Эта глава написана по идее Семёна, участника форума.

На протяжении истории Земли острова были «горнилами эволюции». Здесь живые существа эволюционировали наиболее быстро, образуя гораздо более специализированные, причудливые и своеобразные виды, нежели их дальние родственники на континентах. В силу изолированности островов от прочих массивов суши, на них появляется очень большое число эндемичных видов, не встречающихся нигде больше. Не редкость, когда эндемизм островной флоры и фауны достигает ещё более высокого уровня – семейства, и даже отряда. Островная экосистема складывается из многочисленных и специализированных потомков нескольких исходных форм, колонизировавших остров миллионы лет назад. Миллионы лет изоляции приводят к тому, что все компоненты экосистемы, складывающейся на острове – растения и животные – оказываются теснейшим образом взаимосвязанными. Это обеспечивает высокую эффективность в использовании пищевых ресурсов.
Но изоляция островной экосистемы имеет обратную сторону – складывающееся природное сообщество развивается гармонично и сбалансировано, но оказывается очень хрупким. И сильного стороннего воздействия бывает достаточно для необратимого разрушения этого сообщества. Обычно большие расстояния достаточно надёжно изолируют островных обитателей от воздействия извне: появление на островах нового вида обитателей происходит крайне редко (например, для Гавайских островов темп естественного появления новых видов извне оценивался в пределах одного вида за несколько десятков тысяч лет). При таких условиях островная экосистема принимает новый вид сравнительно безболезненно, и он постепенно включается в жизненные циклы и цепи питания прочих обитателей островов.
Но из этого правила появилось одно исключение, которое перечеркнуло все природные процессы и заставило хрупкую природу островов меняться по суровым и жёстким правилам. Это была историческая колонизация островов – самое разрушительное испытание для островных экосистем. Люди, появляясь на островах, начинали менять сложившиеся между островными видами отношения, что приводило островные экосистемы к неминуемой деградации. В разных случаях воздействие на природу проявлялось по-разному. Человек мог вырубать леса, лишая обитателей островов крова и пищи. Люди случайно или намеренно завозили на острова разные растения, которые вытесняли туземные виды и полностью меняли характер флоры, а также различных животных, которые конкурировали с островными видами или попросту питались ими. В эпоху исторической колонизации темп появления новых видов на островах мог достигать чудовищного темпа по сравнению с естественным: до нескольких десятков завезённых видов в год.
Люди истребляли разные виды островных животных (например, гигантских черепах и нелетающих птиц), либо завозили на острова домашних животных, которые, дичая, уничтожали островных обитателей не менее успешно, чем сами люди. Появление на островах травоядных животных вроде коз или кроликов приводило к тому, что местная флора деградировала, почвенный покров смывался дождями в море, и в итоге острова превращались в бесплодные каменистые клочки суши. Наконец, с новыми растениями и животными на острова попадали вредители, болезни и паразиты, к вторжению которых местная флора и фауна оказывались совершенно не готовыми.
В историческую эпоху человек пытался бороться с пришлыми видами и сохранять фауну и флору островов в заповедниках. Отчасти борьба за сохранение среды оказывалась успешной – на Галапагосских островах удалось истребить одичавших коз. Но такие успехи были лишь каплей в море – «выпустив джинна из бутылки», человек оказался бессильным перед лицом созданной им экологической катастрофы на островах. После вымирания человека большинство одичавших животных, предоставленных самим себе, продолжило своё существование и эволюцию. Ход развития островных экосистем изменился – теперь эволюция на островах идёт в другом направлении. Основу фауны островов составляют в большинстве своём различные потомки завезённых людьми животных и растений, а также немногочисленные потомки туземных видов.
К востоку от побережья Мадагаскара, в Индийском океане лежит остров Маврикий. Экосистема этого маленького острова в историческую эпоху испытала все сомнительные «прелести», связанные с появлением и хозяйственной деятельностью человека. Не случайно «чёрный список» видов, вымерших после 1600 года н. э. открывает именно вид с острова Маврикий – дронт (Raphus cucculatus). Кроме дронта, острова потеряли гигантских черепах, истреблённых людьми вскоре после дронта, а также множество видов мелких птиц. Но именно дронт, истреблённый катастрофически быстро, стал символом разрушения экосистемы этого острова.
Прошли миллионы лет после исчезновения человека. Ситуация на острове осталась приблизительно такой же, какой была на момент вымирания человека: единичные виды, являющиеся потомками коренных обитателей острова (это преимущественно растения) находятся на вторых ролях среди множества потомков завезённых человеком видов животных. Также на островах есть потомки недавних естественных мигрантов с близлежащего Мадагаскара.
Климат эпохи неоцена очень тёплый и влажный, а остров находится в области тропического климата, недалеко от тропика Козерога. Поэтому растительность Маврикия представлена преимущественно лесами. Лишь в горных районах острова господствуют сухие редколесья и заросли злаков, а в долинах рек леса сменяются кустарниками и пальмовыми рощицами. Крупных травоядных животных на Маврикии мало – остров сам по себе невелик и просто не может прокормить большой популяции крупных животных. Соответственно, крупных хищников на острове тоже нет. Тем не менее, все доступные экологические ниши на острове заняты, и обитатели острова специализированы к питанию определённым типом растений. Поэтому они не вступают в конкуренцию друг с другом, и на одной и той же территории может сосуществовать несколько разных видов травоядных.
В долинах рек, прорезающих лесной массив, земля освещена гораздо лучше. Поэтому здесь произрастают преимущественно крупные кустарники. Деревья растут сравнительно медленно, и кустарники просто препятствуют их росту, заглушая проростки древесной растительности. Но сами кустарники никогда не смогли бы захватить всех доступных для роста мест обитания: им просто не дают расти местные животные. Через заросли кустарников к реке протоптаны широкие тропы – остров населён различными животными, которые регулярно ходят на водопой.
Кустарники по краям троп явно повреждены какими-то травоядными существами – листья и молодые побеги у них оборваны, а крупные ветки поломаны. Судя по высоте, на которой повреждены ветви, здесь явно кормилось какое-то крупное существо. На земле между кустов видны следы этих обитателей острова – трёхпалые, с глубокими ямками от когтей. Кое-где на земле есть другие следы пребывания этих существ – кучки помёта и прилипшие к ним перья. Эти жители острова – птицы. Они стали самыми высокими обитателями острова, и благодаря этому остались вне конкуренции с другими жителями Маврикия. Судя по многочисленным следам, в кустарниках кормилось несколько птиц, которые держались рядом друг с другом. Крупные птицы Маврикия называются эпигаллусы – это прямые потомки завезённых на остров домашних кур. В условиях экстенсивного хозяйства часть кур, которых содержали люди, смогла одичать и дала жизнеспособную популяцию, ставшую частью экосистемы острова.
Эпигаллусы похожи на страусов эму. У них голые головы, а перья на теле узкие и однородные. Эти птицы очень тяжёлые для полёта – самец этого вида может весить до 70 килограммов. Но зато благодаря росту они могут объедать листья на высоте около полутора метров, недосягаемой для многих травоядных Маврикия.
В стаде эпигаллусов главенствует крупный самец. Его легко отличить от самок по более яркому оперению. Самки этих птиц полосатые – по коричневому фону оперения проходят тонкие чёрные полоски. А самец выделяется на их фоне красновато-коричневым оперением и соломенно-жёлтой гривой из тонких длинных перьев. В стаде эпигаллусов только один взрослый самец, а прочие птицы – это его гарем и потомство, не достигшее зрелости. Эпигаллусы кормятся листьями многих местных растений, избегая лишь ядовитых листьев кустарников из семейства молочайных. Самец ухаживает за самками своего гарема – так он поддерживает собственное высокое положение в иерархии. В сезон размножения он заботливо подзывает самок к найденным им вкусным листьям, или угощает одну из них заклёванной ящерицей. Лишь во время линьки самец становится желчным и эгоистичным существом, и сам готов отобрать у самки что-нибудь вкусное.
Постоянная обязанность самца эпигаллуса – охранять гарем от соперников, которых у него находится множество. Кроме семейных птиц, принадлежащих к размножающимся стадам, в популяции эпигаллусов есть одиночки – молодые самцы. Когда они начинают взрослеть, их собственный отец изгоняет их из стада, и они вынуждены какое-то время вести одиночную жизнь. Если такого самца не съест кто-нибудь из местных хищников, он будет бродить по территориям кланов, бросая вызов хозяевам гаремов. Один из таких одиночек живёт на территории стада эпигаллусов, обитающего в долине реки. Обычно он держится скрытно, но иногда посягает на права взрослого самца. Он постоянно наблюдает за повседневной жизнью стада, выбирая подходящий момент, чтобы показать себя.
Взрослый самец эпигаллуса немного отстал от стада – он объедает ягоды на кустарнике. Многие растения острова пользуются услугами травоядных животных, когда им нужно расселиться. Но эпигаллус плохо подходит для этой цели – в его желудке проглоченные камешки перетирают зелень и плоды вместе с семенами в однородную кашицу, и мало какое семя сможет выдержать пребывание в желудке этой птицы, и позже прорасти. Разве что, плоды пальм с очень твёрдыми семенами получают явную пользу от деятельности эпигаллусов – желудочный сок птицы растворяет оболочку семян и делает их более всхожими. Тонкие стволы этих деревьев с перистыми листьями торчат среди кустарников – это результат расселения с помощью эпигаллусов.
Самец эпигаллуса не обращает внимания на то, что самки ушли дальше по тропе: он вполне уверен в собственных силах, и знает, что может дать отпор любому из соперников. Поэтому он может позволить себе насладиться ягодами. Самые спелые из них доступны лишь ему – они растут на верхних ветках, и ни одна из самок до них просто не дотянется. Вытягивая шею и срывая ягоды, самец эпигаллуса мельком видит своё стадо – самки и молодняк пасутся неподалёку. Но, потянувшись за очередной ягодой, самец неожиданно заметил, что его права пытаются оспаривать: среди спин самок мелькают желтоватая грива и красная голова другого самца. Одиночка, заметив, что рядом с самками отсутствует самец, пытается оспорить его право на гарем. Такая наглость с его стороны не может пройти даром, и взрослый самец переходит к решительным действиям. Ягоды, даже самые спелые и аппетитные, мгновенно забыты, и взрослый эпигаллус мчится к своему гарему, где молодой соперник уже начал ухаживать за одной из самок.
Молодой самец, раскрыв крылья веерами и пригнув к земле голову с налитыми кровью «серьгами», демонстрировал себя одной из самок, когда взрослый самец появился в своём гареме. Самки мгновенно разбежались, оставив молодого самца наедине с взрослой птицей. Молодой самец-эпигаллус явно не в выигрышном положении: он весит гораздо меньше взрослого самца, и в случае драки ему придётся плохо. А драки не избежать: взрослый самец топает ногой по земле – это знак угрозы и готовности драться. Молодой самец, возможно, убежал бы в другое время, но сейчас ощущает собственную готовность к бою. Поэтому он тоже топает ногой по земле в ответ: соперники намерены сражаться всерьёз. Драка эпигаллусов – это нечто более внушительное, чем схватка двух петухов на птичьем дворе. Обе птицы весят немало, и сражение может быть очень опасным для его участников. Поэтому птицы, чтобы избежать напрасных травм, вначале пытаются отогнать друг друга с поля боя: они демонстрируют друг другу раскрытые крылья, топают ногами, наклоняют голову набок, показывая противнику налитые кровью белые ушные мочки. Эпигаллусы слишком тяжелы, чтобы бить друг друга шпорами, тем более, что при увеличении размеров самих птиц их шпоры просто редуцировались. У них появились другие приёмы боя, не менее эффективные. Взрослый самец решает атаковать первым. Он набрасывается на молодого, и наносит ему с разбегу сильный удар грудью. Молодой самец пошатнулся: он почувствовал силу взрослого, и решил не испытывать судьбу. Но он не успел сделать ни шагу: ударив соперника, взрослый самец вцепился ему в гриву на шее и начал трепать молодого самца. У молодого претендента остался единственный выход: бежать, показывая все возможные позы подчинения – сжавшись, нагнувшись и опустив голову. Молодой самец рванулся и побежал в кусты, оставив пучок перьев в клюве своего соперника. Он отделался лишь этими перьями, сильным ушибом от удара взрослого самца, и попранным чувством собственного достоинства. Но это ещё не полное поражение для него: молодой самец лишь набирает силу. Возможно, через год или два старый самец сам побежит от него точно так же. Пусть это будет даже не именно этот самец, а другой, но однажды это произойдёт.
Возможно, молодой эпигаллус сможет дожить до того момента, когда сам соберёт себе гарем, либо отвоюет право оставить потомство у какого-то старого самца. Но, если бы он появился в этом месте на несколько часов раньше, у него не осталось бы даже призрачного шанса. Когда он убежал, а взрослый самец созвал и успокоил своим присутствием самок и подрастающих птенцов, жизнь стада эпигаллусов пошла прежним образом – неторопливо и однообразно. Но через некоторое время в неё вкралось одно из тех обстоятельств, которые в иное время и в ином месте меняют это однообразное времяпрепровождение.
Гарем эпигаллусов кормится в кустарниках. Эти птицы всеядны, и они с одинаковым удовольствием склёвывают листья и ягоды, мелких ящериц и насекомых. В поисках корма эпигаллусы раскапывают когтями землю, и выдёргивают из неё червяков, личинок и съедобные корешки. Время от времени взрослые птицы поднимают голову и поглядывают по сторонам, после чего снова предаются поиску корма. Эпигаллусы унаследовали от кур не только способ добывания пищи, но и очень невысокий интеллект. Птицы просто не могут догадаться, что хищник часто появляется там, откуда его не ждут.
Одна из самок эпигаллуса увлечённо преследует ящерицу. Мелкий сцинк, вспугнутый шагами этих птиц, бросился в траву, и самка эпигаллуса заметила его движение. Птица бросилась за удирающей ящерицей, пытаясь склевать её. Но ловить проворную ящерицу в густой траве – это самое неблагодарное занятие. Сцинк благополучно улизнул в нору под корнями кустарника, а самка эпигаллуса долго и безуспешно ворошила клювом траву. Разумеется, она не нашла там ящерицу. Но, когда птица в очередной раз подняла голову, она встретилась взглядом ещё с одним обитателем острова, гораздо менее беззащитным, чем ящерица.
Почти в упор из тени кустов на самку эпигаллуса глядели два злобных жёлтых глаза с узкими вертикальными зрачками. Обладателя этих глаз, пока он сохранял неподвижность, было очень трудно разглядеть в тени. Но большая птица потревожила его, и животное решило отогнать возмутителя спокойствия от своего укрытия.
