстрая выпь, и начала рыбачить. Но она не теряет осторожности, время от времени косясь то на спящего казуара-рыболова, то на сидящих неподалёку цапель.
Пока последние стаи сельдевых галаксий ещё готовятся войти в устье реки Муррей, первые стаи этих рыб уже плывут по основному руслу реки. В своём среднем течении река Муррей становится мелководной и течёт медленно. Она петляет по равнине, разделяется на многочисленные рукава, образует много стариц и мелководных проток, заросших болотными растениями. В условиях тёплого климата и высокой влажности растительность этих мест даёт большой прирост. Берега реки окаймлены зарослями высокого тростника и рогоза, а вода покрыта ковром ряски и сальвинии – плавающего папоротника. Это место привлекает многих травоядных животных, но не все австралийские звери могут жить в воде. Сумчатые животные опасаются заходить глубоко в воду, иначе самка рискует просто утопить находящихся в её сумке детёнышей. Поэтому на болотах Меганезии кормятся преимущественно потомки завезённых суда плацентарных млекопитающих – болотные кролики и представители верблюжьих антилоп. Но болотный кролик любит чистую речную воду, а болотные верблюжьи антилопы живут на севере материка, где теплее и больше болот. Изредка на речных берегах можно встретить самое крупное сумчатое животное Меганезии – гигантского длиннозубого вомбата. Поодиночке, или группами по несколько животных, они бродят по мелководьям, не заходя в воду глубже, чем по колено. Лишь детёныши могут залезать в воду глубже, чем взрослые, а самки этого вида вообще не рискуют заходить далеко от берега. Они кормятся, выдёргивая огромными бивнями нижней челюсти целые охапки водяных растений, и меланхолично пережёвывая их.
На болотистых берегах рек Южной Меганезии обитает ещё одно травоядное существо, которое практически вне конкуренции в этих местах. Его следы, часто попадающиеся на речных берегах, похожи скорее на следы какого-то динозавра. Но на самом деле это птица, огромная нелетающая птица. Это болотный ложный моа, представитель особого семейства птиц, потомков австралийского страуса эму. Его размеры внушают уважение: рост взрослой птицы до трёх метров. И найдётся немного хищников, что отважились бы напасть на этого болотного великана.
Хотя он выглядит весьма устрашающе, на деле это совершенно безобидное существо. Болотные ложные моа являются почти строгими вегетарианцами. Эти птицы бродят в воде, выдирая клювом водяные растения. Обычный корм этих птиц – быстрорастущие длинностебельные травы. Прибрежные отмели австралийских рек часто зарастают апоногетонами. Это болотные клубневые травы, которые почти не изменились с раннего кайнозоя. Энергия их роста поразительна: едва ли не каждый день растение развивает хрупкий кружевной лист. Болотные ложные моа очень любят зелень апоногетонов, и регулярно прореживают их заросли. Но они не выдёргивают из ила клубни этих растений, и не истощают тем самым кормовой участок.
Ещё один питательный вид корма – ряска, обильно размножающаяся на поверхности тихих водоёмов. Иногда даже эта птица-великан питается самыми маленькими в мире растениями. Боковыми движениями головы болотный ложный моа просто сгребают ряску с поверхности воды прямо в клюв, а затем глотает. Деятельность этих птиц ограничивает рост плавающих растений, чем заметно улучшает условия жизни в водоёме: вода не так быстро испаряется, а водяные растения, обитающие на дне, лучше освещены и выделяют больше кислорода.
Болотные ложные моа бродят по обширным мелководьям Муррея, собирая водяные растения. Эти птицы держатся парами, а иногда рядом со взрослыми птицами какое-то время кормится молодняк. Будучи вегетарианцами, эти птицы совсем не обращают внимания на рыб и креветок, которых они вспугивают, когда срывают лист или собирают плавающий по поверхности воды папоротник сальвинию. И трудно сказать, вызывает ли у них удивление то, что вода, в которой они стоят почти по самое брюхо, словно ожила. Птицы чувствуют, как их ног касаются многочисленные быстро плывущие существа, а одна из птиц, опустив голову в воду, с трудом нашла листья растений: прямо перед глазами болотного ложного моа мелькало множество рыб. Но перемены в окружающем мире эти птицы всё же заметили: над рекой с криком летают птицы, и время от времени они выхватывают из воды маленьких рыбок, стаи которых плывут против течения. Огромных пернатых не интересует эта суматоха, и они продолжают кормиться, переступая ногами в густой стае сельдевых галаксий. Эти рыбки, движимые инстинктом размножения, не отступают, когда болотный ложный моа, превосходящий их размером в тысячи раз, бродит в воде. А когда птица решает оторвать лист от водяного растения, одна рыбка случайно попадает в клюв пернатого великана.
Ещё выше по течению река прорыла себе глубокое русло, и уже не разливается по равнине. Здесь болотные ложные моа попадаются редко, зато живут другие существа.
Обрывистый берег реки изрыт норами: одну излучину реки облюбовали существа, которым река предоставляет кров и пищу. Нор довольно много, они образуют целый «городок». Возле нескольких нор сидят их хозяева – существа, чей облик даже не предполагает того, что они должны жить именно здесь. Это млекопитающие, покрытые короткой бархатистой шерстью коричневого цвета. Задние лапы у них длиннее передних, а на голове растут длинные уши. Это кролики, одни из потомков тех самых кроликов, которых завёз в Австралию давно исчезнувший на Земле человек. Но что они здесь делают? Это легко понять, если наблюдать за ними подольше. Один за другим из норы показываются ещё несколько кроликов. Они оглядываются по сторонам, подходят к берегу реки, а затем смело входят в воду и ныряют. Это самые настоящие речные жители – австралийские болотные кролики. Они ловко плавают и умеют надолго нырять. Обычно эти существа кормятся в тростниках, и следы их деятельности видны повсюду: где-то стебли тростника отгрызены у основания, где-то в зарослях есть проплешины и остатки разгрызенных стеблей, а кое-где среди сизоватых листьев тростника видны пятна изумрудно-зелёных листьев молодой поросли. Болотные кролики не изменили традициям предков, и питаются растениями. Только добывают корм они не на суше, а в воде.
Кролики ищут корм на противоположном отлогом берегу реки. Здесь на течении покачиваются длинные стебли водяных трав, а берег окаймлён тростниками. Для того, чтобы попасть на кормовой участок или домой, кролики могут переплывать реку несколько раз за день. У болотных кроликов много врагов, поэтому эти звери предпочитают кормиться где-нибудь в укрытии. Они скрываются от пернатых хищников под листьями болотных трав, а от наземных сумчатых их защищает вода: сумчатые не любят без особой нужды входить в воду. Для этих зверей по-настоящему опасны лишь водяные змеи и крупные хищные рыбы. Но за их приближением следят практически все взрослые животные колонии, и при необходимости они смогут оповестить сородичей об опасности. Пока сигнала тревоги не слышно, болотные кролики живут обычной жизнью: они жуют прибрежную траву, и изредка ныряют за растениями. Прежде, чем нырнуть, кролик делает несколько глубоких вдохов и выдохов, а затем прижимает уши к голове. После этого он делает толчок сильными задними лапами, и ныряет. Между пальцами задних лап есть небольшие плавательные перепонки, поэтому животное может очень хорошо плавать. Передние лапы при этом прижаты к груди. Движениями плывущее животное напоминает огромную лягушку, хотя может грести лапами не только одновременно, но и попеременно.
Погрузившись на дно, болотный кролик начинает раскапывать песок передними лапами, разыскивая клубни кувшинок и апоногетонов. Когда летом река становится менее полноводной, кролики выкапывают клубни из засохшей грязи на берегу реки. Обычно через несколько секунд на поверхность всплывает сразу целый кустик растения, а следом показывается мордочка зверька. Отдышавшись, болотный кролик вытаскивает выкопанное растение на мелководье, и начинает поедать его. Обычно он начинает с клубня, пока его не отняли сородичи, но бывает так, что самый сильный зверь колонии просто отнимает это лакомство у прочих зверей, оставляя им лишь малопитательные водянистые листья.
Колония не очень долго существует на одном месте: она постепенно перемещается вдоль берега. Животные проводят больше времени на новых кормовых участках, и выкапывают на них временные норы. А затем они и вовсе переселяются туда, забросив старые. Это обычно происходит перед рождением нового приплода. Затем, через несколько сезонов, кролики могут вновь вернуться в свою старую колонию, брошенную ещё предыдущим поколением животных. Пока же кролики не беспокоятся о пропитании: колония остановилась на этом месте примерно полгода назад, и растительность ещё может прокормить их.
Некоторые из животных, кормящихся на реке, прожили на свете всего полгода, и ещё не видели того, что происходит ниже по течению и приближается к месту обитания колонии. Молодые животные срывают водяные растения, спокойно поедают их, гоняются друг за другом в воде. Вначале они не обращают внимания на мелких рыб полосатой расцветки, которые проплывают мимо: эти рыбки не трогают их, и слишком малы, чтобы причинить вред. Но постепенно рыб становится всё больше. Они плывут небольшими стайками, испуганно шарахаясь от плывущих болотных кроликов. А затем кролики словно попадают в ураган из множества маленьких гибких тел: сельдевые галаксии не успевают свернуть, и врезаются в тела кроликов, а один из зверей, нырнув за растениями, вынужден буквально продираться через сплошное месиво рыб, чтобы всплыть и отдышаться. Над водой разносится пронзительный свист – сигнал «опасность в воде». Кролики, кормившиеся среди прибрежной растительности, выскакивают на берег, и с опаской смотрят на воду. А река превратилась в сплошной водоворот: стаи сельдевых галаксий плещутся, рыбы выпрыгивают из воды, шлёпаются на листья болотных растений, бьются на них и сползают в воду, чтобы продолжить путешествие. Старые животные, уже не раз, и не два пережившие такие события, не обращают внимания на рыб. Они спокойно чистятся, или греются на солнце, растянувшись на берегу. А молодые кролики смотрят на стаи плывущих рыб с опаской, хотя когда-нибудь они, возможно, поймут, что настоящие враги подкрадываются незаметно и атакуют в самый неожиданный момент.
Болотные кролики выкапывают в земле целую систему нор. Их жилища сообщаются между собой и имеют несколько выходов на разных участках берега. Жилище колонии этих зверьков – настоящая крепость, поэтому кроме них в норах селятся и другие существа. Часто в кроличьих норах живут мелкие черепахи и ящерицы, гнездятся утки, и находят временное пристанище разные грызуны. А одно из существ, обитающих в реке, практически постоянно селится в норах болотных кроликов. В отличие от них, это существо – «коренной» австралиец: его предки всегда обитали на этом материке.
Когда кролики «объявили» тревогу, этот зверь готовился выйти на рыбную ловлю. Но один кролик, который вылезал из норы, но задержался из-за тревоги, загородил ему выход. Поэтому странный постоялец кроличьего «городка» не нашёл ничего лучшего, чем просто укусить его сзади. Кролик испуганно выпрыгивает из норы и отпрыгивает в сторону. А следом за ним из норы показывается странное существо. Этот зверь похож на выдру: у него длинное мускулистое тело, покрытое коротким мехом, и лапы с перепонками. Но его голова совсем не напоминает голову выдры, и больше похожа на птичью, покрытую мехом. Вместо усатой морды выдры или какого-нибудь грызуна зверь имеет гладкий кожистый клюв, а по бокам головы сидят небольшие глазки. Но это не утконос, австралийский зверь эксцентричной внешности и не менее неожиданных особенностей жизнедеятельности. Точнее сказать, это не совсем утконос. Животное, обитающее в норах болотных кроликов, является его прямым потомком, и называется мерготерий (буквально «крохаль-зверь»). Когда мерготерий выбирается из норы и съезжает по склону к воде, его отличия от утконоса человеческой эпохи становятся более очевидными. Он крупнее утконосов, на его передних лапах почти нет перепонок, зато когти гораздо больше и острее, глаза больше, чем у утконоса, а окраска тела и клюва более контрастная. Сам клюв мерготерия имеет отдалённое сходство с клювом рыбоядной утки крохаля: он более узкий, с крючковатым кончиком. А когда зверь зевает, видны поперечные роговые бороздки, помогающие удерживать добычу.
Подобно утконосу, мерготерий сохранил повадки плотоядного животного, но его основная добыча – рыба. Поэтому то, что отпугнуло болотных кроликов от воды, сулит мерготерию сытный и лёгкий обед. Зверь быстро ныряет, и направляется прямо в поток сельдевых галаксий, стремящихся в верховья реки.
Под водой мерготерий движется не так, как утконос: если у голоценовых утконосов движения были какими-то суетливыми, то мерготерий движется сильными толчками задних лап и мощными гребками широкого хвоста. Его движения плавные, под водой он движется с изяществом выдры. А несмачиваемая жировая смазка на шерсти придаёт ему благородный серебристый блеск. Зверь рассекает плотную стаю галаксий, и хватает сразу двух рыб своим зазубренным клювом. У него нет защёчных мешков, характерных для утконоса, и в данный момент это причиняет ему неудобства. Обычно же мерготерий охотится на крупных речных рыб, и один удачный бросок для него означает больше, чем ловля множества мелких рыбок. Но косяки сельдевой галаксии столь многочисленны, что мерготерий почти ничего не теряет, когда всплывает на поверхность, чтобы проглотить пойманных рыб. Охота в плотном косяке рыб оказывается на редкость успешной, и мерготерий быстро насыщается. Он вылезает на берег, совершенно не обращая внимания на болотных кроликов, и занимается собственным туалетом. Животное тщательно вычищает шерсть когтями передних лап, и смазывает её жировым секретом из желез, открывающихся у него под хвостом. Жировой секрет зверь размазывает по шерсти, тщательно втирая его когтями. Это жизненно важная процедура, иначе мерготерий может просто переохладиться или простудиться на ветру. Зато, если шерсть животного хорошо ухожена, мерготерию достаточно сильно встряхнуться, чтобы быть совершенно сухим. Когда стаи галаксий поднимаются на нерест, мерготерию практически не приходится затрачивать усилий на поиск корма. Часто он преследует не самих галаксий, а хищных рыб, которых привлекло обилие добычи. Но в любом случае у него остаётся много времени, чтобы посвятить его отдыху и уходу за собой.
Вода становится чище и богаче кислородом, а дно из песчаного становится каменистым. Заросли водяных растений становятся реже, а течение быстрее. Это означает только одно: самый протяжённый отрезок пути пройден, но начинается самый сложный. Сельдевые галаксии ощущают близость горных районов, и у них начинаются изменения в окраске тела: у самцов появляется розоватый оттенок на горле и животе. Рыбы всё более чётко ощущают те запахи, которые запомнили с детства: запахи воды из родного ручья. Постепенно большие стаи сельдевых галаксий редеют: рыбы, появившиеся на свет в разных реках, ощущают знакомый с детства запах воды, и уходят из общей стаи.
Верховья реки Муррей сильно отличаются от её равнинной части: здесь крутые скалистые берега и твёрдое каменистое дно. Река зажата между скал, и течение становится намного быстрее. Растений здесь мало, в основном это водяной мох, прядями развевающийся на камнях, или низшие водоросли, покрывающие плёнкой камни на освещённых местах. И продвигаться в верховья реки становится намного труднее: после каждого стремительного броска вперёд рыбки вынуждены ложиться на дно или прятаться за крупный камень, и отдыхать, накапливая силы для нового броска. А продвигаться вперёд сельдевые галаксии стараются ближе к берегу, где течение не такое быстрое. Корма в этих местах очень мало: рыбам-путешественникам удаётся найти лишь личинок комаров и мошек. Но самая большая трудность состоит в том, что здесь тоже водятся хищники.
В некоторых местах реки за камнями стоят довольно крупные рыбы с длинными челюстями и мускулистыми телами. Это превосходные пловцы, поскольку в этих местах они просто обязаны уметь плавать, чтобы просто удержаться на месте. Они живут поодиночке, остерегаясь заплывать на территории сородичей. Когда одна такая рыба неосторожно приближается к невидимой границе, ей навстречу выплывает хозяин. Интенсивно работая хвостом на сильном течении, он разворачивает спинной плавник с бархатно-чёрными пятнами, демонстрируя себя чужаку, и паритет тут же восстанавливается. Эта черта внешности делает рыбу похожей на хариуса, хотя это потомок радужной форели – австралийский лжехариус. Обычно эти рыбы стоят головами против течения, сохранив часть повадок форелей – своих предков. Они ловят насекомых, пролетающих над водой, и поедают мелкую рыбу. Если нужно поймать бабочку или жука, пролетающего над водой, лжехариус может выпрыгнуть из воды на метр вверх, и точно схватить насекомое длинными зубастыми челюстями. Этих рыб отличает сильно развитый и контрастно окрашенный спинной плавник. С его помощью рыба сигнализирует сородичам, что территория занята, а в брачный сезон демонстрация плавника является важным элементом ухаживания. Но вне сезона размножения, и пока границы территории не нарушены, этот плавник прижат к спине, чтобы не выдавать засаду. А блестящие рыбьи бока совершенно незаметны в блеске солнца на мелководье.
Перемены в жизни лжехариусов наступают, когда в горные реки входят косяки сельдевых галаксий. Несколько дней в году хищники получают добычу практически в неограниченном количестве: вначале рыб, поднимающихся на нерест, затем скатывающихся в море и погибших во время нереста. Галаксии идут на нерест практически открыто, и лжехариусам даже не приходится применять обычную тактику хищника – прятаться и преследовать их. Хищные рыбы просто стоят среди камней, чтобы их не снесло течением, и резкими бросками нападают на галаксий. Косяки рыб в верховьях уже не такие плотные, как в русле, и рыбы уже не рассчитывают на своё количество, а вынуждены спасаться сами. Преследуемые лжехариусами, сельдевые галаксии забиваются в узкие щели между камнями, где хищник не сможет их вытащить, не рискуя сломать себе челюсти. Иногда рыбки даже выскакивают из воды. Некоторые из них, не рассчитав прыжок, так и остаются лежать на берегу, становясь пищей разных птиц и зверей.
Но этих рыб слишком много, чтобы их всех можно было съесть. Быстро набив желудки, лжехариусы становятся вялыми и медлительными. Они уже не желают охотиться: рыбы просто ложатся на дно, и лишь лениво приоткрывают рот, когда рядом с ними проплывают сельдевые галаксии.
