Армия готовится выступить в поход. Воины собираются вместе, готовые отправиться в путь по первому приказу. Они прекрасно вооружены, а их броня блестит на солнце. Их сбор происходит в лесу, но эхо не разносит громких команд и приказов. Всё общение происходит при помощи запахов, а чтобы увидеть самих воинов, нужно смотреть не по сторонам, а на землю, поскольку все воины этой армии являются муравьями, хотя и очень крупными.
Местом сбора армии муравьёв является довольно необычный лес, растущий на склонах горного хребта. Леса такого типа легко отличить от густых тропических лесов, произрастающих ниже по склону гор – листва деревьев, составляющих эти леса, поблёскивает под лучами солнца разнообразными оттенками серого, сизого и голубоватого с вкраплениями чисто-белого. Листву многих деревьев, составляющих эти леса, покрывает белое опушение или тонкий слой воска, защищающий от яркого солнца тропического высокогорья. В эпоху неоцена такие леса встречаются только в одном месте Земли – на Гавайских островах. На горных склонах возвышаются величественные эвкалипты, листва которых дрожит и сверкает серебром в порывах ветра, дующего с океана. Покачивают ветвями гревиллеи, резные листья которых сверкают на солнце белой изнанкой, а молодые побеги и ещё не сформировавшиеся листья целиком покрыты густым опушением. Над лесом поднимаются на тонких стволах кроны веерных пальм, листья которых покрывает сизоватый восковой налёт. А акации, в противоположность гревиллеям, обладают сложными перистыми листьями из множества мелких листочков, трепещущих на ветру. В отличие от стройных эвкалиптов, они обладают широкими зонтиковидными кронами. Предки всех этих деревьев не попадали на острова естественным путём – происхождение «серебряных лесов» Гавайских островов уходит своими корнями в эпоху человека; именно люди завезли на острова множество чужеродных растений, которые после исчезновения человека быстро вытеснили туземную флору и в процессе эволюции образовали множество собственных видов. Поэтому все экосистемы Гавайских островов можно считать своеобразным памятником деятельности человека, результат которой заметен даже миллионы лет спустя после исчезновения инициатора этих процессов.
Леса, образованные потомками чужеродных растений населяют потомки животных, завезённых человеком. Кроны деревьев «серебряных лесов» населены множеством птиц, которые являются потомками завезённых людьми вьюрков, воробьёв, майн и других птиц. Они прекрасно приспособлены к жизни в островных экосистемах, но их присутствие на островах также не является результатом естественной колонизации островов. Под пологом леса бродят фазаны – также потомки одного из завезённых видов. Среди корней деревьев и в кронах живут грызуны, а на них охотятся разнообразные хищники, похожие на куниц и кошек, но происходящие от мангустов – и они тоже являются потомками завезённых человеком видов. Крупные гавайские лесные гуси часто поднимаются в горные леса, где их меньше беспокоит беспощадный пернатый хищник куахана; предки этих двух видов птиц появились на островах уже после окончания эпохи человека.
Вместе с эндемичными растениями исчезло большинство насекомых, населявших Гавайские острова до человека. Вместе с людьми на островах появились муравьи, осы, термиты и другие чуждые экосистеме островов насекомые, а уже после эпохи человека острова были заселены пилоногами – крупными хищными кузнечиками, которые также образовали на островах ряд эндемичных форм.
Среди опавшей листвы в подлеске «серебряного леса» происходит активное движение. Муравьиная армия представляет собой грозное зрелище, поскольку эти муравьи принадлежат к виду чудовищных муравьёв – одному из самых опасных видов муравьёв, живущих на Гавайских островах эпохи неоцена. Длина рабочих особей достигает почти 30 мм, а особи-солдаты ещё крупнее из-за большой головы и удлинённых челюстей. Из-за многочисленных светоотражающих волосков их покровы сверкают серебром в лучах солнца, пробивающегося сквозь полог леса. На этом фоне особенно чётко выделяются чёрные головы солдат, вооружённые крючковатыми белыми челюстями. Некоторые особи сверкают новеньким хитиновым панцирем, тогда как другие выглядят более тусклыми: в строю муравьиной армии недавно случилось пополнение.
Муравьи суетятся вокруг ямы под корнями упавшего дерева – здесь в последние несколько недель располагался их дом. Личинки, которые вывелись из отложенных самкой-царицей яиц, недавно завершили метаморфоз и превратились в молодых муравьёв. Теперь их практически ничего не удерживает на старом месте: пищевые ресурсы в окрестностях гнезда явно истощились, а все личинки окуклились и теперь находятся в транспортабельном состоянии.
Колония муравьёв готовится покинуть укрытие: сегодня рабочие муравьи не расползлись за кормом, а остались около гнезда. Все насекомые в колонии ощущают перемены, и все подчиняются невидимым сигналам, исходящим от царицы – крупнейшей особи в колонии, великой Основательницы и самого старого члена колонии. Сейчас очередной цикл размножения подошёл к концу: брюшко царицы опустело, она восстановила силы после периода интенсивной кладки яиц и готова путешествовать вновь.
Постепенно беспорядочная беготня муравьёв вокруг гнезда прекращается. Точнее, на периферии колонии ещё суетятся рабочие и солдаты, а в середине скопления насекомых хаос сменился более организованным поведением. Муравьи вблизи центра колонии остаются на месте, лишь переступая ногами на крохотном пятачке земли, поднимают головы кверху и разевают жвалы. Происходит нечто важное, организующее и мобилизующее множество насекомых.
Ещё несколько рабочих и солдат выбежало из гнезда, а следом за ними появился ещё один муравей. В отличие от остальных членов колонии, это очень крупная особь чёрного цвета, почти вдвое длиннее среднего рабочего. Готовность муравьёв к обороне неудивительна: это царица, от благополучия которой всецело зависит жизнь колонии. Царице довольно тяжело передвигаться: её брюшко почти цилиндрической формы, и ей трудно держать его над землёй. Поэтому её брюшко заботливо поддерживают несколько самых крупных рабочих. Время от времени один из них даже подлезает под брюшко и какое-то время ползёт в такой неудобной позе, помогая царице двигаться. Власть царицы держится на неукоснительном исполнении её «приказов», отдаваемых с помощью химических веществ, выделяемых ею. Химические сигналы организуют колонию и упорядочивают её поведение. Десятки солдат с массивными белыми жвалами пробираются сквозь толпу рабочих особей, окружая царицу. Несколько десятков солдат образуют надёжную защиту для основательницы колонии.
Муравьи словно загипнотизированы её появлением. Химический сигнал от царицы ясен всем членам колонии – они должны покинуть это место и переселиться на новое. Но настроением колонии и готовностью особей к действию нужно руководить. И царица медленно ползёт к краю колонии, а солдаты вокруг неё расталкивают рабочих особей. Постепенно колония организуется, и это поведение становится стимулом для начала движения. Солдаты выстраиваются впереди царицы, и ползут в заросли по одной из дорог, ранее разведанных фуражирами. Постепенно колония выстраивается в обычный походный строй: царица со «свитой» из солдат, куколки под защитой мелких рабочих-«нянек» и солдат, а далее основная масса рабочих особей под прикрытием остальных солдат, равномерно распределившихся вдоль колонны. Куколки, которые несут муравьи, вскоре завершат метаморфоз и к армии присоединятся новые бойцы. Впереди колонны муравьёв бегут разведчики – самые крупные и сильные фуражиры. Некоторые из них искали пищу в этом направлении, поэтому местность, по которой начала двигаться колония, отчасти знакома им.
Колония чудовищного муравья, переселяющаяся на новое место жительства, напоминает ручей ртути. Она растягивается в многометровую колонну шириной около 5 см; когда муравьи ползут по подлеску, в лучах света, пробивающих полог леса, панцири насекомых поблёскивают. Но, как бы ни растягивалась походная колонна, одно кольцо солдат постоянно окружает царицу и прислуживающих ей рабочих.
Постепенно колония выбралась за пределы территории, исследованной фуражирами. Запаховые дорожки стали менее чёткими, а знакомые ориентиры остались позади. На неисследованных землях стоит быть осторожнее, поэтому передвижение колонны несколько замедлилось, а к разведчикам присоединились солдаты, готовые напасть на первого встречного.
Движение колонны муравьёв не проходит незамеченным для других обитателей леса. В первую очередь его ощущают буквально на собственной шкуре мелкие обитатели леса, населяющие подлесок и кустарники. По мере продвижения колонны насекомых фуражиры разбегаются в разных направлениях и почти сразу же возвращаются с добычей – насекомыми и другими беспозвоночными. Это разительно отличается от ситуации, сложившейся в последнее время на прежнем месте жительства чудовищных муравьёв: там лес в пределах досягаемости фуражиров был достаточно быстро опустошён, и им приходилось совершать дальние вылазки для обеспечения членов колонии продовольствием. Зато сейчас колония постепенно насыщается. Фуражиры тащат своим сородичам множество добычи: жуков, гусениц, даже клопов. От них не спасают ни панцирь, ни маскировочная окраска. Даже выделяемая клопами вонючая жидкость не останавливает голодных муравьёв. Убитые и растерзанные насекомые и улитки передаются сородичам и исчезают во множестве голодных ртов. Но части добычи просто не суждено достичь конечных потребителей.
В кустарниках неподалёку слышны тонкие и писклявые голоса птиц. Словно тени, под кустами мечутся мелкие тускло окрашенные птицы на длинных тонких ногах – гавайские муравьиные скворцы. Эти птицы всегда жили неподалёку от колонии чудовищных муравьёв, обворовывали фуражиров и вели благодаря этому довольно безбедное существование. А когда муравьи отправились на новое место жительства, часть этих птиц последовала за ними. Гавайские муравьиные скворцы имеют очень неброскую внешность, в противоположность многим своим соседям. Маленькие птицы с чёрным оперением и тонкими белыми клювами ловко бегают вокруг колонии муравьёв. Их глаза окаймлены кольцами белой кожи без перьев, и птицы легко распознают друг друга в тени подлеска.
Живя по соседству с такими опасными насекомыми, как чудовищные муравьи, гавайские муравьиные скворцы должны уметь избегать опасных встреч с ними; кроме того, они должны быть ловкими и быстрыми. Не всем это удаётся: иногда молодые птицы оказываются слишком неосторожными, и укус чудовищного муравья прерывает их недолгую жизнь. Зато птицы с лучшими акробатическими способностями и быстрой реакцией обеспечивают себе прекрасную защиту и разнообразное меню. Главный интерес этих птиц – не сами муравьи, а добыча, которую тащат в колонию муравьи-фуражиры. Гавайские муравьиные скворцы склёвывают пойманных муравьями насекомых, ловко избегая укусов.
Маленькие птицы словно исполняют причудливый танец по берегам живой реки из муравьёв. Они быстро бегают взад и вперёд, ловко подскакивают и вспархивают, убегая от муравьёв. Почти не пользуясь крыльями, маленькие птицы перепрыгивают через марширующую колонну муравьёв и солдаты напрасно поднимают головы и разевают жвалы, пытаясь защищать сородичей.
Фуражир возвращается в колонну, таща небольшого жука, который ещё шевелится в его челюстях. Один из гавайских муравьиных скворцов заметил этого фуражира, и несколькими скачками настиг его. Птица схватила добычу муравья, но охотник вовсе не был готов так легко расстаться с ней: муравей лишь крепче сжал челюсти, не отпуская жука. Птица вспорхнула и села на ветку кустарника так быстро, что не заметила, что держит в клюве двух насекомых, а не одно. Причём муравей явно не желает отцепляться и угрожающе изгибает брюшко, разбрызгивая кислоту. Птица встряхнула головой, челюсти муравья соскользнули с панциря жука и опасное насекомое свалилось вниз и бросилось в скопление сородичей.
Гавайские муравьиные скворцы – это не единственные птицы, проявляющие интерес к колониям муравьёв. Кое-где в лесу возвышаются могучие араукарии, хвоя которых также имеет сизый оттенок. Эти растения – тоже потомки завезённых человеком видов, и они дают кров и пищу некоторым своеобразным птицам.
Среди ветвей араукарии мелькают небольшие птицы с оперением ярко-красного и зеленовато-оливкового цвета. Когда они перепархивают с ветки на ветку, видны чёрные перья в их крыльях и чёрные головы. А при ближайшем знакомстве обнаруживается ещё одна интересная особенность – кончики надклювья и подклювья перекрещиваются, как у клестов эпохи человека. За это они получили название клестовидок. Эти птицы передвигаются по ветвям ловкими прыжками – они являются потомками воробьёв и унаследовали от них манеру передвижения. Птицы ярко-красного цвета – взрослые самцы, а особи с оливковым оперением – самки и неполовозрелые самцы. Обычная пища этих птиц – смолистые семена сосен и араукарий, но изредка они разнообразят её насекомыми, получая с ними необходимую белковую подкормку. Самцы держатся на некотором расстоянии друг от друга, не упуская возможности покрасоваться перед самкой на ярко освещённой ветви араукарии на фоне сизой хвои. Брачный сезон у этих птиц растянут на весь год, поэтому у самца достаточно много шансов завоевать сердце самки своей манерой держаться и красотой оперения. На ярком солнце особенно хорошо заметны белые кольца вокруг глаз зрелого самца.
Голоса муравьиных скворцов привлекают внимание клестовидок. Птицы спускаются в нижнюю часть кроны дерева, а затем дружной стаей слетают на землю. На фоне опавшей листвы даже оливковое оперение самок выглядит очень броско, поэтому они должны быть осторожнее. Птицы активно включаются в преследование муравьёв, хотя их передвижение по земле лишено лёгкости и изящества, характерных для гавайского муравьиного скворца. Они предпочитают охотиться на чудовищных муравьёв с ветвей кустарников. Рассевшись по ходу движения муравьиной колонны, птицы быстро слетают на землю, схватывают муравья и вспархивают обратно.
Почувствовав опасность, муравьи замедлили продвижение и стали собираться вместе в оборонительную позицию. Солдаты грозно поднимают чёрные головы с белыми жвалами, а рабочие особи собираются вокруг них, также принимая угрожающие позы. Когда яркий самец клестовидки в очередной раз слетел на землю, чтобы поймать муравья, его встретили разъярённые солдаты. Самец клестовидки сделал несколько скачков вдоль края колонии, надеясь схватить менее защищённую особь, но везде его встречали лишь жвалы солдат, готовые нанести болезненный укус. В то же самое время гавайский муравьиный скворец, двигаясь лёгкими, почти балетными прыжками, выхватил из колонии муравьёв гусеницу, принесённую одним из фуражиров. Реакция у клестовидок намного хуже, чем у этих птиц: лишь самке клестовидки удалось схватить запоздавшего муравья-фуражира, а в самой колонии солдаты весьма эффективно отпугивают птиц. Вокруг королевы и куколок собралась основная масса солдат, и они вполне способны закусать насмерть птицу, которая вздумает покуситься на самое ценное, что есть в колонии.
После нескольких неудачных попыток схватить муравья клестовидки отступили, собрались в стаю и вернулись на дерево. Муравьиные скворцы также потеряли интерес к колонии муравьёв: обороняющиеся насекомые больше не тащат в колонию пищу, и птицам стало некого грабить. Постепенно обстановка вокруг колонии стала менее тревожной и солдаты успокоились. Вскоре рабочие вернулись к своим прежним занятиям – уходу за куколками и королевой, а муравьи-фуражиры заспешили за кормом.
День прошёл на удивление спокойно и даже удачно: фуражиры вернулись с богатой добычей, и колония с жадностью поглощала пойманных жуков, гусениц и даже одного молодого пилонога, который оказался недостаточно проворным и был растерзан муравьями. Но солнце уже клонится к закату, а место для нового поселения пока не найдено. Это нужно будет сделать в ближайшее время, поскольку царица постепенно готовится к новому циклу размножения. В запасе у муравьёв есть ещё несколько дней, но за это время должно быть найдено надёжное укрытие, которое можно переоборудовать под жилище с минимальными усилиями. Пока же насекомые должны ночевать под открытым небом.
Колония муравьёв собирается между корнями дерева – это хоть какая-то защита на случай дождя или ветра. Бродячие муравьи сооружают лёгкое походное укрытие из самого доступного материала – из собственных тел. Рабочие особи окружают царицу и солдат валом из своих тел, и этот вал нарастает вверх, постепенно выстраиваясь в рыхлую конструкцию, постоянно находящуюся в движении. Королева надёжно скрыта внутри, и куколки тоже. Солдаты постоянно курсируют по краю колонии и занимают коридоры, выстроенные из сцепившихся сородичей из касты рабочих.
Ночь в горах, даже в условиях тропического климата, является испытанием для насекомых. Окружающий воздух быстро остывает: полог «серебряных лесов» рыхлый и плохо удерживает тепло, накопленное землёй и растениями. Поэтому муравьи, оказавшиеся в верхней части колонии, постепенно становятся вялыми. Но солдаты, предпочитающие находиться в более глубоких слоях колонии, всегда готовы отразить нападение врага.
Гавайская ночь эпохи неоцена удивительно красива. Рисунок созвездий лишь отдалённо напоминает картину неба, существовавшую в эпоху человека. Но звёзды удивительно яркие, поскольку воздух чист и прозрачен – его некому загрязнять, а последние следы химических загрязнений были связаны деятельностью живых организмов за миллионы лет до этого времени. Но человечество необратимо «загрязнило» биосферу чужеродными видами живых организмов, и их потомки заметны на Гавайских островах в любое время суток.
Ночью в листве деревьев шуршат небольшие зверьки – это древесные грызуны, населяющие полог леса и охотящиеся за насекомыми или разыскивающие богатые нектаром цветы. Из низинных лесов раздаются крики лягушек – также потомков чужеродных видов. Летучие мыши бесшумно летают среди деревьев, трепеща крыльями, а в листве зажигаются, мерцают и гаснут огни светлячков. Некоторые обитатели Гавайских островов являются потомками естественных переселенцев, добравшихся до островов уже после окончания эпохи человека. Но основу экосистемы всё же составляют потомки завезённых видов. Некоторые из них поистине вездесущи: это комары, нашедшие на островах на редкость благоприятное место для размножения. Крики ночных птиц и ультразвуковые сигналы летучих мышей слышны на фоне тонкого жужжания мириадов комаров, среди которых есть как безобидные виды, не питающиеся во взрослом состоянии, так и жадные до крови существа, способные отравить жизнь любому существу, обладающему кровью. Они особенно свирепствуют в тёплых низинных лесах, но отдельные виды постоянно обитают в горных «серебряных лесах».
В темноте слышится шорох сухой листвы под чьими-то ногами, и в слабом свете молодой луны показывается ещё один обитатель лесов. Это длиннотелое и длиннохвостое существо с небольшой головой, по облику похожее на нечто среднее между кошкой и куницей, но размером с небольшую собаку. Но это не кошка, не собака и не куница, а потомок мангустов, завезённых на острова в историческую эпоху. Присутствие потомков мангустов в фауне островов существенно повлияло на ход эволюции гавайских птиц. Если до появления на островах человека нелетающие птицы были многочисленными и разнообразными, то в раннем неоцене лишь немногие птицы смогли отказаться от способности к полёту и успешно существовать в опасном мире, где правят потомки мангустов.
Этот хищник, решивший отправиться на ночную охоту – куаму, самый крупный хищник в горных районах. Эта особь ещё молодая и не достигла максимального размера. Опыта охоты у этого зверя тоже ещё немного, поэтому он часто допускает ошибки и остаётся голодным. Этот зверь ищет доступную добычу и не брезгует лягушками, ящерицами и насекомыми. В лунном свете поблёскивают глаза животного: куаму достаточно хорошо видит в темноте. Значительную помощь в поиске добычи ему оказывает обоняние – ночью зверь больше полагается на свой чувствительный нос.
Куаму ощутил кисловатый запах, исходящий от колонии чудовищных муравьёв, расположившихся на ночлег. Он сделал несколько шагов в сторону дерева, среди корней которого скрылись муравьи, и вскоре наткнулся на шевелящийся шар из насекомых. Вряд ли этот зверь подозревает, насколько опасными могут быть эти огромные муравьи. Скорее всего, ему не приходилось прежде сталкиваться с ними, а потому их запах не вызывает у него тревоги. Дыхание куаму согрело нескольких верхних муравьёв в скоплении, и среди них одного солдата. А запах выдыхаемого зверем воздуха мгновенно вызвал у них тревогу. Реакция насекомых была почти моментальной: куаму с визгом отскочил от скопления муравьёв, отбежал в сторону и стал тереть лапой свой быстро распухающий нос. А на вершине живого муравейника несколько насекомых угрожающе разинули жвалы, готовые отразить ещё одну атаку. Но её не последовало. Фыркая и сопя, куаму поплёлся в кусты. Его морда сильно распухла, а нос жгло, словно огнём. Он остался жив, но получил хороший урок, который вряд ли теперь забудет. А муравьи в очередной раз отстояли право на жизнь.
С рассветом ночные обитатели попрятались, а лес стал наполняться другими звуками и запахами. Лучи солнца нагрели кору дерева над корнями, среди которых ночевала колония муравьёв. Насекомые постепенно согреваются и стряхивают с себя ночное оцепенение. Несколько муравьёв выползли на кору дерева, нагрелись, а затем быстро вернулись в колонию и скрылись в одном из тоннелей, образованных телами сородичей. По дороге они теряют тепло, но вместе с этим нагревают других особей. Пусть медленно, но температура внутри муравьиной колонии начала подниматься. Разогревшиеся особи становятся более активными. Они выползают на корни дерева и греются самостоятельно. Походный «лагерь» муравьёв стал постепенно превращаться в колонию, готовую двигаться дальше. Муравьи сидят на коре, жадно впитывая солнечное тепло чёрными конечностями и пятнами на брюшке. Через какое-то время солнечное излучение станет слишком сильным для них, но от этого их защищает серебристая окраска покровов тела. Утром муравьи охотно принимают солнечные ванны и чистятся, приводя себя в порядок перед походом. Одной из последних поползла греться царица со своей многочисленной свитой. Благодаря тёмной окраске она быстро согревается, и в это время рабочие особи заботливо очищают её от пыли и частичек почвы.
Достаточно согревшись, чудовищные муравьи вновь выстраиваются в колонну и скрываются среди кустарников.
Солнечные лучи проникают сквозь кроны деревьев, и «серебряный лес» предстаёт во всём своём великолепии, блестя серебристым опушением и сизоватым восковым налётом. Благодаря несомкнутому пологу леса солнечные лучи проникают до земли, и в «серебряных лесах» развивается густой подлесок: кустарники, многолетние травы и сеянцы деревьев. В большинстве своём растения подлеска также являются потомками завезённых видов. Над кронами деревьев поднимаются тонкие и изящные стволы веерных пальм, увенчанные небольшими кронами поблёскивающих сизоватых листьев. В противоположность пальмам, акации широко раскидывают зонтиковидные кроны. Один из типичных видов деревьев в «серебряных лесах» – гавайская птичья акация. Это орнитофильное растение в условиях тропического климата постоянно цветёт, обеспечивая нектаром разнообразных обитателей леса.
Листья птичьей акации очень крупные – длина хорошо развитого листа достигает полуметра. Но они не цельные, а двоякоперистые, из-за чего тень, создаваемая этим деревом, не плотная, а ажурная – под этим деревом могут достаточно свободно расти кустарники. Молодые листья, ещё не успевшие развернуться, покрыты густым белым опушением, предохраняющим растущие ткани от повреждения солнечными лучами. У полностью развитых листьев опушение сохраняется на нижней стороне листа. Растущие концы ветвей также опушены, но быстро покрываются гладкой корой.
В кроне дерева свисают многочисленные оранжевато-жёлтые «хвосты», раскачивающиеся на ветру – это соцветия дерева, предлагающие опылителям сладкий, хотя и несколько водянистый нектар. И обитатели леса не заставляют себя ждать. По соцветиям лазают и перепархивают многочисленные птицы серо-зелёного цвета с длинными клювами – горные медовые птицы. Этот вид самый крупный среди сородичей, большинство из которых населяет тёплые влажные леса в низинах. Горная медовая птица также отличается некоторой степенностью движений по сравнению с шумными и суетливыми представителями родственных видов. Кормясь на соцветиях акации, птица просто крепко вцепляется в них лапами и начинает высасывать нектар из цветков с помощью длинного слегка изогнутого клюва. Когда птица кормится, не делая лишних движений, её с трудом можно увидеть на фоне листвы, поскольку её оперение также обладает явным серебристым блеском. Но она становится очень хорошо заметной, когда взлетает и ищет следующее соцветие: на спине птицы буквально вспыхивает огнём оранжевое пятно, которое до этого скрывали крылья.
Горные медовые птицы достаточно терпимо относятся к обществу сородичей, но предпочитают держаться поодиночке, за исключением времени гнездования. Утром в кронах деревьев слышны трескучие трели этих птиц. Самцы, привлекая самок, садятся на кончики длинных тонких ветвей, предварительно ободрав с них листья. Это явное приглашение к созданию семьи: подобно всем сородичам, горная медовая птица подвешивает плетёное гнездо как раз на такую ветку, чтобы до него не смогли добраться лазающие хищные млекопитающие. Токующий самец сидит на ветке и издаёт громкую трель, резко обрывающуюся на громкой ноте. Пока рядом нет самок, он заявляет о себе только голосом. Но, если на его пение отвечает самка, самец начинает демонстрировать себя: раскрывая крылья и распушая оранжевые перья на спине, он раскачивается на ветке, приглашая самку присоединиться к нему и образовать семью. Самка выбирает ветку очень придирчиво, часто покидая самца, если ей не нравится выбранная ветка. Поэтому у самца всегда есть запасные ветки для представления. Если самка пытается улететь, самец быстро перелетает на новую ветку и зазывает её уже оттуда, рассчитывая на то, что она задержится на его территории и проявит благосклонность к ухаживаниям.
Птицы, не занятые выращиванием потомства, пьют нектар акации, ловко повисая на раскачивающихся соцветиях, в том числе вниз головой. Они не одни на этом пиршестве: нектар привлекает большое количество насекомых. Деревья в тропическом лесу, в отличие от лесов умеренных широт, щедры на нектар и лишь в виде величайшего исключения доверяют миссию опыления ветру. В основном они пользуются «адресной» доставкой пыльцы при помощи многочисленных птиц и насекомых.
