Существование человека на Земле было лишь одним моментом долгой и величественной истории планеты. Земля непрерывно изменялась до человека, и после заката цивилизации её облик продолжил меняться. Движения литосферных плит на дне Тихого океана привели к появлению нескольких островных цепочек протяжённого архипелага Эонезии, состоящего из нескольких групп островов – Атарапа, Буроту и Фисага. Каждая группа этих островов отличается от остальных временем образования, а также особенностями растительного и животного мира.
Поскольку острова Эонезии образовались уже после исчезновения человека, для них характерна типичная островная флора и фауна, образовавшаяся из потомков немногих случайных переселенцев в эти отдалённые уголки Земли. Ни одно место на поверхности Земли не остаётся полностью изолированным от других – живые существа постоянно делают попытки расселиться в новые места, и рано или поздно даже самые отдалённые острова обзаводятся своей флорой и фауной, которая со временем приобретает уникальные особенности. Те вольные или невольные путешественники, которым удалось найти подходящее место для жизни после скитаний в океане и обжиться в новых местах, быстро становятся домоседами. Птицы зачастую теряют способность летать, и превращаются в медлительных непуганых существ. После миллионов лет жизни в изоляции они уже не смогут вернуться на родину своих предков – их крылья превращаются в крохотные бесполезные рудименты, а летательные мышцы атрофируются. Обычно жизнь в таких местах относительно спокойна – лишь на островах, существовавших в эпоху человека, птиц-переселенцев встречают разнообразные наземные животные, которые могут представлять опасность для них. Обычно это потомки крыс и мангустов, завезённых на острова в эпоху человека – после исчезновения человека и изменений в биосфере на рубеже голоцена и неоцена многим из них удалось выжить, и они продолжили эволюционировать в составе новых природных сообществ. В таких условиях эволюция островных птиц мало отличается от таковой на материке, и они предпочитают не расставаться с умением летать. Новые острова, образовавшиеся после окончания эпохи человека, больше похожи на те древние местообитания, которые птицы колонизировали до наступления эпохи человека. Тем не менее, даже на отдалённые острова могут попасть хищники – но не четвероногие, а пернатые.
Одинокий миру летит над океаном. Это представитель особого вида птиц – чайка, перешедшая к наземному образу жизни и превратившаяся в лесного охотника. Миру занимает особое положение в экосистемах архипелага Буроту в Тихом океане – это самый крупный местный наземный хищник. Каждый отдельный остров архипелага слишком мал, чтобы прокормить полноценную популяцию миру, однако этот вид не потерял способности летать. Миру расселился по островам Тихого океана, не избегая даже таких, где водятся млекопитающие – они часто становятся добычей миру. Между островами существует обмен отдельными особями и семьями – птицы меняют место жительства, и тем самым поддерживают поток генов между разными частями популяции, и сохраняют единство вида. Поэтому зрелище крупной длинноногой чайки, летящей над океаном, не представляет собой чего-то необычного. Но некоторые особи – «бродяги», отклоняющиеся от известных маршрутов миграций. В большинстве своём они теряются в океане, и гибнут – миру слишком массивен и короткокрыл для трансокеанских перелётов, и его пропорции далеки от таковых у признанных океанских бродяг вроде альбатроса-кочевника.
Этот миру попал в сложную жизненную ситуацию: на его родном острове стало слишком мало пищи. Там обитает сравнительно многочисленная субпопуляция этого вида, поэтому он, едва вышедший из-под опеки родителей, с первого дня самостоятельной жизни был вынужден бороться за существование. Конкуренция заставила этого миру быть агрессивным, но у него не было достаточно сил, чтобы раз за разом отстаивать право на добычу. Испытывая стресс, молодой миру просто покинул родной остров, и отправился в путь. Он – как раз один из «бродяг», встречающихся в популяции. Он ещё неопытен, и не знает маршрутов перелётов между островами, поэтому избирает направление полёта буквально наудачу. Птица слышит инфразвуки прибоя, и понимает, что где-то в избранном направлении есть суша. Но признаки этой суши настолько эфемерны, что вряд ли кто-то из его сородичей решался отправиться в такое путешествие. У него нет особого выбора: ближайшие острова, скорее всего, населены сородичами, и ему опять придётся бороться за место под солнцем. Поэтому он рискнул, и отправился в сторону неведомой земли.
Перелёты между островами – обычное дело для морских птиц. Они легко проводят в полёте несколько часов подряд, при необходимости отдыхая на поверхности воды, и добывая пищу в море во время этого путешествия. Однако миру, хоть и является потомком морских птиц, вовсе не таков: эта птица приспособлена к жизни на земле и достигает значительного размера, поэтому особенно остро ощущает усталость, и нуждается в отдыхе. Несколько часов непрерывного полёта – значительная нагрузка на организм даже для сильного летуна. Уставая, миру переходит от машущего полёта к парению над волнами, используя силу ветра и давая хотя бы немного отдохнуть уставшим грудным мышцам. Но этого недостаточно: нагрузка на них слишком велика, и миру вынужден регулярно махать крыльями, набирая высоту. Если в ближайшее время птица не найдёт хоть какое-то место для отдыха, она утонет: со своими длинными ногами, практически лишёнными плавательных перепонок, эта птица не умеет плавать.
Миру оглядывает поверхность океана. Где-то в глубине птица замечает тёмные пятна, постоянно меняющие форму – это косяки мелких рыб или ракообразных, за которыми явно кто-то охотится. Стая мелких океанских обитателей внезапно разделяется, а под самой поверхностью воды проносится огромный силуэт – крупная рыба, возможно, акула. Если миру упадёт в океан, он легко может стать добычей этого чудовища – рыба находится в своей стихии, и птице не спастись от неё.
Счастливый случай спасает миру как раз вовремя. Среди блеска волн миру замечает тёмный удлинённый объект, заканчивающийся чем-то вроде плавника. В эпоху человека его можно было бы принять за спину отдыхающего кита, но в неоцене океан лишён этих исполинов. Миру приближается к плавающему объекту, и с высоты своего полёта разглядывает его. Когда-то это был живой организм – крупный и, возможно, очень старый. Это плавающее по поверхности воды бревно, заросшее усоногими рачками. А его часть, похожая на плавник – всего лишь обломок досковидного корня. Возможно, этот ствол дерева попал в океан с тропических островов Азии или из Центральной Америки, смытый тропическим ливнем. Когда на Земле восстановились тропические леса, такие стволы деревьев стали попадаться в океане несколько чаще, чем в эпоху человека. Такие деревья могут годами плавать по океанам, и бывает, что они заканчивают своё путешествие даже на побережье Антарктиды.
Собрав последние силы, миру устремился к стволу дерева, и в изнеможении опустился на него. После долгого путешествия ноги с трудом слушаются птицу. Из воды выступает совсем небольшая часть дерева – прерывистая полоска коры длиной около пяти метров и шириной не больше полуметра. Когда ветер дует чуть сильнее, волны перехлёстывают через бревно, оставляя в трещинах коры небольшое количество солёной воды, быстро подсыхающей на солнце.
Долгое путешествие по воздуху вымотало птицу. Коснувшись ногами коры дерева, миру сложил крылья, и огляделся, глубоко дыша. Это дерево всё же значительно лучше, чем поверхность океана, под которой прячутся чудовища. Отдышавшись, миру сделал несколько шагов по стволу, дошёл до остатков корневой системы дерева, и забрался на один из корней, словно на насест. С этого места ему видно, как где-то у другого конца ствола появился удлинённый силуэт рыбы. Она проплыла вдоль ствола, нырнула поглубже, а затем осторожно подплыла к обломкам корней, и почесалась, заставив миру вскочить, и издать тревожный крик. Если рыба захочет поохотиться на птицу, миру легко может стать её добычей – ему практически негде скрыться. Однако рыба не задержалась у ствола надолго – она сделала несколько кругов под водой, и скрылась в глубине.
Миру оказался в положении Робинзона на своём крохотном плавучем островке. Чтобы выжить, птице нужны пища и вода. Воды здесь не найти, но организм птицы может экономно расходовать воду, и даже производить некоторое количество её из пищи. С пищей же положение оказалось несколько лучше. Этот ствол плавает в воде уже давно – многие месяцы, а возможно, даже годы. Поэтому поверхность ствола под водой иссверлена «корабельными червями» и покрыта сидячими усоногими рачками – морскими желудями и их родственниками. Дерево едва держится на поверхности воды, в том числе, из-за бремени наросших на нём животных. Это хорошая находка для миру – буквально у себя под ногами этот хищник имеет значительный запас пищи. Погрузив в воду длинный крепкий клюв, птица извлекла из скорлупы одного рачка, положила его на поверхность коры, прижала пальцами, и расклевала. Несмотря на солоноватый вкус, добыча оказалась вполне съедобной, и птица с удовольствием проглотила её, после чего продолжила охоту. Некоторые из пассажиров бревна оказываются осторожными, и прячутся в панцири, когда птица пытается их достать. Другие скрываются в глубине нор, просверленных в древесине.
Несколько дней миру с удобством дрейфует на бревне. Он ощущает, что признаки далёкой земли становятся чуть более явственными, но пока не торопится продолжать путешествие своими силами. Единственное его неудобство – птица все эти дни ощущает нехватку воды, поэтому ей приходится больше есть, чтобы получить нужную воду метаболическим путём. Постепенно миру склёвывает всех ракообразных, что оказались в пределах досягаемости его клюва. Это даёт птице сил задержаться на плавающем дереве ещё на некоторое время, и преодолеть значительное расстояние по океану, совершенно не затрачивая усилий. Но всё равно так не может продолжаться слишком долго – птице нужно продолжать путь. Поэтому всё время своего путешествия миру слушает океан, пытаясь отыскать ориентиры, свидетельствующие о близости суши.
Началась и закончилась ещё одна ночь в океане. Проснувшись, миру почистил оперение, и начал прохаживаться взад-вперёд по стволу, поглядывая по сторонам. В последние дни ему приходилось видеть лишь всплывающих к поверхности воды медуз и других пелагических обитателей океана. Реже мимо дрейфующего ствола дерева проплывали стайки рыб, и несколько раз в глубине скользили крупные тени – возможно, кальмары или крупные рыбы. Это обычное зрелище вдали от берегов. Но сейчас миру увидел нечто другое – плавающую на поверхности воды фруктовую косточку. Она довольно свежая – с её поверхности свисают тонкие волоконца мякоти, и под ней снуют несколько крохотных серебристых рыбок, пощипывая поверхность косточки. Миру просто проводил её взглядом – она плыла слишком далеко от ствола дерева, и рыбок нельзя было поймать. Тем более что сама косточка явно не годилась птице в пищу. Но затем одна рыбка отделилась от остальных, и подплыла к стволу дерева, на котором дрейфует миру. Её заинтересовали морские жёлуди и мелкие полипы, покрывающие подводную часть ствола дерева – среди них явно можно найти что-то вкусное. Птица несколько секунд следила за движениями рыбёшки, а когда та всплыла к поверхности воды, одним молниеносным движением схватила её, и проглотила. Остальные рыбки бросились под прикрытие фруктовой косточки, которая продолжает дрейфовать на безопасном расстоянии от ствола дерева.
Увлечённый охотой на рыбу, миру не сразу заметил, что «голос океана» изменился. Теперь в нём отчётливо слышится далёкий шум прибоя. И это не единственный признак близости суши: плавающая в воде косточка – это семя тихоокеанской деликатесной пальмы, произрастающей на островах. И пусть мозг миру слишком мал и прост, чтобы строить глубокие причинно-следственные связи, шум прибоя заставляет птицу вести себя по-другому. Миру перестал пассивно ожидать изменений в окружающем его мире. Птица явно возбуждена, и готовится встретить эти изменения: миру чистит оперение, хлопает крыльями, и даже взлетает над океаном и кружится в воздухе, стараясь уловить направление, откуда доносится слабый шум прибоя. Его ожидание подходит к концу через несколько часов, когда на горизонте показывается остров – высокий, вулканического происхождения, с облаками, клубящимися вокруг его вершины. Увидев его, миру тяжело взлетает, набирает высоту, и направляется к острову. Он слишком долго отдыхал на этом стволе дерева, и сейчас наконец-то увидел конечную цель своего путешествия. Птице хочется ощутить под ногами твёрдую землю, но ещё больше – вновь почувствовать вкус пресной воды.
Миру добрался до самого дальнего из крупных островов архипелага Буроту. Где-то ещё южнее находится древний полуразрушенный остров Пасхи, природа которого была уничтожена ещё в эпоху человека. Между ним и этим островом из воды поднимаются всего лишь несколько крохотных островков, которые используют для отдыха морские и перелётные птицы, рискующие мигрировать над океаном. Острова Буроту находятся в области тропического климата, и образовались благодаря вулканической активности и движению литосферных плит дна Тихого океана. Поэтому сами острова высокие, и над их вершинами собираются облака, проливающиеся дождём. Климат и обилие влаги позволяют расти пышному тропическому лесу – острова покрыты им от побережья до самых вершин гор. Своим появлением на этих далёких островах деревья обязаны главным образом птицам – именно они заносили на молодые острова семена растений на ногах и оперении. Некоторые растения попали на острова благодаря океану, выбросившему семена на их берега – такова тихоокеанская деликатесная пальма, которая встречается на островах, разделённых сотнями километров воды. В изолированных островных мирах эволюция заставляет виды животных и растений приобретать причудливые формы в процессе формирования уникальных местных экосистем. И каждый новый вид, вторгающийся в уже сложившуюся экосистему, может нарушить хрупкое природное равновесие.
Миру быстро добрался до острова и опустился на пляже, хлопая крыльями. Он с удовольствием сделал первые несколько шагов в этом новом для себя мире, ощущая под ногами твёрдую землю вместо колышущегося в волнах ствола дерева. Свидетелями его появления на острове были лишь несколько крабов, которые бросились в разные стороны и скрылись в норах, когда прилетел миру. Но хищник слишком устал, чтобы охотиться на них. Сейчас ему не стоит быть слишком заметным: он не знает, какие существа водятся в лесу, поэтому инстинктивно проявляет осторожность. Оглядевшись и прислушавшись, хищная птица быстрым шагом ушла с пляжа, и скрылась в зарослях кустарника. Миру слишком крупный и заметный, чтобы подолгу оставаться на открытом месте, а его присутствие должно оставаться тайной для возможной добычи. Кроме того, за несколько дней дрейфа на стволе дерева организм миру потерял значительное количество воды, и сейчас птица страдает от жажды. Поэтому самое первое, что хочет миру, оказавшись на этом острове – найти воду.
Преодолев полосу кустарников и поднявшись по крутому берегу, птица вступила в лес. Благодаря тропическому климату остров почти целиком покрыт густым вечнозелёным лесом, подлесок которого густо зарос вездесущими папоротниками и теневыносливыми травянистыми растениями. Кроны деревьев перехватывают почти весь солнечный свет, оставляя растительности подлеска лишь жалкие крохи. В таком окружении окраска оперения миру позволяет хищнику оставаться незаметным: в процессе эволюции птица поменяла одноцветное взрослое оперение своих предков на пёстрый ювенильный окрас. Этот простой, но очень эффективный шаг оказался весьма полезным в новом образе жизни активного наземного хищника.
Миру осторожен, как и полагается хищнику, но его уже заметили. За его движениями внимательно следят большие чувствительные глаза другой птицы – одного из уникальных местных обитателей. Эта птица практически не видна среди лесных теней благодаря неброской рыжевато-бурой окраске с тонкими поперечными полосками на перьях, которые складываются в маскировочный полосатый рисунок. Пожалуй, это её самое эффективное средство защиты. Её клюв тонкий и длинный, слегка изогнутый вниз; таким клювом удобно ворошить лесную подстилку и хватать мелких животных, но невозможно нанести глубокую рану, если придётся защищаться от хищника. Оперение птицы мягкое и рыхлое, а перья хвоста и крыльев сильно укорочены – предки этого вида давно разучились летать, хотя до поселения на острове были превосходными летунами. Эта птица – нуменаптерикс, потомок кроншнепов, прилетавших на острова Тихого океана на зимовку через половину мира, из Северной Америки или Евразии. Со временем часть их популяции перешла к оседлой жизни на островах, и эти птицы с течением времени приобрели типичные особенности островных видов, отказавшись в первую очередь от энергетически затратного полёта.
Нуменаптерикс замер на месте, стараясь не выдавать своего присутствия, и разглядывает хищника из тени папоротников крупными глазами, приспособленными к лесному полумраку. Представители его вида отличаются значительным долголетием; он уже прожил на свете около пятнадцати лет, и ему знаком этот вид птиц. Хотя остров находится в стороне от обычных маршрутов миграций миру, эти пернатые хищники изредка появляются, и некоторое время живут здесь – недостаточно долго, чтобы местным птицам было выгоднее сохранять способность к полёту, но достаточно часто, чтобы они не утрачивали способность к самозащите. Однако из-за очень слабой связи с другими субпопуляциями миру не задерживаются на этом острове надолго – здесь чаще всего сменяются несколько поколений этих птиц, но далее миру исчезают с острова. Нуменаптерикс помнит хищнические наклонности миру, поэтому проявляет осторожность, и старается не выдавать себя движениями или звуками. Этот вид птиц предпочитает избегать опасности благодаря маскировке и скорости бега. Мощные ноги нуменаптерикса похожи на ноги фазанов и других куриных птиц, и птица часто раскапывает ногами лесную подстилку, после чего выуживает из неё клювом мелких беспозвоночных. А в случае опасности нуменаптерикс может очень быстро бегать, резко меняя направление движения.
Остров возвышается над водой на каменном основании, поднимающемся с километровых глубин с самого дна океана, и высокая гора служит естественным конденсатором атмосферной влаги. На вершине горы начинается множество ручьёв, которые быстро сбегают по склонам в долины. Гора представляет собой спящий вулкан – в кратере находится озеро, в котором со дна бьют горячие источники, указывающие на геологические процессы, происходящие глубоко на дне океана, на стыке литосферных плит. Вечнозелёный лес, покрывающий склоны горы, служит своеобразной губкой, удерживающей дождевую воду, и скупо отдаёт её ветру и океану. Полог леса защищает землю от солнечных лучей, поэтому в подлеске держится относительно комфортная и стабильная температура.
Миру не знает эти места, поэтому беспорядочно бродит по лесу, изучая и запоминая местность. Через некоторое время птица наткнулась на небольшой овраг, на дне которого журчит ручей. Края оврага поросли деревьями и травами, и миру с трудом нашёл путь к воде. Птица взлетела, задевая крыльями ветки и листья, и села на камень, торчащий в середине ручья. Добравшись до воды, миру начал пить – долго, почти не отрываясь, лишь ненадолго поднимая голову, чтобы отдышаться. Утолив жажду, миру выбрался наверх, уже на другую сторону оврага, лёг среди корней крупного дерева, немного почистил оперение, и вскоре заснул. Усталость и стресс, накопившиеся в последние дни, взяли верх над голодом. Выпитая вода помогает частично заглушить ощущение голода, и миру может позволить себе отдых.
Несколько часов сна пролетели, словно один миг. Хищник проснулся лишь к вечеру, когда лучи закатного солнца пробиваются сквозь полог леса скорее сбоку, чем сверху. Теперь уже организм не обманешь: потребность в воде удовлетворена, и голод даёт о себе знать в полной мере. Попив ещё немного воды, миру начал поиск пищи. Сейчас самым лучшим вариантом была бы находка какой-нибудь беззащитной птицы или рептилии, которую можно легко убить и быстро съесть. Теперь миру вновь превратился в охотника, и его восприятие обострено до предела. Ему удалось склевать несколько небольших насекомых, но это лишь раздразнило его аппетит. Хищнику нужна более существенная добыча.
Фауна отдалённых океанических островов не так богата и разнообразна, как материковая. Из изначально нелетающих животных в таких местах водятся только ящерицы. Благодаря неприхотливости и способности подолгу обходиться без пищи и воды ящерицы легко расселяются по отдалённым островам на стволах деревьев, и успешно осваивают островные местообитания. Архипелаг Буроту не стал исключением – здесь обитает род ящериц эонезаур. Их предки проделали совершенно невозможное: они добрались до этих островов из Нового Света. Эонезауры принадлежат к семейству тейид, широко распространённому в Новом Свете, и попали на острова, скорее всего, из северной части Южной Америки, или из Центральной Америки. Не исключено, что их предки могли быть вынесены в море речной системой Амазонки и Гипполиты, и попали в Тихий океан через Панамский пролив. Разные острова архипелага населяют эонезауры различных видов и подвидов, и на этом острове встречается крохотная шахматная эонезаура – длиннохвостая ящерица с тонкими лапками. Она умеет превосходно лазать по деревьям, и миру замечает, как одна такая ящерица с броской чёрно-белой расцветкой сидит на коре дерева, жадно впитывая кожей лучи вечернего солнца. Она залезла невысоко, и её можно попробовать добыть. Несколькими длинными скачками миру добрался до дерева, и финальным прыжком попробовал схватить рептилию. Однако атака оказалась неудачной: заметив хищника, чёрно-белая рептилия быстро поднялась вверх по стволу, оказавшись вне досягаемости его клюва, и скрылась в зарослях эпифитов. Миру попробовал достать её, но ящерица быстро забралась ещё выше, где её не достать даже в прыжке.
Неудача в охоте лишь подстегнула азарт хищника. Одна жертва ушла, но остаются другие: лес вокруг полон жизни. Пусть крупной добычи пока не видно: её можно встретить и в другой раз. Прямо под ногами миру в лесной подстилке шевелятся насекомые, и при желании хищник вполне может наесться ими. Единственное неудобство – пищу такого рода нужно долго собирать, в отличие от крупной добычи, которую нужно только убить. Тем не менее, это тоже подходящая пища. Миру разворошил листья клювом, и пригляделся. Растительные остатки были неподвижны, но затем где-то в глубине ямки что-то зашевелилось. Миру схватил клювом несколько полусгнивших листочков, и отбросил их в сторону. Среди комочков земли что-то шевелилось. Птица ещё раз ковырнула землю клювом, извлекла из лесного перегноя жирную извивающуюся личинку жука, и проглотила её. Неплохая находка, но такой добычи явно мало для крупной птицы. Где-то в стороне бросился в кусты мелкий наземный краб. Миру сделал быстрый шаг, подхватил краба клювом, сжал челюсти, и панцирь краба слабо хрустнул. Проглотив эту добычу, миру продолжает охотиться. Птица ищет добычу главным образом при помощи зрения, хотя важную роль в поиске добычи играет её острый слух. Тем не менее, некоторым лесным обитателям удаётся ускользнуть от взгляда миру.
Листья рядом с ногами охотящейся птицы слегка шевельнулись, но миру этого не заметил. В лесу явно больше жизни, чем можно увидеть, но некоторые живые существа довели искусство маскировки до совершенства – это основной способ их защиты от врагов. Некоторые листья, лежащие на земле – часть маскировки одного обычного местного обитателя. Они прицеплены к хитиновым крючкам и щетинкам, растущим на спине лесного краба-мусорщика – местного сухопутного краба. Этот вид – один из первых поселенцев на островах: его предки покинули море и обосновались на суше, с самого начала оказывая влияние на формирующуюся экосистему. С собой они вынесли из моря характерный способ защиты – привычку нацеплять на себя мусор, собранный в окружающей среде. Но теперь кусочки водорослей и пустые ракушки были заменены на опавшие листья, кусочки коры и птичьи перья. Краб просто сидит на месте, наполовину зарывшись в лесную подстилку, и миру прошёл рядом с затаившимся животным, не замечая его.
Миру – не единственный охотник на насекомых и других мелких животных, и не единственный хищник, способный расселяться с острова на остров по воздуху. Мир маленьких существ под ногами птицы оказывается столь же жестоким местом: здесь есть свой тиран и верховный хищник. Среди зарослей притаилось чудовище – огромный кузнечик с уродливой бугристой головой и шипастыми передними ногами. Его задние ноги меньше, чем у его родственников с материка, поэтому он может передвигаться лишь ползком. Однако на спине огромного насекомого сложены хорошо развитые крылья: предки этого существа способны преодолевать огромные расстояния над морем, словно саранча над пустыней, и именно так они оказались на этом отдалённом острове. Это насекомое – пилоног-дракон, представитель особой группы крупных плотоядных кузнечиков, занявший экологическую нишу мелких хищных зверей на изолированных океанских островах. Способность преодолевать большие расстояния по воздуху позволила этому насекомому добраться до самых отдалённых островов, а отсутствие конкуренции способствовало расширению спектра потребляемой добычи, и превращению насекомого в хищника. Крупный размер и сильные передние ноги, снабжённые хитиновыми шипами, позволяют пилоногу-дракону расправляться даже с хорошо защищёнными животными – его добычей могут стать не только насекомые, но и наземные крабы, а также мелкие птицы и грызуны, если они водятся на острове, где он поселился.
Тем не менее, пилоног-дракон – не самый крупный хищник океанских островов, и в разных частях ареала ему приходится сталкиваться с более крупными и опасными животными. Поэтому эволюция этого насекомого способствовала приобретению пассивной защиты в виде маскировочной окраски. Его голова, украшенная наростами, незаметна на фоне коры дерева и листовой подстилки, а передние крылья похожи по цвету на сухие листья. Пока пилоног неподвижен, миру не замечает его среди растений. Но пилоног продолжает жить привычной жизнью, не отдавая себе отчёта, что за ним наблюдают. Он плохо видит крупного миру, неподвижно стоящего среди зарослей, и слушающего звуки леса. Но зато ему хорошо видно, как среди опавшей листвы ползёт маленький наземный краб – хорошая добыча, с которой легко расправится взрослый пилоног. Хищный кузнечик замер, подпуская краба поближе, а затем протянул к нему передние ноги, и схватил его. Почувствовав, как хитиновые шипы скребут в его тело, краб раскрыл клешни, и попытался вырваться из смертельных объятий хищника. Но пилоног лишь крепче сжал его, и краб почувствовал силу его конечностей. Клешни краба вцепились в стебель растения в последней отчаянной попытке вырваться, и стебель зашуршал, когда пилоног дёрнул добычу, пятясь в укромное место, чтобы расправиться с ней без лишних свидетелей. Миру услышал этот слабый шум, и несколькими шагами оказался рядом с борющимися животными. Клешни краба скребли по хитиновому панцирю на передних ногах пилонога, когда миру схватил чудовищное насекомое, сильно сжал клюв и встряхнул добычу несколько раз. Пилоног ещё пытался удержать добычу, но миру бросил его на землю, прижал лапой, и ударил клювом в грудь. Передние ноги пилонога задрожали, их хватка ослабла, и они раскрылись. Крабу, оказавшемуся на грани жизни и смерти, всё же удалось улизнуть. Миру не заметил его, и продолжил расправляться с пилоногом. Насекомое пытается напугать его, раскрыв веерами задние крылья яркой расцветки, но на миру эта демонстрация не производит ни малейшего впечатления. Он оторвал малосъедобные голову и передние ноги, подбросил добычу в воздух, поймал, и съел, словно рыбку. Взрослый пилоног – хорошая находка для хищника: это одно из крупнейших насекомых на островах Тихого океана.
Утолив голод, миру выбрал себе укромное место для сна. Он разгрёб лесную подстилку среди папоротников, улёгся в неё, и занялся чисткой оперения. Когда жизненно важные потребности удовлетворены, птица может посвятить какое-то время собственной внешности.
Тропические сумерки коротки; солнце быстро скрылось за горизонтом, птичьи голоса в кронах деревьев утихли, и лес наполнился голосами насекомых. Среди жужжания мошек и мелких жуков слышны громкие брачные песни пилоногов-драконов. На острове много насекомых этого вида, но их можно скорее услышать, чем увидеть. Самцы пилоногов-драконов залезают на стволы деревьев и на высокие камни, и начинают стрекотать, потирая друг об друга кромки передних крыльев. Один из пилоногов начал стрекотать недалеко от укрытия миру, и на таком расстоянии его песня должна казаться птице просто оглушительной. Но после всего пережитого в последние дни миру заснул, не слыша этих звуков. Сейчас ему нужно восстановиться физически и эмоционально после пережитого, а покорить этот новый мир можно будет и завтра.