Если хищников удаётся миновать, пожертвовав немногих ради выживания вида в целом, водопады являются испытанием для каждой особи. Инстинкт размножения велит рыбам двигаться дальше, и водопад – это препятствие на этом великом пути. Рыбы не могут обойти водопад каким-то более удобным путём: такого просто нет. Поэтому они просто стараются перепрыгнуть через него, подобно лососям. Рыбки очень малы, и их сил явно не хватит, чтобы за один прыжок преодолеть водопад. Но они не расходуют силы понапрасну. То, чего нельзя сделать одним прыжком, можно преодолеть постепенно. Поэтому сельдевые галаксии одна за другой прыгают по краю водопада, задерживаясь в углублениях среди камней. Они могут немного передохнуть, чтобы совершить ещё один прыжок, выше. Не у всех это получается с первого раза, и некоторые сельдевые галаксии скатываются по водопаду вниз. Но под водопадом, в прорытой потоками падающей воды яме, которая называется «котёл водопада», уже становится довольно тесно: из реки прибывают всё новые и новые стаи рыб, и напряжение внутри стаи возрастает. Рыбы буквально целыми волнами выпрыгивают из воды, шлёпаются в струю водопада, и стараются подняться по ней, насколько возможно. И всё большему числу рыб это удаётся. Они переваливают через край водопада, и долго отдыхают за камнями, где создаются завихрения воды, и меньше опасность быть унесёнными туда, откуда они только что пробились сюда.
Отдохнув, рыбы плывут дальше вперёд, но не уходят далеко от водопада. Их пока слишком мало. Для того, чтобы нерест прошёл успешно, рыбы должны ощущать своё количество, присутствие друг друга. Они ощущают движение сородичей рецепторами боковой линии, и просто дожидаются, пока не будет достигнута определённая концентрация рыб в русле реки. Когда это происходит, стая вновь трогается в путь, а на водопаде вновь собирается стая рыб. Так повторяется несколько раз, пока под водопадом не останутся те, кто слишком слаб или получил повреждения и не может двигаться дальше. Последние из рыб уже не ждут, пока соберётся достаточно сородичей. Они инстинктивно жмутся друг к другу, и их ощущения позволяют «обмануть» инстинкт: они чувствуют присутствие небольшого числа сородичей столь же хорошо, как рыбы из первых партий ощущали присутствие сотен сородичей. И они идут к нерестилищам, догоняя стаи, уплывшие далеко вперёд. А те рыбы, которым не суждено преодолеть водопад, становятся жертвами хищников: под водопадом вскоре собираются несколько лжехариусов, и хищники устраивают охоту на ослабевших рыб.
Сельдевые галаксии не стремятся к самым истокам рек: их родина – мелководные горные реки, дно которых усеяно мелким окатанным гравием. Собираясь вместе, стаи рыб наполняют собой реку и идут сплошным живым потоком. Некоторые существа, непривычные к этому явлению природы, могут даже испугаться.
Небольшое стадо горных верблюжьих антилоп спускается к водопою. Эти потомки одногорбых верблюдов – осторожные быстроногие существа. Спеша на водопой, они постоянно оглядываются и прислушиваются. Водопой – любимое место для засады хищников, поэтому горные верблюжьи антилопы нарочно выбирают для водопоя наиболее открытые места. Их хорошо видно издали, но зато им тоже прекрасно видна окружающая местность. Самец, вожак стада, является самым сильным и красивым зверем в группе. Его голову украшает пушистый хохолок белой шерсти, развевающийся на ветру. У него есть право пить первым, пока остальные члены стада настороже. Он опускает голову к воде, и… его носа случайно касается спина одной из сельдевых галаксий, стремящихся на нерест. Горные верблюжьи антилопы готовы спастись бегством от хищника, который нападает из-за камней или из кустов, но когда «враг» оказывается в мелководной речке, это вызывает настоящий испуг. Самец-вожак резко отдёргивает голову от воды, и издаёт утробное рявканье. Он явно испуган таким неожиданным явлением, поэтому он отходит от речки, а стадо послушно следует за ним.
Горная верблюжья антилопа – явно чужак на реке. Эти звери живут в горах и скачут по крутым склонам, поэтому они могут и не знать всех водяных обитателей. Зато другое существо, ставшее невольным свидетелем испуга самца горной верблюжьей антилопы, знает о водных обитателях гораздо больше, поскольку является одним из них.
Когда верблюжьи антилопы ушли, трава на берегу зашевелилась, и из неё показалось небольшое животное, покрытое густым мехом. Оно размером всего лишь с крысу, у него тёмная голова, белая грудь и перепончатые лапы. Родословную этого животного ясно показывает его мордочка: у него не длинный мохнатый нос, а кожистый упругий клюв лаково-чёрного цвета. Это ещё один потомок утконоса и дальний родственник мерготерия из среднего течения австралийских рек.
Понюхав воздух, и убедившись, что опасности нет, зверёк ныряет. Несколько дней назад он вёл обычную размеренную жизнь, но сейчас, в период нерестовой миграции сельдевых галаксий, его жизнь стала какой-то сумбурной. Большую часть года это существо питается мелкими личинками насекомых, которые селятся на камнях в быстрых, чистых и холодных горных реках. Обычно это личинки мошек, хотя изредка он поедает комариных личинок. Этот зверь поедает их, соскребая роговым клювом с камней. За это он получил название анцистротерий (южноамериканские кольчужные сомы рода Ancistrus питаются таким же способом). В поисках корма анцистротерий переворачивает камни, осматривает листья подводных растений, встречающихся изредка и в этих местах. Найдя личинок мошек, он прижимается к скоплению упругим клювом, и роговой щёточкой на языке слизывает этих животных. также он поедает икру улиток, самих улиток, и других животных. Обычно анцистротерии изгоняют со своего участка не только сородичей, но и рыб: они видят в них пищевых конкурентов. Однако в этот раз анцистротерий вынужден уступить. Когда раним утром на его участке реки появились первые сельдевые галаксии, он попытался разогнать их, преследуя рыб, и щипая за хвосты. Но потом рыбы начали прибывать целыми косяками, и, когда анцистротерий попробовал сопротивляться их потоку, его чуть не унесло в косяке галаксий выше по течению. Поэтому анцистротерий, голодный и злой, вынужден просто наблюдать, как галаксии плывут через его территорию, попутно уничтожая значительную часть его корма. Поведением анцистротерий похож на землеройку – это такой же подвижный и нервный зверёк с хорошим аппетитом. Но сейчас ему вряд ли удастся хорошо поесть: косяки рыб слишком многочисленны, и он просто не может выгнать их всех со своей территории, даже если был бы в десять раз больше и свирепее. Они даже не обращают на него внимания, занятые подготовкой к нересту.
Галаксии достигли конечной цели своего путешествия – два года назад самые молодые из этих рыб вывелись здесь из икры. В это время на этом участке реки жил родной дядя того самого анцистротерия, который сейчас суетливо плавает близ берега, огрызаясь на стаю рыб, словно крошечная собачонка. Нерест сельдевых галаксий начинается. Самцы уже окрасились в брачный наряд: на их горле, груди и животе проступила яркая краснота, а полоски на теле стали угольно-чёрными. Самцы собираются преимущественно около дна, а самки целой стаей плавают над ними. Между самцами вспыхивают поединки, во время которых соперники извиваются, стараясь оттеснить или выгнать друг друга с понравившегося участка дна. Они выбирают ровные участки речного дна, покрытые мелкой окатанной галькой.
Завладев «земельными угодьями», самец сельдевой галаксии начинает приглашать самок на нерест. Он вздрагивает всем телом, раскрывает, насколько можно, короткие плавники, и окрашивается как можно более контрастно. Самки, до того безучастно плававшие над борющимися самцами, начинают проявлять интерес к их ухаживаниям. Они плавают среди самцов, выбирая того, который наиболее полно отвечает наследственно закреплённому образу «рыцаря без страха и упрёка». Самцы стараются удержать около себя понравившихся самок, хватая их ртом за жаберные крышки и плавники. И вот наступает кульминация нереста: самец выкапывает небольшую ямку, обе рыбки свиваются воедино, и на дно падает мелкая икра. Часть её будет унесена течением, но часть попадёт в ямку и приклеится к камням. Обе рыбки закапывают ямку боковыми движениями тел, и просто уплывают вниз по течению. Они исполнили свой долг во имя жизни, и теперь не обращают внимания на тех, кто плывёт им навстречу и ещё только собирается отнереститься. Окраска отнерестившихся рыб бледнеет, и вся усталость, накопившаяся за время путешествия из океана, словно наваливается на них. Часть рыб гибнет, не выдержав напряжения и травм, но большинство всё же выживет. Некоторое время рыбы отдыхают и кормятся в верховьях рек, а затем снова собираются в стаи и уплывают вниз по течению. Они поплывут обратно в море, чтобы вернуться на следующий год.
Брачные игры сельдевых галаксий длятся около недели. После этого анцистротерий компенсирует период вынужденной голодовки, с удвоенной энергией разоряя нерестилища. Этот зверёк суетливыми движениями раскапывает когтями гравий, распугивая отдельных галаксий, задержавшихся в реке, и пожирая икру. За две – три недели эти звери смогут уничтожить часть мальков этих рыб. Но каждый такой разоритель, как ни странно, спасёт многих мальков галаксий. Охотнее, чем икру, анцистротерий поедает личинок стрекоз, которые смогли бы уничтожить гораздо больше молоди сельдевых галаксий. Анцистротерий – территориальный вид животных: он оберегает свой кормовой участок от сородичей. Когда один из его соседей, живущий выше по течению, вторгается на его территорию, законный хозяин гонит его прочь. Он догоняет нарушителя границ, щиплет его коротким клювом за хвост и задние лапы. Нарушитель как можно быстрее покидает чужую территорию, а хозяин вылезает из воды и демонстрирует ему свои права на этот кормовой участок. Зверёк поднимается на задние лапки, демонстрирует чужаку белое горло, видимое издалека, и громко свистит, выдыхая воздух между нёбом и языком.
Икра галаксий развивается в холодной воде горной реки больше двух недель. Сразу после того, как она была выметана, она приклеилась к камням, и течение не уносит её вниз. Из икры недружно выводятся мелкие беспомощные личинки. Первое время они сидят на камнях, приклеившись к ним, а затем превращаются в прозрачных мальков. Самая главная задача мальков – запомнить запах родной реки. Это всецело определит их будущую жизнь, и спустя два года они должны будут вернуться именно на это место, чтобы самим дать жизнь новому поколению рыб. Мальки держатся стаями в верхних слоях воды. Особенно они питают склонность держаться рядом с плавающим на поверхности воды мусором: листьями и веточками. Вместе с этими предметами они плывут вниз по течению, скатываются по водопадам и откармливаются в среднем течении реки, где много плавающих растений. Жизнь мальков полна разных опасностей: за ними охотятся личинки стрекоз и хищные водяные жуки. А иногда, если они не уплывут вовремя, огромный болотный ложный моа может зачерпнуть клювом нескольких мальков вместе с растениями. Поэтому к трёхмесячному возрасту, когда малькам нужно будет покинуть реку и плыть к заливу Эйр, в живых останется не более половины всего потомства галаксий.
Скат отметавших икру сельдевых галаксий вниз по реке проходит не так бурно, как подъём. Уставшие после изнурительного путешествия и бурного нереста, эти рыбы ведут себя гораздо осторожнее, чем раньше. Они больше задерживаются для кормления, восстанавливая физическую форму перед тем, как уйти в полный опасностей океан. Днём сельдевые галаксии прячутся и кормятся в зарослях водяных растений, а по ночам собираются в большие стаи и плывут вниз по течению.
Колония болотных кроликов далека от забот, которые выпадают на долю мелких рыбок. Эти звери обитают колониями на берегах рек, вместе кормятся и выращивают потомство, и вместе переселяются на новые места, когда запасов корма перестаёт хватать, или место начинает привлекать разных хищников. А пока всё вокруг спокойно, эти звери наслаждаются пищей. Они плавают через реку, поедают сочные молодые стебли тростника и нежную зелень кувшинок. Когда колония не так густо населена, и есть свободные норы, болотные кролики терпимо относятся к присутствию мерготерия в колонии. А этот водяной хищник совершенно не интересуется жизнью и заботами кроликов – он их не ест, и от них ему нужна лишь удобная готовая нора, где можно отдохнуть и вывести потомство.
Однажды утром болотные кролики, как всегда, погрелись на солнце, и отправились на кормёжку. Трава на берегу, где располагаются их норы, изрядно поедена, поэтому зверьки, собравшись вместе, плывут на другой берег, где на отмели растёт высокий тростник. Когда болотные кролики начинают шевелить и подгрызать стебли, из зарослей на несколько секунд выплывает стайка рыбок: в тростнике нашли убежище сельдевые галаксии. До того, как кролики приплыли, они прятались в самой гуще тростника, и искали разных личинок насекомых и мелких рачков. И они не слишком рады присутствию кроликов рядом с их убежищем, даже если кролики не едят их самих. Сельдевые галаксии не любят, когда их беспокоят на отдыхе, и потому стараются найти более спокойное место для пережидания дня. Они выплывают из тростников целой стайкой, и это привлекает внимание мерготерия. Хотя зверь, подобно своему предку утконосу, не отличается большим умом, он прекрасно понимает, что сверкание серебристых боков означает присутствие рыбы. И он бросается вслед за рыбками. Но галаксии находят себе новое удобное укрытие – на излучине реки вода подмыла берег, и несколько деревьев свалились в воду. В сплетении корней и ветвей галаксии оказываются абсолютно недосягаемыми для мерготерия. Немного поплавав поодаль, и пару раз попытавшись пролезть в убежище рыб, мерготерий оставляет рыб в покое. Но его внимание переключается на плавающих в воде неподалёку болотных кроликов, точнее сказать, на блеск рыбьих боков рядом с ними. Кролики, поедая тростник, вспугивают и других сельдевых галаксий. А рыбы на несколько секунд выплывают из зарослей, выдавая своё местоположение мерготерию. И хищник снова принимается за охоту. Теперь он ведёт себя иначе: он плавает рядом с кроликами, и хватает вспугнутых ими рыб одну за другой.
Когда солнце скрывается за горизонтом, уцелевшие после нереста и дневной охоты хищников сельдевые галаксии сбиваются в плотные косяки и покидают реку. Они плывут к устью реки ночью, подгадывая своё возвращение в залив Эйр к полнолунию, когда наступает самый высокий прилив. Кроме того, ночью плотную стаю мелких рыб можно принять за одно большое живое существо – это, пусть ненамного, но повышает шансы на выживание.
Вечером сельдевые галаксии минуют заросли пандануса и входят в область, где уже ощущается действие приливов. Солоноватая вода, кажется, придаёт им бодрости. Но рыбам нужно ещё раз пройти через песчаные отмели в устье реки Муррей. А в этом месте их уже ждут, зарывшись в песок по самые глаза, песчаные галаксии. В пользу сельдевых галаксий складываются их многочисленность и высокий прилив, но против них яркий лунный свет и чувствительные глаза песчаных галаксий, которые помогают им в ночной охоте. Сельдевые галаксии, плывущие в верхних слоях воды, чувствуют себя в относительной безопасности, но те, кто спустился ближе ко дну, рискуют жизнью. Временами со дна поднимаются тучи песка и ила, а среди них извиваются длинные тела песчаных галаксий: рыбы активно охотятся, и вновь их жертвами становятся преимущественно рыбы, плывущие впереди. Поэтому, когда луна склоняется к горизонту и начинается отлив, хищники уже насытились, как несколько дней назад, когда сельдевые галаксии входили в реку на нерест. Процессия сельдевых галаксий, покидающих реку, растягивается до утра. Последние из них преодолели песчаные отмели уже с отливом, а часть рыб осталась переждать день в зарослях панданусов. Трудно сказать, много ли из них уцелеет: гнездование птиц ещё не закончилось, и им по-прежнему требуется много еды.
Ещё один день перед выходом в открытый океан галаксии проводят в заливе Эйр. Огромные стаи рыб этого вида отдыхают и привыкают к солёной морской воде перед последним броском в открытый океан. Среди рыб есть слабые, больные и раненые: благодаря высокой численности стай этих рыб они чудом избежали клювов, когтей и зубов речных хищников. Но здесь некоторые из них останутся навеки: крабы и хищные креветки ловят часть таких рыб. Отдыхая, сельдевые галаксии плавают в средних слоях воды, на глубине около трёх метров, и не опускаются на самое дно. Их окраска постепенно начинает меняться: блёклые полосы, оставшиеся от контрастной брачной окраски, окончательно выцветают, а тело приобретает характерный голубой отблеск. Рыбы активно кормятся планктонными рачками, которыми изобилуют воды залива Эйр, а сами рачки фильтруют воду, отцеживая каждый день в общей сложности тонны водорослей, растущих под ярким австралийским солнцем.
В тропиках ночь наступает очень быстро, а когда восходит луна, начинается ещё один высокий прилив. Соленая океанская вода, устремляется через песчаные косы, намытые поперёк входа в залив океанскими волнами. Богатая кислородом солёная вода, кажется, придаёт рыбам уверенность в собственных силах, и они массами устремляются на юг, к выходу из залива. Пока прилив не такой высокий, возле песчаных кос скапливается живое месиво этих маленьких рыб. Но постепенно вода поднимается, песчаные отмели скрываются под водой, и огромное количество рыб устремляется в океан.
Большинство сельдевых галаксий уходит из залива Эйр задолго до наступления утра, но последние рыбы, слишком задержавшись, могут попасть в ловушку. Когда начинается отлив, несколько стай сельдевых галаксий оказываются запертыми в огромной луже солёной воды среди отмелей. И бедственное положение этих рыб сразу же привлекает внимание морских птиц. Над лужей, ставшей ловушкой для рыб, кружится стая морских птиц. Они пикируют над лужей, ловко выхватывая рыб клювами, и к следующему приливу от большого косяка остаётся лишь небольшая стайка испуганных рыб, жмущихся ко дну. Когда же наступает дневной прилив, они устремляются в океан и присоединяются к одной из стай сородичей, не успевших уйти далеко от входа в залив Эйр. И дальше у них начинается другая жизнь: они будут кормиться в обильных и богатых пищей океанских водах. Косяки сельдевых галаксий откармливаются на протяжении всего побережья Южной Меганезии и Тасмании, но на следующий год они обязательно вернутся в залив Эйр и устремятся в ручьи Большого Водораздельного Хребта, чтобы дать жизнь новому поколению.

