Эта глава написана по идее Тимоти Дональда Морриса.

Новая Зеландия, или Аотеароа, что в переводе с языка маори означает «Страна длинного белого облака», стала островом ещё в мезозойскую эру. Она оставалась островом в эпоху человека, и 25 миллионов лет, отделяющие неоцен от эры господства человека, ничего не изменили в этом порядке вещей. Этот архипелаг по-прежнему отделён от остальных материков просторами Тихого океана. Вместе с Меганезией Новая Зеландия понемногу сдвигается на север, теснимая движущейся с юга Антарктидой. Тихий океан определяет климат этих островов – он очень влажный и сравнительно тёплый. Из-за влияния океана лето на островах немного прохладнее, чем на материках на этой же широте, зато зима сравнительно мягкая – только на Южном острове несколько недель в год бывают утренние заморозки. В неоцене снег в Новой Зеландии остался только на горных вершинах.
Влажный климат, складывающийся под влиянием океана, благоприятствует росту лесов. В восточной части островов леса более влажные, в них господствуют гигантские голосеменные растения каури, или агатисы (Agathis), под пологом которых развиваются невысокие древовидные папоротники. Более сухие леса на западных склонах, отличающиеся разреженным пологом, обильно поросли колючими кустарниками – невысокими видами хвойных и потомками ежевики, некогда завезённой на острова человеком. Для западных склонов островов характерны пальмовые рощи. При движении на север растительность Новой Зеландии приобретает больше черт, характерных для тропической флоры. Хвойные деревья постепенно сменяются широколиственными видами цветковых растений, появляются многочисленные многолетние лианы с толстыми стволами.
Влажный климат способствует процветанию эпифитов. На Новой Зеландии растения этой жизненной формы встречаются везде – от прохладных горных лесов Южного острова до тёплых побережий на севере архипелага. На стволах и корнях гигантских деревьев развиваются густые подушки мха и мелкие папоротники с кружевными листьями. Выше, в пологе леса, они сменяются густыми «бородами» лишайников и яркими «цветочными корзинками» орхидей, которые явно родственны австралийским видам. Климатические условия на рубеже голоцена и неоцена не благоприятствовали выживанию большинства экзотических видов растений, завезённых человеком, и местная растительность оказалась большей частью устойчива к вторжению чужаков.
Судьба фауны островов более трагична, нежели судьба флоры. Уникальная фауна, включавшая реликты ранних геологических эпох и отличавшаяся высоким уровнем эндемизма, сильно пострадала от завоза разных видов животных. Благодаря человеку на Новой Зеландии появились наземные млекопитающие, совершенно чуждые уникальной местной фауне. Копытные оказали значительное влияние на экосистемы гор – их деятельность по истреблению растений способствовала эрозии горных склонов. А хищные млекопитающие ещё в эпоху человека успели истребить большое количество видов уникальных местных птиц и рептилий. Но в общих чертах на Новой Зеландии сохранилось значительно больше потомков местных видов животных и растений по сравнению с природой других островов (например, острова Маврикий).
До колонизации Новой Зеландии человеком для фауны островов было характерно большое количество видов нелетающих птиц. Это было следствием отсутствия на островах млекопитающих: у птиц не было врагов и конкурентов, и они смогли занять место травоядных зверей. В эпоху человека множество видов бескрылых птиц вымерло, но некоторым удалось выжить даже среди хищных млекопитающих, завезённых людьми. Причём один из видов смог не просто выжить в их тени, а эволюционировать в существо, прекрасно приспособленное к изменившейся среде обитания.
Крупная птица медленно шагает по лесу. Это очень большое существо, напоминающее некоторые виды новозеландских моа, вымерших в эпоху человека, но намного меньше этих гигантских птиц. Тело птицы покрыто тонкими перьями, больше похожими на звериную шерсть – такая черта характерна для птиц, которые давно утратили способность к полёту. Это руакапанги, один из немногих потомков коренных новозеландских видов в неоценовой фауне островов. Её сходство с моа очень отдалённое – вымершие пернатые гиганты были глуповатыми травоядными, а руакапанги – настоящая гроза местной фауны, свирепая плотоядная птица, способная напасть практически на любое животное подходящего размера, обитающее на островах. Обычно она ест мелких животных, которых находит среди подлеска. Птица легко догоняет их, убивает одним ударом клюва и заглатывает целиком, подбросив в воздух. Иногда руакапанги может нападать на больших животных – в Новой Зеландии водятся потомки овец, отличающиеся крупным размером и силой, и руакапанги поедает их детёнышей.
Разыскивая добычу, птица осторожно ступает по ковру прелой листвы, оглядывая кружевные листья папоротников, образующих густые заросли в подлеске. Птица осматривает их, надеясь заметить случайно шевельнувшийся лист, который выдаст присутствие какого-нибудь мелкого животного. Обычно после этого следуют бросок и точный удар клювом. Заметив шевеление среди листьев папоротника, птица осторожно подкрадывается, держа голову втянутой в плечи. Её внимание предельно сконцентрировано, а мускулы шеи напряжены – птица готова атаковать в любой момент. Животное, которое бродит в зарослях папоротника, явно не заботится о том, что его могут заметить: травоядные животные не ведут себя так. Ещё несколько осторожных шагов – и руакапанги видит животное, присутствие которого заинтересовало её.
Среди папоротников бродит неуклюжее коренастое существо с шерстью коричневого цвета. Мелкие пятна делают животное плохо различимым на фоне лесной подстилки. Но маскировочная окраска тела контрастирует с хорошо заметной расцветкой головы, которая покрыта белой шерстью с продольными чёрными полосами от глаза к носу. Это животное принадлежит к потомкам завезённых на Новую Зеландию животных, и называется новозеландский небарсук. Это всеядный хищник, напоминающий европейского барсука, но происходящий от хорька. Зверь раскапывает носом и лапами лесную подстилку, разыскивая мелких позвоночных, насекомых и улиток. Обнюхав заросли папоротника, он начинает раскапывать прелую листву около одного растения, и вскоре извлекает из земли большую улитку. Обнюхав её, животное одним укусом разгрызает раковину моллюска и жуёт мякоть, выплёвывая осколки раковины. Увлечённое поиском корма животное даже не подозревает о том, что само стало предметом внимания хищника. В последнюю секунду небарсук услышал подозрительный шорох, обернулся и увидел осторожно приближающуюся к нему руакапанги. Если он бросится бежать, руакапанги легко догонит его, и удар клюва преследующей птицы может просто переломить позвоночник зверя. Поэтому небарсук предпочитает погоне демонстрацию силы. Животное прижимает уши к голове – это выдаёт в состоянии животного смесь страха и угрозы. Встав на задние лапы, небарсук демонстрирует хищной птице угрозу: он топорщит «бакенбарды» длинной шерсти по бокам головы в стороны, чтобы казаться крупнее. Чёрные полосы ярко выделяются на фоне почти белой шерсти головы, и любой хищник, решивший драться с ним, запомнит эту окраску, получив сильный укус. Зверь рычит, делает выпады лапами в сторону птицы, заставляя руакапанги отступать. Но небарсук сам боится схватки и медленно отступает к корням дерева, где есть один из запасных входов в его нору. Руакапанги сильнее его, и животное не сможет слишком долго обороняться. Руакапанги тоже не желает получать ненужные раны от этого животного, поэтому нападает не так интенсивно, как могла бы. Наконец, небарсук достигает входа в нору, моментально разворачивается и прячется. Птица не преследует его – это бесполезно. Руакапанги должна искать другую добычу, но она не останется голодной: в лесах островов водятся другие животные, беззащитные и вкусные.
Руакапанги продолжает шагать по лесу, разыскивая корм. От внимания птицы не ускользают признаки, указывающие на присутствие других мелких наземных животных. Шевеление в папоротниках и шуршание листвы заставляют птицу остановиться и внимательно наблюдать. Руакапанги видит, как небольшой зверёк с округлыми ушами поедает растения и набивает кормом развитые защёчные мешки. Это ещё один потомок завезённых человеком видов, который называется кролик-кастелян. Это животное молодое, что заметно по бледным полосам на его щеках, которые только слегка светлее остальной шерсти. Похоже, животное слишком занято сбором растений: он скусывает листья папоротника и заталкивает их в защёчные мешки передними лапами. Руакапанги часто добывала таких животных – кролики-кастеляны многочисленны в лесах Новой Зеландии. Птица осторожно ступает по земле, подкрадываясь к кролику, а затем резко разгоняется и атакует.
Кролик может быть сколь угодно сильно занят сбором корма, но за миллионы лет эволюции у него выработалась одна особенность: очень широкое поле зрения. Он вовремя заметил нападающую руакапанги, и мгновенно бросился бежать от неё. Кролик убегает по-заячьи, резко петляя среди деревьев и прыгая среди корней, возвышающихся над землёй. Его расчёт прост: так массивная длинноногая руакапанги заметно отстаёт. Но у руакапанги есть то, чего нет у кролика – выносливость. Птица способна преследовать добычу дольше, чем кролик в состоянии поддерживать такую скорость бега. Тем более, кролик-кастелян – сравнительно коротконогое существо. Поэтому шансы кролика на спасение невелики даже в таком случае.
Погоня руакапанги вспугнула ещё нескольких кроликов того же вида и примерно одного возраста с преследуемым птицей зверьком. Погоня продолжается в кустах, но руакапанги не отстаёт от кролика: зверь слышит топот ног огромной птицы за спиной. Этот звук всё ближе, и руакапанги уже почти настигает кролика, не дотягиваясь до него клювом на какие-то несколько сантиметров. Кролик-кастелян уже начал выдыхаться, но он точно знал, куда надо бежать, чтобы спастись. Внезапно кролик словно сквозь землю провалился: он скрылся в одной из нор, выкопанных в лесу. Массивная птица не сразу остановилась после бешеной гонки: пробежав ещё несколько шагов, она вернулась к норе, в которой так неожиданно пропал кролик. Руакапанги ещё не отказалась от желания съесть кролика: она заглядывает в нору одним глазом, затем пытается раскопать нору. Птица клюёт края норы и отбрасывает ногой отваливающиеся комья земли. Но её усилия напрасны: нора давно пуста, а кролик уже успел уйти по подземному тоннелю далеко от опасного места. Поклевав землю и раскопав с полметра кроличьего тоннеля, руакапанги уходит искать другую добычу. Рано или поздно этой птице удастся добыть такого кролика на обед – их часто можно встретить в лесу, это один из многочисленных видов неоценовых млекопитающих Новой Зеландии.
Под корнями деревьев раскинулся сложный и многообразный подземный мир, и в некоторых местах леса земля буквально пронизана норами. По ним постоянно снуют кролики-кастеляны – главные строители и обитатели этих нор. Кролик, спасшийся от руакапанги, является всего лишь одним из обитателей целого лабиринта нор. Отдышавшись после спасения от хищной птицы, он движется по тоннелю и вскоре буквально вливается в живой поток из множества кроликов, движущихся по норам, и теряет свою индивидуальность. Он – всего лишь малая часть большой колонии этого вида, обитающей на одном из участков леса.
Норы кроликов-кастелянов тянутся на десятки метров в стороны, но у них есть единый центр. На одной лесной поляне возвышается сооружение, похожее на термитник, высотой около пяти метров. Вмонтированные в стены камни и ветви, а также широкие норы, которыми пронизано это сооружение, указывают на то, что строители этих сооружений гораздо крупнее насекомых. Вся эта постройка создана деятельностью кроликов-кастелянов и представляет собой центр колонии. В этом лесу такая крупная колония всего одна примерно на четыре квадратных километра. На этой же площади есть ещё две или три маленьких колонии, основанных всего лишь за два года до этого. Когда-нибудь одна из этих маленьких колоний станет такой же большой, а эта будет опустошена болезнями и разрушена временем и непогодой.
Пока колония здорова и сильна, постройка представляет собой настоящий кроличий «замок». В центре «ядра» колонии располагается главная высокая постройка – это старая обжитая колония, с которой начинался рост этого поселения. Колонии уже много лет; каждое поколение надстраивает и наращивает стены «замка». В стенах этого сооружения открывается много выходов, а сверху вниз её пронизывает вентиляционная шахта с винтовым выходом наверх. Рядом с основным сооружением высится ещё несколько «сторожевых башенок» примерно двухметровой высоты. Постройки основательно укреплены – в стенах торчат обгрызенные ветви, а кое-где даже вмурованы камни весом около полукилограмма. На поверхности постройка обмазана глиной, которая выброшена из подземных ходов и плотно утрамбована лапами многочисленных кроликов. Возле основания колонии лежат плоские камни, которые кролики не смогли перевернуть или оттащить в сторону. Но они тоже пригодились: несколько входов в колонию открываются прямо возле них. Массивные камни мешают хищнику раскопать нору, чтобы проникнуть в жилище кроликов. Стены постройки голые – они утрамбованы настолько плотно, что трава просто не в состоянии прорасти сквозь них.