Пилоноги-самцы стараются перещеголять друг друга громкостью песен. Благодаря цепким лапкам они легко забираются на стволы деревьев, несмотря на значительный вес, и уже с высоты шлют любовные послания самкам. Самыми громкими оказываются крупнейшие самцы – благодаря охотничьим успехам на стадии нимфы они смогли дорасти до максимального для своего вида размера. Однако размер имеет свою цену: они практически потеряли способность летать, и великолепные жёлтые крылья с сетчатым чёрным узором служат лишь для демонстраций, адресованных самкам и соперникам. Зато недомерки, весящие едва ли не вдвое меньше их, легко могут взлететь и переселиться на другой остров. Однако, пока пища в достатке, великаны доминируют в брачных играх.
На одном из деревьев начинается турнир двух пилоногов-самцов. Крупный самец сидит на коре и громко стрекочет, призывая самку. Она уже забралась на ствол и ползает где-то рядом, изредка отвечая на брачный призыв самца короткими трелями. Однако близость самки означает, что обязательно найдутся соперники, готовые оспорить право этого самца на продолжение рода. Поэтому вполне ожидаемо, что на земле рядом с корнями дерева раздалось громкое стрекотание второго самца пилонога-дракона. Доминирующий самец уверен в своих силах: он не меняет своей позы и продолжает стрекотать. Когда самка оказывается рядом с ним, самец приподнимается на ногах и покачивается всем телом, а в его песне появляются звуковые оттенки, которые прекрасно различает самка – приглашение к брачному ритуалу. Но эти же нюансы в песне самца различает его соперник, стрекочущий у корней. Он явно настроен весьма решительно: не прекращая стрекотания, он начинает восхождение на ствол дерева, чтобы бросить вызов по-настоящему, и добиться благосклонности самки. Доминирующий самец не обращает внимания на этот вызов: сейчас его больше всего волнует присутствие самки. Покачиваясь всем телом, он приближается к самке боком, интенсивно стрекоча. Самка опасается приближаться к нему и предпочитает держаться на расстоянии – такая предосторожность вполне естественна для хищных насекомых с мощными передними ногами, способными умертвить мышь или мелкую птицу. Она лишь дотрагивается до самца кончиками антенн, и самец, в свою очередь, вытягивает одну из своих антенн в её сторону. В случае внезапной агрессии кончиком антенны можно будет пожертвовать – лишиться этой части тела не смертельно. Впрочем, самец с обрубленной антенной может потерять часть привлекательности для самок, но это обычно не проблема, если он достаточно силён и «музыкален». Соперник также уверен в своих силах, поэтому приближается, сопровождая своё движение воинственным стрекотанием. В его песне нет ноток, адресованных самке: он обращается исключительно к самцу. Главное для него – изгнать соперника, а самка, вполне возможно, просто останется на месте, и спарится с победителем.
Прикосновение антенн соперника заставило самца пилонога-дракона прервать брачный ритуал. В его стрекотании исчезли нюансы, адресованные самке, и он развернулся головой к сопернику. У него лучшее положение – он находится выше соперника, и ему удобнее угрожать и нападать. Два самца встают друг напротив друга, приподнимают крылья и начинают стрекотать «боевую песню». Их звуки сливаются в оглушительную какофонию, и даже несколько других самцов в окрестностях стали стрекотать чуть тише – настолько выражена угроза в звуках двух соперничающих самцов. Ни один из них не хочет уступать, а присутствие самки подогревает их раж. Самка, однако, не вмешивается в их поединок – внезапная агрессия кого-то из самцов может по ошибке обратиться на неё саму, и она может стать случайной жертвой кого-нибудь из них. Самцы не применяют друг против друга ловчие передние ноги: такая тактика давно привела бы их вид к взаимному истреблению. Передние конечности используются ими исключительно для оценки силы соперника «бескровным» путём: они растопыривают передние ноги, демонстрируя друг другу свои размеры. В ночной темноте оценить размеры соперника визуально практически невозможно, поэтому насекомые приближаются друг к другу, и касаются передних ног друг друга ногами и антеннами. Они примерно равны по размерам, поэтому выяснение отношений таким образом заводит их в тупик. Конфликт переходит в новую фазу: соперники переходят к силовой борьбе. Передние конечности с опасными шипами разведены в стороны во избежание травм, и насекомые толкают друг друга головами, стараясь спихнуть соперника со ствола. Наросты на голове позволяют насекомым прочнее упираться головами друг в друга и эффективнее теснить соперника. Крупный доминирующий самец занимает удобное положение над соперником. Он начал двигаться навстречу претенденту на самку, тесня его сверху вниз. Он не перестаёт стрекотать, и его претендент также не замолкает, но расклад сил сейчас в пользу доминанта. Массивному самцу-доминанту удалось сделать несколько шагов, преодолевая сопротивление соперника. Во время очередного шага он качнулся вперёд, и соперник сорвался со ствола. Падая, тот успел инстинктивно раскрыть крылья, и это затормозило его падение. Он с трудом взлетел и сел на соседнее дерево. Победа придала уверенности доминирующему самцу, и он продолжил стрекотать, а в его песне вновь появились нюансы, адресованные самке. Развернувшись, он пополз вверх по стволу, и приблизился к самке, которая уже охотно приняла его ухаживания – теперь он сильнейший, и только что укрепился в своём положении, одержав убедительную победу в трудном поединке. Самка уже не уходит от него, и самец может надеяться на успех в размножении этой ночью.
Побеждённый соперник не оставляет попыток привлечь самку. Он по-прежнему стрекочет в унисон с доминирующим крупным самцом, но уже не так активно, и соблюдая безопасное расстояние. Возможно, какая-то самка откликнется на его зов – этой ночью, или следующей. Жизнь имаго у пилонога-дракона достаточно долгая, чтобы можно было подождать одну ночь.
Стрекотание пилоногов продолжается всю ночь, но к утру насекомые замолкают. У некоторых пар брачные игры состоялись, и теперь в яичниках самок начинают созревать яйца. Теперь им важнее хорошо питаться и оставаться незаметными для крупных хищников вроде миру, объявившегося на острове. А самцы, которых постигла неудача, просто восстанавливают силы после бурной, но пока безуспешной ночи. Насекомые постепенно расползаются по укромным местам и засыпают. Некоторые пилоноги спят в дуплах и под отставшей корой, а другие устраиваются прямо на деревьях в углублениях ствола, или прячутся на земле среди корней, прочно зацепившись всеми ногами за кору, и пребывая в оцепенении.
Ранним утром нуменаптериксы бродят по лесу – это пара птиц, самец и подросший птенец, у которого ювенильный пух уже почти целиком сменился первым перьевым нарядом. У этого вида о потомстве заботятся исключительно самцы, и родитель не отходит от птенца. Темп размножения у нуменаптерикса очень медленный: самка откладывает всего одно или два яйца, которые насиживает выбранный ею самец. Самое большое, что может сделать самка для своего потомства – охранять гнездовой участок от сородичей. Но когда появляется птенец, самец просто уводит его прочь, и странствует с ним по лесу. Рыхлое оперение и редуцированные крылья делают этих птиц похожими на новозеландских киви эпохи человека, однако эти птицы происходят от перелётных птиц, способных преодолевать огромные расстояния над океаном. Дальние родственники этого вида каждый год появляются на островах Буроту во время зимовки, однако предки нуменаптерикса предпочли остаться в тропическом раю навсегда, и в условиях редкости наземных хищников постепенно расстались с обременительной способностью летать. Маскировочная окраска вкупе с осторожностью и скрытным поведением – это основной способ их защиты, наследие, оставшееся от предка, одного из видов кроншнепов. Маскировка нуменаптерикса превосходна: замершая в зарослях птица не видна уже с нескольких метров. А относительная молчаливость делает этого обитателя леса ещё более призрачным и неуловимым. Если же нуменаптерикс будет обнаружен, единственное, что поможет ему защититься от врага – скорость бега. Длинный упругий клюв птицы – это прекрасное приспособление для сбора пищи, но он бесполезен в качестве оружия.
Нуменаптериксы разыскивают насекомых и улиток в лесной подстилке. После ночной прохлады беспозвоночные ещё малоподвижны, поэтому даже маленький птенец легко ловит их, орудуя клювом в лесной подстилке. Самец кормится рядом, и ему случайно удалось вспугнуть другого специалиста по маскировке – лесного краба-мусорщика, закопавшегося в опавшую листву. Птица случайно подцепила краба клювом, и заставила его принять защитную позу: он поднял раскрытые клешни, развернувшись к обидчику. Краб крупноват для нуменаптерикса, поэтому самец просто перешагнул через него, и продолжил поиск корма, ведя за собой птенца.
После ночи, полной музыки и страсти, крупный самец-пилоног движется медленно. Его брюшко ритмично сокращается, нагнетая воздух в трахейную систему, а конечности слегка подрагивают, когда насекомое приходит в себя после утренней прохлады. Вытягивая конечности одну за одной, насекомое медленно ползёт среди папоротников, и его антенны поворачиваются в воздухе, улавливая запахи окружающего мира. Постепенно нагревающийся утренний воздух делает животное активнее, и пробуждает его аппетит. Этот крупный вид хищных насекомых нападает на любых мелких животных, которых в состоянии осилить, и птицы весом до 200 граммов вполне могут стать его жертвами. Ночью самец потратил много сил на привлечение самки и брачный турнир, и сейчас ему нужно восстановить силы.
Почувствовав по сотрясениям почвы приближающиеся шаги нуменаптериксов, пилоног-дракон затаился. Возможно, его маскировка хуже, чем у других насекомых в разных частях света, но для охоты вполне хватает того, что есть у него. Главное, чтобы потенциальная добыча не заметила его прежде, чем окажется на дистанции, подходящей для нападения.
Похоже, птенец нуменаптерикса ещё плохо знает, какие опасности могут таиться в лесу, поэтому ищет корм довольно беспечно. Он схватывает тонким клювом насекомых с земли и с растений, не замечая, что с каждым шагом приближается к пилоногу-дракону, неподвижно сидящему в тени папоротников. Хищное насекомое готовится к нападению: задние ноги поджаты под тело и готовы к прыжку. Несмотря на внушительные размеры и относительно слабые задние ноги, пилоног-дракон всё же является кузнечиком, и не разучился прыгать – недалеко и недолго, но быстро. Для его образа жизни порой хватает единственного точного прыжка. Передняя пара ног, вооружённая острыми хитиновыми шипами, готова выброситься вперёд, чтобы схватить добычу. Твёрдый панцирь насекомого не выдаёт никаких эмоций – хищник просто терпеливо ждёт добычу, сохраняя неподвижность. И наступает момент, когда птенец нуменаптерикса делает роковой шаг и оказывается в пределах досягаемости хищника.
Тело пилонога сработало, словно хорошо отрегулированный механизм. Задние ноги бросили насекомое вперёд, а передние быстрым движением сгребли добычу. Птенец успел в последний момент заметить нападающее насекомое, и бросился прочь, поэтому пилоногу удалось лишь схватить его за ногу. Хищник цепко держит добычу, и отчаянно пищащий птенец вряд ли сможет освободиться самостоятельно. Пилоног начинает подтаскивать добычу к себе, и схваченный птенец тонко пищит, безуспешно пробуя вырваться – он испуган, и сейчас ему угрожает смертельная опасность. Услышав тревожный писк птенца, самец нуменаптерикса спешит ему на помощь. Ударом клюва он напугал хищное насекомое, и опасные ловчие ноги на секунду ослабили захват. Этого хватило, чтобы птенец освободился и отбежал. Боковым движением головы взрослый нуменаптерикс отбросил хищное насекомое в сторону. В полёте пилоног успел раскрыть крылья, поэтому ему удалось избежать повреждений. Сев на землю, пилоног принял угрожающую позу: он приподнялся на ходильных ногах, растопырил и вытянул ловчие передние ноги, и веерами раскрыл крылья. Яркая вторая пара крыльев трепещет, демонстрируя чёрный сетчатый узор на красно-жёлтом фоне, а передние крылья трутся друг об друга, издавая угрожающее стрекотание. Насекомое протягивает к противнику раскрытые передние ноги, и демонстрирует шипы, способные нанести рану. Реальная опасность ему не грозит: взрослый пилоног-дракон слишком крупный для нуменаптериксов, чтобы его можно было проглотить. На этом острове пилоног-дракон находит достаточно пищи, чтобы развиться до нормального размера, поэтому крылья становятся практически бесполезными для долгих перелётов. Многим крупным взрослым особям на этом острове крылья нужны исключительно для поддержания равновесия и смягчения удара при случайном падении, но для перелётов с острова на остров они непригодны.
Самец нуменаптерикса подозвал птенца к себе. Его помощь помогла предотвратить беду: птенец не получил серьёзных ранений и отделался несколькими уколами шипов в ногу – на его пуху в одном месте проступает кровь. Но эта рана не опасна, и он поправится.
Стычка с пилоногом реально угрожала жизни птенца нуменаптерикса, но взрослая птица этого вида может стать пищей для пилонога лишь в одном случае – только как мертвечина, или… как остатки добычи другого хищника.
Сквозь сон миру услышал писк птенца нуменаптерикса и шорох шагов взрослого самца этого вида. Всего лишь несколько метров отделяют его от этих длинноклювых птиц, а чувство голода заставило хищника проснуться. Он открыл глаза, приподнялся в своём укрытии, осторожно выглянул из-за корня дерева, и увидел двух птиц, бродящих по лесу. Он не видел таких птиц раньше – нуменаптериксы являются эндемиками этого острова, а на родном острове этого миру похожих птиц не было. Хищник начал наблюдать за этими странными существами, бродящими среди папоротников. Он убедился, что эти птицы интересуются исключительно мелкими существами, обитающими на земле и среди растений, и не стремятся летать. Это вполне подходящая добыча, поэтому миру затаился и стал ждать, пока птицы подойдут немного ближе.
Нуменаптериксы зондируют клювами лесную подстилку, вытаскивая и глотая мелких насекомых и молодняк наземных крабов. Они не догадываются, что ищут пищу в опасной близости от затаившегося миру, и до последнего момента не замечают его присутствия.
Миру внимательно наблюдает за ними. Он уже выбрал добычу – более крупную птицу, которая глупо ковыряется клювом в земле и время от времени что-то глотает. Вторая птица, помельче, делает то же самое, но она слишком мала как добыча. Через несколько минут они оказываются совсем рядом с укрытием хищника, но движения миру спросонья плохо скоординированы, и мышцы ещё не восстановили работоспособность после сна – он пробудился и начал охотиться так внезапно, что не успел даже потянуться после сна. Поэтому его появление оказалось не таким неожиданным, как обычно.
Когда миру выскочил из укрытия, под его лапой предательски хрустнул гнилой прутик. Нуменаптериксы практически не оглянулись на него, бросившись бежать: от предков этим птицам досталось почти полностью круговое поле зрения, и они мгновенно заметили появление миру. Резкое движение напугало их, и самец совершенно автоматически издал сигнал тревоги. Услышав сигнал родителя, птенец бросился в заросли, пробежал несколько метров зигзагом, и спрятался, припав к земле возле корня дерева. Он поджал ноги, вытянул голову вперёд, и закрыл глаза, вжавшись в щель между корнем и почвой.
Взрослый нуменаптерикс повёл себя иначе: родительский инстинкт велит ему спасать птенца, насколько это возможно. Поэтому он не прячется от миру, а бегает по лесу на виду у хищника. Всё внимание голодного миру переключается на самца нуменаптерикса, и он начинает преследование. Момент внезапности утерян, и теперь ему остаётся только преследовать эту странную птицу. Нуменаптерикс прекрасно умеет бегать – время от времени на острове появляются отдельные особи миру, и эволюция превратила эту птицу в отличного бегуна. Сильные ноги нуменаптерикса не только могут раскапывать землю, но и позволяют птице убежать от хищника. У миру длинные ноги, и он бегает быстрее нуменаптерикса, зато коротконогий нуменаптерикс легко петляет среди деревьев, не сбавляя скорости бега. Миру скачками догоняет его, однако нуменаптерикс резко меняет направление движения, и миру делает несколько шагов в сторону, прежде чем ему удаётся изменить направление бега и возобновить погоню. Кроме того, нуменаптерикс намеренно бежит там, где миру не может развить большую скорость – по корням деревьев и среди кустарника. Благодаря такому приёму нуменаптерикс легко уходит от погони, но ему нельзя покидать это место: здесь затаился птенец. Его задача – не спастись самому, а заставить хищника прекратить погоню и уйти. Поэтому нуменаптерикс не удаляется от места, где затаился птенец, а просто водит хищника по кругу, изматывая его. Когда хищник отстаёт, нуменаптерикс специально останавливается и подпускает его поближе, а затем снова бросается бежать, заставляя хищника продолжать погоню до изнеможения. Он добивается своей цели достаточно быстро: у миру хватает сил на первый бросок, но дальнейшее преследование быстро лишает его сил. Погоня продолжается несколько минут, и миру вскоре останавливается, тяжело дыша и лишь бросая свирепые взгляды на нуменаптерикса, который остановился всего в десятке шагов от него, словно дразня хищника. Длинноклювая птица не бежит, но не сводит взгляда с миру. Для него погоня ещё не закончена: если хищник внезапно побежит, нуменаптерикс готов продолжить эту опасную игру. Но сейчас этого уже не требуется: бросив последний взгляд на ускользнувшую от него добычу, миру уходит.
Пока взрослый нуменаптерикс отвлекал хищника, птенец неподвижно лежал в укрытии, всецело полагаясь на защитную окраску. Один раз миру пробежал буквально в трёх шагах от него, но маскировочная окраска птенца помогла ему спрятаться от глаз хищника. Он сохранял неподвижность, и даже небольшой сухопутный краб, проползший по его спине, не заставил птенца шевельнуться. Это единственная тактика, которую подсказывает ему инстинкт, и он должен придерживаться её, пока не получит сигнал об отсутствии опасности. Птенец слышит шаги отца и второй птицы, которая теперь ассоциируется у него с сигналом опасности, и старается оказаться как можно более незаметным. Он слышал, как шаги удаляются и приближаются, а затем – как шаги чужака становятся всё тише. Ещё через несколько минут он услышал знакомые шаги отца, и вслед за этим послышался тихий голос, позвавший его. Этот голос означает отсутствие опасности и возможность вновь увидеть своего единственного защитника и кормильца в этом мире, поэтому птенец мгновенно вскочил на ноги, встряхнулся, и бросился к ожидающему его отцу. Семья нуменаптериксов воссоединилась, и птицы бесшумно скрылись в зарослях, собирая по пути разных мелких беспозвоночных. Сегодняшнее утро выдалось слишком беспокойным для них, и птицы уходят подальше от этой опасности, неожиданно объявившейся в их уютном островном мире.
После неудачной охоты миру устал, однако голод заставляет его продолжать искать корм. Опыт подсказывает птице практически беспроигрышную тактику – искать корм на побережье. Он часто делал это вместе с родителями, а также после начала самостоятельной жизни. Благодаря острому слуху он легко определяет, в какой стороне находится океан, и начинает искать выход из леса. Он очень смутно помнит, каким путём двигался в лесу после прибытия на остров. Но сейчас миру не просто следует к морю, но также изучает местность и наблюдает за окрестностями. На этом острове могут встретиться существа, которых он не видел ранее, вроде этих странных длинноклювых птиц, которые смогли спастись от него утром. Миру вышел к ручью, на который набрёл вчера вечером, и направление течения ручья подсказало ему направление к берегу океана. Обычно там можно найти что-нибудь съедобное – краба или дохлую рыбу, а в случае удачи – мёртвого кальмара или осьминога. Тем более, миру пока не встретил следов присутствия сородичей на этом странном острове. Но он не знает пока, каких обитателей скрывает тропический лес на острове, поэтому ведёт себя осторожно. Заслышав шум шагов и голос незнакомого существа, миру замер в зарослях на берегу ручья, и начал наблюдать. На противоположном берегу ручья зашевелились стебли травянистых растений, и на каменистый берег вышла незнакомая птица – таких миру не видел на своём родном острове.
Незнакомая птица – довольно крупное существо с тяжёлой головой. Миру сразу обратил внимание на окраску головы незнакомца, хорошо заметную на фоне окружающей растительности: передняя часть головы птицы покрыта белоснежными перьями, и на этом фоне выделяется короткий толстый чёрный клюв с загнутым кончиком. Тело птицы покрыто зелёным оперением, а спина бурая. На шее птицы есть полукольцо бурых перьев. Птица движется неторопливо – она довольно крупная, и ходит на сильных ногах с короткими пальцами и притупленными когтями. Это явно не хищник – в движениях этого существа нет быстроты, характерной для хищника. Когда птица выходит из зарослей и начинает пить, становится заметно, что её хвост короткий, а крылья – всего лишь бесполезные придатки, неспособные поднять её в воздух. Взору миру предстал крупный самец инфантопситты – местного вида попугаев, который утратил способность летать, и превратился в совершенно гротескное существо, какое можно встретить только на острове, где почти не бывает хищников.
Миру не спешит нападать, и наблюдает за гигантским попугаем, соблюдая осторожность – при неудачном нападении такой крупный противник легко сможет нанести серьёзные повреждения, и даже убить хищника. Огромный клюв нелетающего попугая хорошо виден хищнику, и это удерживает миру от нападения. Он впервые в жизни видит такую птицу, и ему просто нужно получше изучить повадки этих существ. Попив воды, попугай скрылся в зарослях; очевидно, он не заметил, что за ним наблюдают. Миру также продолжил свой путь вдоль русла ручья, рассчитывая в скором времени добраться до побережья острова.
Инфантопситта – это причудливое порождение эволюции, эндемик данного острова. Как и сам миру, это ещё один пример того, как «детские» особенности сохраняются во взрослом состоянии, но у него данная тенденция зашла дальше, чем у миру. Если миру просто сохраняет ювенильную окраску во взрослом состоянии, то инфантопситта в процессе эволюции буквально остался на «детской» стадии развития и напоминает очень крупного птенца попугая, у которого появились лишь отдельные особенности взрослых птиц. Результатом такого эволюционного шага стал своеобразный попугай: очень крупный, давно расставшийся со способностью летать, с крупной головой и мягким оперением, немного напоминающим пух. Крылья этой птицы так и застыли на «птенцовой» стадии – они крохотные, и их едва видно среди оперения. Наличие крыльев выдают только редуцированные маховые перья – словно насмешка над теми временами, когда предки этого вида ещё умели летать, и заселили остров.
Теперь этому попугаю нет нужды подниматься в воздух: остров стал единственным местом на Земле, где встречается этот удивительный вид птиц, а всё необходимое для жизни инфантопситта вполне может отыскать на земле. Обычной пищей этого попугая являются корни папоротников и плоды деревьев, упавшие на землю. Взрослые инфантопситты живут парами и занимают определённую территорию в лесу, обозначая права на неё громкими криками. Они терпимо относятся к присутствию сородичей, и часто две пары птиц-соседей кормятся вместе на «пограничной» территории. Но у каждой пары есть гнездовой участок, куда посторонние не допускаются, а границы строго охраняются даже от сородичей. Не заметив присутствия хищника на водопое, попугай продолжает обычный поиск пищи. Его внимание привлекло трухлявое дерево, лежащее на берегу ручья. Несколько месяцев назад оно упало, подточенное возрастом, насекомыми и грибами, и теперь медленно разлагается, чтобы вернуться в землю острова в виде органики. В глубине ствола продолжают грызть древесину личинки жуков, а по их тоннелям в толщу древесины распространяется грибница – именно грибы проделывают значительную часть работы по уничтожению отмирающей древесины. На поверхности ствола торчат полукруглые плодовые тела грибов-трутовиков. Они попали сюда в виде спор, для которых преодоление океана – это лишь вопрос времени и счастливого случая. И теперь они разлагают древесину, возвращая питательные вещества в почву. Старые плодовые тела слишком жёсткие, но молодые, на которых ещё не развился спороносный слой, отличаются мягкостью и сравнительно хорошим вкусом, поэтому инфантопситта с удовольствием отламывает и поедает один такой гриб, с трудом удерживая его в лапе. Пальцы у этого попугая короткие, и больше подходят для хождения по земле, чем для хватания, поэтому птица не так ловко обращается с предметами, как её мелкие летающие родственники.
Бесшумно, словно привидение, рядом с самцом инфантопситты возникает самка нуменаптерикса. Это не пищевой конкурент попугая, её интересует нечто другое. Когда инфантопситта обкусывает с трухлявого ствола плодовые тела грибов, вместе с ними отваливаются куски рыхлой гнилой древесины. Мощный клюв попугая способен дробить даже древесину живых деревьев, поэтому инфантопситта не ощущает неудобств, если приходится отломить кусочек трухлявого дерева. А для нуменаптерикса с его слабым тонким клювом такой помощник – настоящая находка. Нуменаптерикс не умеет ломать древесину, но жирные личинки жуков, обитающие в ней – лакомая пища. Поэтому длинноклювая птица расхаживает вокруг кормящегося попугая, время от времени бросаясь ему под ноги и ловко схватывая извивающуюся личинку, выпавшую из разрушенного тоннеля. Попугай не обращает внимания на своего беспокойного соседа. Клюв инфантопситты крушит древесину и ломает её крупными кусками, и время от времени птица размельчает древесину вместе с грибом, и глотает труху – такая добавка к рациону нужна для нормального пищеварения.
Пока лесные птицы кормятся, миру сумел выбраться на побережье. Он пробрался к океану немного другим путём, и вышел на песчаный пляж в нескольких десятках метров в стороне от места своего появления на острове. Ручей тоже проделал путь из леса, и теперь стекает с каменного уступа небольшими водопадами, образуя на пляже нечто вроде миниатюрной дельты – вряд ли она продержится здесь до следующего шторма.
Оказавшись на открытом месте, миру огляделся. Его зрачки, привыкшие к лесному полумраку, сильно сузились, позволяя птице разглядеть окрестности. Над головой миру слышатся визгливые крики чаек – его мелких родичей, которые не разучились летать и ведут тот же образ жизни, что и его собственные предки. Многие из них летают над волнами и время от времени пикируют на поверхность воды, чтобы схватить рыбу или мелкого кальмара. В отдалении под водой движется, меняя форму, огромная тёмно-серая клякса – косяк мелкой рыбы, или, возможно, кальмаров. В неоцене кальмары смогли значительно потеснить рыб в океанических экосистемах, поэтому в акватории островов можно примерно с равной вероятностью встретить и тех, и других. Но миру – крупная птица, которая совершенно не умеет плавать, поэтому такой источник пищи не доступен ему. Где-то возле берега у самого дна метнулась крупная удлинённая тень – очевидно, что-то вспугнуло осьминога или крупную рыбу. Но там слишком глубоко, чтобы миру мог охотиться, и этот морской обитатель, будучи в своей стихии, сможет сам напасть на миру. Поэтому хищник решил поискать что-нибудь съедобное на побережье, и заодно проверить, обитают ли в этих местах его сородичи. Миру побрёл вдоль линии прибоя. Где-то впереди себя он видел чаек, которые с криком взлетали при его приближении, и кружились у него над головой. Крабы бегали по песку, и миру вполне мог бы поохотиться на них, но они слишком быстро бегали по пляжу, прятались в норы или вовсе скрывались в волнах. После нескольких минут блуждания по пляжу хищнику повезло: миру обнаружил мёртвую рыбу. Точнее сказать, он увидел на песке шевелящуюся кучу крабов, которые бросились врассыпную, когда он оказался совсем рядом. И только тогда миру увидел их находку – рыбу длиной около метра, уже частично съеденную. Крабы успели обглодать её плавники и выесть глаза, и в некоторых местах плоть рыбы проедена до костей. Однако на долю птицы всё же остаётся немало съедобного, и миру начал с наслаждением расклёвывать находку. Рыба почти свежая – она едва начала портиться, но миру это не останавливает. Впервые за несколько последних дней птица может реально наесться до отвала, поэтому миру пирует, пока на костях не остаются лишь жалкие клочки плоти.
У других обитателей острова свои заботы. Инфантопситты легко находят себе пищу: они растительноядные, и лес даёт им всё, что нужно для жизни. Съев несколько грибов, самец инфантопситты продолжает свой путь. Время от времени он останавливается, и подбирает упавшие плоды, с треском раскусывая их косточки. Он постепенно покидает пограничную зону, и оказывается в центральной части своей территории, куда другим сородичам вход строго запрещён – всем, кроме самки, с которой этот самец образовал пару. Чтобы обозначить своё появление, самец инфантопситты приподнялся, вытянув ноги, и громко закричал. Эволюция изменила облик этой птицы, но его голос остался таким же, как у многих других попугаев – громким, резким и дребезжащим. А крупные размеры самой птицы делают его совершенно невыносимым, особенно, если находиться вблизи неё в этот момент. Но зато такой голос позволяет птицам поддерживать контакт, находясь на большом расстоянии друг от друга. Прошло несколько секунд, и в ответ послышался крик сородича. Попугаи прекрасно различают голоса сородичей, и самец инфантопситты узнал бы этот крик среди сотен других: это голос его самки, с которой он образовал пару несколько лет назад; привязанность партнёров друг к другу сохраняется на всю жизнь. Крича в ответ, самец поспешил на зов.