Горная медовая птица взлетает с соцветия акации с головой, испачканной пыльцой. Когда она будет искать нектар на соседнем дереве, её оперения неизбежно коснутся тонкие гибкие рыльца цветков, и есть вероятность успешного завязывания нового плода. Но птицы этого вида зачастую кормятся на разных видах деревьев, не отдавая предпочтения тому или иному виду. Возможно, прошло не так много времени для выработки более тесного союза птицы и растения, как это было на Гавайских островах до появления человека. А некоторым растениям самим по себе выгоднее сохранять определённую универсальность, чтобы не зависеть от единственного вида опылителей. И к таким растениям относится гревиллея. Кроны этого растения расцвечиваются многочисленными оранжеватыми цветками, доступными различным видам насекомых. На цветках гревиллеи пьют нектар пёстрые бабочки сразу нескольких видов. Они не конкурируют друг с другом – их гусеницы кормятся на разных растениях, а жизнь имаго так коротка, что о конкуренции просто не идёт речь. Но все бабочки быстро взлетают, когда над цветком закружилась оса. Её облик необычен: на солнце сверкает её серебристое тело, словно поддерживая общую «модную тенденцию» в горных лесах. Но, когда она садится на цветок, становится заметной ещё одна особенность этого вида: чёрные, словно закопчённые крылья. Это гавайская горная оса, один из типичных видов насекомых в горных лесах Гавайских островов эпохи неоцена. Везде, где на горных склонах появляются участки таких лесов, селятся эти осы. Эти и многие другие потомки завезённых человеком видов животных преобразовали экосистему до неузнаваемости. Появление на островах ос имело, возможно, самые далеко идущие последствия для формирования тропических лесов на Гавайях в раннем неоцене. Наличие специализированных насекомых-опылителей дало насекомоопыляемым видам растений неоспоримое преимущество в процессе эволюции. Специализированных орнитофильных деревьев в лесах Гавайских островов теперь намного меньше, чем было ранее, до человека.
Вслед за одной осой на цветке гревиллеи собирается ещё несколько. Осы собирают нектар, не упуская возможности поймать мелкое насекомое, оказавшееся слишком нерасторопным. Они не едят мясо, но выкармливают им личинок. Однако, сами гавайские горные осы должны проявлять осторожность – они являются далеко не последним звеном пищевой цепочки, и появление ещё одного насекомого подтверждает этот факт.
Громкое гудение крыльев массивного насекомого заставило серебристых ос взлететь и скрыться среди листвы. Гудение становится всё громче, и на цветке появляется ещё одна оса. Одного взгляда на неё достаточно, чтобы понять, что с этим насекомым лучше не враждовать. Эта оса вдвое длиннее гавайской горной осы, а её окраска – это явное предупреждение, адресованное главным образом позвоночным животным, населяющим полог леса. Тело насекомого гладкое, блестящее, ярко-красного цвета с чёрными поперечными мазками на брюшке. Грудь и задняя часть головы у него также чёрные, зато ноги почти целиком белого цвета. Красный, чёрный и белый – эти цвета использовали ядовитые коралловые змеи эпохи человека, и миллионы лет спустя такое же сочетание цветов означает ровно то же самое, хоть и не у змеи, а у насекомого. В остальном, кроме окраски и размера, эта оса мало чем отличается от прочих сородичей. Этот вид – гавайский шершень, родственник горной осы, только более агрессивный и крупный. Красная окраска не видна глазам насекомых, но они всё равно предпочитают спасаться бегством при появлении этих чудовищ – гавайский шершень является хищником. Птицы также сторонятся этих ос – яд гавайского шершня достаточно силён, чтобы убить небольшую птицу.
Подкрепившись нектаром на цветке гревиллеи, шершень взлетает и делает несколько кругов над веткой. За ним с опаской наблюдает горная медовая птица, сидящая на соцветии птичьей акации, раскинувшей ветви по соседству. Когда крупная оса пролетела совсем рядом, медовая птица слетела с соцветия и перескочила на соседнюю ветку, которая слегка качнулась под её лапками. С этой ветки свисает давно отцветшее соцветие акации, на котором находится несколько зрелых плодов дерева – широкие плоские бобы длиной около 25 см. Их створки успели высохнуть и побурели, а семена полностью созрели. Чтобы дать начало новым деревьям, они нуждаются в небольшой помощи, которую могут оказать обитатели леса. И одним из невольных помощников оказалась горная медовая птица. Её прикосновение к ветке вызвало просто шквальную ответную реакцию. Зрелый боб акации от лёгкого толчка буквально взорвался: его створки мгновенно скрутились в тугие спирали, разбрасывая плоские семена с пятнистой чёрно-белой кожурой в разные стороны. Причём один за другим лопнули сразу несколько плодов: прикосновения створок одного плода вызвали настоящую цепную реакцию. Этот процесс сопровождают громкие щелчки, заставившие нескольких медовых птиц взлететь с тревожными криками. Семена разлетаются в стороны на многие метры, ударяются об листья и стволы соседних деревьев, но из-за своей тяжести падают на землю совсем недалеко от материнского растения. Конечно, это было бы не слишком выгодно, но у растения есть ещё один помощник, который способен распространять семена на ещё большее расстояние.
Когда звонко щёлкнули раскрывающиеся плоды, а семена растения шлёпнулись на землю, из зарослей папоротника выбрался крупный грызун – горный капо. Телосложением он очень похож на хомяка: у него массивное туловище, крупная скуластая голова и сравнительно короткие лапы. Густой мех животного окрашен в серый цвет с явно выраженным желтоватым оттенком на животе. Зверь поднялся на задние лапы, принюхался, поскрёб живот передней лапой и отправился к акации. С массивным пушистым телом животного комично контрастирует короткий голый хвост: горный капо является одним из потомков крыс, завезённых на острова в эпоху человека. Кажется, будто животное выросло по сравнению с предком, а вот хвост не успел за общим увеличением размеров, да так и остался маленьким и бесполезным. Но зверя не беспокоит то, как он выглядит. У него есть гораздо более важные заботы – поиск пищи и спасение от врагов.
Горный капо – большой любитель крупных мучнистых семян. Благодаря мощным челюстям он легко раскусывает твёрдые семена пальм и акаций и выедает питательное содержимое. И это, пожалуй, такой же важный помощник гавайской птичьей акации, как горная медовая птица.
Горный капо вразвалку бродит под деревом, нюхая лесную подстилку. Он достаточно легко обнаружил лежащие на земле семена акации благодаря их очень заметной чёрно-белой кожуре. Гладкие семена не сразу поддаются его зубам, но зверю удалось разгрызть одно из них. Острые резцы пробили плотную кожуру, разорвали её, и зверь вытащил из оболочки крупный зародыш с толстыми семядолями, богатыми крахмалом. Он бросил на землю пустую оболочку семени и с аппетитом зачавкал. Проглотив пищу, он начал собирать семена в рот. Когда их набралось достаточно много, горный капо рысцой побежал в заросли. Он ушёл далеко от акации, унося с собой несколько крупных семян, но вовсе не для еды. Точнее сказать, он всё же планирует их съесть, но не прямо сейчас.
Территория хорошо знакома животному: горный капо живёт на ней уже не один год и кругом расставлены его пахучие метки. На своей территории горный капо хорошо знает все тропы, а также укромные места и укрытия на случай неожиданной опасности. Зверь пробежал по зарослям несколько десятков метров, остановился и обнюхал землю. Он попробовал поскрести землю когтями, но лишь вывернул небольшой камень и отошёл в сторону. В другом месте буквально сразу под поверхностью земли оказался крупный камень, и когти капо царапнули по нему. После нескольких неудачных попыток горный капо нашёл, наконец, место, где земля достаточно мягкая. Он быстро выкопал ямку передними лапами, вытряхнул в неё семена изо рта, а затем зарыл. Он не стал метить это место мочой, а оставил свою метку невдалеке на стволе небольшого деревца. Ещё раз понюхав землю, капо развернулся и вновь убежал собирать пищу. Вполне возможно, что именно этот запас семян будет съеден через 2-3 дня, но всегда есть вероятность того, что животное просто забудет о существовании тайника и больше к нему не вернётся. И тогда уже растение воспользуется своим шансом. Так происходит достаточно регулярно: неподалёку от свежего тайника капо из земли поднимается целый пучок проростков птичьей акации – это пророс давно забытый запас семян.
Горный капо вернулся к акации и продолжил собирать семена. Пока рядом нет конкурентов, ему удаётся беспрепятственно набить полный рот семян в течение каких-то пятнадцати минут. Но об осторожности тоже нельзя забывать: несколько раз чутьё спасало этого грызуна от нападения куаму – его злейшего врага. Поэтому горный капо ведёт себя очень осторожно: он часто встаёт на задние лапы и прислушивается. И он услышал, как голоса леса изменились: в общем хоре голосов всё отчётливее слышатся трескучие голоса гавайских муравьиных скворцов, причём сразу нескольких птиц. Это может означать только одно: приближаются муравьи. Ему уже приходилось встречаться с этими насекомыми, точнее, спасать от них свою жизнь, когда он был моложе и только покинул свою мать. Тогда лишь быстрота помогла ему убраться от колонны голодных шестиногих хищников.
Одновременно с приближением голосов появились другие знаки приближающейся опасности. Из зарослей выскочили несколько крыс с полосками на задней части спины, быстро проскакали мимо капо и скрылись среди зарослей папоротника. Следом за ними по земле торопливо пробежала ящерица, шурша опавшей листвой. Далее из кустарника показался самец огнекрылого фазана. Красивая птица едва взглянула на капо и быстро зашагала в кусты, покачивая головой при каждом шаге. А вскоре среди опавшей листвы появились первые муравьи-фуражиры чудовищного муравья. Это означает только одно – основная колонна уже на подходе, и, если капо не убежит, он лишь ненадолго задержит продвижение колонны насекомых, став их кормом. Капо глубоко втянул воздух ноздрями и почувствовал знакомый запах, который с детства ассоциируется с опасностью. Положение становится слишком опасным, поэтому он прекратил собирать семена и неуклюжей рысцой бросился вслед за другими обитателями леса.
Рабочие особи чудовищного муравья занимаются заготовкой корма для колонии с убийственной эффективностью. Благодаря своему размеру рабочий муравей способен расправиться почти с любым насекомым, встречающимся на пути, а колонна этих муравьёв легко умертвит зверя размером с кошку.
Лес на пути колонны муравьёв кажется безжизненным – многие животные заблаговременно убрались с их пути и ожидают прохода колонны муравьёв на безопасном расстоянии. Тот, кто промедлит или будет слишком самоуверенным, рискует оказаться всего лишь очередной добычей колонии. Но в лесу всегда больше обитателей, чем можно увидеть простым глазом. Многие обитатели леса обладают прекрасными способностями к маскировке, и даже очень зоркий взгляд может не отличить ящерицу от куска замшелой коры, а насекомое от сучка или сухого листа. Но даже искусная маскировка не спасает этих животных от хищников, разыскивающих добычу с помощью обоняния. И муравьи как раз принадлежат к числу таких хищников. Для них лес – это место сосредоточения множества запахов, несущих различную информацию – о добыче, врагах, возможных укрытиях. Каждый фуражир обязательно проверяет источник заинтересовавшего его запаха – так скорее можно обнаружить пищу.
Запах крови привлекает фуражиров чудовищного муравья, как магнит, и ведёт их надёжно, как компас. Уловив этот запах, целая группа фуражиров отделилась от основной колонны и направилась на поиски его источника. Муравьи забираются на торчащие над землёй стебли, веточки или сухие листья, поводя усиками в воздухе и определяя направление к источнику запаха. После нескольких минут беспорядочных перемещений им удалось обнаружить верное направление, и группа насекомых отправилась за пищей.
Птица с трудом смогла бы разглядеть источник запаха крови, который так привлекает муравьёв. Лишь случайное движение листьев на земле могло бы подсказать ей, чем завершилась маленькая драма, разыгравшаяся примерно полчаса назад в подлеске. Среди листвы едва шевелится крупное массивное насекомое с широким телом и крыльями, покрывающими его, словно мантия. Буроватая окраска с тёмными прожилками и серыми пятнами по краям крыльев делает это существо совершенно незаметным на фоне разлагающейся листвы. Ноги этого насекомого украшены фестончатыми выростами, которые придают ему ещё большее сходство с опавшим листом. Плоская широкая голова напоминает лопату, а под ней крупная передняя пара ног, снабжённая зубцами на внутренней стороне, удерживает полусъеденный труп маленькой ящерицы. Это плосконогий пилоног – представитель большой группы плотоядных прямокрылых, распространённой на островах Тихого океана. Несмотря на соседство птиц и млекопитающих, пилоноги нашли на Гавайских островах удобное место для жизни и образовали здесь ряд эндемичных форм.
Массивное насекомое проводит много времени на земле. Благодаря маскировочной окраске и особой форме тела его трудно разглядеть на фоне опавших листьев, даже когда он движется. Но сейчас плосконогий пилоног занят обедом, и шевелятся лишь его голова, обгладывающая мясо, и передние ноги, поворачивающие добычу поудобнее. Насекомое неторопливо поглощает свою добычу, полагаясь на защиту, которую дают ему окраска и форма тела. Но его пиршеству подходит конец: мимо пробегают несколько муравьёв, пытающихся отыскать источник запаха. Один из муравьёв остановился, пошевелил антеннами, а затем направился прямо к пирующему пилоногу. Огромный кузнечик перестал есть, приподнялся и встревоженно поднял антенны, поводя ими в воздухе. Пока муравей всего один, расправиться с ним очень легко – один взмах передней ноги сокрушил бы его тело менее, чем за секунду. Но движения пилонога привлекли остальных фуражиров чудовищного муравья, и они поползли прямо к нему. Пилоног ощутил запахи нескольких муравьёв и встревожился: он приподнял передние ноги, растопырил их в стороны и развернул белой изнанкой вперёд. Муравьи, несомненно, видят эту устрашающую демонстрацию хищного прямокрылого, но не отступают, а лишь подходят ближе. Пилоног не собирается отступать, всё ещё надеясь на то, что поза угрозы возымеет действие. Но муравьи имеют численное превосходство, и это придаёт им уверенности. Один из них заполз на спину пилонога, превосходящего его размерами и весом, и вцепился жвалами в его крыло. Реакция была молниеносной: одна из передних ног пилонога смахнула его со спины, словно мошку, зажала между бедром и голенью, и шипы прокололи его насквозь. Пилоног продолжает угрожающие демонстрации, но на шипах его передней ноги уже висит корчащийся муравей. Это не останавливает других муравьёв и они продолжают наступление. Прежде, чем кто-то из них смог нанести укус, пилоног сделал длинный прыжок над головами наступающих муравьёв, раскрыл крылья и с сухим треском полетел в заросли. Брошенная им полусъеденная ящерица приходится кстати – её тут же раздирают на куски и утаскивают в колонию.
По мере продвижения колонны чудовищных муравьёв фуражиры производят своеобразную «разведку боем»: они устраняют опасности на пути колонны и заготавливают пищу, иногда даже совмещая эти две задачи. Группы фуражиров бегают по подлеску и нападают на мелких животных, оказавшихся в пределах досягаемости и ещё не успевших скрыться от них. Один из муравьёв заполз на торчащий из лесной подстилки кончик сухого листа, чтобы лучше улавливать запахи подлеска. Когда муравей, поблёскивая волосками на хитиновом панцире, приподнял голову и вытянул антенны, лист под ним зашевелился. Точнее сказать, наблюдательный пункт, выбранный муравьём, обладает лишь внешним сходством с опавшим и подгнившим листом, но на самом деле представляет собой живое и здоровое животное – листоспинную жабу. Земноводное, являющееся потомком завезённой на Гавайи южноамериканской жабы аги, в процесс эволюции выработало прекрасную маскировку, сбивающую с толку возможных хищников. Листоспиная жаба закопалась в лесную подстилку и её, похоже, мало беспокоит суета вокруг. Но мир напомнил о себе самым неприятным образом: испугавшийся муравей просто укусил жабу. Почувствовав боль, амфибия дёрнулась, соскребла с себя насекомое лапой и начала раздуваться. Теперь её маскировка уступила место предупреждающей демонстрации. Когда её бока раздулись, стала особенно заметной ярко-красная окраска живота с разбросанными по этому фону чёрными крапинками. Такое предупреждение прекрасно действует на птиц, способных различать красный цвет, но бесполезно против насекомых, которых совершенно не впечатляет тусклая для их системы цветовосприятия окраска живота листоспинной жабы. Сильно раздувшись и демонстрируя яркую изнанку лап, жаба некоторое время не движется, предупреждая возможного врага яркостью своей окраски. Но через несколько минут амфибия начинает сильно шипеть, выпуская изо рта воздух и возвращаясь к своим нормальным размерам. Зашевелившись, амфибия перевернулась на лапы и начала закапываться в листовую подстилку.
Движения жабы возымели прямо противоположный эффект: они привлекли новых муравьёв. Сразу несколько муравьёв-фуражиров направились к жабе. Амфибия какое-то время пытается переждать их присутствие, сохраняя неподвижность. Но один из муравьёв залез ей прямо на голову и начал ползать прямо по глазам. Прикрыв глаза, листоспинная жаба смахнула с себя муравья лапой, и реакция последовала незамедлительно: один из муравьёв вцепился челюстями в её пальцы. Жаба отреагировала столь же быстро: она просто сунула лапу себе в рот и проглотила муравья. Ощущая запах насекомых, жаба прибегла ещё к одному средству защиты. Кожа амфибии покрылась множеством капелек яда, сочащегося из желёз. Она просто начала растирать яд по своей коже то одной лапой, то другой. Амфибия одинаково ловко делает это как передними, так и задними лапами. В течение нескольких минут она обновила защитную смазку на коже, и это, похоже, подействовало. Муравьи-фуражиры бегают рядом с ней, но не трогают её. Даже наткнувшись прямо на жабу, муравей лишь задержался на секунду, а затем бросился прочь. Яд спас жабу от смертельной опасности – не будь у неё такой защиты, её съели бы в течение часа. Но муравьёв становится всё больше – их колонна постепенно приближается. Поэтому жаба выбралась из листовой подстилки и неторопливо поползла прочь.
Чувствуя опасность, животные уходят от колонны насекомых. Жаба ползла в сторону ближайших кустов, когда через неё перешагнули стройные птичьи ноги, заставив амфибию на короткое время принять защитную позу и слегка раздуть живот. Она оказалась на пути нескольких огнекрылых фазанов – эти птицы умеют летать, но предпочитают путешествовать по подлеску шагом, взлетая лишь в случае крайней опасности. Прямо перед носом жабы пробежала целая группа этих птиц – яркий серебристый самец с чёрными крыльями и несколько буроватых самок. Следом за ними в зарослях раздался шорох. Самец поднял голову, огляделся, издал тревожный крик и птицы бросились прочь. Они скрылись в кустарнике и через считанные секунды лишь их взволнованные голоса слышались в отдалении.
Следом за фазанами среди папоротников мелькнула пятнистая шкура куаму. Животное явно не собирается охотиться на фазанов, хотя в другое время, возможно, кто-то из этих птиц стал бы его жертвой. Животное не прячется и не старается вести себя тихо, а бежит сквозь заросли буквально напролом. На какую-то секунду оно поднимает голову и оглядывается, и причина такого поведения становится ясной. Это самка куаму, и она несёт в зубах детёныша – достаточно развитого, но ещё не самостоятельного. Где-то на территории у неё есть запасное укрытие, и она переносит его туда. Следом за самкой появляется самец, тоже с детёнышем в зубах. Он бежит прямо по следу самки и тоже покидает опасное место.
Но мир природы жесток: не все могут уйти от колонны агрессивных и опасных насекомых. Фуражиры чудовищного муравья исправно снабжают колонию добычей, которая раздирается и поглощается на ходу. Но это всего лишь лёгкая закуска, которой хватает ненадолго. Тем не менее, муравьи-фуражиры чувствуют запах более значительной добычи, и часть из них устремляется на разведку.
Под корнями невысокой гревиллеи самка горного капо устроила нору и вывела детёнышей. Они недавно родились, поэтому ещё голые, слепые и не могут ходить. Самка вынуждена значительную часть времени посвящать заботе о потомстве. Наскоро поев в лесу, она уходит в нору и кормит детёнышей молоком. Нора – прекрасное убежище: однажды ей удалось отогнать от выводка молодого куаму, которому она чуть не отгрызла нос, когда он попытался сунуться в нору. Хищника спасла только быстрота. Но сейчас самка капо слышит тревожные голоса в лесу и понимает, что они означают. Единственная надежда на спасение – то, что насекомые просто не заметят её укрытие и пройдут стороной. Поэтому самка капо забралась вглубь своей норы и легла рядом с детёнышами, сбившимися в кучу. Ничто не предвещало изменений, и она просто заснула, чувствуя, как шевелятся во сне её детёныши.
Беда пришла внезапно. Словно раскалённое железо, морду самки обжёг укус муравья. Она дёрнулась, вскочила, и тут же получила ещё один укус – в лапу. Вдохнув воздух, она ощутила специфический запах насекомых и её охватил страх. Муравьи один за другим ползли в её нору и отрезали пути к отступлению. Впрочем, отступать самка капо не могла: у её ног копошились детёныши. Один из них пронзительно запищал – его укусил муравей. Воинственно урча, самка капо набросилась на насекомых. Она начала кусать их и давить лапами. Но в тесном пространстве норы у мелких и проворных муравьёв было неоспоримое преимущество. В это время писк детёныша превратился в тихое поскуливание и прекратился вовсе – яд муравья сделал своё дело. В воздухе распространился тонкий специфический запах – химический сигнал муравьёв о начале мобилизации. Почувствовав его, фуражиры стали вести себя намного агрессивнее, и лапы и бока самки капо обожгло новыми укусами. С поверхности земли в нору начали спускаться солдаты колонии, и это уже решило исход битвы. Самка горного капо не желает сдаваться и борется из последних сил. Её тело горит огнём, глаза и ноздри заплыли от множества укусов, но она по-прежнему хватает насекомых и раскусывает их. В подстилку гнезда падают откушенные головы и брюшки, но муравьи, кажется, продолжают сражаться даже после этого: откушенные головы вцепляются в шкуру самки капо и повисают на звере мёртвой хваткой. Боль от укусов нестерпима, и самка уже не пытается обороняться: она пробует защитить детёнышей, прикрывая их собственным телом. Но муравьи наступают тупой и беспощадной массой. Химический сигнал содержит лишь один приказ: убивать. И муравьи делают всё возможное, чтобы его выполнить. В норе капо есть запасной выход, и самка могла бы при желании спастись, но материнский инстинкт приказывает ей заботиться о детёнышах. И в конце концов самка капо проигрывает этот неравный бой с муравьиной массой. Она гибнет от множества укусов, из последних сил пытаясь сберечь детёнышей. Некоторые из её детёнышей были живы, когда она умерла, но они погибли от первых же укусов муравьёв.
На поверхности земли ничто не указывало на трагедию, разыгравшуюся в норе капо. Но постепенно колония муравьёв нарушает походный строй и стягивается к норе. Солдаты продолжают охранять царицу, окружив её широким кольцом, подняв головы и разевая жвалы, но все фуражиры тонким серебристым ручейком снуют между норой и «лагерем». Колонна фуражиров, которая выходит из норы, несёт кусочки мяса и окровавленной шкуры. Их с жадностью поглощают солдаты, а самые нежные куски мяса достаются царице и молодым особям, которые вывелись из куколок в походе и должны набраться сил, чтобы принять полноценное участие в жизни колонии.
Победа муравьёв не осталась незамеченной. Сверкая белыми клювами и «очками», возле входа в нору капо дежурят несколько гавайских муравьиных скворцов. Когда появляется рабочий муравей, обременённый ношей, выглядящей особенно аппетитно, птица срывается с места, ловко подхватывает пищу, одним движением стряхивает с неё муравья и отлетает на безопасное расстояние, чтобы проглотить добычу. Всё это занимает считанные секунды, и птица вновь возвращается на пост.
Но даже с учётом ущерба, наносимого пернатыми разбойниками, колония муравьёв буквально купается в изобилии пищи. В течение нескольких часов трупы самки капо и её детёнышей съедены до костей, а кости обглоданы дочиста.
Муравьи задерживаются в норе капо дольше, чем нужно для того, чтобы просто отгрызть кусок мяса и унести. Некоторые особи ползают по стенам и потолку гнездовой камеры, обследуя её. В подстилке гнезда обнаружилось множество блох, но поймать их вряд ли было возможно. Зато их червеобразные личинки послужили прекрасным дополнением к пиршеству. Муравьи быстро расправились с клещами, обитавшими в норе капо, и съели нескольких клопов, успевших насосаться крови капо перед тем, как началась бойня. Всё готово к тому, чтобы в норе появились новые хозяева. И по сигналу от рабочих особей медлительная царица, окружённая кольцом солдат, начала спускаться по галерее вниз, в гнездовую камеру. Её передвижение означает только одно: колония нашла новое временное жилище, и вскоре начнётся новый цикл размножения.
В глубине норы капо началось интенсивное движение. Рабочие особи потащили наружу всевозможный мусор – остатки подстилки в гнезде капо. Кости хозяйки норы и её детёнышей были дополнительно обглоданы дочиста, и всё, что возможно было вытащить из норы, рабочие муравьи вытащили и бросили недалеко от входа. Царица устроилась в глубине норы, где она прекрасно защищена от хищников. Но она пока не готова откладывать яйца, поскольку микроклимат в гнезде не слишком подходит для неё. В норе горного капо происходит слишком интенсивная вентиляция через запасной выход. Термиты, искуснейшие строители мира насекомых, решили бы такую проблему за считанные часы. Также с ней легко справились бы муравьи, образующие постоянные гнёзда. Но чудовищные муравьи – это плохие строители капитальных, долговременных сооружений. Они ведут бродячий образ жизни, и им легче найти или захватить подходящее укрытие, чем строить его с нуля. Зато они большие мастера находить решения для обеспечения комфортного проживания царицы и потомства в походных условиях. Растительный материал они воспринимают скорее как мусор, а способности к земляным работам сводятся к примитивному расширению уже имеющихся тоннелей. Самый доступный строительный материал для них – тела сородичей, причём живых. Поэтому решение проблемы с микроклиматом в гнезде оказывается очень простым: рабочие и часть солдат просто собираются в тоннелях, залезают друг на друга в несколько ярусов, вцепляются друг в друга ногами и челюстями, и образуют из своих тел своего рода ажурные пробки, замедляющие поток воздуха. В зависимости от того, насколько тесно они прижимаются друг к другу, меняется воздухопроницаемость пробки из живых насекомых. Для передвижения сородичей в этих перегородках оставлены проходы. Кроме того, муравьи, образующие перегородки, могут расцепляться на короткое время, пропуская сородичей внутрь или наружу. А для врагов колонии такого рода «живая стена» становится практически непреодолимым препятствием.
