Глава четвертая

ПРОШЛОЕ В НАСТОЯЩЕМ

ЖИВОЙ МУЗЕЙ

Перед нами знакомый уголок родной природы.
Мы вернулись сюда не проторенной дорогой, а длинной, окольной тропой. Мы совершили путешествие в прошлое земного шара, опускались в глубокие слои земной коры, прошли по музеям, хранящим окаменевшие останки древней жизни, и побывали в лабораториях современных ученых, прокладывающих пути в будущее.
Мы шли дорогой, по которой уже прошла наука. Наш путь, как и путь науки, был полон препятствий. Мы часто уходили в сторону, чтобы найти верное направление. Мы поднимались на вершины великих научных открытий, чтобы не заблудиться и выбрать из сотен тропинок самые кратчайшие.
Нелегко было науке на неизведанных путях научного исследования. Даже крупнейшие ученые иногда теряли ориентировку и уходили от дороги, ведущей к истинному знанию. Такие ученые очень долго, а иногда всю жизнь бродили в дремучем лесу научных заблуждений. Многие из них были талантливыми учеными. Но они ошибались, так как в их руках не было верного компаса.
Ведь только компас может вывести заблудившегося путника. Так и в науке. Если нет научного компаса, указывающего направление в работе, ученый легко может пойти по неверному пути.
Советская наука имеет такой верный компас. Это — учение марксизма-ленинизма.
Советские ученые, вооруженные марксизмом-ленинизмом, рассматривают явления природы в развитии и взаимосвязи. Они открывают законы природы и находят пути использования этих законов в интересах человека.
Зная, как и почему изменяются растения и животные, советские ученые заставляют их изменяться так, чтобы они приносили больше пользы человеку.
Верный компас, которым руководствуется советская наука, помог и нам. Благодаря этому компасу мы смогли найти кратчайший путь из прошлого в настоящее.
Мы вернулись из нашего воображаемого путешествия обогащенные знаниями.
Теперь мы увидим то, что раньше оставалось скрытым от глаза, сумеем объяснить то, что казалось необъяснимым.
Каменные страницы земной истории откроются перед нами. Мы смотрим на знакомую поляну в лесу и понимаем: нет, не всегда она была такой, как теперь.
Когда-то, давным-давно, и над этими местами колыхалось архейское море, где зарождалась жизнь, где возникали первые капельки живого вещества, обладавшие уже основными свойствами всего живого: они росли и размножались.
Когда-то и здесь катились волны мелководных морских заливов палеозойской эры. По берегам росли мрачные леса папоротников и хвощей, летали насекомые-великаны.
А теперь вокруг все по-другому. Стоит темно-зеленый хвойный лес. На его фоне еще ярче выделяются белые стволы и нежная зелень березок. На поляне солнце освещает яркие цветки: желтые, голубые, фиолетовые.
Пахнет медом. Высоко в воздухе и над самой землей пляшут лесные насекомые. Гудят пчелы и шмели. Разноцветные бабочки перелетают с цветка на цветок.
Мы снова в Стране зеленых трав, в цветущей Стране нектара.
Как все нарядно и торжественно! Как непередаваемо прекрасна наша родная природа!
Но мы хотим не только любоваться природой. Ведь мы намерены наблюдать и познавать ее тайны.

Зеленый кузнечик.

Давайте же посмотрим вокруг и постараемся в прекрасной картине, что открывается перед нами, рассмотреть мелкие детали: форму венчика у разных цветков, форму тела и повадки различных насекомых.
Сотни и тысячи таких деталей — это знаки, с помощью которых можно прочесть повесть о жизни природы.
Много настойчивости и внимания нужно проявить, чтобы заметить малозаметное, подсмотреть и понять скрытое. Но только так можно проникнуть в тайны крылатых обитателей Страны нектара. Только так можно разгадать загадку прекрасного убора цветков.
...Звенящий треск кузнечиков наполняет воздух. Поймайте одного из этих неутомимых певцов и внимательно рассмотрите.
Туловище, как у всех насекомых, разделено на три отдела — голову, грудь и брюшко. На голове очень тонкие и длинные усики со множеством члеников. Крылья неодинаковы. Передние — прямые, плотные, кожистые. Задние — перепончатые, сложенные веерообразно. Передние крылья окрашены в блекло-зеленый цвет, они помогают насекомому скрываться среди травы. А когда эти крылья трутся друг о друга, получается всем известный звук стрекотания.
Слышит ли кузнечик собственное пение? Должен слышать, так как у него есть органы слуха. Только расположены они не на голове, а на ногах. Обратите внимание на маленькие пузырьки по обеим сторонам голеней передних ног. Это и есть уши кузнечика. Сильные задние ноги кузнечиков вытянуты и приспособлены для прыжков, а челюсти — для пережевывания твердой пищи.
Многие кузнечики — хищные насекомые. Они связаны с растениями только постольку, поскольку на растениях выкармливаются другие насекомые, за которыми кузнечики охотятся. Родословная кузнечиков уходит в далекое прошлое. Все ныне живущие виды кузнечиков в свое время, очень давно, произошли от общих предков — древних кузнечиков.
Современный папоротник.

А во времена еще более древние жили предки всех прыгающих насекомых. Это было примерно 400 миллионов лет назад, в девонском периоде палеозойской эры.
Родословная зеленого кузнечика, прыгающего у нас из-под ног, измеряется сотнями миллионов лет.
А ведь род человеческий существует на Земле не более одного миллиона лет.
Значит, в смысле своего прошлого любой кузнечик — старик по сравнению с человеком. И не только кузнечик.
Повсюду вокруг нас продолжают жить прямые потомки животных и растений, населявших Землю в неизмеримо отдаленные эпохи.
Мы видим перед собой живой музей, где природа словно нарочно отобрала богатейшую коллекцию «живых ископаемых». В тени больших деревьев раскинули свои перистые листья зеленые папоротники.
В течение многих веков люди встречали в лесу заросли папоротников. Но никто никогда не видел их цветков. Считали, что папоротники цветут только в ночь на Ивана Купала. О них слагали легенды. Одна из таких легенд положена Гоголем в основу необычайной истории казака Петро из повести «Вечер накануне Ивана Купала».

Современный плаун. Посмотрите на стр. 73, как выглядели лепидодендроны, предки этого маленького растения.

В глухую полночь отправился казак Петро искать цветущий папоротник.
«Подошел к трем пригоркам; где же цветы? Ничего не видать.
Дикий бурьян чернел кругом и глушил все своею густотою.
Но вот блеснула в небе зарница, и перед ним показалась целая гряда цветов, все чудных, все невиданных; тут же простые листья папоротника.
Поусомнился Петро и в раздумье стал перед ними, подпершись обеими руками в боки... Глядь — краснеет маленькая цветочная почка и, как живая, движется. В самом деле, чудно! Движется и становится все больше, больше и краснеет, как горячий уголь. Вспыхнула звездочка, что-то тихо затрещало, и цветок развернулся перед его очами, словно пламя...»
Народная фантазия наделила эти цветки волшебной силой, способной якобы указывать клады, скрытые в земле.
А ведь у папоротников никаких цветков нет и быть не может. Современные папоротники — потомки древовидных папоротников. Так же как их предки, наши папоротники размножаются спорами.
Поднимите лист папоротника. На нижней стороне листа вы увидите маленькие бугорки, собранные в кучку.
Это и есть спорангии. В них зреют споры папоротника.

Стрелолист изменяет форму своих листьев в зависимости от изменившихся условий жизни.

Около канавы или на обрывистом берегу речки мы легко найдем еще одного современника папоротника.
Весной выходят из земли маленькие бурые столбики. Они узловаты, окружены жесткими зубчиками, а сверху увенчаны шишечкой, похожей на колосок. Это побеги полевого хвоща. Побеги потому бурые, что в них совсем нет зеленых зерен хлорофилла. Растут же побеги за счет питательных запасов, хранящихся в подземном стебле — корневище. За счет этих запасов зреют и споры в колоске. Созреют, выпадут споры, и столбик отмирает. На смену ему из споры появляется побег в виде знакомой всем зеленой «елочки» хвоща. Эта «елочка» будет расти и накапливать в корневище питательные вещества для спороносного столбика будущего года.
Попробуйте мысленно увеличить «елочку» в несколько сот раз, и вы получите представление, как выглядели древние предки полевого хвоща — каламиты.
А вот и озеро, где распустились белоснежные цветки водяной лилии. Все озеро теперь плотно заселено.
На поверхности плавают островки зеленой ряски, бегают на длинных ногах водяные клопы-водомерки.
В глубине покачиваются узенькие зеленые ленточки. Быть может, это водоросли? Нет, это листья стрелолиста. Почему же название этого растения так не соответствует его внешнему виду? Секрет названия — исключительная изменчивость стрелолиста, зависящая от условий жизни.
Пока стрелолист живет под водой, листья его лентовидные. Но, как только водоем начинает мелеть, стрелолист выкидывает листья в виде продолговатых пластинок, лежащих на воде.
Начнет пересыхать водоем — и опять появляются новые листья. Они уже поднимаются над водой и походят теперь на острые наконечники стрел. Увидев такие листья, уже не удивишься названию этого растения.

* Здесь явно смешиваются два понятия: ненаследственная (модификационная) изменчивость стрелолиста и наследственная изменчивость, лежащая в основе эволюционного процесса. - В. П.

Наблюдая за превращениями стрелолиста, начинаешь понимать могучую силу приспособляемости организмов к условиям жизни. Ведь именно эта приспособляемость позволила древним водорослям оставить привычную жизнь в морских глубинах, выйти на сушу и расселиться по всей поверхности земного шара*.

Валиснерия приспособилась к жизни в воде. Материнский цветок на поверхности; справа от него свободно плавают отцовские цветки.

Не менее любопытными свойствами обладает обитательница наших комнатных аквариумов — валиснерия.
Это очень древнее растение, доверившее водной стихии не только собственную судьбу, но и судьбу своего потомства.
Каждая валиснерия имеет цветки только одного рода — либо с пестиками, либо с тычинками. Как отцовские, так и материнские цветки развиваются под водой.
Цветки с пестиками сидят почти на дне, на очень длинных, закрученных тесной спиралью ножках. Когда приходит время цветения, эти ножки раскручиваются и выносят материнские цветки на поверхность воды.
К этому времени цветки с тычинками отрываются от своих стебельков и всплывают на поверхность. Носясь по воле волн, они раскрывают пыльники и рассыпают по ветру свою пыльцу. Если поблизости окажутся цветки с пестиками, произойдет опыление. Спиральная ножка материнских цветков тогда вновь закручивается, и плод с семенами развивается на дне.
И все же опыление происходит не всегда. Вода — ненадежный помощник. Много пыльцы пропадает зря, многие пестики остаются неопыленными.
Должно быть, именно поэтому опыление цветков с помощью воды не получило широкого распространения в природе.
Но вернемся к наблюдению за нашим водоемом.

Личинки стрекоз — хищники пресных водоемов.

