Несколько часов назад наступил рассвет в прохладном, изобильном лесу, и его мелкие обитатели начинают свою суетливую жизнь. Можно было бы ожидать увидеть куниц, лисиц и белок среди ветвей этого необычного пёстрого леса, но через 25 миллионов лет после нашего времени обстоятельства изменились.

Прошли дни австралийских плацентарных хищников; одичавшие кошки, динго и лисы давно исчезли. В ледниковые периоды начала неоцена Бассов пролив появлялся и исчезал, поскольку в ледниковый период уровень моря падал, а в межледниковья поднимался. Тасмания, бастион сумчатых хищников в эпоху голоцена, снова, как в ледниковый период, соединилась с основным материком. Сумчатые хищники встречались с плацентарными много раз, пока не закончились оледенения. Эта череда расселений и конкуренции умерила жар в горниле эволюции, и хищные сумчатые с более высокими темпами размножения успешно конкурировали с плацентарными хищными. К концу ледникового периода волны эпизоотий бешенства и инфекционного ларинготрахеита псовых прокатились по Меганезии, уничтожая плацентарных хищников. В этот момент сумчатые взяли верх, и снова стали доминирующими хищниками.
Деревья в этом лесу представляют собой странную мозаику: аборигенные акации и эвкалипты делят полог леса с соснами, завезёнными человеком, тогда как промежуточным этапом была причудливая смесь завезённых фруктовых деревьев, слив, персиков, цитрусовых и маслин. Эти деревья процветали в голоцене как интродуцированные сорные виды, но, поскольку область средиземноморского климата в районе Аделаиды, окружённая пустыней и морем, сдвинулась на север в процессе неоценового дрейфа континентов, сухие и поросшие жёсткими кустарниками холмы и долины стали лесистым райским садом. Эти леса протянулись от Аделаиды на юго-западе на север до некогда засушливого Наллабора, со временем превратившегося в поросшую деревьями саванну, которая стала домом для верблюдов и гигантских вомбатов. На восток они простираются до Виктории, до высоких гор Нового Южного Уэльса и до древней Сиднейской гавани, где, если двигаться на север, они смыкаются с субтропическими лесами, которые переходят в тропические. Цветущие лианы и виноград вьются между плодоносящими деревьями, мхи и лишайники, удобренные падающими сверху птичьим помётом, плодами и дождевой водой, покрывают ветви. В подлесок попадает достаточно света, чтобы на листовой подстилке разрастался ковёр из папоротников, трав и орхидей, многие из которых имеют толстые стебли и клубни, помогающие запасать питательные вещества на менее благоприятные времена.

Колонновидные эвкалипты, постоянно сбрасывающие часть ветвей, регулярно прорывают полог леса, давая свет кустарникам внизу. Можно было бы ошибиться, посчитав, что находишься в Азии. Серовато-чёрные животные с округлыми головами прыгают среди деревьев, пережёвывая листья и плоды эвкалипта, кору и фрукты. Эти существа, больше похожие на гиббонов, в действительности происходят от большого летающего поссума, существа, которое проникло в разрастающиеся здесь леса из восточных лесов. Мускулистые и длиннолапые, эти обезьяньи сумчатые летяги (Pithecopetalurus hylobatoides) лишь отдалённо напоминают своего предка; они перескакивают на длинных руках с ветки на ветку, ревут, как олени-самцы, чтобы укрепить социальные связи и заявить права на территорию. Их пищеварительный тракт может переварить большую часть эвкалиптового масла из съеденных листьев, и они часто едят фрукты и орехи, чтобы получить больше энергии. Когда они прыгают с дерева на дерево, они используют летательную перепонку, натянутую между локтями и талией. Эта перепонка частично редуцирована по сравнению с той, что была у их предков. Хотя они обезьяноподобны, их мозг лишь немного крупнее, чем у их предков, поскольку они живут семейными группами. У сумчатых обезьян, как и у кенгуру, есть одна действительно важная черта в строении нервной системы: у них самостоятельно развилась нервная перемычка между полушариями мозга, которая способствует лучшей координации движений и повышает ловкость движений. Эта особенность, столь обычная у плацентарных, независимо от них появилась у этих сумчатых.