В колонии кролика-кастеляна существует сложная социальная система и разделение на касты. Но, в отличие от муравьёв, кастовая принадлежность каждого животного не предопределена на всю жизнь – с возрастом социальный статус каждой особи меняется. В лесу встречаются исключительно молодые особи, занимающиеся сбором корма – фуражиры. У них низкий социальный статус, и именно они платят «кровавую дань» многочисленным лесным хищникам. Эти особи занимаются сбором корма для колонии, и стаскивают пищу в обширные норы внутри колонии – «кладовые». Изредка среди фуражиров в лесу попадаются более крупные особи. Это проходчики, сооружающие новые подземные ходы к кормовым угодьям. Проходчики доминируют над фуражирами, и у них на щеках заметна явственная белая продольная полоса. Чаще всего в роли проходчиков выступают самцы. Некоторые особи не прокладывают норы в лесу, а трудятся в колонии, ремонтируя тоннели и укрепляя стены «замка». Кролики таскают из леса ветки и вытаскивают из земли камни. Всё это набрасывается на постройку сверху, и покрывается слоем глины. Так постепенно надстраиваются стены кроличьего «замка». Постепенно в них появляются дополнительные проходы и жилые камеры.
Когда самец подрастает и набирается сил, у него теряется желание рыть норы и участвовать в строительстве. Он становится гораздо сильнее, чем особи, сменившие его в норах и на кормовых угодьях, и переходит в следующую касту – «стражников». «Стражники» отличаются полосатыми чёрно-белыми щеками – в их крови повышенный уровень тестостерона, и это оказывает влияние на цвет шерсти на их щеках. Крупные самцы этой касты держатся возле входов в норы, не выходя за пределы обжитой зоны колонии.
Более мелкие особи-фуражиры набивают пищей защёчные мешки. Это приспособление характерно для молодых особей, и с возрастом, когда потребность в них пропадёт, они уменьшатся. Собрав достаточно пищи в лесу, кролики-фуражиры возвращаются в колонию. Когда они приближаются к входу, самец-часовой обнюхивает каждого из них, определяя их принадлежность к своей колонии. Убедившись, что среди фуражиров нет чужаков, он пропускает их внутрь «замка». По радиальному тоннелю кролики спускаются на один из нижних уровней. Здесь в толще земли выкопана просторная «кладовая», где временно хранятся запасы колонии. Раньше, когда колония была молодой, это была маточная камера. Но постепенно «замок» был надстроен, и взрослые самки переселились на верхние ярусы, а в опустевшей камере была устроена «кладовая». Фуражиры ощущают сильный запах прелой растительности – эта колония собирает много пищи, и не всю её успевают съесть. Остатки растений в дальнем углу, до которого не добираются обитатели «замка», уже начали портиться. Но они тоже не пропадают: в кроличьей «кладовой» поселилось множество мелких животных, питающихся остатками кроличьей пищи. Когда фуражиры добираются до «кладовой», у них из-под ног разбегаются многочисленные тараканы. Эти докучливые насекомые приползли сюда из леса и спокойно размножаются в тепле. Но в колонии кроликов живут не только они: здесь есть свои мелкие хищники, не дающие тараканам размножаться. С потолка «кладовой» слышится шорох и потрескивание – на нём сидят сверчки-перевёртыши, вцепившись лапками в свод пещеры. Они регулярно ловят мелких тараканов, заползающих на стены.
Кролики-фуражиры освобождают защёчные мешки от корма. В их слизистой оболочке нет слюнных желез, поэтому трава, принесённая ими, почти сухая. Когда они уходят, в «кладовой» появляется другой кролик – молодая самка. Она старше, чем фуражиры, и несколько недель назад сама прилежно снабжала колонию кормом. Но теперь её специальность изменилась: молодая самка перешла в разряд «служанок», и перестала выходить за пределы колонии. Она обнюхивает корм, принесённый фуражирами, выбирая самый свежий. У неё ответственная задача – от неё зависит, как будут питаться взрослые самки колонии, непрерывно производящие потомство. Набрав полные защёчные мешки корма, она покидает «кладовую» и поднимается в маточную камеру, расположенную выше. Это одно из самых безопасных мест в колонии – камера защищена толстыми стенами от хищников и не заливается водой во время дождей.
В «замке», существующем много лет, есть несколько больших, хорошо проветриваемых маточных камер с толстым слоем подстилки, где живут самки-кормилицы. Это центр воспроизводства колонии – молодые животные рождаются только здесь. Все половозрелые самки колонии безвылазно живут в маточных камерах. Взрослые самки кролика-кастеляна могут ни разу не увидеть солнечного света. Единственное их занятие – постоянно растить молодняк, будущих фуражиров и стражников колонии. Пока они сыты, у колонии не будет недостатка в рабочих и защитниках. Если самка-кормилица не беременна, она занята выкармливанием молодняка, причём не только собственного, но и чужого. Такая жизнь требует большого количества корма, поэтому молодые самки из числа «служанок» постоянно заняты доставкой корма. Но однажды они сами будут оплодотворены и останутся в маточной камере навсегда.
Несмотря на «затворничество», самки могут прожить намного дольше, чем кролики других специальностей. Среди членов колонии есть одна очень старая самка, которая сидит в маточной камере среди молодых. Её возраст – около восьми лет, это последняя представительница одного из первых поколений кроликов-кастелянов, основавших эту колонию. У самки поседевшая морда и слезящиеся глаза с бельмами. На поверхности старуха не прожила бы часа, став жертвой хищников; она не может не только самостоятельно добывать пищу, но и просто двигаться. Старая крольчиха едва способна ползать на слабых дрожащих лапах. Но в маточной камере за ней ухаживают: когда старая крольчиха издаёт особый звук, похожий на тихое чмоканье, к ней тут же подбегает молодая самка из числа «служанок», и начинает кормить изо рта, передавая старухе пищу из защёчных мешков. Старая самка ещё полезна для колонии: хотя она уже два года не может рожать, она сохранила способность кормить молоком. Благодаря такой усиленной заботе выживают практически все крольчата.
Ещё выше маточной камеры располагаются обширные «царские покои». Их занимает доминирующая пара, самый сильный самец и самая сильная самка колонии. «Король замка», крупный самец с полосатыми чёрно-белыми щеками, больше любого из «стражников»: это кролик, который весит около 3 килограммов (средний «стражник» весит не более 2 кг). Из-за избытка тестостерона этот самец имеет яркие щёки с широкой белой полосой, которая оттенена чёрным не только снизу (как у «стражников»), но и сверху – область вокруг глаз также тёмная. Тёмная окраска на нижней стороне головы распространяется даже на нижнюю челюсть. Любой кролик, встретив контрастно окрашенного «короля», узнает его даже в полумраке тоннелей.
«Королева» колонии – это самка, такая же крупная, как «король». «Королевская пара» обитает отдельно от прочих кроликов, и не прибегает к услугам кроликов-фуражиров, обслуживающих самок в маточной камере. Доминирующая пара свободно передвигается по колонии и изредка показывается на поверхности. Впрочем, самец бывает в «царских покоях» несколько реже, чем самка: он регулярно посещает маточную камеру, где по запаху разыскивает самок, готовых к оплодотворению. Он спаривается с ними и метит самок, прыская на них собственной мочой. Эта особенность поведения – его исключительное право. С самками из маточной камеры спариваются также самцы из касты «стражников», а иногда даже молодые «строители». Но «король» следит за иерархией, и постоянно подтверждает своё право спариваться с самками колонии, выгоняя субдоминантов из маточной камеры. Но всё же, несмотря на усилия со стороны «короля», около половины крольчат является потомством других самцов. Потомство разных самцов выкармливается самками сообща, поэтому потомки «короля» и «строителя», выросшие в маточной камере, имеют примерно равные шансы на выживание. И всё же в колонии есть молодые животные, которые несомненно являются потомками «короля»: это детёныши, которых приносит «королева». Её потомство – выводок крупных крольчат, которые могут быть вдвое больше, чем их сверстники в общей камере. Разница в размерах детёнышей связана с различными условиями жизни. У самок из маточной камеры постоянная скученность приводит к стрессу, и гормональные факторы оказывают влияние на физические особенности потомства. Крупные крольчата – результат беременности самки вне стресса. Судьба «царственного» потомства складывается успешнее, чем у прочих кроликов: молодые животные быстро устанавливают доминирование над остальными. Как правило, они становятся «стражниками» высокого ранга, и могут даже организовать собственную колонию.
«Царские покои» – самая безопасная часть гнезда. Купол колонии хорошо укреплён, рабочие особи постоянно наваливают на него новые партии веток и глины. Острые концы веток торчат из земли, и их концы направлены вниз, мешая хищнику подняться на вершину строения. Кроме того, несколько тоннелей открываются недалеко от вершины купола. Как правило, в этих местах сидят крупные «стражники», которые принимают участие в защите колонии от пернатых хищников. На вершине постройки открывается широкий винтообразный ход, служащий одновременно коридором и вентиляционной шахтой. Его также постоянно охраняет несколько крупных «стражников», которые оглядывают окрестности колонии.
Жизнь вокруг колонии кипит целый день. Кролики-кастеляны из числа строителей постоянно подновляют постройки, выбрасывая на поверхность земли комья глины и трамбуя её лапами. Изредка на поверхности появляется молодая самка из числа «служанок», и выбрасывает клочья загрязнённой подстилки из маточной камеры. К такому мусору тут же слетаются мелкие птицы, и начинают торопливо склёвывать расползающихся в разные стороны насекомых. Кролики-фуражиры снуют по тропам, проложенным среди травы. За много лет тропы уже превратились в канавки, и животные наполовину скрыты в них от стороннего наблюдателя. Некоторые кролики уходят на дальние кормовые угодья по подземным галереям. Эти галереи тянутся под землёй на небольшой глубине. Вблизи колонии они очень широкие, но вдалеке от колонии они могут сузиться настолько, что в них едва могут разойтись два кролика. Они протягиваются под землёй на сотни метров, и на поверхности земли, в укромных местах под корнями деревьев, есть запасные входы в эти галереи, в которых животные прячутся в случае опасности. Чтобы не быть застигнутыми врасплох, животные собирают корм группами. Пока несколько фуражиров собирают корм, один из них наблюдает за врагами. Но в густом подлеске новозеландских лесов много фуражиров становится жертвами разнообразных хищников. В отличие от кормовых угодий, колония охраняется очень хорошо: несколько «часовых» постоянно наблюдают за окружающими деревьями с вершин «замка» и «сторожевых башен». Кролики не слишком умны, и большей частью спасаются за счёт того, что за окружающей местностью следят в большей или меньшей степени все «стражники», из-за чего внезапное нападение хищника маловероятно. Но в «партизанской войне» их численность проигрывает смекалке и хитрости противника.
Ветви молодого дерева каури шевелятся не только от ветра – среди них затаился враг кроликов-кастелянов. Каури растёт недалеко от колонии кроликов, и из его ветвей прекрасно видно, как между постройками снуют фуражиры, а несколько «стражников» лениво оглядывают окрестности, сидя на куполе главного «замка». Каури относится к голосеменным растениям, но его ветви покрыты не хвоей, а широкими листьями, которые скрывают от взглядов кроликов-часовых одного из самых умных хищников Новой Зеландии. Крупная птица с оперением зелёных и коричневых тонов скрывается в ветвях дерева, наблюдая за кроликами. Птица прячется около ствола, чтобы не выдать себя шевелением тонких ветвей. Это ещё один потомок коренных новозеландских видов птиц – орлиный кеа, большой плотоядный попугай. Он опасен для кроликов: взрослая опытная птица знает много способов охоты на этих животных. Молодые орлиные кеа долго живут вместе с родителями, прежде чем станут полностью готовыми к самостоятельной жизни. Родители обучают птенцов способам добывания пищи, и приобретённый опыт накапливается в поколениях, способствуя выживанию этих попугаев в разнообразных местах обитания – от лесов до горных склонов и альпийских лугов. Эти попугаи могут уступать кроликам в скорости, но намного превосходят их в хитрости. Орлиный кеа, наблюдающий за кроликами, не торопится атаковать с воздуха – есть вероятность того, что ему навстречу выступят агрессивные «стражники», которые могут сильно искусать птицу острыми резцами. Если же им удастся прижать хищного попугая к земле, они смогут легко убить его – «стражники» кроликов-кастелянов по своему поведению не соответствуют стереотипу кролика как мирного и беззащитного существа. Кроме того, шум птицы, вылетающей из кроны дерева, лишит её преимущества внезапного нападения. Поэтому орлиный кеа старается не спугнуть кроликов, и переходит к другому способу охоты. Попугай перепархивает с ветки на ветку, затем спускается вниз по стволу, цепляясь лапами и клювом. Похоже, его не заметили: кролики ведут обычную жизнь, и тревожных сигналов не слышно. Молодые особи-фуражиры собирают траву и листья кустарников – они могут стать лёгкой добычей хищного попугая. Орлиный кеа спускается с дерева, и скрывается среди папоротников. Птица прекрасно знает местность, и хорошо помнит все кроличьи выходы из подземных галерей на своей территории. Попугай просто находит вход в нору, затаивается около него и начинает ждать. Благодаря неяркому оперению птице достаточно просто замереть среди папоротника, чтобы стать совершенно невидимой для кролика. Терпение орлиного кеа вознаграждается через несколько минут. Из норы осторожно появляется кролик. Он оглядывается, нюхает воздух, и выходит из норы. За ним появляется ещё несколько животных. Бледные полосы на щеках указывают на то, что это фуражиры – особи низкого ранга.