Самка эпигаллуса, испуганная возникшим, кажется, из ниоткуда существом, начала отступать к стаду, издавая отрывистые тревожные звуки. Услышав её голос, остальные эпигаллусы прекратили кормиться, и начали тревожно озираться, собираясь вместе. А вслед за птицей из кустов появилось странное существо. У него коричневая пятнистая шкура с тёмными, почти чёрными пятнами, сливающимися на лапах и хвосте в полосы. Длинный хвост животного хлещет по бокам, выдавая явное раздражение. Но самая примечательная особенность зверя – его зубы: из закрытой пасти животного торчат два острых клыка. Это самый главный хищник острова Маврикий – мавросмилус. Этот потомок одичавшей домашней кошки превратился в самого специализированного убийцу на острове: если нужно, он может добыть на обед даже молодого эпигаллуса. Следом за ним появляется другой мавросмилус. Эти хищники – самец и самка, которые живут и охотятся парой. Но, похоже, даже пара этих хищников не сможет сейчас обратить в бегство целое стадо эпигаллусов. Птицы, хоть и глупы, ощущают численное превосходство, и начинают наступать. Мавросмилусы не хотят охотиться – они сыты и просто отдыхают после хорошего завтрака. Тем более, они не очень любят жару. Если бы им было нужно охотиться, самка эпигаллуса погибла бы прежде, чем заметила одного из этих зверей.
Видя, что мавромилусы не пытаются нападать, самец эпигаллуса переходит в решительное наступление. Птицы бросается на кошек, пытаясь ударить их ногами. В последний момент мавросмилус отскакивает в сторону и шипит, словно рассерженная домашняя кошка. Но эпигаллуса это явно не останавливает: самец топает ногами, и пытается ударить хищника. Видя, что эта птица не намерена отступать, мавросмилусы благоразумно уходят подальше. Животные покидают долину реки, и залезают на одно из деревьев. У мавросмилуса короткие лапы и относительно длинное туловище, отчего эта кошка похожа на крупную куницу. Благодаря острым когтям мавросмилусы легко забираются на дерево, и устраиваются на толстой ветви. Пока они не испытывают нужду в охоте, они могут позволить себе немного праздности. Мавросмилусы оглядывают долину реки, где стадо эпигаллусов уже забыло об их существовании и просто обрывает листья с какого-то кустарника. Они также видят самца-одиночку, который следует за стадом этих птиц. Возможно, не завтра и не через неделю, но когда-нибудь они сумеют добыть либо молодую птицу из этого стада, либо того самца-одиночку. Но пока кошки предпочитают отдохнуть.
Мавросмилусы живут и охотятся парой, в противоположность большинству видов кошек, которые являются одиночками. Больше того, пары у мавросмилусов относительно постоянны, сохраняясь много лет подряд. Партнёры охотятся на крупную добычу слаженно, используя сложную тактику охоты. А вне охоты они занимаются укреплением семейных уз, оказывая друг другу знаки внимания. Пока самец отдыхает, лёжа на широкой ветви дерева, самка аккуратно переступает через него, ложится около его головы, и осторожно вылизывает его затылок. Самцу очень нравится такая процедура: не открывая глаз, он поворачивает голову, подставляя её самке. Особенно ясно становится видно, насколько партнёры доверяют друг другу, когда самка принимается вылизывать глаз самцу. Острые сабельные клыки, вспоровшие горло или брюхо не одному местному травоядному, движутся всего в нескольких миллиметрах от глаз самца, а тот даже не прекращает дремать, всецело доверяясь самке.
В полуденную жару мавросмилусы предпочитают отдыхать: животные лежат на ветках, свободно свесив лапы, и дремлют в тени. Клыки и губы животных испачканы кровью их предыдущей добычи, и запах привлекает множество мух. Назойливые насекомые садятся на морды этих животных, и то самка, то самец лениво встряхиваются, отгоняя мух.
Тропический закат очень недолгий: солнце опускается за горизонт почти по отвесной линии. Вечером становится гораздо прохладнее, и многие млекопитающие активизируются. Мавросмилусы хорошо отдохнули, и теперь вновь готовы охотиться. Эти животные – успешные охотники, способные одолеть любой вид четвероногих, которые водятся на Маврикии, за исключением, может быть, взрослого эпигаллуса или огромной местной рептилии, черепахи-латника. Прочие животные представляют собой лёгкую добычу, а охота в паре значительно повышает шансы на успех.
Мавросмилусы потягиваются, приводя мускулы в рабочее состояние. Самец встаёт с ветки, переминается с ноги на ногу, а затем бесшумно зевает. Его челюсти раскрываются очень широко – это специфическая черта любых саблезубых животных. Клыки зверя сверкнули в лучах заходящего солнца. Этой ночью они просто обязаны прервать ещё чью-то жизнь, чтобы продолжалась жизнь этого великолепного хищника.
Мавросмилусы охотятся разнообразными способами. Они могут устраивать засаду в кустах, либо на деревьях. Эти коротконогие хищники не умеют бегать на дальние дистанции, поэтому добыча легко может спастись от них бегством. Но, когда мавросмилус уже вцепился в свою жертву, её уже ничто не спасёт, даже если она окажется в несколько раз тяжелее самого мавросмилуса. Самая большая сложность состоит в том, чтобы суметь предугадать, где будет встреча с жертвой, и каким образом атаковать её. Мавросмилусы применяют обычную охотничью тактику: они выбирают дерево, растущее над тропой, по которой часто ходят животные. Самец выполняет более ответственную работу: он чаще всего атакует жертву, а самка лишь помогает ему. Она прячется неподалёку от тропы, а самец залегает на ветке прямо над тропой. Высота до земли – около трёх метров, но это не пугает хищника – кошки при падении всегда приземляются на лапы.
В свете луны пятнистая шкура мавросмилуса делает хищника совершенно невидимым среди теней леса. Животное очень терпеливо выжидает: мавросмилус привык убивать одним броском, и все силы будут вложены именно в него.
Возможная добыча не заставляет себя долго ждать: в лунном свете на тропе появляется стадо мелких свиней, маврикийских кабанов. Это потомки одичавших свиней, завезённых человеком. Но на маленьком острове маврикийские кабаны, подобно многим другим здешним обитателям, стали карликами. Зато они довольно многочисленны, и встречаются на острове повсеместно – от морского берега, где эти свиньи подбирают водоросли и останки морских животных, до вершин гор. Взрослый самец этого вида, возглавляющий стадо из примерно двух десятков животных, не превышает размером поросёнка обычной домашней свиньи. А его окраска больше похожа на окраску детёныша дикого кабана: он песочного цвета с несколькими тёмными продольными полосками на спине. Но ощущение того, что это не взрослое существо, весьма обманчиво: во рту этого зверя растут длинные острые клыки, и разъярённое животное может атаковать противника и нанести ему глубокую рану.
Маврикийские кабаны кормятся днём с небольшим перерывом в самое жаркое время, и после заката примерно до полуночи. В поиске пищи им помогает острое обоняние. Эти крошечные свиньи удивительно точно находят в темноте упавшие с деревьев плоды, разных улиток и насекомых, которыми питаются. У маврикийских кабанов хороший слух, поэтому даже в ночном лесу они ориентируются очень хорошо и могут услышать шаги хищников. Но затаившиеся мавросмилусы сидят тихо, стараясь не делать лишних движений. От их терпения зависит то, насколько хорошо они смогут поесть сегодня ночью. Маврикийские кабаны держатся стадом, и довольно агрессивны, несмотря на свой небольшой рост. Поэтому хищники выжидают, пока одно из животных отделится от общего стада, чтобы можно было убить его и быстро утащить на дерево, где хищников не достанут рассерженные свиньи. Кошки голодны, и едва сдерживаются, когда стадо карликовых свиней проходит по тропе, где устроена засада. Самец уже выбрал себе жертву – один молодой маврикийский кабан отделился от стада, и с шумом раскапывает лесную подстилку в поисках улиток.
Охота в паре, как правило, даёт прекрасный результат, но иногда всё преимущество бывает потеряно, когда оба хищника работают несогласованно. Самцу с дерева прекрасно видно всё стадо, и он может сделать правильный выбор. Но самка, затаившаяся в кустах, не могла разглядеть всех животных в стаде, и выбрала для атаки совсем другое животное. Длинным прыжком она выскочила из засады, и приземлилась прямо среди стада маврикийских кабанов. Она почти схватила намеченное животное, но в последний момент намеченная ею свинья рванулась прочь, и когти самки мавросмилуса царапнули лишь воздух. Самец задержался с атакой лишь на долю секунды, и это решило исход охоты: испуганный появлением самки мавросмилуса кабан бросился в кусты, и когти самца мавросмилуса только зацепили его спину. Раненый кабан истошно завизжал, и первоначальный испуг свиней от внезапного появления хищников моментально сменился агрессией. Маврикийские кабаны начали собираться вместе. Прикасаясь боками друг к другу, они чувствуют собственную защищённость, и от этого смелеют. Фырканье и визг сменяются угрожающим грудным хрюканьем. Постепенно маврикийские кабаны объединяются в одно стадо, и это придаёт им ещё большую решимость. Пара мавросмилусов превращается из хищников в мишень для агрессии. Хищники устали: нервное напряжение истощает не меньше, чем погоня. Их бока вздымаются, звери тяжело дышат. Они могли бы атаковать ещё раз, если бы перед ними был всего лишь один кабан. Но сейчас ситуация совсем другая: полтора десятка зверей наступает на них, угрожающе демонстрируя клыки. Против такой силы даже пара хищников может не устоять – если нужно, маврикийские кабаны могут сами напасть на них, и забить острыми копытами или заколоть клыками. Мавросмилусам неведомы законы чести, и они предпочитают дрогнуть перед противником, но остаться живыми, чтобы иметь возможность наверстать упущенное завтра. Пара пятнистых кошек скрывается в подлеске. Эту ночь мавросмилусы проведут голодными. Карликовые свиньи некоторое время ведут себя беспокойно – грозно хрюкают, подбрасывают клыками лесной мусор. Но постепенно они успокаиваются, и вскоре скрываются в кустарниках. Здесь они проведут ночь.
День в тропиках наступает так же быстро, как и ночь. Затихают ночные насекомые, летучие мыши и грызуны спешат в укрытия, а дневные животные громкими голосами приветствуют начало нового дня. Незадолго до рассвета начали петь птицы, но вскоре их голоса заглушили своим криком местные обезьяны – очень мелкие и длиннохвостые маврикийские карликовые макаки. Эти существа с ярко-жёлтыми лицами, отороченными тёмной шерстью, являются потомками макак, некогда завезённых человеком. Подобно всем обезьянам, это очень шумные существа. По утрам стая маврикийских карликовых макаков рассаживается на ветках деревьев, и начинает оглушительный «концерт». Животные визжат, раскачивая ветки деревьев, прыгают по веткам и стараются быть как можно более заметными. К дружному воплю взрослых животных присоединяются пронзительные визгливые голоса маленьких детёнышей. Это «представление» может продолжаться в течение примерно получаса. Оно служит сразу нескольким важным целям: снять накопившееся за ночь напряжение, показать соперникам, что территория имеет законных хозяев, и помочь потерявшимся сородичам найти дорогу к стае. Кроме того, такой «концерт» служит ещё одной важной цели – он сплачивает стаю. Независимо от места в иерархии, каждая из обезьян, участвующих в утреннем «пении», ощущает свою принадлежность к стае. Сплочённость очень важна для выживания таких маленьких животных – на земле и среди ветвей им приходится сталкиваться с хищниками, и они могут рассчитывать лишь на собственные силы и помощь остальных членов клана.
Вдоволь накричавшись, мелкие обезьянки исчезают в листве. Они ищут себе на завтрак разных животных – мелких ящериц и насекомых. Впрочем, спелый плод – столь же желанная находка. Но, стоит только одной из обезьян найти что-то вкусное, как ей приходится выдерживать притязания на эту еду со стороны остальных членов клана, стоящих выше по иерархии. За животным, обнаружившим какое-то лакомство и не сумевшим скрыть это, сразу устремляется несколько более сильных сородичей. Обычно такие мелкие конфликты заканчиваются тем, что обезьяна либо торопливо глотает найденное, удирая от сородичей, либо это лакомство отбирает и съедает кто-нибудь из самых главных животных клана.
Другие обитатели Маврикия не столь эгоистичны по отношению к сородичам – еда буквально окружает их. Местные травоядные животные с утра спешат на водопой. В долине реки можно увидеть представителей практически всех наземных видов, населяющих остров.
Топот множества маленьких копыт и хрюканье возвещают о том, что на водопой идут карликовые маврикийские кабаны, задолго до того, как сами животные появятся из кустарников. Эти мелкие свиньи выбегают на берег реки, стадо разворачивается широким фронтом, и сразу множество морд припадает к воде. Свиньи стоят, довольно плотно прижавшись друг к другу боками, поэтому для двух молодых свиней, которые не сумели вовремя занять место у воды, водопой превратился в небольшую проблему. У этих зверей только начали расти клыки, но амбициозность, похоже, намного обогнала их рост. Мелкие свиньи огрызаются друг на друга, пытаясь протиснуться к воде. Они не прочь попробовать, как действуют их клыки на сородичей. Но, к их несчастью, животное, которое одна из молодых свиней попыталась оттолкнуть, оказалось старым самцом. Один клык у него уже давно поломан, но второй клык не менее острый, чем в молодости. Старый самец демонстрирует молодняку клыки и моментально восстанавливает порядок: оба зачинщика драки получают лёгкие тычки клыком.
Маврикийские кабаны шумно и жадно пьют воду. Они мало кого опасаются, пока их много: эти животные бесстрашны благодаря длинным клыкам. Конечно, они мелкие, но их враги тоже невелики ростом, потому определённый паритет сохраняется. У одного из молодых кабанов на спине свежий шрам – это его не смогли поймать мавросмилусы прошлой ночью.
Маврикийские карликовые кабаны приходят к воде не только для того, чтобы попить. Они также не против освежиться: напившись воды, животные заходят на мелководье и ложатся в воду. Они просто обожают купаться, особенно в жару. Крошечные свинки мутят воду, плещутся и громко хрюкают от удовольствия. От зарослей, где могут прятаться враги, их отделяет полоса речного берега, а среди камышей хищники вроде мавросмилуса не прячутся – эти кошки не любят воды, и не охотятся в реке. А речных хищников, опасных для этих свиней, на Маврикии просто нет.
Некоторые обитатели острова смотрят свысока на безмятежную жизнь маврикийских кабанов. Стадо эпигаллусов величественно шагает к воде. Они не стали пить воду рядом с маврикийскими кабанами – вокруг свиней она стала слишком мутной. Эпигаллусы выбирают для водопоя место немного выше по течению. Оглядевшись и убедившись в собственной безопасности, птицы начинают пить. Они ритмично и почти синхронно опускают клювы к воде, после чего по-куриному поднимают головы к небу. Возле взрослых эпигаллусов пьют воду птенцы. Молодняк надёжно защищён от хищников, если находится рядом с взрослыми птицами. Но не только птенцы эпигаллусов пользуются покровительством взрослых птиц этого вида.
Рядом с высокими птицами пьют чистую воду изящные и осторожные козочки дриокапреллы. Эти существа также являются потомками завезённого человеком вида домашних животных. Жизнь на острове превратила дриокапреллу в подобие мелких лесных оленей – это крошечное создание хрупкого сложения. Главный враг дриокапреллы – это всё тот же мавросмилус, а единственное спасение от него – осторожность и скорость. Будучи очень маленькими, дриокапреллы не могут взглянуть поверх кустарников, поэтому стараются держаться поближе к зорким и высоким эпигаллусам. Точно так же в далёком прошлом мелкие антилопы старались держаться поблизости от страусов и жирафов – эти высокие существа раньше замечали хищников. Эпигаллусы также следят за дриокапреллами – у этих травоядных хорошее обоняние, и они могут почувствовать запах спрятавшегося хищника. Сами же эпигаллусы могут полагаться только на своё зрение.
Дриокапреллы весьма разборчивы в корме и требовательны к воде. Они любят пить чистую воду, и не терпят, когда поблизости шумно плещутся и мутят воду маврикийские кабаны. Поэтому тонконогие козочки выбирают место для водопоя выше по течению. Пока самки пьют, самец настороженно озирается. Он предводитель стада, и на нём лежит ответственность за благополучие самок и детёнышей. Самец дриокапреллы отличается пушистым волосяным хохолком, растущим на голове. У этих животных нет рогов, и в брачный сезон самцы демонстрируют друг другу «причёски». Если необходимо, они могут драться друг с другом, нанося удары передними ногами. Но такой способ борьбы совершенно бесполезен при нападении хищника, поэтому животные всегда настороже.