Сельдевая галаксия (Clupeogalaxias multicolor)
Отряд: Галаксиеобразные (Galaxiiformes)
Семейство: Галаксиевые (Galaxiidae)
Место обитания: проходная рыба, взрослые особи нагуливаются в морях юга Меганезии, нерестятся в горных ручьях Большого Водораздельного хребта.
Фауна пресноводных рыб Южного полушария значительно отличается от северной. На севере материки регулярно соединялись, и вновь образовавшиеся группы пресноводных рыб могли расселяться по пресноводным бассейнам на разные материки. Зато на южных материках значительная часть пресноводных рыб имеет морских родственников, или является проходными рыбами и проводит часть жизненного цикла в море. Для южных материков особенно характерны галаксиеобразные рыбы, населяющие все материки Южного полушария: Южную Америку, Австралию и крайний юг Африки. В неоцене, когда в Антарктиде вновь появились реки и озёра, некоторые галаксиевые заселили и этот материк.
В Меганезии, где пресноводная ихтиофауна сильно пострадала из-за иссушения климата в ледниковый период, галаксии заняли важное место в неоценовых водоёмах. Некоторые из них живут оседло в пресной воде, другие населяют морские воды, а третьи – мигрируют из моря в реки и обратно. К таким видам относится сельдевая галаксия – один из самых многочисленных видов меганезийских рыб.
Этот вид – мелкая рыба: длина тела взрослой особи около 10 см. У неё длинное узкое тело, небольшая голова, короткие округлые плавники и широкий хвост. Голова сельдевой галаксии относительно небольшая, с крупными глазами и широким ртом. Эта рыба питается мелкими беспозвоночными: ракообразными и червями. Она кормится преимущественно на дне и в нижних слоях воды.
Эта рыба, будучи взрослой, населяет тёплые мелководные участки моря у берегов Меганезии. Она собирается огромными косяками, растягивающимися на десятки метров и насчитывающими до полумиллиона рыб. Но для размножения огромные стаи этих рыб входят в реки и поднимаются против течения до холодных горных ручьёв, где эта галаксия нерестится (за эту особенность её можно было бы назвать «лососевой» галаксией). Как и лососи, сельдевые галаксии запоминают запах родного ручья и узнают его среди тысяч похожих запахов. Но в отличие от лососей, эта рыба нерестится несколько раз в жизни, хотя во время каждого нереста гибнет примерно 20% от числа рыб, зашедших в реку. Большинство рыб гибнет на пути к нерестилищам и обратно к морю от многочисленных хищников, но часть рыб просто не выдерживает стресса во время нереста, и гибнет прямо на нерестилище. Но всё же отдельные индивидуумы могут нереститься до семи раз в жизни.
В зависимости от состояния рыбы и периода жизненного цикла её окраска может значительно меняться. «Морская» окраска у этого вида голубая с серебристым блеском и отдельными мелкими точками на боках, спина более тёмная. «Речная» окраска отличается от неё тем, что голубой оттенок исчезает, и на серебристом фоне проступают поперечные чёрные полосы, а спина также становится чёрной. Такую окраску сельдевые галаксии приобретают в устьях рек, почувствовав пресную воду. «Брачная» окраска появляется непосредственно на нерестилищах – в холодной и богатой кислородом воде горных ручьёв. В моменты, непосредственно предшествующие откладыванию икры, самцы этого вида под влиянием половых гормонов становятся полосатыми, чёрно-белыми, а нижняя часть тела приобретает у них ярко-красный цвет. Плавники самцов становятся угольно-чёрными. Самки в брачном наряде не имеют красного цвета, а полосы на их теле более узкие и прерывистые, отчего они выглядят светлее самцов. После нереста и до момента возвращения в морскую воду рыбы имеют особую окраску отнерестившихся рыб: бледно-серую с отдельными чёрными пятнами, переходную между «морской» и «речной».
Нерестилищами сельдевым галаксиям служат покрытые мелким гравием участки горных рек. Чтобы попасть к ним, рыбы проявляют чудеса ловкости и силы духа: мелкие рыбки выпрыгивают на высоту до двух метров, и готовы буквально ползти по земле, лишь бы добраться до нерестилища. Добравшись до родных мест, самцы начинают брачные турниры, отвоёвывая себе крошечные участки дна с ровным мелким гравием. Когда самка проплывает через территорию самца, он всеми возможными способами старается задержать её: раскрывает плавники и толкает её боком, хватает за жаберные крышки и грудные плавники. Когда самка останавливается, самец начинает демонстрировать себя: он раскрывает плавники, мелко дрожит всем телом, а в кульминационный момент ухаживаний может даже выскакивать из воды. Если самка принимает его ухаживания, происходит нерест: рыбы совместно разгребают гравий, самка откладывает до трёхсот мелких икринок, сильно разбухающих в воде, самец оплодотворяет их и закапывает ямку. После этого рыбы некоторое время отдыхают, а затем начинают скатываться в море. Обычно они делают это по ночам, а днём прячутся под камнями и в других укрытиях. Днём рыбы восстанавливают силы, питаясь личинками насекомых, мальками других рыб и мелкими головастиками. Зато ночью стаи сельдевых галаксий стягиваются из мелких рек в главное русло, и тысячными косяками плывут к морю.
Через 15 – 17 дней из икры выходят мелкие личинки. Первые два дня жизни они проводят, приклеившись к камням. В это время они запоминают запах родной реки. Позже, когда желточный мешок рассасывается, они начинают спуск к морю. Этот путь занимает у них около полугода: большую часть этого времени молодые рыбы кормятся в равнинной части реки, вырастая примерно до 3 – 4 см. К двум годам они достигают длины 8 – 10 см и принимают участие в нересте. Иногда в горных озёрах образуется карликовая форма этого вида, дорастающая лишь до половины обычной длины этого вида.

