| Главная | Библиотека сайта | Форум | Гостевая книга |
4 раздел
 |
О ПРАКТИЧЕСКОЙ ПОЛЬЗЕ |
«Простите, нельзя ли с нами поделикатнее..?»
Экспериментальное доказательство слуховой чувствительности рыб послужило,
по-видимому, началом науки биогидроакустики. На первом этапе исследований
ученые стремились найти границы слуха рыб, его физические и физиологические
параметры, а также установить зависимость между условиями жизни особи того
или иного изучаемого вида и степенью развитости ее слуха. Нередко опыты обставлялись
столь эффектным шумовым оформлением, что напоминали репетиции перед съемкой
кинобоевика.
Американский ученый Паркер, который на исходе прошлого столетия впервые доказал
бесспорное наличие слуха у рыб, пытался также наблюдать реакцию рыб на различные
звуки. Используя необыкновенную живучесть рыбки фундулюс (чем она и славится
среди зарубежных экспериментаторов), он сажал ее в клетку и выстреливал под
водой, что называется у нее под ухом. Подопытная вздрагивала подобно тому,
как это делаем мы в сходной ситуации. Еще он запускал мотор мотобота в тот
момент, когда группа рыб питалась. Рыбы действительно «теряли аппетит» и
прекращали кормиться, что к торжеству ученого было подтверждением его открытия.
В другой серии опытов Паркер исследовал влияние звука на движение рыб. В
один из углов деревянного (для уменьшения реверберации — многократного отражения
звука от стенок) бассейна он опускал связку старых гвоздей и потряхивал ею.
Эти опыты не шли дальше установления простого факта слуховой чувствительности.
Но интересна реакция различных видов рыб: кузовки и черная рыба уходили в
другой угол бассейна, хищные морские петухи, напротив, с любопытством шли
к источнику звука, морские ерши поначалу залегали на дне, но скоро привыкали
к монотонному шуму и в дальнейшем не обращали на него внимания.
Другой исследователь работал много позже Паркера, но применял те же средства
и методы. В качестве источников звука служили мотор, электрический звонок,
автомобильный гудок, помещенный в оцинкованный ящик. Обращает внимание подбор
инструментов этого необычного «оркестра»: их пронзительное либо зычное «соло»
предназначалось явно для существ тугоухих. Теперь-то мы знаем, что большинство
рыб не заслуживает столь пренебрежительной недооценки (вспомните хотя бы
карликового сомика!).
В более продуманных экспериментах исследователи дозировали частоту и силу
звука, учитывали условия опыта, возраст и сезонную готовность исследуемой
особи.
Плотва и окунь при воздействии на них звуками различной частоты движутся
порывистей и беспокойнее. Движения их плавников и жаберных крышек в значительной
степени зависят от частоты воздействующего звука. Другие виды рыб не обнаруживали
перемен в поведении. Таковы морской ерш, звездочет, морской дракон, на которых
воздействовали звуками из подводного телефона. Зато «темпераментные» горбыли
на такой же звук становились заметно более подвижными. В целом, лабораторные
опыты убедили ученых в том, что рыба так или иначе отвечает на звуковой раздражитель.
Опыты переносятся в природные условия, в море. Прежде всего решили проверить:
действительно ли шумы, порождаемые судовыми двигателями и перемещением орудий
лова, действуют на рыб отпугивающе. Оказалось, что включение двигателя на
судне побуждает косяк хамсы или ставриды резко опускаться на глубину. Однако
через несколько минут рыба снова группируется на первоначальной глубине и
уже не пугается шума. Салака незначительно реагирует на шум судна. Сахалинская
сельдь днем уходит от судна с работающим мотором, а ночью безразлична к шуму.
Эксперименты с использованием беспорядочного шума были поставлены с целью
загнать косяк в орудие лова или с намерением изменить направление его движения
в желаемую сторону.
За буксировочным судном тянули гремящие буи, производившие под водой невероятный
шум. Кефаль, которую пытались загнать таким образом в становой невод, при
приближении «адского» шума уходила на дно, вместо того чтобы (по замыслу
авторов эксперимента) разбегаться врассыпную и попадать в уготованную ловушку.
Браконьеры-ботальщики в надежде испугом взять рыбу нередко остаются с небогатой
поживой. Принято в таких случаях пенять на безрыбье. Но не учитывается, что
в испуге стайные рыбы торопятся уйти на глубину. Следовательно, попытки шумом
«подправить» движение рыб в желаемую сторону оказываются неудачными, если
пренебречь этой особенностью их поведения.
Азовский анчоус, иначе хамса, совершает зимовальную миграцию из Азовского
в Черное море. Попытка не пропустить хамсу при продвижении в Керченском проливе
через шумовой барьер, составленный гремящими буями, окончилась неудачей.
Под воздействием звуков косяк вначале приходил в замешательство, немного
опускался, но скоро осваивался и продолжал держать избранное направление.
Все эти опыты небезынтересны уже потому, что они отмечают определенный этап
в развитии идей по использованию звуков в практике рыболовства. И в самом
деле, найти механизмы управления движением рыбьих стай — мысль чрезвычайно
притягательная для промысловиков. Вместо того чтобы созидать сложную стратегию
взятия найденного косяка, куда проще загонять его (если знать как это делать)
в невод и затем через всасывающие шланги рыбонасоса поднимать добычу на борт
судна.
В поисках такого «пастушеского бича» исследователи решили испробовать действие
ультразвукового луча. Представьте себе излучатель в виде вогнутого зеркала,
который направляет мощный акустический поток прямолинейно. Звуковое давление
в поле такого неслышимого потока столь же велико, как при взрывной волне
(барабанная перепонка человеческого уха не выдержала бы напора, а чувствительные
клетки тела рыб вероятно испытывают деформацию). Такой луч, направленный
в середину стаи хамсы, разрезает ее на две части. В другом опыте стайка хамсы
спокойно плывет, выдерживая направление поступательного движения. Внезапно,
словно натолкнувшись на невидимый барьер, рыбки делают резкий маневр и либо
поворачивают назад, либо плывут вдоль реально существующей преграды. Эта
преграда создана ультразвуковым лучом. Механизм такого воздействия еще не
совсем ясен. К сожалению, практическое значение этого эксперимента невелико,
так как действие луча распространяется на малое расстояние при несоразмерно
большой мощности генератора ультразвуковых колебаний.
Но вернемся к звукам, которые рыба «слышит» и на которые она «отзывается».