Орлиный кеа атакует кролика бесшумно: птица одним прыжком настигает животное, хватает клювом за шею сзади и перекусывает ему позвоночник. Слышится слабый хруст, и тело кролика-фуражира повисает в клюве плотоядного попугая. Когда стихли последние судороги жертвы, орлиный кеа потащил тело кролика подальше от колонии, чтобы спокойно поесть.
Удалившись от колонии кроликов, орлиный кеа бросил тело кролика на землю. Острый клюв птицы легко разрезал шкуру добычи, и попугай начал отрывать кусочки мяса и торопливо заглатывать их. Орлиные кеа поедают любую добычу, которую могут найти – от мелких позвоночных до тел гигантских травоядных, обитающих на Новой Зеландии. Миллионы лет назад птицы были единственными хищниками островов, но после того, как человек завёз в Новую Зеландию млекопитающих, условия для эволюции птиц изменились. В неоцене хищные птицы островов вынуждены конкурировать с местными видами хищных млекопитающих.
Обоняние у большинства видов птиц развито слабо, но это одно из основных чувств у зверей. Запах крови добычи орлиного кеа привлекает внимание новозеландского небарсука. Это массивное млекопитающее охотно кормится падалью и при возможности нападает на других хищников, отбивая их добычу. Для своего размера новозеландский небарсук удивительно силён: его коренастое тело очень мускулисто. Принюхавшись к аппетитному запаху, распространяющемуся в подлеске, животное спешит получить свою долю чужой добычи.
Орлиный кеа услышал шорох листвы и шум приближающихся шагов. Подняв голову от добычи, он увидел, что среди кустарника к нему движется какое-то животное достаточно крупных размеров. Орлиный кеа не в первый раз сталкивается с попытками завладеть его добычей. По опыту птица хорошо понимает, где нахлебника можно прогнать, а где лучше отступить, спасая собственную жизнь. Поэтому птица начинает следить за приближающимся животным, оценивая его силы. На всякий случай птица готова взлететь, но не спешит делать это, пока не поймёт, какова расстановка сил. Наконец, орлиный кеа видит приближающееся животное и вспоминает характерные тёмные метки на светло-серой морде. Несколько раз птице удавалось отстоять добычу, когда на неё притязали такие же животные, поэтому готовность улететь сменяется желанием защищать добычу. Попугай раскрывает крылья, чтобы казаться крупнее, и грозно щёлкает клювом. Перья на его голове распушились, и птица кажется ещё внушительнее.
Небарсук до последних секунд плохо представлял, с каким существом ему предстоит конфликтовать за добычу, поэтому был готов напасть на всякого, кого заметит рядом с пищей. Ещё несколько прыжков – и он буквально нос к носу столкнулся с разъярённым орлиным кеа. Когда-то зверю удавалось отгонять этих птиц от добычи, поэтому готовность попугая защищать свою добычу не остановила небарсука. Он рассчитывал напугать птицу угрожающим оскалом и несколькими воинственными прыжками в её сторону, но такие уловки срабатывают только при внезапном нападении, когда птица вряд ли успевала понять, кто напал на неё. Однако в этот раз всё происходит иначе: крупный хищный попугай даже не собирался улетать, и лишь пронзительно зашипел, когда хищник показался из кустов. Запах растерзанного тела кролика возбудил аппетит небарсука, и зверь решил заполучить добычу орлиного кеа. Небарсук инстинктивно прыскает на землю вонючую жидкость из анальных желез, и в воздухе распространяется резкий запах. Если бы он отбивал добычу у животного с хорошо развитым обонянием, эта уловка сработала бы очень успешно. Но у попугая очень слабо развито обоняние, и «секретное оружие» хищника на него явно не действует. Вздыбив шерсть на загривке и оскалив зубы, небарсук обошёл орлиного кеа, а птица, прикрыв добычу крыльями, неотрывно следила за ним, приоткрыв клюв. В ответ на рычание небарсука орлиный кеа издавал неприятный скрежещущий крик, вытягивая шею всякий раз, когда небарсук подходил слишком близко к его добыче. Оба животных не хотят отступать, и их конфликт мог бы затянуться. Но одна роковая ошибка небарсука решает исход борьбы: зверь попытался отнять добычу у птицы, бросился к телу кролика и потянул его на себя. Но в ответ на это попугай нанёс ему всего лишь один удар клювом. Острое надклювье орлиного кеа прекрасно приспособлено для того, чтобы рвать мясо, поэтому рана получилась довольно глубокой и болезненной. Небарсук вынужден отступить: на его носу кровоточит глубокий шрам, и птица едва не задела его глаз. Такие травмы недопустимы для хищника – они сделают его неспособным охотиться. Поэтому небарсук разворачивается и скрывается в кустарнике. Убедившись, что больше никто не собирается мешать его обеду, орлиный кеа продолжает кормиться.
У небольшого животного много врагов. Кролики-кастеляны отчасти спасаются от них благодаря строительной деятельности – крепкие стены «замка» останавливают часть хищников и дают животным укрытие на случай стихийных бедствий. Но даже под защитой прочных стен жилища кролики-кастеляны не могут чувствовать себя в совершенной безопасности. В их жилище складывается особая среда – воздух тёплый и влажный от дыхания множества зверей, и в тоннелях достаточно темно и спокойно по сравнению с лесом. Поэтому большое количество видов мелких беспозвоночных и позвоночных нашло приют в стенах кроличьих «замков». Среди них есть виды, которые используют кроличьи постройки только как временное жильё, а также те, кто совсем не встречается в иных местах обитания. Некоторые виды находят в кроличьем жилище не только кров, но и пищу. А присутствие некоторых животных не остаётся для кроликов-кастелянов незамеченным.
Кролик-кастелян из числа «стражников» чешется об стену норы. В его шкуре ползают плоские коричневые насекомые, покрытые волосками – кроличьи клопы. Эти потомки обычного постельного клопа, попавшие на острова в эпоху человека, потеряли привычную среду обитания, когда человек вымер, но обрели новый дом в норах млекопитающих. А в постройках кролика-кастеляна они эволюционировали в новый вид, специфического паразита кроликов. Эти насекомые питаются кровью кролика на любой стадии развития. Во время укуса в ранку, нанесённую хоботком насекомого, попадает слюна, оказывающая резкое раздражающее действие. Укусы долгое время зудят, и кожа начинает сильно чесаться. Кролик, которого мучают паразиты, теряет аппетит и осторожность. Стараясь избавиться от насекомых и как-то унять боль, животное постоянно трётся об пол и стены камеры. Когда кролики соприкасаются, насекомые легко переходят с одного животного на другое. Популяции паразитических насекомых есть в каждой колонии кролика-кастеляна – они попадают в неё вместе с животными-основателями, переселяющимися из стареющих колоний. Видовой состав паразитоценоза может меняться – в одной колонии могут доминировать клопы, в другой селятся разные клещи. Каждый день в шерсти кроликов-фуражиров в колонию попадают паразитические клещи из леса.
Столь изобильные и разнообразные паразиты могли бы извести кроликов в их же собственных норах. Но в природе такая ситуация просто не может сложиться, поскольку сами паразиты служат кормом другим видам насекомых. Подстилка кроличьих гнёзд в нижней части колонии, где обитают рабочие особи и взрослые кролики низшего ранга, буквально кишит насекомыми. Воздух в таких помещениях плохо вентилируется и постоянно тёплый – это благоприятствует размножению насекомых. Но изобилие мелкой живой добычи привлекает хищных насекомых, и некоторые из них характерны только для колоний кролика-кастеляна.
Словно живая струйка чернил, по подстилке ползёт блестящее чёрное насекомое с гибким телом. Приподнимая голову, оно шевелит в воздухе короткими усами, определяя присутствие добычи по запаху, а затем продолжает поиски. Несмотря на длинное червеобразное туловище, это существо является жуком и называется стафилин-чистильщик. Этот жук хорошо чувствует себя во влажном спёртом воздухе нижних ярусов кроличьей колонии. Он питается клопами, которые прячутся в подстилке и на стенах жилой камеры. Червеобразный жук способен проникать в самые узкие щели, где особенно часто прячутся клопы, насосавшиеся крови. Личинка этого жука живёт в шерсти кроликов, уничтожая мелких паразитов, особенно клещей и личинок клопов. Её тонкое тело скользит между волосками кроличьей шкуры, и паразитам очень трудно спастись от неё.
Самые уязвимые для паразитов места кроличьего тела – уши. Кожа на внутренней поверхности ушей голая, а снаружи покрыта редкой короткой шерстью. Кровеносные сосуды подходят близко к поверхности тела, и легко доступны для паразитов. Клопы и клещи чаще всего присасываются именно к ушам кролика. Эти животные погружают хоботок в кровеносный сосуд, и прочно закрепляются с его помощью на коже животного. Паразиты напиваются крови, их брюшко раздувается, а через растянутые покровы просвечивает высосанная кровь. Счистить присосавшегося паразита довольно сложно, а оторванная голова или хоботок, оставшись в ране, могут вызвать нагноение. Избавиться от кровососов кроликам помогают личинки стафилина-чистильщика. Острыми челюстями, концы которых изогнуты вниз, они аккуратно выдёргивают из кожи кролика клопов и клещей вместе с хоботком, и тут же расправляются с ними.
Под сводами нор, а чаще на потолке жилых камер, сидят слепые сверчки особого вида, не встречающиеся нигде, кроме поселений кролика-кастеляна. Это сверчки-перевёртыши, существа с сильными ногами, длинными усами и весьма свирепым нравом. Они ловят насекомых, собирающихся в норах кролика – постоянных обитателей гнезда и случайных «гостей». Эти сверчки проводят всю жизнь, перевернувшись вниз спиной, за что получили своё название.
Обычно на потолке нор проводят день крупные ночные бабочки – сверчки часто охотятся на них. С помощью длинных усов сверчок ощущает запах насекомого, и начинает подкрадываться к нему. Когда до бабочки остаётся совсем недалеко, сверчок вцепляется задними ногами в потолок, и резко распрямляет их, прижимая бабочку к потолку снизу двумя передними парами ходильных ног. Когда насекомое поймано, сверчок повисает на потолке, держась задними ногами, убивает добычу несколькими укусами, и начинает поедать, держа передними ногами. После его охоты вниз падают только сухие несъедобные крылья растерзанного насекомого. Для размножения сверчки предпочитают перебираться в нижние ярусы нор, где воздух более влажный и тёплый. Здесь самки откладывают яйца, помещая их в щели на потолке с помощью длинного яйцеклада. В толще гнезда маленькие сверчки находятся в безопасности, а добыча сама приползает к ним – в трещинах прячутся клопы и клещи, которых они едят.
Маточные камеры кроличьего «замка» – ещё одно место, где скапливаются паразиты и симбионты кроликов. В этих помещениях множество самок непрерывно выкармливает потомство, не отлучаясь надолго из этого помещения. В подстилке маточной камеры кишат разные мелкие насекомые. Одни питаются остатками растений, составляющих подстилку, другие поедают шерсть, которую крольчихи выщипывают у себя на подстилку для детёнышей, а третьи питаются кровью самих кроликов. Мелкие блохи скачут по животным, а их личинки развиваются здесь же, в подстилке. Самки часто почёсываются – на них нападают блохи и кроличьи клопы. Молодые самки из числа «служанок» старательно поддерживают чистоту в маточной камере – они вытаскивают клочья грязной подстилки на поверхность, и заменяют её свежей. Но не их труды, а личинки стафилина-чистильщика не дают блохам заживо съесть кроликов в маточной камере. Стафилины и их личинки днём и ночью ловят паразитов.
В нору часто залетают комары, привлечённые запахом животных и их теплом. Они кормятся на кроликах, и отдыхают прямо на потолке над ними. Но это небезопасно для них: по соседству с ними на потолке сидят сверчки-перевёртыши. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, они ловят комаров и пожирают их. Особенно в этом преуспевают более лёгкие молодые сверчки.
Взрослая жизнь самок кролика-кастеляна проходит в маточной камере, где они выращивают потомство. Они поддерживают чистоту подстилки, оставляя помёт в одном углу, где специально вырыта глубокая яма – «уборная». Для кроликов характерно явление копрофагии – поедания собственного помёта. Но они едят не всякий помёт. В их слепой кишке образуется особый помёт – продукт обработки травы многочисленными бактериями, живущими в кишке. Он богат питательными веществами и витаминами, поэтому кролики сразу же поедают его. А прочий помёт, не пригодный для «вторичной переработки», они оставляют в «уборной». Желая опорожнить кишечник, самка поворачивается задом к краю уборной, и её помёт сваливается вниз. Казалось бы, при обилии крольчих в маточной камере «уборная» должна вскоре заполниться до краёв, но этого не происходит. Кролики не убирают свой помёт – в колонии есть другие животные, которые этим занимаются.
