Глава 11
ПАЛЕОПОЧВЫ ПЕРМИ И РАННЕГО ТРИАСА

С.В. Наугольных

Палеопочвы или ископаемые почвы имеют большое значение для реконструкции палеоклиматических особенностей геологического прошлого. Нередки случаи, когда в континентальных отложениях, бедных органическими остатками, палеопочвы служат едва ли не единственным источником информации о климате, ландшафтах и растительности эпохи, в которой данные почвы формировались.
В последние десятилетия был опубликован целый ряд работ, посвященных ископаемым почвам (палеопочвам) пермского и триасового возраста, описанным из разных регионов Земного шара, прежде всего, Западной и Центральной Европы (Германия, Англия [Steel, 1974; Watts, 1976; 1978; Martens, Schneider, Walter, 1981; Schneider, Gebhardt, 1993; Schneider, Rossler, 1996, 1997]), Северной Америки (США, [Dunham, 1969; Estaban, Pray, 1977; Retallack, 1981]), Африки (Марокко, ЮАР [Freytet, Aassoumi, Broutin et al., 1992, Plumstead, 1957; Falcon, 1975; Falcon, 1986; Smith, 1900]), Австралии [Retallack, 1980] и России [Чалышев, 1968; Игнатьев, 1963; Твердохлебов, 1996; Перельман, Борисенко, 1999; Якименко и др., 2000; Иноземцев, 2001; Иноземцев, Таргульян, 2002; Наугольных, 2001; Наугольных и др., 2002].

Рис. 88. Основные типы почв из верхнепермских и нижнетриасовых отложений Русской платформы и Приуралья А, В - палеотакыры, А - характер поверхности, В - палео-почвенный профиль; С - кальциевая литосоль; D - элювиально-иллювиальная глейсоль; Е - отложения с прослоями педоседи-мента и признаками гидроморфного почвообразования. Условные обозначения: 1 - известняки, 2 - мергельные конкреции, 3 - алевропелиты, преобразованные почвообразовательными процессами, 4 - алевропелиты, незатронутые почвообразовательными процессами, 5 - уплотненный приповерхностный слой в профиле такыра, 6 - слой, обогащенный органическим веществом, сходный с гумусовым слоем современных почв, 7 - копролиты (слева) и норки (справа) наземных животных, 8 - корни наземных растений, сохранившиеся in situ; справа показан корень, частично заключенный в известковистое стяжение (педонодуль)

Палеопочвы, обнаруженные в верхнепермских и нижнетриасовых отложениях России, можно распределить по нескольким основным типам (рис. 88): 1) палеотакыры; 2) элювиально-иллювиальные глейсоли и вертисоли; 3) кальциевые литосоли; 4) красные слитые глейсоли [Наугольных и др., 2002]. Наиболее представительные профили пермских палеопочв в пределах Русской платформы и Приуралья располагаются в разрезах Гребени (правый берег р. Волги в 40 км к юго-востоку от г. Казань; палеотакыры); Монастырский Овраг (правый берег р. Волги в 10 км выше г. Тетюши; правый берег р. Вятки на протяжении 30 км от г. Котельнич до с. Вишкиль; кальциевые литосоли; в этих же разрезах присутствуют элювиально-иллювиальные глейсоли); система обнажений в бассейне рек Сухона и Малая Северная Двина (разрезы Саларево, Климове, Устье Стрельны и др.; элювиально-иллювиальные глейсоли и кальциевые литосоли; последние развиты в этом регионе в меньшей степени). Нижнетриасовые палеопочвы обнаружены в бассейне р. Ветлуги (разрез Анисимово; красные слитые глейсоли), по правому берегу р. Волги ниже г. Плес; прослои педоседимента и признаки субаэральной экспозиции наблюдаются в разрезах Паршино, Черемуха и Коровка (Ярославское Поволжье, г. Рыбинск).
Наиболее типичные хорошо развитые палеопочвенные профили обнажены в уникальном по представительности и степени охарактеризованности различными группами фауны и флоры разрезе у г. Котельнич [Хлюпин и др., 2000].
В Котельническом разрезе в пределах верхнетатарского подъяруса выделяются следующие пачки (снизу вверх); ванюшонковская, боровиковская, шестаковская, чижевская (по существу, линза озерных глин в шестаковской пачке), соколовогорская [Coffa, 1998; 1999; Коффа, 2000], см. рис. 89. В пределах ванюшонковской пачки автором выделяются четыре палеопочвенных профиля (I-IV, снизу вверх). Лучше всего они представлены на 5-10 км участке правого берега р. Вятки у д. Боровики, но наблюдаются также и в других обнажениях Котельничского разреза. Степень зрелости палеопочв ванюшонковской пачки возрастает вверх по разрезу. Уровни развития палеопочв (палеопочвенные профили) разделены красными суглинистыми отложениями ("вапом"), к которым приурочены остатки наземных позвоночных (фаунистический комплекс Deltavjatia vjatkensis - Suminia getmanovi). Все четыре профиля палеопочв могут быть отнесены к кальциевым литосолям, довольно широко развитым в верхнепермских отложениях Русской платформы и Приуралья.