Хруст ветвей кустарников возвещает о том, что к водопою движется кто-то очень крупный. Этот обитатель острова явно не скрывает своего присутствия. Услышав громкий шум, самец дриокапреллы подаёт отрывистый сигнал тревоги, и стадо мелких козочек исчезает в кустах. Эпигаллусы также услышали этот звук. Птицы вытянули шеи и начали тревожно оглядываться. Но им как раз нечего бояться: это один из сравнительно мирных обитателей острова, гигантская маврикийская черепаха-латник, движется на водопой. Массивная рептилия, закованная в тяжёлый панцирь, гораздо крупнее любого из животных, которые собрались на водопое. Даже взрослый самец эпигаллуса в несколько раз легче этого чудовища. Черепаха-латник – это не потомок гигантских черепах, живших на Маврикии до прибытия туда человека: те черепахи вымерли безвозвратно. Очевидно, предки черепахи-латника попали на Маврикий с Мадагаскара в ледниковый период. Когда потомки завезённых человеком травоядных зверей уменьшались в размерах, потомки черепах-переселенцев, наоборот, начали расти. Поскольку к моменту прибытия черепах на острове уже были хищники, рептилии заметно вооружились по сравнению с теми видами, что жили на Маврикии до человека: на ногах черепахи-латника развились толстые роговые щиты. А сама рептилия стала гораздо агрессивнее, поэтому не всякий хищник решится атаковать её.
Черепаха уверена в собственной безопасности, и ведёт себя очень бесцеремонно. Не обращая внимания на маврикийских кабанов, она залезает в воду там же, где купаются они, и совершенно равнодушно прокладывает себе дорогу прямо через стадо. Мелкие свиньи с неудовольствием уступают дорогу этой рептилии. Глава стада, самец с острыми загнутыми клыками, решается напасть на эту черепаху – он воспринимает её действия как угрозу стаду, а также использует возможность укрепить свой авторитет лидера стада. Маленькая свинья воинственно визжит и ударяет клыками по роговой пластине на ноге рептилии. Он находится в невыигрышном положении – в воде маленькой свинье очень трудно двигаться, а массивная черепаха опирается на дно всем лапами. В ответ на атаку со стороны миниатюрной свинки черепаха делает молниеносный выпад головой и щёлкает челюстями. Дёрнувшись в сторону, зверь успевает отскочить, и тяжёлые челюсти черепахи смыкаются на кончике его уха. Если бы самец опоздал на долю секунды, черепаха раздробила бы ему рёбра своими железными челюстями. Крошечная свинья пронзительно визжит, и всё стадо маврикийских кабанов, испуганное его криком, бросается на берег. Попавшийся в челюсти черепахе самец кабана отчаянно пытается вырваться, и в итоге ему это удаётся: челюсти рептилии откусывают ему только кончик уха. Черепаха-латник обладает железной хваткой, и при необходимости может постоять за себя даже перед лицом более сильного животного, но специально она свою силу не показывает: она мирное травоядное, и агрессивна лишь тогда, когда считает, что ей кто-то угрожает.
Освободившись ценой части собственного уха, самец-вожак с визгом бросается прочь, следом за стадом. Карликовые свиньи скрываются в кустах, но голос самца, полный боли и негодования, долго разносится над зарослями.
Черепаха-латник не обращает внимания на бурное выражение эмоций укушенным ею самцом маврикийского кабана. Как и все черепахи, она слышит довольно плохо. Кроме того, ей совершенно безразличны голоса других животных. Этой черепахе уже более 80 лет – она давно пережила тот возраст, в котором ей могли угрожать какие-то местные животные. Теперь гигантская рептилия имеет право наслаждаться жизнью. Черепаха охотно купается в тёплой воде на излучине реки. Мелкие креветки копошатся на коже черепахи, объедая отмирающие частицы кожи. Сама черепаха также желает подкрепиться. Она опускает голову в воду, выдёргивает пучки водяных растений, и глотает их, почти не пережёвывая. Пока черепаха кормится, она взмучивает воду. От черепахи вниз по течению тянется коричневатая полоса ила. В ней мелькают тёмные спины рыб. Им ничего не угрожает рядом с огромной рептилией – черепаха при всём желании не смогла бы поймать в воде проворную рыбу. Зато рядом с ней рыбы могут отыскать мелкую живность во взмученной воде. Черепаха, выдёргивая растения, пугает молодь креветок и личинок насекомых, которые прячутся в подводной растительности, и эти животные тут же становятся жертвой рыб.
Большинство рыб, плавающих около черепахи-латника, принадлежит к многочисленному местному виду, который является потомком некогда завезённых на остров гурами. Эти рыбы сохранили способность к воздушному дыханию, поэтому они могут смело кормиться даже в самой мутной и грязной воде. Время от времени рыбы всплывают подышать, заглатывая воздух с характерным щёлкающим звуком. Такая особенность позволяет рыбам выживать в очень неблагоприятных условиях, но за это удобство приходится платить: рыба становится уязвимой для некоторых местных хищников.
За черепахой, купающейся на мелководье, внимательно наблюдает птица, спрятавшаяся среди ветвей одного дерева. Точнее сказать, на Земле эпохи неоцена вряд ли найдётся птица, способная одолеть эту огромную черепаху. Её больше всего интересуют рыбы, снующие возле боков рептилии. И в один момент, когда черепаха вытягивает из воды очередную порцию стеблей водяных растений, над водой быстро пролетает птица. Слышится короткий всплеск, длинные лапы на мгновение погружаются в воду, выхватывают одну рыбу и выбрасывают её на берег. Рыба бьётся на берегу, пытаясь вернуться в родную стихию. Но ей не суждено это сделать: удачливая птица садится рядом и одним укусом крючковатого клюва с хрустом дробит ей голову. Широкими крыльями, крупным размером и приёмами рыбной ловли эта птица похожа на орланов, которые не дожили до эпохи неоцена. Однако подвижный клюв и лапы, на которых два пальца обращены вперёд и два назад, указывают на то, что эта птица – попугай. Тем более, орлы никогда не бывают зелёного цвета, а у этой птицы зелёное оперение и красная «борода» под чёрным крючковатым клювом. Маврикийский попугай-рыболов не встречается больше нигде в мире, и даже на этом острове у него есть лишь один родственник, который питается крабами на морском побережье. Птица отличается ещё некоторыми примечательными чертами: бока головы у неё лишены перьев, а лапы относительно длинные.
Когда прекратились последние судороги пойманной рыбы, попугай-рыболов взял добычу одной лапой и аккуратно поднёс к клюву. Голая кожа на голове птицы выполняет гигиеническую функцию – птица питается преимущественно рыбой, и не пачкает оперение слизью и кровью. Отрывая острым клювом куски добычи, попугай поедает рыбу вместе с костями. Время от времени птица бросает настороженный взгляд на черепаху-латника, которая ворочается неподалёку на мелководье. У птицы есть основание опасаться этого великана, хотя черепаха, естественно, не смогла бы догнать этого попугая. Запах свежей рыбы, очевидно, привлекателен для черепахи – лёгкий ветерок дует по направлению к ней, и животное часто поглядывает в сторону попугая. При возможности эта рептилия поедает пищу животного происхождения, и, похоже, она рассчитывает на часть обеда попугая-рыболова. Когда попугай увидел, что черепаха-латник развернулась в его сторону и поползла на берег, он торопливо проглотил последние кусочки рыбы и бросил остатки на песок. После его трапезы от довольно крупной рыбы остался лишь малосъедобный хвост с обрывками плавников. Кажется, что попугай наелся до отвала, но это не так: у этого попугая в речном берегу выкопана нора, в которой сидит пара голодных птенцов. Значительная часть добычи предназначена для них, и попугай не раз вернётся на берег реки за рыбой, прежде чем ему удастся хорошо поесть самому.
Оставшийся на берегу рыбий хвост источает запах, который совершенно неотразим с точки зрения черепахи-латника. Гигантская рептилия выползает на берег, переступая массивными лапами. Она плохо видит, но её обоняние подсказывает, где искать остатки рыбы. Поводив головой из стороны в сторону, черепаха определяет, где лежит рыбий хвост, подбирает его, и глотает целиком. Определив по запаху, что больше ничего вкусного не осталось, черепаха медленно удаляется в заросли. А на ветку дерева над рекой снова садится попугай-рыболов.
Если одним животным удалось поесть, то другие мучаются от голода. Пара мавросмилусов переживает не лучшие времена. Из-за вечерней неудачи в охоте они не ели как следует уже около суток. Хищникам приходится заглушать голодную резь в желудке совершенно случайной добычей – ящерицами и даже насекомыми. Кошки голодны: они невелики по размеру, и наесться впрок просто не могут. Пара кошек вышла на охоту днём, когда они обычно отдыхали после утренней охоты. Звери ищут еду, и готовы напасть на любых животных подходящего размера.
Похоже, удача улыбается мавросмилусам: среди кустарника они видят желанную добычу – там пасутся крошечные дриокапреллы, вкусная, но очень быстроногая и осторожная добыча. Их легче одолеть, чем вооружённого клыками маврикийского кабана, но придётся быть предельно осторожным.
Ещё одно обстоятельство благоприятно для мавросмилусов: рядом с пугливыми копытными кормится молодая черепаха-латник. Она намного мельче того гиганта, который помешал маврикийским кабанам купаться, но столь же хорошо защищена от врагов. Эта рептилия совершенно не заботится о том, что слишком громкие звуки могут выдать её местонахождение – она достаточно защищена, чтобы к ней не подступился даже опытный мавросмилус. Поэтому черепаха бродит среди кустарника, с шумом разгребая листовую подстилку, и громко топая столбовидными ногами. Дриокапреллы нервничают, когда флегматичная рептилия подходит к ним слишком близко, и отходят в сторону.
За шумом, который производит эта рептилия, дриокапреллы не замечают, что за ними уже началась охота. Шаги мавросмилусов, и так почти неслышные, оказываются заглушёнными топаньем черепахи и шорохом листьев под её ногами. Поэтому дриокапреллы не проявляют признаков беспокойства. Эти травоядные заняты завтраком, который плавно перейдёт в обед – жвачные животные вынуждены проводить много времени за едой. Они не могут позволить себе спать большую часть суток, как мавросмилусы. Впрочем, одна пара мавросмилусов тоже не спит. Хищники разделились: самец обходит стадо, чтобы встретить на тропе животных, которых самка вспугнёт и погонит на него.
Пятнистое тело самки мавросмилуса сжалось в комок, а затем распрямилось, словно отпущенная пружина. Кошка с лёгкостью совершила четырёхметровый прыжок в сторону дриокапрелл. Она могла бы легко добыть крупного самца этого травоядного, но не достала до него буквально на волосок: самец отпрыгнул в сторону, и лапы кошки взрыли опавшую листву вместо того, чтобы вонзиться в его бок.
Словно волны от брошенного в воду камня, дриокапреллы одновременно бросились в разные стороны от хищника. Самец, выскочивший им навстречу, также не сумел поймать ни одного животного – его коготь лишь царапнул копыто одной из миниатюрных козочек.
Дриокапреллы быстро скрылись в кустах, оставив мавросмилусов без добычи. Кошки, тяжело дыша, встретились на поляне, где ещё несколько минут назад было множество животных. Мавросмилусы слышат тревожные голоса дриокапрелл среди кустов, но даже не пытаются преследовать их – это просто бесполезно. Эти козочки проворно бегают среди кустарников, и догнать их для уставших кошек – пустая затея.
События последних нескольких минут не произвели совершенно никакого впечатления на другое живое существо, бывшее свидетелем нападения и неудачи хищников. Черепаха-латник остаётся на месте и по-прежнему кормится листьями. Она осталась здесь единственным существом, на которое могут обратить внимание мавросмилусы. Когда кошки подходят к флегматично кормящейся рептилии, черепаха обращает на них внимание.
Похоже, голод толкает мавросмилусов на нападение на это животное. Раньше эти кошки вряд ли обращали внимание на таких крупных черепах, и просто не знают, смогут ли они справиться с этим животным. Самец мавросмилуса приближается к черепахе-латнику в открытую, оскалив зубы. В ответ рептилия втягивает шею под панцирь, широко разевает рот и шипит, с силой выдыхая воздух. Самец мавросмилуса пытается ударить её лапой по голове, но черепаха втягивает голову ещё глубже, и закрывает её роговыми щитами, сдвинув передние лапы. Мавросмилус обнюхал черепаху, и несколько раз попытался царапнуть её когтями. Но пробить толстую роговую броню рептилии ему вряд ли удастся – когти мавросмилуса, прекрасно разрывающие мягкую кожу, просто сломаются об роговые щиты рептилии
Пока самец пытается атаковать черепаху спереди, самка заходит с хвоста рептилии. Похоже, ей есть, где применить свои зубы – она кусает черепаху в хвост. Но в ответ рептилия выбрызгивает на траву струю зловонной мускусной жидкости. В воздухе тут же распространяется острая вонь, и самка мавросмилуса отступает. У неё слишком чувствительное обоняние, и хищник несколько раз чихает. Хищники отступают, а затем вовсе уходят. Когда мавросмилусы скрылись в кустах, черепаха высунулась из панциря, и продолжила кормиться. Мавросмилусы вряд ли поймут, что надолго испортили себе охоту: запах черепашьего мускуса – это сигнал тревоги для всех травоядных, живущих по соседству.
Мавросмилусы выходят на речной берег. Обычно они стараются не показываться на открытых местах, но сейчас звери ищут еду везде, где могут. Когда животные стоят на обрывистом речном берегу, они слышат хриплые голоса, раздающиеся из-под земли. В речном обрыве выкопана глубокая нора, в которой гнездятся попугаи-рыболовы. В норе сидят два птенца, которые начали оперяться, и самка – самец в это время добывает рыбу на речных мелководьях.
Мавросмилусы нечасто охотятся на «нестандарнтую» добычу, но сейчас у них нет выбора. Кошки съезжают на лапах по обрывистому речному берегу, и вдвоём подкрадываются к норе. Похоже, что птицы в гнезде услышали их приближение: голоса птенцов мгновенно затихли. Мавросмилусы приближаются к норе, и самка осторожно заглядывает в отверстие. В ту же секунду прямо перед её носом щёлкает толстый чёрный клюв самки попугая-рыболова. Если бы она сидела на несколько сантиметров ближе, самка мавросмилуса могла бы лишиться глаза или получить серьёзное повреждение носа. От неожиданности самка мавросмилуса дёрнулась, песок посыпался у неё из-под лап, и она съехала к самой воде. Самец мавросмилуса решил действовать иначе – он подобрался к норе сбоку, просунул в неё лапу и быстро взмахнул выпущенными когтями, надеясь зацепить кого-нибудь из обитателей норы. Самка мавросмилуса тоже успела забраться по обрыву, и теперь их уже двое против одной птицы. Мавросмилусы почти добились успеха – самка попугая-рыболова отступила в глубину норы, прикрывая собой птенцов. Она в отчаянном положении – самец мавросмилуса уже просунул в нору лапу, и пытается зацепить птицу когтями. И тогда над рекой разнёсся отчаянный голос самки попугая-рыболова. Он не остался без ответа – самец уже спешит ей на помощь. Его приближение первой заметила самка мавросмилуса: самец оказался слишком занят нападением на гнездо. Когда крупный попугай закружился над хищниками, самка мавросмилуса начала следить за ним, уже не пытаясь чем-либо помогать самцу. Самец попугая-рыболова опустился на обрыв, и угрожающе зашипел на хищника. Когда самка мавросмилуса сделала движение лапой в его сторону, она вновь съехала к воде. Попугай решительно атаковал её, щёлкая клювом. У птицы есть два преимущества: попугай не боится воды и умеет летать. Он начал теснить самку мавросмилуса подальше от гнезда – прямо в реку. В ответ на выпады самки мавросмилуса попугай-рыболов шипел и пытался ухватить её клювом.