По стенам «уборной» ползают блестящие маленькие жуки округлой формы. Они активно собираются на запах свежего помёта, а некоторые из них даже садятся прямо на тело кролика, посещающего «уборную», пытаясь подхватить шарик его помёта. Это естественные уборщики помёта животных, навозники-санитары. Особенно активно интересуются кроличьим помётом самки этих жуков, отличающиеся от самцов более крупным размером и оливковой окраской надкрыльев. Самцы с золотистыми надкрыльями сидят выше самок, почти на потолке. Они только изредка слетают вниз, чтобы поесть и спариться с самкой.
Когда в «уборной» появляются следы пребывания очередного кролика, самки жуков встречают это событие очень активно. Они собираются около помёта кролика, и быстро растаскивают его. Природа немного помогла им: кролики оставляют помёт в виде готовых шариков, и жукам не приходится лепить и катать шары, как это делали, например, скарабеи эпохи голоцена. Каждая самка хватает шарик помёта задними ногами и уносит его, подняв над собой. За одной такой самкой, которая сумела добыть такое «сокровище», ползёт ещё несколько жуков, привлечённых запахом свежего помёта. Среди претендентов на шарик помёта есть даже один самец, но он не интересует самку: она уже оплодотворена и готовится отложить яйцо. Она уползает вверх по стене, сжимая шарик помёта задней парой ног. Когда один из жуков почти догоняет её, на его спину садится ещё одна самка, и между жуками завязывается схватка. Отталкивая друг друга от ещё не принадлежащего им помёта, два жука срываются со стены и падают прямо в «уборную». Выяснив отношения, они поодиночке выбираются из слоя помёта, и начинают чиститься. Наскоро приведя себя в порядок, насекомые взлетают на стену над «уборной» и ожидают новых порций помёта.
В это время самка с шариком помёта в лапках отползла от общего скопления жуков в один из коридоров, ближайших к «уборной». Она залезла на стену и приступила к важному занятию – откладыванию очередного яйца. Самка навозника-санитара «насаживает» на кончик брюшка шарик помёта и откладывает в него яйцо. Помёт кролика будет первой пищей личинки жука. Но ей нужно будет развиваться в спокойном месте, и самка готова обеспечить личинку жильём. На её голове есть крепкие шипы, торчащие вперёд и в стороны. Держа шарик помёта с отложенным яйцом задними ногами, насекомое крепко держится за стену норы двумя парами ног, и копает головой небольшую норку в стенке. Когда норка достигла определённой глубины, самка поворачивается к ней задом, аккуратно заталкивает в неё помёт с отложенным яйцом, и слегка заравнивает поверхность стены рядом с норой, маскируя её. Много навозников-санитаров размножается в норах кролика-кастеляна, и в некоторых местах, где кролики устраивают «уборные», стены изрыты ямками жуков. Рядом с норой, которую сделала самка навозника санитара, находится одна такая же норка. Около двух недель назад другая самка зарыла в ней шарик помёта с яйцом, и теперь личинка покидает нору. Она благополучно вывелась из яйца и съела запас помёта, оставленный матерью. Навозники-санитары не обеспечивают потомство полным запасом корма, зато имеют более высокую плодовитость, чем другие навозники. Личинка этих жуков должна с определённого момента развития заботиться о себе сама. Она вылезает из норы, падает вниз и ползёт по норе в «уборную» кроликов, ориентируясь на запах. Когда она вырастет, то покинет «уборную» и окуклится где-нибудь в норе, которой редко пользуются кролики. На дне «уборной» постоянно ползают личинки разных возрастов, поедая кроличий помёт, поэтому кролики могут не заботиться о чистоте своего жилища.
Некоторые личинки ползают по подстилке маточной камеры, поедая помёт, который оставляют крольчата. В этом случае конкуренция между ними не столь острая, но их подстерегают другие опасности. Личинки-«бродяги» могут быть раздавлены при случайном движении кроликов в маточной камере. Кроме того, они рискуют быть съеденными – рядом с ними ползают тонкие личинки стафилинов. Личинка стафилина мельче личинки навозника, но сильнее её. Кроме того, она является свирепым хищником, подобно взрослому жуку, и в её меню часто входят личинки навозника-санитара.
Личинка навозника ползает медленно – у неё довольно короткие ноги. На конце туловища этой личинки есть твёрдая хитиновая пластинка с зубцами по нижнему краю – с её помощью личинка отталкивается от земли. Но ей не сравниться в скорости и вооружённости с личинкой стафилина, которая передвигается с помощью сильных ног, и имеет острые крючковатые челюсти. Подобно волку, она рыщет в подстилке гнезда, разыскивая личинок других жуков и блох. Настигнув личинку навозника, личинка стафилина атакует её, обвиваясь телом вокруг неё. Две личинки – белая и чёрная – катаются в подстилке гнезда, извиваясь, но исход борьбы предрешён заранее. Личинка стафилина-чистильщика кусает личинку навозника в горло, при этом разрывая челюстями её нервную цепочку. Личинка навозника сразу же безжизненно обмякает, и хищник утаскивает добычу в более спокойное место, где поедает её.
В постройках кролика-кастеляна водится множество насекомых и других беспозвоночных, но это лишь часть его «квартирантов». Более крупные жители кроличьих «замков» – ящерицы и птицы разных видов. Птицы гнездятся в верхних ярусах, занимая редко используемые норы и даже перестраивая их по своему вкусу. Как правило, в кроличьей постройке селятся попугаи и мелкие воробьиные птицы. Но это лишь временные обитатели колонии – когда выводятся птенцы, они покидают «замок», и улетают в лес. А среди рептилий есть один постоянный обитатель колоний – небольшой кошачьеглазый геккон. Эта ящерица может пройти весь жизненный цикл в одной и той же колонии кроликов. Здесь он находит отличное укрытие от различных мелких хищников, и множество съедобных насекомых, постоянно размножающихся в жилище кроликов.
Подобно большинству гекконов, кошачьеглазый геккон является ночной рептилией. Днём эти ящерицы осторожны: они стараются избегать встреч с кроликами-кастелянами, и прячутся в мало посещаемых отнорках. Иногда эти гекконы пользуются характерной для них способностью лазить по потолку, и передвигаются по «замку», не встречаясь с кроликами. Эти ящерицы сохранили любовь к свежему воздуху, поэтому они не опускаются в нижние ярусы нор, где плохая вентиляция. Зато эти ящерицы – частые гости на стенах маточной камеры и в «царских покоях». Некоторые особи постоянно держатся в вентиляционных норах колонии.
Когда наступает вечер, кролики-фуражиры постепенно начинают собираться в стенах общего жилища. Колония готовится ко сну, и животные отдыхают после напряжённого дня. Кролики-охранники с яркими полосами на щеках также выходят из нор, которые охраняли. Изредка среди них можно увидеть даже «короля», который ненадолго выходит на поверхность. «Король» заботится об укреплении своего положения в колонии, поэтому он постоянно заставляет подчинённых особей оказывать ему знаки подчинения – «король» кусает их или демонстрирует резцы.
Кролики-кастеляны греются в лучах заходящего солнца, пробивающегося через ветви деревьев. «Король» колонии занимает лучшее положение – на западном склоне колонии, где дольше задерживаются солнечные лучи. Он находится в окружении массивных «стражников», а рядом всегда есть нора, где можно скрыться от внезапного нападения. «Король» позволяет себе расслабиться: он дремлет на солнце, почёсываясь, когда насекомые ползают по его шерсти.
Рядом с кроликами ползают кошачьеглазые гекконы. По вечерам эти чёрные ящерицы с белыми отметинами выползают к входам. Они греются в лучах заходящего солнца, и ловят насекомых, собирающихся рядом с кроликами. Так продолжается не более получаса. Когда темнеет, кролики один за другим покидают стены «замка» и прячутся в норах. Ящерицы задерживаются снаружи немного дольше: они некоторое время ползают между камней, нагретых солнцем, и лежат на них, раскинув лапки в стороны.
Новозеландские вечера оглашаются звуками различных ночных животных: сверчки затягивают бесконечную монотонную песню, а цикады издают продолжительный треск. Самцы кошачьеглазых гекконов ведут свою партию в ночном концерте: они поднимаются на камни, и начинают «квакать»: их голос представляет собой серию отрывистых коротких звуков. С помощью этого крика самец заявляет соперникам о своём присутствии, и приглашает самку к спариванию. Брачный сезон у этих ящериц продолжается практически всё лето, большую часть весны и осени.
Ночью жизнь в «замке» не замирает, хотя кролики собираются в жилых камерах и спят. Опустевшие норы наполняются жизнью, но теперь в них живут не кролики, а другие животные. По стенам нор ползают кошачьеглазые гекконы, а по потолку быстро передвигаются сверчки-перевёртыши. Насекомые и ящерицы предпочитают не встречаться друг с другом – гекконы поедают мелких сверчков, а сверчки могут нападать на новорождённых гекконов. Кошачьеглазый геккон относится к живородящим рептилиям. Самки этого вида рождают потомство прямо в норах. Молодые особи самостоятельны с первых минут жизни: они сразу же покидают мать и ищут хорошее укрытие, где будут жить, пока не подрастут. Молодые гекконы часто путешествуют в толще постройки кролика-кастеляна, где ветки лежат рыхло и образуют полости. Молодняк гекконов осторожнее взрослых, и покидает укрытия лишь когда рядом нет взрослых особей.
Когда на поверхности земли гаснет вечерняя заря и становится прохладнее, слепые сверчки-перевёртыши начинают стрекотать. Их журчащие звуки нежнее, чем громкое пение лесных сверчков в окрестностях «замка». Гекконы продолжают свои немелодичные брачные призывы, поэтому шум в «замке» ненадолго утихает только ранним утром.
Удивительно, но ночной шум в норах не мешает кроликам спать. Собравшись в жилых камерах, кролики спят, прижавшись друг к другу. Они слегка ворочаются и шевелят лапами во сне, а усы и уши животных подёргиваются. За тысячи лет симбиоза с разнообразными громкоголосыми животными поколения кроликов привыкли к ночному шуму в норах. Ночные животные приносят кроликам большую пользу: они служат естественными сторожами. Когда они перестают стрекотать и кричать, тревога воцаряется в норах кроликов: это означает, что хищник пытается проникнуть в поселение.
Ночная жизнь симбионтов кролика-кастеляна внезапно оказывается потревоженной: подозрительный шум снаружи заставил нескольких сверчков замолчать. Один кошачьеглазый геккон «квакнул» несколько раз в наступившей тишине и тоже затих. Постепенно волна тревоги распространилась по всему жилищу кроликов, и наступила полная тишина, прерываемая только криками ночных птиц далеко в лесу. В это время все, кто не спал, услышали звуки, нарушившие покой обитателей «замка»: в кустах рядом с одной из «сторожевых башен» раздалось фырканье и сопение. Затем коренастый зверь вышел из кустов, поднял голову и принюхался. Не услышав звуков тревоги, он продолжил движение и подобрался к одной из ближайших нор. Новозеландский небарсук вышел на охоту – этот хищник часто посещает по ночам кроличьи «замки». Это животное – специалист по норной охоте, которого не остановят даже хорошо укреплённые стены кроличьего «замка». Сильное животное может выдёргивать из стены «замка» сучья и откатывать камни, мешающие пробраться в нору.
В наступившей тишине слышится звук выламываемого из стены камня. Зверь подкапывает его, тихо сопя, а затем подцепляет когтями и дёргает. Камень катится по склону кроличьего поселения, а хищник начинает раскапывать нору когтями. Несколько сильных движений – и вход в кроличий «замок» раскопан достаточно, чтобы туда можно было проникнуть. Хищник тихо крадётся по тоннелю, стараясь не производить лишнего шума. Он заглядывает в боковые норы, соединяющиеся с галереей, разыскивая подходящую добычу. В некоторых местах он находит только норы, уходящие на нижние ярусы, или «кладовые», полные травы и кореньев. Наконец, запах, идущий из одной камеры, подсказывает, что хищник нашёл то, что больше всего жаждал отыскать. В тишине раздаётся пронзительный писк, резко оборвавшийся – небарсук нашёл нору, где сбились в кучу испуганные полусонные кролики, и схватил молодого самца, ещё не покинувшего касту фуражиров. Острые зубы прокусили его череп, и животное погибло в считанные секунды. Никто не пришёл ему на помощь – в темноте отвага кроликов-«стражников» сменяется страхом, и они не покидают норы. Днём колония кроликов может легко отогнать такого хищника, но ночь разобщает животных и превращает дружную колонию в скопление трусливых одиночек.
Ночной ужас отступает: небарсук уходит по тому же тоннелю, по которому пришёл. Он пятится, волоча в зубах убитого кролика. Инстинкт постепенно собирает просыпающихся кроликов-«стражников» на защиту колонии, и из одного бокового тоннеля появляется крупный «стражник» с полосатыми щеками. Он кусает небарсука в бок и сильно дёргает его за шкуру острыми резцами. В ответ небарсук выпускает из анальных желез облако вонючего секрета, и продолжает тянуть тушку убитого кролика. У него нет желания драться и получать раны, и резкий запах – хорошее средство, чтобы отогнать кроликов-«стражников», пока они полусонные.
Хищник уходит с добычей, но его запах надолго останется в норах, напоминая о ночном происшествии. Кролики из жилой камеры, которую посетил небарсук, переходят в другое место – они не могут заснуть, когда в норе чувствуется удушливый запах секрета анальных желез хищника.