Рис. 89. Геологический разрез и положение основных палеопочвенных профилей в верхнепермских отложениях у г. Котельнич Условные обозначения: 1 - конгломераты, 2 - пески и песчаники, 3 - алевропелиты, 4 - относительно рыхлые аргиллиты и глины ("вап"), 5 - плотные аргиллиты с тонкой горизонтальной слоистостью, 6 - почвенные карбонаты (условно называемые известняками), 7 - пятна оглеения с педонодулями, 8 - корни высших растений, сохранившиеся in situ, 9 - копролиты. Символом трилистника отмечены уровни с макроостатками наземных растений. Длина масштабной линейки — 1м

Самый древний из наблюдаемых в данном разрезе профилей состоит из двух генетических горизонтов (на рис. 89 они обозначены как слои 1 и 2 геологического разреза). Верхний горизонт Вса (I) имеет суглинисто-карбонатный состав. Образован он небольшими (обычно 1-1,5 см в диаметре) карбонатными педонодулями (журавчиками или "конкрециями") с неровной бугристой поверхностью. Цвет горизонта за счет присутствия многочисленных светло-окрашенных педонодулей меняется от кирпично-красного до охристого. Цвет суглинка, заполняющего пространство между педонодулями красновато-коричневый. В горизонте наблюдаются реликты древней трещинной сети. Вдоль трещин развиты зоны оглеения (зоны восстановления окисных соединений железа в закисные, в которых происходил переход трехвалентного железа в двухвалентное под действием воды и анаэробных бактерий; при этом окраска породы обычно меняется от красной до голубовато-сизой или зеленоватой [Почвенный справочник, 2000]). Слабо развитые глеевые пленки встречаются на поверхности недонодулей. Книзу генетический горизонт Вса (I) переходит в генетический горизонт С (I), образованный породой, почти не затронутой почвообразовательными процессами. В нем изредка встречаются мелкие карбонатные новообразования и слабо развитые зоны оглеения, образующие пятна неправильных очертаний. Мощность горизонта Вса (I) - 40-60 см; мощность горизонта С (I) - 70-100 см.
Второй, располагающийся выше по разрезу, палеопочвенный профиль развит в большей степени. Он также состоит из двух генетических горизонтов. Верхний горизонт Вса (II) (слой 4 геологического разреза, рис. 89) суглинисто-карбонатный, напоминает своим строением горизонт Вса (I) нижележащего палеопочвенного профиля, но отличается от него наличием глубоких карманов, проникающих в нижележащий горизонт С (II). Карманы заполнены оглеенным суглинистым материалом. Горизонт С (II) образован красноватым суглинком с пятнами оглеения. В верхней части горизонта попадаются небольшие вертикальные и наклонные норки, возможно, принадлежащие мелким наземным позвоночным (котилозавру Emeroleter levis Ivakhn.) или диплоподам и насекомым. Нижняя часть норок часто заполнена фекальным материалом. Как в горизонте Вса (II), так и в горизонте С (II) встречаются копролиты, по всей видимости, принадлежавшие наземным тетраподам.
Копролиты представлены двумя основными типами. Первый тип объединяет небольшие копролиты овально-яйцевидных очертаний, длиной 1-2 см, с углистым материалом внутри. После мацерации в них были обнаружены фрагменты кутикулы, возможно, принадлежавшей пельтаспермовым птеридоспермам, а также фрагменты древесины с трахеидами, имеющими кольцевые, спиральные и лестничные утолщения стенок. Полупереваренные части древесины инфицированы гифами грибов (гифы минерализованы, что указывает на их древность). Кроме того, в копролитах этого типа после изучения под электронно-сканирующим микроскопом были найдены бактериеподобные остатки, замещенные вторичными минералами. Грибная инфекция, скорее всего, развилась уже в процессе сингенеза копролитов в палеопочвенном профиле. Эти копролиты, по мнению автора, могли принадлежать дромазавру Suminia getmanovi, растительноядному животному, возможно, обитавшему на прибрежной растительности [Rybczynski, Reicz, 2001].
Копролиты второго типа более крупные, яркого малинового или красноватого оттенка, выделяющегося на оранжево-коричневом или кирпично-красном матриксе. Они более изометричны, округлых очертаний, диаметром до 2,5-3 см. Эти копролиты, как правило, содержат внутри мелкие обломки костей позвоночных, зубы и фрагменты посткраниального скелета Suminia getmanovi. В одном из копролитов был обнаружен фрагмент черепа никтеролетера. Копролиты второго типа явно принадлежали хищным животным, скорее всего, тероцефалам или териодонтам.
Мощность горизонта Вса (II), второго палеопочвенного профиля, составляет 15-20 см, мощность горизонта С (II) - 80-90 см.