Над его поверхностью уже давно сверкают крыльями крупные стрекозы-коромысла.
Там, в глубине водоема, живут хищные, прожорливые личинки стрекоз. Они дышат жабрами и прекрасно чувствуют себя среди зарослей подводных растений.
Ничто не напоминает в этих безобразных животных будущих легкокрылых стрекоз: большие выпученные глаза, крошечные зачатки крыльев на спине, длинное толстое брюшко из восьми члеников; нижняя губа вытянута в плоский, складывающийся пополам хобот, на конце хобота — два больших загнутых крючка.
Нижняя губа, превратившаяся в хобот, конечно, не украсила личинку стрекозы, но зато стала незаменимым орудием для добывания пищи. Выбросив вперед губу, личинка мгновенно вонзает крючки в свою жертву и подтягивает ее ко рту.
Два года ведет личинка стрекозы подводную жизнь. Потом она выползает из воды и прицепляется своими коготками к какому-нибудь стебельку.
Проходят часы, а личинка остается неподвижной. Но вот кожа на ее спине лопается, и из нее, как из чехла, высовывается голова стрекозы. Огромные глаза охватывают голову почти со всех сторон.
Каждый глаз очень сложно устроен. Он состоит из многих тысяч фасеток — простых глазков. Ведь стрекоза, как и ее личинка, ведет хищный образ жизни. И 28 тысяч глаз должны помогать ей выслеживать добычу.

Стрекоза покидает шкурку личинки.

Вслед за головой показываются передние лапки, затем грудь, крылья, брюшко.
Насекомое покидает кожу личинки, как футляр, ставший ненужным.
Стрекоза обсыхает, расправляет еще слабые крылья, потом вдруг сразу взмывает в воздух.
Полетав над озером, над зарослями осоки и прибрежным лугом, стрекоза стремительно уносится в сторону леса.
Отправимся и мы вслед за ней.

ПРЕДКИ И РОДСТВЕННИКИ

Красив, спокоен хвойный лес в весеннюю пору.
Солнечным утром над зелеными вершинами деревьев поднимаются облачка желтой пыли. Это легкие порывы ветра уносят сосновую пыльцу. «Сосны цветут», — говорят в народе.
В мае сосны украшаются своеобразными «цветками». Желтые шишечки ярко выделяются на темно-зеленом фоне хвои. Они напоминают свечи на новогодней елке и состоят из стерженька, окруженного многочисленными чешуйчатыми листочками. Каждая такая чешуйка с нижней стороны имеет по два-три мешочка — пыльника.
Пыльца, подхваченная ветром, долго носится в воздухе и оседает на семяпочках.
Но где же они, материнские «цветки» сосны?
Их надо искать на концах ветвей. Это маленькие красноватые шишечки. И за каждой чешуйкой шишечки — по две голые семяпочки.
Хвойные деревья производят огромное количество пыльцы. Тучами поднимается она в воздух, желтым туманом окутывает лес, сплошным слоем покрывает траву, поверхность луж и озер, уносится реками.
В сосновом лесу всегда тихо. Нет здесь ни пчел, ни пестрых бабочек, так оживляющих наши луга. Только гусеница соснового шелкопряда неслышно ткет замысловатый узор своего кокона да на опушке мечутся стрекозы. На лету хватают они комаров и другую мелкую «дичь».

Шишки сосны: Направо — пыльцевые, сверху и налево — материнские.

Вот одна стрекоза опустилась на желтую шишечку сосны. Что она делает здесь? Быть может, она прилетела сюда за пыльцой? Нет, пыльцевая свечка сосны для стрекозы только удобная «столовая». Стрекоза завтракает. Она поймала крупную муху. Такую «дичь» не съешь на лету. И вот, присев на сосновую шишечку, стрекоза «жует» пойманное насекомое.
Зеленой стеной стоит на фоне лазурного неба сосновый бор. Все кругом затянуто пыльцевой мглой. Пробивающиеся сквозь деревья лучи утреннего солнца зажигают в облачках пыльцы золотые искорки.
И еще более ярко блестят на солнце крылья стрекоз. Они охотятся здесь так же, как охотились их хищные предки в лесах древних голосеменных растений.
Нет, не так уж беден жизнью хвойный лес, как это кажется с первого взгляда.
Вот бесшумно перемахнула с ветки на ветку проворная белка. Откуда-то из глубины леса доносится дробный стук носатого дятла. На стволах и ветках сосен притаились кузнечики. Луговые кузнечики, живущие в траве, зеленые, а древесные — такого же цвета, как кора сосны. Ножки у них зеленые и очень похожи на сосновые хвоинки. Трудно заметить таких кузнечиков на дереве. Питаются они, как и их луговые собратья, различными насекомыми, но иногда не прочь полакомиться и сочными молодыми побегами деревьев.

Бабочка сосновый шелкопряд.

Толстый слой мягкой хвои, как теплое одеяло, устилает землю. Под это одеяло собирается зимовать всевозможная живая мелкота.
Раскопайте весной хвою возле старого пня, где хвоинки слежались вперемешку с листьями молодых осинок, пробившихся в гущу леса. Посмотрите, какое разнообразное население ютится тут.
Различные пауки, жуки-щелкуны, маленькие кобылки-прыгунчики, бурые и коричневые клопы, серые и коричневые многоножки. Найдутся тут наверняка и божьи коровки, и долгоносики, и длинноногие жучки-жужелицы.
Приходит весна, и зимовщики разлетаются и расползаются кто куда. Клопы улетают на открытые места, растительноядные щелкуны и долгоносики отправляются на поля, хищные жужелицы и божьи коровки начинают свою охоту. А быстроногие кобылки поскачут на луга и низины.
Кобылок путают иногда с кузнечиками. И действительно, они с первого взгляда очень схожи. Только усики у кобылки много короче, лапки не четырех-, а трехчлениковые да нет еще длинного яйцеклада, который имеют самки кузнечиков. Зато в образе жизни между кузнечиками и кобылками целая пропасть. Кузнечики — в основном хищники, а кобылки, как и их ближайший сородич саранча, питаются исключительно растениями.
Немало насекомых остается жить в лесу. Они находят здесь и убежище и сытный стол. Даже в древесине живых деревьев поселяются насекомые.
Длинноусый жук-дровосек откладывает свои яички в щели древесной коры. Из яичек выходят личинки. Они быстро вгрызаются в древесину и исчезают в глубине ствола.

Стрекоза-коромысло.

Что они делают там?
В древесине можно найти одновременно личинок двух возрастов: старших — толщиной с карандаш и молодых — не толще соломинки. Здесь же куколки и взрослые, уже окрылившиеся насекомые. Они вылетят из ствола с наступлением жарких дней. Медленно ползет личинка в глубине древесного ствола. Изо дня в день, из месяца в месяц прокладывает она длинные лабиринты ходов.
Сильными, вогнутыми в виде ложки с острыми краями челюстями личинка прогрызает начало хода. Кусочки древесины
проходят через желудок личинки, отдают ему свои соки и остаются позади в виде червоточины, плотно забивающей ход.
Кто не помнит увлекательной детской сказки о бедной девочке и волшебном горшочке. Горшочек сам варил кашу, стоило только сказать: «Горшочек, вари!»
И столько каши наваривал этот горшочек, что не только изба, но и все улицы заполнялись сладкой кашей. И всякий, кому надо было ехать в город, должен был в каше проедать себе дорогу.

Жук-дровосек.

Так и личинка жука-дровосека. Она в буквальном смысле слова проедает себе дорогу.
В постоянной работе и еде проходит почти три года. Затем личинка покидает внутренние слои древесины и направляется к наружным. Здесь ее поджидает исконный враг — дятел.
Он большой охотник полакомиться жирными личинками. Проделав ход до поверхностного слоя коры, личинка, если ей посчастливилось избежать острого дятлиного клюва, вновь отступает вглубь. Недалеко от поверхности она выгрызает просторное помещение, где будет находиться в состоянии куколки, а выход наружу забивает плотной пробкой из кусочков древесины.
Из куколки выходит жук-дровосек. Свою древесную обитель он покидает, пользуясь выходом, который он сделал, когда еще был личинкой.
Не одни только жуки-дровосеки выходят из древесных стволов. Иногда можно наблюдать, как из круглой дырочки в коре дерева выползает длинное тонкое насекомое. Это древесная оса-рогохвост. Рогохвосты мало походят на обыкновенных ос, но, как и у других перепончатокрылых насекомых, передняя пара крыльев у них больше задних. Обе пары крыльев соединены сцепляющими приспособлениями, что облегчает полет.

Дятел — большой охотник до жирных личинок жука-дровосека.

Как и все перепончатокрылые — осы, пчелы и муравьи, — рогохвосты проходят полное превращение.
Брюшко у рогохвостов заканчивается яйцекладом, которым они просверливают кору дерева и откладывают под нее свои яички.
Личинки растут и буравят в древесине глубокие ходы. Однако, в отличие от жуков-дровосеков, личинки рогохвостов заранее не подготавливают выхода. Взрослое насекомое выходит из куколки в недрах древесного ствола и должно само проложить себе путь наружу. Поэтому рогохвосты имеют очень прочные и сильные грызущие челюсти. Они прогрызают даже толстые листы свинца, если ими обить ствол дерева.
Личинки жуков-дровосеков и рогохвостов — страшные враги леса. Но у леса есть и насекомые-защитники. Они принадлежат к тому же отряду перепончатокрылых насекомых, что и рогохвосты. Это наездники.
Наездники откладывают свои яички в яйца, в тело личинок и куколок различных насекомых. Некоторые наездники откладывают яички не в тело, а на кожу своей жертвы. Личинка наездника, выйдя из яичка, присасывается к телу своего «хозяина» и сосет его соки.

Древесная оса-рогохвост.

Наездники откладывают свои яички в гусениц других насекомых.

Наездников много. Одни промышляют на лугах, другие в лесах. Есть среди них крошки, есть и великаны. Одного такого великана-наездника — риссу — можно увидеть в хвойном лесу. У него гибкое осиное тело, длинное, узкое брюшко, прозрачные перепончатые крылья, черное с желтыми пятнами туловище и оранжевые ноги. На конце брюшка торчит очень длинный яйцеклад. Это два желобка, сложенные вместе. Они образуют как бы ножны, в которые вложена шпага — две узенькие пластинки яйцеклада. Обе пластинки вместе составляют трубочку, по которой опускается яичко. Таков рисса. Как и другие наездники, рисса ведет паразитический образ жизни. Он откладывает свои яички на тело личинок жуков-дровосеков и рогохвостов.
Долго бегает рисса по стволу дерева, прежде чем найдет личинку дровосека или рогохвоста. Сделать это нелегко. Ведь личинки скрыты глубоко в древесине. Но наездник обладает необыкновенным чувством: сквозь толстый слой древесины он обнаруживает грызущую дерево личинку.

Личинки наездника-мелкобрюха выходят из гусеницы бабочки.

Наездник-рисса откладывает яичко на личинку рогохвоста.