Постепенно колония успокаивается, и кролики-кастеляны снова засыпают. А другие животные продолжают свою суетливую жизнь, прерванную визитом хищника. В наступившей тишине робко подаёт голос кошачьеглазый геккон. Он «квакает», но неуверенно, словно пробуя голос. Затем рептилия издаёт несколько криков подряд, и к нему присоединяется другой самец, живущий в одной из «сторожевых башен». И через несколько минут все самцы гекконов, населяющие кроличью колонию, начинают пронзительную перекличку. Сверчки-перевёртыши тревожно взмахивают усами, ползая по потолку коридора, в котором новозеландский небарсук брызнул жидкостью. Но этот запах не означает для них опасности, и вскоре самцы этих насекомых затягивают бесконечную трель.
С первыми лучами солнца ночные жители кроличьей колонии прячутся по укрытиям. Кролики просыпаются и осторожно принюхиваются – они ощущают запах выделений небарсука, и сторонятся галереи, которую он посетил ночью. Самцы-«стражники» оказываются смелее фуражиров – они собираются небольшой группой и проверяют тоннель, осторожно оглядывая его и обнюхивая стены. Резкий запах выделений небарсука может замаскировать присутствие других хищников, которые могли незаметно проникнуть в жилище кроликов и затаиться. Но очевидно, что хищник ушёл, и опасности нет. Следом за самцами-«стражниками» следует группа рабочих кроликов. Это самцы низкого ранга, которые выросли из возраста фуражиров, но недостаточно сильны и агрессивны, чтобы стать «стражниками». Эти животные начинают рыть в тоннеле землю, на которую попала вонючая жидкость небарсука, и выбрасывать её из тоннеля. Постепенно земля, источающая пугающий кроликов запах, оказывается на поверхности колонии, и другие кролики разбрасывают её подальше от «замка». Но вход в колонию основательно разрушен небарсуком – он вывернул из стены колонии крупный камень, который некогда вытолкнули на поверхность при углублении тоннеля. Камень преграждал вход в «замок» крупным хищникам, но теперь он свалился вниз. Кролики-кастеляны недостаточно сообразительны, чтобы поднять его и поместить обратно. Они начинают чинить вход простыми действиями, которые запрограммированы наследственно. На повреждённое место животные натаскивают много веток, а поверх них насыпают землю. В течение нескольких часов над раскопанным входом вырастает небольшая куча земли, под которой прорыт вход в подземную галерею. Постепенно земля вокруг будет утоптана другими кроликами, и этот вход станет почти таким же прочным, как раньше. Рабочие кролики трудятся быстро – колония должна быть защищённой от хищников в любое время. А пока они восстанавливают и укрепляют вход, рядом находится несколько «стражников», готовых дать отпор любому противнику, решившему атаковать колонию в этот момент.
У кролика-кастеляна много врагов, и один из самых опасных – нелетающая птица руакапанги. Одиночный кролик, даже самый сильный «стражник», беззащитен перед этим хищником, и, скорее всего, попытается спастись бегством. Но если птица напала на колонию, на защиту выходит сразу много кроликов и их поведение меняется. Находясь в окружении соседей, каждый кролик-кастелян ведёт себя намного смелее, и может решительно атаковать любое животное, которое сочтёт врагом.
Семья руакапанги бродит по лесу – две взрослые птицы и их птенец ищут корм. Молодая руакапанги покинула гнездо сразу же после того, как обсохла, и уже несколько недель учится у родителей добывать пищу. Взрослые птицы метким ударом клюва убивают разных насекомых и мелких рептилий, и предлагают их птенцу, держа в клюве. Обычно этим занимается самец, а самка в это время охотится. Птенец поедает убитую родителями добычу, и понемногу пробует сам повторять их действия. Иногда он берёт мёртвое животное из родительского клюва, бросает его на землю и имитирует движения взрослых птиц во время охоты – прыгает на добычу ногами, старается ударить клювом, подбрасывает в воздух, отскакивает в сторону и резко разворачивается. Пока молодая птица только играет, но пройдёт ещё несколько месяцев, эти движения обретут точность и станут смертоносными для разных обитателей островов.
Семья хищных птиц выходит к жилищу кроликов. Взрослые руакапанги много раз успешно нападали на колонии кроликов-кастелянов и готовы повторить нападение в этот раз. Но раньше им попадались относительно небольшие колонии, население которых не оказывало птицам существенного отпора. А колония, насчитывающая несколько сотен взрослых и молодых особей, является силой, с которой должен считаться любой хищник. Пока даже взрослые руакапанги не знают об этом – они недавно освоили эту территорию, и ещё не нападали на большую колонию кроликов-кастелянов.
Самка руакапанги подкрадывается к колонии, прячась в кустах: она рассчитывает добыть кролика, внезапно напав из укрытия. Птица осторожно ступает по лесной подстилке, пригнувшись к земле, чтобы её случайно не обнаружили раньше времени. Она наметила себе добычу – кролика из касты «стражников», который отдыхает недалеко от «сторожевой башни». Птица не торопится нападать – около намеченного кролика сидит ещё один, который смотрит по сторонам и может случайно заметить руакапанги. А «стражник» ведёт себя очень неосторожно: он уверен в собственной безопасности и отдыхает на нагретом солнцем основании постройки, вытянув лапы и прикрыв глаза. Зверь не замечает, когда его сосед уходит, и остаётся греться на солнце. Он не видит притаившуюся в кустах неподалёку хищную птицу. Расстояние до него – три скачка взрослой птицы, и самка руакапанги решает атаковать. Она вырывается из кустарника, словно вихрь, ломая ветви. Но ей не хватило буквально доли секунды, чтобы настичь кролика – он взвился в воздух одним сильным прыжком, оттолкнулся ногами от стены «сторожевой башни» и перескочил через атаковавшую его птицу. Упав в траву, кролик бросился к ближайшей норе и скрылся в ней.
Присутствие хищников перестало быть тайной для колонии. Часовой с вершины одной из «сторожевых башен» подал сигнал тревоги, когда самка руакапанги выскочила из кустов, и кролики, сновавшие вокруг «замка», бросились к ближайшим норам. В считанные секунды окрестности колонии опустели. Самец и птенец руакапанги вышли к «замку», и семья птиц начала бродить вокруг жилища кроликов.
Они внимательно осматривают входы в колонию и иногда пытаются достать из нор скрывшихся животных. Птицы осторожно просовывают головы в норы, чтобы разглядеть, не спрятался ли кролик или другой обитатель их гнезда вблизи входа. Однако колония достаточно велика, и животные могут укрыться подальше от входов, вне досягаемости руакапанги. Птицы не прекращают попыток достать кого-нибудь из постройки: самка пробует расклевать вход в нору и отковырнуть камень. Она долбит края норы, а птенец суетится рядом с ней, подражая её движениям. Но жилище кроликов достаточно прочное, и у птиц мало, что получается – они лишь откалывают клювами небольшие куски стен кроличьего «замка». Чтобы с такой скоростью добраться до кроликов, им нужно трудиться несколько дней подряд.
Естественно, что руакапанги не смогут уделить столько времени раскопкам кроличьего гнезда. Им не удастся «осаждать» постройку кроликов-кастелянов даже несколько часов – птицам помешают это сделать. Одинокий кролик-кастелян беззащитен перед врагами, но колония, представляющая собой «сверхорганизм», способна прогнать даже более крупных животных. Первая волна испуга прошла, и осаждённые животные сами выходят наружу. Но эти смельчаки – не мелкие и молодые сборщики, а настоящие защитники гнезда, «стражники», взрослые самцы с яркими бело-чёрными щеками. Они один за другим вылезают на поверхность «замка» и наблюдают за птицами, разрушающими один из входов. Пока их немного, они делают это осторожно. Но, замечая сородичей, «стражники» ведут себя всё более вызывающе. Они постепенно покидают норы и собираются небольшими группами. Самец руакапанги бродил в стороне, пока самка пыталась разломать вход в кроличий «замок», и заметил нескольких кроликов, наблюдающих за ними. Он издал короткий сигнал тревоги, и самка прекратила бесполезное занятие. Когда птицы отошли от постройки кроликов и оглянулись, они увидели вокруг себя множество зверей. Кролики-«стражники» явно не собираются убегать, и руакапанги колеблются в нерешительности: они не атакуют животных, которые не убегают от них. Когда одна из птиц слишком приближается к группе кроликов, звери не убегают. Они поднимаются на задние лапы, дружно демонстрируют ей резцы и угрожающе рычат. Они даже делают несколько коротких шагов навстречу птице. Постепенно вокруг птиц собирается много животных, и их смелость растёт пропорционально количеству. Руакапанги делают ошибку: вместо того, чтобы сразу покинуть окрестности поселения кроликов, они пытаются охотиться. Самец пытается клюнуть одного из кроликов, сидящего напротив него. Но на этот раз реакция кроликов на атаку руакапанги неожиданна: звери начинают контратаковать этих птиц. Отскочив в сторону от самца руакапанги, кролик неожиданно бросается к его ногам, и кусает птицу. Это становится сигналом к атаке – кролики-кастеляны дружно набрасываются на птиц. Прыгая на руакапанги, они пытаются укусить их за ноги или в оголённую кожу на горле. Один кролик особенно преуспел в обороне – он длинным прыжком настиг птенца руакапанги и вцепился в оперение молодой птицы. Испуганный таким нападением, птенец руакапанги тревожно закричал и побежал, волоча на себе кролика-«стражника», вцепившегося в его оперение мёртвой хваткой. Самка, которую атаковали кролики, повиновалась материнскому инстинкту и бросилась ему на помощь. Она нанесла меткий удар в череп атаковавшего кролика, и убила его на месте.
Силы хищников и защитников гнезда явно неравны – кроликов-«стражников» больше, чем руакапанги, и они постоянно наскакивают на птиц, заставляя их отступать. Шаг за шагом «стражники» оттесняют руакапанги от колонии в сторону леса. Птицы понимают, что эта охота не удалась, и не слишком интенсивно обороняются от защитников колонии. Наконец, они разворачиваются и рысцой удаляются в заросли. Возможно, они когда-нибудь вернутся к этой колонии и возьмут здесь свою долю. Но это будет в другой раз, а пока победа осталась за защитниками колонии.
Когда хищные птицы уходят, кролики прячутся в норы и отдыхают после сражения. Немногое напоминает о разыгравшейся здесь битве: разбросанные около «замка» перья руакапанги, клочья кроличьей шерсти, капли крови и огромные трёхпалые следы пернатых хищников. А ещё среди травы лежит тело одного из «стражников», убитого клювом руакапанги. Удар клюва птицы пронзил его голову насквозь, и животное умерло мгновенно. Его место в иерархии колонии не останется пустым: ещё один кролик из подросших «строителей» перейдёт в касту «стражников», и колония будет по-прежнему хорошо охраняться.
Мёртвый кролик с раздробленным черепом лежит в траве. Его тело привлекает не только многочисленных мух, вьющихся над ним. Кусты на краю поселения кроликов-кастелянов шевелятся, и из них появляется небарсук. Эта особь не имеет собственной территории, и отличается более поджарым телом, нежели его «домовитые» сородичи. «Бродяга», однако, не страдает от голода: он постоянно сопровождает семью руакапанги и питается остатками их добычи. Он часто обгладывал кости крупных животных, которых удавалось забить пернатым хищникам. Принюхавшись, небарсук направился неторопливой походкой прямо к лежащему в траве кролику. Он подобрал тело животного и потащил его в кусты. Когда небарсук почувствует себя в безопасности, он съест тело кролика почти целиком, оставив лишь малосъедобные клочья шкуры. Благодаря могучим челюстям это животное легко разжуёт даже кости добычи.
Обитатели замка возвращаются к привычному ритму жизни. Тревога проходит, и кролики постепенно появляются из нор. Они осторожно высовываются из укрытий, оглядываются и опасливо нюхают воздух. Убедившись, что хищники покинули колонию, кролики выходят на поверхность земли. В кустах показываются первые сборщики, вышедшие на поиск корма. Они не опасаются повторного нападения: сейчас лес безопасен, как никогда, поскольку хищники редко сразу же возвращаются к месту, где охотились.
Появление хищников и коллективная оборона – это сильнейший стресс. Кролики-кастеляны не отличаются большим умом, но могут умереть из-за сильных нервных перегрузок. Поэтому самцы-«стражники», выходя на поверхность земли, начинают вести себя очень странно. Весь «гарнизон» кроличьего поселения отдыхает – чтобы снять стресс, самцы-охранники играют, как молодые крольчата. Несколько доминирующих особей скачут по земле, задрав хвосты, словно соревнуясь в прыжках в высоту. Другие «стражники» валяются по земле и принимают пыльные ванны, кувыркаясь в ямках возле основания «сторожевых башен». Несколько «стражников», которые в мирное время соперничали друг с другом за лучшие спальные места и корм, старательно вылизывают друг другу шерсть на голове. Эти действия совершенно необходимы для них – при перенапряжении «стражники» могут погибнуть от стресса, а подобные действия помогают снять напряжение. Отдохнув, «стражники» снова будут готовы к обороне колонии от любого животного, которое они сочтут опасным.
Жизнь травоядного животного чаще всего заканчивается в зубах хищников, и лишь единичные особи могут погибнуть от старости. Даже в таких укреплённых поселениях, как «замок» кролика-кастеляна, это правило действует. Но тактика совместного действия показывает отличные результаты, и помогает животным выживать в опасном мире.