Третий и четвертый палеопочвенные профили, венчающие разрез ванюшонковской пачки и располагающиеся непосредственно под боровиковской пачкой, особенно хорошо развиты. Они представляют собой типичные профили верхнепермских кальциевых литосолей, которые могут рассматриваться как эталонные. Оба профиля располагаются друг над другом и образуют пачку светлоокрашенных голубоватых или зеленоватых известняков, нередко используемую в качестве маркирующего горизонта. Профили разделены тонким прослоем красно-оранжевого или коричневатого алевролита, переходящего в суглинок. Известняки, образующие горизонты Вса (III) и Вса (IV), массивные, желваковидные, образуют стяжения вокруг вертикальных ветвящихся трубок, оставшихся от инситных корней высших растений. Иногда на корнях встречаются округлые образования бобовидной или сферической формы, возможно, соответствующие запасающим органам (клубенькам ?) материнских растений. От относительно крупных "главных" вертикально ориентированных корней диаметром 1-1,5 см, иногда до 2 см, почти под прямым углом отходят корни второго порядка, более тонкие, диаметром 2-3 мм. Эти корни постепенно загибаются книзу. Вся порода пронизана порами и кавернами от сложно-ветвящейся системы корней третьего порядка, отходящих от корней второго порядка. Их диаметр в среднем составляет 1 мм. Под горизонтами Вса (III) и Вса (IV) располагаются относительно слаборазвитые горизонты С (III) и С (IV), соответственно. Они представляют собой более плотный известняк со слабыми следами проникновения в него терминальных частей корней первого порядка.
Над четвертым палеопочвенным профилем располагается тонкий прослой красноватого суглинка мощностью 5-10 см. Выше залегают ярко-оранжевые песчаники эолового генезиса, относящиеся к следующей, более молодой, боровиковской пачке. Общая мощность третьего и четвертого профилей палеопочв, объединенных автором на геологическом разрезе в слой (VI) (рис. 89) в среднем составляет 90-100 см и заметно меняется по простиранию в пределах обнажения от 50 до 150 см в крайних случаях.
Палеопочвы, очень сходные с описанными выше палеопочвами третьего и четвертого профилей Котельничского разреза, были обнаружены автором в татарских отложениях разреза Монастырский Овраг (см. выше), где они образуют несколько чередующихся пачек, расположенных в красноцветных песчано-глинистых отложениях.
Следующие, более молодые по возрасту, профили палеопочв Котельничского разреза располагаются выше, в шестаковской пачке, особенно хорошо обнаженной в местонахождении "Порт Котельнич", откуда известны дицинодонты, отнесенные к роду Australobarbarus Kurk. (A. kotelnichi Kurk., A. platycephalus Kurk.). Геологический разрез этого местонахождения выглядит следующим образом (нумерация слоев снизу вверх).
Слой 1. Кровля слоя располагается приблизительно в 15 м над маркирующим слоем палеопочв - кальциевых литосолей, описанных выше как палеопочвенные профили три и четыре, которые бронируют верхнюю часть ванюшонковской пачки. Нижняя часть слоя 1 перекрыта осыпью. Боровиковская пачка в этой части разреза выклинивается (вместе с лежащей над ней чижевской линзой). Слой сложен аргиллитом с очень небольшой примесью тонкой песчанистой фракции, шоколадного оттенка на свежем изломе. В слое рассеяны относительно мелкие (до 2-3 см в диаметре) редкие карбонатные педонодули (журавчики) с неровной бугристой поверхностью. В средней части слоя наблюдаются пятна голубовато-сизого цвета (пятна оглеения), неправильных очертаний. Размер пятен составляет в среднем 20-30 см по максимальному измерению. Слой однороден, ясная слоистость отсутствует. Аргиллит образует мелко-призматическую, оскольчатую отдельность изометричной формы размером 2-4 см. Видимая мощность слоя -1м.
Слой 2. Голубоватый аргиллит, незначительно более песчанистый, чем аргиллит слоя 1. В слое располагаются известковые стяжения, значительно более крупные, чем "журавчики" слоя 1. В стяжениях заметны редкие тонкие каналы диаметром, как правило, до 1 мм, реже 3-4 мм, длиной в 20-30 мм. Каналы заполнены красноватым глинистым материалом. Изредка стяжения окрашены в красноватые тона. В этом случае каналы, наоборот, на общем коричневатом или красном фоне выделяются в виде сизых "жилок". Каналы, предположительно, являются остатками корневых частей высших растений. Стяжения с отпечатками корней могут достигать 10 см в диаметре. Поверхность стяжений неровная, неправильно бугристая. Мощность слоя существенно меняется по простиранию, в среднем составляя 10-15 см. На некоторых участках обнажения слой выклинивается. Там, где в слое особенно много педонодулей (стяжений), он выступает из обнажения в виде небольшого уступа (карниза).
Слой 3. Почти по всем своим свойствам слой 3 аналогичен слою 1. В верхней части слоя наблюдаются зоны оглеения по древней трещинной сети. Трещины косо секут слой. Зоны оглеения имеют мощность 2-3 см, реже - 4 см. Иногда в них попадаются мелкие известковистые журавчики диаметром до 1 см с глеевыми "рубашками". В слое много мелких педонодулей (как глинистых, так и карбонатных). Мощность слоя - 170 см.