Рисса вонзает яйцеклад в древесину таким образом и так точно, что всегда откладывает яичко на личинку или около нее. Яйцеклад у риссы тонкий, как конский волос, но он легко пробуравливает несколько сантиметров прочной древесины.
Личинки наездника живут на теле своей жертвы, питаясь ее соками. При последней линьке у личинок наездника образуются твердые челюсти, ими они прогрызают себе выход наружу.
Личинки риссы питаются соком своих жертв. А чем питаются сами наездники? И чем поддерживают свое существование взрослые рогохвосты, личинки которых питаются древесиной?
Чтобы найти ответ на этот вопрос, понаблюдаем за поведением молодых наездников, которые только что покинули свои убежища в древесине и разлетелись в разные стороны.
Легче всего мы отыщем их где-нибудь вблизи, на белых цветках зонтичных растений.
Здесь всегда много различных перепончатокрылых — пилильщиков, наездников, ос и пчел. Это наиболее совершенные по своему строению и повадкам насекомые.
Одни из этих насекомых еще выкармливают своих личинок животной пищей, другие уже полностью перешли на питание только нектаром и пыльцой.
Мы увидим здесь насекомых, образ жизни которых — яркая иллюстрация к тому, как складывался и креп союз между двумя далекими друг от друга формами живых существ: растениями и насекомыми.
Вот и старая наша знакомая — древесная оса-рогохвост. Это одно из древнейших перепончатокрылых. Рогохвост сидит на цветке, но его не интересуют ни сытная пыльца, ни сладкий, душистый нектар. Ротовые органы у рогохвоста недоразвиты, и за свою короткую жизнь он вовсе не принимает пищи.

Ветка орешника с плодами.

Вот и теперь рогохвост сел на цветок только для того, чтобы отдохнуть. А рядом с аппетитом грызет пыльцу наездник-рисса. Его родословная, пожалуй, не менее древняя, чем у рогохвоста, но рисса прекрасно приспособлен к питанию пыльцой и нектаром цветков.
Два древних насекомых — жертва и враг — встретились на одном цветке. Но как различны их повадки!
Личинки рогохвоста растительноядны. Так питались и личинки древних предков рогохвостов. Личинки наездника-риссы, наоборот, питаются животной пищей. Когда-то личинки древних предков риссы были свободноживущими хищниками, а потом приспособились к паразитическому образу жизни. А взрослые насекомые уже живут только за счет растений.
В личиночной жизни у рогохвоста и риссы сохранился кусочек их прошлой истории.
Если мы обратимся к растениям, то и среди них найдем примеры того, как постепенно приспосабливались они к использованию насекомых для опыления растений.

Ветка орешника с отцовскими и материнскими сережками.

Ранней весной зацветают кусты орешника. Цветки с тычинками собраны у орешника в виде висячих сережек и обращены пыльниками книзу. Высыпающаяся пыльца откладывается на спинке нижерасположенного цветка и лежит там, пока сережку не закачает ветер.

Цветки ивы: ветка с материнскими цветками...

На том же кусте орешника рассеяны маленькие красноватые шишечки. Это материнские цветки. От обыкновенных почек они отличаются тонкими красными ниточками-рыльцами, высовывающимися из конца шишечки. Это уже не просто цветок, а соцветие, ибо в каждой такой шишечке заключено несколько цветков.
На цветках орешника нет крылатых гостей. Редко-редко залетит сюда одинокая пчела, чтобы нагрузиться крупинками пыльцы. Насекомые здесь случайные гости. Да и сам орешник ничего не получает от насекомых. Как и хвойные голосеменные, орешник — ветроопыляемое растение. Нектара у него нет, а пыльца, как и пыльца хвойных, сухая, словно порошок. Она легко разбивается на отдельные пылинки и, поднимаясь, образует облачко, подобное пыли.
Драгоценная пыльца доверяется своевольным порывам ветра. И ветроопыляемые растения заготавливают целые тучи пыльцы. Ведь только случай заносит пылинки на рыльца материнских цветков. Масса пыльцы гибнет бесцельно.
Ветер, как и вода, в деле опыления не всегда оказывался хорошим помощником растений.
Но мы уже знаем, что в борьбе за существование большинство цветковых растений приспособилось к более надежным способам опыления.
Вместо неживой силы воды и ветра растения стали использовать для переноса пыльцы живую силу насекомых.

... и ветка с отцовскими цветками.

Спокойно и тихо вокруг кустов орешника. Совсем по-другому цветет ива. Цветки ее тоже невзрачны и мало чем отличаются от цветков орешника.
Но какой шум. какое гудение стоит вокруг ивы! Какая здесь суетня! Кажется, что весь весенний мир насекомых собрался сюда на веселый пир: пчелы и осы разных видов, перезимовавшие бабочки, множество мух и мушек, мелких жучков.
Рассмотрите поближе желтые сережки ивы. Это тычинковые соцветия, они подобны соцветиям орешника. Только тычинки ярче окрашены, более заметны, и вся сережка отливает на солнце ярким золотом. Цветки с пестиками надо искать уже на другом кусте. Они также собраны в сережки. Пестики похожи на длинные бутылочки. Завязи зеленые, а рыльца желтые. Сережки с пестичными цветками мельче и не такие яркие, как тычинковые.
Цветки ивы не имеют ярких лепестков, но каждый цветок сережки выделяет капельку сладкого ароматного нектара.
Как только крылатый гость усядется на сережку и начнет высасывать нектар, липкая пыльца ивы пристает к его телу. Когда насекомое в поисках нектара перелетит на пестичную сережку, оно перенесет пыльцу на пестик. Произойдет опыление материнского цветка.
Смотришь на это, и кажется, что и впрямь растения специально для насекомых вырабатывают нектар, а насекомые в благодарность за это выполняют работу по опылению цветков.
Но так только кажется. Насекомые не хлопочут о пользе растений. Они просто кормятся пыльцой и сладким соком. А растения вырабатывают нектар не ради насекомых, а для своих собственных потребностей.
Нектарники — это временные склады питательных веществ. Эти вещества затрачиваются на рост цветка, а после опыления — на рост плода и семени. В самый же период цветения в этих веществах нет надобности, и тогда избыток нектара просачивается наружу.
Растения, цветки которых выделяли больше сладкого сока, чаще посещались насекомыми, лучше опылялись ими и давали поэтому более многочисленное и здоровое потомство. А насекомые, естественно, отдавали предпочтение именно таким богатым нектаром цветкам.
Растения, цветки которых не давали нектара или выделяли его очень мало, имели, наоборот, меньше шансов выжить. Они вынуждены были или перейти к вредному для потомства самоопылению, или вернуться к опылению ветром, или вовсе исчезнуть с лица Земли.
А насекомоопыляемые растения быстро расселялись по земному шару. И всюду, где появлялись нектароносные растения, поселялись насекомые, сосущие нектар.

Нектарники расположены в глубине цветка.

Так благодаря естественному отбору сложилась удивительная взаимосвязь между цветковыми растениями и насекомыми-опылителями.
Ива — одно из первых весенних нектароносных растений. Поэтому вокруг нее во время цветения всегда шумит рой насекомых.
Еще больше насекомых появляется поздней весной и в начале лета, когда буйно зацветают травы наших лугов.
Среди разнообразных мух, диких пчел, наездников и жуков, слетевшихся на медовый пир, мы обязательно найдем немало роющих ос. Это также весьма древние насекомые, близкие родственники наездников. Но их строение и повадки достигли большего совершенства. Особенно это относится к заботе о потомстве.
Наездник-рисса, в отличие от других наездников, прячет свое яичко в ход личинки рогохвоста, под слоем крепкой древесины.
Но и это не оберегает личинку наездника от различных случайностей. Ведь если личинка рогохвоста попадет на завтрак к дятлу, то вместе с ней та же незавидная участь достанется и на долю личинки наездника.
Другое дело роющие осы. Они тоже откладывают свои яички на личинки других насекомых, а некоторые виды и на пауков, В этом повадки роющих ос как будто не отличаются от повадок наездников.
Но, в отличие от наездников, роющие осы не оставляют своих личинок на произвол судьбы. Для их выкармливания они сооружают специальные помещения, которые тщательно маскируют.

ОХОТНИКИ-ЛАКОМКИ

На склонах оврагов, в кустах, в сухой траве — везде, где пауки растягивают свои сети, можно встретить помпилов — дорожных ос. Они летают низко над землей или проворно бегают, потряхивая крылышками. Это небольшие насекомые с янтарными крыльями, темными на концах. Пластинки, из которых у наездника складывалась трубочка яйцеклада, у роющих ос срослись вместе, укоротились и видоизменились в колющее жало.

Дорожные осы-помпилы — смелые охотники па пауков.

Дорожные осы-помпилы — смелые охотники. Сами они питаются сладким нектаром, а своих личинок выкармливают пауками. Охота на пауков — опасная охота. Правда, оса очень изворотлива п, кроме того, вооружена ядовитым жалом. Зато паук сильнее и снабжен парой ядовитых крючков, укус которыми смертелен для любого насекомого. И все же помпилы всегда выходят победителями из схватки с пауками.
Пока паук в своей норке-засаде, он непобедим. Но, если выманить его оттуда, он теряет смелость. Помпил так и поступает. Он заставляет паука покинуть свое убежище и только тогда бросается на него.
Одно мгновение — и паук уже опрокинут на землю. Но и теперь смертельная опасность грозит помпилу. Если паук успеет куснуть осу, она погибнет. Поэтому первый удар своим отравленным жалом помпил наносит в рот пауку, как раз между опасными крючками. Удар всегда точен. Ядовитые крючки бессильно закрываются. Паук теперь не страшен. Затем нужно позаботиться о личинке. Это сложная задача. Если оставить паука живым, беспомощная личинка помпила с ним не справится. Если убить паука — еще хуже: он начнет быстро разлагаться, а личинке нужна только свежая «дичь».
И вот оса наносит пауку второй удар своим жалом. Удар приходится позади последней пары ножек, посредине груди. Именно там расположен нервный узел, центр нервной системы,
управляющий движениями паука. Укол вызывает стойкий паралич всех восьми ножек. Паук недвижим. Но он не мертв. Паук может пролежать в таком состоянии недели и даже месяцы. Личинка осы будет иметь неподвижную, но всегда свежую добычу.
Справившись с пауком и парализовав его, помпил отправляется рыть норку. Оса работает поспешно. Она роет в земле норку глубиной 5 сантиметров. Затем втаскивает туда паука, откладывает на него яичко, а вход в норку закрывает комочками земли. Дело сделано. Помпил вновь отправляется на охоту. Новый паук будет помещен в новую норку, где будет воспитываться еще одна личинка осы.
Правда, не всегда все обходится благополучно. Очень часто, пока оса роет свою норку, ее «дичь», добытую с таким трудом и опасностями, утаскивают муравьи или другие «воры».
Вот если бы оса сначала устраивала норку, а уж потом охотилась, тогда никто не завладел бы ее добычей.
Именно так и поступает другая оса — аммофила.
Роющая оса-аммофила, как и помпилы, ведет жизнь одинокого странника. Весной она роет вертикальные норки, вроде колодца, глубиной около 5 сантиметров. Дно норки расширено — это ячейка, где будет кормиться личинка.
Жизнь аммофилы подробно описана известным естествоиспытателем Жаном Фабром. Этот замечательный ученый всю свою долгую жизнь посвятил изучению насекомых. Ради этого он совершал длительные утомительные экскурсии. Целыми днями, а то и неделями просиживал он под жгучими лучами солнца, чтобы разгадать загадочную жизнь помпила или аммофилы. Годами он наблюдал, сравнивал и снова наблюдал, как пчела-шерстобит скоблит пушистый стебель бодяка, чтобы изготовить под землей мешочки для своих яиц, как пчела-мегахила выстригает из листьев кружочки, чтобы сделать из них свои наперсточки — обиталище будущих личинок.
Вот как описывает Фабр повадки роющей осы-аммофилы:
«У аммофилы тонкая талия, стройная фигура, укрепленное на тонком стебельке брюшко с красным пояском...