Центром территории инфантопситт является крупное дерево, заметное издалека – но только для птиц, умеющих летать. Инфантопситты владеют этой территорией достаточно давно, и в её центральной части со временем появилось несколько хорошо заметных тропинок, которыми птицы пользуются чаще всего. Все они ведут к этому дереву, и массивные попугаи прокладывают их таким образом, чтобы по ним было легче ходить, избегая крутых подъёмов и спусков. Самец бредёт по одной из тропок, время от времени крича, и слушает голос самки, отвечающей ему из чащи. Наконец, тропинка становится плотно утрамбованной, и сквозь неё лишь в немногих местах удаётся прорасти траве. Голос самки становится всё отчётливее, и вскоре самец вышел к дереву, где его ждёт самка. Она практически не отличается от самца по окраске оперения, и у неё лишь чуть более изящный клюв. Встреча с ней проходит тепло и трогательно: обе птицы обмениваются звуковыми сигналами, а затем самка слегка присела, затрепетала рудиментарными крыльями, и повернула голову снизу вверх, касаясь своим клювом клюва самца. Это сигнал, который самец не может игнорировать: ритуальная просьба о кормлении. Пара у этих птиц сложилась давно, и таким образом они проявляют привязанность друг к другу. Самец отрыгнул немного пищи, собранной в лесу, и передал её самке из клюва в клюв. В семье этих птиц скоро случится важнейшее событие в этом году: инфантопситты готовятся к гнездованию. Темп размножения у этого вида очень медленный, самка откладывает всего лишь одно яйцо в год, поэтому подготовка к гнездованию имеет важнейшее значение для птиц. И самец не возражает, когда самка продолжает раз за разом выпрашивать у него кусочки пищи. В конце концов, на его долю вряд ли останется больше половины собранного и проглоченного корма. Зато он ещё раз подтвердит свой статус умелого сборщика пищи – когда птенец растёт, важно бесперебойно снабжать его кормом.
Обменявшись знаками, выражающими симпатию и привязанность, обе птицы следуют к крупному дереву, под корнями которого раскопана земля. Эти птицы разучились летать, но сохранили склонность своих предков к гнездованию в укрытиях. В процессе эволюции приемлемым заменителем дупла дерева стала нора. Это даже удобнее для таких крупных птиц: её можно выкопать в любом подходящем месте, и сделать любого размера, по потребностям самих птиц. Для каждого нового гнездования птицы роют новое укрытие, что позволяет им избегать нападений клещей и других паразитов. Кроме того, рытьё норы – это ритуал, укрепляющий семейные узы птиц. Место для норы выбирал самец, и он же начал работу над норой несколько дней назад. Он нашёл место под корнями этого большого дерева, аккуратно вырвал несколько растений, и начал копать землю, разрыхляя её мощным клювом. После этого к работе подключилась самка: она будет проводить значительно больше времени в норе, поэтому именно она работает над отделкой норы – определяет наклон тоннеля и размеры гнездовой камеры. Птицы роют нору по очереди, разрыхляя землю клювами и по-куриному выбрасывая землю ногами. Пока одна из птиц роется в глубине норы, вторая отгребает землю от входа. Если во время рытья птице попадается корень дерева, она перегрызает его одним щелчком клюва. Слаженность работы птиц означает, что они будут прекрасно справляться и с другими трудностями семейной жизни.
Деятельность пары огромных попугаев привлекает других обитателей леса. Бесшумно, словно призрак, из зарослей появляется взрослый нуменаптерикс. Птица не боится этих попугаев – это хорошо знакомые соседи по лесу, и их интересы не пересекаются с интересами нуменаптерикса. Длинноклювая птица осторожно подошла к выброшенной попугаями земле, и начала раскапывать её. Вскоре из земли показалась извивающаяся личинка жука – ради них нуменаптерикс здесь. Он ловко выхватил её из земли, и проглотил. Пока попугаи роют нору, нуменаптерикс не отходит от них, стараясь лишь не оказываться в опасной близости от их клювов. Время от времени попугаи выражают недовольство присутствием нуменаптерикса, хрипло крича и топорща перья на головах. Но они не собираются нападать на этого гостя – птица не мешает им работать.
Работа над норой продолжается несколько дней подряд. На последнем этапе работы самка приволокла в гнездо немного растений, и устроила импровизированную подстилку на дне гнездовой камеры. Она всё больше времени проводит в норе, а самцу приходится бродить по лесу и собирать пищу буквально за двоих. Когда он возвращается к норе, самка встречает его настороженно: в последние дни она стала вести себя несколько агрессивнее, и самцу приходится буквально готовить её к своему появлению. Птицы обмениваются звуками несколько минут, прежде чем самка покидает гнездовую камеру и вылезает из норы, чтобы выпросить у самца пищу. После кормления птицы общаются при помощи тихих журчащих звуков и прикосновений клювами, после чего самка удаляется в нору, а самец вновь уходит на поиски пищи.
И в один из следующих дней случилось долгожданное событие: самка снесла единственное крупное яйцо, покрытое белой скорлупой. Теперь это центр их вселенной и смысл жизни птичьей семьи на протяжении ближайших месяцев. И когда самец в очередной раз вернулся из леса и заглянул в нору, самка зашипела и распушила перья, разинув клюв и угрожающе покачивая головой. Самцу пришлось ждать некоторое время рядом с входом в нору, пока самка не перестанет вести себя агрессивно и выберется, чтобы он смог её покормить.
В течение пяти недель самка насиживает яйцо, оберегая его от любых опасностей – реальных и мнимых. Её одиночество скрашивает лишь самец, регулярно возвращающийся к норе и кормящий её. Однако он не единственный, кто проявляет интерес к насиживающей самке инфантопситты. Сидя в норе, она видит, как на своде гнездовой камеры мелькает цепочка светлых пятнышек: это вышел на охоту маленький сосед птицы. Когда самка попугая села на гнездо, в нору пробрался один из местных жителей – крохотная ящерка изящного телосложения, окрашенная в чёрный цвет с цепочкой белых пятен на спине, переходящих на хвосте в кольца, опоясывающие его. Это шахматная эонезаура, взрослая ящерица, обычный обитатель местных лесов. Часто эти рептилии свободно живут в лесу, но у этого вида в процессе эволюции появилась уникальная поведенческая особенность – склонность к посещению птичьих гнёзд. Рептилий не интересуют яйца или птенцы – они стремятся залезть в оперение взрослых птиц для охоты на их паразитов. Именно поэтому у шахматной эонезауры появилась такая броская и узнаваемая расцветка – реклама услуг по очистке тела.
Самка инфантопситты хорошо знакома с этими рептилиями – они появлялись в её норе всякий раз, когда она высиживала потомство. Птица научилась связывать присутствие ящерицы с облегчением зуда от паразитов. Сейчас это особенно важно для неё – она вынуждена проводить значительную часть времени в норе почти неподвижно. Словно почувствовав это, паразиты начинают размножаться в её оперении, а в подстилке гнезда уже в первую неделю начинают извиваться тонкие личинки блох. Гнездование птиц – время активного размножения паразитов: личинки могут развиваться только в подстилке гнезда, а на взрослых птицах живут имаго блох. Пока инфантопситты не гнездятся, блохи в их оперении не могут закончить жизненный цикл, и их численность сокращается, когда птицы чистятся и избавляются от них. Зато во время гнездования птиц происходит вспышка численности паразитов. В оперении попугая температура комфортна для развития паразитов, но она также хорошо подходит для эонезауры. При температуре птичьего тела ящерица сохраняет активность круглые сутки, и ползает по оперению самки инфантопситты даже ночью, когда птица спит. Благодаря небольшим размерам она легко преследует паразитов и других насекомых среди перьев птицы, избавляя её от беспокойства. Днём шахматная эонезаура вылезает наружу, чтобы погреться на солнце, но постоянно держится возле норы попугаев, готовая скрыться там при первых признаках опасности.
В тропических широтах смена времён года практически не выражена, а океан сглаживает сезонные изменения температуры, поэтому у многих видов птиц на острове сезонность в размножении отсутствует, и токующих особей можно встретить в любое время года. Ранним утром взрослый нуменаптерикс бродит по лесу. Это крупная взрослая самка, отложившая за свою жизнь немало яиц. На исходе ночи и утром она активно кормится, осторожно зондируя лесную подстилку тонким клювом. Лесная подстилка кишит жизнью, хотя это не всегда заметно – отчасти потому, что живые существа имеют привычку прятаться от врагов. Птица не замечает краба-мусорщика, который закопался среди подгнивающих листьев папоротника, и нацепил один из них на себя. Приобретённая в море форма поведения оказалась весьма полезной для выживания на суше. Случайно наткнувшись на взрослого пилонога, ещё вялого в утренней прохладе, самка нуменаптерикса отошла в сторону. Она избегает встреч с этим кузнечиком, опасаясь случайных ран, которые может нанести взрослое насекомое этого вида. А вот мелких бескрылых нимф пилоногов нуменаптерикс охотно поедает – значительное количество личинок этих кузнечиков гибнет в желудках птиц.
У самки нуменаптерикса есть другая забота, более важная, чем пища. Склевав несколько насекомых, самка начинает призывать самца. У этого вида куликов самкам принадлежит ведущая роль в брачном ритуале. Самка нуменаптерикса крупнее и сильнее самца, и она вносит значительный вклад в размножение, откладывая крупные яйца с большим количеством желтка. Поэтому ей нужно выбрать достойнейшего среди претендентов на её сердце – самца, способного вырастить и защитить от опасности её потомка. В условиях тропического климата эти птицы могут токовать, когда организм окажется физически способным участвовать в размножении, то есть, когда в теле самки накопится достаточно питательных веществ для формирования желтка. В лесах острова круглый год встречаются самцы нуменаптерикса, занятые заботой о потомстве на разных стадиях: насиживающие кладку, водящие совсем маленького птенца, или заботящиеся о молодой птице, уже почти достигшей самостоятельности.
Перед самкой нуменаптерикса стоит сложная задача: она должна подать себя самцу, убедить его, что она полна сил, и потому способна отложить полноценное яйцо, которое оправдает его родительские заботы. Самка выбрала для токования прекрасный участок: место, где повалилось старое дерево. Оно упало совсем недавно – несколько недель назад, во время шторма, обрушившегося на остров. Травы едва успели отрасти настолько, чтобы скрыть его ствол. А прореха в пологе леса, ещё не перекрытая ветвями соседних деревьев, пропускает солнечный свет к самой земле. Здесь, в ярком солнечном свете, её будет хорошо видно потенциальным брачным партнёрам, поэтому самка нуменаптерикса ловко запрыгнула на ствол дерева, встряхнулась в солнечном свете, и начала незамысловатый брачный ритуал. Вытянув тело вертикально, она раздула горло, и затянула длинную булькающую трель. Словно вспоминая в этот момент способности своих предков, она растопырила крохотные крылья, обычно едва заметные среди оперения, и начала трепетать ими, словно пытаясь взлететь. Брачный ритуал – это один из тех немногих моментов, когда скрытная птица становится заметной, и даже привлекает к себе внимание. И всё равно из-за маскировочной окраски даже на солнечном месте птицу можно спутать с причудливым наростом на дереве, если она замрёт неподвижно.
Призыв самки нуменаптерикса услышан. В нескольких метрах от поваленного дерева зашевелились папоротники, и появился сородич-самец. В противоположность самке, он сохраняет осторожность, и просто бродит в зарослях, но самка замечает его. Тем не менее, самка продолжает токование: один самец – это слишком мало, чтобы сделать выбор. Самка должна оценить качества претендентов, поэтому продолжает свой зов, привлекая других претендентов на её сердце. Вскоре она добивается своей цели: из зарослей появляется второй самец – так же тихо и незаметно, как первый. Самка осматривает его, не покидая ствола дерева. Призвав самцов, она начинает следить за их поведением – она будет призом для лучшего из них. А обычно тихие и незаметные самцы продолжают брачный ритуал. У предковых видов токующие самцы исполняли искусный брачный полёт, однако, утратив способность летать, эти птицы перенесли брачный ритуал на землю. Здесь стремительный полёт сменился таким же стремительным бегом. Самцы некоторое время просто ходят друг за другом, словно ничего не происходит. Но это вовсе не бесцельное блуждание: каждый из самцов внимательно следит за движениями соперника, но затем один из них внезапно бросается вперёд, и второму приходится тоже начать бег. Самцы бегают вокруг дерева, на котором стоит самка, запрыгивают на ствол, пробегают по нему, едва не сбивая самку на землю, спрыгивают на землю, и начинают бег по зарослям папоротника, время от времени подскакивая над растениями. Во время бега самцы нападают друг на друга, толкая соперника грудью или боком, пока, наконец, один из самцов не сдаётся. Проигравший самец принимает позу умиротворения: он ложится на живот, вытянув голову вперёд. Победивший самец перестаёт бегать, и просто несколько раз касается кончиком клюва головы и тела побеждённого, словно пробуя клевать его. Этим ритуалом завершается соперничество самцов, победитель направляется к самке, и пара птиц воссоединяется. Побеждённый самец в это время старается покинуть токовище – не привлекая излишнего внимания, как обычно живут эти птицы.
Обычно брачный ритуал заканчивается в этот момент – пара птиц держится вместе, устраивает гнездо, спаривается, и самка откладывает яйцо. Когда самец начинает насиживать, она некоторое время охраняет территорию вокруг гнезда, отгоняя сородичей обоих полов. Однако не всегда события развиваются по естественному сценарию. За самкой и конкуренцией самцов следила из укрытия другая птица – вторая самка нуменаптерикса. Она избрала более простую тактику: дождаться выбора соперницы, и просто отнять у неё хорошего самца, пользуясь превосходством в силе и не выдавая лишний раз своего местонахождения возможным конкурентам. Когда самка и самец обменялись прикосновениями клювов, соперница появилась из своего укрытия и подошла к паре сородичей, распушив оперение и щёлкая тонким клювом. Это откровенный вызов, и она готова драться за самца, которого также сочла подходящим для создания семьи.
Две самки нуменаптерикса начинают конкурировать за самца. Они вряд ли смогут нанести друг другу серьёзные повреждения: дело может ограничиться, разве что, клочьями перьев, вырванными из спины или зада менее удачливой соперницы. Обе птицы церемонно расхаживают бок о бок, высоко поднимая ноги, и вытягивают шеи вверх, стараясь казаться выше. Самец не принимает участия в их соперничестве: он безучастно бродит рядом с парой самок, ковыряя клювом лесную подстилку, и склёвывая насекомых. Фактически, семейные узы у этих птиц достаточно слабые, и самка рано или поздно покинет его, в отличие от его соседа инфантопситты, у которого самец и самка сохраняют верность друг другу до конца жизни. Поэтому самцу всё равно, с какой самкой ему предстоит растить потомство. Между тем, накал соперничества между самками нарастает: ни одна из них не желает уступать, и ритуалы сменяются силовой борьбой. Две самки бегают друг за другом, среди зарослей, резко меняя направление, запрыгивают на ствол дерева, и пытаются оттолкнуть друг друга от самца. соперничество самок сопровождается отрывистыми булькающими трелями, похожими на брачную песню. Однако сейчас в этих звуках слышится агрессия. Ни одна из птиц не желает уступать, и борьба между ними становится агрессивной: в воздух взлетает клочок оперения одной из самок, вырванный клювом другой птицы. Увлечённые погоней птицы потеряли осторожность; они даже не подозревают, что за ними наблюдают.
Голоса самок нуменаптериксов привлекают не только самцов, но и менее желательных гостей. Миру услышал голос токующей птицы, и решил проверить источник незнакомых звуков. Он ещё плохо ориентируется на этом острове, и пока не успел обзавестись обжитой территорией. Поэтому миру появился на месте брачных игр нуменаптериксов с некоторым опозданием – как раз в тот момент, когда самки начали выяснять отношения. Добравшись до упавшего дерева, миру сразу заметил нуменаптериксов, увлечённо гоняющихся друг за другом. Спрятавшись у ствола дерева, хищник начал следить за ними, выбирая удобный момент для нападения. Он видит, что бегают только две птицы, а третья в это время спокойно кормится где-то в стороне, и её вряд ли можно будет добыть, не испугав остальных. Зато две птицы, гоняющиеся друг за другом, часто оказываются очень близко к укрытию миру, и хищнику можно попробовать напасть на одну из них. И когда одна из самок оказалась совсем рядом, хищник выскочил из укрытия и начал преследование. Длинные ноги позволяют ему быстро бегать, но нуменаптериксы вновь избрали излюбленную тактику защиты – петляние по пересечённой местности на большой скорости. Пусть их ноги короче, но они легко выматывают миру в ходе погони – на поворотах миру теряет скорость, а ловкая добыча удирает, прячась по зарослям. Миру выбрал для преследования одну из самок, и старается не отстать от неё, хотя это удаётся хищнику с большим трудом: проворный нуменаптерикс специально выбирает места, где длинноногому миру приходится пробираться сквозь растительность или скакать среди толстых корней деревьев.
После нескольких минут бега через лес миру отстал. Он потратил слишком много сил на погоню, а намеченная жертва успела ускользнуть, поэтому продолжать погоню бессмысленно. Хищник остановился, тяжело дыша. Он проводил взглядом убегающую самку нуменаптерикса, склевал какое-то случайное насекомое, и побрёл прочь. Возможно, ему придётся поискать более доступную добычу. Миру только начал осваивать этот остров, и ещё плохо знает свою территорию.
Пара нуменаптериксов быстро покинула место, где так драматично сложилась их семья. Птица, за которой погнался миру, была той пришлой самкой, но сейчас проблема с её претензиями на самца разрешилась сама собой, хотя едва не стоила ей жизни. Пара нуменаптериксов обоснуется на территории, которую занимает самка, и самец должен ознакомиться с этой территорией, чтобы знать источники корма и укрытия. Он будет кормиться вместе с хозяйкой территории, а также делить с ней домашние хлопоты. Труды по устройству гнезда у нуменаптериксов минимальны: птицы просто выкапывают ямку в земле где-то среди растений, и самка откладывает в неё одно яйцо с пёстрой скорлупой, едва заметное на фоне лесной подстилки. Реже сильные взрослые самки могут отложить пару яиц с перерывом буквально в один день. Если самка готова отложить ещё одно яйцо, она держится рядом с самцом, и просто отгоняет его от гнезда. Когда же она уходит – это сигнал для самца, что самке больше нечего делать в гнезде, и можно приступать к исполнению родительских обязанностей. Самец будет долго насиживать кладку, прежде чем из яйца появится хорошо развитый птенец. Самка обильно снабжает яйцо желтком, и птенец выводится полностью готовым к самостоятельной жизни – с первых минут жизни он умеет стоять и ходить, а в суточном возрасте уже умеет бегать. Примерно два дня он будет жить за счёт остатков желточного мешка, и самцу нужно будет лишь обогревать его. Зато далее основной заботой самца будет лишь защита потомства – птенец будет мало нуждаться в обогреве, и быстро научится добывать пищу самостоятельно, подражая поведению отца.
Прошло около полутора месяцев с момента появления одинокого миру на этом отдалённом острове. Миру хорошо обжился на новом месте, не встречая сородичей-конкурентов. Но его одиночество также означает, что он пока не встретил брачного партнёра. Если он не улетит с этого острова, то рискует не оставить потомства. Однако миру не торопится улетать отсюда – путь к этому острову был очень долгим, и в следующий раз птице может не повезти встретить плавающее дерево, на котором можно отдохнуть, и проделать без лишних усилий часть пути по океану. Тем не менее, птица не прекращает поиски сородичей. Миру проводит много времени в лесу, и уже изучил свои владения. Теперь у него есть любимые места отдыха и поиска пищи, и он хорошо знает лесные тропинки в своих владениях. Он по-прежнему опасается нападать на массивного попугая инфантопситту, а неуловимые нуменаптериксы пару раз оказывались недостаточно осторожными и быстрыми, и миру знает вкус их мяса. Однако он предпочитает искать добычу на океанском побережье. Миру следит за своими мелкими летающими родственниками, и по голосам и поведению чаек ищет мёртвых морских животных. Также он охотно ловит крабов, за которыми гоняется на своих длинных ногах.
У миру есть любимое место для ловли рыбы – это небольшая бухта со скалистыми берегами. У неё мелководное устье, и в отлив оно едва скрыто водой – это непреодолимое препятствие для рыб, которые заплыли сюда во время прилива. Поэтому миру часто навещает эту бухту, чтобы изловить рыбу, которой негде спастись от его клюва. Направляясь к этой бухте, миру издаёт призывный крик и прислушивается. Но напрасно: ответом ему бывают лишь шум прибоя и крики чаек в воздухе – похожие на его собственный голос, но другие. Пока на его призыв никто не отзывается, и миру приходится искать пищу в одиночку.
Бухта скрыта от его глаз за скальным уступом, вдающимся в море. Миру легко запрыгнул на него, сделал несколько шагов, и глянул в бухту. Он здесь не один, однако в бухте уже рыбачит вовсе не его сородич. Огромная птица с длинными крыльями, неуклюже переваливаясь с боку на бок, бродит по берегу. Время от времени птица смотрит в воду бухты, нацеливаясь на невидимую добычу длинным клювом, кончик которого украшен двумя роговыми гребешками – на верхней и нижней челюстях. В появлении этого гостя на острове нет ничего удивительного: это огромный взрослый альбатрос-кочевник, неутомимый пернатый странник, который легко пересекает океанские просторы, разделяющие острова, на собственных крыльях. Сегодня он рыбачит на острове, где живёт этот одинокий миру, а через пару дней уже будет пролетать над его родным островом. Этим птицам доступны кругосветные путешествия, и за свою жизнь каждый из этих пернатых великанов по много раз облетает вокруг земного шара, раз за разом возвращаясь на родные субантарктические острова к югу от Меганезии.
Миру видит в огромной птице конкурента: с появлением на побережье альбатроса-кочевника его положение верховного хищника острова несколько пошатнулось, пусть и временно. Огромная птица рыбачит на его любимом месте: очевидно, птица давно уже разведала это место, и периодически залетает сюда во время своих кочёвок. Альбатрос-кочевник держится очень уверенно, поскольку хорошо знает это место, и не раз бывал здесь: он спускается к самой поверхности воды, несмотря на короткие лапы, плохо приспособленные к хождению по земле, вглядывается в воду, а затем ловким движением выхватывает из воды мелкую рыбу, подбрасывает её, ловит головой вперёд, и проглатывает.
Миру инстинктивно ощущает в этой птице пищевого конкурента, хотя коротконогий и неуклюжий на суше альбатрос-кочевник мало похож на стройного быстроногого миру. Поэтому, чтобы закрепить за собой место верховного хищника этого острова, миру пытается отогнать его. Спустившись к воде, он пошёл вдоль края воды, хлопая крыльями, и громко закричал. Огромная птица повернулась к нему: альбатрос-кочевник явно не ожидал встретить здесь эту крупную хищную чайку. Момент нападения миру явно неудачен для альбатроса-кочевника: берега бухты довольно крутые, и птице невозможно разбежаться против ветра, чтобы взлететь в воздух – для этого нужно выбраться на ровный пляж, где есть место для разбега. Поэтому он вынужден вступать в ближний бой. Альбатрос-кочевник прекрасно экипирован для этого: он вооружён длинным клювом с зубцами по краю ближе к кончику. Повернувшись к своему противнику, он громко и неприятно кричит, и щёлкает клювом. Миру не отступает, и сам проявляет агрессию – он приближается к альбатросу-кочевнику, вытянув вперёд голову, и расхаживает вокруг него, пытаясь зайти сзади, где птица не достанет его клювом, и напасть на незваного гостя. Альбатрос-кочевник старается не допустить этого, и кружится на месте, держась головой к агрессору. Миру вошёл в воду бухты, и попробовал напасть на альбатроса-кочевника уже оттуда. Однако пернатый гигант повернулся к нему, и внезапно распахнул огромные крылья. Миру испуганно отпрянул, и альбатрос-кочевник сделал несколько шагов к воде, щёлкая клювом и держа крылья раскрытыми. Огромные крылья противника мешают миру выбраться на берег, и он вынужден далеко обходить альбатроса-кочевника, бродя в воде, достигающей ему до самого живота. В такой ситуации проявлять агрессию нерационально, и значительно благоразумнее будет не трогать пернатого великана, дав ему возможность уйти самому. Поэтому миру выбирается на берегу подальше от пернатого гиганта, и просто наблюдает за его действиями.
Когда агрессор оказался на безопасном расстоянии, альбатрос-кочевник практически забыл о его существовании. Он продолжил бродить по берегу в поисках добычи в этой естественной ловушке. Пока миру наблюдал за ним, он сумел поймать и съесть ещё несколько рыбок. Наконец, насытившись, под пристальным взглядом миру альбатрос-кочевник начал подниматься по скале, ограничивающей бухту. Ему предстоит преодолеть около метра довольно крутого подъёма, и птице это даётся с трудом – он больше привык ходить по ровной поверхности. Перевалив через скалу, он направился на пляж, где есть необходимый простор, раскрыл крылья, и побежал вперевалку. Крылья поймали порыв свежего морского ветра, и огромная птица одним финальным толчком обеими ногами оторвалась от песка. Величественно взмахивая крыльями, альбатрос-кочевник поднялся в воздух, и продолжил своё странствие над океаном. А миру, несколько уязвлённый победой над ним крупной птицы, вновь почувствовал себя хозяином на этом острове... и совершенно одиноким.
Другим птицам острова не приходится страдать от одиночества. У пары инфантопситт семейные хлопоты вступают в новую фазу. Самка ощущает грядущие перемены первой. Ещё ночью она расслышала тонкий писк, доносящийся из яйца, и ощутила, как скорлупа слегка треснула. Где-то снаружи раздался голос самца, но самка не ответила на него – она полностью поглощена предстоящими переменами. С каждым часом трещина в скорлупе становится всё длиннее; вскоре от скорлупы откалывается кусочек, и внутрь яйца попадает порция свежего воздуха. Это событие стимулирует движения птенца, и он начинает активнее надавливать на скорлупу изнутри, упираясь ногами. Разлом в скорлупе увеличивается, и к рассвету на тупом конце яйца откалывается круглый кусок скорлупы, и наружу выбирается недоразвитый, голый и слепой птенец. Он почти ничего не может делать сам: даже удержать голову поднятой он может всего лишь несколько секунд. Это беспомощное существо требует много внимания, и будет долго находиться в гнезде.
Почувствовав копошение птенца, самка инфантопситты осторожно приподнялась на ногах, осторожно взяла яичные скорлупки, выбросила их из гнезда, а затем села обогревать птенца, и отодвинула их подальше в тоннель клювом. Когда самец вернулся с полным зобом корма, он сразу увидел яичную скорлупу, которая выделяется белым цветом в полумраке норы. Он пробрался в нору, осторожно покормил самку найденной пищей, а затем подхватил скорлупки, отнёс их подальше от входа в нору, и выбросил среди растений, чтобы белая внутренность скорлупы не привлекла других птиц. В условиях островной изоляции, когда хищники крайне редки, такая предосторожность излишняя, но инстинкт, выработавшийся ещё на материке миллионы лет назад, не пропал.
Птенец инфантопситты выглядит очень уродливо по сравнению с родителями. Это голое существо с непропорционально крупными выпуклыми глазами, которые пока закрыты, и мясо-красной пупырчатой кожей – предмет нежнейшей заботы родителей, главным образом самки. В первые дни жизни он очень слаб, и умеет только раскрывать клюв и тонко попискивать, требуя пищу. Приподнимая голову на тонкой шейке, он может держать её в таком состоянии несколько секунд, а потом снова ложится на подстилку гнезда, словно полностью обессилев. Первой пищей для птенца становятся зобные выделения самки. Самцу в это время приходится активно искать пищу: в семье появился новый потребитель пищи, и самка должна затрачивать энергию на выделение зобом питательной кашицы – единственной пищи, которую может усвоить хрупкий организм юного птенца. Самцу приходится осторожно вести себя около гнезда: он старается прятаться и подходит к гнезду под прикрытием растений, а затем бежит к входу в нору и скрывается там, передавая пищу самке. Ему уже приходилось несколько раз видеть в лесу незнакомую длинноногую птицу с пёстрой окраской оперения и неприятным голосом. Она держится на расстоянии от него, но кто знает, какую опасность она несёт птенцу?