Поток воздуха, продувающий нору, замедлен и смягчён, и в течение нескольких часов атмосфера в жилой камере становится более тёплой и влажной. Царица ощущает перемену в микроклимате, и от неё следует новый химический сигнал, которого ждали рабочие особи: она в очередной раз готова производить потомство. Крупные рабочие особи, составляющие её ближайшую «свиту», собираются вокруг неё и бережно очищают тело царицы, осторожно касаясь её усиками и кончиками ног. Теперь в теле царицы постепенно начал работать настоящий конвейер по производству яиц. Пищевые потребности царицы стали расти; приоткрыв жвалы, она требует от окружающих особей пищи, и её тут же кормит рабочий муравей, пробравшийся к ней буквально по спинам солдат. Весь смысл существования рабочих особей – в служении царице, которая является важнейшим членом колонии. И когда поступает такой сигнал, они готовы работать на износ, чтобы удовлетворить все её потребности.
Постепенно брюшко царицы начинает разбухать и она на какое-то время теряет способность ползать самостоятельно. Кутикула на брюшке растягивается и между хитинизированными щитками сегментов появляются бледные, мягкие и эластичные участки. Яичники царицы начинают заполняться яйцами, которые движутся по ним, словно по конвейеру. Наконец, наступает момент, когда первое яйцо выходит из организма самки. Это первое яйцо на новом месте жительства, и оно требует заботы, равно как десятки других яиц, которые будут отложены следом. Рабочие особи толпятся не только возле головы, но и у кончика брюшка царицы. Они бережно подхватывают появляющиеся яйца и относят их в другую часть камеры. Инкубация должно протекать при постоянной температуре и влажности. Но влажный и малоподвижный воздух – это прекрасный микроклимат для появления грибков, споры которых всегда присутствуют в воздухе. Поэтому рабочие особи облизывают и очищают поверхность яиц, чтобы не дать распространяться инфекции. Когда нужно повысить влажность, рабочие, ставшие «привратниками», просто теснее прижимаются друг к другу и воздух циркулирует медленнее. Но после дождя, когда воздух становится более прохладным и влажным, «двери» пропускают максимальное количество воздуха.
Горы Гавайских островов – это место, где конденсируется атмосферная влага, поэтому дождь идёт здесь каждый день. Перед дождём птичья акация выделает много нектара и горные медовые птицы собираются на кратковременное, но изобильное пиршество, чтобы потом спрятаться в укрытия и переждать дождь на полный желудок. Дерево также готовится к началу дождя: роскошные двоякоперистые листья складываются, а листочки прижимаются к оси листа. Поэтому, несмотря на пасмурное небо, под деревьями птичьей акации и родственных видов перед дождём становится немного светлее.
Струи дождя обрушиваются на «серебряный лес» со всей яростью, но такой натиск привычен деревьям, и они успешно противостоят ему, глубоко запустив корни в трещины скал. Вода течёт с гор, собираясь в многочисленные ручьи и реки, которые быстро достигают океана. На крутых склонах потоки воды несут с собой даже камни небольшого размера. Деревья смиряют ярость потоков и заставляют их течь медленнее. Значительную часть дождевой воды впитывает и удерживает лес, и здесь же рождаются ручьи с холодной и чистой водой. Вода смывает часть опавшей листвы, и в естественных углублениях накапливаются органические вещества, благоприятствующие росту травянистых растений. Много воды впитывается в лесную подстилку, и это нравится некоторым обитателям леса. Пока ящерицы и крупные насекомые прячутся в кронах деревьев и в щелях между камнями, листоспинная жаба благоденствует. Малоподвижная амфибия оживилась, когда первые капли ударили по лесной подстилке, и выбралась из своего укрытия. Ей приятны струи дождя, барабанящие по спине и бокам, и она лишь прикрывает глаза, если капли дождя попадают по ним. Принимая душ, жаба приподнимается на лапах и замирает, блаженствуя. Когда дождь закончится, она просто зароется обратно в лесную подстилку.
Чудовищные муравьи, поселившиеся в норе капо, защищены от дождя достаточно хорошо, но тонкая струйка воды всё равно стекает вниз по галерее и вызывает беспокойство у рабочих муравьёв. Но у них есть решение и на этот случай: часть муравьёв просто выползла к самому входу и создала из своих тел что-то вроде кровли, тесно сцепившись вокруг входа. Таким хитрым манёвром им удаётся отвести часть воды от норы, а то, что всё же просачивается сквозь их строй, быстро впитывается в почву и не доставляет неудобств царице, которая занята исключительно кладкой яиц и постоянно опекается крупными рабочими особями из своей «свиты».
А дальним родственникам муравьёв, осам, дождь не страшен, хотя они не изменили традициям своих предков и строят гнездо из самостоятельно приготовленной бумажной массы. Гнездо гавайских горных ос не боится влаги благодаря одной хитрости, которая стала возможной для этих насекомых именно благодаря жизни в «серебряных лесах». Насекомые просто промазали оболочку гнезда даровым материалом – воском, собранным на растениях, чаще всего на пальмах. Поэтому капли дождя просто скатываются вниз по кровле гнезда, словно шарики ртути.
Но ярость дождя быстро утихает, небо очищается, и солнце вновь заставляет сверкать серебром листву деревьев и высушивает капли дождя.
Проходит несколько дней. Фуражиры чудовищного муравья осваивают новую территорию и прокладывают сеть троп, ведущих к их временному жилищу. Из первых яиц, отложенных на новом месте, уже выводятся личинки, которые с каждым днём требуют всё больше корма. Поэтому потребность колонии в пище резко возрастает, а муравьи становятся агрессивнее.
На стволе акации сидит маленькая ящерица. Это свистящий гавайский геккон, предки которого также были завезены на острова человеком. В низинных влажных тропических лесах Гавайских островов его родственники разных видов населяют деревья от корней до самых верхних ветвей и отличаются узкой специализацией в питании и выборе места жительства. В горных районах, для которых характерны значительные суточные перепады температуры, разнообразие гекконов значительно ниже, и свистящий гавайский геккон является одним из самых распространённых видов. Он умеет хорошо лазать по деревьям и камням, но предпочитает не забираться в кроны деревьев, где живут представители конкурирующих видов. Зато он мастерски прячется в листовой подстилке и на покрытых мхами камнях и участках коры. Кожные выросты на боках помогают ящерице маскировать свою тень, поэтому, пока геккон сохраняет неподвижность, увидеть его очень сложно. Геккон замаскирован так хорошо, что даже его глаза не выдают его присутствия благодаря маскировочному узору на радужной оболочке.
Несмотря на свой малый размер, эта ящерица является взрослым самцом и владеет гаремом из нескольких самок, живущих на этом стволе дерева и на соседнем большом камне, который порос мхом и небольшими папоротниками. Огромные глаза позволяют ему видеть почти всё вокруг себя, не поворачивая головы. Неподвижность – это главный приём защиты маленькой рептилии. Лишь приближение насекомого вызывает предсказуемую реакцию: геккон рывком ловит его, быстро проглатывает и вновь замирает. Но есть в мире одна вещь, которая гарантированно заставит его оживиться: присутствие соперника. Подобно какому-то восточному тирану, этот геккон строго охраняет границы территории и неприкосновенность своих самок. Но вызвать его агрессию просто: сопернику достаточно лишь подать голос где-то на границе его владений.
Соперник появился несколько дней назад. Очередной пересмотр границ территории привёл к тому, что его сосед потерял своих самок и значительную часть территории. Поэтому, если раньше его голос слышался откуда-то издалека, то теперь геккон-самец слышит его в угрожающей близости от границ собственной территории. И в ответ на его собственный сигнал этот соперник не уходит, а лишь продолжает кричать. Равновесие сил нарушено, и теперь малейший повод может привести к сражению между двумя рептилиями. Хозяин территории чувствует уверенность в собственных силах, и его голос звучит резко и угрожающе.
Когда соперник в очередной раз начал кричать слишком близко к границам территории, геккон-самец бросился вниз по стволу. Быстро преодолев несколько метров между стволом и замшелым камнем, он забрался на камень, раздул жёлтое горло и издал серию отрывистых свистов, заявляя о своих правах на территорию. Где-то недалеко прошуршала среди миниатюрных папоротников самка, принадлежащая к его гарему, а следом за ней появилась голова незнакомого сородича. Точнее, знакомого, но больше по голосу – это пришлый самец. Он также поднял голову, раздул горло и пискляво засвистел, бросая вызов хозяину территории. Это уже неслыханная дерзость, и хозяин территории набросился на наглого соперника. Он вцепился в его бок и начал трепать чужака, словно щенок, тряся головой и подёргивая хвостом от возбуждения. Его голос в этот момент напоминал жужжание. Соперник сдался на удивление быстро – он зацепился лапами за мох, рывком выдернул тело из челюстей хозяина территории и бросился наутёк. А вслед ему слышался боевой клич хозяина территории.
Удовлетворённый достигнутым, самец гавайского свистящего геккона отправился на прогретый солнцем ствол дерева, где он так любит проводить время. По пути от камня к дереву он почувствовал какой-то незнакомый запах, похожий на запахи муравьёв, встречающихся в лесу, но намного сильнее. Маленький мозг ящерицы вряд ли поможет осознать, что это знак большой опасности, и самец геккона смело продолжил путь. На корнях дерева мелькнуло что-то, блеснувшее на солнце, но это не испугало геккона, а напротив, вызвало его любопытство. Геккон полез на корень, и в это время ему навстречу попался один из фуражиров чудовищного муравья, ищущий пищу. Геккон бросился на него совершенно автоматически – ему приходилось есть насекомых такого же размера, поэтому ситуация выглядела для него совершенно ординарной. Но это насекомое отличается от прочих: оно прекрасно вооружено и готово сражаться. Сильный укус в челюсть остановил геккона, а сильная боль разлилась по половине головы рептилии. Геккон затряс головой, надеясь избавиться от боли, но она не проходила. Он раскрыл рот, но муравей огромного размера висел на его челюсти, вцепившись жвалами. Геккон попробовал стряхнуть насекомое, скребя челюстью поверхность корня дерева. Но муравей не отпускал, а боль усиливалась. Корчась от боли, геккон свалился на землю и стал извиваться среди опавшей листвы, стараясь стряхнуть муравья. Но запах крови привлёк ещё нескольких насекомых, и вскоре второй укус обжёг спину геккона, а третий муравей схватил его за лапу. Движения рептилии становятся всё медленнее – муравьи побеждают при помощи яда. Наконец, тело геккона обмякло, и лишь кончики пальцев подёргивались в судорогах. А муравьи принялись рвать добычу на куски.
Возможно, это событие коренным образом изменит жизнь самца геккона, претендующего на территорию, только что лишившуюся законного хозяина. Он вполне может успеть оставить потомство, спарившись со всеми самками, обитающими на этой территории. Но ему нужно быть осторожнее, во всяком случае, пока колония чудовищных муравьёв наводит страх на обитателей этих мест.
Фуражиры чудовищного муравья расползаются по территории в поисках корма. Они всегда готовы напасть на мелких животных, а также, если надо, отразить нападение крупного врага. Пожалуй, их не боятся только гавайские муравьиные скворцы. Эти птицы с тусклым оперением бегают в подлеске, сверкая белым клювом и «очками», и бесстрашно грабят этих муравьёв, полагаясь только на собственную ловкость и быстроту реакции.
Самка огнекрылого фазана ищет корм, раскапывая листовую подстилку когтями и клювом. Она не блещет яркостью оперения, характерной для самцов этого вида: всё оперение этой птицы бурое с тонкой поперечной рябью. Когда птица замирает, её очень трудно различить на фоне лесной растительности. Лишь голая красная кожа на лице и чёрный хохолок на голове украшают её.
Птице ни к чему быть слишком заметной. Рядом с ней бродят маленькие птенцы, которых проще услышать, чем увидеть: достаточно им замереть, припав к земле, и хищник может пройти мимо, не заметив их. Пока они малы, мать заботится о том, чтобы они были сыты. Она ищет для своего потомства самых нежных насекомых, и она знает, где их можно найти. Самка фазана лапами расшвыривает листву, а затем раскапывает землю резкими движениями клюва. После нескольких движений клюва в земле открылась небольшая галерея. Строители этой галереи, термиты, представляют собой вкусный и питательный корм для птенцов. Самка издала несколько отрывистых призывных звуков, и с разных сторон к ней подбежали птенцы. В это время на краях разрушенной галереи уже появились первые термиты – несколько десятков рабочих и солдат с полупрозрачными покровами тела. Самка склевала нескольких насекомых, и птенцы послушно повторили всё, что она показала. А термиты продолжили выползать наружу, тщетно пытаясь починить галерею. Пока птенцы не наелись, работа у насекомых не продвинулась даже на миллиметр. Подражая матери, птенцы раскапывали крохотными лапками края галереи и склёвывали выползающих насекомых. Термиты вовсе не так беззащитны, как может показаться: они интенсивно испускают пахучее вещество, создавая целое облако над повреждённой галереей. Но птицы не реагируют на этот запах и продолжают кормиться. Через некоторое время фазанка отошла от гнезда и весь выводок послушно последовал за ней.
Термиты, которых нашла фазанка, принадлежат к виду робких термитов. Подобно осам и муравьям, они являются потомками завезённых человеком насекомых, и их присутствие сильно повлияло на эволюцию древесных растений на островах, а также на характер разложения древесных остатков.
Рабочие особи робкого термита спешно восстанавливают галерею – пока она повреждена, колонии может грозить опасность. Эти насекомые предпочитают жить и кормиться под землёй, и лишь несколько раз в год крылатые особи обоих полов роятся над лесом и разлетаются, давая жизнь новым колониям. Лёгкий ветерок в подлеске быстро развеивает облачко защитного запаха, которое образовалось из пахучих выделений насекомых. Фазаны не обладают способностью чувствовать запахи, но зато различные насекомые вполне успешно распознают их. Несколько фуражиров чудовищного муравья почувствовали запах самих термитов и отправились на разведку. Насекомые приближаются к разрушенной фазанами галерее робкого термита, где рабочие особи спешно намазывают глиняную пульпу на края пролома, стараясь побыстрее заделать его. Рабочие термиты слепы и могут ориентироваться главным образом при помощи обоняния. Они быстро распознали запах опасности, и им на помощь тут же подтянулись термиты из касты солдат с огромными «носатыми» головами. Не видя врага, насекомые поводят в воздухе антеннами, собирая информацию об окружающей обстановке. Они отчётливо ощущают запах муравьёв, который становится всё явственнее. Несколько солдат покинули пролом и выбрались наружу, держась ногами за его край, а остальные просто стали держаться ближе к рабочим термитам, занимающимся ремонтом.
Один из фуражиров чудовищного муравья первым добрался до пролома, ведущего в галерею термитов. Он ощутил запахи множества насекомых, идущие оттуда. Запахи говорят о том, что колония термитов сильна и многочисленна, но также указывают на её доступность – фазаны разрушили галерею на значительном протяжении, и термиты не могут починить её за несколько минут. Ещё один запах витает в воздухе, и он заставляет муравья подойти ближе…
Волна сильнейшего запаха буквально накрыла муравьёв, приблизившихся к галерее термитов. Термиты выпустили особое пахучее вещество, и теперь ждут результата. Ожидание оказалось недолгим: уже через минуту один из муравьёв начал ходить кругами, сильно покачиваясь и отчаянно шевеля антеннами. Второй муравей скорчился на земле и лишь шевелил кончиками лапок. Остальные стали бродить вокруг пролома так, словно забыли, куда спешили. Под действием пахучего вещества термитов муравьи потеряли ориентацию и превратились в лёгкую мишень. Солдаты термитов приподняли свои «носы» и разом прыснули из них едкой жидкостью. На воздухе она стала быстро застывать и тянуться тончайшими нитями. Это действенное оружие – у одного из муравьёв оказались склеенными почти все ноги, и он может лишь хромать, отталкиваясь от земли только двумя свободными ногами. Стоя у края пролома, он не удержал равновесие и свалился прямо в галерею термитов. Ему уже не суждено увидеть солнце: его сразу же окружили солдаты, обстреляли клеем, а затем разорвали на куски. Ещё один муравей спасся от обстрела термитов. Ему повезло больше: на его ноги попало лишь немного клея, и он смог разорвать клейкую нить, удерживающую его на гнилом листе.
На достаточном удалении от колонии чудовищного муравья жизнь животных течёт, как прежде, нарушаемая лишь отдельными встречами с агрессивными муравьями-фуражирами. Фазанка огнекрылого фазана бродит в подлеске вместе с выводком. Её птенцы уже подросли, у них отросли маховые перья на крыльях, а на голове и спине начали пробиваться свёрнутые в трубочку контурные перья. Птенцы могут взлетать и пролетать небольшое расстояние, но предпочитают скрываться от врагов среди растений, поднимаясь в воздух лишь в исключительном случае. Продольно-полосатая окраска оперения помогает им маскироваться, и фазанёнок, прижавшийся к корню дерева или замерший среди поросли, становится почти невидимым для врага.
Фазанята уже умеют добывать пищу сами, и их мать главным образом следит за окружающей обстановкой, стараясь заблаговременно распознать опасность и предупредить о ней потомство. Она настороже: поблизости в лесной подстилке роется горный капо. Этот зверь питается главным образом семенами, но никогда не упустит возможности разнообразить свой рацион пищей животного происхождения. Этот грызун поедает насекомых, ящериц и их яйца, а также разоряет птичьи гнёзда, оставшиеся без присмотра. Высиживая птенцов, фазанка несколько раз отгоняла от гнезда зверей этого вида. И для её птенцов этот зверь представляет реальную опасность. Пока капо кормится достаточно далеко, фазанка просто наблюдает за ним, мимоходом склёвывая с земли насекомых или обрывая листья трав. Но когда зверь направился к выводку, фазанка издала громкий резкий сигнал опасности. Услышав его, птенцы отреагировали моментально: они со всех ног бросились к ближайшим укрытиям и замерли. Один из птенцов спрыгнул в ямку между корнями, другой прижался к большому куску коры, отвалившемуся от дерева, и ещё несколько фазанят скрылись под листьями папоротника. Оказавшись один на один с капо, фазанка распушила оперение и стала выглядеть почти вдвое больше, чем была за минуту до этого. Её хохолок поднялся и раскрылся, а голая кожа на лице покраснела от прилившей крови. Капо обнюхивает листья, не обращая внимания на эту демонстрацию, и не уходит. Фазанка продолжила прохаживаться перед ним, распушив перья. Она опустила крылья до земли, повернувшись к грызуну боком и демонстрируя огненно-оранжевую расцветку второстепенных маховых перьев. Но на горного капо это не произвело ни малейшего впечатления. И тогда птица набросилась на него. Громко крича и хлопая крыльями, фазанка налетела на горного капо, нанося зверю чувствительные удары крыльями, когтями и клювом. Атаковав его, она отскочила назад и продолжила демонстрации, пытаясь оттеснить капо от спрятавшихся птенцов. Медлительный зверь поднялся на задние лапы, щёлкая зубами. Фазанка вряд ли станет теперь атаковать его, но за ней птенцы, и она продолжает демонстрации, хотя это может быть излишним.
Пока мать сражается с большим и сильным зверем, птенцы прячутся и терпеливо ждут сигнала отбоя тревоги. Они полагаются на маскировку, но такой способ защиты хорош лишь против большого врага, который хотя бы отчасти полагается на зрение при поиске добычи. Для мелких хищников, ориентирующихся на запах, такие птенцы являются лёгкой добычей: нужно лишь оказаться в правильном месте в правильное время.
Некоторые события в этом мире определяются простым стечением обстоятельств, и никто не застрахован от разного рода случайностей, в том числе фатальных. Фазанёнок, спрятавшийся по сигналу тревоги, становится лёгкой мишенью для рабочей особи чудовищного муравья. Насекомое обнаружило затаившегося среди листьев птенца по запаху. Поведение муравья подчиняется простым раздражителям извне, и запах фазанёнка служит сигналом для нападения. Птенец увидел приближающегося к нему муравья, но продолжил прятаться, поскольку не услышал соответствующего сигнала от матери. Очевидно, он никогда не встречал таких муравьёв и просто не знает, какую опасность они представляют для мелких животных. Муравей быстро подбежал к птенцу, укусил его и впрыснул в рану яд. Пискнув от боли, птенец вскочил и побежал, но яд уже начал действовать, поэтому птенец упал уже через несколько секунд. Муравей приподнял голову, поймал обонятельными рецепторами запах своей жертвы и просто пополз следом. К тому моменту, когда он добрался до фазанёнка, тот был уже мёртв.
Фазанке удалось отогнать горного капо от затаившихся птенцов. Зверь просто не ожидал такого напора со стороны птицы, поскольку обычно огнекрылые фазаны мирно кормились бок о бок с ним, не проявляя признаков агрессии. Сопя, он пошёл прочь; на морде капо кровоточит глубокая ранка, нанесённая клювом фазанки, а плечо расцарапано когтями птицы – хорошо, что мех смягчил силу ударов птичьих лап. Видя, что возможная опасность миновала, фазанка закудахтала и к ней со всех ног бросились птенцы – почти все, кроме одного, который так и остался лежать на лесной подстилке.
Удачливый муравей начал разделывать добычу. Его жвалы легко разрезали тонкую кожу мёртвого птенца, а затем в течение нескольких минут он буквально выстриг из тушки кусок мяса, который легко было дотащить до колонии. Этот участок леса находится достаточно далеко от колонии, поэтому рабочие особи чудовищного муравья редко попадаются здесь. Возможно, ему придётся заниматься разделкой тушки в одиночку. Единственный помощник нашёлся совершенно случайно: почувствовав запах мяса, другой фуражир подбежал к нагруженному добычей сородичу, пошевелил антеннами, запоминая запах, и уже через несколько минут продолжал разделку убитого птенца, не обращая внимания на мух, которые уже стали собираться на лакомый запах. Если эти два муравья смогут доставить свою ношу в колонию, то им на помощь может выйти целый отряд, который легко очистит кости птенца от мяса. Но запах мяса слишком привлекателен для многочисленных нахлебников, и добыча, оставленная без присмотра, может достаться тому, кто сумеет завладеть ею и отпугнуть всех остальных. И такое существо быстро находится.
Слышится сухой бумажный шелест быстро машущих крыльев и крупное тело с разгона падает в листовую подстилку рядом с тушкой фазанёнка. Разбрасывая гнилые листья, существо приподнимается на ногах и аккуратно складывает на спине длинные крылья. Это плосконогий пилоног, который не отказывается от дарового угощения. Насекомое шагает по гнилым листьям, вытягивая передние ноги, покрытые острыми шипами с внутренней стороны. Конечно, по отточенности охотничьих навыков оно сильно уступает богомолам, но и его добыча в основном более крупная и медлительная, а то и вовсе падаль, как сейчас. Плосконогий пилоног буквально накрывает собой останки фазанёнка, и мухи вынуждены кружиться над головой огромного насекомого, пытаясь урвать жалкие крохи от его обеда. Пока не вернулись муравьи, плосконогий пилоног является хозяином положения – благодаря своим размерам и силе передних ног он легко даёт отпор врагам своей весовой категории. А мух он, похоже, просто не замечает. Пилоног спокойно поедает мясо, срезая его жвалами и перетирая кусочки в кашицу. Но он не теряет контроля над окружающим миром, который постоянно напоминает о себе: пилоног чувствует слабый запах муравья, исходящий от добычи. Пока это его не тревожит, и гигантский кузнечик продолжает пировать. Но примерно через 15 минут он ощущает запах сразу нескольких муравьёв, который становится всё отчётливее с каждой минутой.
Фуражир, от укуса которого погиб птенец, сумел доставить свою ношу в колонию, несмотря на мародёрство со стороны гавайских муравьиных скворцов, обосновавшихся в окрестностях колонии. Теперь он возвращается по собственному следу во главе целой колонны сородичей. Муравьи сплочены единой целью и теперь представляют из себя силу, с которой следует считаться. Пилоног до последнего момента не отступал и объедал мясо с тушки птенца. Он уверен в своих силах и легко мог бы справиться с двумя или тремя муравьями. Но сейчас их больше, и они движутся прямо к нему. Тревогу гигантского кузнечика выдало лишь движение антенн: они поднялись и начали совершать круговые движения в воздухе, улавливая запахи. И когда запах показал, что муравьи совсем рядом, пилоног перестал есть. Он приподнялся на средней и задней парах ног, вздымая передние ноги вверх в знак угрозы, но муравьи не собираются отступать – на их стороне численный перевес, а общая проблема заставляет их всех принимать меры для её решения. Не дожидаясь муравьиного укуса, пилоног бросил добычу, развернулся и несколькими длинными прыжками покинул место пиршества, предоставив муравьям право самостоятельно разделывать добычу. Но за то время, пока отсутствовали муравьи, пилоногу удалось съесть значительное количество мяса, поэтому теперь муравьи вынуждены жевать хрящи и обгладывать кости. Но эта трудность их явно не пугает. Муравьи приступили к работе и быстро очистили кости от всего, что можно было съесть. Лишь лёгкий ветерок в подлеске уносит пух, который несъедобен для них.