Роющая оса-аммофила.

Аммофила роет норку тихо, не спеша. Как всегда, передние лапки служат граблями, а челюсти — орудием рытья. Когда какая-нибудь песчинка не поддается усилиям осы, из глубины колодца доносится резкий скрежет, производимый дрожанием крыльев.
Через короткие промежутки аммофила вылезает из норки, таща в челюстях камешек или комочек земли. На лету она бросает его в стороне от норки, чтобы не загромождать места у входа. Но некоторые из крупных песчинок привлекают ее внимание. Она оттаскивает их и складывает вблизи норки. Это отборный материал, заготовляемый для крыши.
Жилье вырыто. Вечером или просто тогда, когда солнце перестает освещать то место, где вырыта норка, аммофила отправляется к кучке отобранных песчинок и комочков. Если она не найдет здесь ничего подходящего, то отправится искать по соседству. Ей нужен плоский камешек немного больше диаметра норки.
Камешек наконец найден, перенесен в челюстях и положен на отверстие норки. Это временная дверь. Завтра, в часы жары, аммофила найдет свою норку. Она вернется к жилью, волоча парализованную гусеницу, приподнимет плитку, ничем не отличающуюся от соседних маленьких камешков, втащит гусеницу в норку, отложит яйцо и окончательно закупорит жилище, сбросив в него вырытую землю».
Вечером и утром аммофила летает и кормится на цветках. Днем она отправляется на охоту.
Аммофила заготавливает для своих личинок гусениц бабочки озимой совки. Так же как и помпил, она предварительно парализует гусеницу. Для этого она поражает жалом нервные узлы, расположенные у гусеницы в каждом кольце ее тела.

Аммофила тащит гусеницу бабочки озимой совки.

Норка аммофилы.

Вот как она это делает: «Аммофила царапает землю у шейки растения, выдергивает тонкие корешки злака. Она сует голову под комочки земли, бегает здесь и там у всех щелей, через которые можно проникнуть под кустик... Толстый озимый червь, потревоженный этой возней, выбирается наружу. Пришел его конец. Охотник тут как тут, хватает гусеницу за кожу загривка и крепко держит, несмотря на сопротивление добычи.
Взобравшись на спину гусеницы, оса подгибает свое брюшко и размеренными движениями, не спеша, словно опытный хирург, начинает колоть. Да, она прекрасно знает анатомию гусеницы, эта изящная оса. Ланцет погружается по очереди во все кольца, с первого до последнего. Ни одно кольцо не пропущено, все получили по уколу».
Когда читаешь эти строки, может создаться впечатление, что Фабр приписывает насекомому сознательные действия, наделяет его разумом.
Но это не так.
Фабр описывал свои наблюдения в художественной манере, но, как строгий и требовательный ученый, постоянно напоминал, что речь идет не о разуме насекомых, а только о слепом и бессознательном инстинкте, передающемся по наследству.
«Перепончатокрылое насекомое, — писал Фабр, — знает строение нервной системы гусеницы и колет гусеницу столько раз, сколько у нее имеется узлов. Я говорю: «оно знает», но я должен был бы сказать иначе: оно ведет себя так, словно знает. Оса ничего не знает. Она повинуется инстинкту, который ее толкает, и совершенно не отдает себе отчета в своих поступках...
Аммофила появляется на свет уже вполне опытным хирургом, так же как младенец, родившись на свет, сразу умеет сосать материнскую грудь».
К тому, как возникли и развивались инстинкты у насекомых, мы еще вернемся не раз. А пока посмотрим, что делает роющая оса-аммофила. Она кладет в норку только одну гусеницу. Величина гусеницы должна быть достаточной для прокормления личинки. Поэтому аммофила выбирает крупную «дичь». Гусеница иногда в пятнадцать раз тяжелее самой осы.
Добыть одну гусеницу как будто легче, чем нескольких. Но так только кажется. Ведь эта одна жертва должна быть достаточно большой. На поиски такой добычи уходит много времени.
Вот если бы аммофила снабжала свою личинку несколькими парализованными насекомыми, она не была бы так разборчива, пища для личинки была бы у нее всегда «под рукой».

Роющая оса-одинер и ее норка.

Так заготавливает провизию для своего потомства оса-одинер.
Не только по своим повадкам, но и по строению тела осы-одинеры находятся на более высокой ступени развития.
Одинеры — черные осы средней величины. Брюшко у них украшают пять желтых полосок. Крылья в спокойном состоянии сложены продольными складками. Поэтому одинеров относят к группе так называемых складчатокрылых ос.
Одинер делает гнезда в глинистых обрывах. Оса сооружает не несколько отдельных норок, как аммофила, а одну, но устраивает в этой норке несколько пещер-ячеек. Это экономит время и силы строителя.
Гнездо одинера начинается загнутым вниз коридором. Входной канал постепенно расширяется и ведет к нескольким ячейкам. Построив для своего потомства жилище, одинер откладывает яички в еще пустые ячейки: в каждую ячейку по одному яичку. Свои яички оса подвешивает к потолку ячеек на тонкой шелковой нити. Только после этого одинер отправляется на охоту и приносит в ячейки по нескольку парализованных личинок жуков.

Пчелиный волк — филант.

Личинка осы пробуравливает оболочку яичка, высовывает наружу крошечную головку, но еще долгое время остается в скорлупе яйца. Личинка раскачивается в ней, словно в колыбели. Она висит вниз головой и высасывает свои жертвы. После линьки личинка осы лежит уже свободно на дне ячейки. Теперь она высасывает личинку за личинкой, подтаскивая их к себе.
Помпилы, аммофилы и одинеры устраивают гнезда для своих личинок по-разному, по-разному они снабжают их провизией. Но все они, закончив работу, улетают навсегда. Заготовкой провизии заканчиваются заботы матери о своем потомстве.
Другое дело оса-филант. Это крупное насекомое с длинным яйцевидным брюшком, на котором расположены пять ярких желтых полосок.
Филант — страшный хищник. Часто можно видеть его сидящим на цветках. Однако цветок для филанта не только столовая, но и прекрасная засада для нападения.
Притаившись на цветке, филант зорко следит за всем, что происходит вокруг. Вот на цветок села пчела. Филант стремительно бросается на нее и тащит в свою норку.
Осы-филанты выкармливают пчелами своих личинок. Поэтому филантов заслуженно называют пчелиными волками.
В отличие от других одиночных ос, филанты не парализуют своих жертв. Они просто убивают их. Дело в том, что филанты кормят свое потомство постепенно, приносят личинкам провизию порцию за порцией. Личинка быстро съедает принесенную пчелу, а оса-мать уже несет ей следующую.
Норка филанта опускается вертикально и глубоко, иногда почти на метр. В конце этого длинного хода помещаются ячейки. В каждой ячейке лежит личинка, постоянно жующая последнюю принесенную осой пчелу.
Взрослые филанты кормятся сладким нектаром, который они находят на цветках. А их личинки еще полностью сохранили хищные повадки своих древних предков. Мед — для них яд. Поэтому пчелиный волк, убив пчелу, прежде всего выдавливает из ее зобика мед и съедает его. Только после этого пчела доставляется на обед прожорливым личинкам.

Свирепый пчелиный волк, оказывается, проявляет необычайную материнскую «заботу» о своем потомстве. Естественно, это не может не отразиться на судьбе личинок филанта. Окруженные «заботой» осы-матери, они имеют больше шансов выжить и достигнуть зрелого возраста.
Филанты часто поселяются колониями, норка около норки. Но каждая оса живет отдельно, только для себя и своего потомства. Жизнь целой семьей — это уже следующая стадия в развитии осиной жизни.
Все знают так называемых общественных ос, живущих большими семьями, роями*.

* Подробнее об особенностях жизни общественных насекомых рассказано в книге В. Е. Кипяткова «Мир общественных насекомых». - В. П.

Наткнется путник на серое бумажное гнездо ос, висящее на ветке дерева, и спешит поскорее уйти в сторону. Каждому, кто услышит сердитое, предостерегающее жужжание осиной семьи и вспомнит о длинном осином жале, становится не по себе.

Осы и их гнездо.

Осы коллективно защищают свое жилище и могут отогнать даже очень сильного и опасного противника. Однако выгоды совместной жизни для насекомых не ограничиваются коллективной защитой от врагов.
Жизнь бумажных ос яркое тому свидетельство.
Осы строят свое шаровидное гнездо из материала, похожего на серую рыхлую оберточную бумагу. Это тонко соскобленная древесина, отдельные волокна которой скреплены слюной.
Осы сидят на деревянных заборах, на телеграфных столбах, на деревьях и скоблят крепкими челюстями поверхность древесины. Размельченную древесную массу они относят к месту гнездовья, смешивают со слюной и получают строительный материал.
Осиное гнездо представляет собой несколько бумажных шаров, вставленных один в другой. Во внутреннем шаре и заключено настоящее гнездо. Бумажные оболочки, окружающие гнездо, не прилегают одна к другой. Между ними всегда есть воздух. Это имеет большое значение, так как воздух — плохой проводник тепла. Благодаря воздушной изоляции, внутри гнезда поддерживается достаточно равномерная температура.
Само гнездо состоит из сотов, построенных из шестиугольных ячеек. Соты в гнезде размещены горизонтально, один над другим, и имеют ячейки только с одной стороны. Они построены из той же древесной массы, что и внешние оболочки. Отверстия ячеек обращены вниз, и все жилище ос как бы перевернуто «фундаментом» вверх. Осы вползают внутрь через небольшое круглое отверстие.

Внутренний вид осиного гнезда. Видны соты, соединенные друг с другом маленькими бумажными колонками.

