И. Край "Рога, извилины и копыта"

Люди считаются существами неприспособленными: ни когтей, ни шерсти, ни чешуи… Можно ли сделать человеческое тело более эффективным?

Рога, извилины и копыта

Если бы люди приспосабливались к среде физически

Игорь Край
(статья печатается в авторской редакции и с иллюстрациями, присланными самим автором; журнальный вариант можно найти по ссылке или по другой ссылке)

— Я видел людей, у которых вместо рук орлиные когти,
людей с волчьими клыками. Людей с дополнительными
суставами, дополнительными органами и дополнительными
чувствами. Всё это были результаты вашей возни с магией.

Возможно ли такое? Теоретически, да. Люди не одинаковы. Есть двухметровые нилоты и пигмеи им по пояс. Народности Тибета и крайнего севера имеют некоторые признаки адаптации к суровому климату. Другой вопрос, что естественным путём межрасовые различия далеко зайти не могут. Ибо человек приспосабливается к среде не физически, а «инструментально». Но ведь специализация не обязательно должна противоречить «генеральной линии» развития – то есть, орудийной деятельности. Если бы существовали научные, либо магические способы направленно менять наследственность, насколько экзотические расы могли бы населять Землю?

Великаны и карлики

Последние археологические исследования подтвердили, что до Всемирного
потопа (4-8 тысяч лет назад) люди существенно превосходили ростом наших
современников. Неоценимую помощь в доказательстве этой гипотезы учёным
оказала программа «фотошоп».

Новая раса, как минимум, не должна ни в чём уступать исходной. С этой точки зрения клыки, например, вполне допустимы, хотя и лишь в качестве сугубо декоративного элемента. Но когти – уже нет. Они помешают держать меч.
Наиболее очевидный признак превосходства это – рост. Недаром у Толкина эльфы выше людей, а гоблины – ниже. В конце концов, это соответствует эволюционным тенденциям. В ряду человеческих предков каждая следующая форма была крупнее предыдущей.
Быть высоким и сильным престижно и удобно. Конечно, с увеличением длины нервов несколько ухудшается реакция (сигнал долго идёт от мозга к мышцам). Снижается и ловкость, так как хуже становится отношение массы к силе, и инерцию тела труднее погасить. Возникают проблемы с выносливостью, поскольку, сложнее отводить избыточное тепло. Но эти изъяны на практике почти незаметны, тогда как физическая мощь даёт огромные преимущества.
Что же может препятствовать появлению великанов? «Продовольственный кризис», главным образом. Крупный организм экономичнее, так как меньшую долю тепла расходует на «обогрев вселенной». Длинные ноги позволяют передвигаться быстро и с небольшими затратами сил. Но в абсолютном исчислении пищи, всё-таки, требуется больше. Способность же добывать её, в общем случае, не возрастает пропорционально росту.
Остаётся обратиться к случаям частным. Расе богатырей подойдут условия суровые. Там, где еды, в общем, достаточно, но и самому ею стать нетрудно. Если выживание даётся ценой тяжёлого труда, физических испытаний, частых схваток с чудовищами, силачи окажутся на своём месте. Гуманоид «умеренно великанских» пропорций (высотой 220-240 сантиметров и весом около четверти тонны) сможет без вреда переносить холод, для обычного человека гибельный, и одним своим видом даже льву отобьёт аппетит. Дубиной же он легко отобьёт льву и всё остальное.

Часто великанов представляют уродливыми. Объясняться странные
аномалии могут как огрехами, допущенными при магическом изменении
наследственности, так и вырождением, связанным с недостаточной
численностью популяции.

Но огр, как известно, ещё не истинный великан. Если замахнуться на большее, и представить себе гуманоида высотой три, четыре, пять метров, «игра» пойдёт по новым правилам. Настоящий исполин уже не будет «бойцом среднего веса», как человек, а перейдёт в категорию крупных, а затем и гигантских хищников. Подобных не волку, а гризли или вымершему двухтонному медведю арктодусу. Такие великаны станут не общественными, а одиночными существами, предпочитающими селиться не племенами, а, самое большее, семьями. Они не прославятся изобретениями (для этого нужен постоянный обмен опытом), и не перейдут к земледелию даже при посторонней помощи, так как обрабатывать достаточное для пропитания количество земли физически не смогут. Зато ничто не препятствует им сочетать охоту с пастбищным скотоводством, больших затрат труда не требующим.

От угрозы голода расу гигантов избавила бы способность употреблять
грубую растительную пищу, как это может делать горилла. В живот
великана вполне можно «вписать» нужную пищеварительную систему.