Слой 4. Песчанистый аргиллит голубовато-сизого цвета, оглеенный. Очень сходен по своим свойствам со слоем 2. Мощность слоя значительно меняется по простиранию и колеблется от 0 до 25 см.
Слой 5. Аналогичен слоям 1 и 3, но образует более крупноблочную отдельность из неправильных вертикально вытянутых призм размером в среднем 4x3x8 см. Мощность слоя - 20 см.
Слой 6. Аргиллит красновато-коричневого цвета, иногда с шоколадным оттенком, сходен со слоями 1 и 3, но более плотный. В слое очень хорошо развита сизая пятнистость, образованная зонами оглеения. В центрах крупных пятен оглеения часто встречаются известковистые стяжения - "журавчики", педонодули с неровной кавернозной поверхностью. Цвет стяжений светлый, белесый. Реже встречаются глинистые стяжения темного цвета, заключенные в известковистую "рубашку" с глеевыми пленками на поверхности. В слое найдено несколько копролитов черного цвета с углистым содержимым. Размер копролитов в среднем составляет 2-3 см. В карбонатных стяжениях диаметром до 3-4 см встречаются отпечатки корней высших растений. Именно к этому слою приурочены остатки дицинодонтов Australobarbarus. В нижней части слоя располагается прослой красного аргиллита без пятен оглеения. Мощность слоя - 2 см.
Слой 7. Аналогичен слоям 1 и 3. Мощность слоя - 3,5 см.
Слой 8. Слой очень сходен со слоем 6, но глеевые пятна в нем менее изометричны. Они образуют неправильные горизонтальные полосы. Видимая мощность слоя - 1,5 м.
Границы между всеми описанными выше слоями местонахождения "Порт Котельнич" очень неясные. Аргиллиты без глеевых пятен (монотонно красноцветные) переходят в пестрые слои с оглеением и крупными известковистыми стяжениями с остатками корней постепенно. Во всех слоях найдены кутаны давления (стресс-кутаны).
В описанной толще выделяются три профиля относительно слаборазвитых элювиально-иллювиальных глейсолей, в каждом из которых развиты в той или иной степени два генетических горизонта: В - элювиально-иллювиальный глеевый (слой 2, 6 и 8 геологического разреза) и С - материнская порода, слабо затронутая почвообразовательными процессами (слои 1, 3-5, 7). Очень сходные, но более зрелые профили палеопочв этого же типа были описаны из верхнетатарских отложений, обнаженных в бассейне рек Сухоны и Малой Северной Двины [Якименко и др., 2000].
Карбонатные палеопочвы на красноцветных алевропелитах, к которым принадлежат и Котельничские палеопочвы, довольно типичны для антитропических областей пермской Пангеи. Сходные палеопочвы встречаются в различных районах Евразии и Северной Америки, а также отмечались в некоторых регионах южной Гондваны. Климатические особенности формирования таких палеопочв однозначно интерпретируются как семиаридные с режимом выпадения редких, но обильных сезонных осадков [Перельман, Борисенко, 1999].
Как известно, почву можно рассматривать как закономерное следствие или функцию совместного действия факторов почвообразования, из которых в первую очередь следует отметить климат, растительность, тип почвообразующей породы, мезо- и макрорельф местности, а также тип ландшафта [Wright, 1986; Добровольский, 1999]. Большое значение имеет длительность действия почвообразующих факторов. При этом при совпадении типов основных почвообразующих факторов и процессов, действовавших в разных регионах в разное время, результат их действия, т.е. почва как таковая, будет сходным. Это дает возможность подойти к реконструкции ландшафтных и климатических особенностей геологического прошлого с помощью анализа современных почвенных аналогов ископаемых почв (палеопочв).
В качестве наиболее близких типов современных почв, сходных с охарактеризованными выше эллювиально-иллювиальными глейсолями и, отчасти, кальциевыми литосолями (незрелыми; например, профиль I в ванюшонковской пачке), следует назвать следующие почвы (характеристика современных почв дается по: [Лобова, Хабаров, 1983]): коричневые и каштановые почвы (sols marron), бурые тропические субаридные почвы, бурые полупустынные субтропические почвы, коричневые карбонатные ксеросоли, красно-бурые субаридные и красно-бурые слитые почвы (табл.8).