Каждая осиная семья существует только одно лето. Осы не собирают запасов на зиму, большинство членов семьи погибает к зиме. Перезимовывают лишь молодые матери осиных общин. Они заползают осенью куда-нибудь в мох, в щели, под кору дерева и там проводят холодное время в состоянии оцепенения. Весной каждая оса-мать основывает новую осиную общину. Вначале она строит маленький сот из нескольких ячеек, окружает его бумажными защитными оболочками и откладывает в ячейки по одному яичку. Заботливо выкармливает оса первых личинок. Личинки вырастают и окукливаются. Из куколок на свет появляются первые рабочие осы. Они могут выполнять все работы внутри гнезда и вне его, но не способны откладывать яички и основывать новые общины. Рабочие осы помогают осе-матери в выкармливании новых поколений рабочих ос, и семья быстро разрастается.

Оса, погруженная в зимнюю спячку в расщелине древесной коры.

Сот расширяется. Затем под ним возводится второй, соединенный с первым бумажными столбиками. Соответственно увеличивается и защитная оболочка. Поверх старой сооружаются новые оболочки, а прежние, ставшие уже тесными, сносятся. Постепенно первоначальный маленький сот, заложенный осой-матерью, превращается в многоэтажный, плотно заселенный бумажный дворец.
Каждый день, как только пригреет солнце, значительная часть многочисленного населения бумажного дворца разлетается по лесным полянам и лугам. Это — охотники. Им нужно наскоро позавтракать на цветках сладким нектаром, а затем добывать пропитание для личинок.
Стремительно бросается оса на зазевавшуюся муху, хватает ее, подминает под себя и вонзает в жертву острый стилет отравленного жала.
Затем оса садится где-нибудь на цветке или ветке дерева, быстро откусывает у своей жертвы крылья и ножки, а туловище начинает мять, кромсать, перемалывать челюстями. Муха быстро превращается в бесформенный комочек, в компактную мясную котлетку. Теперь ее легко и удобно нести домой.
Миновав ос-сторожей, охраняющих вход в бумажный дворец, оса-охотник спешит к сотам. Здесь она быстро раздает личинкам принесенный корм. А следом прилетают всё новые и новые осы с мясными котлетками.
Личинки осиного племени, как и другие насекомые, повторяют в своем развитии путь, который когда-то прошли их предки. Личинки ос не могут жить без свежей «дичи».
Осы, живущие семьями, — это высшая стадия развития осиной жизни. Такие осы играют большую роль и в опылении цветков.
Конечно, осы живущие семьями, как и одиночные осы, не собирают нектара, а только кормятся им. Но каждая мать одиночных ос посетит за свою жизнь столько цветков, сколько необходимо для утоления ее голода. А мать осиной семьи дает начало десяткам, сотням, а иногда и тысячам рабочих ос.
Для того чтобы прокормиться, они посетят за лето тысячи и сотни тысяч цветков.
И все же у всех ос как опылителей цветков есть один общий недостаток. Тело ос голое, почти лишенное волосков. Пыльца плохо пристает к такому телу, а если и пристанет, то легко осыплется в полете. И еще: осы летают на цветки только для того, чтобы прокормить себя.
А много ли нектара нужно для этого? Облетела оса несколько цветков — и сыта. Больше ее цветки не интересуют. Ей нужно отправляться на охоту за насекомыми, чтобы прокормить свое потомство.
Другое дело, если бы осы кормили нектаром также и своих личинок. Тогда им пришлось бы сообща облететь не тысячи, а миллионы цветков.
Но так поступают только пчелы. Они сделали по сравнению с осами еще один шаг на пути укрепления и совершенствования взаимосвязи насекомых с цветковыми растениями.
Значит ли это, что пчелы — потомки ос, живущих семьями? Нет, осы, о которых было рассказано, не предки пчел.
Как современные осы, так и пчелы произошли от общих предков — древних ос, а те, в свою очередь, — от древних ос-наездников.
Развитие ос пошло одним путем, пчел — другим.
Чтобы узнать, как образовались удивительные инстинкты пчелы, мы откроем еще одну страницу в живой книге природы.

ОДИНОКИЕ СТРОИТЕЛИ

Каждой весной целые армии пчел разлетаются по лугам, полям и садам. Какое здесь разнообразие видов, форм и повадок!
Наша домашняя медоносная пчела живет большими семьями. Но есть немало видов пчел, ведущих одиночный образ жизни.
Ученые насчитывают около 25 тысяч различных видов пчел. На самом деле их наверняка больше, потому что, несомненно, есть виды, пока не открытые.
Еще в те времена, когда на Земле не было человека, эти неутомимые труженицы перелетали с цветка на цветок в поисках ароматного нектара и золотистой пыльцы.
На своем пушистом теле пчелы переносили множество крошечных пылинок и опыляли цветки. При их помощи происходило скрещивание отдельных близких форм растений, и цветки становились все ярче, все разнообразнее.
Многие незнакомы с жизнью пчел, но все знают, что их жизнь полна самых увлекательных тайн. О пчелах написано много книг, о них делают кинофильмы. И книги и кинофильмы читаются и смотрятся с захватывающим интересом.
Сотни лет изучают люди жизнь пчел и не перестают удивляться их сложному поведению. Каково происхождение пчел, как возникли их удивительные повадки? Это долгое время было загадкой.
Если пчелы произошли от древних роющих ос, то как выглядели предки пчел? Каким образом они утратили хищные — осиные повадки и приобрели пчелиные? Ответить на этот вопрос было нелегко. Древние предки пчел вымерли, не оставив после себя следа. Но зато остались насекомые, жизнь которых помогает понять прошлую историю пчел. Ученые нашли таких насекомых, изучили их строение и образ жизни. Это позволило установить, как некоторые роющие осы приобрели в процессе естественного отбора новые навыки. Они стали кормить личинок не другими насекомыми, но тем, чем питались сами, то есть нектаром и пыльцой цветков.
Еще в XIX веке была подробно изучена и описана жизнь роющей осы-мухолова, или бембекса.
Бембекс строит свою норку в песчаной почве. Это длинный коридорчик, ведущий в единственную комнатку, вырытую в плотном песке.

Оса-бембекс.

В этой комнатке-пещерке и воспитывается личинка осы. Бембекс выкармливает ее различными мухами. Но если многие другие осы натаскивают в каждую ячейку сразу столько жертв, сколько необходимо на корм личинке, то бембекс кормит свою личинку, как и филант, отдельными порциями. Ячейка вначале снабжается только одной мушкой, на которую и откладывается яичко. Личинка вылупляется из яйца и съедает мушку. И точно к этому времени прилетает оса-мать с новой мушкой. Прожорливая личинка бембекс растет очень быстро. Оса прилетает к ней все чаще и приносит каждый раз все более крупных мух.
Но, кроме обычных бембексов-мухоловов, есть еще осы микробембексы, или маленькие мухоловы. Внешне они хотя и мельче, но очень походят на обыкновенных бембексов. Полагали, что и повадки маленького бембекса похожи на повадки его крупных собратьев. Однако, когда ученым удалось ближе познакомиться с жизнью маленького бембекса, они были поражены.
Заметили, что маленький бембекс не бросается стремительно на свою добычу, как это делают все осы-охотники. Он спокойно летает между деревьями на одной и той же высоте от земли.

При этом он вовсе и не охотится, он только ищет и собирает с земли какие-то предметы. Но что это за предметы?
Наблюдатели были удивлены еще больше, когда установили, что это... трупы самых различных насекомых и даже их части — ноги, сброшенные шкурки и прочее.
Отыскав на земле трупы насекомых, оса подбирает их.
Свою добычу маленький бембекс уносит в норку, заканчивающуюся всего одной ячейкой, простым расширением в конце хода.
Что же происходит там, в темной подземной пещерке осы?
Маленький бембекс сооружает норку заранее и откладывает в ней яичко. Оно развивается два-три дня, и за это время никакой провизии в ячейку оса-мать не доставляет. Затем она начинает приносить личинке мертвых, сухих насекомых.
Схватив труп насекомого, оса изгибает свое брюшко, словно хочет его ужалить. Сухими насекомыми она снабжает личинку постепенно, в течение нескольких дней.
Но может ли кормиться личинка такой пищей? Конечно, нет. Хитиновые скелеты высохших насекомых есть нельзя. За счет чего же развивается личинка маленького бембекса? Остается предположить то, что и происходит на самом деле. Оса-мать выкармливает личинку тем же, чем кормится сама, — нектаром и пыльцой цветков.
У осы нет никаких приспособлений для переноса этих продуктов. Она просто выделяет изо рта избыток собственной пищи, собранной на цветках.
Но зачем тогда нужны трупы насекомых?
Это не что иное, как пережиток инстинкта, сохранившийся от тех времен, когда бембекс охотился за насекомыми и кормил своих личинок свежей добычей.
А сухие кусочки насекомых оса, быть может, использует только как своеобразную посуду, на которую она отрыгивает жидкую медовую пищу.
От своих предков — ос, парализовавших добычу, маленький бембекс сохранил и привычку подгибать брюшко, словно для того, чтобы ужалить.
Маленькие бембексы — живой пример из прошлой истории пчел. Оса не только сама кормится нектаром и пыльцой, она выкармливает ими и свое потомство, но все еще продолжает носить в ячейку трупы насекомых, ставшие теперь почти ненужными. Маленький бембекс занимает как бы промежуточное место между осами и пчелами. Ведь если бы он не носил в ячейку трупы насекомых, его следовало бы отнести, быть может, уже не к осам, а к пчелам.
И такие очень похожие на ос пчелы действительно есть в природе.
Весенняя пчела-коллета живет во многих районах нашей страны. Ее жизнь изучена и описана советским исследователем насекомых С. И. Малышевым.
Коллета поселяется обычно на возвышенных сухих местах с песчаной или глинистой почвой. Здесь она роет норы глубиной до 20 сантиметров. Вертикальный, главный ход норки заканчивается коротким боковым ходом, который расширяется в пещерку-ячейку.

Одиночные пчелы-коллеты живут во многих районах нашей страны.

Строительными способностями на этой стадии работы коллета похвастаться не может. Стены пещерки грубые, на них едва зачищены крупные неровности. Но этот недостаток пчела умело устраняет. Она оклеивает стены пещерки шелковыми обоями.
Коллета выделяет изо рта слюну и при помощи своего расширенного язычка наносит ее на стенки. Слюна быстро затвердевает и превращается в тонкую шелковую пленку. У выхода из пещерки коллета сооружает высокий шелковый порог.
Когда ячейка готова, пчела начинает заготовку провизии. С цветков ивы она приносит нектар и пыльцу. В ячейке накапливается медовая кашица, а поверх нее постепенно отстаивается чистый нектар. Не будь в ячейке шелковой оболочки, жидкий нектар легко испарялся бы и впитывался в земляные стенки.
Заготовив провизию в нужном количестве, коллета откладывает яичко и подвешивает его к потолку ячейки. После этого она наращивает порог, преграждающий вход в ячейку. Таким образом пчела-мать закрывает шелковую колыбельку своей личинки такой же шелковой занавеской.

Пчелы-коллеты роют норки глубиной до 20 сантиметров.