Растущее число плотин и гидроэлектростанций (наряду с другими причинами)
привело в ряде случаев к подрыву запасов наиболее ценных видов рыб. Это случилось
потому, что мигрирующим на нерест косякам во многих случаях были отрезаны
вековые пути. Такое произошло с лососевыми в США и с осетровыми у нас. Имеющиеся
на крупных гидротехнических сооружениях рыбоподъемники очень часто оказываются
недостаточно эффективными: рыба плохо заходит в них. В США неоднократно предпринимались
попытки загонять лососей в искусственные сооружения с помощью разнообразных
небиологических звуков. Чем только их ни пугали: ревом приготовленных для
этих целей турбин, работой хитроумных вибраторов, отстукивавших дробь наподобие
отбойных молотков, даже подводными взрывами. Поначалу лососи пугались, когда
на них воздействовали какой-нибудь одной из этих технических «новинок». Но
очень быстро свыкались со столь необычным шумовым фейерверком и переставали
метаться.
В пятидесятых годах один из институтов в нашей стране поставил серию опытов
по прямому воздействию акустических средств на поведение пресноводных рыб
с целью последующего применения полученных результатов в рыбозащитных устройствах.
Но итоги не были обнадеживающими. Ни механические звуки чистого тона, ни
шумы, ни другие подобные ухищрения, применявшиеся сами по себе, либо в сочетании
с воздействием электрическим полем и светом, не принесли желаемого результата:
рыбы либо не реагировали на раздражители, либо быстро привыкали к ним.
Так же неудачно (зато к счастью для речных обитателей) завершился предпринятый
американцами эксперимент с отпугиванием чавычи и леща от сточных вод. Употреблен
был слишком примитивный способ: источником звука была металлическая баржа,
по которой периодически бил молот.
В главе о слухе рыб мы рассказывали, что когда-то на Руси в период хода леща
на нерест замолкали колокола. Отдаленный, ослабленный отражением от поверхности
воды звон был достаточной причиной, чтобы вспугнуть чуткую рыбу. В предыдущем
примере мощный звук, источник которого был погружен в воду, оказался слабым
раздражителем. Это только кажущееся противоречие. Поведение рыбы определяется
особенностями ее высшей нервной деятельности, видом, возрастом, полом, одновременным
воздействием таких факторов, как физиологическое состояние и условия окружающей
среды. Мы не раз подчеркивали, что восприимчивость рыб к звукам в очень значительной
мере зависит от внутреннего биологического состояния особи. Следовательно,
употребляя один и тот же раздражитель (звук), мы не во всех случаях получим
однозначный результат (одинаковое поведение).
Многочисленные, но с низким коэффициентом полезного действия старания использовать
небиологические звуки сводились к одному: отпугнуть рыбу.
В быту и сельском хозяйстве давно используется ряд химических веществ, специально
предназначенных для отпугивания насекомых. Например, широко известный диметилфталат.
Группа таких веществ носит название «химические репелленты». Это вещества
огромной важности. Достаточно сказать, что проблема освоения новых районов
сибирской и дальневосточной тайги — в значительной степени проблема борьбы
с гнусом, мошкарой и энцефалитным клещом.
По аналогии отпугивающие звуки получили название акустических репеллентов.
Их значение для человека может стать также очень важным.
Как предотвратить бессмысленную гибель ценной рыбы от взрывов при проведении
сейсморазведки, строительстве гидротехнических сооружений, водолазных работах
и т. д.? Как отпугнуть многочисленных хищных рыб, образующих так называемый
биологический барьер при скатывании молоди лососевых из нерестовых речек?
С точки зрения рыбовода, эти хищники, пожирающие молодь, настоящие «браконьеры».
Какую на них найти управу? Уничтожать?
Дорогой читатель! Кто бы ты ни был, помни: бесспорному тотальному уничтожению
подлежат, и это доказано всей практикой биологической науки, очень немногие
представители живой природы: болезнетворные вирусы, угрожающие здоровью человека
и жизни домашних животных, в населенных местах крысы, клопы... Бесчисленные
примеры свидетельствуют: человек, беспощадно и беспорядочно преследуя и уничтожая
какой-либо «вредный» вид животного или растения, часто добивается своего,
но... порождает новые неприятности, подчас еще более трудно устранимые.
Известен печально знаменитый эпизод из китайской практики массового избиения
птиц. «Несколько лет тому назад в Китае была объявлена война воробьям, которые
местами вредят посевам. Принявшись основательно за воробьев, люди попутно
уничтожали воробьиных вообще, и что же получилось? Зоолог В. Б. Чекалин,
работавший в 1960 году в Китае, рассказал следующее. В районе Пекина и в
приморских провинциях, где птиц истребляли с особым усердием, возникло такое
массовое размножение насекомых, которого не видывали. Особенно увеличились
в числе какие-то крупные кузнечики, которых стало бесчисленно много. Была
съедена листва деревьев, уничтожалась травянистая растительность. Наступило
подлинное бедствие. В то же время во внутренних провинциях, где птиц истребить
не успели, уровень поголовья насекомых не превышал обычного и их деятельность
не носила характера катастрофы»1.
1 Т. Н. Гашка. Птицы и сельскохозяйственное производство. Алма-Ата, 1965, стр. 32. |
Так какой же выход из положения в нашем примере?
Вот уже много лет ведутся работы по акклиматизации дальневосточной кеты и
горбуши в бассейне рек Баренцева и Белого морей. Рыбоводы решили «обхитрить»
алчных хищников, всякий раз стерегущих момент ската молоди: личинок перевозят
на самолете и рассеивают прямо в открытое море. Но можно пойти и другим
путем: постараться раздвинуть «барьер», рассеять хищников, снять «блокаду».
Думается, что результата можно достичь также с помощью акустических репеллентов.
Важно, чтобы они были достаточно действенны. А для этого необходимо хорошо
изучить биологию вида рыбы, на которую собираются воздействовать. Видимо
поиск нужно вести в направлении подбора репеллентных звуков, вызывающих
у рыбы оборонительную реакцию. Например, имитация нападения хищных крупных
рыб. Такие звуки должны быть низки по тону. Перспективно применение акустических
сигналов в совокупности с оптическими и химическими сигналами.
Оборонительное поведение кефали в ответ на низкие ударные звуки используется
в способах лова «на рогожку». Черноморские рыбаки выходят на промысел обычно
в лунную тихую ночь. На поверхности моря, по кругу, расстилаются снабженные
поплавками рогожевые маты. Затем начинается шумный загон рыбы. Удары о борт
баркаса, а их обычно на лову всего два, пугающе действуют на кефаль. Рыба
стремится уйти прочь от шумной «опасности», попадает на границу света и тени
и в попытке преодолеть кажущееся препятствие (отбрасываемая матами тень,
пронзающая воду, словно стена) выпрыгивает на маты. Здесь остроумно применено
комбинированное воздействие звуковыми и оптическими (лунный свет и тени)
раздражителями.
Всегда ли звуковые репелленты будут использоваться по назначению — зависит
от людей.