Наблюдается некоторое сходство между верхнеперскими элювиально-иллювиальными глеевыми кальцисолями Русской платформы и так называемыми коричневыми почвами, характерными для средиземноморской области с сухим субтропическим климатом (Северная Африка, Греция, Сирия, Иран) [Лобова, Хабаров, 1983]. В почвенных профилях наблюдается развитие вторичных карбонатов в виде стяжений или "журавчиков". На коричневых почвах развивается растительность с признаками ксероморфизма (маквис или колючекустарниковые заросли, сухие леса). В климатическом плане для формирования коричневых почв характерно сухое жаркое лето, прохладная зима и зимне-весенние осадки. Карбонатные стяжения (педонодули) в почвенных профилях образуются вследствие вертикального поднятия слабощелочных растворов с выпадением и осаждением карбонатов во время сухого и жаркого летнего сезона. В Северной Африке и присредиземноморской Западной Европе некоторые из разновидностей коричневых почв называются каштановыми (sols marron) [Duchaulbur, 1991]. Указывалось, что в коричневых средиземноморских почвах вторичные карбонаты могут образовывать целые прослои или "плиты" [Ruellan, 1970], аналогичные карбонатным прослоям верхнепермских кальциевых литосолей в разрезах Котельнич и Монастырский Овраг. Возможно, близкий генезис имеют кальцисоли северодвинского горизонта из разрезов по рекам Сухоне и Малой Северной Двине с мощными массивными прослоями вторичных карбонатов с корнями высших растений in situ [Арефьев, Наугольных, 1998], а также кальцисоли из разреза Кошка (Южный Урал). Хорошим примером коричневых или каштановых почв служат слабодифференцированные почвы с карбонатными конкрециями, описанные из Марокко [Лобова, Хабаров, 1983, иллюстрация на с. 159]. В условиях более продолжительного сухого сезона (более четырех месяцев) формируются красно-бурые субаридные (= семиаридные) почвы с высокой карбонатностью и развитой слитизацией, а также слабым развитием гумусового горизонта [Глазовская, 1973; Glazovskaya, 1985].

Таблица 8

Некоторые из современных аналогов верхнепермских
палеопочв Русской платформы и Приуралья [Лобова, Хабаров, 1983]

Тип почвы	Регион развития	Признаки и климатические условия образования
Коричневые почвы	Средиземноморье	Жаркое и сухое лето со среднеиюльской температурой +24° - +27 °С; влажная и прохладная зима со среднеянварской температурой +6° - +9 °С; осадки: 400-600 мм в год
Такыры	Аридные и семиаридные области всех материков (кроме Антарктиды)	Образуются на глинистых породах в условиях бессточности при временном переувлажнении
Бурые тропические субаридные почвы	Центральная Азия, Африка, Южная Америка	Сухой и жаркий сезон более четырех месяцев с максимальной температурой +45 °С; три месяца интенсивного выпадения осадков; среднегодовая температура +27° - +28 °С; осадки: 200-350 мм в год
Бурые полупустынные субтропические почвы	Северная Америка	Особенности почв: малая гумусность, слоеватая структура гумусового горизонта, появление карбонатной цементации в горизонте В; почвы напоминают красные средиземноморские; среднегодовая температура +9 °С; осадки: 150 мм в год
Коричневые карбонатные ксеросоли	Австралия	Сухой субтропический климат; зима прохладная, безморозная; растительность - низкорослые эвкалиптовые кустарники (малли-скраб); очень напоминают каштановые почвы; среднегодовая температура +12° - +19 °С; осадки: 250-600 мм в год
Красно-бурые субаридные	Австралия	Климат аридный, растительность - ассоциации акаций и солянково-кустарниковые ассоциации; средняя температура января +25° - +34 °С; средняя температура июля +12 - +20 °С; осадки: 200-500 мм в год

В Южной Америке в областях с длительным (до 5 месяцев) сухим сезоном известны железистые лессивированные почвы с небольшим количеством гумуса (до 1%). Эти почвы также напоминают некоторые из изученных в Монастырском Овраге верхнепермских (татарских) палеопочвенных профилей на красных алевролитах [Иноземцев, Таргульян, 2002].
Почвы, напоминающие описанные выше из разреза Котельнич, известны в Австралии (коричневые карбонатные ксеросоли). Эти почвы характерны для зон сухого субтропического климата. К этому же типу примыкают красно-бурые субаридные и красно-бурые слитые почвы Австралии, характерные для областей с сухим сезоном, длящимся более четырех месяцев. Почвы этого типа развиты на востоке центральной части Австралии.
Как это хорошо видно из приведенного выше списка, почвы, наиболее напоминающие верхнепермские палеопочвы Русской платформы и Приуралья, характерны для современных областей с семиаридными или средиземноморским климатом. Это позволяет сделать предположение о том, что и в позднепермскую эпоху во время формирования описанных выше палеопочвенных профилей в пределах Русской платформы и Приуралья существовал семиаридный климат с отчетливой сезонностью, жарким и сухим летом, прохладной и влажной зимой, среднегодовой температурой около +10°, +15 °С; в течение года выпадало приблизительно 400 мм осадков.
На дополнительной карте показано распределение основных типов палеопочв, известных к настоящему времени из пермских отложений. Они демонстрируют закономерное распределение по предполагаемым климатическим поясам пермской Пангеи. Намечается отчетливо симметричное расположение основных типов палеопочв относительно экватора (рис. 90, см. вклейку IV, поскольку на карте отмечены и раннепермские, и позднепермские палеопочвы, расположение материков показано условно).
Пермские палеопочвы могут быть сгруппированы в несколько основных типов:
1. Палеопочвы гумидного ряда, сероцветные гидроморфные солумы; нижняя и верхняя пермь, кунгурский - татарский ярусы, Печорский бассейн, Кузбасс [Чалышев, 1968].
2. Ископаемые лессы (лесситы; о термине см. [Chan, 1999]); верхняя пермь, татарский ярус, уржумский и северодвинский горизонты, р. Сухона, устье реки Мяколицы [Игнатьев, 1963]; среднее течение р. Волги, Монастырский овраг [Наугольных и др., 2001], (полевые наблюдения).