Но отдохнуть усердной строительнице еще не придется. Надо сооружать новые ячейки, надо вновь посетить тысячи цветков, чтобы загрузить ячейки провизией.

Замаскированная пчела-прозопис очень похожа на осу. Свои гнезда она устраивает в полых стеблях растений.

Коллета начинает рыть второй боковой ход и в нем устраивает вторую ячейку. Землю, которую пчела вынимает при сооружении второго хода, она использует — засыпает ход, ведущий из главного хода к первой ячейке. Так сооружается последовательно пять боковых коридоров, каждый из которых заканчивается пещеркой-ячейкой.
Когда они все снабжены провизией, а яички отложены, коллета тщательно засыпает главный вход в норку и покидает ее навсегда.
Только через месяц из яичек коллеты вылупляются личинки. Они питаются провизией, заготовленной для них матерью, и быстро растут. Через некоторое время они начинают выделять отбросы пищеварения. Крошечные комочки этих отбросов личинка подбирает и подвешивает около стенки ячейки на шелковых ниточках.
Постепенно шарики на шелковых ниточках окружают личинку со всех сторон в виде своеобразной занавески. Когда личинка вырастет и начинает плести шелковый кокон, она использует висячие шарики как прочную основу для сооружения кокона. Там, внутри кокона, личинка пчелы-коллеты проводит всю зиму.
По образу жизни очень похожа на коллету замаскированная пчела-прозопис. Но пчелы-прозопис совсем голые. Их почти невозможно отличить по внешнему виду от ос. Отсюда и возникло название «замаскированная пчела».
В отличие от коллет, замаскированные пчелы устраивают гнезда не в земле, а в полых стеблях различных растений. Свои ячейки эти пчелы располагают одну за другой, продольным рядом, и так же, как коллеты, выстилают их шелковистой пленкой. Замаскированные пчелы всегда откладывают яички прямо на провизию.
Коллета и прозопис — наиболее примитивные из всех ныне живущих пчел. Челюсти у них сохранили осиную форму. Язычок раздвоен на конце, как у ос.
У прозопис на теле нет даже никаких приспособлений для сбора пыльцы. Поэтому замаскированные пчелы не могут собирать и переносить пыльцу отдельно от нектара. Они просто подгребают передними ножками пыльцу ко рту и заглатывают ее вместе с нектаром.
Предки пчел, несомненно, выкармливали своих личинок постепенно, подобно тому как это делают осы-микробембексы. Но когда эти пчелы приобрели способность выстилать свои ячейки шелковистой пленкой, они смогли перейти к массовой заготовке жидкой медовой провизии. Это было уже следующим шагом в развитии.
Если мы продолжим наше путешествие по Стране нектара, мы встретим различных одиночных пчел, строение и повадки которых еще больше приближаются к строению и образу жизни медоносной пчелы.

Одиночные пчелы-галикты: вверху — самка, внизу — самец.

Примером могут служить пчелы-галикты. «Знаете ли вы галиктов? Вероятно, нет. Беда не велика: отлично можно прожить и не зная галиктов. Однако если вы сумеете подойти к этим ничтожным созданиям и обратиться к ним с настойчивыми вопросами, то они расскажут вам удивительные вещи. И вы увидите, что знакомство с ними не такое уж недостойное вас занятие, если только вы желаете углубить ваше познание окружающего мира. Постараемся же найти немного досуга и познакомимся с галиктами».
Так Жан Фабр начал в своей книге главу, посвященную полосатым пчелам-галиктам.
Галикты — довольно крупные, темные пчелы с серыми поперечными полосами на брюшке. В отличие от ос и примитивных пчел, тело галиктов покрыто волосками. Язычок у них не раздвоен, как у ос, и лучше приспособлен к высасыванию нектара — он превратился в хоботок, заостренный спереди. На голенях и бедрах задних ног галикты имеют специальные приспособления для собирания пыльцы — щеточки.

Норки галикта — это вертикальный колодец, опускающийся на глубину 17—37 сантиметров. В глубине колодца расположены в несколько этажей овальные пещерки-ячейки.

Галикты роют норки в плотной земле и поселяются обычно колониями, иногда до ста насекомых. Однако каждая пчела строит жилище самостоятельно и только для собственного потомства.
Земляные работы галикты начинают ранней весной и производят их медленно, не спеша. Да торопиться и некуда! Весна еще не вступила в свои права. На земле нет еще ни цветков, ни нектара.
Работа в подземных галереях идет днем и ночью. На поверхности маленького земляного холмика перед норкой лишь изредка появится голова насекомого: пчела выталкивает очередную порцию земли.
Норка галикта — это вертикальный колодец, опускающийся на глубину от 17 до 35 сантиметров. В глубине колодца расположены в несколько этажей овальные пещерки-ячейки.
Внутренняя поверхность ячеек тщательно отполирована. Полирует пчела язычком, а лаком служит слюна, засыхающая в блестящий водонепроницаемый слой.
К тому времени, когда уже готово около дюжины ячеек, на полях распускаются первые весенние цветки. Теперь землекопы превращаются в сборщиков нектара и пыльцы. Если к этому времени еще не все ячейки готовы, пчелы продолжают земляные работы ночью. Дневные часы галикты тратят только на полеты по цветкам.
Одна за другой возвращаются пчелы к своим норкам. Их брюшко раздуто от собранного нектара. Волосатое тело и ножки сплошь покрыты пыльцой.
Пчела задом входит в ячейку, счищает с себя лапками груз пыльцы и поливает ее нектаром, отрыгивая его из зобика.
Так повторяется до тех пор, пока в ячейке не накопится достаточно провизии. Затем пчела-мать принимается месить из нектара и пыльцы тесто и приготовляет из него круглый медовый хлебец величиной с горошину. На хлебец откладывает одно яичко.
Ячейки с хлебцами и яичками остаются открытыми. Только тогда, когда вышедшие из яичек личинки подрастут настолько, что будут готовы превратиться в куколок, пчела-мать закрывает ячейки глиняными крышечками.
Проходит около двух месяцев, и молодое поколение галиктов вырастает. Насекомые выходят из норок и совершают пробные полеты, запоминая местоположение своего жилища. Вскоре они разлетаются по полям, где собирают пыльцу и нектар.
В каждой норке живут вместе все дети пчелы — основательницы норки. Молодые пчелы ремонтируют ячейки, в которых они сами воспитывались, удлиняют коридор и закладывают новые ячейки. В каждой ячейке замешивается новый медовый хлебец, на который откладывается яичко второго поколения галиктов.
Каждая пчела по-прежнему заботится только о своих ячейках и не помогает своим сестрам. Но она никогда и не ссорится с ними. Пчелы мирно живут под общей земляной крышей, входят и выходят через общий подземный коридор.
У входа в коридор постоянно сидит одна и та же пчела. Она никогда не вылетает из норки. Волоски на теле этого насекомого вытерты, окраска тела полиняла, крылышки потрепаны. Это старая пчела. Когда-то она была основательницей норки, матерью молодых галиктов. Истощив свои силы, она уже не может заниматься строительством и сбором нектара и пыльцы. Она выполняет только роль сторожа-привратника.
Отверстие норки пчела-привратница закрывает собственной головой.
Когда прилетает молодая пчела с грузом, привратница отходит в глубь коридора и пропускает ее. Как только сборщица нектара проходит, привратница немедленно становится на прежнее место и загораживает вход.
Благодаря этому бдительному стражу никто не смеет проникнуть в жилище галиктов, кроме их владельцев.
Мать — основательница норки и ее дочери погибнут к осени. А внучки перезимуют и весной разлетятся, чтобы вырыть новые норки и дать начало новым поколениям пчел-галиктов.

Голые глинистые склоны оврагов — излюбленное место поселения пушистых пчел-антофор.

Общий вход в жилище и пчела-привратница, охраняющая этот вход, — все указывает, что у галиктов есть уже зачатки взаимопомощи.
Галикты роют свои норки в плотной, слежавшейся почве. Иногда они поселяются прямо посреди утоптанных дорожек, где постоянно ходят пешеходы.
Другие одиночные пчелы предпочитают, наоборот, тихие, укромные уголки.
Голые, глинистые обрывы оврагов обычно не привлекают нашего внимания. При беглом осмотре они кажутся скучными, лишенными жизни. А между тем здесь можно открыть немало любопытного.
Глинистые склоны оврагов — излюбленные места поселения различных одиночных ос и пчел. В них сооружают свои жилища и пушистые пчелы-антофоры.
Уже в апреле антофор можно встретить на первых весенних цветках. Это крупные пчелы, их тело покрыто густым пушком. На задних голенях и лапках у них есть специальные приспособления для сбора пыльцы. Нижняя губа у антофор длинная, вытянутая в хоботок.

Пчела-антофора.

В мае антофоры начинают строительные работы. Где-нибудь в глинистом откосе оврага пчела отыскивает маленькое естественное углубление или трещинку и, расширив его, начинает прокладывать ход. Для того чтобы облегчить себе работу, пчела смачивает глину водой. В этот период антофор можно увидеть на берегу речек и ручьев, около луж и колодцев. Они усердно сосут хоботками воду.
Прилетев с водой к месту строительства, пчела выбрызгивает ее на стенку хода и легко углубляет его. Если грунт очень твердый, пчеле приходится летать за водой каждые 4—5 минут.
Вначале пчела сооружает узкий коридор длиной до 5 сантиметров. В конце главного коридора симметрично располагаются идущие вниз боковые ходы. Каждый из трех боковых ходов имеет глубину до 5 сантиметров и заканчивается расширением-пещеркой.

Антофоры поселяются колониями в сотни и тысячи пчел.

Антофоры поселяются колониями. Возле норки одной пчелы прокладывает ход другая, рядом — третья и т. д. Иногда в одном месте поселяются сотни и даже тысячи антофор.
Когда пчела роет, она издает характерные звуки, вроде пощелкивания. Около большой колонии антофор это пощелкивание слышно даже на расстоянии 3 метров.
Вынутую при строительстве глину пчела тщательно перебирает. Мелкие камешки и соринки она выбрасывает наружу, а самую нежную глину, состоящую из мельчайших пылинок, смачивает водой, перетирает в челюстях и скатывает в маленькие комочки. Эти комочки антофора оставляет в глубине коридора. Так она запасает необходимый материал для дальнейшего строительства. Когда готовы боковой ход и пещерка, антофора начинает строительство ячейки. Заготовленные комочки глины пчела обильно поливает водой и замешивает глинистый раствор. Если материала не хватает, пчела соскабливает глину со стенок главного коридора или со стен пещерки.

Гнезда пчел-антофор с наружными коридорами.