Эвкалиптовый геккон (Eucalyptogekko ledii) – это десятисантиметровый дневной насекомоядный геккон, живущий на эвкалиптах. Его тело почти идентично по узору и окраске листу эвкалипта, и обычно хищнику очень сложно найти его в пологе леса.

Сосны дают прибежище чёрно-зелёным сосновым какаду (Pinocacatua chlorocaudis), потомкам краснохвостых бородатых какаду. Эти шумные и дурно пахнущие крылатые существа поедают сосновые шишки, семена, иголки, побеги, и регулярно слизывают ядовитую смолу. Они переваривают смолу и накапливают её в тканях, выделяя яд и запасая его в железах под языком. Когда к ним приближается хищник, они открывают рот и обрызгивают врага ядовитой клейкой жидкостью, которая помогает птицам спастись.
Бывает, какаду пронзительно кричит и отскакивает прочь от шишки, которую поедал, укушенный маленьким врагом. Сосновый ложноскорпион, создание около дюйма длиной, ярко-красное, и имеет, в отличие от предков, ядовитые клешни и ротовые органы. Они выращивают потомство в раскрытых сосновых шишках, яростно защищая шишку, пока потомство не выведется. Потом они покидают шишку, позволяя ей упасть; в лесной почве молодь достигает зрелости, питаясь насекомыми лесной подстилки, а взрослые будут искать новое место для выведения потомства на следующий год. Взрослые животные кормятся преимущественно насекомыми и пауками на древесной коре или среди сосновых игл, никогда не уходя дальше, чем на десять метров от шишки, которую облюбовали в качестве дома.

Сосновый геккон (Pinogekko chlois), двадцатисантиметровый ярко-зелёный насекомоядный геккон, активен в сумерках и живёт среди сосновых игл. Это существо почти полностью покрыто длинными зелёными игловидными чешуйками, которые очень похожи на сосновые иглы, позволяя ему наилучшим образом маскироваться в своём месте обитания среди сосновых иголок.

Рыжих летучих лисиц (Pteropodoides frugophilus), зверей размером с крысу, можно увидеть всюду среди листвы и плодов. Потомок рыжей летучей лисицы (Pteropus scapulatus), этот сумеречный вид поедает изобильно растущие плоды в лесах, которые покрывают некогда засушливые и поросшие кустарниками равнины Аделаиды, где в голоцене летучих лисиц можно было увидеть лишь изредка.

Курравонг-ястреб (Mortavis mordax) бросается на добычу стремительно, с пронзительным, но мелодичным боевым кличем. Шоколадно-коричневый, с голубым блеском на перьях и двухметровым размахом крыльев, он бросается с нижних ветвей, чтобы вонзить в добычу крючковатые когти и разрывающий плоть клюв. Эта птица произошла от крупной всеядной птицы, похожей на сороку, которая называется курравонг, и, при отсутствии орлов и ястребов, стала одним из главных летающих хищников. Усевшись на ветку с летучей мышью, зажатой в когтях, она рвёт добычу загнутым чёрным клювом.

Среди фруктовых деревьев рычат и ухают, насыщаясь фруктами, шерстистые сумчатые лемуры (Pithecotrichosurus papiops), произошедшие от обыкновенных щеткохвостых поссумов. Они прыгают и стрекочут, словно десятикилограммовые белки-исполины. Их морды безволосые, с кожей голубого цвета, огромными резцами и жёлтыми полосками на щеках. Их желтовато-коричневый мех густой и пушистый. Хвост у самцов сочетает оранжевый и тёмно-рыжий цвета, чтобы привлекать самок в брачный сезон, который длится большую часть года.

Сумчатые лемуры нападают всей стаей на крупного, одиночного варана, лазающего по ветвям. Это один из тех, кто весьма хотел бы съесть их молодняк. Татуированный варан (Frugovaranus lydiai) – крупная ящерица, окрашенная под цвет мха, с толстыми узловидными зелёными чешуями, которые расщеплены на краях в моховидные волокна. Они пересекаются розовым и жёлтым узором, похожим на лишайник, растущий среди мха. Имеющий покровительственную окраску, этот варан, размерами около полуметра в ширину и двух метров в длину, питается преимущественно мелкими млекопитающими, амфибиями и птицами. Будучи совершенно незаметным, он может сидеть целыми днями, переваривая проглоченную добычу. Также эта окраска позволяет ему затаиваться в ожидании добычи. Отметины на шкуре напоминают татуировку племени маори, что определило название рептилии.