Плоскоголовая песчаная галаксия (Psammogalaxias planicephalus)
Отряд: Галаксиеобразные (Galaxiiformes)
Семейство: Мегагалаксии (Megagalaxiidae)
Место обитания: реки Южной Меганезии.
Галаксии – аналоги лососей в Южном полушарии. Благодаря выносливости и нетребовательности к солёности воды некоторые их виды могут нормально существовать как в пресной воде, так и в воде океанской солёности. Такая пластичность позволила отдельным видам галаксий пережить массовое вымирание и эволюционировать в новые виды.
Обитающая в реках Меганезии плоскоголовая песчаная галаксия – довольно крупная хищная рыба: длина тела до 80 – 90 см. Тело удлинённое, низкое (высота туловища – около 7 см), в сечении округлое. Непарные плавники сдвинуты назад. Анальный плавник крупный, спинной небольшой. Хвост сильный, хвостовой плавник короткий, трапециевидный. Грудные плавники вееровидные, брюшные редуцированы до одного толстого луча.
Голова крупная (около 1/6 длины всей рыбы), уплощенная. Рот широкий, конечный. Глаза сдвинуты в верхнюю треть головы. Жаберные крышки имеют по краю клапан из мягких тканей.
Спина и бока песчаной галаксии окрашены в серовато-жёлтый цвет с отдельными чёрными крапинками. Даже глаза замаскированы: на радужной оболочке глаз тоже есть крапинки. Нижняя часть тела рыбы окрашена в белый цвет с перламутровым оттенком на жаберных крышках.
Такие особенности строения соответствуют образу жизни песчаной галаксии: большую часть времени эта рыба лежит в песке, закопавшись по самые глаза. В это время жаберные крышки закрыты кожистыми клапанами, предохраняющими жабры от песка. Только в самой верхней части жаберных крышек клапаны образуют нечто вроде трубочек, через которые затаившаяся рыба дышит. Песчаных галаксий можно встретить там, где есть участки с песчаным дном – вблизи берегов на быстром течении и в устьях рек, в богатой кислородом воде. Эта рыба избегает илистого дна и застойной воды, но нетребовательна к солёности воды. Часто эта рыба кормится в прибрежной зоне моря.
Плоскоголовая песчаная галаксия – хищник, питается мелкими рыбами и личинками насекомых. Добычу она ловит быстрым броском из укрытия. Убив добычу, рыба перехватывает её головой вперёд, и заглатывает. После этого она вновь закапывается в песок, активно работая хвостом и анальным плавником. Когда вода уносит взмученный рыбой песок, практически ничего не выдаёт присутствия хищника, кроме движений глаз.
Песчаные галаксии размножаются весной в устьях рек. Самцы в брачный сезон приобретают целиком тёмную окраску: чёрное туловище с отдельными золотистыми блёстками. У самок становится ярче спина, а брюшко приобретает молочно-белый цвет. Самцы по одному или двое преследуют самок и оплодотворяют выметанную ими мелкую икру. О потомстве эта рыба не заботится.
Молодняк проводит в море около недели, после чего мигрирует в прибрежную зону и входит в устья рек. Молодые рыбы, достигшие длины 3 – 5 см, окрашены в серый цвет с поперечными зелёными полосками. Они живут в зарослях водных растений, с возрастом занимая места на песчаных участках дна. Молодь держится на мелководьях, чтобы не стать добычей взрослых рыб своего же вида. В возрасте трёх лет рыбы становятся половозрелыми, но активный рост продолжается примерно до пяти лет.