Из глинистого раствора антофора возводит внутри пещерки стенки ячейки. Пчела превращается в штукатура. Она собственным брюшком размазывает по стенкам пещерки слой мягкой глины.
Окончив работу, пчела улетает. Она возвращается только тогда, когда стенки ячейки достаточно просохнут.
Теперь антофора полирует их особым восковидным веществом. Она кружится в ячейке вокруг продольной оси своего тела. Ее брюшко поворачивается вверх, вниз, в стороны. Иногда оно изгибается даже вперед и так сильно, что оказывается над головой насекомого. Из конца брюшка в это время, как из гидропульта, брызжет на стенки ячейки струя прозрачной жидкости. Эта жидкость быстро застывает на воздухе и покрывает стенку ячейки сплошным водонепроницаемым слоем.
Вот ячейка готова. Антофора начинает заготовку провизии. В хорошую погоду она с утра до ночи собирает на цветках пыльцу и нектар.
Проверяя какое-нибудь соцветие, пчела не переползает с цветка на цветок, а перелетает. В полете она быстро счищает с тела прилипшие пылинки и собирает их на задних ножках в плотные комочки.
Пыльцу, принесенную в ячейку, пчела-мать обильно поливает нектаром. В результате получается довольно жидкая медовая кашица. Когда эта кашица заполнит ячейку на две трети, пчела прямо на нее откладывает одно яичко.
Затем антофора закрывает ячейку глиняной крышечкой. Внутреннюю поверхность этой крышечки пчела также покрывает восковидным веществом. Каким образом ей удается это сделать, оставаясь снаружи, не ясно.
Для нас, впрочем, не имеет особого значения, как будет решена эта любопытная загадка из жизни пушистой пчелы-антофоры. Для нас важно другое. У антофоры уже есть железы, вырабатывающие вещество, обладающее основными отличительными особенностями воска: оно водонепроницаемо, плавится на огне и растворяется в эфире и бензине.
Личинка антофоры выходит из яичка через три недели. Она растет очень быстро, питаясь провизией, заготовленной матерью.
Там, в ячейке, личинка окукливается и превращается во взрослое насекомое, которое проводит всю зиму в своей колыбели.
Весной молодые антофоры выходят наружу и долго летают около входа, осматривая местоположение своей норки. В дальнейшем одни из них поселяются здесь же, другие закладывают новые норки рядом.
Так образуются иногда огромные колонии антофор.
Каждая пчела живет только для себя, здесь еще нет роя, единой семьи, но выгоды от жизни колонией все же есть.
Одиноко живущая антофора — безобидное насекомое. Другое дело, когда она живет в колонии. С громким жужжанием, словно подбадривая друг друга, антофоры дружно нападают на любого врага. В случае опасности антофоры уже способны оказывать друг другу взаимопомощь: они коллективно защищают свои жилища.
Вспомните полосатых галиктов. Там зачатки взаимопомощи были выражены по-другому. В каждой норке сидела пчела-привратница, охраняющая труд своих детей. Это приспособление могло возникнуть благодаря тому, что галикты, происшедшие от одной матери, стали пользоваться общим входом в свои гнезда.
Так у наиболее высокоорганизованных одиночных пчел появляются отдельные признаки, приближающие их к пчелам, живущим семьями.
У галиктов появились первые зачатки будущей семьи. У антофор их еще нет. Но антофоры зато выделяют воск. Их тело густо покрыто волосками. Они имеют длинный хоботок для сбора нектара и специальные приспособления для сбора пыльцы.
На этих примерах мы видим, как у одних одиночных пчел наиболее развилась одни полезные признаки, у других — иные. Но все они неизменно направлены на лучшее использование взаимосвязи с цветками.
Эти признаки, следовательно, возникли под влиянием условий жизни.
В дальнейшем они совершенствовались, что и привело наконец к появлению так называемых общественных пчел, живущих большими роями, семьями.

ЦВЕТКИ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В ВЫВЕСКУ

Горячее летнее солнце все выше и выше поднимается по темно-голубому небу. Чуть колеблемые жарким дыханием летнего дня, тянутся к солнцу цветки луговых трав.
Красные и бело-розовые головки клевера, белые зонтики дягиля и фиолетовые султаны иван-чая распространяют вокруг медовые запахи.
Голубые колокольчики покачиваются на гибких стебельках. Шалфей и полевая мята соперничают в силе пряного аромата.
Красные маки яркими кумачовыми пятнами еще больше разнообразят пестрый и вместе с тем гармоничный убор зеленого луга.
Но зачем это обилие и богатство форм, красок и ароматов?
Все это результат исторического развития и совершенствования цветков.
Вспомним: ведь предки цветковых растений жили полтораста миллионов лет назад. Гигантские и бурные геологические изменения потрясали тогда земную кору.

Кипрей, или иван-чай.

В середине мелового периода мезозойской эры опускались и поднимались целые материки. Море и суша резко изменяли свои границы. Так же резко изменялись условия жизни. Появление и быстрое распространение покрытосеменных цветковых растений и было вызвано этими изменениями. Мы уже знаем, что первые цветки и соцветия были невзрачны* и, быть может, больше походили на шишки хвойных. Но пыльца этих цветков уже служила пищей древним насекомым. Этим на первых порах и ограничивались взаимоотношения цветков и насекомых, Десятки лет складывались в столетия, столетия — в тысячелетия, а насекомые по-прежнему летали на цветки только за пыльцой.

* Представители примитивных семейств цветковых растений часто отличаются очень крупными и хорошо заметными цветками (например, магнолиевые, лютиковые, нимфейные). - В. П.

В тех случаях, когда тычинки и пестики были на разных цветках, материнские цветки мог опылить лишь ветер. Поэтому для древних цветковых растений в этот переходный период насекомые как опылители могли играть лишь подсобную роль. Но вот был сделан еще один шаг по пути укрепления связи между растениями и насекомыми. Некоторые растения стали выделять излишки нектара. Это оказалось очень полезно — нектар привлекал насекомых-опылителей.
Этот признак передавался по наследству из поколения в поколение. Капельки сладкого нектара привязали насекомых к цветкам определенных растений. В дальнейшем насекомые и растения развивались уже в тесной взаимосвязи. Затем был сделан следующий шаг. Древние луга, как и теперь, были усеяны цветками. Быть может, их было меньше, а их венчики были проще, беднее красками.
Но уже тогда некоторые цветки были чуть ярче остальных. Над цветками, как и теперь, носились насекомые в поисках нектара и пыльцы. Как и теперь, их внимание прежде всего привлекали более яркие, более заметные венчики. Насекомые устремлялись к ним и переносили на своем теле пыльцу с цветка на цветок.
Проходило лето. Исчезали цветки. Вместо них на стеблях растений покачивались плоды с семенами. Это было проверкой приспособленности цветковых растений к условиям жизни. Цветковые растения, которые давали больше семян, быстрее расселялись, лучше осваивали новые места.
Мы уже знаем, что в результате перекрестного опыления растения дают больше семян. Но дело не только в количестве семян. При перекрестном опылении семена получаются также более жизнеспособными. Больше жизнеспособных семян получалось от наиболее ярких цветков: их чаще и охотнее посещали насекомые-опылители.
Новой весной луг снова покрывался цветками. Но теперь ярких цветков на нем было уже больше. Ведь в предыдущем году растения с яркими цветками завязали больше семян и дали поэтому самое многочисленное и жизнеспособное потомство.

Полевая мята.

Но среди нового поколения ярких цветков теперь появились еще более яркие и заметные. Они снова привлекали к себе внимание насекомых и опять давали наиболее многочисленное потомство.
Так повторялось из года в год. Цветков с яркими лепестками становилось все больше и больше, а цветков бледно окрашенных — все меньше и меньше.
В результате многовековой взаимосвязи цветков и насекомых наши луга оделись в свой современный разноцветный убор. Это произошло, как мы видим, не чудесным образом, а благодаря естественным законам природы.

* Приведённые ниже примеры в значительной степени условны, поскольку многие упомянутые здесь растения принадлежат к прогрессивным семействам, и описанные признаки правильнее считать вторично развившимися. - В. П.

И если мы обратимся к окружающей нас природе, то найдем там живые примеры того, как происходило превращение неприметных древних цветков* в ярко окрашенные.
Мы сможем проследить не только стадии образования цветка, но и роль, какую играли в этом насекомые-опылители.

У мелких цветков манжетки лепестки зеленого цвета.

Нелегко отыскать скромный зеленый цветок манжетки. Но, если вы все же найдете эти мелкие цветки с зелеными, словно листья, лепестками, вы сможете представить себе, как выглядели древние цветки.
Ничто не привлекает сюда насекомых: ни яркая окраска, ни аромат. И насекомые действительно редкие гости на цветках манжетки. Недаром это растение сохранило еще способность к самоопылению. Пусть самоопыление вредно, но оно все же лучше, чем бесплодие. И вот пестик цветка, оставшегося не опыленным перекрестным путем, сам «заботится» о своем опылении.
Он вытягивается, изгибается и прикасается рыльцем к пыльникам собственного цветка.
Сырые берега ручьев иногда сплошь покрываются бледно-желтыми цветками селезеночника. Эти цветки видны издали. Но присмотритесь: это и не цветки вовсе, а листья, ставшие ярко-желтыми. Сближенные наверху в плоскую розетку, желтые листья окружают маленькие, еле заметные цветочки.
Впрочем, у селезеночника есть и лепестки и чашелистики, но они так незаметны, что не могут приманить насекомых. И вот листья стали выполнять здесь новую задачу. Вместо того чтобы усваивать углекислый газ из воздуха, они приманивают насекомых своим желтым одеянием. Они и форму свою изменили, эти листья.

Если цветок манжетки останется неопыленным, то пестик цветка вытягивается, изгибается и прикасается рыльцем к пыльникам собственного цветка, происходит самоопыление.

Маленькие, еле заметные цветочки селезеночника окружены листьями ярко-желтого цвета.

Однако плоские соцветия селезеночника опыляются не только насекомыми, но и улитками. И, пожалуй, улитками прежде всего.
Но, быть может, настанет время, когда желтые листья расцветятся еще ярче и будут лучше привлекать насекомых?
Малозаметны и зеленовато-желтые цветки молочая, собранные в зонтики на верхушках стеблей. Нет у этих цветков ни венчика, ни чашечки, только тычинки и пестики: в одном цветке пестики, в другом — тычинки.
Цветки молочая окружены зеленовато-желтыми листочками. Но не думайте, что это лепестки. Это тоже обычные листья, изменившие окраску. Нектар в цветках молочая лежит открыто и привлекает множество мух. Они и опыляют эти бедные красками цветки.

У цветков молочая нет ни венчика, ни чашечки. Тычинки и пестики окружены здесь зеленовато-желтыми листочками.

Маленькие узкие венчики иван-да-марьи хорошо заметны благодаря ярким фиолетовым листьям — прицветникам.