3. Палеотакыры, палеолиторендзины, кальциевые литосоли, верхняя пермь, татарский ярус, уржумский и северодвинский горизонты, среднее течение р. Волги, Монастырский овраг, Гребени [Наугольных и др., 2001]; палеолиторендзины, верхняя пермь, казанский и татарский ярусы, Южное Приуралье, разрезы Кошка, Вязовка [Твердохлебов, 1996], а также не опубликованные данные.
4. Карбонатные палеопочвы (кальцисоли) с инситными остатками корней, образовавшиеся в условиях семиаридного климата; нижняя пермь, ротлигенд, Hartensdort Formation, Германия [Schneider, Rossler, 1996]; каличи, образовавшиеся в условиях семиаридного или аридного климата, верхняя пермь, Шотландия [Steel, 1974; Watts, 1976; 1978]; палеопочвы с палеотакырами, образованные в условиях семиаридного климата при некомпенсируемом испарении осадков и наличии временных водоемов со слабо соленой средой, нижняя пермь, верхний ротлигенд, Tambacher Sandstein [Martens et al., 1981].
5. Каличи, образовавшиеся в условиях аридного или экстрааридного климата, нижняя (?) пермь, США, Нью Мексике [Dunham, 1969; Estaban, Pray, 1983; Retallack, 1981]. Хорошо развитые палеопочвы, образовавшиеся в условиях аридного или экстрааридного климата, нижняя пермь, США, Opeche formation, Южная Дакота [Retallack, 1981].
6. Каличи с карбонатными конкрециями, образованными по инситным корням кониферофитов, а также слои с признаками гидроморфного педогенеза, нижняя пермь, артинский и кунгурский (?) ярусы, Южная Испания и Центральное Марокко [Freytet et al., 1992].
7. Косвенные указания на присутствие сероцветных палеопочв гумидного ряда с автохтонно сохранившимися подземными частями побегов реликтовых лепидофитов, нижняя и верхняя пермь [Wang, 1989; 1993; 1996].
8. Палеопочвы гумидного ряда, сероцветные гидроморфные солумы; нижняя и верхняя пермь, Perth, Sydney basins [Retallack, 1980]; Ecca Formation: палеопочвы гумидного ряда, сероцветные гидроморфные солумы; нижняя пермь; Beaufort Formation: палеопочвы с глинистыми кутанами, ризоконкрециями, пятнами оглеения (?), карбонатными новообразованиями, сростками ("розочками") гипса и палеотакырами, образовавшиеся в условиях семиаридного и аридного климата, верхняя пермь, Южная Африка [Plumstead, 1957; Falcon, 1986; Smith, 1990].

Литература

Арефьев М.П., Наугольных С.В. Изолированные корни из татарского яруса бассейна рек Сухоны и Малой Северной Двины // Палеонтол. журн. 1998. № 1. С. 86-99.
Глазовская М.А. Почвы мира. Т. 2. География почв. М.: Изд-во МГУ, 1973. 427 с.
Добровольский Г.В. (гл. ред.). Структурно-функциональная роль почвы в биосфере. М.: Геос, 1999. 278 с.
Игнатьев В.И. Татарский ярус центральных и восточных областей Русской платформы. Ч. 2. Фации и палеогеография. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1963. 337 с.
Иноземцев С.А. Особенности древнего почвообразования на красноцветных породах в бассейне Северной Двины // Материалы по изуч. рус. почв. 2001. Вып. 2 (29). С. 73-76.
Иноземцев С.А., Таргульян В.О. Верхнепермские и нижнетриасовые палеопочвы Русской плиты: Подходы к диагностике и генетическому анализу // Палеонтология и стратиграфия перми и триаса Северной Евразии. М., 2002. С. 48-49. (Препр. Палеонтол. ин-та РАН).
Коффа А.А. Геологическое строение // Парк пермского периода на вятской земле. Котельнич: Котельнич. Палеонтол. музей, 2000. С. 10-12.
Лобова Е.В., Хабаров А.В. Почвы. М.: Мысль, 1983. 303с.
Наугольных С.В. Ископаемая флора и палеопочвы // Парк пермского периода на вятской земле. Котельнич: Котельнич. Палеонтол. музей, 2000. С. 28-29.
Наугольных С.В. Тайна Котельнича разгадана // Природа. 2001. № 7. С. 20-27.
Наугольных С.В., Иноземцев С.А., Якименко Е.Ю. Сравнительный анализ типов палеопочв из пермских и триасовых отложений Русской плиты и Приуралья // Палеонтология и стратиграфия перми и триаса Северной Евразии. М., 2002. С. 75-76. (Препр. Палеонтол. ин-та РАН).
Наугольных С.В., Якименко Е.Ю., Иноземцев С.А. Палеопочвы в верхнепермских и нижнетриасовых отложениях Русской платформы // Палеоботаника на рубеже веков: Итоги и перспективы: Тез. IV чтений памяти А.Н. Криштофовича. СПб.: Ботан. ин-т РАН, 2001. С. 32-33.