Не исключено, что иной незадачливый хозяйственник будет ратовать за скорейшее
внедрение акустических репеллентов в практику. Как же! Чем строить дорогостоящие
очистительные сооружения, не проще ли, не дешевле, не менее ли хлопотливо
«огородить» место выброса сточных вод в рыбохозяйственный водоем акустическими
буями — и дело с концом. Ежели рыба будет гибнуть ниже по течению — не наша
де вина и забота. В этом случае применение звуковых отпугивателей было бы
совершенно нецеленаправленным, вредным предприятием, безответственным намерением
примирить непримиримое.
Рыбаки надоумили ученых; ученые идут дальше
Использование звуков рыб было практическим делом рыбаков в разных краях
планеты задолго до того как биогидроакустика стала наукой. В тропических
и субтропических водах очень большое промысловое значение имели и до сих
пор имеют горбылевые (сциены). Обычно это хищные рыбы, промышляющие в открытых
морях. Рыбакам нравится их вкусное мясо, и они охотно добывают сциен. Естественно,
мимо народного уха не могла пройти выдающаяся особенность горбылевых издавать
звуки.
«Вот, например, как рыбаки малайского берега Южно-Китайского моря ловят рыбу.
Рыбаки выходят в море на дневной лов группами. В каждой группе две большие
лодки с рыбаками и сетями и третья маленькая, рассчитанная всего на одного
человека — старшину группы. Старшина «подслушивает» рыбу и указывает, где
именно ставить сети. Для этого старшина-«слухач», удерживаясь рукой за борт,
опускается в воду настолько, чтобы над его головой было около 30 сантиметров
воды. Прислушиваясь таким образом около полминуты, он поднимает голову над
водой, чтобы отдохнуть, и затем снова опускает ее под воду. Если он убеждается,
что вблизи нет рыбы или ее так мало, что не стоит ставить сети, он влезает
в свою лодку и приблизительно через 50 минут снова опускается в воду и опять
начинает прислушиваться.
Как только слухач убеждается, что обнаружил достаточное скопление рыбы, он
делает знак рукой, и обе лодки ставят сети так, чтобы образовался замкнутый
круг»1.
1 H. H. Зубов. В центре Арктики. Изд. Главсевморпути, М.- Л., 1948. |
Столь же необычен способ поиска косяка, который применяли испанские рыбаки.
Вот как рассказывает об этом Зограф: «Рыбаки Бискайского залива хорошо знакомы
со звуками, издаваемыми некоторыми рыбами, и даже пользуются ими для того,
чтобы определять места удачной ловли и многочисленность стаи. Кювье рассказывает,
что средиземноморские сциены, когда плавают стадами, то издают звуки, напоминающие
хрюканье; рыбаки время от времени прикладывают уши к бортам своих лодок,
чтобы руководствоваться направлением звуков, когда загоняют рыбьи стаи. Случалось,
что иногда рыбаки, поспешив на голос рыб, вынимали за один раз штук по двадцать
этих крупных и вкусных рыб и рассказывают, что у сциен два голоса — один
густой, глухой, ворчащий, другой — высокий, резкий свист. Рыбаки утверждают,
что свист издается одними самцами, во время нереста, и что подражанием этому
свисту можно подманивать целые стада этих интересных рыб». В этом рассказе
(в книге Зографа «Музыка природы», она вышла лет 70 тому назад) нет почти
ничего, с чем сегодня нельзя согласиться. Но одно наблюдение особенно примечательно:
подражаньем нерестовому зову самца «можно подманивать целые стада» этих рыб.
Подманивать... Иными словами, управлять поведением рыб с помощью звуков.
Так ведь это одна из важнейших задач биоакустики! Для привлекающих звуков
тоже есть термин: апеллеяты, в противоположность репелентам — звукам отпугивающим,
о которых мы говорили в предыдущей главе. Что же, бискайским рыбакам удалось
решить проблему привлекающих звуков? Это сложная биологическая и техническая
проблема и добиваться ее разрешения в широких масштабах можно, только используя
современные достижения науки и техники. Но рыбаки подали великолепную идею.
В самом деле, привлекать рыб, подражая или воспроизводя их собственный «голос»,—
наиболее верный путь. Средиземноморские рыбаки подражали нерестовому зову
самца сциены. Это нехитрый прием, и его легко можно воспроизвести в морском
аквариуме. Черноморские горбыли наделены всеми особенностями своего «голосистого»
семейства. «Голос» — важное средство сообщения и связи для этих рыб, обитающих
у прибрежных скал, где они рыщут в поисках мелкой рыбешки. Во время нереста
рыбы собираются в пары — самец и самка. В эту пору горбыли особенно возбудимы:
ритмичное постукивание по стенке аквариума стеклянной палочкой воспринимается
самкой как зов самца (на слух эти звуки и на самом деле сходны). Вначале
рыбка суетливо движется взад-вперед, а при повторном постукивании направленно
движется к источнику звука.
Многочисленны приемы, основанные на приманивании рыб на звуки питания. Хитроумный
способ привлечения сома на «клок» был описан Л. П. Сабанеевым. «Клок» — своеобразный
звуковой инструмент в виде изогнутой палки с чашеобразным углублением с одного
конца и рукояткой — с другого. Мастерят «клок» из мягкой древесины — яблони
либо вяза. Длина приспособления 40 сантиметров, диаметр палки около 6 сантиметров.
Овальное углубление в виде черпака имеет длину около 3,5—5,5, ширину 1,5—2,
глубину около 1 сантиметра. Привлекают сома на «клок» с лодки. Один из рыбаков,
сжимая правой рукой рукоятку с намотанным на нее шнуром, который заканчивается
крючком с наживой, ритмично бьет по поверхности воды чашеобразным «клоком».
Если хлопки выполнены достаточно искусно, то звуки сильно возбуждают сома
и он часто выскакивает на поверхность около лодки.
Но пусть читатель не обольщается простотой конструкции «клока» и видимой
легкостью приманивания рыбы. На деле изготовление этого старинного орудия
рыбной ловли требует искусных рук и творческого воображения. Здесь есть свои
мастера, традиции, секреты, переходящие от стариков к детям. «Клок», изготовленный
руками ремесленника, не «зазвучит».
|
В летние сумерки и ночи сом особенно возбудим. Кто читал описания Сабанеева,
тот помнит, что автор не подводит итога различным мнениям рыболовов — какие
именно звуки сома воспроизводит клоченье: нерестовый зов самца, захват сомом
пищи, а может быть кваканье лягушки? Поэтому отечественные исследователи
предприняли специальные акустические исследования в аквариумах Московского
зоопарка и в устье реки Дон. После того как были записаны все четыре вида
звуков, проанализированы и сопоставлены их физические характеристики, выяснилось
сходство между звуками захвата сомом пищи и «клоком». Принимая хлопки «клока»
за «чавканье» соседнего сома, усатый великан наших водоемов торопится разделить
поживу и к немалому удовольствию рыбаков выскакивает к приманке.