Кролик-кастелян (Sociolagus fortificator)
Отряд: Зайцеобразные (Lagomorpha)
Семейство: Зайцевые (Leporidae)
Место обитания: Новая Зеландия, редколесья на равнинах и в предгорьях.

Рисунок Wovoka

Фауна Новой Зеландии дочеловеческой эпохи отличалась древностью и высокой степенью эндемизма. В ней отсутствовали многие группы животных, обычные для других мест Земли. Но в эпоху человека ситуация заметно изменилась: люди завезли на острова множество видов животных, чуждых исконной флоре и фауне. В результате значительное количество видов животных и растений Новой Зеландии оказалось под угрозой вымирания ещё в эпоху человека. А после его исчезновения потомки завезённых животных начали развиваться, не стеснённые преследованием и истреблением со стороны людей. Среди завезённых на острова зверей были кролики (Oryctolagus cuninculus), чьи потомки выработали необычную, но очень эффективную жизненную стратегию.
Потомок одичавших кроликов Новой Зеландии – это мелкий вид кроликов, который живёт многочисленными колониями. Этот вид млекопитающих строит чрезвычайно сложные и обширные подземные норы, в которых выделяются жилые камеры, кладовые и запасные выходы. Входы в норы открываются на курганах из смеси земли и экскрементов (затвердевающей до крепости цемента), которые служат как укрепления и наблюдательные пункты. Мелкие курганы бывают высотой только около полуметра, но самые большие, настоящие «замки», пронизанные многочисленными ходами для наблюдения и вентиляции, бывают высотой до четырёх метров. Смесь из засохшей грязи, фекалий и мочи с камнями и ветками затвердевает и образует прочное, зацементированное укрепление. За свою строительную деятельность животное получило название кролик-кастелян (кастелян – смотритель или комендант замка).
Этот вид – растительноядное животное. Самые крупные представители этого вида достигают длины не более 30 см. У кролика-кастеляна большие глаза, расположенные по бокам головы, а также широкие и относительно короткие подвижные уши. Этот вид имеет много врагов, и самый эффективный способ защититься от них – вовремя заметить и скрыться под землёй. Это животное имеет относительно короткие лапы, и уступает в скорости обычному кролику, известному в эпоху человека.
Шерсть этого животного серая с буроватым оттенком, на животе светлая. На голове животного есть «опознавательные знаки» - белые пятна на щеках. У самых агрессивных животных они крупнее, и оттенены чёрной полосой по краю. Размер и контрастность таких пятен зависит от количества тестостерона в крови животного.
Кролик-кастелян живёт многочисленными колониями, в которых складывается определённая социальная система, включающая «землероев-фуражиров» (эту роль выполняют подростки/подчинённые особи обоих полов), «производителей-«стражников»» (половозрелые/доминирующие самцы) и «производителей-кормилиц-воспитателей» (половозрелые/доминирующие самки). Структура кастовой системы кролика-кастеляна больше похожа на существующую у термитов: принадлежность к касте закреплена не жёстко, и с возрастом меняется.
Примерно 2/3 колонии составляют молодые особи обоих полов – землерои и фуражиры. Они выходят на кормовые участки и собирают траву и коренья, которые затем стаскивают в «кладовые». Большинство из них живёт в стрессе из-за выраженных отношений доминирования со стороны взрослых особей и селится на окраинах колонии.
Молодые самцы, ещё не достигшие половой зрелости – это животные, занимающиеся прокладкой новых тоннелей и ремонтом построек. Они учатся сражаться с врагами, проводя много времени в силовых играх. Такие звери живут ближе к основной колонии.

Большинство взрослых самцов – агрессивные «воины». Они способны кормиться сами и подолгу находятся на поверхности земли, но не снабжают колонию пищей. Часть из них сохраняет навыки строителей и ремонтирует укрепления. «Строители» притаскивают из леса ветки и укрепляют входы в гнездо камнями, которые выкапывают молодые «землерои». Взрослые самцы могут спариваться с самками и стать отцами детёнышей. Высокий уровень тестостерона в крови (и как следствие этого повышенная агрессивность и яркие чёрно-белые метки на щеках) накладывает отпечаток на поведение этих особей: агрессия самцов направлена на чужаков, оказавшихся около гнезда. Они не допускают в колонию пришлых самцов, а также отгоняют от нор хищных млекопитающих и птиц. Защищая колонию, самцы-«воины» нападают на хищников, объединяясь в группы. Они воинственно подпрыгивают, стараясь заскочить на спину хищника и вцепиться в него острыми резцами. На земле они препятствуют проникновению хищника в норы и разрушению построек. Бывает, «воины» отгоняют от построек даже крупных животных вроде тауровиса, которые могут случайно разрушить кроличий «замок».
Когда молодые самки становятся половозрелыми, они автоматически переходят в касту «кормилиц», занимающихся исключительно размножением и уходом за потомством. Повзрослев, они никогда не выходят на поверхность и их кормят молодые самки-фуражиры, принося им корм из «кладовых». Белые знаки на щеках взрослых самок очень бледные. Большинство самок касты «кормилиц» почти постоянно или беременны, или кормят потомство. Даже старые самки, уже давно бесплодные, сохраняют способность выделять молоко, и кормят потомство других самок. Они также вылизывают молодых животных других выводков и меняют подстилку в гнёздах, выбрасывая её в общие галереи. Главная самка колонии постоянно показывает им своё главенство, кусая и толкая прочих самок. Из-за стресса потомство большинства самок низкого ранга мелкое, но многочисленное (до 7-9 детёнышей) – это будущие воины и фуражиры.
Среди размножающихся особей выделяется главная «королевская» пара, которая занимается почти исключительно размножением. Главный самец отличается большим размером и контрастными чёрно-белыми щеками. Он почти не занимается строительством или обороной колонии, зато является отцом примерно половины всех детёнышей, рождающихся у самок касты «кормилиц». Он живёт в глубине норы, в хорошо укреплённой и вентилируемой «царской камере», но регулярно покидает её и спаривается с большинством самок. Также он по возможности мешает другим самцам спариваться с самками, прогоняя их из нор, где живут «кормилицы».
У главной самки рождается меньше детёнышей – всего 3-5 штук в одном помёте. Но зато они более крупные и сильные: это будущие основатели колоний и доминанты. Но всё равно при таком различии потомства, проявляющемся с детства, кастовая принадлежность у кролика-кастеляна определяется не только статусом родителей, но и условиями жизни. Поэтому одна из сильных самок-«кормилиц» легко может стать главной, и «низложить» бывшую главную самку до положения простой «кормилицы».
В колонии кролика-кастеляна обитают разные животные, связанные с этим видом отношениями симбиоза и паразитизма. Паразиты кролика-кастеляна – блохи нескольких видов и клещи. Личинки блох обитают в мусоре на дне гнезда. Паразитов поедают иные обитатели колонии – слепые сверчки и личинки жуков. В некоторых норах гнездятся мелкие певчие птицы и попугаи. Один из постоянных обитателей колоний кроликов-кастелянов – небольшой геккон. Эти животные не представляют опасности для колонии, поэтому «воины» относятся к ним равнодушно.

Идею о существовании этого животного высказал Тимоти Дональд Моррис, Аделаида, Австралия.

Новозеландский небарсук (Enanthiomephitis nonmeles)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Куньи (Mustelidae)
Место обитания: Новая Зеландия, равнинные леса и редколесья, горные леса.