В нескольких метрах от норы попугаев стебли растений зашевелились, и среди них показался комок растительного мусора, к которому прицепилось птичье перо. Комок мусора движется, и его целью является скорлупка яйца инфантопситты, выброшенная заботливым самцом. Мусор не рассыпается лишь потому, что прочно прикреплён хитиновыми щетинками и крючочками к спине лесного краба-мусорщика, одного из характерных местных обитателей. Переселившись на сушу, предки этого краба принесли с собой из моря способность маскироваться при помощи мусора, собранного в природе и закреплённого на спине и ногах. Поэтому данный вид крабов редко попадается на глаза, хотя весьма обычен в лесу. Наряду с типичными наземными крабами из семейства гекарцинид, это важное звено в процессах утилизации органических остатков. Значительная часть отмершей органики перерабатывается крабами, возвращаясь в почву в виде их помёта, в форме, пригодной для усвоения растениями.
Краб-мусорщик осторожно подобрал скорлупку, и начал поедать её, отламывая ногочелюстями кусочки по краям. Это очень ценная находка для него – в скорлупе содержится кальций, который краб запасает в организме для очередной линьки.
Уже в первые часы своей жизни вне яичной скорлупы птенец инфантопситты ощутил первую боль в своей жизни – из оперения родителей на него переползли паразиты, которые изводили самку всё время, пока она насиживала яйцо. По голой коже птенца скачет блоха – она ощутила изменения микроклимата, когда взрослая самка начала насиживать яйцо, и это стало сигналом к началу цикла размножения. Блоха насосалась крови и отложила яйца в гнездовую подстилку. Теперь гнездо инфантопситты кишит личинками блох – тонкими червеобразными существами, которые пожирают органический мусор. Некоторые из них уже успели вырасти до предельного размера, и окуклились в крохотных трещинах земляных стенок и пола норы. Вскоре в гнезде попугаев появится новое поколение блох, и их жертвой станет молодая птица.
Однако птенец также ощущает прикосновения иного рода: рядом с ним живут не только враги, но и друзья. Из оперения матери выбралась крохотная ящерица – шахматная эонезаура, временный симбионт птицы и неутомимый борец с её паразитами. Она переползла на птенца и начала осторожно обследовать его кожу, прижимаясь к телу птенца животом. Рептилии нравится тепло, исходящее от его кожи, и она просто греется на нём. Сам птенец беспокоится и попискивает, когда ящерица ползает по его коже, слегка царапая его когтями, однако он чувствует, когда рептилия хватает сидящих на его теле паразитов. Ящерица поймала нескольких блох и клеща, присосавшегося к коже птенца, а затем сползла в подстилку гнезда и начала охотиться на личинок блох. Услышав голос птенца, самка приподнялась, дотронулась до него клювом, успокаивая, а затем уселась на гнездо, обогревая его.
Самка занята домашними хлопотами, а самец в лесу добывает пищу для всей семьи. Пока птенец мал, ему удаётся обеспечивать пищей и самку, и его. Но по мере роста птенца самке также придётся покидать гнездо, чтобы прокормить интенсивно растущего птенца. Самец инфантопситты ищет богатые энергией виды пищи. При помощи мощного клюва он выкапывает крахмалистые корни и клубни местных растений, а мощный клюв помогает ему эксплуатировать ещё один источник пищи, доступный немногим другим обитателям острова – семена местных пальм.
Флора далёких островов в эпоху неоцена пополняется исключительно естественным путём – за счёт растений, способных распространяться при помощи ветра, птиц или морских течений. На островах потомки этих растений зачастую утрачивали способность расселяться с помощью ветра, поскольку само их появление на острове было маловероятным событием, и продолжение «традиции» предков приводило бы к утрате значительной части потомков, которые уносились бы ветром «в никуда». Зато виды, способные расселяться при помощи океанских течений, процветают на островах, и распространяются на тысячи километров. Их семена, покрытые прочной оболочкой, снабжены большим количеством питательных веществ – обычно в форме жира, служащего также прекрасным поплавком. В отличие от переносимых ветром семян, очень недолго сохраняющих жизнеспособность, плавучие семена могут неделями дрейфовать в океане по воле ветров и течений, и среди них велика доля «счастливчиков», которые всё же находят подходящие условия для прорастания. Поэтому бывает, что благодаря океанским волнам на отдалённых островах встречается тот же вид растений, что и на материке.
Среди флоры островов Эонезии тихоокеанская деликатесная пальма выделяется своим примечательным обликом и огромным значением в жизни местных видов животных. Высокие деревья этого вида покачиваются на ветру, раскинув изящные перистые листья. У этих пальм тонкие и неветвистые упругие стволы, однако хрупкость облика растения иллюзорна – благодаря прочной волокнистой древесине ствол может упруго гнуться под напором ветра, и эта пальма без ущерба выдерживает тропические штормы, отделываясь лишь повреждением листвы. Взрослые растения тихоокеанской деликатесной пальмы всегда растут группой, члены которой связаны друг с другом под землёй толстыми горизонтальными корневищами – фактически, все они представляют собой клон материнского растения, которое мало чем отличается от своих отпрысков по размеру. Его можно определить, лишь проследив направление распространения отпрысков. Попадая на побережья островов, семена этого растения прорастают, и в дальнейшем отпрыски пальмы «ползут» в сторону мест с более благоприятными для роста условиями. На побережьях это растение часто образует смешанные заросли с другой пальмой – морским кокосом. Однако, в отличие от неё, тихоокеанская деликатесная пальма со временем «уползает» от линии прибоя.
Эту пальму легко обнаружить среди густой тропической растительности не только по внешнему виду. Она обильно плодоносит круглый год, и это обстоятельство привлекает к деревьям местных птиц, поэтому места произрастания тихоокеанской деликатесной пальмы можно узнать по птичьим голосам. Среди них особенно выделяются хриплые голоса крупных местных попугаев – близких родственников инфантопситты. Разыскивая пищу в лесу, самец инфантопситты часто ориентируется по этим голосам, чтобы успеть принять участие в их пиршестве.
Самец инфантопситты помнит примерное расположение зарослей тихоокеанской деликатесной пальмы на своей территории, но прислушивается к грубым резким крикам других попугаев, выбирая дорогу в лесу. Выбравшись из зарослей, он подошёл к основанию ствола одной из пальм, покрытому, словно шерстью, слоем тонких прочных волокон. Рядом с ним на землю шлёпнулись остатки плода пальмы – круглого, похожего на персик, с остатками жёлтой кожуры. Мякоть плода наполовину съедена, и из неё торчит обглоданная косточка с прочной оболочкой. Самец инфантопситты неловко схватил остатки плода лапой с короткими пальцами, и поднёс к клюву, балансируя на другой лапе. Он быстро объел всё, что можно, с поверхности косточки, а затем раскрыл клюв пошире, захватил им косточку, и нажал. Оболочка косточки громко хрустнула, и попугай подцепил клювом, и отбросил в сторону осколок скорлупы. Под ней обнажилась внутренняя часть пальмового семени, богатая маслом. Справившись с ней за несколько укусов, самец инфантопситты прошёл дальше в заросли.
Из крон пальм за ним следят другие попугаи – близкие родственники его вида, которые не так далеко зашли в своём желании расстаться с умением летать. Они тоже крупны по меркам попугаев, но всё равно самый большой из них весит едва ли не вдвое меньше самца инфантопситты. Оперение этих попугаев такого же зелёного цвета, как у инфантопситты, но спина и основание хвоста ярко-оранжевые. Эти птицы также отличаются довольно крупными головами и хорошо развитыми лапами. Однако, в отличие от короткопалых лап инфантопситты, приспособленных к хождению по ровной твёрдой земле, их лапы сильные, с хорошо развитой мускулатурой и длинными цепкими пальцами. Эти попугаи ловко скачут в ветвях деревьев и среди пальмовых крон, а также лазают по стволам деревьев, цепляясь за кору сильными пальцами, вооружёнными крючковатыми когтями. Они напоминают по поведению обезьян, отсутствующих на этих островах, за что получили название – это большие обезьяньи попугаи. Несколько птиц этого вида лазают по стволам пальм, цепляясь за волокна лапами и клювом. Удерживая равновесие на деревьях, покачивающихся на ветру, они раскрывают крылья, и машут ими. Редукция крыльев у них также не зашла так далеко, как у инфантопситты, и крылья сохранили все структурные элементы скелета. Однако рацион большого обезьяньего попугая оказал влияние на лётные способности птицы: это растительноядный вид, и значительную часть его рациона составляют листья и верхушки побегов. Для переваривания такого малопитательного корма желудок увеличился и потеснил киль и грудные мышцы, поэтому большие обезьяньи попугаи не могут летать. Вершина их лётного искусства – спланировать на раскрытых крыльях с одного дерева на другое в прыжке, не взмахивая крыльями и катастрофически теряя высоту в полёте. Зато они превосходно лазают по деревьям и лианам, чувствуя себя в своей стихии в кронах деревьев, а удлинённые ноги позволяют птицам делать длинные прыжки.
Плоды тихоокеанской деликатесной пальмы свисают гроздьями на длинных цветоносах, и добыть их – задача не из лёгких, особенно когда дерево раскачивается на ветру. Поэтому массивные нелетающие птицы с трудом ловят их лапами, чтобы подтянуть к себе. Когда одному из попугаев это удалось, он начал поедать плод, не отрывая его от цветоноса, и откусывая клювом крупные куски мякоти. Мякоть зрелого плода этой пальмы отличается прекрасным вкусом, и попугаи разных видов очень любят её. После нескольких укусов среди мякоти показалась косточка. Клюв большого обезьяньего попугая не так силён, как у инфантопситты, и её оболочка слишком тверда для него. Поэтому попугай просто выломал её из мякоти и выбросил. Самец инфантопситты заметил, куда она упала, и вскоре из-под дерева раздался громкий хруст – его клюв в очередной раз сработал превосходно. Пока самец инфантопситты ел, один спелый плод оторвался от цветоноса, и упал, лопнув от удара об землю. Расправившись с семечком пальмы, самец инфантопситты подошёл вразвалку к упавшему плоду, и начал с удовольствием поедать спелую мякоть, после чего занялся косточкой.
Он не единственный, кто ищет корм на земле: некоторые обезьяньи попугаи также спустились с деревьев, и собирают опавшие плоды. Твёрдая земля – это не их стихия, поэтому они ведут себя осторожно, и встречают приближающегося к ним самца инфантопситты криками. Тем не менее, они позволяют инфантопситте присоединиться к ним – крупные размеры птицы внушают уважение и заставляют их держать своё неудовольствие при себе. Тем более, интересы этих двух видов попугаев мало пересекаются: у инфантопситты иная специализация, и мощный клюв птицы позволяет ей раскалывать косточки пальм. Во время совместного кормления большие обезьяньи попугаи объедают мякоть упавших плодов, а инфантопситта начинает громко хрустеть косточками плодов. Их питательное маслянистое содержимое – прекрасная пища, особенно для быстро растущего птенца. Благодаря деятельности птиц, лазающих по пальмам, на земле валяется много плодов. Поэтому самец инфантопситты быстро набивает зоб пищей и спешит к гнезду.
Пока обезьяньи попугаи кормятся на земле, они уязвимы – их конечности плохо приспособлены для хождения, и птицы чаще передвигаются среди деревьев неуклюжими скачками. Они постоянно поддерживают контакт с сородичами, лазающими по стволам и листьям пальм, и их голоса далеко разносятся по лесу. Обычно эти попугаи живут в мире древесных крон, избегая конкуренции с наземными видами вроде инфантопситты и нуменаптерикса, но сейчас они кормятся в чуждом для себя мире, и это может грозить им опасностью.
Крики больших обезьяньих попугаев привлекли внимание одинокого миру. Он уже достаточно хорошо освоился на новом месте, выучил расположение троп и укрытий, и успешно добывает пищу – обычно птиц и рептилий, а также крупных насекомых. Ему приходилось слышать крики крупных попугаев где-то в кронах деревьев, но он не охотится в пологе леса, поэтому они ничего не значили для него. А сейчас ситуация несколько иная: миру слышит голоса не над собой, а впереди. Будучи хищником, он любопытен, и эта новизна в окружающей обстановке не ускользнула от его внимания. Прячась среди лесных теней и переходя от укрытия к укрытию, миру начал подкрадываться к кормящимся попугаям. Ему удалось мельком увидеть странного огромного попугая, который уходил с того места, но миру до сих пор так и не решился нападать на такую добычу – этот вид попугаев весит практически вдвое больше его, и выглядит слишком хорошо вооружённым. Нападать на таких птиц может быть опасно – по крайней мере, пока миру не изучит сильные и слабые стороны этой добычи.
Затаившись среди молодых деревьев, миру разглядывает больших обезьяньих попугаев, кормящихся на земле. Услышав крик птицы откуда-то сверху, миру взглянул в крону пальмы, и заметил там ещё нескольких птиц этого же вида. Пока миру разглядывал их, один из попугаев сделал великолепный прыжок с одной пальмы на другую, лишь слегка раскрыв крылья в воздухе. Ему удалось зацепиться за кору дерева одной лапой, после чего он ловко полез вверх, и скрылся среди высохших листьев, свисающих в нижней части пальмовой кроны. Поймать такую птицу на дереве миру вряд ли смог бы – он даже не садится на ветки деревьев, а попугаи чувствуют себя среди крон, как дома. Поэтому он продолжил наблюдать за птицами, кормящимися на земле. Восприятие хищника позволило ему отметить, что птицы передвигаются по земле неуклюже, в отличие от того огромного попугая, которого он заметил раньше. Птицы ведут себя достаточно шумно – похоже, его не заметили. А несколько попугаев вообще заняты поеданием опавших плодов пальмы.
Миру недолго выбирал себе добычу: когда с одной из пальм шлёпнулся перезрелый плод, одна из птиц отделилась от группы сородичей и вперевалку направилась к упавшему плоду. Схватив его одной лапой, она начала с жадностью поедать находку, балансируя на второй лапе и слегка раскрыв крылья для поддержания равновесия. Это хороший момент для нападения. Миру осторожно перебежал по зарослям на другую позицию – он должен отделить птицу от сородичей, и не позволить ей добраться до дерева. Благодаря пёстрой расцветке оперения миру прекрасно замаскирован среди лесных теней, и похоже, его передвижение не заметили птицы, сидящие в кронах. Теперь успех в охоте зависит только от самого хищника.
Сделав несколько длинных скачков, миру внезапно оказался среди кормящейся стаи попугаев. Его появление встретил криком один из попугаев где-то в кроне пальмы, и в следующее мгновение сигнал тревоги подхватили все птицы – воздух зазвенел от оглушительных криков множества птиц. Попугаи, оказавшиеся на земле, запаниковали, и бросились к ближайшим деревьям – все, кроме одного, рядом с которым оказался миру. Птицы убегают неуклюжими скачками и прыгают на деревья, после чего ловко карабкаются наверх, оказываясь вне досягаемости клюва хищника. И лишь одному попугаю не удалось ускользнуть – как раз тому, которого наметил для нападения хищник. Миру преградил ему путь, и при попытках попугая убежать вставал у него на пути, распахнув крылья. Попугай попытался обороняться, но миру нанёс ему удар клювом в плечо, и отскочил, чтобы избежать ответного укуса его крючковатого клюва. Попугай закричал от боли, и его сородичи откликнулись с деревьев хриплыми криками. Однако ни один из сородичей не стал спускаться с дерева на помощь атакованной птице – многие из обезьяньих попугаев ни разу в жизни не встречали миру, и теперь получают важный урок в жизни, запоминая образ и повадки врага. Опытные старые птицы также не спешат спускаться: на земле хозяином положения оказывается миру. Поэтому атакованный попугай остался один на один с хищником. Он пробует защищаться, но миру кружит вокруг него, нанося удары клювом, и на зелёном оперении попугая уже появилось несколько пятен крови. Он постепенно слабеет, и уже с трудом удерживается на ногах. Вряд ли ему удастся добраться до спасительного дерева.
Миру увидел, что жертва уже с трудом обороняется, и нанёс ей решающий удар в голову, напав и сразу же отскочив. Теперь ему нужно лишь немного подождать. Удар попал точно в цель: попугай с залитой кровью головой сумел сделать всего несколько шагов, и упал. Миру приблизился к нему, и несколькими ударами клюва добил жертву. Под крики попугаев, сидящих на пальмах, он начал поедать добытую птицу, выдирая пучки перьев и расклёвывая мясо. Это первая существенная добыча миру за последние несколько дней – до этого ему приходилось пробавляться насекомыми и дохлой рыбой на побережье острова. Он с наслаждением выдирает из мёртвого попугая куски тёплого мяса, и глотает их, подёргивая шеей. Остальным попугаям дан хороший урок: теперь они станут вести себя осторожнее. А молодые птицы смогли, наконец, увидеть реального врага.
Пока миру пировал, обезьяньи попугаи окрикивали его, но он не обращал на них внимания, наслаждаясь пищей. Впервые за несколько дней ему удалось разжиться существенной добычей и наесться сразу досыта. Видя, что сородич больше не откликается на их голоса, а хищник, хоть и не таится, не проявляет агрессии, обезьяньи попугаи кричат всё тише, а затем и вовсе покидают заросли тихоокеанской деликатесной пальмы, перескакивая один за другим на ветви соседних деревьев. Постепенно их голоса затихли где-то вдалеке, и хищник поедает добычу, окружённый обычными звуками леса.
Миру – пернатый хищник; он не умеет обгладывать кости, как звери, и ограничивается поеданием тех частей добычи, которые можно оторвать от туши клювом. Поэтому после кормления миру на остатках его добычи можно найти немало съедобных частей. Когда миру проглотил последний кусок мяса обезьяньего попугая, на земле осталась лежать ободранная грудная клетка птицы с позвоночником и почти не тронутой головой – миру лишь раздробил клювом череп добычи, и выклевал мозги. Вокруг останков попугая валяются зелёные и оранжевые перья, а опавшая листва испачкана кровью, уже успевшей засохнуть. Пока миру поедал добычу, вокруг него собирались многочисленные падальщики, привлечённые заманчивым запахом крови и внутренностей. Среди них заметны пёстрые наземные крабы-гекарциниды и пилоноги-драконы – они способны обглодать кости добычи дочиста, и даже разжевать сами кости, если нужно. Но на самом деле падальщиков значительно больше, чем видно невооружённым глазом: среди лесной подстилки сидят лесные крабы-мусорщики, невидимые благодаря своему камуфляжу. Все эти существа наблюдают за пернатым хищником, раздирающим мясо, но не решаются заявить свои права на часть его добычи, пока миру берёт свою долю – они вполне могут стать дополнением к его обеду. Но стоило хищнику уйти, как на останках попугая появились первые падальщики леса – несколько лесных крабов-мусорщиков. Со стороны может показаться, будто останки птицы сами погружаются в лесную подстилку, когда их облепили крабы, покрытые своим камуфляжем. Крабы скоблят ногочелюстями рёбра и позвонки птицы, а между ними уже ползают несколько мелких наземных крабов с яркими клешнями, подбирающих крохи от их пиршества. Лесные крабы-мусорщики не обращают на них внимания – это представители другого вида. Однако к своим сородичам они относятся настороженно, и даже агрессивно. Когда два краба оказываются слишком близко друг к другу, между ними тут же начинается драка. Они угрожали друг другу, поднимая раскрытые клешни, а затем один из них бросился на соперника, и вцепился в его клешню. Дёрнувшись несколько раз, и не сумев освободиться, схваченный краб просто отбросил клешню, и бросился наутёк. А победитель начал с удовольствием пожирать неожиданный трофей.
Пилоног-дракон бродит прямо по панцирям пирующих лесных крабов-мусорщиков. Вполне возможно, он просто не отличает их маскировку от окружающей лесной подстилки. Неподалёку держатся несколько молодых пилоногов – они гораздо мельче взрослой особи, и у них на спинах вместо крыльев просто лежат толстые мясистые зачатки. Они явно проигрывают по силам крабам и взрослому пилоногу, поэтому не бросаются на останки попугая, а скоблят присохшую к лесной подстилке кровь, и терпеливо ожидают, пока насытятся более сильные падальщики. Взрослый пилоног интересуется не только мясом попугая: его в первую очередь привлекает возможность поохотиться на мелких животных, собравшихся на запах крови и мяса. Он не ловит мух, собирающихся на запах крови и мяса, но мелкие крабы, снующие среди останков попугая – привлекательная добыча. Ловким движение шипастых передних ног он изловил мелкого краба, панцирь которого хрустнул, когда хищник сжал добычу в смертоносных объятиях.
Лесная служба очистки работает очень оперативно: уже к вечеру кости попугая оказываются обглоданными дочиста. А ещё через несколько дней они были растащены вездесущими крабами, которые просто сжевали их без остатка ради пополнения запасов кальция в организме. Острова – это местообитания с ограниченными ресурсами, поэтому всё мало-мальски съедобное утилизируется максимально эффективно.
Прошло около полутора месяцев. В гнезде инфантопситты птенец значительно подрос по сравнению с моментом, когда появился на свет. У него уже открылись глаза, а на коже появился пух, сквозь который постепенно прорастают перья, свёрнутые в трубочки. В таком состоянии птенец выглядит весьма непривлекательно, но для своих родителей он – самое дорогое в мире существо. Теперь он интенсивно растёт и требует очень много корма. Самец уже не может в одиночку обеспечить пищей всю семью, поэтому птенец часто остаётся в норе один: родители уходят в лес одновременно, хотя ищут пищу в разных местах, и могут возвращаться к птенцу поодиночке. У птенца постепенно развивается мускулатура, и он делает то, что характерно исключительно для нелетающей инфантопситты – поднимается на ноги, и ходит по гнездовой камере, словно птенцы выводковых птиц. И в один из дней своей жизни он решил открыть для себя Большой Мир за пределами гнезда.
Молодой попугай вряд ли представляет себе, каков мир за пределами гнезда. Он привык ощущать, что окружён стенками, позволяющими сделать лишь несколько шагов в любую сторону, и лишь в одном месте можно сделать чуть-чуть больше шагов. С той стороны в гнездо приходят мать и отец, но куда они деваются, когда их нет в гнезде, птенец просто не представлял. Поэтому настал день, когда он сделал значительно больше шагов по норе, чем обычно: он зашагал по галерее, ведущей наружу. Птенец с трудом справился с подъёмом, и с каждым шагом его органы чувств сталкивались с всё большим количеством незнакомой информации – свет, цвет и звуки завладели его чувствами. А когда молодой попугай выглянул из норы, дуновение ветерка заставило его замереть. Чувство ветра, обдувающего кожу, казалось странным по сравнению с относительно неподвижным воздухом внутри норы, но ощущение было приятным. И даже дышать таким воздухом было приятнее, чем внутри норы. А самое главное – вокруг не было стен и свода норы: мир оказался огромным, просторным, и очень светлым. Где-то в вышине ветер шелестит листвой дерева, под которым родители птенца выкопали нору, а среди ветвей кричат птицы – птенца окружило множество незнакомых звуков, значения которых он пока не понимает. Ему предстоит долго учиться, чтобы успешно жить в этом мире. Сделав ещё один шаг, птенец инфантопситты выбрался из норы и сел на землю на входе. Он пока боится отходить далеко от привычного защищённого укрытия, но любопытство заставляет его оставаться на месте. Поэтому он просто сидит у входа в нору, лишь оглядываясь по сторонам.
Первое незнакомое птенцу живое существо появилось внезапно и совершенно бесшумно. Словно привидение, из зарослей папоротника вышел нуменаптерикс. Ему неинтересен птенец попугая – он питается совсем другими существами. Едва удостоив птенца взглядом, нуменаптерикс бродит рядом с норой попугаев, заставляя птенца с любопытством таращиться на него. Он ковыряется длинным клювом в лесной подстилке, собирая насекомых. Птенец инфантопситты провожает его взглядом, невольно запоминая облик одного из своих соседей по местообитанию. Где-то в пологе леса щебечут птицы, а над растениями с жужжанием вьются насекомые. Это обычные звуки леса, и нуменаптерикс не обращает на них внимания. Но когда среди всего этого шума где-то в стороне хрустнула веточка, нуменаптерикс замер, вытянув шею и оглядываясь по сторонам. В следующую секунду он со всех ног бросился в заросли.
Похоже, что сегодня птенцу предстоит усвоить слишком много жизненных уроков, и весьма вероятно, что какой-то из них станет для него смертельно опасным. Из зарослей папоротника появился миру – именно он стал причиной тревоги нуменаптерикса. Осторожная лесная птица уже встречала на своём веку этих хищников – миру изредка попадали на этот остров. А вот птенцу инфантопситты ни разу не приходилось видеть это существо – он слишком мало прожил на свете. И не исключено, что сегодняшний день может оказаться последним в его недолгой жизни.
Миру не сразу заметил птенца: он не охотился специально, поэтому не искал целенаправленно признаки присутствия добычи. Однако неопытный птенец совершил ошибку: он увидел большое незнакомое существо, которое не было одним из его родителей, закричал от страха, и полез обратно в нору. Криком и движениями птенец невольно выдал себя, и, что самое страшное, привлёк внимание миру. Несколькими быстрыми шагами огромная страшная птица оказалась рядом с входом в нору. Птенец слишком неуклюж и медлителен, чтобы спастись бегством, поэтому он едва успел проковылять половину длины тоннеля, когда миру оказался уже у входа. Сунув голову в нору попугаев, миру попытался напасть на птенца инфантопситты – он схватил птенца за одну лапу, и потянул из норы. Испуганный птенец пробует сопротивляться, истошно крича, дёргаясь всем телом, и цепляясь клювом и свободной лапой за земляной пол норы. Но их силы неравны – ещё несколько минут, и миру легко вытянет его из норы.
Жизнь птенца висит на волоске – одного удара клюва хищника достаточно, чтобы труды пары инфантопситт оказались напрасными. Миру залез в нору попугаев по самые плечи, и пытается вытянуть птенца из норы – в тесном тоннеле ему не удастся нанести коронный смертельный удар клювом. Удар всё же последовал, но совсем не такой, как рассчитывал хищник. Массивное тело врезалось в бок миру, заставив его пошатнуться и от неожиданности выпустить схваченного птенца. Внезапно освободившись от его хватки, птенец повалился на дно норы, и кубарем покатился в гнездовую камеру. Теперь он будет в безопасности, чего нельзя сказать о миру.
Самка инфантопситты с разбегу нанесла хищнику сильный удар в бок всем телом, и тем самым спасла птенца, заставив хищника выпустить его. Потеряв равновесие, миру едва не упал, и замахал крыльями, чтобы удержаться на ногах. Однако в этот момент с другого бока его атаковал самец инфантопситты. Он сумел вцепиться клювом в крыло миру, и поволок отбивающегося хищника в сторону от норы. Случилось то, чего миру опасался с первых дней пребывания на острове: инфантопситта весит значительно больше, чем миру, и хищник вынужден бороться с ним, чтобы освободиться. Кроме того, хотя этот нелетающий попугай появился на Земле таким же образом, как дронт, путём сохранения ювенильных признаков во взрослом состоянии, это вовсе не безобидный дронт из далёкого прошлого. Благодаря особенностям рациона клюв этого попугая представляет собой не только эффективное приспособление для дробления семян, но и грозное оружие.
Миру безуспешно пытается высвободиться из железной хватки огромного попугая, крича и хлопая свободным крылом. Но его попытки сопротивления привели к тому, что попугай просто сильнее сжал челюсти. Сустав хрустнул, и конец крыла миру беспомощно повис, а перья окрасились кровью. В одно мгновение судьба миру изменилась круто и необратимо: он навсегда лишился возможности летать. Теперь он – такой же пленник острова, как все эти странные нелетающие птицы.
Миру всё же сумел вырваться из челюстей самца инфантопситты, нанося удары клювом по его голове. Почувствовав боль от его клевков, птица зашипела и разжала челюсти. Миру сразу же отбежал в сторону, не сводя глаз с этих гигантов, которые приближаются к нему, распушив перья, разевая клювы и агрессивно шипя. В те несколько минут, что длилась схватка с гигантским попугаем, миру испытал неподдельный страх, какого не ощущал никогда в жизни – он избегал сталкиваться с такими агрессивными существами на своём родном острове. Хищник тяжело дышит, раненое крыло беспомощно свисает и сильно болит, а перья на месте укуса окрашены кровью. Пытаясь остановить наступающих попугаев, миру распушил перья и громко закричал, нацелив на них клюв. Однако на пару огромных попугаев это не произвело никакого впечатления: птицы отвечают громкими голосами, наступая на него, и оттесняя от норы. Хищник вынужден признать своё поражение и отступить с позором. Первое нападение на птиц этого вида оказалось для него последним: жизненный урок обошёлся хищнику очень дорого, и его крыло уже не восстановится. Миру навсегда запомнит этих огромных птиц, и уже не станет нападать на них. Он привык охотиться на земле, поэтому, возможно, проживёт неплохую жизнь на этом острове. Но остров слишком отдалён от остального архипелага, и вряд ли здесь появится другая птица его вида. Скорее всего, этот миру обречён на одиночество и на вечное заточение в этом тропическом раю.