Что же касается барабанных звуков сома в пору нереста, весной, то их спектрограмма
(графическое изображение звука) сильно отличается от спектрограммы «клока».
Похожий способ приманивания рыб на клоченье распространен среди африканских
рыбаков. Привлечение некоторых хищных рыб осуществляется с помощью специальных
приспособлений, называемых «котио-котио» в Сенегале и «хе-хоя» в Нигерии;
они несколько отличаются по конструкции. Эти приспособления состоят из металлических
пластинок эллипсовидной формы, «котио-котио» длиной 13 и шириной 5 сантиметров,
а «хе-хоя» — длиной 18 и шириной 3 сантиметра. Края пластинок сплетают веревкой,
и к одному из концов прикрепляют перья крупных птиц. К шесту, служащему рукояткой,
крепят пластинки: спереди и сзади веревками, а в середине гвоздем (крепление
должно быть подвижным). Привлекают рыб с пироги. Рыбак, держа в руке шест,
периодическими ударами по воде оплетенными пластинками создает своеобразные
звуки, копирующие шумное питание растительноядных губанов. Приманиваются
как сами губаны, так и хищные капитан-рыба, собака-рыба и др. Необычайная
мутность тропических рек благоприятствует развитию акустической сигнализации
их обитателей. Довольно интенсивные звуки «котио-котио» и «хе-хоя» собирают
хищных рыб в радиусе не менее 5—7 метров.
Казалось бы, что можно еще открыть в заурядной мормышке, той самой мормышке,
которая непременно имеется на вооружении у каждого любителя подледного лова.
Всякий рыболов-спортсмен на опыте изучил эти блестящие свинцовые зерна, круглые
или граненые, с крючочком на конце. В темно-зеленой воде тускло поблескивают
свинцовые бока прыгающей мормышки: авось, проплывающая мимо рыбка приметит,
да не доглядит (лунку не назовешь окном в небо, света пропускает мало), да
примет лукавую мормышку за гаммаруса из чистого мяса и... хвать! Не потому
ли существует прием лова на мормышку с наживой и без наживки, что, как надеются,
рыбка «не доглядит».
Но так ли, трезво рассуждая, велико значение зрения в поиске пищи в условиях
слабой освещенности воды, закрытой от солнца сплошным льдом? Почему некоторые
рыболовы-любители для увеличения уловистости применяют пустотелые, интенсивно
звучащие мормышки? Почему поклевки начинаются не сразу, а спустя некоторое
время? Чтобы проверить акустические свойства мормышки, на озере Сенеж под
Москвой были проведены соответствующие подледные наблюдения и магнитофонные
записи. Обнаружено, что возникающие от колеблющейся мормышки звуки на слух
имеют большое сходство со звуками, которые издают мелкие окуни и ерши при
захвате пищи. Конечно, не следует опрометчиво утверждать, что ориентация
рыбы в этом случае происходит только на слух. Нет. Но наряду с боковой линией,
отчасти зрением, слух, несомненно, дополняет органы чувств при отыскивании
пищи (в данном случае мормышки). Это дает возможность усовершенствовать мормышку,
улучшая ее акустические свойства.
|
Привлекающие приспособления должны быть специализированы и рассчитаны на
имитацию звуков питания какого-то определенного вида рыбы. Впрочем, хищные
рыбы могут привлекаться на звуки питания широкого диапазона, издаваемые «мирными»
рыбами. Рыбаки Индонезии применяют трещотки, потому что при питании некоторые
морские рыбы издают скрежещущие звуки. А вот лососевых, поедающих некоторых
воздушных насекомых, приманивают на жужжащий звук, сопровождающий полет насекомых.
Тунцы преследуют и поедают мелких морских рыб. От таких великолепных пловцов
уйти невозможно. Достаточно сказать, что крупный тунец на короткой дистанции
способен развить скорость, превышающую 100 километров в час. Спасаясь, рыбешки
в панике выбрасываются из воды, словно это их последний шанс. Манеру охоты
тунцов прекрасно учли и используют дальневосточные рыбаки. Их прием состоит
в том, что на судне запускают дождевальную установку и направляют струи за
борт в полосу движения стаи тунцов. Падающие капли искусственного дождя создают
иллюзию выбрасывающихся из воды мелких рыбок, преследуемых хищниками. Привлеченные
этими звуками и вибрацией, тунцы стремительно бросаются к месту падения капель
дождя, где и ловятся на крючья тунцеловных удочек.
Л. П. Сабанеев в книге «Жизнь и ловля пресноводных рыб» с удивлением отмечает
неравнодушие речного налима к шумовому воздействию: «Всего же замечательнее
необыкновенная восприимчивость налима к звукам: позднейшие наблюдения несомненно
доказывают, что налим не только не боится шума, звона и человеческого голоса,
но даже идет на эти звуки. Всего удивительнее здесь то, что налим идет на
шум не потому, что ожидает поживы, подобно щуке и окуню, тоже иногда с голода
бросающимся на всплеск и негромкие звуки, а совершенно бескорыстно». Ну,
«бескорыстие» налима более чем сомнительно. Он так же, как щука и окунь,
не прочь поживиться, и именно это обстоятельство «разжигает» в нем подчас
роковое любопытство — налим оказывается жертвой браконьера-багрильщика.
Любители-рыболовы Новгородской области применяют для подледного лова налима
самобытную крючковую снасть шарту. «Шарта состоит из свинцового диска, по
окружности которого впаяны крючки с отогнутыми перпендикулярно к плоскости
диска «жалами» (кончиками крючков). Диаметр диска 8—10 сантиметров, и крючков
впаивают 10—12. К центру диска прикрепляется медная проволока длиной 25 см
и диаметром до 3 мм. На эту проволоку нанизываются кусочки жести, медные
пластинки, а иногда и бубенчики. Шарта на тонкой веревке через прорубь опускается
до дна. Коротким удилищем («дыравой») шарту подергивают, и в результате сотрясения
ее нанизанные пластинки издают звук. Налим, привлеченный этим звуком, подходит
к шарте и попадается на поддевающие его крючки»1.
1 В. Г. Мельянцев. Налим и его промысел. Петрозаводск, 1946, стр. 35. |
Народные способы приманивания рыбы на звуки заинтересовали ученых. В них
немало поучительного и полезного. Но масштабы и объем промышленного рыболовства
они не могли удовлетворить.
Прежде чем приступить к привлечению рыб, исследователь должен знать точно:
какова природа изучаемого «голоса»; в какой период времени и при каких условиях
окружающей среды применяемый звук достигает цели, т. е. способен изменить
поведение рыбы. А может быть одного звука будет недостаточно и нужно применить
его в сочетании с иными видами сигналов (свет, запахи, вибрация воды).
 |
|
| Лов налима на шарту. |
Рыбацкая молва (нередко склонная, впрочем, к преувеличениям) послужила толчком
для некоторых экспериментальных изысканий. Решающее слово в науке всегда
принадлежит эксперименту. Это он интуитивную догадку превращает либо в научный
факт, либо отметает прочь как опрометчивый домысел; беспощадно разграничивает
логическую гипотезу от разглагольствования. Ученый никогда не назовет очевидным
то, что не проверено и не перепроверено экспериментом. В этом преимущество
и сила науки, необходимое условие ее прогресса.