Может быть, уменьшение размеров тела позволит избавиться от проблем? В значительной степени, именно так. И как охотник, и как крестьянин (особенно, если лошадь или вол помогут вспахать поле), хоббит почти уступит человеку. Но съест, даже с учётом характерной для мохноногих прожорливости, всё-таки, меньше.
Другой вопрос, что урожай или добычу ещё нужно отстоять от других претендентов. Здесь раса слабая физически может полагаться лишь на изобретательность. Противопоставление которой грубой силе, чаще всего, положительных результатов не даёт. Дожить до появления оружия способного уровнять шансы, такой народ сможет лишь в изоляции, либо на землях для врагов не привлекательных.

«Местные формы»

Может быть, смысл имеет приспособление к условиям человеку чуждым? Не обязательно сразу отращивать жабры и переселяться на морское дно. «Не человеческую» среду можно найти и ближе. Достаточно просто войти в лес.
Лес прекрасен. Но острый человеческий глаз в чащобе теряет эффективность. По этой причине, звери, живущие здесь, полагаются в первую очередь на обоняние и на слух. Зрение же в таких условиях выгоднее иметь ночное. Не беда, что цвета неразличимы и уже в нескольких десятках метров контуры предметов сливаются. В лесу дальше видеть и не нужно. Зато охотиться и убегать можно в любое время суток.
Лесную расу, таким образом, должны отличать органы чувств. С обонянием ничего не выйдет, так как прямохождение вынуждает слишком высоко задирать нос. Но для улучшения слуха нет препятствий. Вполне возможно «подредактировать» и зрение.
Получится не так уж и плохо. Высматривать точку на горизонте, на самом деле, нам требуется не так уж часто. Во всяком случае, не чаще, чем мы рискуем переломать ноги в темноте. Цветное зрение, удобное для того, чтобы находить птиц и плоды, у нас – наследие четвероруких предков, на ночь скрывавшихся высоко в ветвях, где врагу к ним было не подобраться.

Леса, некогда покрывавшие две трети суши – привлекательное жизненное пространство. И оно является многоярусным. Ведь, помимо тверди, в которую вросли корни, есть ещё и ветви. Зачастую среди них живёт больше зверей, чем внизу.
Для процветания в кронах требуются малый вес, верный глаз, цепкие руки и прочные кости. Последнее – на случай, если глаз, всё-таки, подведёт. Основная причина смертности у человекообразных обезьян – падение с дерева. Рук же, кстати, вполне достаточно двух. Совершенствуясь в приспособлении к лазанию, приматы постепенно отказались от использования хвоста и нижних конечностей. Важным оказалось не количество точек опоры, а умение ими распорядиться.
Так что, сложнее всего в этом случае уложиться в оптимальный для древесных животных вес – около 15 килограммов. А также удовлетворить требования эстетики. И баллистики. В прыжке длиннорукий карлик с непропорционально вместительным, да ещё и усиленным на случай падения черепом, будет опрокидываться головой вниз.

Есть и другие ландшафты – болота, горные пики, ледники, тундры. Можно снабдить гуманоида непроницаемой шкурой белого медведя… Только зачем? Эти угодья слишком скудны, чтобы стоило бороться за них. К условиям пустынь приспособиться нельзя. Потому там и пусто.

Как можно понять по некоторым деталям сложения, русалки
относятся к классу млекопитающих. Но в этом случае толстый
слой подкожного жира, защищающий от переохлаждения, им
даже нужнее хвоста.

Ночное зрение ещё называют «кошачьим». Но это неверно.
Кошки хорошо видят днём и при луне. Но когда на небе
только звёзды, львы и леопарды могут лишь слышать шаги
приближающихся гиен.

Звериная кровь

Даже врождённая способность к оборотничеству, согласно канону, раскрывается лишь
с возрастом. Да и после этого навыки квадропедального движения приходят не сразу.
Обострёнными обонянием и слухом неопытные волколаки тоже не пользуются.