Услышав голос гнездового партнёра, самка попугая-рыболова осмелела, и начала более активно теснить самца мавросмилуса. Ей удалось даже схватить клювом коготь хищника, и откусить его кончик. Самец мавросмилуса дёрнулся от боли, и самка попугая отвоевала у него несколько сантиметров пространства норы. В ответ на каждый выпад хищника она делала удар клювом, и вскоре оттеснила хищника почти к самому входу. Мавросмилус попытался контратаковать птицу, но его бок пронзила острая боль – самец попугая-рыболова вцепился в него клювом. Злобно зашипев на птиц, самец мавросмилуса отступил.
Самка попугая-рыболова почти не пострадала от атаки хищников – у неё лишь осталась царапина от одного когтя мавросмилуса на клюве. Но по мере стирания и роста рогового покрова она вскоре исчезнет. Самец и самка обмениваются приветствиями, нежно соприкасаясь клювами, а затем самец начинает кормит голодных и изрядно притихших птенцов.
В полдень солнце находится почти в зените. Зверям жарко, и они пережидают это время в укрытиях. Дриокапреллы отдыхают в густой тени одного из кустарников. Хотя сочные светло-зелёные листья растения свисают прямо над головами этих миниатюрных зверей, они не едят его: кустарник принадлежит к семейству молочайных, и все его части содержат едкий ядовитый сок. Но зато в густой тени этого растения можно отдохнуть. Дриокапреллы не боятся хищников – они тоже отдыхают, и вряд ли будут охотиться. Поэтому козочки просто ложатся в тени, вытянув ноги, и засыпают. Когда назойливая муха присаживается на ухо одной дриокапреллы, животное непроизвольно дёргает ухом, сгоняя насекомое, но не прерывает сон. И всё же есть обстоятельство, которое может прервать полуденный отдых дриокапрелл. Млекопитающие не любят жаркую погоду, зато птицы и рептилии благоденствуют в это время. Огромная черепаха-латник хорошо разогрелась на солнце, и её аппетит заметно активизировался. Эта рептилия нашла куст, под которым дриокапреллы устроились на отдых. Черепаха начинает поедать кустарник, дёргая и обкусывая ветки. Едкий белый сок от разжёванных листьев течёт по её челюстям и шее. Но черепаха совершенно нечувствительна к его действию, хотя на коже и слизистых оболочках млекопитающих серьёзные ожоги.
Потревоженные производимым ею шумом дриокапреллы вскакивают на ноги и начинают тревожно оглядываться. Они понимают, что черепаха не сможет напасть на них, и просто устраиваются на отдых под соседними кустами. Черепаха-латник не обращает на них внимания – её жизненные интересы почти не пересекаются с потребностями дриокапрелл. Эта рептилия живёт очень долго, а благодаря медленному обмену веществ и эктотермности требует ежедневно совсем немного корма. По этим причинам биомасса черепах на Маврикии относительно велика: больше, чем у млекопитающих, занимающих близкую экологическую нишу. Большинство троп среди кустов протоптано ими.
Черепаха-латник поедает кустарник и медленно передвигается вокруг него, переступая массивными ногами. Она совсем не обращает внимания на отдыхающих по соседству дриокапрелл, но зато козлята дриокапреллы выбирают рептилию местом для игр. Они запрыгивают на её панцирь, ловко карабкаясь с помощью острых копыт. Козлята играют на панцире огромной черепахи в «царя горы»: они стараются столкнуть друг друга с панциря черепахи, стукаясь безрогими лбами и толкаясь боками. Побеждённые козлята снова пытаются запрыгнуть на панцирь черепахи, карабкаясь по гладким щиткам. Рептилия не обращает на них внимания – они слишком маленькие, чтобы доставлять ей беспокойство. На панцирь этой черепахи-латника много раз садились птицы, и черепаха привыкла к их присутствию. Поэтому она равнодушно сносит проказы детёнышей дриокапреллы. Но, когда черепаха наелась и пошла прочь от кустарника, козлята один за другим спрыгнули с неё, и направились к родителям.
Возле реки кусты разрастаются особенно густо, и в них можно найти укромные места. Мавросмилусы спрятались в кустах, и отдыхают после целой череды неудач. Самец вылизывает откушенный самкой попугая-рыболова коготь, а самка спит, вытянувшись во всю длину. Животные голодны, но пока не пытаются охотиться – усталый охотник обречён на неудачу. Они спят в течение нескольких часов, и просыпаются уже после полудня, ближе к вечеру. Отдохнув, кошки готовятся к охоте: они потягиваются и точат когти об ствол низкорослого дерева. Животные решают устроить новую засаду возле реки – обычно здесь есть, чем поживиться. Берег реки обрывистый, и удобное для спуска к воде место только одно – многие поколения разных животных, посещая водопой, протоптали узкую тропинку к воде. Она начинается среди кустарников, где легко может спрятаться мавросмилус. Две кошки занимают позиции для охоты: самка прячется у тропы под обрывом, а самец – в кустах.
Хищникам приходится ждать совсем недолго: крупные куриные птицы эпигаллусы направляются на водопой целым стадом. Когда птицы начали спускаться к воде, самка обнаружила себя: она демонстративно рявкнула, и несколько птиц бросились в сторону. Глуповатые птицы испуганы присутствием хищника, но в действительности со стороны самки мавросмилуса им ничего не угрожает. Она нападает на них демонстративно – производит много шума и ведёт себя нарочито неосторожно. Всё внимание птиц переключается на неё, и птицы, пользуясь численным превосходством, сами атакуют хищника. Доминирующий в стаде самец эпигаллуса выходит вперёд, и демонстрирует хищнику готовность к защите: птица топает ногами, разбрасывает ими землю, хлопает крыльями и делает выпады в сторону хищника. Уверенные в собственной безопасности, взрослые птицы начинают наступать на самку мавросмилуса, тесня её дальше от тропы. Она уже отступила от них на речной обрыв, прямо перед ней находится злобный самец эпигаллуса, а за ним теснятся взрослые самки. Земля осыпается под ногами кошки и птиц, и они всё дальше отходят на склон. Молодняк стада эпигаллусов надёжно закрыт от самки мавросмилуса взрослыми птицами – она не смогла бы напасть на птенцов, не встретив сопротивление взрослых птиц. Зато перед самцом нет таких препятствий. Длинный прыжок из засады – и одна молодая птица бьётся под его когтями. Самец резко погружает клыки в основание шеи жертвы и песок окрашивается алой кровью птицы. Испуганные внезапным нападением самца мавросмилуса, эпигаллусы впадают в панику и разбегаются. Слаженная групповая охота мавросмилусов принесла свои плоды – один птенец убит, и кошки обеспечены кормом на два дня.
Огромные птицы убегают, сторонясь оскалившегося на них самца, который вцепился передними лапами в убитого эпигаллуса. Когда стадо нелетающих птиц скрылось в кустарнике, появилась самка мавросмилуса. Она обнюхала убитую птицу, и потёрлась об горло самца. Кошки предпочитают обедать в безопасном месте, поэтому они обычно прячут добычу на дереве, и сами забираются на него. Мавросмилус удивительно силён – у кошки хватает сил в одиночку волочь добычу, которая весит вдвое больше хищника, несколько десятков метров. Дотащив убитого эпигаллуса до дерева, самец мавросмилуса затаскивает добычу на дерево. Пара хищников начинает жадно поедать законную добычу, и вниз летят лишь перья. В сущности, произошло обычное в эпоху человека явление – кошка украла цыплёнка. Но в неоцене на Маврикии оно приобрело пугающий облик.
Мир древесных крон – это совершенно особая среда обитания, недоступная наземным животным. Здесь обитают те, кт умеет карабкаться и прыгать по веткам, или те, кто умеет летать. Черепаха-латник, дриокапрелла, маврикийский кабан и эпигаллус не смогут забраться на деревья. И мавросмилусы наслаждаются покоем. Обе кошки лежат на широких ветвях дерева, свободно свесив лапы, и дремлют. Кошки сыты и отдыхают вполне заслуженно. В развилке ветвей неподалёку от них висит полуобглоданная туша молодого эпигаллуса. Мавросмилусы затащили её на дерево и наелись до отвала. Пока на добыче мавросмилусов остаются съедобные части, кошки останутся здесь, и будут кормиться мясом эпигаллуса. Они должны восстановить силы, чтобы вновь успешно охотиться. Однако им всё равно придётся отстаивать право на добычу, поскольку обитатели деревьев также рассчитывают поживиться их добычей.
Полусъеденная туша молодого эпигаллуса привлекает не только сотни мух, вьющихся над ней. На костях ещё осталось достаточно мяса, чтобы соблазнить некоторых непрошенных гостей. В кроне дерева появляются животные, привлечённые запахом добычи мавросмилусов. Они похожи на крыс, но их морды гораздо короче и шире, а сами животные размером с кошку. Это лемуровые крысы, потомки завезённых людьми чёрных крыс. Пятнистые шкурки делают их плохо заметными в тени деревьев, а длинные хвосты помогают сохранять равновесие. Лемуровые крысы лазают по деревьям не хуже обезьян, и отличаются хищническими наклонностями.
Запах свежего мяса эпигаллуса действует на этих грызунов неотразимо, и лемуровые крысы решаются ограбить хищников. Мавросмилусы спят, а в это время лемуровые крысы треплют их добычу. Возле туши эпигаллуса собралось около десятка этих грызунов. Они образуют целый клан, и связаны отдалённым родством. Лемуровые крысы гложут сильными жёлтыми резцами мясо эпигаллуса, и даже тонкие кости похрустывают у них на резцах. В конце концов, один из мохнатых грабителей делает неосторожное движение, и останки эпигаллуса падают на землю. Лемуровые крысы, цепляясь когтями за кору, устремляются вслед за упавшей едой.
От звука упавшей туши самец мавросмилуса проснулся. Щурясь, он огляделся, и не сразу понял, что законная добыча похищена. Запах подсказал ему, что туша эпигаллуса лежит на земле. Потянувшись, самец мавросмилуса начал осторожно слезать со ствола на землю. И уже на полпути вниз он понял, что добыча перестала принадлежать только ему и его самке. Острый мускусный запах подсказал самцу мавросмилуса, что его добычей кормятся лемуровые крысы. Хищнику не приходилось встречаться с ними близко, хотя мавросмилус не один и не два раза в день наблюдал, как эти проворные существа лазают где-то в ветвях деревьев. Спрыгнув на землю, самец мавросмилуса направился к остаткам добычи с намерением снова утащить их на дерево. Но большинство едоков без него решило, что добыча должна остаться на земле: лемуровые крысы повернулись к хищнику, и оскалили острые резцы. Мавросмилус рявкнул, надеясь отпугнуть их, но в ответ лемуровые крысы зашипели, словно змеи, и несколько животных сделали угрожающие выпады в сторону самца мавросмилуса. Хоть он и хищник, но, оказавшись в одиночку против целой группы агрессивно настроенных грызунов, решает отступить. Мавросмилус забирается на дерево, и пара хищников удаляется. Зато их добыча остаётся за лемуровыми крысами, и они уже безбоязненно поедают её. На земле эти древесные животные держатся более настороженно, оглядываясь по сторонам. Им не нравятся шорохи в кустах, и лемуровые крысы торопятся съесть всё, что могут.
В клане этих животных царит жёсткая иерархия: самец, возглавляющий группу, регулярно показывает своё превосходство, огрызаясь на подчинённых особей. Он отбирает у них самые лучшие куски, но ест неторопливо и даже с достоинством. В то же самое время низшие в иерархии особи готовы сражаться друг с другом за жилы и кости с ног птичьей туши.
Делёжка добычи заканчивается так же быстро, как начинается: лемуровым крысам приходится ретироваться, когда из кустов выползает взрослая черепаха-латник. Эти рептилии охотно поедают мёртвых животных, и служат неким подобием грифов и гиен на Маврикии. Рептилия направляется прямо к полусъеденным останкам птицы, ведомая обонянием. Ей всё равно, кто сейчас находится рядом с пищей, которую она нашла – черепахе такого размера не страшны другие обитатели острова. Лемуровые крысы испуганы появлением такого колосса: они запрыгивают на деревья, и опасливо наблюдают за огромной черепахой со стволов. Черепаха, напротив, совсем не интересуется этими грызунами: она с удовольствием грызёт крепкими челюстями кости и хрящи птицы. Главный самец клана лемуровых крыс пытается лишний раз показать подчинённым своё превосходство, и пробует отогнать черепаху от пищи. Он спрыгивает со ствола, забирается на останки эпигаллуса и скалится на черепаху. В ответ рептилия шипит и делает выпад головой в направлении грызуна. Челюсти клацают прямо перед головой самца лемуровой крысы – если бы он не отскочил, черепаха, возможно, съела бы и его самого. Оспаривать права на пищу у такой рептилии не только бесполезно, но даже опасно, и грызун отступает. Увидев, что предводитель клана начал карабкаться на дерево, подчинённые особи тоже полезли в крону дерева. Эта еда оказалась вкусной, но стала недоступной для них. А черепаха продолжит кормиться почти до заката, и после её пиршества от туши эпигаллуса останутся только клочья кожи с перьями, которые черепаха просто не умеет переваривать.
Хищнику нужно потрудиться, чтобы добыть себе обед, зато вегетарианцам природа Маврикия всегда предоставляет широкий выбор кормов. В тёплом и влажном климате тропический лес процветает и обеспечивает пищей разных животных, даже очень специализированных. На острове круглый год цветут и плодоносят разные виды растений. Растительный покров на Маврикии такой густой, что по ветвям деревьев и кустарников какой-нибудь мелкий грызун может пробежать вдоль или поперёк острова, не спускаясь на землю. Многие деревья на острове плодоносят круглый год, и часто на одном и том же дереве одновременно есть и цветки, и плоды. Лемуровые крысы – не исключительные хищники. Они едят орехи и маслянистые твёрдые семена пальм столь же охотно, как мясо. Благодаря своей всеядности лемуровые крысы никогда не останутся голодными. А вот некоторым их родственникам приходится изрядно потрудиться, чтобы обеспечить себе дневной рацион.
Целая стая мелких зверьков движется в кронах деревьев. Они невелики ростом – всего лишь с мышь. Зато эти зверьки с ловкостью прыгают по веткам. Их шкурки жёлтого цвета с продольными чёрными полосками, а мордочки сильно вытянуты. Это близкие родственники лемуровых крыс, медовые крысы-крошки. Они происходят от тех же чёрных крыс, завезённых некогда человеком, но приспособленные к совершенно другой пище. Слабые длинные челюсти этих грызунов не могут разгрызть орехи и тем более кости, зато очень подходят для того, чтобы глубоко влезать в цветки и вылизывать из них нектар. А для того, чтобы улучшить способность прыгать с ветки на ветку, у медовых крыс-крошек появилась интересная особенность – по бокам их тела растёт бахрома из длинной чёрной шерсти, торчащей в стороны. Во время прыжка она работает как парашют, позволяя маленькому грызуну преодолевать по воздуху большое расстояние относительно собственных размеров.
Эти грызуны постоянно кочуют по лесу и ищут цветущие деревья. В связи с таким кочующим образом жизни у них развилась интересная особенность размножения. Обычно крысята рождаются голыми и беспомощными, зато их очень много. У этих грызунов плодовитость снижена – рождается всего несколько детёнышей, но у них от рождения цепкие лапки. Едва родившись, они сразу вцепляются в шерсть на животе матери. А более взрослые детёныши перелезают на материнскую спину. На спинах некоторых самок в стае медовых крыс-крошек сидят такие детёныши, обвившие своим хвостом хвост самки. Медовые крысы-крошки активны целый день – обычно в цветах деревьев мало нектара, и, чтобы насытиться, надо посетить много цветков. А во время странствий по пологу леса возможны самые неприятные встречи. Мелкие грызуны не могут противопоставить хищнику грубую силу, и выживают лишь благодаря скорости и способностям прыгать.
Лемуровая крыса, даже одинокая – весьма неприятная встреча для мелких грызунов: этому пятнистому хищнику ничего не стоит перекусить позвоночник медовой крысы-крошки одним укусом. Поэтому мелкие грызуны, заметив сидящего на ветке крупного родственника, начинают искать путь к отступлению. А когда рядом с этой лемуровой крысой появляется ещё несколько сородичей, медовые крысы-крошки начинают беспорядочно отступать, выбирая для этого более тонкие и гибкие ветки, где их не достанут лемуровые крысы.