Вот один из опытов по привлечению зеленушек на звуки питания в Черном море.
Обширное видами семейство губанов (прозвали его так за мясистые губы) расселилось
в тропических и субтропических морях. Нет сомнений, что яркая окраска этих
рыб (особенно, самцов) со временем безусловно сделает их любимцами аквариума.
Черноморские зеленушки достойно представляют свое семейство. Пищей им служат
донные моллюски. Захватывая пищу, они издают щелкающий звук. Не случайно,
следовательно, для опытов были записаны на магнитофон интенсивные звуки питания.
В лабораторных условиях эксперимент дал положительные результаты. Иное дело
в природной обстановке: не затеряется ли звук в море, не погаснет ли, едва
выйдя из динамика. Ведь интенсивность звука, по условию эксперимента, не
должна превышать естественную, характерную для питающихся зеленушек. Погруженный
на глубину 4—5 метров динамик в течение 30 минут излучал в воду звуки, которые
издает группа зеленушек при поедании мяса мидий. «Гулявших» окрест зеленушек
ничуть не смутило тихое появление динамика. Но стоило воспроизвести звуки,
как поисковые движения зеленушек заметно возросли. Вероятно, велико было
их недоумение, когда, подплывая к источнику звука, они не находили пиршественного
стола. Тем не менее оживление среди подводных обитателей явно усиливалось.
На излучаемые звуки питания и вид отыскивающих пищу зеленушек («должна же
быть, ведь никогда не ошибались!») торопились рыбы со всей округи.
Спустя четверть часа на небольшом пятачке возле динамика толпились 150—200
особей зеленушек, ласкирей, морских ласточек. Рыбы почему-то держались ниже
излучателя, но иногда, точно сговорившись, группа особей поднималась к источнику
звука как-бы для проверки: а не выскакивают ли из этого глупого предмета
моллюски.
Для рыболова-любителя этот эксперимент кое-что может значить. Звуковая приманка
в сочетании с традиционной, на наш взгляд, заслуживает внимания. В особенности
если учесть, что сигнал можно усилить, в несколько раз превысив естественную
интенсивность и, следовательно, собирать рыб с большой площади. Однажды запасшись
звуковой приманкой — магнитофонной записью, — ее можно хранить длительное
время без особого опасения за ее свежесть и «вкусовые» свойства. Рыбная ловля
со звуковой приманкой напоминает охоту на птиц «на манок» с привлечением
уток, рябчика и других птиц, голосу которых подражает охотник. Есть страны,
где рыба имеет значение жизненно важного пищевого продукта и ее промыслу
уделяют неослабное внимание. В число таких стран в первую очередь входит
Япония. Не удивительно, что первая промышленная установка, состоящая из динамиков
н магнитофона, основанная на использовании звуков питания рыб, появилась
в этой стране. Японский ученый предложил излучатели звуков (всего четыре)
определенным образом размещать в пространстве около ставника. Первый крепится
непосредственно возле ставного невода, а остальные выносятся по линии наружу,
при включении как бы образуя звуковые указатели. Дальний динамик «созывает»
рыб, затем отключается и «передает эстафету» следующему. Так, в определенной
последовательности воспроизводя через них записанные ранее звуки питания
рыб, удается с большой площади собрать и завести косяки рыб в ставной невод.
У нас в стране экспериментальный лов трески и сельди с использованием звуковых
сигналов был организован сотрудниками Всесоюзного научно-исследовательского
института морского рыбного хозяйства и океанографии в Баренцевом море. Наблюдение
за поведением и маневрами косяка осуществляли с помощью эхолота и визуальное
— с гидростата, подвешенного к исследовательскому судну. За судном тянули
трал. Сперва излучали тональные звуки низкой частоты, порядка 100—500 герц.
Но как сельдь, так и треска после нескольких повторений привыкали к ним и
их реакция постепенно затухала. Зато воспроизведение записи локационных сигналов
касатки, кровожадного морского хищника, беспощаднее и сильнее которого нет
в океане, дало иной результат. По эхограммам можно было установить, что и
сельдь и треска в этом случае вели себя одинаково: они резко заныривали,
точно пытаясь уйти от преследования и атаки и... попадали в широко распахнутый
зев трала. Многократное повторение эксперимента на новых косяках было успешным.
Это всего лишь первые успехи в применении отпугивающих и привлекающих звуков
в промышленном рыболовстве и рыбоводстве. Сегодня еще нельзя сказать, что
наступила эра разумного использования бесчисленных даров океана. Еще не научились
вести высокодоходное рыбное хозяйство на внутренних водах. Но весь ход развития
науки приближает наступление этого времени. Управлению поведением рыб и водных
млекопитающих отведена не последняя глава в изысканиях ученых.
Океанавты А. Кларка из научно-фантастической повести «Большая глубина», действующие
в конце нашего столетия, уже активно «пасут» стада морских великанов — китов.
В арсенале технических средств океанавтов не только совершенные высокооснащенные
подводные лодки-малютки, но и разнообразные способы действенного биологического
вмешательства, в том числе звуки. Вот огромная хищная акула угрожает жизни
детенышу кита. Беспощадный закон природы не должен восторжествовать, и океанавт,
патрулирующий на подводной лодке, принимает быстрое решение: «Оставалось
только одно. Это может затянуть расправу с акулой, но жизнь детеныша важнее.
Дон нажал кнопку сирены, и в жидкую среду вокруг него вторгся короткий механический
вопль. Оглушительный звук одинаково напугал акулу и китов. Акула сделала
невообразимый крутой поворот, и Дон едва не вылетел из кресла, когда лодка,
подчиняясь автопилоту, легла на новый курс».
Киты (по повести) содержатся в естественных океанических загонах, учитываются
и охраняются: «Это заграждение,— перебил его Франклин,— оно что — чисто электрическое?
— Что вы! Электрическое поле только для рыб годится. Для морских млекопитающих,
вроде китов, оно слабовато. Наше заграждение почти сплошь ультразвуковое,
на глубине полумили тянется цепочка акустических генераторов, и получается
как бы звуковой занавес. А на ворота подаются специальные команды. Мы можем
направить стадо в любую сторону, куда нам надо, достаточно проиграть сигнал
бедствия, который издает кит».
Репортаж из недр косяка
Читатель, по-видимому, понимает толк в рыбацком деле. Неправда ли, прежде
чем выудишь рыбку-другую, иной раз кажется проще вычерпать воду из озера.