Миру (Pezolarus miru)
Отряд: Ржанкообразные (Charadriiformes)
Семейство: Чайковые (Laridae)
Место обитания: Эонезия, архипелаг Буроту.

Архипелаг Буроту находится в южной части цепочки островов Эонезии. Образовавшись после исчезновения человека, этот архипелаг заселялся исключительно естественным путём, поэтому на островах Буроту отсутствуют представители многих наземных групп животных, не обладающих способностью к полёту, за исключением ящериц. Благодаря влажному климату острова Буроту являются благоприятным местом для произрастания леса. Продуктивность сложившихся на островах экосистем достаточна для поддержания существования популяции своеобразного хищника – очень крупного представителя чаек, который называется миру (это имя полинезийского бога мёртвых).
Со времени поселения на этих островах предки этого вида постепенно перешли к охоте на наземную добычу, поскольку на островах у них не было конкурентов. Этот вид птиц значительно крупнее остальных чаек – высота взрослой птицы достигает 70 см, из которых половину составляет высота ног. Вес взрослой птицы достигает 5 кг, самец мельче самки. Перепонки между пальцами редуцированы до едва заметной кожной складки. Несмотря на крупный размер, миру сохраняет способность к полёту. Эта птица очень редко и неохотно поднимается в воздух, поэтому её крылья относительно короче, чем у более мелких чаек. Но время от времени отдельные особи этого вида переселяются в пределах архипелага с острова на остров: это позволяет сохранить генетическое единство популяции и позволяет избегать вырождения, но одновременно даёт возможность существовать небольшим по численности островным субпопуляциям.
Оперение этой чайки серого цвета с пестринами на спине, немного похожее на ювенильное оперение обычных чаек. Клюв взрослой птицы жёлтый; у самки на кончике клюва имеется розовое пятно, краснеющее к моменту выклева птенцов. Концы крыльев и хвост чёрные. Миру охотится обычно поодиночке или парой. Это моногамные птицы, у которых пара образуется на всю жизнь. У каждой пары имеется своя территория, которую обе птицы защищают от конкурентов. Обычно территории лесных птиц больше, и их границы соблюдаются не очень жёстко. Пары, обитающие на берегах, собирают выброшенных волнами животных и грабят колонии морских птиц; у них границы территории строго охраняются, хотя сама территория меньше по площади.
Миру часто нападает на лесных птиц, забивая даже более крупных особей. Часто жертвами миру становятся перелётные птицы из Южной Америки, зимующие на островах. Также миру охотно поедает наземных ракообразных и умеет раскапывать их норы клювом. При одиночной охоте птица подкрадывается к добыче, а затем нападает, нанося клювом опасные раны. При охоте парой (вне сезона размножения) одна из птиц может подгонять добычу к другой.
Миру гнездится в норах, выбирая самые возвышенные участки территории, которых не достигают самые высокие приливы. Брачный сезон начинается в октябре. В это время пара подновляет гнездовую нору или выкапывает новую. Самец ухаживает за самкой, перебирая перья на её голове. Иногда птицы начинают «кивать» друг другу и совместно хлопать крыльями. В брачный сезон часто возникают драки с молодыми самцами, пытающимися оспаривать право на самку и нору у более взрослого самца. Молодые самцы преподносят самке съедобный подарок – мёртвую рыбу, кусок мяса, ящерицу или краба. Если самка приняла подношение, самец раскрывает крылья и начинает притопывать и кивать, стоя около самки. Если самка принимает его, она повторяет этот «танец». Отдельные его элементы сохраняются и в сложившейся паре, но самец может ограничиться символическим «подарком» в виде листа дерева или прутика. Самка откладывает прямо на землю 2 – 3 яйца размером (65—81)×(41—54) мм, с белой или сероватой скорлупой. Насиживание длится 35 дней. Обычно родителям удаётся успешно выкормить только одного птенца, реже двух. Птенцы окрашены темнее родителей: пуховый наряд серый с пятнами и белой «маской», ювенильное оперение тёмно-серое, клюв буровато-жёлтый. Развитие молодых птиц происходит медленно. В первые 2 – 2,5 месяца жизни для птенцов опасны крабы, а до месячного возраста – даже муравьи. Молодые птицы достигают половозрелости и приобретают взрослую окраску на третьем году жизни. Продолжительность жизни 40 – 45 лет.