Другая рептилия, ещё длиннее и столь же опасная, с длинными пальцами и невероятно длинным хвостом, алый древесный дракон (Toxicagama prolonga), медленно ползёт к грозди плодов. Её окраска далека от покровительственной: ярко-красная с чёрными поперечными полосами; у неё крупная округлая голова и голубой горловой мешок. Это потомок водяного легуана, агамы, населявшей восточноавстралийские леса и реки. Он покинул воду, и живёт исключительно на вершинах деревьев. Крупная, не защищённая панцирем ящерица, живущая на деревьях, могла бы стать лёгкой добычей для пернатого или млекопитающего хищника. Приём, давно применяемый рептилиями, но почти неизвестный для семейства агам в XXI веке – слабоядовитый укус. В неоцене алый древесный дракон стал очень ядовитым, и может отвадить от себя слишком назойливого сумчатого лемура одним укусом, после которого укушенное животное будет чувствовать себя очень скверно. Но этот приём служит исключительно для самозащиты, поскольку единственная пища алого древесного дракона – фрукты.

Кроны деревьев внезапно оживляются с появлением крупных, броско окрашенных красно-чёрно-синих птиц с бело-жёлтыми пятнами на лице, ворон-фруктоедов (Frugocorvus viridus). Эти птицы обычно едят плоды и насекомых, громко каркая и угрожающе демонстрируя друг другу толстый жёлтый клюв. Поскольку они вдвое крупнее современных ворон или воронов, у них достаточно большой желудок, чтобы переваривать фрукты.

Размером с лисицу, рыжие древесные валлаби (Arborowallabia agilis), такие же проворные, как их предки, горные валлаби, включаются в общую суматоху. Питающиеся листьями и плодами, они постоянно кочуют по подлеску, стрекоча и взмахивая длинными пушистыми коричнево-рыжими хвостами. Их молодняк быстро растёт, и через две недели после выхода из материнской сумки может двигаться по деревьям с такой же скоростью, как родители.

Когда хаос, созданный мохнатыми и пернатыми, проходит, ветви и земля внизу оказываются покрытыми частично съеденными растениями, плодами, помётом и мочой. Местному сумчатому хищнику, сумчатой циветте (Phascolocivetta australiensis), легко выследить травоядных. Питаясь преимущественно пищей животного происхождения, но поедая также плоды олив, виноград и цветки, их семейные группы могут легко добыть сумчатого лемура. Самцы этого вида с наступлением половой зрелости ведут одиночную жизнь.

Крупный и свирепый поссум – это то существо, которого достаточно, чтобы самый настойчивый самец-одиночка сумчатой циветты бросился наутёк, словно мышь от кота. Сумчатый ягуар (Petaurolobalam ferociosus) – это полудревесный хищный поссум, весящий шестьдесят килограммов. С огромными, острыми, как бритва, когтями, цепкими пальцами на лапах, с огромными резцами, прокалывающими шкуру жертвы, и режущими коренными зубами, он может быстро расправиться даже с сумчатыми животными величиной с медведя. Его мех серовато-бежевый с чёрными поперечными полосками на спине, переходящими в перевязи на хвосте.

Внизу, в подлеске, среди нижних ветвей зарослей олив, грызун размером с кошку вынюхивает и раскапывает клубни и семена, а также насекомых и червей. Свинокрыса (Suinorattus blandi) со своим крупным лопатообразным рылом – единственный действительно примечательный грызун в лесах. Аборигенные рыжеспинные и желтобрюхие фруктовые крысы (Frugorattus foetidus) – всеядные существа, которых можно встретить на любом ярусе леса, обычнейшие из лесных грызунов. Лесные грызуны размножаются часто, и спариваются почти круглогодично.

Огромное, неспешно бредущее рыже-белое существо, по внешности представляющее собой нечто среднее между медведем и морской свинкой, в действительности является гигантским вомбатом. Вомбат-панда (Ailuropodovombatus giganteus) кормится преимущественно в густых зарослях папоротников, которые составляют большую часть подлеска, поедая как клубни папоротников, так и фрукты. Размерами он с бурого медведя, и столь же агрессивный, с участками рыжего меха вокруг глаз, белыми щеками, в основном рыже-бурым телом с белыми участками на спине. Он вытаскивает из земли своими большими когтистыми лапами целый пучок папоротника, и садится обедать.