И вот уже побеждает сомнение: нет и никогда не было рыбы в этом озере; кому-то
показалось, что он ловил здесь карасей или окуньков...
А кто, в самом деле, скажет: есть или нет? Промысловые рыбаки внутренних
водоемов в надежде добыть много рыбы по сути также действуют вслепую, полагаясь
на опыт, крепкие плечи и пословицу: «авось — не с дуба сорвалось», дескать
будет и нам удача.
Легко понять, как трудно осуществлять поиск косяков в безбрежном море или
океане. Было время, когда активный поиск рыбы по-настоящему не велся: добыча
производилась на местах скоплений рыбы, на путях нерестовой или зимовальной
миграций. Мешало слабое знание биологии и поведения рыб, неоснащенность промысловых
судов техническими средствами поиска рыбы и разнообразных орудий лова. Профессор
Б. П. Мантейфель в своей книге «Живое серебро» вспоминает не столь уж отдаленное
время становления советского сельдяного промысла в морях Северной Атлантики.
Активный участник и один из руководителей ряда научно-поисковых экспедиций,
автор настойчиво проводит мысль, казалось бы очевидную: научный прогноз,
основанный на всестороннем изучении биологии рыб — необходимое условие результативной
промысловой разведки; налаженная, технически оснащенная разведка — предшественница
удачливого широкомасштабного промысла.
«У разведки... четыре задачи. Прежде всего надо понять, где искать скопления
рыбы. Другими словами, надо знать жизнь рыб, их поведение, повадки и особенности
образования промысловых скоплений, знать, что происходит в то или иное время
года в морской воде, ее температуру, химический состав, течения, как нарождаются
и живут те растения и животные, которыми рыба питается, и на основании всего
этого предугадать, предсказать, где в данное время могут быть скопления рыбы.
По-научному это называется дать прогноз распределения скоплений. Это первое.
Второе — надо найти эти скопления. Дело... тоже нелегкое. Здесь в ход идут
и акустические приборы, и орудия лова...».
«К сожалению, в те годы (конец сороковых годов. — Примеч. авт.) далеко не
все понимали роль и значение поисковых кораблей, особенно в планирующих организациях.
А за это нам приходилось расплачиваться своими нервами, непосильной подчас
работой и, конечно, перебоями в работе всего флота», — сетует ученый.
Переворот
в промысловой разведке рыб сделали гидроакустические приборы, действие которых
основано на применении ультразвука. Сейчас самопишущие эхолоты и рыболокаторы
в промысловом и научном флоте почти столь же обычны, как пишущие машинки
в канцелярии. Такие приборы излучают в воду ультразвуковые волны. Отразившись
от подводных препятствий, эхо-сигнал возвращается в приемник, точно служебная
собака, принесшая по приказанию хозяина какой-то предмет. Этот отраженный
эхо-сигнал несет в себе «скрытое» изображение (по примеру фотографического
негатива) препятствий, с которыми звук столкнулся.
На современных эхолотах «позитивный процесс», «проявление» звука происходит
на тянущейся ленте самопишущего прибора. В гидролокаторах отраженное ультразвуковое
эхо преобразуется в сигнал низкой звуковой частоты, прослушивается акустиком-звукометристом
и фиксируется на осциллограф. Рыболокатор дает сведения не только о протяженности
косяка в длину и высоту, не только расстояние до него, но и в ряде случаев
плотность скопления.
Информация о видовом составе косяка крайне полезна для добытчиков, но такую
информацию ни эхолот, ни рыболокатор не поставляют. Ведь на пробное траление
затрачиваются долгие часы, в особенности если косяк идет глубоко.
...Мощный ультразвуковой импульс рыболокатора через короткий промежуток времени
вернулся «из путешествия» в пучину моря слабым и неотчетливым. Самописец
вычертил характерную кривую. Косяк! Прибор указал направление на косяк и
дистанцию до него. Но прежде чем давать сообщение на промысловые суда с целью
их наведения на скопление рыбы, капитан решил определить ее видовую принадлежность.
Включается шумопеленгационная аппаратура, назначение которой — прослушивание
издаваемых рыбами звуков и фона моря и уточнение направления на стаю. Двигатели
сейнера остановлены. Однако небольшое волнение на море повысило уровень окружающего
шума, и в наушниках шумопеленгатора не прослушиваются рыбьи «голоса». Капитан
принял новое решение: в толщу косяка опустили чувствительный гидрофон. Ну,
это уже настоящий репортаж с места событий. В наушниках слышны отчетливые
звуки; опытный звукометрист определил по ним движущийся косяк сельди. Теперь
можно «зазывать» траулеры.
Определение вида (и даже приблизительно возраста) рыбы по издаваемым ею звукам
все чаще выходит за пределы лабораторных опытов и становится достоянием рыбаков.
В нашей стране первые эксперименты по выяснению биологического значения звуков
рыб были поставлены в середине 50-х годов сотрудниками Всесоюзного научно-исследовательского
института рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО) Е. В. Шишковой и А. К.
Токаревым. Тогда же, по-видимому, возникла идея применения звуков в промысловой
рыборазведке. Наибольшую удачу в поиске стай сулит совместное применение
шумопеленгации с эхолотированием. Впервые это практически было доказано в
одном из походов научно-исследовательской подводной лодки «Северянка» в Северную
Атлантику.
«...Гидроакустик Васильев, включив шумопеленгатор, услышал характерное мяуканье,
настоящий кошачий концерт. «Косяк!» — решил гидроакустик и сообщил в центральный.
...Проходит немного времени, и эхолоты записывают скопление сельди и сверху
и снизу. Действительно, мы врезались в рыбу. А через час таким же образом
было обнаружено еще одно скопление»1.
1 В. Г. Ажажа. «Северянка» уходит в океан. М., Географгиз, 1961. |
Как следует из этих строк, «голоса» рыб были хорошо слышны. Всегда ли это
возможно, если вести шумо-пеленгацию с надводных судов? Ведь не следует забывать
о шуме двигателей, который в десятки, сотни раз превосходит биологические
звуки и может совершенно заглушить «голоса» рыб. В особенности звуки, порождаемые
движением косяка или возникающие при его питании.
Но вообразите другую возможность, впрочем, вполне реальную.
Ихтиологи хорошо изучили миграционные «тропы» многих ценных промысловых рыб.
Это «бойкие места» моря. Для ихтиологов и промысловиков весьма ценно знать,
что происходит на путях миграций в известный промежуток времени. На помощь
приходят автоматы-слухачи — акустические буи. Расставленные в море, они «добросовестно»
регистрируют шум, который улавливают их гидрофоны-уши.
В Японии, используя систему акустических буев, осуществляют контроль за миграцией
некоторых рыб, в частности тунцов.
...Стремительно рассекает воду косяк желтоперых тунцов — спринтеров морей.