Рисунок Александра Смыслова

Новая Зеландия – острова очень древнего происхождения. Они отделились от суперконтинента Гондваны ещё в конце мезозоя, поэтому многие представители наземной фауны, не умеющие плавать или летать, просто не смогли достичь этого изолированного мира. На островах ранее отсутствовали наземные млекопитающие: лишь тюлени и летучие мыши были исконными обитателями островов. А большую часть экологических ниш на островах занимали гигантские нелетающие птицы моа разных видов. После завоза на острова млекопитающих и вымирания человека началась новая страница эволюции фауны этих островов. Фауна острова потеряла неповторимые черты, обусловленные изоляцией, и стала больше похожа на фауну материков. Среди завезённых на острова животных оказалось несколько видов хищников семейства куньих. Присутствие и эволюция этих хищников сильно повлияли на пути эволюции фауны островов – в неоцене в фауне Новой Зеландии очень мало наземных и нелетающих птиц. Сами куньи образовали несколько видов, занимающих разные экологические ниши.
Один из видов неоценовых новозеландских хищников, питающийся мелкими наземными животными – новозеландский небарсук, который является очень крупным потомком завезённого на острова хорька (Mustela putoris). Это массивное млекопитающее, немного похожее на барсука, длиной около метра. Окраска головы животного полосатая, что придаёт ему отдалённое сходство с барсуками: глаза окружены тёмной полосой, которая продолжается вперёд в виде тёмной полосы вдоль переносицы. Бока головы и лоб зверя окрашены в светло-серый, почти белый цвет, а затылок красновато-рыжий. Нижняя челюсть и подбородок зверя тёмные. Шерсть на боковых частях головы удлинённая, образует «бакенбарды», которые скрывают короткие уши животного. Туловище новозеландского небарсука толстое, тяжёлое, с короткими ногами и коротким пушистым хвостом. Шерсть на верхней части тела зверя коричневая с мелкими пятнами на боках, живот светлый. Но этот зверь внешне отличается от барсука: его морда короткая, с массивными челюстями, сильными жевательными мускулами и широкими дробящими зубами.
Хвост небарсука покрыт очень длинными белыми волосами, образующими густую кисточку. Предупреждая врага о намерении защищаться, животное поднимает его вверх и трясёт. Если враг продолжает попытки напасть на зверя, небарсук защищается с помощью вонючей жидкости, выделяемой анальными железами. Он прыскает ею в воздух, создавая вонючее облако, запах которого непереносим для обоняния хищников из числа млекопитающих. Если этот способ защиты не действует, зверь нападает на врага и наносит ему сильные укусы и удары передними лапами.
По образу жизни новозеландский небарсук отдалённо похож на свой прототип из Евразии и Северной Америки. Это наземное стопоходящее животное, которое не умеет лазить по деревьям, но очень хорошо роет землю и строит глубокие норы. Когти этого млекопитающего очень длинные; на передних лапах они толще, чем на задних.
Новозеландский небарсук всеяден и непривередлив в выборе пищи. Он с одинаковым удовольствием поедает пищу растительного происхождения (до 40% рациона) и разнообразных животных – от мелких рептилий и птенцов наземных птиц до падали. С помощью сильных лап новозеландский небарсук выкапывает из почвы корешки и личинок насекомых. В экосистемах Новой Зеландии, где на ограниченных островных ресурсах не может появиться много видов специализированных хищников, он занимает выгодную экологическую нишу «универсального» всеядного животного. Часто новозеландский небарсук кормится падалью или остатками добычи других хищников.
Это млекопитающее ведёт одиночный образ жизни. Каждый небарсук занимает территорию площадью около одного квадратного километра, где располагается несколько нор, попеременно занимаемых животным. Этот зверь сам копает норы среди корней деревьев, в кустарниках или под камнями. Глубина норы может достигать 5 – 6 метров, и в ней может быть несколько запасных выходов. На дне норы располагается жилая камера с подстилкой из растений. Когда в норе накапливается слишком много паразитов, животное покидает её, переселяясь в соседнюю. Границы территории обязательно маркируются пахучими выделениями. Пограничными отметками обычно служат отдельно стоящие деревья или крупные камни: на них одновременно оставляют метки несколько разных животных.
Сезонность в размножении новозеландского небарсука выражена лишь на южных границах ареала, где самка приносит потомство только раз в год. В тропических условиях на Северном острове Новой Зеландии самка рождает потомство дважды в год. В выводке у этого вида 2 – 3 хорошо развитых детёныша. Они открывают глаза на второй день жизни, а в недельном возрасте начинают покидать нору для игр. У молодых зверей передняя часть головы светлая, а тёмные метки появляются к наступлению половозрелости – в начале второго года жизни. Молодые животные остаются с самкой до 3 – 4-месячного возраста.
Продолжительность жизни новозеландского небарсука составляет около 25 – 30 лет.

Идею о существовании этого животного высказал Тимоти Дональд Моррис, Аделаида, Австралия.

Кошачьеглазый геккон (Geogekko medialis)
Отряд: Чешуйчатые (Squamata), подотряд Ящерицы (Lacertilia)
Семейство: Гекконы (Gekkonidae)
Место обитания: Новая Зеландия, поселения кролика-кастеляна, дупла и другие укрытия.

Рисунок Саурон с FurNation

С появлением на Новой Зеландии разнообразных хищных млекопитающих герпетофауна островов понесла большой ущерб. Некоторые виды рептилий исчезли полностью, а другие были вынуждены менять образ жизни ради выживания. В процессе эволюции на островах появились новые виды рептилий, приспособленные к соседству с разнообразными млекопитающими, и даже извлекающие из него пользу для собственного выживания. Одно местное млекопитающее, кролик-кастелян, живёт колониями в огромных, хорошо защищённых постройках – «замках». Один из видов новозеландских гекконов приспособился к жизни в этих сооружениях: там он находит безопасное и тёплое жильё, а также обильное сытное питание из насекомых, селящихся по соседству с кроликами.
Этот геккон – насекомоядная рептилия длиной около 20 см вместе с длинным хвостом. Его очень примечательная черта – крупные жёлтые глаза, блестящие по-кошачьи в темноте. Это приспособление к жизни в условиях недостаточного освещения: гекконы этого вида редко покидают норы кроликов. Сходство с глазами кошки усиливает вертикальный зрачок; из-за этой особенности ящерица называется кошачьеглазый геккон.
Облик кошачьеглазого геккона типичен для этих ящериц. У него уплощенное тело и относительно широкая голова. Хвост этой рептилии составляет около половины общей длины. Осенью в его основании накапливается жир, необходимый для успешной зимовки.
Большинство свободноживущих гекконов имеет яркую и броскую окраску, или наоборот, окрашено под цвет окружающей среды. Кошачьеглазый геккон окрашен в строгий чёрный цвет с белыми пятнами на морде около глаз. Его горло белоснежное, благодаря чему оно заметно даже в полумраке кроличьей норы. Демонстрируя друг другу горло, самцы гекконов заявляют права на территорию и самок.
Кошачьеглазый геккон ведёт ночной образ жизни. Эти рептилии активизируются вечером, когда кролики-кастеляны собираются на ночёвку. Ящерицы греются в лучах заходящего солнца, а затем уползают в норы. Ночью они очень активны: в это время ящерицы охотятся на насекомых. У этого геккона на лапах есть цепкие когти и поперечные роговые гребешки из микроскопических ворсинок. Благодаря таким приспособлениям ящерица умеет бегать по сводам нор и жилых камер кроличьего жилища.
Несмотря на обитание в норах кроликов с относительно постоянным микроклиматом, жизнь ящерицы подвержена сезонным ритмам. Выползая на поверхность жилища кроликов, ящерица ощущает сезонные изменения в природе, и ведёт себя соответствующим образом. Зима в местах обитания этого геккона не морозная, но прохладная, и в течение примерно двух месяцев по утрам бывают слабые заморозки. В это время геккон прячется в глубине кроличьего «замка», и зимует на потолке самых глубоких нор. Обычно ящерица залезает в подходящие щели постройки, но иногда расширяет тесные укрытия. Зимой этот геккон неподвижно сидит в укрытии и шевелится, лишь когда его случайно тревожат другие жители кроличьего поселения.
Весной ящерица постепенно активизируется и начинает усиленно кормиться, готовясь к брачному сезону. Он начинается, когда окончательно устанавливается тёплая погода. В брачный сезон самцы издают громкие звуки, похожие на кваканье лягушки. Они становятся агрессивными, и между ними часто завязываются драки. Спаривание происходит с поздней весны до ранней осени. Этот вид живородящий; после беременности, длящейся около 3 месяцев, самка рождает двух относительно крупных детёнышей. Длина новорождённого геккона около 6 см. После позднего осеннего спаривания беременность затягивается на время зимовки, и самка приносит потомство примерно в середине весны следующего года. Детёныши более подвижны, чем взрослые: у них нет определённой территории, и они легче расселяются. Взрослые ящерицы проявляют агрессию по отношению к молодняку, поэтому молодые гекконы обычно покидают колонии и расселяются по тоннелям, проложенным кроликами. Они могут прожить некоторое время в лесу, вне кроличьей колонии (чаще всего это бывает на севере ареала), но к зиме должны обязательно найти подходящее для жизни место.

Этот вид животных открыл Тимоти Дональд Моррис, Аделаида, Австралия

Стафилин-чистильщик (Micragilisoma syncuninculus)
Отряд: Жесткокрылые (Coleoptera)
Семейство: Стафилиниды (Staphylinidae)
Место обитания: Новая Зеландия, норы хищных млекопитающих и поселения кролика-кастеляна.

Рисунок Биолога

Симбиоз – выгодная стратегия выживания, которую часто используют живые организмы разных систематических групп. В этом случае два вида, сосуществующих и связанных в жизненном цикле, получают обоюдную пользу. Разные случаи симбиоза неоднократно возникали в разных местах Земли в процессе эволюции, и в неоцене такая стратегия выживания получила дальнейшее распространение.
В Новой Зеландии обитает кролик-кастелян, который поселяется колониями и возводит прочные постройки, пронизанные множеством тоннелей. В колонии кролика-кастеляна складывается сообщество видов живых организмов, которые могут больше нигде не встречаться. Важную роль в нём играет хищный жук длиной около 2 см с тонким длинным телом – стафилин-чистильщик. Он селится в подстилке жилых камер в норах этого млекопитающего. Этот жук нашёл благоприятное место для жизни: все стафилины влаголюбивы, и селятся в местах с повышенной влажностью воздуха, в том числе в норах млекопитающих. Стафилин-чистильщик перешёл от временного использования нор в качестве укрытий к постоянной жизни в них. Ещё одно преимущество от симбиоза жука с кроликами – постоянное наличие кормовых ресурсов: в норах кролика-кастеляна всегда много мелких насекомых и их личинок. Одни из них являются паразитами кроликов (например, клопы), другие повреждают запасаемые кроликами корма или просто живут в норах.
Тело стафилина-чистильщика очень тонкое и гибкое, а голова узкая, с крупными челюстями, направленными вперёд. Такая особенность строения позволяет насекомому свободно ползать в подстилке кроличьих гнёзд, выискивая паразитов. Этот жук почти постоянно живёт в темноте, поэтому его глаза маленькие, а добычу он ищет с помощью обоняния. Крыльев у стафилина-чистильщика нет, остались только короткие надкрылья. Насекомое имеет чёрный цвет с металлическим блеском, самка немного крупнее самца.
Насекомое обитает в подстилке кроличьих гнёзд и в щелях, пронизывающих общую колонию, поедая разнообразных насекомых, селящихся по соседству с кроликами: сверчков и тараканов, личинок блох и жуков.
Для кладки яиц самка залезает на тело кролика. Это нетрудно сделать: самка, готовая отложить яйца, заползает на свод норы, и ожидает, когда под ней пройдёт кролик; она просто спрыгивает на его спину. Самка откладывает яйца на шерсть животного, ближе к основанию волос. Она выбирает места, где кролик редко расчёсывает шерсть – около корня хвоста или возле оснований ушей. Свежеотложенное яйцо обладает клейкой оболочкой, и легко прикрепляется к волосу; его инкубация длится 2 – 3 дня. Всего самка откладывает по десятку яиц на каждое животное, и общая плодовитость составляет до 150 – 200 яиц.
Личинка раннего возраста обитает на теле животного, питается насекомыми-эктопаразитами. Такая особенность была характерна для некоторых стафилинид эпохи голоцена. Особую пользу она приносит тем, что удаляет клопов и клещей, глубоко проникающих в верхний слой кожи (особенно на ушах кроликов). Концы жвал личинки слегка изогнуты вниз, и она легко выдёргивает прикрепившегося паразита. Её ноги хорошо развиты, личинка умеет ползать и держится за шерсть кролика при его движении по норам. Жизнь личинки в шерсти кролика продолжается около 2 недель, и на теле животного личинка проходит две линьки.
В старшем возрасте личинка стафилина-чистильщика переходит с животного в нору, живёт в подстилке и питается паразитическими насекомыми и случайными обитателями нор кролика-кастеляна.
Поскольку этот вид жуков не умеет летать, он расселяется только с помощью кроликов. Расселение происходит на стадии яйца и личинки, и звери, покидающие колонию, переносят их в другие места обитания.
Стафилин-чистильщик – не единственный неоценовый жук, вступивший в симбиотические отношения с млекопитающими. В Южной Америке водится узкобокий мехожил – жук семейства мягкотелок (Cantharidae), селящийся прямо в шерсти млекопитающих. Он селится на крупных зверях, и может проходить на них весь цикл развития.