Хотя несколько фруктовых крыс бегают около его пищи, вомбат-панда сердито ревёт, когда видит небольшого юркого хищника. Сумчатая кошка (Phascolofelis nanus) размером с обычную домашнюю кошку, и очень похожая на кошку внешне, пристально следит за грызунами. Она добывает одну неудачливую крысу, когда старый вомбат-панда бредёт прочь. Сумчатые кошки встречаются в разных климатических зонах и местообитаниях, где они различаются по цвету и густоте меха.

Спина и хвост странного динозавроподобного зверя высотой полтора метра в холке, ощетинившиеся роговыми колючками и чешуйками, движутся вслед за громадным вомбатом. Не рептилия, но огромная, поедающая клубни и корни ехидна, стегоехидна (Stegoglossus armatus), выкапывает своими великанскими когтями из земли остатки трапезы вомбата. Шагая на костяшках лап, и обладая головой с огромным «римским» носом, она размалывает клубни между роговыми пластинками на челюстях и языке. Ещё она охотно ест личинок жуков и червей, а также опавшие фрукты. На её шкуре растёт короткий редкий чёрный мех, и её кожа толщиной два сантиметра ороговевает. Иглы вдоль спины длинные, острые, красного цвета, они переходят в оранжевые пластинки на бёдрах и хвосте.

Длинные ноги и длинный хвост подёргиваются, когда валлаби-геренук (Neoprotemnodon gracilis), потомок чёрного валлаби, тихо ощипывает листья. Хотя окраской он очень напоминает своего предка, его физиология изменилась. У него длинная морда, длинные уши, вздёрнутый нос, в сильных челюстях сидят мощные резцы и коренные зубы, и длинный язык, помогающий срывать листья, которыми он кормится. Его шея и туловище сильно вытянуты и стройны, как и передние лапы – всё приспособлено для того, чтобы помочь кормиться листьями. Его ноги и ступни вытянуты. Опираясь на хвост, он может дотянуться до лакомства на высоте трёх метров, но, когда он стоит в обычной позе, его рост достигает двух метров. На равнинах такую же роль играют верблюды, но, поскольку ветвистые деревья в южных районах растут выше, некоторые валлаби освоили эти пищевые ресурсы раньше, чем верблюды смогли это сделать. Результатом явилось появление большого количества видов древесных и высокорослых листоядных валлаби.

Неожиданно лесную тишину прорезал ужасный крик, и валлаби-геренуки бросились наутёк с поразительной скоростью, типичной для их вида. Испуганные, крошечные насекомоядные птички, золотистые квагговые амадины (Nanospizzia aureus), потомки голоценовых зебровых амадин, взлетают целой стаей. Будучи в своё время обитателями поросших травой равнин, некоторые виды из числа этих птиц превратились в обитателей подлеска, питающихся фруктами и насекомыми. Некогда утолщённый клюв вьюрков, обитавших среди трав, стал длинным и острым приспособлением для сбора пищи, которую даёт лес.

Источник тревожного крика становится очевидным, когда появляется жестоко раненый пятнистый ложный моа (Nanodromaius agilis). В отличие от своих более крупных сородичей, он достигает роста около 1,7 метров, питается травянистыми растениями и листьями, подобно эму, его предку. С чёрными перьями, испещрёнными белыми точками, он также кормится фруктами и мелкими животными. Он может быстро бегать, со скоростью максимум около семидесяти километров в час, но только когда здоров. А жизнь этой птицы близка к тому, чтобы оборваться.

Вскоре появляются его преследователи. Размером с далматинца, длинноногие, с беспорядочными чёрными пятнами на коричневатом или рыжем фоне, они с первого взгляда напоминают странную стаю собак. Это кволлки (Lupequoll socialis), лесной аналог псовых, охотящихся стаями. Они рвут несчастную птицу на куски, жадно заглатывают её мясо и внутренности. Некогда робкая сумчатая куница породила кровожадных наследников с развившимися независимо хищными зубами, размалывающими кости задними коренными и длинными клыками. Кволлки также встречаются в открытой местности, образовав разные виды по всему континенту.