Обтекаемы их точеные тела, движения плавные и сильные. Тем интенсивней гидродинамический
шум, порождаемый стремительным движением тел. Тунцы издают также «голосовые»
звуки. Путь их проходит невдалеке от берега. И «невдомек» тунцам, что каждый
километр преодоленного пространства запеленгован гидрофонами, прослежен на
берегу приемной аппаратурой, с которой буи связаны подводным кабелем или
по радио. Перемещающиеся, но менее подвижные косяки рыб технически осуществимо
длительное время прослеживать, не теряя их из виду. На роль неусыпного Аргуса
можно рекомендовать самонаводящийся на звуки рыб самодвижущийся акустический
буй. Вот косяк рыб, объев местные подводные пастбища, перемещается в поисках
новых тучных нив. Шумопеленгатор радиобуя, связанный с рулевым управлением,
прослеживает шум, издаваемый косяком. Он настроен на диапазон заранее заданных
частот, характерный для биологического шума, а не того, который сопутствует
волнующемуся морю или проходящему мимо судну. Диапазон суммарных звуковых
частот, порождаемый биологическими объектами, не накладывается на полосу
шумов от механических источников; поэтому буй ориентируется на заданный источник
звука, как собака на запах хозяйского башмака. Как только косяк начнет удаляться
— падает интенсивность производимого им шума, и это немедленно регистрирует
шумопеленгатор. Реле-«матросы» приносят донесения на кибернетическое устройство.
Это устройство выполняет обязанности «капитана», подающего соответствующие
команды рулям поворота и электрическому двигателю. Акустический «впередсмотрящий»
(шумопеленгатор) непрерывно связан с «радиорубкой»: здесь звуковые колебания
модулируются передатчиком на определенную радиочастоту и посылаются в эфир.
Таким образом, люди, находящиеся на берегу или на специально оборудованном
самолете, имеют возможность по карте отмечать «маршрут» косяка рыб.
У нас в стране организация рыболовства на новой научно-технической основе позволила специалистам Всесоюзного научно-исследовательского института рыбного хозяйства тщательно обследовать биоакустические поля Черного и Азовского морей. Районы моря, где различные морские организмы создают регулярные и интенсивные шумы, нанесены на специальные карты — они представляют большой интерес для морского промысла.
Акустические мины и рыбы-подрывники
Тропическим декабрьским утром 1941 года на крупнейшую американскую военную
базу Пирл-Харбор на Гавайях внезапно обрушился смерч авиационных бомб и торпед.
Не ожидавший нападения Тихоокеанский военно-морской флот Соединенных Штатов
понес значительные потери.
Усвоив урок, американцы принялись всемерно укреплять противолодочную защиту
своих баз и кораблей.
Призрак рыскающих повсюду немецких и японских подводных лодок преследовал
военно-морское командование.
Огромное внимание стали уделять разработке аппаратуры для прослушивания
шумов под водой.
Вдоль Атлантического побережья США была установлена система акустических
буев для обнаружения немецких подводных лодок.
И вот однажды, весной 1942 года, после захода солнца шумопеленгационный
контроль на подступах к бухте Чезапик зарегистрировал сильный подводный
шум. Несомненно,
армада немецких подводных лодок приблизилась к берегам США! Только множество
работающих двигателей и винтов могло создать такой невообразимый грохот.
Служба береговой охраны сразу же объявила боевую тревогу.
Но поиск вражеских подводных лодок оказался безрезультатным. Неоднократно
после этого случая, и всякий раз с заходом солнца, шумопеленгаторы отмечали
звуки, напоминавшие удары отбойных молотков и треск бесчисленных дрелей.
Шум в наушниках достигал иногда 100 децибелл (по шкале шумов грохот такой
силы производит, например, отбойный молоток шахтера) против 70—80 децибелл
в обычное время, он даже маскировал работу судовых двигателей в бухте.
Специальные исследования вскоре показали, что звуки принадлежали многомиллионным
стаям
волнистого горбыля, мигрировавшего в этот период к берегам на нерест.
Шумовые помехи, виновниками которых являются морские организмы, выросли
в серьезную научно-техническую проблему для морской навигации и подводного
обнаружения. В том же 1942 году одна из субмарин США осуществляла боевую
операцию в Макассарском проливе в Индонезии. Гидроакустический пост доложил
командиру о перемене в шумовой обстановке по курсу корабля. Необычный характер
звуков, напоминавший монотонное перемалывание хрустящей корочки, обратил
на себя внимание, и субмарина осторожно закружила в районе, из которого
исходил
странный шум. Ни командир, ни гидроакустик не сомневались, что источник
звуков представляет боевой объект, которого либо следует опасаться, либо,
напротив,
искать с ним встречи. Но где же этот объект? Обескураженный капитан доложил
командованию об инциденте: «Японцы, возможно, применили новое боевое устройство».
Но осведомленность противника по тому же поводу была не лучшей. Японские
подводные лодки регистрировали звуки, которые свидетельствовали о присутствии
американских кораблей, однако при просматривании в перископ никаких кораблей
не обнаруживали. Это побудило экспертов японской военно-морской экспериментальной
лаборатории и гидрографической службы заняться расследованием фактов. Но
причины подводных звуков они в то время так и не установили. Только в 1944
году ученый Токийского императорского университета доктор Хияма приподнял
завесу над тайной подводных шумов.
Японские и американские подводные лодки не раз принимали звуки рыб и креветок
за новые типы минных заграждений. И не случайно. Стремясь во что бы то
ни стало расстроить японские морские коммуникации в начальный период воины,
столь неудачно сложившийся для американцев, янки ввели в действие новое
адское
изобретение — акустические мины. Достаточно было кораблю прошуметь своими
винтами и машиной вблизи мины, как та взрывалась от детонации. Адмиралы
потирали руки и цепляли новые ордена. Вскоре наступило некоторое отрезвление,
ибо
приумножались поступавшие сообщения о якобы произвольной, беспричинной
самодетонации мин. Успехи биологической акустики и здесь внесли ясность.
Оказалось, что
на акустических минах подрывались не только корабли, но и... рыбы. Интенсивность
звуков, издаваемых некоторыми горбылевыми и рыбами опсанус, оказывалась
достаточной, чтобы привести в действие чувствительное к шуму взрывное устройство
мины.
Все это послужило причиной для изучения звуков морских обитателей. В некоторых
странах для работы с шумопеленгаторами разрабатывались специальные инструкции
с учетом действия биологических помех. В акустические мины стали вводить
звуковые фильтры со строго специализированной чувствительностью и настройкой
на частотный диапазон судовых шумов.