Чудовищные муравьи быстро освоили территорию, окружающую их временный лагерь, и теперь занимаются активным сбором пищи – пока самка откладывает яйца, а личинки растут, им требуется очень много корма. Поэтому фуражиры постоянно заняты работой, кроме тех немногих часов, когда они подменяют сородичей, выполняющих работу привратников в тоннелях, ведущих в гнездо. Невидимые муравьиные тропы, маркированные запахом, пролегают по стволам и ветвям деревьев. Зачастую для поиска пищи чудовищные муравьи используют тропы других видов муравьёв, попутно разведывая и разграбляя используемые ими источники пищи. Некоторые запаховые дорожки быстро теряются, но другие, ведущие к богатым источникам пищи, активно используются и регулярно подновляются. По ним всегда движутся группы фуражиров, готовых напасть на любое существо, которое они в силах одолеть. И иногда в мире маленьких существ разыгрываются настоящие войны.
Один из фуражиров чудовищного муравья обследует ветку дерева. На ней у самого основания раскинулся куст эпифитного папоротника, прячущийся за стволом дерева от жаркого полуденного солнца. Пробравшись сквозь него, муравей продолжил свой путь по ветке. Какой-то мелкий жук бросился прочь от него на нижнюю сторону ветки, но такая добыча слишком мала для колонии – она утолит голод нескольких муравьёв на час, не более того. Колония нуждается в более солидном источнике пищи. Муравей-фуражир привстаёт на кончики ног и шевелит усиками в воздухе, стараясь обнаружить по запаху то, что лежит вне поля его зрения. И сейчас обоняние не обманывает его: он обнаружил гнездо гавайских горных ос. Точнее, он обнаружил источник многих запахов насекомых, и сила этих запахов почти не меняется со временем, что указывает на постоянство этого источника. Муравей осторожно прополз вперёд, и вскоре достиг почти самого источника запаха – он добрался до основания гнезда гавайских горных ос, прикреплённого к нижней стороне ветки. Возможно, осы не заметили его, или же не сочли его опасным. Они заняты привычной жизнью – носят в гнездо комочки фарша из насекомых, выкармливая потомство, или сидят на крыше и стенках гнезда, стараясь вовремя обнаружить приближение своего врага – птицы или гавайского шершня. Одинокий муравей, даже такого крупного вида, как чудовищный муравей, не станет нападать на колонию ос. Поэтому осы позволили муравью скрыться. Они не обладают даром предвидения и потому не знают, что муравьи обладают одним замечательным свойством: если нужно, они легко и быстро могут собрать целую армию, и тогда один муравей превращается в тысячу.
Маркируя свой путь индивидуальным запахом, фуражир пополз вниз по стволу. В этом долгом и опасном путешествии ему повезло: его не склевала птица, и не съел геккон. Вскоре он добрался до территории, лучше освоенной сородичами: ему стали попадаться пахучие метки других особей и он пересёк несколько троп других муравьёв. Ощущая запах сородичей, он стал активнее ставить метки вдоль собственного следа. Вскоре на его запах стали собираться другие фуражиры, и он добрался до входа в нору, сопровождаемый примерно десятком сородичей. В галерее, ведущей в гнездовую камеру, удачливый фуражир испустил особый «запах мобилизации», который привёл в возбуждение окружающих его фуражиров и солдат. Вокруг фуражира в течение нескольких минут собралась группа решительно настроенных сородичей, готовых действовать по обстоятельствам. Отряд для нападения собрался очень быстро, и муравьи двинулись в поход по проложенной фуражиром тропе.
Осы не обратили внимания на одинокого муравья. Такие встречи в последние дни стали достаточно обычными – осы часто обнаруживают чудовищных муравьёв на цветках или на листьях деревьев. Одинокий муравей не более опасен для рабочей особи гавайской горной осы, чем оса другого вида и сравнимого размера. К тому же сами осы хорошо вооружены, и это даёт им право спокойно кормиться, когда одинокий фуражир чудовищного муравья бродит рядом с ними. В целом интересы ос и муравьёв почти не пересекаются: они живут в слишком разных мирах. Но иногда даже далёкие друг от друга миры встречаются, и эта встреча может грозить бедой.
Метки, оставленные муравьём-фуражиром, не успели выветриться, и мобилизованный на войну с осами отряд чудовищных муравьёв уверенно поднимается по стволу дерева. Колонна насекомых поблёскивает покровами в лучах солнца, пробивающихся сквозь крону дерева, словно муравьи закованы в металлические латы. Вместе они – грозная сила, которая способна одолеть даже крупного врага. Они вряд ли представляют себе, с каким противником им предстоит воевать, но повинуются химическому сигналу мобилизации – если такой сигнал есть, значит, в интересах колонии проверить причину, заставившую сородича подать этот сигнал.
На пути муравьёв кусочек коры ожил и зашевелился. Свистящий геккон сидел на коре, невидимый для хищных птиц и летучих мышей. Его маскировка хороша для защиты от зоркого летающего хищника, но сейчас к нему приближается другой враг, который ищет добычу с помощью обоняния. Муравьи легко смогли бы найти затаившегося на коре геккона, поэтому он рискнул на какое-то время обнаружить себя. Геккон бросился прочь с пути колонны муравьёв, перебежал на другую сторону ствола дерева, выбрал подходящие по размеру заросли лишайника и прижался к ним, маскируясь. Если чудовищные муравьи нападут на него, у геккона не будет шансов выжить.
В некоторых местах запаховая дорожка прерывается: очевидно, улитки или ящерицы стёрли часть меток. Но это лишь ненадолго задерживает армию муравьёв – добравшись до очередного разрыва следа, насекомые расползаются в стороны и начинают беспорядочно ползать в поисках новых меток. Когда продолжение тропы найдено, движение муравьёв продолжается почти в прежнем порядке.
Примерно через два часа после обнаружения одиноким фуражиром гнезда ос в его окрестностях оказалась целая армия муравьёв. Насекомые собрались на стволе дерева у основания ветки. В течение некоторого времени они беспорядочно ползали по коре, а одиночные разведчики доползали почти до самого основания гнезда. Но далее их перемещения постепенно стали более организованными: начался штурм осиного гнезда. Растянувшись цепочкой, фуражиры при поддержке солдат поползли в сторону гнезда. Рабочие муравьи ползут единой колонной, а по бокам их прикрывают муравьи-солдаты с крупными головами, угрожающе поднятыми вверх. Их огромные челюсти раскрыты и готовы сомкнуться на теле врага мёртвой хваткой. Колонна муравьёв подходит всё ближе к гнезду, и несколько ос, дежуривших на крыше гнезда, заметили опасность. По сигналу тревоги из гнезда выбрались ещё несколько десятков ос. У них есть преимущество перед муравьями: они способны нападать с воздуха. Осы тут же заняли оборонительную позицию: часть воинственно настроенных обитателей гнезда образовала кольцо вокруг ветки на подступах к основанию гнезда, и ещё несколько десятков ос вьются в воздухе, пролетая над самой колонной муравьёв. Несмотря на оборону ос, муравьи не отступают. Под прикрытием солдат рабочие особи приблизились к осам, защищающим подход к гнезду. Осы приподнимаются на ногах и громко жужжат, выставляя жала в сторону муравьёв. Рабочие особи остановились, но в этот же момент один из муравьёв-солдат схватил напавшую осу. Она забилась в его жвалах, но ей удалось вырваться с минимальными потерями: она отделалась всего лишь разорванным крылом и сильным ухудшением способности к полёту. Осы пролетают над колонной муравьёв, нападают на них и наносят удары жалом. Один из солдат вцепился в брюшко осы и был сражён ядовитым уколом, но так и не отпустил осу, насквозь пробив её брюшко жвалами. Рабочие особи бросаются на ос, которых удалось схватить солдатам, и рвут их, словно собаки. В их жвалах хрустят прочные головы и грудные сегменты, ломаются ноги и рвутся крылья ос. Арьергард колонны подтянулся к полю боя и сражение закипело с новой силой. Муравьи вновь попробовали прорвать оборону ос – пока солдаты и крупные фуражиры сражаются с защитниками гнезда, часть рабочих муравьёв продвигается вперёд. Буквально на острие атаки следуют несколько солдат, которые дружными усилиями расправляются с осами, стоящими у них на пути. Они вцепляются в ос, разрывают их и сбрасывают с ветки. Постепенно колонна муравьёв прорывает оборону ос. Пока солдаты дерутся с осами, вперёд выдвигаются фуражиры – они бегут по поверхности гнезда и пробуют добраться до входа. Если они победят, их ждёт приз – множество жирных, беспомощных и питательных личинок. Но этот приз заполучить совсем непросто: осы сражаются насмерть. Пробуя ужалить муравьёв, они натыкаются на раскрытые челюсти. Солдаты хватают ос, круша их головы, и трупы ос летят вниз, кружась в воздухе. При поддержке муравьёв-солдат фуражиры вскоре оказываются у самого входа.
Положение становится угрожающим. Осы отчаянно сопротивляются: из гнезда появляются новые защитники. Фактически, на оборону гнезда мобилизовано почти всё его население. Внутри остались только несколько самых молодых особей и матка. Теперь баланс сил изменился: на каждого муравья-солдата приходится по одной осе, а другие осы нападают на фуражиров и у них явное численное преимущество. Если муравей-солдат вцепляется в осу, то другая оса сразу же нападает на него и наносит смертельный удар жалом, пока он не может дать отпор. Другие осы стараются сбросить рабочих муравьёв вниз или вцепляются им в голову, избегая жвал, и наносят удар жалом. Постепенно муравьи проигрывают, несмотря на умение убивать. Трупы фуражиров и солдат один за другим падают вниз, и вместе с ними падают мёртвые осы, не отпустившие тело врага даже после смерти. Муравьи обречены: к ним не прибудет подкрепления. Лишь случайные единичные фуражиры могут добраться сюда по следам муравьиного отряда. Захватчики также не могут отступать – пути к спасению отрезаны осами. Они могут лишь сражаться до последнего, реализуя слепые инстинктивные программы поведения.
Поражение муравьёв неизбежно – это лишь вопрос времени. На поверхности гнезда муравьи собираются в группы и пробуют держать круговую оборону против превосходящих сил крылатых защитников гнезда. Они дорого продают свою жизнь: даже фуражиры сражаются так же яростно, как солдаты. Каждая оса, пролетающая над ними, встречает поднятые головы и раскрытые челюсти, готовые хватать, держать и терзать. Но без подкрепления муравьи обречены. Одного за другим их убивают осы. Кто-то из муравьёв успевает дать бой осам и падает со стен гнезда, сцепившись с противником, а кто-то просто получает удар жалом и гибнет, не нанеся урона защитникам гнезда. Группы муравьёв постепенно редеют, и вскоре последний солдат муравьёв был убит уколом жала и сброшен вниз. Расправа с фуражирами происходит быстро, и вскоре на поверхности гнезда не остаётся ни одного захватчика.
Осы победили, и их колония возвращается к прежней жизни. Муравьи нанесли им большой урон, но не сумели добраться до личинок и убить матку. Поэтому восстановление колонии – это лишь вопрос времени. Пока же уцелевшие в бою осы сидят на поверхности гнезда, очищая крылья и тело после боя. У некоторых из них оторвана одна или две ноги, кто-то стал хуже летать из-за разорванного крыла, но они живы и ещё могут принести пользу колонии. Всё равно рабочая особь живёт недолго, и этих ос рано или поздно заменят другие, которые сейчас претерпевают метаморфоз в ячейках сотов. Несколько особей с повреждёнными крыльями заползают в гнездо – теперь до конца своей недолгой жизни они будут охранять вход в гнездо. Пусть им никогда не подняться в воздух, но их жало от этого не перестало быть смертоносным. Другие осы, которым повезло несколько больше, по одной разлетаются за кормом для личинок – снабжение колонии пищей нельзя прерывать, иначе потомство вырастет неполноценным. А ещё несколько особей отправляются к растущим неподалёку веерным пальмам. Их миссия столь же важна, как снабжение кормом: они соскребут с молодых листьев воск и принесут его, чтобы починить кровлю гнезда, которую муравьи успели повредить в одном месте. Если они этого не сделают, дожди постепенно размочат материал гнезда, и оно разрушится.
Ни один муравей не вернулся в колонию после неудачного набега на осиное гнездо. Потери, которые понесла муравьиная армия, велики, но они с лёгкостью восстанавливаются, пока самка откладывает яйца. Пока колония чудовищных муравьёв никуда не переселяется, она представляет собой настоящий конвейер для производства бесстрашных и исполнительных существ, не задающих вопросов и не сомневающихся в правильности своих действий. А для бесперебойной работы этого живого конвейера необходимы постоянное снабжение пищей растущих личинок и бережный уход за ними. Поэтому фуражиры таскают в колонию корм от восхода до заката, несмотря на постоянный грабёж со стороны гавайских муравьиных скворцов и других птиц. А в самом гнезде рабочие создают благоприятный для роста личинок микроклимат и постоянно кормят их.
Постепенно лес в окрестностях колонии начинает меняться, и более крупные животные невольно замечают это, хотя, конечно, не строят причинно-следственной связи между этими изменениями и деятельностью муравьёв.
Осторожно ступая по листовой подстилке, куаму крадётся по лесу. Хищник разыскивает пищу, но в последнее время ему редко удаётся это сделать. Из-за присутствия чудовищных муравьёв многие мелкие животные покинули эти места или были попросту съедены, и теперь ему приходится подолгу искать добычу. Зверь осторожно ворошит опавшую листву и нюхает её. Обычно ему удавалось изловить хотя бы крупное насекомое или ящерицу, а иногда крысу или другого грызуна. Но сейчас в подлеске тихо: нет ящериц и грызунов, которые обычно шуршат в листовой подстилке. Впрочем, не всё так плохо: куаму почувствовал запах какого-то существа, затаившегося среди листьев. Сделав несколько шагов в сторону, зверь понюхал листовую подстилку и поскрёб её лапой. Листва зашевелилась и из своего укрытия выползла взрослая листоспинная жаба. Куаму хорошо знаком с этими существами: будучи неопытным, он схватил жабу и её ядовитая слизь обожгла ему рот. Он осторожно обнюхал жабу и отступил на шаг, когда она приняла защитную позу, приподнявшись на вытянутых ногах. Зверь помнит, что последует за этим: жаба начала раздуваться, а затем подняла все лапы сразу и заломила их на спину, демонстрируя яркую нижнюю сторону тела. При этом она завалилась набок, но продолжила надуваться, время от времени издавая звук, похожий на ворчание. Подобно всем хищникам, куаму различает далеко не все цвета, но чёрные пятна на светлом фоне живота жабы ему хорошо заметны. Чихнув, зверь отступил от раздувшейся, словно шар, амфибии, и побрёл дальше.
Увидев, что опасность миновала, жаба стала осторожно выпускать воздух, издавая тонкое шипение. Вернувшись к своим привычным размерам, она снова зарылась в опавшую листву в ожидании добычи. В отличие от куаму, листоспинная жаба является холоднокровным животным и легче переносит голод, но он даёт о себе знать: жаба сама уже несколько дней ничего не ела.
Значительная часть территории куаму находится теперь под «властью» колонии муравьёв, и это сразу сказывается на успешности охоты животного. Куаму теперь редко видит наземных птиц. Он может лазать по деревьям, но слишком тяжёл для того, чтобы охотиться на быстрых и хорошо летающих птиц в кронах деревьев. Голод обострил чувства животного, и теперь хищник готов проверять любой признак присутствия возможной добычи. Шорох листвы на фоне громких голосов птиц в кронах деревьев заставил животное насторожиться. Зверь несколькими быстрыми и бесшумными шагами скрылся среди папоротников и замер. Пятнистая шкура животного позволила ему скрыться с глаз птиц, которые легко могут выдать его присутствие случайным криком.
Хищник напряг мускулы и весь буквально обратился в слух и зрение. Он явственно услышал тихие шаги и шуршание сухой листвы под ногами какого-то животного. Он осторожно приподнял голову над папоротниками и взглянул в направлении шума. Впереди, среди листьев папоротника и стволов деревьев мелькнуло и блеснуло на солнце серое оперение, а затем поднялась ярко-красная голова с чёрным хохлом. Сомнений нет: это желанная добыча, самец огнекрылого фазана. Похоже, он ничего не подозревает и чувствует себя в безопасности: фазан бродит среди папоротников и раскапывает листовую подстилку лапами и клювом. Птица ищет насекомых, но поиск явно безуспешен. После рейдов колонии чудовищных муравьёв в этой части леса остались только самые мелкие насекомые, которые не интересны самим муравьям. Птице удалось найти и проглотить несколько семян какой-то акации.
Куаму хорошо замаскировался: фазан осторожен, но сейчас он явно не замечает пятнистой шкуры хищника. Скользя буквально на брюхе, куаму подкрадывается к птице. Фазан продолжает ворошить листву в поисках корма – он слишком увлечён этим и не замечает приближающейся опасности. Ему удалось раскопать галерею термитов, и он начал торопливо склёвывать мелких насекомых, выползающих наружу. В это время куаму почти бесшумно преодолел ещё два метра. Голод заставил хищника мобилизовать все усилия, и куаму движется настолько осторожно, что почти не касается листьев папоротников, среди которых скрывается. А когда до фазана осталось всего лишь около трёх метров, хищник сжался, словно пружина, и сделал великолепный прыжок.
Фазан оглянулся на шорох папоротника и едва успел увидеть, как в воздух взмыло гибкое тело хищника. Птица закричала и бросилась в сторону, но слишком поздно. Одна из передних лап хищника прижала к земле длинный хвост фазана, а вторая обрушилась на туловище птицы. Куаму буквально лёг грудью на птицу, пытающуюся спастись, и вцепился ей в основание шеи. Слабо хрустнули кости, и тело фазана забилось в судорогах, разбрасывая серебристый пух и роняя огненные перья из крыльев. А над бьющейся птицей стоит голодный хищник, на которого волной нахлынула вся усталость, скопившаяся во время охоты. Куаму тяжело дышит, а его лапы слегка подрагивают. Если сейчас появится голодный сородич, хозяину добычи будет очень трудно отстоять её.
Куаму взял тушку фазана в пасть по-лисьи и поволок добычу в заросли папоротника, подальше от чужих глаз. Забравшись в заросли, зверь начал рвать добычу и с жадностью глотать куски окровавленного мяса, время от времени смахивая лапой прилипающие к морде перья. Ощущение сытости пришло достаточно быстро, а вместе с сытостью пришла сонливость. Зверь понюхал воздух. Похоже, поблизости нет его сородичей, и за сохранность добычи можно не беспокоиться. Уже засыпая, куаму видел, как над растерзанным фазаном кружится с жужжанием пара больших ос с чёрной грудью и белыми ногами. Но вряд ли они нанесут его добыче большой ущерб, поэтому куаму просто устроился поудобнее, свернувшись клубочком, и заснул.
Сотрапезниками куаму стала пара рабочих особей гавайского шершня. Осы сели на останки фазана и стали аккуратно отделять кусочки мяса от костей. В колонии их ждут личинки, которых нужно кормить, и такая находка оказывается очень полезной для них. Скатав добытое мясо в аккуратный шарик, гавайские шершни взлетели один за другим, и скрылись в кронах деревьев. Мухи, собравшиеся на запах мяса, беспокоят спящего куаму, ползая по носу и векам зверя. Не прерывая сна, животное фыркает или вздрагивает, заставляя мух взлететь. Мухи не смогут лишить хищника его добычи: они лишь лижут мясной сок и кровь.
Куаму развернулся во сне, его хвост дёрнулся, а одна из передних лап зашевелилась: зверю явно снится сон. Но пробуждение зверя случилось намного раньше, чем хотелось бы ему самому. Когда хвост куаму в очередной раз дёрнулся, его пронзила жгучая боль, отчего зверь вскочил на ноги, моргая глазами и фыркая. Причина беспокойства куаму вполне очевидна: по его добыче ползают несколько фуражиров чудовищного муравья, и одного из них зверь, скорее всего, случайно придавил во сне хвостом, получив за это болезненный укус. Муравьи собрались на запах мяса и теперь ползают по остаткам добычи куаму, соскребая волокна мяса с костей.
Куаму не собирается делиться с этими насекомыми честно добытым мясом. Ворча, зверь схватил зубами растерзанного фазана и потащил его прочь. Отойдя на несколько метров, он бросил добычу среди корней крупной гревиллеи и улёгся рядом. Но вскоре в лучах солнца, пробивающихся сквозь кроны, заблестел панцирь фуражира чудовищного муравья. Насекомые просто преследуют его по пахучему следу и легко добираются до добычи.
Зверю пришлось искать себе новое место для отдыха. Взяв остатки добычи в зубы, куаму сделал пару длинных прыжков, стараясь разорвать цепочку своих следов, а затем побежал в сторону большого камня, торчащего среди деревьев. Верхушка камня поросла мохом и папоротниками, и куаму очень любит отдыхать на этом зелёном ковре. Несколькими прыжками куаму забрался на вершину камня. После таких физических упражнений сон покинул его, но зверю очень захотелось есть. Поэтому он с жадностью вцепился зубами в наполовину съеденного фазана, и в разные стороны полетели перья и пух. Череп птицы захрустел, когда куаму раскусил его, словно орех, добывая мозг. Примерно через полчаса зубы куаму оставили на костях фазана совсем немного съедобного мяса. Остатки слишком скудны, чтобы крупный зверь тратил на них свои силы и время. Куаму сбросил с камня обглоданный хребет фазана с остатками кожи и перьев, растянулся среди папоротников и снова заснул.
Муравьи нашли остатки добычи куаму: запах мяса и крови служит для них надёжным ориентиром. Хотя с точки зрения куаму там уже нечем поживиться, муравьи находят ещё немало съедобного. Они скоблят челюстями кости и разрывают кожу и остатки мягких тканей. Уже к вечеру кости птицы были полностью очищены от всего, что можно было съесть муравьям. Но для колонии в целом это оказалось лишь временным изобилием. Значительная часть мелких животных в окрестностях уже съедена, и вскоре для колонии муравьёв могут настать трудные времена.
Проходит ещё несколько дней, и жизнь колонии чудовищных муравьёв вступает в новую фазу. Начинается окукливание первых личинок, и у рабочих, остающихся в колонии, появляются новые заботы. Куколки покрыты плотной оболочкой, хорошо выдерживающей переноску в челюстях рабочих особей, и теперь рабочие особи ежедневно выносят их на хорошо прогреваемый участок земли недалеко от входа. В этом месте солнечные лучи пробиваются сквозь рыхлый полог «серебряного леса», и куколки получают дополнительные тепло и порцию ультрафиолетовых лучей. Вынос куколок «на прогулку» у этих насекомых становится своеобразным ритуалом. Когда солнце стоит на небе достаточно высоко, чтобы прогреть участок земли примерно в метре от входа в укрытие колонии, из галереи появляются солдаты. Они образуют непреодолимый барьер для других мелких животных, хотя большинство таких животных в окрестностях колонии уже уничтожено. Тем не менее, они должны оградить будущее поколение сородичей от разного рода неожиданностей. Когда солдаты равномерно распределяются по площади будущего «детского сада», наступает очередь рабочих особей. Они выносят из гнезда куколки и раскладывают их ровным слоем на нагретых листьях. Время от времени рабочие особи перекладывают куколки, следуя за движением солнца, и очищают их от наносимого ветром мусора и падающих листьев. Если крупный лист гревиллеи падает на «детский сад», рабочие муравьи быстро разрезают его на куски и растаскивают прочь, оставляя лишь самые грубые жилки. Муравьям-солдатам чужды эти «домашние хлопоты». У них одна обязанность – защищать сородичей от врагов. Солдаты ходят среди куколок и хлопочущих около них рабочих особей, поднимая головы и демонстрируя возможным врагам мощные челюсти. На фоне крупной чёрной головы солдат выделяются крупные белые челюсти, способные наносить болезненные раны и вцепляться во врага мёртвой хваткой. Тем не менее, несмотря на такую защиту, муравьиные куколки – привлекательная добыча для некоторых обитателей «серебряного леса».
Куколки муравьёв, разложенные на земле, с точки зрения некоторых птиц представляют собой что-то вроде праздничного стола. Лишь муравьи, охраняющие своё потомство, представляют собой серьёзное препятствие для любителей дарового угощения. Самые ловкие и осторожные охотники смогут полакомиться куколками, не подвергая риску свою жизнь. Один из них – гавайский муравьиный скворец. Пара птиц, обитающая в окрестностях колонии муравьёв, каждый день пробует красть куколок муравьёв. Благодаря своей подвижности эти бесстрашные птицы могут сравнительно легко добывать куколок, находящихся под присмотром муравьёв. Пара муравьиных скворцов держится на безопасном расстоянии от охраняющих куколки солдат, стараясь не вызывать агрессии у насекомых. Тёмная окраска оперения и склонность прятаться в тени помогает птицам скрываться от муравьёв. А белая окраска клювов и «очков» вокруг глаз помогает птицам поддерживать визуальный контакт друг с другом. Они быстро бегают по краю освещённого солнцем участка, стараясь не выбегать лишний раз на освещённое место. Птицы наблюдают за муравьями, стараясь выбрать подходящий момент для нападения. Самец и самка муравьиного скворца понимают друг друга буквально по мельчайшим движениям, и их нападения всегда бывают согласованными и успешными.
Самка наблюдает за муравьями, подёргивая хвостом. Она видит, как на одном из участков «детского сада» солдат осталось меньше, чем обычно. Самец заметил её готовность к нападению и подбежал к ней. Он также стал подёргивать хвостом – возбуждение самки передалось ему. Он посмотрел в том же направлении, стараясь увидеть, куда смотрит самка. И когда самка муравьиного скворца вспорхнула, самец последовал за ней почти без задержки. Пара птиц синхронно пронеслась над «детским садом» муравьёв и на долю секунды опустилась среди лежащих куколок. Птицы схватили по одной куколке и вспорхнули прежде, чем муравьи-солдаты смогли развернуться и атаковать их. Они опустились на землю далеко за краем «детского сада», вне поля зрения муравьёв, и стали расклёвывать добычу.
Расправляясь со своей куколкой, самец муравьиного скворца заметил шевеление где-то в тени под листьями папоротника. Он поднял голову, но шевеление прервалось так же внезапно, как началось. Самец не был уверен, видит ли он лишь игру света и тени среди ажурных листьев, или же… сородича, нарушившего границы территории ради лёгкой добычи. Не заметив ничего подозрительного, самец продолжил расклёвывать куколку. Он выдернул остатки муравья из оболочки и проглотил их, а когда поднял голову, увидел уже без всяких сомнений, как другой сородич, явно незнакомый, пытается грабить «детский сад» муравьёв. Самка муравьиного скворца тоже заметила чужака. Птицы вспорхнули так же синхронно и вдвоём накинулись на него. Чужак явно ожидал нападение и был готов к нему. Он вспорхнул почти вертикально, избегая нападения сбоку, а затем буквально упал на самца и вцепился ему в перья клювом. Сцепившиеся птицы покатились клубком по лесной подстилке, воинственно стрекоча, а самка побежала вслед за дерущимися самцами, пронзительно треща и подпрыгивая от возбуждения.