Австралийский лжехариус (Thymallesox salmoides)
Отряд: Лососеобразные (Salmoniformes)
Семейство: Лососевые (Salmonidae)
Место обитания: горные озёра и реки Большого Водораздельного Хребта.

Много видов в фауне неоценовой Меганезии просто не смогло бы появиться без участия одного разумного вида – человека. Деятельность людей по акклиматизации разных видов животных в несвойственных им местах обитания привела к тому, что в фауне разных мест появились виды, которые не могли бы там развиться естественным путём, поскольку в природе их предки обитали в совершенно иных местах. После того, как человек исчез на Земле, разные виды животных, завезённые им, продолжили эволюционировать, и стали компонентом неоценовой фауны.
Австралийский лжехариус – это потомок завезённой в Австралию радужной форели (Salmo clarkii morpha irideus). Успешно прижившись, этот вид пережил тех, кто его завёз. Ледниковый период оказался благоприятным временем для радужной форели и её потомков: они широко расселились в водоёмах, возникших близ горных ледников, и заселили верховья крупных рек восточной части Меганезии.
Австралийский лжехариус представляет собой особый род лососевых рыб. Он сохранил основные признаки семейства (мелкая чешуя и жировой плавник), но приобрёл ряд специфических черт в поведении и внешности. Эта рыба длиной до 25 – 30 см обитает у поверхности воды, охотясь преимущественно на насекомых. Кроме них лжехариус охотно поедает мальков и мелких рыб, креветок и личинок стрекоз. Челюсти этой рыбы сильно вытянулись по сравнению с челюстями лососей – с их помощью рыба извлекает добычу из щелей между камнями. На челюстях есть многочисленные мелкие зубы, загнутые назад. Лжехариус сохранил характерную для радужной форели любовь к чистой прохладной воде, богатой кислородом. Поэтому эта рыба не спускается в равнинные реки Меганезии и образует вдоль Большого Водораздельного Хребта довольно много местных форм, отличающихся деталями расцветки и размерами.
Эти рыбы – одиночные и территориальные хищники. Поэтому каждая особь, отвоевав у сородичей территорию в русле реки, защищает её. О своём праве на территорию рыба заявляет с помощью яркого пятнистого спинного плавника, похожего на плавник настоящих хариусов (Thymallus) – отсюда и название рыбы. Обычная окраска спинного плавника – прозрачная мембрана с угольно-чёрными округлыми пятнами разного размера, образующими ряды вдоль лучей плавника. Также этот плавник служит для узнавания особей своего вида. У разных местных форм они могут сливаться в полосы, а иногда на плавнике есть лишь одно – три крупных чёрных пятна. Рыбы опасаются вступать в драку: у них достаточно хрупкие челюсти.
Тело австралийского лжехариуса имеет яркий радужный блеск. Бока рыбы розоватые, а спина тёмная. По бокам проходят косые ряды мелких чёрных пятен. В брачный сезон у самца бока становятся ярко-красными, а спина чернеет.
Эти рыбы нерестятся ранней весной, когда ледники начинают таять, а вода становится особенно богата кислородом. Рыбы покидают свои территории, собираясь на нерестилищах – участках, покрытых крупной окатанной галькой. Самцы выкапывают на дне реки ямки, и «подводят» к ним самок, демонстрируя яркие бока. Иногда самец удерживает самку зубами за грудной плавник. Когда икра (до 2000 штук) выметана, рыбы закапывают гнездо, и более не заботятся о ней.
Эти рыбы обычно не погибают сразу после нереста – эта черта характерна для их предков, лососей рода Salmo. Но нерест служит как бы естественным окончанием их жизни: из-за гормональных изменений наиболее слабые рыбы погибают после второго – третьего нереста, а самые сильные могут нереститься до десять раз за жизнь.
Через две – три недели из икры выводятся беспомощные личинки с крупным желточным мешком. Они растут медленно, и достигают размеров взрослой рыбы лишь на пятый год жизни, а иногда позже. Тогда же рыбы могут принимать участие в размножении.

