ПРОИГРАННАЯ ЖИЗНЬ
Слабо всхолмленная равнина, уходящая далеко во все стороны, была покрыта еловыми
и пихтовыми лесами. Между ними лежали большие заросшие травой пространства с
живописными участками низких кустарников. Тут и там светлели также рощи белых
берез и лесочки высоких тополей, пирамидальные кроны которых своими вершинами
почти касались низко висящих туч.
Весенний ветерок уже давно пытался разогнать серые тучи, распростертые, как черное
крыло громадной птицы, по всему небосводу. Наконец ему удалось разорвать их на
тысячи клочков, которые он стремительно уносил далеко на север. Все больше и
больше прояснялось небо, и синева его проглядывала между разорванных туч.
Когда весенние ветры очистили небосвод, солнечные лучи стали изгонять последние
следы долгой и суровой зимы холодной плейстоценовой эпохи третичного периода.
Далеко на севере был виден горный хребет. Вершины его гор покрывали мощные ледники,
которые искрились на весеннем солнце. Ледники образовывали на небосводе четкую
белую границу, севернее которой уже не было жизни. Там были только обширные ледяные
равнины, разрезанные бесчисленными трещинами, занесенными снегом.
Другая картина была к югу от этой ледовой стены. По краям ледников из тающих
ледяных масс во все стороны вытекали ручейки кристально чистой воды, соединявшиеся
в потоки и реки, которые текли на юг. Но и в таких неблагоприятных условиях даже
у самой кромки ледника очень прочно закрепились растения, которые сейчас можно
встретить в самых северных районах Европы и Азии, занятых тундрой, или на высоких
горах вблизи линии снегов.
Среди этих растений, которые уже тогда пережили долгие зимы и сильные морозы,
были большие и плоские подушки горной дриады. Из этих подушек с удлиненными зазубренными
как пила листьями, всегда с обратной стороны покрытыми белесой плесенью, выглядывали
прямые стебельки с красивыми белыми цветами. Иногда их было столько, что казалось,
будто зеленые подушки дриад густо посыпаны снежинками или на них отдыхают тысячи
белых мотыльков.
Некоторые типы низких ив со стелющимися ветвями образовывали густые заросли,
которые встречаются и сейчас. Ива сетчатая образовывала большие заросли, но не
превышала в высоту длины ладони.
Ветви, располагающиеся около земли, были усыпаны необычными широкоовальными листочками
с красными черенками, а поверхность листочков с выступающей сетью жилок была
кожистой и не боялась морозов.
Еще более низкие заросли, часто толщиной всего лишь в палец, создавала ива карликовая,
которая и сейчас является самым низким кустарниковым растением. На стелющихся
ветвях зеленело всего два-четыре округлых зазубренных листочка. Заросли этой
миниатюрной ивы, едва возвышавшиеся над поверхностью мокрой почвы, покрывали
берега и снежных озер, и ледниковых потоков, где она росла вместе со мхами и
буйными торфяными растениями.
Несколько дальше к югу от этих мест существовала уже более богатая и пестрая
тундровая флора; из низкого ковра самых различных трав поднимались небольшие
деревца карликовых берез, можжевельника и красиво цветущих кустиков вереска.
Только намного дальше, в области, уже значительно удаленной от ледников, появлялись
первые хвойные деревья. Хвойные лесочки, похожие на большие черные пятна, были
всюду разбросаны среди поросшей травой и кустарниками степи, на которой проглядывала
свежая зелень. Там поблескивали сотни маленьких озер, омутов, болот и бесчисленное
множество серебряных ниток ручьев и рек.
В одном месте этого северного края располагалась большая сырая котловина. Прошло
очень много времени с тех пор, как зеленые мхи и торфяные растения заполнили
этот мелкий водоем, и поэтому вся поверхность котловины была ими покрыта и украшена
различными осоками, росянками и им подобными. Верхние части пучков торфяного
мха постоянно росли, тогда как нижние части, находившиеся под водой, отмирали
и вместе с другими отмершими торфяными растениями образовывали коричнево-красную
липкую бездонную массу.
Все животные избегали этого коварного места, потому что если кто-нибудь из них
попадал в торфяник, то спасения для него уже не было – медленно погружался он
в мягкую липкую массу, которая наконец бесследно его поглощала.
Среди зеленых кустов орешника и ив, образовавших островок в широкой степи, в
вечернем сумраке неожиданно появился большерогий олень.
Это был исполинский первобытный олень, сильный и тяжелый, но стройный и гибкий,
самое красивое и быстрое животное плейстоценовой степи. Его гордо поднятая голова,
сидящая на сильной шее с длинной гривой, была украшена великолепными рогами,
кверху расширяющимися в виде лопат. Они венчали его голову как настоящая королевская
корона неповторимой красоты.