Самцы дерутся друг с другом не на шутку: территория, на которой обосновались чудовищные муравьи, сразу становится очень привлекательной для гавайских муравьиных скворцов, и за обладание такой территорией, пусть даже временное, стоит побороться. Чужаку удалось вырвать изрядный клок перьев у хозяина территории, но он сам пострадал, лишившись нескольких перьев в хвосте. После нескольких секунд жестокой борьбы самцы разлетелись в стороны, но затем снова сцепились. Самка тоже не желает терпеть на своей территории чужака, поэтому она смело ввязывается в драку и вцепляется в перья чужака. Хозяева территории совместно трясут чужого самца, схватив его клювами за перья, и отпускают его лишь после звукового сигнала, которым он выражает покорность и сдачу на милость победителей. Птицы отпускают изрядно потрёпанного сородича и он быстро скрывается вдалеке. А сами птицы продолжают кормиться муравьиными куколками.
Гавайские муравьиные скворцы – не единственные птицы, которым хочется разнообразить рацион нежными куколками муравьёв. Пока они дрались с сородичем за территорию, на землю слетела пара гавайских клестовидок – яркий красный самец с чёрными головой и крыльями, и более тусклая самка. Они не столь проворны, как муравьиные скворцы, и дольше выжидают удобного для атаки момента. Муравьиные скворцы не обращают на них внимания – это не сородичи и им нечего делить, хотя именно сейчас они проявляют интерес к одному и тому же объекту. Когда муравьиные скворцы в очередной раз напали на муравьиный «детский сад», клестовидки полетели следом. Но они лишены балетной грации во время движения по земле: у них более короткие ноги и массивное тело. Поэтому их успех в большей степени случаен: пока муравьи бросаются следом за парой муравьиных скворцов, самцу удаётся склевать одну куколку. Самка также успела схватить куколку, но больше не смогла ничего сделать: один из муравьёв-солдат укусил её в ногу и сумел ввести в ранку яд. Самка клестовидки громко закричала и вспорхнула, а следом за ней полетел самец. Яд чудовищного муравья сильно жжёт место укуса и укушенная птица чувствует слабость. Её единственное спасение – быстрый обмен веществ, позволяющий справиться с этой дозой яда. Если бы муравью далось впрыснуть в рану больше яда, или же если бы птица получила два или три укуса, она могла бы погибнуть.
Несмотря на многочисленные колонии и сильный яд, чудовищный муравей – вовсе не царь местных насекомых. Колония муравьёв – это сила, но есть враги, которых муравьи боятся и против которых не могут эффективно защищаться.
В колонии чудовищного муравья происходят события, которые в масштабах колонии могли бы стать событиями государственной важности: из куколок выводятся первые особи нового поколения, причём это не просто рабочие или солдаты. Эти куколки весили почти втрое больше остальных и охранялись особо. А сейчас из них появляются на свет особи, чья роль важна в масштабах не столько колонии, сколько вида в целом: крылатые особи, молодые цари и царицы. Наступает время лёта муравьёв, и эти особи – вклад колонии в воспроизводство вида в целом. Крылатые особи напоминают царицу-основательницу колонии, но выглядят значительно изящнее и обладают крыльями. Первые дни жизни они сидят на стенках и потолке гнездовой камеры, расправив крылья и словно ожидая невидимого сигнала начала роения. Когда покровы тела и крылья достаточно отвердели, крылатые особи поползли по галерее к выходу, сопровождаемые солдатами и рабочими. Они готовы выбраться наружу и ожидают лишь, когда солнце достаточно нагреет воздух, чтобы скорость обмена веществ этих крупных насекомых была достаточной для успешного брачного полёта.
Крылатые муравьи взлетают в воздух ближе к полудню. Они напоминают крупных чёрных ос, хотя в полёте почти не издают жужжания – лишь лёгкий бумажный шелест крыльями. Лёт начинается синхронно в разных местах леса, и над кронами деревьев появляются крылатые особи муравьёв, испускающие запах, привлекающий сородичей противоположного пола. Самцы у этого вида мельче самок и летают намного быстрее.
Крылатая самка взлетела над входом в нору. Она уже не вернётся сюда – быстро облетев колонию, она летит навстречу своему будущему. Если ей повезёт, у неё впереди может быть несколько безопасных и сытных лет жизни под охраной рабочих особей – её потомков. Но для этого ей необходимо встретиться с самцом и быть оплодотворённой. Крупный размер самки – залог «запаса прочности» на время основания колонии: самке придётся выращивать первое поколение рабочих самой. Роль самца в процессе размножения намного меньше: он лишь переносит гены, поддерживая генетическое разнообразие внутри вида. А его роль в основании колонии вовсе невелика, поэтому он сам намного мельче самки. Зато мелкие самцы быстро летают и активно ищут массивных крылатых самок.
Крылатая самка поднялась над деревьями, рассеивая феромонные «брачные приглашения» для самцов. Она готова принимать их ухаживания, и вскоре на её запаховый след начинают слетаться мелкие крылатые самцы. Они превосходят в скорости грузную самку, и вскоре один из них приближается к ней и пробует закрепиться на её теле. Для него это непростая задача, поскольку самка летит, а другие самцы догоняют его, пытаются оттолкнуть от самки и занять его место. Но самец, выигравший гонку за самкой, вцепляется всеми ногами в её крупное брюшко и начинает спаривание. Цель брачного полёта самца достигнута – он передаст свои гены потомству. Но для крылатой муравьиной самки встреча с самцом – это лишь первый пункт в списке из множества дел, которые она должна сделать для продолжения рода. И это, пожалуй, легче всего выполнимый пункт.
Жизнь самца вскоре закончится: он отдал все силы поиску самки, и теперь, сразу после спаривания, ему нужно лишь защитить самку от посягательств других самцов в то недолгое время, пока она способна к оплодотворению. Но в воздухе встречаются враги намного крупнее самцов собственного вида.
Красно-чёрно-белая молния блеснула в солнечном свете, устремившись к летящей самке чудовищного муравья. Когда начинается лёт крылатых муравьёв, многие обитатели леса стараются воспользоваться ситуацией и поохотиться на крупных, но сравнительно безопасных самок и самцов этого вида. Птицы и рептилии охотятся на них на деревьях, жабы и пилоноги поедают их на земле, а в воздухе их преследуют летучие мыши и… беспощадные гавайские шершни, одни из самых свирепых местных ос.
Блеснув на солнце яркой окраской, гавайский шершень бросился на крылатую самку чудовищного муравья и промахнулся. Но погоня ещё не закончена: грозно жужжа, оса полетела следом за самкой муравья. Два насекомых, громко жужжа, носятся в кронах деревьев – одно уходит от погони, второе старается не потерять след. А самец по-прежнему сидит на брюшке самки муравья – теперь уже бесполезной ношей. Самка муравья пролетает сквозь листву, но пахучий след в воздухе выдаёт её присутствие, и оса неумолимо приближается. Наконец, гавайский шершень сократил дистанцию до минимума. Хищник чётко видит свою жертву; оса ускоряет полёт, вцепляется ногами и жвалами в добычу и наносит быстрый укол жалом.
Всё, что было предназначено крылатой самке муравья, принял на себя самец. Его лапки скользнули по телу самки, и она помчалась вперёд, свободная от лишнего груза и… живая и совершенно невредимая. А самец остался в цепких лапках гавайского шершня, превратившись всего лишь в пищу для их личинок.
Гавайские шершни – тоже колониальные насекомые, и жизнь рабочих особей посвящена лишь одному – обеспечению благосостояния колонии. И важной задачей является бесперебойное снабжение колонии пищей. В отличие от муравьёв, освоивших главным образом наземный ярус леса, шершни ищут пищу на всех ярусах – от подлеска до крон деревьев. Если взрослые осы могут удовольствоваться растительной пищей, то для личинок они собирают исключительным образом пищу животного происхождения, богатую белком. И куколки чудовищных муравьёв – прекрасный источник пищи для личинок, несмотря на то, что они охраняются свирепыми солдатами, а рабочие готовы защищать своё потомство с рвением, достойным солдат.
Шершни разведали гнездо муравьёв и «детский сад» на освещённом участке подлеска. Несколько особей пролетели над колонией, а затем один из шершней отделился от группы, и атаковал муравьёв сверху. Промчавшись над ними, шершень схватил куколку и понёс её прочь. Он быстро взлетел и его, естественно, никто уже не смог бы поймать, но его атака привела охранников «детского сада» в состояние боевой готовности. В воздухе моментально появилось облачко феромона, отвечающего за «мобилизацию». Поэтому, когда ещё один шершень повторил манёвр, его уже ждали разъярённые охранники куколок. Один из солдат бросился на осу и вцепился в неё жвалами, нанося серии ударов жалом на конце брюшка. В ответ ему досталось несколько уколов жалом шершня, и оба насекомых упали мёртвыми среди куколок, так и не расцепившись. Ещё одного шершня удалось задержать рабочему муравью, который вцепился в его крыло. Секундное промедление стоило насекомому жизни: на теле шершня сомкнулись челюсти нескольких солдат, и они буквально разорвали его на куски.
Первая атака не удалась, и муравьям удалось отстоять своё потомство с минимальными потерями. Но одному из шершней удалось уйти и унести куколку, и теперь муравьиной колонии грозит реальная опасность. Вслед за одним шершнем к колонии муравьёв возвращаются сразу несколько особей, и нападение возобновляется. Но силы вновь равны: запах тревоги привлёк к «детскому саду» дополнительных защитников, поэтому оборона муравьёв теперь значительно сильнее. Даже муравьиные скворцы предпочли отступить и переключиться на грабёж отдельных фуражиров, доставляющих в колонию корм, поскольку попытка утащить куколку теперь может иметь роковые последствия. Шершни летают над «детским садом», сверкая лаково-красным хитином в лучах солнца, пробивающихся сквозь листву деревьев. А под ними словно кипит вода: блестят серебристые покровы массы муравьёв, устроивших организованный отпор разбойникам и эвакуацию куколок. Рабочие особи тащат куколок обратно в гнездо под прикрытием солдат, устроивших настоящий живой коридор для спасения потомства: весь путь от «детского сада» до входа в укрытие защищён муравьями-солдатами, которые равномерно распределились по территории, подняли головы вверх и раскрыли челюсти, угрожая шершням, пролетающим слишком низко. Большинство рабочих особей движется внутри границ этого защищённого коридора, и муравьи-солдаты пресекают попытки шершней атаковать рабочих с драгоценной ношей. Но, когда один из муравьёв отделился от сородичей и пополз по краю защищённой территории, атака шершня последовала мгновенно. Огромная оса схватила куколку, несмотря на сопротивление рабочего муравья, и вырвала её из его жвал прежде, чем кто-либо из муравьёв-солдат смог оказать помощь. Но это был единственный успех нападающих, за который им пришлось дорого заплатить: один из крылатых разбойников был повержен и растерзан защитниками колонии.
Пока на поверхности земли идёт война, в подземном укрытии происходят ещё более важные, хотя и менее заметные события, которые повлияют на дальнейшую жизнь колонии. Репродуктивный цикл королевы подходит к концу, и вскоре колония должна будет покинуть это место. Самка уже отложила последние яйца и личинки, которые из них вывелись, окуклятся уже при переселении на новое место. Скорее всего, из-за недостатка пищи и плохих условий развития они станут мелкими рабочими особями. Окружающие королеву рабочие заботливо очищают её тело от соринок, а другие рабочие осторожно приближаются к голове королевы и отрыгивают порции пищи. Королева не должна страдать от голода, даже если в окрестностях гнезда стало меньше корма.
Молодые муравьи выводятся из куколок в безопасности под сводами укрытия. Острые жвалы аккуратно прорезают изнутри оболочку кокона. Обычно молодой муравей не доводит этот процесс до конца: освобождение от оболочки кокона требует много усилий, а ему ещё предстоит окрепнуть. Поэтому помощью молодым муравьям занимаются мелкие рабочие особи – «няньки». Они не выходят из гнезда в поисках корма, а вместо этого неотлучно находятся при личинках и куколках. Они переносят куколки на солнечное место и соскребают с них мусор и споры грибов, которые могут оказаться опасными для подрастающего поколения. А когда молодые муравьи начинают раздирать оболочку кокона изнутри, «нянька» слышит этот звук и начинает рвать оболочку снаружи, помогая выбраться молодому муравью.
Когда в оболочке кокона проделано достаточно большое отверстие, молодой муравей покидает его. Пока его хитиновый покров не отвердел, он движется очень медленно. Сил у молодого муравья хватает только на то, чтобы прицепиться к стенке норы и ждать, пока хитиновый покров постепенно отвердевает. Когда это происходит, муравьи чувствуют себя намного увереннее: они ползают по галерее, чистят антенны и конечности, а также выпрашивают корм у других муравьёв, касаясь щупиками их челюстей. Иногда они ошибаются, преграждая дорогу муравью-солдату, но чаще от их назойливого внимания страдают муравьи, несущие полупереваренную пищу царице. В этом случае рабочая особь просто отстраняется от них, или отбрасывает молодого муравья в сторону. Конечно, молодых особей кормят, но им мало того, что они получают: им удаётся лишь случайно получить полную порцию корма. Окрепнув, молодые муравьи становятся полноценными членами колонии. Муравьи-солдаты начинают охранять гнездо и сородичей, а рабочие особи отправляются в своё первое путешествие в Большой мир. Несмотря на то, что они впервые видят мир за пределами укрытия, молодые рабочие сразу отправляются на поиск пищи. Они просто следуют тропами, проложенными фуражирами предыдущего поколения. А инстинкт охотника подскажет им, как выбрать себе добычу по силам.
Население колонии возросло, но, несмотря на появление большого количества фуражиров, пищи всё равно не хватает. Все мелкие животные в окрестностях колонии чудовищных муравьёв либо переселились, либо рано или поздно были съедены. Теперь добыча подходящего размера становится всего лишь случайностью – немногие животные задерживаются на территории, опустошаемой фуражирами чудовищного муравья. Похоже, что наступает время смены места жительства. Но колонию всё ещё удерживает на месте большое количество куколок, из которых пока не вывелись новые муравьи. Но их появление на свет и готовность к переселению – это вопрос немногих дней. Если после этого срока останутся какие-то куколки, они могут завершить метаморфоз уже во время переселения.
В течение нескольких последующих дней происходит массовый выход из коконов нового поколения муравьёв. Их покровы постепенно затвердевают, и эти муравьи начинают активно двигаться и включаются в повседневную жизнь колонии. На попечении «нянек» остаются лишь несколько десятков личинок, которые готовы окуклиться в самое ближайшее время. Когда они станут более транспортабельными, можно будет переселяться на новое место. Но эти личинки несут на себе печать общего ухудшения условий жизни в колонии: они росли во время недостатка пищи, поэтому им не удалось вырасти до максимального размера. Они смогут пройти метаморфоз, но из них не получится грозных солдат или устрашающих фуражиров с железной хваткой челюстей – возможно, из них получатся лишь мелкие «няньки».
Новому поколению фуражиров удалось разведать не очень много новых мест кормления. Участок леса, где поселились эти муравьи, подвергся сильному опустошению, и теперь корма не хватает даже царице колонии, несмотря на то, что она активно требует пищу, прикасаясь усиками к головам рабочих особей. Химические сигналы, испускаемые ею, готовят колонию к новому походу. Все усилия фуражиров и «нянек» направлены на охрану и кормление последних личинок, и химические сигналы от царицы буквально подстёгивают их развитие, заставляя личинок ускоренно развиваться и образовывать коконы. В течение двух дней химический «приказ» царицы оказывается выполненным, и «нянькам» остаётся лишь заботиться о гладких неподвижных коконах.
Для «серебряного леса» наступил ещё один день – не лучше и не хуже уже минувших, и похожий на все грядущие дни в обозримом будущем. Но для колонии чудовищных муравьёв он ознаменовал очередной этап существования колонии – переселение на новое место. Химические сигналы Основательницы оставили на месте всех фуражиров и солдат. Когда лучи солнца прогрели землю после ночной прохлады, муравьи выбрались из норы, которая была их домом в последнее время, и покрыли землю сверкающим одеялом своих тел. Масса насекомых пришла в хаотическое движение, когда из норы показался самый важный член колонии – царица, окружённая несколькими рабочими особями. Её брюшко опустело, и теперь какое-то время она может двигаться сама, пока не начнётся созревание новой порции яиц. Когда она ползёт, рабочие муравьи расступаются, а самые крупные солдаты окружают её, воинственно подняв чёрные головы с белыми жвалами. Колония постепенно организуется в походное построение и приходит в движение. Рабочие хватают куколки и молодых, ещё не до конца отвердевших муравьёв, и собираются вместе под защитой солдат. Со стороны их поведение похоже на спешную эвакуацию, но всё происходит очень организованно. Теперь царица и потомство колонии в безопасности, и колонна чудовищных муравьёв в очередной раз приходит в движение. Насекомые следуют по одной из троп, проложенной фуражирами в поисках корма. Опустевшая нора покинута без сожаления. Вряд ли колония вернётся сюда второй раз.
Примерно через час колония покинула обжитый и опустошённый участок леса. Обстановка на пути следования колонны изменилась, и вся колония постепенно почувствовала это. Когда авангард муравьиной армии вторгся в заросли папоротников, у них с дороги спешно убрался небольшой геккон, а где-то в стороне раздались тревожные крики птиц. Кроме того, первые муравьи-фуражиры стали возвращаться с добычей, которая постепенно распределяется между всеми членами колонии. Но насекомые и пауки – это всего лишь лёгкая закуска. Муравьи нуждаются в более существенной добыче, которой хватит всем. Но тревожные голоса птиц распугали многих обитателей леса на пути колонны насекомых, и муравьям сложнее заполучить крупную добычу.
Опавшие листья на пути колонны муравьёв зашевелились: среди них затаился взрослый плосконогий пилоног. Хищный кузнечик надеется на свою маскировочную окраску и слишком поздно замечает набегающую волну муравьёв. Когда он зашевелился и пополз из укрытия, передовой отряд чудовищных муравьёв захватил его. Они окружили пилонога, вцепляясь в его ноги и крылья и скребя челюстями по его груди и голове. Пилоног не смог стряхнуть их – враги напали на него почти одновременно и были слишком многочисленными, чтобы с ними можно было расправиться поодиночке. Нападение удалось: первые муравьи лишь задержали пилонога, а через считанные секунды муравьиная армия буквально накрыла волной своих тел огромное хищное насекомое. Пилоног пробует отбиться от них, но врагов слишком много. Муравьи терзают его мягкое брюшко и буквально отгрызают ему все конечности у основания. Множество жвал вонзается в его тело, и муравьи раздирают пилонога на куски. Колония лишь немного замедляет своё движение вперёд на месте его смерти: оторвав по кусочку мяса, насекомые продолжают ползти вперёд. Около десяти минут хватает, чтобы панцирь пилонога был выеден полностью – последним муравьям в колонне почти ничего не достаётся от этой добычи. Они могут лишь попросить свою долю корма у уже сытых сородичей.
Колония продолжает движение по лесу, направляемая фуражирами. Пока все члены колонии на месте, она действует слаженно, поскольку является своего рода супер-организмом. Пока жива и здорова царица, колония будет функционировать нормально. В составе здоровой и полноценной колонии муравьи несут угрозу для мира мелких существ, населяющих «серебряные леса». Но их могущество не абсолютно: на Гавайских островах водятся крупные животные, которые, в противоположность муравьям, не являются потомками завезённых человеком видов.
Молодые деревца хрустят и ломаются под крупными трёхпалыми ногами, покрытыми роговыми щитками и грубой бородавчатой кожей. Длинные шеи нагибаются к земле, а толстые красные клювы с зазубренными роговыми краями безжалостно рвут молодые побеги растений и выдёргивают из земли пучки папоротника. Это пасутся гавайские лесные гуси – доминирующие травоядные позвоночные этих мест. Они давно утратили способность летать, а вместо этого выросли до гигантских размеров. Это помогает им защищаться от врагов: лишь беспощадная хищная птица куахана может напасть на взрослую птицу, и взрослый куаму утаскивает молодых птиц, появляясь из ночной темноты. В остальном же взрослому гавайскому лесному гусю нечего бояться.
Поедая растительную пищу, гуси склёвывают попадающихся им многочисленных беспозвоночных. Раковины улиток хрустят на их роговых «зубах», а мелкие насекомые отправляются в мускульные желудки птиц вместе с сорванными листьями. Обычно гуси не ищут их специально, поскольку они слишком большие для того, чтобы охотиться на мелких букашек. И они слишком крупны, чтобы обращать внимание на тревожные крики мелких птиц: ведь их вполне может напугать даже сова, которая не представляет никакой опасности для этих огромных птиц.
Когда несколько мелких ящериц пробежали мимо птиц, один из лесных гусей склевал рептилию и проглотил её целиком. Но остальные ящерицы не свернули с пути. Вслед за ними под ногами гусей пробежало несколько мышей и крыс с полосатыми и пятнистыми шкурками, хотя обычно грызуны стараются держаться подальше от этих неуклюжих гостей «серебряного леса». А затем на сцене появились виновники паники среди лесных жителей – чудовищные муравьи. Словно ручей, колонна насекомых ползёт по лесу, поблёскивая серебристыми покровами в лучах солнца. Один из лесных гусей заметил ползущих насекомых, сделал несколько быстрых шагов в сторону их колонны и стал торопливо склёвывать насекомых. Увидев это, ещё несколько птиц перестали рвать листья и присоединились к нему. В считанные секунды муравьи столкнулись с таким врагом, против которого они оказались практически бессильны. Их челюсти скользят по гладким роговым клювам птиц, и лишь редкий укол жала достигает цели из-за плотного оперения на головах гусей. Птицы легко раздавливают клювом воинственных насекомых, лишь иногда встряхиваясь, когда муравьи забираются в их оперение. Это лишь мелкая неприятность для них, и она не останавливает расправу над насекомыми.
Гуси могли бы затоптать и склевать десятки и сотни солдат и фуражиров, и это не значило бы почти ничего для колонии. Но один из гусей одним движением клюва нанёс колонии ущерб, больше которого нельзя даже представить: он склевал царицу, несмотря на кольцо солдат, охраняющих её. А когда царица съедена, колония превратилась всего лишь в неорганизованную группу муравьёв. Фактически, муравьиная армия размётана, лишённая главного командования. Фуражиры спасаются бегством из-под ног огромных птиц, солдаты отчаянно пытаются защищаться и вздымают челюсти к головам врагов, окружающих их. Но организующей силы у муравьёв нет, и их сопротивление теперь – это лишь бесплодные и неорганизованные усилия, не более чем реализация инстинктивной программы поведения. Каждую секунду десятки муравьёв погибают, склёванные гавайскими лесными гусями.
Война прекращается так же внезапно, как началась. Где-то в стороне огнекрылый фазан взлетел из кустарника, громко хлопая крыльями. Среди тусклых красок мхов, лишайников и коры деревьев полыхнули пламенем яркие перья в его крыльях. Все крупные травоядные жители леса знают по опыту – это сигнал тревоги. Звук и яркие краски вспугнули гигантских гусей. Они заволновались, тревожно загоготали, подняли головы и стали оглядываться по сторонам. Птицы прекратили клевать муравьёв и собрались тесной группой, громко перекликаясь друг с другом и гулко топая ногами по земле. Но тревога, похоже, оказалась напрасной. Где-то вдалеке мелькнула среди кустарников пятнистая шкура куаму, но этот хищник не может причинить вреда взрослому гавайскому лесному гусю. Не обнаружив признаков опасности, птицы медленно побрели в чащу леса, склёвывая по пути листья и траву.
Муравьи собираются вместе, ориентируясь на химические сигналы сородичей. Некогда единая колония оказалась разбита на несколько групп, и солдаты, повинуясь инстинкту, окружили группы рабочих особей, среди которых оказалось даже несколько муравьёв, сохранивших последних в колонии куколок. Группы муравьёв присоединяются друг к другу и постепенно объединяются, ориентируясь при помощи обоняния. Отдельные фуражиры возвращаются в колонию и тащат найденных насекомых. Они покинули группу незадолго до того, как гавайские лесные гуси устроили разгром муравьиной армии, и им повезло остаться в живых. Но сейчас колонии как единого целого не существует, поскольку исчезла объединяющая и направляющая сила – власть царицы, реализуемая через химические сигналы. Колония ещё может просуществовать какое-то время, но она уже находится на пути неизбежного угасания. У неё нет будущего: без царицы прекращается воспроизводство колонии, поэтому, когда погибнут последние из муравьёв, от колонии, процветавшей ещё несколько дней назад, не останется ничего.
Но гены, которые несут особи этой колонии, по-прежнему сохранились. Далеко в лесу, под корнями вековой араукарии с серебристой хвоей, самка чудовищного муравья сидит в норке и кормит нескольких небольших личинок. Это её первенцы, начало будущей колонии. Основательница колонии уцелела после атаки гавайского шершня, который убил самца, чьё потомство она выращивает. Вся её жизнь сейчас посвящена этим личинкам. Она кормит их питательными выделениями желез, расположенных в глотке; при этом происходит разрушение летательных мышц, которые теперь не нужны, и рассасываются запасы жира, накопленные в жировом теле. Эти личинки развиваются очень быстро и обречены на недолгую жизнь. Вскоре они окуклятся и станут первыми рабочими, с которых начнётся новая колония. Они станут кормить царицу и личинок, которые появятся из следующей партии яиц. Новые рабочие обеспечат бесперебойное питание колонии, и среди потомства Основательницы появятся первые солдаты. Если повезёт, уже через полгода новая армия шестиногих воинов будет внушать ужас всем обитателям леса, когда отправится в свой первый поход.

