Драконы залива Эйр

Побережье Австралии, точнее – залив Эйр, время – июль месяц, и... сцена из прошлого Земли, причём не из голоцена, а из гораздо более далёкого триасового периода, когда рептилии только начинали завоёвывать море. На берегу залива Эйр сражаются два ящера длиной почти 3 метра каждый. Правда, немалая часть этой длины приходится на хвост и длинную шею, которую венчает относительно небольшая голова с мощными челюстями. Ящеры имеют серо-зелёный окрас (спина более тёмная), и настроены они довольно агрессивно: рептилии взмахивают хвостами, разбрастывая в стороны кучи мокрого песка, и шипят друг на друга. Они вытягивают шеи до максимума и разевают пасти, полные крепких зубов, ради предметов их страсти, которые, как и полагает дамам, скромно греются неподалёку, не вмешиваясь в схватки разбушевавшихся самцов.
Это – приморские гоанны (Varanus semimaritimus), морские ящерицы, которые обосновались на побережье Австралии и Австралоазии. И, хотя по сравнению с могучим кархарозухом они – как калан против моржа, на мелководьях и среди прибрежных рифов они главные хищники и потребители мелкой рыбы, ракообразных, и моллюсков. Но сейчас их интересует гораздо более важная задача: продолжение рода. Схватка подходит к концу: один из двух дерущихся самцов, наконец, утомился и покинул поле битвы, чтобы оправиться от поражения, и оставил второго наедине с самками. Победитель широкой и неторопливой походкой направляется к самкам и оплодотворяет их.
До конца брачного сезона, то есть до начала – середины австралийского августа, такие сражения происходят на берегах залива Эйр ещё не один раз – приморские гоанны не самые умные из рептилий, зато их самцы довольно активные животные, и брачные ритуалы продолжаются едва ли не до полного истощения сил. Чтобы восстановить силы, они уйдут обратно в океан, охотится на мелких животных. Их за это время развелось достаточно, так как все эти недели гоаннам было не до еды: в брачный сезон аппетит рептилий снижен. Да и теперь их жизнь будет не так опасна – хоть самцы и отправились обратно в море отъедаться, у самок сейчас другой путь – на восток, в сторону Тихого океана и Тасмании. Там, через несколько очень долгих недель, они отложат свои яйца. И хотя со стороны это не сравнить с долгими странствиями морских черепах, надо отдать гоаннам должное – для не слишком-то морских рептилий они покрывают немалый путь под надзором внимательных холодных глаз, которые смотрят на них сквозь толщу воды с морского дна. Эти глаза принадлежат не скатам, но их родственникам – морским ангелам или рашплевым акулам (Squatina sp.); и, хотя, в отличие от других акул, они не очень-то активные хищники, но...
Но, тем не менее, самки приморской гоанны без особого труда пересекли воды, отделяющие Тасманию от остальной Австралии, и теперь спокойно плывут по водам многочисленных рек Тасмании; некоторые из них тут уже не в первый, и не во второй раз откладывают здесь свои яйца.
А вокруг – хорошо, тепло, и довольно-таким темновато, особенно для гоанн, которые привыкли жить на солнечном морском побережье. Внезапно над головами самок раздаются тревожные крики птиц, и несколько мокрых от крови перьев падают в воду. В другое время гоанны не поленились бы поискать источник запах крови в воде, но сейчас им не до того – надо отложить свои яйца, и только тогда неторопливо вернуться домой – до следующего брачного сезона. Но мы может задержаться, и увидим, что среди веток в кронах деревьев показываются длинные усатые морды, иногда испачканные пятнами крови, с перьями или клочками шерсти, прилипшими к зубам. Это сумчатые циветы (Pseudoviverra marsupialis), потомки восточной сумчатой куницы Тасмании, и одни из самых главных хищников этого острова. Они находят себе пропитание и на деревьях, и на земле. В отличие от глуповатых гоанн, у сумчатых цивет хорошие мозги и память - сказалась конкуренция с завезёнными плацентарными хищниками. Они запомнят путешествие этих громадных ящериц вверх по рекам, и однажды это им пригодится...
Впрочем, не одни только сумчатые циветы «интересуются» путешествием гоанн по мере их продвижению к цели. Вот проплывающие ящерицы спугнули стайку пьющих зайцекенгуру (Lagobettongia timida) – потомков крысиных кенгуру Тасмании, скорее всего тасманийского беттонга. Робкие сумчатые, не поняв, что гоанны пока не интересуются ими, бросились наутёк в кусты. Через несколько минут из кустов раздались их жалобные крики: одно маленькое сумчатое попалось на обед животным, которые большего всего напоминают не то вымерших кустарниковых собак голоценовой Южной Америки, не то такс-переростков. Это, в общем-то, и есть самые настоящие собаки, потомки домашней собаки, завезённые на Тасманию людьми и благополучно пережившие их исчезновение. Они постепенно приспособились к дикому образу жизни и разделились на несколько видов. Вдоль рек и ручьёв живёт речная собака или собака-норка (Potamocanis speothicus), псовое, которое приспособилось к полуводному образу жизни. Правда, эта их склонность к жизни в воде не распостраняется на самые глубокие реки, но речные собаки не жалуются... А гоанны плывут всё дальше.