Рога, имевшие в размахе три метра, были не только прекрасным украшением, но и
грозным оружием, когда олень вступал в схватку со своим соперником за благосклонность
оленихи. Но они приносили ему и немалые неудобства: он не мог бегать по густым
лесам, они не давали ему возможности проникнуть в глухие уголки таинственных
дремучих лесов, никогда он не видел отражения своей красивой головы в зеркале
лесных родников. Он был вынужден жить только в вольной степи, на зеленых равнинах
с высокой травой, с пестрыми коврами цветов и с густыми зарослями низких кустарников,
там, где ничто не мешало его широким рогам, когда он как ветер мчался куда-то
в мглистую даль.
Сейчас он тихо стоял и принюхивался. Убедившись, что ниоткуда не грозит ему никакая
опасность, несколькими быстрыми прыжками выскочил он из редкого кустарника и
начал пастись. Вначале он срывал все, что попадалось на пути, но как только утолил
первый голод – начал выбирать.
Луна медленно поднялась над далекими лесами и ее серебряный свет залил весь край.
Олень перестал кормиться, стоя неподвижно с высоко поднятой головой, смотрел
на серебряный диск луны. Его стройное гибкое тело с прекрасными рогами в этот
момент было похоже на скульптуру, вытесанную из самого красивого и благородного
камня. Всюду было тихо, внизу на траве серебряный свет луны создавал неповторимо
красивую мозаику серебристого света и черных теней.
Вскоре олень снова наклонил голову и стал пастись. На всю округу опустилась тишина,
лишь где-то вдали временами печально кричала снежная сова...
С наступлением темноты все дневные существа забирались спать в темные чащи, норы
и пещеры, а ночные хищные звери, наоборот, выходили из своих убежищ. Далеко в
лесах собралась на охоту стая волков.
Большой старый волк удерживал еще стаю вместе. Она уже не была так многочисленна,
как зимой, потому что некоторые волки с приходом весны стали охотиться самостоятельно.
Под предводительством старого опытного волка стая вышла на охоту.
Волки тихо бежали лесом. На каждом горном гребне они останавливались и внимательно
осматривали долины и ложбины, не скрывается ли в них кто-нибудь. Жались к кустарникам
или к склонам утесов, чтобы не выделяться на фоне неба и остаться незамеченными.
Они старательно просматривали каждую чащу, каждую ложбинку.
Однако, пока все было безуспешно. Лишь подняли старого зайца-беляка и задушили
его. Однако это была жалкая добыча для стольких голодных волков. Поэтому стая
бесшумно побежала по лесу дальше. Лишь иногда какой-нибудь волк рычал и скалил
зубы, когда при быстром беге на него нечаянно налетал другой.
Неожиданно волки из полутьмы старого леса выбежали на широкую поляну, озаренную
ярким лунным светом. В ее центре располагалась большая роща. Она представляла
собой хаотическое переплетение ветвей, в которых лунный свет рассеивался, отражался,
появлялся снова и опять исчезал во тьме черных теней.
Стая мгновенно рассыпалась веером, чтобы просмотреть чащу. Два старых опытных
волка быстро выдвинулись вперед, а остальные последовали за ними в том же порядке,
в каком бежали до этого. Таким образом, цепочка превратилась в широкий полукруг,
окончания которого были выдвинуты далеко вперед. Волки на флангах полукруга,
которые должны были убивать вспугнутую дичь, все время рычали или издавали лающие
звуки, постоянно поддерживая этим связь с другими хищниками.
Хотя вся эта «операция» была проведена быстро и осторожно, никого поймать не
удалось. Подстегиваемые голодом, волки снова исчезли в полутьме леса и цепочкой
побежали следом за старым волком.
Долго они рыскали по лесу, прежде чем попали на его опушку. Здесь старый волк
остановился, а за ним остановилась и вся стая. Волки стали осматривать широкую
степь, не выходя, однако, из тени могучей ели, длинные нижние ветви которой почти
достигали земли. Вскоре старый волк опять побежал против ветра вдоль края леса.
За ним снова пустилась и вся стая.
Прошло немного времени и в тусклом сиянии лунного света волки увидели пасущегося
оленя. Стая мгновенно остановилась – и жадными глазами волки уставились на заманчивую
добычу. Затем осторожно, ползком начали приближаться к оленю.
Как горящие угольки светились глаза волков, и чем ближе они подкрадывались к
пасущемуся оленю, тем больше усиливалось их возбуждение. И тут один из волков,
чью осторожность пересилило неудержимое желание броситься первым и как можно
скорее вонзить зубы в горло добыче, наступил на сухую веточку, которая с треском
сломалась.
Этого слабого звука, однако, было достаточно, чтобы олень насторожился.
Подняв голову, он стал внимательно слушать и напряженно принюхиваться.
Но слабый ветерок не приносил с собой никаких подозрительных запахов, лишь аромат
трав и цветов. Олень уже снова хотел опустить голову и продолжить трапезу, когда
ему внезапно показалось, что будто бы около леса двинулась какая-то тень, за
ней другая, третья...