Болотный ложный моа (Aquapseudodinornis medium)
Отряд: Казуарообразные (Casuariformes)
Семейство: Ложные моа (Pseudodinornitidae)
Место обитания: болотистые местности и берега рек Восточной и Северной Меганезии.

Рисунок Алексея Татаринова

Страусы эму (Dromaeus novae-hollandiae) были одними из самых успешных жителей Австралии в эпоху голоцена. Они адаптировались к сосуществованию с человеком, и смогли, благодаря своей выносливости, выжить в тех местах, где хозяйственная деятельность человека была затруднена. Успешно пережив природные катастрофы эпохи позднего голоцена, они начали активно эволюционировать, образовав особое семейство нелетающих птиц – ложные моа. Большинство представителей этого семейства отличается крупными размерами и массивным телосложением, отчасти напоминая «настоящих» новозеландских моа, истреблённых человеком. Но эволюция на континенте сделала их несколько иными, нежели были их неудачливые новозеландские «прототипы». Меганезийские ложные моа – довольно умные и осторожные птицы, умеющие распознавать опасность и активно защищаться. Некоторые из этих птиц умеют быстро бегать, а в ближнем бою все ложные моа обороняются ударами когтистых ног. Большая часть ложных моа обитает в относительно сухих местностях – в саванне и полупустынях Юго-Западной Меганезии, западнее залива Эйр. Но болотный ложный моа расселился на более влажном севере и востоке Меганезии.
Эта птица достигает 2,5 – 3 метров в высоту, весит 200 – 250 кг (самец крупнее), отличается грузным телосложением и относительно толстыми ногами.
Рацион болотного ложного моа включает преимущественно мягкую водную и болотную растительность. Обычно птица кормится, стоя в воде по самый живот, и опуская голову в воду до самого дна. Для того, чтобы не проваливаться в мягкой почве болот и на речном дне, пальцы оторочены кожистыми «фестонами», как на лапах водных пастушковых и поганок. Из-за этого болотный ложный моа бегает хуже своих наземных родственников, но успешно спасается от врагов в воде, заходя на глубокие места и нанося плывущему к нему хищнику удары клювом. При необходимости птица может сама проплыть некоторое расстояние, напоминая в этот момент карикатурного лебедя: из-за большого веса плывущая птица довольно глубоко погружается в воду.
Голова покрыта очень мелкими перьями; область вокруг глаз, горло и передняя часть шеи голые. У самцов на горле есть вырост – «серьга», как у индюка. Во время брачного ритуала она наливается кровью и удлиняется почти до полуметра. Также во время ухаживаний птица раздувает горло, издавая громкие звуки, похожие на рычание.
Клюв более плоский и широкий, чем у наземных видов ложных моа. На нижней челюсти по краям клюва развиты щетинки, с помощью которых птица может сгребать ряску с поверхности воды.
Тело покрыто узкими мягкими перьями серого цвета. Голая кожа на голове и горле жёлтая, «серьга» самцов ярко-голубая.
Этот вид – моногам, обитающий парами на определённой территории, которую активно обороняет от сородичей. Это связано с необходимостью восстановления кормовых ресурсов. На обширных болотистых участках в долинах рек кормовые территории этих птиц могут быть небольшими, а сами птицы терпимо относятся к сородичам. Но там, где река протекает через относительно сухие местности, территории птиц вытянуты вдоль её берегов.
Сезон размножения у болотных ложных моа наступает в конце сухого сезона: птенцы выводятся непосредственно перед сезоном дождей, и почти сразу попадают в условия изобилия пищи. Но, если начало сезона дождей затягивается, птенцы массами гибнут, и выживают лишь выводки птиц, гнездившихся позже.
Подобно всем нелетающим птицам, болотные ложные моа гнездятся на земле, устраивая гнездо на относительно высоких и сухих островках. Гнездо обустраивает самец, он же преимущественно насиживает яйца. Самка лишь сменяет его на короткое время.
В кладке до десяти яиц с тёмно-зелёной скорлупой (как у эму), насиживание длится около 40 суток. Птенцов водит преимущественно самец. На нём же лежат обязанности по охране территории.
Птенцы покрыты густым пухом, на горле участок голой кожи серого цвета. С возрастом кожа становится белой, а к моменту полового созревания желтеет. У самцов примерно с трёхлетнего возраста начинает расти «серьга». Птицы могут гнездиться с трёхлетнего возраста, хотя полного развития самки достигают к четырём годам, а самцы – к пяти. Продолжительность жизни составляет около 30 лет.