Когда кволлки уходят, остатки туши, начавшие разлагаться, становятся пищей для микроорганизмов и насекомых. Когда крупные жуки-падальщики начинают ползать по окровавленным останкам, появляются другие, более мелкие, стайные охотники. Бегающие летучие мыши (Cursochiropteryx diabolis), размером всего лишь с мышь, карабкаются по остаткам туши, и быстро расправляются с жуками. Эта почти нелетающая летучая мышь с длинными, сильными ногами и короткими острыми коготками, проворна как в воздухе, так и на земле, и может очень быстро бегать, если это необходимо. Она ещё умеет летать, но делает это, только будучи испуганной, спасаясь от хищника, или когда мигрирует в богатые пищей места. Её окраска пятнистая, поэтому она выглядит как часть лесной подстилки, спасаясь таким образом от наземных и низко летающих хищников. Эти животные спят в общих норах среди корней деревьев. Этот вид - потомок одной из таких же мелких насекомоядных летучих мышей, что ловили насекомых в голоцене в окрестностях Аделаиды.

Массовое вымирание хищных птиц вроде соколов позволило некоторым рукокрылым стать дневными летающими охотниками в подлеске. Когтистый ястребиный нетопырь (Smilochiropteryx falconoides) – это одно из таких существ. У него округлые крылья шириной около полуметра, позволяющие маневрировать в лесу; он может почти неслышно летать среди подроста деревьев, его пятнистый серый мех сливается с тенями подлеска. На его задних лапах крючковатые когти, а рот полон острых зубов. Это животное может схватывать на лету грызунов, ящериц и птиц. У него широкие блюдцевидные уши, крупные зоркие глаза и морщинистая мордочка. Кроме того, у этой летучей мыши острое обоняние, и она может разыскать мелких животных по запаху, если подлесок слишком густой.

Другой потребитель насекомых, червей, мелких позвоночных, а также фруктов – это сумчатый енот (Omnivorantechinus medius). Размером с енота или носуху, он произошёл от одного из видов сумчатых мышей, которые вытеснили остальных мелких животных в роли неспециализированных всеядных животных на большей части австралийских лесов. Сумчатые барсуки (бандикуты), которые ранее занимали эту нишу, были истреблены одичавшими кошками в раннем неоцене, до того, как плацентарные хищники вымерли. Его окраска – пятнистая и полосатая, желтовато-коричневая у самок и красновато-коричневая у самцов. Голова у этого животного уплощенная, зубы с широкой жевательной поверхностью, а клыки достаточно крупные, чтобы расправляться с насекомыми и мелкими позвоночными столь же легко, как с плодами и семенами.

Самое главное насекомоядное животное в подлеске – земляная ехидна (Geoglossus spinatus), которая встречается по всей Меганезии. Подобно своему предку, это полуметровое пятикилограммовое колючее однопроходное ест преимущественно мелких насекомых, а именно муравьёв и термитов. Она коричневато-жёлтого цвета, с жёлтыми роговыми колючками, торчащими среди густого меха. У неё гораздо более крупные шпоры, чем у обыкновенной ехидны, её предка. Шпоры ехидны были когда-то маленькими, атрофированными бугорками, без защитного чехла, но, эволюционировав в течение неоцена, они превратились в покрытую защитной оболочкой шпору, развивающуюся у взрослого животного, и со временем стали крупнее. Теперь шпора ярко-оранжевая, длинная и очень ядовитая; она очень необходима в лесу, полном сумчатых хищников.

Многочисленные беспозвоночные, черви, жуки, многоножки кишат в лесной почве, перерабатывая опавшие листья, плоды и птичий помёт. Но они должны быть незаметными, иначе станут пищей для более крупных животных. Один из них, роющий таракан Гаргантюа (Titanoblatta hoplitochelys), более чем заметен. Этот гигантский бескрылый роющий таракан длиной пятнадцать сантиметров происходит от таракана-носорога Macropanesthia rhinoceros эпохи голоцена, и окрашен в чёрный цвет с металлическим блеском. Он питается преимущественно опавшими листьями и плодами.

Лесные навозники (Australoscarabeus sp.) происходят от навозных жуков, завезённых человеком, чтобы убирать помёт крупного рогатого скота во времена пастбищного скотоводства в голоцене. Их потомки – это главные санитары лесной подстилки.

Тим Моррис (перевод Павла Волкова)