Плосконогий пилоног (Platydecticus platypodus)
Отряд: Прямокрылые (Orthoptera)
Семейство: Ужасные кузнечики (Horrodecticidae)
Место обитания: «серебряные леса», подлесок.
Хищные кузнечики-пилоноги – своеобразный эксперимент эволюции на островах Тихого океана. Они занимают в островных экосистемах место мелких наземных хищников, питаясь насекомыми, крабами и даже мелкими птицами и грызунами. Благодаря способности летать пилоноги с лёгкостью расселяются по островам Тихого океана, а на некоторых архипелагах образовали целые комплексы родственных видов, занимающих различные местообитания. На Гавайских островах пилоноги не образовали крупных форм из-за конкуренции с потомками завезённых человеком млекопитающих, но среди них есть формы, отличающиеся своеобразным обликом. Один из этих видов – плосконогий пилоног, формой тела напоминающий палочника-листовидку (Phyllium) эпохи человека.
Плосконогий пилоног является наземным видом хищных пилоногов. Он водится в нижнем ярусе леса, среди кустарников и в листовой подстилке. Это насекомое длиной до 10 см с сильно уплощенным телом, расширенной грудью и плоским лопатовидным выростом на голове, направленным вперёд. Крупные глаза имеют фасолевидную форму и располагаются по бокам этого выроста: их края выступают над его поверхностью. Антенны длинные, достают до заднего края крыла. Жвалы очень крупные, сильные.
Конечности имеют расширенные сегменты с угловатыми краями. Передняя пара ног с крупными зубцами по внутренней стороне, удлинённая. Крылья хорошо развитые, с толстыми жилками. Когда насекомое ожидает добычу, они прикрывают его тело, как плащ. Поверхность тела покрыта мелкими бугорками, что придаёт ей сходство с фактурой опавшей листвы. Кроме того, тело имеет светло-коричневую маскировочную окраску с более тёмными мазками неправильной формы и светло-серой каймой и пятнами на крыльях. Контрастируя с общей окраской тела, внутренние поверхности передних ног имеют белую окраску. Когда два насекомых этого вида угрожают друг другу, они приподнимаются на средней паре ног и широко раскрывают в стороны передние конечности, демонстрируя сопернику свой размер. Потревоженное насекомое делает высокий прыжок и раскрывает крылья. Полёт быстрый, но тяжёлый, прямолинейный и недолгий.
Благодаря форме тела и окраске насекомое прекрасно замаскировано под опавший и подгнивший лист дерева. Плосконогий пилоног может долго сохранять неподвижность, ожидая появления добычи. Он настигает её одним прыжком, сразу стараясь напрыгнуть на неё сверху, подгрести под тело передними ногами и умертвить укусами жвал. Его добычей становятся насекомые и мелкие наземные крабы, а также мелкие ящерицы. Также это насекомое питается падалью. Вблизи рек плосконогий пилоног часто раскапывает норы крабов и вытаскивает из них полинявших животных с ещё не успевшим отвердеть панцирем.
Самка отличается от самца более массивным телосложением. Самец привлекает её звонким стрекотанием, сидя на нижней части ствола дерева или на ветке кустарника. В кладке около 200 яиц, за свою жизнь самка делает до 7 кладок. Личинки охотятся на мелких насекомых, среди них обычен каннибализм. Развитие занимает до 9 месяцев, продолжительность жизни имаго – около 6 месяцев.