Если нужно усилить расу, то почему не взять уже проверенные, показавшие свою эффективность «изобретения» животных? Соединение достоинств человека (руки, разум и речь) с достоинствами зверя, теоретически, должно дать замечательный результат. Во всяком случае, люди всегда так рассуждали, сочиняя «зооморфных монстров».
Взять, например, кентавров. Союз человека и сильной, быстрой лошади всегда показывал себя с лучшей стороны. Но, к сожалению, буквальное «слияние» всадника с конём породит существо нежизнеспособное. Чрезмерно запутанная анатомия кентавра не давала покоя ещё древним грекам. Здесь целый комплекс проблем. Начиная с того, что человеческие ноздри слишком малы, для того, чтобы наполнить воздухом конские лёгкие, и кончая неправильной «центровкой» конструкции.
Если же сделать всё «по уму», то результат уже не будет напоминать ни человека, ни лошадь. И их преимуществами, следовательно, он тоже обладать не будет. Подавно, никуда не годятся новомодные варианты «кентавра» с телом гигантского паука или скорпиона. Принудить к сотрудничеству органы млекопитающего и членистоногого не сможет, пожалуй, даже могущественное заклинание «it's magic».
Примером менее радикального подхода могут служить сатиры. Но комбинация верхней части человеческого тела и козлиных копыт, как минимум, не имеет явных достоинств. Бегать сатир по-прежнему будет в «неправильном» вертикальном положении, а значит, скорость не возрастёт. Лишь в цивилизованном обществе он получит некое преимущество: сможет сэкономить на ботинках. Тем более абсурдно опробованное ещё в древности сочетание человеческого торса со змеиным хвостом. В качестве замены ногам он не выдерживает критики.

Свободно двигаться, с постоянно поднятой «человеческой половиной»
змеелюд сможет только при длине семь метров и весе около трёх центнеров.
Но никаких преимуществ размер и вес при этом ему не дадут.

Зайдя с противоположной стороны, то есть, объединив человеческое тело с головой зверя, мы получим не менее историчных минотавра или гнолля (псоглавца). Хотя, и здесь непонятно, в чём «изюминка». Пользоваться естественным оружием – рогами или клыками – такое существо не сможет. Для этого потребуется опуститься на четыре ноги.
Но сильное место человека – именно голова. Сфинкс, полученный путём «насаживания» оной на тело льва, несомненно, является мощной и эффективной тварью. Правда, отсутствие рук исключает использование орудий, но едва ли крылатому льву так уж нужна «материальная культура». Разве что для приготовления пищи. Терзать добычу тупыми человеческими зубами, пусть и пропорционально увеличенными, ему будет не так-то просто.

Если целью является создание простого и дешёвого в эксплуатации
прямоходящего травоядного, бычьи челюсти придутся кстати. А рога
тогда уже в комплекте пойдут. Как органичный элемент дизайна.

Присущая оборотням и некоторым магам способность «перекидываться» в зверя традиционно используется для нападения, хотя эффективность такой тактики, как минимум, спорна. Волк не приспособлен природой для борьбы с двуногими. Он, в первую очередь, охотник. А значит, если трансформация в альтернативную форму и может принести выгоду, то только экономическую.
Идея, в самом деле, не лишена рационального зерна. Изменяя тело, оборотень изменяет перечень доступной ему добычи. Например, если в гуманоидной форме с охотой на птиц дело не клеится, то в четвероногой ипостаси не трудно наловить мелких грызунов, бесчисленных, вездесущих, но заметных лишь тому, кто руководствуется не зрением, а обонянием и слухом. Сразу решится и множество бытовых проблем. Если нельзя развести огонь, то волчьей форме любая непогода нипочём. Бежать на четырёх лапах можно намного быстрее. Но волк не способен забраться на дерево, а человек – легко.
Дополнительные выгоды сулит то, что форма огромного – вдвое больше нормы – волка является для оборотней «классической», но не единственной. И каждый из вариантов будет обладать своими способностями. Так, селки – шотландские тюлени-перевёртыши – явно, более приспособлены к водной среде, чем русалки. Но при этом не испытывают никаких затруднений и на суше.
Возможность вести «двойную жизнь» для примитивного племени станет хорошим подспорьем в борьбе за существование. Неудобство, по существу, только одно: поскольку в звериной форме ношение каких-либо предметов затруднительно, имущество приходится сводить к минимуму. Но странствующие охотники-собиратели в любом случае стремятся и умеют обходиться лишь чуть более, нежели ничем.

Мозг

Несмотря на то, что у собак карликовых пород мозг по отношению
к телу необычайно велик, зоопсихологи отмечают в поведении
крошек негативные последствия «миниатюризации».