Этим лемуровым крысам при разделе добычи мавросмилусов достались только малосъедобные жилистые ноги птицы, они голодны и готовы атаковать любое мелкое существо. Заметив мелких грызунов на ветвях, лемуровые крысы не упускают случая поохотиться на них. Лемуровые крысы достаточно велики для того, чтобы лазить по тонким веткам, и они стараются предугадать, куда полезут медовые крысы-крошки, чтобы встретить их на более толстой ветке. Одна из крыс выступает в роли загонщика, пугая мелких грызунов, а ещё несколько животных карабкаются по стволу дерева, не упуская из виду скачущих с ветки на ветку медовых крыс-крошек. Крыса-загонщик видит, куда бегут её сородичи, и старается своими прыжками пугать медовых крыс-крошек в их сторону.
Медовые крысы-крошки спасаются от плотоядных родственников, пользуясь своими акробатическими способностями. Но они не замечают, что их гонят прямо в ловушку. Они лишь видят ветку, торчащую на достаточно большом расстоянии от остальных, и дружно прыгают на неё. Лемуровой крысе не преодолеть такого расстояния, поэтому медовые крысы-крошки чувствуют себя в безопасности. Но они всё же допустили ошибку – они следили лишь за одной крысой, и не обращали внимания на остальных. И теперь им, очевидно, придётся расплатиться за свой просчёт: со стороны ствола к ним приближается сразу несколько лемуровых крыс. Впрочем, в природе не всё бывает так жестоко и однозначно…
Между деревьев порхают крупные бабочки, и изредка пролетают мелкие птицы. Это обычное явление. Но иногда природа устраивает совершенно экстравагантное зрелище – стаю летящих крыс. Медовые крысы-крошки целой стаей спасаются от лемуровой крысы: они одновременно делают длинный планирующий прыжок из кроны дерева, и в воздухе сразу появляется множество летящих в разные стороны зверьков. В полёте медовые крысы-крошки раскидывают лапки в стороны, и расправляют оторочку из длинных жёстких волосков, растущую по бокам тела. Восходящие потоки воздуха и свежий ветер с моря переносят этих грызунов на большое расстояние, делая их совершенно недосягаемыми для лемуровых крыс. Хищникам придётся искать менее проворную добычу.
Преодолев большое расстояние между деревьями, медовые крысы-крошки снова объединяются в стаю. Каждый грызун просто стремится туда, откуда слышно больше голосов сородичей. Медовые крысы-крошки собираются в кроне одного из деревьев – ананасового дерева, местного дерева из семейства сложноцветных. Это растение цветёт круглый год, а его соцветия выделяют достаточное количество нектара, чтобы маленькие животные могли регулярно посещать их.
Медовые крысы-крошки питаются на многих видах растений. В процессе эволюции они приспособились вылизывать нектар из цветков различной формы. А если цветок устроен так, что грызун не может дотянуться языком до нектара, меловая крыса-крошка просто «взламывает» его – своими слабыми резцами она прокусывает лепестки у основания, и лижет нектар через отверстие. Чтобы не допустить такого же «взлома», не приносящего пользы растению, ананасовое дерево не развивает особенно изощрённых систем защиты от «чужих» опылителей. Наоборот, на его соцветиях с одинаковым успехом кормятся разные бабочки, жуки, и… медовые крысы-крошки. Эти мелкие грызуны легко достают нектар из соцветий ананасового дерева, составленных из коротких трубчатых цветков.
Соцветия большинства сложноцветных имеют узнаваемую форму – они похожи на один большой «цветок», образованный множеством маленьких цветков, сидящих на плоском широком цветоложе. У ананасового дерева соцветие похоже на бархатистый чёрный шар с золотисто-жёлтыми вкраплениями тычинок. Оно представляет собой сильно утолщённую и «вывернутую» корзинку с мясистым основанием. «Лепестки» (язычковые цветки), характерные для многих сложноцветных, у ананасового дерева редуцированы до тонких нитевидных образований, которые быстро засыхают и отваливаются. Краевые листочки соцветия плотные и кожистые. Медовые крысы-крошки удобно усаживаются на них, когда кормятся нектаром. Они переносят пыльцу на горле и животе, пачкаясь в ней, когда дотягиваются до верхних цветков.
На ананасовом дереве одновременно находятся соцветия разной степени развития: от зеленоватых, только начавших формироваться, до уже зрелых, размером с небольшое яблоко. Со зрелого соцветия сваливаются все цветки, оставляя на поверхности корзинки характерный рисунок, напоминающий поверхность ананаса. Семена этого растения погружены в мякоть цветоложа, которая после отцветания становится рыхлой и сладкой. Так соцветие превращается в соплодие. Поверхность соплодия становится оранжевой и заметной издалека. Соплодиями ананасового дерева питаются самые разнообразные животные, обитающие в кронах деревьев.
Голоса в листве предупреждают мелких обитателей полога леса о том, что маврикийские карликовые макаки находятся где-то неподалёку. Эти мелкие приматы всеядны, но они не конкурируют с лемуровыми крысами. Маврикийские карликовые макаки поедают преимущественно плоды разных растений, мелких насекомых и птенцов разных птиц. Они не нападают на крупную дичь, и не воруют остатков чужой добычи, как их соседи, лемуровые крысы.
Когда стая мелких обезьян с ярко-жёлтыми лицами рассыпается по кроне ананасового дерева, это означает, что спокойная жизнь медовых крыс-крошек закончилась. Эти приматы не могут питаться нектаром, но просто мешают крошечным грызунам есть – из озорства обезьяны могут встряхнуть ветку, по которой бежит грызун, или просто ткнуть в медовую крысу-крошку веткой. Поэтому грызуны собираются в стаю, и покидают крону ананасового дерева. Несколько планирующих прыжков при попутном ветре – и медовые крысы-крошки уже далеко от дерева. А обезьянки начинают шумно кормиться на ананасовом дереве. Они, кажется, выбирают соплодия ананасового дерева не по внешнему виду, а попробовав. Если сорванное соплодие оказалось не таким спелым, как хотелось, обезьяна просто кидает его вниз, и тянется за следующим. Во время кормления маврикийские карликовые макаки сильно шумят – взрослые животные дерутся из-за корма, детёныши требуют от матерей свою долю корма. Шум слышится не только на дереве, но и на земле: под ананасовым деревом мелькают полосатые спины. Шум, который производят обезьяны, очень привлекает маврикийских кабанов. Эти крошечные свиньи ищут стаи кормящихся обезьян, и пасутся под деревьями, где сидят эти приматы. По опыту зная о расточительности этих обезьян, свиньи вполне резонно рассчитывают на хорошую кормёжку. Они одинаково жадно поедают как огрызки спелых плодов, так и совсем незрелые соплодия. Изредка то одна, то другая свинья взвизгивает – выброшенный обезьянами огрызок попадает ей по спине. Но это мелкое недоразумение не убавляет им аппетита.
Маврикийские макаки не остаются подолгу на одном и том же дереве. Собрав все более-менее спелые соплодия на ананасовом дереве, они движутся дальше. Стая этих обезьян занимает в лесу определённую территорию, и придерживается её границ. Благодаря цепким конечностям и маленькому весу маврикийские карликовые макаки ловко передвигаются по самым тонким веткам. А лианы, тянущиеся с дерева на дерево, служат им настоящими мостами, связывая воедино территорию обезьян.
У мелких животных много врагов, и главная защита маврикийских карликовых макаков состоит в слаженной групповой обороне. Стая обезьян, действуя как единое живое существо, может обратить в бегство даже мавросмилуса – самого крупного местного хищника. Хотя обычно мавросмилус не охотится специально на этих мелких и проворных обезьян, встреча с ним может быть опасной – одним ударом лапы мавросмилус может легко убить взрослого самца. При случае этот хищник нападает на старых и больных обезьян. Поэтому, когда маврикийские карликовые макаки натыкаются на мавросмилусов, мирно отдыхающих на ветвях, они не упускают возможности лишний раз продемонстрировать этим кошкам свою силу и единство. Хорошая демонстрация силы обезопасит жизнь обезьян – кошки будут больше опасаться их. Карликовые обезьяны окружают саблезубых кошачьих, и самцы выступают вперёд. Они начинают угрожающие демонстрации – лица обезьян наливаются кровью и становятся тёмно-жёлтыми. Обезьяны раскачиваются на ветках, усиливая впечатление от своей обороны. Кажется, среди ветвей прыгает в несколько раз больше обезьян, чем есть на самом деле. Самцы широко раскрывают рты, демонстрируют внушительные белые клыки, и громко кричат. Самки выглядят не столь устрашающе, но они тоже трясут ветви деревьев и кричат. Всё стадо охвачено единым порывом – напугать хищников и прогнать их. В общем хоре голосов звучат даже тонкие голоса детёнышей. Самки с детёнышами держатся подальше от хищников, но детёныши получают важный жизненный урок – они запоминают, как выглядит враг, и как его можно прогнать.
Самка мавросмилуса пытается отогнать назойливых животных: она прыгает на соседнюю ветку, рычит и скалит клыки. Когда хищник совершил прыжок, обезьяны разбежались с ближайших веток и удвоили усилия, демонстрируя свою храбрость. Когда самка мавросмилуса сделала несколько шагов по ветке в сторону ближайших обезьян, в неё полетело несколько плодов и сухая ветка. Этого оказалось достаточно для того, чтобы хищник отступил на несколько шагов, и прижался к стволу дерева.
На шум, который подняли обезьяны, слетаются разные местные птицы. Заметив мавросмилусов, сидящих на ветвях, птицы присоединяются к кричащим обезьянам. Это поведение животных очень похоже на реакцию мелких певчих птиц на сову. Крики разных птиц и обезьян сливаются в оглушительную какофонию. Мавросмилусы не просто встревожены: они уже всерьёз испуганы. Обе кошки прижимают уши к голове, оскаливаясь даже на пролетающих мимо мелких птиц. В другое время они даже не обратили бы внимания на такую мелюзгу, но сейчас, став объектом всеобщего и столь назойливого внимания, кошки обострённо реагируют даже на самые незначительные события. Групповая атака придаёт смелость даже самым беззащитным созданиям – мелкие птицы пролетают очень близко от хищников, едва не задевая их крыльями. Мавросмилусы, подавленные общим напором со стороны лесных обитателей, начинают отступать. Отогнать хищника подальше от места жительства – общая задача, и похоже, её удастся вскоре решить. Птицы и обезьяны неожиданно получают солидное подкрепление – на шум, поднятый ими, прилетел попугай-рыболов. Долговязая птица неуклюже перебирает ногами, усаживаясь на дерево, и присоединяется к общему гвалту.
Мавросмилусы бегут по ветвям, перескакивая с дерева на дерево, словно огромные куницы. А сзади их преследует попугай-рыболов, крича громким скрипучим голосом. Мавросмилусы опасаются этой птицы: они уже имели дело с этими попугаями, и на передней лапе самца всё ещё болит откушенный самкой попугая-рыболова коготь. Эта птица – по-настоящему опасный противник для мавросмилуса в открытом поединке, поэтому мавросмилусы стараются скрыться преимущественно от этого попугая. Они уже не обращают внимания на пёстрых птичек, которые вьются почти над их головами – в ушах кошек стоит лишь хриплый каркающий голос крупного попугая. Он пролетает совсем близко от хищников – самец чувствует, как его обдала волна воздуха, поднятая взмахами крыльев этой птицы. Наконец мавросмилусы находят дерево с самой густой листвой и затаиваются среди ветвей. Мелкие птицы какое-то время летают недалеко от них, но они уже не столь смелые, как раньше. Не видя хищников и не получая поддержки от других обитателей леса, они постепенно успокаиваются и разлетаются по своим делам. Попугай-рыболов задерживается немного дольше: он усаживается на длинную ветку и некоторое время наблюдает за укрытием мавросмилусов. Птица расхаживает по ветке взад-вперёд, но не решается преследовать мавросмилусов среди ветвей, где может просто запутаться. Мавросмилусы затаились, и стараются не привлекать к себе излишнее внимание. Наконец, они добиваются своего: попугай-рыболов тяжело взлетает и улетает на реку.
Мавросмилусы устали после погони. Но закат ещё не скоро, и у них есть время отдохнуть. Звери устраиваются на отдых на толстом старом дереве, растущем неподалёку. Этому дереву несколько сотен лет. Сердцевина его ствола в некоторых местах прогнила, а сам ствол треснул, из-за чего в нём образовалось глубокое дупло. Из любопытства самец мавросмилуса вдохнул запах, исходящий из него, и этот запах очень понравился ему. Из дупла пахло теплом и живыми существами, которые поселились в нём: лемуровые крысы выращивают здесь потомство, и в дупле укрылись несколько кормящих самок с детёнышами. Мавросмилусы отчётливо слышат писк детёнышей лемуровых крыс, и урчание самок, которые ухаживают за молодняком. Запах и звуки грызунов пробудили аппетит кошек, и мавросмилусы решают разнообразить рацион нежным молодым мясом. Один из мавросмилусов пытается достать детёнышей – хищник просовывает в дупло лапу с выпущенными когтями, и пытается зацепить кого-нибудь из обитателей дупла. Но он явно не учёл, насколько велики могут быть отвага и ярость самок, защищающих гнездо. Мавросмилус отдёргивает лапу, на которой алеет кровь – резцы самки лемуровой крысы нанесли хищнику глубокую рану. Когда животное пытается просунуть лапу второй раз, из дупла слышится угрожающее ворчание – самки готовы драться не на жизнь, а на смерть. Получив ещё несколько укусов, мавросмилусы отступают и вообще уходят от дупла.
Самки лемуровых крыс, живущие в дупле, не пострадали – мавросмилусам не удалось зацепить когтем ни одного животного, и все детёныши тоже остались целы. Самки продолжают ухаживать за потомством – они вылизывают детёнышей и кормят их молоком. Среди детёнышей, находящихся в гнезде, только несколько могут принадлежать каждой из этих самок. Остальные детёныши – чужие, но о них заботятся так же, как о своих собственных. Когда остальные животные клана вернутся в общее жилище, этих самок сменят другие, которые будут столь же заботливо ухаживать за их собственными детёнышами. Освободившиеся от домашних забот животные уйдут кормиться, чтобы через несколько часов вновь «заступить на дежурство».
Наступают короткие тропические сумерки. Тени становятся длиннее, солнечный свет меркнет, и край солнечного диска вскоре касается горизонта. Это сигнал для обитателей острова: заканчивается время дневных животных, и начинается ночная жизнь. Птицы устраиваются на ночлег среди ветвей, выбирая места, куда не сможет пролезть хищник. Кузнечики умолкают, зато среди листвы начинают петь сверчки и цикады, наполняя лес множеством голосов. Между деревьями бесшумно пролетают мелкие летучие мыши, преследуя комаров и ночных бабочек. Маврикийские карликовые макаки теряют прежнюю живость. Они устраиваются на ночлег на вершине дерева и опасливо поглядывают по сторонам, пока хоть что-то видно вокруг. Они знают, что сумерки принадлежат другим животным, от которых лучше держаться подальше.
А в последних лучах заходящего солнца вспыхивают зелёным огнём глаза мавросмилуса. Вечерние сумерки и предрассветные часы принадлежат ему. Днём мавросмилусы охотятся только в случае крайней необходимости, но в наступающих сумерках тихий шорох их шагов будет приводить в ужас даже бесстрашных маврикийских кабанов.
Животный мир Маврикия в эпоху неоцена представляет собой закономерный результат стечения множества обстоятельств. Человек коренным образом вмешался в естественный ход эволюции островной экосистемы. Он оставил бывших домашних животных на произвол судьбы, и они были поставлены перед выбором: либо вымереть, либо эволюционировать в новых условиях, отличающихся от тех, в которых их предки жили прежде. Биологическое равновесие на Маврикии складывалось сложно, пройдя через периоды деградации и кризиса экосистемы. Биологическая система неизбежно должна прийти к равновесию, но достижение этого состояния влияет на направления эволюции разных видов живых существ. Этот процесс меняет их облик до неузнаваемости, но делает их гармоничной частью динамично развивающегося природного сообщества.