Но, похоже, плыть им остаётся не очень далеко, а некоторые вообще достигли цели: в поисках своей «маленькой родины» гоанны постепенно покинули более крупные реки Тасмании, и плывут по всё более мелким и мелким речкам. Сами гоанны, раньше плывшие общей стаей (так безопасней), тоже постепенно разделились, и уже плывут группами по 2 – 4 особи. Да и плывут ли? Вот уже то одна, то две гоанны вылезают на берег и ползут к своему заветному участку, либо туда, где по каким-то причинам нет хозяина. На том месте они, не теряя ни минуты времени, начинают обустраиваться: копать землю либо раскидывать валежник. А затем в получившиеся ямки гоанны откладывают яйца, закапывают их в землю, нагребают валежник, и... покидают навсегда. Вообще-то, это в чём-то правильно: через пару часов после кладки аппетит самок гоанн пробуждается, да так активно, что даже лягушкам не следует попадаться им на дороге – съедят! И они отъедаются по дороге домой – глотают и лягушек, и рыб, и всяких мелких зверьков и птиц, которые попадаются им по дороге на австралийское побережье...
Ну, а что же яйца? Они лежат в земле, и маленькие ящерицы вылупятся из них только через несколько месяцев. Только вылупятся ли? Вот зашевелились кусты, и семейство речных собак с самым недвусмысленным видом подошло к закопанной кладке яиц и стало их раскапывать. Хотя опыта в таких делах у них маловато по сравнению со своими предками, яйца гоанн показываются на поверхности земли довольно быстро. Иногда рядом с собаками, можно увидить птиц размером с галку, но с тонким хвостом, тёмно-зелёным оперением и пурпурно-красной головой. Это – пурпурноголовая ночная щурка (Nyctyornis purpurea), один их потомоков бородатых ночных щурок, которые постепенно переселились в ледниковый период с Новой Гвинеи на Тасманию, оставив за собой «шлейф» из множества потомков. Пурпурноголовая щурка – это сугубо лесная птица, которая охотится на беспозвоночных и мелких позвоночных животных. Она отнюдь не отказывается от яиц, как птичьих, так и яиц гоанны. Правда, много этой еды ей не перепадает: кладка одной гоанны составляет 20 – 30 яиц, а речные собаки прожорливы, да и не одни они: сумчатые циветты тоже тут как тут. В отличие от собак, циветы охотятся на птиц, включая щурок, так что последние вынуждены держаться от них подальше...
Но ничто ни вечно под луной. Наконец, все пернатые и четвероногие хищники насыщаются, и оставляют остатки кладок в покое. Да и не до всех кладок они ухитряются добраться. Из уцелевших яиц где-то в конце октября – начале ноября вылупляются детёныши, которые сразу устремляются к воде. Правда, в собственно воду – пускай и мелких речек – они полезут не сразу, а лишь через месяц-другой, когда достигут 30-50 см; до этого они будут прятаться в приречных зарослях, и вообще, будут вести себя довольно робко. Но когда они станут больше полуметра в длину, у них прибавится смелости, и они, наконец, начнут напоминать характером родителей. Достигнув такого размера, они нападают даже на зайцекенгуру, которые приходят к рекам напиться. Правда, если вместе кенгуру гоаннам встречаются речные собаки, либо какие-нибудь хищные сумчатые, на обед могут попасть как раз молодые гоанны. Но главное ещё впереди, когда молодые гоанны достигнут половозрелости и отправятся в путь, на далёкую родину своих предков.
И из глубин поднимаются рашплевые акулы. Взрослая рашплевая акула – это плоская рыба, не уступаюшая длиной и весом взрослому самцу гоанны – 2.5 м и весом до 70 кг. И хотя они изобрали для себя образ жизни скатов, иногда, особенно в тёмные и безлунные ночи, они словно вспоминают своё прошлое, и тогда...
Обычно морские ангелы устраивают свои нападения или ночью, когда особенно глупые молодые гоанны пробуют отправиться в открытое плавание поодиночке (но такое случается редко – гоанны уже привыкли держаться стаей), или днём, когда гоанны волей-неволей должны переплыть пролив, отделяющий Тасманию от остольной Австралии. Тогда рашплевые акулы атакуют их массово. Обычно это происходит у берегов Австралии, когда молодые гоанны устают от непривычно долгого плавания и не могут толком защищаться. Это особенно важно для акул, так как зубы гоанн-подростков уже вполне могут порвать их плавники или прокусить хрящевой скелет – и тогда уже гоанны вполне смогут пообедать акулами. Да и случаи каннибализма среди рашплевых акул – не исключение.
... Через несколько недель уцелевшие гоанны-подростки достигают своей исторической родины. Это происходит примерно через два года с того момента, когда их беременные матери покинули эти берега. Взрослые самки уже готовятся отплыть вновь, как было уже не раз, и им всё равно, что их взрослые дети (а также младшие братья и сёстры) прибыли домой. Даже больше того – самцы после окончания свадебных игр очень голодны и не прочь напасть и съесть гоанну-подростка, если такая попадётся им на пути. Впрочем, долг платежом красен – стая подростков вполне может одолеть уставшего или слишком старого самца, так как они проголодались не меньше взрослых, и они столь же свирепы и бесчувственны. Правда, пока они не достигнут хотя бы 2 метров в длину, они будут держаться подальше от взрослых особей, но это значит, что они должны «продержаться» ещё несколько лет, прежде чем на полных правах вступить во взрослую жизнь...
Вот так и живут приморские гоанны из года в год на берегах залива Эйр.

Наверх