Иван-да-марья цветет все лето. Издали можно увидеть ее яркие цветки. Однако маленькие узкие венчики иван-да-марьи не блещут красотой. Зато верхние листья-прицветники приобрели фиолетовую окраску. Это делает цветок хорошо заметным.
Желтые с красным, в форме трубочек, цветки иван-да-марьи особенно ярко выделяются именно на фоне фиолетовых листьев. И цветки иван-да-марьи привлекают множество насекомых.
Для привлечения насекомых-опылителей нужен был сигнал, нужна была видимая на дальнем расстоянии кричащая вывеска: летите
сюда, здесь есть нектар. Насекомые летели к более ярким цветкам, опыляли их, и они становились еще ярче, одевались в пышный, а иногда и пестрый наряд лепестков.
Только этим можно объяснить, что в окраске цветков иногда соединяются самые контрастные тона, оттеняющие друг друга. Иван-да-марья поместила свои желтые цветки посреди фиолетовых прицветников. Голубые цветки незабудок украшены ярко-желтыми пятнами в середине. А в цветках ромашки сочетаются ярко-желтый и белый цвета. В этом случае мы имеем дело еще с одним приспособлением. То, что обычно называют цветком ромашки, собственно, уже не цветок, а целое соцветие. Мелкие желтые цветочки ромашки плотно собраны в середине, а по краям расположены белые лепестки. Это также отдельные цветки, но они неузнаваемо изменились и теперь служат только для привлечения насекомых.
Следовательно, как яркой окраской лепестков, так и образованием соцветий мы обязаны насекомым.
Предположим, что у какого-нибудь растения с мелкими цветками отдельные цветки случайно сблизились между собой. Ясно, что два, три или больше мелких цветков, расположенных рядом, будут лучше видны, чем один, и насекомые, конечно, прилетят прежде всего на это растение. В процессе естественного отбора такой признак, оказавшийся полезным, может закрепиться и будет передаваться по наследству.

Цветки подорожника собраны в колосовидное соцветие с ярко окрашенными тычинками.

Так в течение длительного времени могли образоваться соцветия, состоящие уже не из двух или трех, а из сотен и тысяч цветков. У различных растений соцветия образовывались по-разному. Этим и объясняется их необычайное разнообразие.
У подорожника трудно отыскать венчик. Он крошечный, пленчатый и, конечно, не может выполнять свою роль — привлекать насекомых-опылителей. Зато все цветки подорожника собраны в колосовидное соцветие с ярко окрашенными тычинками.
У козлобородников и ястребинок соцветия также состоят из скученных мелких цветков. При этом все цветки у них одинаковые. А у ромашки венчики средних цветков совсем незаметные. Задача этих цветков — образовывать пыльцу и завязи, а потом семена. Крайние цветки ромашки, наоборот, сохранили белые язычки, привлекающие насекомых, но утратили способность производить семена. Здесь уже своеобразное разделение «обязанностей» между отдельными цветками.

У ромашки средние цветки совсем утратили свои венчики. Их задача — образовывать пыльцу, а потом семена. Крайние цветки наоборот: сохранили свои яркие язычки, привлекающие насекомых, но утратили способность производить семена.

Ранней весной появляются ярко-розовые цветки медуницы. Они собраны в соцветие на верхушке стебля и распускаются последовательно: сначала нижние, потом верхние.
Соцветие в целом постоянно меняет окраску. Только что распустившиеся цветки — розовые. Проходит несколько дней, и они становятся пурпурными, потом синими и, наконец, белыми. Цветки в соцветии медуницы распускаются последовательно, поэтому оно всегда окрашено во все эти цвета.
Не объясняется ли подобная пестрота соцветия приспособлением к перекрестному опылению? Ведь последовательное раскрытие цветков в соцветии обычное явление. И, быть может, более яркие пурпурные цветки медуницы еще лучше привлекают насекомых на фоне белых, синих и розовых.

Ранней весной распускаются розовые цветки медуницы.

Это подтверждается также и тем, что пурпурные цветки медуницы всегда наиболее подготовлены к опылению, а остальные могут выполнять ту же роль, что и ярко окрашенные прицветники иван-да-марьи, привлекающие насекомых к сравнительно малозаметным цветкам. Изменяясь и превращаясь в вывеску, цветки стали «зазывать» насекомых уже не только яркой окраской, но и ароматом. И наиболее душистые лучше привлекали крылатых опылителей. В этом также нет ничего чудесного.
Во время цветения растения нуждаются в высокой температуре. Между тем часто, особенно ночью, температура воздуха резко понижается. В лепестках цветков есть особые железки. Они выделяют летучие эфирные масла, окружающие цветок невидимым облачком испарений. Это препятствует охлаждению цветка, так же как и дым, которым окуривают цветущие плодовые деревья в холодные весенние ночи.
А раз так, то нет ничего удивительного в том, что растения стали выделять душистые вещества не только в холодные ночи, но и днем.
Как это могло произойти, мы уже видели на примере образования нектара и яркой окраски венчиков.
Запах эфирных масел, выделяемых цветками, ветер разносит далеко в стороны. Насекомые на большом расстоянии различают эти запахи и прилетают к цветкам.
Не следует, однако, думать, что запах цветков должен быть обязательно приятен для человека.
Некоторые растения приспособились к опылению навозными мухами. Цветки таких растений пахнут падалью или разлагающимися отбросами. Мухи, обманутые привлекательным для них ароматом, массами летят на запах и опыляют растения.
Все, конечно, встречали такие дурно пахнущие цветки. Но особенно интересен в этом отношении тропический цветок раффлезия. Вот как описывает его натуралист, впервые открывший этот цветок в 1818 году:
«Скитаясь по сырым и неисследованным лесам Суматры, я вдруг наткнулся на величайшее чудо природы: прямо передо мной, у корней деревьев, сидел громадный ярко-красный цветок, имеющий полтора аршина в поперечнике и несколько аршин в окружности.
У цветка не было ни стебля, ни листьев, и он просто казался приросшим к корню большого дерева. Пять громадных мясистых лопастей, покрытых белыми бородавками, составляли лепестки цветка, а толстое мясистое кольцо окружало центральную впадину, где сидели многочисленные тычинки и пестики.
Цветок издавал ужасное зловоние, привлекающее мух, тучами носившихся над цветком, и каких-то жучков, бегавших по его огромным, толстым и мясистым лопастям».
Но что больше привлекает насекомых: окраска цветка или его запах? Да и различают ли насекомые цвета вообще?
Ведь мы не знаем, как представляется мир насекомому, глаз которого устроен совсем не так, как глаз человека.
Решить это можно было только опытным путем. И такой опыт был произведен.
Ученые ослепили партию медоносных пчел. Выйдя из улья, слепые пчелы беспорядочно летали около улья, не находя дороги к лугу с медоносами. Но когда слепых пчел перенесли на луг, они с большим трудом, но все же находили нужные цветки. В этом им помогал аромат.

Ярко-красные цветки тропических растений опыляются птицами.

Другие пчелы были лишены усиков, где у насекомых расположены органы обоняния. Сразу же по выходе из улья пчелы брали верное направление к цветущему лугу. Но, достигнув его, они теряли уверенность, летали с цветка на цветок и только случайно находили те, с которых обычно брали нектар. Теперь им помогала различная окраска цветочных венчиков.
Следовательно, и окраска и запах цветков — оба признака одинаково важны.
При полете на дальние расстояния главную роль играет зрение. Но, подлетев к лугу с медоносными растениями, насекомое пользуется как зрением, так и обонянием. Впрочем, обоняние имеет даже первостепенное значение. Именно оно помогает насекомому безошибочно ориентироваться в массе различных цветков.
В дальнейшем удалось установить способность насекомых различать отдельные цвета.
Оказывается, насекомые не различают многих оттенков и даже путают отдельные цвета, но зато видят ультрафиолетовые лучи, которых глаз человека вообще не воспринимает.
Как выглядит такой ультрафиолетовый цвет и каким представляется мир через глаз насекомого, мы не знаем.
Ясно только одно: насекомые видят цвета иначе, чем мы. Но они их все же видят. Опыты с несомненностью подтверждают это.
Пчелы и близкие к ним насекомые хорошо отличают синий, желтый и зеленый цвета, но совсем не отличают красного: они путают его с темно-серым. Эта особенность насекомых-опылителей не могла не сказаться на окраске цветков. И действительно, цветки ярко-красной окраски встречаются чрезвычайно редко. Правда, мак обычно называют красным, но в красном цвете мака содержится примесь желтого, и пчелы, хорошо различающие желтый цвет, должны воспринимать эти цветки как темно-желтые*.

* Цветки мака отражают ультрафиолетовый свет, благодаря чему хорошо заметны для пчёл. - В. П.

Собственно, ярко-красные цветки есть только у тропических растений, но там они опыляются не насекомыми, а птицами.
Цветки некоторых наших растений — гвоздики, горицвета, волчьей ягоды — близки по окраске к красным. Но они опыляются не пчелами, не осами и даже не мухами, а только бабочками. А дневные бабочки — это единственные насекомые, которые хорошо различают красный цвет.
Итак, происхождение цветков, их форма, цвет и запах — все это объясняется пользой перекрестного опыления при помощи насекомых. Отсюда нектарники, привлекающие насекомых сладким соком. Отсюда яркие венчики и аромат цветков, издали направляющие полет крылатых опылителей.
Отсюда разнообразные формы цветков, представляющих собой удобные посадочные площадки для различных насекомых, и яркие пятна на лепестках, указывающие насекомому кратчайший путь к нектару.
Отсюда, наконец, сезонная окраска наших полей и лугов. Кто не замечал, как весной и летом фиолетовый и голубой цвета заливают весь луг. Потом господствующим цветом становится яркое золото желтых цветков, который, в свою очередь, сменяется белизной зонтичных растений.
Вся эта смена и игра красок — также результат приспособления к тем или иным насекомым.
Из взаимной приспособленности цветки и насекомые извлекают обоюдную выгоду. Для цветков выгода заключается в том, что посещающие их насекомые будут чаще прилетать с пыльцой одного и того же вида растения. Для насекомых выгода заключается в том, что они реже будут попадать на опорожненные цветки, так как каждая группа насекомых будет посещать только определенные растения.
Применяясь к тем или иным насекомым-опылителям, цветки приобрели удивительные приспособления.
А насекомые, жизнь которых целиком зависит от цветков, также не оставались неизменными. Они изменялись, приспосабливаясь к цветкам, обеспечивающим их кормом.
Особенно высокого совершенства в приспособлении к цветкам достигли шмели и медоносные пчелы.

Чудеса далекие и чудеса близкие ............................................................................................................	3
Мы отправляемся путешествовать ..........................................................................................................	8
Рассказ белой нимфеи ..............................................................................................................................	14
В стране лилипутов ..................................................................................................................................	20

Глава вторая

ПУТЕШЕСТВИЯ ВООБРАЖАЕМЫЕ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ

Сказка о вечном страннике ....................................................................................................................	28
Следы на камне .......................................................................................................................................	37
Значение путешествия, которое продолжалось две тысячи дней ......................................................	43
История одного открытия .......................................................................................................................	56

Глава третья

ТАМ, ГДЕ НЕ СТУПАЛА НОГА ЧЕЛОВЕКА

Машина времени и чудеса кино ............................................................................................................	61
Лестница жизни ......................................................................................................................................	70
140 миллионов лет назад ........................................................................................................................	79

Глава четвертая