Черепаха-латник (Cataphractochelys foetidus)
Отряд: Черепахи (Testudines)
Семейство: Сухопутные черепахи (Testudinidae)
Место обитания: остров Маврикий, кустарниковые заросли, берега рек.

Рисунок Александра Смыслова

До человеческой колонизации на Маврикии и соседних с ним островах Реюньон и Родригес обитало несколько эндемичных видов гигантских черепах. Но в эпоху исторической колонизации островов этих рептилий постигла судьба множества малоподвижных крупных животных с медленным темпом размножения: черепахи были полностью истреблены людьми и завезёнными ими животными – крысами, свиньями и собаками. В неоценовую эпоху гигантские черепахи вновь появились на Маврикии. Но это не прямые потомки некогда живших на острове гигантских черепах. Маврикийская гигантская черепаха – это потомок одного из видов сухопутных черепах с Мадагаскара, результат поздней, послеисторической колонизации островов. На острове эта рептилия стала развиваться в гигантскую форму. Ограниченные ресурсы в островных условиях по-разному влияют на крупных и мелких животных, млекопитающих и рептилий. Если теплокровные животные больших размеров на островах становятся карликами, то рептилии, требующие намного меньше корма, легко становятся настоящими великанами. Они растут в течение многих лет, аккумулируя в теле питательные вещества, и обладают большой продолжительностью жизни при незначительном годовом приросте. При таких тенденциях на маленьких островах черепахи становятся гигантами. Так произошло и на Маврикии эпохи неоцена, где огромная черепаха-латник обрывает листья с деревьев и кустарников на высоте около полутора метров, недоступной окружающим её карликовым травоядным млекопитающим.
Черепаха-латник достигает длины около 2 метров при высоте панциря примерно 1,5 м и такой же ширине. Кроме того, у неё длинная подвижная шея, благодаря которой рептилия может кормиться на высоте около 2 метров, поднявшись на столбообразных ногах. Щитки панциря молодой черепахи тёмные, по мере роста светлеют, и панцирь приобретает пятнистую окраску. Кожа на шее и ногах морщинистая, сухая, коричневатая. Голова относительно крупная, защищена сверху роговым щитком. Меньшие по размеру щитки есть на скулах.
Обычно крупные черепахи оказываются беззащитными перед хищниками, завезёнными человеком: у них широкие отверстия в передней части панциря, и животное не может полностью защитить голову и шею от нападения хищника. Это издержки эволюции, появившиеся в условиях отсутствия врагов. Однако черепаха-латник эволюционировала в среде, полной хищников – крыс и кошек, угрожающих этой рептилии на разных стадиях развития. Поэтому, наряду с увеличением размеров тела она улучшала защитные приспособления. Для дополнительной защиты от хищников эта рептилия пользуется роговыми щитами, которые образовались из утолщённых чешуй на бёдрах и передней поверхности передних ног. Когда рептилия втягивает голову в панцирь и поджимает ноги, она перекрывает этими «щитами» доступ к мягким частям тела. Чешуи, образующие этот «щит», формируют бугристую поверхность, ещё больше затрудняющую врагу доступ к мягким тканям. Если хищники продолжают атаковать, животное вынуждено обороняться активно: черепаха-латник имеет сильные челюсти и кусает атакующих её животных. Также побеспокоенная черепаха выделяет из клоаки зловонную жидкость (отсюда видовое название “foetidus” – «вонючий»).
Эта черепаха является самым крупным видом травоядных животных на Маврикии. Она питается разнообразной растительной пищей и даже способна поедать растения семейства молочайных, ядовитые для травоядных млекопитающих. Благодаря таким особенностям пищеварения черепаха-латник не имеет конкурентов среди зверей. Но её численность на острове сдерживается другим фактором: эта рептилия долго растёт и медленно размножается. Она достигает половой зрелости лишь на 30-м году жизни, при длине панциря около метра.
Брачный сезон у этого вида проходит очень бурно, и растянут на девять месяцев в году, исключая самые прохладные. Особенно активными эти рептилии бывают в жаркую погоду. Самка, готовая к спариванию, оставляет на растениях капли мускусной жидкости, и самцы ищут её по запаху. Если около самки встречаются двое самцов, они начинают сражение: шипят, ударяют друг друга панцирем и кусают за «щиты» на передних ногах. Самец-победитель спаривается с самкой и сразу покидает её.
Темпы размножения невелики – самка делает всего лишь две кладки по двадцать яиц в течение года. Инкубация длится до трёх месяцев, и много кладок и молодняка гибнет от врагов. Зато взрослая черепаха может прожить до 170 лет, и взрослой особи не угрожает практически ни один местный хищник.

Эпигаллус (Aepygallus ambularis)
Отряд: Курообразные (Galliformes)
Семейство: Фазановые (Phasianidae)
Место обитания: Маврикий, леса и заросли кустарников.

Рисунок Павла Волкова
Колоризация и прорисовка внешнего вида Carlos Pizcueta

Одомашнив животных, человек сильно изменял их природу. Путём искусственного отбора человек вырабатывал у домашних животных признаки, которые отсутствуют у диких представителей этих видов, а также приглушал или вовсе уничтожал некоторые формы поведения. Например, домашние птицы во многих случаях утрачивали жизненно важный инстинкт насиживания, и многие их поколения выводились из яиц искусственно. Из-за этого они, будучи предоставлены сами себе, просто не смогли бы выжить в дикой природе. Кроме этого, человек превратил некоторые породы кур и других домашних птиц в настоящие машины по производству яиц. Утратив инстинкт насиживания, домашние птицы стали нести огромное количество яиц: до 200 штук в год. Из-за этого у птиц необратимо нарушился нормальный цикл воспроизводства. Поэтому домашние птицы, ранее распространившиеся всесветно, в подавляющем большинстве случаев просто не смогли вновь приспособиться к обитанию в природе. Но вдали от районов интенсивного птицеводства можно встретить потомков одичавших домашних кур.
В изолированных местах обитания на Маврикии постепенно сформировался вид птиц, являющийся потомком домашних кур (Gallus domestica). Причём он занял особое место в островной экосистеме. Это крупная бегающая птица, живущая небольшими стадами. Высота взрослой птицы около 150 см – это один из самых крупных обитателей Маврикия. За свой размер птица называется эпигаллус – «сверхпетух».
Телосложение эпигаллуса относительно лёгкое: птица похожа на крупного казуара, и при своём росте весит около 60 кг (самец до 70 кг). У эпигаллуса очень своеобразная внешность: голова птицы голая, на горле свисает продольная складка кожи («серьга»), которая тянется до груди. У самцов на голове есть широкий мясистый нарост, похожий на шлем. У самок на лбу развивается лишь небольшая продольная складка кожи. Также самец отличается от самки крупными ушными мочками, которые свисают вниз и покачиваются при каждом его шаге. Ушные мочки самцов белые (у самок красные), в период токования сильно увеличиваются в размерах. На шее самцов развиты длинные перья, похожие на гриву и покачивающиеся при движении птицы. Шея самки покрыта обычными короткими перьями.
Крылья у эпигаллуса сохранились, но птица совершенно не может летать из-за собственного веса. Впрочем, даже домашние куры, предки этого вида, не отличались стремлением летать. Крылья у эпигаллуса остались достаточно развитыми, но они используются преимущественно для брачных демонстраций – самец раскрывает их во время ухаживания за самками. Крылья эпигаллуса округлые, короткие, с широкими маховыми перьями.
Хвост этой птицы состоит из относительно мягких перьев, он короткий, свисающий. У самца хвост больше, чем у самки.
У эпигаллусов чётко выражен половой диморфизм, характерный для почти всех фазановых. Он выражается как в размерах, так и в окраске птиц. Самец эпигаллуса окрашен ярче самки. Его грива светло-жёлтая; на каждом пере есть черная продольная полоска. Остальное оперение самца каштанового цвета со слабым металлическим блеском. Маховые перья коричнево-красные с белыми кончиками – эта окраска перьев демонстрируется во время брачных игр. Живот самца тёмный, перья хвоста чёрные. Оперение самки коричневое. На каждом пере проходит несколько поперечных чёрных полосок, складывающихся на оперении птицы в тонкий поперечно-полосатый узор. Это приспособление для маскировки – у эпигаллуса только самка принимает участие в насиживании яиц.
Не умея летать, эпигаллусы прекрасно бегают, развивая скорость до 70 км/ч на короткой дистанции. У этих птиц сильные трёхпалые ноги с редуцированным задним пальцем. Кожа на ногах птиц различается по цвету: у самцов она грифельно-чёрная, у самок ноги окрашены в светло-коричневый цвет.
Эпигаллусы сохранили характерный для домашних кур гаремный «семейный уклад». Они живут группами – один самец и несколько самок (обычно 4 – 5 птиц). Каждая группа птиц занимает определённую территорию, включающую участок леса или кустарниковых зарослей. Самцы заявляют о правах на территорию громким криком, и агрессивны по отношению друг к другу. Часто молодые птицы, изгнанные из устоявшихся семей, ведут одиночную жизнь и стараются свергнуть главу одного из стад, обитающих по соседству.
Эпигаллусы одинаково охотно питаются растительными и животными кормами. Основу рациона этих птиц составляют листья и молодые побеги местных растений. Также они поедают упавшие на землю плоды и семена, склёвывают мелких позвоночных и крупных насекомых. Как у прочих фазановых, желудок этих птиц разделён на железистую и мускульную части. Стенки мускульного желудка очень сильные, поэтому птицы могут переваривать твёрдые семена и даже мелких позвоночных животных прямо вместе с костями.
На Маврикии не выражена смена времён года, поэтому птицы гнездятся в любое время. В разных случаях сразу две самки откладывают яйца в одно гнездо, либо одна самка оборудует гнездо только для себя. Плодовитость этих птиц – около 6 – 8 яиц за один цикл гнездования. Яйцо крупное (длиной около 20 см), скорлупа коричневая с тёмными крапинками. За год гнездование повторяется дважды. Инкубация длится до 40 дней. Птенцы покрыты пухом, полосатые. Они самостоятельные, но первые сутки ничего не едят, переваривая остатки содержимого желточного мешка. На второй день птенцы покидают гнездо, и стадо птиц начинает вести привычную жизнь, не задерживаясь надолго на одном месте. Птенцы полностью оперяются к третьей неделе жизни. Ювенильное оперение у птиц обоего пола похоже по цвету на оперение самки. Но всё же самцы и самки становятся различимы в это время: у самцов в крыльях растут светлые перья, у самок тёмные. К полугодовалому возрасту молодые птицы достигают веса около 35 кг, а принимают участие в размножении с 3 лет, достигнув среднего веса взрослой птицы. Продолжительность жизни эпигаллуса невелика: не более 20-ти лет. Последние годы жизни старые самки не откладывают яиц, но помогают молодым заботиться о птенцах.

Попугай-рыболов (Psittacohamiota longipes)
Отряд: Попугаеобразные (Psittaciformes)
Семейство: Попугаи-рыболовы (Ichthyopsittacidae)
Место обитания: остров Маврикий и соседние острова, речные долины и эстуарии.

Изредка попугаи могут переходить на питание животной пищей: в Новой Зеландии в историческую эпоху обитал попугай кеа (Nestor), питавшийся, помимо растительной пищи, мясом. В неоцене тенденция к переходу попугаев к хищническому образу жизни усилилась в связи с сокращением численности «истинных» пернатых хищников. Так в фауне Земли возникли попугай-падальщик из Африки, орлиный кеа из Новой Зеландии, снежный попугай из Патагонии. На Маврикии в условиях островной изоляции один из попугаев также превратился в настоящего хищника, причём рыбоядного. Он уклонился от родственных форм настолько далеко, что выделяется в особое семейство.
Попугай-рыболов с Маврикия отличается нетипичным для попугаев телосложением: у него очень длинные ноги с цепкими пальцами, которые позволяют птице выхватывать из воды рыб, не замочив оперения. Пальцы снабжены поперечными роговыми гребешками на нижней стороне, а когти острые и загнутые, хорошо подходящие для удержания скользкой добычи. Способом ловли рыбы попугай несколько напоминает орлана-рыболова или скопу, но, в отличие от них, он предпочитает не парить над водоёмом, а прятаться в ветвях и ожидать появления рыб. У попугая-рыболова короткие крылья с широкими концами, приспособленные к стремительному маневренному полёту. Птица управляет полётом с помощью широкого, но относительно короткого клиновидного хвоста. Это сравнительно крупный попугай: ростом около полуметра при весе до 3 кг и размахе крыльев около полутора метров.
Схватив рыбу, попугай не тащит её на излюбленное место поедания добычи, а выбрасывает на берег, после чего садится рядом, убивает рыбу укусом мощного клюва и поедает. Подобно некоторым видам попугаев он может держать пищу лапой во время еды.
Оперение попугая-рыболова окрашено неярко: его основной цвет зелёный (голова светлее туловища), перья на спине и затылке имеют короткие поперечные штрихи. У самцов развивается «борода» тёмно-красного цвета, а перья на спине белые. Кожа на боках головы у этих плотоядных птиц голая, окрашенная в бело-розовый цвет. Самец и самка отличаются разным цветом радужной оболочки глаз: у самцов она жёлтая, у самок красновато-коричневая. Клюв у этого вида попугаев чёрный, резко контрастирует с окраской кожи и перьев на голове.
Птицы этого вида питаются преимущественно рыбой, хотя могут также ловить креветок. Они селятся преимущественно вблизи мелководных участков рек, или в устьях, где река образует обширные отмели. Подобно всем попугаям, эта птица гнездится в закрытых и хорошо защищённых местах. Если есть подходящих размеров деревья с дуплами, эти попугаи селятся в них, а при недостатке таких дупел гнездятся в норах. Пара птиц самостоятельно выкапывает нору в речном берегу или под корнями упавшего дерева недалеко от воды. В кладке этих попугаев два крупных белых яйца. Насиживает преимущественно самка, а самец занят добыванием пищи. Когда выводятся птенцы, за ними ухаживают оба родителя. Они защищают гнездо от хищников, пользуясь мощным клювом: этот попугай может сломать лапу животному размером с собаку одним укусом. Этот вид выкармливает птенцов полупереваренной кашицей из рыбы, а когда они подрастают, родители приносят им целых рыб. Молодняк, покинувший гнездо, довольно долго учится охотиться. Молодые птицы отрабатывают навыки рыбной ловли, играя с листьями и ветками, плавающими на поверхности неглубоких водоёмов. Иногда к ним присоединяются их родители. Выращивание выводка у попугаев-рыболовов длится около полугода, после чего родители прогоняют молодых птиц со своей территории. Всего за год у попугаев-рыболовов бывает одна кладка.
Молодые птицы достигают зрелости в возрасте примерно трёх лет, а продолжительность жизни у этого вида может достигать 30 – 40 лет и более.
Семейная пара держится очень дружно, птицы постоянно оказывают друг другу знаки внимания и совместно защищают свою территорию. При нехватке подходящих мест обитания эти попугаи могут расселяться на соседние острова: эти птицы не боятся залетать далеко в открытый океан.