Этот вид птиц открыл Ник, участник форума.

Лесной нуменаптерикс (Numenapteryx sylvaticus)
Отряд: Ржанкообразные (Charadriiformes)
Семейство: Бекасовые (Scolopacidae)
Место обитания: Эонезия, острова Буроту, тропические леса.
Острова Буроту появились на карте Земли уже после эпохи человека, поэтому фауна данного архипелага Эонезии является типично островной, без потомков завезённых человеком видов. Она сформировалась из видов, расселившихся на архипелаг естественным путём – птиц, рептилий и беспозвоночных. Отсутствие хищников на островах позволило появиться нелетающим видам птиц. Полёт – это способность, которая накладывает слишком большие нагрузки и ограничения на физиологию, поэтому птицы отказываются от этой привилегии, едва появляется такая возможность. И изолированные отдалённые острова Буроту – это одно из таких мест.
В лесах Буроту обитает несколько видов нелетающих птиц, занимающих разные экологические ниши. Одна из них – крупный лесной нуменаптерикс, нелетающий кулик. Эта птица является потомком одного из широко распространённых видов кроншнепов (род Numenius) из Северного полушария. Наиболее вероятным путём появления этих видов в фауне отдалённых островов Тихого океана стала задержка птиц на местах зимовки во время миграции. Постепенно из предкового вида сформировалась отдельная оседлая популяция птиц, а их потомки переселились в леса и быстро утратили способность к полёту.
Нуменаптерикс напоминает обликом новозеландских киви (Apteryx) эпохи человека, но обладает более стройным телосложением. Рост взрослой птицы этого вида – около 40-45 см, вес – до 2 килограммов (самка крупнее самца). Очень характерной особенностью облика этой птицы является длинный клюв, загнутый книзу. Кончик клюва снабжён значительным количеством рецепторов и позволяет искать добычу в мягкой почве. Птица питается главным образом молодью наземных крабов, насекомыми и упавшими на землю мягкими плодами деревьев. Погружая клюв в мягкую лесную почву, птица разыскивает норы беспозвоночных, и раскапывает их лапами, как курица. Мелкую добычу нуменаптерикс извлекает клювом прямо из земли.
Оперение птицы несёт характерные для нелетающих птиц особенности. Оно очень мягкое, перья в крыльях и хвосте укорочены. Фоновая окраска рыжеватая, перья покрыты тонкой тёмной поперечной рябью. На темени, затылке, задней части шеи и спине перья с чёрными кончиками. Крылья очень плохо развиты, маховые перья длиной не более 5 сантиметров. Элементы крыльев сохраняют подвижность: крылья используются для брачных демонстраций.
У этого вида птиц длинные хорошо развитые ноги – нуменаптерикс способен быстро бегать, часто бродит по морским мелководьям в поисках добычи, и может раскапывать землю. Окраска кожи ног серовато-жёлтая, у готовой к размножению самки ноги приобретают ярко-жёлтый цвет.
Из-за жизни в тропическом климате сезонность гнездования у этого вида не выражена. Брачные отношения у нуменаптерикса – явно выраженная полиандрия. В течение года самка встречается с разными самцами, и делает до 3 кладок. Токует также самка. Призывая самца, она издаёт длинные «бурлящие» посвисты. Токующая самка держится в местах, где сквозь кроны деревьев пробивается солнечный свет. Обычно на голос самки собирается несколько самцов-претендентов, которые устраивают бескровные поединки между собой – один самец отгоняет от самки всех остальных. В это время самка токует, интенсивно взмахивая рудиментарными крыльями и поднимая клюв вверх. После образования пары самка и самец совместно обустраивают гнездо – простую ямку в земле, в кустах или среди крупных травянистых растений.
Темп размножения этой птицы медленный: в кладке только одно или два яйца с пёстрой скорлупой – бурые крапины по бежевому фону. Самка не проявляет заботы о потомстве, насиживает и водит птенцов исключительно самец. Птенцы обладают продольно-полосатой окраской и чёрными ногами. Ювенильная окраска оперения также продольно-полосатая, но сохраняются только три полосы – вдоль позвоночника и по бокам головы и шеи. С возрастом окраска ног светлеет.
Молодые птицы растут медленно, достигают половозрелости лишь на третьем году жизни. Продолжительность жизни достигает 20 лет.