Тут уж олень не стал ждать и обратился в бегство. Большими прыжками мчался он
по травянистой равнине, перескакивая через низкие кустарники, которые ему попадались
на пути.
Это был не бег, а полет!
Он все быстрее мчался вперед, а за ним гналась стая воющих волков, рассвирепевших
и взбешенных тем, что им не удалось коварное нападение.
Старый волк, который вел стаю, был опытным хищником и хорошо знал местность,
в которой издавна охотился. Он знал, что лес в этих местах вдается в степь как
большой клин. Он также хорошо знал, что преследуемая добыча как только добежит
до конца клина, побежит опять вверх и что там, где клин кончается, начинается
предательская область торфяника.
Старый волк тихо взвыл и вбежал в лес. Несколько волков бесшумно последовали
за ним, тогда как остальные гнались дальше за убегающим оленем. Старый волк с
несколькими своими сородичами быстрой рысью пересек узкий кончик леса, и вскоре
они уже бежали по другому его краю навстречу преследуемой добыче.
Только теперь поняли волки охотничью уловку старого опытного волка: забежать
вперед оленя, задержать его и напасть спереди, чтоб остальная стая могла догнать
его и напасть сзади. Поэтому они мчались вперед с яростным нетерпением, страстно
желая настигнуть добычу и будучи уверенными, что она от них уже не может ускользнуть.
Топот убегающего оленя, мчавшегося навстречу старому волку и его сородичам, внезапно
затих, когда в ночном сиянии луны олень увидел перед собой их раскрытые пасти.
Он донял, что окружен.
Впереди и сзади дорога была преграждена голодными волками, лишь дорога к торфянику
была свободна. Поэтому он направился к торфяному болоту. Олень хорошо знал его
коварство и избегал болота, хотя и знал об узеньких тропках, по которым иногда
можно было осторожно перебежать, хотя бы по его краю. Сегодняшней ночью торфяник
был для него единственно возможным спасением. Либо ему удастся пересечь его,
либо он в нем погибнет.
Поэтому мощными прыжками направился он к болоту, заросшему торфяными растениями,
где еще оставалась маленькая искорка надежды на спасение, тогда как сзади его
ждала лишь верная смерть.
С двух сторон гнались теперь волки за убегающим оленем. Расстояние между ним
и преследователями все время уменьшалось. Прежде чем олень достиг края торфяника,
старый волк с несколькими другими уже бежал у него по пятам.
Олень бросился в торфяник, ища тропинку, по которой мог бы перебежать. Хотя под
ногами у него была еще твердая почва, но он понял, что бежит не по тропке, которую
искал, что, видимо, он проскочил ее. И это действительно было так.
Неожиданно олень почувствовал, что начинает вязнуть. Он быстро попятился, но
приближающаяся волчья стая помешала ему отступить. Поэтому он побежал вдоль края
болота по небольшому холмику. Но и холмик вскоре исчез в торфянике, который здесь
образовывал раздвоенный залив.
Олень был в затруднительном положении. Перед ним лежала бездонная впадина с черным
торфяным илом, сзади к нему приближалась стая голодных воющих волков.
Была лишь одна возможность спастись, и ее загнанный олень решил испробовать.
Напрягши последние силы, он оттолкнулся от последнего выступа твердой почвы,
собираясь мощным прыжком перенестись через опасный узкий край коварного торфяника.
Это, однако, было выше его сил.
В красивом прыжке он упал на его середину. От мощного падения тяжелого тела олень
глубоко увяз в мягкой липкой массе и его медленно засасывало все глубже и глубже.
Его глаза испуганно смотрели на мчащуюся стаю голодных волков. Он ускользнул
от них, но все-таки это был его конец. А пока он медленно погружался в бездонное
болото, к его сырой, еще открытой могиле подбежали голодные волки.
Два из них, влекомые неистовой жаждой добычи, без размышления бросились к нему.
Но после нескольких прыжков также завязли.
Олень тихо, почти не двигаясь, ожидал свою смерть, тогда как волки дико барахтались,
и их жалобное завывание раздавалось в тишине ночи.
На краю торфяника в беспокойстве сидели остальные волки и жадными глазами пристально
смотрели на оленя и своих беспомощных сородичей. Они не могли им помочь – и добыча
от них ускользнула.
Только когда пленники болота совершенно исчезли в торфяной массе, волки,
голодные и усталые, ушли оттуда прочь...
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ……………………………..7
ИСЧЕЗНУВШИЙ МИР………………...8
ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ………………….25
БУХТА ДРАКОНОВ………………….46
ПЕРЕОЦЕНЕННЫЕ СИЛЫ……….….68
ОЗЕРО УЖАСОВ…………...………...97
ПРОИГРАННАЯ ЖИЗНЬ…...…....104
ТАИНСТВЕННЫЙ ИДОЛ….……….112
ПОСЛЕСЛОВИЕ…………...………..163
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ……....189