На побережьях острова Маврикий обитает близкий вид: крабовый попугай (Carcinopsitta cancrivora). Эта птица мельче попугая-рыболова (размером с ворону). У него также довольно длинные ноги, нужные для того, чтобы охотиться на крабов. Этот попугай преследует их бегом, и убивает укусом клюва. Он отличается от попугая-рыболова песочно-жёлтой окраской с тёмными второстепенными маховыми перьями, заметными у летящей птицы. Также его голова вся покрыта перьями, а на затылке есть короткий хохолок.

Этот вид животных был открыт Семёном, участником форума.

Маврикийский кабан (Nanosus mauritianus)
Отряд: Парнокопытные (Artiodactyla)
Семейство: Свиные (Suidae)
Место обитания: остров Маврикий, морские побережья, леса, кустарники вблизи рек.

В эпоху неоцена в разных уголках Земли остались, образно говоря, «следы человека»: виды животных и растений, являющиеся потомками переселённых человеком видов. Особенно много таких видов на островах, где они попросту уничтожили местную фауну и флору, после чего сами стали эволюционировать, породив через миллионы лет после исчезновения людей новые виды. Из них большей частью сложилась экосистема островов в эпоху неоцена. Одним из компонентов неоценовой маврикийской фауны стало мелкое травоядное животное – маврикийский кабан, потомок домашних свиней, завезённых на остров.
В процессе эволюции этого вида получил большое развитие один ювенильный, характерный для молодых животных, признак – шерсть этой мелкой свиньи имеет продольно-полосатую окраску, полезную для жизни в лесу. Благодаря ей животное менее заметно для хищников, обитающих на острове. Основная окраска песочно-жёлтая, на спине есть пять-шесть продольных полос. У самцов шерсть на вершине спины удлинённая и образует подобие «гребня», встающего дыбом, когда животное угрожает кому-либо.
Маврикийский кабан имеет длину около 60 см при росте в плечах менее полуметра. Подобно многим свиньям, он весьма головастый, а на кончике морды развит характерный «пятачок», служащий для раскапывания земли. У взрослых самцов в верхней челюсти растут большие клыки, которые служат преимущественно для демонстрации при установлении отношений доминирования. Но в случае опасности они превращаются в грозное оружие.
Широкие уши маврикийского кабана свидетельствуют о прекрасно развитом слухе. При жизни в густом кустарнике или среди высоких трав острый слух важнее зрения, поэтому у маврикийского кабана сравнительно маленькие глаза. Большие уши служат, кроме того, для охлаждения животного: в жару кровеносные сосуды расширяются, и через тонкую кожу уходит избыток тепла.
Маврикийский кабан сохранил характерный для диких свиней тип устройства стада: группа животных – это гарем из самца и взрослых самок с их потомством. Молодые самцы держатся небольшими группами со слабо выраженной иерархией, распадающимися по мере взросления.
Этот вид животных всеяден, подобно всем свиньям. Маврикийские кабаны бродят стадами по 10 – 20 особей по лесу, собирая упавшие с деревьев фрукты, откапывая корневища папоротника и поедая мелких беспозвоночных. Эти животные любят купаться, а также кормятся в реке, выдирая и поглощая целыми пучками сочные водяные растения. Также они могут подбирать в реке улиток, креветок и мёртвую рыбу.
У маврикийских кабанов крепкие социальные связи и строгая иерархия внутри стада. Во главе всегда стоит крупный взрослый самец, который постоянно поддерживает свой «авторитет» тычками и агрессивными звуками. Но он также следит за безопасностью членов стада, и при нападении хищника «мобилизует» своим примером стадо на коллективную оборону. Действуя слаженно, стадо может обратить в бегство местных хищников. Поэтому жертвами хищников чаще становятся либо молодые или больные звери, отставшие от группы, либо одинокие старые самцы.
Два раза в год самка приносит потомство: до пяти хорошо развитых поросят. В отличие от своего предка, домашней свиньи, потомство которой первое время беспомощно, молодняк маврикийского кабана уже к концу первого дня жизни умеет быстро бегать. Молодые животные взрослеют на первом году жизни, но живут сравнительно недолго: средняя продолжительность жизни этого зверя в природе не превышает шести лет, и лишь самые сильные самцы доживают до десяти лет.

Этот вид животных был открыт Семёном, участником форума.

Маврикийская дриокапрелла (Dryocaprella nana)
Отряд: Парнокопытные (Artiodactyla)
Семейство: Полорогие (Bovidae)
Место обитания: остров Маврикий, кустарники и подлесок.

Рисунок скорректировала Кассандра Ривера

Одними из самых характерных поселенцев на островах, широко расселившимися по Земле благодаря человеку, были козы. Эти копытные отличаются большими способностями к адаптации, поэтому они без труда приживались в новых для себя местах обитания, становясь бедствием для местной фауны и флоры. Повреждая растения и разрушая, таким образом, среду обитания, козы ставили на грань исчезновения множество видов эндемичных живых существ, а некогда цветущие острова превращались в невзрачные клочки суши, размываемой дождями и волнами.
Так же произошло на острове Маврикий после исчезновения человека. Флора этого острова оказалась неприспособленной к появлению прожорливых травоядных зверей с острыми копытами, и в течение нескольких тысяч лет после исчезновения людей остров превратился в каменистую полупустынную местность. Но козам вместе с другими вселенцами пришлось дорого заплатить за эти изменения в природе: в условиях истощения пищевых ресурсов они превратились в карликов. Впоследствии, когда лесная растительность острова начала восстанавливаться и появились новые переселенцы с близлежащего Мадагаскара, они так и остались очень мелкими. Так появился эндемичный род маврикийских коз – дриокапрелла («лесная козочка»).
Это карликовый вид копытных, отличающийся лёгким сложением, довольно длинными ногами и шеей. Дриокапрелла размером с небольшую собаку: она весит около 10 кг. Благодаря длинным ногам это животное может быстро бегать, но из-за маленьких копыт дриокапреллы избегают болотистых почв.
Лесные почвы очень бедны кальцием, поэтому в процессе эволюции этот вид коз потерял рога, на рост которых уходит много минеральных веществ, а вместо них на голове развился пучок длинных волос. По размеру этого пучка соперники оценивают силу друг друга и устанавливают отношения доминирования. Также у этих животных нет характерной для коз бороды. Шерсть дриокапреллы окрашена в коричневатый цвет с тёмными пятнами на боках и светлыми областями на голове – на нижней челюсти и щеках. Волосы на голове тёмные, контрастирующие с окраской нижней части головы.
У дриокапреллы сравнительно узкие и слабые челюсти – она питается мягкой кустарниковой растительностью. Это животное встречается в подлеске и редко выходит на открытые места. Зато дриокапреллы не утратили склонности к жизни на горных склонах, характерной для коз, и встречаются даже в горных лесах острова. В горных районах острова дриокапреллы изредка выходят из леса, но всё равно держатся скрытно и прячутся в зарослях высоких злаков. Эти животные представляют собой характерный вид травоядных на острове.
Дриокапреллы живут стадами по несколько десятков особей с нечётко выраженной иерархией. Самцы у этого вида крупнее самок, и обладают железами, выделяющими специфический «козлиный» запах. Вне сезона размножения они не проявляют друг к другу агрессии, и могут лишь оттолкнуть друг друга от особенно вкусного астения. Но, если какая-то из самок стада начинает проявлять готовность к спариванию, самцы становятся агрессивными. Они не умеют бодаться, поэтому во время поединков наносят друг другу удары передними ногами, или кусаются.
Два раза в год самка приносит потомство: двух – трёх миниатюрных козлят. Поскольку у неё лишь два соска, третий козлёнок, как правило, не выживает, и у него появляется шанс лишь тогда, когда кто-то из старших козлят гибнет. Козлята дриокапреллы имеют очень тёмную окраску: они тёмно-коричневые с белым животом, голова у них тёмная без белых отметин, а пучок длинных волос на голове отсутствует. Они рождаются очень развитыми, и поднимаются на ноги спустя несколько минут после рождения. Суточный козлёнок уже не отстаёт от стада. Молодые животные становятся половозрелыми в возрасте 20 месяцев, но живут недолго: не более десяти лет.

Этот вид животных был открыт Семёном, участником форума.

Медовая крыса-крошка (Melirattula nectarophaga)
Отряд: Грызуны (Rodentia)
Семейство: Мышиные (Muridae)
Место обитания: остров Маврикий, тропический лес.

Рисунок Евгения Хонтора

Обитавшие на острове Маврикий дронты (Raphus cucculatus) были одними из первых жертв человеческой алчности и потребительского отношения к природе. Но их вымирание было далеко не последним шагом на пути разрушения фауны острова как людьми, так и завезёнными ими видами животных, чуждых туземной фауне и флоре. Человек с трудом контролировал расселение по острову завезённых видов флоры и фауны, поэтому, когда природа освободилась от его власти, практически все маврикийские эндемики были вытеснены пришлыми видами и вымерли за несколько сотен лет.
Но в этих условиях остров не остался безжизненным: пришлые виды сформировали новую сбалансированную экосистему. А изоляция острова от ближайшей суши привела к тому, что среди маврикийских видов появилось много узкоспециализированных форм, занявших все возможные экологические ниши. Одно из таких существ обитает в кронах местных деревьев из семейства сложноцветных, питаясь их нектаром. Это медовая крыса-крошка, крошечный маврикийский зверёк размером с мышь, обитающий в пологе леса и никогда не спускающийся на землю.
Этот мелкий грызун отлично приспособлен к лазанью: все лапы вооружены цепкими когтями. Если нужно, крыса-крошка может бегать, прицепившись к ветке снизу, с такой же скоростью, как обычным способом. Также она умеет совершать длинные прыжки, увеличивая их дальность за счёт своеобразного приспособления: по бокам тела крысы-крошки растёт густая бахрома из жёстких волосков, торчащих в стороны. Она служит «парашютом» облегчающим прыжки с ветки на ветку (получается своего рода «микро-гвереца», миниатюрный конструктивный аналог этой обезьяны, исчезнувшей к неоцену). Хвост медовой крысы-крошки тонкий, по краям покрыт оторочкой из волосков, образующей подобие пера. С помощью такого хвоста грызун может менять направление движения в полёте, точно опускаясь на выбранную ветку. Но хвост у этого вида не хватательный. Основная окраска шерсти – песочно-жёлтая, горло и брюшко белые, а летательная бахрома волосков – чёрная. Вдоль морды, затылка и всей спины проходит узкая чёрная полоска. Волоски на хвосте серовато-белые. Кисти и ступни безволосые, покрыты сероватой кожей.
Специализация к питанию нектаром также затронула внешность этого грызуна. Мордочка медовой крысы-крошки более тонкая, чем у её предков – чёрных крыс (Rattus rattus). В связи с питанием нектаром резцы этого зверька относительно слабые, зато язык очень длинный: он может вытягиваться изо рта на половину длины морды. Коренные зубы сильно редуцированы: в каждой половине челюсти осталось только по одному моляру. Этот грызун не умеет разгрызать твёрдые семена, поэтому не составляет конкуренции другим древесным видам.
Медовая крыса-крошка держится кланами, связанными родством по мужской линии, и насчитывающими до двух десятков взрослых животных. Глава клана – взрослый самец. Эти грызуны безошибочно различают своих и чужих по запаху, и агрессивны по отношению к сородичам из других кланов. Только самка-чужак может рассчитывать на благосклонность клана, если в нём есть холостые самцы. Если самец находит самку «интересной», он просто опрыскивает её мочой и растирает её лапками по шерсти самки. Так она приобретает «свой» запах, и клан принимает её. Самцы из чужих кланов изгоняются беспощадно, и зачастую одинокое животное, не успевшее покинуть территорию клана, бывает закусано насмерть.
Клан медовых крыс-крошек обладает сравнительно обширной для таких мелких существ территорией, включающей несколько кормовых деревьев разных видов, которые цветут, сменяя друг друга, на протяжении всего года. Животные метят территорию мочой и выделениями мускусной железы, расположенной в подмышечной области. Они особенно охотно кормятся на растениях семейства сложноцветных, но также посещают растения других ботанических семейств. Чтобы удовлетворить потребность в белковой пище, эти животные поедают мелких мягкотелых насекомых (тлей и термитов).
От врагов этот грызун защищается всей группой, одновременно кусая и царапая противника. Но, если враг сильный и крупный, клан спасается бегством. Зверьки совершают планирующие прыжки на соседние деревья, преодолевая расстояние, которое недоступно хищнику. Этот вид – дневное животное, проводящее ночь в укрытиях. Цепкие лапы необходимы этому грызуну буквально с первых минут жизни: самки носят детёнышей на себе. Новорождённые детёныши у этого вида гораздо более развиты, чем у крыс, от которых произошёл этот вид. Они просто висят у самки на сосках, держась лапами за её шерсть, как у некоторых мелких сумчатых с недоразвитой сумкой. В связи с такой особенностью размножения животные не устраивают постоянного логова, и могут перемещаться по лесу по мере зацветания разных кормовых растений. Но в связи с этой же особенностью плодовитость у них ограничена всего двумя или тремя детёнышами. Они быстро растут, и в месячном возрасте уже могут передвигаться по веткам наравне с взрослыми, а первое потомство у молодых самок бывает уже в возрасте трёх месяцев.

Лемуровая крыса (Lemurilla omnivora)
Отряд: Грызуны (Rodentia)
Семейство: Маврикийские беличьи крысы (Maurirattidae)
Место обитания: остров Маврикий, тропические леса.