Этот вид был открыт Семёном, участником форума.

Казуар-рыболов (Neocasuarius ichthyophagus)
Отряд: Казуарообразные (Casuariformes)
Семейство: Казуаровые (Casuaridae)
Место обитания: Южная и Восточная Меганезия, речные долины. Избегает заболоченных местностей.

Рисунок Тима Морриса

В голоцене численность казуаров, обитавших на Новой Гвинее и в северной части Австралии, значительно уменьшилась. Причиной того была деятельность человека, вырубавшего леса и охотившегося на этих птиц. Поэтому к неоцену численность казуаров была совершенно незначительной. Но они смогли сохраниться благодаря тому, что Новую Гвинею и север Австралии ледниковый период практически не затронул. В этих местах всегда сохранялись небольшие участки лесов, которые стали естественным заповедником для фауны голоцена.
К эпохе неоцена крупные виды казуаров - шлемоносный (Casuarius casuarius) и оранжевошейный (С. unappendiculatus) – вымерли, но мурук (Casuarius bennetti), самый мелкий вид, уцелел в достаточном количестве, и начал активно эволюционировать. Расширение площади лесов на севере Меганезии оказалось благоприятным для него, и от этого вида произошло ещё несколько видов казуаров. Часть потомков мурука приспособилась к питанию водными животными.
Потомок мурука, казуар-рыболов – крупная птица: ростом до 170 см при весе около 90 кг. Перья на туловище чёрные, волосовидные. Голова и верхняя часть шеи птицы совершенно лишены перьев. Однако это словно компенсируется их яркой расцветкой: голова покрыта ярко-синей кожей, горло у самцов белое с красной «серьгой», у самок серое с маленькой розоватой «серьгой».
Клюв казуара-рыболова удлинён и заострён. Этот вид питается различными мелкими водными животными: рыбой, раками и креветками. Также птица охотно собирает улиток и вытаскивает со дна двустворчатых моллюсков. Время от времени казуар-рыболов ищет на берегу и заглатывает довольно крупные камешки, размером с грецкий орех. Особенно часто это делают птицы, питающиеся преимущественно моллюсками. В мускульном желудке птицы эти камни, словно жернова, растирают раковины проглоченных моллюсков. Обычно же эта птица питается рыбой. Между казуаром-рыболовом и крупной растительноядной птицей болотным ложным моа возникают такие же отношения, как между водорослевыми гусями и эбису на островах севера Тихого океана. Казуар-рыболов так же бродит рядом с травоядной птицей, ожидая, когда из зарослей выплывет вспугнутая рыба.
Ноздри казуара-рыболова открываются где-то на середине длины клюва и не закрываются кожистыми крышечками, поэтому, погружая клюв в воду, птица просто постепенно выдыхает воздух, чтобы вода не попала в дыхательные пути.
На внутреннем пальце ноги сохраняется кинжаловидный «боевой» коготь, характерный для представителей семейства. При необходимости казуар-рыболов защищается этим когтем от врагов, прыгая на агрессора и нанося глубокие раны.
Вне сезона гнездования эти птицы держатся небольшими группами по 4 – 6 птиц. В период гнездования они распадаются на пары – эта птица является строгим моногамом. Сезон размножения у казуара-рыболова приходится на сезон дождей: в это время вода стоит особенно высоко, и нет опасности затопления гнезда. Брачный ритуал этих птиц включает «танец» самца перед самкой, который сопровождается поклонами и «подарками» – листьями и веточками. Когда пара сформировалась, птицы совместно строят гнездо на островке среди болот или в русле реки. Это позволяет отчасти защитить кладку от наземных хищников. Гнездо представляет собой высокую кучу веток, на вершине которой есть углубление, выстланное травой. В кладке бывает до десяти яиц длиной около 15 см. Насиживает яйца и выращивает птенцов исключительно самец: он выгоняет самку после того, как она перестаёт нести яйца. Насиживание длится около 40 дней. Птенцы выводятся развитыми, покидают гнездо сразу же. Самец ухаживает за ними в течение примерно четырёх месяцев.
В лесах на севере континента обитает другой вид казуара-рыболова: болотный казуар (Neocasuarius palustris). Эта птица отличается меньшими размерами (высота взрослой птицы около 120 см), лёгким сложением и длинными пальцами на ногах. Между пальцами сильно развита кожистая складка, доходящая до середины пальцев. Благодаря такой особенности эта птица может ходить по трясине, не рискуя провалиться, и даже может плавать. Этот казуар, в отличие от своего южного родственника, селится в болотистых местах и строит гнёзда на небольших островках, а иногда даже среди тростников, подобно цаплям. У этого вида за птенцами ухаживают оба родителя, хотя на гнезде преимущественно сидит самец.

Этот вид был открыт Семёном, участником форума.

Мерготерий (Mergotherium piscivorus)
Отряд: Однопроходные (Monotremata)
Семейство: Утконосовые (Ornithorhynchidae)
Место обитания: реки и озёра Меганезии.

Рисунок Sauron с FurNation

Один из представителей однопроходных, аналог выдры в австралийских реках. Этот вид является прямым потомком утконоса (Ornithorhynchus anatinus). Утконос достаточно быстро увеличивал численность при восстановлении приемлемых для жизни условий, и это позволило ему выживать в эпоху человека. Дополнительным защитным приспособлением у него была скрытность и осторожность. После исчезновения людей это животное активно эволюционировало, заняв место в новых экосистемах Австралии/Меганезии.
Мерготерий питается преимущественно рыбой (отсюда название: Mergus – крохаль, рыбоядная утка), может охотиться на мелких животных, переплывающих реку, и схватывать молодняк водоплавающих птиц. Возможно, плотоядные сумчатые более преадаптированы к переходу на питание рыбой, но сумка мешает им освоить водную среду, поэтому мерготерий не встретил достойных конкурентов в австралийских реках. Лишь рыбы могут соперничать с ним в питании. От утконоса мерготерий отличается более крупными размерами: он вырастает до метра в длину; около половины длины составляет хвост, уплощённый и расширенный на конце.
Животное отыскивает рыбу с помощью зрения (мигательная перепонка прозрачная, служит «очками» для плавания под водой) и чувствительного клюва. Края клюва мягкие и богатые нервными окончаниями. Сам клюв относительно узкий и длинный, на внутренней стороне развиты роговые зубцы, сидящие поперечными рядами. Они отчасти заменяют отсутствующие зубы, служа для удержания рыбы. Защёчных мешков нет: обычно этот зверь поедает крупных рыб, вытаскивая их на берег.
Шерсть густая, короткая, смазывается выделениями специальной железы в анальной области. Из-за этого она не смачивается, и нырнувший зверь выглядит серебристым. Плавательная перепонка на передних лапах редуцирована до небольшой складки. Передние лапы больше приспособлены для рытья и хватания добычи, чем для плавания. Когти очень развитые, зазубренные. Они служат для расчёсывания шерсти и для схватывания рыбы. С помощью когтей мерготерий роет норы в речных берегах, хотя чаще занимает часть норы болотного кролика, расширяя и углубляя её. Задние лапы большие, с широкими перепонками – они вместе с хвостом служат главными органами движения под водой. Плавает мерготерий очень быстро, но под водой может оставаться всего около трёх минут.
Шерсть на животе светлая, почти белая. На спине – тёмно-серая шерсть с неясными прерывистыми серовато-белыми штрихами. На голове штрихов нет, из-за этого она выглядит темнее туловища. Клюв чёрный с белой узкой полосой в основании.
По образу жизни и способу размножения мерготерий значительно напоминает утконоса эпохи голоцена. Самка этого вида откладывает 2 – 3 относительно крупных яйца, которые высиживает в норе. В отличие от утконоса, самка мерготерия не закапывает вход в нору: она легко может дать отпор небольшим хищникам, которые могли бы пролезть в нору.
Этот вид более агрессивен, чем его предок. Мерготерий способен обороняться от хищников, кусаясь и нанося глубокие раны когтями передних лап.