Перельман А.И., Борисенко Е.Н. Геохимия ландшафтов пустынь пермского периода // Изв. РАН. Сер. геогр. 1999. № 6. С. 32-38.
Почвенный справочник / Под ред. М.И. Герасимовой; Пер. с фр. И.В. Ковда. Смоленск: Ойкумена, 2000. 288с.
Твердохлебов В.П. Континентальные аридные формации востока европейской России на рубеже палеозоя и мезозоя: Автореф. дис.... д-ра геол.-минерал, наук. Саратов, 1996.
Хлюпин А.Ю., Коффа А.А., Лаломов А.В., Наугольных С.В. Парк пермского периода на вятской земле / Под ред. И.В. Новикова. Котельнич: Котельнич. Палеонтол. музей, 2000. 56 с.
Чалышев В.И. Открытие ископаемых почв в пермских и триасовых отложениях // Докл. АН СССР. 1968. Т. 182, № 2. С. 426-429.
Якименко Е.Ю., Таргульян В.О., Чумаков Н.М. и др. Палеопочвы в верхнепермских отложениях, река Сухона (бассейн Северной Двины) // Литология и полез, ископаемые. 2000. № 4. С. 376-390.
Chan M.A. Triassic loessite of North-Central Utah: Stratigraphy, petrophysical character, and paleoclimate implication//J. Sedimentol. Res. 1999. Vol. 69, N 2. P. 477-185.
Coffa A.A. Sedimentology, stratigraphy and correlation of the continental redbed sequence at the Kotelnich Late Permian fossil locality, Russia // Upper Permian stratotypes of the Volga region. Kazan: Master Line, 1998. P. 23.
Coffa A.A. Sedimentology, stratigraphy and correlation of the continental redbed sequence at the Kotelnich Late Permian fossil tetrapod localities, Russia // Proc. of Intern, symp. "Upper Permian stratotypes of the Volga Region". Moscow: Geos, 1999. P. 77-86.
Duchaufour Ph. Pedologie: Sol, vegetation, environ-nement. 3е ed. Collection, abreges. P.: Masson, 1991. 289 p.
Dunham R.J. Vadose pisolites in the Capitan Reef (Permian), New Mexico and Texas // Depositional environments in carbonate rocks / Ed. G.M. Friedman. Tulsa, 1969. P. 182-191. (Spec. Publ. Soc. Econ. Palaeontol. Miner.; Vol. 14).
Esteban M., Pray L.C. Pisoids and pisolite facies (Permian), Guadalupe Mountains, new Mexico and West Texas // Coated grains. Ed. T.M. Peryt. В.: Springer, 1983. P. 503-537.
Falcon R.M.S. A brief review of the origin, formation, and distribution of coal in Southern Africa // Mineral deposits of Southern Africa. Johannesburg: Geol. Soc. of South Africa, 1986. Vol. 2. P. 1879-1898.
Freytet P., Aassoumi H., Broutin J. et al. Presence de nodules pedologiques a structure cone-in-cone dans le Permien continental du Maroc, d'Espagne meridionale et de Provence. Attribution possible a une activite bacterienne associee a des racines de Cordaites // C.r. Acad. sci. Ser. III. 1992. Vol. 315. P. 765-771.
Glazovskaya M.A. Soils of the World. Vol. 1. Soil families and soil types. Rotterdam: Balkema, 1985. 214 p.
Martens Т., Schneider J., Walter H. Zur Palaeontologie und Genese fossilfuehrender Rotsedimente - der Tambacher Sandstein. Oberrotliegendes, Thuringer Wald (DDR) // Freiberg. Forschungsh. C. 1981. Bd. 363. S. 75-100.
Plumstead E.P. Coal in Southern Africa. Johannesburg: Witwatersrand Univ. press, 1957. 24 p.
Retallack G. Triassic palaeosols in the upper Narraben Group of New South Wales. 1. Features of the palaeosoles // J. Geol. Soc. Austral. 1977a. Vol. 23. P. 383-399.
Retallack G. Triassic palaeosols in the upper Narraben Group of New South Wales. 2. Classification and reconstruction//Ibid. 1977b. Vol. 24. P. 19-34.
Retallack G. Fossil soils: Indicators of ancient terrestrial environments // Paleobotany, paleoecology and evolution / Ed. K. Niklas. N.Y.: Praeger, 1981. P. 55-102.
Retallack G. The fossil record of soil // Paleosols, their recognition and interpretaton / Ed. P. Wright. Princeton (N.J.): Princeton Univ. press, 1986. P. 1-44.
Ruellan A. Les sols a profil calcaire difference des plaines de la basse Moulouya: These CNRS. P., 1970.
Rybczynski N., Reicz R. Earliest evidence for efficient oral processing in a terrestrial herbivore // Nature. 2001. Vol. 411. P. 684-687.
Schneider J.W., Gebhardt U. Litho- und Biofaziesmuster in intra- und extramontanen Senken des Rotliegend (Perm, Nord-und Ostdeutschland) // Perm im Ostteil der Norddeutschen Senke. В., 1993. S. 57-98. (Geol. Jb. R. A; H. 131).