Рисунок Евгения Хонтора

Адаптивная радиация особенно явно прослеживается на островах, когда от немногих неспециализированных предков, колонизировавших свободные места обитания, происходит большое количество новых видов, приспособленных к разнообразным условиям среды. Чёрные крысы (Rattus rattus), завезённые на Маврикий в историческую эпоху, не являются исключением: в неоцене они образовали много новых видов на этом острове. Один из этих видов изменился настолько, что стал представителем нового, эндемичного семейства грызунов.
Приспосабливаясь к новому образу жизни, чёрная крыса сильно изменилась внешне: её потомком стал всеядный зверь размером с кошку, который может с лёгкостью лазить по ветвям. Тело лемуровой крысы вытянуто, как у куницы, и ноги относительно короткие. Окраска шерсти пятнистая: по коричневому фону разбросаны бледно-жёлтые пятна, делающие животное незаметным среди ветвей. Расположение и количество пятен у каждого животного индивидуально, и такая черта помогает грызунам узнавать друг друга при достаточно близком контакте. Хвост длинный, покрыт редкой жёсткой шерстью. Во время движения лемуровой крысы он служит балансиром, и с его помощью крыса может немного менять направление прыжка. Животное быстро и легко лазает по веткам, при необходимости делая большие прыжки.
Маврикийская лемуровая крыса соперничает в кронах деревьев с потомками завезённых на остров макак, и выживает благодаря стайному образу жизни и агрессивности. Она питается любыми мелкими животными, которых может одолеть, и дополняет рацион маслянистыми семенами и орехами. Для усиления укуса её морда укорочена по сравнению с предками, а жевательные мышцы очень сильные. Своими жёлтыми резцами эта крыса с лёгкостью раскусывает как орех пальмы, так и череп птицы или другого позвоночного.
Этот вид крыс придерживается строго определённой территории и живёт кланами, включающими до десятка взрослых зверей. Животные занимают глубокие дупла старых деревьев, где совместно выращивает потомство сразу несколько самок клана. Отношения между самками в клане ограничиваются установлением и подтверждением иерархии. Самцы ведут себя гораздо более агрессивно: лишь один самый сильный самец имеет право спариваться с самками. Другие самцы занимают подчинённое положение, и не прекращают попыток установить своё первенство. Молодых самцов вожак клана изгоняет сразу же, как самки прекращают заботиться о них. Обычно молодые звери живут на границе владений клана, время от времени пробуя влиться в клан (не обязательно в свой, часто в соседний). Обычно они могут занять место в клане, убив кого-то из прежних самцов. К неполовозрелым самкам самцы относятся нейтрально, и проявляют к ним интерес лишь при готовности самок к спариванию. Поэтому молодые самки часто остаются в родном клане, где меняется только самец-доминант.
В выводке бывает до пяти слепых и беспомощных детёнышей. Обычно их одновременно выкармливает несколько самок, имеющих потомство. Молодые крысы имеют светлую окраску, которая несколько умеряет агрессивность взрослых самцов. Они становятся взрослыми в возрасте 3 месяцев.
Продолжительность жизни лемуровой крысы не превышает пяти лет, а самцы часто не доживают до трёхлетнего возраста.

Маврикийский карликовый макак (Nanomacaca pygmaea)
Отряд: Приматы (Primates)
Семейство: Мартышковые (Cercopithecidae)
Место обитания: остров Маврикий, полог леса.
В исторические времена человек завозил множество видов животных и растений в нехарактерные для них места обитания. Эти виды зачастую слишком хорошо осваивались на новом месте, и становились угрозой для выживания аборигенных видов. Особенно пострадала от подобной деятельности людей фауна и флора островов. На Маврикии завезённые в XVII веке макаки (Macaca fascicularis) истребили много видов местных птиц и рептилий, поедая их и разоряя птичьи гнёзда. Но природа сыграла с ними злую шутку: разрушительная деятельность завезённых на острова коз привела к тому, что лесная растительность на острове совершенно деградировала. В таких условиях площадь лесов и видовое разнообразие древесной растительности сократились, вызвав сокращение численности завезённых обезьян. В подобных условиях вид мог либо вымереть, либо превратиться в карлика при сохранении прежней численности. Итогом эволюции обезьян на Маврикии стало появление особого вида приматов – маврикийского карликового макака.
Маврикийский карликовый макак – один из мелких видов обезьян, но не самый маленький из них: он заметно крупнее голоценовых игрунок Нового Света и крошечных неоценовых беличьих мартышек из Экваториальной Африки. Вес взрослой самки этого вида – около 1 кг, но самцы ещё крупнее: до 2 кг. Хвост у них не хватательный (это типично для приматов Старого Света) и сравнительно длинный: немного длиннее, чем туловище и голова вместе взятые. Маврикийские карликовые макаки отличаются броской внешностью: их голое лицо ярко-жёлтого цвета, окаймлено полосой чёрной шерсти. Шерсть на боках и конечностях светло-серая, на животе белая. На затылке есть чёрная «шапочка», переходящая в тёмно-серую окраску спины. Хвост покрыт короткой шерстью чёрного цвета. Седалищные мозоли имеют яркую окраску: у самок они розовые, у самцов красные. Седалище окаймлено полосой чёрной шерсти, и этим отчасти «копирует» окраску лица животного. Детёныши отличаются от взрослых бледно-розовой кожей лица и однотонной серой окраской шерсти без чёрных и белых участков. Такая «детская» окраска гасит агрессию взрослых самцов и побуждает самок заботиться о потомстве.
Маврикийские карликовые макаки живут группами, насчитывающими до 20 особей. Во главе клана стоит самый крупный и сильный самец с контрастно окрашенным лицом. Группа обезьян занимает определённую территорию в низкорослых участках леса. Эти обезьяны не поднимаются высоко в кроны, где их могут атаковать хищные птицы, но проводят часть времени на земле, собирая опавшие плоды и мелких животных.
Этот вид приматов сохранил пищевые пристрастия предков: обезьяны одинаково охотно едят сочные плоды, насекомых и мелких позвоночных. Они кормятся преимущественно на ветвях деревьев, почти не спускаясь на землю. Во время кормёжки обезьяны поддерживают контакт между собой, обмениваясь разнообразными звуками.
Маврикийские карликовые макаки ведут исключительно дневной образ жизни. Они проводят ночи, сбившись вместе на ветках деревьев. При этом ближе к стволу сидят взрослые сильные звери, а молодые особи, занимающие низкое положение в иерархии, сидят ближе к концу ветки. Из-за этого они часто становятся жертвами сов и других хищников.
Основные враги маврикийских карликовых макаков – местный вид кошачьих мавросмилус (Maurosmilus furiosus), нападающий на взрослых обезьян, и лазающий грызун, лемуровая крыса (Lemurilla omnivora), которая крадёт детёнышей. Главное спасение обезьян от этих хищников – слаженная групповая защита. При нападении хищника вся стая обезьян контратакует его и преследует, громко крича. Особенно агрессивными и смелыми они становятся, если хищнику удалось схватить одного из их сородичей.
Самка маврикийского карликового макака рождает раз в год пару детёнышей, хотя в потомстве у очень молодых или старых самок бывает только один детёныш. Детёныши рождаются достаточно развитыми, покрыты шерстью, их глаза открыты. С первых дней жизни детёныши могут ползать и приподнимать голову. Первые недели детёныши держатся сначала на груди, а затем на спине матери, вцепившись в её шерсть. Сила их хватки такова, что самка может прыгать с ними с дерева на дерево, не опасаясь потерять детёнышей. Позже они начинают учиться лазить по веткам, а в возрасте четырёх месяцев уже не уступают в проворстве взрослым макакам. Молодое животное взрослеет примерно в годовалом возрасте. Продолжительность жизни у маврикийского карликового макака невелика, как у всех мелких животных. Лишь единичные особи доживают до десяти лет, а большинство не доживает до семилетнего возраста.

Мавросмилус устрашающий (Maurosmilus furiosus)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Кошачьи (Felidae)
Место обитания: остров Маврикий, кустарники и заросли невысокой древесной растительности.

Рисунок Carlos Pizcueta (Electreel), колоризация Биолога

Крупные виды хищников семейства кошачьих сильно пострадали от деятельности человека в историческую эпоху, и к концу этого периода все виды крупных кошек оказались на грани вымирания. Изменения в природе, происходившие при переходе от голоцена к неоцену, окончательно погубили этих специализированных хищников. Но мелкие кошачьи разных видов смогли уцелеть в разных районах Земли, и стали одними из доминирующих хищников в экосистемах неоцена. Некоторые из них стали очень специализированными хищниками.
В эпоху человека, впрочем, один вид кошачьих всё же получил небывалые преимущества: это была домашняя кошка (Felis cattus). Завезённая на все материки и многие острова в историческую эпоху, кошка не везде вымерла после исчезновения людей. И в разных местах Земли этот вид активно эволюционировал, приспосабливаясь к местным условиям. Так произошло и на маленьком острове Маврикий, куда кошка попала по вине человека. Здесь, в мире островных карликов и великанов, она превратилась в доминирующего хищника необычной внешности.
Маврикийский вид кошачьих, мавросмилус устрашающий, невелик, как все островные звери: он размером всего лишь с крупную домашнюю кошку, и весит около 10 кг. Это ограничение в размере связано с жизнью на изолированном острове, где данный вид занимает вершину пищевой пирамиды, и одновременно должен сохранять достаточно высокую численность популяции. Мавросмилус похож на очень большую куницу: у этой кошки удлинённое туловище, крупная голова, длинный хвост и относительно короткие ноги. Он не умеет долго и быстро бегать, зато прекрасно лазает по деревьям и делает длинные прыжки с ветки на ветку. Подобно большинству кошек, известных человеку, мавросмилус имеет острые втяжные когти.
Шерсть этого зверя, короткая и бархатистая, окрашена в красновато-коричневый цвет с круглыми тёмно-коричневыми, почти чёрными пятнами. На хвосте и лапах пятна образуют поперечные полосы. Над глазами у этих кошек есть пара круглых белых пятен. Уши мавросмилуса широкие, подвижные, остроконечные. Ушные раковины работают в жарком климате как радиаторы, излучая избыток тепла.
Это самый успешный хищник в своей весовой категории, поскольку обладает прекрасным охотничьим оружием: острыми, почти сабельными клыками, которые торчат из-под верхней губы. Этот хищник может одолеть практически любую добычу на острове, кроме, разве что, взрослой черепахи-латника. Часто он нападает на относительно крупную добычу по сравнению с собственным размером – местных курообразных птиц эпигаллусов. Но наиболее обычная добыча мавросмилуса – мелкий вид местных копытных, дриокапрелла, потомок козы. Обычно мавросмилус устраивает засады на ветках деревьев над тропами животных, и прыгает на добычу сверху. Хищник сразу старается прокусить добыче шею (так он поступает с птицами, у которых относительно мягкие пористые кости), или рвёт жертве бок, и ожидает, пока она истечёт кровью. Мелких животных вроде дриокапреллы или маврикийского кабана эта кошка просто закалывает клыками в шею. Для более успешной охоты мавросмилусы постоянно держатся семейными парами и действуют сообща. Пока одно животное отвлекает травоядных, второе выбирает жертву и нападает. Убитых животных пара хищников поедает сообща, затащив добычу в развилку дерева. Обычно около крупной жертвы эти животные остаются не более двух дней и съедают лишь мягкие части туши, а мелкую добычу бросают, съев всё, что могут.
Два раза в год самка мавросмилуса приносит потомство: двух-трёх крупных котят. Они открывают глаза уже на первой неделе жизни, а в месячном возрасте уже ловко лазают по деревьям, играют и пробуют охотиться. Выводок живёт в укрытии: большом дупле или даже старом птичьем гнезде на большой высоте над землёй. Примерно в начале третьего месяца жизни молодые звери покидают укрытие, и начинают учиться охотиться. Полугодовалая кошка уже вполне самостоятельна, а в возрасте пятнадцати месяцев может принести потомство. Но много кошек этого вида гибнет в пору «отрочества»: покинув родителей (чаще всего, будучи изгнанными ими), они не могут найти подходящую территорию, и гибнут от нападений взрослых зверей этого же вида, защищающих своё место жительства. Не редкость у этого вида каннибализм: старые особи, неспособные охотиться на травоядных, пожирают молодняк, оставленный без присмотра. В условиях ограниченного жизненного пространства такая агрессивность позволяет стабилизировать численность популяции, и избежать перенаселения острова хищниками.

Ананасовое дерево (Ananasocarpus esculentum)
Порядок: Астровые (Asterales)
Семейство: Сложноцветные (Asteraceae)
Место обитания: остров Маврикий, дождевой лес в низинах.
Флора острова Маврикий разделила судьбу эндемичных флор других островов: в историческое время на острове появилось настолько много чужеземных растений, что местная флора была уничтожена полностью за немногие тысячелетия. В этом большую роль сыграли вселённые на остров травоядные млекопитающие, ранее отсутствовавшие на острове. Их деятельность привела к существенной деградации растительности острова, и на последующее восстановление лесов на Маврикии ушли фактически десятки тысяч лет: все новые переселенцы подвергались жёсткому отбору на выживание со стороны потомков коз и свиней, некогда завезённых на эти острова.
В неоцене остров Маврикий вновь покрыт густым дождевым лесом, как до появления на острове человека. Но виды растений, составляющие этот лес, совсем иные, нежели те, что существовали до людей. Неоценовые растения Маврикия приспособились к сосуществованию с фауной четвероногих. Они не только противостоят её натиску, но и заключают выгодные для себя союзы.
Одно из деревьев, составляющих леса на Маврикии, представляет собой довольно крупное растение: высотой до 25 метров, с раскидистой кроной. У этого дерева большие разрезные листья, достигающие полуметровой длины. Сверху они покрыты коротким опушением, а снизу мучнистым войлочным налётом. В основании листьев растут крепкие колючки, торчащие в стороны. На вершинах ветвей можно заметить крупные соплодия, немного похожие на ананасы (они имеют похожий сетчатый рисунок на поверхности), только без характерного пучка листьев на вершине. За это растение получило название ананасовое дерево.
У ананасового дерева твёрдая древесина: дерево успешно противостоит ветрам и штормам, приходящим с Индийского океана. Ствол дополнительно упрочнён продольными рёбрами.
Ананасовое дерево принадлежит к семейству сложноцветных, хотя его соцветия мало похожи на ромашковидные корзинки, отличающие многих представителей этого семейства. «Лепестки» (краевые язычковые цветки) у ананасового дерева редуцированы до тонких нитевидных образований, свисающих по краям соцветия. Зато сама корзинка стала очень мясистой, и разрослась в толщину. Она приобрела шарообразную форму, а внутри неё развилась рыхлая соединительная ткань. На поверхности разросшегося цветоложа правильными рядами расположены мелкие цветки. Когда они опылены и начинается развитие плодов, околоцветник отпадает, оставляя рубец. Из этих рубцов на поверхности соцветия складывается сетчатый рисунок. Цветки чёрные, с мелкими жёлтыми пыльниками, торчащими наружу.
Цветки ананасового дерева часто посещаются насекомыми: жуками, мухами и бабочками. Но растение опыляется не столько ими, сколько мелкими лазающими грызунами, медовыми крысами-крошками. Чтобы грызунам было удобнее добираться до нектара, краевые листочки соцветия плотные и кожистые: грызуны сидят на них, когда кормятся. Для привлечения опылителей присоцветные листья ананасового дерева ярче, чем остальная листва: у этих листьев белые жилки, между ними розовые пятна на зелёном фоне. Таким образом, листья берут на себя роль лепестков. Когда соцветие опылено и развивается дальше, присоцветные листья зеленеют в течение нескольких дней.
Не имея ничего общего с ананасом в облике, это растение всё же сходно с ним одной особенностью. После опыления его соцветие превращается в соплодие: высохшие остатки цветков опадают, а мясистая корзинка становится сладкой и приобретает яркую оранжевую окраску. Мелкие семена этого дерева имеют твёрдую оболочку и погружены в верхний слой мякоти соплодия. Снаружи соплодия торчат щетинки – это остатки бывших парашютиков, которые, увы, уже не способны нести семена в воздухе, но свидетельствуют о том, что предки этого растения прибыли на Маврикий «своим ходом» - их семена были принесены на остров из Африки или с Мадагаскара. Зрелое соплодие ананасового дерева падает на землю, где его поедают главные распространители семян – карликовые местные свиньи, маврикийские кабаны. Эти животные более проворны и всеядны, нежели соседствующие с ними гигантские черепахи, поэтому они чаще всего разносят семена ананасового дерева. Твёрдая оболочка семян истончается в пищеварительном тракте этих свиней, и семена, выброшенные с навозом, легче прорастают.
Много проростков ананасового дерева оказывается на тропах маврикийских кабанов и бывает затоптано или съедено. Но некоторые молодые растения всё равно выживают, и разрастаются. Первый раз ананасовое дерево цветёт в возрасте около 20 лет, когда достигнет высоты 10 – 15 метров. Далее оно регулярно цветёт и плодоносит в течение 300 лет и более.