Навозник-санитар (Hygeiocopros sanitaris)
Отряд: Жесткокрылые (Coleoptera)
Семейство: Навозники (Geotrupidae)
Место обитания: Новая Зеландия, леса и редколесья, поселения кролика-кастеляна.

Рисунок Биолога

В комплексе видов, складывающемся в норах различных животных, очень многочисленны комменсалы и паразиты. В большинстве случаев животные, обитающие в норах, оставляют помёт вне своего жилища, поэтому различные копрофаги не вступают в столь же тесные отношения с видом-хозяином. Но в колониях кролика-кастеляна ситуация несколько иная: самки, занятые воспроизводством, почти не показываются на поверхности, и чистота в маточных камерах поддерживается благодаря наличию особых туалетных камер, где они оставляют помёт. В них селится особый вид жуков-навозников, который питается исключительно кроличьим помётом. Это насекомое – навозник-санитар, потомок одного из видов жуков, завезённых на острова человеком.
Это насекомое – мелкий жук (длина около 15 мм) плотного телосложения. Его тело округлое, переднегрудь и надкрылья сильно выпуклые. Голени ног расширены, как у всех видов навозников, и снабжены зубцами по внешнему краю. У самок задняя пара ног имеет расширенные концевые отделы голеней, снабжена коготками и шипообразными выростами. При опасности этот жук поджимает ноги и закрывает ими нижнюю часть тела, превращаясь в бронированный шарик. Его панцирь достаточно твёрдый, чтобы его не смогли прокусить обитающие совместно с ним хищные насекомые. Тело навозника-санитара покрыто небольшим количеством волосков и ярко окрашено: надкрылья самок оливковые, самцов – золотистые с сильным металлическим блеском. Голова и переднегрудь у жуков обоих полов красно-коричневые.
У жука небольшая плоская голова на подвижной сильной шее; на переднем крае головы растут пять крупных зубцов, особенно хорошо развитых у самки. С их помощью самка роет норы, в которых выращивает потомство. Усики короткие, веерообразные, у самцов более крупные, чем у самок. Когда самка роет нору, она складывает усики под голову.
Несмотря на то, что навозник-санитар проводит в норах кролика-кастеляна большую часть жизни, у этого вида хорошее зрение. Время от времени насекомые покидают колонию и ищут новые места обитания. Так происходит обмен генами между разными популяциями, и жуки могут выживать, если колония кроликов гибнет.
Для спаривания самки привлекают самцов запахом. На запах взрослой самки собирается несколько самцов, которые могут драться друг с другом за право спаривания. Жуки размножаются почти круглый год с перерывом в несколько самых холодных зимних дней, когда температура снижается даже внутри кроличьего поселения.
Обычно навозники собирают большое количество помёта животных, которого хватает личинке, чтобы полностью завершить развитие. Но этот вид представляет собой исключение. Самка откладывает яйца в кроличий помёт. Она захватывает шарик свежего помёта задней парой ног (используя для этого шипы на голенях и лапках) и уносит его из кроличьей «уборной», оберегая от конкурентов. Затем она откладывает в него одно яйцо, и, удерживая шарик помёта с яйцом, ползёт на стену норы, дальше от скопления взрослых жуков. На стене она находит углубление или роет ямку головой, и заталкивает в неё яйцо с шариком навоза. Всего за свою жизнь она откладывает таким способом до трёх сотен яиц.
В тёплом гнезде кроликов развитие яйца длится около недели. Личинка быстро поедает шарик помёта, выползает из норы и далее ведёт свободную жизнь. Как правило, она падает прямо в «уборную» кроликов и продолжает питаться помётом. Она похожа на личинок майских жуков, но её ноги относительно длиннее, и она сама подвижнее. На заднем конце тела личинки навозника-санитара развивается роговой щиток с зубцами по нижнему краю. Он помогает личинке отталкиваться от земли при ползании. Личинка может жить в подстилке гнезда, свободно передвигаясь среди животных. В случае беспокойства личинка быстро зарывается в землю, пользуясь широкой головой как лопатой. Для окукливания она уползает в норы, менее посещаемые животными, и зарывается в стенку норы. Куколка лежит в почве горизонтально, головой в просвет норы. Метаморфоз длится около трёх недель.

Кроличий клоп (Paracimex cuniculivorus)
Отряд: Клопы (Hemiptera)
Семейство: Паразитные клопы (Cimicidae)
Место обитания: Новая Зеландия, колонии кролика-кастеляна.

Рисунок Биолога

Некоторые виды насекомых получили колоссальные преимущества от деятельности человека. Одни из них смогли резко увеличить численность, став паразитами и вредителями, другие смогли расселиться в самые отдалённые уголки Земли, используя транспорт, а третьих человек расселял по Земле целенаправленно. Когда человек исчез, часть синантропных видов вымерла. Но некоторые виды, отличавшиеся широкой специализацией, смогли пережить экологический кризис на рубеже эпох, и эволюционировали, становясь частью новых экосистем.
В эпоху неоцена в Новой Зеландии обитает много видов млекопитающих – это потомки завезённых людьми видов. Среди них очень интересен небольшой вид травоядных – кролик-кастелян (Sociolagus fortificator). Это животное селится большими колониями и возводит высокие прочные постройки, пронизанные множеством нор. В колониях складывается целостное сообщество, включающее разнообразных симбионтов, комменсалов и паразитов этого вида зверей.
В паразитоценозе кроличьих поселений встречается вид клопов, который происходит от постельного клопа (Cimex lectularius), широко распространённого вида, расселившегося с человеком всесветно. Он называется кроличий клоп, поскольку специализирован к обитанию в поселениях этого кролика.
Кроличий клоп – мелкое бескрылое насекомое длиной около 3 мм. Его тело плоское, коричневого цвета, покрыто мелкими волосками сверху и окаймлено крючковидными щетинками с нижней стороны брюшка. Это приспособление помогает цепляться за шерсть кролика, когда насекомое кормится. Кроличий клоп не постоянно живёт на животном-хозяине. Он забирается на него только для кормления, а всё остальное время держится в щелях, которыми пронизана постройка кроликов. Этот вид умеет быстро ползать, и так спасается от других насекомых, обитающих в поселении кролика. Кроличий клоп быстрее развивается в тепле, и придерживается тёплых, постоянно обитаемых гнёзд.
Это насекомое полностью слепое, но отсутствие зрения компенсируется очень острым обонянием. Ротовые органы этого вида, как у всех клопов, представляют собой острый хоботок, который у непитающегося насекомого складывается под телом. Его длина примерно равна длине тела. Кроличий клоп питается исключительно кровью теплокровных животных, нападает на кроликов-кастелянов, а также на птиц, которые селятся в его постройках. За одно кормление клоп может высосать столько же крови, сколько весит сам. Его слюна причиняет раздражение кроликам; укушенное животное расчёсывает место укуса, и запах крови привлекает новых паразитов.
В стабильном микроклимате кроличьего поселения это насекомое размножается почти круглый год, кроме нескольких недель зимой. Самка ежедневно откладывает 3 – 5 яиц в укромных местах гнезда. Из них выводятся личинки, практически сразу же нападающие на кроликов. Перед линькой личинка должна высосать определённое количество крови. Развитие этого клопа длится около месяца; за это время личинка проходит 5 линек. Плодовитость одной самки может составлять свыше 300 яиц, но большое количество личинок гибнет от хищных насекомых.
Численность кроликов подвержена большим колебаниям – иногда она сокращается в десятки раз за 2 – 3 года из-за болезней или стресса. Когда кролики покидают поселение или гибнут, популяция этого насекомого деградирует, но полностью не исчезает. Обычно погибают взрослые насекомые и личинки раннего возраста. Но старшие личинки выживают, и могут дожидаться новой добычи до года и больше. Они впадают в своеобразное оцепенение, из которого выходят, когда ощущают запах теплокровного животного.
На островах водятся близкие виды клопов:
Гекконовый клоп (Paracimex gekkophilus) – кровососущее насекомое, которое обитает в лесу. Этот вид ведёт более подвижную жизнь, и питается кровью рептилий. Его длина около 4 мм; брюшко и грудь расширенные, очертания тела дисковидные. Верхняя часть тела этого клопа гладкая, на нижней есть небольшое количество волосков в основаниях ног. Насекомое обитает в трещинах коры деревьев и подстерегает рептилий, которые прячутся под корой. Часто этот клоп нападает на гекконов, а иногда даже прицепляется к ним и сидит прямо на ящерице, перемещаясь по её телу, когда рептилия пытается сбросить или поймать насекомое. В отличие от кроличьего клопа, этот вид обладает зрением.
Пещерный клоп (Paracimex cavernicolus) вернулся в места, где обитали его предки – в пещеры. Он питается кровью птиц, гнездящихся в них, а также нападает на летучих мышей. Это скрытное насекомое длиной до 4 мм прячется в трещинах и среди мусора на дне пещеры. Пещерный клоп густо покрыт волосками, и дополнительно набрасывает на себя разный мусор для маскировки.

Сверчок-перевёртыш (Invertogryllus caecus)
Отряд: Прямокрылые (Orthoptera)
Семейство: Сверчки (Gryllidae)
Место обитания: Новая Зеландия, пещеры, норы млекопитающих, постройки кролика-кастеляна.

Рисунок Ламберта

Новозеландская фауна отличается своеобразием – это результат длительной эволюции в изоляции от материковых экосистем. Но человек нарушил изоляцию, длившуюся миллионы лет, когда завёз на острова большое количество материковых видов. Благодаря сравнительно мягкому климату большинство завезённых видов успешно пережило вымирание человечества.
Один из потомков завезённых видов, кролик-кастелян, сооружает сложные жилища с множеством нор. В постройках этого млекопитающего обитает много видов мелких животных – рептилий, насекомых и прочих беспозвоночных. Среди постоянных жителей его колоний есть один вид сверчка – слепое насекомое длиной около 2 см с длинными усами (их длина до 3 см). Это потомок домового сверчка (Gryllus domesticus), завезённого человеком. Насекомое большую часть времени держится на потолке нор, за что получило название сверчок-перевёртыш. Это насекомое красновато-коричневого цвета с более тёмными головой и переднегрудью, массивного сложения, с сильными ногами. Он не умеет прыгать, но его задние ноги всё равно остались длинными и сильными. Это насекомое обитает в темноте и полностью лишено зрения: от глаз остались только два бугорка по бокам головы с рудиментарными фасетками. Отсутствие зрения компенсируется острым слухом и обонянием.
Сверчок-перевёртыш является комменсалом кроликов-кастелянов. Он просто обитает в их норах, не контактируя непосредственно с кроликами. Изредка этот вид встречается в норах других млекопитающих, и может поселяться в тёплых пещерах (особенно на севере архипелага или в районах вулканической активности).
Многие виды сверчков являются вегетарианцами или всеядными животными. Сверчок-перевёртыш не покидает построек кролика-кастеляна, и не нуждается в растительной пище: он является активным хищником и питается насекомыми, живущими в постройках кролика-кастеляна. Сверчок-перевёртыш атакует добычу точным броском, удерживаясь на потолке с помощью задних ног. Вцепившись ими в свод норы, он распрямляет их и делает «бросок», хватая добычу двумя передними парами ног. Сверчок поедает её столь же своеобразно, вися на задней паре ног и удерживая добычу передними ногами.
Крыльев у этого насекомого нет, но надкрылья остались: самцы «поют» с их помощью. Пение этого вида похоже на цвирканье домового сверчка. Для усиления звука самцы выбирают потолок больших камер. Эти насекомые очень чувствительны к посторонним звукам: при беспокойстве они прекращают стрекотать.
Самцы агрессивны друг к другу. Они находят противника по звуку и запаху, отталкивают его от выбранного места, пытаются столкнуть с потолка норы. Иногда более крупный самец может даже съесть соперника.
Самка крупнее самца и отличается от него наличием длинного яйцеклада. Откладывая яйца, она втыкает яйцеклад глубоко в потолок. Яйцо развивается в безопасности в толще кроличьей постройки в течение 9 – 10 дней. Молодые насекомые живут в толще гнезда, питаясь грибками и микроскопическими беспозвоночными. Повзрослев, личинка выходит в норы и начинает охотиться подобно взрослым насекомым. На любой стадии развития для этих насекомых характерен каннибализм. Насекомое становится взрослым в возрасте 5 – 6 месяцев.
Этот сверчок расселяется самостоятельно, двигаясь по тоннелям кроликов, проложенным в земле. Изредка личинки младшего возраста прицепляются к шерсти кроликов и переносятся ими в новые колонии.