Большой обезьяний попугай (Tardipsittacus pithecinus)
Отряд: Попугаи (Psittaciformes)
Семейство: Настоящие попугаи (Psittacidae)
Место обитания: Эонезия, острова Буроту.

Рисунок Алексея Татаринова

Острова Эонезии в неоцене являются одним из тех немногих мест на Земле, фауна которых складывалась естественным образом. Они образовались после исчезновения человека, и их заселение происходило исключительно благодаря собственным возможностям живых организмов к расселению и колонизации новых мест обитания. Поэтому фауна островов Эонезии несёт все те черты своеобразия, которые были утрачены в результате завоза человеком чужеродных видов на острова в историческую эпоху. На этих островах часто встречаются нелетающие птицы, иногда очень своеобразные.
В фауне островов Буроту встречаются очень своеобразные птицы – попугаи, утратившие способность летать. В густых лесах островов они занимают экологическую нишу, примерно соответствующую приматам. Их представитель – большой обезьяний попугай, крупная птица, ведущая древесный образ жизни. Вес взрослой особи – до 4 кг: птица размером с крупного петуха, только с пропорционально более крупной головой и массивным клювом. Крылья у этого вида развиты, но сильно уменьшились в размерах. Из-за крупного желудка размеры грудины сильно уменьшились, а летательные мышцы слабые. Из-за этого способность к полёту у этого вида ограничена планированием с дерева на дерево, без взмахов крыльев. По образу жизни птица напоминает гоацина (Opisthocomus) эпохи человека. Хвост клиновидной формы, с очень плотными и жёсткими перьями, чем немного напоминает хвост дятла. Во время лазания по деревьям хвост играет роль дополнительной опоры.
Основной цвет оперения – тёмно-зелёный, на спине и в основании хвоста оранжевый, в нижней части головы и на горле – белое пятно.
В противоположность крыльям, ноги развиты очень хорошо и пропорционально крупнее, чем у попугаев обычного облика. Цевка и пальцы покрыты голой кожей серого цвета. Когти острые и крючковатые, с их помощью птица лазает по деревьям и схватывает корм. Нижняя поверхность пальцев покрыта многочисленными роговыми шипиками, улучшающими сцепление с опорой. Большой обезьяний попугай способен лазать по деревьям, а с помощью сильных ног перескакивает с ветки на ветку без помощи крыльев. Иногда при неудачном прыжке птица хватается за ветку клювом и лишь потом подтягивается и цепляется лапами. Иногда этот попугай может свешиваться с опоры и доставать пищу клювом или другой лапой в висячем положении.
У этого вида очень сильный дробящий клюв серого цвета, более тёмный в основании. Большой обезьяний попугай питается главным образом твёрдыми семенами и плодами с крупными косточками. Он дополняет рацион молодой листвой, которую «жуёт» перед проглатыванием. Следы его кормления очень характерны – это ветки, концы которых словно срезаны острым ножом.
Большие обезьяньи попугаи являются строгими моногамами, пара сохраняется на всю жизнь. Брачный ритуал очень простой: самец преследует понравившуюся самку в кронах деревьев, одновременно демонстрируя ей свою ловкость. Немаловажную роль в образовании пары играют личные симпатии птиц – к не нравящемуся ей самцу самка относится агрессивно. Сложившаяся пара птиц проводит много времени за взаимной чисткой оперения и совместным кормлением. Птицы обозначают претензии на кормовой участок громкими криками.
Гнездование этого вида происходит исключительно в дуплах старых деревьев, поэтому птицы избегают участков молодого леса. При необходимости пара выгрызает дупло нужных размеров в подгнивающей древесине, источенной насекомыми. Размножение происходит очень медленно. В кладке два яйца, но паре обычно удаётся выкормить лишь одного птенца. Насиживание длится 23-24 дня; птенцы выклёвываются голыми и слепыми. Молодая птица оперяется полностью в возрасте 80-82 дней, покидает гнездо на 120-й день и около 2 месяцев кочует по лесу вместе с родителями. Половая зрелость наступает в возрасте 5 лет. Продолжительность жизни – до 60-70 лет.
В лесах Буроту встречается более распространённый малый обезьяний попугай (Tardipsittacus versicolor). Очевидно, он утрачивал способность к полёту на каждом из островов независимо, после расселения по архипелагу. Вес этой птицы достигает 1 килограмма, пропорциями напоминает более крупного родственника. Способность к полёту ограничивается планированием с дерева на дерево. Оперение светло-зелёное, крылья и хвост тёмно-бурые, спина красновато-оранжевая. Белое пятно на горле отсутствует. На различных островах встречаются разные цветовые морфы, отличающиеся наличием и оттенками цветовых меток в фоновой окраске оперения. У этого вида больше плодовитость и выше скорость размножения – пара выращивает двух птенцов за один цикл гнездования, половая зрелость наступает в возрасте 2 лет. Этот вид питается исключительно плодами и крупными семенами.

Большеклювая инфантопситта (Infantopsitta raphomima)
Отряд: Попугаи (Psittaciformes)
Семейство: Настоящие попугаи (Psittacidae)
Место обитания: Эонезия, острова Буроту.

Рисунок Алексея Татаринова, колоризация Биолога.