Вместе с тем изучение звуков морских организмов в период второй мировой
войны послужило толчком к развертыванию гидроакустической войны. Чтобы
обмануть
бдительность подводной шумопеленгацнонной разведки противника, шумы торпед
и подводных лодок стали маскировать под звуки рыб. В Японии был выпущен
даже специальный тонфильм звуков морских организмов с сопровождением рекомендаций
по способам маскировок сигналов связи и движущихся подводных лодок. Шум
косяка
рыб имитировался на торпедах, управляемых «человекорыбами» — самураями-смертниками,
на мрачном боевом счету которых несколько американских кораблей, потопленных
у Каролинских островов.
Морские баталии времен второй мировой войны давно уже стали объектом изысканий
военных историков и адмиралтейств. С тех пор значительно усовершенствованы
гидроакустические приборы. Но военных моряков по-прежнему озадачивают биологические
звуки, прослушиваемые в море.
Биоакустика рыб в резерве у бионики
1960 год был отмечен событием, которому многие в ученом мире придают важное
значение. Длинный перечень наук, содержащий 1100 названий, пополнился еще
одним термином — «бионика». Этот термин был предложен на симпозиуме, организованном
американскими учеными в г. Дайтоне, и ныне принят всеми. Рождение новой науки
было предопределено всем ходом научного прогресса, оставалось только дать
ей название. К пятидесятым-шестидесятым годам некоторые отрасли «старых»
наук — физики, химии, в особенности биологии,— стали остро нуждаться в новом
подходе, в новых методах и технике исследования. Во многих случаях узкая
специализация в какой-то отрасли науки по принципу «все о немногом» и недостаточная
осведомленность о положении дел в смежных областях снизили темпы научно-технического
прогресса. Дальнейшее развитие и поиск новых средств связи, систем обнаружения,
навигации, ориентации и т. д. настоятельно требовали совместных усилий математиков,
биологов, физиков, химиков и других специалистов. Непрерывное совершенствование
техники, усложнение машин вызвали к жизни науку о закономерностях управления
и связи в машинах — кибернетику. Поиск моделей машинных систем логически
подвел ученых и инженеров к объектам в живой природе. Так родилась бионика,
девиз которой «Живые прототипы — ключ к новой технике», а символ — математический
знак интеграл, соединяющий паяльник (технику) и скальпель (биологию).
Приложение некоторых функциональных свойств и особенностей животного мира,
имеющего длительную историю развития, к решению практических инженерных задач
сулит захватывающие перспективы. Бионика, в частности, поможет найти секрет
умения рыб находить свои места икрометания и миграционные пути, т. е. способы
и механизмы навигации и ориентации; или понять, каким образом в организмах
совершается четкое и точное преобразование в образы сигналов, поступивших
на рецепторы органов чувств — зрение, обоняние, слух, органы боковой линии
и т. д.
Биоакустика рыб в бионическом плане интересна эффективностью выделения и
опознавания особью полезных звуковых сигналов на фоне помех в естественной
среде обитания. Почему одни звуки доходят до слушателя, или, как принято
говорить,— до приемника, другие — гаснут уже вблизи. Многочисленные эксперименты
и наблюдения показали, что наиболее дальнобоен и помехоустойчив ритмический
нерестовый сигнал типа барабанного боя, издаваемый самцом для привлечения
самки. Таковы барабанные стуки черноморских зеленушек, живо напоминающие
перекличку там-тамов в африканских джунглях. Если представить себе фантастическую
возможность полного отсутствия постороннего шума, то дальность восприятия
рыбой звуков перетирания пищи будет равна 70 метрам (усредненные данные),
«голоса» угрозы — 100 метрам, а нерестовых барабанных стуков — 300 метрам.
Но в природе жизнедеятельность рыб осуществляется не в условиях «абсолютной»
тишины, а на фоне многообразных шумов, создаваемых живыми организмами, морем
и человеком. Волнение моря в 4 балла уже маскирует звуки питания и угрозы,
в особенности в верхнем слое — у берега, а нерестовые ритмические звуки рыба
воспринимает на расстоянии до 9 метров. Следовательно, ритмическая структура
звуковых сигналов в водной среде оказывается помехоустойчивой к шумам и наиболее
приспособлена как для восприятия рыбами, так и человеком, что и должно учитываться
в технике подводной связи на низких звуковых частотах.
Воздушный пузырь рыбы уже послужил объектом для бионического моделирования.
Этот живой прибор чувствителен к изменению давления даже на одну миллионную
долю. Мы уже упоминали, что рыбы могут излучать и воспринимать низкочастотные
упругие колебания при резких бросках, биении и плавном движении. Воспринимающим
и излучающим такие колебания органом служит воздушный пузырь рыб. В технике
для измерения перепадов давления и смещения используют приемники со значительно
меньшей чувствительностью. Любопытно, что в опытах для регистрации сейсмоколебаний,
излучаемых рыбами, высокочувствительный приемник, употребляемый в геофизических
исследованиях, оказался «грубоватым». Геофизики, работавшие совместно с биологами,
с удивлением разводили руками: вот те на! Зато схема приемника сейсмических
колебаний в комбинации с моделью воздушного пузыря позволила в эксперименте
существенно повысить чувствительность прибора и зарегистрировать низкочастотные
излучения рыб. Таким образом, конструктивное введение воздушной сферы, аналогичной
плавательному пузырю рыб, позволит еще более усовершенствовать сейсмическую
аппаратуру — наглядный пример бионического моделирования.
СОДЕРЖАНИЕ
Вода — хранительница звуков .........................................................................................
9
Как рыбы слышат ............................................................................................................
17
Язык без слов — язык эмоций ...........................................................................................
29
«Немые» среди рыб? ..........................................................................................................
35
Рыбье «эсперанто» .............................................................................................................
37
Клев на уду! ........................................................................................................................
43
Не трепыхаться: акулы близко! ..........................................................................................
48
О «голосах» рыб и о том, что под этим понимается
и что из этого следует .........................................................................................................
52
Сигналы рыб, связанные с размножением .......................................................................
55
«Голоса» рыб при обороне и нападении ..........................................................................
64
Незаслуженно забытое открытие барона
Мюнхгаузена ........................................................................................................................
74
«Табель о рангах» в стае рыб ..............................................................................................
77
Акустические вехи на путях миграций ..............................................................................
80
Плавательный пузырь совершенствует
сейсмограф ............................................................................................................................
84
Акустика или электричество? .............................................................................................
88
О практической пользе изучения рыбьих «голосов»
и слуха ..................................................................................................................................
97
«Простите, нельзя ли с нами поделикатнее..?» ............................................................97
Рыбаки надоумили ученых; ученые идут дальше ......................................................
104
Репортаж из недр косяка ..................................................................................................
115
Акустические мины и рыбы-подрывники ...................................................................
120
Биоакустика рыб в резерве у бионики ..........................................................................
124
Самодеятельному охотнику за подводными
звуками ..................................................................................................................................
129
Рекомендуемая литература ..................................................................................................
143