Робкий термит (Xenocoptotermes modestus)
Отряд: Термиты (Isoptera)
Семейство: Ринотермиты (Rhinotermitidae)
Место обитания: Гавайские острова, горные леса.

Рисунок Ламберта

В фауне Гавайских островов эпохи человека термиты были чуждым элементом – они появились на островах только вместе с людьми. На островах насекомые нашли прекрасное место для жизни и легко пережили исчезновение человека и глобальный экологический кризис на рубеже голоцена и неоцена. Экосистема, сложившаяся на Гавайях естественным путём, исчезла под влиянием множества чуждых видов различных систематических групп, и термиты приняли участие в формировании новых природных сообществ.
Робкий термит является потомком одного из видов Coptotermes – скорее всего, формозанского термита (Coptotermes formosanus), широко распространившегося на Земле в эпоху человека. Это мелкий вид насекомых – длина рабочей особи около 5 мм, солдата – до 8 мм, а матки – около 50 мм. Облик этих термитов очень характерен для группы в целом: у них полупрозрачное тело с тонкими покровами, и сильно хитинизированная голова. Жвалы рабочих особей очень крупные, по форме напоминают щипцы: такими жвалами удобнее отщипывать комочки почвы во время строительства гнезда и галерей. Солдаты отличаются непропорционально крупной головой с выраженным «носом», через который они выбрызгивают во врага химическое вещество – застывающий на воздухе клей с неприятным нафталиновым запахом. Это оружие эффективно действует на мелких врагов этих термитов. В голове у солдата есть крупный резервуар, содержимого которого хватает на 2-3 выстрела во врага.
Робкие термиты населяют сухие местообитания, поэтому они почти не появляются на поверхности земли и скрываются от интенсивного солнечного излучения под землёй. Жилище колонии – крупное подземное гнездо, достигающее двух метров в поперечнике и лежащее на глубине до 1 метра. Эти термиты обладают способностью подкапывать камни, мешающие строительству, поэтому нижний ярус гнезда буквально вымощен камнями, которые до постройки гнезда находились в толще земли. Снаружи гнездо этого вида можно разглядеть лишь потому, что вокруг его границ выстрижена трава. Гнездо представляет собой серию небольших куполообразных сооружений, расположенных параллельно поверхности почвы и соединённых многочисленными подземными галереями. К кормовым местам тянутся подземные галереи под поверхностью почвы.
Эти термиты питаются растительной пищей с высоким содержанием целлюлозы – травой, стеблями бамбука и мёртвой древесиной.
Колония насчитывает до 4-5 миллионов особей, управляемых химическими сигналами единственной матки. Продолжительность жизни матки – свыше 10 лет. Если она по каким-то причинам слабеет или гибнет, термиты выращивают замещающую матку, которая оплодотворяется крылатым самцом, когда выползает на поверхность земли. Оплодотворённая самка благодаря своему запаху беспрепятственно возвращается в гнездо, но самца с чужим запахом обычно убивают солдаты. В редких случаях самцу удаётся проникнуть в гнездо и стать полноправным членом колонии.
Первые крылатые особи появляются в молодой колонии только через 5 лет после её основания, но далее лёт происходит ежегодно.

Чудовищный муравей (Horromyrma pestis)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Муравьи (Formicidae)
Место обитания: Гавайи, горы, редколесья.

Рисунок Биолога

До появления на Гавайских островах человека там отсутствовали многие группы животных, характерные для континентов. Среди них были муравьи, многочисленные и разнообразные во всём мире. Они получили возможность расселения на островах в результате хозяйственной деятельности человека, и благодаря своим возможностям адаптации намного пережили своего «благодетеля». В неоцене на Гавайях обитает много видов муравьёв, отличающихся разнообразными интересными особенностями. И в условиях островной изоляции среди них появилось настоящее чудовище, один из самых опасных обитателей этих островов – чудовищный муравей. Это потомок огненного муравья (Solenopsis geminata), завезённого из Северной Америки. Он сохранил бродячий образ жизни и ещё больше усилил хищный нрав своего предка.
Это насекомое – самый крупный вид муравьёв неоценового мира: длина рабочей особи свыше 3 см, матки до 5 см. Чудовищный муравей имеет серебристо-серое тело с чёрными поперечными полосками на сегментах брюшка и чёрными ногами. У муравьёв из касты «солдат» чёрная голова и контрастирующие с ней крупные белые челюсти, поэтому «солдаты» выделяются на фоне прочих муравьёв этого вида. Матка имеет чёрную окраску и отличается от рабочих более крупным брюшком с очень широкими чёрными поперечными полосами. Её голова серебристая, и имеет более светлый оттенок, нежели у рабочих особей и солдат. По величине груди и головы матка не отличается от рабочих особей.
Чудовищный муравей теплолюбив: он обитает на солнечных, хорошо прогреваемых склонах островов, не любит сырости и не спускается в болотистые местности и низины. По утрам эти насекомые очень вялые, но днём становятся активными и очень опасными.
Это один из самых опасных хищников на Гавайях. Чудовищные муравьи нападают на любых животных, которые по каким-то причинам не сумели спастись от них, в том числе на довольно крупных позвоночных. Этот вид не селится надолго в каком-то определённом месте, а ведёт бродячую жизнь. Колония этих муравьёв днём движется по лесу большими колоннами, а для ночлега использует норы и иные укрытия. Во время передвижения матку охраняет большое количество «солдат» с гипертрофированными челюстями, а большую часть колонии составляют рабочие, которые держатся впереди и позади матки. Раз в неделю в брюшке самки созревает до 200 мелких яиц, и колония вынуждена на некоторое время прекратить движение, чтобы вывести очередное поколение муравьёв. Для выращивания потомства колония разыскивает подходящее укрытие – нору какого-либо позвоночного (часто при этом хозяин норы или его потомство оказывается съеденным), в которую муравьи-рабочие натаскивают растительные остатки. Если в окрестностях нет нор, рабочие стаскивают растительный мусор в кучу и строят из него рыхлое временное гнездо. Организовав поселение, колония муравьёв задерживается в нём примерно на три недели. За это время самка откладывает яйца, и из них выводятся личинки. Рабочие муравьи в сопровождении небольшого количества муравьёв-солдат охотятся на мелких животных, опустошая окрестности гнезда к моменту метаморфоза молодого поколения.
Когда всё потомство претерпевает метаморфоз (в течение примерно трёх недель), колония покидает укрытие и продолжает странствие по лесу. Потенциальную опасность для чудовищного муравья представляют только птицы, способные хватать этих насекомых, не садясь на землю. Часто колонии этих насекомых сопровождаются крупными всеядными птицами, которые наносят колонии некоторый ущерб, а себе обеспечивают надёжный, хотя и опасный источник корма.

Гавайская горная оса (Vespula maunaloae)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Складчатокрылые осы (Vespidae)
Место обитания: Гавайские острова, горные леса, верхняя граница влажных тропических лесов.

Рисунок Ламберта

В эпоху человека фауна Гавайских островов претерпела значительные изменения. Деятельность человека привела к появлению на островах представителей различных групп животных, чуждых для островных экосистем. Среди переселенцев исторической эпохи были складчатокрылые осы, прижившиеся на островах и образовавшие несколько видов. В процессе эволюции появилось несколько видов этих насекомых, освоивших различные местообитания и ведущих различный образ жизни. Все они строят бумажные гнёзда различной конструкции на деревьях или на скалах.
Гавайская горная оса распространена преимущественно в «серебряных лесах» острова. Она предпочитает сухие местообитания и не спускается во влажные леса низин. Это насекомое приспособлено к жизни в условиях интенсивного солнечного освещения и выраженных суточных перепадов температуры.
Это насекомое типичного осиного облика, размерами лишь немного превосходящее предковые формы: длина рабочей особи около 25 мм, матки – до 40 мм. Характерный жёлто-чёрный рисунок на теле у этого вида утрачен; жёлтый цвет заменён серебристо-серым, поскольку тело насекомого покрыто множеством светоотражающих волосков. Это позволяет избегать губительного воздействия солнечного излучения в высокогорье. Вдоль средней линии тела на сегментах брюшка есть несколько чёрных пятен.
Функцию разогрева берут на себя крылья насекомого: они тёмно-бурые, почти чёрные, и непрозрачные. Утром осы выползают на оболочку гнезда и расправляют крылья, подставляя их лучам солнца. Разогревшись, насекомые взлетают и отправляются за кормом.
Гнездо этого вида шарообразное, диаметром до 20 см. Оно строится из приготовленной осами бумажной массы и укрепляется длинными растительными волокнами, которые рабочие особи укладывают на крышу гнезда. Жизнь в «серебряных лесах» даёт осам возможность использовать ещё один строительный материал – растительный воск, которым они промазывают оболочку гнезда, делая её водоотталкивающей. В колонии насчитывается до 300 рабочих особей и одна матка. Гнездо может существовать на протяжении жизни нескольких маток: оплодотворённая молодая матка после брачного полёта может вернуться в родное гнездо и убить старую, чтобы занять её место. Обычная продолжительность жизни матки – около 4 лет.

Гавайский шершень (Vespula kanehekili)
Отряд: Перепончатокрылые (Hymenoptera)
Семейство: Складчатокрылые осы (Vespidae)
Место обитания: Гавайские острова, леса различных типов.

Рисунок Алексея Татаринова

Подобно остальным видам ос, обитающих на Гавайских островах, гавайский шершень является потомком бумажных ос рода Vespula, завезённых на архипелаг в эпоху человека. В отличие от большинства видов ос архипелага, этот вид является плотоядным; его пищу составляют любые мелкие животные, которых это насекомое в состоянии одолеть, а также остатки добычи крупных хищников. Эти осы часто собираются на запах мяса и очищают кости от мяса после кормления хищника из числа позвоночных.
Это крупный вид ос – длина рабочей особи около 40 мм, самки-королевы – до 55 мм. Облик этих насекомых характерен для ос с поправкой лишь на более крупный размер, но окраска сильно отличается: верхняя часть тела лаково-красная, с чёрными поперечными полосами. Грудь и задняя часть головы покрыты короткими чёрными волосками, основания крыльев белые, кончики чёрные. Ноги резко контрастируют с окраской тела: они почти целиком белого цвета, лишь тазики ног чёрные.
Яркая окраска тела насекомого подкрепляется очень сильным ядом, который используется главным образом для охоты. Беспозвоночное размером с саму осу гибнет через несколько секунд после ужаления, у крупных позвоночных одно ужаление вызывает сильную боль и частичное онемение кожных покровов вокруг ужаленного места. Двадцать доз яда, полученных в течение короткого времени, вызывают гибель позвоночного весом около 100 кг. Массивное насекомое издаёт в полёте громкое гудение (отсюда название: Кане-Хекили – дух грома на Гавайях).
Гавайский шершень образует немногочисленные колонии, насчитывающие около сотни рабочих особей и единственную плодовитую матку. Гнездо этого вида представляет собой шаровидное сооружение из бумажной массы и растительных волокон, которое устраивается в дупле дерева или под сводом пещеры – в местах, защищённых от дождя. Выбирая место для гнезда, основательница колонии может нападать на птиц, гнездящихся в дуплах. Продолжительность существования колонии может достигать 10 лет – пока живёт матка. У старой матки крылья сильно истираются и иногда обламываются на краях.

Листоспинная жаба (Rhinella calloventris)
Отряд: Бесхвостые (Anura)
Семейство: Жабы (Bufonidae)
Место обитания: склоны гор острова Гавайи.
Жаба ага (Bufo (Rhinella) marinus) была одним из самых агрессивных и вредных вселенцев на Гавайских островах. Благодаря крупному размеру и яду у неё практически не было врагов, а она сама, будучи плотоядным животным, поедала различных мелких животных, в том числе эндемичных насекомых. Эта жаба легко выдержала эпоху глобального экологического кризиса и её потомки на Гавайях отличаются разнообразием. Они особенно многочисленны во влажных лесах островов, но также встречаются в горных сухих лесах.
Лесную подстилку в «серебряных лесах» островов населяет листоспинная жаба, адаптировавшаяся к более сухому горному воздуху, чем родственные формы во влажных низинных лесах. По сравнению с предковым видом это относительно мелкое животное: длина взрослой особи – всего лишь около 10 см.
Подобно своему предку, это земноводное является хищником. Несмотря на свой размер, она способна нападать на мелких позвоночных животных: мышей, птенцов и молодых ящериц. Эта амфибия ждёт добычу, закопавшись в подстилку: это также защищает её от избыточного солнечного излучения. Эта жаба ядовита, у неё имеются крупные паротиды, а железы в коже выделяют яд с сильным раздражающим действием. В целях самозащиты листоспинная жаба растирает выделяющийся яд по коже.
Окраска этого животного соответствует образу жизни и особенностям физиологии. Верхняя сторона тела жабы маскировочного цвета – серовато-коричневая с широкими сероватыми «подтёками» неправильной формы на боках, создающими впечатление сухого листа. На паротидах, плечах и бёдрах есть тёмно-бурые «подтёки», имитирующие тень от этого листа. Над глазами растёт пара длинных треугольных кожных выростов, а за ними – несколько выростов покороче. Благодаря такой форме тела жаба, слегка закопавшаяся в листву, становится совершенно незаметной.
Живот и нижняя сторона всех лап, напротив, имеют очень яркую окраску: красный или оранжевый фон, по которому разбросаны мелкие округлые чёрные пятна. При нападении хищника листоспинная жаба обычно прячется, но, если её обнаружили и нападают, она раздувается и заворачивает лапы на спину, делая их яркую изнанку заметной. Она сильно надувает воздухом лёгкие и отходящие от них мешки, а затем выпускает его с сильным шипением. Яд этой амфибии вызывает очень сильное раздражение слизистых оболочек, которые на какое-то время воспаляются и болят.
Будучи жителем сухих лесов, эта жаба обладает способностью впитывать кожей дождевую воду и таким образом восстанавливает её запасы в организме, просто закопавшись в мокрую листву. Но для размножения она всё равно мигрирует в болота и озёра в долинах. Листоспинная жаба предпочитает откладывать икру в спокойной воде. Самец мельче и ярче самки. В брачный сезон у него отрастают мозоли на пальцах передних лап, а окраска спины становится серовато-белой. Он издаёт продолжительные брачные крики, напоминающие трель маленькой птицы. Когда самка принимает его ухаживания, самец садится к ней на спину и отгоняет претендентов, издавая трескучий предупреждающий крик.
В кладке до 70 тысяч икринок, инкубация длится около недели. Самец охраняет икру до выхода головастиков. Головастики питаются водорослевым налётом, позже – сидячими животными. Среди них очень распространён каннибализм. Молодые жабы держатся в долинах вблизи воды, но по мере взросления переселяются в горные районы. Половая зрелость наступает в возрасте 1 года, продолжительность жизни до 15 лет.

Свистящий гавайский геккон (Pacifigekko stridulator)
Отряд: Чешуйчатые (Squamata), подотряд Ящерицы (Lacertilia)
Семейство: Гекконы (Gekkonidae)
Место обитания: горные леса Гавайских островов, сухие местообитания.
Рептилии не принадлежали к числу коренных обитателей Гавайских островов – они появились в этих местах только в историческую эпоху, чаще всего случайно. Среди них особенным разнообразием отличаются гекконы – на каждом острове сформировался комплекс узкоареальных эндемичных видов, различающихся экологией и обликом. На островах особенно распространены представители многочисленного рода карликовых гавайских гекконов. Они все являются потомками домового геккона (Hemidactylus frenatus), завезённого человеком, и их характерной особенностью является небольшой размер тела – длина с хвостом не превышает 10 см.
Свистящий гавайский геккон населяет «серебряные леса» островов и предпочитает сухие и солнечные местообитания. Эти ящерицы встречаются на скалах и стволах деревьев, предпочитая лазать по вертикальным поверхностям. Для них характерна дневная активность. Эта рептилия обладает характерными расширенными пальцами, позволяющими прочно прикрепляться даже к гладкой поверхности. Голова рептилии относительно крупная, с большими выпуклыми глазами. Радужная оболочка глаз светло-серая с многочисленными коричневыми пятнами. Тело уплощенное, вдоль боков и по краям нижней челюсти тянется ряд небольших кожных выростов, помогающих маскироваться на фоне коры или замшелого камня. Хвост короткий, с рядами крупных чешуй по боковым сторонам. Спина и бока окрашены в бежевый цвет с продольными рядами тёмно-бурых штрихов, брюшко и горло светло-жёлтые.
Это гаремный вид: более крупный самец содержит на своей территории нескольких самок. Он регулярно обследует свою территорию, издавая отрывистый писклявый свист. При этом его горло надувается, как у лягушки. Если на территорию вторгается другой самец, следует звуковая «дуэль», переходящая в драку. Самки, как правило, более молчаливы и лишь отвечают тихим писком на ухаживания самца.
Размножение происходит круглый год. Самка до 10 раз в год откладывает 1-2 яйца в укрытие – под кору дерева, среди мха или в труху в дупле дерева. Через 7-8 недель из яйца выходит молодая особь серо-зелёного цвета с мелкими выростами на боках. Половая зрелость наступает в возрасте 12-13 месяцев, продолжительность жизни достигает 10 лет.