В неоцене в фауне Земли сохраняются последствия вмешательства человека в природное равновесие – значительное количество видов, являющихся потомками чужеродных вселенцев, целенаправленно или случайно завезённых человеком в новые места обитания. Особенно много таких видов среди представителей островной фауны. «Незагрязнённая» островная фауна встречается лишь на тех островах, которые появились уже после исчезновения человека. К таким местам относится крупный архипелаг Эонезия в Тихом океане. Здесь в процессе эволюции возникли настоящие островные виды, напоминающие типичную фауну островов Земли до колонизации человеком.
В лесах центрального острова архипелага Буроту обитает своеобразный вид птиц – наземный попугай большеклювая инфантопситта. Это птица массивного телосложения, полностью утратившая способность к полёту и напоминающая дронта (Raphus), истреблённого в эпоху человека. Процесс перехода к наземной жизни у этого вида зашёл ещё дальше, чем у какапо (Strigops) и маврикийского чубатого попугая (Lophopsittacus) эпохи человека. Эволюция инфантопситты пошла по пути неотении и сохранения инфантильных признаков, чем этот вид напоминает дронта эпохи человека: у взрослых птиц сохраняются черты птенца во внешности. У этого вида крылья сильно редуцированы, хотя ещё сохраняют все кости крыла, типичные для летающих птиц. Оперение изменилось, утратив признаки, характерные для летающих птиц: оно стало мягким, опахала перьев рыхлые, больше похожие на шерсть. В крыльях есть несколько укороченных маховых перьев, хвост клиновидной формы, представлен несколькими удлинёнными остроконечными перьями.
Взрослая инфантопситта весит до 8 кг. У этого вида сильные ноги с массивными костями, приспособленные для ходьбы. Птица умеет подолгу ходить и при необходимости быстро бегать на короткие дистанции, но подносит пищу к клюву с трудом, не проявляя при этом ловкости своих предков. Пальцы снизу покрыты мозолями, с толстыми притупленными когтями, позволяющими копать норы.
Характерной особенностью внешности этого вида является массивный клюв чёрного цвета. Он позволяет птице раздавливать косточки фруктов. Также этот попугай выкапывает клювом и ногами съедобные корни растений. Значительную часть рациона инфантопситты составляют плоды растений и сочные листья низкорослых растений. Мелкие семена не перевариваются птицей и с помётом попадают в землю, где прорастают.
Самец и самка не отличаются друг от друга по окраске, самец немного мельче, с более крупным клювом. Фоновая окраска оперения зелёная с белой «маской» вокруг клюва и глаз. Спина имеет буроватый оттенок, на шее тёмно-бурое полукольцо, разорванное спереди.
Инфантопситта является строгим моногамом, пары формируются на всю жизнь. Самец и самка постоянно держатся вместе, обмениваясь звуковыми сигналами. Голос этого попугая напоминает горловое ворчание, в случае раздражения или испуга птица издаёт громкий неприятный крик.
Этот вид гнездится в широких норах, которые выкапывает под корнями растений. Готовясь к гнездованию, самец выбирает укромное место в лесу и начинает копать нору, разрыхляя землю клювом и отбрасывая ногами. Он приглашает самку присоединиться к устройству гнезда кивающими движениями головы и «воркованием». Темп размножения у инфантопситты очень медленный. Гнездование происходит один раз в год, в кладке всего лишь одно яйцо, которое попеременно насиживают оба родителя. Гнездовой подстилки в норе нет. Инкубация длится около 30 дней. Если яйцо оказывается неоплодотворённым или утраченным в процессе инкубации, птицы предпринимают новую кладку только через 2-3 месяца. Птенец выклёвывается голый и слепой, остаётся в гнезде до 3 месяцев. В первые недели его жизни самка подолгу остаётся в гнезде и заботится о нём. Молодая птица проводит с родителями первые 3-4 месяца жизни, потом начинает вести самостоятельную жизнь и объединяется в холостяцкие группы с другими сородичами. Внутри таких групп формируются новые пары.
Половая зрелость у этого вида наступает на 5-м году жизни, продолжительность жизни – до 60 лет.

Шахматная эонезаура (Eonesaura psittacophila)
Отряд: Чешуйчатые (Squamata), подотряд Ящерицы (Lacertilia)
Семейство: Тейиды (Teiidae)
Место обитания: Эонезия, острова Буроту.
В неоцене на островах, сформировавшихся после завершения эпохи человека, сложилась типичная островная фауна, в которой отсутствовали последствия деятельности человека. Одним из компонентов этой фауны являются мелкие рептилии, способные выдерживать случайные морские путешествия и легко приживающиеся в новых местах обитания. Значительное число видов ящериц обитает на островах Тихого океана, в том числе на островах Эонезии. Самый отдалённый из новых архипелагов – острова Буроту, где обитают всего лишь несколько видов тейид, результат адаптивной радиации после одного удачного расселения. Освоить новые места обитания им помогла способность к партеногенетическому размножению.
Избегая конкуренции, некоторые виды этих ящериц выработали необычный образ жизни и даже вступили в союзы с соседями по островам. Мелкая ящерица шахматная эонезаура, обитающая на островах Буроту, стал симбионтом крупной местной нелетающей птицы – попугая инфантопситты. Она постоянно держится в норах этой птицы и рядом с ними, а вне гнездования живёт на теле этого попугая и помогает ему избавляться от паразитов.
Длина взрослой особи этого вида – до 10 см. Телосложение шахматной эонезауры хрупкое, ящерица внешне напоминает саламандру со стройным цилиндрическим телом, маленькими лапками и очень длинным хвостом. У этого вида коническая голова и небольшие глаза золотисто-жёлтого цвета с вертикальными зрачками. Фоновая окраска кожи этой рептилии чёрная, на боках попарно располагаются крупные белые пятна. На хвосте пятна сливаются и превращаются в поперечные полоски. Поверхность чешуи гладкая, благодаря этому рептилия легко может лазать в оперении своего хозяина, разыскивая паразитов. Пальцы расширенные на концах, с поперечными гребешками, развившимися из краёв чешуй, и крючковатыми когтями.
Симбиотические отношения ящерицы и птицы-хозяина не облигатные: при необходимости шахматная эонезаура способна жить самостоятельно, обитая на стволах деревьев и среди зарослей трав. Рептилия держится на нижней части стволов деревьев и охотится на мелких насекомых, но при первой же возможности переселяется на тело птицы или в её нору.
Симбиоз этих рептилий с птицами затрудняет встречу брачных партнёров, поэтому у данного вида основным способом размножения является партеногенез; самка откладывает 1-2 яйца один раз в месяц, закапывает их в лесную подстилку. Инкубация длится до 5 недель; молодые особи отличаются от взрослых бурой фоновой окраской тела и беспорядочно разбросанными белыми пятнами. Половая зрелость наступает в возрасте 2 лет; к этому времени узор на теле становится упорядоченным, а окраска меняется на взрослую чёрно-белую. Продолжительность жизни достигает 15 лет.

Идею о существовании этого рода ящериц высказал Bhut, участник форума.

Пилоног-дракон (Serratipodus dracocephalus)
Отряд: Прямокрылые (Orthoptera)
Семейство: Ужасные кузнечики (Horrodecticidae)
Места обитания: леса на островах Тихого океана.

Рисунок Amplion, колоризация Биолога

Острова справедливо называют «горнилом эволюции». Именно здесь быстрее всего происходит формирование новых видов, и именно здесь жизнь приобретает наиболее причудливые формы.
Как правило, на островах, никогда не соединявшихся с материком, фауна состоит из видов, способных к полёту, либо утративших эту способность уже после заселения островов. На островах отсутствуют представители многих групп животных и растений, характерных для материков. И ещё на островах есть много свободных экологических ниш, которые иногда занимают виды, совершенно неожиданные в этой роли. На островах Тихого океана место мелких хищников занял огромный представитель класса насекомых – дальний родственник кузнечиков, пилоног-дракон.
Вопреки распространённому мнению, значительная часть кузнечиков является хищниками; травоядная саранча относится к другому семейству – кобылкам. Пилоног-дракон - гигантский представитель кузнечиков: длина его туловища достигает 20 см, а из-за длинных усов и крыльев он кажется ещё крупнее. Среди обеднённой фауны островов он занимает экологическую нишу мелких хищников, нападая на крупных насекомых и мелких позвоночных – птиц и грызунов. Этот вид также питается падалью: после шторма или во время отлива пилоноги-драконы бродят по океанскому берегу, поедая мёртвых морских животных или собирая обитателей океана, попавших в лужи на морском берегу.
Приспособленность к хищничеству видна во внешности насекомого: передние ноги пилонога очень длинные (по длине равны задним ногам), на их внутренней стороне есть острые шипы: это приспособление для хватания добычи. Мощные жвалы насекомого легко справляются как с панцирем жука, так и с костями мелких позвоночных. Часто пилоног-дракон лазает по деревьям в поисках птичьих гнёзд: он одинаково охотно поедает яйца и птенцов мелких видов птиц.
Задние ноги этого насекомого, как у большинства представителей отряда, довольно длинные, но из-за большого веса насекомое не умеет прыгать. Зато этот огромный кузнечик хорошо лазает по деревьям: на его лапках развиты цепкие коготки, позволяющие грузному насекомому цепляться за малейшие неровности коры.
На крупной голове пилонога-дракона имеется большое количество бугорков и выростов, особенно развитых у самцов. Они придают этим насекомым причудливый вид, и служат для турнирных боёв в сезон размножения. Усы пилоногов-драконов тоже очень длинные: длиной с туловище. На груди у самцов развито два изогнутых рога, торчащих вверх и в стороны.
Окраска этого насекомого, спокойно сидящего на дереве, кажется неброской: тело серо-коричневое с мелкими чёрными крапинками. Самая яркая часть тела пилонога-дракона – задняя пара крыльев – в этот момент скрыта. Зато во время брачных поединков или при ухаживании за самкой самцы раскрывают их, демонстрируя яркий рисунок: чёрная «сетка» жилок по жёлтому фону, возле корня крыла – большое красное пятно. Верхние крылья насекомого красновато-коричневые с серыми поперечными полосками, на краевых жилках развит звуковой аппарат: ряд мелких зубцов. Во время стрекотания насекомое потирает одно крыло об другое, издавая звуки, слышимые за сотню метров.
Несмотря на свои размеры, это насекомое умеет летать, и даже может совершать дальние перелёты между островами, особенно при хорошем попутном ветре. Так пилоноги-драконы расселились практически по всем мало-мальски пригодным для жизни островам в тропической зоне Тихого океана. Единственный лимитирующий фактор для них – наличие пресной питьевой воды. Но на мелких островках эти насекомые находят достаточно влаги в лужицах, которые скапливаются после дождя в основаниях черешков пальмовых листьев.
Эти крупные насекомые могут размножаться круглый год. Самка отличается от самца более полным брюшком, длинным саблевидным яйцекладом и бледной окраской крыльев. Самцы находят готовых к размножению самок по запаху. Во время знакомства самец подползает к самке со стороны головы, широко раскрывая и разводя в стороны яркие крылья. При этом он шевелит усами, касаясь ими усов самки. Когда самка отвечает взаимностью, самец складывает крылья и начинает громко стрекотать, потирая одно крыло об другое. Тем самым он заявляет свои права на самку. Если возле одной самки собирается несколько самцов, они начинают своеобразный «турнир», на котором определяется сильнейший. Самцы до последнего избегают вступать в прямое столкновение, которое может закончиться гибелью одного из них, и первенство определяется громкостью стрекотания и яркостью расцветки крыльев. Самцы начинают стрекотать, на короткое время прерывая трели демонстрацией развёрнутых крыльев. Более слабые самцы сразу же покидают место состязаний, и постепенно около самки остаётся лишь один или два соперника. Если мирным путём нельзя определить сильнейшего, и ни один из самцов не желает уступать, между ними возможна драка. В ход идут сильные передние ноги, которыми соперники хватают друг друга за основания усов и стараются оттеснить от самки. Драка сопровождается угрожающим стрекотанием и демонстрацией распахнутых крыльев.
Спаривание длится недолго, после чего самец теряет интерес к самке и уползает. С помощью длинного яйцеклада самка помещает порцию из двух – трёх десятков крупных яиц в рыхлую, хорошо прогреваемую почву, и больше о ней не заботится. За всю жизнь она может сделать до десяти кладок.
Все прямокрылые – насекомые с неполным превращением: из яйца выходит личинка, похожая на взрослое насекомое. Молодые пилоноги-драконы длиной около 5 миллиметров питаются разными нежными насекомыми – тлями и мелкими гусеницами. В полугодовалом возрасте они дорастают до размеров взрослого насекомого, и становятся способными к размножению. Если же корма оказывается мало, из них получатся «недоростки» с тонким длинным туловищем и широкими крыльями. Такие особи прекрасно летают, и легко переселяются с острова на остров в поисках благоприятных условий для жизни.

Лесной краб-мусорщик (Terrestrimaja xenophorus)
Отряд: Десятиногие (Decapoda)
Семейство: Майиды (Majidae)
Место обитания: Эонезия (острова Буроту), прибрежные тропические леса.
Острова – место возникновения новых форм живых организмов. Благодаря обилию незанятых экологических ниш в наземных экосистемах, здесь бурно идёт микроэволюция, легко возникают новые виды, и у них даже есть возможность совершать весьма значительные эволюционные шаги. На островах Эонезии, появившихся на карте Земли уже после исчезновения человека, в неоцене обитает наземный краб, переселившийся на сушу независимо от ранее существовавших наземных крабов эпохи человека. Его предки переселились на сушу из приливно-отливной зоны и освоили влажные местообитания на суше, преимущественно в тропических лесах островов.
Облик этого вида достаточно узнаваем: это небольшой наземный краб, который нацепляет на себя всякий мусор, подобно своим морским родственникам. Карапакс сильно удлинённый – длина вдвое превышает ширину; длина карапакса взрослой особи – до 45-50 мм. Передняя часть тела вытянута в длинный рострум, у самцов с крупными крючками и щетинками. Глаза крупные, шарообразные, располагаются на стебельках по бокам рострума. Панцирь достигает наибольшей ширины в передней трети, плавно сужается к концу. Характерной особенностью облика являются многочисленные крючочки, щетинки и зацепки на спине и верхней стороне ходильных ног и клешней. Клешни крупные, широкие, с короткими дробящими пальцами. Задняя пара ног не принимает участия в ходьбе – они развёрнуты вверх и помогают удерживать на спине части мусора, на их хитиновом покрове особенно большое количество щетинок. Естественная окраска верхней стороны тела бурая с более светлым мраморным узором; нижняя сторона тела розовато-белая.
Этот вид относительно малоподвижен, днём предпочитает прятаться, зарываясь в землю и оставляя снаружи только спину, замаскированную лесным мусором. Для маскировки это животное использует кусочки древесной коры, сухие листья, части травянистых растений, мёртвых насекомых, птичьи перья и части трупов морских птиц. Ночью животное более активно. Для линьки краб выкапывает глубокую ямку, которую прикрывает своим телом, как крышкой. В процессе линьки краб выбирается из старого панциря и сползает в выкопанную ямку, где дожидается отвердения панциря под защитой замаскированного старго панциря. После линьки животное выбирается из укрытия и переносит на новый панцирь все маскировочные элементы со старых покровов, добавляя к ним новый лесной мусор.
Рацион лесного краба-мусорщика включает опавшие плоды и семена деревьев, а также улиток и насекомых.
Половой диморфизм выражается в различных размерах самца и самки – самец мельче, с более узким панцирем и выраженным рострумом. Самец удерживает выбранную самку за обе клешни до появления у неё готовности к размножению. При этом животные подносят пищу ко рту при помощи первой пары ходильных ног. При готовности самки к кладке яиц пара движется к морю совместно, при этом самец постоянно удерживает самку до самого момента оплодотворения и отгоняет от неё конкурентов.
Самка откладывает яйца в море, вынашивает их на себе до 2 недель. Плодовитость до 300 яиц. Из яиц выводятся молодые особи на стадии мегалопы, которые быстро переходят к жизни на дне. Самка сбрасывает остатки яйцевых оболочек и возвращается на сушу. Молодые крабы покидают воду при длине около 10 мм и переходят к жизни в лесной подстилке. Половая зрелость наступает на 2-м году жизни, продолжительность жизни может достигать 20 лет.

Тихоокеанская деликатесная пальма (Meganeanthe delicatissima)
Порядок: Пальмоцветные (Arecales)
Семейство: Пальмовые (Arecaceae)
Место обитания: архипелаг Буроту, остров Пасхи, другие острова в тропиках Тихого океана.
Изоляция и ослабленная конкуренция, характерные для островных местообитаний, приводят к вспышке видообразования и быстрым морфологическим изменениям у видов-потомков. Так произошло на островах Эонезии, по которым расселялись мелкие пальмы рода хамедорея (Chamaedorea) из Центральной Америки. Основным направлением расселения было западное – по вновь образовавшимся островам Тихого океана. На самых удалённых от материка островах потомки этих пальм приобретали облик, сильно отличающийся от предкового. Одним из потомков мелких хамедорей является тихоокеанская деликатесная пальма – крупное древесное растение, широко распространённое на островах южной части Тихого океана (отсюда её название: Neanthe – один из синонимов родового названия предка этого растения).
Это растение отличается от низкорослых предков значительными размерами: взрослое дерево достигает высоты 15-20 метров. Стволы этого вида высокие, тонкие и упругие – такая форма позволяет выдерживать сильные ветры и не ломаться. Ствол слегка изогнут, увенчан кроной перистых листьев длиной до 150-200 см. Сегменты листа узкие и многочисленные – до 30-40 пар на лист. Ствол покрыт волокнами, а ближе к кроне – волокнистыми остатками отмерших листьев. Кроны взрослых растений поднимаются над пологом леса небольшими группами – это связано с особенностями роста данного вида. У корневой шейки молодого дерева появляются почки, которые прорастают под землёй, формируя столоны длиной до 1-2 метров. Достигнув такой длины, столон резко изгибается вниз, а на глубине 40-60 см меняет направление роста и прорастает вертикально, формируя новый ствол. За свою жизнь взрослое дерево образует до 8 отпрысков, каждый из которых продолжает вегетативное размножение. При гибели основного дерева его потомки продолжают рост, и постепенно формируется небольшая роща – клон родительского растения.
Это двудомное растение, подобно предковым видам. Цветки мелкие, неспециализированные, собраны в кистевидные висячие соцветия. Тихоокеанская деликатесная пальма опыляется ветром и различными насекомыми. При отсутствии опыления растение может образовывать небольшое количество партенокарпических плодов.
Выраженный сезон плодоношения отсутствует, поэтому на растениях этого вида всегда можно обнаружить спелые плоды. Тихоокеанская деликатесная пальма даёт съедобные плоды с крупной прочной косточкой. Плоды шарообразные, диаметром до 10 см, созревают гроздьями по 5-8 штук. Зрелые плоды светло-жёлтые. Обычными распространителями семян являются попугаи, которые могут уносить плоды на несколько десятков метров от взрослого растения. Мякоть плодов сахаристая и сочная, но почти без запаха, а семя составляет примерно треть объёма плода. Косточка покрыта очень прочной деревянистой оболочкой, и её способны расколоть только крупные местные попугаи инфантопситты. Содержимое косточки богато маслами, ради которых попугаи разыскивают эти семена. Кроме того, благодаря обилию масла косточка плода легче воды и способна находиться на плаву несколько недель. Дожди смывают семена этой пальмы в океан, и они распространяются течениями. Плотные покровы семян позволяют противостоять разрушению морскими животными. Эта особенность позволила деликатесной пальме расселиться по островам Тихого океана.
Молодое растение впервые плодоносит на 9-10-м году жизни, и примерно в этом же возрасте даёт первый отпрыск. Продолжительность жизни – до 60 лет.