Анцистротерий (Ancistrotherium radulus)
Отряд: Однопроходные (Monotremata)
Семейство: Утконосовые (Ornithorhynchidae)
Место обитания: горные ручьи и озёра, верховья рек Меганезии (Большой Водораздельный хребет).

Рисунок Sauron с FurNation

Утконосы – сравнительно консервативное семейство млекопитающих. Обитавший в миоцене Obdurodon – это практически тот же самый утконос, отличающийся лишь массивным телосложением и наличием зубов в клюве. В эпоху человека утконосы пострадали от преследования со стороны человека, но, благодаря отсутствию конкуренции, смогли быстро восстановить численность, когда их стали охранять. В неоцене, пережив глобальный экологический кризис, утконосы эволюционировали в новые виды животных. В низовьях рек за рыбой охотится хищный мерготерий, а его родственник обитает в прохладных горных реках. Этот потомок утконоса называется анцистротерий – по способу питания он очень похож на южноамериканского сома Ancistrus, хотя питается несколько иным кормом.
Анцистротерий, в отличие от своего аналога среди рыб, не порвал с прежним характером питания: как и его предок утконос, он питается водными беспозвоночными животными. Но основа его питания – разнообразная мелкая живность, прикрепляющаяся к камням. Это личинки мошек и других насекомых, мелкие улитки и пиявки, а также икра рыб и улиток. Особенно обильны эти животные в горных ручьях, поэтому анцистротерий, осваивая этот источник корма, вынужден был приспособиться к прохладному климату.
Анцистротерий – мелкое животное по сравнению с предками: он размером лишь с крупную крысу. Внешне он похож на утконоса, но главное отличие заключается в строении клюва. У этого зверя верхняя челюсть более выгнута, а нижняя немного короче верхней. На краю подвижного языка анцистротерия растёт роговая бахрома – с её помощью животное соскребает с камней кормовые организмы. Чтобы удерживаться на течении, ладони животного превратились в подобие присосок: плавательная перепонка превратилась в узкую круговую кайму. Благодаря этому зверь может присасываться к гладким камням, удерживаясь на течении. На лапах зверька также развиты длинные когти: с их помощью он цепляется за камни, а также роет норы в обрывах и под камнями. Вход в нору тщательно замаскирован. Кроме норы, на территории каждого зверька есть несколько временных укрытий.
В холодном климате шерсть анцистротерия стала более густой и плотной. Зверёк много времени проводит, ухаживая за ней. Он чистит шерсть когтями и смазывает её выделениями из желёз около клоаки. Благодаря смазке шерсть почти не смачивается, и плывущий под водой зверь кажется серебристым. Шерсть анцистротерия серая, голова тёмная (почти чёрная), на груди и подбородке есть белое пятно. Кисти и ступни без волос, покрыты тёмной кожей. Когти на передних лапах длинные, белые. Чувствительный клюв животного покрыт упругой светло-серой кожей.
Освоив столь специфический источник корма, зверь вынужден был изменить поведение. Анцистротерий стал очень территориальным и достаточно агрессивным животным. Он прогоняет со своего участка не только сородичей, но даже рыб. Если толчки в бок не действуют, зверь щиплет рыбу клювом за плавники и жаберные крышки. Вне брачного сезона сородичи изгоняются с кормового участка столь же решительно, и лишь в брачный сезон самки допускают самцов на свою территорию, но прогоняют их сразу после спаривания. Демонстрируя свои права на участок, зверь встаёт на задние лапы, и демонстрирует чужаку белое горло, видимое издалека. Он также демонстрирует силу, нарочито громко плеская водой во время ныряния. Если это не действует, он набрасывается на противника, и изгоняет его силой.
Два раза в год самка анцистротерия откладывает в норе три – четыре небольших яйца (размером с воробьиное), и насиживает их около десяти дней. В это время жизненные процессы у неё замедляются, и кровь приливает преимущественно к участку голой кожи на животе, где размещаются яйца. За время инкубации самка лишь 2 – 3 раза покидает кладку, чтобы покормиться. Детёныши около двух месяцев находятся в норе. За это время они подрастают достаточно, чтобы научится самостоятельно выживать. Первое время самка кормит их молоком, затем приносит в защёчных мешках личинок насекомых, приучая к взрослой пище. У молодых животных на груди нет белого пятна, оно появляется лишь к моменту созревания. Взрослыми эти звери становятся в возрасте полугода, и общая продолжительность жизни составляет у них не более 6 – 7 лет.

Австралийский болотный кролик (Aqualagus natans)
Отряд: Зайцеобразные (Lagomorpha)
Семейство: Зайцевые (Leporidae)
Место обитания: реки и болота Восточной Меганезии.

Рисунок Carlos Pizcueta (Electreel)

На протяжении всего кайнозоя в Австралии доминировали сумчатые млекопитающие. Благодаря отсутствию конкуренции они заняли практически все экологические ниши, за одним исключением. Из-за особенностей процесса вынашивания детёнышей сумчатые млекопитающие в принципе не могут освоить водные местообитания. Лишь в Южной Америке появился водяной опоссум (Chironectes minimus), но он освоил воду не в той степени, как, например, выдра или тюлень. Но деятельность человека привела к появлению в Австралии большого числа видов плацентарных млекопитающих. В неоцене среди потомков этих животных появился один вид, который успешно заселил австралийские водоёмы.
Место водного хищника в австралийских водоёмах поделили между собой разные хищные рептилии. Зато место водного травоядного животного, аналога бобра и ондатры, ранее было вакантным. Его занял потомок завезённых человеком кроликов – австралийский болотный кролик. Этот зверёк сохранил более-менее узнаваемый облик, характерный для кроликов, хотя приобрёл некоторые адаптации к необычному образу жизни.
Этот зверь умеет прекрасно плавать и даже нырять на 3 – 4 минуты. Сильные задние лапы приспособлены для гребли: у них широкие ступни. Обычно этот кролик плавает, прижав передние лапы к бокам и совершая резкие одновременные движения задними лапами. Уши болотного кролика короткие и округлые, могут смыкаться вдоль. Мех короткий и жёсткий, на животе и щеках белый, на боках и голове коричневый. Вдоль спины проходит несколько прерывистых тёмных полосок. Хвост короткий, белый с изнанки.
Болотный кролик питается листьями и клубнями водных растений. Обычно он кормится в зарослях болотных трав, но при необходимости может нырять на дно за клубнями растений – стрелолистов и апоногетонов. Нырнув, болотный кролик раскапывает клубни передними лапами. Его уши при этом сложены и прижаты к плечам.
Жилище этого своеобразного кролика – норы в крутых речных берегах. Вход в нору размещается выше максимального уровня воды в реке, и обычно замаскирован. Норы разных особей объединяются в одну систему и тянутся вдоль речного берега на десятки метров. Обычно поселение болотных кроликов появляется там, где есть отмели с зарослями водных растений и тростника.
В кроличьих норах часто поселяются другие животные, обычно птицы и мелкие ящерицы.
Поселения австралийских болотных кроликов включают обычно не более полутора десятков взрослых животных – ресурсы реки более ограничены, чем в местах, где кролики жили ранее. Три – четыре раза в год численность колонии значительно возрастает: у крольчих появляется потомство. Обычно первый раз крольчиха этого вида приносит потомство в полугодовалом возрасте. В помёте обычно четыре – пять детёнышей. Это меньше, чем у кроликов, завезённых в Австралию людьми, но зато потомство водяных кроликов более крупное, и развивается значительно быстрее. В двухнедельном возрасте молодые крольчата начинают исследовать окружающий мир. Они покидают нору и постепенно начинают пробовать растения, которыми питаются взрослые звери. Очень осторожно крольчата исследуют воду и делают первые попытки плавать. Это самый опасный момент в их жизни – за неопытными молодыми зверьками, не умеющими быстро плавать, охотятся многочисленные хищники – черепахи, змеи и рыбы. И в любом возрасте болотным кроликам опасны хищные птицы, от которых можно спастись, нырнув или скрывшись в норе.
Эти звери кормятся на мелководьях, скрывшись среди листьев болотных растений, поднимающихся над водой. Поскольку в этом случае обзор ограничен, у болотных кроликов развита система звукового общения. В покое кролики общаются с помощью коротких щелчков. Заметив хищную птицу, пролетающую над зарослями, кролик издаёт крик тревоги – долгое стрекотание. Услышав этот сигнал, животные стараются нырнуть или спрятаться под корягой. Для обозначения опасности, исходящей из-под воды, у болотных кроликов существует другой сигнал – пронзительный свист.
Несмотря на осторожность и коллективную систему слежения за врагами, до взрослого состояния доживает едва ли десятая часть от числа новорождённых крольчат. А продолжительность жизни взрослого кролика редко превышает три года.