Огнекрылый фазан (Paralophura pyroptera)
Отряд: Курообразные (Galliformes)
Семейство: Фазановые (Phasianidae)
Место обитания: остров Гавайи, горные леса.
Среди курообразных птиц естественным компонентом островной фауны были лишь большеноги (семейство Megapodidae), широко распространённые в эпоху человека на островах Тихого океана. Человек прямо или косвенно стал причиной вымирания многих из этих видов, но благодаря его деятельности на островах появились куры и фазаны, завезённые как домашняя птица или для спортивной охоты. После вымирания человека значительная часть популяций этих птиц исчезла, но некоторые сохранились и дали начало новым видам эпохи неоцена. Некоторые потомки домашних кур превратились на островах в необычных животных.
На Гавайских островах существует несколько видов фазанов, являющихся потомками завезённых непальских фазанов (Lophura leucomelanos). Они предпочитают жить в редколесьях и в зарослях травянистых растений на высокогорье. Один из видов этих птиц – огнекрылый фазан из горных «серебряных лесов».
Это наземная птица среднего размера, которая выглядит крупной из-за длинного хвоста. Вес взрослого самца – до 500 г, самки – около 400 г. У этого вида явно выражен половой диморфизм: самец крупнее, чем самка, и его оперение окрашено иначе. У птиц обоих полов кожа на боках головы голая, ярко-красная, у самца за глазами есть несколько крупных бородавок, наливающихся кровью во время токования. По бокам клюва у этих фазанов есть кожные серьги – у самок маленькие и округлые, у самцов удлинённые и сильно удлиняющиеся в время токования. На голове у самца и у самки есть стоячий перьевой хохолок чёрного цвета. Оперение самца имеет серебристо-серую фоновую окраску с голубоватым оттенком; перья на груди и спине покрыты тонкой поперечной рябью. Крылья чёрные с голубым металлическим блеском. Второстепенные маховые перья и у самца, и у самки имеют одинаковую окраску: красно-оранжевую, переходящую в жёлтую на концах перьев. Такая окраска не видна, пока птица ходит по подлеску, но очень заметна, когда огнекрылый фазан взлетает, громко хлопая крыльями. В сочетании с громким хлопаньем крыльев взлетающей птицы эти цветовые пятна служат сигналом тревоги для обитателей леса. В хвосте самца 4 пары удлинённых перьев, из которых средняя – самая длинная. Средняя пара хвостовых перьев у самца достигает 130 см в длину и до 10 см в ширину. Окраска хвостовых перьев серебристо-серая, но с явственно выраженными чёрными поперечными мазками.
У самки фоновая окраска оперения бурая с чёрной поперечной рябью, крылья каштаново-бурые без ряби. Хвостовые перья длиной около 50 см.
Ноги у птиц обоих полов тёмно-серые, у самцов на цевке имеется 2 пары шпор: нижняя пара длинная, верхняя очень короткая, у молодых самцов всего лишь роговые бугорки.
Птицы этого вида кормятся на земле, склёвывают семена акаций и эвкалиптов. Из-за особенностей рациона мясо этих фазанов приобретает специфический запах. Также птицы поедают наземных насекомых и других беспозвоночных.
Сезон размножения не выражен, токующие самцы и самки с выводками встречаются в любое время года. Самец привлекает самку, токуя на специально обустроенном участке леса. Самец расчищает среди деревьев круглую «танцплощадку», окружённую валом из опавших листьев, и издаёт протяжные призывные крики. Когда самка оказывается поблизости, самец поднимает раскрытый хвост вертикально и танцует, раскрыв крылья веером и мелко вздрагивая всем телом. В это время самец раскрывает хохолок, а кожные наросты на его голове увеличиваются. Когда самка оказывается на «танцплощадке», самец преграждает ей выход, издавая громкие крики. После спаривания самка покидает токовище, а самец продолжает демонстрации.
В кладке до 8 яиц, насиживание длится 19 суток. Окраска птенцов маскировочная – бурая с двумя прерывистыми продольными полосками серого цвета, тянущимися от затылка к хвосту. В возрасте 4 дней у птенцов отрастают перья на крыльях и они становятся способными взлетать на высоту до 1 метра. В возрасте 40 дней птенцы покрываются ювенильным оперением, у самцов оно имеет более светлый оттенок. В возрасте 7 месяцев оперение меняется на характерное для вида, и птицы становятся способны к размножению. Продолжительность жизни в природе – около 5 лет.

Гавайский муравьиный скворец (Formisturnus paraformicarius)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Скворцовые (Sturnidae)
Место обитания: Гавайские острова, леса различных типов.

Рисунок Алексея Татаринова

Муравьеловки (Formicariidae) – одно из самых больших по числу видов голоценовых семейств птиц. Около 230 видов, принадлежащих к этой группе примитивных воробьиных птиц, в той или иной степени связаны с бродячими муравьями, населяющими дождевые леса Южной Америки. Муравьеловки не поедают муравьев: они обворовывают их колонны, поедая как насекомых, которых несут муравьи, так и животных, спасающихся от муравьев. И хотя многие виды муравьеловок способны добывать пищу самостоятельно и крайне редко сопровождают колонны бродячих муравьев, некоторые из них пошли по пути специализации, получая большую часть пищи благодаря этим насекомым.
В неоцене семейство муравьеловковых так и не вышло за пределы Нового Света. Однако в других частях света появились «двойники» этих птиц, занимающие сходную экологическую нишу. Одним из таких видов является гавайский муравьиный скворец. Эта птица – потомок майны (Acridotheres tristis), завезенной на Гавайи человеком.
Гавайский муравьиный скворец является мелкой птицей по сравнению со своим предком: он достигает лишь размеров большой синицы. Крылья муравьиного скворца короткие и округлые, а ноги длинные и сильные – эта птица предпочитает передвигаться по земле, летая редко и неохотно. Окраска этих птиц не очень яркая: оба пола окрашены в чёрный цвет с синеватым отливом. Брюшко немного светлее остального тела и имеет тёмно-серый оттенок, а белая кайма на перьях спины образует чешуйчатый рисунок. Вокруг глаз муравьиного скворца расположен участок белой кожи без перьев, белого цвета также клюв птицы; лапы чёрные.
Как и наиболее специализированные формы муравьеловок, в добыче пищи гавайские муравьиные скворцы зависят от странствующих муравьев. На Гавайях это чудовищные муравьи (Horromyrma pestis), также потомки вида животных, завезённого на Гавайи человеком. Гавайские муравьиные скворцы сопровождают их колонны, склевывая добычу муравьёв, которую те несут в колонию.
Кроме добычи муравьев, эти птиц могут поедать и их личинок, переносимых рабочими особями при переселении колоний. Также жертвами муравьиных скворцов становятся мелкие животные, спасающиеся от шестиногих охотников. Обычно около одной колонны выстраивается «строй» из нескольких десятков таких птиц, разделённых расстоянием не менее метра. «Нарушителей дистанции» наказывают соседи: их прогоняют ударами клюва. Во время охоты птиц всегда начеку: при неосторожном движении муравьи могут атаковать и их. Эта птица способна добывать пищу и самостоятельно, но делает это, только если только поблизости нет вышедших на охоту муравьев.
Гавайские муравьиные скворцы не привязаны к какой-то определенной территории, а кочуют вслед за колоннами чудовищных муравьев по тропическому лесу.
В брачный сезон самцы призывают самок пением. Этот вид птиц – очень хороший имитатор: в своей песне самец муравьиного скворца соединяет голоса певчих птиц и звуки, издаваемые другими животными, дополняя их сухим треском. Сухой треск – обычные звуки, издаваемые этими птицами.
Гавайские муравьиные скворцы, как истинные представители своего семейства, гнездятся в дуплах невысоко над землей, куда самка откладывает до 5 яиц. Самец и самка насиживают кладку вместе, хотя самка уделяет этому намного больше времени. Вылупившиеся птенцы выкармливаются около 4 недель, после чего покидают гнездо и какое-то время кочуют вместе с самкой. Период высиживания яиц и кормления птенцов – единственный в жизни этих птиц, когда чудовищные муравьи могут стать для них не союзниками, а врагами: эти насекомые иногда разоряют гнёзда муравьиных скворцов.

Этот вид птиц открыл Семён, участник форума.

Гавайская клестовидка (Araucaricola loxirostra)
Отряд: Воробьинообразные (Passeriformes)
Семейство: Воробьиные (Passeridae)
Место обитания: Гавайские острова, хвойные леса.

Рисунок Семёна

Домовый воробей (Passer domesticus) был в эпоху человека одним из наиболее успешных синантропных видов. Благодаря человеку он значительно расширил свой ареал, заселив Америку, Австралию и отдалённые острова Мирового океана. В неоцене воробьи породили ряд видов, демонстрирующих адаптации к различным условиям жизни; появились среди них и узкоспециализированные формы. Таков, например, живущий на Гавайях пальмовый твердоклюв (Pachyrhamphornis flavigaster). А его ближайшим родственником и соседом является другой потомок воробья – гавайская клестовидка.
Клестовидка является экологическим аналогом клестов (Loxia) в экосистемах Гавайских островов. Пищей этой птице служат семена хвойных растений, в основном араукарий различных видов (предки этих деревьев были завезены на острова человеком). Кроме того, эти птицы могут поедать крупных мягких насекомых, например, гусениц и личинок жуков. Приспособления к такому образу жизни сделали клестовидок похожими на клестов: они демонстрируют явление конвергенции. В частности, клювы этих птиц, служащие для добывания семян из шишек араукарий, напоминают клювы клестов: концы надклювья и подклювья у них перекрещиваются. Размерами и формой тела гавайская клестовидка напоминает предка, но более приспособлена к жизни на деревьях.
Для птиц этого вида характерен ярко выраженный половой диморфизм. Самцы окрашены в ярко-красный цвет, который им придают содержащиеся в пище вещества из группы каротиноидов. Маховые перья чёрные, голова окрашена в черный цвет, с белыми «очками» вокруг глаз. Клюв самцов чёрный. Самки окрашены менее ярко: основной цвет оперения – оливковый, маховые перья и голова коричневые, клюв серый. Молодые птицы имеют сходную с самками окраску.
Гавайские клестовидки живут стайками по 15 – 20 птиц. Эти группы кочуют по горным хвойным лесам Гавайских островов, останавливаясь в тех местах, где больше корма. Нередко этих птиц можно встретить на морских побережьях островов, особенно в местах, где узкий морской залив глубоко вдаётся в сушу. Здесь они пьют морскую воду и клюют просоленный песок, восполняя недостаток минеральных солей, связанный с особенностями рациона.
Клестовидки живут в условиях горного тропического климата и имеют постоянный источник корма, поэтому сезонности в их размножении нет. Инициатором брачного поведения становится самец. Готовый к размножению, он покидает стаю и занимает определённый гнездовой участок. Он демонстрирует себя самкам, повисая вниз головой на ветках и шишках араукарии, и громко крича. Голос этой птицы – продолжительная трель, заканчивающаяся сухим треском. Если самка заинтересовалась самцом, птицы некоторое время кормятся вместе и не покидают пределов территории самца.
Гнёзда этих птиц располагаются на ветвях араукарий и представляют собой чашечки небольшого размера, сплетенные из растительных волокон и пуха крупных птиц. В строительстве принимает участие главным образом самка. Самец помогает ей, добывая строительный материал, и только в сумерки достраивает часть гнезда. Обычно в кладке бывает до 5 яиц, насиживает только самка. Самец и самка выкармливают птенцов смешанной пищей, состоящей из измельчённых семян араукарии и мягких насекомых. С течением времени доля насекомых в пище птенцов снижается. Клювы птенцов клестовидок прямые, но с возрастом приобретают характерную для вида форму. В это время молодые птицы постепенно переходят на пищу взрослых птиц, и доля насекомых в их рационе снижается. Молодые птицы становятся способными к гнездованию в возрасте полугода.
Продолжительность жизни гавайских клестовидок не превышает десяти лет. Семена араукарий пропитывают их тела эфирными маслами, делая птиц отчасти несъедобными для местных хищников. Кроме того, мёртвые птицы по этой же причине подолгу не разлагаются – обычно их поедают только местные муравьи.

Этот вид птиц открыл Семён, участник форума.

Горный капо (Kapo macrodon)
Отряд: Грызуны (Rodentia)
Семейство: Мышиные (Muridae)
Место обитания: Гавайские острова, остров Гавайи, горные районы.

Рисунок Ламберта

Крысы были одними из самых распространённых грызунов эпохи человека. Благодаря человеку они смогли попасть на отдалённые острова Тихого океана, где никогда не смогли бы оказаться естественным путём. Их появление полностью изменило направление эволюции растений и животных на островах и привело к вымиранию множества видов, существовавших в тех местах ранее.
В неоцене грызуны являются естественным компонентом островных экосистем, которые совершенно не похожи на те, которые сформировались на островах до появления человека. На Гавайских островах жителями лесов являются крупные грызуны капо, массивные потомки крыс, завезённых в эпоху человека. Капо (Kapo hawaiiensis) обитает во влажных тропических лесах, а в горных «серебряных лесах» встречается близкий вид – горный капо. Он отличается от своего родственника из низинных местообитаний более крупным размером: взрослый горный капо весит до 6 кг при длине тела около 50 см. У него более светлая окраска шерсти – серая с желтоватым оттенком, более явно выраженным на животе. Уши и хвост у горного капо короче, чем у его сородича, а шерсть гораздо гуще – это связано с обитанием в более прохладном горном климате.
Своим обликом горный капо похож на хомяка: у него массивные челюсти и зубы с толстым слоем эмали. Это связано с особенностями рациона горного капо: он питается твёрдыми семенами пальм и акаций. Животное собирает большое количество семян и устраивает на своей территории несколько «кладовок», где хранит собранную пищу. Зубы горного капо повреждают оболочку семян и таким образом способствуют их прорастанию.
Укрытие горного капо – нора, которую животное выкапывает среди кустарников или под корнями деревьев. Глубина норы достигает 4 метров, и в ней имеется запасной выход, служащий также для вентиляции. В отличие от родственного вида из низин, форма норы у горного капо не постоянна и зависит от мягкости почвы и наличия камней. Животное предпочитает устраивать вход в нору возле крупного камня, чтобы усложнить хищнику раскапывание норы.
Это животное ведёт одиночный образ жизни, занимая определённую территорию и охраняя её границы. Пограничные участки охраняются менее строго, и на них могут совместно кормиться животные, обитающие по соседству. Если корм попадается в изобилии, животные достаточно терпимо относятся друг к другу, но при недостатке пищи сильные особи нападают на более слабых и изгоняют их.
Сезонность в размножении у горного капо не выражена. 2 раза в год самка рождает до 4 голых и слепых детёнышей, которые остаются в норе около 5 недель. В это время у их открываются глаза и отрастает шерсть. Подросшие детёныши выходят из норы и держатся поблизости от входа, скрываясь в норе в случае опасности. В возрасте 2 месяцев они покидают нору и сопровождают мать в поиске корма. Полугодовалые молодые животные уже ведут самостоятельную жизнь и в возрасте 8 месяцев уже сами приносят потомство. Продолжительность жизни составляет около 6 лет.

Куаму (Kuamu ferox)
Отряд: Хищные (Carnivora)
Семейство: Мангустовые (Herpestidae)
Место обитания: остров Гавайи, горные леса и редколесья.

Рисунок Алексея Татаринова

До появления на Гавайских островах человека роли хищников и травоядных в экосистеме островов играли птицы. С приходом человека на островах появились разнообразные млекопитающие, и это привело к необратимым изменениям в экосистеме и направлениях её эволюции после человека. Завезённые млекопитающие захватили доминирующее положение в экосистемах, и лишь немногие виды птиц могли соперничать с ними. В неоцене на островах живут крупные птицы: растительноядные гавайские лесные гуси (Moanser sylvestris) и куахана (Machairopterus kuahana) – нелетающий пернатый хищник; но они делят острова с множеством млекопитающих, в том числе хищных. Доминирующей группой хищных млекопитающих являются мангусты – потомки яванского мангуста (Herpestes javanicus). Среди них имеются крупные аналоги кошачьих, лазающие виды, похожие на куниц и мелкие норные формы, напоминающие ласок и горностаев. Одним из самых распространённых хищников в горных лесах острова Гавайи является куаму – наземный и полудревесный хищник, весящий около 10 кг. Это активный хищник, способный убить добычу, весящую больше его самого (отсюда название в честь демона-убийцы из туземной мифологии).
Телосложением куаму напоминает крупную кошку с длинным хвостом-балансиром. У него гибкая шея, небольшая изящная голова с маленькими округлыми ушами, укороченная морда и сильные челюсти, способные широко раскрываться. Хищные зубы сильно увеличенные, остроконечные, с выраженным режущим краем. Когти невтяжные, острые, слегка загнутые. Животное легко ходит и бегает по земле, может лазать по камням и наклонным стволам деревьев.
Окраска шерсти песочно-жёлтая с тёмной полосой от затылка до конца хвоста и крупными тёмными мазками по бокам. Лапы в чёрных «чулках» до локтей и колен. Над глазами имеется пара белых пятен. Самец и самка не отличаются окраской, но самец крупнее самки и весит примерно на 1 кг больше.
Куаму является хищником-универсалом и самым крупным хищником в горных лесах. Его излюбленная тактика охоты – нападение на добычу из засады, чаще всего сверху, с камня или ветви дерева. При нападении куаму старается сбить добычу с ног ударом всего тела и обездвижить её, перекусив позвоночник. Реже зверь преследует добычу по земле, но способен быстро бегать лишь на короткие дистанции. Обычной добычей этого животного являются крупные грызуны, наземные птицы и молодняк гавайских лесных гусей. Если крупной добычи нет, куаму может ловить ящериц и мелких грызунов, а также насекомых.
Этот хищник живёт парами; самка и самец образуют семью на несколько лет и вместе выращивают потомство. Каждая пара совместно контролирует территорию и помечает её границы мускусными выделениями. В брачный сезон мускусные выделения у самки приобретают специфический острый запах, привлекающий самцов. Если на территорию пары заходит одиночный самец, пара зверей обычно совместно прогоняет его. На территории одиночной самки между самцами вспыхивают жестокие схватки, во время которых соперники сильно раздирают друг другу плечи и передние лапы.
Логовом служит пустотелый ствол дерева, нора или естественная пещера. 2 раза в год самка рождает 4-5 детёнышей. Новорожденные детёныши покрыты тёмной шерстью, слепые и глухие. Они начинают слышать и видеть к концу 1-й недели жизни, а в месячном возрасте у них начинает светлеть фоновая окраска шерсти. В возрасте 4 месяцев молодые животные уже сопровождают родителей на охоте.
Половая зрелость наступает на 2-м году жизни, продолжительность жизни – до 25 лет.

Гавайская птичья акация (Acacia argentea)
Порядок: Бобовые (Fabales)
Семейство: Бобовые (Fabaceae)
Место обитания: Гавайские острова, высокогорные тропические леса («серебряные леса») на острове Гавайи.
В эпоху человека флора Гавайских островов претерпела значительные изменения. Развивавшаяся в течение миллионов лет в относительной изоляции от остального мира, гавайская туземная флора оказалась неспособной противостоять массовому завозу чужеродных экзотических растений в эпоху человека. В результате этого, а также из-за климатических изменений на рубеже голоцена и неоцена, большинство видов местной флоры вымерло, не оставив потомков. Большая часть гавайской флоры эпохи неоцена представлена потомками чужеродных видов, которые в процессе эволюции сформировали устойчивые многовидовые сообщества.
Для горных склонов Гавайских островов очень характерно сообщество «серебряных лесов», в которое входят растения с листьями, покрытыми серебристым опушением для защиты от солнечного излучения. Основу сообществ создают различные виды гревиллей (Grevillea), но состав таких сообществ богат на уровне родов и семейств растений. Одним из членов этих сообществ является акация с серебристыми листьями – гавайская птичья акация. Это орнитофильный вид растений, который опыляется местными нектароядными медовыми птицами (Melisugornis spp.).
Это растение – дерево высотой до 20 метров с широкой кроной. В нижней части ствола развиваются крупные придаточные корни, которые служат для опоры. Корни часто «обволакивают» собой камни, что обеспечивает дереву более надёжную опору. Кора на стволе и старых ветвях сероватая, отслаивающаяся тонкими пластинками, шероховатая на ощупь.
Листья этого вида сложные, дваждыперистые, длиной около полуметра вместе с черешком. Простые листочки округлой формы, гладкие и серебристо-зелёные сверху, белоопушённые снизу. Перед дождём листья растения складываются и повисают.
Гавайская птичья акация цветёт почти круглый год, с небольшим перерывом летом. В период цветения дерево образует многочисленные соцветия длиной до метра, свисающие вниз. На каждом соцветии расположены мутовками кисти мелких безлепестных цветков с длинными красноватыми пестиками и многочисленными тычинками ярко-жёлтого цвета. Рядом с соцветием находится «насест» для птицы-опылителя – черешок листа с редуцированной листовой пластинкой. Медовые птицы и некоторые другие птицы, кормящиеся на соцветиях этой акации, присаживаются на «насест» и часто кормятся, повисая на нём вниз головой.
Плод гавайской птичьей акации – длинный тонкий боб (длиной до 60 см при толщине около 1 см). Зрелый плод вскрывается при подсыхании, резко скручивая створки и разбрасывая семена на расстояние до 30 метров. Большую роль в распространении этого дерева играют местные грызуны, охотно поедающие семена акации. Оболочка семян очень плотная и они долго сохраняют всхожесть. Быстрее прорастают семена, оболочка которых повреждена (обычно надкушена грызунами).
Молодое дерево сильно отличается от взрослых растений. Его молодые побеги снабжены колючками (видоизменённые прилистники), а листья сильно редуцированы. Фотосинтетическую функцию берут на себя филлодии – видоизменённые черешки листьев. Они кожистые, плотные, округлой формы; на вершине каждого филлодия растёт острая колючка – сильно редуцированный лист. Колючки нужны растению для защиты от наземных травоядных животных. Когда растение достигает примерно двухметровой высоты, у него постепенно начинают появляться нормально развитые листья, а филлодии становятся более узкими, пока, наконец, не превращаются в обычные черешки. Дерево впервые зацветает в возрасте 4 лет; продолжительность жизни – до 50 лет.