Schneider J.W., Rossler R. A Permian calcic paleosol containing rhizoliths and microvertebrate remains from the Erzgebirge Basin, Germany - environment and taphonomy // Neues Jb. Geol. Palaontol. Abh. 1996. Bd. 202, N 2. S. 243-258.
Schneider J.W., Rossler R. Permische Calcisol-Palaeoboden mil Rhizolithen und Wirbeltierresten -Sedimentation, Lebewelt und Klimaentwicklung im Rotliegend der Haertensdorf-Formaton (Erzgebirge-Becken) // Veroff. Mus. Naturkunde Chemnitz. 1997. Bd. 18. S. 53-70.
Smith R.M.H. A review of stratigraphy and sedimentary environments of the Karoo Basin of South Africa // J. Afr. Earth Sci. 1990. Vol. 10, N 1/2. P. 117-137.
Steel R.J. Cornstone (fossil caliche) - its origin, strati-graphic and sedimentological importance in the New Red Sandstone, Scotland//J. Geol. 1974. Vol. 82. P. 351-369.
Wang Zi-qiang. Gigantic palaeobotanical events in North China // Acta Palaeontol. Sinica. 1989. Vol. 28, N 3. P. 314-343.
Wang Zi-qiang. Evolutionary ecosystem of Permian-Triassic redbeds in North China: A historical record of global desertification // The nonmarine Triassic. New Mexico, 1993. P. 471-476. (New Mexico Mus. Natur. Hist, and Science. Bull.; N 3).
Wang Zi-qiang. Recovery of vegetation from the terminal Permian mass extinction in North China // Rev. Palaeobot. and Palynol. 1996. Vol. 91. P. 121-142.
Watts. Palaeopedogenic palygorskyite from the basal Permo-Triassic of northwest Scotland // Amer. Miner. 1976. Vol. 61. P. 299-302.
Wright V.P. (ed.). Paleosols: Their recognition and interpretation. Princeton (N.J.): Princeton Univ. press, 1986. 308 p.
Wright V.P. Paleosoles in shallow marine carbonate sequences //Earth Sci. Rev. 1994. Vol. 35. P. 367-395.

---

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение (Н.М. Чумаков)....................................................................................................................................... 5
Часть I
ЭПОХА ПЕРЕХОДА ОТ ТЁПЛОЙ К ХОЛОДНОЙ БИОСФЕРЕ: КЛИМАТ ПАЛЕОГЕНА
Глава 1. Климат Земного шара в палеоцене и эоцене по данным палеоботаники (М.Л. Ахметьев)............. 10
Часть II
КЛИМАТ И ПЕРЕСТРОЙКИ В ТЁПЛОЙ БИОСФЕРЕ (МЕЛ, ЮРА)
Глава 2. Общий обзор позднемезозойского климата и событий (Н.М. Чумаков)............................................ 44
Глава 3. Палеогеографические перестройки и седиментация мелового периода
(М.А. Жарков, И.О. Мурдмаа, Н.И. Филатова).................................................................................................... 52
Глава 4. Количественные палеоботанические данные о позднемеловом климате
Евразии и Аляски (А.Б. Герман)............................................................................................................................ 88
Глава 5. Климатическая зональность и климат мелового периода (Н.М. Чумаков)......................................... 105
Глава 6. Глобальная экспансия планктонных фораминифер: триас, юра, мел
(К.И. Кузнецова, О.А. Корчагин).......................................................................................................................... 124
Глава 7. Динамика и возможные причины климатических изменений в позднем мезозое
(Н.М. Чумаков)........................................................................................................................................................ 149
Часть III
ЭПОХА ПЕРЕХОДА ОТ ХОЛОДНОЙ К ТЁПЛОЙ БИОСФЕРЕ (ПЕРМЬ И РАННИЙ ТРИАС)
Глава 8. Палеогеографические перестройки и обстановки седиментации в перми и раннем
триасе (М.Л. Жарков).............................................................................................................................................. 158
Глава 9. Палеобиогеография пермских фузулинид (Э.Я. Левен)........................................................................ 181
Глава 10. Палеофитогеография пермского периода (С.В. Наугольных)............................................................. 194
Глава 11. Палеопочвы перми и раннего триаса (С.В. Наугольных)................................................................... 221
Глава 12. Климат и климатическая зональность перми и раннего триаса (Н.М. Чумаков)............................. 230
Часть IV
ГЛАВНЫЕ КЛИМАТИЧЕСКИЕ И БИОСФЕРНЫЕ СОБЫТИЯ ПОЗДНЕГО ДОКЕМБРИЯ
Глава 13. Ледниковый и безледниковый климат в докембрии (Н.М. Чумаков)............................................... 259
Глава 14. Проблема климатической зональности в позднем докембрии. Климат и биосферные
события (Н.М. Чумаков, В.Н. Сергеев)................................................................................................................. 271
Заключение (Н.М. Чумаков)................................................................................................................................ 290
Conclusion............................................................................................................................................................... 296