При значительном увеличении или уменьшении роста зачастую нельзя обойтись пропорциональным изменением органов. В особенности это касается такого тонкого устройства, как мозг. Даже при воспроизведении структуры с точностью до нейрона, в увеличенном варианте он начнёт ощутимо «тормозить», так как возрастёт время прохождения сигнала. А быстродействие и без того «ахиллесова пята» белковой «электроники». То же самое, как ни странно, произойдёт и в случае сокращения размера. Но уже по другой причине: выполнение прежнего количества операций грозит мозгу с меньшей теплоотдающей поверхностью перегревом.
Таким образом, высокий лоб гиганту не понадобится. Но объём его черепа, тем не менее, будет больше человеческого. Ведь чем крупнее тело, тем сложнее управлять им. Количество вычислений нарастает лавинообразно, так как нужно учитывать инерцию и потери времени на прохождение команд. Работу удалённых друг от друга мышц трудно синхронизовать. Поэтому мозг слона достигает объёма 5 литров, а кита 7 литров (да и то, лишь благодаря упрощённому «рыбообразному» строению последнего). Некоторые гигантские динозавры пытались обойтись всего 70 граммами. Попытка не удалась.
Гному, конечно, мозг требуется поменьше. Но опять-таки, не пропорционально. С уменьшением роста гуманоид неминуемо будет превращаться в «головастика».

Долгожительство

Долгожительство гигантских черепах – эволюционная реакция
на колоссальную «детскую смертность». Им требуются десятилетия,
чтобы произвести больше потомков, чем чайки смогут склевать.

Очевидное направление «улучшения человеческой породы» – повышение продолжительности жизни. Людям всегда казалось, что она недостаточно велика. Хотя до появления научной медицины лишь немногим из них приходилось лично испытать неудобства старости.
Старение, как считается, происходит в результате накопления ошибок и «брака» при делении клеток. И природа знает способы противодействия этому явлению. Но с точки зрения эволюции долгожительство, как правило, нецелесообразно. Ведь на доступной площади могут прокормиться лишь столько-то существ одного вида и не больше. Значит, ко времени, когда подрастут молодые, прежнее поколение должно освободить место для них.
Не удивительно поэтому, что традиционно, ещё со времён Толкина, эльфы представляются «экспериментом» безнадёжным. Раса, живущая долго, будет и размножаться медленно, что не позволит ей восполнять потери, наносимые войнами и стихией. Кроме того, игра на самом деле не стоит свеч. Количество связей, которые могут возникнуть между нейронами, невероятно велико, но не беспредельно. Мозг рассчитан на накопление ограниченного объёма опыта. Да и его клетки – не вечны. И, хотя заменить нейрон новым можно, информация будет потеряна.

За что бороться?

К сожалению, умение читать резко снижает способность к запоминанию
человеческих лиц. Свободного места на «диске» у человека нет. Для того,
чтобы «инсталлировать» распознание текста, приходится «сносить» старый софт.

Если и есть смысл «подгонять» человека под какие-то условия, то только под те, которые… он создаёт сам. Это очевидно. Изначально люди были «оптимизированы» под примерно такой образ жизни, который ведут аборигены Австралии. Но с тех пор многое изменилось. Так, постоянное ношение одежды превратило «солнцезащитный» пигмент в ненужную роскошь и зачастую приводит к дефициту витамина D, вырабатывающегося при загаре. А когда-то полезная борода уже несколько тысячелетий не даёт реальной защиты.
Но физическая сторона вопроса, как раз, не играет существенной роли. Хотя проект можно бы и доработать – в плане миниатюризации и «грацилизации». Сила не часто нужна, зато мелкий и стройный гуманоид получит естественное преимущество при верховой езде, да и в танке ему просторнее будет. Не вредно и снизить уровень гормонов, зачастую подталкивающих к конфликтам и асоциальному поведению.
Главная же перестройка должна касаться нервной деятельности. Полезным, например, будет улучшение обучаемости. В своё время, весьма тривиальная возможность мгновенно запомнить желаемое (а потом мгновенно же вспомнить), увы, предусмотрена не была. Необходимости не имелось. Учиться чему-то осознанно люди начали относительно недавно.

****

Тем не менее, даже такое чудесное и на первый взгляд даровое, не оплаченное никакими физическими недостатками, преимущество, как оборотничество, будет недолговечным. Первые же шаги прогресса, переход к земледелию, открытие металлов, сведут «хозяйственную» ценность альтернативной формы практически к нулю. Более того, перевёртыши, изначально менее заинтересованные в орудиях, а значит и менее изобретательные, чем обычные люди, окажутся в проигрышном положении.
И это действительно может озлобить их.

Рога, извилины и копыта

Если бы люди приспосабливались к среде физически

Великаны и карлики

«Местные формы»

Звериная кровь

Мозг

Долгожительство

За что бороться?

По теме

Что почитать?

Что посмотреть?

Во что поиграть?